- Тиришри! Ты меня слышишь ?
      - Вельдан ? У тебя все в порядке ? Я на пути к лесопилке. Что там происходит?
      - Шри, не знаю, как тебе это сказать, но мы уже не на лесопилке. За последние пару часов случилось так много всего, что я и не знаю, с чего начать...
      И Вельдан вкратце рассказала фее воздуха, что произошло в доме Тулак, почему они вынуждены были бежать от лорда Блейда и его гвардейцев и как в самую последнюю минуту она обнаружила, что личность Этона жива и заключена в теле человека-нетелепата, пленника Блейда. Когда она завершила рассказ, Шри долго молчала. Наконец она заговорила, и ее мысленный голос был на диво спокоен:
      - Вот что, Вельдан, оставайтесь там, где вы сейчас находитесь. У вас есть еда и убежище - лучше места и не придумаешь. Я передам Элиону твой рассказ, потом отправлюсь на лесопилку и выясню, что там творится, и уж после того прибуду к вам.
      - А ты сумеешь найти нас в такой буран? - с сомнением спросила Вельдан.
      - Не тревожься. Буран уже почти выдохся, и скоро начнет светать, что для меня, впрочем, безразлично. Для моего зрения вы оставили след, который сохранится на горе еще несколько дней. Не тревожься. Скоро я присоединюсь к вам, и тогда мы вместе придумаем, как спасти иерарха, а с ним и беднягу Этона.
      Тиришри, ты великолепна, устало подумала Вельдан. Мне бы твою уверенность!
      Блейд так и не сомкнул глаз до той минуты, когда сержант явился будить его. Хотя старый вояка сконфуженно извинялся за то, что побеспокоил командира, Блейд отчасти был даже рад его приходу. Ночные мысли его могли навеять что угодно, только не крепкий сон, а потому эта ночь показалась Блейду длиннее года.
      - Ничего страшного, - сказал он сержанту. - Я и не спал вовсе. Ладно, раз уж пришел - говори, что тебе нужно? Что-то случилось?
      - Не то чтобы случилось, ваша милость, то есть ничего плохого. Я хотел сказать вашей милости, что бурану почти что конец пришел. Вот-вот начнет светать, я и подумал: может, ваша милость пожелает выйти засветло. Ежели непогода и впрямь утихомирится, хорошо бы нам этим воспользоваться и побыстрей убраться с этой треклятой горы.
      Блейд проворно выбрался из постели, где всю ночь продрожал под грудой одеял, хотя лег спать одетым и в сапогах. Впрочем, неудивительно, что он замерз, - засветло в чердачной комнате сквозило еще почище, чем ночью.
      - Славно придумано, сержант, - похвалил он вслух. - Ты совершенно прав. Скажи людям - пусть будут готовы отправиться как можно скорее, но двоих пошли вверх по тропе, к месту оползня - пускай отыщут труп торговца. Не люблю оставлять неоконченные дела. Хотя я сомневаюсь, чтобы раненый человек смог пережить этакую ночь, все же мне будет как-то спокойней, если мы найдем тело.
      - Слушаюсь, ваша милость, - без особого восторга кивнул сержант и замялся прежде, чем задать новый вопрос. - Э-э... ваша милость, как нам быть с конем госпожи Тулак? Может, захотите взять его с собой? Это добрый боевой конь, ваша милость, и не такой уж старый. Просто стыд бросать его подыхать от голода. Госпожа Тулак в лошадях разбирается, как никто в мире, а она вроде обожает... то есть обожала этого конягу.
      Блейд метнул на него острый взгляд:
      - Ты прав, сержант. Прекрасно! Старая сука и впрямь была без ума от этой клячи, если поселила ее в своей кухне. Интересно, достанет ли у нее мозгов вернуться за своим любимцем?
      - Так, ваша милость, она же еще не спятила...
      - А по мне, сержант, так старая болтунья наполовину уже чокнулась. Кто знает, вдруг этот конь и вправду приманит ее? Вот что, сержант, оставь-ка здесь двоих... нет, лучше четверых. Пускай устроят засаду на случай, если Тулак и ее спутница и вправду вернутся. Зверя, который был с ними, лучше сразу пристрелить - все равно такого исполина поймать живым невозможно, но этих женщин нужно доставить ко мне живыми. Постарайся вбить это в их головы.
