Влюбленная тетушка

      – Мистер Мейсон, я бы хотела узнать, что случилось с Джорджем Летти? – спросила Линда Кэлхаун.
      – Разве с ним что-то случилось? – спросил Мейсон.
      – Не знаю, но думаю, что да.
      – Вы не получили от него письма? – спросил Мейсон.
      – Он мне прислал коротенькую записочку, но я не знаю, где он сейчас... Точнее, он позвонил в отель в мое отсутствие и спросил, не сможет ли он оставить для меня записку. Телефонист ответил, что это возможно. В ней он сообщил, что некоторые обстоятельства изменились, о них он пока не может говорить, но вынужден исчезнуть, так что я не должна беспокоиться, все в порядке, и пусть я не сомневаюсь в его преданности, он же целиком полагается на мою.
      – Понятно, – сказал Мейсон.
      – Как вы считаете, у него все нормально? – спросила она.
      – Вес зависит от того, что вы подразумеваете под словами «все нормально». Вы имеете в виду, что он здоров, ведет нормальный, вполне благопристойный образ жизни и верен вам?.. Или же то, что он находится в полной безопасности?
      – В данный момент последнее.
      – Судя по его записке, он в безопасности.
      – Но где он, хотела бы я знать?
      – Не могу сказать, Линда, – ответил Мейсон. – Я считаю необходимым вам напомнить, что представляю вашу тетю. Правда, делаю это по вашей же просьбе, но она – моя клиентка, а раз так, то ее интересы я соблюдаю в первую очередь.
      – Какое это имеет отношение к Джорджу?
      – Тоже не могу вам сказать, – пожал плечами Мейсон. – Он меня не интересует, хотя, возможно, имеет самое непосредственное отношение к делу... А может быть, и не имеет.
      – У меня крепнет убеждение, что вы с Дунканом от меня что-то скрываете, мистер Мейсон.
      Мейсон искоса посмотрел на молодого адвоката, услышав, как легко и естественно Линда назвала его просто Дунканом.
      – Мы с Линдой перешли на «ты», мистер Мейсон, – сказал Краудер.
      – Понятно.
      Линда, чуть покраснев, повернулась к Дрейку.
      – Вы занимаетесь проверкой и исследованием фактов по делу, мистер Дрейк. Может быть, вам что-то известно или вы догадываетесь о местонахождении Джорджа Летти, что с ним стряслось?
      Задавая вопрос, девушка внимательно смотрела на детектива, но тот только усмехнулся.
      – У детективов всегда множество всяких идей, мисс Кэлхаун, но, к сожалению, они не всегда себя оправдывают.
      Делла Стрит взяла девушку под руку.
      – Я уверена, Линда, что у вас нет оснований для тревоги за него.
      – Простите, но я ничего не могу понять. Джордж не имеет опыта в финансовых делах, и у него нет денег. Он и сюда-то приехал, чтобы находиться возле меня и... Конечно... короче, это на него не похоже, только и всего.
      – Я думаю, что полиция допрашивала его, – сказал Мейсон.
      – А что он знает, мистер Мейсон?
      – Трудно ответить наверняка, но он был в мотеле, и сам мне сказал, что стенки в комнатах тонкие, как картон. Осмотр номера, который он занимал, показывает, что это всего лишь половина сдвоенного номера, занимаемая Монтрозом Девиттом. Вы понимаете, что при таком положении вещей он мог кое-что слышать.
      – Несомненно, – согласилась она. – Но почему тогда он мне ничего не сказал? И что общего это имеет с его исчезновением?
      – Не могу сказать, – сухо ответил Мейсон.
      – Вы не знаете?
      – Давайте сделаем так, мисс Кэлхаун, – предложил адвокат. – Мы отправимся в контору к Дункану. Оттуда вы сможете позвонить окружному прокурору и напрямик спросить его, знает ли он что-нибудь о Джордже или о том, почему он не может с вами общаться. Хорошо?
      – Ответит ли он мне?
      – Разве есть основания, чтобы он не ответил?
      – Я о них не знаю.
