9

К середине сентября Джанет вернулась в школу и с головой окунулась днем в работу, а по вечерам — в веселый круговорот вечеринок и других развлечений. Четин опять был в их компании, хотя он редко разговаривал с ней, и Джанет чувствовала, что былой интерес у него пропал. Часто он вообще игнорировал ее, даже не приглашал на танец. Салли и Гвен заметили это и очень удивились такой перемене, но Джанет помалкивала.

Диана с миссис Флеминг приехали в Стамбул вместе, но ненадолго: молодой вдове вскоре предстояло заняться делами наследства. Джанет поняла, что Диана собирается поскорее продать фирму покойного мужа.

— Потом она приедет сюда… навсегда? — У Джанет вдруг встал комок в горле, она говорила едва слышно. — Они поженятся здесь?

— Миссис Флеминг сказала, что свадьба будет в Англии. Потом они будут жить здесь, до тех пор, пока Крейг не переедет в Грецию. Он собирается поселиться на одном из островов греческого архипелага.

— Странно, — заметила Джанет, — что Крейг не хочет жить в Англии. В конце концов, у его матери больше никого нет… так, по крайней мере, сказала мне Диана.

Марк немного помялся, прежде чем ответить.

— Мать Крейга — очень властная женщина и любит командовать. Она думает, будто ей одной известно, что всего лучше для Крейга, а он, как ты знаешь, не тот человек, чтобы это терпеть. Но в то же время он очень привязан к своей матери и никогда не решится огорчить ее. — Марк замолчал на мгновение, а Джанет вспомнила тот вечер на острове, когда они с Крейгом поздно вернулись с прогулки. Тогда глаза Крейга сердито сверкнули, когда его мать взглянула на часы, но когда он говорил с ней, в его голосе не было ни намека на недовольство. — Я думаю, Крейг потому и уехал из Англии, что он хотел жить подальше от нее. Он хорошо устраивает свои дела, так, что она никогда не докопается до истинного положения вещей. Если бы у него было дело в Англии, стало бы ясно, что он не хочет жить вместе с ней. Это расстроило бы ее и, насколько я знаю их обоих, могло бы привести к глубокому и продолжительному разрыву. Естественно, Крейг не хочет ничего такого.

— Ты думаешь… ты уверен, что Крейг женится на Диане? — Джанет едва выдавила эти слова и густо покраснела, встретив пристальный взгляд брата. — Я имею в виду… ты ведь сам говорил… что люди меняются…

«Зачем вспоминать об этом», — одернула она себя с легким раздражением. Это было случайное замечание, брат говорил о мимолетном впечатлении, от которого сам же и отмахнулся, как от пустякового.

— Да, пожалуй, уверен, — ответил Марк, не обращая внимания на ее последнее замечание. — Вчера миссис Флеминг не могла говорить ни о чем другом, а потом, только посмотри на Диану и Крейга. — Джанет поразили странные интонации в голосе Марка. Они напомнили ей то сочувствие, которое она ощутила, едва пришла в себя после несчастного случая в горах. Но сейчас в голосе Марка звучало что-то похожее на отчаяние, на покорность судьбе. — Да, чуть не забыл, — добавил он вдруг, — завтра мы с тобой обедаем у Крейга. Он позвонил мне сегодня утром, и я сказал, что мы придем. У тебя нет других планов на завтра?

Джанет помотала головой. Марк хорошо знал, что все ее вечера проходят в легкомысленных развлечениях и танцах. Она догадывалась, что он не одобряет такое времяпрепровождение, и это задевало ее, но как она могла объяснить ему? Сейчас ей хотелось, чтобы Марк не принимал приглашения за нее. После возвращения с острова Джанет очень редко видела Крейга, намеренно избегая его. Она надеялась вообще не видеть его, пока Диана здесь. Зачем усиливать свои страдания, видя их вместе? К тому же у нее не было никакого желания вновь встречаться с миссис Флеминг; Джанет чувствовала, что та испытывает к ней неприязнь, хотя причина такого отношения была ей неясна. Но Марк принял приглашение, а Джанет так и не нашла благовидного предлога, чтобы отказаться.