      - Слушаюсь, ваша милость, - кисло отозвался сержант. - Сейчас же все исполню.
      - Отлично. - Блейд отправился к двери, но с порога обернулся. - И поторопись, сержант. Я хочу как можно скорее выбраться отсюда и вернуться в город. Ступай. Сообщишь мне, когда все будет готово. А я пойду побеседую с иерархом.
      Драконий провидец исчерпал запасы своего терпения после того, как всю ночь пытался вразумить законного владельца тела, в котором он отныне был заключен. Этот Заваль - несчастный человечишка! - был попросту безнадежен. В бессильной ярости Этон проклинал свою злую судьбу. Как он ни бился, его невольный сосед по телу только вопил что-то о безумии или одержимости демонами. Разум его - если только он был достоин сего благородного названия - представлял собой зловонную трясину примитивных страхов и суеверий, топкое болото вины и слабоволия. И вдобавок ко всему этот человек - пленник одного из наихудших врагов Тайного Совета, да и еще и завтра вечером приговорен умереть! Да если б Этон-провидец обыскал весь свет, он и тогда не сумел бы выбрать наихудший сосуд для своего разума! И почему только этот болван - единственный - подошел к нему настолько близко, чтобы совершить перенос сознания?
      А и в самом деле - почему? К несчастью, хотя Этон, судя по всему, ни в малейшей степени не мог повлиять на сознание человека, он все равно не мог отрешиться от боли и страданий человеческого тела. Его мучили бессонница, голод и жажда, затекшие мускулы терзало лютой судорогой оттого, что он всю ночь провел, связанный, в одном положении. Никогда еще в жизни дракон не чувствовал себя таким слабым и несчастным. Он уже подумывал о том, не лучше ли было ему и вправду умереть... но все же, пока он жив, остается, пускай и малая, надежда на спасение. Во всяком случае, так думал Этон до той минуты, когда дверь медленно отворилась и в комнату вошел человек, называвший себя Блейдом.
      Командир Мечей Божьих грубым рывком усадил связанного пленника и прислонил его спиной к деревянному изголовью кровати. Достав фляжку с водой, смешанной с вином, он поднес ее к губам иерарха и позволил ему выпить все без остатка. Заваль с жадностью глотал желанную влагу, хотя Этон, ощущавший, как от вина в пустом человеческом желудке разрастается хмельное тепло, сомневался в мудрости такого поступка. От голода и бессонницы у пленника уже голова шла кругом, а вино лишь усугубляло это состояние. Тот, кому грозит смертельная опасность, неодобрительно размышлял дракон, должен все-таки думать о последствиях своего легкомыслия.
      Когда Заваль осушил фляжку, Блейд уселся на краю постели.
      - Расскажи мне о девушке, - отрывисто проговорил он. - О девушке со шрамом, которая была здесь ночью. Что она тебе говорила?
      Заваль заколебался. Этон явственно ощущал, как человек боится сказать что-то не то. Командир Мечей Божьих подался вперед.
      - Говори/
      Мир провидца взорвался слепящими искрами боли - кулак Блейда стремительно и точно ударил Заваля под вздох. Иерарх согнулся, захлебываясь криком, но Блейд ухватил его за волосы, рывком запрокинул голову, вынудив пленника смотреть в лицо своему мучителю.
      - Хочешь, чтобы я на закате показал тебе, как долго можно умирать? вкрадчиво спросил Блейд.
      - Я... она... - Заваль всхлипнул. От страха ему даже удалось выговорить целую фразу. - Она сказала, чтобы я не шумел... что она освободит меня, если я отвечу на ее вопросы.
      Трус, вскричал Этон, трижды проклятый трус! Жалкий глупец! Молчи! Не предавай ее этому чудовищу! Блейд впился взглядом в лицо иерарха.
      - Какие вопросы? - резко спросил он. - О чем она тебя спрашивала?
      - Молчи!
      - Только об одном, - невнятно промямлил Заваль. - Больше не успела. Она спросила, что случилось на перевале, когда я увидел дракона. Она знала, что у меня в голове демон...
