Глава 11

"Путь в колонии был очень тяжелым. Зимний океан бушевал. Огромные волны захлестывали корабль. Отвратительная погода вынуждала меня проводить почти все время в каюте. Я привязывалась к кровати веревкой, которую дал мне капитан. Если бы не эта предосторожность, меня бы бросало из одного конца каюты в другой.

По утрам меня больше не мучила тошнота, и сердце мое уже тянулось к тебе, Кристина. Я даже думала, что в колониях смогу начать новую жизнь.

Я чувствовала себя в такой безопасности, ощущала такую свободу! Ведь вскоре целый океан должен был лечь между мной и Эдвардом. Понимаешь, Кристина, я не предполагала, что он может последовать за мной".

Запись в дневнике

3 октября 1795 года

Когда Лайон проснулся, утреннее солнце уже залило своими лучами спальню. Изумление – такой была первая реакция Лайона. Ведь впервые за два с лишним года он проспал всю ночь. Однако приятное расположение духа вскоре испарилось. Лайон повернулся, чтобы обнять жену, и обнаружил, что ее нет рядом.

Он резко вскочил с постели и тут же поблагодарил Бога и свою быструю реакцию: еще бы чуть-чуть – и он наступил бы на Кристину.

Она, очевидно, упала с кровати, но сон ее, видимо, был так глубок, что она не проснулась, а так и осталась спать на полу.

Лайон склонился над Кристиной. Он, наверное, тоже спал сном праведника, раз не слышал ее падения. Она утащила за собой одно из одеял и, устроившись довольно уютно, дышала глубоко и ровно.

Лайон осторожно взял ее на руки. Она инстинктивно прижалась к его груди.

Она доверяет мне, когда спит, подумал Лайон улыбаясь.

Лайон долго стоял так, наслаждаясь ощущением покоя и безмятежности, потом осторожно положил Кристину на кровать. Она дышала все так же глубоко, и он решил, что не разбудил ее, но, когда он попытался освободиться от ее рук, она вдруг открыла глаза и улыбнулась.

Он улыбнулся ей в ответ слегка застенчиво: она так смотрела на него, что ему показалось, будто его застали за чем-то запретным.

– Ты упала с кровати, любимая, – сказал он.

Она сочла его слова чрезвычайно забавными. Он спросил, что ее так развеселило, но Кристина, только покачала головой и сказала, что он все равно не поймет. И еще она спросила, почему бы ему вновь не заняться с ней любовью и не перестать смотреть на нее так сурово.

Лайон нежно обнял ее, всецело одобряя этот план.

В утренние часы Кристина вела себя так же раскованно, как и во мраке ночи, и Лайон получил не меньшее наслаждение.

Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел, как Кристина наводит порядок в спальне и одевается. Лайона поражало, что она совершенно не испытывает неловкости. Похоже, нагота нисколько не смущала ее. Но все же, к большому сожалению Лайона, она слишком быстро надела прелестное фиолетовое платье для прогулок. Когда Кристина принялась расчесывать спутавшиеся волосы, Лайон заметил, что они уже не доходят ей до бедер. Нет, они закрывали ее спину только до талии.

– Кристина, ты что, подрезала волосы?

– Да.

– Зачем? Мне нравятся длинные волосы, – сказал Лайон.

– Да?

Она отвернулась от зеркала и улыбнулась ему.

– И не закалывай их наверх, – велел Лайон. – Мне нравится, когда они распущены.

– Это не модно, – возразила Кристина. – Но я подчинюсь приказу мужа, – добавила она, присев в шутливом реверансе. – Лайон, мы сегодня уезжаем в твой загородный дом?

– Да.

– Как долго мы будем ехать?

– Около трех часов, может, чуть дольше.

В этот момент они услышали, что кто-то изо всех сил стучит в парадную дверь. – Как ты полагаешь, кто бы это мог быть? – поинтересовалась Кристина.

– Кто-то весьма дурно воспитанный, – пробормотал Лайон. Он неохотно встал с постели, потянулся к одежде, но потом заторопился, увидев, что Кристина уже вышла из комнаты.

