У Сиркена, МакГвайра и Эркман в крови найден ЛСД."
      Арт дернулся.
      "У всех четверых содержание алкоголя в крови варьировалось от 0.198 миллиграмм-процентов у МакГвайра, до 0.03 у Эркман. Содержимое желудков указывает, что у МакГвайра и Сиркена это было красное вино, вероятно, то же самое, что и у Эркман. У Келлер это шнапс, что указывает на то, что она, вероятно пила свои напитки где-то в другом месте. Приблизительно за час до смерти Келлер также съела пиццу, в то время как у трех других следов пиццы нет. Это согласуется с приведенными фактами, так как не похоже, чтобы во время мучений Эркман давали какое-нибудь вино.
      Красный материал удавок настолько идентичен, насколько это можно определить в данных технологических пределах. Кисть руки МакГвайра отрублена тяжелым клином, либо топором, либо очень большим тесаком. Ткани сжаты, как и кость. Сильный удар, только один. Отсутствие некоторой ткани на выходной стороне раны, так же как и природа ранения, указывают, что ранение нанесено, когда кисть покоилась на плоской поверхности, вероятно, деревянной. Рука, определенно, покалечена уже после смерти.
      На сцене присутствуют волосы, которые не принадлежат ни одной из четырех жертв. Они человеческие и мы классифицировали их весьма хорошо. Темно-коричневые, красновато-коричневые, седые и светлые." Она состроила гримаску. "Очевидно, либо у нас четыре преступника, либо свидетельство, что в доме побывали другие люди. Большего не скажешь.
      Отпечатки пальцев всех четырех жертв найдены на предметах в доме Эркман. Отпечатки Пегги Келлер найдены также на предметах, взятых на ферме МакГвайра. В доме Эркман мы нашли громадное количество отпечатков с размерами, указывающими на их женское происхождение, которые, как мы думаем, принадлежат Рейчел Ларсен. Мы не можем утверждать этого наверняка, так как, насколько нам известно, Рейчел никогда не снимали отпечатков, и мы не можем их сравнить, пока ее не отыщем. Имеется также громадное количество частичных отпечатков, некоторые весьма хороши, и которые в настоящее время тоже невозможно идентифицировать.
      В доме Эркман мы также обнаружили несколько предметов детской одежды и пару поляроидных снимков младенца, которого держат на руках Эркман и Рейчел Ларсен. Вскрытие как Эркман, так и Келлер показывает, что Эркман имела ребенка несколько лет назад, а Келлер никогда детей не имела.
      Есть еще чертова прорва всего другого, но эти факты -- основные." Она глубоко вздохнула и закончила.
      "Спасибо, Эстер", сказал Ламар. "Давайте теперь послушаем Джадда о пожаре."
      Джадд был очень краток. По необходимости, ибо говорить было нечего.
      "Что ж, это определенно поджог. Горючее, по всей видимости - бензин, было разлито по всему дому. Разливалось оно при переходе из одной комнаты в другую. Вероятно, огонь занялся сразу за боковой дверью, словно была вброшена смоченная тряпка. Можно ожидать ожога поджигателя, потому что пары бензина распространились по всему дому и при зажигании произошел небольшой взрыв. Это, правда, зависит от того, насколько близко он находился и хватило ли у него разума укрыться за дверным косяком. Из двери вырвалась прорва горячего газа на высокой скорости." Он заглянул в свои записи.
      "Мы проверили все местные медицинские учреждения -- с ожогами никого. Если он был достаточно глуп, чтобы полюбопытствовать и высунуть голову за угол, то он сейчас, вероятно, лыс.
      Никаких отпечатков, связанных с преступником, но повсюду чертова прорва таковых от пожарных. Найден двухгаллоновый бачок из-под бензина внутри дома, примерно в том месте, где находилась кухня. Возможно, есть и еще один, но я еще не могу добраться до подвала. Мы здесь не пылили на бачок, мы пошлем его в лабораторию ОУР и пусть это делают они."
      Он поднял глаза, неопределенно пожал плечами и сел.