Диана и Крейг стояли рядом во внутреннем дворике, мягкий свет освещал их лица. Острая боль пронзила сердце Джанет, когда она вспомнила другой вечер и Крейга, стоящего на ступеньках и поджидающего ее. Тогда был обед в интимной обстановке, потом они долго сидели вдвоем на веранде; казалось, что даже их мысли были созвучны друг другу, когда, сидя под звездным небом, они то тихо разговаривали, то молчали, глядя через пролив на мерцающие огоньки восточного берега Босфора.

А сейчас Крейг стоял здесь с Дианой, и они казались такими счастливыми, такими подходящими друг другу. Диана была необыкновенно хороша. Как выразительно она посмотрела на Крейга, когда, поприветствовав Джанет и Марка, они подошли к ступенькам лестницы!

Крейг наклонился, что-то шепнул Диане, и они тихонько засмеялись. «Как, наверное, это прекрасно, — подумала Джанет, — отдаться своей любви после стольких лет ожидания!» Джанет заметила, что Крейг смотрит на нее, заметила и движение, каким он взял Диану за руку. Джанет не смогла сдержать печального вздоха, и Марк тут же обнял ее за плечи. Это был вполне машинальный жест, значение которого он, вероятно, даже не осознал, но в нем Джанет нашла утешение и благодарно улыбнулась брату.

Весь вечер Джанет то и дело вспоминала слова своего брата: «Только посмотри на Диану и Крейга». Если у нее и была хоть тень сомнения, теперь она окончательно развеялась — достаточно было взглянуть, как внимателен Крейг к Диане. Она отвечала на его внимание нежной улыбкой. Но Джанет чувствовала ее печаль и была уверена, что, смерть мужа хотя и дала Диане желанную свободу, все же глубоко потрясла ее. Это было вполне в ее характере — она могла искренне оплакивать утрату мужа, хотя тот много лет стоял между нею и Крейгом. «Совсем не удивительно, — подумала Джанет, — что Крейг так долго и терпеливо ждет, когда Диана станет его женой».

Когда обед закончился, миссис Флеминг, сославшись на головную боль, поднялась наверх отдохнуть, сказав, что спустится позднее. Остальные перешли в гостиную выпить кофе. Пока Марк с Крейгом говорили о яхтах, Джанет и Диана сидели на диване, болтая о разных мелочах. Теперь они были на «ты». Джанет несколько раз порывалась выразить ей сочувствие по поводу смерти Роя, не имея возможности сделать это во время обеда, но и сейчас ей было трудно это сказать, пока Диана сама не заговорила о муже.

— Мне здесь очень нравится, и я могла бы еще пару недель побыть в Стамбуле, но я должна вернуться домой, хотя бы на некоторое время. Ты, наверное, знаешь, что я продаю фирму и дом — фактически, все имущество Роя?

Джанет кивнула и, пользуясь появившейся возможностью, выразила свое сочувствие. Диана поблагодарила ее и, хотя в ее голосе звучала печаль, добавила, что ей легче от того, что для Роя все кончилось.

— Его мучили сильные боли, и всем нам тяжело было видеть, как он страдает. Он сам хотел умереть… особенно в последние дни. — Диана замолчала, а Джанет не решалась прервать ход ее мыслей. Но вскоре она заговорила сама, как-то странно посмотрев на Джанет. — Я слышала, что и ты, Джанет, пережила горе.

Разговор о смерти ее жениха начался так незаметно, что Джанет даже не удивилась.

— Тебе сказал об этом Крейг? — спросила она Диану, бросив взгляд в сторону Крейга, увлеченно беседующего с Марком.

— Мне рассказал Марк еще больше года назад, когда мы с ним случайно встретились в кафе. Я тогда еще не была с тобой знакома, хотя и знала, когда мы учились в университете, что у Марка есть маленькая сестренка. — Она улыбнулась своей обаятельной улыбкой, к которой сейчас примешивалась печаль. — Впрочем, Крейг тоже об этом знает… — Она замолчала, искоса посмотрев на Джанет, затем отвела взгляд, будто не решаясь продолжать.

— Марк рассказал ему, как ты переживаешь… и что ты решила никогда не выходить замуж. — Диана порывисто повернулась к Джанет. — Ничего, что я говорю об этом, Джанет? Конечно, мы знаем друг друга не очень хорошо, но я уверена — мы станем подругами.

— Нет, я ничего не имею против, — искренне ответила Джанет. Она сомневалась, станут ли они подругами, потому что была уверена, что не переживет свадьбу Крейга и Дианы. Джанет уже обдумывала возможность расторгнуть контракт и вернуться в Англию вместе с братом к Рождеству. — Я не понимаю, зачем Марк рассказывал Крейгу обо мне, — произнесла она немного смущенно.

