Флорида (№5) - Любовь в огне

— В конце концов Рианнон не девочка. Она сумеет позаботиться о себе.

— Она носит под сердцем моего ребенка, черт возьми! Сидни надолго замолчала и только пораженно смотрела на Джулиана. Потом наконец пробормотала:

— Понимаю…

— Нет, ты ничего не понимаешь! Рианнон должна сидеть дома, с мужем, а не бегать под пулями!

— Но ты же в тюрьме, какой там, к черту, дом?

— Я скоро буду на свободе.

— Джулиан, что ты задумал? Сам же говорил, что надо ждать помощи от Йена!

— Вот я и жду.

— Не подставляйся янки, Джулиан. Тебе свернут шею.

— Я буду осторожен.

Шанс предоставился той же ночью. Спустя всего полчаса после того, как в тюремном дворе скончался раненый, которого Джулиан даже не успел посмотреть. Охранники собирались вывезти на кладбище очередную порцию «готовых». Мертвые тела свалили у стены во дворе. Гробовщики, нанятые федеральным правительством, торопливо сколачивали для них убогие деревянные гробы.

Джулиан стоял над молоденьким конфедератом, который умер от гангрены, и тупо смотрел на его разгладившееся в смерти безусое лицо. В этот момент он почувствовал, как его плеча коснулась чья-то ладонь.

— Идет война, доктор. Вы не в силах принять на себя всю эту боль. Вы ничем не провинились перед этим мальчиком. Таких, как он, тут много, а вы один.

— Я знаю… — пробормотал он. — Просто…

— Поймите, вы и так делаете, что можете. Сколько жизней вы спасли? Об этом думайте. Не терзайтесь попусту.

Бель-Бойд была писаной красавицей, но в глубине души — настоящей разбойницей. Они быстро сошлись и часто беседовали друг с другом вечерами. Джулиан был в курсе, что про них писали светские хроникеры, но не обращал внимания. С некоторых пор он вообще старался поменьше обращать внимания на газетчиков из Вашингтона…

— Я понимаю. Я стараюсь…

Он мучился сознанием своего бессилия, испытывал вину перед безымянным солдатом и ничего не мог с этим поделать. Джулиан поднял глаза и внимательно взглянул на Бель-Бойд. Похоже, она что-то прочитала в его взгляде, ибо с улыбкой сказала:

— Мне кажется, вам сейчас лучше побыть одному, полковник Маккензи.

— Капитан, мэм.

— Вы были полковником в ополчении. Это романтично.

— Знаете, Бель-Бойд… по-моему, вы рождены для сцены.

— Возможно, когда-нибудь я и взойду на нее. Учтите, полковник, первую премьеру я посвящу вам!

С этими словами она покинула внутренний двор тюрьмы, а уже через несколько минут из комнаты, где были охранники, послышались ее веселый голос и дружный смех северян. Джулиан быстро осмотрелся вокруг. Во дворе, кроме него, оставались лишь двое гробовщиков, которые подтаскивали готовые гробы к стене и укладывали в них трупы.

Бель-Бойд продолжала занимать надзирателей анекдотами. Она все поняла по взгляду Джулиана и помогала ему, хотя он ее об этом не просил. Он поднял глаза на небо. Солнце садилось…

В это время дверь из комнаты охранников открылась, и кто-то крикнул гробовщикам:

— Забивайте ящики и грузите их в фургоны.

Те кинулись исполнять приказание.

Джулиан увидел несколько пустых гробов, которые также стояли у стенки в ожидании своих «хозяев». Терять время было нельзя. Он в последний раз осмотрелся, затем быстро поставил один пустой гроб рядом с умершим солдатом, который уже лежал точно в таком же, лег в него и прикрыл над головой крышку.

Через несколько минут гробовщики дошли до него и забили крышку гвоздями. Потом его подняли и понесли. Он слышал, как люди жаловались на то, что им приходится таскать на своих плечах «жирных мятежников».

Вскоре Джулиан понял, что его погрузили в фургон вместе с остальными. Было темно и душно, стало трудно дышать. В какой-то момент Джулиан едва не запаниковал. Ему совершенно не хотелось умирать в гробу заживо. Лучше уж эта чертова тюрьма.