– Кристина, не смей открывать дверь, пока не узнаешь, кто там! – крикнул он ей вслед.

Он споткнулся обо что-то металлическое, ругнул себя за неуклюжесть, взглянул вниз и увидел ручку кинжала Кристины, высовывающуюся из-под одеяла, лежавшего на полу. Господи, а как здесь оказался ее нож? Лайон потряс головой. Он решил добиться от нее ответа, как только выпроводит незваных посетителей.

Кристина, как велел Лайон, прежде чем снять цепочки и открыть дверь, поинтересовалась именами пришедших.

У дверей стояли мистер Бортон и мистер Хендерсон – поверенные ее деда. Оба они выглядели страшно смущенными. Между ними находилась совершенно разъяренная тетя Патриция.

Кристина не успела поприветствовать гостей надлежащим образом, как графиня наградила ее такой пощечиной, что она отлетела назад.

Она бы упала, если бы мистер Бортон не поддержал ее под руку. Оба поверенных закричали на графиню, и Хендерсон осмелился удержать своенравную старуху, когда она снова попыталась ударить Кристину.

– Ты, грязная шлюха! – прошипела графиня. – Ты что же, думала, я не узнаю, какими мерзкими вещами ты занималась в мое отсутствие? А теперь ты взяла и вышла замуж за этого негодяя!

– Молчать!

Рев Лайона сотряс стены. Бортон и Хендерсон невольно отступили назад. Графиня, однако, была слишком зла, чтобы проявить подобную осторожность. Она гневно смотрела на человека, который разрушил все ее планы.

Кристина тоже повернулась к Лайону. Левая сторона ее лица горела огнем, но она попыталась улыбнуться мужу, показывая, что с ней все хорошо.

Лайон сбежал вниз и обнял Кристину, прежде чем она успела что-нибудь сказать. Он увидел ее покрасневшее лицо и спросил ледяным голосом:

– Кто это сделал?

Ей не пришлось отвечать. Поверенные, перебивая друг друга, поспешили объяснить ему, что это графиня ударила свою племянницу.

Лайон повернулся к тетке Кристины.

– Если вы еще раз дотронетесь до Кристины, вам несдобровать. Вы меня понимаете?

Глаза графини превратились в щелки, а голос звенел от злобы.

– Я все знаю о вас! – провизжала она. – Да, вы способны убить беззащитную женщину! Кристина, сейчас же отправляйся со мной домой! Этот брак будет аннулирован.

– Нет, – сказал Лайон.

– Я пойду к властям! – закричала графиня так пронзительно, что у нее на шее вздулись вены.

– Идите, – ответил Лайон вкрадчиво. – А когда вы поговорите с ними, я пошлю к ним вашего друга Спликлера, чтобы он тоже кое-что рассказал.

Графиня громко ахнула.

– Вы не можете доказать…

– А я уже доказал, – перебил ее Лайон. На лице его появилась холодная улыбка, не коснувшаяся глаз. – Спликлер был так любезен, что записал все на бумаге, графиня. Если вы хотите устроить скандал – пожалуйста.

– Ты же не веришь, что я имела какое-то отношение к Спликлеру, – сказала графиня, обращаясь к Кристине. – Я ведь навещала мою приятельницу за городом…

– Вы жили одна в гостинице «Платт», – уточнил Лайон.

– Вы что, следили за мной?

– Я знал, что вы солгали Кристине. Всем известно, что у вас нет никаких друзей. Так что у меня сразу возникли подозрения.

– А, так, значит, это вы помешали мне вернуться в Лондон до свадьбы. Я бы не допустила ее! Вы знали это, да, вы…

– Убирайтесь отсюда! – приказал Лайон. – Попрощайтесь с племянницей, графиня. Вы больше ее никогда не увидите. Я позабочусь об этом.

– Лайон, – прошептала Кристина.

