Но Уэйд знал, что как только он утешит свою страсть к Шианне, она станет для него обыкновенной женщиной, одной из тех, кто уже был в его жизни. Ведь Шианне было уже достаточно лет, чтобы наконец стать женщиной. Кто-то же должен быть в ее жизни первым, рассудил Уэйд. Так почему же не ее опекун, человек, призванный ограждать ее от перипетий жизни? Может быть, полюби они друг друга, и Шианна легче перенесет истинную причину того, почему Блейк не вернулся домой.

Находя эту мысль удачной, Уэйд запрыгнул в седло Галаада и застыл на месте, проклиная свою нерешительность. Его взгляд упал на одеяло, которое Шианна оставила ему, когда нашла на берегу ручья. А ведь это замечательный предлог заехать на асиенду, подумалось ему.

Да, это было только оправдание. Уэйд нахмурился, решительно взял одеяло и скрутил его. Зачем себя обманывать. Он ехал на асиенду лишь по одной причине – удовлетворить свою страсть к Шианне и убедиться, что она столь же страстная, как он думает.

Подъезжая к асиенде, Уэйд попридержал коня. В его мозгу вспыхнуло страшное подозрение. Что, если она решительно отвергнет его или начнет угрожать пистолетом? Ведь это уже было. «Что ж, тогда остановлюсь», – решительно сказал себе Уэйд.

Привязав Галаада на почтительном расстоянии от асиенды, Уэйд тихо пробрался через сад к решетке, увитой виноградной лозой, которая вела на второй этаж. Он легко забрался по решетке к затемненной комнате. Достигнув спальни, где горел золотистым светом ночник, он замер, не в силах пошевелиться.

Там, в фарфоровой ванне, лежала русалка. Волосы цвета ночи каскадом спускались на обнаженные плечи. Когда она подняла свою точеную ножку, у Уэйда перехватило дыхание. Это было само изящество. Его жадный взгляд упивался красотой женского тела, кровь толчками текла по жилам.

Придя в себя, он машинально шагнул вперед… и оказался в темной нише бархатных гардин, которые свисали около распахнутых дверей террасы. Из этого неприметного уголка Уэйд подглядывал, подобно школьнику, впервые увидевшему обнаженное женское тело. Он жаждал прикоснуться к тому, что созерцал его нетерпеливый взгляд, хотел ласкать каждый дюйм ее атласной кожи, которая мерцала в капельках воды.

Любопытство Уэйда было сполна удовлетворено. Он потратил почти целую неделю, пытаясь узнать, как этот ангел выглядит без одежды. Она словно вышла из его мечты. Уэйд хотел было уйти, но его ноги словно вросли в землю. Он стоял и стоял, пожирая хищным взором красавицу. В его голове пронесся табун необузданных чувственных мыслей.

Его кричащую совесть полностью раздавило страстное желание. Он не должен был вообще заглядывать к дочери Блейка. Черт! Шианна его уже считала низким человеком. А теперь он шпионит за ней. Что бы она подумала? Она не какая-нибудь уличная девка, зарабатывающая тем, что удовлетворяет страсти мужчин. Она – Шианна Кимбалл! И он ее опекун. Как же он защитит ее, если является для нее самым большим злом?

Услышав в тиши шепот девушки, Уэйд понял, что обратной дороги нет. Ее ласковые слова, видимо, были обращены к нему, Уэйду. Казалось, что Шианну мучили те же чувства, что и его. Конечно, Шианна могла бы возражать, но ее слова свидетельствовали, что он ей небезразличен.

Шианна услышала шорох гардины и подумала, что это вечерний бриз. Но когда она, не почувствовав ветерка, пробежавшего холодком по коже, обернулась, то от удивления не смогла вымолвить ни слова. Это был никакой не бриз, а Уэйд Бердетт, тот самый мужчина-призрак, который одолевал ее вот уже несколько дней.

– Что вы здесь делаете в столь поздний час? Между прочим, у нас есть парадный вход, – прошептала она.

Ее голос опять подвел ее в самый неподходящий момент.

– Если бы у вас была хоть капля благопристойности, то вы бы появились открыто, а не прятались в углу, подглядывая за мной.

Покраснев до корней волос, Шианна лихорадочно искала полотенце, чтобы прикрыться. Ведь на ней не было ни клочка одежды! Уэйд приближался, и Шианна просто потеряла дар речи.

– Я хотел возвратить ваше одеяло, – рассеянно сказал он, пожирая жадным взглядом каждый дюйм ее тела. – Если бы я пришел открыто, то пропустил бы такое прекрасное мгновение.

Шианна никогда не оказывалась в столь пикантной ситуации. Когда она увидела Уэйда в таком же положении, это вызвало у нее бурю эмоций. Но она знала, что Уэйду есть с чем сравнивать. Она же впервые оказалась перед мужчиной безоружной и обнаженной.

После бесконечно долгой паузы к Шианне вернулся дар речи, она поклялась, что больше не позволит этому жулику смутить ее. Шианна могла бы прикинуться столь же беспечной, как и Уэйд. А если он слышал ее слова? Не было никакого смысла отрицать их.