Но он вовремя спохватился и не стал поднимать шум.

Это дорога к свободе. Надо только немного потерпеть…

Рианнон почти каждую ночь мучил сон, в котором Джулиан являлся ей в гробу. Ей не хотелось приближаться к этому грубому ящику, который почему-то валялся в лесу. Но она знала, что он там, и должна была его увидеть. Она медленно приближалась к нему, страх рос с каждым шагом…

Проснувшись под утро в холодном поту, она спустилась к ручью, чтобы немного прийти в себя. Накануне вечером ей пришло письмо от Сисси Уолден, чернокожей девушки, которая хорошо знала капитана Джесса Холстона. Точнее, это была просто коротенькая записка, которую гонец доставил из Вашингтона всего за несколько дней. «Сидни веселеет с каждым днем, приступы депрессии вроде бы сошли на нет, — говорилось в записке. — Доктор Маккензи по-прежнему в Старом Капитолии. У него там очень много работы. Оба, как мне кажется, с нетерпением ждут окончания этой ужасной войны. Чего и всем нам желаю от всего сердца».

Рианнон поджала колени к подбородку и обхватила их руками. Ни слова о гробах. Джулиан по-прежнему в Старом Капитолии… Это хорошо. А с кошмаром она как-нибудь справится сама. Главное, что он жив и в безопасности.

Она просидела так у воды несколько часов и даже чуть-чуть задремала. Ее разбудил генерал Маги. Когда Рианнон пришла в себя, то увидела, что он стоит перед ней и как-то виновато улыбается.

— Доброе утро, генерал.

— Доброе утро, дитя мое… — отозвался он со вздохом. По его лицу она сразу поняла, что что-то не так, что случилось что-то нехорошее. Но что? Риса осталась во Флориде. Она заболела? Может быть, с Джеромом что-то? Его убили? Или неутешительные известия — а в том, что генерал готовился сообщить ей именно неутешительные известия, у нее не было сомнений — касались Йена Маккензи?

— Джулиан?.. — упавшим голосом пробормотала она вдруг, вопросительно глядя на генерала. — У вас новости про Джулиана?

— Рианнон, девочка… До меня дошли слухи…

— Какие? Говорите же!

— Он пропал без вести.

— Без вести? Из Старого Капитолия? Но как это возможно? — У нее появилась страшная слабость в коленях. — Он сбежал, да? Он сбежал?

Генерал развел руками.

— После очередного вывоза трупов с территории тюрьмы охрана недосчиталась Джулиана. И я боюсь, что…

Ей тут же вспомнился ее кошмар.

У Рианнон подогнулись ноги, и она лишилась чувств.

Гробы…

Они вновь явились ей во сне. Только теперь их было много. Они плыли в воздухе строем, как солдаты. Их никто не нес, лишь между ними проносились неясные тени ангелов смерти, которые пришли на землю за очередной жатвой…

Рианнон лихорадочно металась среди движущихся гробов, сначала она искала Джулиана, потом просто хотела вырваться из этого жуткого хоровода, но ей никак не удавалось. А потом ее вдруг коснулись чьи-то пальцы…

Она снова очнулась в холодном поту. Вокруг было темно, она лежала в своей палатке. Снаружи доносилось стрекотание кузнечиков. Лицо обдувал прохладный ветерок. Рианнон не сразу поняла, что в палатке есть еще кто-то. Наконец к ней приблизилось чье-то лицо, и сердце в груди едва не остановилось. До боли знакомые черты, глаза. Но нет, это был не Джулиан…

— Рианнон, обещаю, я найду его.

— Йен?

Она, конечно, обрадовалась. Рианнон ничего не слышала о нем с самого Геттисберга. Ей кто-то говорил, что в ходе сражения его направили с донесениями в Вашингтон, но там следы затерялись. Она была рада каждому представителю семейства Маккензи, которого встречала живым в это ужасное время. И все-таки это был не Джулиан…

— Я его разыщу, не беспокойтесь. Первым делом догоню фургон с трупами мятежников, которых сейчас везут на обмен. Так или иначе, но мы скоро выясним, что приключилось с братом. Я, конечно, не обладаю вашими сверхъестественными способностями, мэм, но поверьте мне — если бы Джулиана не было в живых, я бы это почувствовал. Ей-богу.

