Военные мемуары - Призыв 1940-1942

      На деле политика США может привести к окончательной нейтральной Французской империи и французской нации в этой войне. Это в точности соответствует той идее, которую проповедовали Петэны и Вейганы и которую они выражали в лозунге: "Защищать империю от кого бы то ни было". Правда, что касается Гитлера, то он не всегда будет удовлетворяться этим, о чем свидетельствуют, например, события, ныне происходящие в Индокитае и ранее происходившие в Сирии. Но союзники должны знать, что нейтрализация Франции, которая поддерживалась бы благодаря им, означала бы утрату доверия и дружбы французского народа после войны. В этом-то и состоит самая большая опасность, ибо речь идет по сути дела о судьбе всей цивилизации.
      Если у французской нации не будет ощущения, что она в конце концов сражается, страдает и одерживает победы, борясь вместе с англосаксонскими союзниками и за общее дело, то весьма вероятно, что она пожелает отделить свою судьбу от судьбы этих стран. Чувство унижения и гнева, которое будет испытывать и уже испытывает французский народ, по крайней мере его самая жизнеспособная и активная часть, по всей вероятности, подтолкнет его на сторону государств, которые сделали ставку на людей, предавших его честь и величие. Какой бы порядок ни был установлен в мире после победы демократических стран, рано или поздно найдутся люди, помышляющие о чем-то ином. И было бы чрезвычайно опасно, если бы эти пагубные тенденции, национальные или социальные, либо и те и другие вместе, смогли найти благоприятную почву в оскорбленной гордости, возмущении и разочаровании французов.
      Телеграмма представителя "Свободной Франции" в Соединенных Штатах Адриена Тиксье Национальному комитету, в Лондон
      Вашингтон, 5 февраля 1942
      Правительство Соединенных Штатов считает делом первостепенной важности и чрезвычайной срочности установление воздушной трассы между Америкой и Австралией через Африку. Эта трасса будет использована тяжелыми бомбардировщиками...
      В качестве посадочной площадки военное министерство выбрало аэродром в Пуэнт-Нуаре. В связи в этим правительство США просит Национальный комитет изучить в благожелательном смысле возможность использования аэродрома в Пуэнт-Нуаре и как можно скорее принять необходимые меры, обеспечивающие его использование в указанных выше целях.
      Телеграмма Национального комитета представителю "Свободной Франции" в Вашингтоне
      Лондон, 11 февраля 1942
      Предоставление американцам права на использование аэродрома в Пуэнт-Нуаре полностью соответствует общей политической линии Французского национального комитета. Исключая вопросы технического порядка и обеспечения французского суверенитета, это мероприятие не обусловлено никакими особыми требованиями.
      Тем не менее Национальный комитет полагает, что со стороны правительства США было бы разумным найти средство признать, что "Свободная Франция", помощью которой Соединенные Штаты пользуются, имеет право на то, чтобы к ней относились так, как она заслуживает, то есть как к союзнику.
      С другой стороны Национальный комитет обращает внимание американского правительства на крайнюю недостаточность средств воздушного транспорта в Свободной Французской Африке и на опасности, которые в связи с этим создаются для обороны освобожденных французских территорий в Африке. Этот недостаток средств был отмечен полковником Каннингэмом. Чтобы исправить положение, нужны восемь самолетов типа "Локхид-лоудстар". Национальный комитет, который предоставляет в распоряжение американского правительства базу в Пуэнт-Нуаре, считает само собой разумеющимся, что он имеет все основания срочно получить эти самолеты в порядке закона о ленд-лизе. Мы дадим нашему Верховному комиссару в Свободной Французской Африке все надлежащие указания относительно авиабазы, как только правительство США сделает нам заверения о поставке восьми самолетов.
      Все вышеизложенное текстуально доведите до сведения государственного департамента.
      Телеграмма генерала де Голля представителю "Свободной Франции" в Вашингтоне Адриену Тиксье
      Лондон, 13 февраля 1942
      Пожар на "Норманди" только слишком быстро выявил всю недальновидность тех американских ведомств, которые отказались сотрудничать с нами. Если бы на пароходе находился Кегинер, который отлично знал всю тщательно разработанную на "Норманди" систему выявления и предупреждения аварий, то демократические страны были бы избавлены от нового позора, а французы - от лишнего траура.
