Глава 16.

Народу в избушке набилось изрядно. Для того, чтобы устроить всех с комфортом, из комнаты была вынесена практически вся мебель, а на полу расстелен пушистый ковер, на котором и устроились приглашенные. Как только я вошла, мне в глаза бросилась плюшевая фигура наставника ушу, мастера Лина. По левую руку от него сидел Начальник Заповедника, по правую – бывший агент спецподразделений. Кроме означенных лиц, собрались все начальники корпусов, и я искренне порадовалась, увидев деда Макса. Тот посмотрел мне в глаза (и я поняла, что дерева во мне практически не осталось), покачал головой – печально, и в то же время негодующе. Но потом все же взял себя в руки:

– Садись, Лиса, – освободил он мне место рядом с собой. – Не бойся, не сгорю.

Я протиснулась между старшим огневиком и металлистом, осторожно присела рядом со старым друидом. Интересно, что тут делает мастер Лин?

– Итак, друзья, – взял слово Борис Иванович. – Теперь мы все в сборе, и можно приступать к самому главному вопросу на повестке дня. Внимание, вопрос: кто согласен с тем, чтобы полностью выйти из-под подчинения московской конторе и «розе»?

– А в чем дело-то? – шепотом спросила я у Илюхи, глядя, как голосуют все пять начальников корпусов, и оба эмпата, светлый и темный. Последним поднял руку Николай Петрович, и я невольно усмехнулась – меня им пугали, аки младенца (мол, не будешь стараться познать металл, направим на обучение), а довелось мне его увидеть только сейчас, когда за моей спиной уже были готовы расправиться драконьи крылья. Он и впрямь был зловреден до потери сознания – теперь мне это было вполне очевидно.

– Мы решили драться, – ответил за него старший друид. – Если надо, то и насмерть.

– Отлично, – потер руки Борис Иванович. – Единогласно. Тогда идите, и готовьте своих подчиненных и корпуса к обороне. Действуйте.

Один за другим начальники поднялись, и покинули совет. Эмпаты чуть было не устроили шоу в дверях, но потом спохватились, перемигнулись, и протиснулись в проем одновременно, чуть ли не под ручку. Последним покидал собрание старший друид. Перед тем, как скрыться окончательно, он обернулся, посмотрел на меня.

«Удачи. И… Постарайся остаться человеком. Я буду ждать тебя».

Я попробую. По крайней мере, сейчас это то, чего я хочу больше всего на свете.

Друид Макс ушел.

И тотчас прямо из пола вырос Полоз.

– Я к вашим услугам, как и обещал, – прошелестела змеиная голова.

– Итак, нам предстоит решить, кто вместе с ней, – кивнул на меня Борис Иванович, – отправится к Великому Алхимику. Оттуда провожатый вернется, а Лиса продолжит свой путь одна.

– Как, уже? – опешила я. – Я же еще не совсем… того…

– Во-первых, – не смог сдержать усмешки волхв, ты превращаешься гораздо быстрее, чем могла бы. Я думаю, сегодня к ночи…

– Конечно, ведь мне не нравится быть непонятно кем, – с вызовом перебила я начальство.

– И я тебя вполне понимаю, – успокоил меня жестом Борис Иванович.

– Так я пошла? – поднялась я с ковра. – Куда мне?

– Сядь, Лиса, – мягко произнес мастер Лин. – Еще не время.

Его голос обычно заставлял меня отрабатывать мощнейшие удары вне зависимости от того, в каком состоянии души и тела я пребывала. Сейчас он обволакивал, успокаивал, чуть ли не гладил по голове. Я села.

Борис Иванович устремил на китайца благодарный взгляд:

– А во-вторых, тебе еще нужно будет какое-то время, прежде чем Источник позовет тебя.

Об Источнике я как-то и не подумала. Он что, серьезно? Я, в трезвом уме и твердой памяти (или наоборот), устрою акт добровольного самосожжения? Да ни за что!

