– А мне нравится звук, который они издают. К тому же, они нужны для опыления цветов.
      Зулу окунул ладонь в бассейн и приподнял на руке одну из полупрозрачных лилий. Едва только он коснулся пальцами лепестков, как внутри цветка засиял бледный огонек какого-то светлячка. Спустя мгновение из сердцевины цветка вырвалось облачко фосфоресцирующей пыльцы. Крошечные искорки усыпали руку Зулу и некоторое время продолжали светиться, постепенно угасая.
      – Раньше я такие цветы видел только в книгах. Это – халканские огненные лилии. Надеюсь пополнить ими свою коллекцию растений.
      – Хотел бы я знать, где ты собираешься...
      Шум и оглушительный грохот со стороны входа в магазин прервали Чехова. Офицер безопасности быстро обернулся и укрылся за виноградной лозой, увлекая за собой Зулу и Ухуру. Они высунулись из-за растительного заграждения как раз в тот миг, когда человек в хорошо знакомом темно-красном облачении и при полной амуниции свалил с подставки несколько горшков с цветами. Керамика со страшным грохотом разлетелась по выложенному плитками полу.
      – Эй! – Дородный седовласый мужчина выбежал из боковой двери магазина, держа в руках метлу вместо дубины. Он изумленно посмотрел на кучи грязи и растоптанные листья на полу. Затем поднял взгляд на вооруженного полицейского. – Какого черта ты здесь делаешь?
      Орионец повернул лицо, прикрытое темным щитком, в сторону хозяина магазина и одной рукой в перчатке взялся за стебель следующего растения.
      – Обычное розыскное мероприятие, – лаконично и монотонно процедил он и с грохотом сбросил растение на пол.
      – Черт знает что! Мы же в федерации!
      Продавец попытался встать между орионцем и своими цветами. Зулу напряженно и протяжно вздохнул, видя, что Чехов порывается вмешаться. Он успокаивающе положил руку на плечо офицера безопасности как раз в тот миг, когда орионец с такой легкостью швырнул грузного торговца через всю комнату, что сразу стало ясно – этот человек привык иметь дело с гораздо более сильной гравитацией. Вновь раздался грохот, – и сразу же умолкли трескучие голоса ящериц, до сего момента доносившиеся из глубины магазина.
      Чехов предусмотрительно замер, притаившись за растениями, в это время Ухура стремительно бросилась к застонавшему хозяину магазина и склонилась над ним. Затаив дыхание, Зулу наблюдал, как вооруженный полицейский поворачивается в сторону заметно уступающего ему по росту шефа безопасности "Энтерпрайза".
      – Чехов, – тихо произнес Зулу, – позволь мне сказать тебе пару слов, прежде чем ты будешь решать, стоит ли затевать здесь что-нибудь. На Орионе удвоенная по сравнению с земной сила гравитации.
      – Я не забыл об этом.
      Левая рука русского была спрятана за спиной, и пальцы ее то нервно сжимались в кулак, то разжимались снова. Зулу заморгал глазами и стал потихоньку пятиться назад.
      – Ухура, что с хозяином?
      – Похоже, что он сильно ударился головой, – ответила девушка с беспокойством.
      – Не надо из-за меня волноваться. – Дородный мужчина приподнялся, опираясь на локоть, а Зулу тем временем отступил еще на шаг назад. – Просто вызовите службу безопасности станции. Я хочу, чтобы они арестовали эту обезьяну.
      – Ну это как раз и не понадобится. – Рука Чехова снова дернулась за спиной, и Зулу проворно рванул к себе несколько лиан. Он собрал длинные стебли в петлю и стремительно набросил ее на шею орионца. Вооруженный человек зарычал и стал обеими руками рвать удавку, стараясь освободиться от нее. В это время Чехов бросился вперед и выхватил из-за пояса орионца лучевой пистолет. Далее офицеру безопасности пришлось отскочить в сторону, уклоняясь от быстро проведенного орионцем захвата. Чехов удачно вывернулся, перекатился на живот и проворно приподнялся, направив фазер прямо в грудь полицейского. Орионец мгновенно застыл на месте, как будто внезапно окаменел.
      – Убирайся отсюда, – скомандовал Чехов. – Быстро!
      Одетые в перчатки руки орионца дернулись, словно он хотел схватить ружье-фазер, висевшее за спиной, но яростное выражение на лице Чехова и пистолет в его руке убедили полицейского не предпринимать опрометчивых действий. Пробормотав что-то нечленораздельное, орионец повернулся и пошел к двери.
