1

На самом деле гоблин Джиг воином никогда не был. Его конечности напоминали тонкие голубовато-зеленые жерди, рваное ухо то и дело норовило свеситься набок, а клыки едва-едва выступали над верхней губой. Большую часть детства он провел, таская по всему логову горшок со зловонным месивом. Отвратный едкий запах дрянь-желе, служившего кормом для осветительных плошек, казалось, навсегда впитался в жалкую одежонку, волосы и даже кожу гоблина-коротышки. Кстати, дрянь-наряды не относились к числу самых мрачных его воспоминаний. О временах, проведенных за чисткой уборных, Джиг, например, старался вообще не думать.

Пережив прошлогоднее великое приключение, он не сильно изменился. Разве только кошмары стали преследовать. То явится оживший и очень голодный дракон Штраум, то Некромант наложит на него заклятие, отчего тело начинает сохнуть, пока не рассыплется в пыль. А то вдруг под одеяло набиваются гигантские черви-падальщики и…

Джиг затряс головой, разгоняя обступившие его видения. Короче говоря, он так и остался близоруким недомерком. Однако из драконьего логова этот недомерок вышел с одним могущественным даром – способностью исцелять.

Ввиду особенностей сложившегося в логове жизненного уклада, данное обстоятельство сделало Джига одним из самых занятых гоблинов.

Нынешний пациент, мускулистый здоровяк по имени Браф, обладал полным набором признаков, дающих право считаться воплощением идеала гоблинского вояки. Он был высок, силен и туп. Причем туп даже для гоблина. Ему каким-то образом удалось загнать правый клык себе же в левую ноздрю.

Джиг печально кивнул. Некоторым мало вознести глупость на новые высоты. Им требуется еще и расколотить ее, уронив на каменный пол.

Грязная тряпица, обмотанная вокруг головы несчастного, удерживала клык в неподвижности. Пропитываясь кровью вперемешку с иными сопутствующими жидкостями, ткань медленно приобретала темно-синий цвет. Браф осторожно провел по носу тыльной стороной ладони, ненадолго остановив кровотечение, уставился на размазанную по руке липкую субстанцию и вытер ее об едва не лопающуюся по швам кожаную жилетку.

– Уыэсить фмоышь? – гнусаво пробубнил он.

– Не разговаривай. – Джиг закрыл глаза. – «Сколько можно?»

Только ему дано было различить сдавленное хихиканье Тималуса Звездотеня, забытого бога Осенней звезды.

«Извини. Стараюсь как могу…» – Голос небожителя сорвался на звенящий хохот.

Джиг обрел Тималуса Звездотеня во время своего приключения год назад. Или, возможно, Звездотень обрел Джига. Именно он даровал гоблину способность к целительству. Джиг так до конца и не понял, какую выгоду из их сделки извлекает божество. В иные дни ему казалось, что бог Осенней звезды возится со всем этим исключительно для собственного увеселения.

«Как он ухитрился проделать с собой такое?» – поинтересовался Звездотень между приступами смеха.

«Браф – не самый острый клинок в нашем арсенале, – ответил Джиг. – Но, сдается мне, ему помогли».

Кто-то же перевязал его. Попытайся Браф справиться с этой задачей самостоятельно, он бы наверняка удавился.

«Гоблины. Ну почему именно гоблины?»

С того самого дня, когда голос забытого бога впервые зазвучал в его голове, Джигу то и дело приходилось выслушивать подобные жалобы. Теперь ему для приличия полагалось вступиться за сородичей, указав хотя бы на достигнутые за истекший год результаты. Одно только шаткое перемирие с хобгоблинами – обитателями дальних туннелей – чего стоит! А запечатанные внешние ворота? Ни один приключенец не проберется.

Взглянув на Брафа, он решил повременить с пламенной отповедью.

«Думаю, можно приступать», – сообщил Звездотень.

«Понял».

Джиг, игнорируя мозаику на потолке, пересек помещение маленького храма. Кусочки цветного стекла складывались в изображение забытого бога – невысокого светлокожего человека в черном одеянии с нашитыми по рукавам и штанинам серебряными бубенцами. Кисловатый дым от осветительных плошек колыхался вокруг изображения, никогда не касаясь бледного лица. На этом лице застыла ехидная ухмылка, которой с утра определенно не наблюдалось.

Подавив в себе желание поморщиться, Джиг возложил руку на нос пациента. Браф, как и полагается истинному гоблину, привлекательностью не отличался. Его кожу изрыла оспа, а распухший нос сильно смахивал на угнездившуюся в центре физиономии беременную жабу.

Звездотень вновь подавился смехом.

«А теперь он похож на жабу с большим желтым клыком в…»

– Не дергайся.

Джиг запрокинул страдальцу голову, просунул под повязку палец и замер на мгновение. Ладони слегка потеплели. Он нервно переступил с ноги на ногу. Устремляясь сквозь тело целителя, поток божественной силы каждый раз вызывал у гоблина такое ощущение, будто его раздувает изнутри.

Оранжевый огонек спланировал ему на предплечье и засеменил к носу Брафа. Джиг отдернул руку, прервав процесс излечения. Не хватало только, чтобы пациенту в ноздрю жук заполз. Он прихлопнул насекомое. Светящиеся внутренности размазались по руке, а над головой гудели крыльями уже два непрошеных гостя.

– Фто за фвари? – подал голос Браф.

– Не знаю. Появились с три недели назад. – Джиг замахал руками, стараясь отогнать жуков к паутине в углу храма. – И заткнись!

Насекомые отступили. Ладонь врачевателя со шлепком легла на раздутый нос Брафа.

«Аккуратнее», – напомнил лекарю Звездотень.

Мало-помалу преступный клык вытягивался наружу. Джиг старательно не замечал, как кровь вперемешку с соплями покрывает его ладони синей слизью. Кончик клыка, скребущий по внутренней поверхности ноздри, он также игнорировал, насколько хватало сил.

Тепла в Джиговых ладонях прибавлялось. Браф сомкнул веки. Пальцы казались опухшими клубнями, а вокруг головы пациента снова заплясали оранжевые жуки. Руки начало покалывать.

«Есть», – доложил Звездотень.

Клык покинул ноздрю, и нижняя челюсть с громким щелчком встала на место. Джиг отмахнулся от жуков, но промазал, обрызгав кровью мозаику с изображением божества и собственные очки.

– Так как же это получилось? – Он вытер линзы о штаны.

– Я на посту стоял, – ответил Браф. – И с напарником поспорил. Он сказал, что я не смогу нос клыком почесать, а я сказал, что смогу. А когда я спор выиграл, он мне с расстройства по челюсти двинул.

«Блестящий образчик гоблинской породы», – прокомментировал Звездотень.

– Ты ему небось показал, – заметил Джиг.

– Ага, – хохотнул Браф, почесал подбородок и поплелся к выходу из храма. Пригнувшись у низкой двери, он неуверенно притормозил. – Эй, ты только не говори никому, что я у тебя тут был. Кое-кто тебя не любит, и мне не хочется, чтоб они…

– Думали, будто ты обращался за помощью к задрыге? – натянутым тоном поинтересовался Джиг. За истекший год в храме перебывали почти все обитатели логова, иногда не по разу, однако ни один не желал этого признавать.

– Ага! – просиял Браф. – Точно. Спасибо!

Он исчез в туннеле так быстро, что Джиг не успел придумать, чем бы в него запустить. Некоторые вещи не меняются никогда. Неважно, сколько гоблинов он исцелил, сколько приключений пережил, он по-прежнему тощий, полуслепой заморыш.

Джиг уселся на алтарь, и тотчас по боковой стене взбежал темный в красных пятнышках паучок-огневка размером с ладонь. Гоблин вытянул руку. Паук безбоязненно перебрался на нее и привычно зашагал к изрядно обугленной кожаной подушечке, укрепленной на правом плече хозяина. Почуяв опасность, огненные пауки нагреваются. На теле у Джига имелось немало доказательств этой далеко не всегда приятной особенности их устройства. Несмотря на ожоги, Клякса все равно представлялся ему лучшим компаньоном по сравнению с большинством сородичей.

– На самом деле, – сообщил Джиг пауку, – все не так уж плохо. Не могут же они позволить себе роскошь убить меня. Кто станет латать их раны?

Он вздохнул, заметив размазанную по штанам кровь. Пожалуй, еще одним изменением к лучшему следовало бы назвать качество его одежды. Большую часть взрослой жизни Джиг провел в жалкой старой набедренной повязке, заскорузлой настолько, что при необходимости она могла использоваться вместо щита. Теперь он носил мягкие серые штаны и свободную черную рубаху. На боку висел старый меч, а на ногах красовались любимые сапоги из ярко-синей кожи с вытесненными по бокам языками алого пламени и белой меховой оторочкой поверху.

Главное, Джиг обзавелся очками. Большие аметистовые линзы позволяли ему видеть мир не хуже любого другого гоблина. Ну, за исключением бокового зрения. Стальная оправа, цепляясь дужками за остроконечные уши, не позволяла очкам упасть. Дужки получились не совсем как надо, и одной из них все время натирало больное ухо, разодранное в драке. Неважно. Способность видеть стоила такого крохотного неудобства.

А недавно Звездотень предложил еще одно дополнение к гардеробу – носки. Джиг извел кучу времени, пока уломал одного из детенышей сплести пару нитяных труб, а потом зашить их с одного конца, но результат оказался буквально даром богов. Больше никаких тебе волдырей, никаких темно-синих пятен там, где подошва истерлась, и, главное, сапоги больше не воняли так жутко, когда их приходилось снимать.

– Джиг? – Голос раздался из темноты туннеля, однако целитель узнал его без труда.

– Чего тебе, Века?

Века гордо внесла в храм свою изрядную, плотно завернутую в длинный черный плащ тушу. Широкоплечая и толсторукая, она не одного гоблина направила сюда без зубов или со сломанным носом.

Века работала в отстойнике, где из плесени, давленых светляков и едких грибов получалось дрянь-желе, и потому ее повсюду сопровождал запах гнили и разложения. Руки ее покрывали зеленоватые пятна, а глаза от едких испарений навсегда остались налитыми кровью.

– Ты не сотворил связующее заклятие, когда чинил Брафу нос. Как же у тебя все получилось?

В такт словам гоблинша ударяла об пол концом посоха. Удары сопровождались бряканьем навешанных на посох при помощи кожаных полосок и сплетенных волос стеклянных бусин, кусочков металла, а также странного предмета, по виду напоминающего засохший палец.

Посох и плащ служили бесспорным доказательством живейшего интереса их обладательницы ко всему, хоть сколько-нибудь связанному с волшебством и магией. К несчастью для Джига, данный интерес в немалой степени распространялся и на него.

– Отродясь не слыхивал ни про какое связующее заклятие, – буркнул он, спрыгивая с алтаря и направляясь к выходу из храма.

Века с дороги не убралась. Она даже не шелохнулась. Вскинув плотно сжатый кулак, гоблинша медленно распрямила пальцы. Тонкие, как нити, лучики образовали между ее пальцами еле заметную хрупкую паутину.

– Связывание – это способ, каким волшебник подключается к окружающим его магическим силам. Это первый шаг на пути к…

Один из оранжевых жуков приземлился Веке на ладонь. Связующее заклятие мгновенно угасло.

– Дурацкая тварь! – Она расплющила насекомое в лепешку.

– Века, я не…

Закончить ему начинающая чародейка не дала. Нахмурившись, она прислонила посох к стене и пошарила в своих одеяниях. Из внутреннего кармана плаща Века извлекла захватанную коричневую книгу. Когда-то давно обложка была оторвана и пришита заново. Многие страницы выпадали из переплета.

– Во второй главе Джоска говорит, что герой найдет проводника, наставника, который выведет его на трону. – Она замахнулась на Джига книгой, словно мечом. – Ты единственный гоблин, который хоть что-то знает о магии, и ты даже не…

– А кто это, Джоска? – спросил коротышка, слегка отступив назад.

Века постучала пальцами по обложке. Огромные серебряные буквы гласили:

ДЖОСКА

Тропа героя

Издание для магов

– Джоска говорит, что все герои следуют одной и той же тропой. Меняются только детали. Мне нужен наставник. Отказываясь учить меня магии, ты загораживаешь мне дорогу.

Оскалив зубы, она уставилась на целителя. Длинные нижние клыки производили впечатление свежезаточенных. Джиг отступил еще на шаг.

– Джоске следовало бы написать издание для гоблинов. В первой главе герой пускается в приключение. Во второй – погибает ужасной мучительной смертью.

– Ты выжил!

Гулкие шаги кого-то, бегущего по туннелю, избавили Джига от необходимости выдумывать ответ на столь тяжкое обвинение.

– Я тут забыл. – Браф протолкался мимо Веки. – Вождь хочет тебя видеть. Это насчет огра.

– Какого огра? – не понял Джиг.

– Того, который заявился сразу после того, как мне… – Браф покосился на Веку. – Он раскидал несколько стражников и сказал, что ищет Драконоубийцу. Вождь говорит, чтоб ты скорее приходил.

Джиг прикрыл один из заправленных дрянь-желе светильников и подхватил за ручку другой. Зеленый свет отражался от темно-красного обсидиана стен, пока он топал за Брафом по туннелям. Стук Векиного посоха следовал за ними по пятам.

– Как думаешь, чего ему надо? – спросил Браф.

– Меня больше беспокоит, как обойдется со мной вождь за то, что я недостаточно расторопно откликнулся на ее зов.

С тех самых пор, как Кралк захватила власть в логове, она неустанно искала способ избавиться от Джига. Целитель нахмурился, припомнив заключительную часть рассказа посыльного.

– Почему другие стражники не пришли лечиться?

– Какие стражники?

– Те, кого раскидал огр.

Браф заржал.

– Когда я шел к тебе, деды их со стен сошкрябывали.

Джиг сглотнул и перешел на бег.

Два бойца стерегли вход в главную пещеру. Веселый желто-зеленый свет из каменных плошек метался по стенам и потолку, то там, то тут выхватывая из темноты здоровенные пятна синей крови. Джиг не стал тратить время на их изучение и лишь прижал уши, входя в логово. Большую часть дня он провел в тишине храма, поэтому даже приглушенная нервозная болтовня пятисот обитателей пещеры теперь казалась ему громче привычного.

Клякса непрестанно ерзал на своем кожаном насесте. От жара паучьего тельца по шее у гоблина стекла щекотная капля пота. Хотя вряд ли Джигу требовалось предупреждение.

Заметить огра не составило труда. Он сидел, прислонившись спиной к дальней стене пещеры, окруженный кольцом воинов. Стальные клинки и длинные деревянные копья мелко дрожали – гоблины боролись с собственным страхом. Огр, со своей стороны, аналогичной проблемы, похоже, не испытывал вовсе.

Да и с чего бы? Его грубая зеленая шкура служила прекрасной защитой от большинства возможных ударов, а в могучей ладони без труда уместилась бы, к примеру, голова Джига. На полу он сидел… вероятно, потому, что стоять, упираясь макушкой в потолок, не слишком удобно. Зубы огра слегка уступали размером гоблинским клыкам, зато их количество и острота позволяли без лишнего напряжения откусить руку или ногу. Огр, не пользуясь никаким оружием, мог проложить себе путь через всю пещеру. И одному Звездотеню ведомо, каких дел он мог натворить, пустив в ход громадную, окованную медью дубину, покоившуюся у него поперек колен.

– Джиг! Вовремя же ты приволок сюда свою тощую задницу!

Кралк улыбалась. Джиг занервничал. Долговязая предводительница гоблинов носила ожерелье из зазубренных малахитовых спиц и гномскую, не по росту, кирасу. Плечи и м-м-м… грудную половину ее доспеха украшали металлические шипы. Кралк вдохновенно коллекционировала оружие. Увидеть ее с одним и тем же более двух дней подряд считалось редким событием. К целителю она двинулась, сопровождаемая лязгом привешенного к поясу пренеприятнейшего на вид моргенштерна.

Джиг не застал того момента, когда умер прежний вождь. В то время он пребывал в стадии пятого или шестого куплета «Песни о Джиге», где-то между сражением с Некромантом и ужасом перед драконом. По возвращении многие гоблины подначивали его заделаться главным, каковую перспективу Джиг нашел не менее привлекательной, чем станцевать нагишом перед туннельными котами.

В конечном итоге бороться за власть над логовом вызвались три кандидата. В день, назначенный для состязаний, один из троих не явился к завтраку. Еще двоих нашли чуть позже. Они лежали, свернувшись калачиком возле мусорной ямы, причем большая часть их крови находилась за пределами тел.

С тех пор Кралк пыталась избавиться от Джига. Она никогда не бросала ему открытого вызова. Нет, это всегда происходило так: «Джиг, в отстойник пробралась скальная змея. Не мог бы ты убить ее?» или «Джиг, Голака сварила супчик по новому рецепту. Не мог бы ты его попробовать?»

Естественно, Джиг всегда говорил «нет». Каждый отказ стоил ему кусочка репутации, усиливая власть Кралк над другими гоблинами и делая его жизнь все более скверной. Как она не понимает, что он не собирается лишать ее власти?

Голос огра заставил всех подпрыгнуть:

– Это и есть Драконоубийца?

Между огром и Джигом мгновенно образовался проход. Гоблины, словно кровь из раны, хлынули в стороны. Джиг погладил Кляксу по голове. Огненный паук заметно нагрелся, но руку не обжег. Непосредственная опасность пока отсутствовала.

Может, ему следовало солгать? Если отступить в сторону и ткнуть пальцем в Брафа? Огр непременно примет здоровяка за Джига Драконоубийцу.

Одного взгляда, брошенного на ухмыляющуюся Кралк, хватило, чтоб идея увяла на корню.

– Я Джиг!

По сравнению с ревом огра голос его прозвучал детским писком.

– Так это ты убил дракона Штраума?

Огр, подобрав дубину, направился к Джигу, сутулясь на ходу и пригибая голову. Джиг взглянул на Кралк и кивнул.

– Ты проткнул копьем глаз этому чудовищу?

Он снова кивнул.

– Ты? Это о тебе поют ту песню, о тебе…

– Да, обо мне! – рявкнул Джиг.

Его внезапная ярость погасла так же быстро, как и вспыхнула, ноги подкосились, и он едва не упал.

«Блестяще. Ору на огра. Почему бы теперь для разнообразия не врезать ему по яйцам?»

Огр опустился на колено, пристально взглянул сверху вниз на Джига, затем повернул голову к Кралк.

– Он словно игрушечный!

Собственные когти вонзились в ладони. Лучше выглядеть игрушкой, чем угрозой.

– Мне сказали, будто ты хотел со мной поговорить.

– Хочу. – Огр приблизился еще на один шаг. Теперь до него можно было дотянуться рукой.

Джиг, во всяком случае, смог бы, если б хотел. А сам огр мог сграбастать Джига за голову и треснуть о ближайшую стену, не разгибая локтя. Зеленая шкура сморщилась на громадном лбу.

– Нам нужна… – Гигант умолк, проглотив конец фразы.

– Что?

Лицо огра позеленело еще больше, почти сравнявшись цветом с плесенью на стене уборных.

– Помощь. Нам нужна помощь.

Джиг обалдело уставился на него. Каждое слово по отдельности он прекрасно понял, вот только мозг отказывался сложить их воедино. Огры пришли к гоблинам за помощью. Что дальше? Некромант восстанет из мертвых и примется разводить цветочки? Какого рода помощь? – спросил он наконец.

– Несколько месяцев назад в логове Штраума что-то завелось и принялось на нас охотиться. Сначала мы думали, что это хобгоблины, а может, и вы, гоблины, поэтому поднялись сюда и убили несколько ваших. – Он смущенно полупожал плечами. – Извините, так уж вышло.

Кралк шагнула ближе.

– Вы убили гораздо больше хобгоблинов, чем гоблинов. Для нас это услуга.

– Ясно. Если так, то вы согласитесь оказать нам ответную услугу. – Огр уставился на Джига. – Кто бы они ни были, у них магия. Много наших уже погибли. Другие попали в рабство. Теперь пришельцы охотятся за теми, кто остался, – за нашими семьями. Они укрылись в более глубоких туннелях.

Джиг в свое время имел дело с парочкой магов. Первый был его спутником в отряде приключенцев. Второй – внушающим ужас повелителем оживших мертвецов, феей по имени Некромант. Убить Джига пытались оба. Честно говоря, его также пытались убить некоторое количество не-магов, но в исполнении волшебников данное занятие выглядело как-то особенно мерзко.

– Мы слышали о тебе, – продолжал огр. – Ты ведь тоже владеешь магией, верно?

Джиг прекрасно понял, к чему идет дело, и во рту у него пересохло. Он слабо кивнул. Улыбка Кралк сделалась шире. Клякса отозвался на эту улыбку новым приливом жара. Тонкие струйки дыма устремились из-под паучьих лапок под потолок пещеры. Занятно, предводительницу гоблинов огненный паук боялся больше, чем огра. Джиг никогда не сомневался в умственных способностях Кляксы.

– Что скажешь? – промурлыкала Кралк.

Джиг сделал шаг назад. Из сложившейся ситуации непременно должен быть выход. Он резко обернулся и указал на Веку.

– А как насчет нее? Она умеет налагать связующее заклятие, и, кроме того, она хочет стать героем.

По передним рядам гоблинов прокатился смешок. То ли трусость Джига их так развеселила, то ли идея определить в герои толстую вонючую Веку. Что касается самой Веки, то ее улыбка вдруг сделалась почти такой же злокозненной, как и у долговязой предводительницы.

– Извини, Джиг. Если бы ты вовремя обучил меня магии, моего могущества хватило бы, чтобы оказать помощь, а в сложившихся обстоятельствах, боюсь, придется тебе все сделать самому.

– Но…

– Это твой путь, Джиг Драконоубийца, а не мой. – Века стукнула посохом об пол, взбрякнув бусинами и железками. – Герой должен проложить собственный путь. Как сказал отважный Дюк Хофман, который трансформировал себя, дабы спасти русалку Лириару: «Я выбрал свой путь, и это путь спрута».

– О чем она? – таращился на них огр. – Что такое спрут?

«Скажи «да»». – В голосе Звездотеня звучали спокойствие и твердость.

Джиг, наоборот, не ощущал ни того ни другого.

«Что? – Он закрыл глаза, стараясь отгородиться от остальной пещеры и сосредоточиться на Тималусе Звездотене. – Ты хочешь, чтобы я сказал «да»?»

«Я вижу не все, но могу тебе кое-что сказать. В твоем приятеле огре что-то не так. Какой-то осадок, какая-то едва ли не магическая тень. Там внизу творится нечто опасное. У тебя есть выбор, Джиг Драконоубийца. Ты можешь отправиться с огром и выяснить, что происходит, а можешь подождать, пока проблема не явится к тебе сама».

«Лучше бы подождать».

Звездотень не ответил.

Джиг вздохнул. Бог всегда говорил дело, когда называл Джига полным именем.

«Чего ты от меня ожидаешь? Это же огры! Если они не могут бороться с этой штукой, как же я…»

«Ты сражался с драконами, магами и приключенцами – и уцелел. Века странная, даже для гоблина, но она тоже права. Герой тот, кто находит путь».

«Кралк хочет меня убить! Она…»

«Или можешь отказаться. Скажи огру «нет», и увидишь, как он отреагирует».

Верно. Джиг посмотрел на огра.

– Я пойду, – пробормотал он.

– Великолепно! – Огр хлопнул его по плечу, сбив гоблина на землю. – Ой. Извини, что так получилось. Я забыл, какие вы, букашки, хрупкие. Ничего не сломал, надеюсь?

Он сгреб Джига за плечо и вздернул в стоячее положение.

Джиг отступил на шаг, проверяя руку. К счастью, огр ударил не по тому плечу, где сидел Клякса. Огневка свернулся в горячий шарик и уставился на огра. Затем медленно расправил лапы. С внезапной стремительностью Клякса пронесся у Джига по груди и сныкался в кошель на поясе, оставив у хозяина на рубашке цепочку дымных точек.

– Возьми Брафа для охраны, – ухмыльнулась Кралк. – Тот, кто охотится на огров, мог и не слышать «Песнь о Джиге». Вдруг они по ошибке примут тебя за чахлого труса и разорвут, прежде чем тебе представится шанс поведать им о своих великих деяниях.

Джиг глянул на Брафа. Тот ковырялся в болячке у себя на носу. Коротышка не мог решить, увеличатся ли его шансы на выживание, если он возьмет с собой этого тупицу, или ухудшатся. Здоровяк скорчил рожу и выдвинул вперед челюсть, используя кончик клыка, чтобы почесать внутри свежезалеченной ноздри. Определенно ухудшит.

– Еще кое-кто выразил желание пойти с тобой, – добавила Кралк.

– Иду-иду, – донесся из дальнего конца пещеры скрипучий старческий голос.

Кралк снова расплылась в улыбке.

– Джигу непременно понадобится нянька, должен же кто-то присматривать за ним.

Гоблины сдавленно хихикали, пока Грелл пробиралась сквозь толпу, чтобы присоединиться к Джигу. Если и существовал гоблин бесполезнее Брафа, так это Грелл.

Деревянные костыли, на которые она опиралась, вытерлись до блеска и пожелтели от хобгоблинской крови. Грелл превосходила по возрасту всех известных Джигу соплеменников, за возможным исключением кухарки Голаки. Но если Голака с годами становилась больше и злее, то Грелл усыхала, пока не сделалась почти такой же маленькой, как сам Джиг. Лицо ее напоминало сморщенный гнилой фрукт. Сколько Джиг себя помнил, Грелл работала в детской, и поколения гоблинских детенышей, у которых резались зубки, украсили ее руки сплошными шрамами. Рукава балахона Грелл пестрели темными пятнами. Джиг старался не думать об их происхождении.

– Ты уверена? – спросил Джиг. – Это опасно. Огры…

– Ха, огры! – воскликнула Грелл. Запах ее дыхания сделал сравнение с гнилым фруктом еще более уместным. Один из пожелтевших клыков обломился у самых десен, и от вони разложения Джига чуть не вырвало. – Проторчи с недельку в обществе двадцати трех гоблинских младенцев и еще девяти, которые только-только начинают ходить, и мы поговорим об опасности.

– Но…

Грелл ткнула Джига в грудь костылем.

– Послушай, мальчишка. Если я проведу еще хоть один день с этими чудовищами, я либо их поубиваю, либо, что более вероятно, они прикончат меня. Я отказываюсь подыхать, похороненная под кучей орущих сопливых ублюдков. Кралк согласилась дать мне передышку от обязанностей няньки, если я отправлюсь с тобой и этим зеленым болваном, поэтому я иду. Понял?

Джиг повернулся к огру, который наблюдал за перепалкой со все возрастающим скепсисом.

– Пойдем, – сказал Джиг.

«Пока еще кто-нибудь не вызвался нам «помочь»».

Они покинули логово, провожаемые смехом остальных гоблинов, резко смолкшим, когда огр развернулся и зарычал. Тишина выдавила у Джига слабую улыбку. Его спутники-гоблины хуже, чем бесполезны, но к присутствию огра он, пожалуй, сумеет привыкнуть.

Джиг внимательно оглядел обоих гоблинов.

– Ну и что это такое? – поинтересовался он, кивнув на предмет, зажатый в руке у Брафа.

– Да вроде оружие, – ответствовал тот. – Пару деньков назад сменял у одного хобгоблина.

Вышеупомянутое «оружие» представляло собой толстую деревянную палку длиной примерно с Джигову ногу. Один ее конец венчал бронзовый крюк, достаточно широкий, чтобы ухватить кого-нибудь за шею, другая половина оканчивалась зазубренным острием.

– Ты хоть разобрался, как им пользоваться?

– Не-а, сперва я решил дать ему имя. Я хотел назвать его Гребло. – Джига аж передернуло. – Но это не очень звучит, – продолжал Браф, вертя оружие в руках и проверяя ладонью остроту заточки. – Еще было название Гоблин-дубина. Это потому что я – гоблин. Но лучше всего ему подходит имя Багроклык. Видишь, здесь он вроде как багор, а здесь острый, как клык.

Огр за спиной у Джига хихикнул. Он наверняка мог переломить этот Багроклык одной левой.

– Припомнить бы еще, куда я свой щит засунул. Вчера за улейном он точно при мне был. Я его тогда заместо тарелки пользовал, а Меллок у меня все жареные нетопырьи крылышки тягал.

Лицо Грелл сморщилось более обычного. Встав поудобнее, она подняла один костыль и с громким стуком врезала Брафу по спине.

Тот даже не шелохнулся, зато сразу просветлел лицом.

– Спасибо, Грелл! – Выгнув шею, он погладил край висящего за спиной щита.

Джиг повернулся к огру.

– Как тебя зовут?

– Валланд Валландсон Четвертый.

– Что четвертый?

– Четвертый Валланд Валландсон.

Браф вытаращил глаза.

– А огры, что, не умеют имен придумывать? – Гневных взоров, адресованных ему Грелл, он напрочь не замечал и в результате заработал от нее подзатыльник.

– Это имя моего отца, – пояснил Валланд, сжимая и разжимая кулак. Костяшки пальцев огра издавали звук, схожий с хрустом ломающихся костей. – Он был Валланд Валландсон Третий. Его отец был Второй, а мой прадед был Валланд Валландсон Первый. Твое имя – твое наследство. Семья – это все. Любой, кто насмехается над именем Валландсонов, должен приготовиться к долгой мучительной смерти.

Последние слова он произнес, в упор глядя на Брафа.

– По-моему, это страшно неудобно, – сказала Грелл. – Вы, огры, только тем и заняты, что печетесь о собственных отпрысках. Когда вы находите время для других дел?

– Они не остаются юными навсегда, – пожал плечами Валланд и уставился на Джига. – Ну?

– Что ну?

– Мы идем?

– Ах да. – То, что ему теперь полагается отвечать еще за двоих гоблинов, как-то вылетело у Джига из головы. – Извини.

Он подхватил лампу… и замер в нерешительности. Пойти первым значило оставить за спиной двух гоблинов и одного огра. Валланд, если ему и вправду нужна помощь, скорее всего, ничего с ним делать не станет. Но эта парочка… В конце концов, они же гоблины. Хуже того, Кралк успела их проинструктировать еще до того, как Джиг явился в логово.

– Ты чего? – спросил Браф.

Не то чтобы Джиг в них сомневался. Как раз напротив, он не питал на их счет ни малейших иллюзий.

– Пытаюсь угадать, кому из вас велено со мной разделаться.

Он надеялся, что прямота заставит виноватого сознаться. Вместо этого Браф с Грелл переглянулись, затем потупились. Ни один не смотрел Джигу в глаза.

Джиг напрягся.

– Браф?

Браф поскреб нос.

– Кралк сказала, что порубает меня на кусочки и бросит в Голакин котел, если ты вернешься живым. Она думает, что ты хочешь ее убить и занять ее место.

– Почему бы тогда не натравить на меня все логово, а не только вас двоих? – Голос у Джига сделался тоньше обычного. С ним такое случалось на грани истерики. – А что она обещала тебе? – поинтересовался он у Грелл.

– Она сказала, если я тебя убью, она позаботится, чтобы мне никогда больше не пришлось работать в этой убогой вонючей детской.

– Ты не можешь этого сделать, – возразил Браф, вскидывая свой Багроклык. – Кралк мне велела его убить.

Ладонь Джига скользнула на рукоять собственного меча. С того места, где он стоял, Джиг, наверное, мог проткнуть Грелл, но Браф оставался недосягаем. Кроме того, Тималус Звездотень не одобрял ударов в спину. Джиг никогда этого не понимал, но у него хватало ума не спорить.

Валланд фыркнул и шагнул мимо Джига, слегка пихнув Брафа плечом, – тот отлетел к стене и приземлился на задницу, едва не насадив себя на собственное оружие.

– Да уж, надежный вы народ, гоблины, – проворчал Валланд.

Джиг не ответил. Несмотря на распространенное мнение, слово, обозначающее доверие, в гоблинском языке присутствовало. Оно происходило от слова «надежный», что по-гоблински означало еще и «мертвый».

Джиг всматривался в кожистое лицо огра, надеясь, что не совершает ошибку.

– Валланд пришел к нам за помощью, – сказал он. – Он спрашивал меня, Джига Драконоубийцу. – Тут он сузил глаза и, постаравшись принять как можно более грозный вид, повернулся к остальным гоблинам. – Представляю, как он расстроится, если что-то случится со мной до того, как мы им поможем.

Браф поднялся, потирая зад.

– Я не боюсь какого-то там огра, – заявил он, отчего Джигово мнение о его интеллекте упало еще ниже. Но здоровяк сунул свой Багроклык за висящий на спине щит и в драку не полез.

– Грелл? – повернулся Джиг к старой няньке. Та пожала плечами.

– Как я понимаю, ты, скорее всего, убьешься там, внизу, сам и избавишь меня от хлопот.

– Прекрасно.

От сознания ее вероятной правоты Джига мутило, словно он съел что-то, еще не до конца сдохшее. Подняв фонарь и направив шаг в глубь туннеля, он утешал себя единственной мыслью, что, какая бы смерть ни поджидала его впереди, остальные гоблины тоже ее не минуют.

2

Книги колотили Веку по бокам, а она спешила из гоблинского логова прочь. Толстуха поплотней запахнулась в плащ, чтобы книги поменьше трепыхались. Подкладку в карманах стоило бы сделать потолще.

Она репетировала про себя величественную речь, придуманную для объяснения с дозорными. Для начала она заявит, что, мол, услышала зов судьбы и решила сама выступить на бой с захватчиками родной горы. Путь обещал великую опасность и страшные испытания, вынести которые способны только величайшие из героев.

Дойдя до караульных, поглощенных игрой в «таракашку», она остановилась. Оба дозорных, один по одну сторону туннеля, другой – по другую, топали ногами, стараясь перегнать трех тараканов на сторону противника. Задача игрока состояла в том, чтобы провести насекомых мимо второго участника игры, не коснувшись при этом ни самих тараканов, ни противника. Игра обычно заканчивалась раздавленными насекомыми и оттоптанными пальцами ног.

Века постучала посохом по полу. Ничего не произошло.

– Вы разве не собираетесь преградить мне путь?

Они продолжали топать.

– Шевелись, ты, глупое насекомое! – крикнул один.

Века откашлялась:

– Я говорю…

Один из партнеров рассмеялся. Другой воспользовался его заминкой и прыгнул перед ближайшим из тараканов, отчего последний метнулся назад.

Века ссутулилась и прошмыгнула мимо. Она пыталась утешить себя тем фактом, что многим героям приходилось терпеть насмешки. Вон, к примеру, как воины обращались с Джигом Драконоубийцей, прежде чем ему повезло угодить в плен к приключенцам и оказаться втянутым в битвы с магами, драконами и так далее.

А теперь ее очередь. Она воображала, как вернется, способная наложить заклятие, меняющее местами дозорных и тараканов, чтобы гоблины метались туда-сюда, пока гигантские насекомые не раздавят их лапами. Она вышла на тропу героя и, придя обратно, сумеет наказать всех гоблинов, которые годами смеялись над ней и дразнили ее.

В первой главе «Тропы героя» говорилось о так называемом отказе – это когда герой впервые видит тропу и поворачивается к ней спиной. Века не до конца понимала, почему герой так поступает, особенно если учесть, что результат-то все равно однозначен – герой в любом случае оказывается на тропе, – но Джоска говорил это определенно. Все настоящие герои сначала поворачивались к тропе спиной, в точности как Джиг, когда попытался отправить с огром Веку вместо себя.

К счастью, Джиг предоставил Веке прекрасную возможность заявить о своем собственном отказе, и одновременно ей удалось выставить коротышку дураком. Так ему и надо, раз не желает делиться магией. Века так старалась разозлить Брафа, лишь бы подсмотреть, как Джиг творит свое целительское колдовство. Он никогда не накладывал связующего заклятия. Он не пользовался ни палочкой, ни посохом, ни каким иным из традиционных магических инструментов. Он прикасался к раненым гоблинам, и магия просто творилась.

– Как прикажете учиться чему-либо в такой ситуации? – пробормотала Века.

Туннель свернул влево, и последний луч света – исчез у нее за спиной. Толстуха двигалась вдоль стены, ведя пальцами по покрытому сальным налетом обсидиану. Конечно, она захватила из отстойника лампу, но любой свет выдал бы ее сразу.

По мере продвижения воздух менялся, вбирая в себя затхлую вонь звериного помета и хобгоблинской кухни, причем и то и другое для Векиного носа было одинаково мерзко. Она ходила этой дорогой только дважды в жизни, оба раза тайком пробираясь вместе с другими гоблинами пограбить Штраумово логово внизу. Там-то она и нашла свою книгу заклинаний вместе с экземпляром «Тропы героя».

Грубый хобгоблинский смех перебил ее мысли. Века припустила вперед по туннелю, пока не увидела Джига, препирающегося с хобгоблинской стражей. Коротышка оставил своих спутников позади и встретился с дозорными один на один, как и полагается истинному герою. Загиб туннеля не позволял ей видеть хобгоблинов, но она различала по крайней мере два разных голоса, кроме заморышева.

Огр и гоблины ждали за углом. Джиг тем временем убеждал стражников:

– Нам надо попасть на нижние горизонты.

– Да ну? А что вы принесли славным стражам туннелей? – поинтересовался один из хобгоблинов.

– Свежеприготовленное мясо? – спросил другой. – Может, немного тех пряных ящеричных хвостов, которые ваша кухарка готовит с яйцами огневки?

– Если у вас этого нет, мы всегда можем удовольствоваться несколькими кусочками вашего мяса.

Оба хобгоблина расхохотались.

Века подалась вперед, стараясь расслышать, как отреагирует Джиг. Выхватит ли он меч и порешит обоих стражей на месте, или прибегнет к магии? Она надеялась на последнее.

Джиг не сделал ни того ни другого.

– У нас нет лишней еды, так что почему бы и нет? Почему бы вам и вправду не удовольствоваться несколькими кусочками нашего мяса?

Века подползла ближе, надеясь, что другие гоблины не станут оглядываться.

– Почему бы вам не начать с него?

Джиг махнул рукой огру, и тот выдвинулся на свет.

Века разочарованно выдохнула сквозь зубы. Как это типично для Джига, всегда найти способ избежать всякого героизма. Ее снова посетили сомнения насчет «Песни о Джиге». Правда ли Джиг убил Некроманта и дракона? Скорее всего, он прятался в тени, пока приключенцы вели настоящий бой, а потом перебил их всех со спины, когда они этого не ждали. Хотя это все равно страшно героически для гоблина.

Теперь уже хобгоблины наперебой извинялись и отпихивали друг друга, стремясь пропустить Джига.

Века подождала, пока они ушли, и двинулась дальше, только когда перестала слышать постукивание костылей Грелл.

Теперь был Векин черед встретиться с хобгоблинами. Никакой огр не защитит ее, если хобгоблины решат наказать свидетельницу их свежеиспытанного унижения, а это более чем вероятно. Века перенесла за свою жизнь достаточно унижений и знала, как оно бывает.

Ну и пусть. Это станет первым препятствием. Подобно гномскому герою Йилентию Брадожегу, победившему девятирукого стража черной реки, она, гоблинша Века, вступит в бой с хобгоблинскими дозорными.

Первое препятствие Йилентия выглядело куда более внушительно.

Она приготовилась к стычке. Помимо книг и посоха она располагала очень немногим. На поясе висел дрянь-фонарь. За ужином она стянула шампур, чтобы использовать в качестве колющего оружия. К лезвию прилипли кусочки почерневшего крысиного мяса. Она сперва попыталась спрятать добычу в рукав, но, дважды вонзив острие себе же под мышку, передумала и решила заткнуть его за пояс в надежде, что он не вывалится.

Века выпрямилась, расправила плечи и постаралась придать своей поступи достойную героя уверенность. Хобгоблины несли караул на пересечении туннелей. Оба были минимум на голову выше Веки. Один опирался на толстое копье. На поясе у другого висел кривой меч, а его хозяин потягивал из раздутого бурдюка нечто, по запаху напоминающее пиво.

Рядом с дозорными громоздилась статуя хобгоблинского воина. Выточенное из черного стекла изваяние отмечало границу племенной территории. Аналогичная фигура некогда стояла и возле гоблинского логова, пока один из гоблинов-караульных не попытался забраться на нее несколько месяцев назад. Джиг оказался не в силах его спасти.

Изваяние возвышалось над стражами, шипы на шлеме чуть-чуть не доставали до потолка. Одно ухо отбито, двуглавая секира в руках изрядно выщерблена. С левого клыка свисала зажженная лампа, освещая яростный оскал истукана.

Внешне хобгоблины напоминали гоблинов, только были крупнее и уродливее. Кожа у них была желтее и мышцы сильнее, но из нижних челюстей торчали такие же острые клыки, а широкие головы венчали большие уши вполне гоблинского образца.

Рядом со статуей и дозорными Века чувствовала себя ребенком. Для нее, привыкшей быть самой крупной в любой компании, ощущение оказалось не из приятных.

Тот, что с копьем, поскреб длинный шрам, пересекающий половину лица. Он носил усиленный кожаный нагрудник и штаны из меха туннельного кота. Пряжкой ремня служил череп мелкого животного. Черные волосы были зализаны назад в излюбленной манере хобгоблинских воинов. Осторожно заглянув в туннель, вероятно, чтобы убедиться, что Джиг с огром действительно ушли, он хихикнул:

– Еще один крысоед.

Напарник хлопнул его по плечу.

– Здесь не крысы. У этой гоблинши такой вид, будто она враз заглотила туннельного кота.

Нервозность у Веки как рукой сняло. Довольно того, что ее соплеменники называли ее – за глаза или, хуже того, в лицо – Жирной Векой. Но терпеть подобное обращение от парочки каких-то хобгоблинов…

Она так грохнула концом посоха об пол, что нахалы – оба – подпрыгнули.

– Я Века, – заявила она. – Я собираюсь присоединиться к остальным в их миссии.

Ей понравилось, как она сказала, особенно место про миссию. Это звучало возвышенно и героично.

– Да ну? – отозвался караульный со шрамом. Века мысленно так его и окрестила – Шрам. Удар, ставший причиной шрама, должно быть, задел край глазного яблока, отчего глаз стражника имел тенденцию смотреть куда угодно, независимо от второго. Хобгоблин переглянулся с напарником.

– Что ж, если дело в этом, ступай прямо вперед. Если поторопишься, сумеешь настичь их прежде, чем они доберутся до озера.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила Века, проходя мимо.

Она заметила гнусную ухмылку, расплывшуюся по физиономии Шрама, но не успела среагировать, когда тот дернул свободной рукой назад. В слабом свете она едва различила у него на запястье петлю из тонкой бечевки, протянувшейся к маленькому крюку на стене, а затем к потолку.

Подвешенная наверху деревянная панель подалась, окатив ее градом острых камней. Она неуклюже бросилась вперед, ругаясь и прикрывая голову.

– Я тебе говорил, – сказал второй хобгоблин. – Камни не причиняют достаточного увечья. Нам нужны приделанные к потолку арбалеты.

– Мы не можем оставить на потолке взведенный арбалет, – рявкнул Шрам. – Натяжение со временем ослабеет, а тетивы сгниют, особенно при этой озерной влажности.

– Посмотри на крысоедку. От твоего каменного душа она только разревелась.

– Нужны камни побольше, вот и все.

Века фыркнула. Один камень попал ей по носу. Она потянулась к шампуру за поясом.

Оба хобгоблина мгновенно вскинули оружие.

– Не дури, малышка.

– Не такая уж и малышка, – хихикнул Шрам. У Веки от ярости тряслись руки. Но их было двое, причем оба вооружены лучше. И неважно, как жестоко они ее унижали, пройти ей все-таки позволили.

Она одернула юбки, смахнув пыль и мелкие камушки. Истинному герою не полагается просто юркнуть во тьму. Истинный герой отпустит презрительное замечание насчет их личной гигиены, убьет обоих и засунет искалеченные тела в ими же приготовленную ловушку. А она даже не сумела придумать достаточно ядовитое замечание.

Это только первый шаг по тропе, напомнила себе Века. Каждый герой переживает поначалу обломы и неудачи. Вот почему первая часть Джоскиной книги имела подзаголовок «Спотыкаемся на тропе».

Она потерла шишку на лбу и поспешила в глубь туннеля. Почему спотыкаться так больно?

Века двигалась достаточно быстро и успела заметить Джига со спутниками, когда те подошли к подземному озеру, откуда начинался проход на нижние уровни. Каменная арка стояла у самого берега, длинный туннель протянулся под водой. Широкий пляж черного песка покрывал открытое пространство перед водоемом. Как тихо ни ступай, песок все равно скрипел достаточно громко, оповещая тем самым стражей озера, ядовитых рыбоящеров.

Пересекая песчаную полосу, Джиг и другие гоблины спихивали выползающих на песок рептилий обратно в воду при помощи оружия. Огр не трудился делать и этого. Его босые ноги давили земноводных, оставляя бледно-розовые ошметки.

Рыбоящеры не думали отступать. Бледнокожие твари длиной с Векину руку подтягивали свои тела по песку с помощью когтистых передних лап. Их выпуклые глаза вращались независимо друг от друга, придавая мордам безумное выражение. При атаке они прижимали длинные белые усики к шее. Пока Века смотрела, очередной рыбоящер подбежал к огру и хлестнул его хвостом, втыкая острые, как иглы, шипы противнику в ногу.

Огр пинком отправил его через всю пещеру и впечатал в стену.

Века вытаращила глаза. У рыбоящера в шипах достаточно яда, чтобы убить взрослого гоблина, тот и пискнуть бы не успел. А огр едва заметил. И таким нужна помощь Джига Драконоубийцы?

– Пойдем, Валланд! – крикнул Джиг. Топнув в последний раз, огр последовал за ними в туннель. Судя по его виду, он явно был доволен собой.

Века развязала плащ и достала из кармана передника старый вытертый кремень. Поставив дрянь-фонарь на пол, она принялась ощупывать конец посоха, пока не обнаружила болтающееся на отдельном ремешке кресало. Она чиркнула им по желобку в камне, послав искры в лампу. Дрянь-желе с шипением вспыхнуло, распространив по пещере зеленый свет.

Пространство под ногами покрывал черный песок. Вода лежала неподвижная и гладкая, словно черное стекло, только изредка побегут круги или всплывет пузырь – там, где рыбоящеры или другие твари поднимутся на поверхность в поисках насекомых. Где-то позади капала с каменного потолка вода, но слишком далеко, не увидишь.

Обломки малахитовых спиц усеивали потолок пещеры, мерцая в свете фонаря. По-настоящему внушительные образования располагались дальше, вне досягаемости жадных хобгоблинских лап.

Века еще различала еле слышное постукивание костылей Грелл, пока они удалялись вниз по туннелю. Сотни лет единственный путь вниз пролегал сквозь заколдованный водоворот в центре озера, но поколения приключенцев оставили свой отпечаток на всей горе, взрывая мосты, разнося в щепки двери, вызывая оползни, заблокировавшие множество туннелей, и вообще наводя повсюду всяческий беспорядок. По крайней мере, туннель под озером являл собой приятное разнообразие. Века подхватила фонарь и ступила на песок.

Рыбоящеры в момент встрепенулись и гурьбой полезли из воды, разбрасывая песок мощными лапами. Века метнулась обратно в туннель, и твари притормозили. Их когти не находили достаточно зацепок на голом обсидиане, поэтому амфибии редко покидали пляж. К несчастью, песок покрывал каждый сантиметр камня между Векой и входом в туннель.

Так нечестно. Джиг миновал рыбоящеров безо всякого героизма. Огр сделал за него большую часть работы. Гоблинам оставалось только отпинывать тех немногих тварей, которых тот не расплющил.

– Хочу собственного огра, – пробормотала Века.

Она попыталась снова, двигаясь как можно бесшумнее, – но без толку. Песок скрипнул у нее под ногами, и рыбоящеры тут как тут. У толстухи комок встал в горле.

– Должен быть выход, – пробормотала она.

Способ есть всегда. Она не могла потерпеть поражение сейчас, всего в нескольких шагах от начала пути. Гоблинша уселась у выхода из туннеля и достала волшебную книгу. Этот том пребывал в еще худшем состоянии, чем «Тропа героя». Некогда он, наверное, был великолепен. Обугленная красная кожа покрывала гравированные медные пластины переплета. Сам металл уцелел в пламени, но страницам под ним повезло меньше. Те немногие, что не обгорели до нечитабельности, содержали только обрывки текста и к тому же почернели по краям. Чего, по ее мнению, и следовало ожидать, когда тыришь книгу заклинаний из драконьего логова.

Сколько недель ушло на расшифровку элементарного связующего заклятия, которое она пыталась продемонстрировать Джигу. Следующая страница содержала левитационное заклинание, но, сколько Века ни билась, ей не удавалось поднять в воздух даже выдранные из собственной головы волоски. От проведенных в сосредоточенных усилиях долгих ночей остались только больные глаза и зудящий скальп.

Насмешливый хохот хобгоблинов отпечатался в ее памяти. Она начала думать про Джига, про то, как он застращал хобгоблинов и заставил повиноваться. Пока она его догонит, он наверняка уже выяснит, кто охотится на огров, и уничтожит врага.

– Это должен быть мой подвиг. Моя тропа!

Она поднесла фонарь к книге и прищурилась. Вторую руку она сжала в кулак для связующего заклятия. Джоска писал, что истинный герой, когда очень надо, находит новые силы и энергию. На сей раз заклятие должно сработать. Обязано!

Она медленно расправила пальцы, представляя, как нити силы протягиваются от кончиков верхних фаланг к центру ладони. Затем провела рукой над посохом, выдавливая магическую звезду наружу, пока та не пересеклась с деревом. Согласно волшебной книге, посох должен помочь ей контролировать магию. Взмах поднимет ее в воздух, и она, грациозно паря, проскользнет мимо рыбоящеров незамеченной. Ей не требовалось много силы, только чтобы башмаки не касались песка. Уж столько-то магии она наверняка сумеет призвать.

Века сосредоточилась на связующем заклятии, таращась изо всех сил, и почти поверила, что различает серебряные линии, обвившиеся вокруг посоха. Руки у нее дрожали от напряжения. Только бы…

Капля дрянь-желе вытекла из фонаря и упала на лист. Века вскрикнула, отшвырнула фонарь в сторону и захлопнула книгу в надежде погасить пламя. Дым продолжал сочиться между страницами. Она проползла вперед, набрала песка с пляжа и высыпала его на книгу. Крохотный язычок зеленого пламени прожег еще несколько страниц. Гоблинша сыпала и сыпала песок, покрыв том полностью, пока не погасла последняя искра.

Только тогда она сообразила поднять глаза. Вокруг нее расположились полумесяцем рыбоящеры. Она медленно отступила обратно в устье туннеля. Несколько тварей последовали было за ней, но зашипели и отступили, когда подобрались слишком близко к пролившемуся из лампы дрянь-желе. То ли из-за света, то ли из-за тепла или запаха, они не пожелали обойти фонарь, чтобы добраться до Веки.

Двигаясь как можно медленнее, она подняла книгу и сунула ее в карман плаща. Посохом поправила лампу, затем продела его конец в ручку. Затем, держа фонарь между собой и рыбоящерами, торопливо отступила в туннель. Пролитое дрянь-желе продолжало гореть на песке.

Оказавшись снова в безопасности на голом обсидиане, Века поставила фонарь на пол, схватила волшебную книгу и принялась листать ее в поисках левитационного заклинания.

Дрянь-желе выжгло большую часть текста, изрядно опалив еще с десяток страниц. Одно из немногих сохранившихся в книге заклятий исчезло в мгновение ока. Толстуха коснулась побуревших краев дыры, к пальцу прилипли хлопья горелой бумаги. Она, не мигая, смотрела на опустевший пляж, мечтая, чтобы страшных рыбоящеров можно было уничтожить одной голой ненавистью.

– И как мне стать героем без волшебной книги?

Никак. Без магии она всего-навсего жирная бестолковая гоблинша, которая, вероятно, проведет остаток жизни за работой в отстойнике, пока ядовитые испарения окончательно не сведут ее с ума.

Она вытащила «Тропу героя» и положила рядом с волшебной книгой. На секунду ей захотелось бросить оба тома в догорающее на песке дрянь-желе. Что это за героиня, которая теряет волшебную книгу, не успев начать путешествие?!

Она пролистала сборник заклинаний к началу, ежась при виде падающих на камень и на песок хлопьев обугленной бумаги. Связующее заклятие в основном сохранилось, но это только первый шаг в колдовстве. Связывание служит кресалом, высекающим искры, чтобы воспламенить истинную магию. Без прочих заклятий искры просто мигнут и погаснут.

Джоска писал, что герою полагается преодолевать препятствия, но не объяснял как. У Веки не было при себе огра, способного растоптать рыбоящеров. У нее никого не было.

Она сморгнула и вытерла глаза. Подобрав «Тропу героя», она пролистала несколько страниц и начала читать девятую главу, «Комический спутник».

«Хотя это не является необходимым условием героизма, известно, что многие древние маги имели спутников. Будь то полувеликан, ученик гномского чародея Мога, или дух трехлапой лягушки, сопровождавший своего хозяина Скайти через Трясину Безумия, комический спутник обеспечивает герою необходимую помощь и поддержку в пути».

Века стиснула челюсти. Она собрала книги и встала, отряхивая с плаща пепел и песок. Трехлапой лягушки у нее, может, и нет, но хобгоблин ничем не хуже.

Дозорные стояли посреди туннеля и препирались. Деревянная панель была спущена с потолка, а камни сдвинуты в сторону. Шрам размахивал руками и орал:

– Высоты недостаточно, железные пики не смогут нанести серьезный вред. Разве что мы в несколько раз увеличим вес, а тогда петли не выдержат!

– Ну и что ты предлагаешь? – рявкнул другой хобгоблин. – Снова прибить скальных змей за хвосты к платформе?

Лицо Шрама помрачнело.

– Сработало бы, не перекусай они друг друга, – пробормотал он. Он начал говорить что-то еще, затем остановился, заметив Веку. Он толкнул локтем второго стража и указал на гоблиншу. – К вопросу об увеличении веса…

Они окинули взглядом Векину грязную, мокрую одежду, оценили общую растрепанность и ухмыльнулись.

До сих пор Века не знала точно, как ей убедить одного из хобгоблинов, чтобы тот взялся ее сопровождать. Разглядывая скрипучую платформу, она поняла. Бусины и бубенчики на ее посохе драматично зазвенели, когда она наставила его на Шрама.

– Ты. Пойдешь со мной.

Шрам сделал шаг в сторону и подхватил прислоненное к стене копье.

– Как бы мне ни хотелось погонять крысоеда, я на дежурстве.

Века нахмурилась, надеясь, что выглядит грозно. Поставив посох и фонарь на пол, она распустила пояс и принялась шарить в карманах передника, пока не нащупала маленький пакетик, завернутый в несколько слоев прокопченной желтой ткани.

– Что это? – спросил Шрам.

– Последняя деталь вашей ловушки. – Она развернула ткань, открыв нечто похожее на комок черной грязи. Старательно избегая прикасаться к гранулам, она подняла ладонь повыше, чтобы хобгоблины увидели. – Вот решение вашей проблемы.

Когда они наклонились ближе, она выдула содержимое им в лицо.

И тут же отпрыгнула назад, увернувшись от замаха Шрамова копья. Другой хобгоблин нашаривал свой меч.

– Я распущу тебя на ленточки и скормлю туннельным котам! – ревел он.

К этому моменту порошок начал действовать. Шрам выронил копье и яростно чесал проступающие на лице крохотные пятнышки. Его приятелю досталось больше. Руки, шея и лицо были сплошь покрыты пятнами, а глаза слезились так сильно, что он не видел, куда целить мечом.

– У вас не осталось того пива? – спросила Века. Они не ответили, да она и не ждала их ответа. – Алкоголь нейтрализует самый сильный зуд.

Оба хобгоблина бросились к бурдюку. Шрам добрался до него первым, вылив большую часть содержимого себе на лицо, прежде чем передать бурдюк напарнику. Затем схватил копье.

– Что, по-вашему, произойдет, если покрыть верхнюю часть платформы этим порошком? – поинтересовалась Века.

Шрам колебался. Он взглянул на другого хобгоблина, который ругался и прыгал вокруг, пытаясь вытряхнуть из бурдюка несколько последних капель.

– Что это за состав?

– Он волшебный, – соврала Века. – Называется «порошок тургога».

Она берегла этот пакетик с целью подсыпать в бурдюк с водой гоблинскому воину, который оскорбил ее несколько дней назад.

– Как ты его делаешь?

Века заколебалась. Тургог являлся побочным продуктом разложения дрянь-желе. Крысы иногда проникали в отстойник, а они сами не свои до сушеных переработанных грибов, используемых на средней стадии процесса производства горючей смеси. Крысиный пищеварительный аппарат превращал грибы в жутко едкое вещество, которое она и сдула Шраму на кожу. Но вряд ли Шрам обрадуется, узнав, что физиономию ему покрыли толченым крысиным дерьмом. Поэтому она повела неопределенно рукой и заявила:

– Это сложная магическая формула.

– Магическая? – прищурился Шрам и взглянул на ее посох. – Ты что же это, типа ведьма что ли?

– Маг, – поправила Века и наставила на него посох. Его приятель уже удрал в хобгоблинское логово, громко требуя пива. – Пойдем со мной, и я обеспечу тебе достаточно тургога, чтобы остановить целый отряд приключенцев.

Улыбающийся хобгоблин – уродливое зрелище, особенно когда хобгоблинская физиономия покрыта оранжевой сыпью.

– Идем, – произнес он.

– Прихвати фонарь, – велела ему Века. Хобгоблины пользовались иной смесью, не той, что гоблины, и горела она синеватым пламенем, но основная формула была общей. – Он нам пригодится.

Спрятав ухмылку, гоблинша отвернулась и направилась к озеру. Она обратила одного хобгоблина в бегство и убедила второго присоединиться к ее походу.

В конце концов она станет героем!

Пролитое дрянь-желе все еще горело, ярко освещая черный пляж. Века шагнула на песок и наблюдала, как рыбоящеры выползли из воды, помахивая усиками.

– Почему ты не применишь против них магию? – спросил Шрам.

Он оказался не таким тупым, как хотелось бы.

– Всякая сила имеет цену, – ответила она, цитируя Джоску. «Если только ты не Джиг Драконоубийца. Тогда сила сама сыплется тебе в руки исключительно по дурацкому везению». – Не вижу причин тратить магию на столь примитивные создания, как эти рыбоящеры, когда есть более простое решение.

Прежде чем он успел отреагировать, она продолжила:

– Мы пойдем вместе. Они боятся фонарей. Продень копье в ручку и размахивай за нами. Я буду делать то же самое своим посохом, расчищая путь впереди. Как только мы достигнем туннеля, они за нами не полезут.

По крайней мере, она надеялась, что не полезут. За Джигом и остальными не полезли же.

Держа фонарь перед собой, она двинулась вперед. Шрам не шелохнулся.

– Это твой план? – рявкнул он.

Века нахмурилась и торопливо вернулась обратно на камень. Она выудила из складок плаща «Тропу героя».

– Что это? – спросил Шрам.

– Моя книга заклинаний. – Она показала бы настоящую волшебную книгу, но «Тропа героя» выглядела куда внушительнее, да и картинки в ней были лучше. Она сунула книгу ему под нос, держа палец на картинке, где эльф сражался с чем-то средним между драконом и кучей дерьма. – А вот во что я тебя превращу, если ты откажешься мне помогать.

Она захлопнула книгу, едва не прищемив ему кончик носа. На дав хобгоблину времени обдумать ее угрозу, Века широким шагом направилась к оконечности пляжа.

– Ну?

К ее удивлению, Шрам поспешил к ней присоединиться.

– Иду, иду.

– Хорошо.

Сердце колотилось от возбуждения. Он ей поверил. Он встал на ее сторону, верный и послушный. Ей полагалось пребывать в ужасе. Шрам – хобгоблин, и все в нем вопило: опасность! Однако она не боялась, и он не знал, как это воспринимать.

На сей раз Шрам последовал за ней сразу, как только она ступила на пляж. Как и прежде, рыбоящеры поспешно выбрались из воды, но лампы не подпускали их вплотную. Несколько попытались зайти с тыла, но хобгоблин размахивал фонарем взад-вперед, расплескивая капли горящего дрянь-желе. Одна капля попала на хвост рыбоящеру.

С пронзительным писком тварь метнулась обратно в воду. Неугасимый огонь голубым свечением исчез в глубине озера.

– Я и не знал, что они умеют издавать звуки, – заметил Шрам. Он потряс копьем, стараясь забрызгать побольше озерных тварей. – Ха! Смотри! Они бегут, как напуганные гоблины!

Века метнула на него злобный взгляд, но промолчала.

Шрам снова потряс фонарь. Пятка его копья ткнула гоблиншу в бок – не до крови, но споткнуться она споткнулась. Ее лампа упала на песок.

– У-упс, – притих Шрам.

Века попыталась продеть посох в ручку, но фонарь лежал на боку. Оставшееся зелье вытекло через разбитые окошки. Когда она привела его в вертикальное положение, дрянь-желе оставалось совсем немного и зеленый огонек почти не горел.

Рыбоящеры смыкались вокруг. Она двинула фонарем ближайшего, затем оглянулась на туннель. Рыбоящеры сомкнулись позади, отрезав путь к отступлению. Край озера находился всего в трех-четырех шагах.

– Бежим, – сказала Века.

– Что такое? – отозвался Шрам.

Века посохом метнула разбитый фонарь вперед, заставив рыбоящеров уворачиваться. Хобгоблин пустился бегом следом за ней и обрызгал по пути еще нескольких.

Песок скользил и подавался у Веки под ногами. Тени впереди плясали словно безумные, это Шрам размахивал на бегу копьем, при этом едва не спалив ей волосы и платье. Она не была уверена, не нарочно ли он это делает.

Века сконцентрировалась на беге и едва не проскочила туннель. Только когда подошвы зашлепали по твердому камню, до нее дошло, что у них получилось. Гоблинша обернулась.

Рыбоящеры снаружи ждали, от нетерпения налезая друг на друга, но не покидая безопасный песок.

Позади нее Шрам снимал фонарь с копья. Он высоко поднял его, оглядывая внутренность туннеля.

Гладкий и блестящий камень казался гораздо ярче, чем замызганный обсидиан гоблинских туннелей. При каждом шаге под ногами хлюпали лужи. В некоторых лужах Века заметила крохотных улиток.

Шрам с хрустом растоптал трех улиток, пока осматривался. Звук раскатился странным эхом.

Туннель оказался слишком тесным, и ей пришлось держать посох горизонтально, чтобы не задевать им потолок.

– Идем, – шепнула она.

Она заметила, что горбится на ходу, и заставила себя поднять подбородок и выпрямить спину. Герои не сутулятся. Они стоят гордо и прямо.

Но часто ли героям приходилось пробираться по туннелю под озером, когда воду удерживает лишь тонкий слой камня? Тишина казалась почти такой же осязаемой, как влажность в воздухе.

По спине тек пот. На шею капала холодная вода. Века прижала уши и продолжала путь.

Туннель оканчивался черной дырой в темном мерцающем камне пола. Вниз с дальнего конца вела лестница из такого же магически преобразованного обсидиана.

– Дай фонарь.

Поднеся голубое пламя к дыре, она скинула посох вниз, в помещение. После прохода через туннель стук показался ужасно громким, но ничего не произошло. Обжигая о фонарь левую руку, Века спустилась в тронный зал легендарного Некроманта.

Стены и пол из черного мрамора покрывал толстый слой пыли. Она разглядела в пыли следы Джига и компании. Потолок украшала стеклянная мозаика, немного напоминающая виденное в Джиговом храме, но здесь превалировали абстрактные и бессмысленные мотивы. Запах консервантов и старого нетопырьего помета вызвал у нее чих.

У нее за спиной Шрам мурлыкал себе под нос, спускаясь по лестнице. Века стиснула зубы, узнав «Песнь о Джиге». Она подняла с полу посох, испытывая страшное искушение сломать его о хобгоблинскую голову, но слишком поздно. Мелодия уже прицепилась. Она сунула гаду лампу, надеясь, что дрянь-желе брызнет ему на запястье, но и тут ей не повезло.

Как там в этом куплете? Что-то про трупы, выскакивавшие из темных углов, пока благородный, яростный, великолепный Джиг не исхитрился прикончить Некроманта. Она обернулась, высматривая в темноте малейший намек на движение. Разумеется, ничего. И гоблины, и хобгоблины уже много раз проходили здесь после Джигова приключеньица, и никого ожившие мертвецы на части не порвали.

Другая яма на противоположной стороне комнаты вела в страну дракона. Как и озерный туннель, отверстие представляло собой магическую срезку, оставленную той же бандой приключенцев. С помощью магии они прорубили собственный путь сквозь гору, включая каменную лестницу на дальней стороне ямы. Веку терзала такая сильная зависть, что она ощущала ее на вкус, будто от хорошего слизнякового чая.

Толстуха прищурилась и придвинулась ближе к яме.

– Прикрой фонарь.

Голубой свет уменьшился, зрение постепенно приспособилось, и гоблинша различила просачивающийся снизу призрачный серебристый свет. Лестница, должно быть, простиралась до самой земли, но ступеньки рябили и мерцали, а нижняя половина, казалось, и вовсе отсутствовала.

– Что это? – спросил Шрам.

– Не знаю. Чего бы ни боялись огры, это…

– Огры боялись? – переспросил Шрам. Он вытаращился на яму, затем на Веку.

– На огров охотились и почти всех истребили, – сказала она. – Их осталась жалкая горстка. Вот почему этот пришел к нам за помощью.

Хобгоблин по-прежнему таращился на нее, копье свободно висело у него в руке.

– И ты хочешь отправиться туда, вниз?

– Надо торопиться, – ответила Века. – Не знаю, что происходит с лестницей, но я не доверяю…

Только это она и успела произнести, прежде чем нога Шрама впечаталась ей в задницу, отправив гоблиншу головой вперед в яму.

3

Первое, что поразило Джига при спуске в пещеру, где огры устроили себе логово, это холод. Коротышка дрожал на ветру, особенно когда тот просачивался в рукава и по спине.

Во вторую очередь его внимание привлекло то обстоятельство, что несколько перекладин лестницы слишком бесплотны и вряд ли выдержат. К сожалению, он заметил это только тогда, когда его нога проскользнула сквозь ступеньки и гоблин упал на задницу. Джиг поднял глаза, собираясь предупредить остальных, и застонал. Браф никогда не отличался привлекательностью, но смотреть на него отсюда…

– С лестницей что-то не так. – Джиг отвернулся подобрать лампу. Он зачерпнул песка из кошеля на поясе и загасил пламя. – Последние три перекладины присутствуют не полностью.

– Как Браф, – сказала Грелл.

Джиг не обратил на нее внимания. Он был слишком занят, пытаясь охватить взглядом произошедшие в этом месте перемены. На протяжении своего заточения здесь Штраум с помощью магии старательно воссоздавал внешний мир. Обреченный вечно охранять различные сокровища, он упорно делал все, чтобы чувствовать себя как дома. Джиг помнил синее небо над головой, неестественно яркий свет фальшивого солнца, шелестящий звук, издаваемый деревьями на ветру, словно тысячи змей ползут разом.

Некоторые элементы Штраумова миростроительства являлись иллюзией. Например, солнце, каждый день пересекавшее небосвод. Другие были настоящие, например деревья и растения, которые дракон распространил по всей пещере, подпитывая их собственной магией, пока леса не стали такими же, как снаружи.

Теперь деревья стояли голые, отощавшие, заключенные в тонкий слой льда. Лед лежал повсюду. В воздухе неуловимо пахло дымом, напоминая Джигу о грубой кузне в гоблинском логове.

