«То, что у Арта на веранде сидел Рауль, еще можно как-то объяснить. Но присутствие там мотоциклиста, вьетнамца и, возможно, еще кого-то поблизости настораживает. Слишком уж много у них было оружия для дружеской беседы».

Прошло уже тринадцать минут с того момента, как Джуд отъехал от дома Арта. В зеркале заднего вида не было видно ничего подозрительного. Горячий ветер гнал по улицам обрывки бумаги.

"В спецвойсках, — вспомнил Джуд, — у Арта репутация «непревзойденного мастера взрывного дела».

Джуд находился в пути уже четырнадцать минут.

Он резко нажал на педаль тормоза и остановился у бара.

«Да пропади они все пропадом! Надо срочно выпить. Не потому что выпить очень уж хочется, а потому, во-первых, что в противном случае я сойду с ума от этих мыслей, а во-вторых...»

От взрыва страшной силы двери «порше» вылетели наружу. Бензин в баке сразу вспыхнул. И над Майами поплыло еще одно смрадное черное облако.

Через три часа Джуд на последние свои сбережения купил подержанный автомобиль и по шоссе № 1 поехал на юг — в Киз. Там он остановился в номере паршивенького отеля. В соседних номерах жили заезжие рыбаки, которые не обратили на него никакого внимания.

Первым делом Джуд подготовил отчет об операции и зашифровал его.

Он писал, что Арт Монтерастелли является ТОЛЬКО наркодельцом. Его связей с вражеской разведкой НЕ выявлено, он НЕ выдал никому секретов, представляющих государственную тайну, он никому ничего НЕ сообщал о своей прежней работе в спецвойсках. И если не считать того, что, используя приобретенные им на государственной службе опыт и знания, Монтерастелли занимался сверхприбыльной контрабандой марихуаны, давал взятки и организовывал убийства, то перед отечеством он был кристально чист.

К этому отчету Джуд приложил вырезанную из газеты «Майами геральд» статью, в которой говорилось о взрыве «порше».

«Автомобиль сгорел дотла, — сообщал Джуд. — Что же касается судьи, то ему, вероятно, пока ничего не угрожает, но его все же надо предупредить — Монтерастелли не терпит неясностей и всегда глубоко копает».

Свой отчет Джуд писал на бланках отеля, в котором остановился. «Пусть знают, где я, пусть они сами придут ко мне, посмотрят мне в глаза и скажут, что мне делать дальше».

Джуд так и закончил свой отчет: «Жду ваших указаний».

Он вложил бланки в конверт и отправил письмо на север — в Мэриленд. Покончив с этим делом, он купил виски и закрылся у себя в номере.

Через неделю похожий на медведя владелец отеля принес ему письмо со штампом почтового отделения в Нью-Йорке. В конверте была вырезанная все из той же «Майами геральд» еще одна статья о взрыве «порше». В ней говорилось, что во время взрыва в автомобиле никого не было.

В конверт был вложен также большой лист бумаги, на котором было крупно напечатано всего несколько слов:

ВАШИ ДЕЙСТВИЯ: С. У.

Джуд сел на кровать. Итак, Арт знает, что Джуд жив. Арт считает, что в любом деле не должно быть проигравших: он не терпит неясностей.

Указание С. У. — «Срочно уничтожить» — как раз и устраняло всякие неясности.

Джуд скомкал полученное послание и, подпалив его спичкой, сжег в пепельнице.

В Кизе он оставался еще два дня. Купил все необходимое для выполнения задания и кое-что опробовал в манговой роще неподалеку от шоссе № 1.

Арту были прекрасно известны способности Джуда. Арт знал, что от него можно было ожидать любого подвоха; любого, но только не этого.

Когда все было готово, Джуд сел в машину и поехал обратно в Майами, где затаился в укромном местечке до наступления темноты.

Стояла безлунная ночь. Синоптики шторма не обещали.

