В полумиле от своего ранчо Вольф услышал приближающийся стук копыт. Увидев Калли Причарда, скакавшего ему навстречу, шериф помахал рукой, собираясь уже окликнуть его, но вдруг заметил неестественное напряжение на раскрасневшемся лице соседа, и слова приветствия застыли у него на губах.
      – Слава Богу, вы уже вернулись, Вольф, – сказал Причард, когда они поравнялись.
      – Что случилось, Калли?
      – Мне жаль вас огорчать, но вчера, пока вы разыскивали мисс Ролингс, Билли похитили двое неизвестных.
      Вольф побледнел. Казалось, вся кровь у него превратилась в лед, а кости сковал холод.
      – Продолжайте, – отрывисто бросил он. – Расскажите все по порядку.
      – Вольф, мы его ищем, хотя с тех пор его никто не видел, просто чертовщина какая-то. Эти ублюдки напали на мальчиков, сбили с ног Джоуи Брейди, ранили Сэма, правда, Тоби его уже вылечил. Джоуи прибежал домой и позвал на помощь. Мы с Эйсом собрали конный отряд и попытались выследить похитителей, но в темноте потеряли их следы, эти мерзавцы очень хитры. Остальные разбили лагерь у Беличьего озера и завтра попытаются еще раз, а я вернулся, чтобы перехватить вас по дороге. Какого дьявола им вздумалось похищать Билли? Вы не знаете, в чем дело?
      – Могу только догадываться, – угрюмо пробормотал Вольф. Черт бы побрал Бэра Ролингса и его несуществующий рудник! – Говорите, их было двое? Вы не знаете, кто они такие?
      Калли покачал головой:
      – Они были в масках, Джоуи не смог их узнать. Вы нашли мисс Ролингс?
      – Да, сейчас она в безопасности, у себя на ранчо.
      В безопасности? В мозгу Вольфа прозвучал сигнал тревоги. Могут ли жители Паудер-Крика считать себя в безопасности, пока не пойман последний мерзавец, охотящийся за несуществующим серебряным рудником? Сначала бандиты увезли Ребекку, теперь Билли. И кто бы ни похитил Билли, его интересует только пресловутый рудник. Кому-то известно, что через мальчика он сможет добраться до Ребекки, значит, похититель бывал в городе, наблюдал, слушал разговоры, следил за развитием событий, оставаясь незамеченным.
      – Вы чувствуете запах дыма? – неожиданно спросил Вольф, и Калли вздрогнул.
      – Проклятие, чувствую! Смотрите! Взглянув туда, куда показывал сосед, шериф заметил над деревьями черные клубы дыма.
      – Похоже, горит на моем ранчо. Калли, быстрее скачите к Моусли за подмогой. И оставьте кого-нибудь, чтобы держать связь.
      Калли Причард тут же пришпорил коня, а Вольф свернул с дороги и пустил Дасти напрямую через лес, он знал, как срезать путь к дому. Хотя этот путь был труднее и опаснее, коварные ветви деревьев зачастую очень низко нависали над тропинкой, зато она приведет его к ранчо быстрее, чем основная дорога. Вольф собирался перейти на галоп, когда сбоку послышался хруст веток и стук копыт другой лошади. Он резко натянул поводья. Инстинкт подсказал ему свернуть и укрыться за стволом толстого кедра.
      Мимо, явно направляясь в сторону ранчо Ребекки, промчался всадник, низко пригнувшись к гриве лошади. Вольф мельком увидел темный плащ и шляпу, но не рассмотрел лица. Тем не менее он почувствовал, что это не друг, не местный ранчеро или ковбой, заметивший огонь и спешивший за помощью. Он не мог объяснить свои ощущения, просто знал, что в этом скачущем напролом через лес всаднике было нечто подозрительное. Вольф колебался. Ему следовало побыстрее добраться до «Дубль Б» и спасти из огня что удастся (он даже пока не видел, что именно горит), по крайней мере он мог бы до прибытия помощи начать тушить пожар. Однако что-то побуждало Вольфа следовать за мужчиной, скакавшим прочь от ранчо. Конечно, этот всадник оказался здесь не случайно, все как-то связано между собой. Похищение Билли, пожар на ранчо – несчастья сыпались на Вольфа со всех сторон, и его не покидало ощущение, что причиной являются бумаги, которыми, по мнению бандитов, владеет Ребекка. Ребекка!
