Дело о колокольчиках

      Но пес стоял, застыв на месте и злобно рыча. Лапой он скреб одеяло на ногах Роба.
      Рассердившись, тот громко отдал команду:
      - Лежать, Лобо! Я сказал - лежать!
      Пес упал на кровать, но чувствовалось, что каждый его мускул был напряжен как пружина.
      Трентон, выбравшись из блаженной бездны глубокого сна, протянул руку к псу. Похлопав его, он сказал:
      - Все хорошо, малыш. Не шуми, - и опять погрузился в сон.
      Утром он пробудился с первыми лучами солнца, проникшими сквозь ставни; тюлевые занавески трепал легкий ветерок. Робу казалось, что его кровь очистилась, словно после "кислородной бани", что он свеж, бодр и полон новых жизненных сил.
      Лобо, растянувшись на кровати, крепко спал. Он явно наслаждался пребыванием в своем новом доме.
      - Ну ладно, Лобо! - улыбнулся Роб. - Пора встречать рассвет.
      Пес открыл глаза, постучал хвостом по кровати и подполз для утреннего приветствия, положив морду Робу на грудь и позволив почесать лоб и за ушами.
      - Ну хватит. Пошли, - велел Роб, и Лобо легко спрыгнул на пол.
      Трентон потянулся, зевнул, сунул ноги в шлепанцы и направился на кухню, где Джо уже развел огонь в печке, на которой весело шумел чайник, и жарил бекон.
      Роб налил себе кофе из большого закопченного кофейника, стоявшего на краю печки.
      Джо приветливо заулыбался и сказал:
      - Я припас вам апельсинового соку в холодильнике.
      Роб жестом показал, что выпьет позже. Примет душ, позавтракает и выпьет сок, а сейчас ему хочется только кофе и покоя.
      Потягивая кофе, он снова обратился к Джо:
      - Я оставлю Лобо в доме. Пускай поживет как домашний пес. Остальных буду дрессировать, а Лобо просто мой друг.
      Джо приложил ладонь к уху, прищурил глаза, стараясь хоть что-то расслышать.
      Роб улыбнулся и махнул рукой:
      - Да ладно. Не обращай внимания.
      Роб подошел к двери, вдохнул свежий, бодрящий воздух, полюбовался просторными полями и направился к вольерам, где собаки с нетерпением ждали утренней тренировки, приученные хранить молчание, пока хозяин не подаст команду: "Голос!"
      Роб открыл дверцу, побежал на задний двор и неожиданно замер. Его взгляд упал на гравийную дорожку.
      Автомобиля не было.
      Роб бросился обратно на кухню, схватил Джо за плечо и проорал ему в ухо:
      - Джо, что с автомобилем?!
      - На котором вы приехали? Он там.
      - Его нет!
      - Что?
      - Я говорю, его там нет!!!
      Джо пошел было к двери, но, как подобает хорошему повару, вернулся, осторожно слил жир с жарящегося бекона и поставил сковороду на край печки. Взяв палку, он поковылял во двор и остановился как вкопанный, глядя на пустую дорожку на заднем дворе.
      - Чтоб мне провалиться, - пробормотал он.
      Какое-то время оба молчали.
      - А где ключи? - спросил Джо. - Вы разве его не заперли?
      - Конечно запер.
      Роб побежал в спальню, пошарил в карманах пиджака и вернулся с ключами.
      - Я все запер.
      - Выходит, нету его, - сказал Джо и, решив, что теперь уже ничего не поделаешь, вернулся к печке, слегка взболтал кофейник, снова поставил сковороду на огонь и неспешно занялся готовкой. - Фургон стоит в сарае. Надеюсь, что стоит. Приготовлю завтрак и пойдем посмотрим.
      Роб Трентон кинулся одеваться. Потом побежал искать след. О следах злоумышленника судить было сложно, потому что они с Джо сами натоптали массу следов, когда ночью носили вещи из автомобиля в дом. Зато на дороге виднелись следы шин - они вели и к дороге и в сторону от нее. Последние следы явно указывали, что автомобиль свернул на север к автостраде, в противоположном от города направлении.