В полночь Джуд в черном костюме для подводного плавания с непромокаемым мешком на спине осторожно вошел в городской канал, по обеим берегам которого стояли богатые виллы, и поплыл. До него долетал радостный смех обитателей этих вилл. Там звучала музыка, доносились голоса телевизионных дикторов, сообщавших о последних новостях. К виллам подъезжали автомобили. А он плыл, не обращая внимания на этот веселый праздник души и тела.

Каждый раз, проплывая под мостами, он был особенно осторожен, но никто из редких прохожих на мостах его не заметил.

Какая-то моторная лодка пронеслась метрах в трех от него. Но и на этот раз его не увидели. Так что не зря он прихватил с собой черный костюм для подводного плавания.

В половине второго ночи он был на месте. Роскошный дом Арта, стоявший на берегу канала, находился от Джуда всего в четверти мили.

Джуд подплыл к противоположному от дома берегу, нащупал ногами дно, стащил непромокаемый мешок со спины и начал подготовку к делу. Сначала надул резиновый плотик, затем вытащил винтовку и, удобно пристроив ее на плотике, посмотрел через оптический прицел на окна спальни Арта. Свет в спальне не горел, и никого видно не было.

«Обычно Арт так рано не ложится, — подумал Джуд. — Что ж, теперь мне остается только ждать».

Он просидел в воде всю ночь. Мимо него плыли какие-то коряги и городской мусор. Воздух был влажным, соленым. Над водой торчала только его голова. Увидеть ее из дома на таком расстоянии было невозможно.

Рассвело. В семь утра Джуд заметил, как в спальне Арта заколыхались портьеры. К окну подошла любовница Монтерастелли. Голая. Она повернулась и что-то сообщила тому, кто был в глубине спальни.

В двадцать минут девятого на веранду поднялся пришедший к Арту Рауль и вошел в дом.

В девять часов одиннадцать минут он вышел на веранду уже из дома и внимательно осмотрел лужайку. Мины были конечно, на боевом взводе. Рауль посмотрел и в сторону канала, но лодок там не было. Кубинец повернулся к двери и что-то сказал тому, кто стоял за нею.

Джуд крепко прижал приклад винтовки к плечу.

В прицел ему было хорошо видно, как Арт Монтерастелли — бывший «зеленый берет» и шпион — вышел с чашкой сладкого кубинского кофе в руке из двери и сделал ленивый шаг к ограде веранды.

Пуля попала Арту в грудь и, прошив ее насквозь, разбила одно из окон. Кровь Арта брызнула в стороны и попала на белую стену.

Джуд хорошо видел в прицел, что у Рауля отвисла челюсть. Кубинец растерянно посмотрел на труп, вздрогнул и, как показалось Джуду, уже собрался упасть на пол, чтобы не подвергать опасности себя самого.

Но кубинец на пол не упал. Кубинец посмотрел в сторону канала, откуда несколько секунд назад донесся звук выстрела, потом посмотрел на лежавший на веранде труп, пожал плечами, снова посмотрел на канал и, опять пожав плечами, улыбнулся. Во весь рот. Затем вытащил сигарету, прикурил ее и не спеша подошел к ограде веранды.

Кубинец умел ценить мастерски выполненную работу.

Рауль не двинулся с места даже тогда, когда Джуд выбирался из воды на противоположный берег канала.

К вечеру того же дня Джуд был в Северной Каролине. К утру следующего — в Вирджинии. Еще через день — к полудню — он добрался до шоссе, огибавшего Вашингтон.

Где-то в этом городе был Ник Келли.

«Только бы нам не столкнуться с ним нос к носу», — подумал Джуд.

Он сделал остановку на заправочной станции и купил там географическую карту. Проводя по ней указательным пальцем, он читал названия небольших городков неподалеку от Вашингтона, образующих Мэриленд, — Бетесда, Шейви Чейз, Роквил... Саундерз. Этот последний городок представлял собой типичное американское поселение с двумя заправками, универмагом, дюжиной домов и выложенной из красного кирпича почтой. Вокруг Саундерза в семьдесят восьмом году еще было несколько кукурузных полей. Одна из заправок в городке была закрыта — она пала жертвой первого арабского эмбарго на поставки нефти Америке.

