– Да-да, я тоже ухожу.
      Оба офицера спешно покинули штабную палатку, преследуемые неловким молчанием Уиланда и Кристы.
      Криста с сомнением покачала головой:
      – Знаете, на одной из плоских скал я увидела какую-то странную вещь.
      Уиланд недовольно нахмурился.
      – Что именно?
      – Не знаю, но думаю, что вам нужно самому посмотреть.
      Они вышли из палатки, и он приказал постовому привести его лошадь. Вскоре они уже были у последней палатки, откуда открывался вид на огромные скалы с плоскими вершинами.
      Убедившись в том, что на одной из них действительно торчит какой-то шест, Уиланд помрачнел и повернулся к спутнице.
      – Я сейчас поеду в лагерь и позову сюда Роберта, – задумчиво произнес он. – Может быть, он объяснит нам, что к чему.
      Криста загадочно улыбнулась:
      – В этом нет необходимости. – Она повернула лошадь и подняла вверх руку:
      – Роберт, ты где?
      Уиланд удивленно посмотрел на нее, а потом понимающе ухмыльнулся, как только из-за дальней палатки показалась высокая фигура индейца.
      Подождав, когда тот подойдет поближе, он показал рукой на длинный шест:
      – Ты не мог бы забраться вон на ту скалу и выяснить, что там торчит?
      Тот молча кивнул, а потом встревожено посмотрел на Кристу.
      – Конечно, я мог бы забраться туда, но…
      – Роберт, – успокоила его Криста, – клянусь, что ни на шаг не отойду от доктора Уиланда, пока ты не вернешься.
      Этого было достаточно, чтобы Роберт тут же побежал в лагерь, взял с собой несколько человек и направился к загадочной скале.
      – Знаете, что я думаю? – неожиданно спросил Уиланд, глядя ей в глаза. – Мне показалось, что Роберт хорошо знает, что это за шест.
      Криста вздрогнула и удивленно приподняла бровь:
      – Вы уверены в этом?
      – Боюсь, что да, – последовал ответ.
      Она хотела было уточнить, откуда у него такие мысли, но не успела, так как в этот момент он посмотрел через ее плечо в сторону скалы. Криста резко повернулась и увидела, что к палатке приближается Роберт и в глазах у него – тревога.
      – Что случилось, Роберт? – потребовала Криста, сообразив, что тот намерен говорить только с майором.
      – Криста, – вмешался доктор Уиланд, – я не уверен, что вам нужно знать…
      – Пожалуйста, прошу вас, – взмолилась она, скрестив на груди руки. – Вы оба прекрасно знаете, что я не упаду в обморок.
      – Скальп? – догадался Уиланд.
      – Да, скальп, – угрюмо подтвердил индеец. – Скальп бледнолицего.
      Криста оцепенела, хотя, конечно, не потеряла сознания, не стала истерично кричать и даже не охнула. Но силы, казалось, мгновенно покинули ее.
      – Нет-нет, Криста, – поспешил успокоить ее Роберт, забыв на мгновение, что обращается к ней по имени, чего раньше никогда не бывало. При этом он подбежал к ней и опустился на одно колено. – Это женский скальп с длинными и светлыми волосами.
      – Господи! – Криста обхватила руками колени и сжала их так, что даже пальцы побелели.
      – А как же он там оказался?
      – Очень просто, – пояснил Роберт. – Его привязали к шесту бизоньим сухожилием, а потом укрепили шест камнями.
      – Ты думаешь, что это предупреждение?
      – Возможно.
      – Роберт, как ты считаешь, Джереми еще жив? – едва слышно прошептала Криста.
      – Бегущий Бизон дал слово чести, что с ним ничего не случится, – ровным голосом произнес тот, посмотрев на приунывшего Уиланда.
      Криста нервно засуетилась и огляделась вокруг. Ей вдруг страшно захотелось побыть одной.
      – Ну что ж, будем надеяться на лучшее. Думаю, что мне лучше пойти спать. Завтра нам рано вставать, и вообще я что-то очень устала.
      Увидев на столе в палатке початую бутылку бренди, она налила себе немного в бокал и залпом выпила. Приятное тепло мгновенно разлилось по всему телу, отвлекая от дурных мыслей. Криста переоделась в ночную рубашку и залезла под одеяло, свернувшись калачиком на чистой постели. За палаткой тихо потрескивал догорающий огонь костра, отбрасывая причудливые тени. Надо обязательно выспаться перед завтрашним трудным днем. Да и вообще ей нужно побольше спать, чтобы ребенок был спокойным и тихим. Она погасила керосиновую лампу и зарылась в мягкую подушку. Интересно, кто у них родится – мальчик или девочка?
