ПРОЛОГ

К четырем часам гости уже начали собираться, чтобы поздравить с днем рождения синьору Ринуччи. Один за другим черные лимузины подъезжали к роскошному особняку, возвышавшемуся на холме над Неаполитанским заливом.

На просторной террасе был накрыт праздничный стол: спагетти с дарами моря, фрукты, вино. Пиршество, достойное богов.

Над головой небеса лучились лазурью и отражались в водной глади, усеянной солнечными блестками.

— Великолепный день. — Тони Ринуччи, улыбчивый широкоплечий мужчина лет шестидесяти, вышел на террасу и обнял жену за плечи. — Все так, как и должно быть.

Ей сегодня исполнилось пятьдесят четыре, но на вид никто не дал бы больше сорока. Изящная, элегантная, с по-девичьи стройной фигурой. Возможно, не красавица в классическом смысле слова, но зато в ее лице, едва тронутом морщинками, ясно чувствовался характер.

С нежной улыбкой она обернулась к мужу, касаясь бриллиантового ожерелья на шее.

— И твой подарок — самый лучший. Как всегда.

— Но не тот, что тебе нужен на самом деле, — возразил он мягко. — Думаешь, я не знаю? самом расцвете сил, равно наделенные элегантностью и какой-то надменной силой. Каждый считал себя членом клана Ринуччи, даже если и не носил эту фамилию.

Весь вечер Хоуп царила среди гостей, принимала подарки и знаки внимания. Но когда приглашенные разошлись, на террасе вновь остались только самые близкие.

— Наконец-то. — Примо вздохнул с облегчением и плеснул себе виски. — Мама, выпьешь что-нибудь? Мама?..

Она смотрела куда-то вдаль, не замечая ничего вокруг себя.

— Даже сегодня она не может о нем забыть. — Примо покачал головой.

— Сегодня — особенно, — возразил Люк. — Ведь это и его день рождения тоже.

— Пятерых сыновей ей недостаточно? — В голосе Карло сквозило непонимание.

— Но у нее ведь не пятеро сыновей, — негромко возразил Тони. — И она скорбит по шестому, которого лишилась. И верит всем сердцем, что однажды отыщет его вновь.

— А ты в это веришь? — спросил Руджеро. Тони беспомощно вздохнул. Он не знал, что ответить.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Ну, вот и все. Звонок прозвенел как раз на этих словах. Полтора десятка подростков стремглав бросились вон из класса, на ходу запихивая учебники в сумки. Эви устало потянулась, потирая щеку.

— Трудная выдалась неделя? — На пороге стояла Дебра, заместитель директора школы, лучшая подруга Эви, попросившая ее о помощи в этом семестре.

— Да, — кивнула та. — Но я не жалуюсь. Они славные ребята.

— Как насчет небольшой передышки?

— С удовольствием.

Они вышли к реке и устроились на террасе, бросая крошки лебедям.

— Тебе ведь правда нравится работать с подростками? — осторожно поинтересовалась Дебра.

— Нуда. Есть очень способные. Например, Марк Дэйн.., у него просто дар к языкам. Кстати, сегодня я его не видела.

— Снова прогуливает! — Дебра застонала. — Это никуда не годится.

— Ты сказала родителям?

— Отцу. Он мрачно выслушал меня и пообещал «разобраться».

Эви поморщилась.

— Звучит неприятно.

— Да он и сам не слишком приятный тип. Чересчур самоуверенный. Всего добился сам, создал свою компанию с нуля и теперь уверен, что должен держать под контролем все на свете.

— Включая сына? — сочувственно уточнила Эви.

— И сына, и нас с тобой…

— ..и мышку-норушку, — засмеялась девушка.

— У Джастина Дэйна дома никаких мышек быть не может. А если и заведется — он наймет тигра, чтобы тот ее поймал. Ну да хватит о нем. — Дебра вздохнула. — Слушай, Эви, я хотела кое о чем тебя попросить.