— Йен…

Его губы тронули ее лоб. Затем он поднялся с табуретки, которую придвинул к самой ее постели, и быстро вышел из палатки. Рианнон до сих пор не могла прийти в себя, поэтому лишь молча проводила его взглядом.

Она очнулась минуты через три, вскочила с постели, наскоро оделась и выглянула наружу. Йен стоял у конной привязи и разговаривал с часовым. Рианнон бросилась было к нему, но тут же спохватилась. Он ни за что не позволит ей поехать вместе с ним. Ни за что.

Она дождалась, пока он уедет, а потом быстрым шагом сама направилась к лошадям.

— Куда это вы собрались, мэм? — окликнул ее часовой. Средних лет фермер, большой и добрый. Он, конечно, уже знал, что второй муж Рианнон скорее всего погиб. Точно так же, как и первый. В глазах его читалось сочувствие.

— Мне нужно догнать полковника.

— Но, мэм… вы не должны отправляться в путь в такое время!

— Мне это необходимо.

— Нет-нет, что вы… нельзя! — Часовой почти со страхом наблюдал за тем, как она выбирает себе коня.

Рианнон отвязала крепкого гнедого мерина, вставила одну ногу в стремя и мгновенно вскочила в седло.

— Вы собираетесь стрелять?

— Нет, как я могу…

Часовой растерянно смотрел на нее.

— Отлично, потому что только так вы смогли бы меня остановить.

С этими словами она хлестнула коня кнутом, и тот резко взял с места рысью. Через несколько минут позиции северян остались позади, и она оказалась на ничейной земле. Один из постов генерала Маги попытался задержать ее на пустынной дороге, но она сказала, что должна догнать полковника Маккензи, и ее отпустили.

Наверное, он задремал на время, потому что, очнувшись, не сразу сообразил, где находится. Ему почти нечем было дышать, в ушах стоял звон, плечи сдавило. Наконец Джулиан все вспомнил. Он по-прежнему лежал в гробу, и его вместе с трупами везли по ухабистой дороге…

Вдруг он услышал редкие выстрелы и чьи-то дикие крики. Фургон резко остановился, и Джулиан пребольно ударился головой о крышку гроба. Его затошнило от боли и спертого воздуха. Снаружи раздалось еще несколько выстрелов, затем в фургоне послышался какой-то шум, словно кто-то вытаскивал гробы, не очень при этом церемонясь с почившими.

Джулиан понял, что его ящик подняли и почти тут же уронили. Он снова ударился, но на сей раз гораздо сильнее. У него даже помутилось в голове.

— Не стреляйте, не стреляйте! Это всего лишь павшие мятежники, мы везем их на обмен…

Раздался выстрел, и голос кучера смолк.

Джулиан отчаянно морщился, кусал губы от боли и не издал ни звука.

— Вирджил! Пошевеливайся, ты, урод! Нам нельзя здесь задерживаться! — крикнул кто-то грубым хриплым голосом.

— Что я могу, Билли, черт возьми, если они все заколочены гвоздями!

— А нож тебе на что, дубина? — рявкнул Билли. — Я вытряхнул все ящики из фургона, теперь ты поработай!

— Здесь ничего нет… У этого мятежника в кармане только колода карт, да и то вся гнилая!

— А чего ты ждал? Что они ограбят в Вашингтоне федеральный банк, прежде чем сдохнуть?

— О… я нашел часы! Неплохая вещица! И золотое кольцо на пальце… Эх, поплачет теперь его вдова! — И Вирджил гнусно заржал.

В голове у Джулиана шумело, перед глазами плыли красные круги. Он по-прежнему тихо лежал в своем гробу и внимательно прислушивался ко всем звукам, доносившимся снаружи. Он уже понял, что это были за люди. Мародеры, обиравшие мертвых. Этим мерзавцам было на все плевать. Их не интересовало, кто перед ними — мятежник или янки. Лишь бы у трупа не было пусто в карманах. Они хладнокровно застрелили кучера и охранника, а теперь грабили убитых.

