Глава 29

Биение его сердца

Подойдя к дому, Джуд откинул капюшон своего синего плаща. Дождевые капли обрушились на его голову. Не обращая внимания на дождь, он долго смотрел на белую входную дверь: он многое вспомнил. И только потом позвонил.

Открывший дверь улыбающийся человек, как только увидел Джуда, сразу стал серьезным. Этот человек был невысок, его короткие волосы посеребрила седина, глаза у него были карие, а их взгляд бесстрастным. Одет он был в зеленый свитер из искусственной шерсти, темные брюки и черные домашние шлепанцы... Прошло несколько томительных секунд, и он снова заулыбался.

— Джуд Стюарт собственной персоной, — сказал мужчина низким голосом. — Это хорошо, что ты зашел ко мне.

Джуд не ожидал такого радушного приема от отставного генерала. Он заглянул в гостиную за спиной Вэрона — там никого не было. Где-то в глубине дома работал радиоприемник — передавали оркестровую обработку популярной песни «Нью-Йорк, Нью-Йорк»...

— На улице льет, — заметил Вэрон, — так что добро пожаловать в дом.

— Добро пожаловать? — прошептал удивленный Джуд.

— Слушай, парень, ты позвонил, я открыл дверь, дома я один, надеюсь, что и ты тоже один...

— Я знаю, кто вы, — пробормотал Джуд, оставаясь на месте.

— Если ты отвергаешь мое гостеприимство, то получается, зря я потратил столько сил, чтобы сделать из тебя человека... Входи смело, солдат!

Вэрон повернулся к Джуду спиной и направился в гостиную. Джуд поколебался, но все-таки пошел за отставным генералом. «В конце концов именно за этим я и появился здесь», — подумал он.

— Только не нажимайте ни на какие кнопки, — предупредил Вэрона Джуд, захлопывая дверь.

Вэрон засмеялся:

— А кого это мне вызывать при помощи кнопок? Я — одинокий отставник.

— Осторожность не помешает, — сказал Джуд, поднимаясь вслед за Вэроном по лестнице на второй этаж.

Они вошли в просторную тихую комнату со стоящими по стенам диванами, в углу горел камин. В комнате была вторая дверь. Вэрон не спеша направился к ней.

— Да, все теперь в прошлом, — задумчиво сказал он. — Служба в Пентагоне, связи с ЦРУ — там, кстати, у меня было много знакомых. Были знакомые и среди политиков в министерстве юстиции. Их накачали какие-то идиоты из конгресса, и меня благополучно отправили на пенсию...

— А среди работников Белого дома у вас тоже были знакомые? — поинтересовался Джуд.

— Сегодня от них толку нет. Старики страдают потерей памяти, а молодым на все наплевать.

Они вышли из комнаты в коридор и направились по нему в глубь дома.

— Судя по последним сообщениям, — не оборачиваясь, сказал Вэрон Джуду, — ты вырвался из паутины, которую специально сплели для тебя люди из ЦРУ в пустыне неподалеку от Лас-Вегаса. Как это тебе удалось уйти?

— Угнал машину.

— Экспроприировал, — поправил Джуда Вэрон. — Солдаты машин не угоняют, они их экспроприируют.

— Я давно уже не солдат. — Руки у Джуда дрожали.

— Никто не освобождал тебя от твоих обязанностей.

Они вошли в огромную гостиную на втором этаже. В углу располагался низенький столик. На полу рядом с ним стоял полуоткрытый атташе-кейс, на вид весьма потрепанный. На столике лежали какие-то досье и большие конверты с бумагами. Тут же была внушительных размеров бутылка виски и стаканы. Джуд сразу же обратил внимание на виски. Где-то в гостиной работал радиоприемник: передавали оркестровые обработки популярных песен.

— Лично я выпью, — сказал Вэрон, потянувшись за бутылкой. — А тебе налить?

Огромным усилием воли Джуд заставил себя сказать «нет».

Стена за спиной усевшегося в кресло у низенького столика Вэрона была стеклянной. Глядя сквозь нее, Джуд рассмотрел какие-то блестки в темноте далеко внизу.

Отпив из стакана виски, Вэрон перехватил взгляд Джуда, обернулся и сказал:

— Это река. Если бы дождь не был таким сильным, ты разглядел бы и неоновые фонари на причале моего соседа.

