- Заметная активность оборонительных сенсоров станции, - сообщила Болью. - Нас изучают.
      - Лайол, отведи нас еще на пятьсот километров.
      - Нет проблем.
      Сара сверилась со схемой.
      - Еще тридцать минут - и мы будем над Тоналой. Я посоветую Джошуа уносить ноги.
      - Внизу начинается активное движение кораблей, - заметила Болью. Отходят от двух других низкоорбитальных станций, и это только те, кого мы видим.
      - Зар-раза, - буркнула Сара. - Переходим на боевое положение!
      Стандартные сенсорные гроздья "Леди Мак" утонули в нишах, им на смену выползли небольшие пузыри боевых сенсоров. Их золотисто-глянцевые поверхности отражали последние отблески ядерных взрывов. И отворились люки пусковых аппаратов.
      А вокруг нее все корабли и орбитальные платформы в системе Нювана переходили на боевое положение.
      С тех пор как Двайер прибыл на Джесуп, почти все его время уходило на переделку систем в рубке грузового клипера "Дельта горы". Поскольку его техническое образование было минимальным, работа эта сводилась к внимательному пригляду за неодержанными техниками, которые и занимались ремонтом.
      В рубке было тесно, так что больше двух-трех работников туда не помещалось, да и то Двайер приобрел большой опыт, как уворачиваться от разлетающихся плат и свинченных крышек. Но результатом он был доволен. Получилось куда менее грубо, чем на "Танту". В космопорте имелся огромный склад запчастей, и пульты выглядели так, словно несколько часов назад сошли с конвейера. Все процессоры в рубке теперь были военного образца, способные выдерживать энергистический эффект одержимых, а бортовой компьютер был модернизирован до того, что мог пилотировать корабль, повинуясь простейшим голосовым командам.
      В этот раз обошлось без черных барельефов - стандартные панели, и только. Квинн настоял, чтобы капсула жизнеобеспечения клипера могла выдержать досмотр при прибытии на Землю. Двайер был уверен, что этой цели он добился.
      Сейчас он висел у входа в тесненький камбуз на средней палубе и наблюдал, как женщина-техник меняет старые водопроводные краны на последнюю модель. За плечом ее висел ручной мусоросос, жадно гудевший вентилятором и сглатывающий вылетавшие из отвинченных труб затхлые капли.
      Гудение вдруг перешло в натужный визг. Лица Двайера коснулся холодный ветерок.
      - Как делишки? - спросил Квинн.
      Двайер с техничкой разом вскрикнули от удивления. Шлюзовая камера находилась на нижней палубе, а люк в полу был закрыт.
      Двайер развернулся, хватаясь за крепежные петли, чтобы преодолеть инерцию. И точно, Квинн спускался из рубки, через потолочный люк. Капюшон его был откинут и распластался по плечам, точно на него действовало собственное поле тяготения. Кожа пророка впервые за много дней обрела нормальный оттенок. Он жизнерадостно улыбнулся Двайеру.
      - Брат Божий, Квинн! Как ты это делаешь? - Двайер через плечо покосился на запертый люк в полу.
      - Это как стиль, - ответил Квинн. - Иным дано... - Он подмигнул техничке и без предупреждения метнул струю белого огня ей в висок.
      - Тля! - выдохнул Двайер.
      Труп внесло в камбуз. Инструменты вылетели из мертвых рук и запорхали железными бабочками.
      - Выкинем из шлюза на полдороге, - решил Квинн.
      - Мы улетаем?
      - Да. Немедля. И никто не должен узнать.
      - Но... что с инженерами в центре управления дока? Они должны втянуть пуповины.
      - Их больше нет. Последовательность запуска мы можем передать в управляющий процессор по местной сети.
      - Как скажешь, Квинн.
      - Да ну, Земля тебе понравится. Мне - так точно.
      Он сделал сальто и неторопливо вплыл обратно в рубку.
      Двайеру потребовалась минута, чтобы успокоиться. Он стиснул кулаки, чтобы не было видно, как дрожат пальцы, и последовал за Квинном.