      Она закрыла глаза и задремала.
      Уже находясь в полузабытьи, она вдруг почувствовала рядом какое-то движение. Перед глазами возникли смутные очертания плоской скалы с длинным шестом на вершине. Она попыталась проснуться, чтобы сбросить с себя это кошмарное наваждение, но вместо одной картинки появилась другая, еще более ужасная. Ей послышалась громкая барабанная дробь, ритм которой не оставлял никаких сомнений: это били военные барабаны.
      Криста внезапно проснулась, громко вскрикнула и спрыгнула с кровати. Теперь она уже точно знала, что в палатке кто-то есть. Неужели это индейцы?!
      В этот момент из темноты к ней потянулись чьи-то руки и обхватили ее за плечи.
      – Криста! – послышался до боли знакомый голос.
      Господи, это Джереми! Она вытаращила глаза и задрожала как осиновый лист, мгновенно позабыв про всю свою вражду к нему.
      А он стоял рядом и не мог поверить своим ушам. Неужели она способна на столь откровенные чувства?
      – Я же говорил тебе, что обязательно вернусь.
      – Да, но ты еще не знаешь, что неподалеку от лагеря нашли белый скальп!
      Он не стал говорить ей о том, что на диком Западе такие скальпы можно встретить на каждом шагу и трудно сказать, чьих скальпов здесь больше.
      – Да, я уже слышал об этом, – спокойно отреагировал он. – Я уже разговаривал с Уиландом.
      Не выпуская ее из рук, он снял шляпу и швырнул ее в дальний угол.
      – Значит, ты скучала по мне? – игриво спросил он.
      – Я… – Она смущенно замялась, вспомнив все обстоятельства их прощания, а потом решила, что нет смысла скрывать от него свои чувства. – Разумеется, скучала, а как же еще? – проворчала она, потупив взор.
      Если бы он только мог избавить и себя, и ее от этих жутких призраков недавней войны! Если бы только она могла ответить ему искренней взаимностью. Вообще говоря, это вполне возможно, но он не собирается поднести ей свое сердце на фарфоровом блюде в качестве жертвы.
      – Ну что ж, вот я и вернулся, – подытожил он.
      Улыбка постепенно угасла на ее губах, и она слегка отстранилась от него, снимая с его плеч руки.
      – Ну и чем же закончились твои переговоры с команчами и этим жутким Бегущим Бизоном?
      – Знаешь, Криста, мне бы не хотелось сейчас говорить о команчах или Бегущем Бизоне.
      – Понятно. В таком случае я… Хочешь выпить вина? Или бренди? Или ты предпочитаешь виски?
      – Нет, спасибо, – вежливо отказался Джереми, снимая мундир и бросая его в тот же угол, где уже покоилась широкополая шляпа.
      – Я могу рассчитывать на твою щедрость, чтобы утолить изнуряющий голод?
      Криста смущенно опустила глаза.
      – Ты же прекрасно знаешь, что в любой момент можешь получить то, что принадлежит тебе.
      – Нет, это не совсем то, что я имею в виду.
      Она подняла на него глаза, в которых блеснул хорошо знакомый ему гневный огонек.
      – Почему ты так поступаешь со мной?
      – Я вообще ни о чем не думал, кроме тебя, – сказал он с легкой ухмылкой, прикасаясь к ее щекам. – Я думал о тебе с тех самых пор, как вышел за пределы этой палатки. Ты можешь, конечно, не поверить, но я думал о тебе даже тогда, когда вел переговоры с Бегущим Бизоном, что было для меня вообще непростительной глупостью.
      Криста с недоумением уставилась на мужа широко открытыми глазами, а он, не дожидаясь ее ответа, продолжал наступать:
      – Я ужасно голоден, Криста, и умираю без твоих ласк, без твоего изумительного тела. Скажи мне, пожалуйста, ты готова предложить себя так же свободно и щедро, как ты только что предложила мне виски или вино?
      – Я не хочу играть словами, – тихо прошептала она.
      Джереми схватил ее за руку и притянул к себе.
      – Это уже не игра, моя дорогая. Скажи, ты готова к этому?
      – Да! – выпалила она, понимая, что ничего больше сказать не может.