      – В таком случае, поехали, – Мейсон бросил за Краудера быстрый взгляд. – Вы с ним сможете поговорить по одному телефону, а мы с Дунканом будем слушать по параллельному, и выясним, известно ли что-нибудь окружному прокурору о Джордже.
      – Коль скоро вы попадете в мою контору, – предупредил Краудер, – вам не избежать встречи с репортерами.
      – Ничего, мы обойдем эту преграду, когда приблизимся к месту, ответил Мейсон. – В настоящий момент меня больше всего интересует ответ Болдуина Маршалла на вопрос Линды Кэлхаун.
      Они поехали в офис Краудера, где Линда позвонила Маршаллу в прокуратуру.
      Мейсон и Дункан Краудер слушали их беседу по параллельному телефону.
      – Это Линда Кэлхаун, мистер Маршалл, – представилась девушка, как только тот подошел к телефону.
      – О, да, мисс Кэлхаун... – ответил Маршалл, в его голосе было сложное переплетение сердечности и холодной осторожности.
      – Я пытаюсь узнать, что случилось с Джорджем Летти, – продолжала Линда, – и решила, что вы можете мне помочь.
      – Что вас заставляет думать, что с ним что-то случилось?
      – Я не имею о нем никаких вестей.
      – Совсем?
      – Всего лишь короткое сообщение через администратора отеля, чтобы я о нем не беспокоилась, и что он верит в мою преданность.
      – Он не велел вам волноваться?
      – Да.
      – А вы волнуетесь?
      – Конечно.
      – Он, должно быть, по какой-то причине передал вам свое сообщение через администрацию отеля? – спросил Маршалл.
      – Я в этом не уверена.
      – Он, как мне кажется, проявил редкую чуткость и внимательность, передав это сообщение... Он заботился о вашем спокойствии.
      – Вы так считаете?
      – Разумеется. И, тем не менее, вы не хотите прислушаться к его словам?
      – Я хочу знать, где он.
      – Боюсь, что я не смогу вам помочь.
      – Ну что ж, разрешите прямо спросить вас, знаете ли вы, где он находится?
      – Что ж, мисс Кэлхаун, я буду с вами откровенен, – после минутного колебания ответил окружной прокурор. – Я не знаю этого.
      – Но вы полагаете, что с ним все в порядке? – настаивала Линда.
      – Я считаю, коль он не велел вам волноваться, то и оснований для волнения у вас нет. Лично я верил бы в него и его честность, и его дружбу, независимо от того, что про него могут сказать некоторые люди... Теперь разрешите задать вам вопрос, мисс Кэлхаун. Вы позвонили по своей инициативе?
      – Да, конечно.
      – Я имею в виду, вам не посоветовали это сделать?
      Линда заколебалась.
      – Не Мейсон ли сказал, что именно у меня вы должны спросить, где находится Летти?
      – Почему же... я волновалась и...
      – Да, – прервал ее Маршалл, – я убедился, что за вашей спиной все же стоит Мейсон. А теперь я хочу задать вам еще один вопрос. Может быть, он слушает нас по параллельному телефону?
      Линда Кэлхаун ахнула.
      – Да, я слушаю, – вмешался Мейсон. – Доброе утро, Маршалл.
      – Я так и думал, что вы явились вдохновителем этого звонка, констатировал Маршалл. – Если бы у меня были вопросы к вам, Мейсон, я бы спросил лично у вас, как мужчина мужчину, а не стал бы прятаться за женскую юбку.
      – Я не собираюсь прятаться за женскую юбку, – ответил Мейсон, – а всего лишь проверяю ваше заявление. Я не хочу, чтобы она с вами разговаривала, если меня при этом нет.
      – Ну, теперь вы узнали, о чем говорилось?
      – Я слышал вас весьма отчетливо, и вы даже заявили, что не знаете, где Джордж Летти.
      – Я говорил мисс Кэлхаун и повторяю, что в настоящее время я не знаю, где находится Джордж Летти! – рявкнул Маршалл и швырнул трубку на рычаг.
      – Вот теперь я, действительно, беспокоюсь! – прошептала Линда.
