— И насколько же ПСП изменит общество города-диска? — спросила Сиринкс.

— Значительно, — сказал Паркер. — Как правильно заметил Самуэль, мы уже изменили его только тем, что мы здесь. Мы показали Тоджолту-ХЛ, что возможно перехитрить пространство тиратка. Так как этот вид существ обладает интеллектом, не сильно отличающимся от нашего, мы должны принять, что они полностью воспримут этот метод. На самом деле это дает нам контроль над использованием времени — и не более того. А открыть им доступ к ПСП теперь может выработать некоторое количество доброй воли, по крайней мере среди одной фракции очень долго жившего и разностороннего народа. Утверждаю: мы должны предпринимать каждую возможную попытку сделать моздва нашими друзьями. Во всяком случае, мы теперь знаем, что ПСП или возможность искривленного поля космоястребов — едва ли последнее слово в космических путешествиях, способность киинтов к телепортации преподала нам этот урок.

— Есть другие варианты? — спросила Сиринкс.

— Насколько я вижу, у нас их четыре, — обобщил Самуэль. — Мы можем попытаться получить этот каталог предсказаний путем торгового обмена. Мы можем применить силу, — он сделал паузу, чтобы извиняюще улыбнуться, потому что его товарищи-эденисты выразили свое неодобрение. — Сожалею, — продолжил он. — Но у нас имеется такая возможность, а потому ее тоже следует рассмотреть. Похоже, что наше вооружение превосходит их силы, а наша электроника и программное обеспечение определенно смогут вырвать информацию из сердцевины их памяти.

— Это абсолютно самый последний выход, — нахмурилась Сиринкс.

— Совершенно верно, — твердо согласился Джошуа. — Это цивилизация, которая станет вести войну за любую лишнюю массу в таком масштабе, какой нам и не снился. Они могли не разработать такого оружия, какое есть у нас, но у них его будет вполне достаточно, а «Леди Мак» находится на передовой. Каковы еще две возможности?

— Если Квантук-ЛОУ окажется неспособным сотрудничать, мы просто сможем найти другой доминион, который нам поможет. Мы не так уж и лишены выбора. Последний вариант — разновидность того же: мы просто улетаем и ищем колонию тиратка.

— Мы установили вполне разумный уровень переговоров с Квантуком-ЛОУ и доминионом Анти-ХЛ, — сказала Сара. — Наверное, нам стоит его развивать. Не забывайте, что время тоже фактор, а мы попали сюда, так что уж не будем иметь дело с тиратка.

— Прекрасно, — согласилась Сиринкс. — Будем на теперешний момент придерживаться тактики Джошуа. Наладим большую коммерческую торговлю, а сведения из справочника событий сделаем второстепенным делом.

Джошуа оставил при себе всю свою прошлую команду, когда он вернулся в город-диск. На этот раз их провели прямо в персональный стеклянный пузырь Квантука-ЛОУ.

— Нашли вы предметы для нашей торговли у себя на корабле, капитан Джошуа Калверт? — спросил моздва.

— Думаю, да, — ответил Джошуа.

Он осмотрелся в прозрачном помещении с рядами незнакомых машин и аппаратов, смутно обеспокоенный. Что-то здесь переменилось. Его нейросеть быстро сопоставила обстановку с его визуальным файлом памяти.

— Не уверен, что это так очевидно, — сообщил он своей команде по внутренней связи, — но некоторые из аппаратов, нагроможденные здесь, теперь другие.

— Мы это видим, Джош, — подтвердил Лайол.

— У кого-то из вас есть идеи, что это может быть?

— Я не запускаю никаких датчиков, — сказала Оски, — но у них сильные магнитные поля, а внутри определенно активная электроника.

— Лучевое оружие?

— Не уверена. Я не вижу ничего такого, что можно сравнить с насадкой для луча, и магнитные поля не соответствуют энергетической камере. Моя догадка — они перестроили это помещение в магнетический резонирующий сканер: если бы они имели квантовое устройство достаточно чувствительных детекторов, они, вероятно, думали бы, что оно позволит им заглянуть в наше вооружение.

— А оно позволит?

— Нет. Защитное устройство скафандров сблокирует. Однако милая попытка.

— Вы изучили процессор, который я вам подарил? — спросил Джошуа Квантука-ЛОУ.

— Его испытали. Ваша программа радикальна. Мы думаем, что сможем сдублировать.