      Возвращаясь в отель, Алкад от злости и тревоги не видела ничего вокруг. Так торопливо и отчаянно она не размышляла с тех пор, как работала над теорией Алхимика. Варианты ускользали из рук и терялись за захлопывающимися перед носом дверьми.
      Встреча с двумя вице-президентами "Опиа" вылилась в типичную говорильню - очень сердечную и никого ни к чему не обязывающую. Сошлись на том, что компания - в принципе - готова подобрать ей корабль и команду и в неопределенный срок оснастить его специализированным оборудованием для использования силами обороны Дорадосов.
      Единственным рычагом давления, которым обладала Алкад, была брошенная ею фраза, что это лишь первый заказ со стороны правящего совета Дорадосов и, если все пройдет как по маслу, последуют и другие. Много.
      Жадность подчинила их души. Алкад видела подобную картину много раз среди промышленников, снабжавших гариссанский флот.
      И они исполнили бы ее просьбу, невзирая на обстоятельства. В этом Алкад была уверена. Но когда беседа уже подходила к концу, правительство Тоналы объявило чрезвычайное положение. Платформы СО Новой Джорджии открыли огонь по трем кораблям, один из которых принадлежал Тонале. Эти действия, настаивало министерство обороны, без всякого сомнения, подтверждали, что Джесуп захвачен одержимыми, что правительство Новой Джорджии в лучшем случае лжет, а в худшем - одержано само.
      В который уже раз между многочисленными народами Нювана разгоралась война.
      Чинуши из "Опиа" поспешно загрузили в свои нейросети программу, делающую печальные лица. Очень жаль, но с контрактом придется повременить. Ненадолго. Покуда мощь тоналанского оружия не будет продемонстрирована.
      Машина остановилась под широкой галереей "Мерседес-отеля". Первым вышел Нгонг, оглядывая улицу в поисках возможной угрозы. Теперь, когда их защищали он и Гелаи, Алкад отказалась от услуг телохранителей, хотя взятую напрокат машину - бронированную, с защищенной внутренней сетью - оставила при себе.
      Транспорта на улице было мало. Команды дворников с лопатами испарились, оставив старинных механоидов справляться самостоятельно. Нгонг кивнул и поманил своих подопечных. Алкад вылезла из машины и поспешила к вращающейся двери в вестибюль. Гелаи наступала ей на пятки. По пути обратно они рассказали ей о кораблях Организации. Алкад не могла понять, как вообще Капоне узнал о ее существовании, но Гелаи не скрывала растущего беспокойства.
      Пятеро заговорщиков втиснулись в лифт, и тот плавно двинулся. Присутствие Гелаи и Нгонга выдавало только раздражающее мерцание осветительных панелей.
      Алкад не обращала внимания на такие мелочи. Чрезвычайное положение в стране тревожило ее куда больше.
      Очень скоро Тонала нанесет ответный удар по платформам СО Новой Джорджии. Звездолеты, стоящие у причалов на орбите Нювана, будут конфискованы на нужды обороны, если только капитаны не скроются в прыжке, наплевав на карантин. Скоро она окажется заключенной здесь, без транспорта, с идущими по пятам боевиками Капоне. Если она не изменит ситуацию, и очень скоро, то так или иначе угодит в лапы одержимых. А с ней - и Алхимик.
      Рассудок ее занимала одна лишь мысль - что сотворит Алхимик с миром, если будет применен против любой другой мишени, кроме омутанского солнца? Что, если он уничтожит Юпитер? Обиталища эденистов умрут, Земля лишится своего источника гелия-3, без которого ее населению не выжить. Что, если Алхимик применят против самого Солнца? Переключенным в режим сверхновой.
      "Прежде об этом не было нужды думать. Я всегда контролировала ситуацию. Мать Мария, прости мою гордыню!"
      Она покосилась на Вои - та раздраженно, как всегда, ожидала конца подъема. Ей-то и в голову не придет менять приоритеты. Возможность неудачи в расчет не берется.
      "Как она похожа на меня в ее годы".