      – Очень сожалею, но ничем помочь не могу, – покачал головой Мейсон. И вам придется примириться с таким положением вещей.
      – Но каково это положение вещей?
      – Это нам еще придется выяснить, – сказал адвокат. – Однако, я убежден, что Летти не угрожает физическая опасность. В этом я не сомневаюсь.
      Секретарь Краудера предупредил:
      – В приемной находятся два репортера, говорят, им необходимо побеседовать с мистером Мейсоном.
      – Пусть войдут? – спросил Мейсон.
      Краудер кивнул, секретарь распахнул дверь приемной, вошли репортеры и один из них заговорил:
      – Мистер Мейсон, я хочу спросить вас прямо. Разговаривали ли вы сейчас по телефону с мистером Маршаллом?
      – Да, я с ним разговаривал.
      – Могу ли я полюбопытствовать о причине вашего разговора?
      – Мисс Линда Кэлхаун обеспокоена отсутствием ее жениха, Джорджа Летти. Она подумала, что, возможно, Болдуину Маршаллу известно, где он находится. Она позвонила ему и спросила его об этом, а я слушал по параллельному телефону.
      – В таком случае, вы не разговаривали с Маршаллом, а только слушали его разговор с мисс Линдой Кэлхаун?
      – Нет, потом я говорил с ним.
      – Вы не против сообщить нам суть этого разговора?
      Мейсон заколебался.
      – Предлагали ли вы признать миссис Лоррейн Элмор виновной в непреднамеренном убийстве, если окружной прокурор уменьшит меру наказания?
      – Боже мой, откуда у вас эти мысли?
      – Ходят такие слухи.
      – Их распространяет окружной прокурор? – спросил Мейсон.
      – Я не знаю их источника, но такие разговоры ведутся повсюду. Их слышал не только я, но и множество других людей.
      – Для вашего сведения, – заявил Мейсон, – в нашем разговоре не было даже намека на подобные вещи, и у меня вообще никогда не возникало желания сделать такое абсурдное предложение... Могу также добавить, что я лично говорил с Маршаллом после того, как мисс Кэлхаун закончила с ним разговор. Могу подтвердить, что Болдуин Маршалл заверил мисс Кэлхаун, что он ничего не знает о местопребывании Джорджа Летти.
      – Почему Летти имеет такое значение?
      – В данный момент я не готов обсуждать эту тему.
      – Почему?
      – Не располагаю необходимой информацией.
      – Разрешите мне вас спросить еще вот о чем. Предварительное слушание дела назначено на завтра на десять часов утра. Намерены ли вы просить отсрочки?
      – Всегда так трудно заглянуть в будущее, – ответил Мейсон. – Но, как вы можете видеть, мистер Дункан Краудер здесь. И, благодаря усилиям окружного прокурора и шерифа, миссис Лоррейн Элмор тоже может быть вызвана в любую минуту.
      – Означает ли это, что вы готовы приступить к предварительному слушанию?
      – Очень может быть, но только сначала я бы хотел поговорить с Джорджем Летти.
      – Почему? Он свидетель?
      – Только не защиты.
      – Тогда свидетель обвинения?
      – Я ничего не могу сказать о планах обвинителей.
      – Мистер Мейсон, – сказал второй репортер, – Болдуин Маршалл вам определенно заявил, что не знает о местонахождении Летти?
      – Да.
      – Но почему Летти исчез?
      – Не могу сказать, я не знаю.
      – Идут упорные разговоры, – снова спросил первый журналист, – что вы предложите предъявить обвинение миссис Элмор в менее тяжком преступление, и согласитесь с передачей дела в Суд Присяжных.
      – Откуда идут такие слухи? – поинтересовался Мейсон.
      – Непосредственно из конторы Болдуина Маршалла. Он заявил совершенно определенно, что не согласится принять предложение обвинить миссис Лоррейн Элмор всего лишь в непреднамеренном убийстве и таким образом смягчить вину.
      – Говорил ли он, что такие переговоры уже велись?
      – Он просто сказал, что не намерен рассматривать такое предложение.
