Смерть и самый короткий день

      - Значит, вы не собираетесь никому рассказывать о том, что вам известно?- спросил он.
      - Нет.
      - Предпочитаете, чтобы убийца остался безнаказанным?
      - Несчастий было более чем достаточно,- упрямо заявила Джози.- Надеюсь, никто ничего не узнает.
      - А если кого-нибудь ложно обвинят?
      Джози не ответила.
      - И даже мне вы ничего не расскажете?- настаивал Валентин.
      Она окинула его презрительным взглядом.
      - Чего ради мне это делать? Я вам нисколько не доверяю. Вы без ума от Евы - как и все остальные.
      - Вас гложет ненависть, Джози!- запротестовал Валентин.- Почему бы вам не расслабиться и не дать себе передышку? Вы видите все в искаженном свете...
      Джози залилась резким, неприятным смехом.
      - Господи, если бы вы только могли видеть себя! Решили, что наконец подошла ваша очередь? Между прочим, все знают о том, что произошло у вас с Евой вчера вечером - даже слуги. Вам следует быть более осторожным. Эта маленькая гадюка Аверил Рейн просунула голову в дверь в самый критический момент - она всегда так делает - и увидела, как вы целуете Еву. Она рассказала об этом бабушке. А бабушка...
      - Знаю,- прервал Валентин.- Мисс Рейн мне тоже рассказала. Боже, ну и местечко!
      - Тут вы правы. Ну, чем скорее вы увезете Еву на другое полушарие, тем лучше для нас всех. Я больше не хочу здесь сидеть. Мне нужен свежий воздух.
      Джози поднялась и вышла.
      Валентин слышал, как она ласково говорит с Лабрадором, отвязывая его. Вскоре пес радостно пробежал мимо окна, таща за собой Джози, которая даже не обернулась.
      Вошла миссис Обри с нагруженным подносом.
      - Зажечь свет, сэр?
      - Нет, спасибо,- ответил Валентин, шаря в кармане.- Сколько я вам должен?
      - Мисс Джози уже ушла? Ну и ну!- Миссис Обри поставила поднос на стол и с сочувствием на него посмотрела.- Она всегда была с характером - не то что ее покойная матушка! Вот была бы подходящая женщина для вас - не красавица, как вторая миссис Скун, но настоящая леди. Ах!- Она покачала головой.- Какая несчастная семья! Но там, где есть молодое поколение, всегда остается надежда, верно, сэр?
      Валентин протянул банкноту. Миссис Обри взяла ее с рассеянным видом.
      - Какая была красивая свадьба!- продолжала она, проводя по губам толстым пальцем.- Только подумать, что за ней так быстро последуют похороны! Значит, вы брат мистера Полла! Ну и ну! Когда они вчера выходили из церкви, я сказала дочери - Мейвис, которая прислуживала нынешней миссис Скун последние десять лет: "Достаточно посмотреть на нее, чтобы понять, что такое роковая женщина..."
      - Благодарю вас. Всего хорошего.- Валентин протиснулся мимо нее к двери.
      - Подождите минуту, сэр, пока я верну вам сдачу... Ну, как хотите.Миссис Обри сунула банкноту в карман передника и взяла тяжелый поднос.- Нет смысла снова подогревать это для Джима. Люси! Накрой стол, и мы съедим все сами. Интересно, что это на нее нашло? Очевидно, ссора влюбленных.- Она со вздохом села за кухонный стол, взяв нож и вилку.- Как хорошо быть молодой...
      Глава 4
      На двери апартаментов, принадлежавших покойному Джону Скуну, висел маленький медный молоток в форме головы лошади, подаренный первой миссис Скун ее дочерью Джози. Миссис Скун не любила подобных безделушек, но была слишком добра, чтобы обижать Джози - которой тогда было четырнадцать,- не используя ее подарок, поэтому лошадиная голова, прикрепленная самой Джози довольно криво, оставалась на месте. Ева не успела ее убрать, хотя ранее неоднократно отзывалась о ней с презрением.
