Диаммара (Талисманы власти - 4)

      - Вы хотите сказать, что, если в других местах станет известно, что мы были дружны с Ориэллой, у нас могут быть неприятности? - осторожно осведомился Tap-нал. - Но почему?
      - Пожалуйста, не судите нас слишком поспешно и не лишайте ваших людей пристанища, в котором они нуждаются, - сказал Измир. - Но в землях Ксандима ваши друзья заочно приговорены к смерти, и приговор будет приведен в исполнение, если они вернутся. Уже несколько лет особый дозор охраняет наши границы, и у меня, как и у старейшин всех ксандимских поселений, имеются строжайшие указания на случай возвращения изменников и чародеев. Я должен схватить их и доставить в Ксандимскую Твердыню, а оттуда, после суда, они отправятся на Гору Слепого Бога. - Измир вздохнул. - Это значит, что их принесут в жертву.
      ***
      Одинокий ксандимский пастух, сидевший у костра, взглянул на небо и вдруг увидел на фоне луны какие-то темные точки, летящие очень высоко и очень быстро. Пастух нахмурился. Во имя Богини, что это может быть? На Небесный Народ не похоже, они обычно по ночам не летают...
      ***
      Ориэлла забыла все свои прежние страхи и вовсю наслаждалась полетом. Ей щекотали нервы высота, морозный воздух и очарование лунной ночи, еще более увеличивающие силу Древней Магии. Волшебница прижалась к шее Чайма, пряча лицо от колючего ветра, и зарылась пальцами в густую черную гриву. Земля внизу казалась вырезанной из топаза и янтаря. Лесные чащи выглядели морозными узорами на стекле, а ветра струились вокруг серебряным ливнем.
      За спиной у нее сидел Гринц, а на плече - ястреб. Краем глаза Ориэлла видела Шианната и Искальду. Все трое ксандимцев были связаны воедино магией талисмана и потоками ветра. Форрал восседал на огромном сером коне, похожем на грозовое облако, а Ваннор мчался на белой кобыле, сверкающей в лунном свете подобно жемчужине. Между Чаймом и Шианнатом была натянута большая рыболовная сеть, взятая на "Неспящем", и в этой сети, словно диковинные рыбы, болтались обе пантеры и Вульф. Линнет летела по левую руку от волшебницы и, казалось, без труда выдерживала заданный темп.
      А скорость была велика, даже несмотря на то что ксандимцам приходилось тащить дополнительный груз. Ориэлла надеялась достичь жилища Чайма за три дня - если не случится ничего непредвиденного. А что потом? Когда она заглядывала в Водоем Душ, Элизеф находилась в Аэриллии, но кто поручится, что Волшебница Погоды и сейчас еще там?
      ***
      Незадолго до заката Элизеф вошла в Город Драконов, и масштаб разрушений ее поразил. Воспоминания Анвара, который в тот момент был напуган, спешил, да к тому же находился под землей, не передавали картину полностью. Крылатые носильщики опустили волшебницу на вершину самой высокой башни - именно отсюда Ориэлла с Анваром когда-то впервые увидели Диаммару. Алмазный шпиль, отмечающий центр города, треснул по всей длине, камни, которыми была вымощена долина, потрескались и раскололись, а здания производили впечатление разрушенных до основания. Но, присмотревшись, Элизеф поняла, что это лишь кажется: на самом деле многие дома уцелели. Она обернулась к Солнечному Перу, который с презрительным выражением рассматривал лежавший внизу город.
      - За дело, - сказала волшебница.
      Солнечное Перо пожал плечами - этот жест неизменно приводил Элизеф в бешенство, поскольку свидетельствовал о недостатке уважения.
      - Как скажете, госпожа. Я пошлю людей в развалины, чтобы подыскали вам подходящее место для ночлега.
      К наступлению ночи Элизеф уже успела устроиться в Диаммаре если не с комфортом, то по крайней мере с удобствами. Берн, в обязанности которого по-прежнему входило повсюду таскать за хозяйкой тщательно завернутый в плащ Пламенеющий Меч, положил Талисман у стены и отправился искать себе пристанище в соседнем домике. Бесполезность Меча ее слегка огорчала, но в остальном Элизеф была весьма довольна собой. Солнечное Перо сообщил, что войска из Казалима прибудут следующим утром и завтра же ночью начнут поступать первые рабы из Цитры и Эйри. Элизеф погрела у огня замерзшие руки и решила, прежде чем лечь спать, проверить, как там Ориэлла.