— Я думаю, все произошло естественно, в ходе разговора. В конце концов, Марк и Крейг очень близкие друзья… во всяком случае, были в молодости. Марк, вероятно, решил объяснить, почему ты решила сюда приехать.

— Крейг… Крейг знает, почему я приехала?

«Марк, должно быть, рассказал ему все подробности», — удивленно подумала Джанет. Она считала естественным, что Марк мог упомянуть в разговоре о гибели Неда, но ей показалось странным, что он сообщил Крейгу такие интимные детали о своей сестре. Джанет предполагала, что он мог рассказать о ней только в случае, если бы его прямо спросили об этом, а Крейгу это вряд ли было настолько интересно, чтобы он задавал подобные вопросы.

— Крейг знает, что ты приехала сюда, потому что сильно горевала, и твой брат решил, что пребывание здесь поможет тебе забыть горе. — Диана помедлила, затем добавила: — Но ведь не помогло, Джанет?

Она говорила очень участливо, и Джанет не обиделась.

— Помогло, конечно, но…

— Но что? — Опять вежливый, участливый тон, убеждающий довериться.

У Джанет перехватило горло; она не могла ничего объяснить Диане, хотя была уверена, что нашла бы в ней очень внимательного слушателя.

— Может быть, ты не знаешь, — продолжала Диана, — но Крейг очень беспокоится за тебя. Он считает тебя очень хорошей девушкой и жалеет, что ты так относишься к замужеству.

Он считает ее хорошей девушкой… и думает, что ей надо выйти замуж… Губы Джанет задрожали, и она вдруг вспомнила несколько случаев, когда Крейг терял с нею терпение. Это сначала озадачивало ее, но потом она начала подозревать, что это как-то связано с ее прошлым, о котором мог рассказать Крейгу Марк. И вот ее подозрения подтвердились. Джанет вспомнила, как Крейг говорил ей, что Нед не захотел бы, чтобы она жила только прошлым и портила себе жизнь, отказавшись от замужества. Она почувствовала, что наконец все поняла: просто Крейг не терпел людей, постоянно оплакивающих свою судьбу, неспособных бороться с отчаяньем и найти в себе мужество начать новую жизнь.

Подняв глаза, Джанет увидела, что Диана терпеливо ждет ответа, и срывающимся голосом произнесла, что никогда не сможет выйти замуж. Диана чуть нахмурилась и бросила взгляд на Крейга, все еще занятого беседой с Марком.

— Не понимаю, почему Крейг так волнуется за меня, — прибавила Джанет, заметив взгляд Дианы. Ей казалось странным, что она сидит здесь и ведет такой разговор с женщиной, на которой Крейг скоро женится.

Но Диана глубоко ушла в свои мысли и, вероятно, даже не слышала последнего замечания Джанет. Брови ее по-прежнему были слегка насуплены, и когда она наконец нарушила молчание, в ее голосе прозвучали нотки нетерпения и озабоченности.

— Мой Рой, — сказала она, — очень меня любил и, наверное, поэтому он не хотел, чтобы я жила только памятью о нем. Он хотел, чтобы я была счастлива. Твой жених… ты думаешь, он захотел бы, чтобы ты отказалась от всех радостей жизни? Подумай! — Она покачала головой и добавила уже мягче: — Прости за прямоту, Джанет, но я думаю, что тебе стоит изменить отношение к жизни. Жизнь может дать человеку очень много. Нельзя же хоронить себя заживо.

Не дав Диане закончить, Джанет покачала головой.

— Я ничего не могу объяснить, Диана, — почти шепотом, ответила она. — Я никогда не выйду замуж, никогда. Но я ничего не могу объяснить, а тебе — тем более.

— Мне — тем более?! — Диана вскинула брови. — Какие странные вещи ты говоришь, Джанет.

Она опять перевела взгляд на Крейга. Тот поднял голову и нежно улыбнулся ей. Диана глубоко и, казалось, сердито вздохнула.

— Значит, решила ты твердо? — спросила она, и Джанет кивнула.