      Сэр Джордж никогда не обращал внимания на молоточек и почти не пользовался им, возможно, потому, что редко посещал апартаменты сына при жизни Джейн. Для него Джейн практически не существовала. Хотя она происходила из хорошей семьи - куда более знатной, чем Скуны,- но не обладала качествами, которых он ожидал от "породистых" женщин: либо яркостью и энергичностью, либо величавостью и высокомерием. Джейн же вела себя так скромно и незаметно, что могла быть дочерью сельского священника.
      Вдобавок она произвела на свет только одного ребенка, и притом девочку, после восемнадцати лет супружеской жизни!
      Сэр Джордж не презирал Джози как личность - никто бы не мог так к ней относиться. Джози обладала энергией и темпераментом, которые он требовал от настоящих леди, хотя она еще не достигла зрелого возраста. Нет, причина была в том, что Джози имела несчастье родиться девочкой и поэтому не могла унаследовать титул баронета. Если не считать этого недостатка, сэр Джордж уважал Джози и даже побаивался ее, так как она была юной, бескомпромиссной и не испытывала перед ним никакого страха. Разумеется, он никогда бы не признался, что боится Джози. В его мире мужчины не боялись семнадцатилетних внучек. Тем не менее ее присутствие делало сэра Джорджа еще более шумливым и напористым, чем обычно.
      К тому же он знал, что после смерти Джейн между Джози и ее бабушкой возникло тайное взаимопонимание, которого никогда не существовало между Элайзой и их дочерью Эммелайн. Новая ситуация в возглавляемом им семействе причиняла ему беспокойство. Раньше сэр Джордж думал, что знает силу и слабости Элайзы. Теперь же он не был в этом уверен. Ему казалось, что по мере взросления Джози Элайза обретает вторую молодость и расправляет крылья, достигая новых сфер, центром которых он не являлся. По отдельности ни она, ни Джози не представляли для него угрозы, но вместе они, несомненно, были силой, а по поводу будущего Евы явно намеревались причинить ему неприятности.
      Сэр Джордж взялся за лошадиную голову и постучал. Дверь открыла горничная Евы. Хотя ему казалось нелепым наносить официальный визит в собственном доме, он счел необходимым осведомиться:
      - Миссис Скун достаточно хорошо себя чувствует, чтобы принять меня?
      - Сейчас узнаю, сэр,- ответила горничная, не приглашая его войти. В этот момент послышался глубокий голос Евы:
      - Это вы, папа? Входите.
      Сэр Джордж направился мимо горничной в гостиную.
      Ева лежала на диване, откинувшись на мягкие подушки, с несколькими пледами на коленях. Комната была душной и тускло освещенной. На круглом столике у дивана находились пузырьки с лекарствами, коробочки с таблетками и портативный радиоприемник, откуда доносилась негромкая латиноамериканская музыка. Протянув руку, Ева выключила радио. Ноздри сэра Джорджа дрогнули, ощутив запах ее духов.
      - Ева, дорогая моя,- заговорил он,- это ужасное время для всех нас.
      Она освободила для него место на диване рядом с собой и позволила взять себя за руку. Сэр Джордж с беспокойством смотрел на нее.
      Ева выглядела не лучшим образом. Ее бледность стала слишком заметной, чтобы быть ей к лицу, а темные круги под глазами более походили на признаки беспутной жизни, нежели горя. На ней не было косметики, если не считать губной помады, только подчеркивающей бледность. Красивая округлая шея выступала из весьма небрежно выстиранной черной блузки. Ева была в трауре, и алые губы казались единственным ярким пятном на ней. Она являла собой символ трагической судьбы - женщины, вторично обреченной на вдовство... Сэр Джордж склонял голову перед таким несчастьем. Хотя сейчас Ева стала почти невзрачной, она трогала его куда сильнее, чем находясь в полном блеске своей неотразимой красоты.
      - Не надо, папа,- хриплым голосом заговорила Ева.- Я не хочу говорить об этом - пока что.
      - Ты ни с кем не виделась?
      - Нет, я никого не принимала - даже этих ужасных полицейских. Пожалуйста, проследите, чтобы они меня не беспокоили. Я не смогу этого вынести и заболею.
      - Может быть, вызвать к тебе Фицбрауна?- спросил сэр Джордж, забыв об их отношениях.