      Она наполнила кубок водой и мысленно вызвала образ Ваннора. Почувствовав, что она со страшной скоростью летит по воздуху, Элизеф утратила сосредоточенность и испуганно вернулась в свое тело. Выругавшись, она заставила себя успокоиться и повторила попытку. Что же там, во имя всех демонов, происходит? В последний раз Ваннор еще плыл на корабле, а это было не так уж давно. Элизеф помнила, что тогда мысли его до такой степени были пропитаны страхом и скорбью, что ей ничего не удалось от него добиться. Теперь же он был гораздо спокойнее, и, покопавшись в памяти жертвы, Элизеф поразилась тому, что увидела.
      Итак, отомстить Занне она не успела - проклятая баба осталась в ксандимском селении на побережье! Но это пустяк по сравнению с тем, что Ориэлла, оказывается, научилась летать на ксандимцах. Значит, времени практически не остается. Придется спешить, а Элизеф по опыту знала, что в спешке вечно совершаются ошибки, за которые потом приходится дорого платить.
      Впервые за это время она задумалась о том, верно ли поступила, не став завоевывать сначала ксандимцев, и оставила у себя в тылу, как теперь выясняется, опасного противника. Но потом Элизеф решила, что глупо раньше времени поддаваться панике. В конце концов, у нее в руках есть заложники, судьба которых Ориэлле небезразлична. Надо будет не забыть найти среди рабов Элизара и Нэрени.
      - Итак, пусть Ориэлла летит, - пробормотала она вслух. - Я буду готова.
      ***
      Передвигаясь по ночам, Ориэлле и ее спутникам удалось добраться до цели незамеченными. На заре они прятались в перелесках и по очереди охраняли сон остальных. Как и рассчитывала волшебница, на рассвете четвертого дня они приземлились возле жилища Чайма. Эфировидец был до глубины души тронут, увидев свой прежний дом, и, не дожидаясь, пока остальные превратятся в людей, вбежал в пещеру у подножия Пика.
      Внутри все свидетельствовало о десятилетнем отсутствии хозяина. Одеяла и шкуры сгнили, посуда разбита, пол загажен - здесь явно не раз побывали дикие животные. Эфировидец вспомнил уроки Паррика и с успехом воспользовался некоторыми новыми ругательствами, которым научил его начальник кавалерии.
      - - Эфировидец! Вот уж не думал от тебя такое услышать. Разве тебе неизвестно, что все дикие твари - несмышленые дети нашей Богини?
      - Так пусть Ириана научит их себя вести... - начал Чайм и вдруг узнал этот голос. - Басилевс!
      - Он самый - а ты кого ждал услышать? Хорошо, что ты вернулся, маленький Эфировидец,. За века своего существования я никогда не был так рад. Где же ты пропадал? - Внезапно голос молдана стал грустным. - Я должен многое тебе рассказать, мой друг. За последние несколько лет я стал свидетелем весьма печальных событий.
      "Опять", - подумал Чайм. Похоже, жизнь состоит из одних печальных событий и дурных новостей. Тут он вспомнил, что жутко проголодался, страшно замерз и дико устал.
      - Тогда отдохни, - милостиво разрешил молдан, прочтя его мысли. - Я забыл, что вы, созданные из плоти и крови, утомляетесь быстро. Я ждал тебя десять лет - подожду и еще немножко.
      Вошла Ориэлла и, увидев разбросанную посуду и кучи звериного помета на полу, произнесла свою излюбленную фразу:
      - Семь кровавых демонов!
      - Приветствую тебя, чародейка.
      - Привет и тебе, Басилевс. - Ориэлла почтительно поклонилась, хотя в какую сторону кланяться, определить было невозможно: молдан был повсюду. Нам нужно многое тебе рассказать.
      - Мне тоже. Но вы пока устраивайтесь. Я подожду. Шиа шагнула в пещеру и принюхалась.