      – А вы спросите у него лично, делал ли ему кто-либо такое предложение, и если он ответит положительно, то пусть скажет, делал ли это кто-то, представляющий интересы миссис Элмор. Я вам разрешаю, в случае, если он ответит «да», назвать его лжецом от имени Перри Мейсона.
      Репортеры, очень довольные, что-то пометили в своих блокнотах.
      – Если же, – продолжал Мейсон, сверкая глазами, – мистер Болдуин Маршалл и дальше намерен делать вид, что защита собирается умолять о прощении или смягчении вины обвиняемой, добиваясь вердикта «непреднамеренное убийство», то я совершенно официально заявляю, что это не так!
      – Одну минуту! – прервал его репортер, – фактически прокурор Маршалл только заявил, что не станет рассматривать такое предложение, но не упоминал, что оно сделано...
      – Отлично. Вот и передайте ему, что мы не согласны рассматривать иного исхода судебного разбирательства, кроме как решения о полной невиновности миссис Элмор. Мы добьемся оправдания.
      – Можно полностью привести ваши слова? – спросил один из газетчиков.
      – Можете привести мои слова и слова мистера Краудера, который, придерживается того же мнения. Не забывайте этого!
      – Не забудем. Завтра же в газетах появится наш репортаж, – заверил один из репортеров.
      Фотограф сделал уже десятый снимок знаменитого адвоката.
      – Мы тоже завтра же займемся этим делом! – пообещал адвокат.
      Журналисты вышли из кабинета.
      – Окружной прокурор бессовестно лжет! – заявил Дрейк.
      – Это ты про Летти?
      – Про Летти. В настоящий момент он находится в Мексике, в отеле он зарегистрировался под именем Джорджа Л.Карсона и примерно час назад звонил в кабинет Болдуина Маршалла и имел с ним долгий разговор.
      – Что он еще делал?
      – Гулял на всю катушку. Вчера вечером он здорово нализался. На обед ел жареную оленину, черепаховое филе, пил шампанское. Ему еще подали заказанные куропатки на вертеле, но он сник гораздо раньше, и до дичи не дотронулся. Однако шампанское вылакал все... В отель возвращался зигзагами, несколько раз падал. Предполагается, что он завтра появится на слушании дела, но не раньше того, как его вызовет окружной прокурор. По всем признакам его готовят на роль неожиданного свидетеля, он, по-видимому, располагает данными, которые должны произвести впечатление разорвавшейся бомбы. Ты собираешься в Суде разоблачить Маршалла и обвинить его во лжи?
      – А о чем он лгал? – удивленно спросил Мейсон.
      – Но ведь он же прямо сказал, что не имеет представления, где Летти!
      – Он заверил Линду, что не может ей сказать, где находится Летти, он этого не знает.
      – Ну и что?
      – Линде не хватило сообразительности спросить его, где Джордж был полчаса, час назад, или на протяжении утра. Она просто спросила его, где сейчас Летти, и он ответил: «Нет, мисс Кэлхаун, я буду с вами откровенен, я не знаю этого».
      – Почему же ты сам не прижал его к ногтю?.. Если он прибегает к такого рода техническим уверткам, так пусть он скажет, где Летти был сегодня утром.
      – Если бы я так поступил, то упустил бы его с крючка.
      – В каком смысле?
      – Сейчас он на крючке, – пояснил Мейсон. – Он был так умен и изобретателен, что перемудрил.
      – Это как?
      – Я собираюсь поднять этот вопрос завтра в Суде. Начну с того, что он мне совершенно официально ответил, что не знает о местопребывании Джорджа Летти. Окружной прокурор, разумеется, станет возражать, что такого не говорил. Просто не знал, где был Летти в тот момент, когда говорил по телефону с Линдой.
      – И что тогда?
      – Тогда прокурор будет вынужден дать подробнее объяснение на эту тему. Он будет выглядеть типичным стряпчим по темным делишкам, мошенником и обманщиком. Вряд ли кому по душе подобные трюки – ни газетным репортерам, ни судье... Если бы я его спросил о нахождении Джорджа Летти сейчас, он бы сразу послал меня к черту и бросил трубку. И уж после этого, если бы я решил поднять этот вопрос в Суде, он выглядел бы только человеком, не пожелавшим разговаривать. Пусть теперь попробует изобразить из себя правдолюбца.