      - Только не этого отвратительного типа! Я знаю, папа, что он вам нравится, но я его не выношу. Если понадобиться, можете вызвать Беттертона пусть выпишет мне справку, что я не в состоянии никого видеть. Все врачи никуда не годятся, но доктору Беттертону по крайней мере хватает здравого смысла понять, что я в своем уме. Я только прошу, чтобы меня оставили в покое.
      Сэр Джордж похлопал ее по руке.
      - Дознание состоится завтра,- мягко произнес он.- Уверен, что твое присутствие не потребуется. Вынесение вердикта будет отложено - и тогда начнется настоящее расследование.
      - Не надо!- вскрикнула Ева.- Я не хочу об этом слышать!- Она с упреком посмотрела на него.
      - Но, Ева, дорогая, мы же должны выяснить, кто... кто совершил это ужасное деяние. Наш долг перед Джоном - не знать покоя, пока виновный не будет наказан.
      - Знаю.- Ева нахмурилась. Ее глаза стали тусклыми, напомнив сэру Джону глаза его мертвого сына и заставив его содрогнуться.- Но меня постоянно сопровождает этот кошмар - внезапные смерти, дознания и прочее. Сначала Чарли, а теперь Джон...- Ее голос перешел в крик.- Неужели во мне есть нечто, побуждающее смерть следовать за мной по пятам?
      - Тише, тише, дорогая моя!- Сэр Джон испуганно оглянулся.- Ты не должна позволять своему воображению одерживать над тобой верх. Позволь, я дам тебе чего-нибудь выпить.- Он встал, радуясь возможности отойти от нее на момент.Что ты здесь держишь? Виски? Джин?- Ему самому безумно хотелось выпить, и никакие врачебные предписания более его не удерживали. Открыв дверцу шкафа, он сразу повеселел при виде знакомого зрелища бутылок и графинов.- Как насчет мартини? Это тебя взбодрит.
      - Хорошо, папа,- еле слышно отозвалась Ева.- Тогда джин и мартини.
      Сэр Джордж смешал Еве коктейль, налил себе неразбавленного виски и вернулся к ней. Но на сей раз он придвинул себе стул и сел рядом с диваном. Ева выпила, и он с радостью увидел, что на ее щеках заиграл легкий румянец.
      - Мне жаль, что я оказалась такой трусихой.- Она посмотрела на него, словно моля о понимании.- Я к этому не привыкла. Чарли всегда говорил, что я не знаю смысла слова "страх". Но последние два года все изменили...
      Ева отвернулась. Прежде чем истерия снова овладела ею, сэр Джордж быстро спросил:
      - У вас есть какая-нибудь идея насчет того, кто мог это сделать? У него ведь не было ни одного врага во всем мире, верно?
      Ева прищурилась.
      - У него лично - не было. Но мне кажется, многие бы с удовольствием причинили таким образом вред мне.
      Однако сэр Джордж следовал ходу своих мыслей и едва слышал ее.
      - Что ты думаешь об этом молодом парне из Австралии - брате Чарли?
      - Ну,- медленно произнесла Ева,- я не так часто его видела, чтобы судить о нем. По-моему, за время своего отсутствия Валентин стал значительно лучше. В восемнадцать лет он был угрюмым и неуклюжим. Конечно, он ревновал ко мне Чарли, к которому был очень привязан.
      - Думаю, сейчас он увлечен тобой,- проницательно заметил сэр Джордж.
      Ева метнула на него быстрый взгляд.
      - К чему вы клоните, папа? Вы ведь не предполагаете, что Валентин застрелил Джона? Уверяю вас, бедняга на такое не способен. Да и зачем ему это делать?- Увидев смущенное выражение на его лице, она добавила: - Вы наверняка слышали злобные сплетни! Интересно чьи? Неужели этой маленькой крысы - вашей секретарши? Вы должны избавиться от нее, иначе в один прекрасный день начнете ей верить!
      - Не волнуйся, дорогая,- поспешно успокоил ее сэр Джордж.- Если ты говоришь, что это не так, то я, разумеется, поверю тебе, а не Аверил. Хотя, честное слово, не было бы ничего удивительного, если бы молодой парень, прибывший издалека, пленился такой красавицей, как ты!- Он изобразил отеческую усмешку.- Иногда ты даже меня, старика, заставляешь забывать о своем возрасте!- Сэр Джордж снова похлопал ее по руке, давая понять, что это всего лишь шутка.