На противоположной стене гостиной висели фотографии, на которых Вэрон был запечатлен в компании президентов и королей, бывшего шаха Ирана, известного телевизионного проповедника... Все фотографии были подписаны ими для Вэрона.

— Чтобы жить так хорошо, — пробормотал Джуд, продолжая осматривать гостиную, — вы должны были многое экспроприировать.

— Да я не получил и половины из того, что мне должны! — встрепенулся Вэрон.

— А кто это вам задолжал?

— Все, кто посылал меня в бой! — заявил отставной генерал. — Все те, ради кого я заставлял многих достойных людей рисковать своей жизнью! Конечно, должны не только мне, но и тебе!

— И в какую же сумму можно оценить этот долг? — прошептал Джуд.

— А сколько тебе надо? — спросил Вэрон.

Джуд покачал головой:

— Вы-то сами сколько получили?

— Пока что мне хватает, — ответил Вэрон и чертыхнулся. — Слушай, парень, а может, ты все-таки выпьешь? Вот смотри, — отставной генерал поставил на столик пустой стакан и поднес к нему бутылку с виски, — я наливаю это тебе. Надумаешь выпить — стакан будет под рукой. Выливать же виски обратно в бутылку я не намерен.

Джуд не выдержал. Он подошел и схватил стакан. Вэрон нагнулся и стал нащупывать что-то под столиком.

— Не смейте! — закричал Джуд.

Вэрон застыл. Джуд опустился на колени, заглянул под столик и увидел там обычный радиоприемник.

Вэрон нажал на выключатель, и музыка перестала звучать.

— Так-то оно будет лучше, — сказал отставной генерал. — Наверное, именно из-за этой музыки я и не слышал, как ты подъехал.

Джуд сел в кресло. Вэрон встал и, прохаживаясь по гостиной, стал задавать вопросы.

— Ты сюда приехал прямо из Невады? Кстати, этот твой писатель... Ты разговаривал с ним о своих делах?

— В наши игры он не играет, — пробурчал Джуд.

Вэрон сел на диван в противоположном углу гостиной.

— Твоего друга зовут Ник Келли. Он знает, что ты здесь?

— Зачем вы приказали своему человеку убить меня? — спросил Джуд.

— Я никому убивать тебя не приказывал.

— Разве не вы послали человека в один из баров в Лос-Анджелесе, чтобы...

— Того человека звали Мэтью Хопкинс, — перебил Джуда Вэрон.

Джуд кивнул. Он помнил это имя. Именно оно значилось на водительском удостоверении, которое он вытащил из кармана того убитого парня.

— Значит, все-таки послали его в бар вы...

— Да, послал. Из-за некоторых сбоев в работе...

— Не понимаю.

— Видишь ли, ты не откликался на мои неоднократные приказания выйти на связь. Я имею в виду приказания, которые я обычно направлял при помощи гороскопов. И твое молчание стало меня беспокоить.

— Я решил тогда раз и навсегда покончить с вашими делами.

— А с чего это ты взял, что можешь что-то решать и вообще иметь какой-то выбор? — заволновался Вэрон. — Конечно, я допустил ошибку, когда направил к тебе Хопкинса, но сегодня у меня почти не осталось верных людей.

— Хопкинс тоже работал на вас?

— Так же, как и ты. Раньше он служил на флоте. Потом уволился и получал пенсию по нетрудоспособности. Ты, кстати, зря отказался от такой же пенсии.

— Зачем вы его направили ко мне?

— Хопкинс получил задание разыскать тебя и убедиться, что с тобой все в порядке... Да-да, — продолжал Вэрон после паузы, — его, конечно, не следовало посылать. В последние годы у него быстро развивалась паранойя, ему часто мерещилась всякая чертовщина. Но он был последним из оставшихся у меня агентов на Западном побережье... Если же он пытался тебя убить, то действовал он так только по собственной инициативе.

Джуд почувствовал себя совсем разбитым. Он облокотился на ручку кресла.

— Хопкинс, — продолжал Вэрон, — должен был просто проследить за тобой. Вступать в какой-либо контакт ему было запрещено. Если же он собирался тебя убить...

— Я не хотел... — перебил отставного генерала Джуд и вжался в кресло. — Сам я не хотел его убивать. У меня и в мыслях этого не было.