— Так я и думала, — пробормотала та в ответ. — Может, лучше не надо, а? Мне так хорошо…

Она откинулась на спинку деревянной скамьи, закинув ногу на ногу, и прикрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом с блаженной улыбкой. Хрупкую, с коротко стриженными волосами, в джинсах и высоких ботинках, ее скорее можно было принять за мальчика-подростка, чем за школьную учительницу двадцати девяти лет от роду.

— Эви, — терпеливо повторила Дебра.

— Брось. Я знаю, о чем ты хочешь меня попросить, но ответ будет «нет», извини. Я обещала один семестр, не больше. И как только он закончится — только меня тут и видели!

— Но директор в восторге от твоих успехов. Он хочет, чтобы ты осталась.

— Нет уж. Я подменила вашу преподавательницу, пока та не родит ребенка. Теперь у нее все в порядке, и я могу двигаться дальше.

— Она не собирается возвращаться в школу. А тебя мы можем взять на полную ставку. Хочешь?

Эви испуганно замахала руками с таким видом, словно отгоняла от себя злых духов.

— Что с тобой? — удивилась Дебра.

— Ты только что произнесла роковые слова. Полная ставка.

— Прекрати дурачиться. — Дебра с трудом удерживалась от смеха.

Эви вновь посерьезнела.

— Я никогда ничем не занимаюсь на «полную ставку», ты же знаешь. Мне нужно разнообразие.

— Ты сама говорила, что тебе нравится преподавать.

— Да.., в малых дозах.

— В этом вся твоя жизнь. Все в малых дозах. Тут поработать, там подработать…

Девушка задорно улыбнулась.

— Хочешь сказать, я так и не повзрослела, да? В моем возрасте давно уже пора бы осесть на одном месте, заиметь постоянную работу, одного ребенка и двух с половиной мужей…

— По статистике — наоборот. Ты это имела в виду?

— Без разницы. Главное, я должна соответствовать тому, чего общество ожидает от тридцатилетней женщины. Так вот, обойдетесь! Я живу, как хочу. Почему вы все не можете с этим смириться?

— Наверное, просто завидуем, — с усмешкой признала Дебра. — Ты сохранила свободу. Ни обязательств, ни долгов…

— ..ни мужа, — с довольным видом закончила ее мысль Эви.

— Думаешь, тут есть чему радоваться?

— С моей точки зрения — да, — заверила девушка.

— Ну, не знаю… И все равно, ты свободна и делаешь все, что захочешь. Наверное, это приятно.

— Еще как, — со счастливым вздохом подтвердила Эви. — Правда, насчет долгов… Я выплачиваю кредит за мотоцикл. Это считается?

— Да, но ты сама так захотела. Никто тебя не заставлял. Думаю, тебя вообще никто не может ни к чему принудить.

Эви хихикнула.

— Кое-кто пытался. Но одного раза им всем хватило. Больше не пробовали.

— Алек, Мартин, Дэвид… — начала перечислять Дебра.

— Это еще кто такие? — Эви была сама невинность.

— Стыд и позор! Так быстро забывать своих возлюбленных…

— Это были не возлюбленные, а тюремщики! Они пытались загнать меня в стойло и стреножить. Сами виноваты…

— А как насчет Эндрю? — поинтересовалась Дебра лукаво.

— Эндрю мне нравится. — Эви уставилась в небеса. — Он милый.

— Я думала, ты в него влюблена.

— Ну, не знаю.., может быть.., что-то вроде того.

— Любая другая на твоем месте за него бы ухватилась. Хорошая работа, уживчивый характер, чувство юмора. Что тебе мешает им увлечься, в конце концов?

— Он бухгалтер. — Эви вздохнула. — Цифры, дебет, кредит, налоги…

— Это не преступление.

— Он верит в порядок. — Девушка насупилась.

— Что — во всем?

Эви многозначительно покосилась на подругу.

— Надеюсь, что в один прекрасный день, — зловеще проронила Дебра, — ты по уши влюбишься в мужчину, который окажется тебе не по зубам.

— Зачем? — Эви была в полном недоумении.

— Для тебя это будет нечто новенькое.