Шаги…

Он понял, что кто-то из бандитов возится с крышкой его гроба. Послышался хруст расщепившегося дерева, и вслед за этим перед Джулианом открылось усыпанное звездами ночное небо. Впрочем, его тут же заслонила физиономия мародера, склонившегося над гробом. Это был на редкость мерзкий тип. Оскаленная пасть с гнилыми зубами, украденный у офицера-янки кавалерийский мундир, украденный у офицера-конфедерата пояс, грязные нечесаные волосы и маленькие, налившиеся жадностью глазки.

— Э, да тут один воскрес! — воскликнул он.

Бандит выхватил из-за голенища сапога огромный нож и попытался ударить им Джулиана в грудь. Но тот ждал удара и сумел перехватить руку врага. Джулиан впился ему ногтями в запястье, мародер взвыл от боли и выронил свое оружие.

— Билл, Билл! Сюда! — заорал он истошно и, сидя верхом на Джулиане, потянулся к своей кобуре.

Но он опоздал. Джулиан взял его одной рукой за шею, а другой насадил на его же собственный тесак так сильно, что тот зашел ему в брюхо по самую рукоятку.

— Вирджил, что там у тебя?

Джулиан увидел, что к нему бежит второй мародер, и в руках у него тускло поблескивает ствол винтовки. Бандит не оставил ему выбора. Джулиан выхватил из кобуры заколотого им Вирджила «кольт» и выстрелил в приближавшегося врага. Тот, уже будучи смертельно раненным, также успел выстрелить. Пуля задела голову Джулиана по касательной.

Свет перед его глазами мгновенно померк, и он провалился в пустоту…

Глава 22

Рианнон преследовала Йена уже больше часа, но никак не могла догнать. Ночная дорога была совершенно пустынна, и это нервировало. А когда за спиной вдруг раздался топот копыт, Рианнон и вовсе испугалась. Пожалев о том, что у нее нет с собой никакого оружия, она остановила коня и повернулась. Слава Богу, это был Йен. Очевидно, он заметил погоню и, свернув с дороги, решил посмотреть, кто за ним увязался.

— Черт возьми, что вы здесь делаете? — вскричал он, поравнявшись с Рианнон.

— Я хочу поехать с вами.

— Исключено, это слишком опасно!

— Сейчас везде опасно. Война. Пушечное ядро может залететь в наш тыловой госпиталь, вы сами это прекрасно знаете. И даже если бы я не напросилась к генералу Маги, ко мне в дом в любой момент могли ворваться дезертиры или мародеры и зарезать меня за одну-единственную серебряную ложку из чайного сервиза.

— Я не о доме говорю, а хотя бы о Святом Августине.

— А если мятежники захотят вернуть себе форт обратно? Мирный городок мгновенно превратится во второй Геттисберг. Не думаю, что там я была бы в безопасности.

— А сам Геттисберг?

— Это там, где позавчера шальной пулей убило девушку, прогуливавшуюся по улице с собачкой?

Йен улыбнулся.

— Ну хорошо. Ваша взяла. Едемте вместе. Только умоляю — не крадитесь за мной по пятам!

Рианнон улыбнулась в ответ.

— Спасибо, полковник Маккензи. За вами я как за каменной стеной.

Через несколько минут Йен вдруг сказал:

— А знаете… я ведь договорился об обмене Джулиана.

— Почему вы так грустно вздыхаете? Вы же говорили, что он жив, иначе вы бы что-то почувствовали… А? — Я солгал вам, — признался он.

Она понимала, чего ждет от нее Йен. Он хотел, чтобы она, Рианнон, сама успокоила его.

— Увы… — Она покачала головой. — Я не прорицательница. Лишь видела сон про него…

— И что там было?

— Гроб.

Едва она произнесла это слово, как Йен поднял руку, дав ей знак остановиться, и стал вглядываться вдаль.

— Что там?

— Колесо от телеги или фургона. Держитесь позади меня. Если что-нибудь случится, скачите во весь опор обратно в лагерь, вы меня поняли?