      – Ухура, вызови службу безопасности станции. – Чехов присел на корточки, не сводя глаз с удаляющейся фигуры в красном, – Скажи им, что гости с Ориона нарушают порядок на пятой палубе.
      Офицер связи кивнула головой.
      – Единственный раз не захватила с собой коммуникатор. Где у вас здесь станционный интерком? – спросила она у хозяина магазина.
      – В моем офисе.
      Тучный человек указал движением подбородка на дверь, из которой сам вышел, и тут же застонал, осторожно поднимая руку ко лбу. Пока Ухура торопливо искала панель коммуникатора, Зулу обнаружил возле крана для поливки растений чистую тряпку, подошел к хозяину магазина и приложил ее ему к голове.
      Торговец ответил мягкой, признательной улыбкой.
      – Большое спасибо. Вы, ребята, быстро разделались с этим орионцем. Уж точно получше, чем сумела бы наша станционная служба. Я чувствую, вы сами с того корабля, который прибыл сюда несколько дней назад, так ведь?
      – Правильно. – Чехов продолжал смотреть на дверь, не выпуская из рук лучевой пистолет. – Что творится с вашей собственной станционной службой безопасности? Нельзя, чтобы после таких безобразных дел эти орионцы преспокойно и безнаказанно улетели отсюда.
      Торговец вздохнул:
      – Они не были настолько плохими, когда впервые прилетели сюда. – Услышав скептическое хмыканье Чехова, мужчина проворчал:
      – Да, они и тогда показали себя большими грубиянами, но хотя бы ничего не громили и не разрушали. Просто осмотрели мой магазин пару-тройку раз, но всегда уходили спокойно.
      – Что они искали? – спросил Зулу, присев на корточках возле старого торговца.
      – Я сам ни черта не понимаю. – Хозяин магазина приподнялся и сел, морщась от боли. – Они-то говорили, что ищут орионских дезертиров, но такое объяснение – просто сущая чепуха. Ни один орионец в здравом уме не стал бы забираться на станцию, расположенную так далеко в пространстве Андоры. Нет, после того случая с Хаслевом, подобное просто невероятно.
      Чехов оглянулся на говорившего:
      – Какой это еще случай с Хаслевом?
      – Один из гениальных андорских физиков пропал несколько месяцев назад во время выполнения программы космических исследований и прихватил с собой какую-то там сверхсекретную технологию. И похоже на то, что андорцы считают орионцев причастными к этому инциденту. А я считаю, что и те и другие попросту накаляют отношения, готовясь к схватке. – Торговец стал с трудом подниматься, опираясь на плечо Зулу. – Пойдемте ко мне в комнату. Я хочу вам кое-что дать за то, что вы помогли выгнать этого орионца отсюда.
      – Не стоит, – вежливо отказался Чехов, осторожно засовывая орионский фазер в карман своей темной кожаной куртки. – Наша работа в том и состоит, чтобы восстанавливать повсюду законы Звездного флота.
      Тучный старик упрямо покачал головой:
      – Я настаиваю. – Он потащил Зулу, взяв его за плечо, и корабельный рулевой позволил увести себя в заставленное вещами помещение. Зулу видел, что. Чехов остановился у двери, настороженно поглядывая в сторону парадного входа в магазин. Толстяк полез в угол и снял с какого-то громоздкого предмета укрывающий его от пыли лист. В отраженном свете перед ними заблестел черный мрамор. – Вот.., что скажете на это?
      – Ого-го... – Зулу растерянно смотрел на овальный бассейн – уменьшенный вариант пруда, стоящего в магазине. – Вы это мне хотите отдать?
      Владелец магазина кивнул:
      – Небольшой подарок за то, что вы спасли мой магазин.
      Зулу через плечо оглянулся на Чехова, оставшегося стоять в дверном проеме.
      – Но это же не я спас вашу собственность.
      – Пусть даже и так, но именно вы привели сюда своих друзей. – Улыбка толстяка была удивительно доброй. – Сынок, если я не ошибаюсь, ты сегодня уже в третий раз приходишь ко мне полюбоваться на этих водяных хамелеонов. Я догадался, что ты хотел бы завести таких же у себя, а вот для этого-то тебе и понадобится емкость, в которой ты смог бы их разместить.
      – Да я вообще-то собирался пустить их в свою старую рыбную цистерну. – Неожиданно для себя Зулу шагнул вперед и провел рукой по гладкой поверхности мраморного бассейна. Металлические частицы сверкали на блестящей черной поверхности, словно кусочки тонкой слюды. Зулу отступил назад со вздохом сожаления. – Он прекрасен, но я боюсь, что мы не можем, согласно правилам Звездного флота, принять столь дорогой подарок.