Девушка хмыкнула. Она и без того была довольна жизнью: переводила книги с французского и итальянского на английский, много путешествовала, никогда не испытывала недостатка ни в любовниках, ни в подругах, потому что, в отличие от многих, умела ценить женскую дружбу.

Сразу и не понять, чем она так сильно притягивала людей. Ее можно было назвать скорее очаровательной, чем красивой — со слегка вздернутым носиком и слишком большими карими глазами. Наверное, все дело было в ее смехе, глубоком и искреннем, от которого лицо совершенно преображалось, освещенное внутренним светом.

— Ладно, мне пора, — проговорила она наконец. — Извини, но ничем не могу помочь, Деб.

Они прошли на парковку, Дебра села в машину, а Эви оседлала свой мотоцикл, застегнула шлем и, помахав подруге рукой, умчалась прочь.

Ей нравилось неспешно кататься по лондонским пригородам. Конечно, скорость она тоже любила, но ехать вот так спокойно по усыпанным желтой листвой дорожкам было очень приятно.

И тут она увидела Марка Дэйна.

Эви узнала его со спины даже не по одежде, а скорее по походке: он часто ходил так, с опущенными плечами, медленно переставляя ноги. Живой и активный на уроках, мальчик совершенно изменялся, выходя их класса, и выглядел несчастным. Подавленным.

Она посигналила, нагоняя подростка. Тот обернулся и заулыбался, узнав Эви.

— Здрасте, мисс Уортон.

Она стянула с головы шлем.

— Привет, Марк. Много занятий?

— Да, я… — Он осекся, заметив насмешку в ее глазах. — То есть.., я не был в школе сегодня.

— И где же ты был?

Он с безразличным видом повел плечами.

— Это уже не первый твой прогул, — отметила она. И вновь пожатие плеч.

— Где ты живешь?

— На Хэнфилд-авеню.

— Далеко же ты зашел. И как собираешься возвращаться?

Опять тот же неопределенный жест.

— Подвезти тебя?

Он просиял.

— А можно?

— Конечно. Только надень шлем. — Она сама помогла мальчику закрепить застежку.

— Но как же вы?

— Второго шлема у меня нет, поэтому я поеду очень медленно и осторожно. Садись и держись крепче.

До дома Марка они добрались за полчаса. Улица оказалась зеленой, красивой, и каждый дом здесь явно говорил о благосостоянии владельцев. Открыв ворота, Эви завела мотоцикл во двор, мысленно прикидывая, что скажет родителям мальчика, которые наверняка уже сходят с ума от беспокойства.

Но женщина, открывшая им дверь, была слишком стара для матери Марка. При виде мотоцикла она широко распахнула глаза.

— Это еще что такое?.. А вы кто?!

— Привет, Лили. Это мисс Уортон, учительница из моей школы, — поспешил представить мальчик. — Мисс Уортон, это Лили, наша экономка.

— Входите. — Женщина смерила Эви недоверчивым взглядом. — Марк, ужин на кухне.

Когда мальчик убежал, Эви прошла в прихожую.

— Я могу поговорить с родителями Марка?

Экономка вздохнула.

— Его мать умерла. А отец будет еще не скоро.

— Я подожду.

— Возможно, ждать придется долго. Мистер Дэйн часто задерживается, а иногда и вообще не приходит домой.

— Чем же он так занят?

— Захватами.

— Ч-чем?

— Он занят строительным бизнесом. Точнее, владеет одним предприятием, которое владеет другими, а когда ему нужна какая-то еще компания, то он ее захватывает — так это называется. Или разоряет. Нужно поглотить их, пока они не поглотили тебя. Он говорит, это его девиз.

— Понятно, — протянула Эви. — Конечно, когда пытаешься завоевать весь мир, на мелочи времени уже не остается.

— Вот именно. Так что у мальчика, кроме меня, никого нет. Но мать и отца я ему заменить не могу. — Осознав, что слишком уж заболталась, экономка осеклась. — Только ничего не говорите мистеру Дэйну.