      "Спасибо, Джадд", сказал Ламар. "Есть вопросы?"
      Почти каждый в комнате поднял руку.
      "Окей", сказал Ламар, "давайте закажем какой-нибудь ужин и поедим прямо здесь. Вам, ночным ребятам, возможно, надо немного отдохнуть, но если хотите вы можете остаться. Карл, детектив Саперстейн хочет поговорить с тобой и с Халом. Тео, агент Горсе хочет поговорить с тобой. И прокуроры хотят поговорить со всеми нами сразу.
      Нам придется крепко пошевеливаться, парни..."
      18
      Суббота, 27 апреля
      17:53
      Мы все сбросились по паре баксов и послали Эдди Хейнца и Квинта Шепли за пиццей. Собрание должно было последовать за ужином. А пока мы разбились на группы.
      Арт, Хал и я пошли в заднюю комнату с детективом Билли Саперстейном.
      Мы трое из Айовы были все примерно на шесть-восемь дюймов выше Саперстейна, который был ростом около пяти футов пять дюймов. Когда мы закрыли дверь офиса, он поднял на нас глаза и спросил, чем тут они нас кормят в Айове?
      Мы ему представились и он сразу ввел мяч в игру.
      "Для вас, джентльмены, наступает суровое время."
      Мы согласились.
      Он закурил сигарету. Мне он нравился все больше и больше, так как был одним из немногих оставшихся людей, который, кажется, курил так же много, как и я.
      "Ваш прокурор штата прав насчет прессы. Они станут выкручивать вам яйца, потому что материал сенсационный. Вроешься в дело, вроде этого, и при небольшой удаче можно воздвигнуть журналистскую карьеру. Поэтому они начнут рыть землю, совать нос куда не следует и говорить со всяческой публикой. И начнут выводить вас из себя."
      "Некоторые уже", проворчал Хал.
      Саперстейн покачал головой: "Ты еще ничего не видел, парень."
      "Эй", спросил я, "вы не думаете, что работа была сделана сатанистом?"
      "Нет, я так не думаю. Дело связано и сильно с сатанизмом по мотиву, но я не люблю никакому делу приклеивать ярлык "сатанистского". Так не годится. Не существует никакой реальной, подлинной сатанистской религии -- она не устоялась. Все они смешивают огрызки своих желаний в ведре с обрывками сатанистских верований, из тех, что им случайно понравились, а потом трясут ведро. Что оттуда выходит, подгоняется под данного индивидуума или под небольшую группу. У нас необычное дело. Как я говорил Халу по дороге сюда, я ожидал найти, что мы имеем тут ритуальное убийство -- или резню, мне кажется последнее слово подходит лучше."
      "Дурь меня слегка удивила. В округе я работаю по дури", сказал Арт.
      "Возможно, преступник прервал оргию. После ЛСД гораздо легче застать жертв врасплох."
      "Мне сильно хотелось бы знать", сказал я, "какая чертовщина произошла с МакГвайром?"
      "Вы меня спрашиваете? Надо бы найти его руку или место, где ее оттяпали."
      "Мы пытаемся."
      "Знаю. Это я и имел в виду, говоря о доброй полицейской работе. Вам надо выполнять домашние задания и работать над этим делом, как над рутинным убийством."
      "Вам легко говорить", сказал я. "У нас нет рутинных убийств -- у нас одно происходит примерно раз в три-четыре года."
      Саперстейн засмеялся и покачал головой: "Наверное, приятная штука?"
      "Нам нравится", пробурчал Арт, "но это лишает нас практики."
      "Что ж", сказал Саперстейн, "из того, что сказал Хал, мне кажется, что здесь вы ее заимеете. Кто-то завалил солидную часть группы. Группа состояла из индивидуумов с общей целью. Мотив убийства неизвестен, но мне кажется, мы можем предположить, что это месть. Если я здесь ошибаюсь, то это может быть внутригрупповой мотив и тогда его можно назвать политическим.