      - Белки, - сказала она. - Крысы, и семейство лис. Чайм мрачно оглядел все это разорение и сказал:
      - Не знаю даже, с чего начать.
      - А я знаю, - откликнулась Ориэлла и, высунувшись наружу, медовым голоском позвала вора:
      - Гринц? Помнится, кто-то говорил, что хочет быть полезен? Полы мыть умеешь?
      - Мы с Хану пойдем на охоту, - сказала Шиа. - Надеюсь, на склонах Стального Когтя еще не перевелись козы.
      - Стойте! - закричал Басилевс. - Не ходите на Стальной Коготь! Это дурное место. В долине есть олени и кролики - можете поохотиться там.
      После путешествия в рыболовной сети Шиа была не в духе, и теперь в ее глазах вспыхнул упрямый огонек.
      - Но на Стальном Когте тоже есть пантеры! - возразила она. - Так что не важно, что там за...
      - Нет, - глухо сказал молдан. - Пантер на Стальном Когте нет. Больше нет...
      От потрясения Шиа и Хану не могли слова вымолвить.
      - Что с ними случилось? - спросила Ориэлла. - Болезнь? Или на них кто-то напал? Они что - все умерли?
      - Я не знаю, что с ними случилось. - ответил Басилевс. - Но знаю, почему это произошло. Но это лишь часть того, что вам предстоит услышать. У нас еще будет время. А пока берегитесь даже приближаться к Стальному Когтю - это касается всех. Предупредите тех, кто не может понимать нашу речь.
      - Мой народ... - пробормотала Шиа. - Никого не осталось... - Опустив голову, она побрела из пещеры, за ней Хану. Волшебница хотела ее догнать, но Хану сказал:
      - Подожди немного, Ориэлла. Потом ей, наверное, понадобится твоя помощь, но сейчас ее может утешить только другая пантера. Как и меня. Мы поможем друг другу. - И он вышел вслед за подругой.
      Чайм вздохнул:
      - Ну что ж, тогда лучшее, что мы можем сделать, - это навести здесь порядок.
      Среди утвари Эфировидца Форрал откопал старый медный котелок и ведро, которое протекало не сильно. Ориэлла развела огонь, чтобы нагреть воды. Гринц сделал метлу. Ваннор помог Чайму разобрать вещи и выбросить все, что было испорчено безвозвратно. С уборкой они провозились до полудня, а потом по очереди искупались в горном озере под водопадом.
      ***
      Шиа и Хану вернулись с тушей оленя. С наступлением темноты все собрались у очага, и Басилевс повел свой рассказ.
      - Впервые я почувствовал, что Стальной Коготь изменился, примерно десять лет назад. В камне возникло новое напряжение - в нем пробуждалась темная сила. Я, конечно, не утерпел и спросил: "Кто здесь?" - хотя знал, что ответ может быть только один - Габал. Он был таким же сумасшедшим, как раньше: говорил загадками, уверял, что освободился из заточения в тот миг, когда последний из чародеев покинул сей мир, - и при этом утверждал, что сюда его перенес маг, чье сознание тоже заключено в Стальном Когте. Не скажу, что соседство Габала меня обрадовало, - тем более что сила его возросла и он стал намного опаснее. Одним из первых последствий его возвращения стало исчезновение пантер. По сей день не знаю, куда они пропали. Не думаю, что Габал их убил - никаких трупов я не видел. Видимо, кошки, почуяв молдана, сами покинули это место, но куда они ушли, я не представляю. - Басилевс помолчал с минуту, собираясь с мыслями. - Меня также весьма беспокоит маг, поселившийся на склоне Когтя, - мне кажется, он такой же ненормальный, как и Габал. Услышав это, Ориэлла забыла о вежливости.
      - Ты сказал - маг? - перебила она. - Старый маг, с кристаллами вместо глаз?
      - Совершенно верно. Я так и думал, что ты его знаешь. У него нет глаз, и он носит в глазницах драгоценные камни, поэтому ксандимцы зовут его Слепым Богом, хотя на самом деле он каким-то образом видит.
      - Слепой Бог? - Ориэлла фыркнула. - Я гляжу, он ничуть не изменился, и ничего ему не делается. Я надеялась, что Элизеф убила его, но...