Джиг опустился на колени, и трава под ним хрустнула. Он отломал травинку и разглядел ее. Не привиделся ли ему серебристый водоворот света внутри льда? Когда кристаллик растаял, по ладони потекла ледяная вода. Травинка внутри была коричневая и ломкая.

Гоблин моргнул и прищурился, смахнув травинку в сторону, чтобы рассмотреть собственную ладонь. Кожа, казалось, потускнела и обрела еле заметный бронзовый оттенок. Оглядевшись, он заметил такой же металлический налет повсюду. Лед искрился серебром, а деревья тускло отливали старым свинцом. Иллюзорное небо наверху отсвечивало серым без малейших признаков Штраумова фальшивого солнца, и это Джиг оценил. Он сознавал иллюзорную природу светила, но все равно в глубине души постоянно опасался: а вдруг оно все-таки на него упадет.

– Жутко, не правда ли? – заметил Валланд, спрыгивая на землю рядом с Джигом. – Поначалу перемены шли медленно. Холодные ветры из Штраумовой пещеры. Иней, покрывающий траву каждое утро. Листья увяли и опали. А потом снег.

Он раскинул руки, указывая на серебристые хлопья, медленно падавшие вокруг них. Они уже начали налипать Джигу на стекла и портить видимость.

Ворчание и ругательства ознаменовали прибытие Брафа, который то ли не расслышал, то ли забыл предупреждение Джига насчет лестницы. Он поднялся на ноги, отряхивая снег и лед с одежды и обходя Джига со спины.

– Кто-нибудь, снимите меня с этой дурацкой штуки! – крикнула Грелл.

Ее костыли висели, прикрепленные к поясу, и она обеими руками цеплялась за лестницу. Одна нога опасливо пробовала ступеньку внизу. От перекладины отлетели черные точки, и сандалия Грелл прошла сквозь нее.

Валланд молча протянул руку и снял Грелл с лестницы.

– Куда мы идем? – спросил Браф, отчего Джиг подпрыгнул.

Одно из первых правил выживания гласило, что нельзя подпускать никого из гоблинов к себе со спины, – однако вот он стоит, пялится на деревья и подставляет спину под удар Брафу.

«Они обещали не убивать меня, пока мы не разберемся с ограми».

Не то чтобы гоблинское обещание многого стоило, но страх перед местью Валланда может иметь несколько больший вес. А поскольку проблемы огров, в чем бы они ни заключались, наверняка кончатся общей гибелью, о Брафе беспокоиться, по сути дела, не стоит.

Шебуршание в районе талии заставило его опустить глаза. Клякса, цепляясь передними лапками, выбирался из маленького кошеля у Джига на поясе. Появилась паучья голова, оглядела мир вокруг и шустро юркнула обратно. Джигу очень хотелось проделать то же самое.

Он начал привязывать к поясу фонарь, стараясь отыскать место, где раскаленный металл не обжигал бы ноги. Наконец он нацепил ручку фонаря на рукоять меча, так что корпус лампы покоился на ножнах. При этом ему пришлось передвинуть несколько кошелей на другую сторону ремня для равновесия.

Валланд склонил голову набок и понюхал воздух. Огр медленно поворачивался, глазами обшаривая деревья вокруг прогалины. Затем сделал шаг, замер и повернулся снова. Джиг понятия не имел, что он ищет, но поведение огра сильно встревожило гоблина.

– Ты точно знаешь, что делаешь, а? – спросила Грелл.

Валланд приставил ладонь козырьком к глазам и оглядел небо, едва не стукнувшись головой об лестницу.

– Он напоминает мне спятившую крысу, которую дети одно время держали у себя, пока одна из старших девчонок ее не слопала, – фыркнула старуха.

– Просто стараюсь убедиться в отсутствии слежки, – отозвался Валланд.

– Может, нам пойти поискать остальных огров, – предложил Джиг. Чем дольше они торчат на этой прогалине, тем быстрее их найдут и убьют, а Джиг предпочитал оттянуть этот момент как можно дальше. – Ты говорил нам, будто некоторым удалось удрать от того, что на вас охотилось?

Слева от Джига из леса вразвалку вышло небольшое существо и уставилось на них. Тварь напоминала гроздь сосулек, с морщинистым розовым личиком и длинным рыльцем. Ледяные шипы непрестанно переливались зеленым, голубым и лиловым. Похоже, оно охотилось за парой светящихся оранжевых жуков, родственных тем, что доставали Джига в храме. Жуки летели все ниже, описывая круги вокруг существа. Яркая искра вырвалась из одного шипа возле головы, и насекомое упало замертво. Тварь схватила его и обеими передними лапами запихала в рот.

– Что это за зверь? – спросил Джиг.

– В наших лесах бродит много всевозможных странных созданий, – отозвался Валланд. Он подхватил Грелл, и она оказалась сидящей у него на сгибе локтя, так что костыли болтались, а пятки хлопали огра по бедру. – Быстро. Времени у нас немного.

Вскоре Джигу с Брафом пришлось нажать изо всех сил, чтобы не отстать. Обледенелая трава хрустела под ногами, пока они неслись за Валландом в гущу леса. В свободной руке огр держал дубину.

Он не трудился обходить деревья или нырять под низкие ветки. Вместо этого громадная дубина просто сносила их напрочь, предоставляя коротышке утирать с лица щепки и лед. Даже если падающий снег и скроет их следы, враг спокойно может следовать тропой разрушения. Но у Джига не хватало дыхания высказаться.

Сквозь треск и топот он слышал, как ругается Грелл. Голос ее вздрагивал при каждом шаге, сообщая проклятиям рубленый ритм строевой песни. Крайне грубой и сердитой, но таково было подавляющее большинство гоблинских песен.

На бегу Джиг то и дело замечал движение с обеих сторон: пропавшая среди ветвей вспышка белого света, шевелящийся и похрустывающий сугроб, проламывающаяся сквозь голые кусты улепетывающая тень. Однако никто на них не нападал. По крайней мере пока.

Наконец Валланд перешел на бег трусцой, ненадолго приостановив жалобы Грелл, пока та не приспособилась к более медленному ритму.

– Куда мы направляемся? – спросил Джиг, утирая пот с лица.

Валланд ткнул пальцем вперед.

– К тому поваленному дереву.

Дерево производило впечатление свежесрубленного. Основание ствола было толще, чем шея у Брафа. Только тонкая ледяная скорлупа покрывала верхнюю часть дерева. Учитывая, как густо падал снег, дерево, по прикидкам Джига, срубили максимум позавчера.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что слово «срубили» не совсем подходит. Кое-где на стволе виднелись укусы топора, но остальная часть была расщеплена, словно у кого-то не хватило терпения и он просто свалил дерево голыми руками. Ветви подрагивали, на снег сыпались льдинки. Джиг замер на полушаге. За деревом, частично скрытый обломанными ветвями, лежал другой огр.

– На вас нападают деревья? – поинтересовался Браф.

Валланд поставил Грелл на землю. Она тут же подошла к Брафу и отвесила ему оплеуху. С точки зрения Джига, вопрос не казался таким уж дурацким. Все это место создано при помощи магии. Кто знает, что здесь возможно, а что нет? Хотя он сомневался, что разумное дерево станет тратить время, привязывая к собственному стволу огровы руки и ноги. И дереву нет особого смысла лежать, пока огр бьется.

– Моя сестра Саши, – пояснил Валланд, упираясь одной рукой в дерево.

Голову огрицы закрывал грубый капюшон, и, судя по приглушенным звукам, под ним имелся и кляп. Пленница выглядела почти такой же большой и мускулистой, как сам Валланд.

Грелл прихромала поближе и обследовала узлы.

– Хороший метод: привязать суставы к дереву и тем самым лишить ее рычага, чтобы она не могла высвободиться. Есть несколько ребят, к которым я не прочь применить аналогичный подход.

При этих словах она зыркнула на Брафа, но тот вроде не заметил.

– Как я рассказывал вам, нас превращали в рабов, – сказал Валланд. Он держал дубину обеими руками и нервно вздрагивал каждый раз, когда скрипели на ветру деревья или падала на землю сосулька. – Я увел свою семью от остальных огров, надеясь укрыть родню в безопасном месте. Саши уперлась. Она хотела отправиться в пещеру Штраума и встретиться с врагом лицом к лицу. В нашем клане она всегда была самой импульсивной.

– Что произошло? – спросил Джиг.

– Она нашла пещеру. – Валланд пожал плечами. – Через день она вернулась и едва не убила меня.

– И ты стукнул ее деревом? – спросил Браф.

– Не совсем так. Я притворился, будто потерял сознание. Похоже, она не желала мне смерти. Она начала меня связывать, и тут мне удалось схватить ее за горло. – Он потер предплечье, и Джиг заметил темные корки возле локтя. – Саши всегда дралась жестко, – пробормотал он. – Я связал ее и принес сюда. Тогда-то я и отправился на поиски Джига Драконоубийцы.

– Я думал, вы рассчитывали на нашу помощь в сражении. Биться рядом с воинами-ограми…

Голос Брафа угас под недоуменным взглядом Валланда.

Джиг посмотрел на связанную огрицу, затем на ее брата. В животе у него зародилось неприятное чувство, будто он знает, к чему все идет.

Валланд покачал головой.

– Сначала спасите мою сестру. Какое бы заклятие они на нее ни наложили, вы должны его снять.

– Какое бы заклятие на нее ни наложили кто? – уточнила Грелл.

– Не знаю. Любой, кто отправлялся на встречу с ними, либо погибал, либо обращался против нас. Иногда мы видели огни в небе, но они никогда не подлетали достаточно близко, и нам не удавалось разглядеть наших мучителей.

При звуках Валландова голоса приглушенные вопли Саши сделались громче. Дерево тряслось и скрипело, так она стремилась освободиться. Ей даже удалось полностью оторвать ствол от земли, прежде чем она упала снова.

– Не беспокойтесь, – сказал Валланд. – Я завязал ей глаза, перед тем как приволочь сюда. Даже если ее хозяева смотрели ее глазами, они не знают, где мы.

Так вот из-за чего Звездотень послал его с Валландом? Джиг не имел ни малейшего понятия, с чего начинать. Это тебе не сломанные кости или проткнутая ноздря. Он сделал осторожный шажок в сторону Саши, которая тут же перестала шевелиться. Мешок из грубой домоткани склонился на одну сторону, словно она прислушивалась к его приближению.

«Что делать?»

Тималус Звездотень не ответил.

«Ау? Помог бы что ли».

По-прежнему ничего.

Конечно. Бога никогда не оказывается рядом, когда он нужен. Джиг топтался вокруг дерева, разглядывая огрицу, и тянул время. Она была одета в такую же грубую одежду из оленьих шкур, как и ее брат, однако одежда огрицы промокла и перепачкалась. Ногти у нее обломались, а некоторые пальцы кровоточили из-за попыток разорвать веревки когтями. Судя по канавкам в древесине, она к тому же пыталась расцарапать само дерево напополам.

– Давай, – сказала Грелл. – Лечи ее и уберемся отсюда. Здесь так холодно, что сопли в носу замерзают.

«Звездотень? По-моему, Валланд не слишком обрадуется, если я не сумею ему помочь, а мне совсем не хочется оказаться запертым здесь с недовольным огром и его безумной сестрицей».

– Ты можешь помочь ей, правда? – сказал Валланд, зловеще крутанув дубиной.

Джиг кивнул и шагнул ближе к дереву.

– Хм… Мне толком не подобраться к ней, пока все эти ветки загораживают дорогу. Ты не мог бы перевернуть дерево?

Наверняка она получила несколько царапин и синяков в схватке с Валландом. Может, следует начать с них, а тем временем он попробует разобраться, что делать дальше. Хотя, если Звездотень и впрямь покинул его, ему и заусенец не вылечить.

Валланд протопал к основанию ствола, положил дубину на землю и ухватил дерево обеими руками. Джиг огляделся, пытаясь прикинуть шансы на спасение. Если сорваться прямо сейчас, он успел бы сделать четыре, нет, пять шагов, прежде чем Валланд разнесет ему черепушку. Или шесть, если огр задержится, чтобы сперва прикончить Брафа и Грелл.

Валланд хрюкнул, вскинув комель на плечи и подвесив таким образом сестрицу головой к земле. Еще больше веток обломилось, когда он обхватил ствол руками и повернул так, чтобы Саши оказалась лицом к ним, по-прежнему надежно привязанная за руки и за ноги.

В этот момент огрица выгнулась дугой и треснулась спиной об дерево. Сначала Джиг не понял, что так ужасно хрустнуло – ее позвоночник или древесный ствол. Затем она изогнулась снова, ногами вскинув нижнюю часть дерева вверх. На сей раз треск раздался от Валландовой челюсти, когда обломанная нижняя часть ствола врезала ему по лицу. Огр, шатаясь, отпрянул назад, по лицу хлынула кровь. Саши извивалась, вертелась и билась, стараясь высвободиться. Она откатилась, поднесла руки к голове, сорвала мешок, выдернула изо рта кляп и перекусила веревку. Затем мельком взглянула на гоблинов и с довольным всхрюком повернулась к брату.

Валланд уже поднял дубину и начал обходить сестрицу по кругу. Та подхватила дерево и швырнула в него. Он увернулся, но она за это время успела ослабить веревки на щиколотках.

– Что теперь? – спросил Браф. Он держал в руках свой Багроклык, и ему явно не терпелось броситься в бой. Как он ухитрился прожить так долго?

– Бежим, – сказал Джиг.

Грелл уже улепетывала меж деревьев со всей доступной ей скоростью. Джиг обогнал ее ровно за то время, которое потребовалось Брафу, чтобы произнести:

– Значит, ты не собираешься помогать Саши?

Джиг оглянулся, и в мозгу у него пересеклись две мысли. Первая: Грелл спастись никак не успеет. Кто бы из огров ни победил, они легко ее догонят. Вторая: пока огр убивает Грелл, у Джига появится дополнительное время убраться подальше. Он подождал неизбежного порицания от Тималуса Звездотеня, но внутри головы стояла тишина. У Звездотеня имелись весьма своеобразные представления относительно того, бросать или не бросать спутников на произвол судьбы. Даже если означенным спутникам приказано тебя убить.

Джиг оглянулся снова, не зная, как поступить, и врезался прямо в дерево. Осыпанный льдом и снегом, он приземлился на спину, уставившись в тусклое серое небо. Из правой ноздри толчками вытекала горячая кровь. Он видел, как к нему бегут Браф и Грелл. Из-за костылей старая нянька походила на потрепанного жука-водомерку. Кое-как поднявшись на ноги, Джиг сгреб горсть льда и снега и прижал к носу. Саши и Валланд по-прежнему бились в отдалении. Валланд из них двоих был сильнее и больше, но Саши, похоже, брала верх. Может оттого, что брат по-прежнему дрался дубиной, тогда как сестра размахивала стволом дерева.

Выпады Саши утратили стремительность, но Валланд, казалось, не хотел ее убивать. Несколько раз Джиг замечал бреши в ее обороне, когда Валланд вполне мог размозжить сестре череп, пока та восстанавливала равновесие, но он продолжал охотиться за ее руками, пытаясь выдернуть у нее ствол.

Валланд попробовал снова, и Саши пнула его в коленку. Огр взвыл от боли. К тому времени как звук затих, Джиг и остальные опять улепетывали.

– Мы должны сражаться, – заявил Браф. – Нас трое.

Джиг взглянул на Грелл. Саши переломила пополам цельный ствол. Она проделает то же самое со старой гоблиншей, даже не сбившись с тага. Что касается его самого, так он и убежать-то толком не смог, сразу долбанулся носом о дерево. Больше всех среди них троих на воина походил Браф, но и тот размахивал оружием, которым никогда раньше не пользовался.

– Ты убил дракона, – напомнил Браф. – Почему ты так боишься глупого огра?

Перечисление причин заняло бы слишком много времени, поэтому Джиг не ответил. Грелл наблюдала за ним, ожидая его решения. Они оба ждали. Уж не рассчитывают ли они, что он достанет из поясного кошеля дракона и спустит его на огра?

И от бегства проку мало. Саши уже сокращала расстояние между ними.

– Рассыпаться, – скомандовал Джиг. Дыхание вылетало у него изо рта серебристыми облачками. Он снял очки и счистил с них снег.

Браф взял свой Багроклык наизготовку, хотя вел себя с ним как-то странно – направлял на приближающегося огра то острие, то крюк. Грелл прислонила костыли к дереву и вытащила откуда-то из складок одеял, в которые была закутана, короткий загнутый нож.

Джиг пошарил в поясных кошелях и извлек Кляксу. Пятнистый паук-огневка уже накалился, и Джиг быстренько поставил его на землю. Оставляя за собой облачка пара там, где таял под лапами лед, Клякса засеменил к ближайшему дереву. Карабкаясь по стволу, паучок несколько, раз останавливался и стряхивал с лапок капли воды.

– Извини, – произнес Джиг. – Поверь, там тебе будет лучше, чем у меня. – С этими словами он поставил фонарь на землю, вытащил меч и повернулся лицом к огрице.

Яростный вопль напугал его так, что он едва не выронил меч. Это Браф, подняв оружие вверх, бросился на противника. Пока потрясенный Джиг таращился на эту картину, здоровяк направил свой Багроклык острым концом в грудь огрице.

Саши бросила дерево, увернулась и тыльной стороной ладони сшибла Брафа на землю. Затем вскинула бровь и посмотрела на Грелл, словно приглашая ее напасть. Старуха пожала плечами, убрала нож и отступила в сторону.

Оставался Джиг. Он поднял меч перпендикулярно телу в защитной позиции, подсмотренной у приключенцев. Саши даже не потрудилась подобрать свое дерево. Она подошла прямо к гоблину, дав ему наконец возможность как следует рассмотреть Валландову сестру.

Пока она валялась, привязанная к стволу, волосы у нее намокли и спутались, облепив череп, словно выброшенные на сушу водоросли. К одежде пристала грязь и кусочки коры. Верхнюю часть правой руки покрывал огромный зеленый синяк. Валланду явно удалось провести хотя бы один хороший удар. Эту руку она прижимала к телу, но Джиг не сомневался, что огрица одной левой сумеет прикончить несколько гоблинов за раз.

– Стало быть, ты и есть Джиг Драконоубийца.

Джиг снова утер кровь под носом. Если он когда-нибудь узнает, кто сочинил «Песнь о Джиге», то засунет автора в гнездо к паукам-огневкам.

– Мой брат говорил правду? – продолжала Саши. – Ты умеешь пользоваться магией этого мира?

Джиг изучал физиономию огрицы, пытаясь угадать, какой ответ поможет ему прожить дольше всего. Если она считает магию угрозой, правда даст ей лишний повод убить его. С другой стороны, с какой стати огру опасаться гоблина?

– Да.

– Неверный ответ.

Саши бросилась вперед, вытянув здоровую руку и норовя схватить его за лицо. Джиг пригнулся, полоснув ее по запястью острием меча. Она взвыла и отшатнулась, кровь цвета сосновых игл забрызгала лед и снег. Браф попытался ткнуть ее острием своего Багроклыка, но тот отскочил от ее непробиваемой шкуры. Здоровяк уставился на свое оружие, по-видимому не уверенный, что бил тем концом, каким надо.

Саши протянула руку, сломала толстый сук с ближайшего дерева и замахнулась на Брафа. Мелкие ветки осыпались дождем льдинок. Огрица снова атаковала, затем вскрикнула. Из бедра у нее торчал маленький ножик Грелл.

Однако нескольких удачных ударов недостаточно, чтобы прикончить огра. Джиг опустился на колени возле холодной лампы, просунул в нее кончик клинка и зачерпнул как можно больше дрянь-желе. Смесь остыла, а высечь искру было нечем. Ну, почти нечем. Он придержал клинок другой рукой и поднес к дереву, на котором схоронился Клякса.

Одной из величайших трудностей в жизни Джига явилась в свое время задача надрессировать Кляксу игнорировать дрянь-желе. Для пауков-огневок едкая жижа – словно конфета. Когда Джиг был помладше, один паук ухитрился проникнуть в отстойник, – последствия оказались катастрофическими. Гоблины, проходившие в тот момент мимо, так никогда полностью и не восстановили слух, а Джиг попал в число тех немногих бедолаг, кого назначили убрать то, что осталось от работников, бывших внутри.

Поднося Кляксе меч, он старался не думать об этом. Огневка пристально наблюдал за хозяином.

Чтобы отучить его от дрянь-желе, коротышка использовал ненависть своего питомца к воде. Пауки-огневки подходят к воде только в период размножения. Он мог совершенно точно сказать: его дружок ожидает, что на него плюнут, стоит ему потянуться за дрянь-желе.

– Давай же, глупый паук, – приговаривал Джиг.

Саши гонялась за Брафом вокруг дерева. Грелл вытащила еще один нож и приготовилась метнуть его, но ей никак не удавалось как следует прицелиться.

Клякса держался. Он отвернулся и начал уползать. Джиг стиснул зубы, схватил паука и уронил его на меч. Огневка и так уже был перепуган, о чем свидетельствовали ожоги на пальцах у Джига. Дрянь-желе вспыхнуло. Наконец сообразив, что наказывать его никто не собирается, Клякса принялся запихивать смесь передними лапками в рот.

Ну конечно. Теперь, когда меч понадобился Джигу опять, маленький обжора отказывался с него сползти. Коротышка снова сунул кончик лезвия в лампу и потряс, пока Клякса не отвалился. Оставив паука пировать в зеленом пламени, Джиг повернулся обратно к Саши. Она покончила с дурацкой погоней вокруг дерева, просто вырвав его из земли. Теперь она наступала на Брафа, широко разведя руки в стороны.

Джиг вскинул меч на плечо, держа рукоять обеими руками. Если бы не очки, ему бы ни за что как следует не прицелиться. Он метнул меч вперед. Дрянь-желе полетело вместе с мечом россыпью крохотных шариков зеленого огня, забрызгав Саши всю спину.

– Умница, паучок, – прошептал Джиг. Клякса так и не соизволил оторваться от пиршества.

Грелл метнула второй нож. Этот едва задел огрицу по плечу, но царапины оказалось достаточно, чтобы отвлечь Саши от Брафа. Она, похоже, даже не замечала, как пламя пробирается вверх по ее спине и перекидывается на волосы. Непонятно. Клякса несколько раз случайно обжигал Джига, и гоблин хорошо усвоил, как это больно.

Джиг атаковал, метя Саши в бедро. Если удастся вывести из строя ее ноги, гоблины смогут убежать. К тому же ему недоставало роста целиться выше.

Саши лягнула его. Мир вспыхнул белым, и Джиг очутился на спине, рубаха и штаны в снегу, глаза смотрят в небо. Он поднял голову, и пульсирующая боль в черепе почти перекрыла вопли Брафа, снова перешедшего в наступление. На сей раз силач зацепил Саши крюком за лодыжку.

Та, не останавливаясь, сбила Брафа с ног и, вырвав у него оружие, приблизилась к Джигу.

– Ты в курсе, что ты горишь? – поинтересовался коротышка.

Судя по поведению огрицы, она с радостью позволила бы своему мясу поджариваться на костях до тех пор, пока не убьет несколько гоблинов.

Джиг вздел себя на колени. Куда улетел меч?

Саши закричала. А, вон его меч, торчит среди языков пламени, уже охвативших ее спину и плечи. Позади огрицы Грелл ковыляла прочь с намерением подобрать свои костыли.

Сестра Валланда тянула руки назад, пытаясь выдернуть меч, но не доставала. Затем принялась кружиться на месте, словно туннельная кошка, гоняющаяся за собственным хвостом. Наконец она сдалась, сделала несколько неверных шагов по направлению Джигу и рухнула ничком на землю.

– Она мертва? – спросил Браф.

Джиг подполз к горящему телу. Он бы воспользоваться ногами, но сомневался, что трясущиеся конечности удержат его в вертикальном положении.

– Думаю, да.

Загнутым концом своего оружия Браф исхитрился подцепить меч Джига за крестовину и выдернул его. Снег на месте приземления клинка зашипел паром. Джиг решил обождать с возвращением оружия.

Громкий вопль напугал его так, что он плюхнулся обратно в снег. Браф потрясал Багроклыком над головой и хохотал.

– Три гоблина против огра. Ты видел, как я ей врезал? И, Джиг, как ты швырнул то дрянь-желе – просто блеск! Это отучит ее нападать на гоблинских воинов.

Грелл закатила глаза. С мучительным стоном она подковыляла поближе и протянула руки, грея их над горящим огром.

– Означает ли это, что мы закончили? – спросила она.

– Нет! – быстро ответил Джиг. Как только их миссия подойдет к концу, Грелл и Браф свободны убить его. – Я хочу сказать, мы не знаем, жив ли Валланд, а он просил нас помочь его народу. Надо хотя бы выяснить, кто их заколдовал. Кто бы это ни был, работают они грубо. – Он уставился на тело Саши. – Нам полагалось погибнуть.

– Что? – Браф перестал плясать. – Но ты же Джиг Драконоубийца.

Джиг не обратил на него внимания, горячие точки прочертили пунктир по его ноге – товарищ вернулся. В мохнатом пузике огневки явно просматривалось изрядное уплотнение. Клякса направился прямиком в свой кошель, несомненно как следует вздремнуть.

– Джиг прав, – кивнула Грелл. – Единственный способ, которым несколько гоблинов когда-либо одолевали огра, это подкрасться и прикончить его, пока спит.

Браф хихикнул.

– Ага, я знаю эту песню. – Он повысил голос и запел:

– Ты помнишь последние строчки? – спросил Джиг:

Джиг стиснул руки, изображая, как огр убивает незадачливого гоблина. «Нападение на огра» – это была детская песенка, где каждая строчка сопровождается жестами.

– Нам не полагалось уцелеть, – продолжал он. Некая сила, которая управляла ограми, замедлила их реакции, сделала их более неуклюжими. Теперь ясно, почему Саши не беспокоило пламя. Заколдованные огры теряли боевые навыки, зато сражались до тех пор, пока не падали замертво.

Джиг всматривался сквозь деревья в серое небо над ними. Он очень сомневался, что Звездотень послал его сюда убить огрицу, которую предполагалось спасти, но до сих пор бог его не покарал. По зрелом размышлении, Джиг вообще не имел с ним связи с тех пор, как они спустились в страну Штраума.

«Звездотень?»

Тишина. Как замечательно вовремя бог его покинул.

Грелл подобрала один из своих ножей и теперь лакомилась кусочком хорошо прожаренной огрятины, срезанной с плеча, где пламя уже погасло.

– Скажи-ка мне, Джиг, после всей этой беготни ты имеешь представление о том, как нам вернуться обратно к лестнице?

Джиг вытаращил глаза. Снег уже начал заносить их следы. Деревья, на его взгляд, были все одинаковы. Вот одно из самых ненавистных свойств этих мест: ни туннелей, ни стен – ничего, кроме простирающейся во все стороны открытой земли. Как здесь прикажете ориентироваться?

– Мне…

– Так я и думала, – фыркнула Грелл.

А еще удивляются, почему Джиг терпеть не может приключений.

4

Снег и лед смягчили Векино падение, но удар тем не менее вышиб из нее дух. Она застонала и перекатилась на бок. Заметив неподалеку свой посох, гоблинша подползла и, опираясь на него всей тяжестью, кое-как поднялась на ноги.

С верхушки лестницы ей ухмылялся Шрам.

– Где же вся твоя хваленая магия, колдунья? Спорим, ты не можешь заколдовать то, чего не видишь. – Он исчез, несомненно направившись обратно к озерному туннелю.

Он смеялся над ней точно так же, как всегда поступали и гоблины. Между двумя мучительными вдохами-выдохами Века напрочь позабыла о Джиге, ограх и героических подвигах. Она потрясла посохом и крикнула:

– И как именно ты собираешься пробраться мимо рыбоящеров в одиночку, ты, уродливая куча драконьего дерьма?!

Вскоре Шрам появился снова, изрядно подрастеряв былую самоуверенность.

– Что до этого…

Больше он ничего не успел сказать. Размахнувшись, Века метнула посох, словно копье. И попала наглецу прямехонько в брюхо.

Хобгоблин хрюкнул и перегнулся пополам, прижимая руки к животу. Казалось, время замедлилось, пока Века смотрела, как он осознает свою ошибку. Копье выпало у него из рук, глаза округлились. Он протянул руку, пытаясь ухватиться за край ямы. Пальцы царапнули по камню, и он повалился вперед. Медленно и красиво перекувырнувшись в воздухе, Шрам полетел вниз и приземлился спиной почти на то же самое место, куда упала Века.

Пока он хватал ртом воздух, толстуха подобрала свой посох и его копье. Несмотря на ее изрядные габариты, Шрам был еще больше и приземлился гораздо жестче. Она потыкала его носком башмака.

– Вставай. Быстро, пока мы не обнаружены.

Хобгоблин потрогал голову, проверяя ее сохранность.

– Кем обнаружены?

Века носком башмака перевернула его голову набок.

– Для начала вон теми тварями.

Над деревьями вдалеке пронеслись две полоски огня. Учитывая приглушенные оттенки всего, начиная с неба и кончая сыпью у Шрама на физиономии, которая выглядела теперь старой ржавчиной, яркость двух язычков пламени более чем настораживала. Ближайший огонек отливал зеленым. Другой – темно-красным. Они носились туда и обратно, снова и снова пересекаясь в полете.

– Похоже, они что-то ищут, – заметил Шрам, поднимаясь на ноги.

Джига и остальных. Не попали ли они в беду? Два огонька вроде двигались со стороны Штраумовой пещеры. «Что это такое?» Волшебная природа светляков сомнений не вызывала, но они маячили слишком далеко, чтобы разглядеть в подробностях.

– Они опасны. – Шрам потянулся за своим копьем.

Века отдернула оружие прочь, за пределы досягаемости.

– Тебе повезло – я не убила тебя за то, что ты столкнул меня в яму. Кабы не моя миссия, я бы…

Шрам бросился вперед, схватил копье у основания головки и дернул. Века споткнулась, но не отпустила. Она тянула на себя, прикладывая весь свой немалый вес.

С гнусной ухмылочкой хобгоблин отпустил копье.

Века вторично приземлилась на снег. Шрам прыгнул, схватил копье обеими руками и вывернул, при этом едва не сломав Веке запястье. И не успела она опомниться, как он съездил ее тупым концом копья по лбу.

– Тоже мне волшебница.

В тот момент Века все бы отдала за одно-единственное заклятие, которое стерло бы эту самодовольную, надменную ухмылку. Например, какое-нибудь такое, которое превращает зубы в червяков. Забавно бы смотрелось.

Шрам взглянул на лестницу. Ближайшие перекладины оказались немногим плотнее теней. Даже если вытянуть копье до предела, его кончик едва царапнет нижнюю из твердых ступенек.

– Надо убираться с этой прогалины, – сказал он.

Кровь бросилась ей в лицо. Она столько раз прочла Джоскину книгу, что знала большую часть наизусть. Там нигде не говорилось о том, чтобы героя спихивали в ямы или чтобы ему приказывал его собственный комический спутник. Настоящий герой отобрал бы у Шрама копье и избил бы его до бесчувствия.

– Нам надо найти Джига Драконоубийцу, – сказал хобгоблин.

Века потерла голову.

– Зачем?

– В отличие от некой хвастливой гоблинши-переростка, Джиг оказался не настолько глуп, чтобы спуститься сюда, не имея плана, как выбраться назад. За неимением лучшего тот его огр достаточно велик и мог бы подсадить нас обратно на лестницу. Если ты, конечно, не желаешь прибегнуть к магии.

Ответа Шрам дожидаться не стал. Века проглотила писк, когда он ухватил ее за ухо и поволок к деревьям. Через несколько шагов он отпустил гоблиншу, явно уверенный, что она не отстанет.

У Веки голова лопалась от фантазий на тему, что она с ним сделает, когда станет настоящим магом. Книги на бегу хлопали ее по животу – болезненное напоминание о том, как далеко ей еще до того, чтобы по-настоящему ступить на тропу героя.

Они наткнулись на тело Валланда, привалившееся ногами вверх к сломанному наполовину дереву. Еще один огонек, на этот раз желтый, уже обнаружил труп. Века и Шрам скорчились за кучкой молодых сосен. Снег и лед плотно покрывали коричневые иголки, и сквозь них почти ничего не было видно.

– Вот тебе и мысль, – прошептала Века.

– Может, оттащим его обратно и используем как табуретку? – предложил Шрам.

Тени колыхались туда-сюда в такт движению желтого огонька по ту сторону тела огра, и, казалось, мертвый словно мотается взад-вперед. Века распласталась по земле. Здесь ветки росли не так густо, но теперь снег холодил все тело. Она стиснула зубы и осталась в этом положении, навострив уши в надежде расслышать исходящее от светящегося шарика писклявое бормотание.

– В этом не осталось жизни, – произнес голосок. – Неужели так трудно покорить врага, не превращая его в кровавое месиво?

Огонек резко стал ярче, разбрасывая искры во все стороны, когда запрыгнул Валланду на плечо. Вот оно: Века впервые живьем видит своего врага, свою судьбу, противника, с которым ей предстоит сражаться на тропе героя.

– Огров победила кучка пикси? – прошептал Шрам. Казалось, он едва сдерживает смех.

На плече туши стоял маленький крылатый человечек. Окажись он на земле, макушка его не достала бы ей даже до колена. За спиной у него трепетали две пары крыльев, как у насекомого, и желтые искры исходили в основном из нижней. Крылья маслянисто блестели по краям, а в остальном были прозрачны как стекло, за исключением тонких желтых линий, разбегавшихся по ним, словно прожилки по листу.

Грудь его крест-накрест перехватывала черная ткань, завязанная на поясе. Черные штаны украшали красные бусины, в свете крыльев становившиеся оранжевыми.

Пикси быстренько пнул Валланда и взмыл в воздух.

– Куда удрали твои друзья, огр?

Низкое рычание заставило Веку подпрыгнуть, но рычал не Валланд. Звук исходил от огромной собаки, которая принюхивалась, приближаясь к дохлому огру. Пес хромал, шерсть на задней лапе свалялась, видимо от спекшейся крови. Проплешины в мехе обнажали старые шрамы, в основном возле горла. С плоской морщинистой морды бедняги длинными нитями капала слюна. Он оскалил зубы и зарычал на пикси.

Пикси едва оглянулся и небрежно взмахнул ручкой.

Пес сделал еще несколько шагов, щелкая зубами на рассыпаемые крылышками пикси искры, и вдруг взвизгнул от боли. Пикси полетел между ветвями и исчез, а зверь уселся и принялся грызть задние лапы.

– Что произошло? – прошептала Века. Шрам выдвинул челюсть, но ничего не сказал. Пес рычал, нападая на собственные лапы со все большей яростью. Пикси вроде возвращаться не собирался, так что Века выползла из-за дерева.

– Он тебя разорвет, – предостерег Шрам. Любопытство пересиливало страх. Что пикси такое сделал?

Она почти добралась до трупа Валланда, когда увидела, что корни ближайших деревьев оплели собачьи лапы, пригвоздив пса к земле. По задним лапам ползла гладкая черная кора. Кровь и щепки разлетались от безостановочно грызущих челюстей, но магия пикси была сильнее. Как ни боролся пес, кора продолжала распространяться. К тому времени, когда к Веке присоединился Шрам, одеревенение добралось уже до бедер. Пес визжал все пронзительнее, из пасти в панике капала пена. Шрам протянул ему руку и чуть не остался без пальцев.

– Так умирать не годится, – произнес Шрам. – Ты можешь это остановить?

Века помотала головой, слишком завороженная, чтобы лгать.

Хобгоблин ухватил свое оружие за конец и обрушил его, словно дубину, псу на шею. Раздался громкий хруст, и пес затих.

– Глупые пикси. – Шрам потыкал тушу огра носком башмака. – Пес всего лишь искал пропитание.

– Как он сюда попал? – спросила Века. – Я никогда не видела таких собак.

– Наверное, пришел с отрядом приключенцев. – Он указал на истрепанную полоску кожи у собаки на шее. Из ошейника торчали несколько ржавых шипов, хотя большая часть со временем отвалилась. – Берут с собой животных на свои дурацкие подвиги, сами погибают, а их питомцы либо кончают свой путь в желудке у какой-нибудь местной твари, либо дичают, как этот бедняга. Помню, один чувак таскал с собой пару дрессированных хорьков, которые умели обезвреживать ловушки, перегрызать узлы и все такое.

– Что с ними сталось? – спросила Века.

– Мы поймали его спутницу и привязали ее в качестве приманки для туннельных котов. Естественно, он послал хорьков освободить ее, пока сам бился с котами. – Шрам ухмыльнулся. – Ему следовало сначала научить их распознавать, не намазал ли кто-нибудь веревки, которые они грызут, ядом.

Века вновь переключила внимание на собаку. К этому моменту дерево почти поглотило тело. Виднелись только морщинистая морда и одно ухо, но вскоре исчезли и они. Крохотные побеги брызнули из пня в форме собаки.

Пикси сделал это всего-навсего мановением руки. Неудивительно, почему огры так отчаянно искали помощи.

Шрам сочувственно погладил деревянную голову.

– Что теперь?

Века не колебалась.

– Валланд говорил, что они захватили логово Штраума. Мы тайком проберемся туда и раскроем секреты пикси. Тогда мы поймем, как их уничтожить.

Долгое время Шрам молча таращился на нее. Когда он наконец заговорил, тон у него был почти смиренный:

– Что-то уж слишком сильно ты не ладах с башкой, даже несмотря на свою гоблинскую породу.

Века не ответила. Попытайся она объяснить, он бы над ней только посмеялся. Или просто убил бы недолго думая.

Но в глубине души она знала: эти пикси – ее судьба. Виденная ею магия тому доказательство. Вот архивраг, которого она должна победить, дабы завершить свой путь по тропе героя. Если она сумеет одолеть пикси, это станет беспрецедентной победой в истории гоблинов. Никто и не вспомнит Джига с его идиотской песней. Она вернется в логово Векой Великой. Векой Могучей. Векой Отважной. У нее будет столько лестных эпитетов, что остальные гоблины до полудня станут желать ей доброго утра!

К тому же Джиг и остальные скорее всего в беде. В конце концов они лишились своего проводника-огра. Как здорово было бы спасти великого Джига Драконоубийцу.

– Пойдем, – сказала она и потянула Шрама за руку.

Тот вырвался, глядя на нее так, будто она предложила ему на обед сырых червей-падальщиков. Как он не понимает? Чем дольше они здесь торчат, тем больше у Джига времени спастись самостоятельно, а это все испортит.

Она взяла общее направление на пещеру Штраума. Интересно, есть ли у пикси волшебные книги, которые можно стырить. Века все отдала бы за такую силу, какой только что явилась свидетелем. Ну, может, не конкретно за это заклинание. Способность заставлять деревья поглощать врагов не особенно пригодится в каменных туннелях и пещерах у гоблинского логова. Но если пикси способны на такое, у них определенно найдутся заклинания, которые пригодятся и ей.

Судя по хрусту снега за спиной, Шрам все-таки решил последовать за ней. Хотя, если принять во внимание ухмылку на его роже, он явно предпочел бы оставить ее покалеченный труп рядом с собакой. Но, учитывая проблему, с которой они столкнулись, мудрее было держаться вместе.

Так и полагается вести себя комическому спутнику.

Века все время прислушивалась к шагам хобгоблина, желая быть уверенной, что он не собирается ударить ей в спину. Впрочем, если бы он действительно желал ее смерти, то мог бы с тем же успехом метнуть копье. Но тогда ему придется перенести вес на правую ногу, а это Века услышала бы по хрусту снега и льда. Оставалось надеяться, что она успеет нырнуть за дерево.

Чем дольше путь, тем меньше остается энтузиазма. Века постоянно спотыкалась о прикрытые снегом корни или стукалась лбом о ветви, с которых сыпался за шиворот снег. Небо начало темнеть, еще больше затрудняя продвижение вперед. Последняя ветка едва не стоила ей глаза.

– Похоже, само это место ополчилось на меня, – пробормотала она.

Пока они дошли до опушки, Века промерзла, промокла и вдобавок проголодалась. Единственным утешением служил тот факт, что и Шраму приходится в равной степени нелегко.

– Логово Штраума там, на краю пещеры, – подал голос хобгоблин.

– Думаешь, я не знаю?

Толстуха постаралась, чтобы ответ прозвучал презрительно и надменно, но как раз в этот момент у нее заурчало в животе, что испортило весь эффект. Следовало захватить с собой еды или хотя бы оттяпать пару кусков от Валланда.

Между ними и краем пещеры лежала широкая прогалина. В свое время Штраум поддерживал эту полосу голой, чтобы никто не подкрался к его логову незамеченным. За последний год здесь повылезали кусты и молодые деревья, но им пока не хватало роста, чтобы обеспечить нормальное прикрытие.

Опершись о посох, Века разглядывала вход в драконье жилище. Горизонтальная щель в скале казалась ей темной пастью, изгибающейся в гнусной ухмылке. Виноградные лозы свисали над входом, словно спутанные, грязные волосы. Ближайшее ко входу пространство заполняли умирающие цветы. За долгие века своего заключения Штраум, чтобы развеять скуку, перепробовал множество занятий, включая садоводство. Она поморщилась от сладковатого запаха тления.

Со скалы свисала веревка с узлами – вежливый жест кого-то из прошлых визитеров. Даже отсюда гоблинша видела, что веревка истлела и бесполезна.

Никаких признаков стражи. Пикси наверняка легко заметить. Тот, что был возле Валланда, светился ярче всего, когда работал крыльями, но даже в спокойном состоянии испускал света не меньше, чем хорошая лампа. Находись пикси где-то поблизости от пещеры, она бы их разглядела.

– Не отставай, – бросила Века Шраму, делая шаг на прогалину.

Пальцы хобгоблина вцепились ей в плащ и дернули назад. Века упала, долбанувшись плечом об дерево.

– Что ты делаешь? – заорала она, вскакивая на ноги и так яростно тряся над ним посохом, что одна из стеклянных бусин оторвалась и упала в снег.

– Тише, ты, идиотка! Если тебе так не терпится оказаться убитой, предоставь это, по крайней мере, мне. – Он копьем отбил посох. – Любой хобгоблинский детеныш сообразил бы не соваться туда.

Века вновь уставилась на прогалину.

– Вход даже не охраняется.

– Вот именно.

Века провела пальцами по «Тропе героя», спрятанной под плащом, гадая, имеются ли у Джоски примеры того, как герой убивал своего комического спутника.

И тут она заметила нечто. Это нечто было тушкой небольшого кролика, наполовину погребенной под снегом. Кто-то мог убить его камнем, предположила она. Многие гоблины весьма неплохо метали камни. Но зачем тогда оставлять добычу?

Нет, это, должно быть, какая-то западня. Судя по положению тела, кролик двигался слева. И погиб недалеко от пещеры. Ловушка должна покрывать пространство перед логовом Штраума. Если использовать кролика в качестве метки для определения расстояния, получается, что опасная зона простирается до самой опушки. Еще несколько шагов, и они бы угодили в нее.

От этого Века еще больше рассвирепела. Где это видано, чтоб героя спасал собственный комический спутник? Она опустилась на колени, решительно настроенная разобраться во всем самостоятельно. Хобгоблин прислонился к дереву, сложив руки на груди. Он явно развлекался, глядя на ее действия.

Земля выглядела точно так же, как и везде. Лед сковал траву и кусты, выступающие из снега. Похоже, что трава здесь была чуть выше. И почему-то вокруг торчащих стоймя ледяных спиц образовались лунки, словно трава растопила свежевыпавший снег. Но если причина в самой траве, то почему лед не растаял тоже?

Она продвинула вперед посох, ломая льдинки и снег. Затем оглянулась на Шрама за подсказкой, верно ли она поступает, но тот лишь усмехнулся в ответ. Вспыхнув, она ткнула посохом дальше.

Лед не ломался. Века попробовала опять. Снег немного взрыхлился, но лед оставался тверд как скала. Казалось, он пульсирует еле заметным красным свечением. Следующий тычок подтвердил это.

– Под ним что-то есть.

Более высокие льдинки представляли собой настоящие пики. Теперь она разглядела, что кончики у них острее, чем у остальной травы. Наверняка магические и несомненно достаточно прочные, чтобы пронзить кожаную подошву ее сапог и сами ноги.

Века проползла вперед, используя посох как щуп и ломая лед, пока не добралась до ближайшей пики. Она счистила с нее пальцем снег.

Основание толщиной с ее большой палец уходило еще на несколько сантиметров в землю. Абсолютно гладкий и прозрачный лед позволил ей разглядеть нечто, свернувшееся колечком на самом донышке. Гоблинша легонько стукнула по льдинке.

Лед вспыхнул красным, и тонкое щупальце развернулось, взметнувшись до самого кончика пики.

– Похоже, кролик ухитрился попасть разом на две такие штуки, – подал голос Шрам. – Полагаю, тварь, та, что внутри, ядовитая. Жертва погибает на кончике их маленькой западни, и они получают запас пищи на несколько недель.

При упоминании о еде в животе у гоблинши заурчало.

– И как нам мимо них пробраться?

– Я бы лично набросал туда гоблинов. Пики не давали бы им разъезжаться на льду, и мне оставалось бы только пройти по тропе из крысоедов.

Что требовалось Веке, так это способность летать, как пикси. Только бы заставить заклинание левитации работать. Она вытащила книгу и открыла ее на нужном заклятии. Выступающая из прорех в коже обложки медь холодила руки. Темнеющее небо делало чтение почти невозможным, но это не имело значения. Она давным-давно выучила каждое слово наизусть.

Века помнила заклинание. Даже если оно никогда не срабатывало раньше, то должно сработать сейчас. Она ступила на тропу героя, и теперь все ее способности должны расцвести, чтобы дать ей возможность завершить поход. Она взглянула на спутника. Стоит ли его предупредить загодя, или следует просто оторвать от земли и проволочь за собой, когда она полетит сама? Последнее, решила она, улыбаясь при мысли о его испуганных криках.

Пальцы сложились в связующем заклятии, и она закрыла глаза, пытаясь с достоинством его завершить, обворачивая щупальца магии вокруг себя и своего спутника, чтобы им обоим оторваться от земли.

Ничего не произошло. Она не сумела даже закончить связующее заклятие. Шрам откашлялся.

– Давай-давай, продолжай размахивать руками как сумасшедшая. Может, ледяные твари перепугаются и разбегутся.

Века сморгнула слезы. Герои не плачут. Даже когда их магия покидает их. Она захлопнула волшебную книгу.

Книга… она долго и пристально смотрела на нее. Возможно, нужный ей ответ в конечном итоге заключается именно в книге.

– Вид у тебя дурацкий, – заметил Шрам.

Веке было все равно. Она воткнула посох в землю перед собой и сделала следующий шаг. Половина прогалины осталась уже позади.

Половинки медной обложки волшебной книги крепились к ногам полосками черной ткани. Рваный подол плаща при каждом шаге хлопал за спиной. Под ногами вспыхивали красные огоньки. Окрыленная успехом, она уже не так переживала за вынужденно отодранную с волшебной книги обложку. Большая часть переплета порвалась, и страницы уже начали рассыпаться. Века оторвала лишнюю полосу от плаща и временно перехватила страницы ею. Она надеялась когда-нибудь починить обложку, но даже при беглом взгляде на заскорузлую рваную кожу становилось ясно, что эта затея практически безнадежна.

– Неважно, – прошептала она, делая следующий шаг. У пикси найдутся и другие книги, и лучшие заклинания.

Лед под ней прогнулся, и она уцепилась за посох. Верхним его концом гоблинша попала себе по подбородку, но ухитрилась не потерять равновесия. Она добралась до скалы, где пятно голой земли выглядело вполне естественным. Здесь запах умирающих цветов был сильнее всего. Может, именно он не пускает сюда ледяных червей, а возможно, Штраум для защиты сада сделал что-нибудь с почвой. Это не имело значения. Наконец она в безопасности.

Века содрала с ног медные пластинки и швырнула их Шраму, затем повернулась обратно к скале. Вытянувшись, она могла достать только до свисающей из устья пещеры старой веревки. Стоило последнюю дернуть, и та порвалась, осыпав ей лицо грязью. Отплевываясь, Века отшвырнула веревку в сторону. Огр мог бы, наверное, достать до нижнего края пещеры, но ее возможности так далеко не распространялись. Да и Шрамовы, коли на то пошло.

Хобгоблин сошел с колючего поля и стал проверять висевшие над входом в пещеру лозы. Одна оборвалась прямо в его в руке, и он ее выбросил.

– Встань на колени.

– Что-о?! – Века вскинула посох.

– Ты знаешь лучший способ попасть туда? Ох.

Века посмотрела наверх, потом на Шрама.

– Это ты должен встать на колени. Я залезу наверх и…

– Сломаешь мне хребет, – мрачно закончил Шрам. Он сбросил половинки переплета на землю, – Я выше, сильнее и легче. Если ты всерьез намерена попасть туда, это единственный способ добиться желаемого.

Засмейся он, хотя бы улыбнись, – и Века врезала бы ему по физиономии. Но в кои-то веки хобгоблин, похоже, не издевался.

Шрам тщательно осмотрел вход в пещеру.

– Ты действительно рассчитываешь найти там нечто такое, что нам поможет?

– У тебя есть идея получше? – парировала Века, подбирая истерзанный переплет.

С одной стороны кожаная обложка оторвалась полностью и свисала с угла, обнажив покрытую вмятинами потускневшую медь. Вторая пребывала примерно в таком же виде. Она затолкала обе части в один карман с книгой и опустилась на колено.

Шрам прислонил копье к скале и поставил ей на колено ногу. Упираясь руками в камень, он поставил вторую ей на плечо и прыгнул. Века рухнула ничком в снег и грязь, но хобгоблину удалось зацепиться за край. Он подтянулся и шепотом приказал:

– Подай мне копье.

Века утерла грязь с лица и схватила копье.

– Ты сделал это специально, – прошипела она.

– Разумеется. А теперь подай мне копье!

Только острая нужда в его помощи не позволила ей это копье метнуть. Она передала наглецу оружие, и он крепко взял его обеими руками за конец близ самого острия.

Века закинула наверх посох, затем ухватилась за другой конец копья. Ноги гоблинши царапали по скале в поисках опоры. Она слышала, как Шрам хрюкнул, и копье слегка скользнуло в его руках. Пожалуй, если он с ним не справится, острие здорово порежет ему руки.

Лозы щекотали Веке запястья, пока она мучительно лезла вверх, цепляясь башмаками за каждую трещину и неровность, какие удавалось найти. Грязь ела ей глаза, и руки уже начинали неметь, но она молчала. Герои не жалуются на такие вещи, даже когда мышцы у них горят огнем и есть хочется так, что готов сожрать даже хобгоблинскую стряпню.

Спустя несколько минут, показавшихся Веке вечностью, ее пальцы нащупали край скалы. Шрам ухватил гоблиншу за другое запястье, подтягивая ее вверх. Она попыталась закинуть ногу на кромку, но не смогла поднять достаточно высоко. Попробовала снова.

На третьей попытке хобгоблин фыркнул от отвращения, протянул руку и ухватил ее за лодыжку. Она наполовину залезла, наполовину закатила свое тело в пещеру и лежала на полу, хватая ртом воздух.

– Это было жалкое зрелище, даже для гоблина, – прокомментировал Шрам.

К черту хобгоблинскую стряпню! Чего Веке на самом деле хотелось, так это особо приготовленных Голакиных пряных хобгоблинских ребрышек с кучей гарнира.

Не обращая внимания на насмешливую ухмылку спутника, она сгребла свой посох и направилась в глубь туннеля. Слабый свет снаружи вскоре уступил место полной темноте. Обычно мрак не беспокоил ее. Она всю жизнь прожила в гоблинских туннелях и прекрасно ориентировалась по звуку, запаху и на ощупь. Но, прислушиваясь к ветру, посвистывающему в устье пещеры у них за спиной, она обнаружила в себе острое желание рискнуть и зажечь фонарь.

Гоблинша держалась левой стороны туннеля, ведя рукой по грубому камню. Посох она несла вытянутым перед собой. По мере того как за спиной угасал свист ветра, даже собственное дыхание начинало казаться громким.

Сердце у нее колотилось. Путь сквозь темноту… могла ли она достичь спуска так скоро? Согласно Джоске герой сначала переживает испытания, серию проверок, в ходе которых он доказывает свою состоятельность и получает силу, необходимую для победы. Спуск фигурировал в пятой главе, где герой познает мрак и готовится к финальному противостоянию.

Она споткнулась обо что-то твердое и упала, приземлившись на нечто, на ощупь напоминающее железный валун. Посох со стуком упал рядом.

– Что это было? – спросил Шрам. В голосе его звучала тревога.

Векины руки ощупывали гладкий холодный металл, пока он не уступил место сухой плоти.

– Труп. Судя по величине, огр.

Она нахмурилась. Кожа на ощупь была… хрустящая и почти такая же холодная, как доспехи. Этот огр мертв уже некоторое время.

«Достаточно долго, чтобы его стало небезопасно есть», – с сожалением подумала Века.

В кирасе имелось несколько вмятин, но сам огр был цел. Гоблинша не обнаружила никаких ран на голой плоти покойника.

– От чего он умер? – спросил Шрам.

Века зашипела от боли, порезавшись о меч, все еще зажатый в руке у трупа, и сунула кровоточащие пальцы в рот.

– Откуда я знаю? – ответила она неразборчиво. – Может, покончил с собой, когда ему надоело выслушивать глупые вопросы.

В другой руке огра обнаружился еще один меч. Несколько ножей были пристегнуты к поясу и бедру.

– У него достаточно оружия, чтобы сразиться с половиной обитателей горы, – добавила она.

– Наверное, в Штраумовой норе натырил.

Среди прочих эксцентричных привычек дракон был до некоторой степени коллекционером, собирая трофеи от разнообразных потерпевших неудачу героев, пытавшихся на протяжении бесконечно долгих лет прикончить его. Оружие всех мыслимых видов и форм украшало стены его логова наряду с доспехами, фонарями, драгоценностями и даже ночными горшками убитых им неудачников.

Большая часть этих сокровищ исчезла вскоре после гибели Штраума. Многовековой запас оружия был в считанные дни разграблен хлынувшими в пещеру ограми, гоблинами и хобгоблинами. Этот новый приток оружия вызвал краткую эскаладию конфликтов, сократив популяцию гоблинов примерно на четверть. Сколько погибло хобгоблинов, Века не знала. Но то, что недостаточно, это точно.

Во многих случаях погибали сами мародеры, слишком поздно узнавая, что меч, который веками ничего не делал, только пыль на себя собирал, склонен ломаться в самый неподходящий момент.

Она слышала, как Шрам опустился на корточки по другую сторону тела.

– Похоже, его сожгли.

Прежде чем Века начала догадываться о причинах гибели огра, она сообразила, что различает силуэт Шрама. Вдалеке туннель заполнило слабое зеленое свечение. Она потыкала хобгоблина посохом, чтобы привлечь его внимание, затем указала на свет.

– Похоже, мы приближаемся к цели, – сказал он.

Века понаблюдала еще немножко.

– Нет. Это оно к нам приближается. – Она услышала жужжание крыльев, чуть ниже по тону, чем у летящих пикси, которых они видели в лесу. – Я слышу только одного. Если действовать достаточно быстро, мы сможем убить его прежде, чем он воспользуется своей магией.

А если нет, она надеялась, что пикси погонится сначала за Шрамом. Ей представится возможность ударить сзади и, может, даже посчастливится перенять новое заклинание.

По мере приближения пикси свет становился ярче. Туннель впереди слегка загибался. Скоро пикси появится в поле зрения.

– Приготовились, – шепнула она.

– Я… – Шрам осекся и уставился на ее руку. Даже в этом слабом свете она увидела, как побледнело его лицо.

Гоблинша опустила взгляд. Кровь из порезанных пальцев залила ладонь и уже начала подсыхать. Века согнула пальцы и поморщилась от боли.

– У тебя кровь, – произнес Шрам. Он сглотнул и отвернулся. Вроде бы покачнулся.

– А что такого? – спросила Века. Медленно-медленно хобгоблин бухнулся в обморок. Копье со стуком упало на каменный пол.

Века захлопала глазами. У хобгоблинов сотни воинов, а ее угораздило связаться с единственным, который боится крови. Она не могла дождаться, пока он очухается, чтоб осыпать его насмешками.

Но сначала… Она подняла посох и широкими шагами направилась к приближающемуся свету. Судя по звуку, пикси набирал скорость. Вероятно, он слышал, как Шрам уронил копье.

Пора показать этим жукам-переросткам, на что способен настоящий герой.

5

К тому времени, когда Джиг и остальные вновь выбрались на прогалину, небо потемнело. Земля же по-прежнему отражала достаточно света, помогая им не натыкаться на деревья. Свет, казалось, был заключен внутри снега и льда, которых становилось все больше, пока гоблины блуждали. Снег теперь доходил им до щиколоток, а лед сделался достаточно толстым, чтобы выдерживать их вес. Браф падал уже три раза.

Джиг упорно обшаривал взглядом прогалину, отказываясь понимать увиденное.

– Это то самое место. Лестница должна быть здесь.

Он взглянул на своих спутников, надеясь, что они подскажут что-нибудь дельное. Браф выдернул палец из носа и попытался изобразить невинность. Грелл громко пустила газы, что она проделывала регулярно с момента их битвы с Саши.

– От огрятины меня пучит, – рявкнула она. – Кого-то это не устраивает?

Джиг снял очки и протер стекла подолом рубахи. Учитывая состояние данного предмета одежды, толку от подобных действий вышло немного.

– Если лестница пропала, как мы попадем обратно? – спросил Браф.

Джиг не имел ни малейшего представления. Они по-прежнему смотрели на него, ожидая ответа, словно он мог наколдовать им лестницу из воздуха. Или они просто готовятся убить его? Валланд погиб, и вопрос о завершении их маленького похода сделался спорным. Джиг прищурился на небо, делая вид, будто ищет лестницу, и потихоньку начал отодвигаться от остальных.

– Может, спросим тех огров? – предложил Браф.

Джиг напрягся, рука метнулась к мечу еще до того, как он углядел означенных огров. Они маршировали между деревьями на дальнем краю прогалины. Джиг насчитал шестерых или семерых. Он с трудом различал их фигуры, хотя один из огров нес лампу.

– Разве огры не пользуются обычно факелами? – спросила Грелл. – Я думала, дерево горит оранжевым, а не розовым.

Розовый свет, исходивший от лампы, подпрыгивал и искрился, пока огры пробирались сквозь лес.

– Наверное, у них тоже дрянь-желе, – сказал Джиг. – Хобгоблины немного изменили рецепт, чтобы получить голубой оттенок для своего пламени.

Он всегда подозревал, что они сделали это специально, исключительно для того, чтобы иметь пламя цвета гоблинской крови. Но зачем может понадобиться розовый огонь?

– Куда они идут? – спросила Грелл.

Джиг стиснул кулаки. Откуда ему знать такие вещи?

– Мы должны заманить их в засаду, – сказал Браф. – Мы станем пытать их, пока они не покажут нам дорогу отсюда. Нас трое, и на нашей стороне элемент внезапности.

Грелл отвесила ему подзатыльник.

– Спасибо, – пробормотал Джиг.

Валланд нервничал с самого момента их прибытия, озираясь и подскакивая при малейшем звуке, словно… ну словно гоблин. Этих огров не волновало, кто их видит, а значит, ими, скорее всего, управляют, так же как Саши. Оставалось надеяться, что они разделяют и ее недостаток бдительности.

– Мы пойдем за ними, – сказал он.

– Почему? – спросила Грелл.

– Потому что я не знаю, что еще делать!

Грелл фыркнула. У Брафа сделался разочарованный вид.

– Можно срезать через прогалину, – предложил Джиг. – Этот розовый свет распространяется в темноте очень далеко, и нам наверняка удастся держать их в поле зрения.

Шум в лесу вынудил его подскочить. Он обернулся, наставив здоровое ухо в темноту и вглядываясь в деревья. Ветви скрипели на ветру с тех пор, как он попал сюда, и время от времени ломались под тяжестью льда и снега. В первый раз Джиг взвизгнул и выхватил меч. Браф спрятался за деревом, выказав себя умнее по крайней мере в этом. Несомненно, это просто еще одна ветка сдалась под грузом снега и льда.

Снова хруст, как от шагов.

Браф уже высматривал укрытие, а Грелл хромала за ним. Узел у Джига в животе затянулся сильнее, когда до него дошло, что из них троих он, пожалуй, самый дееспособный воин.

Гоблин вытащил меч и прижался спиной к ближайшему дереву. Клякса по-прежнему сидел в безопасности у себя в кошеле. Если бы Джиг мог, он заполз бы к нему.

Идущих виднелось по меньшей мере двое. Будь там всего один, Джигу, может, и удалось бы его убить, не встревожив огров. Шум от мало-мальски серьезной драки наверняка привлечет их сюда.

– Джиг?

На мгновение коротышка застыл. Затем он узнал голос.

Века выползла из темноты, побрякивая украшениями посоха и волоча по снегу подол. За ней трусил хобгоблин.

– Какая встреча, Джиг Драконоубийца! – произнесла толстуха.

– А? – вытаращился на нее Джиг.

– Хорошо, что я передумала помогать тебе, – добавила Века, улыбаясь во весь рот. – Побить пикси – это работа для героя.

Пикси. Джиг в своих приключениях сталкивался только с одной представительницей этого волшебного народца. Да, это была Некромант, маленькая феечка с голубыми волосами и омерзительным чувством юмора. Просто вселенская несправедливость, что столь мелкое существо может быть таким страшным. Крохотная темная повелительница едва не превратила Джига и его спутников в ходячие трупы. Джиг остался жив по чистой случайности.

– Сколько пикси? – прошептал он. Огры слышат хуже гоблинов, но он предпочитал подстраховаться.

– Много, – весело ответила Века. – Они гнездятся в Штраумовой пещере. Я одного убила, затем мы отступили, чтобы спланировать следующую атаку.

Грелл подхромала к ним.

– Эти твари поработили огров, а ты и твой ручной хобгоблин убили одного и спокойно ушли?

– Мы тайком пробирались по туннелю к логову, – начала Века. – Шрам был…

Хобгоблин снова зарычал, причем довольно громко, и Джиг поежился.

– Он отвлекся, – поправилась Века. – Я взяла посох и ждала, пока пикси подлетал все ближе… ближе… – Она размахивала посохом, явно наслаждаясь рассказом. – Вдруг он заметил меня. Глаза у него округлились от удивления. Удивления и легкого испуга. Он попытался заколдовать нас, но я двигалась слишком быстро. Я прыгнула вперед и стукнула его посохом, так что он отлетел к противоположной стене. Он был оглушен, но сознания не потерял. Он снова попытался заколдовать меня, и воздух зазвенел от мощи его злой магии. Еще секунда, и с нами было бы покончено.

– Ты победила? – спросил Браф. Века закатила глаза.

– Как раз когда магия вспыхнула на кончиках пальцев пикси, я дотянулась до него и размозжила ему голову посохом. – Она показала слушателям конец посоха, затем нахмурилась. – Наверное, кровь пикси счистило снегом.

– Стало быть, ты прикончила всемогущего пикси, стукнув его палкой? – переспросил Джиг.

– Звучит забавно, – сказал Браф и поспешил прочь, видимо на поиски пиксипобивательной палки.

– Как вы нас нашли? – спросила Грел л.

– Мы не искали. – Века указала на огров. – Она заставляет огров носить ее, потому что ей лень летать.

Гоблинша пошла к краю поляны, игнорируя остальных, словно ей нечего бояться, и заставив Джига гадать, как обстояло дело в действительности. Обычно совместить в пространстве гоблина и хобгоблина означало наверняка избавиться от гоблина, но вот она, Века, поворачивающаяся спиной к Шраму и копью, способному одним ударом проделать кровавую дыру в середине ее спины.

Клякса выкарабкивался из своего кошеля. Джиг распустил завязки, и паучок шмыгнул на кожаную подушечку на плече. Снежинки шипели, попадая на него. Огневка вертелся туда-сюда, стараясь уследить одновременно и за Векой, и за хобгоблином. Джиг его не винил. Он вылечил достаточно жертв хобгоблинских ловушек, чтобы знать, как опасны они бывают, а что касается Веки – ничего не может быть опаснее гоблина, возжелавшего стать героем.

– Ну? – обернулась Века. Она уже двинулась вслед за ограми. – Наш путь лежит по следу этих тварей, и я ни за что не уклонюсь от зова судьбы.

Джиг взглянул на хобгоблина, его страх неожиданно уступил место сочувствию.

– Она все время так разговаривала?

– С тех самых пор, как победила этого пикси. – Когти Шрама глубоко впились в древко копья. – Если она не пересказывала собственное приключение, то пыталась сложить песню о своей победе. Я себе едва уши не оторвал.

– А не больше ли смысла вырвать ей язык? – спросил Браф.

– Пойдемте, – сказал Джиг.

Ему не понравился задумчивый взгляд, которым Шрам смерил Веку. Розовый свет лампы – нет, пикси – уже тускнел вдалеке. Им придется поспешить, а то отстанут.

Пока они шли, Джиг успокаивал себя мыслью о том, что, по крайней мере, у Шрама нет приказа убить его, когда все это кончится. С другой стороны, когда это хобгоблину требовались приказы, чтобы убить гоблина?

Начинало светать, когда огры наконец достигли места назначения. Ноги у Джига одеревенели, а сапоги и носки промокли насквозь. От всей этой ходьбы у него будут волдыри размером с кулак.

Другие вроде чувствовали себя несколько получше. Джиг не знал, кому он удивляется больше, Веке или Грелл. Несмотря на свой немаленький вес, Века ни разу не остановилась, не выказала ни малейшего желания передохнуть, чтобы подождать остальных. А Грелл, та хромала себе в ровном ритме, никогда не теряя группу из виду. И вроде даже не запыхалась.

– Я работаю в детской, – пояснила она, догнав отряд, и махнула костылем на Веку. – Я гоняюсь за придурками каждую ночь. Единственная разница в том, что мне не надо подтирать ей задницу, когда она обгадится.

Джиг поспешил вперед – посмотреть, чем заняты огры, а также надеясь изгнать из головы эту жуткую картину, как и все остальное. Огры уже подошли вплотную к пещере.

– Мы возле логова Штраума?

Задав вопрос, он сразу понял, что каменная стена перед ним не та же, которую он видел в прошлом году. Во-первых, деревья здесь росли вплотную к скале. Единственное исключение составляла небольшая полоса пней. Появились они, похоже, совсем недавно. Сам камень был покрыт умирающим бурым мхом и поднимался куда более полого, чем помнил Джиг.

Также он сообразил кое-что еще. Слой снега и льда здесь был тоньше и совсем отсутствовал возле самой пещеры. Несколько снежинок, занесенных на скалу ветром, имели белый, а не серый цвет. Шкура огров утратила свой металлический оттенок, когда они собрались у скальной стены. Они по-прежнему были неправильного цвета, но он больше напоминал нормальный, чем все виденное Джигом с тех пор, как он попал сюда. Что бы ни влияло на освещение, здесь это что-то теряло силу.

Один из огров опустился на четвереньки и заполз в темную дыру в скале. Камни и глина высились кучами по обе стороны от дыры – значит, она являлась свежим дополнением к пейзажу. До сих пор Джиг не сомневался в несокрушимости затвердевших обсидиановых стен, но ведь и про лестницу там, на прогалине, он думал то же самое.

Пронзительный визг заставил коротышку отпрянуть. Снова появились ноги огра. Он пятился, сжимая обеими руками веревку толщиной с Джигово запястье. Прочие столпились вокруг, загораживая обзор.

Ответный вопль донесся с края расчищенной полосы, где среди вереска бился и хлопал крыльями громадный коричневый куль. Мощные крылья ударялись об ветки, посылая вниз лавины снега и сучков. Даже Веку, казалось, потрясли размеры и ярость пойманного нетопыря.