      – А ты как собираешься действовать? – спросил Дрейк. – Обличать или защищаться?
      – Пока еще не знаю. Это зависит от того, как выгоднее клиентке, улыбнулся Мейсон.
      – А вот мне кажется, что тебе нужно разъяриться, – заявил Дрейк.
      – Мы еще подумаем на эту тему, Пол.
      – Разве ты в самом деле не выйдешь из себя, Перри?
      – Адвокат всегда может «выйти из себя», если это на руку клиенту. Но после того, как несколько раз удалось выиграть дело на высоких нотах, все уже к этому привыкают и перестают обращать внимание, и ты уже никогда не сможешь греметь.
      – Вы, адвокаты... – рассмеялся Дрейк.
      – Вы, детективы... – усмехнулся Мейсон. – Смотри, чтобы твои люди не потеряли Джорджа Летти!
      – Мои парни не спускают с него глаз и контролируют каждый шаг, довольно заявил Дрейк.

14

      Судья Хорат Д.Мейнли занял свое место на возвышении, внимательно посмотрел в зал, до отказа заполненный публикой, и заявил:
      – Начинаем предварительное слушание дела «Народ против Лоррейн Элмор».
      – Обвинение готово! – сказал Маршалл.
      – Защита готова! – сказал Мейсон и положил руку на плечо Лоррейн Элмор.
      Судья Мейнли откашлялся и объявил:
      – Прежде чем процесс начнется, я должен заметить, что в газетах было очень много сообщений об этом деле, о фактах и о людях, затронутых следствием. Я хочу предупредить собравшихся в зале, что это не спектакль, и вообще не зрелищное мероприятие. Это Суд!.. И все присутствующие должны вести себя подобающе, в противном случае Суд предпримет соответствующие меры, чтобы создать рабочую обстановку.
      – Можете ли Высокий Суд меня выслушать? – спросил Мейсон, встав со своего места.
      – Говорите, мистер Мейсон, – сказал судья Мейнли.
      – Случилось так, – заговорил Мейсон, – что защита очень стремилась поговорить с мистером Джорджем Летти... У нас есть основания полагать, что обвинение либо скрывает Джорджа Летти, либо знает, где он находится, вопреки тому, что окружной прокурор лично заверил, что не знает местонахождения Джорджа Летти.
      – Одну минуточку, одну минуточку, – сказал Маршалл, тоже вставая с места. – Я это отрицаю.
      – Я неверно излагаю факты? – спросил Мейсон.
      – Ваши факты не точны.
      – Вчера я был участником телефонного разговора, Ваша Честь, – сказал Мейсон. – В ходе его окружной прокурор заявил мисс Линде Кэлхаун, племяннице моей подзащитной, что не имеет понятия о том, где находится Джордж Летти. Я бы хотел, чтобы он повторил свое заявление в присутствии Высокого Суда.
      – Вы просто меня неверно поняли, – заявил окружной прокурор. – Я вовсе не делал подобного заявления.
      – Не делали? – удивился Мейсон.
      – Нет. Мисс Кэлхаун задала мне вопрос специфически: «Знаете ли вы, где Летти?» Я, естественно, ответил, что не знаю и не могу этого знать. Я разговаривал с нею по телефону. Откуда мне было знать, где он в этот момент находится и чем занимается?
      – Ах, в тот момент! – повторил его слова Мейсон. – Но этого-то вы ей не сказали! Вы ясно ответили, что не имеете ни малейшего представления, где он.
      – Мне кажется, что защитник преднамеренно искажает мои слова, Ваша Честь! – заявил Маршалл.
      – Хорошо. Чтобы сейчас не было никаких сомнений, я повторю вопрос: известно ли вам, мистер Маршалл, где он был час назад? Можете ли вы мне сказать, как мисс Линда Кэлхаун может связаться с мистером Джорджем Летти? Линда и Джордж помолвлены и должны пожениться, Ваша Честь, ее беспокойство понятно.