      По спине пробежал неприятный холодок. Господи, как он мог оставить ее одну!
      Вольф развернул Дасти и погнал его по лесной тропинке вслед за неизвестным, даже не оглянувшись на собственное ранчо.
 
      Когда Шанс Наварро, держа пистолет наготове, вошел в конюшню, Нил Стоунер встретил его вопросительным взглядом.
      – Дело сделано, – доложил Наварро и услышал в ответ одобрительное бормотание. – А у тебя как дела? Она заговорила?
      – Сначала заявляла, что никакого рудника нет, – ухмыльнулся Стоунер, – якобы все это лишь выдумки Бэра. В доказательство у нее, говорит, есть письмо отца, но Бодин носит его при себе. Ловко, правда? Она, похоже, считает меня за идиота.
      – Ты угрожал мальчишке?
      – Да. Тут она стала говорить, что рудник все-таки есть, но она не вымолвит ни слова, пока мы не отпустим Билли.
      – Дай-ка я сам ею займусь, – нетерпеливо сказал Шанс.
      Стоунер с улыбкой кивнул, предвкушая развлечение.
      – Мне все равно, что ты с ней сделаешь, только постарайся ее особо не портить. Перед тем как мы отсюда смотаемся, я хочу поразвлечься, и мне надо, чтобы она выглядела покрасивее. Так гораздо приятнее.
      – Друг мой, ты второй в очереди. – Шанс положил руку на кобуру. – Если я добьюсь нужных сведений, то я получу ее первым. Кстати, ее дом горит.
      – Уже? – У Стоунера отвисла челюсть. – Ты что, спятил, Наварро! Черт бы тебя побрал, не мог обождать, пока мы закончим?
      – Так будет даже интереснее, – пробормотал Шанс. В полумраке конюшни его глаза, казалось, светились недобрым огнем.
      Стоунер распахнул дверь и увидел, что к небу потянулась черная лента дыма, но пламени не было видно.
      – Я не стал разводить сразу большой огонь, – самодовольно пояснил Шанс. Он понизил голос, чтобы не услышали пленники: – Когда мы с ними закончим, тело мальчишки оставим в конюшне, огонь быстро распространится, и оно сгорит. Но женщину возьмем с собой, тогда мы оба сможем вдоволь с ней поразвлечься.
      Ребекка напряженно прислушивалась. Ее дом горит! Она похолодела, осознав, что двое ублюдков не собираются выпустить ее и Билли живыми. Прежде чем вошедший человек понизил голос, она успела узнать сообщника Нила Стоунера. Шанс Наварро подошел к стойлу, где сидели пленники.
      – Мне следовало догадаться! – с презрением воскликнула Ребекка, так стиснув кулаки, что ногти впились в ладони. – Вы жалкий, отвратительный червяк, Наварро! Впрочем, это ведь не настоящее ваше имя, да? У вас нет ничего настоящего, все фальшиво: и имя, и красивые слова, и хорошие манеры. Вы просто дешевая подделка.
      – Поосторожнее, Ребекка. – Наварро смерил ее бесстрастным взглядом. – Не в твоих интересах меня сердить.
      В этом он прав. Как бы она ни кипела от ярости, лучше все же придержать язык. Ей нужно спасти Билли, хотя она сама не представляла, как сможет помешать двум отъявленным негодяям причинить вред мальчику. Еще меньше она представляла, как им сбежать, пока огонь не перекинулся на конюшню, но знала, что обязана это сделать.
      Как же она не раскусила Шанса Наварро? Должна была сразу заподозрить неладное, когда он стал расспрашивать ее о богатствах отца, ведь у нее тогда возникло смутное подозрение, а она не придала этому значения. К тому же у нее не было времени все обдумать, взвесить все доводы, потому что ее похитили Расс и Хоумер. Но теперь, когда она увидела Шанса с Нилом Стоунером, все встало на свои места. Значит, обаятельный щеголь Шанс Наварро, беспечный игрок, усиленно пытавшийся завоевать ее расположение и доверие, был заодно с Нилом Стоунером, участвовал в дьявольском плане. Он оказался не другом, а низким, злобным человеком, одержимым жадностью.