      - Нет, Ориэлла. - Форрал пытливо посмотрел на нее. - Я тебя хорошо знаю - ты всегда мечтала сама с ним расправиться.
      - Вот как? - с вызовом сказала волшебница.
      - Да, да. - Форрал усмехнулся. - Я, кстати, тоже не отказался бы убить его своими руками - и, согласись, у меня есть на то причина.
      - Так что, у них теперь культ этого самого бога? - спросил Чайм у Басилевса. - Ив чем же он заключается?
      - В полнолуние или новолуние одного из ксандимцев - обычно преступника, заслужившего гнев Хозяина Табунов и Совета Старейшин, приводят на Поле Камней и приносят в жертву. Таким образом они надеются снискать милость Слепого Бога - хотя, на мой взгляд, это просто удобный способ избавиться от неугодных. А вот что получает с этого Бог...
      - Только не называй его богом, - резко сказала Ориэлла. - Его зовут Миафан, и я знаю, что он получает. Этот мерзавец вытягивает из жертв жизненную силу, чтобы увеличить свои магические способности.
      - Ну что ж, больше он этого делать не будет, - мрачно сказал Форрал, и Ориэлла кивнула в знак согласия. Другой возможности может не быть. Пора наконец свести счеты с Верховным Магом.
      ***
      Форрал проснулся оттого, что ему в ухо ткнулся чей-то холодный нос. Он вскочил и выхватил меч, но оказалось, что его разбудил Вульф. Меченосец сел на кровати и сделал глубокий вдох, чтобы унять бешено колотящееся сердце.
      - Ох, Вульф, - сказал он, переведя дыхание. - В чем дело?
      Волк потянулся и, навострив уши, спрятал нос между передними лапами.
      - Это правда, что ты мой отец? - спросил он. Вопрос застал Форрала врасплох.
      - Да, - ответил он. - Так оно и есть. Вульф тихонько заскулил.
      - Я не могу понять. Бабушка Эйлин говорила, что у тебя темные волосы и борода. Она сказала, что ты умер. И все это говорят, кроме Шиа - она вообще не хочет о тебе разговаривать.
      - Разве твоя мама не рассказывала тебе обо мне? - с некоторым удивлением спросил Форрал. - Я думал...
      - Вообще-то я сам виноват, - признался Вульф. - Сначала я не хотел с ней разговаривать, потому что думал, что я ей не нужен, а потом мы попали на корабль, и тогда уже просто не было времени. Ей было некогда мне объяснить.
      - Хорошо, - сказал меченосец. - Тогда объясню тебе я. Случилось вот что...
      Рассказ занял довольно много времени. У Вульфа накопилось немало вопросов, и Форралу пришлось далеко углубляться в прошлое. Он рассказал сыну даже о детстве Ориэллы, и когда Вульф услышал, что Верховный Маг, наложивший на него проклятие, и есть Миафан, который виновен в смерти Форрала, он тихо зарычал и сказал:
      - Когда-нибудь я его убью.
      "Тебе не придется этого делать, сын мой, - подумал Форрал, - потому что я сам рассчитаюсь с этим подонком".
      ***
      Чайм разбудил волшебницу среди ночи.
      - Чего? - недовольно пробормотала она. - Что тебе нужно?
      Эфировидец прижал палец к губам.
      - Идем со мной, - прошептал он. Волшебница вздохнула, но оделась и взяла меч.
      - Не забудь Талисманы, - напомнил Чайм. Пожав плечами, Ориэлла заткнула за пояс Жезл и закинула за спину Арфу Стараясь не шуметь, она выскользнула из пещеры и спросила Эфировидца, что тот затеял.
      Подошла Шиа, охранявшая вход.
      - Куда это вы собрались? - подозрительно поинтересовалась она.
      - В Палату Ветров, - ответил Чайм.
      - Что? - прошипела Ориэлла. - Ну нет, я туда не полезу!
      Она повернулась, по Чайм удержал ее за руку.
      - Это действительно очень важно, - настойчиво проговорил он. - Отойдем куда-нибудь, где можно спокойно поговорить.
      У водопада волшебница остановилась:
      - Так что же?
