Не успел Руари произнести последнее слово, как по комнате пронесся ледяной ветер. Порыв едва не сбил Руари с ног и так же внезапно, как и начался, вдруг прекратился. Руари усилием воли подавил желание оглянуться в поисках дядюшки.

Вместо этого он уставился на узкую бойницу, которая служила Сорче единственным окном.

— Кажется, погода портится, — пробормотал рыцарь и повернулся к девушке. Та поправляла волосы, взлохмаченные ветром.

— Обычное дело в Гартморе — небольшой ветерок залетает в крошечное оконце и переворачивает все в комнате вверх дном. Правда, милорд? — медленно проговорила она.

— А во что же прикажешь мне верить?

— Ты оскорбил Айвора — сейчас ясно. Он где-то здесь, совсем рядом, и слышит нас. Поскольку сейчас он всего лишь призрак и не может отвесить тебе полновесную оплеуху, ему приходится выражать свои чувства иным путем.

— Если призрак обитает в замке, он должен уже привыкнуть к подобным оскорблениям. Позорная смерть Айвора часто служит предметом для насмешек.

Руари вздрогнул: тяжелая дверца комода, стоящего под окном, внезапно со стуком закрылась, хотя в комнате не было заметно ни малейшего ветерка. Рыцарю стало не по себе. Твердая вера Сорчи в реальность призрака уже настолько передалась ему, что он не мог просто отмахнуться от подобных проявлений его присутствия. Подойдя к столу, Руари налил целую кружку пива и залпом выпил. Потом повернулся к Сорче. Она пристально смотрела на него, будто читая его мысли.

— Несколько ловких трюков не смогут заставить меня думать иначе, — твердо проговорил он. — Сейчас я пришел, чтобы обсудить выкуп, а не проделки беспутного предка.

Табуретка, стоявшая в углу, внезапно перевернулась и покатилась по полу.

— Он всегда был бешеным, — не удержался Руари от комментария и теперь уже совсем не удивился порыву ледяного ветра, пронесшегося по комнате.

— Может быть, оставим, наконец, его в покое? — предложила Сорча. «Интересно, — подумала она, — понимает ли Руари, что ведет себя точно, как человек, начинающий верить?» — Совершенно ясно, что ты испортил ему настроение. Расскажи-ка лучше о тетушке и Малькольме. Насколько я знаю, твой клирик очень заинтересовался Нейл.

— Заинтересовался? — Руари рассмеялся и покачал головой. — Да он совсем сошел с ума! И так он не отличается особой грациозностью, а когда рядом твоя тетушка, то и совсем не может устоять на ногах.

— О господи! — Сорча не могла не улыбнуться, представив эту картину.

— Вот именно, господи! Поначалу мне пришлось держать язык за зубами — молчать и сдерживаться от смеха, чтобы не обидеть человека. Но когда Нейл уехала, я не смог не поинтересоваться, что же происходит. — Руари замолчал, сосредоточившись на своих мыслях.

— Ну и что же ты узнал?

— Я, конечно, не судья в подобных ситуациях, но все выглядело так, как будто она тоже весьма и весьма заинтересована. Она улыбалась Малькольму, смотрела на него с нежностью. Странная пара. Трудно представить двух менее подходящих друг другу людей.

— Действительно, они странно выглядят вместе, но возможно, оба знают и чувствуют что-то, что не доступно никому другому. Моя тетушка обычно очень равнодушно относится к мужчинам, которые пытаются привлечь ее внимание. И вдруг она так благосклонно приняла ухаживания Малькольма.

Руари присел на кровать и стал наблюдать за Сорчей. Движения ее были просты и изящны. Вот она прошла по комнате. Вот наклонилась, чтобы налить сидра в кружку. Ему было так приятно находиться сейчас рядом с ней. Интуиция подсказывала ему, что она будет продолжать отказывать ему до тех пор, пока не почувствует, что ее не рассматривают как женщину на несколько ночей.

— А что нужно, чтобы приняла ухаживания ты, Сорча Хэй? — вкрадчиво поинтересовался Руари, решив идти к цели самым прямым путем.

— Больше, чем огонь в крови и прекрасные глаза, — быстро ответила девушка, повернувшись и прямо посмотрев на него. Она чувствовала, что Руари наконец-то решился на разговор более откровенный, чем обычно.