— Да и я понятия не имею, чего же он хотел, когда оказался в такой опасной близости с тобой...

Джуду показалось, что в этих словах было что-то похожее на правду.

— Я думаю, — вздохнул бывший солдат, — Хопкинс, как и я, искал ответы на многие вопросы. Этих ответов мы у вас не получили. Да и не могли получить. Вы сообщили Хопкинсу только некоторые данные обо мне. И, насколько я сейчас понимаю, он, наверное, просто хотел поговорить со мной, решив, что мы принадлежим к одному братству. По-видимому, он надеялся получить у меня кое-какие ответы на мучившие его вопросы...

— А это значит, что во всем случившемся виноват только он! — припечатал Вэрон.

— А я, выходит, тут ни при чем... — Джуд покачал головой. — Да нет, мы оба негодяи. Я и Хопкинс. Кстати, а зачем это я вам вдруг понадобился? Ваши рассуждения по поводу беспокойства относительно моего молчания, конечно, не в счет!

Бывший солдат поднес ко рту стакан с виски. Вэрон, скривив рот, наблюдал, с какой жадностью Джуд поглощает спиртное.

— Мы должны быть уверены, что находимся в безопасности, — сказал наконец отставной генерал.

— Не мы, а вы! — допив виски, выпалил Джуд. Он поставил стакан на столик и снова наполнил его до краев. — Мне кажется, кто-то начал охотиться за вами, вы попали в перекрестие чьего-то прицела.

— Эти мерзавцы действуют без оружия! — заволновался Вэрон. — Если бы у них было оружие, то я бы...

— Значит, речь идет о длинной руке закона... — От выпитого виски Джуд почувствовал себя спокойнее. И в голове у него прояснилось. — Думаю, вы, генерал, сами сели в лужу во время иранского скандала.

— Но ведь они сами тогда ко мне обратились за помощью! — закричал Вэрон. — Они прекрасно понимали, что для этой работы нет лучшего человека, чем я. Доклад генерального прокурора, из-за которого меня вытурили из Пентагона, не в счет. Я очень был нужен им тогда. Я занимался тайными операциями всю свою жизнь, я руководил ими, когда эти сосунки из Белого дома ходили еще пешком под стол! И еще я знал Иран как свои пять пальцев. Я знал его настолько хорошо, что даже наш бывший президент-фермер Джимми Картер выбрал именно меня для проведения второй экспедиции по спасению наших заложников. Он понимал, что я могу делать большие дела! Ну и что из того, что попутно я заработал кое-какие деньги?! В конце концов я давно не мальчик, и соловьиных песен мне уже недостаточно!

— Как же конкретно вы сделали эти деньги?

— Очень просто. Занимался торговлей оружием. Для этого встречался с некоторыми иранцами. Черт бы их подрал! Разве можно иметь дело с шакалами?!

— Стоп! — сказал Джуд. — Я хоть и пил беспробудно все эти годы, но пока еще разбираюсь, что к чему. В этом деле вы, по-видимому, не были самым главным действующим лицом. Во всяком случае, лично вам особенно опасаться нечего. Единственное, что могут поставить вам в вину, так это то, что вы выполняли чей-то приказ. Вот только чей?.. Сам же я подобные преступные приказы больше выполнять не собирался!

— Что касается тебя, — усмехнулся Вэрон, — то это тоже была их идея, не моя. Я сказал им тогда по поводу их нового задания только то, что дело можно провернуть, что есть у меня на примете один парень. Мой агент.

— То есть я. — Джуд покачал головой. — И вы думали, что я настолько туп, что стану помогать вам и вашим друзьям подтасовывать факты, чтобы в результате обвинить никарагуанское правительство в контрабанде кокаином?

— В этих делах с наркотиками у тебя самого был немалый опыт, — сказал Вэрон. — У тебя были хорошие контакты, да и человек ты добросовестный...

— Но если что-нибудь выплыло бы наружу, то вы меня бы первого и сдали! А чего со мной церемониться? Я — пьяница, все мои заслуги — в прошлом. Вот только интересно, как бы конкретно вы со мной расправились. Схватили бы с поличным и препроводили в тюрьму?

Убили бы где-нибудь в темной аллее? Или устроили бы автомобильную катастрофу?