      Итак, кто-то хотел их смерти. И либо сделал это сам, либо нашел кого-то другого, чтобы он сделал это за него. И тот, кто это сделал, оставался в состоянии психоза довольно длительное время. Это означает, что, если, конечно, у вас нет психа, болтающегося поблизости, о котором все вы знаете, что он в состоянии такое сотворить, а в небольшом районе, вроде вашего, вы, вероятно, должны его знать, это означает, что существуют две возможности. Первая, что киллер -- это импорт из района достаточно далекого, чтобы вы не знали, кто он, вторая -- что убийца находился в искусственно возбужденном состоянии психоза. Я думаю, что здесь у нас второй случай."
      "Звучит убедительно", сказал Арт. "Под искусственным вы имеете в виду дурь?"
      "Возможно. Но искусственность может также включать и чрезвычайно сильный эмоциональный стресс. Может быть, усиленный химически. Далее", продолжал Саперстейн, "ваш преступник, очевидно, знаком с сатанизмом. Не с необходимостью вовлеченный в практику, но он что-то о нем знает. Он мог воспользоваться сатанистскими предметами, чтобы замести свои следы, либо он мог говорить жертвам: смотрите, вы жили мечом и умрете от меча."
      Не пытаюсь присвоить себе первенство в том, что говорил Саперстейн, но все это звучало эхом недодуманных мыслей, которые крутились у меня все это время. Лучше организованные, более сжатые. Однако, сейчас они оказались высказаны ко времени. Кольцо истины иногда состоит просто в констатации очевидного новым способом.
      "Все это", печально сказал Саперстейн, "оставляет нас там, где мы были вчера."
      "Достаточно верно", пробормотал Хал.
      "Однако", сказал Саперстейн, "кто-то все знает. Вот ваш ключ. И если Рейчел еще в пределах досягаемости, то именно она раскроет вам дело."
      "Если мы вообще ее найдем."
      "О, вы ее найдете. Может, лет через пять, но вы найдете ее обязательно."
      "Думаю", сказал Арт, "что лучше постараться найти ее не через пять лет."
      "И есть по меньшей мере еще один, кто тоже все знает", сказал нью-йоркский детектив.
      "Ну, да, сам преступник."
      "Вы правильно поняли, Карл."
      "Но зачем он вернулся и сжег дом МакГвайра?"
      "А-а", сказал Саперстейн, "хороший вопрос. Ритуал очищения? Похоже, однако это мог быть вовсе не киллер."
      "Нет?"
      "Нет. Это легко мог быть другой член кружка, очищающий место, оскверненное чужаком. Наверное, будет по меньшей мере еще одна попытка в другом месте тоже. Если задуматься получше, то при небольшом везении... - но я бы поспорил, что большая часть по-настоящему темных церемоний происходила у МакГвайра."
      Луч света.
      "Мы имеем несколько имен других членов", сказал я. "Вскоре мы начнем их допрашивать, вероятно, сегодня ночью."
      Арт остро взглянул на меня: "У нас есть имена?"
      "Ага, но я не смог до тебя добраться и не хотел оставлять сообщение."
      "Тео знает?"
      "Нет."
      "Ну, тогда еще есть надежда."
      "Кто такой Тео?", спросил Саперстейн.
      "Наш следователь."
      "Что, у вас с ним проблемы?"
      "Ну, можно и так сказать."
      "И в чем они? Болтает много?"
      "Ну", ответил я, "и это тоже. Он слегка тяжел на подъем и не слишком-то поворотлив."
      "Очень плохо."
      "Я был милосерден", сказал я.
      "Как он оказался в следователях?"
      "Долгая история", сказал Арт. Не хочет трясти грязное белье перед чужаком.
      "Думайте о нем, как об инфляции", сказал я. "Нечто такое, с чем просто приходится жить."
      "У вас только один такой, как он?", спросил Саперстейн.
      "Да."
      "Как же приятно, наверное, работать в маленьких департаментах."
      У главного входа послышалась суматоха -- пицца прибыла.
      Мы цепочкой потянулись в кухню мимо диспетчерского центра.
      "Кто эта маленькая рыженькая?", спросил Саперстейн.
      "О-о", сказал я, "это Салли."
      "Хм-м-м-м..."