— Ты ожидаешь клятв в вечной любви и обещаний жениться? — спросил он, даже не пытаясь скрыть сарказм.

— Я просто хочу быть кем-то другим, чем игрушка в постели.

— Ну, ты всегда была выше этого, всегда!

— Почему ты вдруг спрашиваешь меня, чего я хочу от наших отношений?

— Может быть, просто пытаюсь снова отыскать дорогу к тебе.

— Но ты же должен догадаться, что невозможно ночью любить мужчину, который весь день только и занимался тем, что подыскивал себе жену. — Сорча подошла поближе, чтобы не только слышать, что ответит на это Руари, но и видеть выражение его лица.

— Кажется, я уже подошел к концу списка. Последняя из невест, с которыми я вел переговоры, уехала так же внезапно, как и две предыдущие. — Руари задумчиво взглянул на пленницу.

Сорча подумала, что признается в причастности к бегству молодых девушек лишь в крайнем случае.

— Нет-нет, я и не собиралась препятствовать твоим поискам.

— А я так надеялся, что ты ответишь, будто не хочешь, чтобы я женился на ком-то из них.

— Но этим я весьма польстила бы твоему тщеславию, не так ли?

— Такой ответ помог бы решить, о чем говорить мне дальше. — Руари поморщился. — Может быть, просто нужно откровенно высказать все, что у меня на душе?

— Конечно, это значительно упростило бы положение. А то ведь можно долгие часы ходить вокруг да около, задавать осторожные вопросы, туманно отвечать на них — и все впустую.

— Но я же не могу читать твои мысли, а ты не можешь угадать, что у меня на душе. — Он вдруг настороженно посмотрел на Сорчу. — Ты ведь не умеешь делать это, правда? »

Сорча засмеялась и покачала головой:

— Нет, конечно, нет.

— Ну, сейчас это не имеет особого значения:, мысли у меня в голове так путаются, что я и сам не могу в них разобраться. Только одно знаю твердо и бесповоротно: я хочу, чтобы ты оказалась в моей постели. — Он усмехнулся. — Или я в твоей. Или мы вместе где-нибудь еще.

— Мне кажется, я понимаю, — просто ответила Сорча. — Когда мы были в Дунвере, и мне казалось, что больше никогда с тобой не встречусь, я тоже очень скучала по тебе. Но сейчас мне уже хочется быть чуть-чуть разборчивей. И не продавать себя так дешево.

— Даже чтобы пополнить мужское население Дунвера? — не удержался от упрека Руари. Сорча не смогла сдержать смешок, но резкий взгляд Руари остановил ее: — Ты же не всерьез это говорила? Уж очень обидно!

— Ты заслужил это тогда, назвав наши отношения неблагоразумными и необдуманными.

Руари поднял руку, пытаясь остановить Сорчу.

— Ну, мы лишь обменялись колкостями. Я сказал все это не более искренне, чем ты. Давай забудем!

— Справедливо! Но ведь это еще далеко не все, мой прекрасный рыцарь.

— Ты имеешь в виду выкуп?

— Я бы с удовольствием отнеслась к нему просто, как к вашему с Дугалом делу. Даже тогда, когда сама взяла тебя в плен. Ведь все это началось из-за него. Если ты считаешь нужным прекратить этот разговор, давай закончим его. А выкуп будем считать совсем самостоятельной темой для разговора. Я уже высказала свое мнение об этом повороте в игре. И не хочу больше говорить на эту тему.

— И я тоже. — Руари не добавил, что хочет вообще забыть все плохое. — Так все-таки, чего же ты хочешь?

— Большего, чем плотская любовь. Яснее уже трудно сказать. Я не требую, чтобы ты признавался в тех чувствах, которых не испытываешь, и не буду склонять тебя к женитьбе, которой ты не хочешь. И тем не менее. Мне мало просто волнения в крови.

Руари внимательно взглянул на Сорчу.

В прекрасных глазах девушки не было и намека на шутку. Она казалась абсолютно искренней. Значит, не будет пытаться заманить его в ловушку, не потащит к алтарю, если он сам не захочет ее туда повести. Внезапно Руари осознал, что может вести себя с Сорчей так же просто.

— Не знаю сам, как назвать то, что я чувствую, но что-то со мной определенно происходит. Твой образ не покидал меня с тех самых пор, как я уехал из Дунвера. В каждой встретившейся девушке я искал твои прекрасные глаза, твой ум, твою энергию. — Руари нежно взял Сорчу за талию и привлек к себе. — Думаю, именно поэтому я так сердился на тебя.