— Да, конечно…

Йен поехал вперед один. Действительно, где-то в сотне ярдов впереди прямо на дороге валялось колесо. А рядом в кювете лежал труп человека… Йен махнул ей рукой, и она быстро его догнала. Впереди чернел лес… У Рианнон екнуло сердце.

Длинный фургон стоял почти на самой опушке. А вокруг были разбросаны… тела умерших и гробы! Одни вскрыты, другие заколочены. Жуткое зрелище.

— Рианнон, назад! — тихо предупредил Йен.

Но она его не слушала. Спешившись, Рианнон сразу направилась к деревянному ящику, на котором валялся труп с ножом в животе. В нескольких шагах от гроба лежало другое тело с огнестрельным ранением головы.

А в самом гробу…

Рианнон замерла на месте, но потом все же заставила себя подойти ближе. Ноги сразу сделались ватными, во рту пересохло. Стало трудно дышать.

В гробу лежал Джулиан. Его лицо, освещенное луной, казалось совершенно белым, из левого виска сочилась кровь…

— Джулиан! — дико вскричала она, бросаясь к нему. — Джулиан!

Но, сделав несколько шагов, Рианнон снова остановилась, словно наткнувшись на невидимую стену. В глазах ее застыл ужас. Мертвый Джулиан вдруг шевельнулся, застонал и в следующее мгновение… начал подниматься из гроба.

Ее голос.

Он слышал ее голос так, словно она кричала откуда-то издалека. В ушах звенело, голова раскалывалась от боли. Он знал, что ему надо ответить, иначе она его не заметит, но в первую минуту не смог произнести ни звука. Для начала он открыл глаза. Над головой висело все то же звездное небо. Волосы отчего-то намокли и слиплись. Спине было очень жестко, на ноги давил труп мародера.

Отпихнув его от себя, Джулиан схватился руками за края грубо сколоченного деревянного ящика и с трудом сел. Голова тут же закружилась. А когда он поднял глаза, то едва снова не рухнул в гроб. Перед ним стояла… Рианнон. Живая. Не мираж. Ее красивое лицо исказила тревога. Она стояла прямо перед ним, все такая же стройная, высокая, с царственной осанкой и во всем черном…

— Рианнон… — прохрипел он, не веря своим глазам и желая вновь услышать ее голос.

Ее глаза. В них был страх, но не только. Еще что-то. Мягкое, нежное, бередящее душу…

Сочувствие?

Привязанность?

Любовь?..

Джулиан сделал над собой усилие и поднялся из неудобного узкого гроба. Тут он заметил, что за спиной Рианнон стоит Йен. И он, значит, тут. Наваждение какое-то…

— Черт возьми, ты жив! — вскричал брат.

— Как будто… — пробормотал Джулиан, растерянно улыбаясь.

Они обменялись крепким рукопожатием, от которого у Джулиана вновь перед глазами попляши круги, а голову сковало обручем боли.

— Что произошло? Как ты тут очутился? — спросил Йен.

— Кладбищенские воры… пожиратели падали… не могли дождаться, пока павших предадут земле…

— На фургон напали?

— Да. Я думаю, они таким образом зарабатывают себе на жизнь. Скоты…

Йен глянул на два трупа, валявшихся перед гробом, из которого поднялся Джулиан.

— Эти?

— Да…

— Кто это их так?

— Я…

— Ты ранен, братишка.

— Царапина… Только голова болит адски.

Джулиан вновь посмотрел на жену. Ему нестерпимо хотелось обнять ее, прижать к себе, вдохнуть запах ее кожи, осознать до конца, что он жив и она жива, что теперь все будет хорошо. Но тут он кое-что вспомнил и помрачнел.

— Как ты тут оказалась? — сердито буркнул он.

— Я думала, что ты умер…

— И что? Уже отпраздновала?

Джулиан пожалел о том, что у него вырвались эти слова. Он сам не знал, зачем произнес их. Он вдруг подумал о том, что она его жена и носит под сердцем его ребенка, но до сих пор не может снять траур до первому мужу… Ему стало очень обидно.