      Я ухмыльнулся ему. "Ну, это просто впечатление. На самом деле, она очень тихая и с хорошим поведением."
      "Ну-ну."
      "И у нее куча старших братьев."
      "Без шуток? Большая семья?"
      "Нет", сказал я. "Большие ухажеры."
      "О-о-о."
      Во время ужина Ламар сказал, чтобы отныне мы объединились в команды с конкретными заданиями. Арт, Хал и я соединились в сатанинскую группу, вместе с Эдом Ярнеллом, который работал в дневную смену. Тео, Эстер и Квинт были отряжены работать с обычной публикой, собирая информацию о связях и привычках. Я-то думал, что это уже сделано. Майк, Эдди и Джадд назначались на поджог и, на всякий случай, на задачу его предотвращения у Эркман.
      Сами же убийства были предназначены для объединенной команды, состоящей из Хала, Эстер, Тео, Арта и меня. С упором на Эстер и Тео. Уф. Вся информация должна проходить через окружного прокурора или его помощника, и, конечно, Ламара.
      В дополнение, Тео и Эд Ярнелл покрывали похороны жертв, которые были назначены иметь место завтра. Им было приказано фотографировать всех подряд как в церкви, так и на кладбище.
      От каждой команды минимум один представитель должен ежедневно в 17:00 встречаться с Ламаром и окружным прокурором для отчета о продвижениях.
      Ламар начинал понемногу злиться. Он хотел, чтобы дело было раскрыто, и хотел этого немедленно. Завершить дело до того, как его запорет пресса было сильным мотивом. Иначе публика начнет чувствовать, что неизвестный убийца может "ударить снова где угодно и в любое время", и начнет по этому поводу всяко-разно рассуждать. Публика, конечно, не права, но как любят говорить, важна не истина, а то, что кажется истинным.
      Собрание разошлось в 19:15, что оставило мне сорок пять минут на то, чтобы добраться домой, принять душ, побриться и надеть форму, чтобы в 20:00 я мог начать свою восьмичасовую смену.
      19
      Суббота, 27 апреля
      19:16
      Когда я добрался домой, Сью слегка гневалась. Я поленился оставить ей записку о собрании. Следовательно, ужин превратился в проблему. Она позаботилась о нем, соорудив суп из тако, который был еще теплым, когда я заявился. Она уже поела.
      Я схватил чашку и, пока ел, сидел со Сью в столовой. Извиняясь, что не дал ей знать.
      У нее был плохой день, когда школьная администрация, вводя специальные программы обучения музыке, пыталась передвинуть расписание, пыталась перераспределить ответственность, пыталась объяснить своим лучшим учителям, как учить. Она и двое других учителей ее департамента большую часть дня потратили на школьное совещание.
      Звонила моя мать, у нее снова неприятности с сердцем, и ее положили в местную больницу на обследование. Проклятье.
      Звонил также Джек, брат Сью, он приезжает в гости из Миннесоты. Хорошо! Джек работает прокурором и он один из моих любимых друзей. Прибудет в следующую субботу. Я смогу обсудить с ним все дело и он не проговорится ни единой душе. И он может дать превосходные рекомендации. Доброе дело.
      Я поспешно промчался через душ и бритье и набросил новую форму. Позвонил в офис и сказал, что пока буду на выезде, потому что вначале мне надо кое с кем поговорить в больнице. Просто не уточнил, с кем именно. Это самый лучший способ, потому что если будут думать, что у меня официальное дело, то менее вероятно, что станут беспокоить мелочами, пока я не сообщу, что вновь приступил к службе. С другой стороны, если узнают, что это мама, то будут чувствовать себя свободными позвонить даже в ее палату. А я этого не хочу.
      Мама выглядела очень бледной. Капельница, но без кислорода. На заднем плане работал сердечный монитор. Она смотрела телевизор.
      "Хай, детишки", сказал я, "как дела?"
      "О! Привет! Ну, тебе не стоило заходить."
      "Да я просто поблизости. Как ты себя чувствуешь?"
      "Прекрасно."
      "Оно и видно."