Приехав в Саундерз, Джуд первым делом направился в хозяйственную лавку, где купил стремянку, краску, малярные валики и кисти.

Находясь еще в Северной Каролине, Джуд отправил на номер абонентского ящика в почтовом отделении Саундерза большой красный пакет. Хоть он и наклеил на него несколько лишних марок — для скорости, вряд ли отправленное аж из Северной Каролины послание опередило его самого.

Продавщица универмага в Саундерзе никак не могла понять, какой идиот решил нанять здоровенного парня делать ремонт на закрытой заправке. К тому же этот парень оказался страшно ленивым, работал он медленно и все время поглядывал на расположенную рядом почту.

В восемь утра на третий день после того, как Джуд по собственной инициативе превратился в маляра, к почте подъехала синяя легковушка с вашингтонскими номерами. Из нее вышел чисто выбритый, аккуратно одетый молодой мужчина: его ботинки были начищены до блеска.

Мужчина надел темные очки и направился на почту. Джуд поднялся по своей стремянке на несколько ступенек вверх и увидел в окно почты, как ее работник вручает мужчине в блестящих ботинках большой красный конверт.

Когда мужчина вышел, на стремянке никого не было, малярный валик валялся на земле. Джуд уже сидел в своей машине и, когда мужчина в блестящих ботинках отъехал на синей легковушке от почты, направился за ним. «Этот парень совсем еще неопытный, слежки он не заметит», — подумал Джуд.

К его удивлению, легковушка помчалась не в Пентагон, а совсем в другую сторону. Асфальт скоро кончился, началась посыпанная гравием проселочная дорога. От такой езды у Джуда тряслись все внутренности.

Наконец синяя легковушка остановилась у деревенской виллы. Джуд выскочил из своей машины и, спрятавшись за деревьями, стал внимательно наблюдать.

Мужчина в блестящих ботинках позвонил в дверь, и на пороге появился пожилой коротышка в гражданской одежде. Мужчина вручил ему большой красный пакет. Коротышка вытащил очки, водрузил на свой нос и прочитал лаконичное сообщение Джуда:

ОПЕРАЦИЯ С. У. ЗАВЕРШЕНА.

Мужчина в блестящих ботинках увез коротышку в своей синей легковушке. Джуд, раздумывая, продолжал стоять за деревьями. К деревенской вилле подъехал почтовый фургон. Водитель бросил в серебристый ящик на двери несколько конвертов.

Фургон уехал. За почтой из дома никто не вышел.

И никто не видел, как Джуд вытащил ее из ящика.

Счета, какие-то открытки, рекламные объявления и, наконец, личное письмо — все это было адресовано человеку, имени которого Джуд никогда не слышал.

Он вскрыл личное письмо. Оно было напечатано на бланке одного благотворительного фонда. Руководство фонда благодарило генерала за то, что он согласился выступить на организованном ими обеде в честь Дня патриотов. В письме называлась сумма гонорара, которую получит генерал. Там же была приписка: «Благодарим вас за ваши фотографии и биографическую справку, которые мы публикуем в буклете, рассылаемом приглашенным на обед. Мы сэкономили много времени, получив все это не из Пентагона, а от вас лично».

Через несколько часов Джуд позвонил в Отдел по связям с общественностью Пентагона и представился как редактор буклета благотворительного фонда. Он попросил предоставить для опубликования в буклете фотографию и биографическую справку о генерале. О генерале, который распоряжался его жизнью целых десять лет. Но этого Джуд не сказал. Он лишь добавил, что сейчас в Отдел по связям с общественностью приедет посыльный благотворительного фонда.

Получив у клерка в Пентагоне нужный ему пакет, Джуд сел в машину, изучил биографическую справку, потом посмотрел на фотографию. Генерал во весь рот улыбался.