— Нет, на это они бы не пошли, — пробормотал Вэрон.

— Впрочем, — Джуд отхлебнул сразу полстакана виски, — я думаю, они отказались от ваших жутких игр, рассчитанных на публику, еще до того, как я сказал «нет».

— Да... — протянул Вэрон, качая головой. — Вывел тебя в люди, а ты все разом и забыл.

— Вы мне лучше честно скажите, зачем приказали Мэтью Хопкинсу следить за мной.

— Видишь ли... Суд присяжных и прокурор все еще не успокоились. Они по-прежнему жаждут крови. Моей. Или твоей.

— Что касается моей персоны, — сказал Джуд, — то клерки вряд ли обнаружат существенный компромат на меня. А вот что касается вас, то в компьютерах правоохранительных органов, думаю, найдется много интересного о ваших грязных делишках. И о делишках ваших друзей!

— Однако если я заговорю, то тебя сразу признают виновным не только в твоих собственных грязных делишках с кокаином, но и в причастности к иранскому скандалу. Я много чего могу рассказать! Например, о Лаосе, о твоем косвенном участии в уотергейтском скандале, о Чили. Расскажу я и об устранении Монтерастелли. А твои экспроприации — отдельная тема для правоохранительных органов! — Вэрон помолчал и добавил: — Помнишь о тех деньгах, которые ты заработал на торговле кокаином? Тогда ты прислал мне кое-что из них. Отчасти они пошли на то, чтобы я мог обустроить свою жизнь, но сам факт торговли кокаином поможет прокурору вырезать звезду прямо у тебя на груди. В дополнение к твоим боевым медалям.

Джуд рассмеялся. От выпитого он был сейчас в благодушном настроении.

— Судя по всему, они за вас крепко взялись, — спокойно сказал бывший солдат. — И поэтому я был очень нужен вам. Вы хотели бросить им на съедение вместо себя самого меня, мелкую сошку. Хопкинса же вы послали ко мне, чтобы установить, в каком состоянии я нахожусь. Все получилось как в анекдоте: один неудачник отправился на поиски другого. — Джуд ухмыльнулся. — Теперь я наконец-то все понял! Мэтью Хопкинс и вправду не должен был на меня нападать. Вы действительно приказали ему просто следить за мной. Но если бы Хопкинс сообщил вам, что я еще не совсем спился, не совсем еще выжил из ума, то...

Вэрон подошел к столику и, сев рядом с Джудом в кресло, начал нервно разглаживать руками лежавшие на нем пухлые конверты. Вот он сдвинул немного в сторону стоявшую тут же бутылку виски и три стакана.

«Целых три!» — оцепенел Джуд. Его благодушное настроение мгновенно улетучилось.

— Да вы ждете еще кого-то в гости! — закричал он. — Конечно, ждете! А разговором со мной просто тянете время!

— Да, жду, — не смущаясь, сказал Вэрон. — Жду людей, которые могут нам помочь.

Джуд в сердцах запустил свой стакан в противоположную сторону.

— Полегче! — Вэрон откашлялся. — Ты должен был прийти сюда, потому что тебе необходима помощь. ЦРУ идет по твоему следу. Полиция Лос-Анджелеса разыскивает тебя за убийство Хопкинса. И еще не известно, какие у тебя появились новые грешки за последние несколько недель. Так что я нужен тебе!

Вэрон налил виски в пустой стакан и толкнул его по блестящей поверхности столика к Джуду.

— Это тебе тоже необходимо, — засмеялся он. — Так что веди себя достойно, а не то я выдам тебя... морской пехоте.

— Чендлер, — пробормотал Джуд. — Уэс Чендлер!

— Откуда, черт возьми, тебе известно это имя?

Джуд залпом осушил стакан.

— У вас есть знакомые, у меня они тоже водятся.

— Откуда у тебя знакомые?

— Тогда чего же вы так заволновались?

Ник так и не заглушил двигатель «порше». Приехав на темную стоянку, расположенную недалеко от того места, где к шоссе примыкала проселочная дорога, он только выключил подфарники. Джип стоял неподалеку.

Ник потерял ощущение времени. Сколько он уже здесь находится? Три минуты? Мгновение? Или целую вечность?