      Трентон вернулся завтракать.
      - Мне нужно ехать к Линде Кэрролл и все ей рассказать, решил он. - У нее данные о номере двигателя, номере кузова и прочем. Надеюсь, ее автомобиль застрахован.
      Джо Колтон не слышал ни слова, но кивал, как кивают глухие люди, словно во всем соглашаясь с хозяином.
      - Верно. Все верно, - сказал он потом. - Так и надо.
      Глава 9
      Фалтхевен - типичный городок, жители которого утверждали, что его населяют десять тысяч человек, несмотря на тот факт, что данные переписи свидетельствовали лишь о семи тысячах ста тридцати четырех, но цифру официально было разрешено округлить.
      Безалкогольный бар, куда Роб зашел спросить дорогу, был битком набит подростками. Повсюду неумолчно щебетали юные голоса, звучащие все громче, старающиеся как-то выделится из общего хора, который тоже становился отчаянно громким. Так что Робу Трентону пришлось здорово наклониться над стойкой, чтобы убедиться, что его слышат.
      - Ист-Робинсон-стрит? - переспросила официантка, вываливая гору мороженого на ломтики банана, сдабривая все это джемом, взбитыми сливками и посыпая орешками. - Вам лучше всего на следующем светофоре повернуть направо и проехать пять кварталов.
      Какой номер дома вам нужен?
      - Ист-Робинсон-стрит, 205.
      - Как раз через пять кварталов и будет Ист-Робинсон-стрит. Так вам надо свернуть потом налево и проехать еще пять-шесть кварталов.
      - Отлично, - улыбнулся Роб. - Надеюсь, найду.
      Спасибо.
      - Не стоит, - ответила она, зачерпывая ложкой густую зефирную патоку. - Найдете без труда.
      Роб Трентон поблагодарил еще раз и направился к двери.
      - Скажите, - окликнула его официантка, - а кого вы ищете? Случайно, не Линду Кэрролл?
      Роб кивнул.
      - Ну точно найдете. Второй дом от угла по правой стороне. Большой такой двухэтажный особняк. Она художница, никогда не подходит к телефону. Вы, верно, решили пойти и посмотреть, дома ли она? Я видела ее в городе около часа назад... Мы делали покупки у зеленщика. Думаю, она уже должна была вернуться.
      Роб легко нашел Ист-Робинсон-стрит, следуя советам официантки, и подошел к большому серому особняку на правой стороне улицы.
      Старинный дом, без сомнения, был построен в начале века. В нем было что-то успокаивающее, и, хотя дом казался массивным по сравнению с современными небольшими коттеджами, он олицетворял спокойствие и неспешную жизнь ушедшей эпохи.
      Сердце Роба забилось сильнее, когда он остановил свой старый фургон, поднялся по деревянным ступеням на крыльцо и нажал кнопку звонка.
      Из дома доносились звуки музыки.
      Никто ему не открывал.
      Роб снова нажал кнопку звонка и на этот раз не отпускал ее несколько секунд.
      Тогда звуки музыки стихли, и он отчетливо услышал чьи-то шаги, но дверь ему никто не открыл.
      Роб решил, что Линда вряд ли позволила бы ему стоять под дверью, что бы она сейчас ни делала. Она могла выглянуть в окно и узнать, кто пришел, а когда увидела бы незваного гостя, сразу впустила бы его. Роб в этом нисколько не сомневался. Он опять услышал какой-то слабый звук - прямо за тяжелой дверью. Ему показалось, что его внимательно рассматривают. И снова ничего не случилось. Он стоял на крыльце, секунды сплетались в минуты. Рассердившись, он дважды резко позвонил.
      Неожиданно дверь распахнулась.
      На него смотрела женщина в рабочем халате, заляпанном краской; ее рыжие волосы были в беспорядке; тонкий нос оседлали очки, огромный рот явно часто улыбался, но сейчас губы были плотно сжаты от негодования. Она была худой, гибкой, злой и лет на двадцать старше Линды Кэрролл.