Девушка улыбнулась и легонько провела рукой по его волосам:

— Иногда я тоже проклинала тебя.

Сердце ее, казалось, хотело выпрыгнуть из груди. Он сказал совсем немного, но значительно больше того, на что Сорча надеялась. Тот росток, который она посадила зиму тому назад еще в Дун-вере, слаб и робок, но она сможет вырастить его огромным, могучим. Каждое слово, произнесенное Руари, подсказывало, что у нее есть свое место в его сердце.

— Я чувствовал, что в Дунвере нас связывало нечто большее, чем просто страсть. И давно бы нашел лекарство от той боли, которая напоминает боевой шрам, будь это лишь плотское влечение. Вместо этого я один — и так продолжается со времен Дунвера. А все потому, что точно знаю: никто не может утолить голод, мучающий меня, кроме единственной на свете женщины.

— Ты хочешь сказать, что после меня у тебя больше не было любовницы?

— Да, именно так. Хотя, по-моему, я выразил это более изящно.

Сорча улыбнулась подумав: «Понимает ли он, как много значат для нее его слова?»

— Надеюсь, у тебя все это время тоже никого не было?

— Ну что ты! Целая толпа красивых мужчин обитала постоянно в моей комнате!

Руари внезапно помрачнел, и девушка поспешила успокоить его:

— Глупый! Конечно, никого!

— Тогда шути поосторожнее. Ведь есть вещи, которые трудно назвать смешными.

Сорча лишь улыбнулась. Она даже не попыталась освободиться из его объятий.

— Ну, — спросил наконец Руари, — сказал я тебе то, что ты хотела?

— Да, но… — она подошла ближе и поцелуем дотронулась до его губ. — Мне кажется почему-то, что у тебя впереди еще полно работы.

Мужчина начал медленно развязывать ленту в ее волосах и расплетать косу.

— По-моему, я именно об этом и мечтал.

Волосы девушки растрепались и пышной волной закрыли ему лицо. Ему хотелось одним рывком освободить ее от одежды и ощутить всю целиком. Но в то же время, казалось, нельзя спешить, чтобы полнее и острее ощутить всю радость, которую может принести ее возвращение.

Жадно целуя, Руари помог девушке выскользнуть из одежды. Увидев наконец ее обнаженной, он остановился на мгновение, испытывая восторг от этого хрупкого и нежного образа. Руари вдруг осознал, что тосковал по ней гораздо сильнее, чем хотел себе в этом признаться. Ее движения, тихие возгласы счастья, прикосновения ласковых рук привели его в состояние, когда он почти потерял контроль над собой.

Чувство завершенности, ощущение возврата в ту точку на земле, где он и должен быть, пронзило его, заставило острее ощутить реальность. Охрипшим голосом повторял он ее имя. Ничто не могло заменить ему это чувство.

Сорча потянулась и взглянула на своего любимого. Спящий, он лежал на животе рядом с ней. Рассвет едва стал просачиваться в комнату сквозь узкие бойницы. «Ночь прошла слишком быстро», — подумала девушка. Но после долгой разлуки они пришли, наконец, к новому пониманию своих отношений. И от этого весь мир изменился.

Сорча не могла объяснить того, что чувствовала. Руари повернулся на спину и постарался заключить ее в объятия, но она осторожно отвела его руки.

— Я сегодня буду слоняться по замку, как лунатик, и не смогу ничего делать.

Сорча подумала, что все вокруг сразу поймут, почему их хозяин сегодня такой вялый, хотя и в очень хорошем настроении.

— Надеюсь, у вас здесь не слишком дают волю шуткам и издевательствам? Не хотелось бы прятать глаза и краснеть.

— Мне кажется, они все на руках тебя начнут носить и петь, так я измучил их своим дурным правом с тех пор, как вернулся из Дунвера.

— Ну понятно! Борьба со своими чувствами вовсе не делала тебя жизнерадостным и благочестивым.

Руари рассмеялся и покачал головой:

— Нет, конечно! Рычу, как злобный пес, на всех и вся.

— Должна признаться, что и я была не очень-то веселой все это время.