«Дома все в порядке. И это главное. Со мной тоже ничего не случилось. Скоро я вернусь домой. Целый и невредимый. Меня ждут Сильвия и милый Сол...»

На шоссе появились лучи света от фар автомобиля. Они становились все шире, ярче...

Автомобиль повернул на проселочную дорогу, ведущую к дому Вэрона. Это был «кадиллак». Гравий заскрежетал под его колесами.

Ник не знал, каким образом и почему этот «кадиллак» появился здесь, но он вдруг всем своим нутром почувствовал, что роскошный лимузин представляет собой огромную опасность для Джуда и Уэса, скрывшихся в темном тоннеле у дома Вэрона. Этот «кадиллак» был смертельно опасен также для Ника и его семьи.

Чтобы понять все это, Нику потребовалось всего мгновение.

Когда машина замедлила ход под фонарем на пересечении шоссе и проселочной дороги, Ник сумел разглядеть, кто в ней сидит. За рулем находился продажный частный сыщик Джек Бернс. Тот самый, который уже пытался дотянуться своими холодными руками до шеи Ника. Справа от Бернса сидел человек с перебинтованной головой. Ник был уверен: это мужчина, следивший за ним на вокзале «Юнион». Пистолет этого мужчины лежал сейчас у Ника в кармане брюк, но он не сомневался, что в «кадиллаке» есть другие пистолеты. Ничуть не хуже этого.

Ник принял решение. Он выскочил на «порше» на шоссе, повернул на проселочную дорогу и понесся за «кадиллаком».

Фары Ник не включил. Красные габаритные огни над задним бампером «кадиллака» были его ориентиром.

Если бы Ник был поэтом, он наверняка бы подумал о судьбе, о преследующем его злом роке... Он бы начал иронизировать по поводу того, что в жизни каждого человека бывают моменты, когда во имя доброго дела он должен совершить зло.

Но Ник не был поэтом. Единственное, что тревожило его сейчас, было сильное чувство страха. «Прочь, гони его прочь!» — приказал себе Ник.

Красные габаритные огни «кадиллака» стремительно приближались.

Шел сильный дождь. "Даже если Бернс и поглядывает в зеркало заднего вида, — успокаивал себя Ник, — он все равно не увидит «порше».

«Кадиллак» двигался прямо по центру дороги. В отблеске от мощных фар лимузина Нику были уже хорошо видны силуэты Бернса и его пассажира. «Двигателя „порше“ они, наверное, не слышат. По-видимому, в „кадиллаке“ все стекла наглухо закрыты. А может, работает радио», — с облегчением подумал Ник.

«Кадиллак» был уже совсем рядом.

Ник слегка повернул руль влево, вдавил педаль акселератора в пол и, когда капот его машины поравнялся с боковой стойкой «кадиллака», резко вывернул вправо.

Все остальное свершилось в полном соответствии с законами физики.

«Кадиллак» слетел с дороги, попал в придорожную канаву, перевернулся несколько раз и уткнулся в стену деревьев.

Сам Ник успел удержать «порше» на дороге и нажал на тормоз.

На несколько мгновений он потерял сознание от удара. И когда пришел в себя, почувствовал, как что-то липкое течет у него по лицу. Кровь.

Ник уставился на треснувшее ветровое стекло. У него сильно болел лоб, руки одеревенели, колено от удара о рулевую колонку невыносимо ныло. «И это хорошо, — улыбнулся он. — Если чувствую боль, это просто великолепно!»

Ник с трудом выбрался из машины.

Разбитый «кадиллак» был метрах в двадцати от него. Из-под его капота струился пар.

«Боже мой!» Ник не знал, то ли радоваться, то ли горевать.

«Как бы то ни было, будь осторожен», — приказал он себе, вытащил из кармана пистолет и направил его в сторону «кадиллака»...

Через несколько мгновений сквозь шум дождя он услышал сначала стоны, а потом причитания Джека Бернса: «Моя нога, моя нога...» Правая передняя дверь лимузина открылась, и оттуда вылез человек с белой повязкой на голове. Ступив на землю, он вскрикнул и упал.

— Помоги, помоги мне, — кричал Бернс из «кадиллака», — нога, я сломал ногу...

Мужчина с белой повязкой слабо прокричал в ответ:

— Не могу...

— Черт бы тебя подрал! — плаксиво заорал Бернс.