      "Ну, сердце вытворяет разные чудные вещи, правда Генри говорит, что это не слишком серьезно. Но ты же знаешь, как я всегда волнуюсь после сердечных приступов."
      "Ага. Выглядишь ты очень хорошо."
      "Ну, уж нет. Прическа -- просто кавардак."
      "Нет, с этим порядок. Хорошо смотришься, по крайней мере для меня."
      Мы немного поболтали. Она, конечно, больше тревожилась обо мне и о шишке на моей голове. Я сказал, что это ничего и что я окей, и все такое. Она тревожилась о моей нынешней работе и об опасности. Я уверил ее, что опасности нет совсем, а если б и была, то я могу ее избежать.
      "Не верь никаким глупостям, мама."
      Она улыбнулась. Принужденно. Не поверив ни одному моему слову.
      Потом спросила о деле. Я ответил, что пока ничего не могу рассказать, и она сказала, что понимает. Что ж, возможно она и понимает, но это ей не нравится. Кроме всего, какой толк иметь сына на полицейской работе, если он ничего не хочет вам рассказывать?
      "Могу только сказать, что тебе опасность не грозит, если, конечно, у тебя нет договора с дьяволом."
      "Все встревожены, ты знаешь?"
      "Да, знаю, мама. Но не думаю, что есть чему тревожиться."
      "Один из них работал здесь, ты знаешь?", прошептала она.
      "Ну, все где-то работают."
      "Но... наклонись поближе... может быть, здесь есть и другие", прошептала она.
      Ну, вот и затруднение, подумал я. Моя мать -- пациент-сердечник, беспокоится по поводу санитаров-сатанистов, и у нее есть на это основания. Что мне ей сказать, чтобы убедить, что все в порядке?
      Я выпрямился. "Не беспокойся. В самом деле. Я не могу тебе сказать, почему, но остальные сотрудники ничего общего с этим не имеют."
      "Ты уверен?"
      "Да. Остальной персонал здесь -- это по-настоящему милые люди, в самом деле. Поверь мне, они в шоке, как и все другие. С этим делом они не имеют ничего общего."
      "Благодарю вас", произнес сзади тихий женский голос.
      Я повернулся. В двери стояла, небольшая темноволосая санитарка с громадными глазами, лет около двадцати пяти.
      "Что ж, э-э, добро пожаловать."
      Она подошла к маме, проверила пульс и спросила, все ли в порядке. Мать, будучи матерью, представила меня. Санитарку звали Лори Филлипс, если верить нагрудному ярлыку. Я ее не знал.
      "Тебе, мама, не надо беспокоиться, пока Лори не войдет в черном халате и свечой в руке."
      Мама засмеялась. А Лори нет. До меня пока не доходило, что в этом деле больница получила реальный удар, но здесь дошло. Что ж, вполне понятно. И в небольшой общине с преобладающим пожилым населением это может оказаться серьезным. Больницы в сельских районах всегда испытывают финансовые трудности, и если пациенты будут чувствовать себя неудобно, больница может очень серьезно пострадать.
      Лори удалилась так же тихо, как и пришла.
      "Я ее не заметила", сказала мама. "Думаю, тебе пора идти."
      "Я ее тоже не услышал. Слушай, мне действительно пора уходить, береги себя. Я завтра загляну."
      "Да не стоит. Я же понимаю, как ты можешь быть занят."
      "Ну, мне кажется, я найду время."
      Я поцеловал ее в щеку и ушел.
      Санитарка Лори перехватила меня в холле.
      "Могу я поговорить с вами?"
      "Конечно."
      "Здесь", сказала она, показав на маленькую комнатушку со столом и парой стульев. "Я вернусь через минуту."
      Очевидно, это была комната отдыха для санитаров. На спинке стула висел свитер, мебель пластиковая, пепельницы нет. Кофейник на небольшой подставке, пара рекламных туристских плакатов на стене. Кофейник меня заинтриговал. Стало очевидно, что санитаркам совершенно не нравится больничный кофе. Я сделал мысленную зарубку, что когда в следующий раз в три часа ночи я доставлю сюда очередную жертву, перед тем, как попытать счастья в кухне, я проверю на кофе это место. Здесь у них еще стояла керамическая ваза для домашнего печенья.