– Ты к тому моменту и так станешь огнем, – «успокоило» меня начальство. – И тебе уже будет все равно, гореть так, или раствориться в стихии. Так что не переживай на пустом месте.

– Спасибо, мне уже стало куда спокойнее, – не смогла удержаться я от кривой усмешки. – Так что мы решили с провожатым? И зачем он, собственно, нужен? След-то я почувствую в драконьей пещере.

– Если ты туда пойдешь по зову кольца, то это будет равносильно самоубийству. Тебе придется отдать его, – сурово сказал Полоз. – Потерять ты его не сможешь, раз оно уже взяло след, будучи надетым на тебе. На самом деле любой, кто пойдет с тобой, подвергнет себя смертельной опасности. Если ваш дракон пробил защиту, то… Поэтому, наверное, придется мне отправляться.

В его устах слова звучали смертным приговором самому себе.

– Я пойду, – спокойно произнес металлист. – Одну я ее никуда не отпущу.

– Тебе придется ее отпустить, – мягко произнес мастер Лин. – В Источнике ты сгоришь, а она – нет. А если она вернется, кто ее тут встретит?

Интересно, китаец сам во всем разобрался, или ему волхв подсказал?

Глаза Ильи вспыхнули безумной надеждой, и я подумала, что мастер ушу вмешался как нельзя более своевременно. Кто знает, что бы пришло в голову металлисту в момент отчаяния?

– Но к Великому Алхимику лучше отправиться тебе, тут я с тобой полностью согласен, – проследив за реакцией Ильи, продолжил Лин свою мяукающую речь. – Борилий?

– Быть посему, – ответил тот. – Доведешь, и немедленно обратно. Тебе надо как можно скорее распаковать оставшихся драконов. До вечера управишься?

– Постараюсь, – сжал челюсти Илюха. На скулах заиграли желваки.

– Ну, вот и чудненько, – словно не замечая реакции сотрудника, произнесло начальство. – И да, Синего с собой забери.

– Как?

– Все-то вам, техногенным, объяснять надобно… – проворчал волхв. – Держи коробочку. Откроешь возле дракона, он сам туда переместится. Только не забудь на него направить, иначе скалу нам притащишь. Ну что… Прощаться надобно.

– Погодите! – раздался голос домового.

Я перевела дух – мне так хотелось продлить свое пребывание в Заповеднике! Это было ужасно глупо, но я ничто не могла с собой поделать.

Появился Гоша, смущенно протянул мне маленькую котомку, сквозь ткань которой вырисовывались округлые очертания.

– Это баранки, а котомка огнеупорная да непромокаемая, – пробурчал он. – Бери, сам все делал. Проголодаешься, вспомнишь нас.

Я от всей души обняла домового. На сердце стало совсем светло, даже грусть-печаль куда-то подевалась. По очереди я простилась со всеми, кто был в комнате. Каждый из них был мне по-своему дорог, на всех можно было полностью положиться, зная, что тебя не подведут в самый ответственный момент. Мастер Лин был мягок и вместе с тем непроницаем, но я откуда-то знала, что ему хотелось бы быть на моем месте. Я бы с удовольствием махнулась с ним местами – только вот, смогу ли я решить те важные задачи, для которых его сюда, по всей видимости, пригласили? Впрочем, в успехе своей мисси я также была не уверена, но твердо решила быть собой до самого конца. Сан Саныч что-то порывался сказать, но потом махнул рукой, обнял, похлопал по спине.

К Полозу, все еще торчащему из пола подобно гигантскому джойстику, мы подошли уже вместе с Илюхой.

– Спасибо тебе, – склонил Хранитель голову перед металлистом. – Удачи!

Ну вот и все. Я повернулась к Борису Ивановичу, сняла с себя амулеты, протянула волхву. Тот бережно положил мои магические побрякушки в стол. Мне почему-то вспомнилась наша самая первая встреча. И то, как он не ответил на мой вопрос о синичке, что скакала по моей кроссовке. Одного взгляда ее глазок-бусинок было достаточно для того, чтобы я перестала себя чувствовать жертвой государственной машины.