      Джереми тотчас подхватил жену на руки и понес к кровати, попутно благодаря Всевышнего за то счастье, которым он так щедро наделил его. Она больше не сопротивлялась и ничего не говорила, а он не предпринимал никаких попыток выдавить из нее дополнительные признания в любви. Это счастье казалось ему таким хрупким…
      И длилось оно всю ночь.
      Джереми проснулся от легкого движения и только через некоторое время понял, что Криста потихоньку встала с постели. Все еще пребывая в полусонном состоянии, он слегка приоткрыл глаза и увидел, что жена отошла от кровати и остановилась у стола – стройная, элегантная, со слегка округлившимся животом. Он видел, как она плескалась в умывальном тазу, вздрагивая от предрассветной прохлады, затем насухо вытерлась и облачилась в свое дорожное платье, стараясь все делать тихо, чтобы не разбудить его.
      Когда Криста причесала волосы и вышла из палатки, он снова закрыл глаза и погрузился в сладкую дремоту после нескольких ночей, проведенных в седле.
      Перевернувшись на другой бок, он попытался вспомнить все обстоятельства недавних переговоров с Бегущим Бизоном. Оказывается, среди команчей существует несколько крупных отрядов, воины которых все еще поддерживают более чем дружеские отношения с индейцами племени шошонов, от которых они отделились некоторое время назад. Фактически они были одного происхождения и даже говорили на одном языке. Вместе с племенем кайова они создали самую настоящую армию, враждующую с племенами юта, которые говорили на родственном языке. И вся эта хаотичная армия состояла из отдельных отрядов, не имевших общего командования и общего племенного вождя. Все они подчинялись лишь своему вождю и действовали на свой страх и риск.
      Одним из таких вождей был Бегущий Бизон. Он был весьма сообразительным и достаточно образованным молодым вождем, но не чистокровным индейцем, как большинство других вождей. Бегущий Бизон не имел явно выраженной склонности к бессмысленным убийствам и всеми силами пытался предотвратить их. Правда, при этом не вмешивался в действия разных отрядов и пытался учиться на опыте других. Они с Джереми долго сидели в его конусообразной хижине и обменивались мнениями по поводу нарастающей угрозы столкновения между индейскими племенами и постоянно прибывающими сюда белыми поселенцами.
      – Ты только подумай, Макгоули, – горячо убеждал его Бегущий Бизон, сопровождая свои слова выразительными жестами, – ваш генерал Кьерни захватил Санта-Фе только в тысяча восемьсот сорок шестом году, а до этого город был столицей испанской Новой Мексики. Индейцы племени навахо захватили его скот, а потом совершили нападение на белых поселенцев. Да, все они были убиты. Да, индейцы навахо часто воровали лошадей, овец и другой скот. Но ваш генерал Кьерни развернул наступление не против отдельных преступников, а против всего народа, и вскоре почти восемь тысяч человек стали пленниками и томились в мрачных подвалах его многочисленных фортов.
      – Может быть, это был всего лишь способ генерала Кьерни заставить их подчиняться порядку, не убивать людей и не воровать их скот, – осторожно возразил Джереми.
      – Возможно, но мне представляется, что это был способ подчинить себе все индейские племена и заставить их жить по чужим законам, – упрямо твердил Бегущий Бизон.
      – Но ведь твоя мать была белой женщиной, – напомнил ему Джереми.
      Вождь снисходительно улыбнулся. Он был очень интересным индейцем. От матери он унаследовал черты лица, но глаза у него были черными как угольки, ярко сверкающие на бронзовом лице.
      – Я никогда не выступал против того, чтобы в моем племени нумину находилась белая женщина или белые дети.
      Джереми обратил внимание, что в беседе с ним вождь стал гораздо чаще употреблять название своего племени на языке команчей, которое означало «народ».
      – Я пригласил тебя вовсе не за тем, чтобы добиться обещаний, которые ты все равно не сможешь выполнить, – перешел Бизон наконец к делу. – Да и сам я не собираюсь давать тебе никаких обещаний, так как не имею полной власти над остальными племенами. Команчи – свободный народ и не потерпят какого бы то ни было диктата.
      – Зачем же ты пригласил меня?
      – Дело в том, что бледнолицые в серой униформе захватили в плен сестру моей младшей жены, которую я обещал взять в жены. Ты же знаешь, что я достаточно сильный человек и могу содержать многих жен.
      Джереми молча кивнул.
      – Я слышал, что у тебя появилась жена, – неожиданно заявил Бегущий Бизон.