— Я могу предложить несколько более совершенных процессоров, чем этот. И мы можем еще предоставить вам батарейки для накапливания энергии, которые могут достигнуть очень высокого уровня концентрации. Формула сверхмощных молекулярных цепей сможет быть крайне полезной для вас: она даст вам накопление массы.

— Интересно. И что бы вы хотели взамен?

— Мы видели ваш корабль, возвращающийся от Солнца. Ваша технология рассеивания тепла была бы нам очень полезна.

Переговоры продвигались хорошо; Джошуа и Квантук-ЛОУ разворачивали друг перед другом списки технологий и способов изготовления. Хитрость заключалась в том, чтобы уравновесить их: будет ли кристалл с оптической памятью стоить больше или меньше, чем пленка, охраняющая металлическую поверхность от воздействия вакуума? Можно ли приравнивать процесс очистки угля при низком уровне энергии к ультрамощному магниту?

Пока они разговаривали, Оски продолжала следить за новыми аппаратами. Их магнитные поля постоянно менялись, расходясь волнами по прозрачному пузырю. Ни один из них не был в состоянии проникнуть сквозь скафандры гостей. Ее же датчики улавливали резонансные образцы, которые производили внутри моздва. Оски медленно выстраивала трехмерный образ их внутреннего строения, треугольные пластины костей и таинственные внутренние органы. Она ощущала развлекающую ее иронию. Через сорок минут магнитные поля неожиданно отключились.

Лайол разыгрывал слабое внимание к переговорам. Он и Болью были заняты обозрением сведений, поступающих с разведывательных спутников. Теперь, когда они имели хорошо подогнанные по своему индивидуальному образцу подпрограммы наблюдения, они могли увидеть на темной стороне массу активной деятельности. Повсюду ездили поезда, подчиняясь простому общему плану. Большие наполненные цистерны пробирались с окраин к внутренней части с грузом для промышленности. Затем, разгруженные, они поворачивали и устремлялись прямо назад, к окраине. Грузовые поезда, которые везли товары, произведенные на промышленных предприятиях, мчались во всех направлениях. Лайол и Болью даже начали думать, что это могут быть независимые торговые караваны, вечно совершающие поездки по всем доминионам. О чем Джошуа не спросил, так это — имеют ли моздва наличные деньги или все только обменивается?

— Опять выхлоп газа, — откомментировала Болью. — И всего за семьдесят километров от местонахождения капитана.

— Господи, это уже третий за сегодняшнее утро, — Лайол отдал приказ ближайшему сателлиту сфокусироваться на струе газа. Среди газа, выбрасываемого к туманности, колебались струйки жидкости. Внутри этих выбросов ярко сверкали в инфракрасных лучах эбонитовые силуэты, их движения становились все более неясными по мере того, как они удалялись от темной стороны. — Можно подумать, что после всего этого времени у них выработалась лучшая структурная целостность. Все остальное, что они делают, кажется, получается довольно хорошо. Я знаю, что мне бы не хотелось жить при маячащей надо мной подобной угрозе; это хуже, чем построить себе дом на склоне вулкана, — его подсознание не оставляло этой мысли; здесь было что-то неладно, слишком часто происходят разрывы труб. Он быстро произвел проверку при помощи своей нейросети. — Ох, ребята, если у них до такой степени не выдерживает структура, весь этот город рухнет в течение семи лет. А я включил в расчеты некоторые возможности ремонта и перестройки.

— Значит, ты просчитал неверно, — сказал Кемпстер.

— Или так, или мы присутствуем при ненормальных событиях.

— Опять разрыв, — крикнула Болью. — Та же самая сеть, в сотне метров.

На мостике «Энона» Сиринкс окинула Рубена тревожным взглядом.

— Включить все записи шпионов, — приказала она. — Проверить, что за деятельность происходит в местах разрыва, что предшествовало событиям.

Рубен, Оксли и Серина согласно кивнули. Их мозг погрузился в процессоры памяти биотехов, управляющих разведывательными спутниками.

— Сказать Джошуа? — спросил Эшли.

— Пока не надо, — ответила Сиринкс. — Не хочу, чтобы он встревожился. Сначала поглядим, не сможем ли мы найти подтверждение догадке.