— Разумеется, я ничего ему не скажу.

— Я приготовлю вам чай. Проходите пока в гостиную.

Дожидаясь возвращения Лили, Эви обдумывала все, что узнала сегодня. Да, Джастин Дэйн был богатым человеком и мог дать своему сыну все.., кроме душевного тепла.

Неожиданно ей показалось, что в гостиной чего-то недостает. Эви не сразу сообразила, в чем дело, и, лишь осмотревшись как следует, осознала: здесь не было ни единой фотографии матери Марка. Как будто ее и не существовало на свете.

— Кто вы, черт возьми, такая?

Незнакомый голос заставил ее вздрогнуть.

Даже если бы не рыжевато-каштановые волосы, в точности, как у Марка, она все равно сразу узнала бы этого мужчину по описанию Дебры. Воплощенная гордыня и самоуверенность. Стремление все держать в своих руках… А когда что-то идет не по его плану, он сходит с ума от злости.

Но она не позволит нагнать на себя страху. Так что пусть не сверкает здесь глазами.

— Мисс Уортон, — ровным тоном представилась Эви. — Я преподаю в школе Марка иностранные языки.

Он презрительно хмыкнул.

— Вот как?

— Да, именно, — подтвердила она.

— В таком виде?

Она пожала плечами, окидывая взглядом свой пестрый наряд.

— Глаголы спрягаются всегда одинаково, как бы я ни оделась, мистер Дэйн.

— Вы похожи на какую-то чокнутую студентку.

— Благодарю. — Она вознаградила его лучшей улыбкой из своего арсенала. — В моем возрасте слышать такое особенно приятно.

— Я не собирался вам льстить.

— Поразительно. А мне показалось, вы идете по жизни, завоевывая чужие сердца обходительностью.

Он на миг утратил самоуверенность. Она что, насмехается над ним?

— Сколько вам лет? — спросил он наконец.

— Достаточно, чтобы не позволять на себя рявкать.

— Ладно. Ладно. — Он проговорил это с таким видом, будто делал ей одолжение. — Может, я и поторопился. Давайте начнем сначала.

Эви уставилась на него, как зачарованная. Мужчина был настолько невежлив, что это становилось даже забавным.

— Полагаю, лучших извинений мне все равно не дождаться, — отметила она.

— Я и не собирался извиняться. Я не привык к тому, чтобы у меня дома проводили дознание.

— Дознание?

— Это более мягкое слово, чем шпионаж. Собираетесь донести в социальную службу? Так вот, передайте им, что у моего сына хороший дом и он ни в чем не нуждается.

— Лично я в этом сомневаюсь, — спокойно парировала Эви.

— Что?!

— Вы считаете, это хороший дом? Ничего подобного. Да, он комфортный и богатый. Но деньги — это еще не все.

Пришел его черед недоуменно уставиться на девушку.

— Многие люди считают, что деньги очень важны.

— Только не в том случае, если, кроме них, у вас больше ничего нет.

— Вы решили, что имеете право сделать такой вывод?

— Почему бы и нет? По крайней мере, я видела целую комнату… А вы осудили меня лишь по одежде и возрасту.

— Я же сказал: хватит об этом, — нетерпеливо оборвал он.

— А я такого не говорила. — Эви почувствовала, что опять начинает злиться. — У меня тоже есть право на необоснованные выводы, как и у вас.

Она сознавала, что идет по грани… Ну и что с того? Обычно девушку нелегко было вывести из себя, но этому мужчине довольно оказалось и нескольких фраз.

Он раздраженно вздохнул.

— Так мы ни к чему не придем. Что вы вообще забыли в моем доме?

— Я подвозила Марка.

— На этом безобразии, которое стоит снаружи?

— Нет. Я ехала, а он бежал следом. — Впрочем, Эви тут же прикусила язык. Сейчас не время для сарказма. — Конечно, он ехал со мной.

— Хотя бы в шлеме?

— Я отдала ему свой.

— А сами ехали с непокрытой головой? Это противозаконно.