— Твердо, Диана. У меня нет ни малейшего желания выходить замуж. — Слабая улыбка тронула ее губы. — Я очень признательна вам с Крейгом, что вы так беспокоитесь обо мне, но поверь: в этом нет нужды. Я… я вполне довольна своей жизнью. — Она попыталась говорить убедительно, постаралась улыбнуться, но ей это плохо удалось.

Но тут, к счастью, Крейг с Марком закончили свою дискуссию, и разговор стал общим. Диана и Крейг то и дело добродушно подшучивали друг над другом, поддразнивали один другого, как часто делают влюбленные. Джанет уже начала думать, как она выдержит до конца вечер, когда Марк, перехватив ее взгляд, сказал мягко:

— У тебя усталый вид, Джанет. Хочешь пойти домой? — Он повернулся к Крейгу. — Ты не возражаешь, Крейг?

— Но ведь еще рано, — заметила Диана, глядя на Марка. — Не уходите. Ты ведь не так уж устала, Джанет, правда? — добавила она с улыбкой.

— Я… ну… — «Это просто вежливость со стороны Дианы? Или она действительно хочет, чтобы мы остались? Странно, что она не ухватилась за возможность побыть вдвоем с Крейгом. На ее месте я бы воспользовалась случаем», — призналась себе Джанет, а вслух произнесла: — По правде говоря, да, не так уж сильно. — Она слабо улыбнулась Крейгу, который тоже присоединился к просьбе Дианы.

— Тогда все решено, — заявила Диана, сияя своей очаровательной улыбкой. — Не знаю, как вам, а мне ужасно хочется подышать свежим воздухом. Может, прогуляемся, Крейг?

— Слишком холодно, — сказал он и добавил, что с Черного моря дует просто ледяной ветер. Он высказался и решил, что этим дело и кончено. Но Диана надулась и сказала, что ветер вовсе не холодный, просто Крейгу лень вставать с места. Такое поведение Дианы было внове для Джанет. Она взглянула на Крейга, пристально наблюдая за его реакцией, и тут же вспомнила, что имея дело с ней, он просто отметал всякое противодействие.

Но сейчас; заметив протестующий взгляд Дианы и ее по-детски надутые губы, Крейг снисходительно улыбнулся и не стал настаивать на своем. Как он, должно быть, любит ее! Ведь Джанет знала наверняка, что Крейг не любит подчиняться чужой воле, тем более, женской. Всегда ли Диана будет одерживать верх? Джанет задумалась об этом, заметив, как в глазах Дианы вспыхнул огонек торжества, когда Крейг согласился пойти на прогулку. Но Джанет была уверена, что покладистости Крейгу хватит ненадолго; вероятно, он уступал Диане из-за того, что ей недавно пришлось пережить. Она просто не могла себе представить Крейга в роли послушного, сговорчивого мужа. Напротив: зная его властный, сильный характер, она считала, что его жене с самого начала придется подчиниться его абсолютной власти.

Они вышли из дома. Из-за холодного ветра им пришлось идти довольно быстро; хотя прогулка доставляла Джанет удовольствие, она скоро с тревогой поняла, что сегодня один из тех редких дней, когда ее больная нога давала о себе знать. Они отошли совсем недалеко от дома, когда Джанет начала прихрамывать. Крейг сразу же это заметил и сказал, что они должны вернуться. Диана, увлеченная разговором с Марком, сначала не поняла и пыталась возражать.

— Джанет не может идти дальше, — твердо сказал Крейг и после минутного колебания добавил: — Послушайте, вам двоим незачем возвращаться, если вам так уж понадобилось идти гулять. Я отведу Джанет.

Какое-то время Джанет изумленно смотрела на него. Неужели он оставит Диану? Вдруг она нашла объяснение его предложению. Конечно, ему бы не хотелось покидать Диану, но Джанет — его гостья, а Крейг всегда строго придерживался правил хорошего тона.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы мы все вернулись в дом? — спросила Диана, стараясь разглядеть Джанет в темноте.

— Нет, я не хочу портить прогулку. Мне очень жаль, что я причинила вам беспокойство, — сказала Джанет, чувствуя, что ей надо бы возвращаться одной или попросить Марка проводить ее. — Я сама дойду.

— Глупости, — резко прервал ее Крейг. — Я с самого начала не хотел идти на эту прогулку, поэтому мне вовсе не трудно проводить тебя домой.

Марк было забеспокоился, но Диана со свойственной ей легкостью и дружелюбием уже взяла его под руку, принимая как само собой разумеющееся его желание прогуляться с ней.

