Глава 26

Свой человек

Уэс позвонил им сразу после того, как расстался с Ником, и они ждали его у центральных ворот. Он поехал за их машиной через небольшую рощицу, обогнул массивное здание и спустился в подземный гараж ЦРУ.

У лифта в глубине гаража за рядами аккуратно припаркованных машин стоял Крэмер — глава Службы внутренней безопасности. Рядом с ним, прислонившись к стене, расположились два человека в помятых костюмах, с ничего не выражающими взглядами. Водитель ехавшей впереди машины взмахом руки показал Уэсу, где припарковаться.

— Оставьте ключ в замке зажигания! — крикнул Крэмер, когда Уэс выходил из машины.

В руке Уэс держал атташе-кейс с деньгами и документами.

— Давайте-ка сюда свое оружие, — сказал Крэмер.

— А вот об этом мы не договаривались, — сухо заметил Уэс.

Крэмер пристально посмотрел на него, а потом, обернувшись к одному из своих людей, пробурчал:

— Ладно. Майор, может быть, и не очень умен, но на фанатика он не похож.

Они поднялись на лифте на последний этаж. В коридоре, пол которого покрывал толстый ковер, никого не было. Крэмер подвел Уэса к коричневой двери без таблички, постучал в нее, и они шагнули внутрь.

За письменным столом в кабинете сидел генерал ВВС, заместель директора ЦРУ Билли Кокрэн. Он посмотрел на вошедших сквозь толстые стекла своих очков.

— Мы его уже «просветили», — доложил Крэмер. — Экран рентгена показал, что радиопередатчика и магнитофона у него нет. Есть только пистолет.

— Спасибо, мистер Крэмер, — сказал Билли. — Позаботьтесь обо всем остальном.

— Лично отвечаю за это. Мои люди находятся в коридоре. За дверью, — чеканя слова, произнес Крэмер и вышел.

— Где директор Дентон? — спросил Уэс.

— Разве мы договаривались, что я буду отвечать на вопросы?

— Не надо отвечать. Просто сообщите мне то, что меня больше всего интересует. — Уэс подвинул стул к письменному столу и сел.

— Директор на конференции в государственном департаменте вместе со своим секретарем. Что же касается Ноя Холла, то незадолго до вашего прибытия его вызвали в Белый дом. Речь идет о политическом кризисе, и его присутствие оказалось там необходимым.

— Здорово вы все провернули.

— Ну, знаете ли... Итак, прошлый раз вы отвергли мою помощь. Что заставило вас обратиться ко мне теперь?

— Дело в том, что мои непосредственные руководители оказались политиками, играющими в юношеской лиге. Они очень хотят сделать карьеру, но рисковать при этом не намерены.

— А я-то здесь при чем?.. И вы-то кто?

— Я — солдат.

— Беззаветно служащий отечеству, — насмешливым тоном прокомментировал ответ Уэса Билли.

— Как бы то ни было, вы приняли мои условия.

— Просто своей властью я на секунду притушил бушующий здесь пожар, чтобы вы могли проникнуть внутрь, но мое расположение к вам может и перемениться. Вокруг вас по-прежнему бушует огонь и оставаться рядом с вами небезопасно.

— Вам следовало бы помнить, сэр, что к разжиганию этого пожара имели прямое отношение и вы.

— Да? Но я не убивал людей в пустыне...

— Правда? Впрочем, сейчас это не важно. Дентон и Ной мне с самого начала не очень-то доверяли. Они вовлекли меня в это дело, послав, по сути дела, под пули. Конечно, мне следовало бы ожидать этого, когда я согласился работать на них... Возможно, я этого и ожидал, но не придал должного значения опасности. Сейчас уже не помню, да и не в этом суть. Мне было необходимо делать что-то важное, и они предоставили мне такую возможность. А сейчас, когда развязка вот-вот наступит, они спрятались в кусты. Я пришел к вам потому, что в этом ведомстве вы не какой-то там пришелец. Вы здесь — свой человек. И у вас можно получить ответы на многие вопросы.