      Вот еще один факт, свидетельствующий о необходимости какого-то modus vivendi между США и нами по всем вопросам, относящимся к флоту и, в частности, к торговому. 14 декабря теплоход "Маршал Жоффр" был захвачен американцами в Маниле, откуда ему удалось ускользнуть и прибыть в один из британских портов. Часть экипажа - приверженцы Виши - была высажена в Маниле. В настоящее время теплоходом командует офицер американского флота, а командный состав и экипаж его состоят из свободных французов и частично из американских военных моряков. 63 французских офицера и матроса немедленно примкнули к "Свободной Франции". Среди них имеются высококвалифицированные мотористы, замену которым трудно найти как на месте, так и в США... Для того чтобы наилучшим образом использовать теплоход "Маршал Жоффр" для военных нужд, на нем безусловно нужно оставить экипаж из свободных французов, доукомплектовав его новыми людьми. Кадры, которыми мы располагаем в районе, где находится "Маршал Жоффр", позволят нам немедленно укомплектовать его офицерским составом и матросами, а затем использовать в качестве транспортного судна для перевозки войск...
      Кроме того, наше представительство в Вашингтоне должно было бы получить право обсуждать с морской комиссией либо с американскими военно-морскими властями все вопросы, касающиеся моряков "Свободной Франции". Нам представляется, что случай с "Норманди", должен дать вам повод возобновить переговоры по этому вопросу.
      Телеграмма генерала де Голля верховному комиссару д'Аржанлье, в Нумеа
      Лондон, 25 февраля 1942
      Мне сообщили из Вашингтона, что командующий американскими поисками на Тихом океане генерал Пэтч получил приказ посетить вас. Ему дано указание договориться непосредственно с вами и в самом дружественном духе относительно организации командования.
      С другой стороны, консул США в Нумеа получил распоряжение официально заявить о том, что его правительство не признает на французских тихоокеанских островах никакой другой власти, кроме власти Французского национального комитета.
      Учитывая эти с нашей точки зрения достаточно удовлетворительные обстоятельства, мы не возражаем против высадки американских войск на нашей территории. Более того, если эта высадка будет произведена, ей нужно будет придать как можно большую гласность. Однако в соглашении, которое вам предстоит заключить с Пэтчем, вы должны добиться, чтобы командование войсками, обороняющими непосредственно французские колонии, осталось в ваших руках. Напротив, если Пэтч должен иметь определенную зону действий и если он располагает резервами, я не вижу никаких препятствий к тому, чтобы вы были подчинены ему в вопросах, относящихся к совместным операциям союзников на всем данном театре военных действий. Само собой разумеется, что вы сохраните "Кап де Пальм" в своем распоряжении.
      Заявление правительства Соединенных Штатов
      (Перевод)
      Вашингтон, 1 марта 1942
      1. Политика правительства Соединенных Штатов в отношении Франции и французских территорий основывалась на необходимости поддержания целостности Франции и Французской империи и восстановления в будущем полной независимости всех французских территорий. Следуя своей традиционной дружбе с Францией, правительство США глубоко сочувствует не только желанию французского народа обеспечить неприкосновенность своих владений, но и усилиям французского народа продолжать сопротивление агрессивным силам. В своих отношениях с местными властями на французских территориях Соединенные Штаты руководствовались и продолжают руководствоваться тем, насколько эти власти, по их мнению, могут обеспечить эффективную защиту своих территорий от господства и контроля со стороны общего врага.
      2. В зоне Тихого океана правительство США вело и будет вести переговоры с теми французскими властями, которые осуществляют эффективный контроль над соответствующими территориями. Правительство признает, в частности, что французские острова в этом районе находятся под эффективным контролем Французского национального комитета, находящегося в Лондоне. В вопросах обороны этих островов власти США сотрудничают с властями, установленными Французским национальным комитетом, и ни с какими иными. Правительство США отмечает важность соглашения, которое было добровольно заключено по вопросу организации обороны в зоне Тихого океана.