      – Я не обязан отвечать на ваши вопросы, – заявил Маршалл. – Я руковожу окружной прокуратурой, а не бюро по регистрации браков. Если Джордж Летти пожелает связаться с Линдой Кэлхаун, он, разумеется, сможет это сделать.
      – Если только не получил указания не делать этого, – заметил Мейсон. – А чтобы не допустить неверного толкования, я спрашиваю вас, господин прокурор, давали ли вы указания Джорджу Летти не сообщать о себе Линде Кэлхаун?
      – Я определенно не делал этого! Фактически, я как раз специально инструктировал Джорджа Летти связаться с мисс Линдой Кэлхаун.
      Мейсон приподнял брови.
      – И сообщить мисс Кэлхаун, где он находится?
      – Этого я не говорил.
      – В таком случае, возможно, мне надо иначе выразить свою мысль и спросить: вы не давали указаний Джорджу Летти не сообщать мисс Линде Кэлхаун о своем местопребывании?
      – Я не обязан отвечать на этот вопрос и не намерен подвергаться перекрестному допросу! – повторил окружной прокурор.
      – Я полагаю, – сказал Мейсон, – Высокий Суд может видеть, к каким уверткам и недомолвкам, увиливаниям от прямого ответа, хитрости и обману прибегает окружной прокурор в связи с нашими попытками найти Джорджа Летти. Я бы просил Высокий Суд дать указание окружному прокурору сообщить защите теперешнее местопребывание Джорджа Летти.
      Мейсон сел.
      – Вы знаете, где Джордж Летти? – спросил судья Мейнли окружного прокурора.
      – С разрешения Высокого Суда, я заявляю, что это нечестный вопрос, ответил Маршалл. – Пусть защитник сначала объяснит, почему он интересуется Джорджем Летти. Пусть докажет, что он нужен ему в качестве свидетеля защиты, и в этом случае у него появятся основания спрашивать о местопребывании молодого человека. Мы не обязаны ему отвечать, потому что он помолвлен с родственницей обвиняемой и важным свидетелем обвинения.
      Судья Мейнли посмотрел на Мейсона.
      Тот поднялся и с достоинством ответил:
      – С разрешения Высокого Суда, мы еще не знаем, будет ли вызван Джордж Летти в качестве свидетеля защиты или нет. Мы так и не получили возможности опросить его после того, как определенные вещи привлекли наше внимание. Но почти наверняка может случиться, что мы пожелаем его использовать для уточнения отдельных моментов...
      – Пусть Высокий Суд не обманывается, – перебил адвоката Маршалл. – У них нет ни малейшего желания организовать какую-либо защиту. Весь этот шум по поводу местонахождения Летти поднят только для того, чтобы поставить в неловкое положение обвинение.
      – А я все же возвращаюсь к своему вопросу, – упорно повторил судья Мейнли. – Вы знаете, где находится Джордж Летти?
      – Конечно, знаем, – ответил Маршалл. – Он свидетель обвинения, и мы держим его в таком месте, где никто не сможет вмешаться и внести произвольные изменения в его показания.
      – Могу ли я узнать, во что вмешаться и во что внести произвольные изменения? – поинтересовался Мейсон.
      – На него могли бы оказать постороннее влияние в такой степени, что он бы изменил показания! – воскликнул Маршалл. – Благодаря его романтической привязанности к племяннице обвиняемой этот свидетель мог бы оказаться в таком положении, что многоопытный и малоразборчивый в средствах адвокат заставил бы его отказаться от собственных слов!
      – Вы хотите сказать, – уточнил Мейсон, – что ваш свидетель настолько неустойчив, что может изменить свои показания о том, что он видел, слышал или знал, если с ним побеседует родственница обвиняемой?
      – Вы прекрасно знаете, что я имею в виду! – закричал Маршалл. – Я говорю о том, что вы могли бы оказать на него давление в такой степени, что у него все бы переменилось в голове!