— На какие вопросы? Об этом вашем фантоме Джуде Стюарте?

— Речь сейчас не о нем. С ним дело ясное.

— Так где же он сейчас?

— Мы с вами договаривались, что Крэмер прежде всего прояснит дело с тремя другими людьми.

— Вы получили в этой системе все, что имеет отношение к Джуду Стюарту.

— Откинем прочь эту ложь.

— Я не лгу, — сухо и твердо сказал Билли.

— Может быть. Но вы, оказывается, умеете гениально просто уходить от правдивых ответов на вопросы. Вот вы сказали: «В этой системе». А что это означает?

— Назовите имена интересующих вас людей, — вздохнул Билли, беря телефонную трубку. На том конце провода послышался голос Крэмера. Он находился у экрана компьютера, подключенного к самой разветвленной базе данных в мире.

— Бэт Дойл, — сказал Уэс. Он сообщил также Кокрэну всю известную ему дополнительную информацию об этой женщине, и Билли передал ее Крэмеру.

— Придется подождать, — заявил Кокрэн, кладя трубку.

— Что ж, подождем.

В кабинете повисла тишина. Уэсу надоело смотреть на толстые стекла очков заместителя директора. Его внимание привлекли висевшие на стенах кабинета японские деревянные плакетки времен могущественных императоров. На этих искусно сделанных плакетках были вырезаны объемные изображения самураев.

Телефон на письменном столе зазвонил через двадцать две минуты. Билли внимательно выслушал Крэмера, положил трубку, дождался, когда стоявший рядом с телефоном факс закончит работу, вытащил из него лист бумаги и протянул его Уэсу. С этого листа на майора смотрела Бэт.

— Да, это она.

— Так вот, — удовлетворенно кивнул головой Билли, — нашлось немало американок, которых зовут Бэт Дойл. Личность интересующей вас женщины мы установили по дополнительной информации, которую вы нам сообщили. Известно, что под судом она не находилась; много путешествовала. Главным образом в Азию и Европу.

— И кому же она принадлежит?

— Судя по нашей базе данных, она не замужем, — сухо заметил Билли.

— Слушайте, вы ведь знаете, что конкретно я имею в виду! Она ваш человек?

Билли поерзал на кресле.

— У нас нет данных о том, что она когда-либо работала в службе государственной безопасности, в разведке или правоохранительных органах. У нас есть только сведения о прохождении ею таможенных формальностей и записи госдепа о ее путешествиях.

— А что еще?

— А что еще может быть? — Билли развел руками. — Только то, что она, возможно, является агентом иностранной разведки?

— Вряд ли. Это не имеет никакого отношения к делу.

— Но если у вас все-таки есть основания думать так, то досье ЦРУ и ФБР должны содержать соответствующую информацию, — настойчиво сказал Билли.

— Нет-нет. Оставьте ее в покое. В досье ничего заносить не нужно.

— Тогда, — Билли посмотрел Уэсу прямо в глаза, — вам вообще не стоило заставлять нас искать ее досье.

Уэс задумался.

— А не может ли оказаться, что она работает на частного сыщика Джека Бернса? — наконец спросил он.

Билли протер стекла своих очков носовым платком:

— В наших досье содержатся соответствующие упоминания о таких случаях. Ведь на привлечение человека к работе в сфере частного сыска нужна специальная лицензия. Хотя... правовая база в этой сфере, с нашей точки зрения, заставляет желать лучшего...

— Нет, — убежденно сказал Уэс. — Забудем об этом. Она не могла на него работать.

У Уэса камень с души свалился.

— Назовите второе имя, — приказал генерал Кокрэн.