      Телеграмма представителя "Свободной Франции" в США Адриена Тиксье Национальному комитету, в Лондон
      Вашингтон, 4 марта 1942
      Военное министерство США считает чрезвычайно важным и срочным открытие воздушной трассы, соединяющей Гавайские острова с Австралией и с Новой Зеландией. Эта трасса должна была бы проходить по следующему маршруту:
      французский архипелаг Туамоту
      французские острова Общества
      остров Кука (Новая Зеландия)
      остров Тонга (Великобритания)
      острова Кермадек (Новая Зеландия).
      Правительство США просит предоставить военному министерству разрешение на немедленное начало работ по оборудованию баз на тех из вышеперечисленных территориях, которые находятся под юрисдикцией Национального комитета. Аналогичная просьба в отношении территорий, находящихся под юрисдикцией Великобритания и Новой Зеландии, направлена правительствам этих стран.
      Телеграмма Национального комитета верховному комиссару, в Нумеа
      Лондон, 7 марта 1942
      Мы получили сообщение от государственного департамента, что американское военное министерство желает срочно создать авиалинию, связывающую Гавайские острова с Новой Зеландией и Австралией по следующему маршруту: архипелаг Туамоту, острова Общества и острова Кука, Тонга и Кермадек.
      Учитывая высказанные нами ранее соображения, Национальный комитет дал на это согласие...
      Телеграмма верховного комиссара д'Аржанлье Национальному комитету, в Лондон
      Нумеа, 12 марта 1942
      В воскресенье 9 марта в Нумеа прибыл бригадный генерал Пэтч, назначенный командующим войсками союзников в Новой Каледонии... В самое ближайшее время ожидается прибытие значительного количества войск.
      Между генералом Пэтчем и мною установлен контакт... Представляется очевидным, что командовать вооруженными силами союзников в Новой Каледонии должен Пэтч, ввиду того что количество войск и боевой техники, находящихся в его распоряжении, значительно больше, чем у нас. Я попросил его информировать меня относительно полученных им инструкций и заявил, что в соответствии с возложенной на него задачей все вооруженные силы Новой Каледонии будут подчиняться ему в тактическом отношении. Очень польщенный этим решением, он заверил меня, что будет держать меня в курсе всех своих действий. Наша устная договоренность будет подтверждена путем обмена письмами...
      Надеюсь, что все войска Пэтча в трехнедельный срок будут приведены в боевую готовность.
      Несколько дней тому назад до меня дошли слухи о гибели подводной лодки "Сюркуф". Я глубоко опечален полученным мною подтверждением сведений о потере этого мощного корабля, который имел для нас еще и символическое значение.
      Речь генерала де Голля в "Комитете общественного содействия Национальной обороне" в Лондоне
      1 апреля 1942
      "Война - это ужасная и захватывающая драма", - говорил Клаузевиц. Как это верно по отношению к нынешней войне, в которой на карту поставлены не только величие каждого государства, но и судьба каждого человека! Нетрудно понять, что в подобной войне готовность пойти на всяческие испытания и отдать все свои силы обусловлена моральными факторами. Это особенно верно по отношению к Франции, физически отделенной врагами и предателями от того лагеря, злосчастным авангардом которого она являлась, к Франции, которую лишь вера в себя и доверие к союзникам могут уберечь от отчаяния!
      Поскольку вы оказали мне высокую честь, пригласив выступить перед столь авторитетным собранием, как ваше, а также потому, что мы переживаем сейчас момент, когда демократические страны должны либо ясно понять свой долг, либо смириться со своей гибелью, я хочу откровенно высказать здесь некоторые мысли, которые, по-моему, должны лечь в основу отношений между Сражающейся Францией и союзными с нею державами.