Она только хотела успокоить его, но Лайон слегка сжал ее руку, и Кристина решила, что он не одобрит ее вмешательства.

Кристина сожалела, что он так расстраивается. В этом не было никакой необходимости. Она понимала свою тетку намного лучше, чем Лайон. Она знала, что алчность руководит каждым ее шагом.

– Кристина, тебе известно, что ты вышла замуж за хладнокровного убийцу? Да, – добавила графиня с издевкой, – Англия наградила его рыцарством за хладнокровные…

– Мадам, придержите ваш язык, – резко вмешался мистер Хендерсон. – Это было военное время, – добавил он, сочувственно глядя на Кристину.

Кристина чувствовала, как гнев душит Лайона. Она пыталась найти способ успокоить его и одновременно избавиться от непрошеных гостей. Просунув руку под его камзол, она начала поглаживать ему спину, пытаясь без слов показать, что наветы тети для нее ничего не значат.

– Мистер Бортон? Вы принесли бумаги, которые я должна подписать? – спросила она шепотом.

– Бумаги должен подписать ваш муж, моя дорогая, – ответил мистер Хендерсон. – Милорд? Если вы соблаговолите уделить нам немного времени, то средства будут переданы в ваши руки без промедления.

– Средства? Какие средства? – изумился Лайон.

Графиня топнула ногой.

– Кристина, если он не отдаст мне мои деньги, я позабочусь, чтобы он никогда не захотел больше прикоснуться к тебе! Да, я ему все расскажу. Ты меня понимаешь?

Успокаивающие поглаживания Кристины по спине Лайона не помогали. Она чувствовала, как в нем вновь закипает гнев, и обняла его.

Лайон никогда не поднимал руку на женщину, но сейчас ему показалось, что убить злобную старуху, оскорблявшую его жену, – не такая уж и плохая идея. Ему до боли хотелось выкинуть ее за дверь.

– Эта женщина приехала с вами или же у нее есть свой экипаж? – спросил он джентльменов.

– Ее карета стоит у дверей, – ответил Хендерсон.

Лайон вновь повернулся к графине.

– Если вы не уберетесь отсюда ровно через тридцать секунд, я вас вышвырну.

– Дело еще не закончено! – прокричала графиня Лайону. Гневно взглянув на Кристину, она пробормотала:

– Нет, оно не закончено! – и вышла.

Мистер Бортон захлопнул дверь и привалился к дверному косяку. Мистер Хендерсон пытался ослабить воротник. Внезапно вспомнив свои обязанности, он сказал:

– Сэр, я крайне сожалею, что мы так поспешно явились к вам, но графиня твердо настаивала на этом.

– Господи, да кто вы? – поинтересовался Лайон, теряя терпение.

– Это мистер Хендерсон, Лайон, а у дверей – мистер Бортон. Они поверенные моего дедушки. Пожалуйста, давай поскорее закончим с этим делом. Проведи джентльменов в библиотеку, а я принесу чай. Боже, ну и утро выдалось, не правда ли, муж мой?

Лайон недоверчиво уставился на жену. Она вела себя так, словно ничего не случилось. Он решил, что ее спокойствие – показное.

– Ты что, пытаешься успокоить меня?

– Всего лишь утихомирить твой нрав, – поправила Кристина. Она улыбнулась мужу и тут же сморщилась от боли в распухшей щеке.

Лайон заметил это и еще сильнее обнял ее. Она почувствовала его гнев и вздохнула.

– Пойду приготовлю чай.

Маркизу непросто было успокоиться. Он изо всех сил сдерживал себя, когда приглашал мужчин следовать за ним, но потом отвел душу, сильно хлопнув дверью.

– Надеюсь, что вы нас прервали не напрасно. Кристина намеренно не торопилась вернуться, чтобы Лайон мог подробно ознакомиться с завещанием ее деда.

Спустя некоторое время она постучала, мистер Бортон открыл дверь и взял у нее поднос, и она почувствовала, что встреча проходит не лучшим образом. Да, Бортон очень нервничал. Кристина взглянула на мужа и, увидев мрачное выражение его лица, тут же поняла причину.