      Лори привела на буксире санитарку постарше. Ее я знал из моего прошлого собственного опыта. Приятная, производит впечатление очень устойчивой и хладнокровной. Коренастая, около сорока. Курчавые волосы. Зовут Керри какая-то.
      Обе казались обеспокоенными и встревоженными. Дверь она за собой закрыли.
      "У нас небольшая проблема", сказала Керри.
      "И какая?"
      Они посмотрели друг на друга. "Это касается Филлис", сказала Керри.
      "Что именно?"
      "Ну, когда она... когда все это случилось, мы были очень шокированы. Все произошло совершенно не так, как следовало. Во всяком случае, мы вспомнили про ее шкафчик, и, ну, мы решили достать из него вещи, подумали, что надо вернуть их ближайшим родственникам. То есть, не то чтобы мы рылись в них или вынюхивали..."
      "Ну, и прекрасно. Я просто выпишу вам квитанцию и мы о них сами позаботимся."
      "Нет, дело не в этом."
      "Тогда в чем?"
      Они снова обменялись взглядами.
      "Мы нашли вот это", сказала Керри и достала из кармана жакета спиральный блокнот. И отдала мне.
      Блокнот был тонкий, такой можно найти где угодно. Светло-синяя обложка с названием компании. И черными чернилами очень тщательно выведено слово: "ГРИМНЬЯР". Под ним звезда в круге, острием вниз. Нарисовано очень красиво. В нижнем правом углу имя: "Филлис Э.".
      Я быстро пролистал его. Это было что-то вроде дневника с датами, событиями -- всякое такое. Пара рисунков. Несколько страниц, похожих на клятвы или что-то в этом роде.
      "Думаю, мне лучше это забрать."
      Я пошел к своей машине и положил книжечку в бардачок. Потом вернулся, дал Керри расписку за блокнот и получил от обоих письменные показания с подробным описанием того, как блокнот попал в их владение.
      "Похоже, мы теперь попадем во все это?", спросила Лори.
      "Вы уже слегка попали. Но, в общем, нет, не думаю. Хотя, точно не скажу."
      "Нам придется давать показания?", спросила Керри.
      Я улыбнулся ей. "Нет, пока мы не раскроем дело."
      Лори смотрела на меня своими огромными темными глазами. "Вы знаете, кто это сделал?"
      "Есть некоторые идеи", ответил я. Что я не сказал, ток то, что мы сузили подозреваемых до представителей вида "хомо сапиенс".
      "Надеюсь, что вы его скоро возьмете."
      "Мы тоже надеемся." Она казалась очень обеспокоенной. "Послушайте, если вдруг привидение, или что-то еще, просто позвоните в офис. Попросите, чтобы пришел кто-то из нас. И если останутся печенья, то просите лично меня."
      "Хорошо."
      "Кстати, вас еще совсем не опрашивали по поводу этого дела?"
      "Нет."
      "Что ж, у меня такое чувство, что к вам еще придут."
      20
      Суббота, 27 апреля
      20:56
      Я направился прямо в офис, выхватил там блокнот из бардачка и предупредил диспетчера, что некоторое время буду слегка занят. Врубил ксерокс и заварил кофейник кофе. Моей первой задачей было скопировать записную книжку: похоже, она пойдет, как вещественное доказательство, а я бы хотел наслаждаться ее чтением на досуге. У меня было также ощущение, что как только она будет предъявлена, то исчезнет в ОУР и никогда назад не вернется.
      В комнате для вещдоков у нас стояла коробка хирургических перчаток для использования при снятии отпечатков пальцев -- не столько, чтобы не наследить самим на исследуемой поверхности, как для того, чтобы не перепачкать руки проклятым порошком. Я надел перчатки и отксерил маленькую книжечку. Из сотни страниц было исписано примерно пятьдесят.