      - О глупец! Ничтожный болван! Молчи о демоне! Болтай что угодно, но об этом молчи! Блейд медленно покивал:
      - Ну-ка, Заваль, расскажи мне побольше об этом демоне. Он говорит с тобой?
      Иерарх кивнул:
      - Он назвал меня глупцом. Велел, чтобы я ничего тебе не говорил. Прошлой ночью он велел мне доверять той женщине.
      Губы Блейда тронула ледяная усмешка.
      - Ну-ну! Кто бы мог подумать, что такое возможно? Так вот что случилось с тобой, дракон! Значит, ты сумел переместиться в человеческое сознание... а я получил двух пленников вместо одного.
      Хотя сам Этон не мог помнить Блейда, он хранил воспоминания провидицы Чаалы, своей предшественницы, которая присутствовала на суде над отступником. К удивлению дракона, Чаала запомнила Аморна не как законченного негодяя, каким живописал его Тайный Совет, но как погрязшего в заблуждениях безрассудного юношу, чья казнь, быть может, и необходимая, была событием трагическим.
      От этих мыслей Этона грубо оторвала боль. Пальцы Блейда впились в лицо иерарха с такой силой, что ногти вонзились в плоть, вынуждая Заваля прямо смотреть ему в глаза.
      - Я хочу поговорить с твоим демоном, Заваль, - процедил Блейд. Теперь я буду задавать вопросы, а ты передашь мне, что он ответит. Ты все понял?
      - Нет! Я не стану говорить с ним! Так ему и скажи!
      Этон почувствовал, как Заваль сжался от страха, повторяя вслух его слова. Лицо Блейда окаменело, и два таких разных разума, которые обитали в теле иерарха, равно содрогнулись от леденящего ужаса.
      - Ты, кажется, забыл, дракон, - тихо, очень тихо проговорил Блейд, что ты теперь тоже обитаешь в этом теле. Если Завалю будет больно, ты тоже ощутишь боль, а пребывание в этой хрупкой плоти быстро научит тебя истинному значению этого слова. Еще хочу напомнить, что деваться тебе больше некуда. Если это тело погибнет - умрешь и ты. Ты, верно, важная персона среди своих соплеменников, если путешествовал вместе с чародеем... а потому наверняка должен выжить любой ценой.
      - Полагаешь меня глупцом ? Я же знаю - стану я отвечать или нет, а ты на закате все равно убьешь это тело!
      - Нет! - громко взвизгнул иерарх. - Это я не могу ему сказать! Демон не станет отвечать тебе, Блейд. Не станет!
      Блейд разжал пальцы, выпустив лицо Заваля, и вытащил свечу из подсвечника, стоявшего на столике у кровати. Он поднес свечу к лицу иерарха - так близко, что дым горящего фитиля разъедал глаза Заваля, а от жара пламени покраснела кожа.
      - В таком случае, - холодно проговорил Блейд, - пускай твой демон передумает - ради твоего же блага, - прежде чем я пущу в ход иные средства убеждения.
      Тиришри, которая последовала за Блейдом в комнату пленника, слушала этот разговор с нарастающим ужасом. Она добралась до дома Тулак, сосчитала солдат, расположившихся на лесопилке, и отыскала щель в крыше дома, между двумя кусками черепицы. Проскользнув в эту щель, фея оказалась в чердачной комнате - и при виде ее обитателя была так потрясена, что едва не выдала себя.
      Аморн! Через двадцать с лишним лет оказалось, что отступник, который так загадочно исчез перед самой казнью, все это время скрывался, можно сказать, на самом пороге Гендиваля! Неудивительно, с горечью подумала Шри, что в этой стране все пошло наперекосяк. Всюду, где ни появляется этот негодяй, он сеет раздор и разруху. Вначале Тиришри хотела сообщить эту новость Кергорну, но на таком расстоянии ей пришлось бы посылать столь мощный телепатический сигнал, что удержать свои мысли в узком личном луче было бы почти невозможно, а она менее всего на свете желала сейчас выдать Аморну свое присутствие. Когда имеешь дело с таким беспринципным негодяем, даже малое преимущество может оказаться безмерно важным.