      - С какой стати... вы звоните в мою дверь целых четыре раза?! недовольно выпалила она. - Не видите, я занята? Если бы я захотела вас впустить, я бы давно открыла. Я и в первый раз все прекрасно слышала. Я не глухая. Зачем, по-вашему, я включаю музыку так громко? Бог мой, вы, видно, считаете, что мне больше нечем заняться, кроме как отвечать на телефонные звонки и открывать двери непрошеным посетителям? Кто-то что-то продает. Кому-то надо содрать пожертвования в благотворительный фонд. Кто-то запросто является узнать, как я...
      - Извините, - Робу удалось прервать ее тираду, - я хотел бы видеть мисс Линду Кэрролл. Это очень важно.
      - Ну конечно, вы хотели бы видеть Линду Кэрролл! - взорвалась женщина. - Как и весь город! И так всегда.
      Идешь в магазин пораньше, чтобы потом сесть и спокойно заняться живописью, и вот вам, пожалуйста! Телефон разрывается, дверной звонок не умолкает, а теперь еще и вы заявляете, что хотели бы видеть Линду Кэрролл, - передразнила она его тон. - И вы хотите, и еще две тысячи жителей этого города хотят!
      - Прошу вас, - настаивал Роб, - мне необходимо видеть мисс Линду Кэрролл по делу чрезвычайной важности.
      Женщина откинула голову назад так, что ее острый нос был теперь нацелен прямо на Роба. Она в упор смотрела на него своими хитрыми глазами.
      - Как вас зовут?
      - Роб Трентон. Я только что приехал из Европы. Я плыл на теплоходе вместе с Линдой Кэрролл, мы вместе путешествовали и вместе вернулись домой.
      Она, придерживая дверь, впустила его.
      Роб Трентон очутился в просторной прихожей, потом хозяйка провела его в комнату, явно бывшую гостиную, а теперь превращенную в мастерскую художницы. На мольберте стояла незаконченная картина, десятки полотен в рамах и без висели на стенах и стояли у стен.
      - Это моя мастерская, - пояснила она. - Присаживайтесь.
      - Я хотел бы видеть мисс Линду Кэрролл.
      - Я и есть мисс Линда Кэрролл.
      - Боюсь, здесь какая-то ошибка, - сказал Роб. - Наверное, вы не та Кэрролл. Впрочем, вы можете мне помочь. Я знаю, что моя знакомая Линда Кэрролл - художница и живет в Фалтхевене.
      Женщина покачала головой, решительно сжав губы:
      - Вы либо морочите мне голову, либо пришли не по адресу. Так что же?
      - Та Линда Кэрролл, с которой я путешествовал, не старше двадцати пяти лет. У нее каштановые волосы, карие глаза, рост примерно метр шестьдесят, весит не более пятидесяти пяти килограммов.
      - Говорите, она художница?
      - Да.
      - И живет в Фалтхевене?
      - Да... Я точно знаю, что это ее адрес. Он указан в ее паспорте.
      Женщина медленно покачала головой:
      - Я - Линда Кэрролл. Я - художница. Я живу в Фалтхевене. И здесь нет никаких других Линд Кэрролл.
      Теперь-то, наконец, вы сообщите мне истинную цель вашего визита?
      Роб Трентон, так и не опомнившись от изумления, потянулся за шляпой.
      - Ну, если это ошибка... я...
      - Одну минуту, молодой человек! Не думаете ли вы, что можете прийти ко мне с нелепой байкой, а потом просто встать и уйти? Я хочу знать, что у вас произошло?
      - Боюсь, меня привело сюда дело сугубо личное, которое я могу обсудить только с той женщиной, которую ищу.
      - Ладно. Уж и не знаю, что у вас там случилось, но мне не нравится, что вы явились сюда со своими россказнями. Очевидно, кто-то выдавал себя за меня, и я хочу все про это знать. Зачем вам вдруг понадобилось встретиться с той девушкой? Что вообще происходит? И чего это вы так спешите уйти?
      - Мисс Кэрролл, - сказал Роб с достоинством, - я сейчас... ну... она одолжила мне автомобиль, а его угнали.
      - Она дала вам автомобиль?
      - Нет, она его мне одолжила.