Уэс протянул ему водительские права мужчины, следившего за Ником Келли. Билли чуть заметно вздрогнул, но, быстро взяв себя в руки, продиктовал все имеющиеся в правах данные на их владельца Крэмеру.

Ждать пришлось десять минут. Уэс закрыл глаза и представил себе Бэт, ее волосы, ее губы... Он вспомнил, какой ужас появился на ее лице, когда она увидела его пистолет.

Телефон зазвонил.

— Да? — ответил Билли. Он внимательно выслушал Крэмера, сказал: — Понимаю. Спасибо, — и положил трубку.

Второй человек в ЦРУ несколько секунд сидел, глядя на Уэса, потом встал и пошел к окну. Сегодня он не прихрамывал.

— Что же вы не просите меня назвать третье имя? — уставившись в спину Билли, громко спросил Уэс.

— Как далеко все это зашло? — не оборачиваясь, бросил тот Уэсу.

— Слишком далеко, чтобы остановиться.

— Вы проделали отличную работу, майор. Вам есть чем гордиться.

— Да пошли вы к черту... сэр!

Билли мгновенно обернулся.

— Если бы мы были в форме, — грозно заявил он, — я бы отправил вас за это выражение прямиком в преисподнюю.

— Понимаю, сэр.

— Я, — сказал Билли, — уважаю форму. Надеюсь, точно так же, как и вы. Форма — знак принадлежности к важным органам государственной власти. Которая в огромной степени зависит от таких вот, как мы с вами, служак. Спасение всей страны в этих органах власти...

— Так хотите ли вы услышать третье имя? — перебил генерала Уэс.

— А я ведь и не собирался становиться разведчиком, — продолжал самый известный и уважаемый шпион Америки. — Военным стать хотел, но не разведчиком. Однако, оказавшись здесь... — Билли обвел рукой кабинет, — став разведчиком, я всегда отрицательно относился к разведоперациям, осуществляемым людьми. Агенты, резиденты, легенды, контракты, тайные операции... В результате всего этого возникает особый стиль поведения, который подрывает престиж органов государственной власти. Средства достижения того или иного результата постепенно становятся самоцелью. И при такой логике человеку очень легко потерять свою сущность, человек разлагается на глазах. Возможно, что-то похожее и произошло с Джудом Стюартом.

— Сейчас не о нем речь. Вы, конечно, уже знаете имя третьего интересующего меня человека.

— Да, — сказал Билли. — Его зовут Вэрон. Генерал в отставке Байрон Вэрон.

— Что вам известно о нем и его связях с Джудом Стюартом? — спросил Уэс.

— Видите ли, майор... Знание — это очень точное понятие. Оно или есть, или его нет.

— Хватит меня дурачить, генерал. Мы говорим об очень конкретных вещах. Мне нужна правда.

— Правда в том, что цель нашей работы — защищать страну, — заявил Билли. — Демократия зиждется на органах государственной власти. Но если она рухнет, то и органы государственной власти погибнут под ее обломками.

— Демократия — это прежде всего люди. И если она рухнет, то под ее обломками погибнет весь народ, — сказал Уэс. — Я уже говорил, что дело зашло слишком далеко, чтобы остановиться.

— Но, как мне кажется, не настолько далеко, чтобы не задуматься о некоторых нежелательных последствиях. Я бы все-таки не стал заниматься охотой на ведьм. Речь тут идет о чем-то более существенном.

— Мне об этих ведьмах ничего не известно.

— Зато мне известно! — Билли покачал головой. — В нашей работе мы постоянно сталкиваемся с множеством тайн, а тайны всегда пробуждают фантазию. Даже у самых блестящих мыслителей. Впрочем... — Билли задумался. — Впрочем, в этом конкретном случае, думаю, нет особых тайн, а тем более какого-то заговора. Убежден, что речь идет о маленьком водовороте. Не более того!

Было видно, что Билли принял решение. Он быстро подошел к письменному столу, достал из верхнего ящика досье без каких-либо надписей на обложке и протянул его Уэсу.