— Знаю. Но что мне оставалось делать? Бросить его там? Главное, он был в безопасности.

— Но вы — нет.

— Я потрясена вашей заботой, — прошипела она.

— Я забочусь не о вас, а о сыне, — прорычал он в ответ. — Что, если бы вас задержала полиция?

Эви стиснула зубы. Он был прав. Удар ниже пояса, но… Он был прав.

— И зачем, вообще, вам понадобилось его подвозить? Куда подевался школьный автобус?

— Я привезла его не из школы. Он опять прогулял уроки. Не в первый раз, между прочим.

— Да, об этом я уже слышал.

— И что вы сделали?

— Пошел в школу и пообщался с директором.

— Нет, я спрашиваю: что вы сделали дома? Поговорили с Марком?

— Естественно. Я велел ему вести себя как следует, иначе его ждут неприятности. Вижу, он не послушался. Хорошо. Я разберусь.

Эви уставилась на него, как громом пораженная.

— Что вы этим хотите сказать?

— Только то, что научу его слушаться и призову к порядку. Разве вы не за этим явились?

— Нет!

Он даже вздрогнул от неожиданности.

— Я пришла не за этим, — повторила девушка. — Мальчик несчастен, и я пытаюсь понять, в чем дело. Впрочем, мне и пяти минут в вашем доме хватило, чтобы разобраться. Боже, ну и место!

— А что с ним не так? — нахмурился он.

— Это же не дом, а музей. Тут полно вещей, но он.., совсем пустой.

Он окинул взглядом дорогую мебель, затем вновь уставился на Эви, озадаченный до крайности.

— То есть как — пустой?

— Здесь нет ни тепла, ни радушия. Мальчик приходит в дом, где его никто не ждет…

— Его мать умерла, — сухо отрезал Джастин Дэйн.

— Она не просто умерла, мистер Дэйн. Ее здесь нет. Где ее фотографии?

— После того, что она сделала, я не намерен их хранить и уж тем более выставлять напоказ.

— А у сына вы спросили, чего он хочет?

Она услышала, как Дэйн втягивает воздух сквозь зубы.

— Это вас совершенно не касается.

— Ошибаетесь, — решительно заявила она. — Я учительница Марка, и меня беспокоит его благополучие. Мальчик страдает.

— С чего вы взяли?

— Это же очевидно. А вы можете рассказать мне все остальное? Что такого она натворила, что вы решили вычеркнуть ее из памяти?

По выражению лица Джастина Дэйна было ясно, что он не собирается ни о чем рассказывать.

Он остановился у окна, спиной к Эви. Высокий, широкоплечий, властный, совершенно непреклонный. И горе тому, кто встанет у него на пути…

Наконец с раздраженным вздохом он вновь обернулся к девушке.

— Все это совершенно лишнее. Я готов признать, что вами двигали самые благие намерения, и спасибо, что известили меня о проступках сына. А теперь вам лучше уйти.

И вновь она утратила самообладание. Да это не мужчина, а какой-то механизм, специально созданный, чтобы выводить ее из себя!

— Я не собираюсь уходить, пока вы говорите о его «проступках»! У мальчика умерла мать, отец делает вид, что ее никогда не было на свете… Марк несчастен, одинок, он мучается и страдает… Вот, что должно вас волновать в первую очередь! Вы хоть это-то понимаете?

— Послушайте, вы…

Но тут их прервал неожиданный шум. Обернувшись, они обнаружили на пороге Марка. Интересно, как давно он там стоял и что мог услышать?

— Привет, пап.

— Привет, Марк. Кто-нибудь догадался предложить мисс Уортон чаю?

— Да, Лили заварила.

— Тогда отнеси поднос наверх и покажи мисс Уортон свою комнату. Уверен, ей будет интересно.

Конечно, Джастин Дэйн предпочел бы вышвырнуть ее за порог, но перед сыном ему пришлось сдержаться.

— Благодарю вас, — сказала Эви. — Вы очень любезны.

И с удовольствием отметила, что он поморщился от этих слов.