– Так это была ваша птичка?

– Он всегда сам по себе. Вестник Истины, – улыбнулся лазоревыми глазами волхв. – Я рад и горд, что послушался его. Давай и ПТ, он тебе больше не понадобится.

– А как она найдет обратную дорогу? – озаботился металлист. – Если, конечно…

– Драконы проводят, или еще как-нибудь, – махнул рукой волхв. – А вот тебе еще вернутся надобно. Долго держать открытым проход к Великому Алхимику мы не сможем.

Он настроил прибор, отдал Илье.

– Нажмешь на эту кнопку. Все, кажется.

Задул ветер – то Полоз и волхв открыли портал.

«Счастливого пути», – услышала я голос домового.

Мы с металлистом по привычке взялись за руки. До свидания, Заповедник! По крайней мере, я надеюсь, что оно состоится.

Всего один только шаг, и вот мы уже стояли под проливным дождем, среди скал, на площадке пред пещерой. Прямо по курсу лежал исполинский синий змей, перекрученный раз десять. Судя по всему, от боли.

Кольцо на пальце пыталось было подтянуть меня поближе к входу в пещеру, но мне его усилия отчего-то были до лампочки. Во мне осталось немного человеческого – обязанности перед Заповедником в змеином лице Разящей Молнии.

– Не пойму, он что, совсем ума от жадности лишился? – покрутил металлист пальцем у виска.

– Наверняка его шаман заколдовал, – вспомнила я свои попытки штурма в драконьем обличье, и дикую боль при попытке пересечь черту. – Вспорол брюхо, влил что-то в кровь. Или, наоборот, велел сожрать что-нибудь, а Синий пытался от той гадости избавиться. Да, видать, неудачно… И старался пробиться, пока сознание не потерял.

– Как же ты туда попадешь?

– Еще не знаю, – пожала плечами я. – В любом случае тебе нельзя при этом присутствовать.

– Знаю. Как бы я хотел отправиться вместо тебя!

«Уж лучше вместе со мной», – хотела сказать я, но сдержалась усилием воли.

Вместо этого поинтересовалась:

– А правда, что во мне совсем ничего не осталось, кроме огня? Как же ты меня не боишься? Ведь, согласно верованиям китайцев, я должна тебя, металлического, угнетать по полной программе.

– Ну, я же не китаец, – усмехнулся Илья.

Дождь зарядил сильнее, Синий Дракон пошевелился.

– Пора. А то он сейчас проснется, и снова грудью на амбразуру кинется, – кивнула я в сторону потерпевшего от магии шамана.

– Пора, – повторил за мной металлист. – А то, если я простою тут еще хоть одну минуту, я больше никуда не пойду.

Он почти раскрыл коробку, помедлил мгновение, потом все же направил в сторону дракона, распахнул до конца. Змей исчез, коробочка закрылась сама собой.

– Ну вот и все.

– Держи, – легко сняла я с пальца подарок Полоза. – Хранитель сказал, что ты сможешь носить его, как то, свое.

Илья бережно сжал кольцо в кулаке. Мы стояли под струями дождя, я была уже мокрая насквозь. Мне не было холодно – я вообще перестала что-либо чувствовать после перехода.

– Тебе пора.

– Я тебя люблю, – тихо произнес металлист в ответ, и нажал кнопку на приборе телепортации.

– Ты же никогда не сотрясаешь воздух зря, – сказала я уже в пустоту.

Кругом не было ни души, только дождь хлестал косыми струями, бил по лицу. Мне было все равно. Даже одиночество куда-то подевалось. Я когда-то давно жила среди людей, и они порой были добры ко мне. Сейчас я чувствовала лишь ширящийся огонь во всем моем существе. И это было странно – ведь дракон только выдыхает огнем, а так он вполне себе материален.