      - В самом деле, папа?- улыбнулась Ева.
      - Правда,- продолжал сэр Джордж,- лучше не позволять ему целовать тебя. Это может вбить ему в голову ненужные идеи.
      - Но он меня не целовал,- озадаченно сказала Ева.- По крайней мере, не...- Она умолкла.
      Сэр Джордж продемонстрировал способность к быстрому пониманию, которая в былые дни помогла ему обескуражить конкурентов и завоевать крупное состояние:
      - Аверил еще раз заглянула в гостиную, дорогая моя.
      Ева изумленно посмотрела на него и внезапно разразилась негромким мелодичным смехом. В ее глазах заблестели слезы.
      - Простите, папа,- с трудом вымолвила она.- По-моему... у меня истерика.
      Сэр Джордж взял у Евы стакан и подождал, пока она вытрет слезы и перестанет смеяться.
      - Меня насмешило то,- продолжала Ева,- что эта дрянная девчонка стояла у двери, молча страдая при виде того, как меня целует мой бывший деверь. Очевидно, она преувеличивала эту историю до тех пор, пока не смогла держать ее в себе. Значит, ваша Аверил все рассказала вам?
      Сэр Джордж улыбнулся, невольно имитируя смех Евы, но при этом оставался серьезным.
      - Лучше бы все было именно так, дорогая. К сожалению, она рассказала моей жене.- Он поставил себе на колени оба стакана, выжидающе глядя на Еву.
      Она сердито сдвинула красивые черные брови, но потом пожала плечами.
      - Ну и что из этого? Разумеется, вы ее уволите.
      Сэр Джордж отвел взгляд.
      - Я избавлюсь от нее как можно скорее. Но сейчас дело в другом.- Он прочистил горло.- Налить тебе еще мартини?
      - Да, пожалуйста, папа,- рассеянно отозвалась Ева. Она знала, что наступает серьезный кризис, и собрала все силы, готовясь встретить его.
      Сэр Джордж снова наполнил оба стакана и подал ей мартини.
      - Элайза не хочет, чтобы ты оставалась здесь,- выпалил он.
      Реакция Евы была мгновенной.
      - Почему?- и тут же добавила, не дожидаясь ответа: - Я всегда знала, что она против моего брака с Джоном.
      - Ну, я бы этого не сказал,- промямлил сэр Джордж.
      - Да, папа, так оно и было,- печально промолвила Ева.- По-моему, Элайза почти рада смерти Джона, так как это означает конец наших с вами отношений.Она отхлебнула мартини.- Вы шокированы, но в глубине души согласны со мной.
      Сэр Джон старался противиться силе внушения, которой обладала Ева. Но гнев на несправедливое и неразумное поведение жены одержал верх.
      - Элайза действительно вела себя странно,- признал он.- Я это заметил. Мне казалось, смерть Джона убьет ее. Но она, похоже, воспринимает это весьма спокойно.
      - Вот именно!- В глазах Евы блеснуло торжество.- Потому что она видит в этом способ избавиться от меня. О, я ее не порицаю. Возможно, на ее месте я бы чувствовала то же самое. Хотя нет - думаю, на первое место я бы ставила ваши интересы.
      - По-своему, Элайза так и делает,- сказал сэр Джордж.- Поэтому она никогда не противилась твоему переезду сюда. Ей это далось с большим усилием. Элайза любит быть хозяйкой в своем доме.- В его голосе послышалась гордость.
      - Но что могло изменить наше пребывание здесь?- воскликнула Ева.- Она ведь не возражала против присутствия Джейн, не так ли?
      - Это другое дело.
      - Мы бы старались оставаться в наших апартаментах. Вы ведь сами сказали, что здесь полно места. Элайза почти бы не видела меня. Хотя я виновата, что согласилась на это. Вы с Джоном убедили меня. Я хотела, чтобы мы жили в моем доме в Чоде. Помните, я говорила вам, что из этой затеи ничего не выйдет.
      - Да,- нехотя признал сэр Джордж.