— Пойдем, Марк. Пусть Крейг проводит Джанет.

— Мы не задержимся, — пообещал Марк. — Если тебе не станет лучше после отдыха, я схожу за машиной.

— Не стоит, Марк. Я могу отвезти вас обоих.

— Прости, Крейг, — пробормотала Джанет, когда они оставили Марка с Дианой и повернули к дому. — Нога давно меня не беспокоила. Надо же было случиться, что она заболела именно сегодня!

— Милая моя, — ответил он довольно строго, — я уже сказал, что мне вовсе не трудно вернуться с тобой. Пожалуйста, не заставляй меня повторять это в третий раз.

Она замолчала. Раздражение в его голосе окончательно убедило ее в том, что она причинила Крейгу беспокойство и неудобство.

— Болит? — спросил он чуть позже. — Ты, кажется, стала хромать сильнее.

— Нет, не очень. Я чувствую тупую боль, но доктор предупреждал, что так еще будет некоторое время. Через месяц-другой все пройдет. — Крейг, наверное, опять вспомнил, что она не прислушалась к его совету, а теперь пожинает плоды своего безрассудства.

К счастью, скоро они дошли до дома. Гостиная встретила их острым запахом можжевелового дыма и легким потрескиванием веток в камине. Комнату освещал только мягкий, приглушенный свет маленькой настольной лампы в углу. Рука Крейга потянулась было к выключателю, но потом опустилась.

— Вон туда, — сказал он коротко, указывая на диван. — Больную ногу положи на подушку.

На диване лежало незаконченное вязание миссис Флеминг. Было видно, что у нее закончилась шерсть.

— Здесь сидит твоя мама, — сказала Джанет, направляясь к стулу. — Я думаю, она пошла за пряжей.

Крейг повернулся к ней, держа в руке каминные щипцы.

— Отодвинь вязание, — велел он. — Мама может сесть и в другом месте. — Он подбросил в камин чурок, и огонь запылал ярче.

— Мне хорошо и на стуле. — Джанет села на стул, не желая занимать место матери Крейга, чтобы не рассердить ее.

Крейг оставил камин и подошел к дивану, чтобы убрать вязание.

— Иди сюда, — приказал он, сердито взглянув на нее. — Почему с тобой всегда приходится спорить?

— Твоей маме может не понравиться…

— Джанет, — мрачно произнес он, направляясь к ней, — сейчас же располагайся на диване, а не то я усажу тебя силой!

Она подчинилась так быстро, насколько ей позволяла ее больная нога. Крейг снял с нее туфли, и Джанет сидела, чувствуя себя совсем беспомощной, опершись на подушки и вытянув ноги. Она ощущала от его заботы сладкую боль и в то же время какую-то необыкновенную умиротворенность и желание подчиняться его воле. Крейг наклонился к ней, в его глазах вспыхнул сердитый огонек.

— Вот что бывает, когда не слушаешь добрых советов. Я же предупреждал, чтобы ты никуда не ходила с Четином.

Совет? Это был приказ, и она, раздосадованная, решила нарочно сделать наоборот, чтобы доказать ему, что она вольна поступать, как хочет. Как обидно, что теперь приходится признать его правоту, что она не может и слова сказать в свое оправдание. Странно, но она совсем не сердилась на Крейга; напротив, она чувствовала себя виноватой, и чтобы сердитое выражение исчезло с лица Крейга, она призналась, что сделала ошибку, не приняв во внимание его совет. Однако это не возымело желаемого эффекта, Крейг продолжал раздраженно вменять, что она всегда поступает наоборот, какой бы совет он ей ни дал.

— О нет, Крейг, не всегда…

— Даже сейчас. Зачем стоять и спорить, где тебе лучше сидеть? — Машинально Крейг подвинулся к Джанет, чтобы поудобнее подложить подушку. Она опять откинулась на подушки, удивленно наблюдая за его действиями. — Признаюсь, что если бы мне силком пришлось усаживать тебя на диван, я бы сначала отшлепал тебя как непослушного ребенка, потому что мое терпение…

Он замолчал, заметив в дверях статную фигуру матери. Джанет густо покраснела, задавая себе вопрос, давно ли мать Крейга в комнате и что она слышала.