      Шри подслушала разговор Аморна с сержантом, и у нее возникла идея. Услыхав, что двое солдат отправятся искать труп Тормона, фея сообщила об этом Элиону и намекнула, что мундиры гвардейцев пригодятся им, чтобы без помех проникнуть в город. Пришлось немного поспорить - и почему это люди во всем видят прежде всего дурную сторону? - но в конце концов она убедила Элиона в разумности своего плана. Затем Шри последовала за Аморном, надеясь, что ей удастся взглянуть на пленника.
      Ее ужаснул и оттолкнул его жалкий, изможденный вид. Неужели Этон не мог избрать для своего разума более крепкий и прочный сосуд? Час от часу не легче! Да ведь этот замухрышка выглядит так, словно не дотянет и до собственной казни! Тиришри успокаивала себя тем, что если Аморн ради каких-то своих замыслов хочет непременно принести иерарха в жертву, уж он-то из кожи вылезет, а постарается, чтобы пленник дожил до заката!
      Экая жалость, что Аморн сбился с пути истинного! Какой из него мог бы выйти архимаг!.. Непрошеная эта мысль потрясла фею до глубины души. Что это, во имя Эолиса, на нее нашло? Неужто она и "правду хочет, чтобы Тайным Советом управляло такое существо - непредсказуемое и одержимое, коварное и обаятельное? С ума она сошла, что ли? И все же, пускай на миг, эта мысль показалась Шри настолько притягательной, что она почти обрадовалась, когда отступник приступил к допросу пленника, - все, что угодно, лишь бы отвлечься от столь неподобающих размышлений!
      С ужасом и отчаянием Тиришри узнала, что Аморн догадался о присутствии дракона в теле иерарха. Чума на этого негодяя! Теперь он еще старательней будет охранять пленника, а уж если заподозрит, что Этон может узнать его, сделает все, чтобы уничтожить Заваля вместе с сознанием дракона.
      Этого нельзя допустить! В отчаянии Шри уже подумывала о том, чтобы прикончить Аморна, но тогда ее сила волей-неволей расправится и с пленником... Мысли Шри заметались. Может быть, ей удастся как-то отвлечь Аморна, при этом не выдав себя?
      К огромному ее облегчению, помощь пришла с неожиданной стороны. В комнату вошел пожилой, крепкого сложения человек. Шри узнала сержанта.
      - Ваша милость! - робко окликнул он. - Прошу прощенья, что помешал, но ваша милость велели прийти и сказать, когда мы будем готовы отправляться в путь.
      Командир Мечей Божьих едва удостоил его взглядом.
      - Да-да, - нетерпеливо бросил он, - сейчас... Сержант судорожно сглотнул.
      - Еще раз прошу прощенья, ваша милость, но мы не знаем, долго ли продлится это затишье. Ежели ваша милость желает вовремя добраться до города и приготовить Великое Жертвоприношение - нужно отправляться немедленно.
      Аморн отставил свечу. Шри увидела, как гневно блеснули его глаза, и приготовилась к приступу ярости... но когда отступник заговорил, голос его был ровен и мягок:
      - Хорошо, сержант. Тебе виднее. Я был бы последним глупцом, если б не прислушался к совету местного уроженца. Сделаем по-твоему и вернемся в город - чем скорее, тем лучше.
      Помимо воли фея восхитилась этим человеком. Только прирожденный командир и предводитель способен так ловко играть на самолюбии своих подчиненных и следовать их советам - особенно если этот совет противоречит его собственным планам. Однако едва сержант вышел из комнаты, Аморн повернулся к своему пленнику и первыми же словами уничтожил невольное восхищение Шри.
      - Ну что ж, дракон, - сказал он, - ты получил отсрочку. И все же по дороге в город подумай вот о чем: допрос не отменен, а только отложен. В моем распоряжении будет почти весь день, до заката, чтобы вытрясти из тебя ответы на все вопросы. - Блейд одарил пленника мрачной усмешкой. - Идем, иерарх. Если б ты мог остаться в живых, ты был бы мне благодарен. Твоя жертва будет не напрасной, ибо когда я стану правителем Каллисиоры - за спиной иерарха Гиларры, разумеется, хотя и это можно изменить, - страна под моей рукой будет процветать так, как никогда не процветала и в лучшие годы твоей власти. Я владею тем, что изменит участь нашего многострадального края...