— Что, что с нами произошло? — спросил человек с белой повязкой.

«Да они и не видели меня! — осенило Ника. — И даже сейчас не видят. Они и не догадываются, что произошло!»

Теперь он чувствовал, что неуязвим. Такого ощущения безопасности не давал ему даже зажатый в руке и направленный в сторону «кадиллака» пистолет.

Медленно, очень медленно Ник отступил назад и залег в кювете у дороги. Он внимательно наблюдал за лимузином, по-прежнему держа его под прицелом. «Эти двое должны оставаться здесь всю ночь. Вряд ли они предпримут что-нибудь против меня. Ведь пока они меня не видели... А если разглядят „порше“ на дороге и решатся на что-то? Когда решатся, тогда и буду думать, как поступить. В любом случае в таком состоянии они не представляют особой угрозы ни мне, ни Джуду с Уэсом. Только бы не появился кто-нибудь из друзей Бернса и этого второго человека, чтобы помочь им. Что же касается Джуда и Уэса, то, завершив свои дела в доме Вэрона — что, интересно, это за дела? — они дойдут пешком до искореженных машин, и я тихо уведу их прочь. Чем больше секретности, тем и безопасности больше!»

Ник лежал в кювете на животе. Дождь смыл кровь с его лица. Ему стало холодно, но он старался не обращать на это внимания. Он думал, что наконец-то осуществилась его мечта. Он стал суперменом. Сильным. И опасным.

Лежа под дождем в ожидании Джуда и Уэса, Ник был готов пойти на все.

Всего в миле от этого места Вэрон, сидевший на диване в гостиной, вздрогнул.

— Ты ничего не слышишь? — спросил он Джуда.

— Нет, — соврал тот, а про себя подумал: «Причиной этих шорохов во дворе, наверное, был неосторожный Ник».

— Впрочем, совсем не важно, слышишь ты что-нибудь или нет, — сказал Вэрон. — Тебе следует знать сейчас только одно, а именно то, что я о тебе позабочусь. Я и раньше о тебе заботился.

— Зачем вам все это надо?

— Потому что помощь тебе необходима. Тебе повезло, что ты родился в нужное время и в нужном месте.

— Это совсем не так, — прошептал Джуд.

— Нет так!

От выпитого Джуд плохо соображал. Он размяк и развалился в кресле.

— Я вручил свою судьбу в ваши руки, — тихо сказал он Вэрону.

— И ты правильно сделал. Со мной ты служил своей стране. Ты делал то, что было необходимо. И ты как раз тот человек, которому это было по плечу.

Джуд обхватил пальцами лоб и закрыл глаза.

— Ты никогда не видел результаты своих тестов на пригодность к работе?

Вэрон облизнул губы, поставил свой стакан на маленький столик перед собой и, поглядывая на Джуда, стал перебирать досье.

— Тесты показали, что ты как раз тот, кто был нам нужен, — хорошо соображающий, крутой парень. Да еще и мастер на все руки... Да где же это досье? — сказал Вэрон и поглядел на Джуда. Тот сидел с закрытыми глазами и не двигался.

Вэрон засунул руку в полуоткрытый атташе-кейс, стоявший на полу рядом с ним, достал оттуда еще несколько папок, проглядел их.

— Нет, не то, — пробормотал он, посмотрел на Джуда и снова полез в атташе-кейс.

На этот раз отставной генерал вытащил оттуда левой рукой армейский автоматический пистолет сорок пятого калибра, переложил его в правую руку и стал направлять в сторону дремавшего Джуда.

Ствол пистолета слегка звякнул о стоявшую на столике бутылку виски.

Джуд встрепенулся, открыл глаза и увидел направленное на него дуло. Служба в сухопутных силах, в спецвойсках, серьезная подготовка в школе разведки, знание тонкостей восточной борьбы — все это оказалось сейчас бесполезным. Джуд был не в силах пошевелиться: его тело закостенело.

Прогремел выстрел.

Пуля просвистела мимо головы Джуда. «Вэрон поторопился — и промахнулся, ему помешала бутылка на столике». Эта мысль вывела Джуда из оцепенения. Он бросился в сторону отставного генерала и опрокинул на него стоявший между ними столик.

Вэрон вскочил, находясь в неудобном положении, еще раз нажал на спусковой крючок.