      - Ну так высказывайтесь точнее. А то бормочете, что она дала его вам, потом, что она одолжила...
      - Прошу извинить меня. Я хотел сказать, что она дала мне его на время. Но я не говорил, что она мне его подарила. А поскольку вы не та женщина, которую я ищу...
      - Не пытайтесь отвертеться! - перебила она. - Кто-то выдает себя за меня, и, кажется, мне следует обратиться в полицию. Ладно, я позволю вам рассказать мне вашу историю до конца, а потом решу, что мне делать.
      Давайте, молодой человек! Начните с самого начала. Как вы познакомились с той женщиной?
      - Это довольно долгая история...
      - Ну, было бы удивительно иное. А что случилось с ее автомобилем?
      - Не знаю. Ночью его угнали от моего дома.
      - Вы заявили в полицию?
      - Нет, еще нет.
      - Почему?
      - Ну... я решил, что мне сначала следует встретиться с ней, выяснить данные об автомобиле - серийный номер и прочее. Было бы странно идти в полицию и не суметь рассказать им все, как есть. Мне хотелось кое-что уточнить, прежде чем заявлять об угоне.
      - Полагаю, вам действительно следовало бы кое-что уточнить. Меня все это порядком встревожило. Если кто-то пользуется моим именем, я хочу все про это знать.
      - Да никто не пользуется вашим именем! - не выдержал Роб. - Мне просто надо отыскать ту Линду, с которой я плыл домой на теплоходе. Должно быть, я запомнил не тот адрес. Конечно, город не так уж велик, но что...
      - Он достаточно мал, чтобы я точно знала, есть ли здесь еще одна Линда Кэрролл, тем более если она художница. Либо кто-то провел вас, либо вы пытаетесь провести меня!
      Несмотря на резкий тон и злые слова, ее глаза светились добротой.
      Роб Трентон изо всех сил старался сдержать эмоции, чтобы не показаться излишне любопытным:
      - Могу ли я спросить, есть ли у вас паспорт? - спросил он.
      - Конечно, у меня есть паспорт. Но какое это имеет отношение к делу?
      - Самое прямое. Вдруг его у вас украли?
      - Ничего подобного.
      - Вы давно его видели?
      - Говорят вам, мой паспорт на месте! А теперь - хватит! Нечего устраивать мне перекрестный допрос, молодой человек. Предъявляйте претензии, кому следует, а не мне.
      - Я и не собирался допрашивать вас, - заверил ее Трентон. - Совершенно очевидно, что кто-то использовал ваше имя, поскольку для выезда в Европу паспорт необходим. Я абсолютно уверен, что в документе стояло ваше имя.
      - И моя фотография?
      - Не знаю. Фотографию я не видел.
      - Мой паспорт никто не брал, уверяю вас.
      - Не могли бы вы представить мне доказательства?
      - Что вы хотите этим сказать?
      - Покажите мне свой паспорт. Я почти уверен, что вы обнаружите пропажу документа.
      - Чепуха!
      - Ну, может быть, вы все же поищете его?
      Она чуть поколебалась и сказала:
      - Хорошо. Ждите здесь. Не вставайте со стула. Не вздумайте ничего вынюхивать. Не терплю, когда люди суют нос, куда не следует.
      Роб улыбнулся:
      - Обещаю. А вы сходите за паспортом. Я уверен, вы будете очень удивлены.
      Она вышла из комнаты и спустя несколько минут вернулась с зеленой книжечкой, которую гордо сунула Трентону под нос:
      - Желаете убедиться?
      Трентон был так уверен, что девушка, которую он знал под именем Линды Кэрролл, путешествовала с чужим паспортом, что не мог скрыть изумления.
      Он взял документ и перелистал его. Не было никакого сомнения в том, что это паспорт Линды Кэрролл, проживающей в Фалтхевене, и в нем не было ни одной отметки о пересечении границы. На фотографии была, несомненно, запечатлена женщина, стоявшая сейчас перед ним, но никак не та, которую он считал Линдой Кэрролл.
      - Довольны? - спросила она наконец.
      Роберт Трентон вернул ей паспорт.