– Почему ты не сказала мне, Кристина? Черт, да у тебя больше денег, чем у меня.

– И ты недоволен этим? – Она налила чай, передала чашку ему, а затем обоим поверенным.

– Не думаю, что ваша жена до конца представляла себе размеры состояния своего деда, – заметил мистер Хендерсон.

– Это важно, Лайон? Все это теперь принадлежит тебе, так ведь? Именно об этом вы говорили, мистер Бортон. Конечно, необходимо выделить определенное содержание тете Патриции. И оно должно быть немалым.

Лайон откинулся на спинку стула и закрыл глаза, моля Бога послать ему терпение.

– Ты действительно думаешь, что я стану заботиться об этой…

– Тетя Патриция не виновата, что она такая, – перебила его Кристина. – Она стара, Лайон, и уже по одной этой причине мы должны обеспечить ее. Совсем не обязательно, чтобы ты испытывал к ней расположение.

Кристина улыбнулась посетителям.

– Сначала я полагала, что тетя будет жить с нами, но сейчас вижу, что из этого ничего не выйдет. Нет, она никогда бы не поладила с Лайоном. Конечно, если мой муж не согласится выделить ей содержание, тогда ей все равно придется жить с нами.

Лайон прекрасно понимал ход ее мыслей и уже не хмурился. Напротив, лицо его осветила улыбка. У его нежной жены чистое сердце и ум, достойный дипломата. Сейчас она пыталась заставить его действовать по-своему, намекая в качестве угрозы на вероятность такой нелепой возможности, как жизнь под одной крышей с графиней.

Кристина улыбалась ему так доверчиво, что он не хотел ей ни в чем отказывать.

– Хендерсон, если вы не против, я бы хотел поручить вам с Бортоном заняться счетами графини. Сообщите мне, сколько требуется для того, чтобы графиня осталась довольна и оставила нас в покое.

Кристина терпеливо ждала, пока обсуждались все детали. Затем, проводив джентльменов, она поспешила вернуться в библиотеку.

– Спасибо, муж мой, за то, что ты проявил такое понимание, – сказала она, подходя к нему.

Лайон потянул ее к себе и усадил на колени.

– Ты чертовски хорошо знала, что я сделаю все что угодно, только чтобы удержать эту старую ведьму подальше от тебя. Ей-богу, я бы даже покинул страну, если бы возникла необходимость.

– Спасибо, что не назвал тетю старой ведьмой в присутствии наших гостей, – искренне поблагодарила Кристина.

– Я собирался, – ответил Лайон улыбаясь. – Ты, конечно, поняла это, поэтому и перебила меня, верно?

Кристина обвила руками шею Лайона.

– Да, – прошептала она, наклонилась и потерлась носом о его шею. – Ты так проницателен!

Одна рука Лайона лежала на ее бедре. Второй он торопливо развязывал ленту в ее волосах.

– Кристина, какое оружие есть у графини против тебя?

Тихо произнесенный вопрос застал ее врасплох.

– Я не понимаю, что ты хочешь сказать, Лайон! У тети нет никакого оружия.

– Кристина, я видел страх в твоих глазах, когда графиня заявила, что все мне расскажет. Что она имела в виду?

Он почувствовал, как она внезапно напряглась, и понял, что она прекрасно знает, о чем шла речь.

– Тебе придется сказать мне правду, Кристина. Я не смогу защитить тебя, если не буду знать всей правды.

– Я не хочу говорить об этом сейчас, Лайон. – Она начала покусывать мочку его уха, надеясь отвлечь. – Мы ведь только поженились, и я бы предпочла целовать тебя.

Он говорил себе, что не позволит ей уклониться от темы, пытался не обращать внимания на желание, охватившее его, но когда она без стеснения прошептала ему на ухо, как жаждет его ласки, он решил сдаться и отложить вопросы на потом.