Как она и предполагала, комната Марка оказалась битком набита техникой, от компьютера до музыкального центра. Наверняка ей полагалось прийти в восторг.., но Эви восторгаться не собиралась.

Столько аппаратуры — и никакого человеческого тепла. И здесь тоже ни одной фотографии матери.

— Мощный компьютер? — поинтересовалась она. Мальчик с удовольствием стал ей показывать.

Как она и предполагала: самая последняя модель, с выходом в интернет.

— Машина нового поколения, — заявил Марк. —Их еще и в продаже-то нет, но отец мне достал.

— А чем бы ты хотел заниматься после школы?

— Что-нибудь с языками. Только папе это не нравится, он говорит, денег на этом не заработаешь.

— Что правда, то правда, — с улыбкой согласилась Эви.

— Но мне все равно, — горячо возразил мальчик. — Иностранные языки — это целый мир, с ними ты не сидишь, как в клетке, и можешь…

Вот таким она привыкла видеть Марка в классе — радостным, возбужденным, жадным до новых знаний… Эви ободряюще улыбнулась.

— Больше всего я люблю итальянский, — продолжил мальчик. — Когда-нибудь я поеду в Италию… Иду!

Он открыл дверь на стук и забрал у Лили поднос с чаем. Тем временем Эви подошла к книжной полке. Вытащив наугад какой-то томик, она неожиданно обнаружила между страниц фотографию.

На ней была женщина с мальчиком: наверняка Марк и его мать, несколько лет назад. Они смеялись, с любовью глядя друг на друга. У Эви невольно сжалось сердце.

Обернувшись, она увидела, что Марк, побледнев, смотрит на нее.

— Так вот куда она делась. — Его голос звучал очень ровно. Сейчас он был до ужаса похож на отца. — Я думал, что ее потерял.

Он протянул руку, и Эви вернула ему снимок.

— Это твоя…

— Налить вам чаю? — перебил ее мальчик, и она поняла, что от вопросов лучше воздержаться.

— Да, спасибо.

Марк убрал фотографию и вновь завел разговор об Италии: похоже, он неплохо изучил эту страну.

— Из тебя бы вышел хороший ученый, — заметила Эви.

— Только папе об этом не говорите! Он с ума сойдет.

— Думаю, да. Тебе придется еще подрасти, прежде чем ты научишься давать ему отпор.

— Никто не может дать папе отпор. Он всех подавляет. Кроме вас. — Мальчик просиял. — Вы сами его подавили.

— Марк! — Она засмеялась. — Смысл жизни не только в том, чтобы давить окружающих.., что бы там ни говорил твой отец.

— Нуда. — Похоже, ей не удалось его убедить. — Но так проще. И вы все равно подавили папу.

— Прекрати, — взмолилась она. — И что вообще ты успел услышать?

— Достаточно, чтобы понять: вы его пода…

— Ладно, ладно, — торопливо перебила Эви.

— Жаль, я так не умею.

Она дипломатично решила оставить эту реплику без ответа.

— Ну, мне пора, — сказала девушка наконец.

— Жаль. Я бы хотел, чтобы вы еще остались.

— Увидимся завтра в школе. То есть… — с улыбкой добавила она, — конечно, если ты придешь.

— Приду.

— И никаких прогулов?

— Честное слово.

Они пожали друг другу руки.

— Хорошо, — прокомментировал с порога Джастин Дэйн. — Лучшие сделки всегда скрепляют рукопожатием.

Эви понятия не имела, слышал ли он их разговор.

— Мы заключили отличную сделку, — заверила она. — Марк обещал, что больше не будет пропускать школу, и поскольку он человек чести, то я считаю вопрос закрытым. — И выразительно покосилась на Джастина, предлагая последовать своему примеру.

В глазах мужчины мелькнуло удивление, но вслух он сказал только:

— Марк, может, ты проводишь гостью? До свидания, мисс Уортон.

Он кивнул и ушел прочь, не давая ей возможности сказать что-либо еще. И это, наверное, было к лучшему.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На следующий день Марк появился в школе, как и обещал. Эви задержала его после урока.