Более того, Джиг осознал, что нагромождение, принятое им поначалу за кучу мусора, на самом деле являлось телами еще нескольких летучих мышей.

– Вот уродины, а? – сказал Браф.

Джиг кивнул. Огры тащили очередную пойманную мышь из туннеля. Веревка петлей захлестнула нетопырю шею, а сложенные крылья были плотно прижаты к телу. Крохотные черные глазки выпирали на плоской бледной морде. Единственной искупающей чертой мышей являлись их огромные висячие уши, слегка напоминавшие Джигу гоблинские. Учитывая, как грубо огры хватали и волокли, Джиг не особенно удивился количеству нетопырьих туш в куче. Чего он не мог понять, так это почему они вообще складывают их в кучу.

Вспыхнув розовым светом, в воздух взвилась пикси. Она подождала, пока бьющуюся мышь оттащили, и ринулась в туннель. Огры зачем-то еще обмотали мышь веревкой, прижав крылья к телу. Несколько огров принялись проделывать то же самое с другой мышью. Запах помета становился сильнее, пока мышь билась, но огры на это не обращали внимания. Скоро охотники крепко скрутили обоих нетопырей. Пара огров вскинули каждую мышь на плечи и направились в лес.

Из туннеля выползали еще несколько огров. Отряхиваясь от грязи и камней, они поспешили за своими товарищами.

К тому времени как пикси вернулась, ее слуги уже направлялись обратно той же дорогой, какой пришли. Джиг скорчился за деревом, затаив дыхание и молясь, чтобы Браф или Века не учинили какую-нибудь глупость вроде вызова огров на поединок.

Пикси сделала петлю в воздухе, подлетела к одному из огров и приземлилась в маленький гамак на деревянной ручке. Пока малявка устраивалась, огр держал ручку совершенно неподвижно. Мерцающие крылышки пикси слегка подрагивали, сложенные по обе стороны гамака.

Все это было проделано без единого слова со стороны пикси или кого-либо еще. Джиг по-прежнему таращился, пытаясь осмыслить происходящее, когда мимо прошествовала Века.

– Вперед, – произнесла она, выходя из-за дерева. – Это наш шанс.

– Наш шанс на что? – спросил Джиг. – Об этом туннеле нам известно только одно: куда бы он ни вел, на том его конце гигантские нетопыри.

– Тропа откроется истинному герою, – изрекла Века. Опять она цитировала свою книгу. Проделывая это, толстуха всегда откидывала голову одинаковым образом, слегка прикрывала глаза и улыбалась уголком рта. – Но герой должен иметь силу и мужество следовать туда, куда ведет тропа.

– А как насчет последнего владельца книги? – спросил Джиг. – Тропа привела его прямо Штрауму в брюхо!

Века фыркнула и отвернулась.

– Значит, он не был героем! – Она полезла в плащ за книгой, чем вызвала у Шрама мучительный стон. Не обращая на хобгоблина никакого внимания, Века пролистала страницы и прочла: «… Сайл смотрел на гору черепов, ведущую к храму черной богини, а друзья уговаривали его повернуть назад.

– Разве ты не видишь костей тех, кто пытался добраться до богини? – взмолился его верный спутник Тир.

– Не будь этих костей, не по чему было бы забираться, – ответствовал Сайл».

Джиг взглянул на остальных. Шрам пробовал пальцем острие копья. У Грелл был такой вид, будто она вот-вот уснет. Однако Браф слушал, округлив глаза.

– Я не понимаю, – заметил он. – Здесь нет никаких костей. И разве все эти черепа не раскатятся, как только ты на них ступишь?

Века захлопнула книгу.

– Смысл в том, что нельзя позволять чужой неудаче загораживать вам тропу. – Она подошла к дыре в скале и заглянула внутрь. – Скорее, пока они не вернулись.

Все посмотрели на Джига, но он лишь пожал плечами. Лучшего предложения у него не было.

Века уже вошла в туннель. Там, где ограм приходилось ползти на четвереньках, гоблинша лишь слегка нагибала голову. Джиг шагнул было следом, когда ему обожгло шею.

– Века, стой! – крикнул он и метнулся назад, отпихивая Кляксу от своей шеи кончиками пальцев. Паук остыл так же быстро, как и накалился. Джиг поискал источник света – лампу, кусок сухого дерева – что угодно, лишь бы горело. Все их фонари либо побились во время боя, либо в них кончилось топливо.

– Если боишься, можешь подождать здесь, пока я исследую туннели, – бросила Века.

Так ей и надо: пусть идет туда и пусть ее сожрут, или проткнут, или убьют иным способом те, кого там учуял Клякса. Джиг подбежал к дохлым нетопырям и оторвал от их бурых тел несколько пучков шерсти. Они едва заметно пахли плесенью. Гоблин покатал один из пучков между ладонями, свив из него грубое подобие фитиля. Один конец он поднес к Кляксе и вернулся в туннель.

Вонючее оранжевое пламя затеплилось на конце фитиля. Джиг торопился догнать Веку. Наконец он увидел толстухину тень впереди себя и бросил горящую шерсть рядом с гоблиншей.

– Что ты делаешь? – рявкнула она.

– Что это? – Джиг пальцем ткнул в темноту.

Во тьме парили крохотные желтые глазки. Парами. Несметное множество пар крохотных глаз. Века развязала плащ и, порывшись в карманах, наконец извлекла на свет небольшой матерчатый сверток ткани. Она развернула ткань и бросила в огонь длинную толстую трубку из бурой губки. Джиг узнал запальную палочку. Губка горела медленно и ровно – для зажигания огня в отстойнике она была гораздо безопаснее, чем кремень и сталь. Пламя сделалось ярче, приобретая зеленоватый оттенок.

– Это очередное испытание, и я должна его пройти, – сказала Века.

– Нет, это многоголовая змея, – рявкнул Джиг, хватая ее за руку, и оттаскивая назад.

Джиг насчитал по меньшей мере четырнадцать голов в клубке змей, и все они смотрели на него и на Веку. Вот, значит, чем занималась розовая пикси, когда летала в туннель. Даже ограм было бы непросто пробраться мимо такого. Существо полностью загораживало проход. Каждый сегмент в отдельности выглядел как обычная скальная змея. Красновато-бурые чешуйки идеально подходили к обсидиановым туннелям. Похожий на хлыст черный язык мелькал в воздухе, выискивая жертву.

Пикси явно набрала множество скальных змей и слепила их в единое существо. Тела их слились в неровный шар чешуйчатой плоти в центре узла. Хвосты отсутствовали. Каждый извивающийся отросток заканчивался острыми ядовитыми клыками.

Теперь Джиг понимал, почему Клякса испугался.

– Прочь с дороги, – сказала Века, отпихивая Джига.

Коротышка выскочил из туннеля, стук Векиного посоха преследовал его по пятам. Толстуха прошествовала к Шраму.

– Мне нужно твое копье, – заявила она.

– Пикси оставили змеиное чудище охранять туннель, – пояснил Джиг.

Хотя не мог взять в толк, зачем Веке понадобилось хобгоблинское копье. Он сомневался, что этим оружием можно убить хотя бы один отросток. Когда уничтожаешь один сегмент червя-падальщика, остальная часть только больше ярится. Толстухе придется перебить все отростки по отдельности, прежде чем тварь умрет по-настоящему, а пока она будет возиться с одной головой, остальные займутся ею.

– Века, если ты попытаешься драться с этой тварью копьем, тебе конец, – сказал он.

– На, пожалуйста, – просиял Шрам, протягивая гоблинше свое оружие.

Века прислонила свой посох к дереву и протопала обратно в туннель.

– Что ты делаешь? – спросил Джиг, поспешая за ней.

От победы над пикси она явно повредилась в уме. Однако он разве лучше? Именно он последовал за ней обратно в туннель.

– Глава четвертая. «Испытания». – Она протянула Джигу свою запальную палочку. Руки ее стискивали древко копья возле основания. – Все герои должны преодолеть ряд все более тяжелых и опасных препятствий.

Джиг остановился, озадаченный.

– Почему препятствия всегда должны становиться труднее? Почему бы герою не пройти первым делом самое трудное? После этого остальные должны казаться легкими.

Века не обратила на него внимания. Подняв копье, она ткнула острием в гущу змей.

Все головы, за исключением опорных, бросились на Веку. Четыре пары клыков вонзились в древко копья и выдернули его у нее из рук. Клякса свернулся в шар на своем насесте, и Джиг учуял запах горелой кожи.

Щепки летели, пока змеи рвали копье на куски. При мысли о том, как эти твари обошлись бы с гоблином, коротышку чуть не вырвало. Они явно оголодали, некоторые настолько отчаянно, что пытались даже глотать куски древка, прежде чем выплюнуть их на землю.

Джиг подобрал несколько щепок и с помощью запальной палочки развел небольшой костерок у стены туннеля, затем принялся разглядывать змей более пристально. Если он не ошибался, при создании этого чудовища пикси допустила ошибку.

– Глупые хобгоблины не могут сделать приличное копье для спасения собственной жизни, – пробормотала Века.

Джиг сгреб ее за рукав и потащил наружу.

– Ну, ты его убила? – уродливая рожа Шрама украсилась широкой улыбкой.

– Мне нужна твоя помощь, – вклинился Джиг. – Помоги мне разделать одну из этих дохлых мышей.

– Я хобгоблин и воин, – возмутился Шрам. – Такая работа не для меня. И где мое копье?

– Я помогу, – вызвался Браф. – К тому же я снова проголодался.

Джиг не потрудился объяснить, зачем ему это нужно. Они с Брафом работали вместе, отрезая ломти мяса от туши, пока Шрам в ярости умчался искать оружие на замену. Века наблюдала, скрестив руки на груди.

– Что ты задумал – забить их насмерть сырым мясом? – съязвила она. – И лучшего плана великий Джиг Драконоубийца придумать не в силах?

– Пойдем. – Джиг подхватил на руки некоторое количество мяса. Рубаха все равно погибла, и пройдут столетия, пока она не перестанет вонять дохлыми нетопырями. Он еще не донес мясо, а змеи уже оживленно заизвивались. Магия пикси удерживала их на месте, но головы тянулись в ту сторону, откуда пахло едой.

Джиг был счастлив оказать им эту услугу. Он побросал в змей все куски нетопырьего мяса, стараясь не смотреть, как головы сражаются друг с другом в стремлении дорваться до пищи. Джиг отступил наружу и стал ждать.

– Что ты сделал? – поинтересовался Шрам. Он вернулся с пустыми руками, и взгляд, брошенный им в спину Веке, обещал смерть. – Они не сдохли. Я отсюда слышу.

– Дай им время. Они помрут достаточно скоро, – заверил Джиг.

– Яд? – высказала догадку Грелл.

Джиг покачал головой.

– Большинство ядовитых тварей обладают некоторой устойчивостью к отраве.

Он заглянул в туннель. Пламя угасало, но различить силуэт твари он смог. Несколько голов уже пали на землю. Идея срабатывала даже лучше, чем он ожидал.

– Что ты сделал? – потребовала Века.

– Это пикси сделала.

Она связала кучу змей воедино, но не продумала конструкцию.

Все уставились на него.

– Смотрите, эта тварь только что съела гигантскую летучую мышь почти целиком, так?

Браф кивнул.

– Что происходит дальше? – спросил Джиг.

– Десерт? – догадался Браф.

– Что происходит с едой?

Грелл фыркнула.

– У меня лично она накапливается в потрохах, пока не потребуется некоторое количество Голакиного особого грибного сока, чтобы привести организм в движение, а потом… – Она осеклась, прохромала мимо Джига посмотреть на тварь, проследив линии гладких невредимых змеиных тел до места соединения. – Им никак…

– Задняя часть этих змей была утрачена, когда пикси слепила их вместе, – сказал Джиг.

Грелл поджала губы.

– Бедняги. Жуткая смерть.

Перебираясь через дохлого змеемонстра, Джиг с радостью согласился пропустить Веку вперед. Даже несмотря на то что Клякса был холоден и спокоен, коротышка все еще немного боялся: вдруг одна из этих голов очнется и вонзит клыки Веке в ногу. Только когда толстуха благополучно перебралась на ту сторону, он перестал беспокоиться насчет твари.

Значит, можно продолжать беспокоиться о других вещах, и не в последнюю очередь о реакции Кралк, когда (и если) они найдут обратную дорогу в гоблинское логово.

«Видишь ли, нашего проводника-огра убила его собственная сестра. Мы потеряли лестницу на верхние туннели. И, да, пикси завоевали огров и в скором времени наведаются сюда, исполненные решимости проделать то же самое с гоблинами».

Джиг попытался утешить себя тем фактом, что сам он вряд ли доживет до этого вторжения. Утешение получилось так себе.

«Не о пикси тебе надо беспокоиться».

Услышав голос Тималуса Звездотеня, впервые после столь продолжительного молчания, Джиг от неожиданности резко подскочил и стукнулся головой о потолок туннеля.

– Что такое? – спросил Браф, едва различимый в тусклом свете Векиной запальной палочки.

– Ничего. – Джиг потер голову и сердито взглянул вверх.

«Где ты был? Мне бы тут внизу весьма пригодилась помощь. Пришлось сражаться с огром и со змее-чудищем, и как это понимать: «Не о пикси тебе надо беспокоиться»? Забыл Некромант? А это только одна феечка-пикси. А их здесь у нас… – Он точно не знал, сколько пикси поселилось в Штраумовом логове. – Больше одной».

«Та пикси не была настоящим Некромантом, – возразил Звездотень. – Забыл?»

«Изо всех сил постарался».

Но подколка божества всколыхнула забытые ощущения: запах гниющей плоти, скрип Некромантьего голоса, когда она хвасталась убийством настоящего Некроманта и кражей его магии.

«Она была не из нашего мира, – сказал Звездотень. – По собственной воле или изгнанницей, она покинула свой мир, чтобы попасть в наш. А пикси там внизу этого не сделали».

«Но я их видел! Я видел змеечудище, созданное той, розовой. А как насчет огров? Они…»

«Заткнись и слушай, Джиг».

Джиг заморгал. Звездотень нечасто бывал столь резок.

«Пикси не покинули свой мир, потому что они приносят его с собой. Вот почему я не мог дотянуться до тебя. Даже у богов есть пределы, и моя власть не простирается на иные миры».

«Снег, странные цвета, это…»

«Это неустойчивое совмещение реальностей, – произнес Звездотень, увеличив Джигову головную боль с «болезненной пульсации» до «гномской попойки внутри Джигова черепа». – Пузырь».

Так, уже лучше. Пузыри Джиг понимал.

«И что случится?»

«Точно не знаю. – Голос Звездотеня и вправду звучал смущенно. – Может, это временное явление, способ для пикси акклиматизироваться в нашем мире, а может стать и постоянным карманом их мира внутри нашего. Полагаю, углубляя метафору, он может еще и лопнуть. В этом случае, как мне представляется, магия пикси просто рассеется».

Голова у Джига заболела сильнее.

«Чего ты хочешь от меня?»

«Не знаю, – рявкнул Звездотень. – Я был богом Осенней звезды, забыл? Божеством вечера, мира и покоя. Покровителем усталых и старых. Я не особенно занимался отражением вторжений пикси».

Джиг остановился так резко, что Грелл врезалась в него. Шедшая впереди Века обернулась спросить, в чем дело.

«Погоди, давай разберемся, – сказал Джиг. – Ты, бог, не в состоянии проникнуть сюда, и ты понятия не имеешь, как с ними сражаться. Однако ты ожидаешь от меня, гоблина, что я об этом позабочусь? Победить армию огров, пикси, змеечудищ и… чего они еще швырнут против нас? – а также вытолкать их маленький мир-пузырек обратно?»

Бубенцы зазвенели, так Звездотень пожимал плечами.

Джиг оглянулся на своих спутников. Хобгоблин, старая нянька, воин, который, скорее всего, пришьет самого себя, нежели врага, и дрянь-черпалка, помешанная на колдовстве. Веселенькая компания.

«Ты еще что-нибудь хочешь мне сказать, прежде чем я суну голову в петлю?»

«Века и ее приятель-хобгоблин. Они окутаны коконом магии пикси. Полагаю, они заколдованы. Вероятно, пикси наблюдают за каждым вашим движением».

Джиг помассировал череп в надежде умерить пульсацию в голове. Пальцы у него потеплели, припухнув от краткого толчка целительской магии. Боль несколько поутихла.

«Спасибо».

Он взглянул вперед, где Века нетерпеливо постукивала посохом. Шрам стоял у нее за спиной. По крайней мере, толстуха лишила хобгоблина оружия. Однако хобгоблин и голыми руками способен побить вооруженного гоблина в девяти случаях из десяти, причем десятый выпадает, только когда хобгоблин спит.

Так что любой из присутствующих либо связан приказом убить Джига, либо находится под контролем пикси, которые также с радостью прикончили бы его.

С раздраженным вздохом Века плюхнулась на пол и достала свою волшебную книгу. Та пребывала в плачевном состоянии – горстка потрепанных листков. Гоблинша выбрала один и, метнув на Джига недовольный взгляд, начала читать. У нее за спиной Грелл посасывала засахаренную поганку.

«А есть способ разрушить чары?» – спросил Джиг.

«Я не очень-то в этом разбираюсь. Они могут даже не осознавать, что ими управляют. Извини».

Джиг вздохнул.

«Полагаю, из богов мне посоветоваться больше не с кем?»

Тималус Звездотень ответить не потрудился.

6

Века шла с запальной палочкой в одной руке и стиснутыми листами волшебной книги – в другой. Зажав посох под мышкой и бормоча себе под нос, она читала обтрепанные страницы. Она уже дважды заехала Брафу по физиономии и выбила у Грелл костыль из руки, но ничего не могла с собой поделать. Ей необходимо было продолжать чтение. Ибо впервые в процессе изучения таинственных заговоров и заклятий слова начали обретать смысл. Тело покалывало от магической энергии, только и ждущей высвобождения.

Частица пепла упала на инструкцию по выпариванию чистой желчи из крысиных трупов. Гоблинша не совсем поняла, зачем кому-то заниматься подобными вещами, но столько страниц испортилось или сгорело, что у нее набралось много разрозненных лакомых кусочков подобного толка. Одна страница содержала руководство по призыванию огня из речных камней. На другой имелась пошаговая инструкция по посадке эльфийской кукурузы, для чего явно требовалась лопатка с платиново-золотым напылением и вода, собранная по утренней росе с дубовых листьев, – слишком много заморочек ради какого-то дурацкого овоща.

Века схватила другую страницу. Большая часть заклинания не поддавалась расшифровке, но, насколько она могла судить, речь шла о том, как сделать заклинающего невидимым. На полях предыдущий владелец синими чернилами нацарапал примечание: «Огнедышащий кот, охраняющий палаты Линна, явно способен видеть сквозь заклятия невидимости».

Века смяла страницу, сунула обратно в карман и взяла следующую. Не успела она начать чтение, как очередная частица пепла упала ей на запястье. Она подскочила и принялась отчаянно сдувать горячий пепел. Посох со стуком упал на пол, подняв пыль.

Джиг резко обернулся, наполовину вытащив меч из ножен. Они со Шрамом протиснулись мимо нее и возглавили отряд. Подобная наглость могла бы ее задеть, не будь она настолько погружена в чтение.

Не обращая на коротышку внимания, Века нагнулась подобрать посох. Осколки камня и грязь покрывали туннель, куда более замусоренный, чем полированные камни в гоблинском доме. Огры копали неаккуратно. В нескольких местах стены и потолок подпирали грубые деревянные балки.

Джиг так и не отпустил меча. Он ей не доверял. Века видела, как он наблюдает за ней с момента ее возвращения. Наверняка он завидовал, понимая, что чужая победа над пикси угрожает его положению. Вот почему он оттер ее и сразился со змеечудищем сам. Она бы вскоре одолела чудовище, не сунься он первым.

– Будь поаккуратнее, – сказал наконец Джиг. – Не знаю, когда эти огры вернутся, а еще неизвестно, кто прячется впереди.

– Не волнуйся, если покажутся огры, уверен, она остановит их с помощью своего могучего колдовства, – ввернул Шрам.

У Веки погорячели уши. Она поднесла догорающий огрызок поближе к страницам и спряталась в своей книге. Палочка почти догорела, остался кусочек длиной с ее большой палец. Свет скоро погаснет.

Она принялась листать, пока не нашла осветительное заклинание. Давным-давно на него попала вода и размыла середину, но большую часть еще можно было разобрать. Она уже как-то опробовала его в уединении отстойника. В прошлый раз ей удалось лишь обжечься.

Но теперь она пожирала страницу глазами.

– Всего-навсего базовая передача и усилительные чары.

Века моргнула. Она ни слова не поняла, однако фраза держалась в памяти. Мозг явно опережал знания, инстинктивно улавливая наиболее продвинутые идеи магии. Сердце у нее заколотилось. Когда загадочные инструкции прояснились, она, прищурившись, принялась разглядывать дефективный кусок страницы.

– Вероятно, здесь говорится о том, как себе обеспечить исходный источник света, типа запальной искры. Совершенно элементарное заклинание. Не столько генерирование волшебного света, сколько извлечение его из постороннего источника.

Рука, державшая запальную палочку, сжалась. Сначала надо применить связующее заклятие, чтобы подключиться к окружающей магической энергии.

– Это должно быть просто. Здесь хватит магии осветить целый мир.

– Чшш, – прицыкнула на нее Грелл, тыкая в спину гоблинши костылем.

Века ее проигнорировала. Она растопырила пальцы, рисуя на ладони магическую паутину. Серебряные нити, соединяющие кончики ее пальцев, вышли куда сильнее, чем получалось раньше.

– Это только первая часть связывания. Магию надо подсоединить к самому свету, чтобы управлять им.

Века с улыбкой разглядывала сеть. Серебряные линии не светили по-настоящему. Слова на странице не стали более четкими, когда она поднесла к ней ладонь, да и теней линии не отбрасывали. Остальные, казалось, ничего не замечали. Рука ощущалась теплой… здоровой. Она начала бормотать вторую часть заклинания, затем передумала.

– Чего морочиться? Слова бесполезны, это просто подпорки для слабоумных. – Рука дернулась по собственной воле, и серебряная сеть выгнулась наружу. Щупальце света проползло по воздуху и коснулось пламени на запальной палочке.

– Интересно, – пробормотала она. – Магия здесь более инертна. Вероятно, внешний эффект стерильной природы данного мира.

Века уставилась на ладонь, пытаясь осмыслить слова, исходящие из ее собственного рта. Более инертна, чем что? Она попыталась убедить себя, будто просто припоминает абзацы из прочитанного. Джоска любил длинные слова, многие из которых она до сих пор не понимала. Что, например, такое историческая унификация или мифологический героизм? Ну и сболтнула пару странных фраз, пока накладывала заклятия. Это часть ее растущей осведомленности, не более того.

Джоска говорил, что в процессе преодоления тропы герой станет черпать из прежде неизвестных резервов силу и мощь. Кризис просто помог ей обнаружить эти скрытые резервы.

Она хихикнула. Ей давным-давно следовало улизнуть, а не болтаться вокруг храма в ожидании, пока Джиг Драконоубийца научит ее своим дешевым фокусам.

– Что такого смешного? – поинтересовался Шрам.

Века, не задумываясь, усилием мысли толкнула пламя. Оранжевый свет спрыгнул с конца палочки, разбрызгавшись от столкновения с хобгоблинским носом. Запальная палочка погасла. Шрамов нос засветился, как дрянь-фонарь с перемоченным фитилем. Хобгоблин отскочил, треснувшись головой об стену, затем упал, все пытаясь удрать от собственного носа. Вокруг Шрама клубилась пыль.

– Что ты со мной сделала?!

– Тихо, – ласково проговорила Века. – Или ты хочешь, чтоб тебя услышали огры?

Джиг обернулся, рука снова потянулась к мечу. Туннели слегка расширялись у перекрестка, где огриный ход вливался в более крупный коридор, но Джигу все-таки пришлось протиснуться мимо Брафа, чтобы добраться до нее.

– Что случилось?

Она отшвырнула запальную палочку.

– Свет кончался. Я сделала новый.

– Сними это, гоблинша, а то я… – сказал Шрам.

Века тряхнула посохом, забренчали бусины и бубенцы. Хобгоблин съежился и отступил на шаг. При виде его страха у нее едва не вырвался злорадный смешок, но она сдержалась. Герои не хихикают.

– Успокойся, хобгоблин, – изрекла она. – В данный момент я всего лишь перекачала на тебя свет. Тебе бы хотелось еще и пламя?

Шрам скосил глаза к переносице, пытаясь разглядеть собственный нос. В оранжевом свете лицо его сделалось бледным, почти белым. В носу просвечивали темные вены, особенно вокруг ноздрей.

– Ты не можешь хотя бы чуть-чуть приглушить его? А то у меня голова болит.

– У него такой вид, будто ему в нос залетел пикси, – ухмыльнулся Браф.

Шрам шагнул к нему, и ухмылка пропала.

Века опасалась, как бы ее не разорвало от радости. Она наложила заклятие. Она подчинила магические энергии вокруг себя и запрягла их исполнить свою волю. И в процессе еще показала этому глупому хобгоблину кто здесь кто. Это его последняя колкость относительно ее способностей. Ему еще повезло, что она не сделала чего похуже.

– Свет очень сильный, – заметил Джиг.

Они оставили позади огриный туннель, снова ступив на знакомый обсидиан, и оранжевое сияние, отражаясь от скальной породы, распространялось далеко вперед и назад.

– Ни слова больше, – произнесла Века, махнув рукой в – как она надеялась – жесте щедрости. Она обернулась к Шраму, протянула руку и попыталась забрать часть света обратно себе.

Ничего не вышло. Она нахмурилась и попробовала еще раз. В книге говорилось, что налагающий заклятие будет иметь полную власть над любыми порожденными им эффектами.

– Я… я передумала, – заявила она. – Оставим хобгоблина его неудобствам. Может завязать себе лицо тряпкой, если хочет. По крайней мере, это избавит нас от его уродливой рожи.

Она видела, как напряглись у Шрама шея и плечи, но он промолчал. Он слишком ее боится!

– На, – произнесла Грелл, протягивая ему старую, заскорузлую тряпку.

Руки у комического спутника тряслись от ярости, пока он завязывал куском ткани нос. Свет проходил сквозь материю, но сделался значительно мягче.

– Что это? – спросил он.

– Старый подгузник, – ответила Грелл. – Не бойся, я выполоскала его, прежде чем взять с собой.

– Века… – Джиг осекся.

«Нервничает. Может, начал осознавать, что она скоро займет его место в глазах других гоблинов? Браф уже смотрит на нее с новым уважением, а Грелл… ну, у Грелл вид недовольный. Но у нее всегда такой вид».

Века улыбнулась.

– Двинемся дальше, Джиг Драконоубийца?

Грелл рядом с ней пожала плечами.

– С тем же успехом. Никакого интереса стоять тут и пялиться на хобгоблина и его светящиеся ноздри.

Она отвернулась и двинулась прочь.

Браф, пожав плечами, потопал за ней.

Прежде чем последовать за ними, Века одарила Шрама последней улыбкой. К счастью, хобгоблин не владел магией. В противном случае, ненависть на его лице превратила бы ее в лужу слизи прямо на месте.

Века обнаружила, что идет рядом со Шрамом, к неудовольствию их обоих. Увы, без запальной палочки она могла читать только при свете его носа. Несколько светящихся жуков, каких она видела у Джига в храме, начали виться вокруг хобгоблиновой головы, уворачиваясь от его сердитых хлопков.

– Имей в виду, я убью тебя и скормлю твое тело туннельным котам, – предупредил Шрам.

Века не обратила на эти слова внимания. Его похвальба напомнила ей, как хобгоблинские дозорные хвастались тем, что они собираются сделать с гоблинами. Им не хватало смелости пойти дальше. Те немногие, кто пытался, обычно не возвращались.

– Что ты собираешься делать, когда огры и пикси найдут нас? – спросил он. – Какой прок заставлять пикси светиться ярче?

– Есть и другие заклятия. – Она искоса глянула на него.

Хотя овладеть ими было бы гораздо проще, не приди ее книга в столь плачевное состояние. Вот заклинание, чтобы метать огонь во врагов, но большая часть страницы обгорела до полной нечитабельности, за исключением предупреждения вверху: «Не зачитывать возле уборной». Другая страница содержала первые несколько шагов какого-то очень продвинутого с виду заклятия, но последняя часть и заглавие были залиты чернилами.

– Теневой луч чего? – бормотала она. Теневой луч тьмы? Смерти? Насколько она знала, это мог оказаться и теневой луч бесконечной рвоты. Будь остальная часть заклинания доступна, она бы непременно опробовала его на Шраме, но без дальнейших инструкций страница оказывалась бесполезна.

Лица ее коснулся порыв теплого ветра. Она подняла глаза и, впервые с момента выхода из лесу, обратила внимание на окружающий пейзаж. Пыль впереди покрывали многочисленные отпечатки ног. Она отметила большие следы перед Джигом и другими. Следы огров.

Она различала гудение впереди по туннелю, словно великан играл на самом большом в мире духовом инструменте. Воздух сделался суше и пах нетопырьим дерьмом.

Джиг впереди остановился. Вид у него сделался испуганный.

– Что такое? – спросила Века.

– Я понял, где мы. По крайней мере, куда мы идем. Я надеялся, что ошибаюсь. – Он прислонился к стене и вытер с лица пот. – Некромант, помнится, превратил свои туннели в лабиринт, полный ловушек и заклятий, и все туннели вели в одно место – бездонную яму, с помощью которой он избавлялся от тех, кого не считал «достойным» присоединиться к его мертвым слугам.

– А я про нее песню знаю, – сказала Века. Понизив голос, она пропела:

Шрам проворчал:

– Мы, хобгоблины, поем примерно так же. Хотя припев немного другой:

– Не будете ли вы так любезны оба заткнуться? – поинтересовался Джиг. – Там в яме целое гнездо этих гигантских летучих мышей. Сюда-то, должно быть, огры и ходят их собирать. Вы наверняка уже чувствуете ветер. Этот туннель ведет к яме. Если мы туда пойдем, мы в ловушке.

– Тогда вернемся, – предложила Века. Остальные уставились на нее. – Мы миновали как минимум один туннель, там, где огры прорвались внутрь. Надо только…

– Огры уже некоторое время идут за нами, – перебил Джиг. – Разве ты не слышишь?

Века зашевелила ушами, стараясь отсечь звуки спереди, пока прислушивалась к происходящему позади. Она вспыхнула. Джиг прав. Звуки доносились слабо, но ворчание и топанье огров узнавались безошибочно. Как она могла это пропустить?

– Но они же не знают, что мы здесь, правда? – спросила она.

– Я бы за это не поручился, – пробормотал Джиг. Браф переводил взгляд с одного на другого.

– Так что же нам делать?

– Мы пойдем вперед, – сказала Века. – По тропе.

– И будем надеяться встретить еще одну развилку между этим местом и ямой, – добавил Джиг.

Он пробормотал еще что-то относительно того, что огры беспокоят его меньше всего, но к тому моменту Века уже снова прочесывала страницы своей магической книги.

Ветер усилился, вырвав из рук у Веки изучаемую страницу. Она едва успела придержать остальные, чтобы не дать им разлететься. Начинающая ведьма смотрела, как уносится, порхая, вдаль по туннелю руководство по превращению мочи в пиво. Ветер мешал ей учиться.

Она схватила Шрама за руку.

– Пойдем, мне нужен свет.

Хобгоблин глухо застонал, когда она потащила его обратно по туннелю, преследуя порхающий лист бумаги. После нескольких неудачных попыток он отпихнул ее, наступил на страницу, подобрал ее и, оторвав край, сунул ей в руки.

– Спасибо, – сказала Века.

Грелл покачала головой.

– Когда ты в следующий раз решишь драпануть, пока мы пытаемся избежать жуткой смерти от лап огров, я воткну тебе нож в брюхо. Мне показалось, тебе следует об этом знать.

Века ощетинилась. Неужели старуха не понимает, что только магия спасет их от огров и пикси, не говоря уже о бездонной яме? Ну, может, не конкретно заклинание «моча-пиво», но магия вообще.

Ветер нарастал, дергая за выбившиеся из косы пряди и хлеща ее ими по лицу. Толстуха неохотно признала правоту старой няньки. Попытки продолжать чтение могут стоить ей непредсказуемого количества заклинаний.

Запихивая страницы в карманы плаща, пришлось изрядно поднапрячься. Как будто тело ее физически сопротивлялось мысли о прекращении занятий, даже ненадолго. Столько вещей начали обретать смысл, столько возможностей открылось, и теперь она должна просто отложить это все в сторону?

Шум нарастал. Вопреки надеждам Джига, туннель уводил их все дальше и дальше вниз, идя относительно прямо сквозь скальную породу. Они оказались заперты между ограми и пропастью.

Показалась и сама яма – черный провал в конце туннеля. Джиг отошел в сторонку и уставился во тьму, словно мог каким-то образом превратить ее в мост или лестницу.

Для гоблина, который сражался и победил приключенцев, Некроманта и даже дракона, Джиг вел себя отнюдь не геройски. Он вел себя… скорее, по-гоблински. То есть предпочитал трусить и прятаться, удирать от опасности и избегать боев, приносящих славу.

Джиг был тем, кого Джоска называл «герой поневоле». В главе десятой обсуждались различные типы героев. Лично Века имела твердое намерение сделаться легендарным героем, тем, чьи победы будут вдохновлять многие поколения гоблинского народа даже после ее ухода.

Джиг явно представлял собой иную породу. Она положила ладонь на утешительно тяжелую книгу, по памяти пересказывая себе абзац: «Герой поневоле хочет только, чтобы его оставили в покое, но не такова судьба истинного героя. Истинному герою суждены великие дела, а судьбу нелегко обмануть. Дабы сподвигнуть героя на приключения, судьба прибегает к различным приемам, наиболее распространенный из которых – разрушение его родной деревни. Также популярно убийство друзей и/или семьи. Если вы чувствуете, что рискуете стать героем поневоле, советуем вам как можно скорее отправиться бродить по белу свету. Это, может статься, ваш единственный шанс защитить родных и близких от жестокой, всесокрушающей десницы судьбы».

Да, Джиг определенно герой поневоле. Учитывая все увиденное, Джиг являлся также все-время-втягиваемым-в-драки-и-потасовки героем.

Как он пережил все, что с ним случилось в «Песни о Джиге»? Силой он похвастаться не мог. Он больше походил на ребенка, чем на взрослого гоблина. Плохое зрение еще больше ограничивало его, даже с этими смехотворными линзами. Его магия, похоже, годилась лишь для исцеления ран. Перед лицом неминуемой битвы с ограми весь его героический план сводился к бегству.

Века проплыла мимо него, высоко подняв голову и развернув плечи, чтобы излучать атмосферу уверенности. Какое бы везение ни спасало Джига в прошлом, не похоже, чтобы оно помогало ему теперь. Он не знает, что делать.

– Пойдем со мной. – Она поманила Шрама.

Судя по его молчаливому повиновению, она далеко продвинулась с тех пор, как покинула гоблинское жилище. Туннель заканчивался покатым участком, засыпанным мелким щебнем. Пол уходил вниз, и здесь легко было оступиться и упасть. Она уперлась концом посоха в противоположную стену и принялась осторожно пробираться вперед, пока не сумела заглянуть в яму.

Оранжевый свет от Шрамова носа едва достигал дальнего края провала. Ветер уносился вниз, отчего у нее, стоявшей на самом выходе из туннеля, слегка гудело в костях. Шрам остановился в нескольких шагах сзади. Его крохотные зрачки ни на секунду не отрывались от зияющей пустоты перед ними.

Века подалась вперед и попыталась разглядеть, как высоко уходит пещера. Казалось, она простирается вверх настолько же, насколько и вниз. Но не может же она тянуться вечно. Гора высока, но имеет предел. Это навело гоблиншу на раздумья, а действительно ли яма бездонная. Не то чтобы это имело большое значение: если дно достаточно глубоко, то и от обычной ямы проку не меньше. Просто «бездонная» звучит внушительнее.

Высоко вверху Века различила пересекающий пропасть арочный силуэт. Это, должно быть, мост в центре Некромантова лабиринта.

– Дай-ка нос поближе.

Шрам сделал крохотный шажок, затем сложил руки на груди, отказываясь идти дальше. Века прищурилась, стараясь разглядеть детали моста. Местами в нем зияли квадратные провалы, где блоки или плиты – из чего он там сделан? – вывалились, но сам мост по-прежнему выглядел надежным. Надо только до него добраться.

– Огры скоро будут здесь, – заметила Грелл. – Если ты закончила любоваться пейзажем, может, стоит прикинуть, как с ними сражаться?

Веку подмывало выждать. На фоне мертвых и умирающих спутников она гордо выступит и встанет посередине туннеля. Огры отпрянут, смущенные ее уверенностью. И тут она, при бьющем в лицо ветре и в драматически развевающемся плаще, грянет посохом об пол и произнесет громовым голосом: «Убирайтесь домой, глупые огры!»

Нет, недостаточно эффектно. Грянуть посохом это хорошо, но над диалогом следует еще поработать. Сесть бы с книжкой и перечитать приложение С: «Героические тирады и остроумные реплики».

Конец посоха соскользнул, и она грохнулась навзничь, отчаянно брыкаясь, чтобы не соскользнуть вниз. Однако это оказалась не самая благоразумная идея. Малейшее неосторожное движение грозило отправить кувырком в темноту даже самого могучего героя. За спиной у нее Джиг вполголоса что-то вешал на уши остальным, пытаясь выстроить какую-нибудь боевую стратегию. Не обращая на него внимания, Века отложила посох и выудила из кармана волшебную книгу. Страницы в ее руках шуршали и хлопали на ветру, стремясь вырваться, но Века держала крепко, пока не нашла сожженную страницу с заклинанием левитации. По-прежнему лежа на земле, она прижала искомую страницу локтем, а остальные запихала обратно в карман.

Для прочтения заговора пришлось сесть. Шрам отвернулся послушать Джига, но света все же хватало для беглого просмотра уцелевших слов. Быстро наложить связующее заклятие и подключиться к магии. Далее – заякорить заклятие на собственный посох. Она пропустила примечания на полях и набросок с изображением грудастой эльфийки, постигая истинную суть заклинания.

– Очередной образчик прямолинейной симпатической магии, с магическим компонентом, обеспечивающим необходимый рычаг.

Неважно, что это значит. Она засунула страницу обратно в карман плаща, взяла посох и завершила заклинание, тщательно проговаривая каждый неудобопроизносимый слог.

Шрам вскрикнул, стукнувшись головой о потолок туннеля. Паря и подскакивая в воздухе, он непрестанно вопил, значит, приложился не так уж сильно.

– Века, если мы собираемся сражаться в ограми, хобгоблин нам понадобится! – крикнул Джиг.

Она слышала топот бегущих ног, и дальний конец туннеля начал окрашиваться розовым.

– Не сейчас, – пробормотала она. – Я не готова. Поворот посоха вышвырнул Шрама из туннеля в пропасть. Его вопли становились все пронзительнее, руки и ноги беспорядочно мельтешили, словно он пытался плыть по воздуху, как по воде. Века медленно повела посохом, разворачивая беднягу, пока тот не оказался лицом к туннелю.

– Что ты делаешь? – спросил Браф.

– Спасаю наши жизни, – ответила Века. Она одарила его жесткой улыбкой и повторила заклинание.

Ничего не произошло. Она попробовала еще раз, прослеживая связку свободной рукой, затем присоединив Брафа к своему посоху. Он должен был вылететь наружу и присоединиться к Шраму в пропасти. Заклятие наложено правильно. Почему он не летит?

– Твоя работа? – спросил Джиг, указывая на Шрама.

Она кивнула.

Джиг посмотрел на приближающийся свет, затем снова заглянул в яму. Вогнав меч в ножны, он поплелся к концу туннеля, бормоча: «Ненавижу магию». Дойдя до края, коротышка подобрался и прыгнул. Руки его намертво сцепились на поясе у Шрама, ноги защелкнулись вокруг коленей хобгоблина.

– Слезь с меня, глупый гоблин!

– Не извивайся, а то я упаду, – взвизгнул Джиг. – Хочешь, чтоб я еще и зубами вцепился?

Шрам замер. Мудрый выбор, учитывая, где оказалось лицо Джига.

– Подтащи его ближе к туннелю, – крикнул коротышка Веке. – Если мы все ухватимся друг за дружку, ты сможешь поднять нас к мосту?

Это был ее план! Чего Джиг раскомандовался?! Она нахмурилась, пытаясь выдумать причину, почему это не сработает. Но ей не составит труда поднять лишний вес, а мост не так уж далеко. Вероятно, получится, черт его побери.

Она отвернулась.

– Грелл, ты следующая, – быстро сказала она, прежде чем Джиг успел принять решение.

Старуха заткнула костыли за пояс и подхромала к краю туннеля. Века крутанула посохом, подводя Шрама с Джигом ближе… ближе… Хобгоблин протянул руки, пытаясь ухватиться за скалу. Века крутанула его вокруг оси еще раз, крепко приложив головой о камень.

– Чтоб я этого не видела, ты!

Она слегка опустила его, и Грелл наполовину шагнула, наполовину свалилась с обрыва. Руки ее обхватили Шрамову шею, а одной ногой она заехала Джигу в ухо.

Пронзительный вопль раскатился по яме, и на мгновение ей показалось, что Джиг сорвался. Она застыла, пытаясь разобраться, следует ли ей испытывать вину или облегчение. Может, того и другого понемножку? Но крик повторился, и она сообразила, что он слишком громкий и слишком высокий для гоблинской глотки.

– Века, у нас проблема, – прокричал Джиг. Отодвинув их движением посоха, она заглянула в яму. Из глубины, тяжело хлопая крыльями против ветра, к ним поднималась гигантская летучая мышь.

– Эй, там, гоблин! – В поле зрения появились два огра. Один указал грубым деревянным копьем на нее и Брафа. – Мы пришли за Джигом Драконоубийцей.

Века испытала такое чувство, словно огр двинул ей кулаком под дых.

– За Джигом? – пискнула она. – Вам нужен Джиг? Это я делаю всю работу!

Браф протиснулся мимо нее и прыгнул. Она была слишком потрясена, чтобы поинтересоваться, не промахнулся ли он. После всех ее подвигов ограм нужен Джиг. Она здесь герой, а не он. Это она повелевала магическими энергиями. Разве они не видят парящего в пустоте светящегося хобгоблина?

– Века! – крикнул Джиг. – Мышь!

– Зачем вам Джиг? – спросила она.

– Королева желает говорить с ним.

Два огра двинулись вперед. Пикси пока не показывалась.

– Века, прекрати маяться дурью и сделай что-нибудь с этим нетопырем, – рявкнула Грелл, и тон ее был столь резок, что Века повиновалась не задумываясь.

Второй огр протиснулся мимо своего товарища.

– Джиг там, в яме. Убей жирного гоблина и хватай заморыша, пока не удрал.

«Убей жирного гоблина». Она всего лишь помеха, которую надо отбросить в сторону. Клыки воткнулись в щеки, а руки задрожали от великой несправедливости всего происходящего. Что бы она ни сделала, никакие ее подвиги не сотрут из памяти обитателей горы великого Джига Драконоубийцу. Ни победа над пикси, ни повелевание силами, которых Джиг даже не понимает, – все это не имеет не малейшего значения. Она ничто. Никто.

Мышь в яме напомнила о себе писком и порывом ветра от биения мощных крыльев. Тварь зависла рядом со Шрамом и остальными. Когти длиной с Векину руку потянулись к Брафу. Тот висел в самом низу грозди, зацепившись своим Багроклыком за пояс хобгоблина.

Здоровяк беспомощно дрыгал ногами, едва не срываясь.

– Джиг, помоги!

Века завизжала и дернула посохом, отодвигая Шрама и гоблинов. Одновременно она вытянула свободную руку, согнув пальцы, как когти. Магия бурлила у нее в ладони, пока она привязывала к себе нетопыря, проталкивая связующее заклятие в тело животного. Наконец ее сила запульсировала в каждой вене, каждой косточке, каждой капельке крови. Ее воля магической паутиной сомкнулась вокруг мыши, контролируя каждое движение твари.

Века закрыла глаза и оттолкнулась от края туннеля. Она по-прежнему видела, только теперь глазами летучей мыши. Нетопырю она представлялась резко очерченным силуэтом, летящим по дуге в пустоту, и подлететь под нее не составляло труда.

Жесткая шерсть воняла невыносимо, поднятый крыльями ветер едва не унес ее вниз, но Века ухитрилась вцепиться в жилистое основание крыла. Подтянувшись, толстуха оседлала жертву и стиснула ей бока коленями. На одно ужасное мгновение показалось, что мышь не выдержит, но это животное создавалось в расчете на добычу куда крупногабаритнее Веки. Наездница открыла глаза, и ее собственное зрение наложилось на черно-белое мышиное. Никогда еще она не видела так остро, а по сравнению с нетопырьим слухом гоблинские уши казались слабыми и хилыми, наподобие человеческих. Она слышала каждый шаг огров, каждое прошептанное Шрамом ругательство – все.

Головокружительная радость бурлила в ней. Века изо всех сил старалась не засмеяться, опасаясь, что остановиться уже не сможет. Даже Джиг смотрел на нее во все глаза, на его костистом лице читались страх и благоговение.

Пусть Драконоубийца только попробует присвоить себе заслугу этого спасения. Ей больше никогда не придется терпеть насмешки дозорных гоблинов и презрение хобгоблина. Она – Века Летящая-на-Нетопыре. Она… она…

Она не имела ни малейшего понятия, как получилось последнее заклятие. Мышь дернулась в сторону, пытаясь вырваться из-под ее контроля. Она перестала охотиться за Шрамом и остальными и просто хотела убраться отсюда подальше, попутно избавившись от повисшего у нее на спине гоблина.

– Нет, лети наверх, к мосту, глупое животное! – Века повела посохом, подняв остальных повыше. Почему мышь не повинуется? – Ну конечно. Она же не понимает слов. Придется управлять ее действиями.

Сначала надо опереться на инстинкты. Гигантские нетопыри не блещут интеллектом. Когда Века первый раз внушила твари подлететь снизу, та приняла команду за собственное желание и послушалась. Стоило только задать движение, и нетопырь продолжал лететь, пока что-нибудь его не отвлекало.

Нужно что-то вроде приманки. Толстуха заставила мышь поднять голову, сосредоточив внимание твари на Шраме и остальных. В то же время она увеличила скорость крыльев, поднимая животное выше.

– Ты хочешь их съесть, ты, уродливая, грязная, вонючая тварь. Съешь их!

Мышь, похоже, медленно уловила мысль и пошла вверх. Мимо, едва не задев Векино плечо, пролетело копье. Огры стояли на краю туннеля и таращились на нее.

Века переместила Шрама повыше, вертя его так и этак, чтобы удержать интерес хищника.

– Умница, – приговаривала она. – Ты голодна. Ты бы лучше хорошенько закусила, чем про меня думать.

– Поторопись, гоблинша, – крикнул Шрам. – У меня руки-ноги отрываются, а если этот придурок Браф не перестанет вертеться, я останусь без штанов!

В приступе вдохновения Века направила их к стене ямы, и сейчас они висели прямо над ограми. Если те попытаются метнуть копья, то наверняка свалятся вниз. Пока она держит спутников у самой стены, они в безопасности. «Если только на нас не спустят пикси».

На полпути к мосту у нее перед глазами что-то мелькнуло. Гоблинша зажмурилась, положившись на чувства мыши. Она теперь видела куда лучше, чем когда-либо. В стене прямо перед Шрамом и гоблинами открылась трещина, еще один туннель. На краю его возник огр и бросил в яму тонкую веревку. Петля захлестнулась вокруг Шрама и остальных, подтягивая их к устью туннеля.

Не успела Века и рта раскрыть, как вторая веревка прижала ее к мыши. Она чувствовала, как бьется полу задушенная тварь, пока веревка затягивается у нее на горле.

Наездница попыталась заставить свою жертву быстренько сдать назад, сдернув огра в пропасть, но та уже устала нести седока и слишком ошалела, чтобы повиноваться. Чем отчаянней она боролась за дыхание, тем быстрее расходовала небольшой запас воздуха, оставшийся в легких. Вскоре Века уже приближалась, раскачиваясь, к стене пропасти, крепко принайтованная к обмякшему нетопырю. Первой ударилась о стену мышь, смягчив удар для наездницы. Века шевельнула посохом, пытаясь сдернуть второго огра посредством Шрама, но сил не хватило. Да будет так. В сражении больше героизма, чем в перманентном улепетывании. Она покрепче стиснула посох и приготовилась к бою.

7

Обычно Джигу удавалось молниеносно просчитать варианты и вычислить наилучший выход из любого положения, в какое бы его ни швырнула жизнь. Однако проделать это, когда лицо у тебя прижато огриной веревкой к жесткой кожаной куртке Шрама, оказалось значительно труднее. Неизвестно, что хобгоблин носит на поясе, но всякие кошели и инструменты непрестанно кололи Джига в грудь и под мышку. И сырный запах Греллиной правой ноги, в данный момент покоившейся у Шрама на бедре, так близко, что Джиг мог лизнуть ее сандалию, комфорта не добавлял.

Все посетившие его голову идеи вертелись вокруг того, как им предстоит умереть. У огра на поясе висела большая секира – чем не вариант? Хотя огры славились тем, что любили приканчивать врагов голыми руками. Еще они могли просто тянуть и тянуть веревку, пока она не задавит Джига и остальных до смерти, хотя это, вероятно, доставит ограм меньше удовольствия.

Коротышка бросил взгляд на Веку. Учитывая ее последние подвиги, она может оказаться даже опаснее, чем огры и пикси, вместе взятые. Однако в данный момент брошенная вторым огром веревка прижала ее лицом к спине задушенного нетопыря. Джиг сомневался в толстухиной способности наложить заклятие с полным ртом нетопырьей шерсти.

Значит, их единственная надежда – Браф. Наверное, «надежда» не совсем точное слово. Болтаясь на своем Багроклыке, здоровяк оказался ниже всех, и веревка захлестнула ему только запястья. Он дергался и извивался с тех самых пор, как огры втащили их в туннель. Наконец с победным рыком Браф выдернулся и упал на землю. Джиг и остальные при этом поднялись чуть повыше.

К сожалению, оружие грозного воина осталось висеть на поясе у Шрама. Брафа это, похоже, не обеспокоило. Он развел руки в стороны и прорычал:

– Освободите прочих, огры, пока я не…

Ближайший к нему огр, вернее, огрица, дернула веревку. Джиг вскрикнул, когда его вместе со Шрамом и Грелл мотнуло вперед, и вся гроздь врезалась в Брафа сзади. Тот, спотыкаясь, подался прямо навстречу огриному кулаку, затем впечатался в стену и сполз на пол. Огрица ухмыльнулась, подобрала его и засунула под мышку. Она даже не потрудилась отпустить веревку.

Ее соплеменник последовал за ними в темноту, волоча за собой по полу на веревке Веку с мышью. Джиг изо всех сил старался уберечься от ударов о стены и потолок. Руками он пользоваться не мог, пришлось растопырить ноги. Он слышал, как плюется и ругается Века.

Коротышка поморщился. Куда бы ни вел этот туннель, воняло здесь хуже, чем в любой из знакомых Джигу частей горы. Запах гниющего мусора и горелой еды перебивал даже грибковый аромат Греллиных пяток. Мелкие коричневые насекомые разбегались во все стороны, удирая от света.

«Эти огры не похожи на одержимых вроде Саши или тех, которые вместе с пикси гнались за вами по туннелям», – заметил Звездотень.

«Это хорошо».

«Не пойми меня превратно, они с тем же успехом могут вас убить», – добавил бог.

Джиг не ответил.

Когда они отошли достаточно далеко от пропасти и ветер немного утих, огры остановились. Огрица ткнула пальцем Грелл, поворачивая всю группу. Джиг уже истосковался по движению. Шрамов нос осветил заплесневелый камень стен и пол, настолько заляпанный спекшейся грязью и пылью, что обсидиан под ними не просматривался.

– Сделай что-нибудь со своим носом, – сказала огрица, подтянув всю компанию поближе.

Джиг различил сине-зеленые веснушки на кожистой физиономии. В ухе у нее красовалось усыпанное изумрудами кольцо. Гоблину оно сгодилось бы в качестве браслета.

– Если только не хочешь навести на нас пикси, – добавил ее спутник.

Он был крупнее ее – гора мышц с грязными зелеными космами ниже плеч. Кисти рук закрывали шипованные перчатки. Один удар таким кулаком, и у жертвы в четырех местах дырки.

Огрица закатила глаза.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи, Арнор.

– Не надо так, сестренка. Я…

– Если ты старше, это еще не значит, что тебе можно…

Арнор отшвырнул Веку с нетопырем и шагнул к своей спутнице.

– Послушай, Рамма, я просто хочу помочь.

Сбросив Брафа на пол, Рамма свободной рукой выхватила из изогнутых кожаных ножен на поясе громадный ятаган. Ручка у него отсутствовала. В основании полумесяца были проделаны огромные дырки для пальцев. Она натянула его, как перчатку, – так, что лезвие прикрыло ей костяшки, – и поднесла клинок к физиономии Шрама. Глянув на Арнора, огрица произнесла:

– Как я уже говорила, я не нуждаюсь в твоей помощи.

– Ее стращайте, а не меня, – зачастил Шрам, отчаянно дергая головой в сторону Веки. – Это она со мной такое сделала.

Рамма передала веревку брату. Одной рукой она подняла в воздух Веку и нетопыря.

– Освободите нас, – произнесла Века надменно. Вернее, настолько надменно, насколько можно произнести надменно, не переставая отплевываться от мышиной шерсти. – Затем я обдумаю вашу просьбу.

Похоже, толстуха ничуть не испугалась. Она дерзко смотрела на огрицу, молча подначивая ее продолжать. Если у Джига еще оставались какие-либо сомнения относительно Векиной ненормальности, то теперь они рассеялись окончательно.

Рамма прижала лезвие к узлу на веревке. Века с мышью рухнули на пол. Спустя несколько мгновений Джиг и все остальные также оказались на свободе.

Джиг не знал, благодарить или беспокоиться. Огры не освободили бы их, почувствуй они хоть малейшую угрозу. Учитывая, что главный воин гоблинов в данный момент похрапывал на полу, в то время как хобгоблин извивался и ругался, пригвожденный к потолку Векиным заклятием, спорить с мнением огров и впрямь не приходилось.

Века встала, отряхнув с одежды пыль и шерсть.

– Сними чары, – велела Рамма, сдергивая Шрама за лодыжку. – А не то я отрежу ему нос.

Толстуха расплылась в улыбке. Она явно подумывала бросить вызов двум ограм.

«Она же гоблин, – напомнил Звездотень. – Мозги никогда не являлись вашим сильным местом».

– Перестань придуриваться, девка, – рявкнула Грелл. – Спорю на свои костыли, дальше по туннелю есть еще огры. Чтобы положить конец твоей колдовской бредятине, достаточно и одного с арбалетом. – Она ткнула Веку костылем в пузо. – Если тебе так охота помереть, беги обратно и прыгай в пропасть. Нечего тянуть за собой остальных.

Века сердито выпятила челюсть. Джиг затаил дыхание, искренне ожидая увидеть, как Грелл проплывет по воздуху и швырнется обратно в яму. Затем толстуха кивнула. Как старухе это удается?

Дряхлая нянька отошла к стене туннеля и со стоном опустилась на пол, хрустя и щелкая суставами.

– Гоблин метит в колдуны. Никогда не слышала ничего смешнее.

Века посинела, но ничего не сказала. Исходи этот комментарий от Джига, она уже сейчас превратила бы его в червя-падальщика, но что-то в тоне Грелл удержало ее от подобной реакции. Этому фокусу действительно стоит научиться.

– Ну? – спросила Рамма, помахивая клинком. – Чем дольше он светится, тем больше опасность.

– Я стараюсь, – огрызнулась Века. Она подняла посох и наставила на Шрама. – Я… заклинание… просто небольшие затруднения, вот и все. – Она порылась в плаще и выгребла потрепанные страницы волшебной книги. – Это не… связывание, это сильнее, чем… Я пытаюсь. Дайте только найти нужную страницу.

Рамма пожала плечами и шагнула вперед.

– Комар носа не подточит. – Она подняла клинок. – Так сказать.

– Нет, подожди! – Голос Шрама сорвался на почти неузнаваемый писк. – Подвинь меня к гоблинше. Дай мне поговорить с ней.

Огрица подтолкнула его, и он поплыл по воздуху к Веке. Та подняла глаза, буквально сочась презрением.

– Что ты намерен делать? Ты же не волш…

Шрам заехал ей пяткой в лоб, отшвырнув к стене. Века треснулась головой о камень и осела на пол.

Свет погас. Шрам взвякнул, когда его собственное тело шмякнулось наземь. Болезненный стон отметил место приземления хобгоблина.

Джиг потер лоб.

– Если вы дадите нам еще немного времени, мы с удовольствием обезглавимся самостоятельно, и тогда делайте с нами, что хотите.

Он слышал, как огры подобрали Шрама и двух бесчувственных гоблинов.

– За мной, – скомандовала Рамма. – Только дернись слинять, и я забью тебя насмерть вашей собственной колдуньей.

Джига это вполне устроило.

– Куда мы идем? – поинтересовался он.

– Ведем тебя познакомиться с моей мамой, – ответил Арнор.

Джиг держал здоровое ухо торчком, прислушиваясь к шагам огров и постукиванию костылей Грелл. Несмотря на легкий ветерок, вонь становилась все сильнее. Джиг содрогался при мысли о том, насколько хуже обстояло бы дело, не перемешивай ветер из пропасти воздух в туннелях.

Огры безошибочно ориентировались в лишенных света переходах. Видимо, они обитали здесь уже некоторое время. Коридор беспорядочно вилял вправо и влево, вверх и вниз, на первый взгляд безо всякой системы. Хотя боль в бедрах и под коленками свидетельствовала, что они движутся в основном вверх.

Несколько раз Джиг ощущал движение воздуха, отмечавшее другие коридоры. Из одного долетел звук капающей воды и тяжелый, тошнотворно сладкий запах плесени. Другой дохнул на кожу сухим теплым воздухом, несшим запах паленого рога. Возле этого коридора Клякса встрепенулся и наполовину сполз по Джиговой руке. Тот чувствовал, как огневка переминается, словно готовый спрыгнуть и убежать. Джиг погладил паука по мохнатой спинке, подбадривая питомца.

– Держитесь, – сказала Рамма и негромко хохотнула. – Мы не хотим, чтобы наши гости передохли прежде, чем познакомятся с тетушкой Трокель.

Джиг слушал, как Рамма потрусила вперед, гадая, что она имела в виду. То, что он и остальные нужны им живыми, стало лучшей новостью за последние дни.

Единственными звуками оставались шлепанье босых ступней Раммы по каменному полу и хриплое с присвистом дыхание по-прежнему бесчувственного Брафа. Судя по этому звуку, нос у него до сих пор толком не зажил.

«Вели ему прекратить ковырять в носу, может, полегчает», – посоветовал Звездотень.

Громкое шипение и сухой скрежет чешуи о камень прервали шаги огрицы. Джиг различил приглушенный стук, словно кулаком ударили по матрасу.

– Ах ты мелкая… – проворчала Рамма. – Вот тебе.

Шипение сделалось громче, в нем проступила паника, затем оно резко оборвалось с хрустом переломленной кости.

– Мои уши подводят меня, или твоя подруга только что сцепилась со скальной змеей? – уточнила Грелл.

– Они любят охотиться в этих туннелях, – ответил Арнор. – Помногу не собираются, но между лагерем и этим местом всегда найдется несколько штук.

А огры нечувствительны к большинству ядов, что делает скальных змей идеальными стражами… ну, если вас не беспокоят дырки от клыков. Едят скальные змеи практически все, даже червей-падальщиков. Не раз Джига спешно вызывали на помойку исцелять какого-нибудь ничего не подозревавшего кухонного гоблина, который вылил забродившие остатки еды и вдруг оказался лицом к лицу с разъяренной, пусть и несколько неаппетитного вида, скальной змеей.

Стоило об этом подумать, и запах напомнил ему ароматы помойки дома. Сильнее и гаже, но в основе те же нечистоты.

Огры отшвырнули с дороги еще двух скальных змей, прежде чем вся процессия достигла конца туннеля. Джиг различил оранжевое пламя факелов и услышал голос, окликнувший:

– Кто там?

Оба огра произнесли свои имена одновременно и сердито зыркнули друг на друга. Они походили на молодых гоблинов, соревнующихся за внимание вождя.

– Позовите мою маму, – добавил Арнор.

Они остановились в широком, со сводчатым потолком гроте перед главной пещерой, которой позавидовало бы и гоблинское логово. Несколько маленьких костров освещали пространство, но вонючий дым валил так густо, что гоблинов замутило. Большая часть миазмов собиралась под потолком пещеры, а затем просачивалась в щель слева от Джига.

Толстые обсидиановые колонны высились там и сям по всему помещению. Огры соорудили укрытия, натянув занавески из грубой ткани вокруг нескольких колонн побольше. По прикидкам Джига, здесь обитало не больше дюжины особей. Те немногие, кого он заметил, показались ему усталыми, грязными и очень голодными. Коротышка утешал себя тем фактом, что Шрам гораздо мясистее его, к тому же хобгоблин уже удобно отправлен в нокаут и готов к поджариванию.

Браф закашлялся, его вырвало. Арнор уронил грязную ношу, и здоровяк жестко приземлился на пол.

– Что за вонь? – пробормотал он.

Рамма указала на открытую дверь в дальней стене пещеры. Куски деревянной коробки и ржавые петли по-прежнему лепились к камню.

– Все трещины, куда вы, гоблины и хобгоблины, сбрасываете отходы, проходят рядом с этой пещерой. Кое-что годится для костра.

– Даже гоблинское дерьмо горит, если его сначала высушить, – подала голос старая, сгорбленная огрица, вероятно мать Арнора. Костяшки пальцев у нее распухли и отекли. На толстой металлической цепи на шее висела небольшая, затененная лампа. При таком искривлении позвоночника фонарь никак не касался тела. Пламя, наверное, даже помогало ей не замерзнуть. Дуновение сладковатого дыма сообщило Джигу о присутствии в ламповом топливе некоторых пикантных добавок.

– Тетя Трокель, – начала Рамма, но продолжить не успела.

– Мы нашли этих гоблинов, когда они убегали от пикси, – выпалил Арнор. – Мы с Раммой заметили их, когда они поднимались из пропасти, и…

– Я говорила, их надо убить, – встряла Рамма, – а он…

– Ты просила разузнать обо всех странностях пропасти, – перебил Арнор, сердито зыркая на Рамму. – Это…

– Заткнитесь. Оба. – Трокель шагнула вперед и хмуро воззрилась на гоблинов. Кончики пальцев у нее при ходьбе волочились по полу.

– Извините, тетя Трокель, – сказала Рамма.

Арнор в тот же момент произнес:

– Извини, мама.

– Я говорила вам, что хочу знать обо всем происходящем в яме, – продолжала Трокель, и голос ее становился все пронзительнее. – Я не велела вам притаскивать гоблинов домой.

– Он – хобгоблин, – ткнул Браф пальцем в сторону Шрама. Грелл отвесила ему подзатыльник прежде, чем он успел ляпнуть что-нибудь еще.

– Они поднимались из пропасти, – сказал Арнор. – Я подумал, мы могли бы расспросить их о том, как обстоят дела дома.

– Они убегали от пикси, – сурово возразила Трокель. – Ты не подумал, что таким образом рискуешь привести их прямо к нам?

– Я тебе говорила. – Рамма ткнула Арнора локтем в бок.

– А ты пошла с ним, – осадила ее Трокель. Рамма вспыхнула и сердито зыркнула на Джига. В это мгновение коротышка понял, что сейчас произойдет. Он слишком часто оказывался козлом отпущения. Огры больше и сильнее гоблинов, а их семейное устройство не поддается осмыслению, но читавшиеся на лицах Раммы и Арнора унижение и ярость являлись универсальными. Пристыженные на глазах у всех, они, словно гоблины, получившие нагоняй от вождя, теперь станут искать жертву – того, на ком они смогут выместить свою ярость, чтобы снова почувствовать себя могущественными и сильными.

Сколько раз Джига пинали, гоняли, мучили и дразнили из-за того, что более крупного гоблина поймали за бездельем на посту…

– Ты хочешь, чтобы я… – Арнор шагнул к гоблинам.

– Нет, я… – перебила Рамма.

Джиг уже не стоял. Он схватил Брафа за руку и сказал:

– Встань у меня за спиной.

Браф вытаращился на него. Джиг выхватил меч, взмахнув клинком перед носом у Брафа, так что тот неловко отпрянул. Джиг развернулся, размахивая мечом перед тремя ограми.

– Просто убейте их, и покончим с этим, – рявкнула Трокель. Ее перекосило от досады при виде Джигова меча. – Оставьте тела возле пропасти. Пусть выглядит так, словно они бросились друг на друга.

– Не сработает, – заявил Браф. – Пикси ни за что не поверят, будто мы перебили друг друга безо всякой причины.

Джиг, не оборачиваясь, ответил:

– Непременно поверят. Мы ж гоблины.

Арнор потянул из-за пояса топор. Рядом с ограми и их оружием меч Джига выглядел кухонным ножиком.

– Но они не поверят этому, когда Браф с воплями побежит по туннелю, – продолжал Джиг, молясь, чтобы здоровяк понял. Он бы предпочел хобгоблина. Но Шрам с Векой валялись без сознания, Грелл слишком медлительна, а если побежит он сам, то остальные, вне всякого сомнения, последуют его примеру. Поэтому Джиг сжал меч обеими руками и стиснул челюсти, чтоб не дрожали. – Иди, Браф. Мы с Грелл задержим огров. Ты расскажешь пикси, где они могут раздобыть несколько лишних рабов. Вероятно, путь к отступлению лежит через один из туннелей на дальнем конце пещеры. Уверен, пикси летают достаточно быстро и сумеют их поймать.

Он зыркнул на Трокель, та не шелохнулась.

– Так мы погибнем все.

Арнор взглянул на Трокель.

– Мам?

Рядом с ним Рамма вытащила свое оружие и отступила в сторону.

Грелл прохромала вперед, и ее костыль звякнул о клинок Раммы.

– Подожди-ка здесь, девонька, пока твоя тетушка не скажет тебе, что делать.

– Пикси все равно убьют вас, – сказала Трокель. – Они намерены перебить всех обитателей горы до последнего. Мой же мальчик сделает это быстрее их. Убери меч, и он с моей племянницей прикончат вас троих так, что вы даже не заметите.

Она говорила абсолютно спокойно и рассудительно, как будто с их стороны разумнее всего позволить ограм убить себя и не мучиться.

Джиг помотал головой. Может, насчет пикси Трокель и права, но пикси здесь пока нет. А огры есть.

И они по-прежнему намерены его укокошить. Они на миг замешкались, но другие огры уже двинулись к туннелю. Судя по звуку, Браф сделал несколько шагов обратно к пропасти, но даже доберись он до пикси, Джигу от этого было немного толку. Они не могут стоять так вечно. Арнор поигрывал топором, а Рамма занесла кулак для удара.

– Ты отведешь своих огров в безопасное место, – произнес Джиг. – А я разберусь с пикси.

Сердце у него колотилось, пока Трокель таращилась на него. Затем медленно начала смеяться.

– Ты? Ты собираешься сражаться с пикси?

– Должно быть, ты стукнула этого коротышку по голове, пока ловила, кузина, – заметил Арнор.

– Как именно ты намерен это проделать? – поинтересовалась Трокель. – Мы видели, что они вытворяют с нашим племенем, а ты всего-навсего гоблинский недомерок.

Джиг поправил очки.