      - Послушай, - очень серьезно заговорил Чайм. - Я не знаком с этим вашим Миафаном, но одно я знаю точно: без Жезла Земли тебе нечего и пытаться его одолеть. Я рассказал Басилевсу, что случилось с твоим талисманом, и, кажется, он знает, как восстановить его силу.
      Ориэлла подумала, что ослышалась. Потом ею овладел гнев, но голос ее остался спокойным и ровным:
      - Ты обсуждал мой позор с этим молданом?
      - Проклятие, а что мне еще оставалось? - возмутился Эфировидец. - Он и так уже обо всем знал, Ориэлла! Он сам меня начал расспрашивать. Ведь он дух стихии земли, он сразу почувствовал, что с Жезлом что-то случилось.
      - Ну хорошо, тогда почему он не расспросил обо всем меня?
      - Потому что сначала он хотел выяснить, можно ли тебе помочь, чтобы не вселять в тебя пустых надежд.
      - Пустых надежд? - взорвалась Ориэлла. - Я вам не ребенок!
      - Тогда и веди себя соответственно! - одернул ее Чайм. - Ты что, не слышала, что я сказал? Басилевс может тебе помочь. Или ты предпочитаешь отказаться от возможности вернуть Жезл из пустого упрямства?
      Ориэлла тут же примолкла. Никогда еще она не видела Чайма рассерженным. Ей стало стыдно.
      - Извини, Чайм, - сказала она. - Я вела себя глупо. Просто... - Ее голос сорвался. - Я все время виню себя за тот поступок.
      Эфировидец взял ее за руку.
      - Если сила Жезла вернется, ты наконец перестанешь себя упрекать?
      Ориэлла улыбнулась слабой улыбкой.
      - Ты знаешь, может быть!
      - Хорошо. В таком случае приступим. - Чайм показал на Пик. - Для начала ты должна подняться в Палату Ветров.
      Волшебница сразу упала духом.
      - А может, не надо? Лететь гораздо безопаснее - давай мы полетим?
      - Нет, - твердо сказал Эфировидец - Басилевс ничего не говорил про полеты. Он сказал, что если ты хочешь искупить свою вину, то должна принять вызов и побороть страх. И, если ты обратила внимание, я не говорил "мы". Извини, Ориэлла. Боюсь, что на этот раз тебе придется идти одной.
      Глава 27
      ПИК, ОБДУВАЕМЫЙ ВЕТРАМИ
      После того как ушла Ориэлла, Шиа почувствовала, что с ней творится что-то непонятное, но сначала решила, что просто расстроена исчезновением своих соплеменников и дурацкой выдумкой Чайма. Зачем ему понадобилось тащить Ориэллу на вершину горы, да еще среди ночи"? Ведь знает же, что она боится высоты!
      - Если с ней что-нибудь случится!.. - Шиа в ярости хлестнула себя хвостом и зарычала. На месте ей не сиделось, и она принялась расхаживать туда-сюда перед входом в пещеру. Что же с ней такое делается? Откуда это непривычное напряжение в спине и хвосте? Почему все тело словно горит?
      Шиа опрокинулась на спину и начала кататься по земле, вертеться и барахтаться в пыли. Неожиданно она почуяла какой-то интересный запах тяжелый запах мускуса, который раньше она почему-то не замечала. Хану, напружинив лапы, подкрадывался к ней - шерсть на нем встала дыбом, а из горла рвался низкий рокочущий звук - то ли рык, то ли мурлыканье. "О нет! подумала она. - Не могу поверить! Так вот на что он тогда намекал..." Новая волна мускуса коснулась ее ноздрей, и все чувства пантеры разом обострились.
      Дразня своего искусителя, она продолжала кататься по земле, делая вид, что не замечает его приближения. Но как только он склонился над ней, она молниеносно шлепнула его лапой по носу и моментально вскочила. Глаза ее полыхали. Хану озадаченно попятился, облизнув нос. Но Шиа знала, что ее притягательность сильна, что запах ее страсти поведет его на край света...
      Шиа большими скачками понеслась прочь от пещеры, где спали люди. Хану настиг ее в сосновой рощице у водопада. Хитрая пантера повернулась к нему спиной, прижав голову и передние лапы к земле и, лукаво оглянувшись, увидела, как Хану медленно подходит, и зрачки его блестят лунным светом, словно две маленькие луны, спустившиеся на землю. Но стоило ему приблизиться к ней вплотную, как Шиа, выгнувшись, отскочила, издала боевой клич и замахнулась на него лапой с выпущенными когтями.