Никогда еще его губы не казались Кристине столь чудесными. Страх, что он отвергнет ее, когда узнает все ее секреты, порождал у нее отчаянное желание дать и получить сейчас как можно больше. Пока правда не обернулась против нее.

Его поцелуй был волшебным и вскоре вытеснил все ее страхи. Да, это было волшебство: ведь благодаря Лайону она чувствовала себя такой любимой, такой желанной!

Безудержная страсть охватила их. Дыхание Лайона сбивалось.

– Зачем?

– Потому что я хочу любить тебя, – ответил Лайон, улыбаясь ее простодушному вопросу. Его буквально трясло от желания немедленно овладеть ею.

– Я тоже хочу любить тебя, – прошептала Кристина в промежутке между поцелуями, которыми она осыпала его лицо. – А нам обязательно идти наверх? Я не хочу ждать так долго.

Его смех испугал ее, и лишь когда он начал ее раздевать, она поняла, что ему понравилась эта идея.

Одним плавным движением они опустились на пол. Кристина вытянулась поверх Лайона. Ее волосы каскадом упали по обе стороны его лица, словно занавес, отгораживающий их от внешнего мира.

Долгие мгновения она смотрела в глаза мужу, наслаждаясь отражающимся в них чувством предвкушения наслаждения. Руки Лайона гладили ее спину. Жар его тела обжигал ее, волоски на его груди щекотали ее.

– Я бесстыдная, потому что никак не могу тобой насытиться, – прошептала она мужу.

Лайон обхватил ее, прижимая к себе.

– Я не хочу, чтобы ты была иной. Поцелуй меня, жена, тебе стоит только посмотреть на меня, и я уже возбуждаюсь.

Кристина неторопливо коснулась губами его подбородка и намеренно не спеша потерлась о его тело.

Он застонал от наслаждения. Обхватив ее голову, он притянул ее к себе и завладел ее губами.

Кристина не могла совладать с нетерпением. Откинувшись назад, она отбросила через плечо волосы совершенно бесстыдным жестом.

– Не дай мне сделать тебе больно! – простонал Лайон. – Не торопись, любимая! Я не смогу остановиться.

Он излил в нее свое семя с хриплым стоном, сдаваясь ей на милость, потом притянул ее к себе и крепко прижал, чтобы продлить наслаждение.

Он никогда еще не испытывал такого удовлетворения. И с каждым разом оно все больше, подумал Лайон, когда его мозг вновь обрел способность мыслить.

– Ты – дикая тигрица, – прошептал он Кристине.

Кристина оперлась подбородком на руки и уставилась на мужа.

– Нет, я твоя львица, – прошептала она. Он не осмелился рассмеяться. Кристина казалась такой серьезной, словно сказала ему нечто исключительно важное. Он кивнул, соглашаясь с ней, а его пальцы в это время скользили сквозь водопад великолепных завитков, закрывавших ее спину. Он приподнял рассеянным жестом пряди, глядя в прекрасные голубые глаза жены.

Ты знаешь, когда ты на меня так смотришь, я немедленно теряю способность сосредотачиваться, – заметил он.

– Сочту это за комплимент, – заявила Кристина. Она наклонилась, чтобы вновь поцеловать его. – Так приятно ощущать тебя в себе! – прошептала она у его губ. – А теперь ты мне должен говорить нежные слова, Лайон.

Он не совсем понимал, что она имеет в виду, но видел, что она говорит серьезно. Кристина выжидательно смотрела на него.

– Какие нежные слова, Кристина? Скажи мне, и ты их получишь.

– Ты должен сказать мне, что у тебя на сердце, – велела она.

– А… – протянул Лайон. Глаза его потеплели, когда он добавил:

– Я люблю тебя, Кристина…

– И?..

– Что "и"? – спросил Лайон недоумевая. – Кристина, я даже не представлял, что снова смогу полюбить. А уж жениться… ты заставила меня пересмотреть все мои прежние понятия. Моя любовь – не мимолетная прихоть, Кристина.