Спустя час после того, как они начали переговоры, Джошуа и Квантук-ЛОУ закончили список, включающий двадцать предметов для обмена. Главным образом это должна была быть информация, списки были оформлены в цифровых стандартах, используемых моздва, к ним прикладывался один образец каждого пункта, в доказательство того, что это не хвастливая ложь.

— Теперь я бы хотел перейти к чистым сведениям, — объявил Джошуа. — Мы интересуемся вашей историей, насколько вы сможете поделиться ею с нами: астрономические наблюдения, особенно связанные с солнечной экспансией; любые значительные произведения вашей культуры; математика; биохимическая структура жизни на вашей планете. Если вам угодно — что-нибудь еще.

— Вы поэтому прилетели? — спросил Квантук-ЛОУ.

— Не понимаю.

— Вы отважились пролететь вокруг Туманности, как вы сами сказали, преодолели шестнадцать тысяч световых лет. Вы считали, что все тиратка живут здесь. Вы говорите, что прилетели только ради торговли, чему я не верю. Значительной торговли между нами не может быть: слишком велика разница. Во всяком случае, понадобилось бы еще два или три посещения таких кораблей, как ваш, чтобы уравнять разницу между нами. Ваша техника настолько превосходит нашу, что мы не можем даже проникнуть наблюдением сквозь ваши скафандры, дабы убедиться, что вы именно то, что говорите, а это свидетельствует о том, что любые машины и аппараты, какие вы здесь видите, вы сможете сдублировать без нашей помощи. Вы на самом деле даете нам множество даров. Все же вы не движимы при этом альтруизмом, вы только притворяетесь, что прибыли сюда торговать. Вы упорствуете в том, чтобы получать от нас информацию. А поэтому мы спрашиваем: какова истинная причина вашего прибытия к этой звезде?

— О Господи, — простонал Джошуа через тайную коммуникационную линию. — Я и наполовину не так хитер, как считал!

— И никто из нас, кажется, не оказался таким, — вздохнула Сиринкс. — Черт возьми, он же разгадал нашу стратегию!

— Что само по себе есть информация, — добавил Рубен.

— Каким образом?

— Все на Анти-КЛ расценивается в терминах ресурсов. Квантук-ЛОУ распоряжается у них распределением, что делает его главой доминиона, и он также крутой торговец и дипломат. Если это и есть черты, которые делают его хорошим руководителем, тогда это подтверждает уровень соревновательности, существующий между доминионами. Мы все же имеем систему рычагов. Я бы предположил, что теперь, когда кота вытащили из мешка, ты можешь действовать напрямик, Джошуа. Скажи ему откровенно, чего он добивается. Что нам терять?

Джошуа перевел дыхание. Даже имея неоспоримые выводы Рубена, он не мог заставить себя поставить на кон исход их миссии, так чтобы он зависел от великодушия ксеноков. Особенно после того, как они фактически не убедились ни в чем, что говорил им моздва об истории Мастрит-ПД, и даже о своей собственной природе.

— Я поздравляю вас, Квантук-ЛОУ, — сказал капитан. — Это потрясающая дедукция при наличии столь малого количества информации. Хотя вы сделали не вполне правильные выводы. Я действительно кое-что приобретаю, знакомя Конфедерацию с вашими техническими достижениями.

— Почему вы здесь?

— Из-за тиратка. Мы хотим знать, где они, как далеко простирается их влияние, сколько их осталось.

— Зачем?

— В настоящий момент наша Конфедерация сосуществует с ними. Наше руководство считает, что такая ситуация не может продолжаться вечно. Нам известно, что они завоевали полностью все разумные виды, распространяясь от звезды к звезде, или обращая их в рабство, как они сделали с вами, или истребляя их. Нам повезло в том смысле, что наша техника имеет более высокий уровень, поэтому они не угрожали нам, когда мы с ними встретились. Но они уже имеют наши системы поступательного движения. Если они будут продолжать расширять свои владения, конфликт неизбежен. А любая дальнейшая их экспансия должна лежать вовне, через наши миры. Если мы будем знать, насколько они распространились в то время, как наши космические корабли превосходят их суда, мы можем рассчитывать покончить с этой угрозой.

— Каковы ваши системы продвижения? Как быстро могут путешествовать ваши корабли?

— Они могут совершать мгновенные прыжки между звездными системами.

Реакции Квантука-ЛОУ было достаточно, чтобы Джошуа классифицировал его как гуманоида или настолько к ним близкого вида, что это не составляло разницы. Ксенок пронзительно вскрикнул, а его передние и задние конечности захлопали по передней части туловища.