— Это не досье ЦРУ, — сказал он. — Это мое личное досье. С генералом Вэроном я работал вместе в Комитете начальников штабов. Он служил там после возвращения с Ближнего Востока вплоть до момента поступления на службу в Пентагон. Его опыт в качестве одного из руководителей спецвойск оказался весьма полезным в осуществлении некоторых наших программ. В частности, при планировании второй операции по спасению наших заложников в Иране. К сожалению, та операция завершилась безрезультатно... Вэрон, — продолжал Билли, — весьма преуспел в том, что некоторые военачальники не решались делать в силу своей сверхосторожности. Он был привлекателен и с политической точки зрения — антикоммунист до мозга костей! Только вот, как выяснилось, помимо основных служебных обязанностей, он создал свой собственный аппарат, о котором было мало кому известно. Лично я узнал об этом совершенно случайно. И у меня начало расти предубеждение против этого человека. Тогда расследование подобных вещей не входило в мою компетенцию. Тем не менее мне удалось выяснить, что некоторые частные фонды собирали для него кое-какие средства. Он привлекал к своей деятельности таких людей, которые из патриотических убеждений готовы были пойти на все. Может быть, он даже давал взятки. Со своим тайным аппаратом он работал в разных местах и поставлял некоторую важную информацию своим союзникам в ЦРУ, ФБР и в иных службах государственной безопасности.

— Поэтому вы и начали собирать на него досье?

— Видите ли, он находил себе работу в тех сферах, которыми государственные органы власти не занимались. Но в этом не было ничего особенного. Напротив, это казалось даже весьма благоразумным и предусмотрительным.

— А какое к этому всему имел отношение Джуд Стюарт?

— Этого парня привлекали к работе в системе с середины семидесятых. Было время, когда он сбился с верного пути, но по-прежнему представлял собой незаурядную личность. Когда я изучил отчеты о его работе, изучил его досье... я понял, что он, возможно, был одним из сотрудников Вэрона.

— Сколько же было таких парней в общей сложности?..

— Понятия не имею. Человек, чьи водительские права вы мне показали, участвует в одном из многих направлений деятельности Вэрона. В прошлом он был, в частности, сотрудником компании, которая имела отношение к иранскому скандалу. Как, впрочем, в некоторой степени и сам Вэрон. — Кокрэн покачал головой. — В начале восьмидесятых он был вынужден уйти в отставку. Тогда разразился скандал по поводу продажи оружия сверх установленных правительством объемов. Прокурор, который занимался этим делом, не смог найти достаточное количество изобличающих Вэрона доказательств, чтобы начать против него уголовное дело.

— Вот это да!

— Если же вы спросите меня о тех, с кем работал Вэрон, то ответить мне будет не очень сложно. Все мы плаваем хоть и в глубоком, но все-таки относительно небольшом водоеме. И чтобы выловить нужную вам рыбку, надо просто уметь ждать. Как-то мне сказали, что Вэрон нанял одного частного сыщика, чтобы тот помог ему осуществить кое-какие делишки.

— Это был Джек Бернс, — убежденно сказал Уэс. — Но знает ли об этом Ной Холл?

— Ной обеспечивает интересы своего босса на выборах. И знает намного меньше, чем ему кажется. Такие люди всегда ставят на ту лошадь, которая, как они считают, им хорошо известна. И Бернс — именно такая лошадь для Ноя.

— Может ли Бернс знать о создании Вэроном тайной сети агентов?

— Вряд ли. Но кое-какой отрывочной информацией Бернс все-таки располагает. Когда ему стало известно об интересе, который проявляют Дентон и Ной к Джуду Стюарту, и о том, что они отвергли легальные каналы расследования, он сразу же вышел на них. Но при этом не преминул рассказать обо всем своим более старым клиентам.

— Только сумасшедший может вести двойную игру!