      Если бы у феи были уши, сейчас она бы их навострила. Что такое изобрел Аморн? Никто и никогда не сомневался в том, что он очень умен. Неужели он знает, почему рушатся Завесы? Озадаченная, но безмерно заинтригованная, Шри подобралась поближе.
      Блейд вынул из кармана какой-то плоский блестящий квадратик, целиком уместившийся на его ладони. От любопытства фею бросило в дрожь. Изменит участь нашего многострадального края - так сказал Аморн, но как же ему удалось добиться успеха там, где потерпел поражение весь Тайный Совет?
      Аморн между тем разворачивал серебристый квадратик, и тот в его руках становился все больше и больше. Зачарованная этим зрелищем, Тиришри подвинулась ближе. Что же это может быть? В развернутом виде диковинный предмет оказался не чем иным, как большим мешком из мягкой серебристой ткани, гладким, точно лягушачья кожа, без единого шва - фея не смогла даже разглядеть ни единой ниточки. Она опустилась ниже, загораясь праведным гневом. Такую вещь не могли смастерить в Каллисиоре - наверняка это вещь из наследия Древних, которую отступник украл в Гендивале!
      Положив серебристый мешок на кровать рядом с собой, Аморн снова обратился к иерарху:
      - Видишь? Красивая штучка, верно? В недрах этого мешка, дорогой мой иерарх, сокрыто спасение всей Каллисиоры...
      Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Шри метнулась к кровати и нырнула в мешок. Глянуть одним глазком - и...
      И тут рука Аморна схватила мешок. Горловина стянулась - и фея оказалась в кромешной тьме. В панике она забилась, пытаясь высвободиться, теперь уже не важно, обнаружит она себя или нет! Лишь сейчас открылась Шри вся мера ее глупости: Аморн все это время был хорошо осведомлен о ее присутствии и ловко заманил ее в ловушку, сделав приманкой ее же безрассудное любопытство.
      Что это за треклятая штука? Не обычный мешок - во всяком случае, изнутри. Фея воздуха оказалась в месте, где не просто царила тьма - здесь не было ни света, ни звука, ни осязаемых границ. Шри охватил ужас. Никогда в жизни она не испытывала настоящей слепоты: чувства феи воздуха всегда могли приспособиться к любой ситуации. Здесь же не было ничего - вообще ничего. Куда делся проклятый мешок? Шри бессильно зависла в пустоте, в полном и абсолютном ничто.
      Откуда-то, из невероятного далека до ее слуха донесся слабый, едва различимый голос. Уже изголодавшись по ощущениям, Шри радостно ухватилась за этот звук, но слова, которые она разобрала, радости ей не принесли.
      - Ну что, драгоценная моя фея? Как тебе нравится твоя темница? Приятно видеть, что соглядатаи Кергорна все так же легковерны и глупы. Ты заключена в вещи, которая происходит с моей родины - наследии моих предков. Остроумно, не правда ли? Мы использовали такие мешки для перевозки тяжелых или громоздких грузов. Серебристая ткань создает поле, которое помещает содержимое мешка за пределами нашей реальности - всего лишь на один шажок, но и этого довольно. Таким образом, мешок ничего не весит и почти не занимает места, пока его вновь не откроют. Думаю, тебе полезно будет это знать, ведь ты проведешь здесь немало времени, а точнее говоря - остаток своих дней. И кстати, мысли через границу реальностей не проходят, так что можешь не трудиться звать на помощь своих дружков-чародеев - хотя, конечно, можешь попытаться, если пожелаешь. В конце концов, больше тебе заняться будет нечем.
      Тиришри взорвалась гневом. В обычных условиях эта вспышка снесла бы с лица земли весь дом до основания, но кромешная тьма, которая облекла ее со всех сторон, проглотила эту вспышку как ни в чем не бывало. Спасенья нет. Она оказалась в плену - и это именно тогда, когда она так нужна своим спутникам! В этой необычной темнице Шри оставалось лишь изнывать от злости - на Аморна, который так ловко заманил ее в ловушку, но больше на себя за то, что так легко попалась на крючок.