Не успел Руари ничего ответить, как Сорча внезапно тихо охнула и подтянула к подбородку простыню, как будто кто-то вошел в комнату. Но, кроме их двоих, там не было никого. Он догадался: она увидела привидение. Руари сам удивился своей реакции — почему-то он не рассердился и не стал требовать, чтобы его гостья прекратила дурацкую игру. Он тщательно оглянулся. Никого.

— Что, кто-то из твоих знакомых решил нас навестить? — Руари обнял девушку и покрепче прижал к себе.

— Айвор пришел в гости, — ответила она еле слышно.

— Мы же договорились, что ты будешь уважать мою личную жизнь, — обратилась Сорча к Айво-ру. Сегодня тот представлял из себя лишь смутный силуэт в углу комнаты.

— Я только что пришел, — призрак подошел поближе к кровати и, нахмурясь, внимательно посмотрел на Руари.

— Надеюсь, этот парень не силой затащил тебя к себе в постель?

— Нет, конечно, нет! Непонятно, почему ты так сердит. Ведь сам убеждал меня внимательно прислушиваться к его словам.

— Ах, он признался тебе в любви?

— Нет, так я сказать не могу. Но в любом случае это тебя совсем не касается. Я же всерьез просила не лезть в мою личную жизнь и не нарушать так бесцеремонно мое уединение. Не мог бы ты поскорее покинуть нас?

— Непонятно, чего так стесняешься? Ты же прикрылась простыней.

— Но я ведь в постели с мужчиной, — Сорча покраснела. — И не хочу, чтобы ты нас рассматривал.

— Господи, какое целомудрие! — жестом Айвор не дал девушке снова заговорить. — Хватит, не сердись, я ухожу. Но тебе стоит все-таки что-нибудь надеть.

— Зачем? Едва светает.

— Несколько человек из свиты Руари сбились с ног, разыскивая его. Скоро они доберутся и до твоей комнаты.

— Ты скоро сгинешь, старый развратник? — не выдержал, наконец, Руари. Ему было как-то не по себе от этого разговора.

— Ушел он все-таки? — спросил Руари спустя какое-то время.

— Да, исчез. — Сорча выскользнула из объятий и стала одеваться.

— Если так, то почему ты вдруг спешишь? По-моему, у тебя нет в Гартморе срочных дел.

— Айвор предупредил, что твои приближенные скоро явятся сюда. Они разыскивают тебя везде.

Руари подскочил, как молния. Неожиданно он осознал то, что произошло в последние минуты. Он кричал на призрака. Прогонял из комнаты того, кого не мог ни видеть, ни слышать. Одеваясь, рыцарь не переставал ругаться. Почему он вдруг поверил Сорче? Почему сам стал играть в эту игру?

Но уже через минуту в дверь грубо постучали. Руари не желал подобных подтверждений несуществующему. Но ведь Айвор предупредил о приходе его людей. Из-за двери раздался голос Росса. Он звал его. Неверие Руари слегка покачнулось.

— Милорд, мне кажется, вам стоит присоединиться к нам хотя бы ненадолго.

— Зачем? — Руари открыл дверь.

— Ночью мы поймали несколько человек из клана Хэев. Они пробрались в крепость, — Росс кивнул в знак приветствия Сорче. Она пыталась спрятаться за спиной возлюбленного.

— Здесь мои родственники? Надеюсь, вы никого из них не ранили?

— Нет. Но пока их ловили, нескольких синяков и ссадин все-таки избежать не удалось.

— Как же они смогли пробраться? — Руари нахмурился, пристально глядя на Росса. — Куда смотрит стража?

— Боюсь, что дозорные, в том числе и я, были отвлечены. У ворот рыдала маленькая женщина. Кричала, что у нее пропали дети и что нужны мужчины с собаками, чтобы помочь их разыскать. Единственное, что остановило нас, так это то, что мы эту женщину раньше и в глаза не видели.

— А вы не узнали, что это была за женщина?

— Слышал, будто ее называли Эри. Нескольким Хэям удалось скрыться в темноте, и они звали ее с собой. Она исчезла поразительно быстро.

— А что вы сделали с теми, кого удалось поймать? — продолжал выяснять Руари, сам тем временем завязывая тесемки на рубашке.

— Заперли в темницу, — коротко ответил Росс.

— В темницу? — не выдержала Сорча.

— Не волнуйся, милая, — успокоил ее Руари, поцеловав в кончик носа. — Я продержу их там только сутки, а потом отпущу домой. И отправлю с ними весточку твоему брату.