Демонстративно спокойно Шианна села, тщетно прикрываясь крошечным полотенцем. Ее бровь саркастически поднялась.

– Полагаю, мы теперь квиты, – сказала Шианна, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал естественно. – Между нами осталось совсем немного тайн.

Уэйд присел около ванны, даже не пытаясь скрывать, что наслаждается зрелищем. Он предполагал, что Шианна закричит, когда он приблизится к ней. Но Шианна была выше того, чтобы пугаться мужчины, кем бы он ни был.

Он неторопливо пропустил пальцы сквозь водопад ее черных волос, которые струились по ее спине.

– Вы спрашивали, на что будут похожи наши отношения? – Он повернул ее очаровательное лицо к себе, ожидая увидеть в глазах намек на страх. Но там не было страха, а на прелестных губках играла соблазнительная улыбка. – На лесной пожар, – прохрипел он, придвигаясь ближе. – Принцесса, я пришел сюда не для того, чтобы возвратить одеяло. Если быть совсем честным, я не вижу причин, почему бы нам не встречаться…

Их губы слились, и Шианна почувствовала себя подобно пловцу, который первый раз ныряет на глубину. От Уэйда исходил запах бренди. Сердце Шианны выпрыгивало из груди. Она чувствовала, как утопает в море восхитительного удовольствия. Руки Уэйда ее смело ласкали, и она погружалась все глубже и глубже в пучину. Она тонула в его смелом поцелуе, и мысль о спасении почему-то не приходила ей в голову. Все эти дни она пыталась научиться сказать ему «Нет!», но сейчас, после такого нежного поцелуя, об этом было забыто. Повинуясь своим желаниям, Уэйд осуществил желание Шианны.

Его ладони скользили по ее руке вниз. Тонкие пальцы Уэйда забирались под влажное полотенце, окружая холмики ее грудей. Когда ласковые прикосновения Уэйда добрались до живота, Шианна тихо застонала. У нее начали просыпаться желания, о которых она никогда и не помышляла. Его нежные изучающие прикосновения делали ее тело мягким и безвольным, но внутри бушевал пожар.

Уэйд поражался, какой нежной была ее кожа. Но она была так близко, что соблазняла его идти дальше. Его ладони плыли по шелковистым бедрам Шианны. Большим пальцем Уэйд провел по внутренней части бедра, но этого ему показалось мало. Он хотел идти дальше, наслаждаясь ощущением ее нетронутого тела. Он хотел научить ее удовлетворять его, поскольку намеревался удовлетворить ее.

Уэйд устало откинулся, улыбка на его лице медленно таяла. Выражение лица Уэйда заставило Шианну прийти в себя. В его глазах горела страсть, гипнотизируя ее. Когда Уэйд взял ее на руки, Шианна обвила его шею руками, полная страсти и любопытства, куда же эти новые чувства приведут.

Когда Уэйд поставил ее на ноги, Шианна расстегнула ему рубашку, чтобы добраться до покрытой волосами груди. Она смело ласкала его мускулистое тело, не желая оставаться в долгу.

Уэйд разрешил раздеть себя. Когда его одежда была разбросана по полу, Уэйд обнял ее тонкую талию и прижал к себе. Его огромное тело дрожало от страсти. Он хотел, чтобы первый любовный опыт Шианны был особенным. Такого он не предлагал ни одной из женщин. Это не имело никакого отношения к слепой страсти, хотя именно она подожгла его мужское любопытство. В некотором смысле это был и для него урок. С Шианной он познал, что любовь может быть не только простым удовлетворением физических потребностей. Шианна требовала от него больше, чем он предлагал любой другой женщине.

Шианна не имела ни малейшего понятия, что ждало ее. Она была чиста и невинна. Если бы он не сдерживал своих мужских инстинктов, Шианна не смогла бы найти удовольствия в любовных ласках. Она только начала доверять ему, и он не мог уничтожить это доверие, если намеревался жить в ладу с совестью. Когда он наконец сделает решительный шаг, она будет настолько заведена страстью, что просто не заметит боли.

Положив ее на перину, он лег рядом. Его пристальный взгляд скользил по чарующему красотой телу Шианны.

– А вы изящны, Шианна. – Его голос дрожал от страсти. – Я и не предполагал увидеть такую красоту. Вы заслуживаете не одной ночи любви. Я готов вас посвятить в тайны любви, о которых вы и не смели вообразить.

Губами он приник к трепещущему горлу, затем к нежному плечу. Его язык прошелся по розовому сосочку ее груди. Он ласково теребил розовые соски влажными губами. Его нежность была подобна ленивой реке, которая стирает на песке все, что было раньше, оставляя лишь восторженный момент настоящего. Покрывая поцелуями ее тело, он спустился ниже, отчего Шианна разразилась кратким стоном и вонзила ногти в твердую мускулатуру его спины. Она жаждала быть желанной ему, хотела, чтобы этот момент длился и длился.