– Нет, – ответил он, чувствуя себя полным кретином. – Я – Джиг Драконоубийца.

Боги, как он ненавидел это имя!

– Джиг Драконоубийца? – переспросила Рамма.

У Джига начала дергаться щека.

– Да.

Рамма оглянулась на остальных.

– Это же тот, который…

– Я знаю, кто он, – рявкнула Трокель. – Большинство из вас, козявки, либо удрали бы, либо бросились вперед, как идиоты.

И то и другое являлось освященной временем гоблинской тактикой и с равным успехом привело бы их к гибели. Джиг ждал. У него уже рука заболела от необходимости держать меч в таком положении.

– Что ж, иди, – согласилась Трокель. – Сражайся с пикси.

Джиг опустил меч, уперев его кончиком в землю. Руки у него дрожали так, что, попробуй он сунуть его обратно в ножны, наверняка перерезал бы себе пояс.

– Надо разбудить Веку и Шрама, – сказал Браф, подходя к ним. – Векина магия поможет против пикси. Вдруг она сумеет швырнуть в них хобгоблина.

– Нет, пока их контролируют пикси, – устало произнес Джиг. – Скорее она бросит в пропасть нас всех.

Полная тишина. Джиг почувствовал, как нагревается Клякса. До него медленно начало доходить, какого дурака он только что свалял.

– Эти двое заколдованы пикси? – уточнила Трокель.

– Гм. – Браф по-прежнему таращился на него, словно не до конца понял.

У Грелл на лице читалась досада. Рамма и Арнор оба снова подняли оружие. Джиг чувствовал, как краткая передышка утекает быстро, словно золото из карманов покойника.

– Убейте их всех, – велела Трокель.

– Погоди, – сказал Джиг. – Мы можем их связать.

– Пикси могут видеть их глазами. – Арнор протянул руку к Джигу.

Тот увернулся от огромной лапищи и едва не потерял равновесие.

– Мы завяжем им глаза, – предложил он. – Даже если они проснутся, то не будут знать, где мы были и как попали сюда.

– Они знают о нашем существовании, – сказала Трокель. – Этого довольно.

– Что, если… – Джиг закусил губу. Он снова ощутил, что сейчас произойдет. Его глупое замечание убьет их всех. И на этот раз он не видел выхода.

– Ой, ради Штраума, – возникла Грелл. – Ты же знаешь, как надо поступить, Джиг.

Коротышка уставился на нее. Старая нянька смотрела на его меч. Она что, ждет, что он станет сражаться с ограми?

– Я не могу…

– Это твои проблемы. – Раздраженно ворча, Грелл оттолкнула Джига и выхватила у него из руки меч.

– Извини, хобгоблин, – пробормотала она. – По крайней мере, это будет быстро.

Повесив один костыль на руку, она воткнула клинок Шраму в грудь.

Шрам дернулся, и голова его упала на землю. Грелл отпустила меч и, шатаясь, отступила. Она бы упала, не подхвати ее Браф под руки.

– Стыдно, – сказала нянька. – Он был неплохой парень – для хобгоблина.

Шрамово дыхание перешло в напряженные, хриплые с присвистом вдохи. Джиг не шевелился. Огры тоже.

– Иначе они убили бы нас, вождь, – сказала Грелл, подчеркнув последнее слово. – Ну, ты собираешься позаботиться о Веке или это тоже придется делать мне?

Не успел Джиг ответить, как все заслонил голос Тималуса Звездотеня.

«Джиг, исцели хобгоблина».

Грелл вытирала руки от крови.

– Лучше б я осталась со спиногрызами.

«ДЖИГ, ИСЦЕЛИ ХОБГОБЛИНА!»

Сила Звездотеневой команды заставила Джига стиснуть голову ладонями.

«Я не знал, что Грелл собирается его убить, но ее нельзя винить за…»

«Он еще не умер, а заклятие рассеялось, как только клинок пронзил его грудь».

Джиг уставился на тело Шрама. Меч торчал из хобгоблинской груди, словно шампур из Голакиного крысиного шашлыка.

«Стало быть, для избавления от чар пикси надо всего лишь тыкать в жертвы мечом?»

«Быстро, Джиг».

Джиг двинулся вперед, пока не оказался в луже крови, вытекающей из тела Шрама. Он опустился на колени и ощупал рану, порезав при этом пальцы о собственный меч. Краем глаза он видел, как огры тянут к нему руки.

– Дайте мне помочь ему, – попросил он и выдернул меч, отчего кровь хлынула ему на руки миниатюрным фонтаном. Он положил обе ладони на рану, чувствуя как горячая руда заливает пальцы и стекает на пол. Вот-вот зальет хобгоблинской кровью любимые сапоги.

– Подвиньте факел поближе.

– Что ты делаешь? – спросила Рамма.

Жар иной природы хлынул по Джиговым конечностям сквозь кровавые потеки в тело Шрама.

«Грелл не попала в сердце, но задела одну из артерий. Тут потребуется определенная точность. Вложи пальцы в рану».

Икнув, Джиг закрыл глаза и вдавил два пальца под кожу. Что-то царапнуло его по костяшке. Осколок кости? И что это за пульсирующая штука прижалась к фаланге? Им хорошо расписывать, как Джиг Драконоубийца способен исцелить любую рану, но никто не представляет себе, каким поистине тошнотворным может быть данный процесс.

«Есть».

Поток крови ослабел. Джиг вынул пальцы из раны и вытер их об штаны пациента. Он потянулся за своим мечом. Тот оказался теплым на ощупь, а может, сила Звездотеневой магии забрала тепло из его собственного тела.

– Заколов его, Грелл разрушила заклятие пикси, – пояснил Джиг присмиревшим зрителям.

Более сильной реакции не последовало бы, даже заяви он, будто Штраум восстал из мертвых и заглянет попозже на прожаренные нетопырьи крылышки. Арнор и Рамма снова заговорили, перекрикивая друг друга.

Трокель закатила глаза и сгребла обоих за уши, больно вонзив когти в мочки.

– Замолчите.

К величайшему удивлению Джига, они послушались. И Арнор, и Рамма были моложе и сильнее Трокель. Разыграйся подобная сцена среди гоблинов, старуху побили бы и вышвырнули в дальний конец пещеры. Но огры только злобно зыркали друг на друга и потирали уши.

– Когда захватчики начали нас убивать, мы попробовали с ними торговаться, – поведала Трокель. – Мы предложили разделить пещеру или даже вообще покинуть гору. Они согласились, позволив небольшой группе огров прийти в пещеру Штраума для выработки соглашения. Эти огры вернулись на следующий день порабощенные. Они убили дюжину наших, прежде чем мы сумели их остановить. – Старая огрица уставилась в никуда. – Я пронзила копьем собственного двоюродного брата, а он до последнего вздоха оставался рабом пикси. Как вы можете быть настолько уверены, что этот свободен?

Джиг колебался. Ответ «мне мой бог сказал» не выглядел особо убедительным, но он являлся единственным.

– Они хотят нашей смерти, Джиг Драконоубийца. Каждый, кто знает об их существовании, должен умереть. Только когда гора станет полностью принадлежать им, пикси почувствуют себя в безопасности.

– Тетя Трокель, – шепнула Рамма, – хобгоблин шевелится.

– Без тебя вижу, – рявкнула та.

Огры подошли поближе, образовав возле Шрама полукруг, а Джиг уселся на корточки у его ног. Раненый облизал потрескавшиеся губы. Застонал.

– На грудь словно Века села. Что… – Пальцы его ощупали окровавленную рубаху. Глаза резко открылись, и он сел. – Кто из вас, уроды синекожие, меня зарезал?!

Он огляделся и взгляд его уперся в Джига.

Джиг опустил глаза. Хобгоблинская кровь покрывала его рукава и руки. Как будто этой улики было недостаточно, кровь капала и с его меча, текла по клинку, образуя липкую массу у рукояти. Действительно, весь костюм Джига был выдержан в стиле «убил хобгоблина».

– Ты! – взревел Шрам и вскочил на ноги. Огры оглянулись на Трокель, а та пожала плечами, явно ожидая развития событий.

– Погоди, я не… – отпрянул Джиг. – О черт.

Шрам сделал два шага и резко побледнел. Он уставился на кровь на Джиговой одежде. Дыхание его участилось, он слегка пошатнулся.

– Ненавижу гоблинов. – С этими словами он рухнул на колени и вырубился.

– Думаю, ты прав, – сказала Трокель. – Мне еще не приходилось видеть, чтобы рабы пикси падали в обморок.

Она протянула руку и взяла у Джига окровавленный меч.

– На заговоренный клинок не похоже, – сказала она, поднося оружие поближе к лампе. Затем слегка оттерла кровь с клинка возле рукояти. – Волшебная сталь так не тускнеет.

Она передала меч обратно Джигу, и тот его едва не уронил. Он все еще не оправился от несостоявшегося нападения Шрама.

– Не возражаете, если мы свяжем его, прежде чем он проснется и снова попытается меня убить?

Трокель извлекла откуда-то толстый моток серой бечевки и передала Арнору. Тот перевернул Шрама на брюхо и принялся связывать ему руки и ноги.

– По-твоему, эта штука достаточно прочная, чтоб удержать хобгоблина? – спросил Браф.

Арнор резко дернул.

– Это эльфийская веревка. Из Штраумова логова. Тонкая, как струна, но достаточно крепкая, выдержит и четырех огров. Когда нескольким из нас удалось спрятаться в этих туннелях, мы попытались с ее помощью поднять за собой остальную семью.

– И что случилось? – спросил Джиг. Огр сплюнул.

– Пробовал когда-нибудь залезать по струне? За нее невозможно ухватиться. Такая, дрянь, тонкая, что руки режет до кости. Эльфы – уроды.

Джиг разглядывал свой меч, гадая, не заколоть ли заодно и Веку. Если метод сработал в случае со Шрамом, почему бы ему не подействовать и на колдунью. Разумеется, для обратного также нет никакой веской причины. Может, лучше просто связать ее, пока не выяснится точно, чем снимается заклятие?

Он огляделся, и у него опять заболел живот.

– Хм… никто не видел, куда подевалась Века?

Толстухи и след простыл. Должно быть, она удрала, пока все увлеклись закалыванием и последующим спасением Шрама.

– Надо было мне обоих зарезать, – проворчала Грелл.

Джиг не мог не согласиться. Он слегка недоумевал, почему Века не напала на них сразу как проснулась. Если она способна швырять Шрама туда-сюда и управлять гигантскими летучими мышами, то, несомненно, в силах причинить серьезный ущерб кучке гоблинов и огров. Он помнил ее безумную от радости физиономию, когда она гарцевала верхом на нетопыре. По мнению Джига, она могла отступить исключительно в расчете на близкое подкрепление.

Трокель, похоже, пришла к тем же выводам. Она хмуро смотрела на сына и племянницу.

– Вы навлекли на нас пикси.

– Прости нас, – в один голос ответили Арнор и Рамма.

Трокель повернулась к Джигу, и он поднял окровавленный меч. Она покачала головой.

– Теперь ваша смерть нас не спасет. Иди, сражайся с пикси, если можешь. Вдруг тебе удастся купить нам короткую фору. Или, если ты предпочитаешь быструю смерть, мы можем…

– Мы будем сражаться с пикси, – сказал Джиг.

Трокель отвернулась и треснула Арнора по плечу.

– Что до тебя и твоей кузины, то наряд по чистке сортиров на весь следующий месяц ваш!

Уходя, оба огра метнули на Джига ненавидящие взгляды.

Грелл и Браф посмотрели на Джига.

Джиг опустился на колени и вытер меч об Шрамовы штаны. Почему они все время ждут от него указаний? Любой другой гоблин убил бы Шрама и Веку, как только узнал бы про заклятие пикси. Из-за Джига Века сбежала и теперь предупредит врага.

«Вы, гоблины, так легко раздаете смерть. Что происходит, когда вы ошибаетесь? Некоторые заслуживают смерти, это верно, но можешь ли ты вернуть жизнь тем, кто не заслуживал гибели?»

Джиг взглянул на тело Шрама.

«Ну, это было совершенно ужасно, но…»

«Я не то имел в виду». – Похоже, Звездотень разозлился.

«Не забывай, я же гоблин. Нас не волнует, кто заслуживает смерти, а кто нет. Нас заботит, лишь чтобы нас самих не убили».

«Шел бы уже сражаться с пикси, а?» – рявкнул Звездотень.

Точно. Джиг уставился на свой меч. Старуха, заморыш и имбицил против Веки и пикси. Не говоря уже о подверженном обморокам хобгоблинском вояке.

– Браф, не разбудишь Шрама?

Может, на сей раз хобгоблин успеет принести какую-нибудь пользу, пока в сознании?

Хотя вряд ли это на деле принесет кардинальные перемены.

8

Ничто так не взбадривает, как вид клинка, вонзающегося в грудь товарища по квесту.

Века мчалась по туннелю, не отрывая свободной руки от каменной стены. До сих пор ее вела слепая паника и единственная мысль – максимально увеличить расстояние между собой и Джигом Драконоубийцей.

Этого следовало ожидать. Там, в пропасти, Джиг разглядел ее истинный потенциал. Он почувствовал угрозу. Для него предпочтительнее прежняя жалкая Века. Джоска предупреждал о зависти, которой герою следует ожидать со стороны ближних. Она потрогала успокаивающие контуры книги, лежащей в кармане плаща. Века чуть не пала жертвой зависти, точно как Лийла из главы пятой под названием «Нисхождение».

«И тогда Лийла швырнула противника наземь и связала его мистическими энергиями земли. Затем она выхватила жертвенный нож в форме полумесяца и потребовала ответа:

– Почему ты нападаешь на меня здесь, когда я вхожу во владения нечистого, дабы исполнить свое предназначение?

И перепуганный наемник ответствовал:

– Имей милосердие, Лийла. Я пришел от имени твоего мужа, который только хочет спасти тебя от злых сил, склонивших тебя к черной ворожбе.

– Так-то он предполагает спасти меня? – поразилась Лийла. – С помощью наемного головореза, который накинется на меня в темноте и отволочет обратно в его дом.

Слишком перетрусивший, чтобы лгать, наемник потупился и объяснил:

– Не совсем. Он велел мне вырезать твое сердце и принести его в храм Плинкарра, дабы он мог очистить твою душу».

Как и Лийлин муж, Джиг боялся Веки и надеялся расправиться с ней, прежде чем она станет слишком могущественной. Однако это не объясняло, зачем убивать еще и Шрама. Хотя он ведь хобгоблин. Какие еще нужны причины?

Века остановилась. Возможно, стоит вернуться. Пусть Джиг прячется и бежит боя, но она – Века. У нее хватит силы победить и огров, и гоблинов. Она улыбнулась, припомнив головокружение от полета на гигантском нетопыре через пропасть, развевающийся плащ, летящие по ветру волосы. Не хватало только посоха.

Толстуха нахмурилась, пытаясь припомнить, где потеряла его. Она пыталась снять заклятие со Шрама. По какой-то причине ей это не удалось, и тогда…

– Он пнул меня!

Воспоминание об унижении стало последней каплей. Она поскребла голову, чувствуя, как слиплись от крови волосы. Самый что ни на есть неблагодарный, трусливый, хобгоблинский поступок! Скверная кончина негодяя уже не так ее беспокоила.

Века не расстраивалась бы так, если бы убить ее затевал Шрам. Она даже несколько удивлялась, что он до сих пор не попытался этого сделать. Но слышать, как Джиг и Грелл обсуждают, кому из них ее зарезать…

– Они хотели меня убить.

Слова казались далекими и нереальными. Горло саднило, будто она проглотила угловатый камень.

– Я ходила к Джигу за помощью!

Сколько раз она представляла себе день, когда он разглядит ее талант и поделится с ней секретами своей магии, обучая вещам, которыми никогда не делился ни с каким другим гоблином.

Он наконец разглядел ее талант, и увиденное его ужаснуло. Джиг не был героем. И наставником тоже. Какой наставник станет планировать убийство собственного подмастерья? Даже если официально она никогда не являлась его ученицей.

Но задрыге не повезло. Он допустил ошибку, прикончив сперва хобгоблина. Века больше не беспомощная дурочка, какой ее все считали. Она вернется туда и покажет Джигу Драконоубийце, на что способна настоящая магия. Она…

Века взглянула на свои ноги – те отказывались сдвинуться с места. Она ущипнула себя за бедро и поморщилась. Почему она не в состоянии пошевелиться?

Гоблинша попробовала ради эксперимента шагнуть назад, в сторону бездонной пропасти. Ноги повиновались, но при новой попытке двинуться вперед мышцы опять закостенели.

– Что со мной не так?

Наверное, какое-то заклятие. От Джига вполне можно ожидать подобного. Века развернулась и попыталась пойти в его сторону задом наперед, но тело снова взбунтовалось. Бежать она могла, а вернуться и встретиться с ним в честном бою – нет.

– Если ты попытаешься драться с Джигом Драконоубийцей, тебя убьют – либо сам Джиг, либо разыскивающие его пикси, – прошептала она.

Рука сама поднялась и коснулась ее губ. Голос был ее, но она не могла сказать ничего подобного. Впрочем, замечание дельное. Учитывая, что пикси обыскивают пропасть, в скором времени они обнаружат туннель.

– Намерения у Джига благие, но из-за него погибнут все гоблины до единого.

Это ее рот. Ее голос. Она едва не прокусила себе пальцы, когда попробовала ухватить зубы и не дать себе говорить дальше.

Она подождала, пока голос закончит, и спросила:

– Что происходит?

– В данный момент ты стоишь в туннеле с пальцами во рту.

Интонация была слегка смазанная, ударения падали на другие слоги, а предложения сливались так, что все звучало как одно длинное слово. Тот факт, что пальцы она по-прежнему держала во рту, также не способствовал четкости произношения.

– Кто ты? – Она сложила руки и собралась. Ноги у нее дернулись, но она напрягла мышцы. Может, она и не способна пойти обратно к остальным, но вполне сумеет заставить себя не двигаться. – Я не двинусь с места, пока не получу ответы на некоторые вопросы.

– Прекрасно. Меня зовут Сниксель, – произнес раздраженно ее собственный голос. – Я тот, кто помог тебе наложить осветительные чары на твоего приятеля хобгоблина. Я тот, кто провел тебя через заклинание левитации. Я тот, кто помог тебе захватить контроль над тем нетопырем, который хотел тебя съесть. Я тот, кто пытается спасти тебе жизнь, кто может научить тебя куда более могущественной магии, но только если ты отсюда уберешься. Мертвых учить гораздо труднее.

Века было заспорила, но губы отказывались разомкнуться. Шейные и лицевые мышцы начало сводить судорогой, пока она боролась сама с собой.

Со стороны пропасти туннели начали заполняться бледным фиолетовым свечением.

– Пикси.

Она не поняла, кто это сказал – она или Сниксель.

Века нахмурилась.

– За нами летел розовый пикси, а не фиолетовый.

– Значит, их там два. Цвета, накладываясь друг на друга, дают новые оттенки. Вы, гоблины, что ли вообще ничего не знаете? Если в ваш мир посылают еще одного пикси, должно быть, твой приятель Джиг им и вправду нужен.

Камень в горле сделался жестче при упоминании о Джиге.

– Почему он?

– Послушай, если я пообещаю ответить на твои вопросы, ты соблаговолишь убраться из туннеля? Немного не доходя досюда, мы миновали расселину у самого пола. Ты сможешь в ней спрятаться.

– Герои не прячутся, – заявила Века. – Если пикси явились за Джигом, меня они не ожидают. У меня будет преимущество внезапности.

– Уверен, оно послужит тебе огромным утешением, когда твои кости начнут прорастать сквозь кожу. Пойми, как бы они ни удивились, они либо убьют тебя на месте, либо перехватят у меня управление и заставят тебя броситься в пропасть или биться головой об стену, пока череп не треснет. Ты можешь бороться со мной, но им ты сопротивляться не в состоянии. Ты действительно хочешь встретить свой конец подобным образом?

– Я могу…

– Не можешь, – отрезал Сниксель. Он говорил абсолютно уверенно. – По крайней мере, пока. Ты не сможешь спасти свой народ, будучи мертвой. Ты вправду думаешь, что царица пошлет на охоту в твоем мире кого-либо, кроме сильнейших своих воинов?

Века неохотно позволила Сникселю управлять своими ногами, торопливо вернувшись ненамного назад. Место отличал запах влажных водорослей. Гоблинша распласталась на полу, нащупывая очертания провала – неровную трещину на краю пола.

Она даже не заметила ее тогда. Сниксель, должно быть, подключился к ее органам чувств уже некоторое время назад.

Она должна пролезть, хотя будет тесно. Грунт внутри уходил под острым углом вниз. Она слышала, как сверху журчит вода. Расселина простиралась также и вверх.

– У гоблинов имеется правило выживания в незнакомых туннелях. – Века поплотнее завернулась в плащ и просунула ноги в дыру. – Правило, как определить, какие из них опасны.

– Какое же это правило?

– Они все опасны. – Она проползла поглубже, скривившись, когда бедра и живот заскреблись о камни.

К этому моменту приближающиеся пикси сделались настолько яркими, что она начала различать отдельные цвета. Левая сторона туннеля приобрела розовый оттенок, а правая голубой. Если они обнаружат ее здесь, наполовину торчащей из дыры, им не понадобится нападать. Она умрет от стыда.

Подошвы ее башмаков коснулись дальней стенки расселины. Она протиснула пальцы мимо живота и подтянулась. Ноги ее искали опору, какую-нибудь зацепку, которая позволила бы протащить тело дальше. Дело обстояло хуже, чем когда группа гоблинов постарше пригрозила заткнуть ею дырку в сортире.

Нет, по зрелом размышлении, сейчас положение много хуже.

Рука у нее соскользнула, ободрав кожу на костяшках пальцев. Стиснув зубы, она потянулась дальше вниз и попробовала снова, напрягаясь и дергаясь.

Край расселины царапнул ее по животу, и она наконец протиснулась внутрь. Она зацепилась за скалу, пока ноги нашаривали опору. Трещина уходила вниз под углом, туннель остался сверху. Внизу журчала вода. У Веки сразу начала намокать одежда.

– Они уже почти здесь, – шепнул Сниксель. Без предупреждения она отпустила руки. Только контроль чужой воли не дал ей раскрыть рот и заорать, когда она заскользила во тьму.

Движение прекратилось почти сразу, она ударилась ногами о камень. Тут было слишком тесно, чтобы по-настоящему упасть. Угол становился все круче. Века лежала на животе, глядя вверх на светящуюся трещину, а одна нога у нее болталась в пустоте. Вторая, прижатая к камню, удерживала тело на месте.

Свечение пролетающих пикси ненадолго озарило расселину. Камень покрывали вода и бурый налет. Быстро оглядев себя, путешественница выяснила, что аналогичный налет покрывает теперь плащ и башмаки. Она дождалась, пока свет пропал, и толкнулась вверх.

– Куда ты? – прошептал Сниксель.

– Пикси ушли. Я выбираюсь наружу.

– Будут другие. Пикси и еще хуже. Теперь, когда прибыла царица, они утроят бдительность.

– Царица?

– Она здесь. Вот почему они должны поймать Джига Драконоубийцу.

Тут Века решила, что следующий, кто упомянет имя заморыша, получит нож в брюхо.

– Почему всем…

Челюсти у нее захлопнулись. Она расслышала, как Сниксель сквозь сжатые губы произнес:

– Здесь небезопасно. Нам надо забраться поглубже. Тогда и поговорим.

Руки и ноги стыли в ледяной воде, а намокший плащ тянул книзу. Стиснув зубы, она уперлась руками в грубый камень и опустилась ниже, отыскивая опору для ног на скользких от ила камнях.

Пока она лезла, у нее заурчало в животе. Когда она ела в последний раз? Желудкам героев не полагается урчать. Разумеется, героям также не полагается, извиваясь, протискиваться вниз по темным, тесным и мокрым норам, разговаривая самим с собой и надеясь, что друзья не явятся с намерением заколоть их в спину.

Пальцы соскользнули. Она больно ударилась, приземлившись в мелкую лужу на карнизе. Скала обрывалась у лодыжек. Одежда промокла насквозь, а Века закрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Наконец она почувствовала, что сможет заговорить, а не завизжать, и произнесла:

– Мы уже глубже.

Сниксель не спорил. Может, уловил что-то в ее голосе.

– Я не слышу плеска внизу, значит, вода наверняка стекает до самой пещеры пикси.

Века прислонилась головой к камню.

– Мы удираем от двух пикси, чтобы свалиться на голову целой армии?

– Большинство занято сопровождением царицы в ее новый дом. В пещере по-прежнему небезопасно. Несколько огров бродят на свободе, не говоря уже о вас, гоблинах и хобгоблинах. Все беспокоятся о царице, и, куда бы ни вел этот водосток, нам, скорее всего, удастся выбраться наружу незамеченными.

– Зачем вам Джиг? – спросила Века.

Она почувствовала, как Сниксель управляет ее рукой, проделывая знакомые движения связующего заклятия. Она узнала схему: он пытался создать свет.

– Без толку, – сказала она ему. – Без источника света заклятие не…

Пальцы ее засветились изнутри мягким зеленым светом. В кисти руки проступили темными тенями кости и вены.

– Вот почему они хотят поймать Джига Драконоубийцу, – ответил Сниксель. Века подозревала, что данному заявлению полагалось прозвучать драматично, но оно вызвало у нее лишь раздражение. – Вот почему им понадобилась бы и ты тоже, пронюхай они, на что ты способна.

– Правда? – Сознание того, что пикси станут ее ловить, слегка приподняло толстухе настроение. Она уставилась на свою руку. – Они хотят, чтобы мы давали свет? По-моему, это для них и так не проблема.

– Магия вашего мира повинуется иным законам. Она богаче, мощнее нашей, но при этом неподатлива. Осваивать здешнюю магию – все равно что учиться дышать камнем.

– Ты один из них, не так ли? – констатировала Века, поворачивая руку. У нее даже когти светились.

– Я использовал себя в качестве источника света, – уклончиво отозвался Сниксель.

Драконья пещера. Когда они со Шрамом отправились шпионить за пикси, встреченный ими в туннеле представитель волшебного народца имел точно такой же зеленый цвет. Но она помнила, что победила его. Она рассказывала остальным, как одержала над ним верх.

– Ты изменил мои воспоминания о событиях в пещере Штраума.

– Нет, это ты сделала абсолютно самостоятельно, – возразил Сниксель. – Ты замахнулась на меня посохом. Именно тогда я заколдовал тебя. К тому времени, как вы вернулись к остальным, ты, должно быть, убедила себя, что убила меня. Мы управляем телом, а не сознанием. Ваши мысли и чувства нам неподвластны. Ну, царица и не такое может, но остальные – нет.

Века покачала головой.

– Я помню, как попала по тебе, а потом…

– Ты задела мне кончик крыла. Затем ты отвернулась и потащила своего друга из туннеля наружу.

– Он мне не друг. – Тогда почему она дала себе труд его вытащить, если только это не было делом рук Сникселя? Должно быть, он заколдовал их обоих. – Вот почему Грелл зарезала Шрама. Они догадались, что ты управляешь нами.

– Видимо догадались, – согласился Сниксель. – Джиг умнее, чем я думал.

Джиг вовсе не видел в ней угрозу. Он не боялся ее. Он боялся Сникселя и пикси. Века для него – ничто. Так же как и для любого другого гоблина.

– Почему ты нас отпустил? – спросила она бесцветным тоном. – Почему не передал нас своей царице, когда тебе представился такой шанс?

– Я… – Сниксель замялся.

У нее зашевелились лопатки. Спустя секунду она осознала, что это жест пикси. Должно быть, он складывал и расправлял крылышки. Нервный тик?

– Я недостаточно сильный, – признался он. – Если бы я попытался принудить вас обоих, боюсь, вы бы вырвались. Я решил дать тебе и хобгоблину возможность уйти обратно и попытаться узнать о вас побольше. Вдруг удалось бы выяснить нечто особенное, и это помогло бы мне заслужить расположение царицы. Я и вообразить не мог, что ты владеешь ключом к магии этого мира.

Ее волшебная книга.

– Так вот почему ты спрятал меня от других пикси, – протянула она. – Для себя приберег.

– Отведи я тебя к царице, она бы наградила нас обоих, – зачастил Сниксель. – Века, если ты нам поможешь, царица явит милосердие. В настоящий момент она планирует зачистить гору, перебить всех гоблинов и хобгоблинов до единого. Пойдем со мной, и, может быть, она сохранит твоему народу жизнь.

Века покачала головой. Ей не понравилось, как прозвучало это «может быть».

– Посмотри, чем я уже с тобой поделился, – продолжал Сниксель. – Представь себе, чего мы могли бы добиться. Ты умеешь подключаться к магии своего мира. Я могу научить тебя использовать эту силу для спасения твоего племени. Джиг Драконоубийца хочет с нами воевать. Царице это не понравится. Она прикажет убить вас всех. Она пошлет еще пикси в туннели, и…

– Я думала, вы не способны здесь колдовать, – перебила Века. – В наших туннелях должно быть безопасно.

Она нахмурилась. Если это правда, двое пикси, пролетевших наверху, ничего бы ей не сделали.

– Я не способен, – признал Сниксель. – Но сильнейшие из нас умеют заворачиваться в кусочек магии нашего мира, покидая безопасный дом. Это как магическое одеяло. По крайней мере, у них достаточно силы для сражений с вами, гоблинами. Вскоре наша магия заполнит всю гору. Тогда все ваше племя будет уничтожено, если только ты мне не поможешь.

– Я понимаю, чем ты занимаешься, – покачала головой Века. – Это «Искушение героя».

– Что?

– Джоска все об этом написал. Это часть «Нисхождения», где героя искушают сойти с тропы, привлекая обещаниями могущества и славы. Ты пытаешься хитростью заставить меня предать моих спутников.

– Тех самых, которые хотели заколоть тебя в спину?

Хороший аргумент.

– Ты нужна нам, Века, – мягко произнес Сниксель. – Запас силы, которую мы можем принести из нашего мира, имеет предел. Мы изгнанники, все до единого, и при попытке вернуться нас убьют. Мы должны научиться жить в вашем мире. Помоги нам, и ты станешь спасителем народов. И нашего, и вашего.

Не успела Века ответить, как снизу раздался громкий рык.

– Что это? – заинтересовался Сниксель. У Веки екнуло под ложечкой.

– Туннельный кот.

От вслух произнесенного имени зверя у нее пересохло во рту. Она едва не описалась, а это, учитывая, что хищник кружил внизу, только ухудшило бы ситуацию.

Каменная труба представляла для туннельных котов идеальное место охоты. Они почти не боялись воды, а лапы их находили зацепку даже на самом гладком камне. Добыче крайне трудно убежать в таком узком и коварном месте.

– Ты можешь управлять туннельным котом? – спросила Века. – Как летучей мышью?

Сердце у нее забилось при мысли о возвращении в гоблинское логово верхом на собственном ручном туннельном коте. Она почти слышала перепуганные вопли разбегающихся гоблинов. Может, хобгоблины и умеют дрессировать мохнатых тварей, но Века-то станет ими повелевать. Она…

– Нет, – ответил Сниксель, одним слогом разбив ее фантазии вдребезги. – Мне надо его видеть.

– Пока мы его увидим, он мне уже ноги отгрызет.

– Я мог бы помочь по-другому, – предложил Сниксель, – но тебе придется выбирать. Спаси нас. Спаси нашу царицу. Взамен я постараюсь спасти тебя и помогу сберечь твой народ. Если нет, ты и остальные гоблины погибнете.

Века колебалась. Джоска совершенно однозначно высказывался о судьбе так называемых героев, которые поддавались искушению. Нет, противостояние искушению почти всегда являлось правильным выбором. Хотя в данном случае пренебрежение им, похоже, равнялось смерти, и это не могло быть правильно.

– Погоди, ты говорил, вы изгнанники? – спросила Века.

Она нащупывала свои книги.

– Вряд ли сейчас подходящее время предаваться чтению, – заметил Сниксель.

Века не обратила на него внимания, листая «Тропу героя», пока не дошла до приложений.

– «Приложение А, – прочла она при свете руки. – Сто героических деяний и побед». – Она бегло просмотрела список. – «Героическое деяние номер сорок два: спасение деревни от вторжения». Гоблинское логово не совсем деревня, но, думаю, борьба с пикси под этот номер подходит.

– Что ты делаешь? – недоуменно воскликнул Сниксель. – Я ж говорил, если ты станешь воевать с нами, тебе…

– Заткнись и слушай, – возбужденно перебила Века. – «Помощь изгнанному принцу или принцессе в возвращении его/ее трона». Номер тридцать семь.

– Тридцать семь?

– Понимаешь, что это значит? – спросила Века, захлопывая книгу. – Помощь твоей царице-изгнаннице даже более героическое деяние, чем спасение гоблинов. Джоска сам так говорит!

– Следует ли из этого, что ты нам поможешь?

Она спасет и пикси, и гоблинов. Что еще лучше, она избавит гоблинов от той самой судьбы, которую навлекает на них Джиг Драконоубийца. Джиг по-прежнему стремится к войне, но именно Века станет тем, кто приведет их к безопасности.

– Не пора ли разобраться с туннельным котом? – напомнил Сниксель.

Она моргнула.

– Конечно.

– Опусти ладонь в воду.

Века повиновалась. Сниксель еще подтолкнул ее, резко двинув руку вперед, пока Векины пальцы не погрузились во влажную илистую массу. Ил и вода наполнились исходящим от руки зеленым светом.

Толстуха выгнула шею, стараясь заглянуть в темноту внизу. Туннельного кота разглядеть не удалось, но она слышала, как он к ней подбирается. Грубая шершавая кожа лап позволяла им лазить почти так же быстро, как и ходить. Эти же лапы, как наждаком, одним махом сдирали с жертв кожу.

– Так, по-моему, нам надо наложить еще одно связующее. Это ключ, как ты понимаешь. Дома мы постоянно связаны с магией, но здесь…

Века отдернула руку.

– По-твоему? Ты не знаешь?

– У тебя есть план получше?

Нахмурившись, Века расслабилась и позволила

Сникселю быстренько провести еще одно связующее заклятие. Магические линии с кончиков ее пальцев смешались с водорослями, сплетая их воедино.

– Великолепно. Теперь, продвигая вот так, соедини свою силу с самой жизнью водорослей.

Кисть у нее сложилась, и на ладони запульсировал магический пузырек. Века скривилась.

– Такое ощущение, будто я пукаю ладонью.

– Тебе бы стихи писать.

Из темноты высунулся нос туннельного кота в ореоле длинных белых усов. Розовые глаза на бледной морде не мигая смотрели на нее снизу вверх.

Сквозь ладонь в руку и дальше хлынуло новое ощущение: прохладное, спокойное чувство, словно по ее собственному телу журчит вода, освежая и наполняя плоть новой энергией. Наверное, такие ощущения испытывают водоросли.

– Теперь ты связана с растением, – пояснил Сниксель. – Забудь о неуклюжей второсортной симпатической магии вроде того заклинания левитации. Здесь чистая энергия. Магия является продолжением твоего тела, а водоросли – продолжением твоей магии. Теперь протяни руку и схвати туннельного кота, пока он не оторвал тебе ноги.

Хищник подобрался ближе. Мышцы перекатывались у него на спине, пока он мягко переносил вес с одной лапы на другую в поисках следующей опоры. Туннельные коты редко делают резкие броски. Лазают они легко и уверенно, выжидая, пока жертва запаникует и упадет.

– Сейчас хватать?

– Меньше думай, больше делай.

Века ахнуть не успела, как Сниксель завладел ее ногами и оттолкнулся ими от стены. Она начала соскальзывать.

Гоблинша ухватилась за водоросли, а водоросли ухватились за нее. Слизь покрывала пальцы и запястья. Ноги уже болтались в воздухе, исторгнув из кошачьей глотки голодный рык, но тут ил схватился крепче, и тонкие, как волосы, щупальца обвились вокруг ее пальцев крепче иной веревки.

– Прекрасно! Теперь проделай то же самое со зверем внизу.

– За… ткнись, – выдохнула Века.

Теперь она почувствовала хищника. Каждый раз, когда его лапа вдавливалась в ил, ей казалось, будто он наступает прямо на нее. Хвост дергался, задевая воду.

В следующий раз, когда хвост опустился в воду, Века ухватилась за него. Огромная масса бурого растительного вещества намертво прилепилась к кисточке.

Жуткий вой туннельного кота эхом прокатился по всей расселине.

– Не отпускай! – крикнул Сниксель. Глупый пикси. Как будто она сама не понимает.

Века держала изо всех сил. Ил пополз по хвосту дальше, щупальца вплетались в шерсть, сковывали кости и сочленения внутри. Кот уже вцепился в скалу всеми четырьмя лапами, дергаясь и извиваясь в попытках спастись. Он выворачивал голову и сгибался почти пополам в отчаянных попытках дотянуться и откусить собственный хвост. Века подалась вперед и с помощью очередного пучка водорослей выдернула несколько усов из кошачьей морды.

Для бедняги это было уже слишком. Оставляя за собой клочья шерсти, он полетел вниз, шипя и плюясь. Она слышала, как царапают по камню когти, пока он удирал все дальше и глубже в темноту.

– Неплохо. Ты у нас совсем скоро будешь повелевать стихиями и крушить врагов.

Века рассмеялась, больше не опасаясь, что кто-нибудь услышит. К черту Джига с его храмовыми фокусами. Разве заморыш когда-нибудь ездил верхом на гигантском нетопыре или обращал растения против туннельного кота? Согласно Джоске, герой спускается во тьму, где проходит величайшие испытания и обретает настоящую силу. Ну, в этой расселине не только темно, но и воняет. А если встреча с туннельным котом не испытание, тогда уж она и не знает, что считать таковым.

– Как, по-твоему, не полагается ли мне новое имя? Джоска говорит, у многих могущественных магов по нескольку имен. – К тому же это навсегда отучит других гоблинов звать ее Жирной Векой. – Согласно Джоске, истинно героическое имя мага должно состоять из нескольких слогов, часто включая название какого-нибудь животного. Лучше всего птицы, но сойдет и любой другой могучий зверь. Как насчет Кестрел Темногонь? Или, может, Олора Вороночь?

– Века Синее Перо или Пальцы Веером? – предложил Сниксель.

Она закатила глаза. Даже насмешки пикси не могли испортить ей настроение. Она станет магом!

Века удобно пристроилась, уперевшись ногой в противоположную стену. Если извернуться верхней половиной тела, можно подставить щеку под струйку воды. После столь долгого спуска без еды и питья едкая, соленая вода казалась самым лучшим вином. Вином, смешанным с растительной слизью и случайными слизняками, но они лишь дополняли букет.

Она массировала предплечье, стараясь размягчить самые жесткие желваки. Ладонь же, источающая колдовское свечение, чувствовала себя отлично. Каким-то образом чары одновременно и расслабляли мышцы, и наполняли их силой. Вот бы распространить заклятие на все тело, но, если верить Сникселю, от этого магия рассеивается.

– Давай быстрей, – понукал ее пикси.

Века непроизвольно зыркнула в темноту наверху – ее тело отзывалось на его нервозность.

– Куда ты так торопишься?

– Я должен доставить тебя к царице. Если ей станет известно, что я скрыл твое присутствие… – Он вздрогнул. – Некоторым отрывали крылья и за меньшие проступки – типа, мерцалки в царских покоях оказались не того оттенка.

– Мерцалки?

– Бескрылые хищные насекомые, – пояснил Сниксель. – Они плетут замысловатые узоры света там, где ползают, приманивая таким образом мелких козявок. Моя прежняя царица подвешивала их для украшения. Хотя кормить их очень неприятно. Укусы чешутся и светятся по нескольку дней.

– Почему царица перебралась именно сюда? – спросила Века. – Разве не нашлось для вторжения места получше?

Сниксель покачал головой.

– Открытие портала между мирами требует приложения огромного количества магии с обеих сторон. Ваша гора перенасыщена ею, особенно драконья пещера.

Века кивнула.

– Согласно легенде, наша гора вообще создана одной лишь магией.

Она щелчком смахнула улитку с руки и отодвинулась от воды, поморщившись от ломоты в затекшей спине и плечах. Не отпуская водорослей, толстуха начала спускаться с карниза. Здесь расселина делалась почти вертикальной.

– Джиг все равно попытается воевать с вами. Он такой.

Сниксель затряс головой.

– Если он станет воевать, то обречет вас всех на смерть.

– А если…

– Меньше говори, больше лезь, – рявкнул Сниксель. – Пикси наверняка уже поймали его. – У гоблинши беспокойно дрогнули лопатки. – Если они приведут его к царице прежде, чем туда доберемся мы…

– Я так не думаю, – возразила Века. – С Джигом все не так просто.

Мысли понеслись вскачь. Заморыш как-нибудь спасется. Он всегда спасается.

Ее учитель, похоже, не обратил на эти слова внимания.

– Видишь? Там, внизу. – Вверх плыли золотые искры, некоторые почти касались Векиных ног, прежде чем исчезнуть. – Мы почти дома. Я не уверен, откуда они исходят, но будь осторожна.

У Веки забилось сердце. Она знала, как ей поступить. Надо остановить Джига, пока он не обрек их всех на смерть.

Расслабив ноги и держась за водоросли, она заскользила к дыре у основания скалы. Густая дымка заполняла пространство внизу. Ноги вынырнули в пустоту, и только теперь начинающая колдунья притормозила и задумалась, как ей добраться до земли. Лестницы не оказалось, и она…

Плечи свело судорогой, и державшая водоросли рука разжалась. С громким писком Века сорвалась. Отчаянно размахивая руками и ногами, она полетела вниз, а затем земля ударила ее, словно рассерженный огр.

– Извини, – сказал Сниксель. – От волнения я забыл, что у тебя нет крыльев.

Века сплюнула снег и кровь. Губа треснула, а вместо лица был сплошной синяк. Она перекатилась на бок.

Под укрывшими землю высокими сугробами полностью исчезли мертвая трава и кусты. Снег вился в воздухе, сокращая видимость почти до нуля. Оно и к лучшему, решила Века. Хотелось верить, что никто не видел ее неизящного падения из расселины.

– Держись, – подбодрил гоблиншу Сниксель и забубнил себе под нос: – Магия течет справа от тебя. Видимо, портал в той стороне. Судя по ощущению, ты пролетела мимо пропасти Некроманта по направлению к…

– Ты можешь отвести меня к логову Некроманта? – перебила Века.

– А? Нет, нам надо доставить тебя к царице.

Гоблинша покачала головой.

– А если я знаю способ привести Джига к вашей царице?

Ее передернуло. Промокший плащ не особенно грел и в лучшие времена, но здесь она чувствовала себя в нем немногим лучше, чем будучи нагишом.

– Ты сумеешь это сделать? – спросил Сниксель.

– А ты научишь меня повелевать тварями вроде той летучей мыши? – спросила Века в ответ.

– Думаю, да. Как я уже говорил, я не величайший из воинов, но…

– Научи меня этому колдовству, и я приведу к тебе Джига Драконоубийцу. – Она склонила голову набок. – Если ты не воин, то чем же ты занимаешься?

Под объяснения Сникселя Векины ноги двинулись в путь. Оставалось надеяться, что он ведет ее к логову Некроманта.

– В основном я пользуюсь магией для… ну, для чистоты.

– То есть? – нахмурилась Века.

– Может, я и не из передовых разведчиков царицы, но зато мне нет равных, когда дело доходит до удаления пятен с одежды. Если чем-то залито, испачкано или завелся кто. Когда наткнулся на тебя и твоего приятеля, я как раз шел убирать дохлого огра.

Это неправильно. Ее наставник просто не мог оказаться пикси-эквивалентом червя-падальщика.

– Туда, – указал Сниксель.

Века прищурилась, еле различая темный камень наверху. Иллюзорное небо Штраума, синевшее над головой, сколько все помнили, пропало. Она обшаривала глазами скалу, пытаясь разглядеть место, на которое указывал пикси.

– Это логово Некроманта?

Сниксель уже накладывал заклинание левитации. Спустя несколько секунд снег исчез, и Века очутилась в пыльной пустоте тронного зала Некроманта. Она развязала пояс и сбросила плащ на пол. Тот приземлился с отвратительным хлюпаньем.

– Джиг говорил, Некромант был пикси, – шепнула она.

Начинающая колдунья почему-то чувствовала себя здесь неуютно, как будто мертвые по-прежнему прятались за дверьми, дожидаясь малейшего звука, чтобы воспрянуть снова.

– Вероятно, ссыльный. Интересно, сколько времени у него ушло на постижение законов тутошней магии.

– А все пикси умеют повелевать мертвыми?

– Практически да. Магия эта одного порядка с чарами, наложенными мной на тебя. Однако мы этого не делаем.

– Почему?!

Летучие мыши отдыхают. Если он научит ее этому колдовству, Века сможет возглавить целую армию мертвецов!

– Это… неприлично. Заниматься некромантией – все равно что напялить на себя труп. К тому же трупы имеют обыкновение гнить, и приходится дополнительно тратить массу энергии, чтобы твое вместилище хотя бы не разваливалось на ходу. Вдобавок надо постоянно внимательнейшим образом следить, чтобы твое собственное тело не слишком срослось с носителем. Это и так достаточно противно, когда носитель живой, но можешь себе представить, что происходит, когда слишком настраиваешься на труп.

Да уж. О некромантии придется забыть.

– Ты это серьезно насчет способности победить Джига Драконоубийцу?

Века извлекла свой экземпляр «Тропы героя» и стряхнула воду с обложки. Края подмокли. Она открыла книгу и пролистала страницы, чтобы их подсушить.

– Я могу с ним справиться. Должна. Это ведь единственный способ спасти и мой, и твой народы, верно?

– Если только его еще не поймали, – нервно заметил Сниксель.

Века не потрудилась ответить. Эти пикси явно не знают Джига Драконоубийцу. Но они узнают… Точно так же, как Джиг Драконоубийца вскоре узнает и научится уважать настоящую Веку.

9

Огры не оставили Джига совсем уж с пустыми руками. Нет, они сделали кое-что похуже: они дали ему факел.

Обычные факелы сами по себе достаточно противные штуки. Если не окунуть их в дрянь-желе, пламя мерцает и норовит погаснуть при каждом движении. Но горючка тоже не выход, если кто не любит, когда на руки капает зелье и обугливаются пальцы.

Тут было хуже. Дрянь-желе у огров не водилось, поэтому они довольствовались тем, что имели.

– Пылающее гоблинское дерьмо на палочке, – пробурчал Шрам, помахивая рукой у себя перед носом.

Он старался не смотреть на Джига в заскорузлой от высохшей крови рубахе.

– Ну так оставь его, – предложила Грелл. – Тогда пойдешь первым и дашь нам знать, если наткнешься на скальных змей.

– Какое это имеет значение? – возразил Шрам. – Пикси так и так нас всех перебьют.

– Они не…

Неудачный порыв ветра послал дым прямо Джигу в лицо. Он вытянул руку с факелом, давясь и кашляя. Для полноты ощущений запах еще и притягивал мух, которые непрестанно жужжали вокруг Джиговой головы и садились ему на уши. Клякса то и дело залезал ему на голову в надежде их поймать.

– На, – произнесла Грелл, выуживая из кармана юбки тряпичный узелок.

– Что это? – хрипло спросил Джиг.

– Сахарный узелок. Медовый леденец. – Она ухватила его за клык и заставила нагнуться. Легким, отработанным движением она привязала ему тряпочку к клыку и заткнула узелок за нижнюю губу. – Это успокаивает ребят. Должно слегка забить вонь.

Джиг осторожно попробовал соску. Грубая ткань скрипела на зубах, а конфетка внутри имела приторный фруктовый вкус. По крайней мере, лучше, чем вонючий дым, несмотря на горькое послевкусие. Он нахмурился, узнав его.

– Это часом не клак-пиво?

Грелл пожала плечами.

– Как я уже сказала, это успокаивает малышей.

От сосания конфетки язык слегка пощипывало.

Он по-прежнему чуял дым, но хотя бы избавился от ощущения, что его вот-вот вырвет.

– И как же мы поступим? – спросил Браф. Он размахивал Багроклыком, по всей видимости, атакуя воображаемых пикси.

– Откуда мне знать? – Джиг испытывал непреодолимое желание ткнуть горящим концом факела прямо в Брафову харю. Почему они все время у него спрашивают? – Кралк отправила меня в этот поход только для того, чтобы меня убили. Я не знаю, как воевать с пикси. Я не знаю, как нам вернуться домой. Прекратите меня спрашивать! Я не знаю!

Браф кивнул, не прекращая размахивать оружием. Шрам прислонился к стене, скрестив руки на груди.

– Не видать тебе больше сахарных узелков, – проворчала Грелл.

Как только вспышка ярости схлынула, к Джигу вернулась усталость. Он подавил зевок, понимая, как глупо выглядел бы в глазах остальных.

– Ты обещал ограм разобраться с пикси, – напомнил Браф.

– Они же собирались нас убить! – воскликнул Джиг. – А так…

– А так пикси сделают это вместо них, – фыркнул Шрам. – Как мило с твоей стороны избавить огров от лишних усилий.

Они были правы, и Джиг это понимал. Но они сами виноваты. Именно они упорно называли его Джигом Драконоубийцей, ожидая, что он найдет выход из любой ситуации. Разве они не знают, сколько раз за время того глупого похода он едва не погиб? Он с трудом ухитряется выживать сам, не говоря уже о двух гоблинах и хобгоблине.

Клякса пощекотал Джигу шею, перебегая на другое плечо в надежде удрать от источаемого факелом дыма. Ладно, Кляксу ему тоже до сих пор удалось сберечь. Он погладил паучка по голове, мечтая удрать и спрятаться в какой-нибудь щели, пока пикси не уберутся восвояси. Нет, правда, разве не так поступили огры? Забрались в туннели поглубже и надеются, что пикси за ними не полезут. Разумеется, если бы Джиг рискнул повести остальных за ограми, в этом случае имелось два варианта: либо пикси найдут их и убьют, либо огры найдут их и убьют. Оставалось только решить, какая смерть быстрее.

Даже Тималус Звездотень не знал, как сражаться с армией пикси. Чего же хотеть от Джига?

«Не все сразу, Джиг. Сначала тебе надо одолеть тех пикси, которые охотятся за тобой. Об остальных побеспокоишься позже».

Будь Тималус Звездотень физическим существом, Джиг врезал бы ему по морде.

«Это все ты виноват! Ты велел мне пойти с Валландом. Ты…»

«Пикси здесь независимо от того, пошел бы ты или нет, Джиг. Конечно, ты мог спрятаться у себя в храме, как ты всегда делаешь, но, с учетом долговременной перспективы, тебе гораздо лучше встретиться с ними сейчас».

«И как мне это поможет, если в самой краткосрочной перспективе я погибну?» – поинтересовался Джиг.

Бог не ответил. Коротышка уселся и принялся свирепо грызть свой сахарный узелок. Прекрасно. Итак, ему полагается драться с пикси. Нет, погодите. Звездотень сказал, что он должен их победить. Значит, не обязательно драться с ними самому. Он мог приказать сделать это Шраму или Брафу.

Один взгляд на эту парочку убил идею на корню. У Шрама нет оружия, а вокруг Брафа пикси могут водить хороводы, пока он не прикончит себя собственным Багроклыком.

Клякса дернулся и слегка нагрелся. Враги приближались. Как бы сейчас пригодился гигантский паук-огневка. Если жертва уступала ему размерами, Клякса проявлял вполне гоблинскую свирепость, ловя и поджаривая добычу одним прыжком.

Джиг медленно поднялся. По дороге сюда они миновали проем, откуда несло гарью. Он тогда его не распознал, будучи несколько отвлечен захватившими их ограми, но запах очень напоминал брошенную паутину Кляксы. Только воняло сильнее.

– Что это? – спросил Браф.

– Пикси приближаются, – ответил Джиг.

Он шагнул прочь от остальных, а они не сделали движения последовать за ним. Хорошо. Грелл закашлялась и сплюнула.

– Стало быть, у тебя есть план?

– Я же гоблин, забыла? – отозвался Джиг, борясь с совершенно неуместным хихиканьем. Является ли хихиканье смерти в лицо признаком истерики? – Мы не строим планов.

Не успел Джиг отойти достаточно далеко, как заметил приближающихся пикси. Лиловый свет медленно разделился на розовую и голубую искрящиеся сферы. Розовая летела впереди, жужжа крылышками. Остановившись, она сложила руки на груди и зависла в воздухе перед Джигом. Он чувствовал ветерок от ее крыльев.

– Ты – Джиг Драконоубийца.

Не вопрос, а констатация факта. Джиг кивнул.

– А ты? – К его удивлению, голос почти не дрогнул.

– Пинни.

Она опустилась на цыпочки. Крылья продолжали жужжать, поддерживая большую часть ее веса, пока она пристально его разглядывала. Белые волосы подобно облаку окружали излишне круглое, слегка выпуклое личико с пухлыми щеками и широким лбом. Белое же одеяние украшали желтые бусины. Наморщив носик, пикси изучила его факел, но ничего не сказала.

Джиг рос замухрышкой и всегда глядел на других гоблинов снизу вверх. Точнее, уворачивался от кулаков более крупных соплеменников. И тут он обнаружил, что смотрит на врага сверху вниз. Пинни была такая маленькая. На вид можно с одного удара по стенке размазать.

– Попробуй, – ласково предложила малявка.

Джиг не шелохнулся. Несмотря на разницу в размерах, этого произнесенного шепотом слова оказалось достаточно, чтобы у него возникло ощущение, будто это Пинни смотрит на него сверху вниз.

– Это ты убил дракона?

Раздражение ненадолго пересилило страх. Как будто он уже не проходил все это с Валландом?!

– Да, я.

– С тобою были и другие, когда ты удрал из бездонной пропасти, – сказала она. – Что случилось с ними?

Джиг колебался. Где Века? И много ли уже знают пикси?

– Их убили огры.

– Какие огры? – нахмурилась Пинни. Оппаньки. Трокель это не понравится. Но как они могли не знать об ограх?

«Ты уверен, что Веку контролировали?»

«Уверен», – ответил Звездотень.

Пинни испустила чирикающий вздох.

– Я говорила остальным, что несколько огров удрали, но разве они мне верили?

За спиной у нее голубой пикси закатил глаза.

– Ага, ага. Ты всегда права, а все остальные ошибаются. Хочешь, чтобы я полетел и разобрался с ними?

– Нет, Фарнакс. – Пока голубой пикси говорил, она засветилась ярче, и даже Джиг уловил раздражение в ее голосе. – Мы нашли Джига Драконоубийцу. Царица велела привести его к ней.

Фарнакс взлетел повыше, но задел потолок, и с крыльев у него посыпались искры. Он, ругаясь, шлепнулся на пол.

– Как вы, твари, выживаете в этих ужасных замкнутых склепах? Здесь и дышать-то тесно, того и гляди об камень треснешься.

– Хватит! – рявкнула Пинни.

Фарнакс шарахнулся, затем кивнул. Вопрос о том, кто здесь главный, не стоял.

– Зачем я понадобился царице? – поинтересовался Джиг.

Крылышки Пинни замерли.

– Убив дракона, ты открыл нам дорогу. Царица желает выразить свою благодарность за это. Также она чувствует, что ты мог бы помочь нам овладеть магией твоего мира?

– Как насчет?.. – Джиг захлопнул рот прежде, чем имя Веки сорвалось с языка. Почему-то Пинни про толстуху не знала. Иначе разве оставались бы у нее причины сохранять Джигу жизнь?

Когда последняя часть ее реплики начала до него доходить, Джиг вытаращил глаза. Он открыл им дорогу? Должно быть, пикси ошибаются. Он наверняка помнил бы, как открывал портал в иной мир.

– Как насчет чего? – переспросил Фарнакс.

– Остальных гоблинов, – нашелся Джиг. – Тех, что наверху, в логове. Как вы намерены поступить с ними?

Пинни пожала плечами и взмыла в воздух.

– Так же, как с любыми бытовыми паразитами.

Она повернулась, указав на маленькую скальную змейку, которая ползла по туннелю к ним. Сначала вроде ничего не происходило. Вдруг змея зашипела и принялась кусать собственную чешую. Рептилия билась все отчаянней, конвульсии и спазмы подбрасывали ее над полом. Она предприняла последнюю отчаянную атаку, вонзив клыки глубоко в собственное тело, и затихла.

Только когда хищница издохла, Джиг сумел разглядеть ее достаточно ясно и понял, что произошло. Из-под краев чешуек сочилась кровь. Магия Пинни заставила чешуйки расти внутрь, пронзая кожу, пока змея не погибла.

– Мы понимаем друг друга, гоблин? – улыбнулась Пинни.

Джига едва не вырвало. Так нечестно. Гоблины столько шумели, дрались и угрожали, а Пинни побила их всех одной улыбкой и мановением руки.

Он не мог оторвать глаз от змеи. Пикси намерены поработить или убить всех гоблинов в горе до единого и воображают, будто Джиг станет им помогать в этом просто ради спасения собственной шкуры.

Они очень хорошо знают гоблинов. Коротышка сделал шаг назад.

– Говоришь, вы хотели бы овладеть магией нашего мира?

– Верно. – Пинни придвинулась так близко, что Джиг ощутил исходящее от ее крыльев тепло.

Клякса все накалялся – чем ближе подлетала Пинни, тем больше, – но пикси и сама грела изрядно.

– Удрав от огров, я направлялся на поиски силы, чтобы сразиться с ними, – сказал Джиг. Врун из него никудышный, но он надеялся, что Пинни так же трудно читать выражения его лица, как и ему – мимику пикси. – Прикончив Штраума, я нашел жезл, в котором магии больше, чем любой из живущих когда-либо надеялся получить в свое распоряжение. Хватило бы перекроить всю гору.

Пикси переглянулись.

– Где этот жезл, гоблин? – спросил голубой. Джиг смотрел на трупик. Он и вообразить не мог, что когда-нибудь пожалеет скальную змею.

– Я принесу вам его.

У путешествия в компании пикси имелись свои преимущества. Во-первых, Джиг смог отделаться от этого ужасного факела. Во-вторых, донимавшие гоблина насекомые теперь переключили свое внимание на пикси, привлеченные их ярким светом, и это не могло не радовать. Он прятал улыбку, наблюдая, как Пинни отмахивается от особо любвеобильного мотылька.

Дополнительным преимуществом явилось избавление от беспокойства по поводу скальных змей. Рептилии подползали к ним еще пару раз. Пинни больше не трудилась устраивать столь драматичное представление. Она просто заставляла бедняг закусать самих себя до смерти.

– Я думал, вы не умеете пользоваться магией нашего мира, – заметил Джиг, наблюдая, как умирает вторая змея, вонзившая клыки себе в спину.

– Мы и не умеем, – ответила Пинни. – Сильнейшие из нас учатся запасать магию внутри себя, но, если мы слишком долго находимся вдали от собственного мира, наша сила начинает слабеть. Даже чары, которыми мы пользуемся, чтобы говорить на вашем языке, могут рассеяться.

Фарнакс нахмурился.

– Не пойми ее превратно, гоблин. Мы по-прежнему достаточно сильны, чтобы уничтожить тебя, если ты предашь нас.

– Да Джиг и не помышляет о подобных глупостях, – улыбнулась Пинни. Это была та же улыбка, что и после убийства первой скальной змеи. Пикси засветилась ярче и принялась описывать круги у гоблина над головой. – Расскажи нам побольше об этом жезле.

Джиг подергал себя за ухо, припоминая рассказы.

С помощью жезла волшебник создал эти туннели и пещеры. Жезл обладает силой превращать людей, вещи почти во все, что угодно. И тому подобное.

– Бесподобный инструмент, – заметила Пинни.

– Если тебе известно об этом жезле, – сказал Фарнакс, – почему ты не применил его против нас?

– У меня его с собой не было. Я от других гоблинов и сапоги-то с трудом отстоял. – Джиг поднял ногу. От бесконечного скалолазания и беготни по пересеченной местности синяя кожа истерлась, а белая опушка по краю испачкалась и свалялась. – У гоблинов несколько иной взгляд на собственность и правообладание, чем у большинства народов.

– Типа отношений в коммуне? – спросил Фарнакс – Вещи общие и передаются тем, кто в них нуждается?

Джиг покачал головой.

– Нет, вещи забирают гоблины более крупные и сильные, а не те, кому эти вещи принадлежат.

– С такой мощью, как ты описываешь, ты мог бы уничтожить любого, кто попытается забрать у тебя жезл, – возразила Пинни.

– Мне пришлось бы перебить все логово, – пробормотал Джиг.

Вдобавок он больше никогда не смог бы заснуть. Сколько раз он просыпался от того, что соплеменники стаскивали с него сапоги.

По мере приближения к пропасти ветер усиливался и воздух делался все суше. Пикси летели с трудом. В особенности Фарнакс, который продолжал колотиться об стены и ругаться.

Джиг закашлялся, прочищая пересохшее горло, и поморщился. Пикси, конечно, пахли лучше, чем огриные факелы, но в целом их запах раздражал не меньше. От них несло смесью горелого металла с чем-то сладким, как от цветов, некогда росших возле Штраумовой пещеры.

– Почему вы покинули свой мир?

– Как только родилась царица, у нас не осталось выбора, – ответила Пинни.

– Она приказала вам уйти? – Джиг не очень разбирался в вопросах престолонаследия, но здесь вообще не улавливал смысла.

– Ее рождение было случайностью, – объяснила Пинни. – Правящая царица почти никогда не производит на свет преемницу, пока не приблизится к концу жизни, но изредка такое происходит. Как только новая царица рождается, изгнание становится единственным выходом. В противном случае наш народ уничтожила бы междоусобная война.

Стало быть, имела место борьба за власть и оказавшиеся в его мире пикси ее проиграли. Учитывая способности, продемонстрированные ими Джигу, это обстоятельство обнадеживало меньше, чем могло бы.

– Если новая царица – младенец, почему старая просто не убила ее?

Оба пикси застыли. Ему показалось, или они засветились ярче?

– Никто не может убить царицу, – прошептала Пинни.

Как ни чужды ему были пикси, Джиг все-таки уже достаточно изучил их мимику и понял, что самое время прекратить расспросы. Все его инстинкты настоятельно рекомендовали ему сменить тему. Разумеется, если бы он слушался инстинктов, то, для начала, вообще никогда не покинул бы логово.

– Даже если ее могущество безмерно велико, разве другая царица слабее? – спросил он, сжавшись в предчувствии удара. – Ей же надо иногда спать, так ведь?

Пинни по-настоящему задрожала – странное зрелище, когда объект парит в воздухе. Все ее тело вибрировало, и у Джига от мерцания заболели глаза.

– Тебе не понять. Никто не может смотреть на царицу пикси и не любить ее. В этом ее сила. Эта любовь еще сильнее, пока царица маленькая. Когда она спит или уязвима. Новорожденная царица может даже украсть у собственной матери верность подданных. Ее растили в изоляции, пока она не окрепла достаточно, чтобы отправиться в путешествие в ваш мир. Самый отпетый разбойник отдаст за нее жизнь, стоит ему на нее взглянуть.

– Так будет и с тобой, гоблин, – добавил Фарнакс.

Джиг изо всех сил пытался вообразить подобный тип верности. Гоблинская политика вершилась стремительно, однозначно и беспощадно. Гоблины подчинялись вождю, ибо в противном случае их убивали. К сожалению, вождь не мог находиться везде одновременно. В гуще битвы непосредственная угроза в виде врага с большим мечом одерживала верх над повиновением предводителю, который мог и не дожить до наказания подданных. Если Фарнакс с Пинни говорят правду, пикси никогда не побегут с поля боя. Они никогда не прекратят битву и употребят всю силу до последней капли для уничтожения врагов. Врагов вроде Джига и других гоблинов.

Он настолько погрузился в размышления, что едва не пропустил пункт назначения. Только внезапное возбуждение Кляксы заставило его остановиться и оглядеться.

– Сюда.

Справа под потолком туннеля виднелась узкая щель. Отсюда исходил запах пепла, учуянный им ранее. Если он ошибается, пикси наверняка убьют его. Но если он прав…

Кого он пытается одурачить? Пикси наверняка убьют его в любом случае.

– Жезл там, внутри? – спросил Фарнакс, подлетая ближе к входу.

Джиг подпрыгнул и уцепился за нижний край дыры, затем попытался подтянуться. Сапоги без толку скребли по скользкому, заросшему мхом камню. Наконец, выругавшись вполголоса, Пинни ухватила его за край штанины и взлетела. Фарнакс проделал то же самое с другой ногой. С помощью пикси гоблину удалось втянуть себя в тесный туннель.

Джиг с трудом протискивался вперед и старался не думать о том, что проход может стать еще уже.

– Лучше бы оно того стоило, – проворчал за спиной у Джига Фарнакс. – Я больше не в состоянии выносить эти туннели. Чувствуешь себя похороненным заживо.

Он опустился на пол и с отвращением косился на камни при каждом шаге. Для полета здесь не хватало места, а впереди не видно ничего, кроме Джиговой задницы. Неудивительно, почему пикси так недовольны.

Рукоять меча впилась Джигу в бок, Клякса припал к плечу. Огневка нагрелся, но это не был пронзительный жар страха. Тепло исходило от его тела волнами, в такт учащенному сердцебиению. Паук не пытался спрятаться – скорее, ему не терпелось продвинуться вперед. Он сбежал по Джиговой руке, затем обернулся, словно вопрошая: «Ну что так долго?!»

Джиг надеялся, что это добрый знак. Он слыхал от других гоблинов про гнезда пауков-огневок, но сам никогда их не видел. Обычно пауки откладывали яйца в лужах, и уцелевшие юные особи разбегались по туннелям в поисках охотничьих угодий.

Но здесь, внизу, где мусор и отбросы привлекали тучи насекомых, нужда в рассредоточении отсутствовала. По крайней мере, он на это надеялся.

Джиг остановился, снял очки и старательно вытер линзы об рубаху. Пот и пар по-прежнему застили обзор. На шею и на уши непрестанно садились крохотные насекомые.

– В странном месте ты прячешь сокровище, – заметил Фарнакс – Унылая дыра, куда даже не забраться без посторонней помощи. Как бы ты достал его, не помоги мы тебе подняться в туннель?

Джиг закусил губу. Большинство гоблинов не уловили бы такого несоответствия.

– Я и сам могу сюда залезть, – возразил он. – Просто у меня руки устали от битвы с ограми, вот и все.

Жалко не хватало места оглянуться и понять, поверили ему пикси или нет.

– Скорее, у тебя слишком устали ноги, пока ты от огров бегал, – пробормотал Фарнакс.

Похоже, пикси не особенно его жалуют.

Джиг извернулся и втянул тело в более узкий отрезок туннеля. Теперь, когда его корпус заслонил сияние пикси, он различил впереди призрачный красный свет. Воздух потеплел, а запах пепла усилился.

– Почти пришли, – прошептал он.

Клякса спрыгнул с плеча и шмыгнул вперед. Джиг попытался его поймать, но не успел. Огневка исчез.

– Клякса, подожди!

Нет, наверное, это к лучшему. Если все пойдет не так, Кляксе будет безопаснее отдельно от Джига. Однако, пока гоблин подтягивался, в горле у него стоял жесткий комок. Глупый паук-огневка столько лет был его товарищем, а теперь бросил его.

Коротышка выполз из туннеля и взглянул наверх. У него захватило дух.

Пещера оказалась больше, чем он себе представлял, и кишела огневками. Сотни ловчих сетей простирались по потолку и стенам, усыпанные высохшими насекомыми всех размеров – от крошечных мошек до зеленой лунной моли размером с Джигову ладонь. Здесь собралось несметное множество пауков, и их общее тепло и магия порождали увиденный им красный свет, привлекающий все новую добычу.

– Далеко нам еще? – спросила Пинни. – У меня такое чувство, будто туннели сжимаются вокруг меня.