      "Я должна убраться с планеты, - внезапно поняла она. - Я должна снова дать себе выбор. Так все кончиться не может".
      Индикатор показывал, что до пентхауза оставалось еще три этажа, когда Гелаи с Нгонгом вопросительно переглянулись.
      - В чем дело? - спросила Вои.
      - Мы не чувствуем ни Омайна, ни Лоди, - ответила Гелаи.
      Алкад попыталась датавизировать Лоди - безуспешно. Она остановила лифт.
      - Там есть кто-нибудь?
      - Нет, - ответила Гелаи.
      - Точно?
      - Да.
      Из всех способностей одержимых Алкад больше всего интересовало это внечувственное восприятие. Она только теперь задумалась о механизме одержания. Само это явление означало, что здание квантовой космологии придется перестраивать от фундамента. Покуда ее успехи в теории одержания были близки к нулю.
      - Я ему говорила, чтобы он никуда не смотался! - возмущенно бросила Вои.
      - Если его нейросеть не отвечает, значит, дело серьезнее, чем если бы он просто забрел куда-то, - заметила Алкад.
      Вои недоверчиво нахмурилась.
      Алкад снова запустила лифт.
      Когда двери кабины отворились в вестибюле пентхауза, первыми наружу выскочили Гелаи и Нгонг. По одежде их стекали струйки статических разрядов, готовых в любой миг сорваться огнем.
      - Мать Мария... - прошептал Эриба. Двойные двери в пентхауз были выбиты.
      Гелаи знаком велела остальным подождать и осторожно шагнула в гостиную. До Алкад донеслось ее сдавленное всхлипывание.
      Тело, которое одерживал Омайн, лежало на диване, покрытое глубокими ожогами. Сквозь разбитое окно в комнату ветер задувал снег.
      Нгонг торопливо осмотрел остальные помещения.
      - Тела нет, - сообщил он. - Он не здесь.
      - Мать Мария, ну что теперь? - воскликнула Алкад. - Гелаи, ты можешь сообразить, кто это сделал?
      - Нет. Если не считать очевидного - это были одержимые.
      - Они знают о нас, - проговорила Вои. - А теперь, когда Лоди одержан, они знают о нас даже слишком много. Мы должны немедленно скрыться.
      - Да, пожалуй, - неохотно согласилась Алкад. - Лучше сразу отправиться в космопорт и попытаться попасть на борт звездолета.
      - А они не узнают, что мы так поступим?
      - А что нам остается? На этой планете мы помощи не найдем.
      Один из разбросанных по столу процессоров вдруг пискнул. Проектор на нем ожил и замерцал.
      Алкад глянула прямо на него: в глаза человека в народной казацкой одежде.
      - Доктор Мзу, вы меня слышите? - спросил он.
      - Да. Кто вы?
      - Моя фамилия Баранович, хотя это не имеет значения. Гораздо важнее, что я согласился работать на Организацию мистера Капоне.
      - О, черт! - простонал Эриба.
      Баранович с улыбкой поднял круглое зеркальце, и Алкад увидала в нем отражение перепуганного Лоди.
      - Итак, - промолвил Баранович. - Как вы видите, мы не причинили зла вашему товарищу. Этот датавиз идет через него. Будь он одержан, он не смог бы пользоваться сетью. Верно? Скажи что-нибудь, Лоди.
      - Вои? Доктор Мзу? Простите, я не смог... слушайте, их всего семеро, Омайн пытался...
      Что-то за его спиной громко зашипело, и изображение задрожало. Лоди моргнул и умолк.
      - Смелый мальчик. - Баранович хлопнул Лоди по плечу. - В Организации есть место таким честным людям. Мне было бы грустно видеть в его теле другого.
      - Возможно, вам придется, - предупредила Алкад. - Я не могу обменять устройство на жизнь одного человека, даже очень близкого. Чтобы добраться сюда, приходилось идти и на большие жертвы. Я бы предала тех, кто эти жертвы приносил, а этого я не могу себе позволить. Прости меня, Лоди.