Рианнон подошла к нему вплотную и молча отвесила звонкую пощечину. Весь мир закрутился перед глазами Джулиана, и он едва не потерял равновесие. Голова… Боже, как больно…

Он удержался на ногах, схватил ее за руку и притянул к себе.

— Я ведь предупреждал тебя… просил… по-человечески… Тебе нечего делать на войне. Почему ты еще здесь?

— Отпусти меня, ненормальный! Ты перепугал всех нас до смерти!

— Я задал вопрос, черт возьми!

— Ты не имеешь права задавать мне вопросы!

— Я на все имею право… я твой муж.

— Тихо! — вдруг сказал Йен и оглянулся. — Слышите? Кто-то едет.

Джулиан нагнулся к гробу, из которого только что поднялся, и отыскал там «кольт» Вирджила. Затем они с Йеной вышли вперед, заслоняя собой Рианнон, и замерли в напряженном ожидании.

Мятежники или янки? Джулиан не знал, на чьей территории они находились.

Непрошеным гостем оказался сам генерал Маги. Он и двое других всадников вылетели на опушку леса из-за поворота дорога и, заметив людей, остановились. Генерал молча огляделся вокруг и сразу сообразил, что тут произошло.

— Да… — пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь и качая головой. — Война… такое дело… одним слава и честь… и благородная смерть на поле брани… Ну а другим лом и фомка… и осквернение святого. Здравствуйте, доктор Маккензи! Очень рад, что вы воскресли.

Джулиан почувствовал, как Рианнон взяла его сзади за плечи. Он все понял. Она боялась, что он выхватит «кольт» и навлечет па себя неприятности. Глупая…

— Боюсь, сэр, в гаком паршивом гробу воскреснет и настоящий покойник. Должен признаться, что это не самое удачное транспортное средство для переправки к своим…

— Хорошо бы прислать сюда похоронную команду, генерал, — предложил один из сопровождающих Маги.

— Да, надо вернуть ребят в гробы, хоть они и мятежники, — согласился генерал. — Но задерживаться здесь не советую. Это территория южан. Здесь совсем неподалеку стоят две роты дивизии Лонгстрита, Между прочим, доктор Маккензи… вы поторопились. Ваш брат уже договорился об обмене.

— Жаль, что в тюремном дворе мне об этом никто не сказал, — с усмешкой заметил Джулиан и похлопал Йена по плечу. — Он всегда был неповоротлив.

— Я очень огорчился, когда узнал о том, что вы… исчезли, — сказал генерал.

— Могу себе представить, сэр.

— Тихо! — опять предупредил Йен.

— Что? — встревожилась Рианнон.

Она попыталась отойти, по Джулиан взял ее за руку.

Южане. Она почувствовала их приближение. Воистину все ночные дороги вели на эту злосчастную опушку…

Через минуту из-за поворота выскочили несколько всадников. Это действительно оказались люди Лонгстрита. Впереди ехал капитан. Присмотревшись, Джулиан узнал его. Трентон Мэлден из Джорджии. Один из немногих, сто пережил ту атаку Пиккета на пушки северян. Молодой широкоплечий детина, чьи волосы преждевременно подернулись сединой. Он и его спутники не стати обнажать оружие. Они просто с любопытством осматривались вокруг.

— Сэр… вот уж не ждал вас здесь встретить… — капитан, обращаясь к генералу Маги. — К тому же при столь… странных обстоятельствах. Надеюсь, это не ваших рук дело?

— Разумеется, нет, Трент! — обиженно воскликнул Маги и добавил, перехватив на себе удивленный взгляд Джулиана:

— Трентон служил под моим началом до войны.

— Трент! — обрадовался Йен.

Капитан конфедератов улыбнулся.

— Здравствуй, старина Йен. Рад видеть тебя целым и невредимым.

— И я тебя, Трент.

— Что здесь произошло, может кто-нибудь объяснить?

— На фургон напали бандиты с большой дороги, — ответил Джулиан, перевязывая себе голову платком, протянутым молчаливой Рианнон.

— Наверное, это наши ребята, которых везли из Старого Капитолия, да? — спросил Мэлден.

— Они самые.