Казалось, что молчание никогда не кончится. Миссис Флеминг, видимо, не могла сдвинуться с места и все стояла в дверях. Ее надменное лицо покраснело, и Джанет была уверена, что это верный признак сильного гнева. Сама Джанет еще никогда не испытывала большего смущения, чем сейчас, но Крейг оставался абсолютно спокойным и хладнокровным. Он ждал, что скажет его мать.

Щелкнул выключатель, яркий свет залил все вокруг. Миссис Флеминг вошла в комнату, машинально стискивая в руке моток пряжи. Она медленно перевела взгляд с Крейга на Джанет, затем опять на Крейга.

— Что случилось, Крейг? Джанет заболела?

Джанет покраснела еще больше. Она чувствовала, что миссис Флеминг намеренно игнорирует ее, даже спиной к ней повернулась.

Крейг тоже заметил это пренебрежение. Его глаза сверкали как сталь, а в голосе звучали холодные металлические нотки, когда он объяснял, почему они с Джанет так быстро вернулись с прогулки.

— Марк с Дианой решили прогуляться еще немного, — добавил он. — Им не было смысла возвращаться, тем более, что прогулка им нравится.

— Но разве не Марк обязан заботиться о своей сестре?

Последовала короткая напряженная пауза. Было видно, что Крейг сдерживается с трудом, у него даже губы побелели. Однако когда он заговорил, его голос звучал спокойно и сдержанно. Джанет поняла, что она стала свидетелем того самого тактичного поведения Крейга, о котором вчера упоминал Марк.

— С Джанет не случилось ничего страшного, поэтому Марку незачем было возвращаться. К тому же им с Дианой захотелось еще погулять.

— Диана не возражала, что ты ее бросил?

— «Бросил»? — Крейг недоуменно поднял брови. — Я что-то не понимаю тебя, мама. Я оставил Диану в обществе Марка.

Теперь настала очередь миссис Флеминг смутиться. Она полуобернулась к Джанет и бросила на нее неприязненный взгляд, как будто та была виновата во всех грехах.

Джанет побледнела, взглянула на Крейга и пробормотала, извиняясь:

— Мне уже лучше. Я, пожалуй, пойду и встречу Марка с Дианой. Сейчас они, наверное, уже возвращаются.

Она села и стала искать свои туфли, но Крейг жестом остановил ее.

— Я отвезу тебя домой, как только вернется Марк. И на твоем месте я бы сразу же лег в постель. Твоей ноге нужен покой. — Перехватив ее взгляд, он чуть насмешливо улыбнулся. Было ясно, о чем он подумал.

— Да, я так и сделаю, — ответила Джанет и осторожно взглянула на него из-под ресниц, как бы говоря: «Несмотря на то, что ты обо мне подумал».

Крейг широко улыбнулся ей, хотя усмешка еще светилась в его глазах. Джанет ждала какого-нибудь саркастического замечания, и оно готово было сорваться с его губ, но он внезапно ощутил холодный, но в то же время заинтересованный взгляд матери и просто сказал:

— Очень благоразумно, отдых пойдет тебе на пользу. — Потом, сказав, что надо подогнать машину к парадной двери, он вышел из комнаты.

Миссис Флеминг подняла вязание со стула и села.

— Простите меня, милая, если я показалась ошеломленной, когда вошла сюда, — сказала она, соединяя концы пряжи, чтобы продолжить вязание. — Я решила, что такой разговор между… просто знакомыми довольно странен.

«Знакомые? Пожалуй, мы больше похожи на заклятых врагов. А разговор… никакого разговора не было», — подумала Джанет, вспыхнув при мысли об угрозе Крейга, на которую намекнула миссис Флеминг. Говорил ведь только ее сын.

— Крейг просто… просто пошутил, — запинаясь, пробормотала Джанет, вспомнив, что Крейг вовсе не шутил тогда; напротив, у него был такой вид — словно ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем такая экзекуция — тут же и немедленно.

— Надеюсь, что он и вправду шутил, — ответила миссис Флеминг, — хотя по тону его мне так не показалось. Я не ожидала от Крейга такого легкомысленного поведения. Я думаю, чем скорее он женится и остепенится, тем лучше. Он слишком долго был предоставлен сам себе.

У Джанет комок застрял в горле, она ничего не смогла на это ответить. Миссис Флеминг тоже замолчала, поглощенная вязаньем. Но через некоторое время она заговорила вновь, очень сдержанно и, казалось, без всякого интереса:

— Марк сказал мне за обедом, что вы повредили ногу в горах.