      - Дражайший мой доктор, - промурлыкал Баранович. - Я не предлагал вам поменять Лоди на Алхимика. Я всего лишь использую его как удобный инструмент, чтобы вести с вами переговоры и, возможно, продемонстрировать наши добрые намерения.
      - Я не обязана с вами договариваться.
      - Простите, доктор, но боюсь, вам придется это сделать. Вам не выбраться с планеты, если вас только не вывезет Организация. В конце концов вы же не собираетесь брать космопорт штурмом?
      - Я не собираюсь обсуждать свои планы с вами.
      - Браво, доктор. Стойкость до конца. Уважаю. Но поймите, прошу вас, обстоятельства, в которых вы находитесь, серьезно переменились с тех пор, как вы начали свою миссию возмездия. Месть омутанцам более не актуальна. Что в ней толку? Еще пара месяцев - и Омута в ее нынешнем виде перестанет существовать. Что бы вы ни собирались сотворить с ней, пришествия одержимых вам не переплюнуть. Так, доктор?
      - Так.
      - Так что вам следует подумать и о себе, и о том, что станется с вами лично. Организация может предложить вам достойное будущее. Вы знаете, что среди нас остаются неодержанными многие миллионы людей, занимающих важные посты. Вы можете стать одной из них, доктор. Я имею полномочия предложить вам место в Организации.
      - В обмен на Алхимика.
      Баранович развел руками.
      - Таково условие. Мы вывезем вас - и ваших друзей, если хотите, - с планеты, прежде чем на орбите развернется настоящее сражение. Никто другой на это не способен. Или вы остаетесь и подвергаетесь одержанию, чтобы провести остаток вечности в унизительном физическом и духовном рабстве, или отправляетесь с нами, чтобы по возможности плодотворно прожить остаток своей жизни.
      - По возможности разрушительно, вы хотели сказать.
      - Сомневаюсь, что Алхимика придется применять часто, если слухи о его возможностях не преувеличены. Так?
      - Второй демонстрации не потребуется, - помедлив, согласилась Алкад.
      - Алкад! - воскликнула Вои. Баранович просиял.
      - Превосходно, доктор. Вижу, вы готовы согласиться с очевидным. Ваше будущее - с нами.
      - Вам следует знать кое о чем, - предупредила Алкад. - Код активации хранится в моей нейросети. Если меня убьют и мою душу переместят в другое тело, чтобы сделать посговорчивее, я не смогу его вспомнить. Если меня одержат, одержатель не сумеет получить к нему доступ. И, Баранович, копий кода не существует.
      - Вы осторожная женщина.
      - Если я отправлюсь с вами, мои спутники должны быть доставлены на любую выбранную ими планету.
      - Нет! - воскликнула Вои.
      - Успокой ее, - приказала Алкад Гелаи, отвернувшись от проектора.
      Вои беспомощно дернулась, когда одержимая заломила ей руки за спину. Губы девушки заросли плотной пленкой.
      - Таковы мои условия, - сказала Алкад Барановичу. - Большую часть жизни я потратила, преследуя свою цель. Если вы не согласитесь на эти условия, я без колебаний пойду против вашей воли последним доступным мне способом. Силы воли мне хватит - это единственное оставшееся мне оружие. Вы довели меня до этой точки и не сомневайтесь - я сделаю это.
      - Умоляю, доктор, не надо так переживать. Мы с радостью отвезем ваших друзей в безопасное место.
      - Хорошо. Договорились.
      - Превосходно! Наши космопланы заберут вас и ваших друзей за городской чертой, с плавильного завода. Мы с Лоди будем ждать вас в четвертом распилочном эллинге. Через девяносто минут.
      10
      Адмирал Мотела Колхаммер и Сиринкс подошли к дверям кабинета первого адмирала как раз тогда, когда оттуда выходил главный военный прокурор насупленный и мрачный. Он едва не столкнулся с Колхаммером, буркнул что-то извиняющееся и отбыл, сопровождаемый тремя не менее замученными помощниками. Адмирал проводил его удивленным взглядом и вошел в кабинет.