      Ребекка обняла прижавшегося к ней мальчика за худенькие плечи и прошептала:
      – Не волнуйся, Билли, все будет хорошо.
      По крайней мере ей удалось уговорить Нила освободить мальчика от кляпа, хотя этот зверь в человеческом обличье не позволил развязать веревки, стягивавшие запястья и щиколотки Билли. Он облизал пересохшие губы и прошептал:
      – Я знаю.
      Но судя по голосу, ему было страшно, так же страшно, как и ей, хотя она старалась не подавать виду.
      Шанс Наварро расхохотался:
      – Ты слышал, Стоунер? Эти двое считают, что все будет хорошо.
      Нил подошел к напарнику и ухмыльнулся:
      – Ну конечно, если только Реб надумает заговорить.
      – Советую тебе поторопиться, Ребекка, потому что у нас не осталось времени, – сказал Шанс. Неожиданно он схватил ее за руку и рывком поднял на ноги. – Если ты надеешься, что твой захудалый шериф спешит на выручку, то лучше выкинь это из головы. Сейчас у него другие заботы: пропал сын, на ранчо пожар.
      На лице Ребекки отразился ужас, Билли вскрикнул от отчаяния, а зеленые глаза Наварро сверкнули от удовольствия.
      – Хочешь узнать мое настоящее имя, мальчик? – вдруг спросил он, не сводя глаз с побелевшего лица Ребекки. – Меня зовут Ларсон, Ерл Ларсон. Может, твой папа когда-нибудь упоминал это имя.
      Ерл Ларсон… Даже запах дыма не помешал Ребекке вспомнить. Господи, так звали игрока, с которым была Кларисса, когда ее убили в перестрелке.
      – Видишь ли, мальчик, жила-была на свете женщина, которой наскучили ее муж-зануда и вечно пищащий младенец, она бросила их и отправилась путешествовать. Потом она встретилась со мной и некоторое время приносила мне удачу. Но как-то ночью один умник застукал меня с тузом в рукаве и захотел убить, поэтому я выставил перед собой эту женщину, использовав ее в качестве щита, пока доставал свой пистолет…
      – О нет… – прошептала Ребекка.
      – …и пуля, которая предназначалась мне, досталась ей. Женщина спасла мне жизнь, и я убил того типа, прежде чем он снова успел выстрелить. Умно придумано, да, парень? Хочешь знать, как звали ту женщину? О, у нее было красивое имя, ее звали…
      – Нет! – закричала Ребекка и ударила Наварро по лицу. – Замолчите!
      Тот схватил ее за плечи, длинные пальцы больно впились в кожу.
      – Реб, здесь не ты командуешь, – вмешался Нил Стоунер и, подойдя вплотную, дыхнул зловонием прямо ей в лицо. – Теперь Бэр Ролингс не придет тебе на выручку. Здесь только мы, ты и мальчишка, тебе никто не поможет. Лучше расскажи нам то, что мы хотим знать, да побыстрее, у нас нет времени.
      – Отпустите Билли. Клянусь, я все расскажу, когда мальчик будет в безопасности.
      – Я же сказал, здесь не ты командуешь! Пока Наварро держал ее, Стоунер замахнулся и с силой ударил Ребекку в челюсть. На секунду у нее потемнело в глазах от боли, потом зрение вернулось, но все было как в тумане, колени подгибались. Запах дыма усилился, казалось, он заполняет легкие.
      – Ударь ее еще разок, – приказал Наварро. – Может, тогда мы быстрее добьемся ответа.
      – Не смейте! Отпустите ее сейчас же! – закричал Билли, отчаянно пытаясь освободиться от веревок.
      Стоунер окинул его презрительным взглядом.
      – Интересно, кто нас заставит? Уж не ты ли, малыш? – глумливо произнес он, занося ногу, чтобы ударить мальчика.
      – Нет, я, – рявкнул за спиной Вольф, обрушивая на его голову сокрушительный удар рукояткой пистолета.
      Стоунер покачнулся и тяжело рухнул на землю.
      Шанс Наварро выставил перед собой Ребекку и потянулся за револьвером, но Вольф оказался проворнее и схватился за его револьвер одновременно с ним. Началась ожесточенная борьба за оружие, в это время Ребекка сумела вывернуться, отбежала в сторону и упала на колени рядом с Билли.