      Заметив выражение его лица, она неожиданно смягчилась:
      - Мне жаль, но, похоже, кто-то вас использовал. Думаю, теперь вы расскажете мне, что же случилось?
      Роб покачал головой.
      - Боюсь, я не могу.
      - Вы что-то говорили об автомобиле?
      - Мой рассказ покажется вам абсолютно не правдоподобным, - вздохнул Роб. - Мне самому нужно все хорошенько обдумать. Я... прошу прощения за вторжение, мисс Кэрролл. Надеюсь, я не причинил вам хлопот.
      Она сочувственно положила руку ему на плечо.
      - Ну, не надо огорчаться, - сказала она совсем по-матерински. - Вы встретили девушку, которая выдавала себя за Линду Кэрролл... и что же потом?
      Роб молча покачал головой.
      - Я бы хотела, чтобы вы все рассказали мне.
      - Да нечего рассказывать. Происшедшее выходит за пределы моего понимания. Прошу... извинить меня.
      Он направился к двери.
      Она догнала его и взяла за руку.
      - Мне кажется, вам все же лучше со мной поделиться. Что с вами случилось? Вы влюбились?
      Роб не ответил. Женщина - сквозь очки на длинном носу - смотрела, как он неуверенно спускается по деревянным ступенькам на тротуар, идет к старенькому помятому фургону, садится за руль.
      Когда Роб завел мотор, она тихо закрыла дверь, озадаченно нахмурившись.
      Глава 10
      В пяти кварталах от просторного дома Линды Кэрролл с его фургоном что-то случилось - вдруг раздался металлический скрежет, и он резко остановился. Роб Трентон попытался осмотреть двигатель. На первый взгляд там что-то оборвалось, обнажив тормозной механизм. Пришлось вызвать буксир, который оттащил фургон в ремонтную мастерскую, и Трентону ничего не оставалось, как возвращаться домой автобусом.
      Но прежде он пообедал в ресторанчике возле автостоянки.
      За несколько минут до прибытия автобуса он зашел в аптеку, где был телефон-автомат, позвонил в полицейский участок и, не называя своего имени, заявил об угоне седана "рапидекс". После чего бросил трубку, прежде чем ему успели задать неприятные для него вопросы, и вернулся на остановку.
      Тощий мужчина у ворот нервно посматривал на часы.
      Наконец он заговорил с Трентоном:
      - Кажется, автобуса не будет. Вы думаете, эти часы идут правильно? Он показал на большие часы на стене.
      - Правильно, - ответил Роб, сверив их со своими наручными.
      - Я работаю по найму в Нунвиле, - волновался мужчина, - и должен попасть туда вовремя. Никак не пойму, что там у них стряслось? Они со мной вместе работают и должны были проехать мимо автостоянки двадцать минут назад. Мы договорились, что если я не дождусь их с машиной, то поеду автобусом. Черт знает что такое!
      Роб Трентон был совершенно не в настроении вникать в чужие проблемы. Он просто молча кивнул.
      В это время подъехала машина, дверца распахнулась, выскочил плотный, широкоплечий мужчина в рабочем комбинезоне и свитере и с обезоруживающей улыбкой бросился к воротам.
      - Привет, Сэм!
      Тощий резко обернулся и тут же вздохнул с облегчением:
      - Господи, где вас носило? Мы же опаздываем!
      - Успеем, - спокойно сказал подошедший и добавил:
      - Меняли резину, колесо спустило. Хорошо, что была запаска. Автобус задерживается на полчаса.
      - На полчаса?
      - Да, так сообщили. Давай поехали!
      Мужчина обернулся к Робу и извиняющимся тоном произнес:
      - Слышали, что говорил мой приятель? Автобус задерживается на полчаса. Мы едем в Нунвиль. Если вам по пути...
      - Мне как раз в Нунвиль, - обрадовался Роб.
      - Ну, тогда поехали с нами. За час доберемся. Вдруг автобус опоздает не на полчаса, а на целый час, вы затратите на дорогу два часа...
      - У вас есть место?
      - Конечно, - отозвался мужчина в комбинезоне. - Нас всего четверо в шестиместной машине. Вещей у вас много?