— Я рад, что у меня в карманах нет яиц, — произнес Квантук-ЛОУ, когда успокоился. — Я бы безусловно все их разбил.

— Сумчатые они, что ли? — тупо удивился Джошуа.

— Вы понимаете, что у вас на корабле, капитан Джошуа Калверт? Вы наше спасение. Мы считали, что навсегда пойманы в эту ловушку и обречены находиться на орбите умирающей звезды, окруженные врагами, что нам никогда отсюда не сбежать, как сделали они. Больше этого нет.

— Я понимаю это так, что вы бы хотели ознакомиться с нашей технологией продвижения?

— Да. Превыше всего. Мы охотно присоединимся к вашей Конфедерации. Вы видели наше количество, наши возможности. Даже с нашими ограниченнымии ресурсами мы многочисленны и сильны. Мы можем построить миллион военных кораблей, сто миллионов — и снабдить их вашими прыжковыми системами. Тиратка медлительны и глупы, они никогда не сравняются с нами во времени. Вместе мы сможем отправиться в поход, чтобы избавиться от галактики зла.

— О Боже всемогущий, — воззвал Джошуа по коммуникационной связи. — Все лучше и лучше. Мы ведь откроем дорогу космическому геноциду, если моздва когда-нибудь получит технологию ПСП. И есть у меня предчувствие, что нам четверым никогда не дадут вернуться на «Леди Мак», пока Квантук-ЛОУ не будет иметь все сведения о ней.

— Мы можем выйти из пузыря при помощи выстрелов, — сказал Самуэль. — Выйдем наружу и подождем возле здания, пока «Леди Мак» не сможет взять нас на борт.

— Это совсем не так страшно, — поправил Лайол. — Мы можем дать Квантуку-ЛОУ любой старый файл, наполненный дерьмом. Например, предложи технологию изготовления какого-нибудь деликатеса, машинку для изготовления мороженого, если угодно. Пока он разберется, мы будем уже далеко.

— Вот это мой брат.

— У тебя есть другие неотложные заботы прямо сейчас. Нам кажется, что у доминионов в настоящее время происходит какой-то вооруженный конфликт. Количество разрывающихся трубок здесь достигает прямо-таки рекордной величины.

— Это дьявольски удивительно, — Джошуа снова начал разглядывать внутренность пузыря. Вырваться отсюда не может быть особенно трудно. И он еще не видел ни одного моздва в скафандре. И все-таки… — Я готов предложить вам нашу прыжковую систему, — сказал он Квантуку-ЛОУ. — В обмен я должен иметь всю вашу информацию касательно космических кораблей тиратка и звезд, которые они колонизировали. Это не подлежит обсуждению. В течение тысячелетия они отправляли на эту звезду свои послания. Мне нужны они и координаты звездных систем, которыми они пользовались. Предоставьте это мне, и вы получите свободу бродить по всей галактике.

— Собрать эту информацию будет трудно. Доминион Анти-КЛ не хранит таких много древних файлов тиратка.

— Может быть, у других доминионов есть то, что мне требуется.

Датчики в скафандре Джошуа отозвались на возбужденные движения других семи моздва, которые находились в одном пузыре с ними.

— Вы не будете иметь дело с другими доминионами, — заявил Квантук-ЛОУ

— Тогда найдите ту информацию, которая сохранилась, и продайте ее.

— Я проверю такую возможность.

При помощи средней конечности Квантук-ЛОУ ухватился за трубу на поверхности пузыря. Пять электронных модулей из его упряжи протянули тонкие серебряные провода. Их концы вслепую покрутились вокруг, и они начали подниматься в воздух, извиваясь, точно змеи, направляясь к одному из электронных соединений, связанных с трубой. Они погрузились в разные раструбы, и узор из огоньков на поверхности узла быстро переменился.

— Грубо, но эффективно, — откомментировал Рубен. — Интересно, как далеко простираются возможности их техники нейронной связи.

— Капитан, — позвала Болью. — Мы видим то, что похоже на движение войск по направлению к доминиону Анти-КЛ.

— Да ты шутишь!

— Моздва в скафандрах ползут по темной стороне строения. Их не сопровождает никакое оборудование. Они в высшей степени подвижны.

Капитану даже не захотелось спрашивать, сколько там народу.