      – Если, – произнес Мейсон, – окружной прокурор сейчас признает, что, по его собственной оценке, этот свидетель не может вынести ничьего допроса, кроме допроса самого прокурора, не изменив своих показаний, то я без колебаний поддержу это заявление.
      – Я об этом не говорил! – рявкнул Маршалл. – Вы отлично понимаете, что это не так!
      Лицо окружного прокурора побагровело от злости.
      Судья Мейнли почувствовал, что обстановка накаляется.
      – Достаточно, господа! – вмешался он. – Замечания обеих сторон в дальнейшем должны адресоваться только Суду. Теперь, господин обвинитель, поскольку выяснилось, что вам известно местонахождение Джорджа Летти, имеются ли у вас какие-либо причины не сообщать его невесте, где он находится? Или ваши действия были направлены на то, чтобы защита не могла ему вручить повестку?
      – Джордж Летти находится в окружной прокуратуре в ожидании вызова в качестве свидетеля обвинения по данному делу, – объявил Маршалл. – Я бы сказал, в качестве самого важного свидетеля.
      – В таком случае, – вмешался Мейсон, – насколько я понимаю, можно с полным основанием объяснить мисс Линде Кэлхаун, что невнимательность ее нареченного обусловлена тем, что он действовал так в соответствии с приказом прокурора?
      – Мисс Кэлхаун не проходит по делу! – заявил окружной прокурор. – Мы вовсе не обязаны ей что-либо объяснять!
      – Правильно ли я понял, господин обвинитель, – спросил судья Мейнли, – что вы ожидаете прихода мистера Летти в зал суда?
      – Он прибудет сюда в течение ближайшего часа, – ответил Маршалл.
      – Очень хорошо, – сурово сказал судья Мейнли. – Независимо от того, что было сделано, чтобы скрыть местонахождение этого свидетеля, нет никаких причин, это обусловивших. Свидетель будет доставлен в Суд и защитник получит возможность опросить его в отношении того, где он находился и почему не соизволил сообщить о себе своей невесте...
      – Но я считаю, что подобные вопросы были бы не совсем правомочны, Ваша Честь, – сказал окружной прокурор. – Джордж Летти всего лишь свидетель, а не участник процесса. Адвокат всегда...
      – Адвокат всегда может проверить настрой свидетеля, – прервал его Мейсон, – в особенности такого предубежденного и полностью попавшего под влияние обвинения. Ведь мистер Джордж Летти предпочел прервать всяческую связь с невестой, лишь бы только не нарушать планов окружного прокурора! Естественно, я не могу считать его беспристрастным и абсолютно объективным свидетелем! Защите должна быть предоставлена возможность выяснить причины, побудившие его так себя вести.
      – Я с вами совершенно согласен, – заявил судья Мейнли.
      – Ваша Честь, я полагаю, мы обсудим этот вопрос позднее, по ходу дела, – поспешил сказать Маршалл.
      – Совершенно верно, сейчас нет возможности тратить на это время, согласился судья Мейнли. – Я вынесу соответствующее решение, как только свидетель поднимется на возвышение.
      – Но, как я понял, обвинение обязуется пригласит Джорджа Летти для дачи показаний? – спросил Мейсон.
      – Обвинение не обязано заранее называть своих свидетелей, запротестовал Маршалл.
      – Вы только что заверили Высокий Суд, что в течение часа Джордж Летти займет место свидетеля?
      – Да, я обязуюсь его вызвать, – сдался Маршалл.
      Мейсон кивнул и поклонился.
      – Если бы обвинение поставило нас в известность об этом раньше, мы бы сэкономили много времени.
      Маршалл, не в силах справиться с гневом, ответил:
      – Я терпеть не могу, когда мое дело заранее становится ясным защите!
      – На этот раз вы сами во всем виноваты, – сухо сказал судья Мейнли. Вызывайте своего первого свидетеля!
      На какое-то мгновение показалось, что прокурор начнет спорить с судьей, но после перешептывания со своим помощником, сидевшим с ним рядом за столиком обвинения, он объявил:
      – Первый свидетель – таможенный чиновник округа.