      В июне 1940, одержав победу над французскими армиями, Гитлер решил добиться установления в моей многострадальной стране такого режима, который способствовал бы осуществлению его замыслов. Ему нужна была нейтрализация нашей империи и нашего флота, чтобы, обезопасив себя со стороны Средиземного моря и Африки, получить свободу действия в других районах. Ему нужно было иметь возможность использовать для своих военных нужд наше сырье, нашу промышленность, наше продовольствие, труд наших сынов и дочерей. Ему нужно было путем коррупции заставить французский народ примириться с рабством. Ему нужно было создать лазейку в стан своих врагов, через которую можно было бы, как это стало для него обычаем, отравлять своих врагов ядом бесчестия и подтачивать их волю к борьбе. Но все это нужно было прикрыть националистической ширмой таким образом, чтобы французский народ, обманутый видимостью престижа, подобием суверенитета и фальшивой независимостью, попался вместе с союзными народами на удочку гитлеровских махинаций. Итак, при помощи лицемерия, обмана и нажима на той части французской территории, которая не была оккупирована германской армией, возник режим, прикрывающий и защищающий тылы Гитлера, предоставляющий ему все, что он хочет, и отравляющий, помимо всего прочего, сознание французов ядом нового порядка. О господа! Иные преступления совершаются так ловко, что при виде их даже порядочный человек не смог бы удержаться от какого-то грустного восхищения. Да, за отвратительный шедевр нацистской стратегии, каким является режим Виши, Гитлер заслуживает того, чтобы перед ним сняли шляпу.
      Однако вовсе не исключено, что он в свою очередь тоже ответит нам поклоном. Ведь он видит, что непокоренные французы сумели сорвать его планы. Непокоренные французы продолжают войну, они объединяют французские территории, с честью дерутся на всех полях сражения. Более того, они выступают не как какая-то второстепенная сила, а как равноправные партнеры своих союзников. Ибо эти французы служат только Франции и больше никому. Они продолжают войну, как продолжает ее сама Франция, не прекратившая борьбы. Они это делают, сознавая, что во всем и везде борются за интересы Франции, за ее дело, говорят и действуют от ее имени, способствуют тому, чтобы не отдельные французы, а вся Франция продолжала оставаться в лагере борцов за свободу.
      Вот почему все те элементы французской нации, которые обладали волей к сопротивлению, решимостью возродить и спасти страну, нашли в Сражающейся Франции центр притяжения, выражение своих надежд и чаяний. Священный порыв колоссальных масштабов воспылал в сердцах миллионов и миллионов граждан, понявших, что победа Франции возможна, потому что Франция продолжает борьбу. Внезапно явилась сила, противостоящая угнетению, пропаганде и лицемерию. Политика сотрудничества с врагом оказалась вдруг бесплодной. Режим Виши вдруг оказался обреченным на прозябание в атмосфере постоянной тревоги, бесчестия и полицейского произвола.
      Все в нашей стране сразу же предстало в своем истинном свете: враг есть только враг, предатели остаются только предателями, союзники союзниками, а Франция, подлинная, народная великая Франция, несмотря на раны обиды и разочарования, остается верной самой себе, то есть свободе.
      Однако, господа, не следует думать, что это чудо - Сражающаяся Франция - есть нечто раз и навсегда данное. Не следует думать, что это почти легендарное инстинктивное внутреннее горение, поддерживающее тех французов, которые, оставшись без покровительства законов, без прав, без правительства, презирают смерть, где бы они ее ни встретили - в бою или в застенках палачей, подвергают своих близких репрессиям со стороны врага и жертвуют абсолютно всем, - что это горение может существовать без всяких причин.
      Все дело заключается вот в чем: Сражающаяся Франция намерена идти вместе со своими союзниками при одном непременном условии, что ее союзники пойдут вместе с ней. Борясь рука об руку с ними, она стремится восстановить свое величие, независимость, суверенитет и хочет, чтобы этот суверенитет, независимость и величие уважались в ее лице. Она делает все, что в ее силах, чтобы содействовать их победе, однако при условии, что их победа будет и ее победой. За полторы тысячи лет Франция привыкла быть великой державой, и она хочет, чтобы все, и в первую очередь ее друзья, не забывали об этом. Словом, пребывание Сражающейся Франции в лагере свободы определяется единственной причиной и имеет единственное оправдание, а именно что Франция остается подлинной Францией, которую признают как таковую ее боевые соратники.