      Глава 25
      ПЛАНЫ МЕНЯЮТСЯ
      Проснись, Тулак! Проснись! Тулак застонала. Кто-то немилосердно тряс ее за плечо, болела затекшая шея, запах жареного бекона был просто восхитителен - и все же она никак не могла открыть глаза. Дернувшись, наемница оттолкнула назойливую руку.
      - Чтоб те лопнуть! - невнятно проворчала она. - Спать хочу!
      - Тулак! - Настырный нахал с силой ткнул ее под дых.
      - Что?! - рявкнула она и, открыв глаза, увидела, что над ней склонилась Вельдан. - Ты почему не спишь?!
      Возмущенная, она резко села - и женщины со стуком столкнулись лбами.
      - Я уже выспалась, - сообщила девушка и сморщилась от боли, потирая ушибленный лоб. - И чувствую себя неплохо - если, конечно, ты снова не вздумаешь меня боднуть. Ты-то как? Каз вначале разбудил меня, потому что тебя никак не мог добудиться. Он даже испугался за тебя.
      Тулак потерла ладонью затекшую шею и выругала себя за недомыслие. Надо же такое придумать - заснуть на каменной плите у очага!
      - Ничего страшного, - заключила она. - Кружку пивка да под бок паренька - и все как рукой снимет.
      Она лукаво ухмыльнулась Вельдан, и женщины дружно рассмеялись.
      - Вот этого лекарства я давно не пробовала... - Смех Вельдан угас. Тулак зло сверкнула глазами.
      - Мне и мыслей твоих читать не надо, чтобы понять - ты опять о своем треклятом шраме вздыхаешь, глупая ты девчонка! Я ведь уже говорила тебе раньше, что все это чепуха, - и только ради того, чтобы тебя переубедить, я, как только закончится вся эта заварушка, возьму тебя в город и найду тебе подходящего кавалера!
      - Если ты сумеешь это сделать, не оплатив кавалеру услуги, - мрачно отозвалась Вельдан, - я, так и быть, прошу тебя за то, что ты такая занудная старая хлопотунья.
      - Зови меня, как тебе в голову взбредет, только не старой! - заявила Тулак, тыкая в нее пальцем. - И запомни, девочка моя, в один прекрасный день я заставлю тебя подавиться твоими же словами!
      Вельдан сделала неприличный жест.
      - Постарайся лучше сама не подавиться вот этим. Натянув рукав куртки на руку, чтобы не обжечься, она сняла с огня сковородку с жареным беконом. Тулак подцепила один ломтик ножом и принялась его подбрасывать, чтобы поскорее остыл.
      - Я гляжу, вы таки отыскали еду, - ухмыльнулась она.
      - Это Каз, - пояснила Вельдан с набитым ртом. - Отыскал еду и разбудил меня. Он помнил, как ты сказала, что здесь прорва еды, вот и отправился на поиски. - Бледное от усталости, изуродованное шрамом лицо девушки озарила улыбка. - Тулак, это поразительно! Каз говорит, что там, в пещерах, довольно еды, чтобы год кормить пару деревень! На вот, возьми. - Она сунула Тулак кружку крепкого черного чая. - Думаю, тебя это обрадует.
      - Я так полагаю, наш могучий дружок сейчас в верхних пещерах? - сухо осведомилась наемница.
      - Как это ты угадала? - хихикнула Вельдан. - Где же еще - выбирает самые лакомые кусочки! Он сказал, что все мясо там заморожено, - это правда?
      Тулак кивнула:
      - Именно поэтому мясо хранят в верхних пещерах. Они почти весь год находятся выше точки таяния снегов, и там всегда стоит жуткий холод. И сухо к тому же. Мясо там сохраняется свежим на удивление долго.
      Вельдан понимающе покивала.
      - Каз ворчал, что впервые в жизни ему пришлось оттаивать ужин собственным пламенем. Как бы то ни было, я велела ему не возвращаться, пока не наестся до отвала. Дракены не слишком-то аккуратные едоки.