— Бернс был уверен, что об этом никто не узнает. И никто не заставит его заплатить за предательство.

— Кто еще замешан в этом деле? — спросил Уэс.

— Я не знаю.

Уэс медленно открыл досье. В нем было много страниц, напечатанных на разных машинках и принтерах. В досье содержались данные о всякого рода тайных операциях в Иране, Чили. Специальный раздел досье был посвящен торговле кокаином.

— Так вы все знали... — прошептал Уэс и посмотрел на человека в очках с толстыми стеклами. — Вы все знали!

— Я не знал ничего! — Билли наклонился к Уэсу. — И моя первая рекомендация по этому делу состояла в том, чтобы оставить все как есть. Все эти данные давно уже история. Сам Вэрон — старый человек, и, как я слышал, он серьезно болен. Его былая мощь в прошлом. Он почти отошел от дел после иранского скандала. Он знал, что еще один подобный скандал его доконает... Что касается меня, то с самого начала я был уверен, что не стоит дразнить привидения, — как правило, из этого ничего хорошего не получается. Может быть, когда-то Джуд Стюарт и был важной персоной, но сейчас он никто, его персона не представляет собой никакого интереса для ЦРУ и для тех задач, которые мы сегодня решаем. Однако мое непосредственное начальство со мной не согласилось. Так частенько бывает в государственных учреждениях. И в этом нет ничего страшного. Вот только мое начальство почему-то не воспользовалось уже наработанной практикой расследования подобных дел... Меня проигнорировали и привлекли к делу вас! — Билли откинулся в кресле. — Я передал вам свое личное неофициальное досье. Мне было приказано не вмешиваться, оставаться в стороне. Я нарушил приказ и предложил вам помощь, но вы от нее отказались. Вы, как и Вэрон, в официальных досье не значитесь. О сути выполняемого вами задания нигде нет никаких записей. Все это неофициально. Вы похожи на ковбоя, действующего на свой страх и риск. Что ж, действуйте. Мне до этого дела нет.

— Нет есть, генерал! Задание-то я получил в вашем ведомстве. Можете прикрывать свой зад и дальше, но только имейте в виду, что ниточка от этого дела потянется и к вам. Тем более что в результате выполнения задания появилось уже несколько трупов!

— Эти трупы появились по вашей вине, майор, — спокойно сказал Билли.

— Это правда. Но когда об этом станет известно всем, след приведет сыщиков сюда, к вам! — Уэс ткнул пальцем в грудь Билли.

Генерал медленно снял очки и тыльной стороной ладони потер глаза.

— Джуд Стюарт, — продолжал Уэс, — может быть, и не представляет сейчас для вашего ведомства интереса. Но зато его персона вызывает пристальный интерес у Вэрона. Из-за этого и заварилась вся каша. Отставной моряк, служивший когда-то в Белом доме, был направлен в Лос-Анджелес. Зачем? Не знаю. Но это известно Вэрону. И будьте уверены: речь идет не о делах давно минувших дней. Речь идет о каких-то событиях дня сегодняшнего!

— Меня не меньше вас волнует день сегодняшний, — перебил Уэса Билли. — Что бы вы ни говорили, Вэрон и Джуд — герои давно минувших дней. Важно другое. Берлинская стена разрушена. Американские журналисты имеют возможность посещать штаб-квартиру КГБ. Но, несмотря на все это, по-прежнему работа моего ЦРУ необходима. Есть иные проблемы, которыми мы сегодня занимаемся. Это торговые войны, терроризм, распространение ядерного оружия... Я, конечно, не знаю, в каком направлении будет развиваться мир в будущем. Одно мне известно: наша организация понесет очень тяжелые потери, если разразится скандал, связанный с прошлой, пусть даже отвратительной деятельностью Вэрона и Джуда Стюарта. Этот скандал сильно повредит дню сегодняшнему. И завтрашнему тоже.