      - А теперь Элайза, хочет, чтобы я ушла отсюда, а вы ей подчинитесь и выставите меня! Бедный папочка! Какая же у вас жалкая жизнь, если вами постоянно помыкают женщины.- Ева похлопала его по колену.- Не волнуйтесь мы с Майлсом уедем сразу после похорон. Хотя я не совсем представляю себе куда. Вы ведь знаете, что мы продали наш дом перед переездом сюда. Но я найду жилье - надеюсь, подальше от этого отвратительного места.
      - Ева!- сэр Джордж был глубоко оскорблен.- Пожалуйста, не воспринимай это таким образом! Не надо никакой спешки. Я сделаю для тебя все, что могу,подыщу тебе приятный домик в деревне. А может, ты предпочитаешь жить поближе к городу? У меня есть влияние, и я позабочусь, чтобы ты жила, ни в чем не нуждаясь, до конца дней. Это самое меньшее, что я могу сделать для вдовы моего сына...
      Ева снова засмеялась.
      - Это очень любезно с вашей стороны, милый папочка, но Элайза никогда вам этого не позволит. Если вы сделаете что-нибудь подобное, станут говорить, что я ваша любовница.
      Сэр Джордж густо покраснел. Виски и противоречивые эмоции сделали свое дело. С одной стороны, предположение было скандальным и чудовищным - такое могло прийти в голову только очень злым людям. С другой же, оно звучало возбуждающе, так как это доказывало миру, что он не так уж слаб и немощен.
      - Более того,- продолжала Ева.- Теперь я боюсь оставаться здесь. Если с Элайзой что-нибудь случится, скажут, что это моя вина - что я роковая женщина. Кстати, сколько ей лет?
      - Шестьдесят девять,- неохотно ответил сэр Джордж. Он внутренне содрогался, слыша, как обсуждает возраст Элайзы с Евой.- Она на три года старше меня.
      - О, вы доживете по меньшей мере до ста!- весело отозвалась Ева.- Вы молоды во всем, кроме лет.
      - Ты так думаешь?- Сэр Джордж печально пригладил седые волосы.- Иногда я чувствую себя глубоким стариком, а иногда - снова мальчишкой.
      Ева ласково улыбнулась.
      - Вы кажетесь гораздо моложе Джона. Это странно.
      - Да,- вздохнул сэр Джордж.- Меня часто интересовало, почему в нем совсем не осталось энергии. Джон пошел в мать - наш другой мальчик больше походил на меня. Но знаешь, Ева, по-настоящему моим сыном должен был стать Чарли Полл.
      Он доверительно склонился к Еве, но она отстранилась и закрыла глаза.
      - Да, папочка. Но... ведь у Чарли остался сын.
      - Майлс? Да, славный паренек,- без всякого интереса согласился сэр Джордж.- Мы должны сделать что-нибудь для него - отправить в хорошую школу. Он слишком долго торчит здесь. Мальчикам требуется дисциплина - мужская рука. Постараюсь устроить его в...- Он назвал престижную частную школу, хотя и не ту, куда посылал собственных детей.- А что касается тебя, предоставь все мне. Только не говори ничего Элайзе - я сам с ней побеседую. Можешь оставаться здесь, пока я не подыщу тебе жилище.
      Глаза Евы сверкнули. Еще недавно ее черты казались лишившимися своей ослепительной красоты, подобно пламени, ставшему серым из-за скопившегося пепла. Теперь же огонь ярко вспыхнул снова.
      - Вы ангел, папочка! Я знала, что вы никогда не позволите им меня выгнать.- Заметив, что его лицо вновь омрачила тревожная тень, она быстро добавила: - Не бойтесь - мы уедем. Какое-нибудь жилье должно подвернуться, не так ли?
      Ева откинулась на подушки, раскинув руки - ее грудь тяжело вздымалась.
      Сэр Джордж склонился к ней, чувствуя, как кровь стучит в сдавленной воротником шее. "Я стар, что бы она ни говорила,- печально подумал он.- У меня артерии старика. До ста лет доживет Элайза - она крепка, как дуб".
      Он поцеловал Еву. Ее губы были мягкими и пассивными, как у девочки. Она не стала обнимать его, дав ему возможность притвориться, что его поцелуй всего лишь отеческий. Когда он поднялся, Ева не попыталась его задержать.
      Выйдя из комнаты, сэр Джордж вытер губы. На белом носовом платке осталось алое пятно. Он подумал, что несмотря на былые прегрешения, он впервые изменил Элайзе сердцем.