      – Папа! – со слезами в голосе закричал мальчик.
      В какой-то момент дуло повернулось к лицу Вольфа. Однако в конце концов он с удовлетворенным рыком вырвал у Наварро револьвер и в следующий миг нанес ему мощный удар в челюсть.
      Шанс тряхнул головой, пытаясь справиться с головокружением, и мгновенно опустил руку за вторым револьвером, но прежде чем он успел спустить курок, раздался выстрел.
      На миг Наварро застыл с выражением полнейшего изумления, потом на груди у него расплылось красное пятно, и он упал как подкошенный.
      Вольф посмотрел на Ребекку. Ее «дерринджер» еще слегка дымился.
      – Отличный выстрел.
      – Нельзя же, чтобы вся слава досталась тебе, – прошептала она.
      Ей хотелось броситься к Вольфу, обнять его и благодарить Господа за то, что он жив. Но праздновать было еще рано, конюшня быстро заполнялась дымом, слышалось потрескивание огня, к тому же рядом находился Билли.
      Вольф подошел к сыну и ножом перерезал веревки. На бледном от страха лице мальчика ярко выделялись веснушки.
      – Все хорошо, Билли, теперь все будет хорошо, – успокоила его Ребекка.
      – Слушай, что говорит эта женщина, сынок, – добавил Вольф, поднимая мальчика на руки. – Она – сила, с которой нельзя не считаться.
      Когда они выбежали из конюшни, маленький дом горел вовсю, языки пламени вырывались из окон, из каминной трубы, у них на глазах с шумом обрушилась часть крыши. Все трое обнялись. Билли, как ни крепился, собирался расплакаться, и Вольф погладил его по голове:
      – Все закончилось, сынок, все позади.
      – Нам больше ничто не угрожает. – Ребекка с тревогой следила за лицом Билли, на котором отражалась внутренняя борьба.
      – Они убили Сэма, – всхлипнул мальчик.
      – Пес жив, – улыбнулся Вольф, испытывая облегчение от того, что снова может улыбаться. – Тоби Причард залатал его, он стал как новенький.
      Радость вытеснила тревогу, Билли вытер рукавом слезы.
      – Правда? Сэм жив? Это же здорово! – Голос его окреп. – Папа, а наше ранчо тоже горит? Бандит говорил, что он поджег наш дом.
      – Боюсь, что да, Билли. Но Калли Причард и наши соседи борются с огнем, а мы должны потушить огонь здесь.
      Ребекка повернулась к развалинам дома, и у нее стало тяжело на сердце. В огне пропали все ее вещи, книги, новые тюлевые занавески, картины на стенах…
      – Все нормально, – сказала она, обращаясь не то к себе, не то к Вольфу, который поставил сына на землю и обнял ее одной рукой. – Пропали только вещи. Мы все уцелели, а это главное.
      – Эта женщина мудра не по годам, прислушивайся к ней, – сказал Вольф сыну, но его взгляд был прикован к Ребекке. – Я тебя люблю, – грубовато произнес он, наблюдая, как на ее измученном и очень выразительном лице отражаются различные чувства и она прилагает усилия, чтобы справиться с ними. – Черт возьми, Ребекка, как же я тебя люблю! Я бы хотел остаться здесь, обнять тебя, подбодрить, но сейчас нет времени. Мне нужно вывести лошадей и вытащить проклятого Стоунера, пока конюшня не загорелась.
      – Стоунера? – закричал Билли. – Не надо, оставь его там! Папа, разве ты не можешь просто оставить его умирать? Он не достоин жить, пусть сгорит, никто о нем не пожалеет.
      – Я должен его вытащить, Билли. – Вольф серьезно посмотрел на сына. – Если я его брошу, это будет уже не правосудие, а убийство. – Он похлопал сына по плечу и быстро добавил: – Не спорю, злодей и преступник заслуживает смерти, но пусть он примет смерть от руки палача. Его будут судить по закону, и можно не сомневаться, мерзавец получит по заслугам, как и убийцы дяди Джимми. Наказывать Стоунера – не твое и не мое дело, мы только можем помочь правосудию. Не волнуйся, сынок, от наказания он не уйдет, я об этом позабочусь.