И все же, зачем я здесь? Неужели лишь для того, чтобы не шокировать друзей и соратников видом себя, полыхающей подобно факелу, проваливающейся сквозь пространство в тартарары, на Огненную, в Источник?

Зашумели могучие крылья, на соседнюю со мной площадку приземлился дракон. Черный.

– Я скоро вызову тебя на бой, Огненный Рассвет, – просипел он. – Тебе недолго осталось прикрываться этим никчемным телом.

Все же голос у него был на редкость противным, хоть и ярким по-своему. Только заклинания ему особенно удавались. Я его ни капельки не боялась – наверное почки, отвечающие за чувство страха в человеческом организме, тоже стали огненными, как и все остальное. Интересно, как я буду кушать Гошины баранки? Почему-то мне стало обидно от мысли, что старания домового пропадут впустую.

– Ты должна меня бояться, человеческая самка.

Он все еще тут?

– У тебя не влезет, – спокойно повернулась я к шаману. – И не пытайся.

– Я покончу с тобой, Рассвет!

Я усомнилась в целости рассудка шамана. То самка человеческая, то Рассвет…

– Тут пока я за него. Что тебе от меня надо?

– Тебе не повезло, самка. Мне нужен Великий Алхимик, а справиться с ним мог только Рассвет. Тебе придется сейчас биться за него.

Что же, чего-то подобного я и ожидала.

– А если я откажусь?

– Поздно, – пропел шаман, перемежая буквы в этом простом слове диковинными переливами.

Полог, закрывающий вход, замерцал, стал прозрачнее, да и только.

– У тебя не вышло, – не обернулась я в сторону Черного. – Защита все еще на месте.

– Ты глупа, дочь человеческая, – просипел шаман. – Если я полностью уберу защиту, то вся планета обратится в золото.

– Тогда к чему все твои манипуляции?

Дракон не ответил – только злорадно рассмеялся.

К выходу из пещеры, перебирая коротенькими лапками, семенило нечто цилиндрическое, не более полуметра ростом.

И этот, прости господи, болванчик, и есть Великий Алхимик?

Ну, Алхимик не Алхимик, а оппонент и впрямь был силен. Как там утверждали китайцы? Металл живет в легких человека? Вероятно, они были правы. В чем-то. А я ошибалась в том, что во мне не осталось ничего человеческого. Боль тоже свойственна человеку, и львиная ее доля пришлась на легкие. Их не просто разрывало на мелкие кусочки, в них был влит расплавленный металл.

«Это конец», – очень спокойно подумала я. – «Значит, я сгину не в Источнике».

Вулкан встал пред моим внутренним взором, и я неожиданно поняла, что это – самое прекрасное место на свете. Он притягивал меня к себе подобно магниту. Как жаль, что я нахожусь в такой невероятной дали от него, и между нами не только пространство. Между нами еще элементы металла в моем организме, и они все находятся во власти болванчика.

Источник потускнел – меня жгло все сильнее и сильнее. Наверное, мне бы пришел конец, если бы моя рука, сведенная судорогой, не сжала котомку. Я узнала сушки домового. Он сейчас, наверное, драит крышу. А может, наведался в гости к Тоше, домовому волхва Глеба, или к Мане. Почему бы и нет? Она ведь леший, в некотором роде, а значит, они с домовым – одного поля ягода. Маня… Красавица ты моя сосновая, полено рыжее на лапках-корешках…

От боли я уже мало что соображала. На ничтожную долю секунды мне показалось, что пахнуло смолой, и мое тело мало что не вспыхнуло. Боль дала последний прощальный аккорд, заслонила собой весь мир, и… прошла. Наверное, я сейчас представляла собой не человека, а факел. Этакого денебца в юбке, то бишь, джинсах. Я на всякий случай проверила – мое тело все еще покрывала одежда. Потом я осознала свое действие, и порадовалась – значит, во мне еще осталось что-то человеческое.