      Когда сэр Джордж удалился, Ева придвинула к себе сумку и посмотрелась в зеркало.
      - Боже, я ужасно выгляжу!- воскликнула она и стала умело накладывать на лицо косметику, а потом позвонила в колокольчик на столике.
      - Убери все это, Мейвис,- велела Ева горничной.- Отнеси лекарства в спальню, вымой стаканы и приготовь мне горячий чай и тосты с маслом. Можешь извести недельный рацион - я раздобуду еще.- Она улыбнулась девушке, как человек, пытающийся бравировать.- В конце концов, я должна поддерживать силы, верно?
      - Я всегда так говорила, мадам,- отозвалась Мейвис.
      - И была права. Да, Мейвис, в кладовой для мяса лежит пирог с лимонной меренгой - принеси мне его. Если хочешь, возьми кусок для себя. А когда увидишь мастера Майлса, скажи ему, что он мне нужен. Кажется, я видела его играющим на лужайке с детьми миссис Ревир.
      - Да, мадам. Он и близнецы слепили снеговика. Получилось очень хорошо с пуговицами, сигарой и старой шляпой. Но сейчас он уже тает...
      - Ладно, Мейвис. Не режь тост слишком плотным и не пережарь его - но недожаренные мне тоже не нравятся. И поторопись - я проголодалась!
      Глава 5
      Когда Валентин шел по подъездной аллее, мокрый снежок, брошенный с близкого расстояния, угодил ему в затылок и потек за воротник. Сердито обернувшись, он увидел появившихся из-за тиса близнецов и Майлса. Близнецы сотрясали сумеречный воздух злорадными воплями. Майлс в красной шапке и шарфе с эмблемой местной частной школы стоял позади них, усмехаясь.
      - Кто это бросил?- задал Валентин абсолютно излишний вопрос, пытаясь остановить водопад носовым платком. Он сам удивлялся своему нелепому гневу на трех ребятишек. "В нас всех кипит злоба,- думал Валентин.- Достаточно любой мелочи, чтобы она вылилась наружу. Человек, не умеющий контролировать свои импульсы, вполне мог бы сбить с ног расшалившегося ребенка..."
      Близнецы, не подозревающие об опасности, вцепились ему в ноги, едва не повалив наземь.
      - Отстаньте!- крикнул он, пытаясь освободиться и не повредить при этом детям.- Ради бога, Майлс, убери от меня этих чертенят!
      - Сюда, ребята!- властно крикнул Майлс.
      Близнецы сразу же отпустили Валентина и встали к нему спиной, ожидая дальнейших приказаний.
      - Вам пора домой,- продолжал Майлс.
      - Нет!- взмолились они.- Мы хотим посмотреть на снеговика. Завтра он совсем растает. Ты же обещал!
      - Ладно,- снисходительно кивнул Майлс.- Думаю, от него уже мало что осталось. Хотя ночью он может замерзнуть снова - верно, дядя Вэл?
      - Меня бы это не удивило,- отозвался Валентин, вновь обретая добродушие.- А где ваш снеговик?
      - Вон там, на лужайке.- Майлс зашагал по дорожке между кипарисами, ведущей к фасаду дома.
      - По-моему, сейчас слишком темно, чтобы смотреть на него.- На небе уже появлялись звезды - можно было разглядеть только поблескивающее на западе озеро.
      - У меня есть фонарик,- сказал Майлс,- но я думаю, его можно увидеть при свете из наших окон. Там как раз наша сторона дома.- Он показал на три длинных окна, в которых уже горел свет, хотя портьеры еще не были задернуты.- Там мамина новая гостиная. Вы видели ее?
      - Еще нет.
      - Если стоять у окна, на лужайке виден квадрат желтого света - вон там, где маленькое дерево. Я заметил его вчера вечером. Потому я и слепил там нашего снеговика, чтобы смотреть на него сверху.
      - А твоя мама сейчас у себя?
      - Не знаю,- равнодушно ответил Майлс.- Она велела мне ее не беспокоить.
      Он сошел с дорожки и зашагал по траве. Здесь снег еще не совсем растаял - тонкая белая корка захрустела у них под ногами, когда они направились вслед за Майлсом к снежному холмику возле маленькой ели.