      Господа, если я считаю необходимым на этом настаивать, то именно потому, что этот психологический и политический факт, уверяю вас, целиком определяет позицию французской нации как в настоящем, так и в будущем, ибо Сражающаяся Франция не только не могла бы расти, но и вообще не могла бы существовать, если бы ее союзники не сделали из этого факта необходимых выводов. Принимая во внимание тяжелую драму, переживаемую французским народом, а также учитывая все те милости, которые готов оказать Гитлер, лишь бы французы согласились ему служить, учитывая также, что в стране господствует гнусный режим национальной деморализации, которому ее подвергают подлые поборники капитуляции, - как можно было удержать в подобных условиях этот народ в качестве союзника, если бы его же собственные партнеры по союзу не сделали того, что нужно, чтобы сохранить его как участника борьбы?
      Кто и во имя чего смог бы обеспечить участие в войне французских территорий, французских войск, французского общественного мнения, с тем чтобы в дальнейшем это участие все более возрастало, если бы сами союзники воздержались от оказания им своей поддержки?
      Что можно было бы сказать французским гражданам, которых призывают идти на смерть и страдания в рядах борцов Сопротивления, если бы французы, которые ведут борьбу - и в каких еще условиях! - с 3 сентября 1939, не считались ни союзниками, ни даже просто воюющей стороной? Разве можно было бы убедить этот народ в том, что его ждет впереди победа, что капитуляция -это позор и что его долг - отстаивать свою свободу, если бы, к несчастью, его собственные союзники согласились принять нейтрализацию Франции, как того требует Гитлер от правительства Виши, и признавали в переговорах в качестве представителей интересов моей Родины лишь предателей, которые угнетают ее и подчиняются приказам врага? Если бы это произошло, то можно было бы считать, что тогда Гитлер окончательно выиграл битву за Францию, и с полным основанием снять перед ним раз навсегда шляпу!
      Спешу оговориться, господа: если я излагал вслух подобные гипотезы, то именно потому, что считаю их невероятными. Тем не менее о них, пожалуй, стоит упомянуть, ибо только при ближайшем рассмотрении видна вся их абсурдность.
      Прежде всего, правильно ли считать, что, потворствуя режиму Виши, установленному в интересах Гитлера, можно якобы помешать этому режиму дойти до предела в сотрудничестве с врагом? Кто мог бы всерьез полагать, что намерениям и приказам Гитлера можно противопоставить что-либо иное, кроме сопротивления французского народа, поддерживаемого Сражающейся Францией? Если же предположить невероятное и допустить мысль о том, что Франция завтра прекратит борьбу, то какой посол смог бы хотя бы на мгновение помешать Гитлеру воспользоваться этим в своих интересах? Мы, конечно, не думаем, что лагерь свободы, поддавшись подобным иллюзиям, смог бы когда-либо пойти на риск потерять Францию.
      Далее. Как можно принимать всерьез соображения о том, что демократические державы должны, мол, признать в качестве представителей Франции вишистов, а не руководителей Сражающейся Франции под тем предлогом, что последние якобы не высказались со всей определенностью в пользу свободы. Подобные утверждения глубоко оскорбительны для самих же демократических держав, ибо прежде всего это было бы попыткой приписать им намерение вмешиваться в вопросы, относящиеся исключительно к компетенции суверенного французского народа. Но это было бы к тому же обвинением демократических держав в довольно странной слепоте. Ибо если отдать предпочтение людям, которые уничтожили все французские свободы и пытаются скопировать свой режим по образцу фашизма или его карикатуры, вместо того чтобы оказать доверие честным французам, которые сохраняют верность законам республики, не на жизнь, а на смерть борются против тоталитарных стран, открыто заявляют о своем стремлении освободить порабощенный народ и восстановить его суверенитет, то это наделе означало бы внесение в политику принципов жалкого чудака Грибуйя, который, боясь промокнуть под дождем, бросился в море.