Это было очень забавно – стоять, внутренне полыхая, на золотом утесе. И видеть, как обливается золотыми слезами маленький цилиндрик. Я совсем не держала зла на него за причиненную мне боль. Куда он супротив своей природы? Не плачь, малыш, давай позовем кого-нибудь, кто утешит твою печаль!

Не успела я так подумать, как болванчик всхлипнул особенно трагически, явно играя на публику, и затих. В пещере послышались шаги. Не тяжелые, не сверхлегкие. Обычные, человеческие. На закругленную голову цилиндра легла обычная пятерня, ласково потрепала верхний слой золота. Слезы моментально втянулись внутрь.

– Ну-ка, ну-ка, кто это к нам в гости пожаловал? – поинтересовался приятный человеческий голос.

Может быть, и на русском языке. Но я, со своим пониманием драконов, уже ни в чем не была уверена.

Я ожидала увидеть немалый рост, шитую золотом мантию, и чародейский колпак с шитыми золотом цифирями «7» и «9». А вышел дедушка. Добрый, седой, с бородой лопатой, в рубахе и портах. На ногах то ли лапти, то ли кломпы, обувь деревянная – не поймешь. Одежка вроде своя, русская, а приглядись повнимательнее, и засомневаешься. Короче, архетипический такой дед, наверное, его бы дети любого мира за своего признали. Да мне, при взгляде на него, захотелось хоть не надолго, да окунуться в детство.

– Здравствуйте, дедушка, это я к вам в гости пришла.

– Здравствуй, девонька, – произнес он вполне добродушно. – С чем пожаловала?

С чем? У меня и нет ничего, все в прошлом осталось. Или есть?

– Вот, сушки к чаю принесла, – потрясла я котомкой. – Может, они еще не промокли…

– Вот и хорошо, – явно обрадовался дед. – Давненько у меня гостей не случалось, ох, давненько. Обожди немного в пещере золотой, у меня еще один гость.

– Ну а ты, шаман, что здесь потерял?

И впрямь. Черный дракон! А я о нем и позабыть успела, если честно.

Шаман был уже не один. В воздухе реяло огромное драконье облако. Этим-то с какой радости неймется? Тоже золотишка захотелось? И почему они мне кажутся какими-то недоделанными? Я пригляделась повнимательнее – все они, как один, были без огня. Не ныряли они в Источник, ждали свой очереди, полагались на шамана. Вот только почему?

Ответ Черного Дракона чуть-чуть прояснил ситуацию.

– Драконы лишились портала на Огненной, – заявил тот. – У них исчезла возможность греться огнем, дай им Сокровище.

– Дай! Дай! Дай! Дай! – послышалось со стороны облака.

– Бред какой-то, – оторопело произнесла я. – Денебцы никогда не пойдут на это.

– Денебцы – крайне забавный народ, – повернулся ко мне Алхимик, согласно кивая головой. Глаза его так и лучились чудесными воспоминаниями. – Мне, с рождения золотому более, чем на половину, по идее, следовало бы их остерегаться, но они были крайне добры ко мне, когда я в молодости, путешествуя по миру, случайно оказался на их планете. Сейчас-то мне уже все равно, – ласково погладил он болванчика по лысой головке.

– Ты лжешь, – поворотился Алхимик к шаману.

– Конечно, – спокойно ответил Черный Дракон. – Но это вполне могло бы быть правдой, если бы кое-кто, – устремил он на меня нехороший взгляд, – не уничтожил наше оружие.

– Ничего не понимаю, – села я на золото, выстилавшее дно пещеры. – Какое оружие? Бесноватые железяки, что ли? А причем тут Источник?

Великий Алхимик устремил на меня пристальный взгляд. Всего на секунду, но этого вполне хватило для того, чтобы глаза деда зажглись пониманием. Черный Дракон аж зашипел от злости.

– И эта дура встала на пути у Всемогущего… – он зажал себе лапой пасть, и я не смогла разобрать, кому именно мне удалось нечаянно помешать.