При звуках ее голоса огневки зашевелились и забегали. Одни заползли поглубже в паутину, другие двинулись им навстречу. Джиг поискал глазами Кляксу, гадая, сумеет ли он хотя бы отличить собственного паука от остальных.

– Пришли, – шепнул в ответ Джиг, стараясь загородить от врага пещеру.

Он заметил пятно зеркальной черноты на полу у дальней стены. Вероятно, огневки откладывают яйца там.

Пикси убьют его, как только заподозрят предательство. Нет, наверное, Фарнакс уже его подозревает. Независимо от этого действовать надо стремительно.

Он окинул взглядом заросли паутины. Большая часть свисала у выхода из туннеля, и здесь имелась своя логика. Редкое насекомое долетит до середины пещеры. Единственный просвет находился прямо перед входом, обеспечивая свободную циркуляцию воздуха в гнезде. Этот проем давал Джигу единственный шанс. Коротышка напряг ноги, подтянув их как можно ближе в тесноте туннеля. Руки уперлись в скалу по бокам.

– Что такое? – спросила Пинни.

Джиг изо всех сил пнул ее, услышал, как выругался Фарнакс, когда напарница врезалась в него, и бросился в пещеру. Он держался максимально близко к полу, но все-таки порвал ухом одну паутину, а другую задел плечом.

Инстинктивная реакция огневок на угрозу всегда одинакова. Они отступили, в процессе отступления поджигая за собой паутину.

Джиг бросился в мелкий водоем ровно в тот момент, когда у него занялись волосы и рукав. Вода зашипела, поднялся пар. Он перекатился и прищурился сквозь мокрые стекла на пикси, которые на полном ходу ворвались в пещеру.

Фарнакс выскочил первым и с разгону не сумел уклониться от паутины. Его синий свет потонул в оранжевой вспышке. Тело его ударилось о дальнюю стену пещеры и упало, полностью охваченное пламенем.

Пинни повезло чуть больше. Рывок напарника образовал в паутине достаточную прореху, поэтому у нее занялись только крылья. Пикси развернулась и метнулась обратно в туннель, где кувырком полетела на пол. Джиг пополз обратно, старательно избегая разъяренных огневок и остатков их ловчих сетей. Впереди Пинни отчаянно пыталась сорвать с крыльев пылающие клочья паутины. Джиг осторожно вытащил меч и выставил его перед собой.

Увидев его, малявка засветилась ярче. Не обращая внимания на дымящиеся крылья, она вскинула руки, готовясь наложить заклятие. Джигу не хватало места для полноценной атаки, но удалось хлопнуть ее мечом по рукам плашмя.

Крохотная ведьма заверещала, прижимая руки к телу. Гоблин подполз ближе и приставил кончик клинка ей к груди.

– Стой! – закричала Пинни. Она дернулась назад, оторвав часть обугленного крыла в отчаянной попытке уклониться от меча. – Пожалуйста, убери его.

Темные жженые отметины покрывали ее руки и плечи там, где Джиг ударил ее. Правое крыло почти не пострадало, зато от левого осталась едва половина. Рваный край светился оранжевым, словно янтарь.

Джиг рискнул оглянуться, чтобы убедиться, что Фарнакс мертв. Не стоило беспокоиться. Огневки кишели над трупом, виднелись лишь редкие проблески синего света.

Он услышал, как шевельнулась Пинни, и напал, но она увернулась. Пикси наставила на Джига палец, и меч принялся извиваться в его в руке. Нет, не сам меч, а кожаная оплетка рукояти.

Противница, спотыкаясь, отступила назад.

– Может, клинок у тебя и из смерть-металла, но кожа – всего лишь мертвая плоть.

Плотно намотанный шнур уже скользил у Джига меж пальцев, разматываясь с рукояти и обвиваясь вокруг его кисти и запястья. Он попытался бросить меч, но оплетка жестоко впилась ему в кожу, привязав руку к оружию.

– Ты предал нас!

– Я же гоблин. – Джиг попробовал ухватить шнур свободной рукой и едва не оказался примотан к мечу за обе.

Он с силой выдернул вторую ладонь и стукнулся локтем об стену туннеля.

– Царица наградила бы тебя за помощь, – продолжала Пинни. – Вместо этого последние минуты ты проведешь, чувствуя, как твое собственное оружие выдавливает жизнь из твоего тела. Ты думал победить нас этой уловкой? Обещаю тебе, гоблин, мы уничтожим все ваше племя до единого.

Она лежала на спине, хватая ртом воздух, и лицо ее светилось розовым.

Шнур обвивался уже вокруг локтя. Джиг потряс рукой, пытаясь отбросить меч. Клинок лязгнул об камень, едва не вывихнув сустав.

– Погоди. Мне казалось, я нужен вам для овладения магией в нашем мире.

Пинни улыбнулась и покачала головой.

– Ты бы неизмеримо упростил процесс. Но мы и раньше приспосабливались к другим мирам. И всегда находятся желающие поделиться знаниями в обмен на награды, от которых ты отказался.

Кончик шнура щекотал Джигу подбородок. Он дернул головой, но как увернешься от собственной руки? Оплетка коснулась шеи, раскачиваясь, словно одна из Кляксиных передних лапок, дотягиваясь… дотягиваясь…

Джиг опустил глаза. Вокруг голой деревяшки рукояти оставалась только одна петля шнура. До горла он не доставал – длины не хватало.

Пинни сообразила это одновременно с ним. Она вскинула руки, и Джиг напал. На сей раз гоблин оказался проворнее. Лезвие меча пришлось Пинни почти впору. Она умерла быстро и грязно.

Коротышка потянул руку обратно, надеясь, что со смертью пикси чары рассеются, но кончик шнура просто замер, твердый как камень, и теперь царапал подбородок, когда гоблин поворачивал голову.

Звякнув мечом о скалу, Джиг обернулся поискать глазами Кляксу. Столько пауков-огневок – и все пируют на зажаренном до хруста пикси. Он попытался улыбнуться. «Пикси-чипсы» – прекрасное название для песни.

– Прощай, Клякса. – Коротышка двинулся прочь из пещеры.

Паучине здесь в любом случае безопаснее. Здесь довольно еды, его окружают соплеменники. Самое главное, он не окажется рядом с Джигом, когда пикси явятся стирать гоблинов с лица земли.

Маленькая темная фигурка отделилась от кучи пауков и засеменила к нему. В задних лапках она тащила нечто, слабо отсвечивающее синим.

У Джига от улыбки свело скулы, и он протянул Кляксе свободную руку. Огневка взобрался на подушечку на плече и принялся пировать.

– Извини. Давненько я тебя не кормил, да?

Если на то пошло, сам он не ел примерно столько же времени. Гоблин обернулся к тому месту, где рухнула Пинни…

Браф, Грелл и Шрам по-прежнему ждали Джига там, где он их оставил. Коротышка услышал голоса своих спутников задолго до того, как подобрался достаточно близко и разглядел свет их маленького костерка. Они препирались довольно громко, и Джиг удивлялся, как это их всех еще не сожрали туннельные коты.

– Я говорю, надо идти за ограми, – орал Шрам. – Они так старательно улепетывают, поджавши хвост, что и не заметят, как мы за ними увязались.

– У огров нет хвостов, – возразил Браф. Спустя секунду он резко охнул, будто стукнутый костылем.

– Стоит одному из них оглянуться, и они передавят нас, как тараканов, – заявила Грелл. – А при том, как от тебя несет, я бы заметила тебя за сто шагов.

– Но какой у нас выбор? – не сдавался хобгоблин. – Двинуться обратно и попросить этих летучек пропустить нас? Умолять их не делать нам больно, как поступаете вы, гоблины, когда хотите пройти через нашу территорию?

– Лучше бы Джиг оставил тебя мертвым, – заметил Браф. – Когда он вернется…

– Думаешь, он вернется? – расхохотался Шрам. – Если заморыш не дурак, то побежит, как перепуганный огр. Если же он и вправду сразился с теми пикси, то, наверное, уже…

Джигов меч лязгнул об пол. Он старался держать его перед собой, но клинок, казалось, становился тяжелее с каждым шагом.

– Это я, – подал он голос, слыша, как спутники меняются местами.

– Что это ты до сих пор делаешь среди живых?

Теперь Джиг разглядел всех троих, стоящих по ту сторону маленького вонючего костерка. Браф держал наготове Багроклык. Грелл перехватила один из костылей, словно дубину. У Шрама в ладони подрагивал камень. Джиг не мог сказать точно, готовились ли они к нападению пикси или он прибыл как раз вовремя, чтобы не дать им поубивать друг друга.

– Пикси мертвы, – сказал он.

– Все? – уточнил Браф.

Как славно было бы пронзить Брафа этим, похоже, навечно приросшим к его руке клинком.

– Нет, – рявкнул Джиг. – Те двое, которые преследовали нас.

– У тебя что, проблемы с мечом? – спросил Шрам. – Да и шевелюра несколько поредела.

Джиг ощупал паленый участок. Волосам не полагается так хрустеть.

– Откуда нам знать, что они и вправду сдохли? – сказала Грелл. – Ты говорил нам, будто пикси контролировали Веку и это чучело в рубчик. Они…

– Эй. – Шрам шагнул к Грелл, но только словил концом костыля в горло. Он отвернулся, и его вырвало.

Джиг вынул из-за пазухи сверток и бросил его на землю перед ними.

– Вот вам доказательство.

– Что это? – Браф потыкал предмет Багроклыком.

– Добыча. – Волоча за собой меч, Джиг подошел к Грелл. Руку покалывало при каждом движении, пальцы распухли и похолодели.

«Считай, повезло. Если бы я не усилил сосуды и не заставил кровь течь по твоей руке, пальцы у тебя уже отвалились бы».

Джиг поморщился. Учитывая намерение пикси так и так стереть их с лица земли плюс тот факт, что единственный приходящий на ум способ попасть домой представлялся более чем слегка неприятным, ему трудно было чувствовать себя везунчиком.

– Мне придется одолжить у тебя нож, – обратился он к Грелл.

Браф уже распатронил сверток и сунул кусок светящегося мяса в рот. Шлепнув рукоять Джигу в свободную ладонь, старуха поинтересовалась:

– Собираешься разделить оставшееся между нами?

– Нет, – ответил Джиг, подсаживаясь к огню. Он попытался просунуть кончик загнутого лезвия между шнуром и рукой, но кожаная оплетка не поддавалась. В итоге только порезал собственную шкуру. Затем сменил тактику, попробовав перерезать обмотку там, где она петлей охватывала рукоять. Клинок ее даже не поцарапал.

Джиг знал, что нож хороший. Капающая с руки кровь доказывала это. Должно быть, магия Пинни сделала кожу твердой.

– Дурацкие пикси. – Похоже, придется небогатый остаток жизни провести с примотанным к руке мечом.

– Ну и как ты предлагаешь выбираться отсюда? – поинтересовался Шрам.

Джиг вернул нож Грелл.

– Огры намекали, будто вонь идет от гоблинского мусора.

Грелл сообразила первая.

– В свое время я не раз имела дело с отвратительной грязью разного рода, но лезть туда целиком я не намерена.

– Прекрасно, – отозвался Джиг. – Оставайся здесь и дожидайся пикси. – Он уставился на меч и гадал, сумеет ли взобраться по расселине, пользуясь только одной рукой. Грелл тоже определенно понадобится помощь, если она передумает. – Браф?

Шрам?

– Ты хочешь заставить нас карабкаться через гоблинские отбросы? – возмутился хобгоблин.

– Мне все равно.

Джиг слишком устал, чтобы спорить. Он потащился в сторону брошенной ограми пещеры, меч волочился за ним по полу. Он слышал, как остальные двинулись за ним, не без ворчания со стороны Шрама.

Спустя короткое время Джиг сообразил, что все трое имеют прекрасную возможность ударить ему в спину. Когда вонь гниющего мусора уже ощущалась на вкус, он испытал почти разочарование, что они не воспользовались его уязвимостью.

10

Несмотря на неудобство от пришпиленного к правой руке меча, Джиг все-таки ухитрился пролезть изрядное расстояние. По его собственным неофициальным подсчетам, он уже преодолел дистанцию, в дюжину раз превышающую полную высоту горы. По крайней мере, ощущение складывалось именно такое.

Правая рука свинцом болталась сбоку. Бедро при каждом движении пульсировало болью в том месте, где он порезался, прежде чем додумался привязать ножны поверх обнаженного клинка. Он пропитался вонью гниющих объедков, плесени и гораздо худших вещей. И голову, и плечи покрывали крохотные жгучие волдыри от соприкосновения с… он до сих пор был не уверен, с какой мерзостью он вступал в контакт.

«По крайней мере, они дают свет», – утешил его Звездотень.

По правде говоря, Джиг променял бы несколько укусов этой дряни на вонь огриных факелов. Он вгляделся вверх, где с загаженных камней свисали все новые плети чего-то напоминающего бледно-голубые волосы. Концы прядей медленно меняли цвет с голубого на зеленый и обратно. Джиг подобрался, наблюдая, как громадная черная муха, привлеченная игрой света, приблизилась к одной из прядей.

Как только муха коснулась кончика, прядь вспыхнула, оглушив несчастное насекомое. Остальные выстрелили вперед, оплели тело и потащили его к раздутому, похожему на слизня телу, прилепившемуся с нижней стороны к камню.

Звездотень полагал, что оно явилось из мира пикси. Джига не волновало, откуда оно взялось, пока оно слишком занято мухой, чтобы охотиться за ним. После первой же атаки он сунул Кляксу в поясной кошель. Паучок, конечно, крут, но у этой твари больше щупалец, чем у огневки ног.

Он вытянул левую руку и уперся ногами в камень, подтянувшись чуть выше. Тварь не обращала на него внимания. Крохотный червь-падальщик пробежал у него по пальцам, стискивая в передних сяжках осколок кости. Свет от щупалец превращал белого червяка в бледно-голубого.

– Ай! – вскрикнул Шрам. – Я порву этого волосатого слизняка голыми руками. Ой!

– Убери свои лапы, пока оно нас всех не поубивало, – рявкнула Грелл.

Чтобы помочь ей подняться, они соорудили грубую сбрую, используя обрывки веревки, добытой в брошенном огрином лагере. Браф и Шрам брали на себя часть веса Грелл, и это приводило к бесчисленным жалобам всех заинтересованных сторон.

– Ты уверен, что мы таким путем попадем домой? – спрашивал Браф.

– Воняет, как гоблинское дерьмо, по-моему, – бормотал Шрам.

– Тихо, – прикрикнул Джиг, поворачивая голову здоровым ухом вверх.

Шаги, скрипнула дверь.

Он подтянулся чуть выше, меч звякнул о камень. Сверху уже пробивался свет: не бледное липкое свечение слизняков, но веселый зеленый огонек гоблинской дрянь-плошки. Они на месте. Они добрались до гоблинского логова. Он открыл было рот, намереваясь сообщить об этом остальным.

И тут на них обрушились мокрые черепки разбитого горшка. Джиг взвизгнул, когда один осколок царапнул его по макушке. Запахло прокисшим пивом.

Коротышка подтолкнул себя вверх. Он уперся пятками в камень и призвал последний запас энергии, вытаскивая себя из ямы.

И оказался лицом к лицу с молоденькой гоблиншей. Прежде чем Джиг успел что-либо произнести, она заверещала, запустила лампой ему в голову и с воплями убежала прочь.

Джиг рухнул обратно в яму, еле увернувшись от лампы. Одной ногой он наступил Шраму на плечо. Хобгоблин хрюкнул и напрягся, стараясь не упасть, и, пожалуй, это была единственная причина, по которой он не швырнул Джига вниз вместе с остальным мусором.

– Извини, – пробормотал коротышка, карабкаясь обратно. Дрянь-лампа разбилась о дальнюю стену, осветив зеленым светом маленькую захламленную пещерку.

– Жирная крысоедская ведьма, по крайней мере, не заставляла меня плавать в гоблинском дерьме, – пробормотал Шрам, вылезая вслед за Джигом.

Он повернулся и потянул за веревку, вытягивая за собой Брафа и Грелл.

– Кстати, а где Века? – поинтересовался Браф.

– Хотелось бы знать, – отозвался Джиг.

Он сам строил догадки на ту же тему. Пинни и Фарнакс ничего о ней не говорили. Может, она погибла? Например, не поладила с туннельным котом или скальной змеей или попыталась оседлать очередную гигантскую летучую мышь и промахнулась. Поскольку на момент побега она по-прежнему находилась под чарами пикси, в случае ее смерти Джигова жизнь изрядно упростилась бы. Это вернее всего остального убеждало его в ее целости и сохранности.

Тяжелая дверь закрывала единственный выход из пещеры. Джиг слегка толкнул ее, но она оказалась заперта на наружный засов. В гоблинском логове имелось немного настоящих дверей, поскольку скалу долбить слишком трудно, но несколько участков заслуживали особого внимания. В данном случае вокруг каменного проема возвели полную раму, уплотненную некоторым количеством замазки-ракнок Голакиного изготовления. Липко-сладкое тесто отменно шло с рыбой, но главное, ракнок являлся любимой пищей определенной разновидности черной плесени, которая намертво прилипала и к камню, и к дереву. Спустя неделю рама делалась достаточно надежной, чтобы выдержать дверь. Спустя месяц огр, может, и сумел бы сорвать дверь с петель, но гоблинов для этого потребовалось бы штук пять-шесть вместе. Учитывая, как редко гоблины что-либо делают сообща, дверь могла держаться годами.

Джиг просунул кончик меча в щелку у края рамы, пытаясь достать до засова на той стороне, но лезвие оказалось слишком толстым. Он уставился на меч, припомнив страх на лице Пинни, когда совал клинок ей под нос. Она назвала его смерть-металлом. Его прикосновение оставило на ее коже ожоги. Если все пикси уязвимы, как и она, у гоблинов есть шанс.

Нет, единственная причина, по которой ему удалось подобраться достаточно близко и убить Пинни, это стремление пикси взять его живым. Когда пришельцы явятся истреблять гоблинов, они не допустят подобной ошибки.

«Вряд ли они нападут прямо сейчас, – заметил Звездотень. – Первые два пикси, рискнувшие выйти из-под защиты своего мира, убиты одним-единственным гоблином. В следующий раз они будут осторожнее. Возможно, ты купил своему народу чуть больше времени на подготовку».

Сильная рука оттолкнула Джига. Шрам забарабанил в дверь.

– Если вы сейчас же не выпустите нас отсюда, я скормлю ваши яйца туннельным котам! – Он отступил на шаг, осматривая заваленную мусором пещеру. – Здесь должно быть что-то, чем можно разнести эту штуку. Если мне придется провести еще хоть секунду среди этой вони…

– Ты называешь это вонью? – удивилась Грелл. – Попробуй менять подгузники, когда вся детская гадит зеленой жижей. – Она покачала головой. – Дети никогда не болеют поодиночке. Как только один начинает дристать и плакать, могу поклясться, остальные сделают то же самое в течение максимум пары дней.

Джиг поморщился и шагнул к краю помойной расселины, подальше от остальных. Он пролез весь этот путь, не облегчаясь, но если он не сделает этого сейчас, у него лопнет мочевой пузырь. Он взглянул на привязанный к руке меч. Не так все просто, однако.

Он немного повозился, больно прищемившись ножнами и перекрестьем рукояти, но справился. И тут испытал новый шок. Свечение пикси явно сопровождало их и после смерти.

Меч волочился за ним по земле, когда он вернулся к двери. Снаружи доносился топот нескольких пар ног вместе с приглушенными голосами. Шрам и Грелл по-прежнему препирались.

Дверь чуть приоткрылась. Хобгоблин попытался протолкнуться мимо Джига, но заметил собравшихся вокруг проема вооруженных гоблинов и отодвинулся.

– Почему бы тебе не пойти первым?

Джиг шагнул наружу и вдохнул полной грудью впервые за вечность. Воздух пах дымом от дрянь-светильников и потом слишком большого количества гоблинов, но по сравнению с помойкой это был рай… если рай включает в себя крайне разгневанного вождя гоблинов.

Кралк выступила вперед, помахивая своим моргенштерном. По обе стороны от нее стояли гоблины-телохранители с мечами наголо. Остальное логово сгрудилось на безопасном расстоянии, с явным нетерпением ожидая, кто этого моргенштерна отведает.

– Вернулся, – бросила Кралк. – Живой. – Последнее она добавила, смерив долгим взглядом Грелл и Брафа, которые по-прежнему оставались в тени. – И сменял огра на хобгоблина. Не самая мудрая сделка, по-моему.

Несколько гоблинов рассмеялись. Шрам заворчал.

Кралк колебалась, осматривая замызганную фигурку Джига. Она уже справились со своим разочарованием при виде живого врага и теперь пыталась сообразить, как наилучшим образом повернуть это себе на пользу. Начать она решила с насмешки.

– Так поведай же нам, Джиг Драконоубийца, какое зло так напугало огров, что они обратились за помощью к тебе? – Она ухмыльнулась. – Может, мы сумеем сложить для тебя новую песню. «Триумф героя-засранца».

К величайшему неудовольствию Джига, сознание его зацепилось за название и принялось подбирать к нему мелодию.

Джиг позволил себе короткий тоскливый вздох.

– Пикси, – произнес он.

Кралк вскинула голову, на мгновение ошарашенная.

– Ты сказал «пикси»?

– Они поработили или перебили большинство огров, – сказал Джиг. – Оставшиеся удрали в нижние пещеры. Пикси намереваются уничтожить нас и хобгоблинов, если мы их не остановим. Мы…

Резкий смех оборвал его.

– Пикси завоевывают нижнюю пещеру? – произнесла Кралк, и лицо ее расплылось в глумливом оскале. – Получше ничего не придумал? Как они могли добраться до огров, не миновав наши туннели?

Она обернулась и злобно зыркнула на остальных гоблинов, начавших было гикать и смеяться. Звук их насмешек вызвал в памяти Джига картинки из детства. Да и большей части взрослой жизни, коли на то пошло.

Коротышка сгорбился, припоминая слова Пинни насчет того, кто именно открыл пикси дорогу. Он по-прежнему не понимал, что она хотела этим сказать, но зачем ей городить такую ложь?

– Они открыли волшебные врата в логове Штраума. Портал из их собственного мира.

К удивлению Джига, смех начал стихать. Они правда ему поверили?

– Ты видел этот портал? – рявкнула Кралк. Джиг заколебался.

– Не совсем.

Он-то думал, будто сложнее всего будет убедить гоблинов сразиться с пикси, а не доказать их существование в принципе. Может, стоит перед ней пописать?

Он указал на помойную пещеру, где по-прежнему ждали Шрам и остальные гоблины.

– Они были там. Они видели…

– Ты ждешь, что я поверю слову хобгоблина? – быстро перебила Кралк. – Или двум гоблинам, которые не сумели выполнить приказ?

– Какой приказ? – подал голос Браф. Грелл схватила его за ухо, притянула его голову к своему рту и зашептала. Глаза у здоровяка округлились. – Ой, правда. А я и забыл-то. – Он выхватил Багроклык. – Сделать это сейчас?

Грелл притянула его голову обратно и треснула по лбу.

Кралк теребила рукоять оружия, яблоко моргенштерна раскачивалось туда-сюда. Джиг смотрел на нее, и до него медленно доходило, что не пикси ее волнуют. Она беспокоится о нем.

Кралк послала его на это задание в надежде избавиться от него. Вместо этого он вернулся живой, хотя и слегка вонючий, и принес весть о вторжении чужаков. Кралк не могла позволить себе поверить ему. Если она поверит, то снова сделает Джига героем. Он станет тем, кто обнаружил угрозу и вернулся рассказать о ней. И вести гоблинов против нового врага логично будет доверить ему. При любом исходе Джиг, а не Кралк останется в памяти гоблинов.

– Ты лжешь, – рявкнула предводительница. – А даже если эти пикси существуют, чего нам беспокоиться? Им сначала придется пробиваться через хобгоблинов.

– Вы, крысоеды! Думаете, мы станем делать за вас грязную работу?! – заорал Шрам, шагнув вперед.

Один из гоблинов-телохранителей метнулся вперед остановить его. Хобгоблин толкнул его, отшвырнув в толпу. Еще несколько гоблинов бросились вперед с мечами и копьями.

– Погодите! – крикнул Джиг.

Он схватил Шрама за руку и оттащил назад.

Кралк и остальные наблюдали за ним. Джиг всегда считал хобгоблинов специалистами по ловушкам, но в ловушку, расставленную Кралк, когда она послала его с Валландом, попались оба – и он, и она. Кралк вынуждена убить его. Если он лжет вождю, единственное наказание – смерть. Если он говорит правду, ей придется убить его ради власти над гоблинами.

По зрелом размышлении Джиг пришел к выводу, что в западне он один.

– Наверное, тебе стоило бы поговорить с воинами, – заикаясь, начал он, ища пути к отступлению. – Вы можете подготовить логово к обороне против пикси. Хотя толку от этого будет немного. Я еле спасся. Они меня едва не убили. Посмотри, как они обошлись со мной.

Он шагнул вперед, взмахнув рукой, чтобы все увидели, как впилась в кожу обмотка рукояти. И тут ножны соскользнули, отлетев Кралк в плечо.

Горло у Джига резко сжалось, и в итоге он не ахнул, а пискнул. Теперь он стоял с обнаженным клинком, направленным прямо в грудь вождю гоблинов.

У Кралк едва рожа не треснула от улыбки. Она поиграла плечами, затем перехватила оружие в две руки. Другие гоблины отпрянули, словно муравьи от брызг дрянь-желе. Предводительница пинком отшвырнула ножны, лишив Джига возможности достать их и прикрыть оружие.

– Я все гадала, когда ты наконец наберешься храбрости бросить мне открытый вызов, заморыш.

Джиг подался назад. Похоже, Пинни в итоге удастся-таки его прикончить.

Кралк была сильнее, крупнее и быстрее Джига. Для осознания неминучей беды ему не требовалось тепло, исходящее из Кляксиного кошеля. «Помоги!»

«Джиг, она, может, и сильнее, но ты умнее. Ты способен ее победить».

Правильно. Что значило поступить умно? Для начала не отправляться в этот дурацкий поход вообще!

Кралк шагнула вперед и замахнулась по широкой дуге моргенштерном. Шипастый шар грохнул по Джигову мечу, заставив коротышку крутануться вокруг себя. Шок и боль раздирали ему руку, пронзая до костей. Он, шатаясь, отступил назад, еле увернувшись от следующего удара.

Как и большинство гоблинов, Кралк в нападении полагалась на грубую силу, тогда как техника отсутствовала вовсе. К несчастью, грубой силы у нее хватало с лихвой.

Моргенштерн с гулом рассекал воздух, оттесняя Джига к мусорной нише. Выпады предводительницы были достаточно предсказуемы, позволяя Джигу избегать ударов, но он не мог напасть, не открывшись одновременно сам.

Если рассчитать момент, возможно, удастся нырнуть в дверь помойки и проползти обратно вниз по отхожей расселине, прежде чем Кралк размозжит ему череп?

Однако он сомневался, что под словом «умнее» Звездотень подразумевал именно это.

Кралк перехватила оружие, ударив под иным углом, и меч противника дернулся вниз, отчего сам Джиг упал на одно колено. Моргенштерн описал мутный круг, припечатав лезвие к полу. От конца откололся кусок металла шириной в ладонь.

Джиг, спотыкаясь, отступил в дверной проем, таращась на обломанный кончик меча. По крайней мере, клинок теперь стал чуть легче.

Вождь все еще улыбалась. Она слегка вспотела, но Джиг от усталости едва держал оружие. Ей даже не надо бить его моргенштерном. Еще немного, и он рухнет от изнеможения.

– Твой драгоценный бог на сей раз тебя не спасет! – прогремела Кралк.

Джиг фыркнул. Для начала, именно его драгоценный бог втравил его во всю эту авантюру. Он метнулся в сторону, стремясь выбраться из дверного проема. Моргенштерн оставил вмятину на косяке рядом с его головой.

– Смотрите, как он скачет! – орала Кралк. – Джиг Драконоубийца трусливо мечется, словно загнанная в угол крыса!

Джиг попытался ткнуть ее, пока она злорадствует. И едва не лишился локтя в награду за этот неуклюжий выпад.

Противница резко пнула его по голени. Он перекатился, а моргенштерн лязгнул об пол рядом с его головой. Следующий удар пришелся еще ближе. Джиг прижал уши, пытаясь заглушить шум, и неуклюже поднялся.

– До конца дня уже будут петь новую песню! – вопила Кралк. – «Как вождь Кралк победила трусишку Джига».

Произнося это, она окинула взглядом пещеру, но Джиг все равно не успел бы ударить.

Она играла с ним, растягивая драку на потеху другим гоблинам. Она хотела сделать из этого целое представление, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто тут самый сильный. Для Кралк Джиг уже умер. Теперь она сражалась с целью заранее победить любого, кто еще мог обдумывать попытку скинуть вождя.

Если Джиг в чем-то разбирался, так это в страхе. Кралк боялась. Боялась Джига, боялась других гоблинов. Она захватила власть путем предательства и обмана, а значит, ей приходится каждый день проживать в страхе, что кто-нибудь проделает то же самое с ней.

Прекрасно. Пусть будут обман и предательство. Он вскинул меч и крикнул:

– Давай, Браф! Бей ее!

Кралк не отвела глаз от Джига. Она ухмыльнулась и крутанула моргенштерн.

– Плохой выбор для блефа, Джиг. Брафу для коварства воображения не хватит.

Она занесла моргенштерн, и деревянный крюк поймал ее за запястье. Она качнулась в сторону, мощным рывком опрокинув нападавшего на землю.

Джиг ударил изо всех сил. Плечо у него едва не выскочило из сустава, когда сломанный кончик меча отскочил от нагрудной пластины ее доспеха. Коротышка упал вперед. Он извернулся, стараясь не расплющить Кляксу, и в результате приземлился неровно, треснувшись подбородком так, что пересчитал все зубы.

Кралк выпучила глаза и оскалила зубы. Джиг не понимал, из-за чего она так расстроилась. Он ей даже доспехи не поцарапал. Она вскинула моргенштерн, намереваясь размозжить Джигу голову…

И тут желтая рука вынырнула откуда-то и схватила ее за правый клык. Вторая сцапала ее за волосы. Резким поворотом Шрам сломал Кралк шею.

Джиг во все глаза смотрел на извивающуюся в пыли Кралк. Затем он вытаращился на поднимающуюся на ноги Грелл с Брафовым Багроклыком в руке. Потом переключил внимание на Шрама. Хобгоблин оглядывался на потрясенных гоблинов с очень озабоченным выражением на физиономии, предполагавшим некоторые сомнения относительно того, радоваться или бежать подальше.

– Почему ты это сделал? – спросил Джиг. Шрам вытер руки о камзол.

– Так крови меньше.

Джиг имел в виду не совсем то, но не успел он пояснить, как Браф прошептал:

– Стало быть, хобгоблин наш новый вождь?

– Чего? – У Шрама сделался такой вид, будто он проглотил скальную змею. – Я?!

– Ты убил Кралк, – пояснил Джиг.

Судя по бормотанию толпы, эта идея понравилась им не больше, чем Шраму.

Браф уже забрал свой Багроклык и направился к Джигу. Он пнул тело Кралк ногой.

– Это было здорово. Все сработало точно, как ты планировал, Джиг.

– Как я что? – Коротышка закусил губу.

По всей пещере гоблины шептались и показывали пальцами и вообще гадали, что происходит. Он точно знал, как они себя чувствуют.

– Ага, – продолжал Браф. – Джиг понимал, что Кралк попытается убить его, поэтому он планировал наоборот – убить Кралк. – Он хлопнул Джига по спине, тот пошатнулся. – Грелл все мне рассказала, когда одалживала у меня Багроклык.

Джиг изумленно обернулся к Грелл. Та пожала плечами:

– Хороший план. Полагаю, это означает, что вождь – ты.

– Я? – Голос у него сорвался на писк.

Тело Кралк лежало лицом вверх, на мертвом лице застыла гримаса ярости.

«Полагаю, слишком поздно исцелять ее и снова делать вождем?»

«Даже не будь она уже мертва, как долго, по-твоему, ты продолжал бы дышать, сумей она наложить на тебя лапы?»

«Как долго, по-твоему, я проживу теперь?»

Все смотрели на него. Куда ни повернись, подставишь незащищенную спину половине гоблинов. Что, кстати, полагается делать новоиспеченному вождю в подобной ситуации? Обычно выкрикивали нечто громкое, победное и пугающее, но у Джига слишком крепко сжалось горло, и он вообще не мог выдавить ни звука.

Грелл потыкала тело Кралк костылем.

– Эй, Джиг, если ты не претендуешь на это малахитовое ожерелье, я его заберу.

Она не стала дожидаться ответа. Покряхтев и поохав, старуха наклонилась и принялась развязывать ожерелье. Браф подобрал моргенштерн и передал его Джигу.

Оружие оказалось тяжелее, чем он думал, особенно если держать одной рукой. Ручка еще хранила тепло. Он вонзил в нее когти, чтоб она не выскользнула из скользкой от пота ладони. Может, стоит заткнуть его за пояс, как всегда делала Кралк? От такой тяжести у него, пожалуй, штаны сползут до колен.

– Пир! – выкрикнул один из гоблинов, крик быстро отозвался во всей толпе.

Пир? Что… ой. Вождь убит. Гоблины обычно отмечали это событие пиром. Выборы нового вождя всегда обеспечивали много свежего мяса.

Они не пировали, когда вождем стала Кралк, но так получилось из-за того, что тело прежнего вождя уже сожрали хобгоблины, и никто не был уверен, что тела прочих ее оппонентов не отравлены.

– Как насчет пикси? – слабо поинтересовался Джиг.

– Ты серьезно хочешь лишить толпу праздника? – поинтересовалась Грелл, поднимая глаза. Ожерелье свисало ей почти до пояса. Малахит позвякивал, когда она подносила грубые клинья к свету.

– Что здесь происходит? – Голос прогремел по всей пещере. Рассекая толпу гоблинов, из кухни вылетела кухарка Голака. Она превосходила размерами даже Брафа, а силы у нее хватило бы дать равный бой Шраму. Приближаясь, Голака размахивала, словно мечом, гигантским половником. Увидев Кралк, она остановилась. – Кто это сделал?

Все глаза обратились на Джига. Голака потрясла поварешкой.

– Я весь день мариновала полный котел кротов, а теперь я, по-вашему, должна их выкинуть и приготовить ее? – Она склонила голову набок, и тон ее сделался задумчивым. – Хотя хобгоблин открывает интересные возможности. Я могла бы наделать шашлыков, смешать гоблинское мясо с хобгоблинским, добавить нарезанных грибов и крысиных потрохов и все это гарнировать жареными тараканами для нажористости. Хобгоблин, ты алкоголя много потребляешь?

– Зачем тебе? – вытаращился на нее Шрам.

– Это влияет на вкус печенки, – пояснила кухарка. – Неважно, я всегда могу полить тебя…

– Нет, – произнес Джиг. Проклятье, он снова пищит!

– Нет, – повторил он.

Логово затихло, и Джиг попытался припомнить, осмеливался ли кто-нибудь когда-либо раньше сказать «нет» Голаке.

Голака склонила голову на другую сторону. Она прожила дольше, чем имел на то право любой гоблин, и слышала не лучше человека.

– Что ты сказал?

– Шрам… этот хобгоблин, в смысле мы…

– Режь хобгоблина! – завопил один из младших гоблинов, вскидывая меч.

– Нет!

Они не понимали. Они не видели полностью изменившуюся нижнюю пещеру. Они не разговаривали с горсткой переживших вторжение огров. Им не было дела до пикси.

А тут хобгоблин, знакомая угроза. Сколько из них терпели ядовитые насмешки хобгоблинских дозорных? У скольких шрамы от «шутливых» тычков хобгоблинов? И после всего этого первый шаг Джига в роли вождя – отказать им в мести?

Джиг повернулся, гадая, не поздно ли отступить обратно в помойную яму. Куда угодно, где он мог бы закрыть прочную дверь между собой и остальными гоблинами. Но единственные места, способные похвастаться настоящими дверьми, это детская, отстойник, кухня, помойка и апартаменты Кралк.

Нет, теперь его апартаменты.

– Хобгоблин идет со мной, – сказал Джиг. Он выдавил улыбку, стараясь выглядеть как можно грознее, а тем временем протянул руку, чтобы погладить Кляксу по голове. – У меня для него запланировано нечто особенное, да и мой питомец давненько не закусывал.

Джиг направился к подвешенной на бронзовых петлях двери на дальней стороне пещеры, но ему почти сразу пришлось остановиться, поскольку Голака отказалась уступить дорогу. Коротышка затаил дыхание, глядя в эти мутные с темными прожилками сосудов глаза.

Наконец кухарка пожала плечами.

– Принеси мне, что останется, вождь. У нас давно не бывало вяленого хобгоблинского мяса.

Гоблины одобрительно завопили, потрясая оружием и нанеся в процессе этого потрясания несколько травм. Голака отступила в сторону.

Оглянувшись на Шрама, Джиг прошептал:

– Можешь либо следовать за мной, либо остаться с ними.

– Хочешь, поможем разделать? – спросил один из гоблинов, прежде чем Шрам успел ответить.

Джиг покачал головой.

– Думаю, с одним хобгоблином я и сам справлюсь.

Шрам вскинул голову, но ограничился конвульсивным сжатием кулаков, скрючив пальцы, как будто снова ломал шею Кралк. Он молча последовал за Джигом через логово, грозно зыркая на любого гоблина, который осмеливался подобраться слишком близко.

Джиг толкнул дверь, и та распахнулась, проскрежетав нижним краем по камню. Внутри, по сторонам от дверного проема, располагались две осветительные ямы. Одна опустела, вторая – почти. Одинокий язычок пламени мерцал слабо, но этого хватало. Стены были увешаны блестящим металлом, словно миниатюрная версия старой Штраумовой сокровищницы. Мечи, копья, ножи, равно как и более экзотические виды оружия, навалом громоздились у стен. У ближней стены длинный лук с лопнувшей тетивой наполовину торчал из груды стрел с желтым оперением. У противоположной стены красовалось копье такой длины, что едва помещалось в пещере.

Дверь захлопнулась у него за спиной. Новоиспеченный вождь резко обернулся, едва не порезав Шраму лодыжку своим мечом. Хобгоблин отступил на шаг, и его рука легла Джигу на плечо. Ногти пропороли рубашку.

– Я уже сегодня убил одного вождя гоблинов, – произнес он. – Надо ли мне прикончить еще одного?

Джиг помотал головой. Шрам стоял слишком близко от него, чтобы ткнуть мечом, даже если бы рука не сделалась окончательно бесполезна после битвы с Кралк.

– Они бы разорвали тебя, – пояснил Джиг. Шрам долго таращился на него.

– Пф! Вы, крысоеды, слишком трусливы, чтобы напасть на хобгоблинского воина. – Но больше не делал выпадов в сторону Джига. Он поднял странного вида нож с отходящими под углом от основного лезвия тонкими спицами. – Они сожрут тебя живьем, ты в курсе? Какой из тебя вождь!

– Знаю. – Джиг отошел, потирая плечо. Снаружи по-прежнему неслись выкрики: «Пир, пир!», а затем раздался Голакин вопль: «Если вы не заткнетесь, на вертеле окажется больше одного гоблина!» После этого в логове сделалось значительно тише.

Новое жилище Джига оказалось сравнительно небольшим, а от избытка оружия сделалось еще теснее. Матрас, изготовленный из шкуры гигантского нетопыря, располагался у дальней стены. Коротышка чуял набивку из сухого мха. При одной мысли о подобной роскоши у него отяжелели веки. Он шагнул к матрасу, но Шрам схватил его за ухо и отдернул назад. Джиг вскрикнул, но тут же зажал себе рот ладонью и понадеялся, что снаружи никто не услышал.

Хобгоблин указал на пол, где продетая в металлическую петлю тонкая струна тянулась к треножнику из боевых топоров возле двери. Основание ближайшего топора фиксировалось деревянной палкой. Судя по виду, топору полагалось обрушиться и разрубить череп любому, кто просочится без приглашения.

– У нас трехлетний детеныш сделал бы лучше, – ворчал Шрам, опускаясь рядом со струной на колени. – Натянуто слишком высоко. На нее попадает свет от дрянь-плошек, да и тень на полу уж очень заметна. Надо хотя бы зачернить струну.

Бегло осмотрев топор, он, удерживая рукоять на месте, свободной рукой оборвал струну.

Джиг осмотрел комнату с еще большим уважением, не говоря уже о еще большем страхе. Какие новые сюрпризы оставила после себя Кралк? Несколько флаконов и прикрытых сухими листьями глиняных кувшинов в ящике у дальней стены – коллекция ядов? Деревянная коробка с ржавыми петлями на другой стороне комнаты открывала взгляду кучу одежды ярких цветов – синего, красного и оранжевого. Возле изголовья кровати стояла миска с засахаренными поганками. У Джига потекли слюнки, но он остановил себя, сделав всего один шаг. Зная Кралк, гоблин подумал: поганки наверняка отравленные.

Шрам протиснулся мимо него с намерением проверить матрас. Как ни странно, но здесь, наедине с хобгоблином, Джиг чувствовал себя безопаснее, чем в обществе любого из соплеменников.

Хобгоблин потыкал в нескольких местах кожу, затем ухватился за край матраса и приподнял его, обнажив укрепленный на широком деревянном основании металлический шип. Из дырки в изнанке матраса посыпался мох. Джиг постарался не думать об участи того, кто проник бы сюда в надежде прикорнуть ненадолго.

– Кое-что здесь из наших фокусов, – заметил Шрам. – Сработано тяп-ляп, но, сдается мне, вашему вождю помогали обустроить это место. Очередной бонус от вашего драгоценного перемирия. – Он уселся у двери, обмакнул пальцы в пустой дрянь-светильник и, напевая под нос, принялся размазывать по струне пленку копоти. – Первым делом надо протянуть бечевку над дверью, где ее никто не увидит, – приговаривал он. – Топоры слишком на виду. Хотя, если удастся подвесить один из них к потолку, может и получиться. Это первое правило ловушки: никто никогда не смотрит наверх.

Джиг опасливо присел на угол матраса, наполовину ожидая получить шило в зад или лавину острых камней на голову. Клякса высунулся наружу, полный энтузиазма исследовать новое место, но хозяин словил его и водворил обратно в кошель. Пока не вскроются все подготовленные Кралк сюрпризы данного помещения, он не намерен выпускать малыша тут шнырять. Огневке, может, и не достанет веса активировать большинство ловушек, но до сих пор паранойя помогала Джигу выжить.

Теперь, когда он стал вождем, ее может оказаться недостаточно.

«За что ты меня так?» – вопросил он.

«О чем ты? Я ничего не делал». – Несмотря на огромное могущество, врун из Тималуса Звездотени был никакой.

«Когда с меча слетели ножны. Это твоя работа. Я почувствовал магию». – Джиг слишком устал, чтоб сердиться.

«Она так или так собиралась тебя прикончить».

Джиг помотал головой.

«Ты подталкивал меня с самого появления Валланда. Почему?»

«А ты предпочел бы вернуться обратно в свой маленький храм? И прятаться в одиночестве, пока мир вертится без тебя?»

Так нечестно.

«Лучше, чем очередное приключение. Ненавижу их».

«Знаю. Но я также знаю, что твоему племени не выстоять против пикси. Я пытаюсь сохранить вам всем жизнь».

«Нет, – возразил Джиг. – Ты не знал про пикси. Ты ничего не знал, кроме того, что Валланд «какой-то не такой». Ага, и еще ты знал, что Кралк хочет меня убить и наверняка воспользуется удобным предлогом избавиться от соперника».

«Но ты по-прежнему жив, а Кралк, как говорится, томится в собственном соку».

«Я вождь, – вздохнул Джиг. – Ты знаешь, сколько обычно живут гоблинские вожди?»

«Джиг, это не…»

«Меньше суток. Обычно мы успеваем сменить минимум семь или восемь гоблинов, прежде чем хоть один проживет достаточно долго и сумеет захватить власть по-настоящему».

Кралк представляла собой исключение. Она перебила своих врагов быстро и жестоко, тем самым с лихвой запугав остальных гоблинов и заставив их повиноваться. Джиг, в свою очередь, едва не погиб. И конец бы ему, если бы не помощь старухи и хобгоблина. Несомненно, половина логова уже прикидывает, как половчее его пришить.

Джиг закаменел, сообразив, что натворил Звездотень.

– Ты меня подставил, – прошептал он.

– Что? – переспросил Шрам, поднимая глаза от полуразобранного самострела.

«Ты не хотел, чтобы я спас Валланда. Ты хотел стравить меня с Кралк. Ты хотел, чтобы я стал вождем».

«Мне требовалось и то и другое. Я хотел разобраться в происходящем и заставить тебя изменить положение гоблинов. Ты можешь повести их. С тобой они имеют шанс стать чем-то большим. Ты уже начал изменять тех, кто ближе всех к тебе. Грелл спасла твою жизнь, когда Кралк уже собиралась прикончить тебя. Не странный ли поступок для гоблина? С какой стати она это сделала, по-твоему?»

Джиг колебался.

«Грелл видела, как ты отправился сражаться с теми пикси. Она увидела нечто, что довелось лицезреть немногим: мужество гоблина».

«Многие гоблины бросаются в бой против более сильного противника».

«Гоблинская глупость встречается так же редко, как вши, но ты не глуп. Грелл это поняла. И твой приятель-хобгоблин тоже. Ты спас ему жизнь. Посмотри, он сидит здесь и не убивает тебя. Одолев тех пикси, ты вдохновил их. Ты показал им, что они могут стать чем-то большим, чем-то более значительным».

У Джига снова заболел живот. Голод и тревога на пару скручивали потроха в тугой узел. Он сомневался, что сумеет проглотить хоть кусок на собственном пиру.

Ухватив онемевшую правую руку за запястье, он положил меч на колени и принялся рассматривать поврежденную сталь.

«Это хамство – игнорировать собственное божество, – рявкнул Звездотень. Ни один гоблин не бывает и вполовину так настырен, как сердитый небожитель. – Забудь про пикси, подумай о собственном народе, живущем и умирающем во мраке, запертом в тесной, вонючей пещере, где вы убиваете друг друга почем зря. Ты бы хотел жить как раньше, до встречи со Штраумом, отбывая очередной дрянь-наряд в надежде, что более крупные гоблины не попытаются прочистить сортир твоей головой?»

Джиг не ответил. Сказать по правде, он редко загадывал вперед. По большей части он довольствовался просто тем, что прожил еще один день и уцелел.

Как ни ужасно было прошлогоднее приключение, жизнь его с той поры улучшилась. По крайней мере, она освободилась от связанных с уборной инцидентов.

«Так уж получилось, что мы любим пещеры», – подумал он.

Возражение получилось слабое, и он это понимал.

«Чего ты хочешь, Джиг? Ты теперь вождь. Ты отвечаешь за все происходящее с гоблинами».

Это пугало больше, чем надвигающееся вторжение пикси.

«Чего ты хочешь?» – Голос Звездотеня звучал все громче, все настойчивее, вынуждая Джига выпалить первое, что пришло в голову.

– Змеиных колбасок и клак-пива.

– Что? – переспросил Шрам.

Между пальцами правой руки у него были зажаты несколько арбалетных стрел, а в левой – моток медной проволоки. Изо рта торчал стальной инструмент, похожий на крохотный кинжальчик с плоским концом.

– Это то, чего я хочу, – пояснил Джиг, игнорируя вздох божественного раздражения. Ему требовалась короткая передышка, во время которой ему не приходилось бы беспокоиться ни о пикси, ни об ограх, ни о гоблинах, пытающихся его убить. «Или о несвоевременно срабатывающих хобгоблинских ловушках», – добавил он мысленно, когда арбалетная стрела ударилась в потолок и рикошетом отлетела в матрас рядом с ним. – А теперь я вождь и должен их получить.

Он направился к двери. О Голакиных змеиных колбасках ходили легенды. Она набивала змеиные шкурки измельченным мясом, тушеными грибами и вареными клубнями, поджаривала все целиком, а затем нарезала кружочками. Главное, колбаски и клак-пиво помогли бы забить кислый привкус пиксятины во рту.

«Ты не можешь от этого убежать, Джиг. Ты в ответе за свой народ».

«Не видишь, я занят, – огрызнулся коротышка. – Кроме того, если я прикажу им делать что-нибудь до того, как они отпируют, они бросят меня в котел рядом с Кралк».

При мысли о пикси – гадая, как ему поднять против них гоблинов, – он не мог не прийти к выводу, что Кралк, может, и повезло.

11

Джиг стоял в главной пещере, рыгая змеиными колбасками и обозревая пресыщенных соплеменников. Как правило, гоблины на сытый желудок менее опасны, чем голодные. Они, несомненно, не задумываясь, убьют его, стоит ему ослабить бдительность – а скорее всего, даже если и не ослабит, – но, может быть, сейчас они не станут особенно зверствовать.

Он припомнил, как глупо смотрелась Века в плаще и с посохом, претендуя на роль волшебницы. Джиговы претензии на статус вождя выглядели еще абсурднее. Любому с первого взгляда ясно – никакой он не вождь.

Меч снова покрывали ножны, но из-за обломанного клинка конец их вяло шлепал по полу. Хозяин уже дважды на него наступил, едва не кувырнувшись на ходу.

Одежда его безнадежно пропиталась кровью и нечистотами, и ее оставалось только сжечь. Любимые сапоги потерлись и исцарапались и потеряли всякий вид. Пикси за это заплатят.

К несчастью, большая часть нарядов Кралк оказалась для тощей фигурки Джига до смешного велика. Поставленный перед выбором – разорить гардероб Кралк или явиться перед всем логовом нагишом, – Джиг предпочел смехотворность.

Стянутые поясом ослепительно желтые штаны парусами надувались у него на бедрах. Он также выбрал красный колет с серебряными кистями. У Кралк эти кисточки висели бы как раз на талии, а Джигу они при ходьбе щекотали колени.

– Ну?

Джиг подскочил. Он не заметил, как справа от него объявилась Грелл. Браф следовал за ней по пятам, кряхтя и поглаживая брюхо.

Почему именно теперь, когда ему больше всего угрожает опасность быть убитым, так трудно оставаться начеку?

– Они ждут, когда ты скажешь им, что делать, – подсказала старуха. – Они чуют непорядок. Может, они и не видели пикси, но чувствуют, как похолодало в воздухе, и замечают, как обеспокоены змеи и насекомые. Один дозорный рассказывал, будто скальная змея напала на его дрянь-фонарь, а Топам клянется, что несколько дней назад видел порхающую над озером гигантскую летучую мышь. Да и червей-падальщиков в туннелях стало больше.

«Ты бы тоже об этом знал, если бы не отсиживался все время в храме», – прошептал Звездотень.

– Туннельные коты в последнее время очень беспокойны, коли на то пошло, – заметил Шрам, выходя из Кралкиных… нет, Джиговых апартаментов. – Кстати, не открывай дверь больше чем на сорок пять градусов и, наверное, с этих пор не стоит позволять посторонним зажигать тот дрянь-светильник.

Джиг гадал, хватит ли ему когда-нибудь смелости снова зайти в эту комнату. Наверное, оно и к лучшему. Кабы не Шрамовы ловушки, он не устоял бы перед искушением отступить туда и запереться.

Звездотень прав. С пикси надо что-то делать. Чем дольше они ждут, тем больше у пришельцев времени приспособиться к этому миру. В следующий раз, когда Джиг столкнется с этими малявками, они будут куда опаснее, чем Пинни и Фарнакс.

Он оторвался от стены, чтобы обратиться к соплеменникам с речью, и в горле у него пересохло. Похоже, здесь собрались гоблины со всей горы, ухмыляясь, пересмеиваясь и ожидая, что он скажет. Столько гоблинов – и все на него смотрят.

Погодите… все гоблины?

– Кто в дозоре? – спросил Джиг.

Пара откормленных, рыгающих гоблинов в задних рядах подняли руки, и новоиспеченный вождь застонал.

– Я же говорил: пикси собираются всех нас перебить. Не кажется ли вам, что кто-то должен охранять логово?

Стражи закивали, но не сделали движения вернуться на свои посты.

– Кто-то должен, – сказал один. Второй заржал.

– Не спрашивай их, – шепнула Грелл. – Прикажи. Ты же вождь!

Джиг откашлялся. Оба стражника ждали, молча подначивая его произнести приказ. Как ему заставить их повиноваться? Рука с мечом онемела и еле слушается, даже не будь клинок сломан. Джиг смотрел на этих стражников, а видел только себя маленького, удирающего от старших, более крупных гоблинов, затеявших сунуть ему в штаны червя-падальщика.

– Прекрасно, – произнес Джиг, от ярости его голос разнесся по всей пещере. – Оставим логово неохраняемым. – Он взглянул на Грелл, уповая на ее правоту относительно настроения гоблинов. – Уверен, пикси это оценят, когда пришлют своих рабов-огров покончить с нами. – Он возвысил голос и указал на стражников. – Когда огры начнут рвать вас на части, а пикси – выворачивать наизнанку с помощью магии, вспомните этих двух гоблинов, которые позволили им войти прямо в логово.

Наконец-то гоблины отвлеклись от Джига. По толпе поползло сердитое бормотание.

– Идем мы, уже идем, – пролепетал один из стражников, метнув на Джига ненавидящий взгляд.

Они не успели выйти из логова. Громкий рык возвестил прибытие группы вооруженных соседей. Двое туннельных котов рвались с плетеных кожаных поводков, едва не волоча за собой хозяев.

– Где Джиг Драконоубийца? – крикнул самый большой хобгоблин.

И Джиг снова сделался центром всеобщего внимания. Он не успел заговорить, а гости уже пробирались к нему, и туннельные коты щелкали зубами на каждого, кто не успевал убраться с дороги.

– Наш вождь хочет перемолвиться с тобой словечком, гоблин.

Второй посланец вытаращил глаза.

– Эй, Чарак, что ты делаешь среди этих крысоедов?

Чарак? Они смотрели на Шрама. Тот, судя по всему, пытался раствориться в тени.

– Вождь и тебя захочет видеть, – сказал хобгоблин, державший туннельных котов. – Он страшно обрадуется, когда обнаружит тебя среди живых. Так, а где Кралк? Он велел нам привести и гоблинскую вождиху тоже.

«Наверное, стоило остаться в помойке», – подумал Джиг и поднял руку.

– Я вождь.

Слова звучали странно, словно говорил кто-то другой.

Туннельный кот отвесил оплеуху гоблинше, которая подобралась слишком близко, опрокинув ее на землю и оставив на руке четыре кровоточащие борозды.

– Нам же легче, полагаю, – заметил хобгоблин. – Пошли, крысоед.

– Вы не имеете права заявляться сюда и приказывать Джигу, – заорал Браф. – Он вождь. Вам повезло, что он не перебил всех хобгоблинов до единого.

– Браф? – окликнул его Джиг.

– Что?

– Я теперь вождь, правильно?

Браф кивнул.

– Стало быть, ты обязан делать, что я скажу?

Браф снова кивнул.

– Хорошо. Заткнись.

Джиг изучал хобгоблинов. Два туннельных кота и пять воинов для сопровождения нескольких гоблинов. Хобгоблинский вождь не шутил. Однако, если все логово нападет разом, они опрокинут незваных гостей. Судя по гнусным ухмылкам, начавшим распространяться в толпе, гоблины тоже об этом подумали.

Чего они не сообразили, так это как поступят в отместку остальные. Вдобавок к тревогам по поводу пикси, Джигу не хватало только того, чтобы по всему логову носились разъяренные хобгоблины. Он способен управиться лишь с одной войной за раз.

На самом деле и с одной-то вряд ли.

– Браф и Грелл, я приказываю вам отправиться в хобгоблинское логово вместе со мной, – громко произнес Джиг. – Остальные, следите, чтобы дрянь-плошки были полны и горели, и пусть кто-нибудь все-таки позаботится об охране на входе.

– Почему мы? – спросила нянька.

Потому что и у Грелл, и у Брафа имелся приказ его убить, и ни один из них его не выполнил. Джиг уповал на развитие данной тенденции.

– Потому что я вождь, и я так сказал.

Следуя за конвоем из логова, Джиг попытался взглянуть на ситуацию с позитивной стороны. Если хобгоблины его убьют, по крайней мере, не придется беспокоиться о пикси.

Передний хобгоблин вел туннельного кота, который на ходу обнюхивал воздух и землю. Второй кот шел сзади. У этого просто слюнки текли при взгляде на Джига, он даже почти не мигал.

Хобгоблинские фонари окрашивали стены туннеля в цвет гоблинской крови. Джиг оглянулся на Шрама, пытаясь угадать, пленник тот или, наоборот, захватчик. Оружия ему другие хобгоблины не дали, но и копьями в спину и ноги не тыкали. Везет же некоторым.

Джиг подпрыгнул и зашагал быстрее, чтобы избежать очередного тычка. Половину лица переднего хобгоблина покрывал большой уродливый синяк. Судя по его виду, свежий. Говорили они немного, да это и не требовалось. Трех фонарей с лихвой хватало на такую маленькую группу. Они упорно вглядывались в тени и за каждый угол и поворот пускали сначала туннельных котов. Хобгоблины боялись.

– Пикси уже атаковали? – спросил Джиг. Этим он заработал очередной тычок, на сей раз в бедро, и с тех пор держал свои догадки при себе.

Когда они достигли хобгоблинского логова, Джиг заметил удвоенный караул. На грубой площадке у пересечения туннелей маячили четыре хобгоблина. Лампы висели у стеклянной статуи на обоих ушах. Завидев приближающихся гоблинов, кое-кто из дозорных негромко заворчал.

Браф выпятил грудь и открыл рот. Джиг треснул его мечом в ножнах. Заготовленная умником фраза вырвалась испуганным «Эй!».

– Никакого оружия. – Один из хобгоблинов перехватил Джига за запястье. Рука у того уже настолько онемела, что не почувствовала, как впились в кожу пальцы. Караульный ухватился за перекрестье меча и резко дернул, едва не вывихнув Джигу плечо.

– Попробуй отрезать, – посоветовал дозорный, отобравший у Брафа Багроклык.

– Я уже пробовал, – сказал Джиг. – Оплетка заколдована. Точнее, проклята. Она слишком твердая.

– Я не имел в виду шнур, – ухмыльнулся хобгоблин, снимая с пояса односторонний короткий меч с закругленным концом – явно рубящее оружие.

– Валяй, руби, – подала голос Грелл, прислоняясь к стене. – Разумеется, потом тебе придется объяснять, почему ваш гость истек кровью, прежде чем успел побеседовать с вождем.

Улыбка дозорного растаяла. У Джига в мозгу промелькнула мысль, что никто на самом деле не уточнял, нужен он им живым или мертвым. Хотя, если мертвым, то его уже, наверное, прикончили бы.

Хобгоблин оттолкнул Джигову руку.

– Только обнажи сталь, и ты пожалеешь, что я не убил тебя, гоблин.

Он крепко толкнул коротышку, сбив его на землю у подножия стеклянной статуи. Синий свет играл на отколотых гранях. Хобгоблинский витязь едва не задевал головой потолок туннеля. Помимо шлема на нем имелась только набедренная повязка, несомненно с целью подчеркнуть рельефность мускулатуры.

Лежа на полу, Джиг гадал: брал ли кто-нибудь когда-нибудь на себя труд рассмотреть статую под таким углом. Также он недоумевал, зачем скульптор придал своему творению подобную анатомическую точность.

– Вставай. – Сильные руки вздернули Джига на ноги, затем протащили в открытую арку.

Следом втолкнули Шрама, приговаривая:

– Присмотри, чтобы он никуда не наступил.

Грелл и Браф последовали за ними, вероятно решив, что рядом с Джигом безопаснее, чем снаружи, в обществе раздраженных хобгоблинских караульных.

Один туннельный кот остался у дозорных. Стражник привязал его к ногам статуи. Колосс не позволял коту удрать, но чтобы спустить хищника на врага, хозяину достаточно было перерезать поводок. Рисковать хобгоблины ни при каком раскладе не собирались.

Пройдя несколько шагов по туннелю, проводники, не сбавляя шага, прижались к стене.

– Ловчая яма, – пояснил Шрам, толкнув Джига к стене. Тот стукнулся головой. Грелл проделала то же самое с Брафом, который, несмотря на предупреждение Шрама, едва не наступил прямо в западню. – Упадешь туда, и гоблинам придется искать на роль вождя кого-нибудь другого.

– А что там внизу? – спросил Джиг, прижимаясь к стене как можно плотнее.

– Раньше там сидела пара гигантских червей-падальщиков. – Шрам мрачно покачал головой. – Отряд приключенцев свалился в яму и прикончил их. Ты представляешь, сколько времени уходит на выращивание и выкармливание гигантского червя? Вождь решил, что установить на дне ржавые пики быстрее и проще. Хотя не так весело.

– А-а, понимаю. – Джиг изо всех сил старался сохранить нейтральное выражение лица, хотя не смог до конца справиться с дрожью при воспоминании об этих червях.

Еще через несколько шагов Шрам опять его толкнул.

– Видишь пятно на полу?

Джиг вытаращился во все глаза. Пол как пол – каменный и пыльный, такой же, как и во всех туннелях. Прищурившись, он сумел различить только слабое изменение цвета в пыли там, куда показывал Шрам.

– Мы размазали тут смесь крови, яда скальной змеи и разведенного меда. Яд не дает крови свернуться, а мед прилипает к подошвам. – Шрам облизал губы. – Туннельные коты обожают эту штуку. Стоит войти в логово, источая данный аромат, и они бросятся на тебя раньше, чем ты успеешь выхватить оружие.

И правда, пока Шрам объяснял, туннельный кот натянул поводок, пытаясь добраться до высохшего пятна. Хобгоблин пнул животное в бок, заработав громкое шипение, но зверь не стал нападать. Видно, его дрессировали на совесть. Джиг прикинул, не согласятся ли хобгоблины поднатаскать гоблинских стражей.

Не успел он ничего сказать, как Шрам снова потащил его в сторону. На сей раз это оказались рассыпанные по земле крохотные металлические шипы.

– Они такие маленькие, – протянул Браф.

– И покрыты токсином рыбоящеров, – сообщил Шрам.

Упс! Джиг уставился на хобгоблинов с новым уважением. Попытайся он установить такие ловушки для защиты гоблинского логова, половина его обитателей погибла бы в течение недели.

– Смотри под ноги, – велел Шрам.

Джиг остановился, искренне ожидая, что сейчас его застрелят, отравят, раздавят, а может, все это будет одновременно.

– Что на сей раз?

Шрам указал на кучку коричневой склизкой гадости на полу туннеля.

– Кот срыгнул.

Вскоре туннель открылся в обширную пещеру, не уступающую размерами гоблинскому логову. Но соседи обустроили свое жилье совершенно иначе. Во-первых, вместо углублений для дрянь-желе в полу они подвесили на больших треножниках широкие металлические плошки, так что свет падал сверху. При каждом шаге Джига сопровождали три тени на полу. Как будто он и так уже недостаточно дерганый!

Что еще более странно, повсюду бегали хобгоблинские дети. Джиг вытаращился на девочку, чья головка едва доходила ему до талии. У нее за пояском торчал ножик, и она размахивала дубиной на более крупного, точно так же вооруженного хобгоблинского мальчика. Пока Джиг наблюдал, мальчик выбил у нее дубину, а затем пнул ее ногой в живот. Девочка уползла подбирать дубину. К изумлению Джига, мальчик остался стоять на месте, дожидаясь, пока она атакует снова.

– Чем они заняты?

– Тренируются, – оглянулся Шрам.

Джиг видел, как повсюду в пещере работают другие дети. Несколько малышей отскребали лишайник со стен у входа в пещеру возле одного из светильников, чуть дальше мальчишка помогал разделывать кучку рыбоящеров. Джиг даже заметил младенца, привязанного к спине одной из самок. Он скривился. У младенца была морщинистая желтая кожа, зеленые беззубые десны и бугристый череп.

– Хобгоблинские детеныши такие уродливые, – высказался Браф.

Грелл фыркнула.

– На тебя самого смотреть было не особенно приятно.

Самка с младенцем заметила их взгляд и оскалилась, прежде чем нырнуть за большой раскрашенный экран, подвешенный на деревянной раме.

Такие же ширмы были расставлены по всей пещере. Большинство ширм украшали грубо намалеванные картины. Похоже, они рассказывали истории о победах хобгоблинов, будь то один воин, заманивший в засаду тролля, или группа хобгоблинов, швыряющая гоблинов в яму, полную туннельных котов.

Стражник повел Джига и остальных в дальнюю часть пещеры. Несколько хобгоблинов плевались, когда Джиг проходил мимо них. Он слышал, как еще двое побились об заклад, какой смерти его предадут. Он держал меч поближе к ноге, стараясь выглядеть безобидно. Столько хобгоблинов вокруг! Мужчины и женщины, молодые и старые, вооруженные и… ну, они все были вооружены. И вид имели сердитый.

– Что случилось? – спросил Джиг.

Один из стражников толкнул его вперед.

– Это тебе вождь объяснит.

– Нет, – возразил другой, – это он вождю объяснять будет.

Вождь, пожилой хобгоблин, сидел на видавшей виды подушке в задней части пещеры. Полу съеденный шампур рыбоящерьего мяса лежал на полу рядом. Ширмы, установленные с двух сторон, создавали ощущение маленькой искусственной пещеры.

Еще одна рама стояла спереди, но экран был закатан и подвязан наверху, открывая обзор из небольшой комнатки на все логово.

Хобгоблинский вождь поднялся и, пригнувшись, прошел сквозь раму, чтобы встать перед Джигом и остальными во весь рост. Он кинул жирного рыбоящера туннельному коту, затем вытер руки об лоскутную куртку, отделанную латунными бляшками. На бедре у него висел длинный тяжелый меч. Кованое бронзовое навершие в виде головы хобгоблинского воина венчало рукоять, а крестовина представляла собой пару длинных зазубренных шипов. Джиг уже видел этот меч раньше, когда они с вождем договаривались о перемирии между своими народами. Согласно закону, тот, кто носил этот меч, командовал всеми хобгоблинами.

– Привет, Джиг, – произнес вождь. Его редеющие волосы были заплетены в грязную белую косицу. Он сердито оглядел своих посыльных. – Я сказал, что хочу поговорить и с гоблинским вождем тоже.

– Это я, – подал голос Джиг.

– Понял. – Он изучал Джига, не меняя выражения лица. Его невозмутимость внушала куда большее беспокойство, чем грубые угрозы других хобгоблинов. От них коротышка, по крайней мере, понимал, чего ожидать. Не то что от этого. Он мог предложить собеседнику кусочек рыбоящера или снести голову с плеч этим огромным мечом, причем и то и другое он проделал бы с тем же каменным выражением лица. Наконец он хрюкнул и произнес: – Вовремя кто-то прикончил эту деспотичную паникершу Кралк.

Он повернулся к Шраму.

– А, Чарак. Говорят, ты позволил гоблину перехитрить тебя. Той жирной самке, которая объявила себя какой-то там волшебницей. Говорят, она унизила тебя и увела на полусогнутых, будто забитого кота.

Джиг отодвинулся на крохотный шажок от Шрама… Чарака… Словом, кто бы он ни был.

– Теперь уже не важно, – ответил Шрам. – Глупая крысоедка попалась в лапы пикси.

– Пикси? – переспросил вождь. – О чем ты?

Джиг поспешно выступил вперед и принялся объяснять про пикси и завоевание ими огров. Он рассказал вождю, как они бежали к яме Некроманта и как сталь его меча расколдовала Шрама.

– Спроси их, – добавил он, указывая на Брафа и Грелл. – Они видели пикси и знают, на что те способны.

Вождь качал головой.