      Перед столом Самуэля Александровича сидели капитан Майнард Кханна и адмирал Лалвани. Из круглых серебряных луж в полу вытягивались еще два металлически-сизых кресла.
      - И что это было? - спросил Колхаммер.
      - У нас небольшая юридическая проблема с одним нашим... гостем, - сухо промолвила Лалвани. - Сугубо процедурный вопрос.
      - Чертовы законники, - пробормотал Самуэль Александрович, жестом приглашая гостей присаживаться.
      - К информации Такрара это имеет отношение? - спросил Колхаммер.
      - К счастью, нет. - Самуэль одарил Сиринкс краткой дружеской улыбкой. - Мои благодарности "Энону" за столь скорый полет.
      - Мы рады внести свой вклад, сэр, - ответила Сиринкс. - От Нгеуни мы вернулись за восемнадцать часов.
      - Превосходно.
      - Но достаточно ли? - спросил Колхаммер.
      - Мы полагаем, что да, - ответила Лалвани. - Если верить нашим наблюдателям в системе Новой Калифорнии, Капоне только начинает перевооружение и дозаправку своего флота.
      - Насколько свежа эта информация? - спросил Колхаммер.
      - Йосемитское Согласие посылает к нам космоястреба ежедневно. В худшем случае мы отстаем от жизни на тридцать часов. Если им верить, флот Капоне будет готов к отлету в течение недели.
      - Предположительно на Тои-Хои, - пробормотал Колхаммер. - Не хотел бы выглядеть паршивой овцой в нашем стаде, но насколько надежен этот капитан Такрар?
      Сиринкс только развела руками. "Если бы я только могла передать им его внутреннее напряжение, его преданность..."
      - Я не сомневаюсь в том, что сведения капитана Такрара подлинные, адмирал. Если не считать его злосчастного нервного срыва в конце миссии, его поведение делает честь разведке флота. Капоне действительно намерен вторгнуться на Тои-Хои.
      - Я признаю эту информацию достаточно точной, - поддержала ее Лалвани. - Мы наконец-то сможем перехватить флот Организации.
      - Что полностью избавит нас от проблемы Капоне, - закончил Майнард Кханна. - Отделаемся от него и сможем сосредоточиться на поддержании карантина.
      - И на этом идиотском освобождении Мортонриджа, которое на нас навесило королевство, - пожаловался Колхаммер.
      - Психологически уничтожение флота Капоне будет даже важнее, заметила Лалвани. - Граждане Конфедерации воспринимают Капоне как более явную угрозу...
      - Спасибо проклятым журналистам, - пробурчал Колхаммер.
      - ...И увидев, что его армада не сможет больше появиться в чьих-нибудь небесах благодаря стараниям космофлота, мы сможем куда сильнее надавить на ассамблею, если речь зайдет о выполнении нашей нынешней политики.
      - Которой из?.. - сардонически поинтересовался Самуэль Александрович. - Да-да, Лалвани, я знаю. Но мне не по душе затыкать плотину пальцем и молиться, чтобы Гилмор с его присными нашли решение вовремя. Это попахивает бездействием.
      - Чем более мы сдерживаем их, тем более можем ожидать, что они помогут нам найти это решение, - возразила Лалвани.
      - Весьма поучительно, - бросил Колхаммер.
      Самуэль датавизировал настольному процессору команду, и свисавший с потолка толстенький цилиндр проектора замигал.
      - Вот наше текущее стратегическое положение, - проговорил он, когда кресла развернули сидящих лицом к проекции.
      Они смотрели на Конфедерацию со стороны южного полюса галактики. Символы тактической карты кружили близ сияющих населенных миров, точно пестроцветные луны. Около Земли, в самом центре карты, их хватило бы на кольцо газового гиганта.
      - Ты получишь свой шанс, Мотела, - негромко проговорил первый адмирал. - Первая ударная группа, которую ты собрал против Латона, - единственная сила, способна сдержать Капоне. Собирать новую у нас нет времени.
      Колхаммер вгляделся в карту.
      - И как Йосемитское Согласие оценивает силы флота Капоне теперь?