– Но я уже знаю, что ты любишь меня, – ответила Кристина. – Я не хотела этого, но признаю, что все равно рада. А теперь ты должен хвалить меня, Лайон. Так принято.

– Не понимаю, – сказал Лайон. – И это не удивляет меня, – добавил он, подмигнув ей. Он взглянул вокруг и заметил, что повсюду беспорядочно разбросана их одежда. Его необыкновенно позабавило то, что он лежит на полу в своей библиотеке, его абсолютно раскованная жена – поверх него, и при этом они еще пытаются вести серьезный разговор.

– Как ты думаешь, ты всегда будешь такой бесстыдной, любимая?

– Не уклоняйся от темы, Лайон. Ты должен сказать мне, что я прекрасна, как весенний цветок, мягка и нежна, как лепесток цветка. И почему это забавляет тебя? Женщина всегда должна чувствовать себя желанной, Лайон.

Он перестал улыбаться, увидев, что она вот-вот заплачет. Теперь он понял, что ей сейчас было необходимо. Он видел незащищенность в ее глазах. Он взял ее лицо в руки и поцеловал ее – нежно и ласково, чтобы развеять ее страхи и прогнать ее слезы.

Обняв ее, он подарил ей все те нежные слова, которые она так жаждала услышать.

Глава 12

"Встреча с сестрой получилась не очень радостной. Патриция вела себя точно так же, как и отец. Она была рада моему приезду лишь до тех пор, пока не узнала, что со мной нет Эдварда. Альберт, муж Патриции, оставался все тем же добряком, каким я его помнила, и хотя бы он постарался сделать мое пребывание у них как можно более приятным. Сестра сказала, что они отказались от всех приглашений, чтобы остаться со мной, но очень скоро я поняла, что у них вообще нет друзей. Патриция ненавидела бостонцев, и это чувство, думаю, было взаимным.

Моя сестра стремилась вернуться в Англию и придумала для этого совершенно нелепый план. Убедившись, что я намерена остаться в колониях, а не возвращаться к мужу, она заявила, что я должна отдать ей ребенка. Патриция собиралась выдать его за собственное дитя.

Она пыталась убедить меня, что хочет быть матерью, что ее жизнь пуста и спасти ее может только ребенок, которого она могла бы назвать своим. Я, конечно, понимала ее истинные намерения. Патриция совершенно не изменилась с годами. Нет, ребенок ей нужен был лишь для того, чтобы показать его нашему отцу. Наследник. Отец простил бы все ее прегрешения и хорошо обеспечил своего единственного внука.

Я горячо возражала против этого обмана, Кристина. Я понимала, что сестрой руководит только алчность, и сказала, что никогда не отдам свое дитя. Патриция не обращала внимания на мои протесты. Я видела, как она уничтожила письмо, которое я попросила Альберта отправить в Лондон. Все же мне удалось переслать одно письмо незаметно, и, кроме того, я была уверена, что рано или поздно отец найдет послание, которое я оставила в его сундуке с зимней одеждой.

Чтобы я могла чем-то занять себя, пока ожидала твоего рождения, Альберт снабжал меня газетами, и совершенно случайно мне попалась статья о переселенцах".

Запись в дневнике

5 октября 1795 года

Лайон и Кристина выехали в загородное поместье сразу после пикника, на устройстве которого настояла Кристина. Они ели хлеб с хрустящей корочкой, сыр, холодную баранину, нарезанную кусочками, и пышные яблочные пирожки. Еда была разложена на тонком одеяле, которое Кристина принесла сверху. Лайон инстинктивно протянул руку к рубашке, решив сначала одеться, но Кристина посмеялась над такой застенчивостью и легко убедила его, что нет никакой необходимости так торопиться.

Когда они добрались до замка, они оба насквозь пропылились. И все из-за Кристины, которая умоляла Лайона ехать в открытом экипаже, и он, конечно, уступил ей.

В пути он несколько раз пытался заговорить о ее отце, но Кристина легко уходила от этой темы. А когда город остался позади, красота окружающей природы совершенно заворожила Кристину. Она не переставала удивляться тому, что, кроме Лондона, существует и другая Англия.