— Сара, пожалуйста, приготовься к полетной готовности. Если ты нам понадобишься, это будет очень скоро.

— Принято.

— Как долго мы ждем? — спросила Оски.

— Даю Квантуку-ЛОУ пятнадцать минут. После этого мы выходим отсюда.

Но моздва пошевелился всего через две минуты. Три из его пяти проводов протиснулись назад и свернулись на свои места.

— В доминионе Анти-КЛ имеется пять файлов, относящихся к той информации, которая вам нужна.

Джошуа протянул ему коммуникационный блок:

— Перепишите сюда, мы посмотрим, достаточно ли этого.

— Только индекс. Если это то, что вам требуется, мы должны обсудить, как завершить обмен.

— Согласен.

Нейросеть Джошуа передала короткую запись с электроники пузыря в его блок. Сиринкс и «Энон» с нетерпением изучили данные.

— Очень жаль, Джошуа, — сказала она. — Это всего лишь записи посланий, переданных кораблями поколений. Стандартные сведения о том, как продвигается путешествие. Ничего важного тут нет.

— Есть какие-то сведения, отправленные со «Свантика-ЛИ»?

— Нет, нам даже в этом не повезло.

— Эта информация бесполезна, — сказал Джошуа Квантуку-ЛОУ.

— Больше ничего нет.

— Пять файлов на всем Тоджолте-ХЛ? Должны быть еще.

— Нет.

— Может быть, другие доминионы не хотят допускать вас к своим источникам данных? Вы поэтому все воюете?

— Это вы нам такое принесли. Это из-за вас мы умираем. Дайте мне систему прыжков. Кончите все наши мучения. Неужели у вашего народа нет сострадания?

— Я должен получить эту информацию.

— Где живут тиратка, какие планеты они колонизировали — теперь неважно. Если у нас будет ваша система прыжков, они никогда больше не станут вам угрожать. Ваша цель будет выполнена.

— Я не дам вам техники системных прыжков до тех пор, пока не получу взамен информацию. Если вы не хотите нас ею снабдить, я найду доминион, который это сделает.

— Вы не можете иметь дело с другим доминионом.

— Я не хочу, чтобы наши отношения кончились угрозами, Квантук-ЛОУ. Будьте добры, найдите для меня информацию. Безусловно, союзничество с другим доминионом — малая цена, если ее заплатить за свободу всей моздва.

— Есть одно место на Тоджолте-ХЛ, — сказал Квантук-ЛОУ. — Нужная вам информация, вероятно, еще хранится там.

— Отлично. Тогда включайтесь и заключайте сделку. Анти-КЛ получил от нас довольно новой техники, чтобы купить целый доминион.

— Это место больше не имеет связи с доминионами. Мы его исключили давным-давно.

— Неважно, пора снова с ними поздороваться. Мы поедем туда и непосредственно получим файлы.

— Я не могу перевозить вас через наши границы. Я больше не знаю, кто из наших союзников остается нам верен. Нашему поезду могут запретить проезд.

— Вы кое-что забыли. Я уже пригласил вас посетить мой корабль. Мы полетим. Так будет быстрее.

Валиск продолжал проваливаться в темный континуум. Черная как смоль Туманность сверкала слабыми фосфоресцирующими вспышками, освещая внешнюю часть гигантского обиталища слабым лучом, когда он проходил мимо. Если бы снаружи находился кто-нибудь, для кого это имело значение, он бы опечалился, таким обветшалым оно сделалось. Балки и панели вращающегося против часовой стрелки космопорта, кажется, обтрепались от старости; вокруг порта по периметру разрушалась, превращаясь в грязноватую жидкость, твердая материя. Крупные капли влаги катились по затронутым эрозией конической формы концов титановых поддерживающих опор, скатываясь в глубины туманности.

Стойкий холод наносил сильные повреждения полиповой скорлупе, пожирая внутреннее тепло быстрее, чем оно могло восстановиться. Повсюду на поверхности проявлялись длинные тонкие трещины, некоторые из них такие глубокие, что доставали до внешнего слоя. Густые, похожие на деготь жидкости местами просачивались через них, окрашивая внешнюю поверхность в неестественный грязно-черный цвет. То и дело осколок полипа падал от новой образовавшейся трещины и равнодушно уносился прочь, как будто бы скорость тоже подчинялась все усиливавшейся энтропии. И, что хуже всего, двенадцать воздушных струй, не уменьшаясь, фонтаном били из разбитых окон звездоскреба, разбрызгивая льдистый газ длинными колеблющимися дугами. Они оставались там целыми днями, служа маяком любым новым Оргатэ, которые выскальзывали из лабиринтов центра туманности. Эти крупные создания, корчась, пробивали себе путь во внутреннюю часть, на несколько секунд задерживая поток воздуха, пока они втискивались внутрь через пустой край.