      – Билли, твой отец прав. – Ребекка ободряюще улыбнулась мальчику, хотя ей самой было трудно с этим смириться.
      Они уже видели слишком много насилия, смертей, ненависти. Одно дело – бороться за жизнь, и совсем другое – мстить. Именно убеждения, великодушие и уважение к закону отличали Вольфа от жестоких негодяев без чести и совести вроде Наварро и Стоунера… даже от Бэра. Она знала, что всегда будет любить отца, но знала и то, что Вольф Бодин намного сильнее, мудрее, справедливее Бэра Ролингса. В эту минуту Ребекка любила его еще больше.
      – Чтобы поступать правильно, нужно быть очень сильным человеком, – сказала она Билли, и мальчик кивнул.
      Следующие несколько минут они втроем поспешно выводили из конюшни лошадей, потом Вольф оттащил тела Наварро и Стоунера подальше от деревянного строения, которое могло в любую минуту загореться. Вольф связал Стоунера остатками веревки, хотя бандит еще не подавал признаков жизни, и велел Билли скакать за помощью, хотя было уже ясно, что дом не спасти. Они с Ребеккой вылили на горящие бревна несчетное количество ведер воды из ручья, пламя шипело, трещало, но пожар не утихал.
      – Бесполезно, – крикнул Вольф, перекрывая рев огня. Когда рухнула крыша, он поставил ведро и безнадежно махнул рукой на то, что осталось от дома. – Слишком поздно, и нас слишком мало.
      Ребекка улыбнулась дрожащими губами.
      – Не важно. – Она дотронулась до щеки Вольфа, перепачканной сажей, стерла черный след. – Мы начнем все сначала, ты, я и Билли, начнем теперь вместе.
      Для обоих прошлое умерло. В нем остались их кошмары, обиды и боль, они могли смело смотреть в будущее. Пусть сгорел дом, пропали занавески и мебель, единственное, что имело значение, – это их любовь, нежность и неразрывная связь друг с другом. А разве есть на свете что-либо важнее?
      Вольф обнял Ребекку и поцеловал в лоб. Мог ли он подумать, что снова испытает к какой-либо женщине столь глубокие и сильные чувства. И уж совсем не ожидал еще одного шанса на счастье, не предполагал, что грязная девчонка, которую он когда-то выволок из-под кровати в бандитском логове, окажется именно той женщиной. Ребекка залечила его раны, заполнила пустоту в душе, подарила любовь, надежду, жизнь.
      Она прижалась к его груди. Несмотря на рев огня и языки пламени, озарявшие ночь, Ребекка чувствовала блаженный покой и умиротворение.
      Вольф приподнял ее голову, и она взглянула прямо в его любящие глаза.
      – Ты права, мы начнем все сначала. Втроем построим новую, прекрасную жизнь… а может, и не втроем. – В серых глазах блеснул веселый огонек. – Возможно, когда мы закончим, нас будет уже четверо или пятеро. Если хочешь…
      – Да, хочу! Я хочу, чтобы нас было шестеро. Ты, я, два мальчика и две девочки!
      Вольф скрепил договор поцелуем. Пусть огонь поглотил старый дом, но то, что рождалось в их мечтах, не подвластно разрушению, к тому же свои мечты они будут воплощать в жизнь вместе.

      Через неделю после того как огонь почти полностью уничтожил дома Ребекки и Вольфа, жители Паудер-Крика на своем общем собрании единогласно приняли решение выстроить новый дом для своего замечательного шерифа и его будущей жены, школьной учительницы. Предложение внес мэр Дюк, сказав, что таким образом Паудер-Крик выразит благодарность двум своим гражданам за выдающиеся заслуги перед городом. Потом выступала Миртль Ли Андерсон, которая отметила великолепную работу шерифа по поддержанию закона и порядка, а также успехи молодой учительницы, щедро делящейся с учениками своим превосходным бостонским образованием и воспитывающей из них достойных граждан.
      Миссис Андерсон напомнила собравшимся, что в свое время именно она советовала покойной Кетлин Бодин предложить вакантную должность учительницы приехавшей в город мисс Ролингс, ибо считала ее идеальной кандидатурой.
      – Мисс Ролингс – в высшей степени достойная молодая женщина, – заявила Миртль Ли. – Я поняла это с первого взгляда. Наш долг – помочь ей и нашему дорогому шерифу начать супружескую жизнь в достойном и уютном доме.