– Итак, Чарак, тебя не только перехитрил простой гоблин, но ты позволил себе пасть жертвой колдовства каких-то там феечек? Наверное, мне стоило бы убить тебя прямо сейчас и избавить нас всех от беды.

Угроза была высказана легким, небрежным тоном, но Джиг заметил, как несколько хобгоблинов потянулись к оружию.

– Гибель в битве со вторгшейся армией еще простительна, – продолжал вождь. – Но позволить гоблину одержать над тобой верх…

Шрам пробормотал что-то нечленораздельное.

– А теперь она вернулась, – сказал вождь.

Уши у Джига стали торчком.

– Века у вас?

– Не совсем. – Вождь взял еще кусочек рыбоящера, изучая Джига. Бледные волокна мяса торчали у него между зубами. – Ваша колдунья убила девятерых моих людей. Она отказывается подпускать кого бы то ни было к озеру. Если мы не сможем охотиться в нижних пещерах, нам придется довольствоваться ловлей жуков и крыс. Другими словами, жить как гоблины.

Он шагнул ближе, и Джиг почуял запах мяса у него изо рта.

– Она обещает пропустить нас, если мы подарим ей Джига Драконоубийцу.

В кои-то веки Джиг не боялся. Он вздернул подбородок и произнес:

– Не выйдет. Она отдаст меня пикси, и они меня убьют.

Вождь пожал плечами и сплюнул кости на пол. Джиг слышал, как стражники придвинулись ближе, и Клякса сжался в комочек у него в ямке между шеей и плечом.

– Если я умру, – продолжал коротышка, – перемирие между гоблинами и хобгоблинами закончится сегодня же. И перемирие, и все, что оно принесло. То же самое произойдет, если вы убьете моих спутников. Даже его, – добавил он, кивнув на Шрама, и попытался вызывающе сложить руки на груди, но забыл про меч. Ножны треснули его по ноге, к удовольствию хобгоблинов.

Вождь долго и пристально смотрел на Джига. По морщинистому лицу хобгоблина невозможно было понять, что творится у него в мозгах. Старик славился своим коварством даже среди соплеменников, и Джиг начал уже опасаться, не просчитался ли он.

– Века сказала, что ей нужен Джиг Драконоубийца, – изрек наконец вождь. – Но не уточняла, в каком виде ей надо его доставить…

Хобгоблины, охранявшие вход в логово, похоже, немало удивились при виде живого Джига и его спутников.

– Отдай, – рявкнул Браф, забирая свое оружие. Один из караульных уставился на Шрама.

– Что случилось?

– Мы идем убивать Веку, – ответил тот, ухмыляясь.

– Сдается мне, никто из вас, могучих воинов, не догадывается, как мы намерены с этим управиться? – съязвила Грелл.

Никто не ответил. Лично Джиг всерьез подумывал удрать обратно в гоблинское логово и спрятаться там. Если Века играючи прикончила десяток хобгоблинов, то Джигу с товарищами долго не продержаться.

Шрам ухватил один из дрянь-фонарей, но Джиг покачал головой.

– Не надо света. Мы же не хотим известить ее о нашем приближении заранее.

Покидая хобгоблинское логово, коротышка изучал своих спутников. Костыли Грелл создавали слишком много шума. Может, лучше вообще ее не брать? Но она, похоже, отменно сдерживает Брафа. Что до последнего, то у него едва ли хватит соображения понять, за какой конец держат меч, но Джигу пригодится любая помощь. Без двух гоблинов его единственной поддержкой останется хобгоблин, который падает в обморок при виде крови.

– Погодите. – Джиг возился с ножнами.

После случая с Кралк он привязал их к мечу куском бечевы. Узлы затянулись, и их пришлось перегрызть, чтобы высвободить клинок. Плечо горело от вновь проснувшейся боли, пока он мечом обрезал полы своего колета.

– Грелл, давай костыль.

Он обмотал тканью конец, оторвал кусок бечевки и зафиксировал ее. Затем проделал то же самое с другим костылем. Хотелось надеяться, что это немного приглушит шум.

Он сунул меч обратно в ножны и закинул на плечо. Клякса быстренько перебрался хозяину на голову от греха подальше.

Когда свет уступил место черноте, Шрам подошел поближе.

– Почему он не убил тебя?

– Кто? – не понял Джиг.

– Вождь. Ты дерзил ему, а он оставил тебя в живых.

– Вот и хорошо, – встрял Браф. – Вам, хобгоблинам, следует обращаться с нами с большим уважением, а то мы…

Стук костыля Грелл по Брафовой черепушке прозвучал тише, чем обычно. Похоже, тряпка, которой Джиг обвязал костыли, делала свое дело.

– Из-за перемирия, – объяснил Джиг. В ответ раздалось недоверчивое фырканье. – Нет, правда. Он боится потерять то, что имел с этой сделки, если я умру.

– Я всегда терялся в догадках на этот счет, – признался Шрам. – Многие недоумевали. Какая причина могла заставить нас оставить вас, крысоедов, в покое?

Джиг коснулся пальцами свободной руки стены для ориентировки в черноте, поглотившей остатки света фонарей.

– Когда мы прибыли, он сидел на подушке, верно? – спросил Джиг. – До перемирия когда ты в последний раз видел его сидящим?

– Он не сидел, – ответил Шрам. – Он всегда был на ногах и в движении. Тренировал воинов, инспектировал ловушки, надзирал за котоводами. Он же вождь. Ему некогда…

– Нет, он просто не мог. У него была… рана. Я ее вылечил. – Он припомнил суть процесса и скривился. – Это не тот опыт, какой бы мне хотелось повторить.

– Что?! – Судя по голосу, Браф едва сдерживал хохот. – Ты хочешь сказать, все это перемирие не более чем награда за излечение уродливой хобгоблинской задницы?

Джиг остановился.

– А ты как думал, Браф? Что я их запугал? Протопал по хобгоблинскому логову и пригрозил их вождю обрушить на него гнев всего гоблинского племени, если они не перестанут убивать нас?

– Ну… да.

Джиг покачал головой. И как только Браф ухитрился дожить до совершеннолетия?

Запах воды выдал близость озера, как и внезапная вспышка тепла от Кляксы. С пляжа сочился слабый свет. Пикси? Джиг искренне надеялся на обратное. Хобгоблинский вождь не знал о пикси, из чего следовало, что Века одна.

– Привет, Джиг. – Тон Веки был, как всегда, насмешлив. – Ты там, я знаю. Ты и трое твоих спутников. Почему бы вам не выйти и не познакомиться с моими новыми друзьями?

Вот тебе и «Века одна». Откуда она узнала об их приближении? Джиг обхватил рукоять меча свободной рукой. Поскольку мышцы правой онемели окончательно, применить оружие иным способом не представлялось возможным.

Века не могла знать о них – или кто-то из отряда помечен пикси?

«Нет, никто из вас не заражен их магией».

Тогда как? Они двигались бесшумно, как подкрадывающиеся к жертве туннельные коты. Века не могла их услышать. Джиг подался назад.

Коротышка успел сделать всего несколько шагов, когда Клякса резко нагрелся. Или паук только сейчас распознал угрозу? Он же двигался прочь от Веки. Так ведь безопаснее!

Джиг оторвал от подола пучок растрепанных ниток и, сунув их в рот, попробовал перегнать Кляксу на плечо. Еще немного, и он лишится остатков волос… конечно, это обеспечит необходимое освещение, но гоблин предпочитал сохранить то немногое, что осталось. Когда огневка припал к своей кожаной подушечке, Джиг скрутил концы нитей вместе и ткнул Кляксу сзади.

Нитки вспыхнули.

– Эх, малыш, у тебя восемь глаз, а все-таки мне по-прежнему удается застать тебя врасплох, – прошептал он.

В слабом мерцающем свете он разглядел замерших у него за спиной Грелл, Брафа и Шрама с оружием наготове.

– Никакого огня, – передразнил его хобгоблин. – Нельзя, чтоб она увидела, как мы подходим.

– На. – Грелл протянула тряпку, коснулась уголком умирающего пламени, и туннель осветился.

– Что это? – спросил Браф.

– Очередной подгузник. Полезные штуки, правда? – Она привязала горящий лоскут на кончик Джигова меча. – Не волнуйся, он, по-моему, чистый.

В обычной ситуации запах обеспокоил бы Джига, но огриные факелы, похоже, исчерпали возможности его обоняния. А горел подгузник, надо признать, очень хорошо.

Стены туннеля покрывала плесень, благоденствующая во влажном озерном воздухе. Джиг не замечал ничего необычного, кроме себя самого и своих спутников. Может, Клякса на старости лет становится нервным? Учитывая пройденные ими на пару испытания, Джиг мог его понять. Он сделал еще шаг назад.

– В чем дело, Джиг? – крикнула Века. – Бегство не спасет тебя.

– Раньше всегда срабатывало, – пробормотал коротышка.

Она видела каждое их движение.

– Так нечестно, – прошептал он, оборачиваясь к остальным.

И в этот момент его внимание привлекла тень над головой. Нет, три тени.

– Хороший паучок, – прошептал Джиг.

С потолка, зацепившись за мельчайшие неровности обсидиана, на него смотрели три рыбоящера. Они сидели абсолютно неподвижно и сливались бы с камнем полностью, если бы не легкое подрагивание хвоста у ближайшей твари.

– Первое правило ловушки, – пробормотал Джиг, припомнив недавний урок Шрама, – никто никогда не смотрит наверх.

Он старался наблюдать за рептилиями, не поворачивая головы и ничем не выдавая Веке, что обнаружил ее шпионов. Затем шагнул к Шраму, оказавшись почти точно под рыбоящерами. Теперь и у двух оставшихся задергались хвосты. Джиг узнал это движение. Подобным образом они напрягали мышцы, перед тем как хлестнуть ядовитыми шипами.

Почему они не напали, когда Джиг со спутниками прошел под ними первый раз? Видимо, их что-то удержало. Та же сила, которая выгнала земноводных из уютного озера и вытолкнула за пределы влажного песка на ненавистные камни. Века.

Джиг встретился взглядом со Шрамом, уповая на сообразительность хобгоблина. Медленно и нарочито он поднял глаза вверх.

– Берегись! – крикнул Браф. – Рыбоящеры!

Вонзая меч в ближайшую рептилию, Джиг какой-то частью сознания понадеялся прожить достаточно долго, чтобы засунуть парочку этих тварей Брафу в штаны.

Меч в ножнах лязгнул об потолок, и пылающий подгузник отогнал рыбоящеров. Они принялись кружить, переступая крохотными лапками точно в унисон. Как они ухитряются висеть вверх ногами? Затем он вспомнил Векино заклинание левитации там, в бездонной пропасти. Видимо, она натренировалась.

По потолку щелкнул булыжник, и один рыбоящер упал. Он не погиб, но тело согнулось под острым углом посередине, и хвост не двигался.

Джиг отскочил, когда две оставшиеся твари рухнули на пол с намерением атаковать. Одна приземлилась на спину, другая погналась за Шрамом. Джиг видел, как Грелл крушит перевернутого рыбоящера костылем.

Когда зверюга бросился вперед, безоружный Шрам отпрыгнул с дороги и схватил за руку Брафа. Тот протестующе заорал, а хобгоблин сделал ему подсечку и швырнул на землю. Здоровяк приземлился на спину, ровнехонько на атакующего рыбоящера.

Когда Браф, ругаясь и отплевываясь, неуклюже поднялся, Джиг разглядел прилипшую к висящему на спине у верзилы деревянному щиту сплющенную тушку.

Судя по хрусту, Грелл покончила с первым рыбоящером, сломавшим хребет при падении.

– Кто метнул камень? – спросил Джиг в основном с целью пресечь разборки между Брафом и Шрамом.

– А, это я, – отозвался здоровяк. – Я всегда хорошо метал камни.

– Ты всегда… – Джиг осекся.

Он отступил на шаг, недоверчиво качая головой. Затем поводил по полу фонарем, пока не нашел брошенный тупицей кусок обсидиана. Сунув его за пазуху, он двинулся дальше по туннелю, подбирая другие камни. Затем вернулся и высыпал добычу в руки Брафу. Не говоря ни слова, он вырвал у него из рук Багроклык и передал хобгоблину.

На сей раз с Векиной стороны не последовало никаких насмешек, когда Джиг приблизился к озеру. Остальные шли за ним.

Коротышка выглянул из-за угла туннеля и едва не описался.

На пляже их поджидали сотни рыбоящеров. Должно быть, Века опустошила целое озеро. Они стояли мордами к выходу из туннеля, примерно на расстоянии вытянутой руки друг от друга. За исключением изредка мелькающих языков, твари хранили абсолютную неподвижность.

Затем они заметили Джига. Все головы повернулись синхронно.

Браф подергал Джига за рукав.

– По-моему, мне понадобятся еще камни.

Века сидела верхом на арке туннеля, что уходил под озеро. Полы ее плаща касались воды. Глаза у нее были закрыты, но она улыбалась Джигу.

– Я знала, этим пикси тебя не поймать. – Она похлопала по карману плаща, несомненно, по одной из своих дурацких книжонок. – В конце тропы героя ожидает последнее, роковое испытание. Мне следовало догадаться, что воля судьбы сведет нас в кульминационном противостоянии. Ты переходил мне дорогу на каждом шагу, Джиг Драконоубийца, насмехаясь над моим стремлением овладеть тайнами магии.

Джиг закатил глаза. Векины «героические» беседы сделались еще тошнотворнее. Неужели она и раньше пользовалась такими неуклюжими формулировками?

Он переключил внимание обратно на пляж, особенно на разбросанные среди рыбоящеров трупы хобгоблинов. Он насчитал восемь или девять, большинство погибли в нескольких шагах от устья туннеля. Рядом с ними валялось несколько дохлых рептилий.

– Что нам пригодилось бы, так это еще сотня хобгоблинов, – высказалась Грелл.

– Не беспокойся, я ее достану, – заверил Браф. Не успел Джиг среагировать, как Браф шагнул наружу и метнул камень. Тот понесся по воздуху прямо Веке в голову.

Но по мере приближения к цели камень замедлял движение, остановившись ровно перед тем, как треснуть Веку по лбу. Не открывая глаз, ведьма тюкнула по камню пальцем. Он развернулся кругом и полетел обратно, набирая потерянную скорость и даже ее увеличив.

Джиг увернулся, а камень врезался Брафу в пузо, опрокинув того на спину.

– Хорошая попытка! – выкрикнула толстуха.

– Надо сматываться, – сказал Джиг, понизив голос – У нее слишком сильная магия.

– А разве у тебя нет собственной? – удивился Шрам.

Джиг помотал головой.

– У нее волшебная магия. А у меня только жреческая.

«О чем ты говоришь?»

Джиг подскочил.

«Я не умею делать колдовские штуки, как Века. Я могу только…»

«Магия есть магия. Вселенная не делит свои тайны на жреческую магию и волшебную, так же как ты не делишь воздух у себя внизу на гоблинский и хобгоблинский.

«Погоди, значит, я волшебник? – У Джига округлились глаза. – Но у меня же меч! И у меня нет ни посоха, ни бороды, ни длинных одеяний, ни…»

«Ты не хуже Веки, ты в курсе?»

Джиг напрягся.

«Так почему я не могу с помощью магии заставить этих рыбоящеров броситься на Веку?»

«Подобное колдовство требует долгих лет учебы и дисциплины».

Подул ветер и поднял песок. Века выставила в сторону туннеля растопыренные пальцы, направляя песчаную бурю им в лицо.

«Долгих лет учебы и дисциплины – или одержимости пикси», – поправился Звездотень.

«Поможешь ты мне победить ее магию или нет?» – потребовал ответа Джиг.

«Для освоения этого стиля тебе понадобится время. Попроси Веку снова встретиться с тобой на этом месте через годик или около того».

Джиг скривился и выплюнул песок изо рта.

– Я не могу сражаться с ней магически.

Он всмотрелся в пляж, прикрыв глаза от большей части песка. Почему Века просто не послала рыбоящеров в туннель убить его?

Он повнимательнее присмотрелся к шипастым тварям. Они даже хвостами дергали синхронно, точно как те три, шпионившие в туннеле. Это прекратилось, только когда они попадали с потолка и инстинкты взяли верх. Не попадись Джиг и остальные им на пути, может, они бы их и не тронули? Свободные – от Векиного контроля, рептилии просто удрали бы на спасительный пляж.

Сколько сил тратит Века на управление всей этой сворой тварей?

– Надо выйти туда, – прошептал он.

– Если не хочешь быть вождем, есть более простые способы сложить с себя полномочия, – заметила Грелл.

Джиг покачал головой. Песчаная буря уже начала стихать. Силы у колдуньи явно убывают, хотя отбить несколько камней она еще сумеет.

– Все хобгоблины бросались прямо в середину, – пояснил он, указывая на тела. – Нам нужно рассеять ее внимание. Сдается мне, у нее не получится атаковать всех нас одновременно.

– То есть ты хочешь сказать, что погибнут только некоторые? – уточнил Браф.

У Джига опустились плечи. Именно это он и хотел сказать. И они отреагировали именно так, как, по его мнению, и полагалось отреагировать гоблинам и хобгоблинам. Грелл хихикнула. Браф покачал головой и попятился. Шрам постучал по стене концом Багроклыка, прикидывая вес оружия.

– Сдавайся, Джиг, – сказал Века. – Пойдем со мной, и твои спутники останутся живы. Пикси пощадят вас всех, но только если Джиг сдастся.

– По мне, так звучит неплохо. – Шрам шагнул к Джигу.

– Погодите! – взмахнул на них мечом коротышка. Пылающий подгузник шлепнулся наземь. Он облизал засыпанные песком губы, ища сочувствия и не находя его.

Попытайся он бежать, Шрам или Браф сумеют подставить ему подножку. Или хобгоблин зацепит его крюком за ноги. Ему никогда не проскочить мимо них обоих.

– Она лжет, – сказал он. – Помните слова Трокель? Пикси надо, чтобы все мы умерли!

– Трокель говорила, они хотят смерти всех огров, – поправил Браф. – И их нельзя в этом винить.

– Браф, подумай. Если она отдаст меня пикси, кто поможет тебе в следующий раз, когда ты засунешь клык в нос?

Он повернулся к Шраму.

– А ты, хобгоблин? Полагаю, ты вернешься к своему вождю и расскажешь ему, как не сумел справиться с одной-единственной гоблиншей? Века делала тебя всякий раз с тех пор, как впервые увидела!

Грелл он приберег напоследок в основном потому, что не имел ни малейшего представления, как сумеет убедить ее. Она уже в том возрасте, когда угрозы пугают мало, к тому же слишком умна и на дешевый блеф не попадется. Он уставился на догорающий на полу подгузник, и его осенило.

– Помоги мне, и, когда мы вернемся, я навсегда сниму с тебя обязанности няньки. Тебе больше никогда не придется подтирать гоблинские задницы.

Никто не произнес ни слова. Браф и Грелл переглянулись. Шрам хмурился, но он всегда хмурился.

– Вы серьезно полагаете, будто Века и пикси просто уйдут и оставят вас всех в покое, если вы отдадите меня ей? – спросил Джиг.

– До сих пор я была с тобой терпелива, – крикнула Века. – Настало время выбирать.

Остальные переглянулись. Молчание нарушил Шрам.

– Я не дослушал до конца, – сказал он.

– Ты уверен, что это сработает? – спросила Грелл.

– Конечно, – ответил Джиг. Грелл ткнула его костылем.

– Врун.

Кряхтя, она захромала к пляжу. Когда больше никто не двинулся, она обернулась снова.

– Ну, чего вы ждете?

12

Нигде – ни в растрепанных останках волшебной книги, ни в ее экземпляре «Тропы героя» – Веке не попадалось ни единого предупреждения о том, что избыточное пользование магией может стоить волшебнику такой свирепой головной боли. Она никогда не замечала, чтобы Джиг испытывал подобные страдания после своих целительских сеансов. С другой стороны, Джиг никогда не пытался управлять одновременно более чем сотней отдельных сознаний.

Не размыкая век, она продолжала смотреть глазами рыбоящеров и мучительно пыталась выстроить целостную картину. Пока она не шевелилась, ощущение того, что банда огров роет яму у нее в черепе, казалось не настолько ужасным. Скорее, рыл всего один огр, да и кирка у него была не очень тяжелая.

– Долго еще? – шепотом спросил Сниксель.

К этому моменту она уже привыкла, что пикси говорит ее устами. Он, однако, имел склонность сворачивать язык в трубочку, и это раздражало. Обошлась бы она и без подрагивания фантомными крыльями. Неудивительно, почему Сникселю стоило такого труда контролировать другие существа: он упорно обращался с ними, как с пикси.

Века повела дело умнее. Ее рыбоящеры не являлись гоблинами в миниатюре. И чем больше она пыталась контролировать каждое их движение, тем неуклюжее они становились. Один из хобгоблинов прошел половину пляжа, прежде чем она сообразила позволить собственным инстинктам рыбоящеров возобладать, контролируя только направление на нужную жертву.

– Брось в них еще песка, – посоветовал Сниксель и поднял ей руки.

Грохот в голове усилился минимум на три огра.

– Не могу. – Может, и смогла бы, но если Браф швырнет в нее новый камень, у нее не хватит сил остановить его. – Потерпи. Джиг скоро выйдет, так или иначе. Остальные сейчас выбирают между его жизнью и своей собственной. Я не сомневаюсь в их предпочтениях.

Она сосредоточилась на ближайших к туннелю рыбоящерах. Земноводные не могли похвастаться орлиным зрением. Видели они мутно, цвета различали плохо. Не говоря уж о том, как странно смотреть на все снизу вверх. С другой стороны, слух им достался великолепный. Не такой острый, как у гигантской летучей мыши, на которой она каталась, но разобрать гоблинский шепот можно. Она не очень четко слышала Джига, но различала нарастающий страх в его голосе. Если бы они не убили трех ее рыбоящеров в туннеле, она легко могла бы подслушать весь разговор.

– Как только Джиг поймет, что у него нет выбора, он – наш, – сказала толстуха.

Она задрожала от возбуждения, отчего в голову вонзились новые гвозди. Но это стоило боли. Прежние дни, когда она в одиночестве маялась там, в отстойнике, болезненно продираясь сквозь полустертые тексты старой волшебной книги, теперь позади. Века стала магом. Или волшебницей. «Волшебница» звучало более впечатляюще. «Века Волшебница».

– Хотя бы пошли в туннель новых рыбоящеров, – взмолился Сниксель.

– Джиг придет ко мне сам. – По собственной воле или этого самозванца вышвырнут его собственные товарищи, другой вопрос.

Словно услышав ее мысли, коротышка вышел из туннеля. Даже мутным зрением рыбоящеров Века видела, как он часто дышит – словно крыса, которую вот-вот бросят в кипящий котел. В руке он держал меч, но, похоже, не собирался атаковать рыбоящеров. Обломанный конец клинка болтался около лодыжки. Что у него с рукой? Кислый привкус намекал на магию пикси. Судя по всему, меч проклят. Заморыш явно не вышел из последней битвы невредимым.

Шрам ткнул Джига оружием в спину, подталкивая вперед. У Веки комок встал в горле. Хобгоблин должен быть мертв! Она видела, как Грелл вонзила ему меч в грудь. Должно быть, Джиг исцелил его, хотя она не могла понять, зачем тратить столько магии на хобгоблина.

Грелл держала в руках какую-то самодельную лампу, горевшую с вонючим черным дымом. Браф стоял по другую сторону от Джига, вроде бы с пустыми руками.

– Уходите, – крикнула им Века. – Велите своим народам прекратить сопротивление, и, может быть, пикси подарят им жизнь.

– Правильно, – согласился Джиг и повернулся уходить. – Я передам.

– Не ты, – рявкнула она.

Джиг остановился на краю песка. Глаза его не отрывались от ближайшего рыбоящера.

– Не страшись, Джиг Драконоубийца, – произнесла Века. – Они послушны моей воле, и только моей.

Для наглядности она повелела ближайшему земноводному отодвинуться в сторону, открыв коротышке проход.

– Века, ты серьезно веришь, будто пикси оставят нас в живых? – крикнул Джиг.

– Им нужна гора, – отозвалась Века. – Погибнем мы или уйдем, не имеет значения. Сильнейшие станут править этим местом. Разве не так было всегда? Раньше большей частью горы повелевали Штраум и Некромант. Пикси более могущественны, и они выбрали себе это место.

Она заметила, как Джига трясет, когда тот шагнул вперед мимо голодного рыбоящера. Века стиснула зубы, продолжая расчищать ему дорогу. Умрет он что ли, если пойдет чуть быстрее?

– Брось оружие! – выкрикнул ее устами Сниксель.

Джиг попытался поднять правую руку. Теперь гоблинша разглядела кожаную оплетку, намертво примотавшую меч к его руке. Кожа между витками шнура сделалась почти лиловой.

– Я и рад бы…

Когда он достиг середины пляжа, Века вскинула руку:

– Довольно, Джиг Драконоубийца. С этого места и далее ты подчинишь себя моей воле.

Пусть только сунется в драку. Его магия целителя не идет ни в какое сравнение с ее могуществом. Она заставила рыбоящеров замереть и открыла глаза, сосредоточившись на одном лишь Джиге. Одно дело управлять тупыми рептилиями. Сейчас она впервые попробует контролировать другое мыслящее существо. Толстуха ухмыльнулась. Не просто существо, но Джига Драконоубийцу.

– Берегись! – Сниксель дернул ее в сторону, едва не сковырнув в озеро.

Камень ободрал ей кожу на голове, со стуком отскочил от крыши туннеля и булькнул в воду. Века пришла в себя; Джиг мчался со всех ног, а меч волочился за ним по песку. Он хочет помериться с ней силой? Да будет так. Она встала на ноги.

Не успела ведьма сделать и шага, как глаза взорвались клубами слепящего света. Нет, не ее собственные, а кого-то из подопечных. Оранжевое пламя, охватившее один из сегментов общей картины, разбегалось волнами по составному образу пляжа, пока горящий рыбоящер отчаянно пытался удрать от огня. Века отсекла нить, связывавшую ее с данной конкретной рептилией, и повернулась посмотреть, что же произошло.

Грелл! Старуха набросила на тварь какой-то лоскут. Как раз в этот момент из ее руки вылетела очередная тряпка. Скованные заклятием, животные не могли увернуться, и новый сегмент ее зрения вспыхнул огнем.

Века отсекла и эту нить и послала остальных рыбоящеров в атаку. Только они зашевелились, как очередной сектор ее картины завертелся и поплыл. Шрам выполз из туннеля, цеплял земноводных крюком и подбрасывал в воздух.

Очередная рептилия погибла, когда камень размозжил ей череп. Браф снова швырял камни, целясь в ближайших к Джигу тварей. Ведьма попыталась перехватить следующий булыжник посредством магии, но Грелл подожгла третьего рыбоящера, а хобгоблин продолжал расшвыривать их в стороны. Еще немного, и Веку вывернет наизнанку.

Довольно. Она ослабила контроль над ближайшими к противнику рядами. Некоторые рыбоящеры тут же ринулись к воде, но остальные находились слишком близко к Шраму и гоблинам. Когда рептилии нарушили строй, Браф предупреждающе крикнул и принялся забрасывать камнями тех, что бросились к Грелл.

– Сейчас мы им поможем, – подпрыгивая от нетерпения, пропищал Сниксель.

Перехватив управление ее руками, он быстренько наложил связку, а затем произнес заклинание левитации. Заклятие вырвало Багроклык у Шрама из рук и понесло; его острием вперед к Брафу.

– Хороший ход, – одобрила Века.

– Берегись! – крикнул хобгоблин, пинком отшвыривая рыбоящера.

Браф взвякнул и пригнулся, острие Багроклыка расщепилось об стену.

– Проклятье! – выругался Сниксель.

– Ничего страшного, – заверила его Века. Камни у Брафа почти кончились, а Шрам разоружен.

Она переключилась на Грелл, намереваясь посредством левитации вырвать тряпки из старухиных рук.

У Грелл оказалась на удивление крепкая хватка для такого старого гоблина.

– Сосредоточься на Джиге, – посоветовал Сниксель.

Коротышка единственный не сражался с ядовитыми тварями. Казалось, он стремится только добраться до Веки. Он мчался со всех ног, несколько раз в спешке едва не наступая на рыбоящеров.

Века улыбнулась в предвкушении. Вот та битва, о которой она мечтала! Века Волшебница против Джига Драконоубийцы. Новый герой выходит на сцену, дабы повергнуть старого. Он так долго ее подавлял, но теперь-то она готова. Надо бы позаботиться, чтобы хоть один его спутник остался в живых, – пусть отнесет историю обратно гоблинам и хобгоблинам. Грелл, наверное, лучший вариант. Шрам – хобгоблин, а Браф все перепутает в процессе рассказа.

Века размашисто зашагала туда, где туннель поднимался из озера. Позиция на вершине каменной арки обеспечит ей тактическое преимущество. Ради встречи с ней лицом к лицу Джигу придется карабкаться наверх. Как лучше: подождать его здесь или ударить, пока он лезет? Первое больше подходило для легенды, но мудрее убить противника, пока он наиболее уязвим. Решение, строго говоря, не самое героическое, но зато определенно гоблинское. Она наложила очередное левитационное заклинание, подняла одного рыбоящера и повела его по воздуху шипами вперед в сторону Джига. Она вонзит эти шипы недомерку в шею, когда он полезет, и…

Сбитый камнем рыбоящер взвизгнул от боли. Браф! Она стиснула зубы, мечтая зашвырнуть громилу на середину озера, но времени не осталось. Джиг уже почти рядом. Она взяла себя в руки, распустила оставшихся рыбоящеров и приготовилась к бою.

Джиг исчез.

У Веки от изумления отвисла челюсть. Коротышка забежал прямо в туннель. Он даже не остановился сразиться с ней. Джиг удирал во владения Некроманта. Что же он за герой, если прошмыгивает мимо врага, не дав себе труда хотя бы обменяться формальными оскорблениями?

Она шагнула к краю.

– Что ты делаешь? – просил Сниксель.

– Владения Некроманта представляют собой лабиринт туннелей. Джиг может прятаться там сколько угодно, и мы никогда не найдем его.

– Ты обещала мне Джига Драконоубийцу, – захныкал Сниксель.

– Расслабься. Он будет наш.

Какой нытик этот пикси! Мановением руки она очистила от рыбоящеров устье туннеля. Очередное заклятие собрало с песка горящие тряпки, призывая их к Веке. Может, Джиг и быстро бегает, но до конца туннеля он добраться еще не мог.

С помощью магии она скатала тряпки в шар, не прикасаясь к ним, и приготовилась метнуть пылающий сверток в туннель. Заморыш сильно обгорит, но выжить должен. С парящим над головой клубком пламени, она спрыгнула вниз на песок.

Сниксель вскрикнул, когда сломанный меч Джига вошел Веке в грудь.

До слуха долетал плеск от ныряющих снова в озеро рыбоящеров. В волосы набился песок, а в пузо вонзались Джиговы коленки. При каждом вдохе кто-то колотил ее в ребра. Нет, это меч. Давило страшно, но боль оказалась меньше, чем она себе представляла.

Дышать становилось все труднее, тело начали сотрясать спазмы.

– Сниксель? – Губы сложились в слово, но не издали ни звука.

Кто-то кричал. Джиг? Похоже, кричавшему очень больно. Приложив усилие, Веке удалось сфокусировать зрение. Только одной пары глаз… как ни странно.

Рука у Джига, по-прежнему привязанная к мечу, утопленному в Векино тело, выгнулась под неестественным углом. Должно быть, он вывихнул плечо, когда она упала.

Гоблинша рассмеялась бы, сумей она вдохнуть. Единственное повреждение, полученное коротышкой в битве с нею, он нанес себе сам.

Сквозь слезы она видела, как к Джигу подошла Грелл, осторожно неся в качестве факела горящего рыбоящера.

– Помоги мне перевернуть ее на бок, – попросил недомерок.

От Грелл толку было мало, но Века почувствовала, как под плечо скользнул, пинком переворачивая ее на бок, большой башмак. Джиг шлепнулся на песок.

– Спасибо, Шрам, – произнес он, отплевываясь. Затем уперся ногами Веке в грудь и дернул.

Настоящий герой произнес бы последнее, дерзкое заявление, пока его кровь вытекала на песок, но Века смогла только пискнуть: «Ой!» И вырубилась.

Очнувшись, она обнаружила, что лицом прижимается к спине Шрама. Даже в полной темноте запах засаленных хобгоблинских патлов узнавался безошибочно. Векины руки обхватывали его шею, а ноги волочились по песку – он тащил ее по туннелю.

– Джиг, она опять пускает слюни, – пожаловался Шрам. – Это отвратительно.

– Могло быть хуже, – заметил Браф. – По крайней мере, не истекает на тебя кровью.

Хобгоблин застонал, и Века почувствовала, как он сглотнул.

– Вы живы? – Голос гоблинши звучал хриплым карканьем. – Все?

Шрам уронил ее. От удара челюстью об землю клыки проткнули ей щеки.

– Когда ты сняла заклятие, все рыбоящеры удрали обратно в воду, – объяснил Джиг. – Ты слишком долго продержала их на воздухе. Кожа у них высохла и потрескалась, и они перелезали друг через друга, лишь бы скорей попасть домой в озеро.

Итак, коротышка снова ушел невредимым. Целая армия рыбоящеров – и он выиграл. При всем своем могуществе именно она получила меч в брюхо.

Неуверенно, опасаясь того, что может нащупать, она протянула руку туда, где почувствовала тогда ужасное пронзающее касание Джигова меча. В этом месте на одежде была рваная дыра. И плащ, и рубаха под ним были еще липкие от крови. Но кожа оказалась гладкая и целая. Джиг вылечил ее.

– Тебя заколдовали пикси, – объяснил коротышка. – Они управляли тобой с того момента, как ты покинула пещеру Штраума.

Века хранила молчание. Пусть себе думает, будто во всем виноваты пришельцы.

– Что случилось после того, как ты убежала? – продолжал Джиг.

Она слышала, как он усаживается рядом с ней, а меч волочится по камню.

– Я спускалась… – прошептала она. Руки автоматически дернулись проверить карманы. Обе книги на месте. Она вытащила «Тропу героя», держа ее обеими руками. – «Я спускалась сквозь тьму, и ледяной ил, и орды туннельных котов и вынырнула в серебряный свет пещеры Штраума…» – Пока она цитировала главу пятую, на глаза у нее навернулись слезы. – «Тропа заставляет героя спуститься во тьму, но по возвращении, после символического возрождения, у него должно хватить сил для победы». Так говорит Джоска. И я спускалась! – Руки у нее тряслись так, что она едва удерживала книгу. – Я честно спустилась и вернулась, а ты меня заколол!

– Ты пыталась убить нас, – заметил Браф.

– Ты не понимаешь, – проговорила Века, слезы щекотали ей лицо. – Мне полагалось обрести силу. Джиг не должен был одолеть меня. На меня работала вся магия пикси – и все-таки он одержал верх.

Она отшвырнула книжку. Хлопая страницами, томик с глухим стуком врезался в стену туннеля.

– Осторожнее, – рявкнул Шрам. – Придуристая гоблинша. Лучше бы Джиг оставил тебя рыбоящерам. Видят боги, мы сыты тобой по горло.

Века шмыгнула носом. Она не ощутила ни малейшей ярости от последней колкости Шрама. Та ничуть не отличалась от насмешек, какими ее всю жизнь осыпали соплеменники. Шрам прав. Джигу следовало оставить ее помирать. Теперь появятся новые песни про Джига Драконоубийцу и его победу над Жирной Векой на озере.

– Я сделала все, как говорил Джоска, – бормотала она. Она следовала тропой, спустилась во тьму, обрела (признаться, несколько необычного) наставника и вернулась, дабы принять величайший для нее вызов. Но, по Джоске, герою полагалось победить.

– Пикси сказали, что их царица вошла в наш мир, – говорил Джиг. – Ты не знаешь, куда она отправилась? Сколько пикси нам противостоит? Где все их огры?

– Не знаю, – прошептала Века.

«Герою полагалось победить».

– Она бесполезна, – сказал Шрам.

– Как хобгоблинский стражник, который боится крови? – поддел Браф.

– Заткнитесь оба, – рявкнул Джиг. – Пикси скоро поймут, что Века больше не в их власти. В следующий раз они наверняка пошлют огров с приказом очистить от нас гору.

«Джиг победил ее».

– Ну и что? – возразил Браф. – Им придется сначала пройти через хобгоблинов, прежде чем они доберутся до нас.

– Ты, трусливый крысоед! – заорал Шрам.

– Мы принимали на себя первый удар каждой группы приключенцев, исследователей и героев, когда-либо являвшихся в эту гору! – заорал в ответ Браф. – Теперь ваша очередь, хобгоблины. Самое время!

– Или пикси могут подождать и позволить нам перебить друг друга, – заметила Грелл.

Века закашлялась и сплюнула. Видимо, когда Джиг пронзил ее, в горло затекло немного крови. Отвратительно.

– Сниксель говорил что-то о новом доме для царицы.

– Сниксель? – переспросил Браф.

– Пикси, который… который мной управлял.

Она вспыхнула от стыда. Пусть думают, что битву с Джигом Драконоубийцей проиграл Сниксель, а не Века.

– Где этот дом? – уточнил Джиг. – В пещере Штраума или где-то еще?

Она покачала головой.

– Он не сказал.

– Зачем им вообще покидать драконью пещеру? – не понял Шрам. – Это же самое безопасное место во всей горе. Сколько приключенцев за все эти годы сумели хотя бы добраться до старика?

– Пещера слишком тесна для пикси, – пробормотал Джиг.

Он сидел так близко. Сунуть руку под плащ и выхватить нож. В темноте он и не заметит, что надвигается.

Нет, его ручной паук-огневка почует. Клякса предупредит хозяина, и тот снова ее заколет. Как бы она ни старалась, Джиг ее обставит. Как одолел дракона и Некроманта. Как одолел погнавшихся за ним пикси. Как одолел ее у озера, разрушив заклятие Сникселя.

– Как тебе удалось снять с меня чары пикси? – спросила она.

– Сталью, – рассеянно отозвался Джиг. – Пикси называют ее смерть-металлом. Что-то в ней разрушает их магию. Так я освободил Шрама. Когда он напоролся на меч… – Голос его сделался едва слышен, тише шепота. – О нет.

– Что? – насторожилась Грелл.

– Пикси говорили, будто я открыл для них дорогу, когда убил Штраума, – негромко произнес он. – Они говорили, что это я виноват. Помните, как выглядело логово Штраума сразу после его смерти?

– Набито барахлом и всяким мусором, – ответил Браф. – Книги, горшки, картины, монеты, латы – всевозможный хлам, накопленный старым ящером за его долгую жизнь.

– Включая оружие и доспехи, – подсказал Джиг. – Каждый меч, каждый нож, каждый щит и кираса – все это было развешано по стенам пещеры. Он все логово выложил сталью, а после его смерти…

– Мы выскребли это место дочиста, – подытожил Браф. – Ой, блиин…

Века почувствовала, что кивает.

– По словам Сникселя, для открытия портала требовалась мощная магия. Величайшая концентрация магии по эту сторону находилась в пещере Штраума, где собственная мощь дракона тысячелетиями пропитывала сами камни.

– Нам надо вернуться в логово, – решил Джиг. – Мы пошлем некоторое количество гоблинов помочь хобгоблинам, на случай если из озера полезут огры.

– Кралк никогда на это не согласится, – возразила Века.

Шрам начал хихикать.

– Не думаю, что Кралк станет сильно возражать, учитывая, насколько она мертва.

– Мертва? – переспросила Века. – Тогда кто?.. – и не закончила вопрос.

Она знала. Кто же еще? Пока она спускалась и возвращалась и попусту тратила время, пытаясь овладеть магией пришельцев, Джиг не только отбился от огров и пикси, но и захватил власть над гоблинами.

– Пойдемте, – сказал Джиг.

Века потрусила за ними. В нескольких шагах от стоянки ей под ноги попалась «Тропа героя». Века помедлила – и продолжила путь.

Века помалкивала, пока Шрам пытался убедить хобгоблинских дозорных, что она их пленница, а Джиг ведет ее обратно в гоблинское логово, чтобы заставить поплатиться за все свои безобразия. Сначала хобгоблины не проявляли энтузиазма. Один все покручивал поводок своего туннельного кота и рассказывал, как зверюшка проголодался.

Затем вперед выступил грязный и измученный Джиг. И этим своим жалким, тихим, писклявым голосом произнес:

– Ради захвата этого гоблина мы прорубились сквозь армию заколдованных рыбоящеров. – Он ухватил меч обеими руками и направил окровавленный конец на ближайшего караульного. – Отойди.

И хобгоблины попятились. Джиг был маленький, оружие у него смехотворное, и любой из этих стражников мог убить его голыми руками, но они отступили. Как ему это удалось? Он не хвастался, не повышал голоса, даже не пытался угрожать им. Он просто… сказал правду.

Джиг победил и рыбоящеров, и Веку, – и хобгоблины это знали. Они знали, на что способен Джиг Драконоубийца. Зачем ему хвастаться? Достаточно просто напомнить, кто он такой. Джиг был героем.

Двое гоблинов маячили у входа в родное логово и, похоже, действительно несли караул.

– Пойдемте с нами, – сказал Джиг. Стражи расплылись в улыбке. Почему бы и нет?

Он ведь только что приказал им бросить работу. Века ощутила напряжение, как только вошла в пещеру. Все дрянь-плошки были полны и горели. Гоблины бросали опасливые взгляды на вход, пока не увидели, кто пришел. Пара юных гоблинов возле кухни до странности тихо играли в «проткни крысу». Судя по всему, девица шла на три крысы впереди.

– И что теперь? – спросил Шрам.

Джиг поднял обломанный меч над головой и трижды грохнул им об пол. От стали полетели искры, от лезвия откололся новый кусок, но зато удалось привлечь внимание гоблинов.

Джиг набрал побольше воздуха.

– Пикси и огры захватили нижние пещеры. Вскоре они явятся и по наши души. Готов спорить, они полезут через озеро и сначала нападут на хобгоблинов.

Гоблины тут же принялись перешептываться, делая ставки и прикидывая шансы. Несколько молодых осторожно гикнули. Века не сводила глаз с Джига.

Лицо его блестело от пота, рваная одежда пропиталась кровью. Руки безвольно висели вдоль тела, и он продолжал мусолить свой правый клык. Едва ли он походил на героя.

Джиг сглотнул и закончил:

– Поэтому мы им поможем.

Тишина накрыла логово, словно одеялом, нарушаемая лишь редким покашливанием.

– Поможем хобгоблинам или пикси? – уточнил кто-то.

– Хобгоблинам, – ответил Джиг.

– Почему?

Века видела, как Джиг обшаривает взглядом толпу, пытаясь вычислить говорящего. Хотя какая разница, кто? Каждый гоблин молча задавал тот же вопрос.

– Почему не позволить хобгоблинам измотать их, тогда мы сможем прикончить уцелевших? – выкрикнул другой гоблин.

Веке показалось, что это один из наружной охраны, но она сомневалась.

Никто никогда не оспаривал приказов Кралк. Однако Кралк никогда не отдавала таких странных приказов.

Века ждала, что предпримет их новый вождь. Как он проявит себя, приведя гоблинов к согласию и послушанию?

Но Джиг просто стоял и, судя по его виду, все больше нервничал. Если он покрутит этот свой клык еще немного, то просто вывинтит его из челюсти. Гоблины снова начали перешептываться.

Века не верила своим глазам. Джиг не знал, что делать.

Вперед выползла, стуча костылями, Грелл. Ее сухие пальцы впились Джигу в плечо, отодвигая его в сторону.

– Вы, недоумки, не смогли остановить одного-единственного огра, который протопал по всему логову, а он даже не пытался убивать вас. Что вы собираетесь предпринять против армии таких, как он? Хобгоблины, вероятнее всего, тоже не останутся в стороне. Каждого убитого хобгоблина заколдуют и пошлют сражаться с гоблинами. Если мы поможем соседям в бою, нам, может, и удастся что-то сделать, но только если вы прекратите задавать дурацкие вопросы и начнете слушать вождя!

– Имеется еще более веская причина, – вступил Браф, обходя Джига с другой стороны. – Если мы поможем хобгоблинам, тогда каждый раз, когда вы увидите этих желтокожих уродов, вы сможете злорадно напоминать им, как нам пришлось спасать их бесценные задницы от огров!

Данный пассаж заслужил нарастающие вопли одобрения. Несколько гоблинов, хихикая, показывали пальцами на Шрама. Другие ухмылялись и кивали друг другу.

Шрам, со своей стороны, внимательно смотрел на Брафа и разминал кулаки.

– Вы должны сделать это, потому что так хочет Джиг.

Слова сорвались с языка прежде, чем Века вообще осознала, что говорит вслух. Ей реально показалось, будто Сниксель опять завладел сознанием, но нет… слова были ее собственные. Она увидела, как у Джига от изумления отвисла челюсть.

Не в силах смотреть на него, она шагнула вперед и обратилась к соплеменникам:

– Джиг сражался с огром и победил, там, в драконьей пещере. Он убил двух пикси. Он убил Некроманта. Он убил самого Штраума. Он не только побеждал в каждой из этих битв, но и сохранял жизнь своим спутникам. – Она шмыгнула носом и утерлась рукавом. – Если Джиг говорит, что надо помочь хобгоблинам, то можно поручиться – иначе нам не выжить.

– На самом деле мы, скорее всего, отправимся на смерть, – прошептал Джиг.

Он по-прежнему таращился на Веку.

– Думаю, об этом упоминать не стоит, – так же негромко ответила Грелл.

Многие гоблины уже в нетерпении размахивали оружием. Века видела, как один воин едва не отсек ухо соседу грубым ручным топором. Остальные затянули «Песнь о Джиге».

– Сильнейшие отправятся на подмогу хобгоблинам, – крикнул Джиг. – Прочие останутся здесь. Некоторые из вас забаррикадируют логово, а горстка пойдет со мной.

Только Века стояла достаточно близко к нему, чтоб расслышать, как он пробормотал:

– И вам не понравится место, в которое мы направимся.

13

Двадцать три гоблина ждали за дверью, пока Джиг со Шрамом перетряхивали арсенал Кралк, выбирая ножи, мечи, булавы, кистени и топоры, какие только могли найти. Все сойдет, лишь бы стальное.

– А по каким причинам ты не поделишься этими игрушками с гоблинами, уходящими в хобгоблинское логово? – поинтересовался Шрам.

– Ручаюсь, им не придется сражаться с пикси, – ответил Джиг. – Может, только с небольшим их количеством. Пришельцы станут прятаться в собственном мире до последнего. Там они сильнее всего. И если я прав, нам понадобится любая помощь.

Он подобрал колчан стрел со стальными наконечниками. Еще он заметил громадный лук, но не нашел тетиву. Хотя все равно ни он, ни другие гоблины не умели стрелять из лука. А единственный арбалет оказался разобран Шрамом ради тетивы для одной из ловушек. Но длинные и достаточно тяжелые стрелы вполне могли заменить гоблинам копья, а это могло оказаться полезно против летучего врага.

Закинуть кожаную полосу на проклятую пикси руку удалось далеко не с первой попытки, зато в итоге колчан пришелся в самый раз. Джиг повернул голову в поисках еще какого-нибудь оружия, и кончик стрелы ткнул его в ухо.

Шрам засмеялся, нагибаясь за недоброго вида зазубренным трезубцем.

– Оставь его, – сказал Джиг. – Оставь все, что длинней твоей руки.

– Почему? – удивился хобгоблин. – Вам, крысоедам, не хватает силы для настоящего оружия? – Он взвесил на руке толстый боевой посох с окованными железом концами. – Этим можно нанести серьезные увечья без особого кровопролития, тебе не кажется?

Джиг проигнорировал слова Шрама. Зажав оружие под мышкой, он вышел в дверной проем, стараясь не задеть ни одну из Шрамовых ловушек. Несколько ножей с лязгом попадали на пол. Остальное Джиг свалил в кучу.

– Берите то, что сможете нести, но себя не перегружайте, – велел он, пристально наблюдая за соплеменниками, пока те рылись в куче, вооружаясь. Джиг не пытался выбирать, кто составит ему компанию. Он переложил эту задачу на плечи самих гоблинов, приказав сильнейшим отправиться на подмогу соседям.

В результате Джигу достались самые слабые особи в логове: тощие, тонконогие недомерки, жавшиеся по темным углам и улепетывающие при малейшем намеке на опасность. Те, кто выживал за счет воровства и коварства, не решаясь встретиться с врагом лицом к лицу. Те, кому приходилось ради элементарного выживания проявлять вдвое большую ловкость, чем остальным обитателям логова. Именно такие и требовались Джигу.

Браф и Шрам возвышались над остальными словно башни. Даже Джиг не чувствовал себя особым заморышем среди этой толпы. Большая часть оружия исчезла, и теперь гоблины опасливо поглядывали друг на друга в ожидании, что скажет им вождь. Однако большую часть подозрительности они приберегали для самого Джига.

Коротышка прислонился спиной к стене. Ох, не понравится им это. Он подумал о Фарнаксе и Пинни, припоминая их реакцию на тесные подгорные туннели. Если остальные пикси испытывают сходные ощущения, то в Штраумовой пещере они не задержатся. Нет, если Джиг прав, они отправятся в одно-единственное место.

– Царица пикси выслала горстку своих подданных в наш мир для расчистки территории, – сказал он. – Пришельцы убили или поработили большинство огров, но потом не стали подниматься по туннелям Некроманта, а принялись зарываться в скалу, пока не достигли бездонной пропасти, где охотились и уничтожали гигантских нетопырей.

Для гоблина пещера – самое безопасное место в мире: там можно спрятаться, там прочный камень защищает со всех сторон. Для пикси безопасность отождествлялась с открытым небом. Они выберут место, где им хватит пространства для полета, где можно оседлать ветер и где они получат огромное преимущество перед любым нападающим.

– Они строят свое логово в бездонной пропасти, – сказал Джиг. – Туда-то они и принесут царицу. Если мы сумеем попасть туда раньше, может, у нас получится устроить им западню.

Как он и ожидал, старые товарищи первыми уловили подтекст заявления. Если они не хотят петлять по лабиринту Некроманта, рискуя подвергнуться нападению огров, то остается лишь один способ попасть обратно к бездонной пропасти.

– От меня до сих пор несет гоблинским дерьмом! – заорал Шрам. – А теперь ты ждешь, что я полезу вниз через эту…

– Нет, не жду, – перебил его Джиг. Он на то и рассчитывал, что хобгоблин первый кинется жаловаться. – Это гоблинский поход. Я пойму, если ты предпочтешь остаться здесь, где безопаснее.

– Я пойду! – завопил Браф. – Желтозадый может быть трусом, но я…

– Кого это ты назвал трусом, крысоед?! – взвился Шрам.

– Тебя тоже заколдовали, – напомнил Браф. Грелл стукнула их обоих, каждому досталось по костылю. Брафу попало по плечу, а Шрам заработал острый тычок в колено. Нянька сделала несколько неуверенных шагов, прежде чем снова обрела равновесие. Затем, к удивлению Джига, он сам получил по руке. Это была правая рука, и плоть онемела настолько, что он едва почувствовал удар.

– Подбери челюсть, – рявкнула старуха. – Ты вождь, забыл? Вот и веди себя соответственно.

Джиг кивнул.

– Мы проберемся вниз, по мусорке, в туннель, который приведет нас к бездонной пропасти. – Он взглянул на Брафа и Шрама. – Вы двое пойдете сзади. Позаботьтесь, чтобы никто не удрал тайком. Ты тоже, – добавил он, кивнув на Грелл.

Та вскинула брови, но промолчала, а Джиг повернулся и повел гоблинов к помойке. Эта часть плана внушала ему больший ужас, нежели пикси или бездонная пропасть. Но иначе никак.

Он погладил Кляксу, уютно угнездившегося на левом плече. Спускаться первым крайне опасно… он окажется слишком уязвим. Попытается ли кто-то из гоблинов убить его, не вопрос. Вопрос, когда это произойдет.

Неимоверным усилием он приподнял меч и насторожил здоровое ухо, прислушиваясь к каждому шепоту, каждому шагу за спиной. Что же они так тянут? Не купились же они взаправду на Векину болтовню про героического и опасного Джига?

Вот оно. Еле заметное изменение шагов. Одна пара ног приблизилась, тогда как остальные приотстали, давая выбранному гоблину место для маневра. Клякса подполз ближе к шее, потеплел, но еще не достаточно, чтобы загореться.

Джиг продолжал идти. Он должен безупречно поймать момент. Чего они ждут? Набираются храбрости для атаки? Он же к ним спиной. Разве это так трудно?

Вот, быстрый вдох. В то же мгновение Кляксины лапки прожгли ему кожу. Джиг бросился вперед, втянув голову в плечи, подхватил меч второй рукой и развернулся, выставив клинок на траектории потенциального убийцы.

Нападающий напоролся на сломанный меч, сбив их обоих с ног. Джиг обнаружил перед собой Фрику, одну из Голакиных поварят. Нож выпал у нее из руки и со стуком упал на пол.

Джиг пинком скинул ее с меча. В плечевой сустав будто железных стружек напихали.

Фрика не умерла. Зажимая обеими руками кровоточащую рану на животе, она торопливо отползала, не спуская огромных глаз с Джигова меча.

– Оставайся здесь, – велел коротышка. – Пусть Голака тебя перевяжет. Доживешь до нашего возвращения, я тебя вылечу. Если мы, конечно, вернемся.

Он повернулся к Фрике спиной, стараясь не переживать слишком сильно, пока она уползала. Он надеялся, что она выживет. Она делала самые лучшие омлеты из змеиных яиц. Но ее атака оправдала его надежды. Остальные гоблины, похоже, перепугались насмерть.

Джиг покачал головой.

«Нетрудно было догадаться, что один из них попытается меня убить».

«Возможно, – согласился Звездотень. – Но взгляни на ситуацию их глазами. Ты только что обезвредил потенциального убийцу, даже не оглянувшись. В обозримом будущем тебе нечего бояться удара в спину».

«Нечего, – мрачно согласился Джиг. Он никогда и не думал, что станет сочувствовать Кралк. – В следующий раз они придумают что-нибудь более подлое».

Лезть вверх по отхожей яме само по себе довольно противно. Спускаться вниз во главе отряда из двадцати с лишним гоблинов и одного ворчливого хобгоблина оказалось гораздо хуже. Только тесное пространство расселины, заставлявшее их двигаться строго по одному, предотвратило кровопролитие. Но даже при этом гоблины постоянно наступали друг другу на руки или спихивали грязь, а то и что похуже, на тех, кто внизу.

Джиг приказал взять с собой несколько дрянь-фонарей. В качестве неожиданного бонуса свет и тепло, похоже, отпугивали волосатых слизней, которые жалили их в прошлый раз. К несчастью, гоблины то и дело поджигали прилипший к стенам ямы мусор.

Даже при нескольких заякоренных в гоблинском логове веревках только чудом никто не свалился.

Джиг ослабил хватку и позволил себе соскользнуть немного вниз, подальше от основной массы гоблинов. Кончик меча зацепился за камень, заклинив ему руку и едва не сломав локоть, прежде чем он сумел остановиться. В довершение всего очки у него постоянно сползали с носа. Он поправил их плечом, но они тут же съехали по потному лицу снова.

– Сколько огров и пикси нам, по-твоему, предстоит убить? – спросил Браф, едва не упавший, пока протискивался мимо другого гоблина, догоняя Джига.

– Ни одного, если ты и дальше будешь так орать, – ответил Джиг.

Шум вроде не должен их выдать так далеко от пропасти, но лучше заткнуть Брафа уже сейчас. Здоровяк закусил губу и кивнул. Разглядывая его, Джиг нахмурился.

– У тебя нет оружия?

Браф попытался пожать плечами, в результате чего подтянулся на веревке выше.

– Я вместо этого запасся камнями. Подумал, если мы собираемся сражаться с пикси в пропасти, нам понадобится какое-нибудь дальнобойное оружие.

Джиг заколебался.

– Это твоя собственная мысль?

– Нет, – быстро ответил Браф. Странное, испуганное выражение мелькнуло у него на лице и пропало. – Это Грелл. Она сказала, что мне лучше держаться камней, а то я могу сделать себе больно. – Он наморщил лоб. – Или это она сделает мне больно?

Джиг слез немного пониже, напряженно размышляя.

– Браф, когда я пытался убедить гоблинов помочь хобгоблинам, ты советовал им согласиться, поскольку потом они смогут позлорадствовать. Почему ты так сказал?

– Потому что это правда!

Именно эта реплика стала поворотным моментом, камушком, вызвавшим оползень, сплотивший логово вокруг Джигова плана. Точно так же Браф поступил позже, возле квартиры Кралк, когда насмехался над Шрамом. И снова здоровяк помог убедить гоблинов сделать именно то, чего от них хотел Джиг.

Коротышка прищурился сквозь залитые потом стекла, и в это мгновение увидел. Браф изучал Джига… пытаясь вычислить, разгадал ли тот его секрет. Выражение исчезло, как только Браф заметил устремленный на него взгляд, но было поздно.

– Ты не такой тупой, каким притворяешься, верно? – прошептал Джиг.

Глаза у Брафа сузились. Внезапно Джиг очень остро ощутил, какой Браф большой и сильный. А меч висел вдоль ноги, и в тесном пространстве расселины замахнуться им никак не получится.

– Возможно, – произнес Браф.

Они по-прежнему находились минимум на корпус впереди ближайшего гоблина. Джиг слышал, как выше по скважине ругается Грелл, пытаясь переложить костыли. А Шрам отругивался в ответ, угрожая перерезать веревки, удерживающие ее сбрую.

Джиг переключил внимание обратно на Брафа.

– Тогда почему?..

– На моем месте ты делал бы то же самое.

Джиг таращился, ничего не понимая.

– Как гоблинский капитан получает власть над своим рядом? – спросил Браф.

– Так же, как гоблин становится вождем. Убивает прежнего капитана вместе с любыми другими противниками.

– Посмотри на меня, Джиг. Большой, сильный и грозный. Если ты… ну, кто-то вроде тебя видит во мне обидчика, то попытается убить меня, пока я сплю. Если ты воин, ты видишь во мне соперника. Если ты капитан, ты видишь во мне угрозу. Если и не убиваешь меня открыто, то посылаешь меня сражаться с туннельными котами или ограми или приказываешь мне ступить прямо в хобгоблинскую ловушку.

Джиг медленно кивнул головой.

– Поэтому я разыгрываю тупицу. Я роняю оружие. Я позволяю другим играть со мной глупые шутки. – Он скривился и потер нос. – Я не ожидал, что клык мне в нос воткнется, но смысл прост: если я тупой, то не представляю собой угрозы. Дразнилки и розыгрыши достают, но альтернатива куда хуже. Ой, тебе сейчас падальщик на руку заползет.

Джиг отдернул руку от стены, отчего ударился спиной и плечом о грубый камень. Бледный кольчатый червь оказался величиной почти с его руку. Джиг подождал, пока тварь уползет, канув во тьму с зажатой в черных жвалах костью с лохмотьями жареного мяса.

– Тогда почему ты позволяешь Грелл все время бить тебя? – спросил Джиг.

Браф рассмеялся.

– Грелл знает, в чем дело. Она мне помогает. Я изображаю придурка, а она останавливает меня, прежде чем я натворю что-нибудь слишком опасное. – Он застенчиво улыбнулся Джигу. – Это довольно забавно.

– Забавно?

– Конечно. Ты всегда так напряжен, так боишься чего-нибудь наворотить. А от меня только того и ждут. – Улыбка его погасла. – Естественно, если ты кому-нибудь проболтаешься, я сдеру с тебя шкуру и скормлю червям.

– Естественно, – откликнулся Джиг.

Браф ухмыльнулся.

– Эй, когда это здесь успело так похолодать?

Вспотевший и разогретый от лазанья, Джиг по-настоящему и не заметил, но Браф не шутил. Камень леденил ладони, а воздух внизу…

– Кто-нибудь, передайте сюда лампу.

Вспышка жара от Кляксы предупредила его как раз вовремя. Джиг извернулся, прижавшись к стене, когда горящий дрянь-фонарь кувырком пролетел мимо, разбрызгивая по пути зеленое пламя. Браф выругался и щелчком сбил с руки каплю дрянь-желе. Над головой у них гоблины вопили и орали от боли, пытаясь сбить с себя пламя. Затем начал верещать гоблин, уронивший лампу, когда товарищи принялись колотить его за оплошность.

Однако Джиг получил желаемое. Капли горящего дрянь-желе осветили серебристый туман, медленно ползущий вверх по расселине.

– Где мы?

Слова эхом отозвались в брошенной пещере.

Джиг не знал точно, кто задал вопрос, чувствуя лишь тепло столпившихся у него за спиной гоблинов. Он сделал несколько шагов в сторону, стараясь оказаться спиной к стене. Вероятно, беспокоиться не стоит. Эти гоблины еще не видели мира пикси, и они слишком потрясены для мыслей об убийстве… по крайней мере, в данный момент.

Волнистая поверхность обсидиана в сочетании со свинцового оттенка инеем создавала иллюзию, будто их окружает расплавленный металл. Свет фонарей приобрел характерный бронзовый оттенок, памятный ему по экскурсии в пещеру Штраума.

«Звездотень, ты меня слышишь?»

Молчание. Мир пикси расширялся гораздо быстрее, чем он ожидал. Хорошего мало.

Джиг огляделся и на один панический миг усомнился в том, какой туннель ведет к пропасти. В тумане и в снегу все выглядело совершенно иначе. Они пришли справа, так? Теребя клык, он двинулся вдоль стены пещеры. Меч чертил за ним линию на заиндевелой поверхности.

– Немного похоже на наше логово, – заметил Браф.

Джиг оглянулся. Браф снова прав. Пещера была обширнее, но он легко мог представить, как гоблины или хобгоблины обживают это место. В прошлый раз он заметил немногое, поскольку ему не терпелось убраться отсюда, но теперь всматривался пристальнее. Обрывки сгнившей веревки по-прежнему обвивались вокруг одной из обсидиановых колонн, слишком старые для стоянки огров. Добравшись до туннеля, Джиг заметил ржавую дверную петлю, свисавшую с куска дерева возле проема. Он попытался ее отодрать, и дерево рассыпалось у него в руке.

Джиг никогда не слышал, чтобы гоблины жили так глубоко, но некогда в этой пещере явно кто-то обитал. У него закралась мысль, что их собственное логово может однажды принять такой же вид, если им не удастся остановить пикси.

– Держите оружие наготове, – сказал Джиг и шагнул в туннель. – В прошлый раз мы столкнулись здесь одновременно с ограми и пикси.

– И скальными змеями, – подлил масла в огонь Браф. – Не забывайте о них!

Энтузиазма у остальных гоблинов данная информация не вызвала. Он заметил несколько брошенных назад тоскливых взглядов, в которых явственно читалась мысль: а не лучше ли залезть обратно по помойной расселине. Века держалась в хвосте отряда. Она вообще молчала с тех пор, как они покинули логово. Джиг все еще сомневался в правильности своей идеи взять толстуху с собой, но до сих пор она вроде бы не мешала, хотя и выглядела несколько подавленной.

– Пошли, – произнес он, ныряя в туннель. Они миновали кучу червей-падальшиков высотой по колено. Извивающиеся твари сгрудились у стены туннеля. Казалось, они лезут друг на друга, пытаясь оказаться на верхушке кучи.

– Они замерзают до смерти, – сказала Грелл. – И сбиваются в кучи для тепла. Мы делаем нечто похожее с детенышами, запихивая их всех в одну люльку, когда воздух становится слишком холодным.

Она прижимала руки к груди и непрестанно топала ногами. Торчащие из старых сандалий пальцы уже начали приобретать бледно-голубой оттенок.

Для скальных змей холод оказался еще страшнее. Джиг видел несколько рептилий, свернувшихся для тепла в плотные спирали. Они еще не умерли; одна змея все равно бросилась, когда гоблин ткнул ее мечом, – но рефлексы настолько замедлились, что нападавший остался жив. С практической точки зрения туннель сделался неохраняем.

– Потушите лампы, – шепнул Джиг.

Когда пламя угасло, он начал различать открытое пространство в конце туннеля. У самого края лежало что-то длинное и прямое. Векин посох. Ровно там, где он упал, когда Шрам стукнул толстуху по голове. Джиг оглянулся. Ведьма тоже увидела. Она шагнула мимо Джига, не сводя с посоха глаз. Несколько бусин и шнурков отлетели, когда она оторвала посох от пола, оставив во льду точный отпечаток дерева. Джиг обхватил рукоять меча здоровой рукой, опасаясь, как бы Века снова не предприняла что-нибудь героическое. Но похоже, ей просто доставляло удовольствие стоять и смотреть на посох.

Джиг осторожно обошел ее, гадая, не повредили ли ей пикси мозги. Кое-кто из гоблинов показывал пальцами и перешептывался. До его слуха долетали приглушенные смешки. Они не видели, на что способна Века, – там, у озера. Он затаил дыхание, но горе-колдунья оставалась глуха к их шуткам.

Молясь о сохранении хрупкого спокойствия, Джиг подполз к краю туннеля. Ветер швырял в лицо снег и грязь. Жужжание крыльев послужило ему предупреждением, но, несмотря на это, заглянув в пропасть и увидев рой снующих во мраке пикси, он неожиданно для себя подумал, а не стоит ли просто броситься с этого края вниз. По крайней мере, таким образом ему удастся по пути поразить хоть одного врага.

Они переделали саму пропасть. Мерцающие серебристые пузыри, каждый больше самого Джига, покрывали стены. В большинстве мест они лепились один к другому, сплющивая соприкасающиеся стенки. В одном месте пришельцы нарастили уже три слоя.

На глазах у Джига пара зеленых пикси вылетела наружу и зависла перед голым участком скалы. Затем они коснулись камня, и их сияние несколько потускнело. Когда они потянули руки назад, за ними последовал тонкий прозрачный пузырь. Волны цвета разбегались по поверхности прозрачной сферы. Пикси отлетали все дальше, не шевеля ничем, кроме крыльев, а пузырь рос. Когда он сравнялся по размеру с остальными, строители отцепились. Цветные кольца гуляли туда-сюда по поверхности пузыря, пока постепенно не слились в общий для всех серебристый тон.

Одна из зеленых пикси прижала к пузырю ладошку. Рука ее пропала из виду, малявка протиснулась следом за ней сквозь поверхность и целиком исчезла внутри серебряной скорлупы. Ее спутник полетел обратно, позволив ветру нести его вверх, до следующего участка голой скалы.

– Что происходит? – спросил Браф.

Джиг глубоко вздохнул.

– Они строят соты.

Прочие гоблины сползлись в кучу у него за спиной и всячески вытягивали шеи, пытаясь заглянуть в пропасть. Младший гоблин, Гроп, высунулся слишком далеко, и его тень стала видна на стенке туннеля. Джиг ухватил его за волосы и втянул обратно.

– Ну и как нам с этим воевать? – спросил Гроп, потирая голову.

Джиг улегся на иней спиной и прищурился, глядя вверх, в сторону старого моста, соединявшего туннели Некроманта. Горстка пикси жужжала вокруг переправы, рядом вились темные фигуры огров. Чудесно.

– Становится хуже, – заметила Века.

Джиг даже не моргнул.

– Разумеется, становится.

Она указала вниз на самую толстую гроздь пузырей.

– Царица – там.

– Уверена?

Века кивнула.

– Это трудно описать. Я чувствую их магию, словно ветер.

– Как ты думаешь, это случайно – чисто случайно – не может быть просто ветер? – намекнул Шрам.

Века не обратила на него внимания.

– Она словно бы всасывает в себя магию и притягивает остальных пикси – не физически, но их магия, их сознание – все в них вращается вокруг царицы.