      Как можно, наконец, допустить мысль, что в своей политике по отношению к Сражающейся Франции демократические державы окажутся в плену весьма забавного снобизма и станут руководствоваться сожалением по поводу того, что в ее рядах нет громких в прошлом имен? Во-первых, это было бы вопиющей несправедливостью по отношению ко многим известным деятелям во Франции и за ее пределами, для которых весь смысл жизни в нашей победе. Во-вторых, это означало бы забвение того факта, что моя несчастная страна находится в полном порабощении у врага и предателей. Но главным образом это свидетельствовало бы о пренебрежении важнейшим фактором, который определяет сегодня французскую проблему в целом и который называется "революцией". Ибо, преданная своими руководящими верхами и привилегированными слоями общества, Франция начала осуществлять величайшую в ее истории революцию. В связи с этим я должен сказать: все те, кто рассчитывает, что после того, как отгремит последний выстрел, Франция в политическом, социальном и моральном отношении останется такой же, какой они ее знали раньше, совершают грубейшую ошибку. В тайных муках, переживаемых нашей страной, именно теперь и возникает совершенно новая Франция, руководить которой будут новые люди. Те, кого удивляет, что среди нас нет прожженных политиканов, дряхлых академиков, искушенных в махинациях дельцов, сверхзаслуженных генералов, напоминают недалеких обитателей маленьких европейских монархий, которых в период Великой французской революции смущало то обстоятельство, что Тюрго, Неккер и Ломени де Бриенн не заседают в Комитете общественного спасения. Ну что же! Революционная Франция всегда скорее предпочтет выиграть войну под руководством генерала Гоша, чем проиграть ее под руководством маршала де Субиза. Чтобы провозгласить и осуществить Декларацию прав человека, революционная Франция всегда предпочитает слушать Дантона, нежели дремать под бормотание приверженцев отживших формул.
      Господа, Клемансо сказал о революции: "Это монолит!" То же можно сказать и об этой незримой войне. В суровый час схватки, которая является в самом строгом смысле и моральным единоборством, демократические державы не смеют лицемерить в отношении своего долга. Нельзя терпеть, чтобы так называемый реализм, который, идя от одного Мюнхена к другому, уже привел свободу на край пропасти, и впредь продолжал обманывать героев и издеваться над жертвами. Мы вместе с вами боремся против зла, и мы и вы поставили на карту страшную ставку: судьбу своей родины. Никто не имеет права ни по отношению к другим, ни по отношению к самому себе хоть в чем-нибудь пойти на трусливый компромисс с этим злом и тем самым поставить под угрозу наше общее дело. Сражающаяся Франция приложит все свои силы, чтобы показать пример в этом отношении. Она не сомневается, что ее союзники ответят ей тем же.
      Заявление правительства Соединенных Штатов Америки об учреждении генерального консульства в Браззавиле
      (Перевод)
      Вашингтон, 4 апреля 1942
      В связи с участием Французской Экваториальной Африки в общих военных усилиях союзников решено учредить американское генеральное консульство в Браззавиле.
      В настоящее время компетентные органы ведут соответствующие переговоры об учреждении генерального консульства и назначении генеральным консулом сотрудника госдепартамента США Майнарда Барнеса.
      Барнес выедет из Соединенных Штатов в Браззавиль по окончании своего отпуска. Временно, для организации консульства, в Браззавиль направится Лоуренс Тэйлор.
      В соответствии с уже сделанным ранее заявлением правительство Соединенных Штатов вело и впредь будет вести переговоры с французскими властями, осуществляющими эффективный контроль над французскими территориями в Африке, поскольку они управляют этими территориями. Французские территории Экваториальной Африки и Французского Камеруна контролируются Французским национальным комитетом в Лондоне. Все вопросы, касающиеся этих территорий, американские власти обсуждают совместно с представителями Французского национального комитета.
      Телеграмма генерала де Голля верховному комиссару в Браззавиле генералу медицинской службы Сисе
      Лондон, 5 апреля 1942
      Вашу телеграмму от 31 марта получил. Недавнее заявление американского правительства по вопросу о Свободной Французской Африке могло убедить вас в том, что наша политика приносит некоторые плоды. В вопросе, касающемся Пуэнт-Нуара, нам ни в коем случае не следует выступать в роли просителей или же производить впечатление таковых. С другой стороны, на нас лежит ответственность перед страной, и эта ответственность не позволяет нам предоставлять иностранным государствам использование французских территорий при отсутствии гарантий уважения нашего суверенитета. Такой же позиции мы придерживались в отношении Новой Каледонии, и это оказалось правильным. Если американцы заинтересованы в Пуэнт-Нуаре, то это объясняется практическими соображениями, которые вам известны. Поэтому вполне естественно, чтобы Сражающаяся Франция извлекла из этого для себя пользу. Поскольку американская политика по отношению к Виши прямо противоречит интересам Франции, а официальные отношения американцев к Сражающейся Франции таковы, каковы они есть, нам следует принять необходимые меры предосторожности. Однако желательно, чтобы ваши взаимоотношения с американцами на месте были возможно более дружественными.