      Предложение было принято единогласно.
      Десять дней спустя Нила Стоунера повесили, а затем похоронили на Сапожном холме рядом с другим преступником – игроком Шансом Наварро, известным также под именем Ерла Ларсона. На казнь собрался почти весь город, но на похоронах, кроме гробовщика, присутствовал только шериф Бодин.
      Вольф и Ребекка поженились в День благодарения. На свадьбу пришли все жители Паудер-Крика. Невеста была в платье из струящегося розовато-лилового атласа, кружевной вуали такого же цвета и изящных лайковых туфельках. На груди невесты блестел золотой медальон с выгравированной на крышке маргариткой – подарок молодого супруга, и в первую брачную ночь Ребекка поклялась всегда носить его у сердца.
      Когда молодые наконец переехали в выстроенный для них просторный двухэтажный дом в красивой долине на границе их владений, объединенных теперь в одно, Ребекка и Вольф устроили грандиозный праздник по случаю новоселья, пригласив всех друзей и соседей. На празднике были тосты по случаю помолвки Уэйлона Причарда с Корал Мэй Тэггет, пили черничное вино и танцевали до упаду. Потом все пели хором, а Ребекка аккомпанировала на пианино – Калли Причард и соседи, помогавшие тушить пожар на ранчо «Дубль Б», успели вынести любимый инструмент Кетлин. Удалось также спасти семейные фотографии Бодинов, развешанные над камином.
      А через девять месяцев после пожара, в самый разгар лета, когда земля Монтаны покрывается ярким ковром золотых астр, голубого водосбора, ромашек и маргариток, Ребекка Бодин произвела на свет визжащую девочку. Счастливые родители назвали младенца Кетлин Дэйзи Бодин.
      На следующий день Билли ухитрился провести в детскую Сэма, чтобы познакомить его со своей маленькой сестрой. Ребекка вернулась в тот момент, когда пес радостно облизывал личико девочки.
      Она выхватила у Билли драгоценную крошку и, унеся подальше от собаки, осторожно вытерла ей щечки. Билли начал со смехом извиняться, и она уже собиралась прочесть ему лекцию о важности осторожного обращения с младенцами, но Кетлин весело загукала, словно прощая брата, поэтому Ребекка улыбнулась обоим. Смеющийся Билли так походил на своего отца, что Ребекка сама с трудом удерживалась от смеха.
      Вечером, когда на темно-лиловом бархате неба расцвели звезды, Вольф с благоговением наблюдал, как жена кормит малышку. Ребекка сидела в огромной кровати с пологом, подложив под спину подушки, а девочка уютно пристроилась у ее груди. После родов прошло совсем мало времени, но, несмотря на слабость и темные круги под глазами, Ребекка никогда еще не казалась Вольфу такой прекрасной. Кожа будто светилась изнутри, глаза лучились счастьем.
      Внизу Билли играл на пианино, разучивая песню «О Сюзанна», Сэм с энтузиазмом подпевал ему на собачий манер.
      Вольф и Ребекка улыбнулись друг другу.
      – Знаете, шериф Бодин, совершенство достигается практикой, – прошептала она, гладя Кетлин по головке.
      – Должно быть, миссис Бодин, мы с вами много практиковались, ведь наша малютка – самое прекрасное создание, какое мне доводилось видеть, после ее матери, конечно. – Вольф поцеловал жену в губы.
      – Да, она совершенство, – мечтательно сказала Ребекка, встретив его любящий взгляд. – Но это еще не повод, чтобы отказываться от дальнейших упражнений. Сейчас у нас есть один симпатичный мальчик и одна симпатичная девочка. Простой арифметический подсчет показывает, что должны быть еще двое.
      – А может, и трое, – усмехнулся Вольф и присел на край постели. Девочка заснула, удовлетворенно вздыхая во сне.
      – Может, и трое, – согласилась Ребекка.
      – Как мы их назовем?
      – Не знаю, право. – Она пожала плечами, но ее глаза смеялись. – Уверена, мы как-нибудь справимся с этой задачей.
      – Конечно, миссис Бодин. – Нежный взгляд мужа и ласковая улыбка согревали Ребекку в прохладный вечер. – Мы теперь со всем справимся.