Джиг поправил очки. Ему показалось, будто далеко внизу мелькнуло пятнышко чистого белого света, но трудно было сказать наверняка. Как там говорила Пинни? «Никто не может взглянуть на царицу пикси и не полюбить ее».

Либо это светилась не царица, либо Джиг находился слишком далеко и чары на него не подействовали. Единственной его эмоцией оставался чистый, выворачивающий наизнанку страх.

– Мы должны вернуться, – заявил Гроп. – Поможем остальным забаррикадировать логово и…

– И что? – перебил Джиг. – Пикси действуют слишком быстро. Только посмотрите, сколько они успели за один день. Только почему они не выставили стражу в этом туннеле?

– Эту трещину нелегко разглядеть снизу, – подала голос Века. – Из-за нависающего карниза она сливается со скалой. Пикси не телепаты. Если о туннеле знали только те двое, которых ты убил, остальные могут быть просто не в курсе. А Сниксель… он никому не рассказывал обо мне и о Шраме.

– Повезло нам, – пробормотал хобгоблин. Джиг снова заглянул в яму, пытаясь высмотреть, как высоко простирается империя пикси. Расширяющуюся границу между мирами отмечали только редкие искры, но и они мерцали уже далеко за старым мостом Некроманта.

– А пещеру Штраума они осваивали несколько недель, – прошептал коротышка. – Такими темпами их мир накроет наше логово, самое позднее, за сутки.

– Нужно отрезать их от источника магии, – высказалась Века.

– Знаю, – огрызнулся Джиг. – Дай, думаю, разрушим портал, убьем царицу и истребим ее армию. А еще я прикинул, как верну к жизни дракона Штраума и приучу его дыханием поджаривать мне крыс на завтрак.

Он прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Зачем тревожиться о грядущих битвах, если он наверняка не переживет эту?

– Ты уверен, что возвращаться не стоит? – спросила еще одна гоблинша, Вар.

Джиг покачал головой. Пикси распространяются слишком быстро. Если он со своим отрядом сейчас уйдет, то к их возвращению улей заполнит всю пропасть.

– Пикси как насекомые, – сказал он. Волшебные жуки, владеющие рабами-ограми и запасом магии, достаточным для завоевания всей горы, но все-таки жуки. – Что вы делаете, когда обнаруживаете в логове строящееся осиное гнездо?

– Сжигаем, – ответила Вар.

– Сбиваем палкой и суем в горшок капитану Коллоку, – пробурчал Гроп.

Вопреки страху Джиг улыбнулся, мечтая осуществить такую проделку.

– Все, что пикси делают, они делают ради своей царицы. Мы нападаем на гнездо, убиваем царицу, и вся цель их прибытия сюда накрывается.

Грелл почесала ухо.

– Знаешь, я видела, в какую ярость приходят осы, когда кто-нибудь тыкает в их гнездо палкой. Даже если нам удастся убить царицу, на хвосте у нас все равно повиснет армия рассерженных пикси.

– Этого нам так и так не миновать, – ответил Джиг.

Он изо всех сил старался не считать пузыри. Сколько времени уйдет на сотворение обитателя для каждой ячейки в этом гнезде? Если пикси плодятся так же быстро, как делают все остальное…

– Джиг прав. – Века отодвинулась от других, крепко сжав в руках посох. – Пока жива царица, каждый пикси, которого вы видите, будет сражаться насмерть. Когда ее не станет, они могут пойти на переговоры. – Глаза у нее округлились, словно она удивилась словам, слетевшим с ее собственного языка. – Как хобгоблины с Джигом.

– Или перебьют нас всех из мести, – вставил Шрам.

Века покачала головой. Она прикрыла глаза и произнесла:

– Кульминация пути героя – битва со смертью. Ни одно разумное существо не может надеяться уцелеть в последнем противостоянии, но истинный герой найдет способ. – Улыбка ее сделалась задумчивой, почти печальной. – Нам предстоит именно такая битва, и поведет нас на нее Джиг.

– Есть только один способ проверить, – пожала плечами Грелл.

Прежде чем Джиг успел придумать какую-нибудь вдохновляющую речь, Века придвинулась ближе. Он попятился, но ведьма протянула руку и постучала по его правому плечу посохом.

– Что ты… – Джиговы протесты замерли на полуслове, когда кожаные шнуры на его руке начали распускаться. Концы их соскользнули с плеча. – Ты хочешь сказать, что всю дорогу могла это сделать?

– Извини, – прошептала Века. – Я не… До сих пор я не могла заставить себя колдовать. Я должна была, но… – Она сглотнула. – Заклинание примитивное, даже проще, чем управлять рыбоящерами. Просто команда для остаточной жизни в коже.

Меч упал на землю. Джиг поморщился и выглянул в пропасть, но пикси вроде бы не услышали. Пальцы у него еще оставались скрючены по форме рукояти, а на руке зияли глубокие борозды. Там, где кожу защипнуло шнуром, бледную едва не до белизны плоть покрывали темные полосы и синяки.

– Так почему ты не…

Больше он не успел ничего сказать, потому что кровь снова хлынула по венам. Джиг зажал рукой рот, глотая пронзительный вопль, и упал на спину. С каждым ударом сердца тысячи молотов плющили кости его руки. Туннельные коты глодали ему суставы изнутри, а кожа налилась расплавленным свинцом.

Джиг таращился на покрытый инеем каменный потолок над головой, пока замысловатые узоры не слились от слез в сплошное серое марево. Сумей он дотянуться до меча, отрубил бы себе руку по плечо, лишь бы остановить мучения.

«Звездотень?»

Бог не слышал его, во всяком случае, на такой глубине. Он чувствовал, как чьи-то пальцы разжимают ему челюсти, пропихивая что-то сквозь зубы: один из пропитанных клак-пивом сахарных узелков Грелл. Он так сильно закусил его, что разгрыз конфетку полностью.

– Дайте ему немного времени. – Голос старой няньки доносился словно с дальнего конца туннеля.

Ей легко говорить. Рука, казалось, распухла раза в три, но когда он открыл глаза, то обнаружил, что ошибся. Всего лишь вдвое.

Боль постепенно утихала, переходя в глубокое покалывание, начинавшееся от кожи и проникавшее до мозга костей. Джиг ухватил меч левой рукой и, опираясь на него, как Грелл на костыль, воздел себя на ноги.

– Видите, я ж говорила: с ним все будет в порядке, – ухмыльнулась Грелл. – Поведай же нам, о герой, как ты намерен вершить этот бой?

Джиг нахмурился и пососал остатки раздавленного сахарного узелка. Он и сам гадал как раз о том же. Прочих гоблинов положение, ясное дело, отнюдь не радует. Его соплеменники не стеснялись выражать недовольство. С оружием наголо они сдвинулись в грубо очерченный круг, зажав командира между краем пропасти и массой острой стали.

Джиг поднял меч. Правая рука по-прежнему бездействовала, да и от меча проку было не больше. Клинок утратил очередной кусок на конце. Синие пятна старой крови покрывали рукоять, от которой осталась лишь голая деревяшка, удерживаемая на месте помятым истертым навершием. Длинный кожаный шнур свисал до полу. Щербатым, затупленным клинком не порезался бы и ребенок. К сожалению, иным оружием он не располагал.

Гоблины остановились.

– Ну? – произнес один.

– Что «ну»?

– Когда мы нападем?

Они не собирались его убивать. Они готовились истреблять пикси. Они… они хотели идти в бой. Идти за ним!

Джиг повернулся к яме, пытаясь согнуть руку. Ладонь и запястье слегка шевельнулись. Он заметил оценивающий взгляд Брафа. Теперь, зная, куда смотреть, он видел за придурковатым выражением лица, как глаза верзилы перескакивают с него самого на остальных гоблинов, на пропасть и обратно, следя, не появится ли с какой стороны угроза.

– Браф, как лучше всего растревожить большое осиное гнездо?

Здоровяк ухмыльнулся и выудил из штанов камень.

– Сколько их у тебя там? – поморщившись, спросил Джиг.

– Не спрашивай. Со мной все в порядке, только садиться не стоит. – Он проскользнул мимо коротышки и взвесил на ладони булыжник. – Куда бить сначала?

Джиг указал на пузырь на дальней стороне пропасти.

– Нет, погоди.

Зачем трудиться метать камни, когда Века может с помощью магии швырять их через…

Он огляделся, вглядываясь в тени. Века исчезла. И Шрам тоже.

– Что такое? – спросила Грелл.

– Ничего. – Если он сообщит, что двое уже улизнули, кто знает, сколько последует их примеру? – Дождись моего сигнала и бросай. Остальные, назад, в темноту. Нам пока не стоит обнаруживать себя полностью. Брафу наверняка удастся сбить пару – тройку пикси, прежде чем малявки поймут, откуда берутся камни. Они пошлют нескольких разобраться, и мы затащим их в туннель. Эти твари терпеть не могут находиться здесь, к тому же им тут не хватит места для маневра.

Он повернулся к Брафу спиной, жалея об отсутствии возможности обсудить свой план со Звездотенем. Бог, конечно, порой раздражает и задается, но в прошлом он подсобил Джигу в нескольких заварушках. Не говоря уже о неоценимой помощи в исцелении любых ран, полученных гоблинами… начиная с собственной Джиговой руки, ощущаемой как один огромный волдырь.

С другой стороны, во всяком случае при данном раскладе, Звездотеня не окажется рядом, чтобы отпускать ехидные комментарии, если они потерпят поражение. Джиг поднял меч и отступил в тень.

– Давай.

14

Века спешила сквозь темноту, плотно запахнув плащ и придерживая его рукой для тепла. Она посрывала с посоха оставшиеся бусины и косточки – уж слишком они бренчали, – но так и не смогла заставить себя бросить сам посох. Толстое дерево являлось ее единственным оружием, а кто знает, какие твари могут встретиться ей на пути к логову Штраума? Посох был нужен для обороны, вот и все. И никакого отношения к разбитым мечтам о чародействе он не имеет. Ничего общего.

Ведьма замедлила шаг, высматривая трещину, по которой спускалась в пещеру пикси. На ходу она постукивала посохом по камню. Несколько раз Века оступилась и едва не упала на скользком полу. Дурацкие пикси. Неудивительно, почему они везде летают. Кто может ходить по всему этому льду?

Плащ спасал от холода, но никак не защищал от чуждой магии, пропитавшей воздух, словно вонь от дохлого хобгоблина. Магия пикси казалась живым ветром, продувающим одежду и холодящим кожу. Пикси летали по этой магии так же, как по воздуху, оседлав ее течения, прокачивая энергию сквозь себя и с каждым вдохом умножая свою силу. Веке едва удавалось удержать эту энергию достаточно долго, чтобы направить ее на заклятие.

Но она научилась. Сниксель показал ей как. Сколько раз он перехватывал управление ее телом, диктуя нужные жесты, пока она боролась за овладение магией своего мира? Поначалу она не видела в этих движениях особого смысла, но со временем освоилась. Магия пикси строилась не столько на управлении, сколько на внушении. Для придания ей формы хватало малейшего шепота. Стиснешь слишком сильно, и она рассыплется у тебя в руках. Но у гоблинши получалось.

Если Века сумела сообразить, как пользоваться их магией, то и пикси могли сделать то же самое. Только этим можно объяснить стремительный рост их анклава. Пришельцы нашли способ подключиться к магии чужого мира, чтобы питать расширение своего собственного.

Единственный, кто мог помочь им это сделать, был Сниксель, и единственная, у кого он мог этому научиться, была она, Века.

Это ее вина.

Мысли колдуньи были прерваны приглушенными ругательствами. Звук доносился со спины. Она подняла посох и принюхалась.

– Шрам?

Она слышала его торопливое приближение.

– Ты же знаещь, как я ненавижу это прозвище.

– Что ты здесь делаешь?

– Я видел, как ты улизнула от остальных.

У нее поникли плечи.

– Значит, ты пришел остановить меня, чтоб я не убегала, как трусиха?

Шрам фыркнул.

– Я решил присоединиться к тебе. Если бы у Джига имелся хоть какой-то шанс, ты бы осталась. Нет, этот сумасшедший заморыш сумеет только обеспечить гибель себе и своему маленькому отряду.

Века покачала головой, забыв, что он ее не видит. Джиг уцелеет. И даже ухитрится, вероятно, сберечь жизнь кое-кому из остальных. Губы у нее задрожали. Как это ему удается? Он обладает магией, но ее-то колдовство оказалось сильнее, когда они сражались. Она была крупнее, сильнее и моложе, но Джиг ее одолел.

Героем всю дорогу продолжает быть Джиг, а не Века. Она была просто одним из Джиговых испытаний, препятствием, которое надо преодолеть и забыть. Она гадала, удостоится ли хотя бы строчки в следующей «Песни о Джиге».

– Я собираюсь уничтожить портал из мира пикси, – прошептала Века.

– Так, ошибка. Я на мгновение забыл, что все гоблины сумасшедшие.

– Большинство пикси находятся при царице. Она для них важнее всего.

Впрочем, Века не очень верила, что пикси настолько наивны, чтобы оставить портал полностью неохраняемым. Она понятия не имела, сколько пикси в пещере Штраума, но без боя ей точно не обойтись. А возможно, ей придется иметь дело с чем-нибудь вроде многоглавого змеечудища, сотворенного розовой пикси в тех туннелях, где они уже были, только без дефекта конструкции.

При мысли об этом Века содрогнулась. Раньше она охотно приняла бы подобный вызов, но тогда она еще считала себя героем. Теперь она боялась – и ненавидела этот страх.

Века снова переключилась на скалу, ища в ней проем. Как далеко она удрала тогда от Джига с ограми? В тот раз она не почесалась посчитать шаги или запомнить каждый поворот и изгиб дороги, а борьба за власть над собственным телом заглушила в ней чувство расстояния. Века остановилась, борясь с отчаянием. А вдруг она и вовсе не на той стороне туннеля?

Одной рукой гоблинша попробовала сотворить свет, но без внешнего источника ничего не выходило. Магия пикси кишела вокруг ее пальцев, дразня мучительным ощущением собственного бессилия.

– Стало быть, ты знаешь, как проникнуть в логово Штраума? – спросил Шрам.

– Тут есть расселина, где вода сбегает по скале вниз. Сниксель протащил меня по ней, прежде чем я… – Она прикусила губу.

– Прежде чем ты вернулась убить нескольких хобгоблинов?

Века отпрянула.

– Меня ведь пикси тоже заколдовали, забыла? Но я не заявился в гоблинское логово и не начал убивать крысоедов. Никто не заставлял меня ничего делать. Ты хотела убить тех хобгоблинов.

Века пыталась вспомнить, не позаимствовал ли Шрам в бывших покоях Кралк какое-нибудь оружие. У него имелся Брафов сломанный Багроклык, но если он держал при себе что похуже? А темноте вид крови его ничуть не смутит.

– Мне не было дела до хобгоблинов, – прошептала она. Пусть убьет ее, если хочет. – Я хотела сразиться с Джигом.

– Почему?

Она начала повторять причины, которые приводила Сникселю, – причины, которые столько раз твердила себе. Потому что Джиг обращался с ней как с ребенком, когда она приходила к нему за помощью. Потому что Джиг гоблинов погубит, а Века может их спасти. Потому что это единственный путь.

Нет. Часть роли героя заключалась в том, чтобы прокладывать собственный путь, как это делал Джиг.

– Я хотела доказать, что я лучше его. – Она попыталась сотворить свет, но, как и раньше, ничего не произошло. – Лучше их всех.

– М-да. – Шрам шагнул мимо нее. – Ладно, пошли, где это?

Века утерла нос рукавом.

– Где что?

– Твой секретный сток.

– Не понимаю. Ты не собираешься меня убивать?

Он фыркнул.

– Когда наверху за хобгоблинами гоняются заколдованные огры, а Джиг сражается с кучей пикси здесь внизу, твоя идея начинает казаться мне самой здравой. Штраумова пещера, вероятно, самое безопасное место во всей этой проклятой горе. – Голос его изменился, сделавшись тише. – Кроме того, от меня все равно немного пользы в бою.

Первое же ранение – и он останется валяться на земле без сознания. Впервые Века задумалась, каково ему, хобгоблинскому воину, не выносящему вида крови.

– По-моему, сюда. – Она насторожила уши, прислушиваясь к звуку воды, но либо они еще не подошли достаточно близко, либо вода замерзла на холоде. – Постучи оружием по другой стороне туннеля, возле пола. Дай мне знать, если найдешь ее.

Шрам вздохнул и принялся выстукивать Багроклыком скалу.

– Только обещай мне, что нам больше не придется лезть ни через какую помойку.

Вскоре Века обнаружила трещину. Вода действительно замерзла, сделав скалы еще более коварными. Водоросли умирали, но еще сохранили достаточно жизни и помогали ей контролировать спуск. Она двигалась быстрее, чем раньше, думая о Джиге и остальных гоблинах.

Посох она просто толкнула вниз. Он со стуком пролетел небольшое расстояние, а потом застрял. Хозяйка толкнула его опять, сбив конец, и он провалился еще немножко. У нее над головой вскрикнул поскользнувшийся Шрам. Как и посох, он пролетел только малое расстояние и застрял на скальном карнизе. Гоблинша не все расслышала из его бормотания, но уловила свое имя вместе с обещанием «перемолоть на корм туннельным котам».

Хотя Века никогда бы в этом не призналась, особенно Шраму, но в компании хобгоблина она чувствовала себя лучше.

– Вон оно, – шепнула она.

У Веки под ногами серебристый свет очерчивал неровный проем. Посох пролетел сквозь него и теперь лежал на снегу внизу.

Она прищурилась, ожидая, пока глаза привыкнут к свету. Вероятно, ей следовало бы плавно спуститься вниз по воздуху с помощью магии пришельцев. Но зад у нее до сих пор покрывали синяки с предыдущего раза.

Шрам решил спорный вопрос, сорвавшись и сбив в полете заодно и ее. С полными руками умирающих от холода водорослей она ухнула в пустоту и приземлилась, снова на корму. На сей раз вместе с ней упал Шрам. Его ноги врезались ей в живот, вышибив воздух из легких.

– Изящно, как всегда, – отметил он, зарывшись головой в снег.

Потолок пещеры оказался гораздо ниже, чем раньше. Взяв посох за конец, она могла бы достать до камня над головой. Века перекатилась на бок и поморщилась, так как при движении обнаружились новые синяки на локте и на плече.

– Мы на месте.

Место оказалось огромной плитой серебристого льда. Потолок пещеры вовсе не опустился. Напротив, лед поднялся на высоту деревьев. Века видела торчащие в разных местах истрепанные верхушки. Сама плита треснула посередине, и обе половинки слегка накренились. Поднявшись на колени, Века начала сползать вправо, прочь от трещины. Она схватила посох и уперлась им в лед для равновесия.

Прямо под отверстием лед был гладкий, почти как лужа. Вода, по-видимому, продолжала капать некоторое время после того, как замерзла сама пещера.

Гоблинша вытерла руку об одежду, оставив темное влажное пятно водорослей.

– Куда теперь? – спросил Шрам.

В воздухе вился снег пополам с туманом, а из-за того, что вокруг был лед, во всех направлениях все выглядело одинаковым. Она закрыла глаза, сосредоточившись на потоке магии. Здесь внизу он был настолько силен, что ей казалось, будто она стоит в середине реки. Быстрой и достаточно глубокой реки, способной накрыть гоблиншу с головой, а мощное течение едва не сбивало ее с ног.

Века указала в ту сторону, откуда несся поток. Там должны находиться ворота. Запахнувшись поплотнее, она сделала шаг, потеряла опору и поехала вниз. Толстуха попыталась ухватиться за верхушку торчащей изо льда сосенки, но коричневая верхушка с треском обломилась в руке у Веки, и гоблинша полетела вниз. Опять.

На сей раз снег смягчил падение. Века очутилась в ледяном ущелье глубиной в три огриных роста. Здесь туман стоял еще гуще, клубами поднимаясь от снега и ледяных стен.

Она слышала, как хохочет Шрам, повторяя ее маршрут. Века снова закрыла глаза, подключаясь к магии, и наложила укороченное левитационное заклинание, которого как раз хватило, чтобы пнуть хобгоблина под коленки. Спустя несколько секунд Шрам, ругаясь, полетел в сугроб рядом с ней.

Отсюда, снизу, лед имел дымчато-медный оттенок. Века представила себе гигантскую плиту, покрывшую дно пещеры, а затем расколовшуюся на неравные блоки вроде этих. Таков, значит, мир пикси – сплошной холод, лед и туман? Тогда понятно, почему они светятся. Иначе бы им друг друга просто не найти.

– Сюда, – сказала она.

Ущелье шло не совсем в нужном направлении, но всегда можно подняться наверх и пронестись надо льдом с помощью левитации. Однако на данный момент пребывание здесь укрывало их от взглядов любых пикси, какие могли остаться позади.

В то же время попытка пересечь лед поверху предоставляла возможность подстроить Шраму очередное падение.

Скрепя сердце она решила держаться ущелья. Ледяные стены вскоре сомкнулись у них над головами, но наклон правой льдины позволял ползти под ее краем. Века вздохнула, поплотнее запахнула плащ и поднялась на колени. Невдалеке она разглядела треугольник света. Там кончалась плита. Наверное, не так уж трудно проползти под ней и продолжить путь вдоль другой стороны. Держа в одной руке посох, гоблинша начала огибать поднимавшийся прямо изо льда толстый ствол дерева.

Она не успела отползти далеко, когда Шрам схватил ее за лодыжку. Века вскрикнула и вывернулась, а хобгоблин впечатался в лед над ними.

– Извини, – сказала она.

Часть ее ликовала от того, как легко она применила магию для самозащиты, но бешено колотящееся сердце не позволяло насладиться триумфом сполна.

Пытаясь освободиться, Шрам руками и ногами пропахал длинные борозды в раскисшей от воды земле, но по-прежнему оставался впечатанным в ледяную массу над головой. После нескольких не особо грациозных попыток стащить себя вниз он произнес:

– Ты бы, это…

Она его уронила.

– Глупая крысоедская ведьма, – пробормотал хобгоблин. Изо рта у него при разговоре вылетали серебристые облачка. – Мне следовало позволить тебе добраться туда.

Века колебалась.

– Что ты имеешь в виду?

– Посмотри на землю. Мертвая и умирающая трава, ломаные палки, некогда бывшие побегами, и грязный лед над головой. За исключением того места прямо перед тобой.

Века вытаращилась, пытаясь понять.

– Ну, лужа. Думаешь, она имеет какое-то отношение ко всему льду в целом?

– Ты видишь еще хоть одну лужу? Это ловушка. Посмотри на лед.

Лед по большей части был грубый и грязный, в нем застряли камни и сучья и как минимум одна саблезубая белка, так и не выпустившая из когтей желудь. Вероятно, она замерзла насмерть и оказалась в ловушке быстро образующегося льда. Если бы Века так не спешила, она бы выковыряла ее и проверила, не испортилось ли беличье мясо.

Впрочем, прямо перед ней лед расстилался чистый и прозрачный. Длинные ледяные иглы свисали вниз, как малахитовые наросты над озером рыбоящеров. С концов капала вода. Они слегка напоминали пики на поляне перед логовом Штраума. Но эти были тоньше, и никаких признаков запомнившихся ей червеобразных существ не наблюдалось. У нее на глазах с одной из сосулек сорвалась капля воды.

– Что это?

Шрам полез в кошель на поясе и вытащил несколько металлических предметов не толще большого пальца. У каждого из середины торчало по четыре зазубренных шипа.

– Гоблинские колючки, – пояснил он, ухмыляясь. – Разбрасываешь их по земле и ждешь, пока какой-нибудь тупой гоблин не пробежит мимо. Если настроение по-настоящему мерзкое, делаешь это возле логова туннельных котов. Гоблин наступает на колючку. Его визг будит котов. Коты чуют кровь, а мы сидим в укрытии и делаем ставки на то, как далеко сумеет ухромать крысоед, прежде чем коты его настигнут.

Он прополз мимо нее и бросил одну из колючек в лужу. В то мгновение, когда она коснулась воды, лед наверху взорвался. Золотая огненная змея метнулась вниз и схватила гоблинскую колючку в пасть.

Змея была совсем маленькая, размером примерно со среднего червя-падальщика. Века различала несколько пар рудиментарных крыльев, распластанных по пылающим чешуйкам. Рептилия явно не горела по-настоящему. Подобно пикси, она испускала большое количество тепла, света и искр. Эти искры сделались ярче, почти побелели, когда змея сообразила, какая дрянь ей попалась. Она принялась мотать головой, расплескивая воду в попытках освободиться от гоблинского подарка. Один из зазубренных шипов воткнулся ей в нижнюю челюсть. Из пасти повалил дым.

– Сдается мне, эти тоже стали не любят, – заметил Шрам.

Вскоре змея вывихнула челюсть, затем клыками выдрала гоблинскую колючку. Сложив крылья наподобие лат, она метнулась наверх и исчезла во льду.

Шрам прополз вперед и подобрал свою колючку.

– Вряд ли это очередное творение пикси. Соотношение затрат и результата совершенно неправильное: слишком много работы ради ничтожно малого количества жертв. Это естественная ловушка; вероятно, таким образом эта тварь добывает себе пищу. Рыбоящеры охотятся примерно так же. Спрячутся в песке под водой и помахивают своими шипами, пока какая-нибудь глупая пещерная рыба не клюнет.

Века перекатилась на спину, пытаясь разглядеть, куда подевалась змея. Сколько еще их здесь скрывается? Змеи могли оказаться самыми мелкими из хищников. Она прищурилась, воображая бледные линии света, извивающиеся в дымчатом серебристом льду.

Разворачиваясь, она задела спиной влажный лед над головой.

– Надо отсюда выбираться. Пойдем поверху и будем надеяться, что нас не заметят.

Выползая следом за ней из-подо льда, Шрам многословно поносил гоблинскую непоследовательность. Когда они добрались до ущелья, Века отлепила от лица мокрые грязные волосы и уставилась в небо.

– Сколько у тебя этих гоблинских кончиков?

– Колючек, – поправил Шрам. – Восемь, хотя одна еще чуть-чуть слизистая после той змеи. Бедняга.

Века вытаращилась на него, но он говорил серьезно. Он действительно жалел змею, которая их чуть не убила. Странные эти хобгоблины.

– Дай их мне.

Он протянул ей маленький позвякивающий кошель. Колдунья вытащила одну колючку и попробовала поднять ее в воздух. Металл почти сразу сильно нагрелся, и ей пришлось бросить предмет. Штука отскочила ото льда и упала на землю, заклятие на нее совершенно не подействовало.

– Интересная стратегия, – заметил Шрам. – Как именно это доставит нас в пещеру Штраума?

– Заткнись.

Дожидаясь, пока первая колючка остынет, Века вытащила другую и рассмотрела ее повнимательнее. Штучка целиком из стали, слегка заржавевшая к середине, но ярко блестит по краям. Толстуха вонзила один из зазубренных шипов глубоко в деревянный ствол посоха, затем сосредоточилась.

Посох начал подниматься в воздух. Она чувствовала исходящее от металла тепло, но, пока заклинание сосредоточено на дереве, его можно контролировать.

– Помоги найти еще деревяшек. Нужны мелкие, но достаточно плотные палки, которые удержат воткнутую колючку и не треснут.

Немного порыскав, они набрали ломаных веток. В каждую Века утопила по колючке. Когда она выдирала последнюю, от посоха откололась длинная щепка. Колдунья поморщилась и потерла дерево – придется потом загладить камнем, если доведется выжить. Она сунула большую часть колючек обратно в кошель, но несколько зажала в кулаке, просто на всякий случай.

– Готов?

– К чему готов? – уточнил Шрам.

Века ухмыльнулась и взмахнула посохом. В идеале, при подъеме в воздух платью полагалось развеваться вокруг ног, но в результате прерванного турне по грязи с него только слегка капало. Небрежным взглядом она призвала Шрама за собой.

– Лучше бы ты на сей раз знала, что делаешь, – рявкнул Шрам. – Иначе я тебе не то что пинка по башке…

Она повернула его лицом к небу.

– Высматривай пикси. Большинство наверняка при царице, но несколько все-таки могли задержаться тут.

Они летели между торчащими кронами, стараясь держаться как можно ниже. Уклоняться от бурых умирающих ветвей оказалось довольно легко. А вот не давать Шраму в них не врезаться получалось с трудом. Не раз она слышала, как он изобретает для нее всевозможные казни, выплевывая изо рта жухлые листья.

Широко ухмыляясь, она прибавила скорость.

Века ожидала встретить не больше горстки пикси-стражников. И оказалась права. Только пятеро чужаков сидели на скале вокруг входа в Штраумово логово, прилепившись к обледенелому камню, словно светящиеся мухи. Шестой стоял на спине у существа, приходившегося, наверное, двоюродным братом пылающей крылатой змейке, напавшей на них из ледяной засады. Единственная разница заключалась в том, что эта змея была толщиной с тупую Шрамову башку и могла обернуться вокруг них обоих, закрыв с ног до головы, без единого просвета между кольцами.

– Вот тебе и проникли тайком, – сказал Шрам.

Они спрятались за верхушкой небольшого дерева. Сухие, словно бумажные, листья давали хоть какое-то укрытие, если пикси их уже не заметили. Змей встал на дыбы и, захлопав крыльями, огляделся. Затем по-настоящему оторвался от земли и полетел низко надо льдом – охотился. Из пасти вырвался язычок зеленого пламени. Века ощущала малейшую дрожь, пробегавшую по окружающей ее магии, словно волны в пруду. Змей пробовал магию на вкус, он искал их. Ее. Стоит ей колдануть, и огромная тварь ее засечет.

– Дилетанты, – пробормотала она.

– Ты о чем?

Века указала на змею.

– Гигантские копии обычных существ. Самый что ни на есть базовый уровень магии. Большинство учеников осваивают этот трюк на первом году обучения. У меня в книге приводились примеры. Гигантские летучие мыши, гигантские крысы, гигантские змеи, гигантские уховертки… в большинстве случаев все они через несколько дней погибают – в теле более крупного размера нарушаются пропорции. Но именно поэтому мы время от времени получаем бесчинствующих в деревне гигантских горностаев, или гигантских жаб, которые прыгают вокруг и давят людей; или гигантских жуков-навозников, вне себя от ярости ищущих по всей стране гигантские уборные.

– Ты это умеешь? – изумился Шрам. – Вернее, ты умеешь с этим справляться?

Века покраснела.

– Записи в моей книге… они были неполные.

Шрам ничего не сказал. А ей так хотелось его похвалы.

Она разжала ладони, уставившись на гоблинские колючки, которые принесла с собой. Ладони покрывали кровавые точки, видимо, она слишком сильно сжимала стальные шарики. Гоблинша даже не почувствовала, как шипы проткнули кожу.

Их взяли числом. Любое применение магии тут же их выдаст. Не говоря уже о том, что у шести пикси магии всяко больше, чем у одного-единственного гоблина. К тому же в распоряжении пикси гигантская огненная змея.

– Что дальше?

Века понятия не имела. Она посмотрела на хобгоблина, потом снова на пикси.

«Джиг нашел бы способ».

От этой мысли у нее заболел живот. Джиг убил бы не только пикси, но и гигантскую змею.

Нет, не убил бы. Так поступали герои в ее книжке, но Джиг не таков, что бы там ни говорилось в «Песни о Джиге». Он сделал бы что-нибудь другое. Что-то неожиданное. Нечто гоблинское…

– По-моему, у меня есть идея, – прошептала она.

15

Джиг смотрел, как Браф кидает камень, и у него тряслись руки. Булыган пролетел по воздуху в сторону серебристых пузырей на дальней стене. Интересно, пикси нападут скопом или, увидев одиноко стоящего Брафа, не сочтут его достойным полноценной атаки? Если они вышлют только несколько воинов, у гоблинов может появиться шанс.

Камень попал в один из серебристых пузырей и прилип.

Ничего не произошло. Джиг взглянул на Брафа, тот пожал плечами. Вскоре туда подлетел оранжевый пикси и обследовал камень. Он взглянул наверх, затем обратно на пузырь, обеими руками отодрал камень и бросил его в пропасть. Затем громко свистнул, вероятно, предупреждая тех пикси, которые находились внизу, о необходимости беречься падающих камней.

– Крепкое гнездо, – пробормотал Браф.

– Да уж, – отозвался Джиг.

Пикси уже спускался к нижней грозди пузырей. Внимание Джига привлекло движение над головой. Один из пикси на мосту явно что-то заметил.

Он начал снижаться в направлении к Брафу и остальным.

– Сумеешь его сбить? – спросил Джиг. Браф извлек очередной камень и отправил его в полет. Пикси попытался увернуться, но оказался слишком медлителен. Взрыв лиловых искр – и чужак полетел по спирали вниз, постепенно угасая.

С моста, высматривая нападающего, спрыгнули еще двое пришельцев. Огры тоже уставились вниз.

Полетел очередной камень. На сей раз пикси удалось увернуться. Один указал на Брафа.

– Взять его!

Заколдованные огры спрыгнули с моста и начали падать в пропасть.

Джиг вытаращился. Грелл пожала плечами и сказала:

– Никто не утверждал, будто огры умны.

Ровно в этот момент передняя огрица расправила крылья. Клякса на плече у Джига накалился докрасна. Запахло палеными волосами. Коротышка чувствовал, как они скручиваются по сторонам от перепуганного паука, и на ощупь прихлопнул горящие волоски ладонью, не отрывая глаз от крылатых огров.

– Так нечестно.

Он насчитал четырех огров, кругами снижавшихся на огромных черных крыльях. Нетопырьих крыльях. Пикси охотились на гигантских летучих мышей, стараясь поймать их живьем. Каким-то образом они приделали крылья ограм. Подобно тому, как Пинни сотворила сторожевую змею со множеством толов, но без хвоста. Однако Джиг не надеялся победить огров кормежкой.

– Неужто огры и без того недостаточно страшные?

Он вскользь подумал о судьбе летучих мышей. Без своих крыльев они, в сущности, просто гигантские слепые крысы. Первая огрица достигла туннеля, и Джиг с Брафом принялись скакать, уворачиваясь от ее копья.

Здоровяк метнул очередной камень, но тот без видимого эффекта отскочил от огриного крыла. Огрица снова ткнула копьем. Браф упал, вскрикнув от боли.

– Ты ранен? – спросил Джиг. Тот помотал головой.

– Она промахнулась. Просто я приземлился на свои камни.

Огрица пропала из виду. Сверху появился ее сородич, вооруженный большой дубиной. Он завис в воздухе и метнул дубину в Джига.

Откатываясь, коротышка выронил меч, просыпал стрелы из колчана и едва не раздавил Кляксу.

– Извини, – шепнул Джиг и попытался снять паучка с плеча, но маленький огневка настолько перепугался, не говоря уже о том, насколько он накалился, что Джигу не удалось его сдвинуть с места. Посасывая обожженный палец, гоблин переключил внимание обратно на огра. Тот отлепился от входа в туннель, уступая место следующему.

– С такими крыльями им в туннель не пролезть, – заметил Джиг, подбирая выпавшие стрелы. – Размах слишком велик, а если они перестанут ими хлопать, то упадут. Браф, отходи.

Подлетел еще один огр. Он тоже не сумел достать ни Брафа, ни Джига, но зато ему удалось копьем вытащить из туннеля дубину своего товарища. Джиг выругал себя за то, что не отбросил ее за пределы досягаемости. Хоть одного врага разоружили бы.

– На сей раз восхитительная маленькая ничья, – раздался в темноте голос Грелл. – Что дальше?

Огрица с дубинкой вернулась. Только теперь у нее на плече ехал ярко-зеленый пикси.

– Камень! – крикнул Джиг.

Здоровяк нащупал булыжник, но пикси оказался быстрее. Он влетел в туннель и ткнул пальцем. Браф взвыл и упал, запутавшись в собственных башмаках.

Пикси обернулся к Джигу. Коротышка схватил меч и бросился в атаку, понимая, что добраться до противника не успеет. Но он и шага не сделал, как пикси вскрикнул и вцепился себе в плечо. Оставляя струйку дыма, летун шлепнулся наземь, выдернул из плеча крохотный дротик и отбросил его прочь.

Джиг подскочил и отвесил чужаку пинка. Тот впечатался в стену и сполз на пол.

– Это мое. – Гроп торопливо подобрал дротик и понизил голос: – Я пользовал такие дома, в логове. Остальные валили на ос. Если привязать к нему тонкую нитку, успеешь выдернуть, пока не прихлопнули, и никто не узнает…

Джиг отошел. Огры зависли снаружи, и снизу и сверху к ним слетались все новые пикси. Он повернулся к остальным гоблинам.

Браф Греллиным ножом отдирал башмаки с ног. Пикси проделал с ним тот же трюк, как и Пинни с Джигом, – заставил кожу сжаться. Верзиле удалось сорвать один башмак, пока тот не успел скукожиться окончательно. Второй, похоже, сел намертво. Лицо у гоблина перекосилось от боли.

– Я слышу, как трещат кости, – сказала Грелл. – Ты можешь вылечить его?

Джиг покачал головой.

– Даже если б мог, заклятие пикси с башмака мне не снять. – Века могла, но она исчезла. – Вы с Брафом останетесь здесь. Наша атака отвлечет их от туннеля. Если увидите брешь, постарайтесь прибить еще несколько пикси камнями.

Один из гоблинов кашлянул.

– Наша атака?

– Полагаю, гнездо достаточно прочное и нас выдержит, – отозвался Джиг. – Мы спрыгнем вниз и…

– Ты полагаешь? – спросил гоблин Эксталь. Он тоже работал в отстойнике, как и Века. Эксталь замахнулся на Джига своим мечом. Его оружие находилось в куда лучшем состоянии, чем Джигов обломок. Узкий обоюдоострый клинок выглядел так, будто его выковали исключительно для протыкания гоблинских глоток. – Из-за тебя нас всех убьют!

– Вероятно, – признал Джиг.

Времени на споры не оставалось. Он взглянул на Брафа, тот кивнул и подтянул себя в сидячее положение.

– Я туда не пойду! – крикнул Эксталь. – Только попробуй…

Раздался резкий стук, и меч Эксталя упал на пол, а следом за ним и сам хозяин. Струйка крови побежала по шее из того места, куда ему попал Брафов камень.

Джиг подобрал клинок и взмахнул им на пробу. Гораздо лучше его собственного оружия. Он направил его на двоих гоблинов.

– Бросьте его на гнездо. Тогда мы узнаем, выдержит ли оно нас.

Те взглянули сначала на Джига, потом на Эксталя.

– Верно!

– Как насчет огров? – спросил один.

Джиг подобрал с полу дохлого пикси. Оставалось надеяться, что огры не отличат живого пикси от мертвого. Он вышвырнул трупик из туннеля.

Все четыре огра нырнули, пытаясь поймать его.

– Пошли, – скомандовал Джиг.

Эксталь застонал. Глаза у него широко распахнулись, когда соплеменники спихнули его в пропасть. Пронзительный визг прокатился по туннелю.

Джиг выглянул вниз. Эксталь едва не пролетел мимо гнезда вообще. Он лежал под углом, ногами кверху, и вид имел такой, словно малейшее движение – и он соскользнет в бездну. Пикси уже слетались к охваченному паникой гоблину.

– Держи! – крикнул Джиг.

Он чуть не кинул Эксталю его меч, но передумал и вместо этого швырнул вниз свой старый ломаный тесак.

Эксталь поймал его за клинок, и это осложнило бы ситуацию, не будь оружие таким тупым. Он прорвался к скальной стенке, где поднялся на ноги и замахал мечом, держа его обеими руками.

Вот и ответ на последний из Джиговых вопросов. Хотя гнездо и липкое, передвигаться по нему все-таки можно.

– Всем приготовить оружие. Рассредоточиться. Постарайтесь прорубиться внутрь гнезда. Навязывайте им ближний бой, чтобы иметь возможность зарубить их прежде, чем они успеют воспользоваться магией.

Мимо его головы пролетел камень, ненадолго отогнав пикси. Внизу Эксталь бешено прорубал дыру в гнезде.

Никто из гоблинов не шелохнулся. Парочка, спихнувшая Эксталя, все еще стояла на краю, наблюдая за ним и подбадривая его. Джиг вздохнул, сунул меч под мышку и столкнул обоих вниз на подмогу их ошалевшему товарищу.

Вкупе с его мечом и Брафовыми камнями зрелище вышло грозное, и вскоре за ними последовали остальные гоблины. Троих последних Джиг придержал.

– Вы – самые умные гоблины, какие у меня есть, – заявил он.

– Почему ты так говоришь? – спросил Гроп.

– Потому что вы до сих пор не прыгнули. – Джиг уже различал кричи и вопли внизу. – Стало быть, вы-то мне и нужны.

– Для чего?

Джиг сглотнул и постарался принять уверенный вид.

– Мы с вами прикончим царицу.

Он расстегнул колчан и раздал каждому по нескольку стрел.

– Наконечники стальные. Бросайте их, как копья, отгоняя пикси, но приберегите одну-две на тот момент, когда мы доберемся до царицы. Там придется пробиваться через стражу.

Две стрелы Джиг убрал обратно в колчан, а третью держал в руке наготове. Меч Эксталя оказался слишком длинным и узким для его старых ножен, но он затолкал меч внутрь. Стальной конец меча шириной в ладонь, правда, торчал наружу, но, если обращаться с ним аккуратно, может, и удастся не отхватить себе ногу.

Он шагнул на край и застыл. Остальные стояли сзади, совсем близко, ожидая его приказа. Ветер бил в лицо. Джиг пытался убедить себя, будто ждет подходящего момента, давая другим гоблинам время рассредоточиться по гнезду. Некоторые уже свалились в пропасть, а остальные как можно быстрее вгрызались в серебристые пузыри.

Он представил себе презрительный смех Тималуса Звездотеня и его слова: «Выжидаешь подходящего момента? Ты трусишь, пока остальные принимают смерть».

Джиг пожал плечами. Трусливо прятаться, пока остальные гибнут, абсолютно нормальная гоблинская тактика. К сожалению, когда пикси прикончат тех, кто внизу, они вернутся к туннелю.

Соты находились прямо под ними, на расстоянии одного короткого прыжка. Остальные приземлились благополучно. Ну, за исключением Джалларка, который прыгнул слишком воодушевленно. Лично Джиг с таким рвением прыгать не собирался.

– Это безумие, – прошептала одна из оставшихся гоблинов, Норока.

Джиг был полностью с ней согласен, но заставил себя помотать головой, затем одарил их самой заговорщицкой улыбкой.

– Мы предоставим остальным сражаться с пикси, а сами скрытно проникнем в соты. Неужели, по-вашему, я взял бы на себя такую задачу, не будь это самая безопасная часть плана? Если хотите, можете оставаться здесь, но смотрите, что сталось с беднягой Брафом.

С этими словами Джиг уселся на край, сунул стрелу в рот и, не дав себе времени остановиться и подумать, оттолкнулся. От страха он слишком крепко стиснул челюсти при падении и в результате перекусил стрелу. Короткий полет показался ему вечностью, и он не сомневался, что каким-то образом пролетел мимо гнезда. Он будет вечно падать в бездонную пропасть, если только какой-нибудь пикси не проявит милосердия и не прикончит его, пролетая мимо.

Ноги его ударились о гнездо. Джиг выплюнул щепки и попытался заставить себя снова дышать.

На ощупь серебристый пузырь походил на теплую глину, подающуюся под его весом и прилипающую к сапогам. Запах напоминал подгоревшие грибы. Часть тумана вроде бы поднималась от самого гнезда, теплая поверхность взаимодействовала с окружающим холодным и влажным воздухом. Прижав одну руку к скальной стенке пропасти, Джиг перебрался на следующий пузырь и глянул вверх.

– Поторопитесь!

Сначала ничего не произошло. Затем раздался отчетливый стук костыля по гоблинскому черепу. Спустя секунду приземлился, потирая темечко, Гроп.

Несколько пикси уже неслись к ним. Джиг поспешил к следующему пузырю. Он высмотрел места, где некоторые гоблины прорубили себе путь внутрь сот. Вспоротые ячейки проседали и бугрились от копошащихся внутри гоблинов. Чуть дальше пикси добавили второй слой пузырей, сделав улей толще.

Если бы Джигу удалось добраться туда, лишний слой помог бы ему спрятаться.

На дальней стороне пропасти из проткнутого пузыря высунул голову гоблин и метнул нож в ничего не подозревающего пикси. Тот упал. Злорадное выражение покинуло физиономию гоблина, когда к нему роем метнулись огры и пикси.

Джиг вытащил стрелу и метнул в ближайшего чужака. Тот отшатнулся, а Джиг перепрыгнул на следующий пузырь, приземлившись рядом с растерзанным трупом одного из своих гоблинов. Отлепив тело от пузыря, Джиг швырнул его на голову зазевавшемуся пришельцу внизу.

Гоблины, которые отправились первыми, похоже, все следовали инструкциям Джига, рассредоточившись и укрывшись в улье. Для гоблинов они прекрасно справлялись, то есть погибли еще не все. Насколько мог видеть Джиг, почти половина еще жила и сражалась.

Один из гоблинов, скорчившись в три погибели в лопнувшем пузыре, бился с пикси. На глазах у Джига чужак отлетел в сторону, и на его место спланировал огр. Вместо того чтоб удрать, гоблин и впрямь попытался совершить нечто героическое. Он размахнулся мечом и ударил, метя огру в голову.

Гигант, не замедлив полета, принял удар плечом. Его тело размазало противника по скальной стене. Вот что случается с гоблинами, которые метят в герои.

«А я что здесь делаю?»

Огр ушел вниз от жутких останков гоблина, затем взмыл снова вверх, явно никак не пострадав от столкновения. Он двигался прямо на Джига. Коротышка вытащил последнюю стрелу и ждал. Огр подлетал ближе… ближе…

Джиг сделал обманное движение стрелой и перепрыгнул на следующий пузырь. Крылатое чудище врезалось в скалу и рухнуло вниз, держась за голову. Удар, похоже, не остановил его, подкрепив тем самым личную теорию Джига о том, что огриные черепа состоят целиком из камня.

Однако это превратило огра в легкую мишень. Гроп метнул одну из своих стрел. Наконечник вонзился гиганту в крыло, тот взвыл и двинулся прочь, изо всех сит хлопая вторым крылом, лишь бы не упасть.

Джиг прыгнул еще раз и оказался на месте. Эта часть улья держала крепче, подпираемая вторым слоем пузырей. Молясь об удаче, он перехватил стрелу другим концом и ткнул острием в серебристую поверхность. Из прокола рванулся наружу прокисший воздух. Стенки на деле оказались толще, чем с виду. Наверное, если сунуть в дырку палец, коготь только-только достанет до внутреннего края. Стенка покоробилась и задымилась там, где ее коснулась головка стрелы. Действуя как можно быстрее и осторожнее, Джиг вырезал достаточно широкий проем и протиснулся внутрь.

На этом терпение у Кляксы лопнуло. Огневка пронесся у Джига по груди, оставляя на месте каждого шага дымок, и остановился возле кошеля. Он обернулся, умоляющий взгляд восьми его глаз призывал хозяина отомкнуть укрытие. Коротышка одним пальцем распустил завязки кошеля, и паучок юркнул внутрь.

Джиг скорчился внутри пузыря, лицо заливал пот. Пикси тут, может, и удобно, но Джиг здесь помещался с трудом. Он вонзил стрелу в пол, проткнув соседний пузырь. Теплый и влажный воздух напоминал дыхание дракона с больным зубом.

Стерев из сознания эту картину, Джиг приготовился прорубаться к следующей ячейке. Он наклонился вперед, и кончик его меча проткнул стенку пузыря. Открылась длинная дымящаяся щель, а внутри зашевелился желтый пикси с глазами, опухшими со сна. Уж если эти малявки спали, то явно спали крепко. Чужак заморгал, усталость уступила место ужасу, когда он заметил Джига. Гоблин как мог размахнулся и метнул стрелу как раз вовремя – пикси вспыхнул. Деревянное древко рассыпалось, а перья сцепились парами и попытались улететь. Джиг протиснулся в щель и ударил пикси по лицу. Тот шмякнулся на дальнюю стенку ячейки. Коротышка схватил его за крылья и приложил о плоскую стенку, примыкавшую к скале. Когда пикси затих, Джиг осознал, что улыбается. Приятно в кои-то веки оказаться крупнее врага. Стенки гнезда почти не пропускали звук, и он едва различал шум идущей снаружи битвы. Неудивительно, почему этот не проснулся. Джиг гадал, сколько еще спящих пикси им попадется.

Пузырь слегка заколыхался, когда в соседнюю камеру спрыгнул Гроп.

– Остальные еще идут? – спросил Джиг.

– Вар попала под чары пикси и пыталась заколоть меня в спину, но Норока сбросила ее в пропасть. – Он нахмурился. – А может, ее и не заколдовали. Вар всегда меня недолюбливала…

Джиг покачал головой. Если он правильно помнил, им еще очень далеко до самой толстой части гнезда, где он надеялся отыскать царицу. Он взглянул на свою последнюю стрелу, затем на меч. Наконечником стрелы проще манипулировать, но меч быстрее.

Он – гоблин. Осторожность для тех, кто всерьез рассчитывал уцелеть в бою. Джиг вернул стрелу в колчан и перелез в пузырь, где сидел Гроп. Протиснувшись мимо другого гоблина, он вытащил меч и прорубил дыру в дальней стенке пузыря. Затем потерял равновесие и упал. В полу образовалась громадная дыра. Нижняя ячейка содержала нового пикси, но Джиг пронзил его, падая вниз. Коротышка ухмыльнулся. Конечно, у него осталось только три гоблина против царицы пикси и ее стражей, но в данный момент они воевали так, как и положено гоблинам, – подкрадываясь, неожиданно наскакивая и останавливаясь только наскоро перекусить.

Единственная проблема с передвижением внутри гнезда пикси заключалась в неопределенности относительно расположения дна.

Нет, неправда. Существовал один способ установить истину.

Джиг откатился от щели в полу, прижавшись всем телом к скале и хватая воздух так часто, что едва не вырубился. Он прижал меч к груди, чтобы тот ни в коем случае не коснулся стенок пузыря. Его била крупная дрожь. Снизу края прорези трепал ветер, веющий из бездонной пропасти.

Он попытался сказать себе, что не провалится. Что в дырку пролезет в худшем случае нога, но уж никак не все тело.

– Не спускайтесь! – шепнул он Гропу и Нороке. Гроп просунул голову из верхнего пузыря. Джиг видел, как сверху внутрь залезает Норока.

– Куда теперь?

Теперь надо сообразить, где они находятся. Он вытащил последнюю стрелу и проткнул крохотную дырочку в стенке пузыря – только посмотреть – и прижался к ней глазом.

Лишь горстка гоблинов еще сражались. Джиг видел, как оранжевый пикси взмыл с целью наложить заклятие, затем кувырнулся вбок. Камня он не разглядел, но какое облегчение знать, что Браф до сих пор жив.

Найти царицу оказалось нетрудно: точка сверкающего белого света, вокруг которой вились пикси всех цветов и оттенков, виднелась издалека. Белый свет гнездился в центре улья. Джиг прикрыл глаза, надеясь, что одним коротким взглядом на царицу его не заколдовать. Он не ощущал в себе особой любви.

– Пикси утверждают, будто каждый, кто посмотрит на их царицу, полюбит ее. Так что не тормозите, – сказал коротышка, поворачиваясь обратно к Гропу и Нороке. – Прорубаемся сквозь соты, пока не подберемся достаточно близко для атаки. Если нам повезет и она не зачарует нас сразу, у нас появится шанс.

– А если не повезет? – спросила Норока. Один из уцелевших в наружной битве гоблинов выбрал этот момент, чтобы, вопя и кувыркаясь, пролететь мимо.

– Еще вопросы есть? – Джиг поднялся и начал прорубать ход в следующий пузырь. Он пользовался стрелой, не желая рисковать.

У Гропа с Норокой еще оставалось по нескольку стрел. Гроп уже доказал свою меткость в эпизоде с дротиком. Брошенная рукой стрела втыкается неглубоко, но, как они видели на примере летучего огра, хватает даже слабого удара. Если только удастся пронзить сталью плоть царицы, у них и вправду все получится.

Спустя несколько пузырей Джиг проткнул очередную дырку, чтобы оценить, насколько они продвинулись. Он старался не смотреть прямо на царицу, судя о ее местоположении по теням и другим пикси. Похоже, малявки выдолбили царицыну ячейку прямо в скале, создав неглубокую пещеру. На краю ниши стояла огрица, на плечах у нее восседали два пикси. Прочие стражи расселись на пузырях над пещерой, словно крохотные светящиеся горгульи.

– Насколько ближе нам еще надо подобраться? – спросил Гроп.

– Еще несколько ячеек, – наугад бросил Джиг, не оглядываясь. – Попробуем напасть сбоку. Норока, ты отвлечешь стражу, пока мы с Гропом прорубаемся внутрь.

А ведь может получиться! Что бы сказал Тималус Звездотень, если бы видел Джига сейчас?

Именно в этот момент что-то сильно ударило в спину. Джиг повернул голову и увидел торчащую чуть ниже ребер стрелу Гропа. Боли не было, только синяя кровь капала с древка.

Нет, погодите. Боль была.

Джиг рухнул на колени. Гроп вытащил новую стрелу.

– А план ничего, – сказал он Нороке, таращившейся из соседнего пузыря. – Мы с тобой атакуем вместе. А тело Джига швырнем в качестве отвлекающего маневра.

«Гоблины действительно так глупы, как говорят. Пробыв вождем меньше суток, я уже повернулся спиной к соплеменнику. Теперь ты доволен, Тималус Звездотень? Ведь это ты заставил меня возглавить мой народ. Ты этого добивался, когда говорил о воодушевлении других гоблинов? Гропа вот я воодушевил настолько, что он решил сам стать вождем!»

Джиг попытался завести руку за спину, но от усилия наконечник стрелы ушел глубже, и он взвизгнул от боли. Наверное, лучше сохранять неподвижность.

«Звездотень?» Разумеется, бог не слышит его здесь, внизу. Исцеление недоступно. Он остался один.

По крайней мере, Гропу и Нороке, может, еще удастся добраться до царицы. Хотя Джигу-то какой с того прок?

Тут он заметил, как Норока пристально рассматривает собственную стрелу, переводя взгляд с ее наконечника на беззащитную спину Гропа. Джигу захотелось плакать. Они были так близко!

– Норока, не на…

Гроп обернулся ровно в тот миг, когда Норока бросилась в атаку. Она приземлилась на него сверху и вонзила стрелу ему в ребро. Наконечник отломался, оставив в руке расщепленное древко. Пожав плечами, она вонзила сломанный конец противнику в бок.

Гроп взвыл и врезал ей локтем по голове. Пространства для боя не хватало, и оба гоблина непрестанно наступали на Джига. Клыки и когти рвали плоть. Коротышка стонал и пытался свернуться клубком, только бы раненая спина не попадалась дерущимся под ноги.

Дно пузыря осветилось золотым пламенем. В полу под Норокой открылась дыра.

Огр схватил гоблиншу за лодыжки и выдернул наружу. Гроп последовал за ней, не разжав клыков на плече у противницы. Второй огр схватил его за шею и давил, пока тот не разомкнул челюсти. Джиг скривился. Челюсти у гоблинов сильнее всех остальных мышц в их телах, а огр оторвал Гропа от Нороки, словно крысу.

Когда очередной огр потянул вниз его самого, при этом задев концом стрелы о стенку гнезда, Джиг завопил. Повиснув вверх тормашками, удерживаемый за ногу, он сосредоточился, чтобы не потерять сознание.

Хлопанье огриных крыльев казалось почти таким же громким, как грохот у Джига в голове. Пока они летели к покоям царицы, он понял, что завидует Веке. Куда бы толстуха ни делась, у нее, по крайней мере, хватило ума не полагаться на помощь гоблинов.

Огры сбросили их на грубый камень. Падая, Джиг выставил руки и пригнул голову, надеясь защитить Кляксу и в то же время не ударить себя стрелой. По крайней мере, паука он не раздавил.

В отличие от пропасти и туннеля наверху, воздух здесь был теплее и иней отсутствовал. Теперь, оказавшись на месте, Джиг узнал тот самый туннель, который огры прокопали от Штраумовой пещеры. Заднюю часть его углубили и заделали, чтобы никто не прошмыгнул с той стороны. Ни единая пылинка не оскверняла пол. Камень покрывали искрящиеся голубые и зеленые кристаллы. На ощупь они напоминали песок и при движении царапали кожу.

Морщась, коротышка перекатился на бок. Вся правая сторона тела болела при каждом вдохе. Меч и стрела пропали. Наверное, их забрал огр, а может, они свалились в пропасть. Джиг этого не заметил.

Он потрогал Кляксин кошелек и почувствовал, как паучок шевелится там внутри. Он распустил завязки, надеясь, что огневка воспользуется шансом и улизнет.

Гроп и Норока валялись рядом с ним, истекая кровью. Джиг слегка приподнялся и пнул Гропа в живот – движение это, вероятно, причинило ему более сильную боль, чем его убийце. Все равно коротышка стукнул его еще раз.

– Добро пожаловать, гоблины.

Джиг по-прежнему не смотрел наверх, да и не собирался. Бледные тени вились вокруг его тела от кружащихся сверху и сзади пикси, но исходящий от царицы сияющий белый свет перекрывал их все.

– Естественно, мы этого ожидали. Вот почему ближайшие к царице ячейки всегда заняты ее сильнейшими подданными, про их мужество я даже не говорю. Прорубись вы чуть дальше, столкнулись бы лицом к лицу с моими защитниками.

Голос царицы звучал ниже, чем у остальных пикси. Интонация переливалась, будто странно бодрящая музыка.

Джиг видел босые ноги, приближающиеся к нему и другим гоблинам. Они оказались больше, чем он ожидал. Должно быть, царица ростом не уступает гоблину. Или она просто обычная пикси с непомерно большими ногами.

На одно из стекол очков скатилась капелька пота. Джиг сморщился и прикрыл глаза. Какую часть тела царицы нужно видеть, чтобы поддаться чарам? Достаточно ли одних ног? Пока он не чувствовал себя охваченным любовью и благоговением. Он заслонился от нее рукой и взглянул на остальных.

Норока выглядела такой же побитой, но раны ее не волновали. Похоже, ее ничего уже не волновало. Свет царицы превратил кожу гоблинши в белое золото. Она лежала на спине и, разинув рот, таращилась на царицу. До сих пор Джиг цеплялся за слабую надежду, что, может быть, его соплеменники по какой-нибудь счастливой случайности окажутся не подвержены царицыным чарам. Вот тебе и не подвержены.

А нельзя ли все же напасть? Джиг повертел головой, но быстро потерял счет жужжащим вокруг их голов пикси. Плюс к тому снаружи громко хлопали крыльями нескольких огров. Атаковать сейчас – самоубийственная глупость.

Гроп таки не удержался, напал. Ему удалось спрятать в ладони свой маленький дротик, и он метнул его в царицу. Четверо пикси бросились на перехват. Один из них пискнул и упал. Гроп выругался и потащил из-под рубахи нож.

Норока пнула его под коленки, сбив наземь. Двигаясь быстрее, чем полагается нормальному гоблину, она набросилась на него и вонзила клыки ему в горло. Противник погрузил ей в плечо нож, но она даже не заметила.

Царица хихикнула.

– Полно, полно. В этом нет нужды.

Гоблинша тут же поднялась и отошла. Гроп скулил на полу, из горла у него текла кровь. Судя по виду раны, жить ему оставалось недолго.

Царица шагнула ближе. Сквозь прищуренные веки Джиг видел, как тонкая бледная рука сгребла Гропа за волосы и запрокинула ему голову. Глаза у бедняги округлились, и лицо расплылось в безвольной счастливой улыбке.

– Так-то лучше, – одобрила царица. – Как тебя зовут, гоблин?

– Гроп. – Рана пузырилась.

– Гроп. Какие у вас, гоблинов, уродливые имена. – Она вздернула его на ноги. Если ростом она была и не больше гоблина, то силой превосходила явно. – Беги, малыш. У меня нет времени на полумертвых уродов вроде тебя.

Не переставая улыбаться, Гроп повернулся и затрусил прочь. Он выбежал из ячейки прямо наружу, без звука канув в пропасть.

Джига затрясло. Учитывая торчащую из спины стрелу, данная смерть не особенно его расстроила. Но Гроп проделал это так радостно. Джиг не уловил на его блаженной физиономии ни следа колебания, пока тот трусил навстречу смерти.

– И кто этот последний гоблин, пачкающий мои покои?

Джиг опустил взгляд. На полу под ним образовалась небольшая синяя лужица. Боль слегка поутихла, но голова кружилась, и от каждого движения его мутило. Может, он умирает?

– Джиг Драконоубийца. – Норока встала перед Джигом, заслоняя собой царицу.

– Посмотри на меня, гоблин. Посмотри на меня, или я оторву тебе веки.

Джиг не сомневался – она так и сделает. Он стал потихоньку отползать к краю пропасти. Если суждено умереть, то не лучше ли сделать это самому, пока он еще сам собой управляет?

Кровопотеря уже начинала сказываться на мозге. Смерть есть смерть. Века бы предпочла героическую гибель, но Джиг намерен изворачиваться до последнего.

Клякса метнулся по хозяйской ноге и шмыгнул вверх по стене. Никто вроде бы не заметил. Все внимание было приковано к Джигу. Он понадеялся, что верному другу удастся выбраться из пропасти. Помнит ли он дорогу в гнездо пауков-огневок?

– Посмотри на меня.

Наверное, за приказом стояла магия пикси, а может, хватило и чистого ужаса. Глаза у Джига открылись.

Царица стояла перед ним. Одеяние ее сверкало платиновым блеском. Ряды черных жемчужин подчеркивали контуры ее пышного тела. В длинных черных волосах красовался искусно вплетенный золотой венец. Будь она гоблином, Джиг не дал бы ей больше семи лет.

Узкие и заостренные уши торчали гораздо выше макушки. Глаза чернели первозданным мраком, напоминая ему о бездонной пропасти, за исключением пятнышка белого света в середине каждого из них. А крылья у нее оказались маленькие и какие-то сморщенные. Джиг гадал, являлось ли это результатом травмы, или у цариц просто не бывает настоящих крыльев. Рубцов не видать, да и не выглядели они искалеченными. Просто слишком маленькие, слишком хрупкие. В отличие от крыльев подданных, монаршие обкрылки не светились. Царица сияла вся целиком – кожа, глаза, даже ногти источали жемчужный свет.

Телосложение у нее оказалось более плотным, чем Джиг ожидал. Конечности казались тоньше из-за выпирающего брюшка.

– Встань.

Пот хлынул у Джига по лицу, но он повиновался, несмотря на причиняемую движением боль. Он стоял, сгорбившись, держа стрелу неподвижно заведенной за спину рукой.

Царица была… красива. Черты лица, изгибы тела, грациозность движений, благодаря которой каждый ее шаг казался летящим… Красота была хоть и чуждой, но любое существо, когда-либо виденное Джигом, казалось по сравнению с ней грубым и уродливым. Хотя, надо признать, он провел большую часть жизни среди гоблинов.

– Джиг Драконоубийца, – прошептала царица. Тонкие пальцы впились коротышке в плечо, разворачивая его кругом. – Я знаю это имя. Ты тот, кто открыл нам дорогу. За это я дарую тебе быструю смерть.

– Спасибо.

– Я все еще не решила, как поступить с остальными представителями твоей расы. Для солдат вы недостаточно сильны. Полагаю, из вас могли бы выйти полезные домашние питомцы, если поработать над вашей внешностью. Или, может быть, мусорщики. В этом есть определенная ирония, не находишь? Я могла бы послать вас убирать трупы ваших собственных соплеменников.

Царица улыбнулась. Даже зубы ее сияли белизной. Она обвила торчащую у Джига в боку стрелу пальцами и подтолкнула его к краю. Гоблин едва не захлебывался слезами и часто хватал воздух ртом, почти теряя сознания. Пикси и огры отлетели подальше, расчистив ему пространство для падения.

Джиг обернулся. Все смотрели на него, ожидая последнего приказа, который пошлет его навстречу смерти. Царица улыбнулась и выдернула стрелу у него из спины. Коротышка задохнулся, в глазах помутилось.

– Быстрая смерть, – повторила она. – Ты скоро истечешь кровью, маленький гоблин.

Крохотная темная фигурка упала сверху и приземлилась на жалкое крылышко царицы. Та, похоже, не обратила внимания. Как не заметила и струйку дыма, поднявшуюся от крыла.

Первой среагировала Норока, метнувшаяся к царице с воплем:

– Джигов отневка!

Царица резко развернулась, округлив глаза, и рукой смахнула Кляксу на пол.

– Убейте его!

Джиг прыгнул и выхватил у царицы стрелу. Рана вспыхнула мучительной болью, когда он вонзил наконечник в спину царицы, прямо между крыльями. Прежде чем кто-либо успел среагировать, он сильно дернул, подтянув свою жертву к краю, – и отпустил. Царица зашаталась, бешено размахивая руками. Джиг видел, как трепыхнулись ее недоразвитые крылышки, затем она сковырнулась с края и полетела вниз.

Все до единого пикси и огры бросились следом в надежде спасти ее. Гоблин убрался с дороги и прижался к полу.

Когда за царицей собралась последовать Норока, коротышка протянул руку и дернул ее за лодыжку. Она шлепнулась ничком на камень и затихла. Только когда соплеменница потеряла сознание, а все огры и пикси улетели, Джиг рискнул подтянуться к краю и заглянуть в пропасть. Крохотная белая искра стремительно исчезала во мраке, преследуемая разноцветными завихрениями света.

Все поплыло перед глазами. Наверное, когда царица выдернула стрелу, в спине у него что-то порвалось, и кровь теперь вытекает быстрее, чем раньше. Он уронил голову на пол у самого края и набтюдал, как его собственная слюна капает в пропасть. Почему он еще не умер? Ведь он смотрел на царицу так же; как Гроп и Норока. Хотя какая разница. Он умрет достаточно скоро.

Уши и нос болели. Джиг отпихнулся от края и поднял руку поправить очки. И обжег об раскаленную оправу пальцы.

Стальная оправа.

Джиг захихикал. Он же все время смотрел на царицу сквозь стальные кольца очков.

«Звездотень?»

Молчание. Он один.

Горячие следы проложили дорожку вверх по руке. Нет, не один. Джиг улыбнулся и положил голову на камень. По крайней мере, он умрет рядом с единственным в мире существом, которому всегда мог доверять.

16

– Так что ты там надумала? – поинтересовался Шрам.

Он лежал на животе, выжигая во льду рисунки одной из гоблинских колючек. Века нахмурилась и пригляделась внимательнее. Нахал изобразил жирного гоблина, трусливо прячущегося за деревом. Затем он набросал вьющегося вокруг дерева пикси с вылетающими из ладоней молниями. Хобгоблин оказался на редкость искусным художником. Он держал колючку за деревянную «ручку», прижимая ко льду два острия разом, когда рисовал параллельные линии, изображающие тело гигантской рептилии.

Возле пещеры пылающий змей извивался по воздуху, словно плыл.

Века сжала кулаки.

– Можно, я у тебя это одолжу?

Шрам сел и протянул ей колючку. Века воткнула один из шипов себе в предплечье, затем ущипнула кожу вокруг ранки. Закапала кровь.

– Что ты делаешь? – спросил Шрам.

Она сжала сильнее, и крохотные синие брызги затуманили рисунок Шрама.

– Прекрати. – Он побледнел и отвернулся. Века ухватила его за плечо. По руке у нее текла кровь. Больно, конечно, но неудовольствие у него на физиономии стоило этой боли.

– Мне нужен отвлекающий маневр, – пояснила она. – Один из нас сумеет пробраться внутрь, только если другой уберет с дороги стражу. Это единственный шанс.

– Я туда не пойду.