      Она метнулась к Хану - он увернулся и прыгнул на нее так стремительно, что она не успела понять, как это произошло. Шиа вырвалась и вновь огромными скачками помчалась по склону, а за ней на расстоянии вытянутого хвоста несся легконогий Хану, едва касаясь земли.
      Словно вихрь они взлетели на гору, вертясь, подскакивая, кусаясь и теребя друг дружку, и наконец Шиа стала поддаваться, а может быть, она просто устала и не могла уже так быстро бежать. Она перепрыгнула с одной скалы на другую и стала ждать его, задрав хвост и опустив голову. Когда он прыгнул за ней, она попыталась увернуться, но не успела. Хану всей тяжестью навалился на нее и нежно, но крепко схватил зубами за шкирку.
      Шиа взревела и выпустила когти, но Хану держал ее так, что она не могла двинуться. Он издал торжествующий вопль, и тела их слились в одно, в едином ритме содрогаясь от сладких мук. Наконец все было кончено, и, когда тело Шиа пронзила раскаленная стрела экстаза, она издала душераздирающий вой и цапнула своего любовника за ухо.
      На миг обе пантеры застыли в неподвижности, а потом опустили головы, дожидаясь, когда развеется любовный туман. Хану, с окровавленным ухом, мурлыча, потерся о Шиа, но она не ответила на ласку и внезапно вся напружинилась.
      - Хану! - В голосе ее прозвучал неподдельный испуг. - Посмотри, где мы очутились!
      Хану огляделся по сторонам, и его мурлыканье оборвалось.
      - Бежим отсюда - быстрее!
      Но было поздно. В пылу брачных игр они перемахнули через Хвост Дракона и оказались на гребне Стального Когтя. Более того, их там уже заметили.
      ***
      Ориэлла замерла, услышав вдалеке страшный рев. Шиа в беде! Рука волшебницы соскользнула с камня, и она с трудом удержала равновесие на узком уступе. Ориэлла прижалась к скале; сердце ее бешено колотилось, в висках стучало. Слегка успокоившись, она настроилась на мозг пантеры, но там ее встретил такой шквал эмоций, что Ориэлла невольно отпрянула мысленно, разумеется. Надо же так вопить от страсти! Волшебница умиленно улыбнулась, представив себе черных пушистых котят, но тут же подумала о том, какие при этом возникнут сложности. Ориэлла хорошо помнила мрачную пору собственной беременности и не хотела подвергать Шиа таким же опасностям и неудобствам, какие испытала сама.
      При мысли об опасностях и неудобствах Ориэлла вспомнила, что ее ждет на пути к вершине, и выкинула из головы все посторонние мысли. "Может быть, осталось немного?" - с надеждой подумала она, но, посмотрев на Палату Ветров, поняла, что это не так. Волшебница со вздохом вспомнила, как двое крылатых носильщиков когда-то в мгновение ока вознесли ее и Анвара в Палату Ветров - и с какой легкостью гордый Чайм, отказавшись от их услуг, взбирался по этим нитевидным тропкам.
      - Как это ему удавалось? - проворчала она себе под нос. Несправедливость какая-то!
      Собравшись с духом, она снова двинулась вверх. Я прошла уже больше половины, а это уже огромное достижение. Ничего, залезу!
      На узкой осыпающейся тропке Ориэлле требовалось, все ее мужество. Она боялась встать в полный рост и ползла на четвереньках, в кровь обдирая колени и ладони. Ночь была прохладная, но от страха волшебница обливалась потом и не могла даже вытереть мокрый лоб. В довершение ко всему Арфа за плечом угрожающе раскачивалась, а Жезл при каждом движении больно впивался в ребра.
      По обе стороны от тропинки пролегала пропасть такая темная и глубокая, что даже волшебное зрение не помогало увидеть дна. С одной стороны, это и к лучшему - не будешь думать о том, как далеко падать, но с другой воображение имеет дурную привычку включаться там, где бесполезны глаза. Стиснув зубы, Ориэлла глядела прямо перед собой и дюйм за дюймом ползла вверх, стараясь не останавливаться: после каждой остановки становилось все труднее и труднее снова двинуться в путь.