      - Около семи сотен кораблей, - ответила Лалвани. - Численно несколько меньше, чем в прошлый раз. Арнштадт связывает свободу действий большей части его судов среднего тоннажа. Однако он захватил угрожающе большую долю арнштадтского флота. Согласие полагает, что флот составят самое малое триста двадцать боевых судов первого класса, остальное вооруженные торговцы и гражданские суда с навешенными на них пусковыми установками.
      - И они вооружены антиматерией, - завершил ее мысль Колхаммер. - В моей группе двести кораблей максимум. Мы оба ходили в одну академию, Лалвани. Для верного успеха требуется численное преимущество два к одному и это только по теории!
      - Команды кораблей Организации плохо подготовлены и не слишком рвутся в бой, - ответила она. - А с одержимыми на борту, которые нарушают работу электроники, сами корабли выжимают из себя не сто процентов возможного.
      - И это не будет иметь никакого значения, когда эти чертовы боевые осы начнут разгон на сорока g. Им-то все равно.
      - Я отдаю под твое начало половину судов Первого флота здесь, на Авоне, - проговорил первый адмирал. - Это доведет твои силы до четырехсот тридцати кораблей, включая восемьдесят космоястребов. В дополнение к этому Лалвани предложила запросить помощи от всех Согласий эденистов в радиусе семидесяти светолет от Тои-Хои.
      - Даже если они выделят всего одну десятую своих сил, это даст вам триста пятьдесят космоястребов, - уточнила Лалвани.
      - Итого семьсот восемьдесят боевых кораблей, - заключил Колхаммер. Флотом такого размера трудно управлять.
      Лалвани обернулась, собираясь пронзить его укоризненным взором, и обнаружила, что Колхаммер ехидно ей ухмыляется.
      - Но я как-нибудь справлюсь.
      - Наш штаб предлагает использовать в качестве точки сбора Транквиллити, - проговорил Кханна. - Оттуда до Тои-Хои всего восемнадцать световых лет, и вы сможете прибыть на место через пять часов после того, как узнаете, что флот Организации вылетел.
      - Это у одного корабля занимает пять часов, - поправил Колхаммер, - а мы говорим о без малого восьми сотнях. Я не шутил, сказав, что таким флотом управлять трудно. Почему тактический штаб не предложил саму систему Тои-Хои?
      - Капоне, вероятно, держит ее под наблюдением. Если он засечет армаду такого размера, то просто отменит операцию и выберет другую мишень. А мы вернемся к тому, с чего начали. Транквиллити находится поблизости, и это не самая очевидная военная база. Когда наши наблюдатели подтвердят, что флот Организации вылетел в направлении Тои-Хои, космоястреб направится прямо к Транквиллити и предупредит вас. А вы сможете попасть на Тои-Хои до того, как там появятся корабли Капоне, и уничтожать их по мере прибытия.
      - Тактика превосходная, - пробормотал Колхаммер почти себе под нос. Когда к моей эскадре смогут присоединиться корабли Первого флота?
      - Я уже отдал приказ об их отзыве, - ответил первый адмирал. - Большая часть прибудет на Трафальгар в течение пятнадцати часов. Остальные могут отправиться прямо на Транквиллити.
      Колхаммер снова глянул на проекционную карту, потом направил настольному процессору серию команд. Карта изменила масштаб и сместилась, так что система Тои-Хои оказалась в центре.
      - Критический фактор здесь - охрана Транквиллити. Мы должны задержать там все залетные корабли и удостовериться, что система не находится под наблюдением.
      - Предложения? - спросил Самуэль.
      - Прежде чем штурмовая группа доберется до Транквиллити, пройдет четверо с половиной суток. Но эскадра Мередита Салдана все еще на Кадисе, не так ли?
      - Так точно, сэр, - ответил Майнард Кханна. - Корабли стояли на базе снабжения Седьмого флота. Правительство Кадиса попросило оставить их для поддержки местных сил обороны.
      - Итак, космоястреб может долететь до Кадиса за... - Адмирал вопросительно глянул на Сиринкс.