      Телеграмма генерала де Голля верховному комиссару д'Аржанлье, в Нумеа
      Лондон, 8 апреля 1942
      Непосредственная и все возрастающая угроза французским владениям на Тихом океане вынуждает Французский национальный комитет продлить ваши политические и военные полномочия на Дальнем Востоке на неопределенный срок.
      В этих условиях дальнейшее пребывание в Новой Каледонии столь видного деятеля, каким является губернатор Сото, член Совета обороны империи и бывший Верховный комиссар в зоне Тихого океана, уже не вызывается ни необходимостью сосредоточения власти в интересах обороны, ни необходимостью максимального использования знаний и авторитета руководителей, которые сыграли выдающуюся роль в деле присоединения наших территорий к Сражающейся Франции.
      Поэтому я решил просить губернатора Сото прибыть в Лондон, где после встречи с ним собираюсь сообщить ему о новом назначении. Вместе с тем губернатор Сото сможет сделать Национальному комитету обстоятельный доклад о положении в зоне Тихого океана.
      Непременно передайте губернатору Сото и перед его отъездом оповестите все население о том, что лично я и Национальный комитет удовлетворены тем, как он справился со своей исключительно трудной и почетной задачей.
      Прошу обеспечить скорейшее выполнение этих указаний и сообщить мне дату отъезда губернатора Сото.
      Телеграмма верховного комиссара д'Аржанлье генералу де Голлю, в Лондон
      Нумеа, 30 апреля 1942
      Считаю своим долгом немедленно направить составленный но моей просьбе самим губернатором Сото ответ на вашу телеграмму:
      "Будучи опечален и испытывая сожаление в связи с необходимостью покинуть население Новой Каледонии, поддержавшее меня в исторические дни присоединения и проявившее после этого такую преданность мне, я тем не менее подчиняюсь вашему решению, поскольку ставлю превыше всего дело освобождения родины и мою преданность лично вам. Благодарю вас за лестные слова, которые содержались в вашей телеграмме, переданной мне адмиралом д'Аржанлье, и за выражение вашего доверия ко мне. Принимаю меры, чтобы прибыть в Лондон как можно скорее.
      Сото".
      Телеграмма генерала де Голля верховному комиссару д'Аржанлье, в Нумеа
      Лондон, 2 мая 1942
      Прошу опубликовать от моего имени нижеследующее послание населению Новой Каледонии:
      "Я пригласил генерал-губернатора Сото к себе в Лондон, до того как он приступит к исполнению новых обязанностей, возлагаемых мною на него.
      В момент, когда генерал-губернатор Сото покидает Новую Каледонию, для присоединения которой к Сражающейся Франции он при общем содействии так преданно поработал, я публично выражаю ему доверие и благодарность в знак признания его отличной службы Родине в самый критический момент ее истории.
      Единство и дисциплина для всех! Девиз этот необходим сегодня более чем когда-либо".
      Телеграмма верховного комиссара д'Аржанлье генералу де Голлю, в Лондон
      Нумеа, 2 мая 1942
      Имею честь передать вам следующее послание губернатора Сото:
      "Огромное большинство населения Новой Каледонии как в Нумеа, так и в глубине острова, сильно обеспокоенное известием о моем отъезде, причины которого ему непонятны, настойчиво просит меня не покидать его до окончательной победы.
      Опасаясь, что вы, может быть, не вполне осведомлены о единодушной воле населения и всей серьезности обстановки, я осмеливаюсь просить вас пересмотреть ваше решение. В связи с этим я откладываю свой отъезд с островов Новой Каледонии, чтобы не вызвать среди населения недовольства, которое может повлечь за собой самые серьезные последствия. Сото".