Эренц и все ее родные знали об истощении атмосферы, но ничего не могли сделать, чтобы остановить это явление. Находящаяся в темноте пещера обиталища принадлежала Оргатэ и всем остальным тварям, которых они приволакивали с собой.

Теоретически люди могли бы пробраться к звездоскребу через трубы и водные потоки. Но даже если бы им удалось закрыть некоторые бреши, прибывающие Оргатэ запросто ворвались бы через новые окна.

Пять пещер далеко на северном конце стали последним убежищем для выживших людей, их выбрали из-за того, что каждая из них имела по два входа. Обороняющиеся пользовалитсь стратегией Горация10. Всего несколько человек, вооруженные огнеметами и торпедометателями, стояли плечом к плечу и, как только одна из тварей пыталась пройти, наполняли проход огнем. Человеческие призраки после каждой битвы отходили назад, ожидая, пока тварь отступит, а тогда они выступали вперед, чтобы уничтожить зловонную жидкость, оставленную врагом, снова обретая плоть. Они образовали странный союз с живыми людьми, предостерегая их, когда одна из тварей темного континуума приближалась. Хотя никого из них невозможно было заставить делать что-нибудь еще.

— Не могу сказать, что я их обвиняю, — сказал Дариат Толтону. — Мы — такая же мишень этих созданий, как любой другой.

Дариат был одним из немногих сохранивших твердую форму духов, допущенных в пещеры-убежища, и даже он предпочитал тайком пробираться в маленькую комнатку доктора Патана и его команды, чтобы представать перед недомогающими и ослабевшими, скопившимися в других помещениях людьми.

Личность обиталища и оставшиеся родственники Рубры сосредоточили свою политику выживания вокруг единственной цели — защищать группу физиков. Теперь их единственной надеждой стало обращение за помощью к Конфедерации. И, при статусе обиталища, времени оставалось мало.

Толтон стал бояться спрашивать о продвижении рапортов.

Ответ всегда был одним и тем же. Так что он держался вместе с Дариатом, расстелив свой спальный мешок в коридоре возле комнаты физиков. Настолько близко к последнему шансу, насколько мог, без того чтобы путаться под ногами. Личность или Эренц стали бы давать ему какие-нибудь странные задания, из-за которых ему пришлось бы опять выходить из большой пещеры. Обычно он переносил какое-нибудь громоздкое оборудование или помогал на маленьком продуктовом складе. Еще он разбирал и чистил торпедометатели, чтобы они были наготове для обороняющейся группы, и сам удивлялся, как это он умудряется так хорошо работать с механическими предметами. В то же время это означало, что он знал, насколько скудны их боеприпасы.

— Вообще-то это неважно, — жаловался он Дариату, когда шлепался на свой спальный мешок после очередной чистки оружия, — мы все равно гораздо раньше задохнемся. Давление теперь падает почти на двадцать процентов. Если бы могли найти какой-то способ запечататься, у нас было бы больше шансов.

Толтон сделал глубокий вдох.

— Не знаю, так ли на самом деле, или это просто игра моего воображения, что воздух стал менее насыщенным — из-за того, что я знаю, что именно это должен ощущать. Понимаешь, притом, что из той комнаты идет такой запах, кто может знать.

— Обоняние — это то ощущение, которое я утратил.

— Поверь мне на слово, в данном случае это просто благословение. Десять тысяч больных людей, которые целый месяц не мылись. Удивляюсь, что Оргатэ не поворачивают назад и не убегают с криками.

— Они не станут этого делать.

— Есть какой-нибудь способ все отвоевать?

Дариат присел на корточки:

— Личность считает, что надо откачать световую трубу.

— Откачать?

— Последний ватт электричества нужно отвести на нагревание плазмы, а потом отключить поле. Раньше мы это делали в меньшем масштабе. Теоретически это должно превратить в пар любое существо в пещере, имеющее жидкую форму.

— Так сделайте это, — зашипел на него Толтон.