      - От Трафальгара? За семь-восемь часов.
      - А Мередит может добраться до Транквиллити еще за двадцать часов. Это даст ему почти трое суток, чтобы проверить местное пространство и не давать местным судам вылетать.
      - Подготовь приказ, - бросил первый адмирал Ханне. - Капитан Сиринкс мои наилучшие пожелания "Энону", и я буду признателен, если вы доставите этот приказ на Кадис.
      - Вот это будет полет, - восторженно заметил "Энон".
      Сиринкс постаралась скрыть собственную радость, порожденную чувствами космоястреба.
      - Разумеется, адмирал.
      Самуэль Александрович отключил проектор. Сердце его грызла та же тревога, что охватила его в день, когда он отвернулся от семьи и планеты ради жизни на флоте. Тревога, порожденная ответственностью. Важные решения всегда принимаются в одиночку, а это будет самым важным в его карьере. Он не мог и упомнить, чтобы на одно задание когда-либо посылали восемьсот кораблей. Это была чудовищная армада, способная обратить в прах не одну планету. Мотела, если судить по его лицу, только что осознал то же самое. Они нервно улыбнулись друг другу.
      - Нам нужна победа. - Самуэль встал и протянул руку. - Очень.
      - Знаю, - ответил Колхаммер. - Мы вас не подведем.
      Никто в космопорте Коблата не заметил процессии юнцов, тихонько бредущих к шлюзовой камере дока, где стояла "Леонора Цефеи" - ни портовые чиновники, ни команды других кораблей (поглядевших бы косо на капитана Нокса) и, уж конечно, не полиция компании. Впервые в жизни Джеда политика фирмы шла ему на пользу.
      Камеры внутреннего наблюдения в космопорте были отключены, лог-файлы бюро безопасности полетов не велись, таможенники ушли в долгие отпуска. Звездолеты, прибывавшие и отбывавшие после начала карантина, не попадут ни в один опасный файл, а с денег, которые кто-то за это получил, не станут платить налогов.
      И все же Джед не стал рисковать. Его избранники собрались в клубе, где они с Бет проверили всех и заставили снять с ног алые платки, прежде чем по одному через неравные промежутки времени отправлять в космопорт.
      Они с Бет насчитали восемнадцать полуночников, которым можно было доверить тайну, - большего числа система жизнеобеспечения "Леоноры Цефеи" все равно не выдержала бы. В клубе оставались четверо, включая его и Бет, когда прибежала наконец Гари. Это входило в план - если бы оба они удрали из дому на целый день, мать могла бы забеспокоиться: куда они подевались. А вот чего в плане точно не было, так это того, что Гари тащила на буксире Навар.
      - Я тоже лечу! - нагло заявила Навар, заметив, как темнеет лицо Джеда. - Ты меня не остановишь.
      Ее самодовольное вяканье вконец достало Джеда за последние месяцы даже не столько тон, сколько тот факт, что с его помощью она всегда добивалась своего.
      - Гари! - воскликнул он. - Ты что делаешь?
      Сестренка стиснула губы, готовая расплакаться.
      - Она меня засекла, когда я сумку собирала. Хотела Диггеру настучать.
      - А вот и скажу! - тявкнула Навар. - Я здесь не останусь, когда могу улететь на Валиск. Так что я лечу!
      - Ну ладно. - Джед обнял Гари за дрожащие плечики. - Ты не волнуйся. Ты правильно поступила.
      - Черта с два! - воскликнула Бет. - На борту больше места не будет.
      Гари расплакалась. Навар сложила руки на груди, скорчив упрямую мину.
      - Ну спасибо, - буркнул Джед поверх сестриной макушки.
      - Не оставляй меня тут с Диггером! - заныла Гари. - Пожалуйста, Джед, не надо!
      - Никто тебя не оставит, - пообещал Джед.
      - А что тогда? - поинтересовалась Бет.
      - Не знаю. Придется Ноксу потесниться, и все.