— Все в порядке?

— Да.

— Не ругали тебя, после того как я ушла?

— Насчет прогулов папа ничего не сказал. Зато много спрашивал о вас.

— Вот как?

— Кто вы такая, и что я о вас знаю, и отличаетесь ли вы от других учителей? — С ноткой лукавства в голосе он добавил:

— Я сказал, что ничем не отличаетесь. Так он в ужас пришел: «И что, они все ездят на мотоциклах?!»

Эви тщетно попыталась подавить смех.

— Ладно, беги на занятия, — поторопила она мальчика.

До конца недели ничего интересного больше не происходило. Марк не прогуливал, так что Эви имела полное право гордиться собой.

Зато вот с Эндрю все складывалось не столь гладко. Его категорически не устраивало то, что Эви им пренебрегает. Конечно, ценой больших усилий она могла бы исправить положение… Но что потом? Замужество? Она всегда этого избегала. Так зачем сейчас надевать на себя такое ярмо? Эви была на распутье.

Сегодня они договорились вместе поужинать, и девушка сменила джинсы с тяжелыми ботинками на элегантное голубое платье и даже надела серебряное филигранное ожерелье. После уроков она задержалась в школе на пару часов, проверяя домашние задания в ожидании звонка Эндрю. Она как раз складывала тетради, когда в класс вошел Джастин Дэйн.

Его гнев она почувствовала на расстоянии, даже раньше, чем он заговорил. Больше всего этот мужчина напоминал вулкан, вот-вот готовый взорваться.

— Вот и вся цена вашим сделкам, — были его первые слова.

— Прошу прощения?

— Вы заключили сделку с моим сыном, с человеком чести, как вы его назвали. О том, что прогулов больше не будет.

— Именно так. И он не пропустил больше ни одного урока. Я проверяла.

— А сегодня?

— И сегодня тоже. Кстати, он сделал отличный перевод, я только что закончила читать. — Она продемонстрировала ему тетрадь сына.

— Тогда где Марк сейчас? — Его голос был напряжен до предела.

— Он что, не вернулся домой?

— Нет.

— Может, пошел куда-нибудь с друзьями?

— Ему это не разрешается. Он должен был предупредить Лили или меня. Где вы нашли его в прошлый раз?

Эви задумалась.

— Я помню место, но не знаю названия улицы.

— Ладно, тогда поехали.

По какому, интересно, праву он тут распоряжается? Девушка сжала зубы.

— Может, вы и не заметили, но я собиралась на свидание.

— Как я мог это заметить? — Он явно был озадачен.

— Я же принарядилась. — Эви указала на свое платье. — Без особой необходимости я такого не делаю.

Наверное, ей не стоило уточнять. У него дернулись губы в слабом подобии усмешки.

— Не сомневаюсь.

— Мистер Дэйн, возможно, для вас это будет неожиданностью, но у меня есть личная жизнь. Я не сижу тут целые дни напролет, дожидаясь ваших ценных указаний.

— То есть вы мне не поможете?

— Я этого не говорила, но простое «пожалуйста», видимо, вам бы не помешало.

— Ладно. Пожалуйста. Так мы едем или нет?

Эви посмотрела на часы. Вот-вот объявится Эндрю, и ему вряд ли понравится, что у нее опять появились срочные дела. Но тут она вспомнила несчастное лицо Марка, его горестно поникшие плечи…

— Хорошо, — кивнула она. — Но только недолго. И сначала мне надо позвонить.

Она набрала номер Эндрю.

— Милый, я немного задерживаюсь. Давай перенесем на час?

Он вздохнул, но согласился подождать.

Роскошная машина Джастина дожидалась у школьного двора. Некоторое время они ехали в полном молчании. Эви украдкой разглядывала сосредоточенный профиль своего спутника. Будь он чуть менее жестким, его можно было бы назвать привлекательным мужчиной. Такого хорошо иметь на своей стороне в любой драке.., но в повседневной жизни лучше избегать как огня.

— Так что произошло? — спросила она наконец.