      - У меня нет вещей.
      - Ну так поехали.
      Роб не задумываясь влез в салон и очутился на заднем сиденье большого седана между двумя хорошо одетыми мужчинами, которые переговаривались вполголоса.
      Его случайный знакомый и мужчина в комбинезоне сели впереди.
      Внезапно Роб заметил кое-какие мелочи, и ему стало немного не по себе.
      Машина была слишком велика, слишком мощна и слишком уж соответствовала словам его нового знакомого о недовольстве боссов. Мужчины по бокам Роба казались чересчур важными, молчаливыми и очень необщительными.
      Робу сразу вспомнилось все, что рассказывали о людях, которых "подбрасывали" на попутных посторонние.
      Однако он попытался прогнать тревогу, прибегнув к логическим размышлениям: незнакомец работал по найму; естественно, его коллегами были и влиятельные и обыкновенные рабочие; именно так... Роб старался убедить себя, что у него просто разыгралось воображение.
      И все же высокая скорость машины и странное молчание мужчин, сидевших по бокам от него, настораживали Роба.
      Он взглянул на часы, щелкнул пальцами и воскликнул:
      - Черт возьми, парни! Совсем забыл... совершенно из головы вон...
      За этим последовали две или три секунды молчания.
      - Что ты там забыл? - спросил водитель.
      - Забыл сделать важный телефонный звонок. Так и знал! Я понимаю, вы торопитесь. Высадите меня здесь.
      Я позвоню, а потом на такси вернусь на остановку. Если автобус опаздывает на полчаса, я еще на него успею.
      - Да ладно тебе! - успокоил его водитель. - Довезем его до таксофона, парни?
      - Конечно, - подал голос один из мужчин на заднем сиденье.
      Машина неслась вперед, обгоняя попутные автомобили.
      - На той автозаправке был телефон-автомат, - сказал Роб.
      - Проскочили, - ответили ему. - Разворачивайся, Сэм, назад. Пускай парень позвонит.
      Роб вздохнул с облегчением и обернулся, чтобы посмотреть через заднее стекло и убедиться, что перед заправочной станцией действительно есть телефон-автомат.
      Он решил, что, оказавшись там, зайдет в туалет, запрется в кабинке и откажется выходить.
      Шофер резко затормозил.
      Все по инерции наклонились вперед. Роб, который в это время смотрел назад, потерял равновесие.
      Он не успел понять их маневра, когда на голову ему набросили черный мешок, а на запястьях защелкнули наручники.
      - Отлично, Сэм! - похвалил водителя один из пассажиров. - Поехали!
      Роб Трентон, задыхаясь в плотном черном мешке, завопил во весь голос, зовя на помощь.
      Но тут же что-то тяжелое обрушилось ему на голову.
      Его ослепила белая вспышка, и он почувствовал, что проваливается в темноту.
      Глава 11
      Сознание возвращалось постепенно. Сначала Роб почувствовал острую боль в голове и перед глазами поплыла пелена, а потом стало мучить удушье.
      Он никак не мог вспомнить ни что с ним произошло, ни где он находится, но инстинкт самосохранения заставил его лежать неподвижно. Мало-помалу вернулась память. На голову все еще был наброшен мешок, но теперь таким образом, что небольшое количество воздуха все же попадало в легкие. Малейшее движение лишило бы его даже малой толики кислорода. Руки сдавливали наручники. Роб напряг мышцы ног и почувствовал, что они не связаны. Он понял, что лежит на полу у заднего сиденья машины, а те, кто сидел рядом с ним, теперь поставили на него ноги, чтобы в любой момент ударом вернуть его в бесчувственное состояние, едва он хоть немного пошевелится.
      Никто ничего не говорил. Роб учуял табачный дым - кто-то курил дорогую сигару.
      Машина неслась вперед. Роб понял, что был без сознания довольно долго, потому что его тело, скорчившееся на ковровом покрытии, затекло и сильно болело. Он отчетливо сознавал, что любая его попытка повернуться приведет к ужасным последствиям.
      Несколько минут показались ему долгими часами.