      Тулак сдернула со сковородки еще один ломтик бекона.
      - Сегодня он не одинок, - заметила она, рукавом вытирая заляпанный жиром подбородок.
      - Как ты вообще обнаружила это место? - спросила Вельдан. Наемница пожала плечами:
      - Самые страшные тайны Тиаронда - это величина иерархова мужского достоинства... ну и, само собой, десятинные пещеры. Полагаю, именно поэтому Блейд, иерарх и их прихвостни ходят, в отличие от всех нас, такие сытые и гладкие: обитатели Священных Пределов кормятся запасами из десятинных пещер, а весь город между тем умирает с голоду. Каждый год - кроме этого, само собой, - все крестьяне, охотники и рыбаки Каллисиоры отдают иерарху десятую часть своего урожая или добычи, и никто почему-то не задумывается над тем, куда все это девается. Я и сама не задумывалась, покуда много лет назад - я была тогда твоей ровесницей и служила в гвардии - меня не назначили в охрану десятинных пещер. Охранников этих немного, и на другие посты их уже не назначают. Сама эта служба - детские игрушки, не надорвешься, но все охранники должны поклясться самой страшной клятвой, что сохранят тайну. Если о десятинных пещерах пройдет хоть малейший слух, охранники - и все их близкие - неминуемо лишатся самых важных частей тела. Кстати, вход, которым мы воспользовались, - запасной. Туннель из нижних пещер ведет прямехонько в подвалы Храма, и вот этот-то вход охраняют так, что муха не пролетит. Зимой мало кому охота карабкаться на гору. Верхний вход расположен в почти недоступном месте, надежно скрыт и, как ты сама видела, забран чугунными воротами. Ключи от них только у Блейда и иерарха.
      - Как же ты тогда добыла ключ? Тулак пожала плечами:
      - В рядах Мечей Божьих мне служилось приятно и весело, покуда их командиром не стал этот сукин сын Блейд. По какой-то причине он решил, что женщинам в гвардии не место. В то время я была единственной женщиной в охране десятинных пещер - и сразу поняла, куда ветер дует. Разве позволил бы Блейд неправедно уволенному солдату свободно уйти, унося такую тайну? Я сообразила, что не могу ждать до тех пор, пока всех женщин уволят из гвардии официально, - прежде чем наступит этот день, я попросту тихо "пропаду без вести". Вот я и решила "пропасть" по собственной воле. Я бежала из Тиаронда и долгие годы служила наемницей в горных кланах...
      - А как же ключ? - перебила Вельдан.
      - Что? Ах да, ключ. Я просто украла его у Блейда, заказала копию у кузнеца и вернула оригинал на место. Блейд так ни о чем и не догадался. Я всегда знала, что когда-нибудь этот ключик ой как пригодится.
      - И все-таки - как тебе удалось украсть ключ? Блейд, должно быть, не спускал с него глаз!
      Тулак одарила ее сердитым взглядом.
      - Что ж, если тебе так хочется знать... Я переоделась уборщицей, из тех, что наводят порядок в Цитадели. Долгонько пришлось мне выслеживать, где Блейд прячет ключ, еще дольше я придумывала, как его украсть. Так что, как видишь, все мои самоотверженные труды оказались не напрасны: ключ нам здорово пригодился, а к тому же все эти годы мне грела сердце мысль, что я обвела-таки вокруг пальца этого высокомерного ублюдка.
      Дрожа всем телом, Сколль вместе с вороными и обозленной на весь свет ослицей торчал на тропе выше того места, где сошел оползень. По словам Элиона - хотя одному только Мириалю известно, как он раздобыл эти сведения, - на тропе вот-вот появятся два гвардейца. Сколль боязливо оглянулся на окоченевшее тело диковинного исполина, которое Тормон и Элион наполовину откопали из-под снега. Юношу пробрала дрожь, порожденная отнюдь не лютым холодом. Он, конечно, знал, что чудовище мертво, но оно такое огромное, и... почему у него такой вид, словно оно вот-вот шевельнется?
      Сколль почти обрадовался, когда из-за поворота тропы наконец показались гвардейцы. Он сделал глубокий вдох.