— Все! Точка! — сказал ему Джуд и поехал на заправку.

На ее стене висел телефон-автомат. Джуд мог позвонить Нику Келли, но, подумав, делать этого не стал. Он не хотел разговаривать со своим старым приятелем. По крайней мере до тех пор, пока не обретет полную свободу.

Джуд купил на заправке почтовую открытку с фотографией луны над центром Вашингтона. Сначала он написал на ней известный ему адрес в Саундерзе. А потом нацарапал «С меня довольно!» и подписал «Мэлис».

Бросив открытку в почтовый ящик, Джуд почувствовал себя так, как будто у него гора с плеч свалилась. Теперь он знал, что имеет полное право называть себя человеческим именем, а не какой-то кличкой «Мэлис» — «Злоба».

— Пошел бы ты, генерал, куда подальше! — сказал Джуд. — Теперь я сам по себе.

Свою машину он направил на запад.

Это было двенадцать лет назад.

Теперь, в девяностом году, Джуд находился в бегах третий раз.

Он вдруг осознал, что несется по шоссе в красной машине.

Показался Лас-Вегас — город в пустыне. Даже днем на зданиях его казино и на отелях пылала неоновая реклама.

Здесь когда-то работала Нора.

Теперь она мертва.

Джуд поехал в аэропорт. Синяя спортивная сумка с деньгами так и висела у него на шее. Посмотреть, что находится в атташе-кейсе, оставленном кем-то в машине, ему и в голову не пришло — не до того было.

Джуд не видел, как к автостоянке, где он припарковал красную машину, подъехали два грязных автомобиля.

Он помчался в здание аэропорта, нашел бар, заказал три порции виски и разом осушил стаканы. Он собрался заказать еще, но заметил обращенный на него пристальный взгляд бармена.

«На меня обратили внимание», — подумал Джуд и пошел к билетной кассе.

Женщина в синей форме, сидевшая за стеклом, о чем-то спросила его.

— Что? — пробормотал Джуд.

— Чем могу вам помочь? — сказала женщина, почувствовав, что от незнакомца сильно пахнет виски и еще чем-то паленым. — Вам нужен билет?

— Куда?

Она с недоумением посмотрела на него.

— Мне нужен билет на ближайший рейс, — сказал он.

— В Чикаго?

— Когда он вылетает?

— С минуты на минуту. Вашу кредитную карточку, пожалуйста.

Женщина покачала головой, увидев, как дрожащими руками он отсчитывает наличные.

В самолете он заплакал. Его трясло. Стюардесса отказалась принести ему больше трех порций виски. Пассажиры делали вид, что не замечают его. Время от времени мужчины, слыша его всхлипывания, чертыхались.

В Чикаго стояла туманная ночь. В аэропорту «Мидуэй» Джуд выпил еще две порции виски, встал в очередь на такси, но, подумав, купил билет на автобус и на нем добрался до дешевенького кирпичного отеля. Он отсчитал деньги администратору и получил ключи от маленького пыльного номера. В закусочной отеля он съел сладковатую тушеную баранину с луком и картофелем.

В его сумке оставалось всего сорок шесть долларов. Он купил бутылку виски и, отхлебнув из нее прямо в закусочной, вышел на улицу и пошел куда глаза глядят. При появлении патрульных полицейских машин он прятался в тень.

Ему казалось, что город наполнен чудовищами.

Вдали он увидел какое-то пламя и направился к нему.

Пламя горело у монумента с мемориальной табличкой. Эта табличка оповещала, что вечный огонь горит в Чикаго в честь тех американцев, которые сражались в Корее и Вьетнаме.

Джуд постепенно пришел в себя. Он понял, что здесь ему нельзя оставаться. И он уже знал, куда теперь следует бежать. И кого ему надо увидеть.

Незадолго до рассвета он угнал припаркованный на Стейт-стрит автомобиль и вырулил на скоростное шоссе.