— А где покойник из этого гроба?

— Перед вами, капитан, Трент взглянул на него с удивлением.

— Доктор Маккензи, я слышал, какие чудеса вы порой творите на операционном столе, но чтобы восстать из мертвых…

— Так получилось.

— Понимаю… — Трентон перевел глаза на генерала. — Сэр, клянусь Богом, я не хочу стрелять ни в вас, ни в Йена… Надеюсь, вы тоже не хотите палить в нас. Будет лучше, если мы разойдемся миром, что скажете?

— Согласен, капитан, — тут же ответил Маги. — Если вам нужна помощь с павшими…

— Нет, сэр, — ответил Мэлден. — Это наши солдаты, и мы сами о них позаботимся.

— Как скажешь, Трент. Итак… Йен? Рианнон?

— Ну уж нет! — вдруг подал голос Джулиан, крепко сжав руку жены. — Она останется со мной.

Маги не ожидал этого и несколько растерялся.

— Но, доктор… я обещал беречь ее…

— Эта дама — моя супруга, генерал. — Джулиан обернулся и взглянул Рианнон прямо в глаза. — И она останется со мной.

— Сэр… — не сдавался Маги, — она северянка по убеждениям.

— Не важно! Ее муж конфедерат, и она пойдет с ним. Генерал, вы напрасно теряете время.

— Джулиан… — начал было Йен, но тут же осекся, натолкнувшись на яростный взгляд брата.

— Рианнон? А что думаете вы сами? — мягко обратился к ней Маги.

Все взоры обратились на нее. Она смутилась. Но тут Рианнон увидела, как рука Джулиана непроизвольно легла на рукоятку «кольта». У нее не было выбора. Они поменялись ролями — теперь она стала пленницей.

— Я… Пожалуй, я останусь с мужем, — ответила она.

— Вы хорошо подумали?

— Хорошо, сэр. Я остаюсь.

— Да будет так, девочка. Храни тебя Господь. Йен, мы уезжаем.

Джулиан наскоро обнялся с братом. Бог ведает, когда им еще суждено встретиться…

— На чем вы поедете, доктор Маккензи? — обратился к нему Мэлден.

— Не беспокойтесь, капитан, я что-нибудь придумаю. — Мы оставляем Рианнон ее коня, — сказал генерал.

— Тем лучше.

— Береги себя, Трентон. Ты всегда был мне симпатичен, — бросил на прощание Маги.

Янки уехали.

— Что ж… — заключил Мэлден. — Добро пожаловать в стан мятежников, миссис Маккензи. Мы очень рады, что вы теперь с нами.

Рианнон даже не взглянула в его сторону. Она подошла к своей лошади и ловко вскочила в седло. Но в следующее мгновение произошло то, чего она никак не ожидала. Джулиан взгромоздился позади нее и сам взял в руки поводья. Она попыталась было обернуться, чтобы выразить ему свое неудовольствие, но он не дал ей этого сделать.

— Не верти головой, жена. В самом деле, не топать же мне отсюда пешком. — Он повернулся к Мэддену. — Она тоже очень рада, капитан.

Рианнон нервно расхаживала взад-вперед по маленькой палатке, которую ей выделили в лагере мятежников. Со времени приезда сюда она ни разу не виделась с Джулианом.

Раненых у южан было даже больше, чем у северян, а врачей не хватало. Многие из тех, кто мог бы жить, умирали потому, что им просто не успевали помочь. Рианнон знала, что у Джулиана совершенно не оставалось свободного времени, и все же негодовала, что он бросил ее здесь одну. Почему он ни разу ее не позвал? Разве она не помогала ему с Джеромом и Джессом Холстоном? Но нет… она часами торчала в этой тесной палатке, а он находился неизвестно где.

Наступил вечер. Рианнон легла на свою убогую кровать, но сон не шел. Она думала о Джулиане. Хорошо, что он все-таки остался жив. Но, судя по всему, он относится к ней по-прежнему. И вот это плохо. Конечно, та ночь, которую они провели вместе, не могла пройти для него бесследно. Но разительных изменений не произошло. Во всяком случае, они не бросались в глаза. Скорее наоборот…

А она тоже хороша! Отвесила ему пощечину, хотя видела, что у него идет кровь… Преданные жены так не поступают. Но Рианнон оправдывала себя потрясением, которое пережила, увидев его в том злосчастном лесу… в гробу.