      - Давай, Ориэлла, осталось уже чуть-чуть, - послышался мысленный голос Эфировидца.
      Волшебница тряхнула головой, чтобы отбросить налипшие на лоб волосы. Прямо у ее правой руки начинались две тонкие веревки, натянутые над пропастью. Веревочный мостик был длиной ярдов в пять. Ориэлла давно уже ощущала некоторую сухость во рту, не при взгляде на него у нее пересохло в горле. Разум ее отказывался признать возможность того, что по этим веревкам хоть кому-то удастся пройти.
      - На самом деле, - снова послышался голос Чайма, - это не так трудно, как тебе кажется. Ставишь ногу на нижнюю, хватаешься руками за верхнюю и потихоньку-полегоньку... Упасть практически невозможно.
      Ориэлле в тот момент было не до разговоров, но образ довольно неприличного жеста мелькнул в ее мыслях.
      Чайм злорадно захихикал:
      - Для того чтобы это осуществить, дорогая моя, ты должна по крайней мере перейти пропасть.
      - И помни, чародейка. - это был Басилевс. - Если ты сейчас передумаешь, тебе придется проделать такой же путь вниз, только спускаться ты будешь пятясь задом.
      Молча послав эту парочку подальше, Ориэлла набрала в грудь побольше воздуха и, до боли в пальцах вцепившись в веревки, медленно встала. Инстинкт самосохранения одержал верх над разумом и подсказал ей, что надо делать, но как именно это происходило, Ориэлла не смогла бы вспомнить потом. Она помнила лишь собственный вопль ужаса, когда веревки провисли под ее тяжестью и ей показалось, что она уже падает вниз. Помнила, как желудок подпрыгнул и словно остановился где-то на уровне горла... Разум вернулся к ней только в Палате Ветров, когда она, сделав последний шажок, соскользнула с веревки - и внезапно оказалась в объятиях Чайма. Эфировидец подхватил ее на руки и отнес подальше от края. По телу Ориэллы пробежала судорога отголосок пережитого страха, - и наконец она поняла, что в безопасности.
      - Молодей, волшебница! - послышался у нее в голове голос молдана. - Ты победила страх и доказала, что достойна владеть Жезлом Земли. Теперь, для того чтобы восстановить его силу и веру в себя, тебе предстоит совершить последнее путешествие.
      Ориэлла села на полу и, взяв в руки безжизненный Жезл, погладила отполированное ее пальцами дерево.
      - Что я должна делать? - тихо спросила она.
      - Покинь свою телесную оболочку. Оседлай вместе с Эфировидцем ветер и ты увидишь, что будет дальше.
      Ориэлла вопросительно посмотрела на Чайма, не понимая, зачем это нужно.
      - Я готов, - просто ответил Эфировидец. Ориэлла пожала плечами. Ладно, попытка не пытка.
      - Хорошо, Чайм. Я тебе верю. - Крепко зажав в кулаке Жезл, она протянула другую руку Эфировидцу. Когда глаза его засеребрились, Ориэлла глубоко вдохнула и тоже начала погружаться в транс...
      И вдруг, не заметив, в какой момент это произошло, она оказалась свободной от плоти. Зависнув над своим неподвижным телом, Ориэлла оглянулась и, увидев, как переливается теплым светом Палата Ветров, подумала, что это, должно быть, светится Басилевс. Он был подобен розовому лепестку, которого коснулся луч солнца. Рядом, словно завиток золотистого смерча, кружился Чайм.
      - Вы оба такие красивые! - сказала волшебница. - Ты тоже, - ответил Чайм. - Ты похожа на россыпь камней из Алмазной пустыни - или на пенные струи водопада, играющие на солнце...
      - Ну хватит друг друга нахваливать! - проворчал Басилевс. - Мне казалось, вы собирались восстанавливать Жезл, или я ошибся?