Она ухмыльнулась.

– Как скажешь. – И снова сжала руку, брызнув немного крови ему на грудь.

Для бедного хобгоблина это было слишком. Он застонал и упал ничком на лед. Века вжала ему в ладонь гоблинскую колючку и загнула пальцы.

Почти мгновенно Шрам снова оказался на ногах, поддерживаемый Векиной магией. Гоблинша видела, как гигантский змей напрягся и повернулся, пробуя на вкус ее колдовство. Маневрируя пребывающим в обмороке хобгоблином, как марионеткой, она направила его в сторону пикси. Один из пришельцев вылетел ему навстречу, выкрикивая вызов. Пикси не выглядел обеспокоенным. Одинокий хобгоблин не представлял особой угрозы.

Так он, видимо, полагал. Раздвоив внимание, Века метнула следующее заклятие, которое вырвало колючку у Шрама из ладони и подбросило вверх. Шип вонзился пикси в крыло.

Чужак упал, вереща от боли и ярости. Колдунья полностью переключила внимание на хобгоблина, подняв его в воздух над сбитым летуном и несколько раз уронив. Она не знала, достаточно ли этого, чтобы убить пикси, но наверняка он не скоро поднимется. Один страж выбыл, остались еще пятеро вместе с летучим змеем.

– Прости, – шепнула она. И с удивлением осознала, что говорит серьезно.

Остальные стражи во главе со змеем уже мчались в атаку. Века послала Шрама бегом со всей возможной скоростью, уводя его от себя и сбитого пикси. Ни один хобгоблин не мог двигаться так быстро, но пришельцы, вероятно, этого не знали. Конечно, движения у него неуклюжие и скованные, но таково большинство хобгоблинов. А если ноги не при каждом шаге касаются земли… ну, остается надеяться, что пикси слишком хотят его поймать и не обратят внимания на подобные мелочи.

Века – бочком-бочком – выбралась из-за дерева и помчалась к пещере. Движения Шрама сделались еще более неуклюжими. Она не могла одновременно смотреть под ноги и контролировать его. Может, у нее получилось бы лучше, захвати она его мозг, но это более сложное колдовство. Одно дело повелевать рыбоящерами, но совсем другое – существами разумными. По утверждению Сникселя, последние сопротивляются гораздо сильнее. Скрепя сердце Веке пришлось признать, что Шрам, наверное, все-таки подходит под определение разумного.

Она оглянулась как раз вовремя. Хобгоблин бежал прямо на торчащую изо льда верхушку сосны. Он споткнулся и растянулся на снегу. Века попыталась вздернуть его обратно на ноги, но не успела – бедняга просто исчез из виду. Наверное, свалился в очередную трещину.

Ладно, Шрам свое дело сделал. Она уже почти в пещере. Лед у входа лежал гладкий и скользкий – вероятно, его расплавил гигантский змей. И никаких признаков крохотных червей и их ледяных пик-ловушек. Пылающий гад оказал ей в некотором роде услугу, распугав мелких хищников.

Прошлепав еще немного по лужам, Века очутилась в темноте и относительной безопасности туннеля. Спасибо, ледяная платформа оказалась достаточно высока, и ей не пришлось карабкаться ко входу по скале.

Стражу она миновала. Использование беспомощного спутника в качестве приманки не самая геройская тактика, но ведь сработало же.

Туннель изменился с момента ее последнего посещения. Оранжевые насекомые заполнили воздух и носились взад-вперед, оседлав потоки магии. Один жук попытался укусить ее, и она его прихлопнула. Вытерев с руки светящиеся жучьи внутренности, гоблинша поспешила в глубь туннеля.

Мерцающий серый иней покрывал скалу. Валявшийся здесь в прошлый раз дохлый огр исчез. Века оглянулась, гадая, как пикси поступят со Шрамом. Она искренне надеялась, что его не убьют.

С полной темнотой в туннеле вышла накладка. Оранжевые жуки продолжали виться вокруг нее. Их свет отражался от инея, освещая стены. По мере приближения к логову Штраума свет разгорался ярче. Тепло магии также возрастало, заставляя колдунью обливаться потом под мокрым плащом. Она прижалась к стене туннеля и осторожно заглянула в пещеру, которую дракон некогда звал домом.

Кристаллы льда покрывали стены, бесчисленные грани разбрасывали во все стороны цветные лучи. Казалось, светится сам лед, как будто часть этого света вмерзла в него.

В дальнем конце пещеры имелось некое возвышение неровной формы, напоминающее костяной белизны холм. Золотой солнечный свет истекал именно из него, из круглой с рваными краями дыры на его поверхности. От мощи бьющего из этого окна потока магии шерсть у нее на руках и на загривке даже на таком расстоянии встала по стойке «смирно». Если это не портал, она съест свою волшебную книгу.

Насколько Века поняла, в пещере находились только двое чужаков. С ее везением она вполне могла заявиться сюда как раз в тот момент, когда из портала выходила бы целая армия боевых магов пикси, но в кои-то веки игральные кости судьбы выпали в ее пользу. Двое летунов увлеченно наводили длинное копье, стараясь попасть стальным наконечником в нечто, по виду напоминающее гнездо насекомых. Оранжевые жуки сердито роились вокруг.

Само гнездо представляло собой покрытый инеем выпуклый шишковатый нарост на льду размером примерно с гоблинский череп. Ярко-желтая пикси взлетела примерно до середины древка и обхватила его руками, стараясь направить острие на гнездо. Ее зеленый товарищ сидел на корточках на земле, обхватив пятку копья, чтобы оно не скользило. Острие задело сооружение, вызвав хилый фонтанчик пара. Из гнезда вырвался еще рой насекомых и бросился на пикси. Сидевший на земле выругался.

– Отодвинь на секундочку. – Он вытянул палец.

Века ощутила вибрацию магии. Похоже на заклятие, примененное ею к рыбоящерам там, на озере.

Оранжевые жуки устремились к наконечнику копья. Колдовство притягивало их к стальному острию, где они погибали в крохотных вспышках света. Тельца их дождем сыпались на зеленого пикси. Тот рассмеялся и заплясал победный танец, продолжая посылать насекомых на смерть.

Сообразив, кто это, Века стиснула зубы. Она раньше никогда по-настоящему не видела Сникселя, но узнала его интонацию и манеру двигаться. Опознать того, кто некоторое время обитал в твоем теле, гораздо проще.

Почему бы Сникселю и не находиться здесь? В мире пикси он занимал нишу мусорщика, убирая за ними грязь и делая работу, которую никто больше делать не хотел. Пока остальные отправились защищать царицу, его засунули сюда воевать с жуками.

Когда большая часть насекомых осыпалась наземь, Сниксель наклонился поправить пятку копья. На месте крыльев из его плеч торчали только рваные клочья. Он испускал меньше света, чем его товарка. На оборванных концах крыльев выступила темно-зеленая жидкость. Следовательно, рана относительно свежая.

Значит, он еще не приспособился к своей потере. Века видела подобное раньше, наблюдая, как младшие гоблины мучают крыс. Искалеченным зверькам приходилось учиться двигаться заново. Рефлексы у Сникселя наверняка должны быть нарушены.

Гоблинша сгребла оставшиеся колючки и швырнула их в желтую пикси. Та заметила опасность и попыталась увернуться, но тщетно. Одна колючка угодила ей в спину, другая – в ногу. Летунья упала, как жуки, которых она так старательно истребляла. Копье опрокинулось тоже.

Века уже неслась. Вот Сниксель отпрыгнул и упал, неспособный выполнить инстинктивное отступление в воздух.

Она треснула желтую пикси посохом, затем бросилась на старого знакомого и, сомкнув пальцы вокруг его тощего тельца, подняла над землей.

Тот было дернулся, затем повесил голову.

– Давай, ешь меня, – промямлил он. – Ведь вы, гоблины, поступаете именно так, правда?

Века колебалась. Искалеченный пикси был, можно сказать, трогателен. Да и тощ к тому же. Едва ли на этих крохотных костях хватит мяса, ради которого стоит напрягать челюсти.

– Что с тобой случилось, Сниксель?

Он резко вздернул голову и засветился чуть ярче.

– Века? – Несмелая улыбка расползлась по его покрытому синяками лицу. – Это ты? Я думал, Джиг Драконоубийца тебя прикончил!

Века покачала головой.

– Заколов меня, он разрушил твое заклятие. Затем он меня исцелил.

– Разрушительный эффект смерть-металла, да, – закивал Сниксель. – Теперь все ясно. Но почему он тебя спас?

– Потому что он Джиг. Он так делает. – Она развернула его кругом и рассмотрела крылья.

– Это царица, – шепнул пикси. – Когда узнала, что мне не удалось поймать Джига Драконоубийцу. А про тебя я не сказал… – Глаза его наполнились слезами. – Я не хотел ее расстраивать. Лучше бы она меня убила. Тебе не понять муки огорчившего ее, Века. Я мечтал о смерти, но она приказала мне остаться, помочь очистить пещеру от искрецов.

С носа у него упала светящаяся капля. Он представлял собой жалкое зрелище. Магия царицы и впрямь могущественна, раз способна внушать преданность такой силы. Века гадала, как Джиг сумеет ее преодолеть.

– Каких искрецов?

Он кивнул на жучиное гнездо.

– Доставучие твари. Их притягивает магия. – Он всхлипнул и, нагнув шею, вытер лицо об ее большой палец. – Как ты сюда пробралась? Там стража…

– Я прошмыгнула мимо них, – сказала Века.

– Ты намерена попытаться закрыть портал, так ведь? – Он покачал головой. – Чтобы его открыть, сообща трудились двадцать сильнейших пикси. Тебе никогда его не уничтожить.

Колдунья шагнула к белому возвышению, чувствуя, как магия омывает тело. Сниксель прав. Даже на таком расстоянии чистая мощь, вытекающая из ворот, заставляла ее прикрывать глаза ладонью. Не выпуская Сникселя из руки, гоблинша опустилась на колени и попыталась заглянуть внутрь, чтобы хоть краем глаза увидеть мир пикси, но солнечный свет был слишком ярок.

– Еще не поздно, – канючил Сниксель. – Мы могли бы пойти к царице…

Века покачала головой.

– Джиг идет на царицу войной.

– Нет! – Он бы так не обезумел, даже откуси она ему ноги. Бедняга дергался и извивался, колотя Векины пальцы крохотными кулачками. – Я должен ей помочь. Я должен сражаться…

Века встряхнула его.

– Ты должен показать мне, как работают эти ворота.

– Я не могу! Я должен спасти царицу.

Он закрыл глаза, и Века почувствовала, как набухает у нее в кулаке магия. Сниксель пытался перехватить управление, восстановить заклятие, опробованное им на ней раньше.

Века подошла к стене пещеры и легонько стукнула пикси башкой об лед.

– Прекрати.

Заклятие мигом рассеялось. Пикси застонал и открыл глаза. Новая волна магии пронеслась мимо нее.

Жужжание насекомых предупредило ее о коварстве Сникселя. Она отпрыгнула, пропуская искрящийся рой мимо. Посох со стуком упал на пол. Века развернулась и швырнула чужака в середину роя.

Он вскрикнул и свернулся клубком. Жуки брызнули во все стороны. Пикси беспомощно захлопал рваными крыльями, затем шлепнулся на пол, проехал по нему и врезался в стену; Века поспешила подобрать Сникселя, но ей не стоило трудиться – он, покачиваясь, пытался встать сам. Даже опираясь одной рукой о стену, он едва держался на ногах.

Гоблинша снова подхватила его и сжала покрепче.

– В следующий раз я тебя просто раздавлю.

Сниксель кивнул.

– Но царица. Я не могу бросить…

– Тс-с.

Она прянула ушами. Из туннеля доносились крики. Века закусила губу, узнав голос Шрама. По крайней мере, он до сих пор жив.

Сниксель воспользовался ее невнимательностью и еще раз попытался заколдовать ее. Кожу начало покалывать, мышцы налились тяжестью. Века не могла не восхититься маленьким пикси. Избитый и потрепанный, он продолжал бороться.

Она снова стукнула его об стенку, затем сунула безвольное тельце в карман плаща и принялась искать, куда бы спрятаться. Единственным укрытием являлся белый бугор, в котором помещался портал пикси. Века скорчилась за ним, закутавшись в плащ. Темная ткань не особенно маскирует, когда все вокруг – начиная со льда и заканчивая насекомыми – испускает собственный свет, но ничем иным она все равно не располагала.

Мерцание пламени возвестило о прибытии гигантского змея. Несколько пикси влетели в пещеру раньше него.

– Эй, Сниксель, Вулу, мы поймали хобгоблина, он гарцевал там, снаружи. Говорит, его друг пошел сюда.

У Веки клыки врезались в щеки. Глупый желто-задый, небось начал болтать, как только пришел в себя. Все они трусы.

Впрочем, это она послала его блинчиком по пейзажу, отвлекая внимание от своей персоны. И проделай он с ней подобное, она тоже не особенно скрытничала бы.

– Сюда, – крикнул другой пикси. – Вулу мертва.

– Где Сниксель?

Их свет плясал и дробился на ледяных поверхностях, когда они слетелись вниз осмотреть тело пикси, убитой Векой. Скоро ее найдут. Времени мало, и надо придумать, как разрушить ворота.

– Не лезьте. Пусть Молтики с ней разберется.

Века осторожно выглянула из-за холма, пытаясь сообразить, который из них Молтики. Прочие пикси отступили ко входу. Окруженный пришельцами Шрам вжался в стену, когда в пещеру, нюхая воздух, скользнул гигантский змей. Гоблинша попробовала протянуть руку, как учил Сниксель, и коснуться тела змея своей магией. Она повелевала сотнями рыбоящеров. Насколько трудно управлять одной гигантской змеей?!

Она соткала вокруг Молтики магический кокон, словно вторую кожу, чтобы контролировать движения летучей твари. Оболочка медленно встала на место.

Стоило заклятию коснуться чешуи змея, оно тут же рассыпалось. Века проглотила вопль боли. Молтики встал на дыбы, бешено мельтеша языком. Один из пикси крикнул, показывая на возвышение:

– Она там!

У гоблинши не хватило сил перехватить управление змеем. Она подумала, не нырнуть ли просто в ворота, но чего она этим добьется? Даже если уцелеет, окажется одна в ином мире и там заблудится. Лучше уж покончить со всем побыстрее, но как?

Она чувствовала текущую через портал магию, но не имела ни малейшего понятия, как с ней справиться. Если попытаться заткнуть поток, ее разорвет на части.

Молтики подполз ближе. Века прижала лицо и ладони к поверхности бугристого возвышения. Грубая поверхность царапнула кожу. Из чего эта штука сделана? В отличие ото льда и камня пещеры, материал был сухой и теплый. Слишком твердый и однородный для дерева и слишком шершавый для камня. Больше всего это напоминало кость.

Века отступила, вглядываясь в странный бугор и представляя себе… Этот выступ вокруг основания похож на обернутый вокруг тела хвост. Тот конец бугра сужается, будто шея, а на конце ее огромный череп покоится между двух лап.

Пикси требовалась мощная концентрация магии для закрепления портала, а где больше магии, чем в теле самого Штраума? Они сплавили кости в единый неуязвимый монолит. В черепе помещались сами ворота. Чтобы физически уничтожить этот бугор, надо развалить скелет дракона. Проще разорвать пополам саму гору, окружающую Штраумову пещеру. Неудивительно, почему они не оставили больше стражи. Что может поделать с такой штукой один-единственный гоблин?

– Я ее вижу! – Один из пикси замахал руками, и Молтики бросился к ней.

Как может нечто столь огромное перемещаться так быстро? Собственные Векины габариты всегда только тормозили ее.

Века увернулась, споткнулась и налетела на ледяную стену. Странно, но холода она не чувствовала. Ах да, наверное, это потому, что Молтики поджег ей плащ. Она содрала одеяние с плеч и швырнула Молтики в морду. Оставшись в одной лишь старой рабочей одежде, гоблинша попятилась.

Гигантский змей скользнул ей за спину, поместив свое громадное тело между Векой и выходом.

– Что ты, по-твоему, делал, гоблин? – спросил главный пикси.

Молтики врезал ей хвостом по боку. Ощущение было, как от удара бревном. Горящим бревном. Грубая чешуя разодрала ей фартук и кожу под ним. Старые пятна дрянь-желе задымились, коснувшись пламени. Века припала к шершавой поверхности возвышения, вскинув руки в тщетной попытке заслониться от следующего удара.

– Вот то, что вам нужно, – крикнул от входа Шрам. Он высоко поднял кулак с зажатой в нем маленькой прямоугольной деревянной коробочкой. – Этим она собиралась запереть ворота.

Пикси колебались. Пылающие глаза Молтики уставились на Веку. Он разинул пасть и мог бы проглотить толстуху целиком, она даже вскрикнуть бы не успела. Однако в данный момент все внимание было приковано к Шраму.

Века потерла голову. О чем этот глупый хобгоблин толкует? Откуда взялась эта коробочка?

– Это я у нее украл, – сказал Шрам. Его залитое кровью лицо покрывали синяки, то ли от падения в ледяную трещину, то ли от грубого обращения пикси. – Ни один хобгоблин не доверит крысоеду такую важную штуку.

Один из пикси подлетел к Шраму и взял у него из руки коробочку.

– Что это?

– В этом нет магии, – сказал другой. – Если, по их мнению, такие игрушки способны хотя бы оцарапать наши ворота, они безумны.

Века взглянула на копье, которым Сниксель и Вулу гоняли искрецов. Хватит ли в нем железа повредить ворота? Наверное, нет, а то бы его ни за что здесь не использовали. Ей нужно что-то побольше. Мощное заклинание, способное убить эту дурацкую змею и одновременно уничтожить портал. Коли на то пошло, почему бы не пожелать, чтобы царица пикси безо всяких условий сдалась Веке Волшебнице?

– Как она открывается? – спросил пикси, рассматривая коробочку. – Я не вижу петель… Нет, теперь вижу. Искусная работа. – Он нажал на край коробочки. – Вот так отскакивает крышка и…

Даже чуткие гоблинские уши едва уловили раздавшееся из коробочки резкое «пам». Пикси взвизгнул и отбросил игрушку прочь. Тонкая булавка торчала у него из ладони.

– Смерть ему! – крикнул пикси.

Молтики метнулся прочь. Не успел бедняга хобгоблин сделать и шага, как змей уже покрыл расстояние между Векой и Шрамом. Тело Молтики в броске на мгновение скрыло Шрама от Векиных глаз. А когда гигантский змей откинулся назад, гоблинша увидела, что Шрам свисает у Молтики с нижней челюсти, – змеиные клыки пронзили Шрамову ногу. Хобгоблин размахивал руками и кричал от боли.

– Нет! – Века даже не успела сообразить, что делает, как обхватила заклинанием древко копья и запустила им в змея.

Стальной клинок рассек чешую и глубоко вошел твари в шею. Молтики взревел во все свое змеиное горло. Шрам упал на землю и остался лежать недвижно.

– Взять гоблина, взять гоблина! – верещал другой пикси.

Копье засело слишком глубоко, и Века не сумела извлечь его при помощи магии. Она наложила следующее заклятие, подобрав свой посох с того места, где уронила, и, раскрутив, метнула во врага. Вертящиеся концы отшвырнули одного пикси, затем пришибли второго. Она запустила посох в третьего пикси, но тот взмахнул рукой, и оружие рассыпалось в прах. Пришлось заменить его трупом Вулу. На этот раз гоблинша промахнулась, но выиграла время и неуклюже юркнула за бугор.

Двое пикси выбыли из игры, у третьего в ладони была стальная игла. Оставалась парочка невредимых наряду с истекающей кровью, очень сердитой рептилией. Можно снова попытаться навязать ей свою волю, но…

Нет. Она уставилась на бугор, припоминая слова Сникселя. «Заниматься некромантией – все равно что напялить на себя труп» – так, кажется, говорил он. Но колдовство при этом точно такое же, как и при управлении рыбоящерами.

Штраум мертв уже целый год. Его кости переплетены и сплавлены магией пикси. Она никогда не пыталась управлять чем-либо настолько огромным. И настолько мертвым.

И если не попытается сейчас, то пойдет змею на корм.

Кровь затекла ей в глаз. Когда она успела поранить голову? Хотя без разницы. Пока пикси перегруппировывались, она прижалась всем телом к бугру и наложила заклятие.

Сниксель учил ее, что магия пикси, по сути, живое существо. Это оказалось справедливо и для останков Штраума. Может, дракон и мертв, но кости его по-прежнему были теплые. Они с готовностью приняли Векино заклинание, вобрали его в себя, словно голодный гоблин, набивающий брюхо в Голакиной кладовке.

Зрение помутилось и погасло. Суставы сделались как лед, неподвижные и холодные. Века сползла на колени, магия грозила ее раздавить. Нет, не магия – останки Штраума. Вес огромных костей прижимал ее к земле, смешивая со льдом и камнем. Она ничего не слышала. Не видела. Где пикси, где гигантский змей? Молтики, может, уже поднялся на дыбы для удара, а она даже не узнает об этом.

Гоблинша попыталась встать, но тело ей не повиновалось. Тело Штраума. Магия, лед и разложение превратили скелет в сплошной монолит. Попытайся она сдвинуть его с места, все кости себе переломала бы. Ошибка. Как она могла так по-дурацки вляпаться? Она попробовала снять заклятие, но даже в смерти Штраум превосходил ее могуществом. Драконья туша всосала Векину силу и отказывалась отпускать ее. Она находилась внутри драконьих костей, но не могла ими шевельнуть. Она бы посмеялась над абсурдностью ситуации, но даже это было ей недоступно.

Века ничего не чувствовала. Ни холода, ни боли – ничего, кроме магии. Река магии истекала из портала у нее во рту, струи заполняли комнату, крохотное пятнышко тепла у бока… нет, это сама Века, ощущаемая телом дракона. Челюсть болела, словно она попыталась проглотить одну из Шрамовых гоблинских колючек. Интересно, это портал причиняет ей такую боль?

Вокруг передней части холма к Веке подбирался Молтики.

Она хотя бы почувствует удар или ее существование просто прекратится? Или хуже – не останется ли ее сознание запертым в скелете Штраума, слепое, и глухое, и обреченное на вечную неподвижность? Отчаяние придавило ее не хуже самих костей.

В плену драконьего трупа время текло медленнее. Она чувствовала каждое сокращение Молтикиного мускулистого тела, пока великий змей готовился к броску. Пикси сновали вокруг, пуская по магии круги, словно жуки-водомерки по озеру.

В ожидании смерти от змеиных зубов в голову ей заползла единственная мысль: «Джиг нашел бы способ».

Ярость прожгла отчаяние. Джиг всегда находил выход. Он всегда побеждал. Это Веку ловил батрак-пикси, поедали гигантские змеи или закалывал в брюхо. Джиг Драконоубийца! Джиг убил Штраума, а у Веки не хватает даже сил превозмочь власть мертвых драконьих костей. Так нечестно!

Портал пульсировал у нее в пасти, в такт выливающимся из мира пикси волнам магии. Века попыталась отключиться от всего, кроме портала. Забыть про пикси. Забыть про Молтики. Забыть про Шрама. Она даже не знала, жив ли еще хобгоблин.

У Джига бы получилось. И у нее получится.

Напрягая каждую косточку в шее и нижней челюсти, едва не рассыпаясь на куски, Века повернула Штраумову голову вбок и с грохотом сомкнула огромные челюсти на змее.

Череп разлетелся вдребезги, и Века потеряла сознание.

Грубые руки трясли Веку за плечо. Она открыла глаза и тут же пожалела об этом. Свет ножами вонзался прямо в мозг.

– Ни один гоблин не должен видеть спросонья такую уродливую рожу, – пробормотала она, отпихивая Шрама.

– Ты проснулась как раз вовремя. – Хобгоблин сидел, прислонившись к стене пещеры и обматывал ногу рваными обожженными полосами из ее плаща. С тающего льда стекала вода.

Века огляделась. Тело Молтики валялось разорванное пополам. То ли драконьими челюстями, то ли последующим взрывом. Огромные костяные осколки усеивали пол пещеры. Она подняла руку и коснулась лица. Когда она стиснула Штраумовы челюсти на теле змея, собственные клыки проткнули ей щеки.

Синяя кровь. Она уставилась на свои руки. Свойственный миру пикси металлический оттенок исчез.

Шрам заслонился рукой от вида ее крови.

– Не возражаешь?

Она вытерла руки о фартук.

– Та коробочка. Что это за штука?

– Игольная ловушка. Я расковырял одну из Некромантовых дверей несколько месяцев назад. И щедро окунул иголку в яд рыбоящеров. – Он указал на дохлого пикси, валяющегося возле входа в туннель. – Я планировал установить ее в маленьком сундучке и оставить перед гоблинским логовом. – Шрам застенчиво пожал плечами. – Вождь сказал нам не убивать гоблинов. Но разве я виноват, если вы поранитесь об одну из моих игрушек?

Века слишком вымоталась и могла лишь покачать головой. Даже это далось ей с мукой. Шейные позвонки щелкали и трещали, стреляя болью вдоль хребта. Она хотела только одного: лечь и проспать несколько дней кряду.

– Как, по-твоему, дела у Джига? – спросил Шрам.

Века фыркнула.

– Наверное, вернулся в гоблинское логово и потягивает клак-пиво, пока остальные складывают новые куплеты для «Песни о Джиге».

Шрам хохотнул.

– Забудь про «Песнь о Джиге». Интересно, как споют об этом. – Он обвел рукой змея, костяные осколки, дохлых пикси и стекающую с потолка и стен разноцветную снежную кашу. – Хотя одно я тебе скажу. Первый гоблин, который назовет меня Шрамом, получит шип рыбоящера вместо стельки в его башмак.

Века посмотрела на пересекающий лицо Шрама рубец. Впервые ей пришло в голову задуматься, откуда он взялся.

– Кто это тебя?

Хобгоблин вспыхнул.

– Сам. Секирная ловушка, над которой я тогда бился, сработала неправильно. – Он пожал плечами. – Могло быть хуже. Видела бы ты мою подружку Марксу после того, как у нее раньше времени рванул огненный капкан.

Века рассеянно кивнула. Реальность постепенно начинала просачиваться сквозь шоковую завесу. Она все еще жива. Портал уничтожен. Все пикси погибли или бежали.

Она взглянула на изорванный в клочья плащ и задумалась об участи Сникселя. Она напрочь забыла о нем, когда отшвырнула пылающее одеяние. Если он не вывалился из кармана, пахло бы горелыми останками. Она подползла и потыкала тряпку пальцем. Поднялось облачко пепла – все, что осталось от ее волшебной книги.

– Эй, Века, – окликнул Шрам, по-прежнему не глядя в ее сторону. – Та змея меня едва не прикончила. Еще один укус… – Он скривился и потрогал окровавленную повязку на ноге. – Я хочу сказать, если бы ты ему так не врезала, он бы… ты бы… – Шрам замотал головой. – Извини. Если кто из наших узнает, что какая-то глупая жирная уродливая крысоедка вроде тебя спасла мне жизнь…

– Заткнись, Шрам. – Века закатила глаза. После всех выпавших на ее долю испытаний хобгоблинские оскорбления раздражали не больше, чем мошкара. Обычная, а не оранжевая пиксячья. Кроме того, если он слишком обнаглеет, всегда можно пошвырять его об стенку.

Она попробовала встать, и в голове у нее застучало.

– Проехали, – пробормотала она.

При закрытом портале левитационное заклинание потребовало нескольких попыток. Раньше магия пикси изрядно облегчала задачу. Но вскоре у нее получилось. Она очень мягко подняла себя с земли. Вторым заклинанием подхватила Шрама и пристроила у себя в кильватере. Вместе они поплыли из Штраумова логова в большую пещеру и дальше, к дому.

17

Джиг в жизни пережил множество неприятных пробуждений, начиная с того раза, когда открыл глаза и обнаружил кучку гоблинов, готовящихся опустить ему в рот детеныша скальной змеи, и кончая случаем, когда поймал Кляксу за плетением паутины у себя в набедренной повязке. Но нынешнее превосходило все. Мало того, что от грохота гласа божьего у него череп едва не треснул, так еще, когда он открыл наконец глаза, их от века до века заполнила физиономия Брафа.

Здоровяк широко улыбался, с нижней его губы капала слюна.

– Сработало! Ты живой!

«А ты ведь не шутил, – заметил Звездотень. – И дня не прошло, а гоблины уже пытались убить тебя».

Джиг застонал и сел.

– Да, я жив. – Он осекся.

Боль в спине пропала. Засыхающая кровь покрывала одежду, но сама рана исчезла. «Почему я жив?»

«Потому что Браф заделал ту жуткую дыру у тебя в спине».

Джин вытаращил глаза, пытаясь переварить эту информацию. Браф исцелил его. И теперь стоял рядом с Джигом. Стоял на двух босых, совершенно здоровых ногах. Грелл сидела на земле позади него, поддерживая маленький костерок. Она взяла остатки Джигова дрянь-кошеля и подожгла его.

«Ты… он исцелил меня? Но… я думал, ты здесь внизу ничего не можешь. Пикси…»

«Оглядись, Джиг».

Туннели обрели привычные оттенки черного и красного обсидиана. Его старый дрянь-кошель горел здоровым зеленым огнем. Они находились в той же камере, где он сражался с царицей. В отсутствие искрящейся магии и мельтешащих огоньков-пикси коротышка едва узнавал нишу. Однако ее выдавала кровь на полу. Липкая синяя лужа отмечала место, где сознание покинуло Джига.

Норока по-прежнему лежала ничком и громко храпела.

– Ее ты тоже исцелил?

Браф кивнул.

– Эти пикси сломали ей нос, но не убили.

– Пикси. Точно. – Джиг заглянул в пропасть. – Сколько наших уцелело?

– Считая нас? – уточнила Грелл. – Пятеро или шестеро. Тебя я не считаю, поскольку тебе полагалось валяться трупом. И валялся бы, не засунь тебе Браф палец в спину и…

– Спасибо, достаточно. – Джига передернуло.

– Остальные уже полезли обратно в логово, – продолжала старуха. – Я хотела уйти с ними, но этот болван все упирался: мол, ты жив, а он должен тебя спасти. Когда я поинтересовалась, как он собирается это проделать, ежели у него самого кости в ноге растерты в порошок, он уселся и принялся чинить собственную ногу. Тут уж я решила, что эта дубина в кои-то веки говорит дело.

– Как вы сюда попали? – спросил Джиг. Браф указал на свисающую у входа в нишу веревку:

– Один огр попытался залететь прямо в туннель. Крылья поломал, но едва меня не схватил. Грелл прошмыгнула и вонзила ему нож в ухо. Мы обвязали веревку вокруг его тела и спустились сюда.

Джиг осторожно поднялся, проверяя равновесие. Грязный, голодный и вымотанный, но все вроде бы работает. Он присел на корточки возле Нороки и принялся трясти ее, пока та не зашевелилась.

– Смотрите за ней, – предупредил Джиг. – Если попытается кинуться через край, остановите.

Брафа и Грелл предупреждение явно озадачило, но спорить они не стали. Здоровяк встал перед пропастью и расставил руки.

– Голова болит, – пожаловалась Норока. – По-моему, мне гора съездила по морде. – Она ахнула. – Гроп. Он…

– Нырнул в пропасть, – докончил за нее Джиг. – Ты хочешь сделать то же самое?

Норока нахмурилась.

– Это угроза?

– Нет.

Джиг осознал, что улыбается. Неизвестно, сколько он тут пролежал, но за это время магия царицы явно успела рассеяться. Если ее не убил стальной наконечник стелы, вскоре работу довершил бы ветер, размазав красавицу по каменным стенкам пропасти. Большинство пикси, вероятно, разделили царицыну судьбу, безрассудно бросившись за своей повелительницей в тщетной попытке спасти ее.

Он шагнул к выходу из туннеля и заглянул во тьму. Дрянь-кошель горел достаточно ярко, позволяя разглядеть ближние пузыри. Серые и рваные, они мешками свисали со стен и постепенно осыпались. Хлопья, кружась, исчезали во мраке.

Из всех пришедших с ним гоблинов уцелела жалкая горстка. Джиг гадал, удалось ли соплеменникам в логове выстоять против огров. Если там все пошло по такому же пути, что и здесь, как бы ему не оказаться свидетелем истребления половины, гоблинов в горе.

«Ты из-за этого заговорил с Брафом? – спросил он. – Чтобы заменить меня последователем, вокруг которого не убивают всех подряд?»

«Прекрати идиотничать, – рявкнул Звездотень. – Я заговорил с ним, поскольку не видел иного способа не дать тебе умереть от потери крови. На самом деле я сначала обратился к Грелл, но она меня послала. Я убрал этот эпизод из ее памяти. Но тогда остался только этот придурок».

«Браф не…»

«Я знаю, он не такой тупой, каким хочет казаться, но все-таки он гоблин».

«Спасибо».

– Что теперь, Джиг? – спросил Браф.

Джиг долго таращился на него, пока не сообразил, о чем речь. Он по-прежнему вождь. И Браф с остальными ждут от него указаний. Коротышка застонал и потер голову.

– Нам надо домой, – сказал он. – Мы должны выяснить, уцелел ли кто-нибудь там, наверху.

– Мы с Брафом полезем первыми, – сказала Грелл. – Он поднимет меня, а следом пойдете вы. Не следует слишком нагружать веревку. Тот огр, конечно, большой, но зачем испытывать судьбу?

Джиг кивнул.

– И гнезда тоже берегитесь, – добавила нянька. – Эти хлопья твердые, как дерево, и способны изрядно вас поцарапать. Крупные при падении могут вообще сбить с веревки.

– Учту, – сказал Джиг.

– Разумеется, некоторые куски очень острые. Нам повезет, если один из них не перережет веревку начисто, пока мы…

– Ты лезешь, наконец? – рявкнул Джиг. Грелл фыркнула, схватила кусок веревки и начала привязывать себя к Брафу.

– Посмотрим, стану ли я еще делиться с тобой моими сахарными узелками.

Джиг лез медленно, несмотря на страхи. Поначалу он сомневался, стоит ли ему лезть первым и подставлять спину Нороке. Но если он полезет следом за ней, она с тем же успехом может перерезать веревку, отправив его в пропасть. В конце концов он слишком устал беспокоиться об этом. Если она его убьет, по крайней мере, ему больше не придется исполнять роль вождя.

При попытке охватить все проблемы разом, у него вскипели мозги. Что произошло с миром пикси?

Сколько он об этом ни думал, а приходил к одному и тому же выводу: Века. По всей вероятности, они со Шрамом нашли способ закрыть ворота. Джиг провел немало времени, гадая, как, во имя пятнадцати забытых богов, ей удалось это провернуть.

Далее: Браф и Звездотень. По всей логике, Джигу бы радоваться. Пусть гоблины пока походят со своими сломанными костями и кровавыми ранами к кому-нибудь другому. Пускай Брафа ищут огры, когда вторгнутся пикси. Брафу – Тималус Звездотень, а Джигу – немного тишины и покоя.

Но, однако, представляя Брафа на своем месте, он каждый раз стискивал зубы.

«Ой, Джиг, да ты ревнуешь».

Джиг закатил глаза.

«Не мог бы ты некоторое время пошпионить в мозгах у него, а?»

«Я так и делал. Скучно. Кроме того, с чего ты взял, будто я не могу сунуть нос в два места одновременно? А теперь сознавайся, что тебя беспокоит на самом деле?»

«Ты, – ответил Джиг. – Ты заставил меня отправиться в нижние пещеры с Валландом. Ты заставил меня сражаться с пикси. Ты втянул меня в поединок с Кралк. Ты всю дорогу контролировал меня, в точности как пикси управляли ограми».

«Разве мы еще с этим не покончили? – несколько брюзгливо откликнулся Звездотень. – Джиг, чем, по-твоему, завершилось бы дело, не пойди ты с ним? Пикси бы смерчем пронеслись по всей горе и либо перебили, либо поработили бы всех гоблинов до единого».

Джиг оплел веревку руками и ногами и немного передохнул.

«Кралк повела бы их в бой».

«Джиг, гоблины погибают».

Джиг фыркнул.

«Такое случается, если гоблины воюют с ограми».

«Я не это имею в виду. Подумай о той пещере, где прятались огры-беженцы. Кто, по-твоему, жил там раньше и куда они подевались?»

Джиг не ответил.

«Гоблины всегда обитали в темных, сырых уголках горы. Даже до того, как ты год назад запечатал вход, вы изолировали себя от мира. Вы прятались, сражались и умирали».

«Я запечатал вход ради защиты племени, – рявкнул Джиг. – И если это тоже твое решение, то меня не впечатляет. Ты только ускорил процесс».

«Нет, это сделали пикси. Джиг, ты не можешь просто вернуться и снова засесть у себя в храме, и гоблины не могут бесконечно прятаться в своей горе. Пещера Штраума уничтожена. Туннели Некроманта уже и так давно мертвы, прости за каламбур. И есть другие пустые логова, где некогда обитали гоблины и хобгоблины и другие создания, пока не вымерли. Если ничего не изменится, только пустые логова и останутся».

«Ты хочешь, чтобы мы ушли?» – спросил Джиг.

«Я хочу, чтобы вы перестали отгораживаться от мира. Джиг, твой народ в свое время поместили сюда для помощи в охране подземных сокровищ. Сокровищ давно нет. Гоблины стали ни к чему. Вы только и делаете, что сражаетесь с хобгоблинами и другими племенами, когда не деретесь между собой».

Джиг покачал головой.

«Я не могу…»

«Ты должен возглавить их Джиг. Кралк не сумела бы. И хобгоблины этого не сделают. Если гоблины намерены выжить, то вести их придется тебе».

Все звучало так разумно. Джиг прижался лицом к скале.

«Почему ты мне не сказал? Почему нельзя доверить нам принимать собственные решения?»

Звездотень не откликнулся, а Джиг не стал повторяться.

В гоблинском логове оказалось пусто. Браф и Грелл открыли дверь из помойки, и пещера за ней лежала безмолвная, словно тронный зал Некроманта.

– Как вы думаете, огры победили? – спросил Браф.

Джиг покачал головой. Власть пикси над ограми скорее всего рассеялась, но, вероятно, это не имело значения. Обретя свободу посреди битвы с гоблинами и хобгоблинами, огры, верные своей природе, наверняка поступили бы так же, как и гоблины: завершили бы бой. Но если дело обстояло именно так, почему они не разорили логово? Где уцелевшие гоблины? Ни трупов, ни иных следов потасовки, за исключением повседневного гоблинского бардака.

Он поспешил мимо остальных к кухне и заглянул в дверь: умирающее дрянь-пламя мерцало по обе стороны от входа.

Кухня опустела. От огня под котлом остались одни угли.

– Голака покинула свою кухню? – потрясенно прошептал Браф.

Джигу хотелось плакать. У него не осталось сил на еще одну схватку. Он поднял руку и погладил Кляксу. Огневка вроде не беспокоился. Возможно, события последних нескольких дней выжгли его способность испытывать страх.

К этому моменту из помойной ямы вылезла Но-рока. Она склонила голову набок и сказала:

– Прислушайся, Джиг.

Он тоже наклонил голову и насторожил здоровое ухо. Из хобгоблинского логова доносились вопли. Он схватился за бедро, позабыв, что его меч выбросили пикси. Скривившись, коротышка схватил кухонный нож и направился к туннелям.

Чем ближе подходил они к хобгоблинской территории, тем более странные звуки долетали до них. Ни звона стали, ни пронзительного писка раненых гоблинов. Визг и крики тоже оказались не такими громкими и исполненными ненависти, как он ожидал. Некоторые вообще сильно напоминали пение.

Возле своей статуи тусовалась, охраняя вход, кучка хобгоблинов. Один поднял медную кружку.

– Кто там идет?

– Грязные животные, не правда ли? – добавил второй стражник.

Джиг оглядел себя. Наверное, после форсирования мусорной ямы стоило переодеться.

– Напоминают кучку червей-падалыциков, наряженных гоблинами.

Это заслужило смех остальных хобгоблинов.

– Перед вами Джиг Драконоубийца, – рявкнула Грелл. – Гоблин, в одиночку убивший царицу пикси.

Джиг вспыхнул, а хобгоблины вгляделись попристальнее. Ужасная мысль закралась ему в голову. А что, если теперь его станут звать Джиг Пикси-убийца?

– Джиг Драконоубийца, а? – Караульный явно сомневался, что гоблинский вождь станет разгуливать в таком виде. Он взглянул на своих товарищей и пожал плечами.

– Это отложи, – велел самый большой стражник, указывая на Джигов нож. Два других хобгоблина нырнули в логово. – Мясо уже нарезали.

Уже нарезали? Джиг уставился на оружие у себя в руке. Все равно от него мало толку против хобгоблинов. Лезвие слишком свободно болталось в пустых ножнах на поясе.

– Я не понимаю. Что…

Двое хобгоблинов вернулись с большими деревянными ведрами.

– Народ там пытается есть и пить. Если мы вас не ополоснем, вы испортите им аппетит.

Джиг, слишком ошеломленный, чтобы протестовать, сумел только кивнуть и повернуться. Они правы, решил он. Пахнет от него отвратительно. От Кляксы, между прочим, несло еще хуже, поскольку пауки-огневки чистятся путем сжигания налипшей на тело грязи.

Однако это все равно не повод поливать его такой холодной водой.

Вскоре их сочли подходящими для хобгоблинского общества, что бы под этим ни понималось, и повели в большую пещеру.

– Как странно, – шепнула Норока.

Джиг снова только кивнул. Большую часть перегородок, деливших хобгоблинское логово на части, поснимали и свалили кучами вдоль стен. Хобгоблины и гоблины вместе толпились вокруг огромного костра, и, насколько видел Джиг, никто никого не убивал. Он заметил несколько драк, но эти потасовки проходили без оружия. Там хобгоблин дубасит гоблина, тут четверо гоблинов навалились на одного хобгоблина – все как обычно. И эти немногочисленные драки являлись исключением во всеобщей атмосфере… праздника.

Джиг пробрался к костру, где двое хобгоблинов поворачивали огромный вертел. Оба бросали нервные взгляды на Голаку, которая надзирала за ними, постукивая по ладони своей неизменной деревянной поварешкой.

Одного хобгоблина она надзирнула по затылку, и он отлетел от вертела.

– Незачем крутить так быстро, – заорала она. – Дай огру время тропечься. Соус должен пропитать мясо. В противном случае можете с тем же успехом жрать его сырьем!

Браф постучал Джига пальцем по плечу и указал на огонь.

– Это часом не Арнор?

Джиг прищурился. Голакины приправы отчасти скрыли черты, но здоровяк, похоже, прав. Явно некоторым из огров-беженцев не удалось удрать от пикси.

Грелл принюхалась.

– Судя по запаху, Голака расщедрилась на эльфийский винный соус.

Громкий грубый голос перекрыл шум.

– Джиг Драконоубийца! – Вождь хобгоблинов махал ему мечом с дальнего конца пещеры. – Ко мне, Джиг! Дело есть.

Коротышка с трудом пробирался сквозь толпу, стараясь по возможности избегать наиболее крупных гоблинов. Как ни весело здесь, он по-прежнему гоблинский вождь, а сюда набилось очень много его честолюбивых соплеменников. Далеко не в прежнем количестве, спасибо пикси, но вполне достаточно, чтобы Джиг занервничал.

Вождь хобгоблинов восседал на одной из перегородок, рулоне плотной красной ткани толщиной с бревно. Один из его туннельных котов пристроился тут же и, придерживая передними лапами огриную кость, выковыривал из нее мозг. Рядом стояли Века со Шрамом и потягивали клак-пиво. Гоблинша утратила свой посох и плащ. И она, и хобгоблин имели побитый и потрепанный вид. Да и смотрелась Века в своей драной рабочей одежде как-то странно. В ней она выглядела почему-то меньше. И моложе.

Хобгоблинский вождь наставил на Джига меч.

– Пива вождю гоблинов!

Века закатила глаза и сделала жест рукой. На другой стороне пещеры у хобгоблина из руки выскочила кружка и поплыла по воздуху к Джигу.

– Подаешь напитки с помощью магии? – спросил коротышка.

Века нахмурилась, и кружка слегка покачнулась, плеснув немного пива нахалу на руку. Джиг ухмыльнулся и сцапал кружку. Запах клак-пива поможет замаскировать ароматы, все еще исходящие от бедняги Кляксы.

– Какая битва! – воскликнул вождь. – О ней будут слагать песни еще долго после того, как не станет нас с тобой. Эти проклятые огры гнали нас по туннелям до самого входа в наше логово. – Он поднял палец. – Тут-то мы и устроили им первую засаду. Из туннеля я бросил на них твоих гоблинов, затем мы привели из логова остальных своих ребят. Огра нелегко завалить, скажу я тебе. Сколько мы их ни отбрасывали, они продолжали наседать. Вскоре они ворвались в логово. Мы заманили их к вольерам, туннельных котов в задней части пещеры. Тут появилась твоя ведьмочка и принялась своим колдовством швырять оружие направо и налево. Огра так не убьешь, но она определенно держала их в напряжении.

Века поджала губы, словно не могла решить, обижаться на «ведьмочку» или нет.

– В итоге многие огры удрали. Твоя колдунья полагает, что из пикси тоже много кто уцелел. Я не знаю, куда они денутся, но планирую сохранять готовность. – Он махнул рукой в сторону Шрама. – Чарак тут поделился некоторыми идеями насчет ловушек для пикси, и, по-моему, их надо установить и у вас.

Шрам вытащил из-за пазухи сложенный кусок пергамента. Страницу покрывали начерченные углем стрелки и рисунки.

– Я разрабатываю сеть для пикси с использованием стальной проволоки, – пояснил он. Джиг никогда еще не видел его таким оживленным. – Я пока не сообразил, как установить спусковой механизм на летающую мишень, но что-нибудь да придумаю. Также стоит затянуть сеткой все дырки, через которые могут проникнуть эти твари, – например, ваша помойка и уборные. Представляешь, сидишь ты на очке, а тут какой-нибудь пикси…

– Со Штраумовым логовом тоже надо что-то делать, – перебил Джиг. – Дракон выложил свою пещеру сталью и железом, и при нем пикси не могли пробраться внутрь. Большую часть этого оружия нам придется вернуть. В противном случае какая причина помешает следующему отряду восстановить портал?

– Такая, что я разнесла останки Штраума вдребезги, – пробурчала Века подавленно, и это привело Джига в замешательство.

Судя по рассказам, она совершила все, о чем когда-либо мечтала: сражалась с пикси, уничтожила портал и помогла спасти гоблинов. Она явно сумела развить свой магический дар, и ей каким-то образом удалось уцелеть во всей этой заварухе. Что же с ней не так?

– Если мы намерены это сделать, лучше начать сейчас, пока эти придурки не нажрались. – Хобгоблинский вождь поднялся и расправил плечи. Несмотря на возраст, его рык рассек шум празднества подобно… подобно его мечу. – Слушайте! Мы собираемся навек запереть нашу гору для всяких пикси. Для этого я приказываю вам, хобгоблины, собрать все мечи, ножи, щиты и любые другие куски стали и железа, какие сумеете найти. Когда поймем, чем располагаем, решим, сколько нам нужно.

Он взглянул на Джига, явно ожидая от него аналогичного объявления. Хобгоблины уже толпились вокруг вождя, бросая к его ногам оружие и доспехи.

Это зрелище утвердило Джига в мысли, которая не давала ему покоя с тех пор, как он покинул пропасть пикси.

Как бы громко он ни кричал, сколько бы песен о нем ни пели, сколько бы цариц пикси, драконов и некромантов он ни убил, соплеменники никогда не бросятся исполнять его приказ так, как эти хобгоблины повиновались своему вождю… как пикси повиновались своей царице. Даже старая Трокель без труда управлялась со своим семейством.

Джиг не создан для лидерства. Конечно, они пошли за ним в бой после некоторого количества тычков и угроз. А потом он повернулся спиной к Гропу и едва не погиб.

Он припомнил свое унизительное бессилие при попытке убедить соплеменников сражаться плечом к плечу с хобгоблинами и первый официальный поступок в качестве вождя, когда удрал в апартаменты Кралк и спрятался.

«Все поначалу спотыкаются», – подбодрил Звез-дотень.

«Когда спотыкается гоблин, обычно находится другой, который позаботится о том, чтобы первый не поднялся».

Теперь уже и многие хобгоблины поглядывали на Джига, да и кое-кто из соплеменников. Он видел, как нарастает подозрительность. Уж не хитрость ли это, затеянная с целью разоружить хобгоблинов? Хобгоблины смотрели сердито, гоблины – нетерпеливо.

– Принесите оружие вождю гоблинов, – сказал Джиг, поморщившись от хриплого звука собственного голоса. Сделав глубокий вдох и надеясь, что тот не окажется последним, он указал на Грелл. – Принесите его ей…

Он хотел продолжить, но не успел – в бок ему воткнулся костыль.

– Уж не обманули ли меня мои старые уши, заморыш? Если ты затеял спихнуть на меня эту мороку, ты…

– Разве в детской работать лучше?

– Я так и так присматриваю за детьми. По крайней мере, младенцы не пытаются отравить тебя, пока ты спишь. Пока им не исполнится хотя бы два или три года. Если хочешь моей смерти, перережь мне горло и покончим с этим.

Разумеется, она права. Старая нянька еще уязвимее его самого, а таких немного. Он уже видел голодный блеск в расчетливо прищуренных глазах гоблинов. Джиг продержался несколько часов до первого покушения. Грелл повезет, если она продержится пять минут.

– Грелл достаточно умна, раз до сих пор жива, – сказал он. – Это качество необходимо нашему вождю.

Старуха сунула руку под свое одеяло, вытащила нож и приставила к Джигову горлу. Клякса нагрелся от страха, наполнив воздух новыми ароматами.

– Это верно. Я выжила, потому что избегала самоубийственных затей вроде этой. Я не намерена…

– Я не договорил! – пискнул Джиг, отпрянув от ножа, и повысил голос: – Я знаю, вы уже мечтаете порешить ее, поэтому должен вас предупредить. Кто бы ни убил Грелл, сам умрет медленной и ужасной смертью. Я наложил на нее охранное заклятие. Все болячки, исцеленные мной за прошедший год, – каждая сломанная кость, порез, разбитая губа и отколотый зуб, каждый выдав ленный глаз, каждая грыжа и бородавка – все они падут на того, кто посмеет поднять на нее руку.

«Дану, правда?» – удивился Звездотень.

«Заткнись. Пока они верят, какая разница?»

Гоблины занервничали. Они непрестанно переводили взгляд с Джига на Грелл и обратно. Коротышка затаил дыхание, надеясь, что сказанного достаточно. Если нет… если они ему не поверили…

– Ага, – елейным голоском подтвердил Браф. – А потом я его убью.

Он не имел при себе оружия, но в такт словам постукивал кулаком по ладони. При всех нюансах, Браф оставался одним из самых крупных гоблинов. Толпа начала перешептываться. Тут из кучи хобгоблинских железяк поднялся в воздух меч и принялся вращаться. Вперед шагнула Века и встала рядом с Брафом. Она не пыталась кричать, но всё остальные голоса в пещере умолкли, прислушиваясь.

– Но прежде, чем его убьет Браф, власть над его телом захвачу я. И заставлю его улыбаться, поедая собственные конечности. – Меч описал дугу в воздухе, заставив гоблинов отступить. – Жареными или сырыми, это уж по выбору клиента,

Гоблины сдались. Новая куча металла начала расти рядом с Грелл. Конечно, большинство припрятали ножи или иное оружие точно так же, как поступали и хобгоблины, но Джиг надеялся обойтись имеющимся. Учитывая, насколько пикси чувствительны к прикосновению стали, выкладывать пещеру сплошняком вряд ли понадобится. Достаточно испортить им колдовство.

Он повернулся к Грелл:

– Теперь согласна стать вождем?

Грелл что-то пробурчала и сплюнула.

– Я наблюдал за тобой, – продолжал Джиг, понизив голос. – Ты помогала Брафу. Ты помогала мне. Именно ты убедила гоблинов следовать моим приказам. Ты знаешь, как заставить их повиноваться своей воле. А я нет. – Он огляделся. – Тебе не все равно. Ты не дашь им умереть. Ты убережешь их и сделаешь сильнее. – Он сглотнул, припоминая аргументы Звездотеня. Как он ни злился, игнорировать правду в словах божества он не мог. – Нам нельзя продолжать жить, как мы живем.

Он затаил дыхание. На месте Грелл он вонзил бы нож Джигу в пузо. Конечно, Джиг, Браф и Века поклялись отомстить за ее гибель, но самого факта смерти это не изменит, верно? Большинство гоблинов слишком напуганы его блефом и угрозами остальных и не станут ничего предпринимать. Но всегда найдутся несколько достаточно умных, способных хитростью заставить другого гоблина сделать за них грязную работу. Джигу придется за такими следить.

Грелл снова ткнула его костылем.

– Уж коли я вождь, то намерена получить от этого удовольствие. Подхвати-ка мне кувшинчик клак-пива и порцию Арнора.

Стоявший рядом с ней хобгоблинский предводитель хихикнул и переключил внимание на растущую кучу оружия и доспехов. В основном оружия… ни гоблины, ни хобгоблины не питали особого интереса к латам. Джиг завел руку за спину и потер место, куда его ударил Гроп. Может быть, стоит запасти себе пару деталей от какого-нибудь панциря, пока вся эта сталь не отправилась обратно в драконью пещеру…

Спустя две кружки пива и порцию мяса, щедро сдобренного приправами, Джиг выскользнул из хобгоблинского логова и направился к дому. Клякса восседал у него на плече, весело поджаривая кусочек огрятины, припасенный для него хозяином.

– Джиг, подожди. – За ним спешила Века с хобгоблинским дрянь-фонарем в руке. Голубое пламя освещало туннель. Несколько оранжевых точек, вившихся у нее над головой, почти растворялись в нем. – Пиксячьи жуки, – пробормотала она. – Кишели по всей Штраумовой пещере.

Джиг не ответил. Не собирается же она снова приставать к нему по поводу магии. Какие бы фокусы ни проделывал Джиг, Века явно его превзошла. Так чего же ей надо?

– Джиг… – Она схватила его за руку и оттащила к стене туннеля.

Коротышка напрягся, внезапно остро осознав, как ему не хватает утраченного меча. Хотя, даже успей он подыскать ему замену, много ли проку от клинка против Векиной магии?

Но колдунья только вздохнула и отвела взгляд. Казалось, ее громадное тело слегка поопало.

– Джиг, Браф рассказал мне, как ты провел гоблинов сквозь гнездо и убил царицу пикси.

Джиг кивнул, по-прежнему не уверенный, куда она клонит. На мгновение он едва не запаниковал: вдруг Века каким-то образом до сих пор находится под чарами пикси и явилась отомстить ему за царицу.

Она сглотнула, ее глаза сияли.

– Как ты это сделал? – спросила она негромко. – Я уцелела только благодаря магии, да и то… да и то Шраму пришлось мне помогать. Без помощи хобгоблина я не прожила бы достаточно долго, чтобы прикончить гигантского змея и уничтожить портал. У меня в кончиках пальцев таилась огромная сила, а у тебя не было ничего. Я знаю, ты не мог разговаривать со своим богом. Ни божества, ни магии – ничего, кроме кучки гоблинов да кое-какого старого оружия против целой армии огров и пикси, не говоря уже о самой царице, – и ты победил. Ты убил ее.

Джиг поправил очки.

– Мне повезло.

Века так яростно замотала головой, что ее волосы хлестнули Джига по лицу.

– Не бывает такого везения, – Она охлопала свой передник, словно искала что-то, и сгорбилась еще сильнее. – В «Тропе героя» Джоска перечисляет сто героических деяний. Я читала этот перечень столько раз, что первые десять могу перечислить хоть во сне. – Она прикрыла глаза. – Про подвиг номер один Джоска писал: «Знак истинного героя, деяние, превосходящее все остальные в отношении проявленных мужества, силы, ловкости и чистого благородства, есть убиение злого дракона». – Устало вздохнув, она посмотрела на него и сказала: – Ты герой, Джиг. Тощий, полуслепой, хилый заморыш, не обладающий сколь-нибудь достойной упоминания магией, и тем не менее – герой.

– Спасибо, – брякнул Джиг.

Она снова покачала головой.

– Ты не понимаешь.

Рассказать ей, как он уцелел при встрече с царицей пикси исключительно благодаря очкам? Или посоветовать проверить каждую из его так называемых побед: тогда она выяснит, что жизнь ему сохранили не сила или благородство, а откровенная, неприкрытая трусость?

Века прихлопнула очередного жука.

– Я всегда считала тебя слабым. Прячешься в своем храме, позволяешь Кралк издеваться над тобой, обходишь стороной более крупных гоблинов. Я никогда не мечтала походить на тебя. Но с тех пор как ты вернулся из своего приключения, я хотела… – Последние слова она произнесла совсем тихо.

Джиг не был уверен, но ему послышалось: «Я хотела быть тобой».

– Века, что…

– Я потеряла свою волшебную книгу. Я потеряла книгу Джоски. Я даже потеряла свой дурацкий плащ. – Она склонила голову набок. – Последнее, может, и к лучшему. Слишком тяжелая штука для здешних пещер. Ткань совсем не пропускала воздуха, и я всегда обливалась потом. Но, Джиг, что мне делать теперь?

– Уверен, Грелл не станет возражать, если ты возьмешь один из нарядов Кралк.

Века закатила глаза.

– Я думала… я хотела отправиться на поиски приключений, и спасти наш народ, и открыть древние сокровища, и все такое. Но герой ты, а не я. Не я убила царицу или прикончила дракона. Я…

– Века, не убивал я твоего дурацкого дракона, – выпалил Джиг.

Она застыла с полуоткрытым ртом.

– Что?

Коротышка, морщась, напел кусочек из «Песни о Джиге»:

– «Все бежать, а он дротик метнул». В песне не говорится, кто именно убил Штраума.

Века часто-часто заморгала, и Джиг подумал, не попал ли ей в глаз один из этих оранжевых жуков.

– Не понимаю. Ведь Штраум мертв.

– Он мертв, но я не убивал его.

– Я знаю, что он мертв, Джиг. – Она показала длинную ссадину у себя на руке. – Это я заработала, когда взорвались его кости!

Джиг потер голову. Неужели гоблины вправду такие тупые?

– Да, я метнул дротик, как поется в песне. Я действительно попал Штрауму прямо в глаз, но глупый дракон моргнул. Дротик застрял у него в веке. Он как раз собирался мной закусить, когда некто другой схватил дротик и довершил начатое.

– Но ты ведь Джиг Драконоубийца.

Он нетерпеливо замотал головой.

– На самом деле – нет.

У Веки сделался такой обалделый вид, что Джиг испугался, как бы она не рухнула в обморок. Вместо этого она прислонилась к стене туннеля и прошептала:

– Ты не убивал дракона.

– Именно.

На ее дрожащих губах обозначилась улыбка.

– А как насчет Некроманта?

Джиг пожал плечами.

– Ну, да, его я убил.

– Но… убиение Некроманта даже не включено в первую сотню героических деяний и побед. Ближе всего сокрушение темного властелина, восставшего из мертвых в виде духа или части тела. Это, по-моему, номер восемьдесят три. Хотя, коли верить сноске, можно набрать дополнительные очки, если больше никто не верит в возвращение темного властелина и все дразнят тебя из-за твоей, так сказать, озабоченности.

– Части тела? Как бесхозный нос? – Джиг поежился, вообразив стайку светящихся пиксячьих носов, гоняющихся за ним по туннелям.

– Там говорилось о черной ноге Септора, – сказала Века. – По легенде, она появилась в сапоге повелителя ветров Дезирона, и когда он попытался натянуть сапог, черная нога отрастила зубы и…

– Века, прекрати. – Слишком поздно. Как будто ему не хватает пищи для кошмаров. – Хочешь отправиться на приключения – отправляйся.

– Но я не…

– Не что? Не герой? Только потому, что не нашла «разрушение портала пикси в заброшенном драконьем логове» у Джоски в списке? – Джига воротило от собственных слов. – Разве настоящая героиня позволит какой-то старой пыльной книжонке диктовать ей, что она может, а чего не может делать?

– Наверное нет.

– А гигантский змей, с которым ты сражалась? Шрам мне немного о нем порассказал. Пламя, и чешуя, и крылья, и зубы… По мне, самый что ни на есть драконский вид.

Толстуха просияла.

– Точно.

– Века, нам нужны такие гоблины, как ты. Гоблины, которые полезут изучать брошенные туннели и пещеры нашей горы или отправятся наружу исследовать остальной мир.

– Но ты запечатал вход в гору. – Глаза у нее округлились. – Ты собираешься снова его открыть?

Джиг стиснул зубы. Звездотень некоторое время помалкивал, но он знал, что бог слушает.

– Я был не прав. Мы не можем отрезать себя от остального мира, Века.

Ведьма долго на него таращилась, пока Джиг не начал подумывать, не свихнулась ли она вконец от всех этих разговоров. Наконец она тихо и осторожно произнесла:

– Но как же ты? Разве не ты должен стать исследователем? Продолжить свои приключения и добавить новые строфы к своей песне?

Джиг отпрянул.

– Ни ты, ни Грелл, ни даже Тималус Звездотень не способны заставить меня отправиться в очередное приключение.

«А-а, – ехидно шепнул Звездотень. – Это вызов?»

«Нет!»

Века начала улыбаться. Она напоминала нервного ребенка, готового сорваться с места при первом признаке опасности.

– Ты правда думаешь, что наружу следует отправиться именно мне?

– Лучше ты, чем я. – Джиг указал на гоблинское логово. – Тебе понадобятся кое-какие припасы. Одежда, еда, оружие, всякая всячина.

– Спасибо! – Века схватила его руки и сжала. Затем унеслась вдаль по туннелю.

Джиг наблюдал, как синий свет ее фонаря исчезает во тьме. Он как раз собирался последовать за ней, когда услышал приближающиеся сзади шаги. Кто-то бежал. Один, судя по звуку. Коротышка прилип спиной к стене, прячась во мраке. Клякса оставался прохладным, но рисковать ни к чему.

Его преследователь остановился почти на расстоянии вытянутой руки и заорал:

– Джиг!

Коротышка зажал руками уши и поморщился.

– Здесь я, Браф! – Он услышал, как подскочил на месте здоровяк.

«Эй, не мог что ли предупредить его, что я здесь, пока он меня не оглушил?»

«Мог конечно».

– В чем дело? – спросил Джиг несколько резче, чем хотел, но он не чувствовал расположения к долгим беседам. У хобгоблинов большие кружки, и те два пива отправились прямиком в мочевой пузырь.

– Это насчет него, – прошептал Браф. – Тималуса Звездотеня. Он так и не объяснил мне толком мою задачу. В смысле, кроме исцеления тебя, когда ты умирал.

Джиг застонал. Он ведь уже не вождь. Почему все требуют от него указаний и разъяснений?

– Исцеляй других гоблинов. Хобгоблинов тоже, если попросят. И Тималус не сторонник ударов в спину или там убийства во сне.

– Странно, – заметил Браф. – А еще?

Джиг тронулся к логову.

– Ну, он может заставить тебя делать глупости, типа помогать ограм или вызывать на поединок вождя или воевать с пикси, способными убить тебя одним взмахом руки. – Он сердито взглянул наверх. – И он отнюдь не склонен в процессе объяснять свои действия.

– Он же бог, – возразил Браф. – А богам положено манипулировать и оставаться непостижимыми для простых смертных, правильно?

Джиг нахмурился.

– Полагаю, да.

– И все? Вылечить пару-тройку гоблинов, будить врагов, перед тем как убить, и сражаться с тварями, с которым так и так пришлось бы драться? Звучит не так уж плохо.

– Подожди до завтра, когда толпа озверевших гоблинов станет угрожать разорвать тебя, если ты немедленно не избавишь их от похмелья.

Браф остановился.

– Но он-то что с этого имеет?

– Возможность поразвлечься за наш счет, пока мы тут мечемся, пытаясь спасти собственные шкуры, – пробормотал Джиг.

Он ожидал немедленной кары, но в голове царила милосердная тишина.

– Он спас тебе жизнь, – напомнил Браф. Как ни неприятно это признавать, Браф говорил правду. При всей любви Звездотеня вмешиваться в его дела он несколько раз Джига спасал.

– Хм… Джиг…

– Что?

– Говоришь, магия Звездотеня способна снимать похмелье?

– Думаю, да, – ответил Джиг. – Почему бы нет?

– Спасибо! – Брафовы шаги стремительно удалились в сторону хобгоблинского логова.

«Было время, когда с любого моего жреца, напившегося до бесчувствия, сорвали бы одежды и выгнали из города».

«Брафу следует раздеться для тебя?» – поинтересовался Джиг.

«Боги упасите. Нет, нынче каждый выживает, как может. Гоблины – неопрятный, эгоистичный, жестокий народ, но в них есть своя прелесть».

«Мы не дети», – ощетинился Джиг.

«Что такое?»

«Ты как Грелл в детской, где она хитростью и пинками заставляет малышей слушаться ее. Не делай так больше».

Голос Звездотеня стал громче, и Джигу почудились в отдалении раскаты грома.

«Уж не пытаешься ли ты командовать богом, гоблин?»

Джиг не ответил. Он знал, до каких пор можно дразнить Тималуса Звездотеня, и пока не сделал ничего, способного по-настоящему разъярить бога. По крайней мере, он так считал. К тому же он знал про Звездотеня еще одну вещь, которой не стал делиться с Брафом: Тималус Звездотень был одинок. Он принадлежал к забытым богам и провел в одиночестве несколько столетий, пока случай не свел его с Джигом.

«Ты прав, – подал голос Звездотень. – Извини».

Джиг едва не грохнулся от удивления. Он гадал, сколько людей могли похвастать полученными от божества извинениями.

«Знаешь, в прежние времена адепты не посмели бы ставить условия своим богам».

«В те старые времена боги скорее предпочли бы кануть в небытие, нежели принять в адепты гоблинов», – возразил Джиг.

«Довольно метко».

Джиг насторожил уши. Из туннелей впереди доносилось пение, слабый зеленый огонь мерцал на краю гоблинской территории. Он почти дома.

«Иди. Ешь, отдыхай и наслаждайся покоем, пока можешь. Ты это заслужил».

Джиг остановился.

«Пока могу? Что ты можешь знать такого, чего не знаю я?»

«Ты всерьез намерен провести остаток своей короткой жизни, выслушивая этот перечень?»

«Царицы пикси не стало. Портал закрыт. Века, Грелл и Браф помогут гоблинам расти и познавать мир. Что остается?»

«Ничего. Совсем ничего».

– Хорошо, – проворчал Джиг.

«Просто…»

Джиг закрыл глаза. Он ненавидел богов. Почти так же, как ненавидел себя за вопрос, который собирался задать. Ему надо все это отпустить. Пусть Звездотень теперь Брафа изводит своими зловещими намеками и предостережениями.

«Что?»

«Правда, ничего. Знаешь, ты прав. Ты победил пикси и вышел из этой истории невредимым, так же как уцелел в той заварушке со Штраумом».

«Так чего ты мне не говоришь?»

Призрачный перезвон колокольчиков наполнил воздух. Тималус Звездотень смеялся.

«Разве ты еще не заметил? Во всех песнях и сказках приключения чаще всего появляются тройками».

Джиг стиснул зубы.

«Я тебя ненавижу».

Снова колокольчики, затем тишина. Звездотень ушел.

Коротышка поднял руку и погладил Кляксу. Звездотень, несомненно, прав. Бог всегда оказывался прав в таких делах.

Пожав плечами, Джиг продолжил путь к родному логову. У Голаки наверняка найдется масса объедков, а коль скоро большинство соплеменников до сих пор празднует, Джигу, может, и впрямь удастся ненадолго расслабиться и отдохнуть.

Действительно, чего еще желать гоблину?