      Владелец магазина заворчал и стал выдвигать контейнер из угла.
      – Не беспокойтесь, цена этой вещи не более теллурийского десятицентовика. Я сам изготовляю такие пруды из мраморного эпоксида, и этот экземпляр бракованный. – Он дотронулся до задней стенки контейнера и указал Зулу на опорную колонну. – Видишь ту полосу поперек основания? Слишком много серебристых хлопьев затекло туда при формовке, поэтому все изделие было испорчено.
      – Вы уверены? – Такое легкое отступление от совершенства вовсе не показалось Зулу изъяном.
      – А иначе почему бы я держал его здесь, вместо того, чтобы выставить на продажу? – Торговец с искренней улыбкой посмотрел на Зулу, – К тому же, я ведь отдаю только пруд. Думаю, ты захочешь купить ящериц и лилии.
      Зулу одобрительно засмеялся:
      – Ну, разве что так...
      Он помог хозяину перенести пруд в главный зал магазина, причем оказалось, что предмет был не настолько тяжелый, каким выглядел. Чехов отступил назад, пропуская их.
      – Неужели ты считаешь, будто в твоих джунглях есть место еще и для плавательного бассейна? – спросил он, с неодобрением глядя на все происходящее.
      – Ничего, расчищу место. – Зулу недоуменно поднял брови, увидев, что Ухура пробирается к ним сквозь заросли лиан. – Почему ты так долго?
      – Станционные ребята из службы безопасности все это время не хотели меня соединять. – Девушка сердито поджала губы. – В конце концов мне пришлось использовать свое старшинство по званию и заставить офицера по связи сделать это. Шеф безопасности ответила мне, что приедет сюда как можно быстрее. Мне показалось, что за последнее время они получили немало вызовов, связанных с поведением орионцев. – Ухура заметила небольшой мраморный контейнер. – Какой чудесный пруд!
      – Спасибо. Это мне Чехов купил. – Заметив сердитый взгляд русского, Зулу ответил ему приятной улыбкой. Затем, отвернувшись, стал понаблюдать, как торговец поднимает черпаком на длинной ручке из воды горшочек с лилией. Вместе с цветком из воды, потрескивая, поднялась целая дюжина потревоженных хамелеонов. Продавец привычным движением стряхнул их в два небольших пластиковых пакета.
      – А вот я по-прежнему не уверен, что стоит связываться со всем этим. – Чехов с мрачным видом подошел сзади и продолжил:
      – А что, если твои ящерицы разбегутся? Вот уж чего нам не хватало на корабле, так это стаи невидимых рептилий, ползающих повсюду.
      Толстяк снова проворчал что-то и завязал оба пакета, оставляя в каждом из них достаточный запас воздуха. Сквозь пластик доносилось приглушенное потрескивание. Это хамелеоны безуспешно пытались изменить свою окраску под цвет прозрачного пластика.
      – Не стоит так волноваться, сынок. Халканские хамелеоны никогда не уходят далеко от своего родного пруда. И вам не придется добывать для них какой-то особенный корм, достаточно обычной пищи для рыбок. Все вместе стоит двадцать кредиток.
      – Уж слишком это дорого за одно растение и шайку пищащих ящерок, которые потом всю ночь не дадут уснуть, – пробормотал Чехов.
      – Ой, Чехов, не становись занудой.
      Ухура взяла поданные торговцем пакеты с хамелеонами, в то время как Зулу оплачивал счет. Хамелеоны между тем уже приобрели цвет заката.
      – По-моему, это самое лучшее из всех хобби Зулу.
      – Тебе легко так рассуждать, – сурово заметил русский. – Тебе не придется тащить этот бассейн на корабль.
      – Эй, так ведь не я, а ты тренируешься в поднятии тяжестей.
      Зулу взял водяную лилию, стараясь не задеть усыпанные пыльцой лепестки, затем поклоном поблагодарил тучного хозяина. Торговец также отвесил гостям поклон и с улыбкой проводил их до дверей.
      – Ты всегда говоришь это, как только нам приходится нести что-нибудь тяжелое.
      Однако, несмотря на свои возражения, Чехов довольно легко поднял мраморное изделие и взгромоздил его себе на плечо. Зулу и Ухура обменялись улыбками, направляясь следом за товарищем.
      – Опять я забыл, что собирался больше не ходить в увольнение...