– Зачем мучиться в городе, если можно жить среди такого великолепия? – спросила Кристина.

Великолепия? Лайон никогда не думал о сельской местности подобным образом. Но восторг Кристины побудил и его обратить внимание на окружавшую их первозданную красоту.

– Мы воспринимаем природу как нечто привычное, – сказал Лайон, как бы оправдываясь.

– Оглядись вокруг, Лайон! Посмотри на то, что ниспослал нам Господь.

– Кристина, ты можешь пообещать мне кое-что?

– Если это в моих силах.

– Никогда не меняйся, – прошептал Лайон.

Он считал, что это комплимент, поэтому его озадачила ее реакция. Кристина сложила руки на коленях и долгое время сидела, склонив голову, прежде чем взглянуть на Лайона.

– Дорогая моя, я же не спросил тебя, как оплатить все долги Англии. И вообще моя просьба неуместна. Я сам должен позаботиться о том, чтобы ты не менялась.

– И каким же образом? – спросила Кристина.

– Устраню все соблазны.

– Соблазны?

– Пусть это тебя не беспокоит, милая. Перестань хмуриться. Все будет хорошо.

– А Летти изменилась?

Она почувствовала, что Лайону не понравился ее вопрос. Но ведь она впервые спросила его о прошлом!

– Лайон, ты очень любил жену?

– Летти умерла, Кристина. Сейчас самое важное в моей жизни – это ты.

– Почему тебе можно постоянно расспрашивать меня о прошлом, а мне нельзя? Ты любил Летти?

– Это было давно. Я думал, что любил… вначале.

– До того, как она изменилась, – прошептала Кристина. – Она оказалась не такой, какой тебе представлялась, так?

– Да, не такой. – В голосе Лайона появились знакомые холодные нотки.

– Ты до сих пор не простил ее, Лайон? Что же она такое сделала, чтобы так обидеть тебя?

– Ты фантазируешь. Господи, с чего это вдруг мы заговорили на эту тему?

– Я пытаюсь понять, – ответила Кристина. – Твоя сестра сказала мне, что ты любил Летти. Тебе до сих пор настолько тяжело, что даже трудно произносить ее имя?

– Кристина, ты предпочла бы, чтобы я вел себя, как моя мать? Все ее разговоры только о Джеймсе.

– Лайон, я бы хотела, чтобы, пока мы вместе, наша жизнь была наполнена радостью. Если бы я знала, в чем изменилась Летти, то, возможно, не допустила бы подобной ошибки.

– Я люблю тебя такой, какая ты есть. И мне чертовски надоело слышать, что мы скоро расстанемся. Запомни, женщина, мы будем вместе, пока смерть не разлучит нас.

– Или пока я не изменюсь, как Летти, – ответила Кристина. Она говорила так же громко и сердито, как и Лайон.

– Ты не изменишься!

Только тут Лайон понял, что уже кричит на нее.

– Это нелепый разговор. Я люблю тебя.

– Ты любишь принцессу.

– Мне наплевать, принцесса ты или нет. Я люблю тебя.

– Ха!

– Господи, да что же это такое? – Лайон потянулся, чтобы заключить ее в объятия. – Не могу поверить, что мы так кричим друг на друга.

– Лайон, я не принцесса.

Она прошептала свое признание ему в плечо. Боже, как грустно она это произнесла! Гнев Лайона мгновенно испарился.

– Вот и хорошо, – прошептал он.

– Почему?

– Потому что теперь ты не сможешь говорить мне, что я люблю принцессу, – произнес он улыбаясь. – Я женился на тебе не из-за твоего титула.

– Тогда почему? Ты сказал, что я безрассудная, что я привожу тебя в замешательство…

– Из-за твоих денег.

– Что? – Кристина высвободилась из его объятий, чтобы посмотреть ему в лицо. В его глазах сверкали искорки смеха. – Ты шутишь! Ты узнал, что у меня есть деньги, только после свадьбы.