— Я позвонил домой, и Лили сказала, что Марка нет. Как в прошлый раз.

— И вы сразу обвинили меня во всех грехах.

— Я просто решил, что вы можете знать, где он.

— Не знаю, зачем нам возвращаться на ту улицу, — заметила девушка. — Вряд ли он опять пойдет туда.

— Может, там что-то интересное? Магазин, кинотеатр…

— Нет, улица самая обычная. И те, что рядом, тоже… В чем дело?

Она заметила, как ее спутник внезапно напрягся, глядя по сторонам.

— Я знаю этот район, — проговорил он нехотя. — Мы когда-то тут жили. Года три назад.

Он свернул на указанную Эви улицу, но, как девушка и опасалась, Марка там не было.

— А далеко ваш бывший дом?

— В пяти минутах. Вот за тем поворотом.

— Стойте! — внезапно воскликнула Эви, завидев кладбище. — Он здесь.

Там ведь наверняка похоронена его мать…

Джастин припарковался у обочины, и они вместе вышли из машины и прошли в ворота.

Мальчика они обнаружили почти сразу. Обернувшись на звук шагов, первой он заметил Эви и с улыбкой бросился девушке навстречу.

— Привет, — окликнул сына Джастин. Мальчик тут же остановился, и улыбка стерлась с лица. Джастин также застыл как вкопанный, и Эви оставалось лишь надеяться, что он не примется выговаривать Марку прямо здесь. Но Дэйн-старший просто отвернулся, беспомощно пожимая плечами.

Решив, что пришел ее черед действовать, Эви подошла к мальчику и сказала негромко, так, чтобы отец не мог ее слышать:

— Так нечестно. — Она постаралась, чтобы голос звучал как можно мягче. — Ты обещал, что прогуливать больше не будешь.

— Но я же был в школе, — торопливо отозвался он.

— Не увиливай. Куда это годится? Заставил нас бегать по всему городу, довел отца до истерики!

На лице мальчика мелькнула недоверчивая улыбка.

— Мне тут просто нравится, — прошептал он.

— Покажи…

Он взял Эви за руку и повел ее по дорожке. Кладбище оказалось старинным, с надгробиями в викторианском стиле, очень зеленым, умиротворяющим и совсем не мрачным.

Обернувшись через плечо, она заметила, что Джастин, застыв, наблюдает за ними.

— Твоя мама умерла, да? — спросила она мальчика чуть погодя.

Он кивнул.

— И ее похоронили здесь?

— Нет. Но должны были… — Это прозвучало так загадочно, что Эви даже решила, что ослышалась.

— В каком смысле, Марк?

— Ни в каком. Пойдемте лучше к папе. — Он мгновенно замкнулся.

Джастин по-прежнему следил за ними, и Эви почудилась неуверенность в его глазах. Хотя, скорее всего, это была лишь иллюзия.

— Поехали домой, — сказал он сыну, когда тот подошел ближе.

Марк тут же поднял на Эви умоляющий взгляд:

— Вы тоже с нами?

— Не могу. У меня вечером дела, и я уже опаздываю.

— Ну, пожалуйста.

Джастин, закаменев, ожидал ее ответа.

— Ладно, — наконец вздохнула Эви. — Только ненадолго.

Марк широко улыбнулся. И даже его отец как будто сбросил груз напряжения. Мальчик за руку потащил Эви к машине, усадил ее рядом с собой на заднее сиденье. Джастин больше не удостоил их обоих ни единым взглядом.

Всю дорогу до дома никто не проронил ни слова, но Марк все так же цепко держал Эви за руку, и это начало ее тревожить. Мальчик ее едва знал, но уже пытался найти в ней защиту. Как же он должен быть одинок…

Лили открыла им входную дверь.

— Мисс Уортон голодная, — первым делом объявил подросток.

— Я уже накрываю на стол, — тут же отозвалась экономка. Марк устремился на кухню следом за ней.

— Надеюсь, на ужин вы останетесь? — обратился к ней Джастин.

— Тогда мне лучше сперва позвонить.