— Почему Шут не хотел петь его песни?

— Я не знаю. Может быть Шут проклят, потому что при его создании погиб другой, или Путеводец забыл вложить в него то, что есть в вас.

— Что есть во мне?

— Да. Это то, что не дает вам забыть, что вы — человек. Славный, чудесный человек, — улыбаясь сказала хафлинг.

— И из-за этого Шут боялся идти в склеп за шпорой?

— Возможно. Он не был уверен, что он человек. Вот почему он так разозлился, когда вы сказали ему об этом. А раз не был человеком, то не мог быть настоящим Драконошпором. Поэтому он женился на Кэт и послал ее в склеп.

Если бы он был Драконошпором, она осталась бы жива, и он завладел бы шпорой.

Если он не был Драконошпором, она бы умерла, и он вынужден был бы придумать другой способ получить шпору.

— Но, вы сказали, что Джейд и Кэт уже были Драконошпоры.

Становилось все труднее отвечать на вопросы Джиджи, не раскрывая тайну, что Элия, Джейд и Кэт тоже были созданы Путеводцем. Оливия сообщила столько правды, сколько считала нужным.

— Насколько я знаю, да. Хотя, Шут не знал. Джейд, Наверное, понравилось быть приемной дочерью. Ей нравилось быть в моей семье. Ей также понравилось бы и в вашей.

— Почему дядя Дрон так сильно хотел, чтобы шпора была у меня? — спросил Джиджи.

— О, я полагаю, что по тем же причинам, почему хотел, чтобы она была у твоего отца. Это традиция Драконошпоров, и король нуждается у услугах дракона.

Если бы все Драконошпоры забыли бы о своем предназначении, как ваша тетя Дора, то через несколько поколений вы стали бы купцами или фермерами или кем-нибудь еще.

— Если бы только дядя Дрон сам взял шпору из склепа или велел бы мне сделать это. Можно было бы избежать стольких бед, — сказал Джиджи.

— Видимо, поспорив по поводу того, отдавать вам шпору или нет, ваша тетя пригрозила вашему дяде, что снимет с него кожу живьем, если он тронет шпору.

Поэтому он пообещал не трогать. Все, что он хотел — это сделать необходимое, не говоря никому не правды. Знаете, жизнь в вашей семье могла бы быть менее сложной, если бы мужчины вашей семьи говорили вашей тете Доре то, что они думают.

Джиджи засмеялся.

— Это не так просто, как кажется. Даже самые смелые из нас не могут это делать.

— Хм. Вам лучше почиститься. Если мать Лледью получит точные сведения, то пошлет Дору и Кэт прямо сюда.

Джиджи допил остатки бренди и встал.

— Я скоро. Пожалуйста, если Томас придет, пока я еще буду наверху, не могли бы вы сказать, что на обед я хочу много блюд. Приготовленных блюд.

Оливия улыбнулась и кивнула.

Когда Джиджи вышел из комнаты, хафлинг достала свой нож и очень осторожно вырезала заполненные ей страницы в дневнике Джиджи.

— Он сам может рассказать историю для потомков, — пробормотала она.

Она сложила листы и сунула их себе в карман, затем глотнула еще бренди.

Через четверть часа в гостиную вернулся чистый, выбритый и щеголевато одетый Джиджи. На его шее был повязан платок, который скрывал шрамы, рука была неподвижна из-за ранения, но выглядел веселее.

Они с Оливией пили уже по второй порции бренди, когда услышали как открылась и закрылась входная дверь. В прихожей стояла одна Кэт.

— А где госпожа Дора? — спросила хафлинг.

— Там в экипаже, — ответила Кэт. Она очень устала. Я сказала ей, что зайду узнать, нет ли каких-нибудь новостей.

— Подождите минуточку. Я проверю, — сказала Оливия, поворачиваясь, чтобы осмотреть гостиную. Джиджи? У нас есть новости?

— Ну, я слышал, что епископ Чантии и настоятельница Огмы все еще не разговаривают друг с другом. Пропавшую принцессу Эйлисар Накацию еще не нашли.

Появились местные слухи, что этот глупый Джиджиони Драконошпор — дома.

— Джиджи! — закричала Кэт, отстраняя Оливию и падая в объятия дворянина, — Ты в порядке? где ты был? Мать Лледью сказала нам, что ты выиграл битву с Шутом, но когда ты не вернулся домой, мы очень беспокоились о тебе.

— Я некоторое время оставался драконом.

— Это было забавно? Ты возьмешь меня снова полетать? Мы могли бы пойти путешествовать этим летом и летать везде — если твой дядя и отпустит меня на немного. Может быть, я уговорю его, и он научит меня превращаться во что-нибудь, что тоже умеет летать. О, я скучала по тебе.

— Я тоже скучал по тебе, — сказал Джиджи. Он обнял Кэт и поцеловал ее.

Оливия выскользнула из гостиной и вышла наружу. Она помахала Доре, чтобы та зашла внутрь.

Возница спрыгнул со своего места, открыл дверь кареты и помог почтенной женщине сойти. Оливия бросилась к ней.

— Он вернулся. С ним все в порядке. Он долго искал дорогу.

— Как похоже на Джиджи. У этого мальчика нет чувства направления. А Кэт сейчас с ним?

— Да.

Дора уставилась на дом, как будто могла видеть сквозь стены, а затем сказала.

— Тогда я лучше вернусь в замок и расскажу всем хорошие новости.

— Вы не хотите войти и поздороваться? — спросила Оливия.

Дора покачала головой.

— Думаю, лучше оставлю их на время одних. Знаете, госпожа Раскеттл, я думаю, Кэт как раз та девушка, которая нужна Джиджи, чтобы прочистить его мозги от этой драконовской ереси.

Оливия с трудом поборола свои чувства. Мужчины рода Драконошпоров должны научиться говорить Доре то, что они действительно думают, но к Раскеттл это не относилось.

— Знаете, госпожа Дора, — сказала она. Думаю, вы правы. Она — то, что надо.