— А мне можно будет увидеться с пленниками?

— Ни за что! Я твердо знаю, что если двое из Хэев соберутся вместе, то неприятностей не избежать. Оставайся здесь, девочка. Я скоро вернусь. Просто объясню простакам, что с ними будет все в порядке, если они оставят глупые попытки похитить тебя отсюда.

— Они вряд ли согласятся с тобой.

— Успокойся! Клянусь, они ненадолго задержатся в этой вонючей, сырой и темной башне.

Со вздохом Сорча прикрыла за мужчинами дверь. Она чувствовала себя разбитой, но не испытывала ни малейшего желания залезть обратно в пустую кровать. Она была счастлива. Наверное, самое необходимое сейчас — это умыться и получше позавтракать.

Заплетая косу, она с удовольствием размышляла, что бы такого заказать повкуснее. В это время в дверь опять постучали. Она открыла ее и изумленно застыла: на пороге стояла страшно взволнованная Мэри. Немного поколебавшись, девушка впустила ее в комнату. Женщина несколько секунд нервно ходила из угла в угол, а потом внезапно остановилась лицом к лицу с Сорчей.

— Вы разговаривали с Айвором, не так ли? — Мэри, не переставая, теребила руками фартук.

— Да, — прямо ответила Сорча. — Разговаривала, только не с ним самим, а с его призраком.

— Боже милостивый! — со стоном служанка опустилась на кровать и закрыла руками лицо. — Он добивается, чтобы нас повесили за наше преступление!

— Вовсе нет! — Мэри изумленно подняла глаза. Сорча подошла к ней и положила руку на плечо. — Успокойся. Айвор вовсе не добивается чьей-нибудь смерти.

— Но тогда почему же он никак не покинет замок? Поверите ли, иногда я просто чувствую его присутствие. Уверена, что он наблюдает за мной.

— Единственное, чего он хочет, так это, чтобы люди узнали наконец правду. Ведь именно по твоей милости его смерть считают позорной.

— Но если я признаюсь и открою правду, меня повесят. И моего мужа тоже. Не могу же я сказать, что мы вдвоем убили дядюшку своего господина. Я должна до конца своих дней держать в секрете то, что произошло той ночью, пусть это и мучительно. Но, по крайней мере, я жива, а не гнию в могиле со страшными следами веревки на шее.

— Мне кажется, это нельзя назвать убийством. Разве ты или твой муж хотели убить сэра Айвора?

— Нет, конечно! Но он мертв. И умер из-за драки в ту самую злополучную ночь, будь она трижды проклята.

— Дело-то вовсе не в драке. По-моему, умер он из-за того, что спал с чужой женой, а потом попался. — Мэри покраснела, услышав эти слова. — Ни тебя, ни твоего мужа не повесят из-за того, что случилось той ночью. Это оказалось роковой, трагической случайностью.

— Если Айвор так считает, зачем он появляется в нашем замке, зачем преследует меня?

— Здесь он умер. Его душа не может успокоиться, потому что все с таким презрением и насмешкой вспоминают его. Сэр Айвор был горд, и слышать, что когда-то он напился до того, что вывалился из окна, потеряв штаны, и разбился насмерть, — выше его сил. Думаю, что это твой разъяренный супруг выбросил сначала его труп, а следом и одежду.

— Вы правы, миледи. Дэвид так и поступил. Вы уверены, что нас не повесят? Это безумие мучает меня: так хочется прощения и успокоения. Сорча нахмурилась:

— Ты хочешь сказать, что даже не исповедовалась у священника и не просила отпущения грехов?

— Нет, — едва слышно пробормотала Мэри. —

Он тоже Керр и обязательно кому-нибудь проболтается.

— Но тебе придется признаться, и только тогда мучения твои закончатся. Подумай о бедном Айворе, и решимости сразу прибавится. Представь, сколько он выстрадал, скитаясь здесь, вместо того, чтобы наконец успокоиться навеки. Как он мучился, зная, что весь клан стыдится его, презирает, и все это результат лжи и лицемерия. — Сорча взяла Мэри за руку и вывела из комнаты. — Ты должна поговорить с Руари прямо сейчас.

Мэри без особого сопротивления дошла до

маленькой комнатки рядом с залом, где Руари вместе с Малькольмом обычно часами сидел над учетными книгами, стараясь умножить богатства Гартмора.