      Таможенный чиновник представил план отеля в Калексико, карту дорог, ведущих в него, и указал на карте место, где была найдена автомашина миссис Элмор.
      От перекрестного допроса защита отказалась.
      Шериф, вызванный после таможенника, показал, что он нашел автомобиль, застрявший в песке, и что на его переднем сиденье лежала ампула со снотворным.
      – Знаете ли вы, что находилось в ампуле? – спросил Маршалл.
      – Да, теперь знаю.
      – Эта ампула с вами?
      – Да.
      – Покажите ее, пожалуйста.
      Шериф достал маленькую упаковку, где лежала небольшая ампула.
      – Что она содержит? – спросил Маршалл.
      Краудер взглянул на Мейсона.
      – В ампуле находится сомниферал, – ответил шериф.
      – Знаете ли вы, что это такое?
      – Да, сэр.
      – Что же это?
      – Одно из новейших снотворных, весьма сильное, обладает быстродействующим и продолжительным эффектом. Как правило, быстродействующие средства вскоре выводятся из организма, но этот наркотик долго задерживается там, отличаясь от многих других.
      – Сказала ли вам ответчица что-нибудь про ампулу?
      – Она вообще отказалась делать заявление, мотивируя это тем, что так ей посоветовал ее адвокат.
      – Обнаружена ли упаковка, откуда взята эта ампула?
      – Да, в сумке ответчицы.
      Дункан Краудер, с нетерпением наблюдавший за Мейсоном, понял, что тот и тут не собирается возражать, придвинулся к нему и прошептал:
      – Это же умозаключение. Он не может знать, откуда взялась эта ампула.
      Мейсон нагнулся к самому уху Краудера.
      – Не надо цепляться к каждому пустяку и возражать слишком часто. Это признак неопытности. Пусть выкладывают все доказательства, а потом положите его на лопатки при перекрестном допросе... Не забудьте при этом напирать на то, что откуда он знает, что это та самая коробка? Заставьте его признать, что он опирается на слухи... Спросите его, неужели он не знает, что это незаконно. Непременно справьтесь, не обсуждал ли он эту часть показаний с прокурором, не советовал ли тот ему что-то, вроде следующего: если окружной прокурор задаст этот вопрос, то шерифу на него нужно отвечать до того, как защита выразит протест. Эти сведения с чужих слов, но, мол, попробуем. Покажите Суду предвзятость свидетеля.
      – Одну минутку, почему вы говорите, что я буду вести перекрестный допрос? – взволнованно спросил Краудер.
      – Разумеется, вы, – улыбнулся Мейсон. – Разве вы не хотите попробовать свои силы?
      – В зале находится одна молодая женщина, и мне бы очень хотелось... Честно говоря, я очень хотел бы произвести на нее хорошее впечатление.
      – Вам будет предоставлена возможность.
      Судья Мейнли, заметив, что защитники переговариваются, повторил:
      – Шерифу был задан вопрос, нашел ли он тот контейнер, из которого была взята данная ампула, и он ответил, что нашел коробку, из которой она была взята, в сумочке обвиняемой, обнаруженной в мотеле в Калексико.
      – Была ли эта ампула прописана врачом? – спросил Маршалл.
      – Да, – ответил свидетель.
      – Кто этот врач?
      – Он из Бостона, штат Массачусетс.
      – Он присутствует в качестве свидетеля?
      – Нет.
      – Но он, тем не менее, объяснил вам, почему он выписал больней такое большое количество наркотика?
      – Да.
      – У меня в настоящий момент больше нет вопросов. Можете приступить к перекрестному допросу, – сказал Маршалл, кланяясь Мейсону с таким видом, будто оказывал ему великую милость, который тот вообще-то не заслуживает, но поскольку прокурор ратует за справедливость, то желает, чтобы игра велась по всем правилам, даже со столь недостойным противником.
      Мейсон кивнул в сторону Краудера.
      – Начинайте, Дункан, – предложил он.
      – Вы заявили, шериф, что эта ампула содержит сомниферал? – спросил Краудер.