      Наконец тишину нарушил чей-то голос.
      - Как там этот олух, в порядке?
      - Конечно.
      - Ты здорово его огрел.
      - Да ничего с ним не будет.
      Роб почувствовал какое-то движение. Чья-то рука нащупала его предплечье, скользнула вниз. Палец потянулся к пульсу, замер там:
      - Он в норме.
      Человек снова откинулся на спинку сиденья. Роб Трентон больше не мог этого вынести. Он повернулся, и тут же мешок натянулся на его лице, перекрыв доступ воздуха.
      - Воздуха! - попросил он торопливо, не узнав собственного голоса. - Я задыхаюсь.
      Кто-то засмеялся. Он получил пинок в спину.
      Роб хотел было выпрямиться. "Все, что угодно, только не удушье..."
      Он услышал голос:
      - Хватит. Дайте парню воздуха.
      Роб почувствовал над собой какое-то движение, края мешка отогнули, прохладный воздух хлынул ему в лицо, и он с жадностью вдохнул его своими изголодавшимися по кислороду легкими.
      - Не пытайся встать! - предупредили его. - И не вздумай смотреть, куда едем! Лежи, как лежишь. И молчи!
      - Но что все это...
      - Заткнись!
      - Пусть говорит, - раздался голос с переднего сиденья.
      Человек справа поддержал его:
      - Пускай лучше сразу все расскажет. - Тихий голос прозвучал властно и как-то зловеще.
      - Ладно, - мрачно согласился тот, кто сидел впереди.
      Машина шла быстро; по легкому шороху колес Роб догадался, что они едут по современной скоростной автостраде. Звуки пролетающих мимо автомобилей свидетельствовали о том, что их машина либо приближается к большому городу, либо только что из него выехала.
      Через несколько секунд Роб решил, что город остался позади, потому что машина стала быстро набирать скорость.
      Он осторожно попытался поменять положение. Никаких возражений не последовало.
      - Почему бы вам не снять с меня это? - спросил Роб, когда стальные наручники впились в запястья.
      - Веди себя тихо, приятель! Скоро приедем.
      - Мне больно.
      - Ну это же замечательно!
      Кто-то рассмеялся.
      Внезапно, не в силах больше лежать неподвижно, Роб, превозмогая боль в запястьях, повернулся так, что невольно оказался лицом к заднему сиденью. Перед ним были ноги двух мужчин в брюках, сшитых явно на заказ, с тщательно отутюженными стрелками.
      - Эй ты! - прикрикнул один из них. - Ложись, как лежал!
      - Не могу. У меня все затекло.
      Мужчина с другой стороны сиденья поддержал Роба:
      - Он долго лежит не двигаясь. Пускай вертится, если хочет. Но не пытайся встать, приятель! Получишь по башке так, что всю жизнь будешь помнить.
      Роб, перевернувшись, почувствовал себя гораздо удобнее и приготовился ждать.
      Машина резко свернула вправо и съехала на проселочную дорогу. Запахи зелени и сырости ударили Робу в нос. Машина замедлила ход, ее сильно трясло на ухабах; минут через десять она остановилась.
      Один из мужчин распахнул дверцу.
      - Ну, давай, приятель! Выходи.
      Роб попытался встать, но со связанными за спиной руками он лишь беспомощно барахтался, как рыба, выброшенная на берег.
      Кто-то помог ему подняться на ноги. Роб краем глаза заметил деревья, солнечные блики на воде, но ему тут же снова набросили мешок на голову.
      Роб подумал: "Как же узники терпят пытку наручниками? Давление металла на кости жутко мучительно..."
      - Да снимите вы с меня эти чертовы наручники? - взмолился он.
      - Сними, - приказал тихий голос, - ему и так уже досталось.
      Кто-то взял Роба за правую руку, еще кто-то - за левую. Наручники щелкнули и открылись.
      - Теперь медленно иди вперед.
      Они пошли. Через несколько минут Роб понял, что идет над водой. По глухим звукам шагов он решил, что это, должно быть, доски трапа.