      - Помогите! - Мириаль всемогущий, пусть только они не спросят, как я здесь оказался! - Помогите! Оно не мертвое! Оно дышит! Поглядите сами!
      Он увидел, как гвардейцы быстро переглянулись, от удивления разинув рты. И нахмурились - то ли от испуга, то ли в замешательстве. Потом они разом спешились и направились к нему.
      - Глядите, глядите! - вопил Сколль, тыкая пальцем в дракона. - Оно моргнуло!
      Гвардейцы подбежали к нему. Один, как и предвиделось планом, сразу нагнулся осмотреть окоченевшее чудище, зато второй грубо схватил Сколля за руку и рывком притянул к себе.
      - Ты кто такой, ад тебя забери? - грозно спросил он. - Откуда ты взялся? И что ты здесь делаешь с конями лорда Блейда? Отвечай!
      - Я... меня... старший конюх... - просипел Сколль. Гвардеец со всей силы огрел его по уху:
      - Не смей мне врать!
      И снова замахнулся, но тут из-за груды хвороста выскочил Тормон и увесистым суком, точно дубинкой, с рассчитанной силой стукнул солдата по макушке шлема. Гвардеец обмяк и осел на снег. Со вторым солдатом точно так же управился Элион. Тормон склонился над упавшим и мозолистыми пальцами стиснул ему горло. Гвардеец дернулся и затих. Выпрямившись, торговец бесстрастно глядел на него.
      Мгновение Сколль таращился на мертвеца, потом поспешно оглянулся - и увидел, что то же самое проделал с другим солдатом Элион. Сколль опрометью бросился прочь, отбежал на несколько шагов - и его вырвало. Когда тошнота ослабла, на плечо юноши легла чья-то рука. Он оглянулся - Тормон протягивал ему влажный и не слишком чистый лоскут:
      - На вот, утрись.
      Сколль взял у него лоскут, но не смог произнести ни слова. В голове у него все еще звенело от оплеухи гвардейца, а пустой желудок по-прежнему так и норовил вывернуться наизнанку.
      Торговец поглядел на него и пожал плечами:
      - Понимаешь, паренек, я и сам не знаю, как это у меня вышло. В жизни не подумал бы, что смогу вот так, глазом не моргнув, убить человека. То есть после того, что сталось с Канеллой и Аннас... но все равно я никак не мог решиться. А тут он ударил тебя - ни за что, просто так, и этот удар решил дело. Я убил его без колебаний - все равно что осу придавил. Он похлопал Сколля по плечу:
      - Должно быть, меня так разобрало оттого, что прошлой ночью я так дурно с тобой обошелся. Когда этот солдат тебя ударил, я увидел себя самого. Мне стыдно, сынок, ужасно стыдно. Прошлой ночью я был не в своем уме, и только это меня извиняет. Если я смогу как-то загладить свою вину, будь уверен, сынок, я это сделаю.
      - Я... мне... спасибо. - Сколль не знал, что сказать. Он вспомнил, как боялся одержимого безумца, который ночью избил его. Сейчас он заглянул в простое, морщинистое, такое обыкновенное лицо Тормона - и увидел доброго и честного человека, который испытал то, чего не в силах был вынести, точь-в-точь как вороные ускакали, волоча за собой Сколля, на пропахшей горелой плотью равнине. Сейчас юноша вспомнил свои тогдашние чувства бессилие, ужас, боль - и вдруг осознал, что они с Тормоном очень похожи. Их обоих подхватил неистовый поток событий, жизнь оторвала их от всего, что было им дорого и близко, и теперь они отчаянно боролись с судьбой, пытаясь выплыть - и выжить.
      Повинуясь душевному порыву, Сколль протянул Тормону руку.
      - Я помогу тебе найти твою дочку, - поклялся он. - Помогу, чем сумею.
      Элион ломал голову, куда могла деться Шри. Она отправилась разузнать, что творится на лесопилке, но это было целую вечность назад. Между тем он, Тормон и Сколль накормили и почистили животных, включая и вороных сефрийцев, которые, судя по всему, переночевали под открытым небом без особых последствий - разве что рысили не так бодро, как обычно, да изрядно проголодались - запасы зерна в дорожных мешках Элиона были невелики.