Сорча открыла дверь и остановилась, пропуская служанку.

— Я должна сначала посоветоваться с мужем, — слабо воспротивилась та.

— Ни в коем случае! Он обязательно начнет отговаривать тебя. А я уже устала заниматься делами Айвора вместо того, чтобы решать свои проблемы.

— Сорча! — воскликнул Руари, вместе с Малькольмом встав, чтобы поприветствовать дам. — Что-нибудь случилось?

— Нет-нет, все в порядке. Просто вот эта дрожащая особа должна тебе кое-что сказать. Она много лет хранила в сердце свой секрет. Давно пришла пора, чтобы все узнали истину о смерти Айвора.

Поначалу еле выговаривая слова, Мэри постепенно осмелела и рассказала всю печальную историю. Когда Руари, выслушав женщину, послал за ее мужем, Сорча сочла за благо исчезнуть. Уходя, она взяла с Руари слово, что он не казнит виновных, хотя отвечать и за ложь, и за осквернение чести человека им обязательно придется. Теперь девушке осталось лишь предупредить сэра Айвора, что наконец-то он сможет надеяться на успокоение.

Вернувшись к себе в комнату, Сорча уселась на кровать и оглянулась. Айвора не было нигде видно, хотя она знала, что он где-то близко. Девушке обычно нелегко давалось расставание с призраками. Они становились ее друзьями, она привыкала к ним и скучала, когда они переставали являться. Но это было бы жестоко — задерживать на земле душу Айвора.

— Я же знаю, что ты здесь, Айвор. Ты пришел уже тогда, когда Мэри признавалась мне.

— Но я не слышал, что она собиралась признаться еще кому-то, кроме тебя.

Айвор был еще слишком эфемерен, чтобы Сорча увидела его. Но голос раздавался от окна.

— Она уже все рассказала Руари. Когда я уходила, они ждали прихода мужа.

— Что решил мой племянник?

— Страшно разозлился, что они очернили твое имя и так долго скрывали правду. Мнение о тебе совсем изменилось, но он все равно не может смириться с такой бессмысленной потерей родственника.

— Я тоже считаю свою смерть никчемной и пустой. Но что сделано, того уже не исправить. Хорошо хоть, что мучения и блуждания мои наконец-то закончились.

— Да, закончились. Иди с богом!

— Я боюсь уходить.

— Ты уже искупил всю свою вину, скитаясь здесь. Теперь ты сможешь обрести спокойствие.

— А ты уверена, что ее не повесят?

— Вполне. Руари обещал мне это.

Воцарилась полная тишина. Сорча стала думать, что призрак исчез, но вдруг у самого ее уха прозвучал тихий голос:

— Спасибо, милая! До свидания! Я исчезаю. А ты не позволяй исчезнуть этому парню — моему племяннику. Именно ты ему нужна, и только о тебе он мечтает.

Как же хотелось Сорче, чтобы он оказался прав! Задумавшись, она неподвижно сидела на кровати. Прошел еще целый час, прежде чем она, наконец, осознала, что Айвор ушел навсегда. Вскоре в комнату вошел Руари. Увидев его, девушка тяжело вздохнула: лицо повелителя Гартмора казалось темнее самой черной грозовой тучи.

Сорча уже испугалась, что он передумал и решил повесить и Мэри, и ее мужа.

— Что ты решил?

Рыцарь присел на кровать и сжал ладонями руку девушки:

— Я еще не придумал достойного наказания за их ложь. Но обязательно что-нибудь решу на этот счет. История, которую поведал Дэвид, полностью совпала с версией его жены. Так что, скорее всего, сейчас они говорили правду.

— То, что говорят они, соответствует и словам Айвора.

— Ты сказала ему, что правда наконец открылась?

— Сказала. И он уже успокоился и удалился. Руари нахмурился:

— Удалился? Куда?

— Вот этого я тебе сказать не могу. Даже не знаю толком, что происходит в таких случаях.

— Тебе, наверно, жалко его?

— Конечно. Так же, как и всех других призраков, которые покидают меня после долгих мучений на земле.

Руари обнял девушку:

— В таком случае, мой долг — избавить тебя от грустного настроения.

Она обвила руками его шею и нежно и тихо рассмеялась:

— Не могу же я препятствовать чувству долга сэра Руари Керра!