Не в силах заснуть, она вновь поднялась и принялась расхаживать по палатке. Это было офицерское жилище. Кроме кровати, здесь стояли небольшой письменный стол, три стула и даже зеркало для бритья. Поразительно, как все это могло разместиться в такой тесной каморке? Тут и развернуться-то негде!

Снаружи горели костры. В небо уже выкатилась низкая луна. Еще несколько часов — и новый рассвет, новый день… И снова война… и снова смерть… Но сейчас было тихо.

Тихо.

Она не услышала, как он пробрался в палатку. Лишь почувствовала, что он стоит сзади, и обернулась. Джулиан умылся у ручья, переоделся во все свежее, побрился. Лицо его стало еще красивее. Рианнон, смутившись, опустила глаза. Даже самой себе ей стыдно было признаться, что она влюбилась.

— Значит… теперь мы квиты? — пробормотала она, не глядя на него.

— В каком смысле?

— Сначала я взяла тебя в плен, теперь ты.

Джулиан усмехнулся.

— Ты свободна.

— Но ты не отпустил бы меня с генералом, я знаю. Я свободна в пределах палатки, может быть, лагеря, и не больше.

Он покачал головой.

— А ты взгляни на это по-другому. Ты моя жена. Понимаешь, жена! Не Маги, не Йена, а моя. Ричард Тремейн давно погиб, и ты сама вышла за меня замуж. Пусть и не хотела этого, но так получилось. Смирись.

— Я знаю только одно — я в плену. И если ты позволишь себе хотя бы дотронуться до меня…

Рианнон осеклась. Господи, гордость и глупость — не одно и то же! Она тут же пожалела о вырвавшихся словах, ибо они шли не от сердца, а от уязвленной гордыни. Зачем, зачем она так сказала? Почему она боится признаться, что любит этого человека? Они оба живы, они муж и жена…

Но было уже поздно.

Лицо Джулиана мгновенно посуровело.

— И что будет, если я до тебя дотронусь? Я как раз собираюсь это сделать! И ты узнаешь, что такое одичавший, забывший о цивилизации мятежник! Я не только дотронусь до тебя, я разорву на тебе одежду!

— Джулиан! — вскрикнула Рианнон, попятившись.

Но он схватил ее за руку и вновь притянул к себе.

— Мне, например, ужасно надоел этот траурный наряд! — воскликнул он и тут же сдержал обещание, оторвав рукав ее черного платья.

— Джулиан, перестань! Я закричу!

— Ты находишься в берлоге мятежников, не забывай!

— Господи…

— Не беспокойся, женушка, я не причиню тебе вреда. Мне просто нужно, чтобы ты наконец избавилась от этого савана!

В глазах его кипела ярость, объятие было грубым. Рианнон уперлась кулачками ему в грудь, но это мало помогало. Вдруг она изменилась в лице, и, приглушенно охнув, она обмякла. Джулиан замер в растерянности, с тревогой глядя на жену.

— Рианнон? Что случилось? Я сделал тебе больно?

— Джулиан…

— Что, что, девочка?

Он поднял ее и бережно отнес на постель. А она судорожно схватила обеими руками его широкую ладонь и прижала к своему животу.

— Ты чувствуешь? Ты слышишь, как он толкается? Боже… это чудо… — Она неожиданно улыбнулась, но вдруг так же внезапно покраснела. — Ты, конечно, уже испытывал такое чувство…

— Никогда! — пробормотал потрясенный Джулиан. Он боялся шевельнуться, боялся вздохнуть, а Рианнон по-прежнему прижимала его ладонь к своему животу. Она устало сомкнула глаза. Он не мог не чувствовать ребенка. Это хорошо… О, как хорошо…

Когда она проснулась, Джулиана рядом не было, а на стуле перед ее кроватью висело аккуратно сложенное синее платье. Рианнон улыбнулась. Похоже, и правда пришло время снять траур…