— Наплевать!

— Очень благородно с вашей стороны таким образом возвращать долг своей стране, — сказал Билли.

— Ну уж нет! Сначала давайте смоем с себя старое дерьмо!

— Каким же образом?

— Я доставлю к вам Джуда Стюарта. Вы возьмете его под свою защиту, обеспечите ему неприкосновенность...

— Но вы же юрист! Вы знаете, что этого я не могу сделать!

— Можете. Еще как можете! Потребуется всего лишь один телефонный звонок.

— А что еще?

— Начните дело против Вэрона. Я слишком много набил синяков, чтобы дать этому негодяю возможность ускользнуть от правосудия.

— Выходит, весь этот скандал я должен начать именно из-за вашей персоны? А я-то думал, что вы защищаете интересы Америки!

— Именно ее интересы, поскольку я офицер ВМФ Соединенных Штатов...

— Который действовал и действует весьма странно.

— Накажите меня за ошибки. Я готов предстать перед судом.

— Есть и другие средства наказать вас.

— Я знаю одного писателя, который тоже замешан в этом деле, — продолжал Уэс. — Я хочу помочь и ему.

— И что же в результате всего этого вы хотите получить?

— В результате мы раз и навсегда избавимся от всего этого дерьма!

— И?

— Этого уже достаточно. — Уэс помолчал. И потом добавил: — Если удастся сделать еще что-то, надеюсь, это «что-то» послужит добру.

Генерал Билли Кокрэн наклонился над столом.

— Майор, если у вас ничего не выйдет...

— Я знаю, на что иду.

— Не ошибитесь, — сказал Билли. — Как посмотрит на это директор Дентон? Вы об этом подумали?

— Да. Вы проведете с ним тонкую беседу. Вы здесь свой человек, профессионал. Дентон хочет руководить, хочет быть могущественным, всеми любимым, хочет, чтобы ни единое пятнышко не замарало его репутацию. И вы найдете способ объяснить ему, каким образом он сможет этого добиться... Или напугаете его, чтобы он не спутал все наши карты.

— Когда вы доставите ко мне Джуда? — спросил Билли.

— Как только это будет возможно, — ответил Уэс. — Если, конечно, вы сделаете так, чтобы по моим пятам никто не шел.

— Естественно, я смогу обеспечить интересы федеральной власти... В том случае, если за вами больше ничего нет... помимо того, что я знаю. Но работать вам все равно придется в одиночку. Спецгруппу ЦРУ я не смогу вам предоставить без соответствующей санкции директора Дентона. А он ее не даст. Ной, конечно же, заявит ему, что я предатель. И что на том злополучном первом совещании я фактически выступил против них.

— О себе вы позаботитесь сами. Когда дело завершится, все это не будет иметь никакого значения.

— Но и вы, майор, должны отдавать себе отчет, что за свою судьбу и жизнь отвечаете только вы сами. Не забывайте, что Вэрон — стратег опытный. Он не просто так был награжден боевыми орденами и медалями.

Уэс встал.

— Занимайтесь только тем, что поручил вам Дентон, — сказал заместитель директора ЦРУ, уже продумывавший новую хитрую комбинацию, похожую на паутину. — Доставьте сюда Джуда Стюарта как можно скорее, а потом уж решим, что делать дальше.

Билли протянул Уэсу руку ладонью вверх.

— Верните мне мое досье.

Уэс крепко сжал папку с документами. Ему страшно хотелось изучить их. Это было личное, а следовательно, самое точное описание того, что сейчас его больше всего в жизни интересовало. Сколько еще таких вот досье лежит у Кокрэна в столе и сейфе?

— А что вы сами собирались делать с этим досье? — спросил Уэс. — Что бы вы сделали с ним, если бы я не вышел на Вэрона и не поспешил к вам, чтобы заключить эту своеобразную сделку?

— Я бы сделал все, что надо было сделать. Исходя из целесообразности.