      - Ой!- завопили близнецы.- Он почти весь растаял!
      Снеговик сейчас напоминал конус с широким основанием и шляпой на острие. Два черных уголька и шесть конских каштанов, изображавших соответственно глаза и пуговицы, валялись у его подножия.
      - А это что такое?- спросил Валентин, нагнувшись.
      - Его сигара,- ответил Грант.
      - Он был точь-в-точь мистер Черчилль,- подхватила Грейс.
      Валентин протянул Майлсу поднятый предмет.
      - Где вы это взяли?
      - Я ее нашел,- ответил Майлс.
      - Где?
      - Здесь.
      - Где именно?- резко осведомился Валентин.
      - Вот здесь - эта штука торчала в снегу.
      Валентин посмотрел на три освещенных окна.
      - Ты выбросил ее оттуда?
      - Нет. Я там не сплю. Моя комната справа по коридору. Мне там больше нравится.
      - Тогда кто ее выбросил?
      - Не знаю.- Майлс начал упрямиться.
      - Это ракета, которую мистер Мейдженди сделал для тебя?
      - Не знаю.
      - Почему ты не принес ее мне?
      - Вас не было,- угрюмо ответил Майлс.- И вообще, вы сами велели мне слепить снеговика.
      - Ты показывал ее суперинтенданту?
      - Нет. Я нашел ее позже.
      Валентин посмотрел на еще не использованную ракету. В ней торчал один из коротких пятиминутных фитилей.
      - Хорошо,- кивнул он.- Я этим займусь.
      Он сунул ракету в карман. Трое ребятишек уставились на него с явной враждебностью. На лице Майлса отражалось подозрение, а близнецы видели, что он недоволен, и этого для них было достаточно.
      - Это наша ракета,- заявил Майлс.
      - Ты только что сказал, что не знаешь, та ли это ракета, которую изготовил для тебя мистер Мейдженди.
      - Ну, теперь мне кажется, это она. И как бы то ни было, она моя, потому что я ее нашел.
      - А мне кажется, она моя,- сказал Валентин.- И как бы то ни было, я оставлю ее у себя.
      Лицо Майлса внезапно исказилось от ярости, как утром, когда Валентин обвинил его во лжи. Он шагнул вперед, близнецы не отставали от него. Выглядело так, словно они втроем собирались атаковать Валентина, и он уже начал обдумывать, как ему отразить нападение, не причиняя им вреда, когда в одно из окон наверху громко постучали, заставив Майлса поднять взгляд.
      Мейвис, сдвигая портьеры, слегка приоткрыла окно.
      - Мастер Майлс, пожалуйста, идите домой. Вас зовет мать.
      Не посмотрев на Валентина, Майлс метнулся к крыльцу и исчез в доме, как кролик в норе. Близнецы, оставшись без лидера, продолжали глазеть на Валентина, но уже не враждебно, а задумчиво.
      - Пошли!- приказал Валентин.- Детям уже пора спать.
      Он зашагал к дому. Близнецы молча последовали за ним.
      Глава 6
      Эммелайн стояла у парадной двери, вглядываясь в сгущающуюся темноту. На голове у нее был только шарф из тонкой ткани, а изо рта вырывался пар, повисая в морозном воздухе.
      - О, вот и вы, дети!- Голос Эммелайн звучал бы мелодично, если бы не был таким монотонным, причем это качество усиливалось, когда у нее имелись причины на что-то жаловаться.- Я уже начала волноваться - хотя Майлс сказал, что вы идете.- Она повернулась к Валентину.- Их няня отправилась в Чод навестить мать. Она говорит, что ее нервы не выдержат постоянного пребывания здесь... Пошли, дети,- вы даже не пили чай и, конечно, промочили ноги... К счастью, у меня есть Нора. Она уложит их спать, а с остальным я как-нибудь справлюсь... А вы не хотите выпить чаю?- с улыбкой осведомилась Эммелайн.- В такой ужасный день наверняка никто не станет о вас беспокоиться.
      - Это очень любезно с вашей стороны...- начал Валентин, собираясь отказаться. Он хотел повидать Еву и не хотел встречаться с Люциусом Ревиром. Но Эммелайн объяснила, уже открывая дверь:
      - Мой муж тоже в Чоде - поехал туда на машине вместе с няней вскоре после ленча. Люциус старается по возможности избавить моего отца от дел. Кажется, примораживает. Боюсь, что дорога обледенеет.