      Голос русского замер, едва только он вышел в галерею станции. Ослепленный мерцающими ртутными лампами, Зулу не понимал причины внезапного молчания товарища, пока сам не вышел вместе с Ухурой наружу. Застывшая черная стена из сотрудников службы безопасности Сигмы-1 выстроилась у дверей магазина, ощетинившись нацеленными на астронавтов фазерами.
      – Никому не шевелиться, – раздался резкий женский голос. – Мы – служба безопасности станции. – Женщина обвиняющим жестом указала пальцем на Чехова. – Вы арестованы, сэр.

* * *

      Кирк постоянно возвращался к мысли о том, что по виду Максвелла Петерсена и по его интонации было понятно, что он не особенно сочувствует капитану.
      – Мне очень жаль, Джим, – вздохнул командор, поднимая руки. Этот жест означал, что он бессилен и сдается на милость обстоятельств. – Я ничего не могу поделать. – Он жестом предложил Кирку сесть в стоящее напротив кресло. – Ты же знаешь, я бы вмешался, если бы мог.
      Кирк машинально посмотрел на предложенное кресло, но затем понял, что не может заставить себя прекратить хождение по кабинету и сесть.
      – Ты можешь задержать их на станции, – предложил он. Затем, предчувствуя возражения Петерсена, добавил:
      – Ты же главный начальник в этом секторе, Макс, ты можешь делать здесь все, что сочтешь нужным, и мы оба с тобой хорошо это понимаем. А это подразумевает и задержку действий четырех федеральных аудиторов на такое время, какое мне понадобится, чтобы исчезнуть из вашего порта.
      Петерсен засмеялся:
      – Джим, для такого выдающегося капитана Звездного Флота, как ты, совсем неудобно даже изредка делать такие дикие глупости.
      Кирк резко остановился у командорского стола, но сумел удержаться от недобрых слов, готовых было вырваться у него. Язвить в адрес командора или как-то сердить его – пусть даже этому человеку он сам помогал сделать такую карьеру – не лучший способ спасения экипажа "Энтерпрайза" от печальной перспективы шесть недель провести в компании осточертевших аудиторов.
      – Я рад, что развеселил тебя.
      – Нет, я не считаю, что это забавно. По-моему, ты слишком нервно воспринимаешь события. – Петерсен наклонился вперед и потянулся прямо из кресла, чтобы достать стоявшую перед ним на столе скульптуру, с бесконечной размеренностью вращавшуюся на оси. Новый импульс энергии ускорил ее движение, и по кабинету командора еще быстрее забегали маленькие "солнечные" зайчики. – Джим, здесь замешана политика. Кто-то в аппарате Генерального аудитора готовится к перевыборам. А твой корабль, по счастливой случайности, оказался здесь как раз в это время. – Он улыбнулся Кирку и сложил руки. – Пойми, все это сильнее нас обоих, – почти шутливым голосом добавил командор, но глаза его оставались вполне серьезными. – Смирись и готовься к полету.
      Кирк забарабанил пальцами по столу. Бесхитростная жизненная философия подчинения любым приказам никогда не привлекала его.
      – Известно ли Генеральному аудитору, что его сотрудники попадут в андорский сектор?
      Петерсен пожал плечами:
      – Думаю, знает.
      – И тебя это не беспокоит?
      Командор в ответ молча поднял голову вверх, и тогда Кирк энергичными шагами направился к нему.
      – Макс, неужели ты не понимаешь, что это почти то же самое, как если бы они вообще вышли за пределы пространства Федерации! Сюда следует добавить и значительно ухудшившиеся в последнее время политические отношения. Я не уверен, что вообще нужно посылать корабль в такое место, которое в любой момент может взорваться, словно пороховая бочка. И уж тем более безрассудно посылать туда звездолет с гражданскими людьми.
      Сказав это, Кирк наконец опустился в кресло и уставился на Петерсена.
      – Ты знаешь, что андорцы почти готовы объявить войну из-за случая с Муавом Хаслевом?
      – По поводу которого орионцы клянутся, что не имеют к нему никакого отношения, – парировал Петерсен.
      – А почему орионцы должны говорить не правду?
      – Послушай-ка, Джим... – Петерсен снова подтолкнул скульптуру и, упершись локтями в колени, стал пристально смотреть на Кирка, словно они обговаривали какое-то интересное и полезное для обоих дело. Капитан продолжал сидеть, не меняя позы и не собираясь лгать притворными телодвижениями, точно так же, как он не хотел лгать в разговоре. – Мы вас туда посылаем именно из-за андорцев, – стал объяснять командор. – Орионцы на Ригеле-8 могут быть нейтральны, а андорцы нет. Мы не можем допустить, чтобы они носились повсюду, угрожая развязать войну, которая в перспективе может вовлечь всю Федерацию. И мы надеемся, что небольшое присутствие Звездного флота напомнит всем, что не стоит затевать чего-либо такого, о чем потом все стали бы горько сожалеть.