      Ориэлла взглянула на Эфировидца, и тот сказал:
      - Да-да, Басилевс. - Он протянул волшебнице золотистую руку. - Пойдем, Ориэлла. - Когда их бесплотные пальцы соприкоснулись, Ориэлла испытала ни с чем не сравнимое удовольствие. Чайм поймал протекающий мимо серебристый поток ветра, и они, словно два сверкающих листика, полетели прочь.
      Волшебница и Эфировидец быстро неслись прямо к самому высокому пику и внезапно Ориэлла увидела, что они уже не одни. Впереди, словно указывая им дорогу, плыли хорошо ей знакомые змеи с Жезла: Змея Мудрости и Змея Могущества. Только тут она спохватилась, что сам Жезл пропал, и она не видит его ни в земном, ни в магическом воплощении. Ориэлла испуганно дернула Чайма за руку. Он тут же замедлил полет:
      - Что-то не так?
      - Жезл! - крикнула Ориэлла. - Я потеряла Жезл! Эфировидец ответил ей золотистым смехом, сверкнувшим как золотистая дымка:
      - Не бойся! Никуда он не делся. Но ты летишь, чтобы восстановить его силу, а для этого тебе нужно воссоздать Жезл заново.
      Ориэлла посмотрела на Чайма с сомнением:
      - Но я же...
      - Никаких "но"! - перебил ее Чайм. - Ты справишься. Ты сумеешь.
      Ориэлла увидела, что они подлетают к темному отверстию на вершине горы, и в то мгновение, когда черная пасть поглотила их, Эфировидец исчез. Ориэлла осталась одна в абсолютной темноте.
      Она замерла на месте - во всяком случае, так ей показалось. Определить это было никак невозможно. Темнота окружала ее со всех сторон - одинаковая, непроницаемая, гнетущая. Ощущение, что тебя похоронили заживо. Как волшебница ни уговаривала себя не бояться, ужас все больше охватывал ее. Может, быть, что-то случилось с моим телом? Может быть, это смерть? Но ей, не раз побывавшей в Царстве Смерти, было отлично известно, как это бывает, - и Ориэлла так на себя рассердилась за глупость, что страх отступил. "Вспомни, - строго сказала она себе, - ты должна пройти испытание. Поэтому хватит валять дурака - ДУМАЙ!"
      Сначала ей показалось, что разогнать эту тьму невозможно, но тут она вспомнила Чайма. Ты похожа на россыпь камней из Алмазной пустыни - или на пенные струи водопада, играющие на солнце...А что, если попробовать осветить эту пещеру собой? Ориэлла мысленно постаралась усилить свой образ, сделать его еще ярче и ослепительнее.
      Постепенно гнетущая тяжесть начала исчезать - неужели подействовало? Но тьма по-прежнему оставалась непроницаемой. Ориэлла сосредоточилась на своей внутренней сути, повторяя про себя слова Эфировидца. Она думала об ослепительном блеске Алмазной пустыни, о блеске пены, о солнечных бликах на поверхности океана, о блеске звезд в морозную ночь, о том, как блестит снег под полной луной...
      Да - подействовало! Тьма съежилась и начала отступать, а когда она исчезла совсем, Ориэлла вскрикнула от боли, пронзенная изумрудно-зелеными лучами. Закрыть глаза в бесплотном облике невозможно, и от жестокого света, ранящего подобно тысяче острейших клинков, не было спасения. Только когда она сообразила слегка пригасить собственное сияние, изумрудный свет сделался мягче и закружился вокруг нее словно искрящийся зеленый снежок.
      Внезапно волшебница увидела себя такой, какой ее видел Чайм, - в бесчисленных отражениях, созданных гранями большого кристалла. Она с изумлением поняла, что находится внутри какого-то драгоценного камня... Того изумруда, который хранил в себе сущность Жезла Земли. А может, это всего лишь обман зрения, и на самом деле она где-то совсем в ином месте?
      В стороне мелькнула какая-то алая вспышка. Рассыпая искры, Ориэлла обернулась и увидела серебристо-багровую Змею Могущества. Змея плыла к ней, а с противоположной стороны к волшебнице приближалась золотисто-зеленая Змея Мудрости. Сердце Ориэллы учащенно забилось. Что это значит? И тут змеи вонзили зубы в ее бесплотное тело и принялись рвать мерцающий образ волшебницы. Ориэллу затопила волна жгучей боли, и она закричала...