      – Да, – неохотно подтвердил Джереми и вдруг почувствовал некоторое беспокойство, хотя никаких причин для этого не было.
      – Парящий Орел сказал, что она очень красивая женщина, – продолжал тот, пытливо глядя на гостя.
      Джереми снова кивнул.
      – Да, – сказал он после некоторых колебаний. – Мы ждем нашего первого ребенка.
      – Да будет у тебя сын!..
      Джереми не стал распространяться по поводу того, что ему, собственно говоря, все равно, будет это сын или дочь.
      – Я хочу, чтобы сестра моей жены вернулась ко мне, – перебил его Бегущий Бизон. – Я хочу, чтобы ты нашел этих людей в серой униформе и освободил ее. Они выкрали Утреннюю Звезду, – произнес вождь, впервые назвав ее по имени, – и я готов убить их собственными руками, но дело в том, что они вооружены «кольтами», которые обычно используют против нас техасские рейнджеры. Если я нападу на них, то неизбежно потеряю много людей, а мне этого не хочется.
      Джереми снова кивнул. Он знал, что команчи упорно верят в загробную жизнь, но она не может быть дарована тем, кто умер в темноте, то есть был повешен, задушен, утонул или с него сняли скальп.
      – Эти люди занимают важный торговый пункт по эту сторону индейской территории, – продолжал делиться с ним вождь. – Насколько я знаю, именно они убили твоего старого друга Джозефа Гринли. Парящий Орел видел это собственными глазами.
      – Да, мне бы очень хотелось отыскать их.
      Бегущий Бизон, изменив своей сдержанности, радостно закивал головой:
      – Это еще не все. Они выкрали не только Утреннюю Звезду, но и большое количество наших стрел. Надеюсь, ты понимаешь, зачем им это нужно. Теперь они могут творить беззаконие, безнаказанно убивать людей и подбрасывать на место преступления стрелы команчей, чтобы все думали, что это сделали мы. Мы уже не раз видели обезображенные тела жертв, и даже скальпы белых людей, рядом с которыми валялись наши стрелы.
      Поправив подушку, Джереми повернулся на спину и долго смотрел в потолок палатки. Снаружи доносился стойкий запах крепкого кофе. Как приятно выпить чашечку кофе, приготовленного руками любимой женщины!
      В этот момент в палатку вошла Криста с подносом в руках. Он не видел ее, но почувствовал присутствие по запаху кофе и тихим шагам.
      – Ах ты, ублюдок! – злобно прошипела она у него над головой.
      Джереми вскочил с кровати как раз в тот момент, когда кипяток из чашки уже лился на самое интимное и самое чувствительное место у мужчины. При этом сама чашка чуть было не угодила ему в голову. Она стояла перед ним с растрепанными волосами и гневно сверкающими глазами, напоминая разъяренную фурию.
      «Вот и наступил конец мимолетного счастья», – пронеслось у него в голове. Судя по всему, она уже успела увидеть арестованных им конфедератов.
      – Мадам, – подчеркнуто вежливо обратился к ней Джереми, – потрудитесь попридержать язык за зубами. В противном случае я буду вынужден отправить вас к вашим соотечественникам.
      – С превеликим удовольствием! – выпалила она. – Арестуй меня, свяжи руки и запри в клетку! Как ты посмел такое сделать? Они же проиграли эту войну, потерпели поражение, а ты запер их в клетку, как диких зверей! Как ты посмел! Как ты…
      Джереми вскочил на ноги, подбежал к жене и крепко зажал ее рот ладонью.
      – Замолчи, Криста! Ты испытываешь мое терпение, которое далеко не безгранично! Ты орешь на весь лагерь, а я не позволю, чтобы из меня делали посмешище! У меня есть очень веские причины для ареста этих людей, и тебе бы следовало прежде узнать их, чем буйствовать на весь лагерь! А сейчас перестань кричать и успокойся! – С этими словами он убрал руку и отошел в сторону.
      – Все янки – подонки! – снова прошипела она.
      Джереми вдруг почувствовал себя полностью обессиленным.
      – Совершенно верно, Криста, – устало произнес он. – Все янки – подонки, и я готов принести тебе извинения за все, что они с тобой сделали.
      Теперь она ни за что на свете не позволит ему прикоснуться к ней. Какое-то время он безуспешно пытался удержать ее, но она все-таки вырвалась и стремглав выбежала из палатки.

Глава 19