Билли по-прежнему держал руку ладонью вверх.

Уэс бросил досье на его письменный стол.

Глава 27

Тоннель

Нику хотелось как можно скорее попасть домой.

Влившись на своей автомашине в плотный поток транспорта, двигавшийся от Капитолийского холма, он уже не думал ни об офицере ВМФ США Уэсе Чендлере, ни о Джуде, ни о ЦРУ, ни о всякого рода подонках, злоупотреблявших доверием Америки. Ему хотелось как можно скорее оказаться дома, услышать смех своей жены, увидеть сына, делавшего первые в жизни робкие шаги. Дома Ника радостно встретит ротвейлер и оближет ему руку... А еще надо бы позвонить матери в Мичиган, узнать о погоде в родных местах. Мать обязательно расскажет о его сумасшедших тетках... Как было бы здорово, если бы отец был жив!

Автомобили мчались по улицам. Водители спешили — вот-вот должен был начаться проливной дождь.

Джип семьи Келли стоял у дома. Это означало, что Сильвия уже вернулась со службы.

Когда Ник шел по дорожке к входной двери, пес залаял: он всегда лаял, чувствуя приближение хозяина. Сильвия открыла дверь: на ней лица не было. Ник собрался было успокоить ее, сказать, что все в порядке, что не стоило волноваться из-за его долгого отсутствия.

Сильвия опередила мужа.

— Он здесь, — прошептала она.

— Кто?

— Джуд. Он в доме.

— Па-а-па... — Из-за спины Сильвии показался Сол. Он уцепился за брюки отца. — Па-а-па...

Пес обошел ребенка и встал рядом с Ником: всем должно было быть известно, кто здесь хозяин. Пес подозрительно посмотрел в глубь дома.

— Я тебе весь день звонила, — сообщила Сильвия Нику, нежно обнявшему Сола.

— Я сказала ему, что он не может остановиться у нас. Ей было стыдно за эти слова. И за то, что в кармане ее джинсов лежал кухонный нож. Ведь Ник уже дома, она теперь в полной безопасности. Сильвия устало улыбнулась мужу.

Ник в ответ не улыбнулся. С сыном на руках он поспешил в гостиную, ротвейлер бежал впереди.

Джуд сидел за столом, перед ним стояли чашка с кофе и тарелка со связкой бананов.

— Давненько я тебя не видел, братец, — заулыбался Джуд при появлении Ника. Голос у него был усталым.

— Как ты здесь оказался? — пробормотал Ник.

— Самым элементарным образом. На хвосте у меня никого не было.

— Да нет, братец, ты под колпаком.

— Знаю, но когда я появился здесь, за мной никто не следил.

Ник сел за стол. Джуд находился справа от него. Сильвия расположилась слева. Сол посмотрел на большого дядю и прижался к груди отца.

— Вы говорили, что у вас плохие новости, — обратилась Сильвия к Джуду.

Джуд и Ник уставились на нее. Она не отвела глаз.

— Я теперь во всем этом тоже замешана, — упрямо сказала Сильвия.

— Говори, Джуд. — Ник махнул рукой.

— Лорри умерла, — прошептал Джуд.

— Знаю, — сказал Ник.

— Откуда тебе это...

— Что с ней случилось? — перебил Джуда Ник.

— Она... это было самоубийство. Я видел ее... в Небраске...

— Боже мой... — прошептала Сильвия. На ее глазах появились слезы.

— Ты уверен, что это было именно так? — спросил Ник.

Сильвия посмотрела на мужа:

— В чем должен быть уверен Джуд?

Ник даже не взглянул в сторону жены. Он повторил:

— Ты уверен?

— Она сама это сделала... Там больше никого не было. — Джуд вздохнул. — Но бритву для этого самоубийства вложил ей в руку я. Правда, было это очень давно, но все равно можно считать, что убил ее именно я.