      Валентин последовал за ней вверх по лестнице в ее апартаменты. Близнецы уже поднялись - из ванной доносились радостные крики и плеск воды.
      - Входите, мистер Полл,- думаю, мне можно называть вас Валентин, так как я хорошо знала вашего брата.
      Эммелайн направилась в гостиную, воздух которой был насыщен густым цветочным ароматом. На каждом столе стояла ваза с белыми гиацинтами, в углу находился горшок с белыми хризантемами, рождественские розы плавали в наполненных водой тарелках. Комната очень подходила ее хозяйке.
      - Это моя гостиная,- сказала Эммелайн, словно угадав мысли Валентина.Люциус проводит большую часть времени в библиотеке: теперь он практически может только читать. Не будь эта история такой трагичной, она явилась бы для него почти облегчением: ему есть чем заняться для разнообразия. Ведь Люциус был прокурором.
      - Да, он говорил мне,- кивнул Валентин.
      Эммелайн опустилась в кресло у камина. Валентин сел напротив нее. "У нее безупречные черты лица,- думал он.- Какая жалость, что Чарли не женился на ней - тогда он, возможно, был бы жив". Но Валентин знал, что ни один мужчина не мог бы предпочесть Эммелайн Еве.
      - Надеюсь, вы не воспринимаете слишком серьезно то, что говорит мой муж,- сказала Эммелайн.- Я имею в виду, не станете на него обижаться. Люциусу нравится вести себя так, словно он все еще в зале суда. Он обвиняет всех и меня в том числе. Вы должны сделать скидку на его состояние, Валентин.- Она не сводила голубых глаз с его лица.
      - Знаю,- отозвался Валентин.- Я сделал скидку.- Эго была неправда, но он счел себя обязанным успокоить ее страхи.
      - Благодарю вас.- Эммелайн вознаградила его ослепительной улыбкой.
      Горничная принесла чай, и Эммелайн разлила его.
      - Не пойму, что могло случиться с няней и Люциусом,- снова заговорила она.- Я уже начинаю беспокоиться - ведь сюда они не могут позвонить. Хотя в случае чего они позвонили бы в сторожку... Ладно, не буду вас утомлять. Люциус и так говорит, что я волнуюсь из-за любой мелочи. В такое время это просто нелепо.- Эммелайн повернулась к горничной.- Ты уложила детей, Нора? Отлично!- Она засмеялась.- Они не требовали эти ужасные пистоны? Надеюсь, что они о них забыли. Мне следовало их выбросить.
      Нора вышла, бесшумно закрыв за собой дверь.
      - Интересно, что вы чувствуете, вернувшись сюда после стольких лет?- В голосе Эммелайн послышались тоскливые нотки.- С тех пор многое произошло со всеми нами. Должно быть, странно вновь появляться на прежнем месте, ничего не зная о случившемся за прошедшие годы.
      - Очень странно,- согласился Валентин.
      - Полагаю, вас потрясло известие о смерти Чарли? Мой муж - один из тех, кто думает, что его падение с моста не было случайным - но он всегда склонен верить худшему.
      - Знаю. Не только он.
      Эммелайн широко открыла глаза.
      - Вы тоже этому верите?
      - Теперь - боюсь, что да,- ответил Валентин.- И вы тоже, не так ли, Эммелайн?
      - Последние два года я провела, борясь с этим чувством,- тихо сказала она.- Но в тот момент, когда я увидела вас вчера в церкви, все притворство разлетелось в пух и прах. Сама не знаю почему. Возможно, потому что вы так похожи на Чарли, но обладаете качеством, которого у него никогда не было.
      - Каким же?- невольно спросил Валентин, сам того не желая.
      - Чарли всегда был... весел и счастлив,- с усилием промолвила Эммелайн.- Без этого он не мог бы жить. Чарли походил на солнечные часы мог отсчитывать время, только когда светит солнце.- В ее голосе зазвучали сила и проникновенность, удивившие Валентина.- Но он не знал, как обеспечить собственное счастье. Вы меня понимаете?