      Спустя мгновение охранник сказал:
      - Спокойно, Трентон! Подними правую ногу повыше. Шире шаг.
      Трентон приподнял ногу, на какую-то долю секунды испугавшись, что упадет в воду. Но нога ступила на палубу. Когда все пятеро поднялись на яхту, она закачалась. И Роб догадался, что они на обычной небольшой прогулочной яхте длиной футов в пятьдесят-шестьдесят.
      Роба провели по узким ступеням трапа в каюту. Стянули мешок с головы. Роб очутился в маленькой, скудно обставленной каюте. В иллюминатор были видны лишь макушки деревьев и маленькая полоска голубого неба.
      Он потер затекшие запястья, стараясь потянуть время.
      Человек в комбинезоне и второй, сидевший справа от него в машине, остались. Все другие ушли.
      - Ну? - спросил человек в комбинезоне.
      - Это я у вас должен спросить, - возразил Роб. - Объясните мне, что происходит.
      - Да ладно тебе! - оборвал его второй. - Нас интересует твой "рапидекс". Мы обнаружили его ночью у твоего дома. Но с ним что-то неладно. Он нормально выехал с таможни, но что-то произошло до твоего дома.
      Я хочу знать, что с ним случилось?
      Роб старался не показать, что ему понятно, о чем идет речь.
      - Так это вы взяли мой автомобиль?
      - Да, мы.
      - Вы не имели права забирать его без моего ведома.
      Это угон и...
      - Конечно угон, - согласился собеседник. - И хватит про это. Меня интересует, что случилось с твоим автомобилем?
      - Что значит - случилось? Вы украли его. Вот и все, что случилось.
      - Ты прекрасно понимаешь, о чем я толкую.
      - В котором часу был совершен угон? - настаивал на своем Роб.
      - Какая разница?
      - Большая. Я оставил автомобиль на заднем дворе. И если весь сыр-бор из-за лопнувшей шины... хотя вряд ли из-за колеса... не может быть...
      Мужчины переглянулись.
      - Где ты проколол шину, Трентон?
      - Точно не могу сказать. Кажется... нет... не помню.
      Коренастый мужчина, сидевший, когда они ехали, сзади в машине, сказал:
      - Пока вытянешь из него что-то, нас могут опередить...
      - Ерунда! - возразил человек в комбинезоне.
      Он встал со стула, снял джинсовую куртку, подумал немного и снял рубашку с майкой. Обнажившись по пояс, он приблизился к Робу и вдруг, сильно размахнувшись, ударил его в челюсть.
      Голова Роба запрокинулась назад; из глаз посыпались искры, Роб отлетел к стене. Его охватила ярость. Он бросился на расплывчатые очертания голого торса и нанес ответный удар по голове.
      Внезапно Роб совершенно успокоился.
      Его противник шагнул к нему и замахнулся, метя Робу в подбородок. Роб отступил, увернувшись от удара, бросился вперед, размахнулся и с радостью почувствовал, что кулак достиг цели.
      Второй мужчина присел на стол. Он курил сигару и с удовольствием наблюдал за дракой.
      - Ах ты паразит! - выкрикнул Рекс и пошел вперед, подпрыгивая и пригибаясь, как профессиональный боксер.
      Он сделал ложный выпад левой, правый кулак обрушился на ребра Роба.
      Роб покачнулся и ответил прямым справа, вложив в удар отчаянную злость.
      Сидевший на столе, с интересом наблюдая за поединком, встал и затушил сигару.
      Соперник Роба отошел. Красная струйка вытекла из его носа, побежала по губам и подбородку; кровь капала на обнаженную грудь.
      Глаза Рекса сузились от бешенства; он снова шагнул вперед. Роб пригнулся. Второй мужчина пнул Роба в живот. Роб бросился на него, но резкая боль лишила его силы. Ударив его по ребрам, Роб упал.
      Крепыш открыл дверь и свистом кого-то вызвал. По коридору бежали двое. Роб услышал их удивленные возгласы при виде разбитого носа мужчины в комбинезоне, потом почувствовал на своих руках веревочные путы.
      Они связали его с тщательностью моряков, привыкших вязать морские узлы.