      Он со злостью покосился на вечную противницу Гари. Вот же как на псе похоже - даже сейчас все испортила! Именно теперь, когда он уже надеялся навеки освободиться от проклятия Диггера... По-хорошему следовало бы навешать ей плюх да запереть в шкафу, пока они не улетят. Но в мире, обещанном Кирой, всякая вражда будет прощена и забыта. Даже с такой занозой ходячей, как Навар. К этому идеалу он отчаянно стремился. Может быть, оставив ее, он станет недостоин Киры?
      - От тебя никакого толку! - взорвалась Бет, уловив его нерешительность.
      Она обернулась к Навар, выдергивая откуда-то дубинку-парализатор. Ухмылка сошла с лица Навар, когда та поняла, что столкнулась с противником, которого не может ни запугать, ни упросить.
      - Хоть слово вякнешь, хоть раз пожалуешься, хоть раз наедешь на кого-нибудь, и я тебя этой штукой по заднице приголублю, а потом в шлюз выкину. Поняла?
      Кончик парализатора угрожающе покачивался под самым носом Навар.
      - Ага, - пискнула девчонка, напуганная и несчастная под стать Гари.
      Джед и не помнил, чтобы ей приходилось так несладко.
      - Хорошо, - заключила Бет. Парализатор вернулся в карман. Девушка недоуменно поглядела на Джеда. - Не понимаю, как ты вообще позволяешь ей себя доставать. Трусливая телка.
      Джед осознал, что краснеет не меньше, чем Гари. Объяснять сейчас было бы бессмысленно, а главное - затруднительно.
      Он вытащил из-под стола свой рюкзак. Тот оказался до обидного легким, если учесть, что в него вместилось достояние всей его жизни.
      Капитан Нокс поджидал своих пассажиров в переходнике у дверей шлюза невысокий мужчина с широкими плоскими скулами, выдававшими его полинезийское происхождение, но с бледной кожей и пепельно-светлыми волосами, которые кто-то из его предков приобрел по сходной цене вместе с генным пакетом, позволяющим переносить невесомость. Гневный румянец на его светлой коже был особенно заметен.
      - Я соглашался на пятнадцать, - заявил он, когда Бет и Джед выплыли из люка. - Кого-то придется оставить - троих самое малое.
      Джед попытался упереться ступнями о липучку. Он не любил невесомости его сразу же начинало мутить, а от аллергического отека пухли веки и закладывало нос. К маневрам в отсутствие тяготения он тоже не привык. Приходилось, вися на крепежной перекладине, усилием запястий двигать остальное тело. Инерция сопротивлялась при каждом движении, сухожилия горели от нагрузки. И когда он исхитрился коснуться пяткой липучки, та едва удержалась - как и все на межорбитальнике, липучка нуждалась в замене.
      - Никого не оставим, - отрезал он.
      Гари цеплялась за него, и масса ее свободно парящего тела стремилась оторвать его от липучки. Крепежной петли Джед отпускать не стал.
      - Тогда не полетим, - невозмутимо ответил Нокс. Джед заметил в заднем конце переходника Джеральда Скиббоу. Тот, как это с ним случалось постоянно, пребывал в отключке, упершись пустым взглядом в переборку. Джед начинал подозревать, что их благодетель крепко подсел.
      - Джеральд! - Он энергично замахал рукой. - Джеральд!
      Нокс что-то пробурчал под нос. Джеральд понемногу приходил в себя, подергиваясь всем телом.
      - Сколько пассажиров вы можете принять по бумагам? - спросила Бет.
      Нокс не обратил на нее внимания.
      - Что случилось? - спросил Скиббоу, моргая, точно от яркого света.
      - Слишком много народу, - объяснил Нокс. - Кого-то придется оставить.
      - Я должен лететь, - тихо произнес Джеральд.
      - Никто не говорит, что тебя, Джеральд, - успокоила его Бет. - Это же твои деньги.
      - А корабль мой, - отрезал Нокс. - И я такую ораву не повезу.
      - Ладно, - уперлась Бет. - Спросим в бюро по безопасности полетов, сколько человек вы можете принять.