      Еще на середине монолога командора Кирк понял, что проблема четырех федеральных аудиторов чрезвычайно далека от сферы нынешних забот и интересов Петерсена, и, следовательно, нет никакого смысла вслушиваться в его разглагольствования. Тем не менее капитан решил закинуть еще одну удочку.
      – Если андорцы и впрямь так близки к развязыванию войны, что требуется разубеждать их при помощи звездолета, то тем более было бы опасно направлять гражданских лиц в тот регион.
      – Звездный Флот убежден, что как раз присутствие "Энтерпрайза" сделает безопасными гражданские полеты.
      – Черт побери, Макс!
      – Джим, у нас не хватает одного корабля. – В голосе командора было что-то такое, отчего Кирк замолчал, – что-то мрачное и грубое, как будто перед ним только что разорвался не выдержавший напряжения металл. – На "Конго" произошло разрушение защитного поля, – сообщил Петерсен, нарушив тягостное молчание. – Это случилось два дня назад на расстоянии двенадцатичасового перелета отсюда в зоне четвертого модуля. Около сотни членов экипажа погибли в зоне второго корпуса, и еще человек пятьдесят ожидает столь же печальная участь из-за сильной радиации.
      В воображении Кирка мгновенно возникла ужасающая картина – смесь воспоминаний, знаний и страхов. Он очень живо нарисовал себе во всех красках подробности этой катастрофы, хотя представился ему его собственный звездолет со взорванными двигателями и членами экипажа, превратившимися под действием невероятного по силе излучения в едва заметные тени, отпечатавшиеся на стенах коридоров. Боже мой!
      – Эту экспедицию к Андоре должен был совершить "Конго". А теперь капитан "Конго" даже не уверен, сможет ли без посторонней помощи довести свой корабль до порта. Я направил пару буксиров им на помощь, но пока что мы не можем надеяться, что этот корабль будет в состоянии совершать полеты.
      Петерсен вздохнул, и искренность его поведения так поразила Кирка, что он неожиданно почувствовал угрызения совести за свое агрессивное отношение к старому приятелю.
      – Какую именно помощь мог бы оказать "Энтерпрайз"?
      – Да, у нас есть одно такое дело, как раз для вас. – Петерсен смотрел на капитана уже совсем серьезно. – Вам надо совершить этот полет к Андоре и постараться предотвратить возможность войны между Андорой и Ригелем-8. И прекратите жаловаться на этих четырех экзаменаторов вашей эффективности, словно они для вашего экипажа худшее из возможных бедствий. Понял меня?
      К своему удивлению, Кирк вдруг ощутил, что его первоначальное раздражение улеглось.
      – Да, сэр. Я все понял.
      А понял он, в частности, и то, что еще целых шесть нудных недель предстоит терпеть четырех надоевших писак, зацикленных на своих цифрах, нормативах и пунктах, и что ничего хорошего все это не сулит ни "Энтерпрайзу", ни "Конго". Проклятие!
      Зазвенел сигнал интеркома на столе Петерсена. Резкий и скрипучий женский голос прервал их беседу:
      – Служба станционной безопасности докладывает командору Петерсену.
      Петерсен грузно наклонился влево и нажал кнопку ответа, не сводя глаз с Кирка, слово сомневался, что капитан будет сидеть и вести себя спокойно.
      – Петерсен слушает.
      – Это командир Брамсон, сэр. У нас тут произошел инцидент в галерее пятого уровня, что-то связанное с похищением оружия у представителя сил безопасности Ориона. Пока мы успели выяснить, что никто не стрелял, но орионцы требуют, чтобы мы расследовали этот случай.
      – Ах, черт побери, – Петерсен вскочил на ноги. – Ставлю пять против десяти, что тут не обошлось без андорцев. Передайте орионцам, что я сейчас прибуду. Разберемся, в чем там дело.
      – Слушаюсь, сэр.
      Петерсен схватил китель, висевший на спинке кресла, и пристально посмотрел на Кирка, который тоже поднялся на ноги.
      – Андорцы против орионцев, капитан, – вздохнул он. – Это не лучше, чем контакт материи с антиматерией.
      Кирк тряхнул головой и торопливо пошел в холл.
      – Будем надеяться, что там все обстоит именно так, а не серьезнее.

Глава 3