      Когда я закончил, то положил копию в конверт и унес ее в свою машину. Потом вернулся, позвонил в мотель и спросил Хала. Сказал ему, что у меня появилось и попросил его с Эстер прийти в офис. Он сказал, что они идут.
      Тогда я попросил Салли добраться по радио до Арта и узнать, не сможет ли он в течении часа встретиться со мной в офисе.
      Не снимая перчаток и переворачивая страницы зубочисткой, я начал читать записную книжку. Первая страница была заглавной: "Записи развития ковена Темного Мессии". О, мать моя. "Книга Вторая. Хроника нашего Путешествия к Воссоединению с Князем Тьмы, записанная Тенью, покорной служанкой Твоего Духа. От 11 дня сентября, до ......", без конечной даты. Последнее было понятно.
      На второй странице перечислялись члены группы. К несчастью, список был составлен по их именам в ковене. Это были: Мрак, Вергилий, Тень, Темная Принцесса, Служанка, Предсказатель, Благодетель, Натан, Таинственный Туман, Шаман, Смуглая, Королева Мглы и Плакальщица -- в таком порядке.
      О Мраке мы уже знали, и так как он шел первым, это служило подтверждением, что он является жрецом высокого ранга. Тень, весьма очевидно, была сама Филлис Эркман. Осталось одиннадцать.
      На третьей странице хроника начиналась с 11 сентября.
      "Подготовка к Окончательному Жертвоприношению продолжается. Все будет завершено ко дню рождения Последнего Глупца и Великого Обманщика. Обеспечит Служанка. Общину посетил Мрак. Благодетель достиг сана."
      Я дошел лишь досюда, когда в двери появились Хал, Эстер и Саперстейн.
      "Ты добыл чего-то?", спросил Хал.
      "О-о", сказал я, "похоже, что так." Я вернул страницы к титульному листу и подвинул книжку через стол. "Из шкафчика Филлис Эркман в больнице."
      Я снял перчатки и, пока они читали первую страницу и с помощью зубочистки переходили ко второй и третьей, выкурил сигарету.
      "Нам нужен переводчик", сказал я.
      Саперстейн поднял глаза: "Не слишком-то сложно. Я ожидал, что запись будет зашифрована -- по крайней мере в другом алфавите."
      Хал показал на первую запись: "О чем это?"
      Саперстейн взглянул на первую страницу: "Окей, Окончательное Жертвоприношение является жертвоприношением человека. День рождения Последнего Глупца это рождество. Кто бы ни был Служанкой, похоже, что она доставит жертву. Вероятно, использую сексуальные возможности, чтобы завлечь кого-то и привести его к месту жертвоприношения. Мрак готовится к проведению главного ритуала с помощью медитации и вторичных ритуалов. Благодетель в конце концов стал равноправным членом группы, это означает, что он принял участие в церемонии последней инициации. Кстати, она требует присутствия всех членов."
      Он улыбнулся: "Я же говорил, что прочесть легко."
      "Может, для вас и легко."
      Вступил Арт: "Как ты это добыл?"
      Я рассказал.
      "Смены в больнице меняются в одиннадцать?"
      "Кажется, так."
      "Нам лучше заполучить обоих санитарок", сказал Арт, "и допросить их сегодня же ночью, по концу смены."
      "Хорошая мысль", согласился Хал.
      Было 21:40. "Я позвоню им немедленно", сказал я, "они смогут подготовиться и дать знать семьям, что немного задержатся."
      Я поднял телефонную трубку, потом положил ее. "Эй, могу поспорить, что Благодетель -- это МакГвайр. Честные деньги." Я ухмыльнулся. "Да и Элен мне говорила."
      В больнице ответили и я попросил позвать Керри. Пока я дожидался, Саперстейн читал очередную запись.
      "Определенно человеческое жертвоприношение", сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно.
      На линии появилась Керри.
      "Хай, Керри, это Карл из офиса шерифа."
      "Да?", с легким подозрением ответила она.
      "Керри, мы хотим увидеться с вами еще сегодня, когда закончится ваша смена. И с Лори тоже."
      "Ну, насчет Лори я не знаю, но сегодня вечером я обязательно должна быть дома."