— Да, в горах. — Джанет села и надела туфли.

— Вам раньше приходилось подниматься в горы?

— Нет, это был первый раз.

— Как неудачно — несчастный случай в первом же походе. — Миссис Флеминг уронила клубок, и он покатился по полу. — Разве с вами не было опытного проводника?

— Был. Он крикнул, предупредил меня, но я не поняла. — Джанет напрягла слух, стараясь уловить шум машины. «Почему Крейг так долго не едет?» — думала она, страстно желая положить конец этому вежливому допросу.

— Так значит, это был вполне подготовленный поход? — Миссис Флеминг подняла глаза от своей работы. Озадаченная Джанет слегка нахмурилась.

— Конечно. Наш руководитель — сын известного альпиниста.

— Выходит, у вас была смешанная группа? Ваш брат мне об этом не говорил. — Она вновь принялась за вязанье. Джанет нахмурилась сильнее. К чему она клонит? — Расскажите мне, дорогая, как проходит такой поход? Наверное, он продолжается несколько дней. Вы ночуете в отелях, в кемпингах… или где?

Молчание. Джанет встала с дивана.

— Мы ночевали на открытом воздухе, миссис Флеминг, в спальных мешках.

Миссис Флеминг медленно опустила вязание на колени. Она удивленно посмотрела на свою собеседницу, затем, пожав плечами, заметила, что, вероятно, стареет, потому что не понимает поведения современной молодежи. Джанет вспомнила другой случай, когда эта женщина нанесла ей такой же скрытый удар, намекнув на неуместность ее пребывания в загородном доме вместе с Крейгом. Сейчас ее намеки были более прозрачными, вероятно, потому, что дело не касалось ее сына. Следующие слова миссис Флеминг подтвердили это.

— Я знаю, что сейчас подобные вещи считаются вполне допустимыми, но должна признаться: я рада, что Крейг принадлежит к более старшему поколению… и придерживается правил приличия.

Глаза Джанет засверкали; она уже готова была спросить, что миссис Флеминг имеет в виду под словами «подобные вещи», но взяла себя в руки. Она была гостьей Крейга и не могла допустить, чтобы он вошел и услышал, что она ссорится с его матерью. Но следующие слова миссис Флеминг поколебали решимость Джанет сохранять спокойствие. Она выразила удивление, что Марк разрешил ей пойти в поход и добавила, что Крейг никогда бы этого не позволил, будь она его сестрой.

— Я, кажется, уже говорила вам, миссис Флеминг, что мой брат не вмешивается в мои дела. — Она не отреагировала на упоминание о Крейге, но что-то в манере его матери убедило Джанет в том, что ей хотелось узнать, известно ли ее сыну о том, где они провели ночь, и поэтому она старается направить разговор в такое русло, где этот вопрос не прозвучал бы слишком прямолинейно. Джанет ждала, обдумывая свой ответ, но вопрос так и не был задан. Миссис Флеминг, видимо, поняла, что расспрашивать об этом надо не Джанет. Очевидно, позднее она задаст тот же вопрос своему сыну.

Ненадолго воцарилась тишина. Миссис Флеминг занялась своей работой, а Джанет смотрела в окно, надеясь увидеть свет фар машины, и одновременно прислушивалась, не идут ли Марк с Дианой.

Они пришли все вместе. Крейг как раз ставил машину у парадной двери, когда подошли Марк и Диана.

— Все в порядке? — спросил Марк без особого беспокойства; очевидно, Крейг уверил его, что нога у Джанет перестала болеть. Марк обернулся к своему другу. — Я очень признателен тебе, Крейг, что ты решил сам отвезти нас домой. Но я мог бы сходить за своей машиной.

Крейг небрежно пожал плечами и, взяв со стула пальто Джанет, подал ей.

— Спасибо, Крейг. — Джанет улыбнулась ему и тут же заметила пристальный взгляд его матери и странный мимолетный взгляд, которым обменялись Диана и Крейг. Джанет почувствовала, что краснеет. Может быть, Диана недовольна мелким знаком внимания, который он проявил к другой женщине? Но она ведь сама предложила, чтобы Крейг проводил Джанет. Крейг тоже как-то странно посмотрел на Диану. Он извинялся? Пытался объяснить, что он обязан проявлять внимание к гостье.