— Во-первых, осталось не так много энергии. Во-вторых, мы беспокоимся насчет холода.

— Холода?

— Валиск отражает тепло в этот распроклятый мир с тех пор, как мы сюда прибыли. Оболочка становится очень хрупкой. Если прокачать насосом световую трубу, это будет вроде того, что бросить бомбу внутрь; все может расшататься.

— Здорово, — проскрипел Толтон. — Просто чертовски здорово, — ему пришлось подтянуть к себе ноги, потому что три человека, пошатываясь, пробирались мимо, таща не такой уж маленький микротермоядерный генератор.

— Это что, для откачки? — спросил Толтон, когда они прошли.

Дариат нахмурился, наблюдая за этими тремя.

— Что это они делают?— спросил он у личности.

— Собираются снова установить генератор на «Хайнан Тандер».

— Зачем?

— Я полагало, это очевидно. Тридцать из них собираются лететь и увезти генератор чертовски далеко отсюда.

— Кто эти тридцать?— спросил он сердито.

— Какая разница?

— Для остальных очень большая. И для меня.

— Самые достойные из выживших. Ты не будешь жаловаться, у тебя был очень хороший прогон.

— В чем цель? Эти чертовы космические корабли уже почти превратились в обломки. И если им даже удастся завести двигатель, куда они направятся?

— Как можно дальше. Корпус «Хайнан Тандер» пока что невредим, слезает только защитный слой.

— До сих пор. Энтропия до него доберется. Весь корабль сгниет. Ты это знаешь.

— Мы также знаем, что у него есть функциональные узлы. Вероятно, можно устроить так, чтобы довести сигнал до Конфедерации. Так, чтобы пробилась какая-то энергия.

— Святые угодники, это то, до чего мы доведены?

— Да. Теперь ты доволен?

-Им нужен генератор на складе, — объяснил Дариат. — У них прекратилось энергоснабжение, — он не мог смотреть в глаза уличному поэту.

Толтон равнодушно хмыкнул и натянул спальный мешок себе на плечи. Когда он сделал выдох, ему было видно его дыхание в виде белого тумана.

— Ах ты черт, ты был прав насчет холода.

— Не может ли Толтон отправиться с ними?

— Мы сожалеем.

— Послушай. Ведь ты — это я. Часть тебя, во всяком случае. Ты должен мне это из сентиментальности. А он был человеком, который вызволил наших родных из ноль-тау.

— Неужели ты вообразил, что он захочет полететь? В пещерах скрываются тысячи детей. Неужели он пройдет мимо них к шлюзу, не предложив кому-то поменяться с ним местами?

— Ох, будь оно все проклято!

— Если на борту символически должно находиться гражданское лицо, это будет не он.

— Ну ладно, ладно. Твоя победа. Теперь довольно?

— Госпожа Чи-Ри не одобряет горечи.

Дариат нахмурился, но не ответил. Он отправился в нейтральный уровень мышления, чтобы осмотреть корабли, которые еще стояли в космопорте. Сеты связи большинства кораблей вышли из строя, оставалось всего семь действующих визуальных датчиков. Он ими воспользовался, чтобы оглядеться, определив местоположение четырех космических кораблей и семи внутриорбитальных судов. Из них всех «Хайнан Тандер» был наиболее способен к полету.

— Теперь подожди,— сказала личность.

Полнейшее удивление при этой мысли было настолько необычно, что все возможности связи прекратили свои занятия, чтобы определить, что же такое случилось. Они увидели образ, собранный несколькими внешними клетками датчиков, которые все еще были живы.

Валиск достиг границы туманности и медленно выскальзывал из нее. Ее границы так же ясно определялись, как нагромождение атмосферных облаков. Во всех направлениях, насколько могли различить чувствительные ячейки датчиков, тянулись равнины медленно кружащихся зернистых вихрей. Фрагменты бледного света струились среди однообразных выпуклых прядей, точно скопление атмосферных радиопомех.

Приблизительно в сотне километров от конца туманности простирался в совершенстве чистый просвет.

— Что это?— спросила подавленная личность.

Этот просвет заканчивался другой равниной, она бежала параллельно Туманности и тянулась так же далеко. Эта была седовато-серая и выглядела очень твердой.

Визуальная интерпретация субпрограмм сосредоточилась на этом пейзаже. Казалось, вся поверхность движется, бурля волнами.

— Смесь,— произнес Дариат.