      "Что-то срочное?"
      "Просто мне надо кое-что сделать." Она заговорила своим официальным больничным тоном, тем, что не терпит никаких возражений.
      "Подождите секунду, Керри." Я закрыл рукой микрофон. "Эй, Хал?"
      "Что?"
      "Наши санитарки немного неохотны. Извиняются и отказываются."
      "Нам они требуются сегодня?"
      "Мне кажется, да. Как тебе, Арт?"
      "Да."
      "Что ж", сказал Хал, "дай-ка я с ней поговорю." Он подошел к другому отводу. "Как ее зовут?"
      "Керри. Письменные показания от обоих я уже получил."
      "В любом случае, с ними лучше потолковать. Алло, Керри?"
      Я слушал у своего телефона.
      "Да?"
      "Это специальный агент Хал Грили, отдел уголовных расследований штата Айова. Мы должны поговорить с вами сегодня же."
      "Боюсь, это невозможно."
      "Керри, мне кажется, вы не понимаете. Это очень важно."
      "А мне кажется, это вы не понимаете, мистер Грили", сказала она и положила трубку.
      Я посмотрел на него: "Хо-хо, хотелось бы и мне иногда делать то же самое."
      "Мы учились в спецклассах", сказала Эстер, улыбаясь коллеге-агенту, "и Хал показывал блестящие результаты."
      "Замолкни." Он был явно смущен.
      Саперстейн нас прервал. "Эй, первое появление их жертвы -- 24 ноября. Она пишет: "жертва наконец нам предоставлена"."
      "Хотел бы я знать, кто этот бедный ублюдок", спросил я, не обращаясь ни к кому конкретно.
      Пока Хал что-то объяснял Арту, я подошел к Саперстейну и прочитал этот кусочек дневника -- жутковатая материя.
      "Не могу дождаться", сказал он. "Давай посмотрим сразу на 25 декабря и увидим, ухайдакали они его или нет."
      Он пролистал несколько страниц. Подходящая запись стояла под датой 26 декабря.
      "Мрак привел нас к Окончательной Мощи", прочитал он. "Мощь изливается на всех нас. Мы верховны. Мы завершены. Мы сопричастны. Служанка предоставила нам средство нашего продвижения. Она возвысилась. Жертва в руках Хозяина и принята. Натан глубоко впился зубами в сердце жертвы, высвободив жизненную силу и возвысив всех нас."
      В офисе стало чертовски тихо.
      "Ни фига", прошептала Эстер.
      "Они это сделали", сказал Хал. "Они в самом деле это сделали, разве не так, Билл? Они принесли кого-то в жертву."
      "Да, принесли", согласился Саперстейн.
      "Боже. Кто бы это мог быть?", спросил Арт.
      "Мне тоже интересно", сказал я.
      "Здесь еще немного написано", сказал Саперстейн. Ну-ка, послушайте: "Суть человека отдана Тебе, о Князь, чтобы доказать Тебе наше поклонение. Ты процветешь -- процветем и мы. О, Князь, оцени нашу жертву, и оцени Служанку, принесшую ее Тебе."
      "По мне это звучит весьма однозначно", сказал я.
      "По мне тоже", сказал Хал, "но я не уверен, что это сгодится для жюри, пока у нас нет трупа."
      "Дай-ка я вместе с Салли проверю, но мне не кажется, что кто-то местный пропал без вести. По-видимому, этот кто-то не из нашего округа."
      По интеркому я попросил Салли проверить.
      "При их связях с Айова Сити", сказал Арт, "надо, чтобы она проверила пропавших без вести и там."
      "Салли, проверь-ка и в Айова Сити. Лучше включить и округ Джонсон тоже, и посмотреть, есть ли у них пропавшие в декабре -- и в ноябре -- прошлого года."
      "Боже", сказала Эстер, "придется проверять рапорты о пропавших бог знает откуда. Черт, черт, черт." Она посмотрела на нас. "А у нас нет даже описания, черт подери. На самом-то деле, мы даже не сможем проверять без описания, если это не местный."