Когда его любопытные пальцы вторглись в ее разгоряченную женскую плоть, Шианна закрыла глаза и полностью отдалась сладким мучительным чувствам, которые пьяняще наполняли ее. Руки Шианны словно по собственному желанию ласкали спину Уэйда, а затем перешли на бедро, ощупывая старый рубец. На нее накатила новая волна невообразимых чувств. Шианна инстинктивно торопила Уэйда, умоляя его прогнать эту сладкую боль, удовлетворить эту сладкую муку, которая одолевала ее.

А Уэйд подстегивал ее мучения страсти легкими поцелуями. Казалось, он прикасался к недосягаемой звезде и никак не мог заставить себя выпустить из рук ее драгоценный свет. Это были не страстные торопливые, а скорее щедрые любовные ласки, но удовольствие, которое получал от них Уэйд, не могло сравниться ни с чем.

Когда Шианна благодарно ласкала его бедро, Уэйд почувствовал во всем теле дрожь. Шианна повернулась, покрывая поцелуями густую поросль волос, которые покрывали его живот и грудь. У Уэйда перехватило дыхание. Влажные губы Шианны прикасались к его коже, отдаваясь толчками во всем его теле. Внутри его закипала буря. Губы Шианны, казалось, мягко проникали внутрь и будили каждую его клеточку.

Когда Уэйд больше не мог вынести этой соблазнительной пытки, он опрокинул ее на спину. Темные шелковистые волосы, разбросанные по подушке, обрамляли ее очаровательное лицо. Уэйд изучающе смотрел в глаза с отблеском ночи, взгляд которых звал его удовлетворить тот голод, который грыз его вот уже несколько дней. Он хотел ей все объяснить, но не мог найти слов. Они словно застревали в горле, и он не мог вздохнуть.

Когда его мускулистые бедра легли на нее, его губы прижались к ее губам, ловя ее ускользающее дыхание. Грубая мужская сила напугала Шианну больше, чем та ожидала. Прижавшись к ней, Уэйд почувствовал, как напряжены ее мышцы. Но было уже поздно отступать. Уэйда охватила страсть, не подвластная никакому контролю. Он стремился быть чутким, хотел все сделать аккуратно… безболезненно для Шианны. Но видит Бог, это было невозможно!

Когда Уэйд вошел в нее, марево удовольствия рассеялось. Ее короткий крик умер в объятиях поцелуя Уэйда. Инстинкт призывал Шианну бороться, но она не могла. Уэйд вдруг стал ее частью, принося странное, почти болезненное удовольствие. Но прежде чем она готова была сбросить с себя эти незнакомые переживания, внутри ее родилось новое доселе неизведанное чувство. Оно походило на теплый спокойный ручей, воды которого затопили первую боль любви. И, повинуясь какому-то дикому, необъяснимому чувству, Шианна выгнулась дугой, отвечая на мощные толчки Уэйда. Чувства начали прибывать, накладываясь друг на друга, и, когда она была уверена, что сейчас умрет от удовольствия, новая волна вознесла ее на высокое плато удовольствия.

Шианна прижалась к Уэйду, подобно котенку, вцепившемуся в самую верхушку дерева. Ее охватывали безумные ветры, бросая в океан неземной страсти. Она прижималась к нему, словно он был единственной твердыней в этой буре экстаза. Темные страсти, бушующие внутри ее, неожиданно сменились вспышкой чистого белого света, как будто она прорвалась сквозь темные тучи и увидела солнце. И осталась только дрожь, которую она никак не могла унять. Шианна знала, что ждало ее в конце радужного пути. Это был опыт – столь удивительный, что никакие слова не смогли бы описать его, как не было и подходящих сравнений.

В то время как Шианна видела радуги, Уэйд летал среди звезд, ставших вдруг удивительно близкими. Экстаз переполнял его душу, заставляя прижимать к себе Шианну. Ему казалось, что все его эмоции, которые он когда-либо испытывал, вдруг сошлись воедино и взорвались, отдаваясь в нем крупной дрожью. И как только он решил, что вновь обрел контроль над собой, новая волна пробежала по его телу и ушла куда-то вниз. Когда Уэйд попытался собраться с силами, чтобы поднять голову, он не смог этого сделать. Боже мой, что нашло на него?! Такого никогда с ним не было. В прошлом после встречи с женщиной он никогда так не изматывался. У него ни одна женщина не задерживалась надолго. Сыграв свою роль, она уходила из его жизни, а он, счастливый и свободный, шел дальше в поисках новых завоеваний туда, где могли ему предложить ласковую улыбку.

– Уэйд? – Хриплый голос Шианны прервал его раздумья. Теплые губы Шианны ласкали его виски. – Я видела радугу. Это нормально?

Ее невинный вопрос вызвал у Уэйда невольный смешок. Только такая наивная девушка, как Шианна, могла спросить такое.

– Не могу знать наверняка, – ответил Уэйд. В его голосе проскользнула веселая нотка. – Я летал где-то среди звезд.

Шианна моргнула и уставилась в потолок, не сводя глаз с фонаря, мерцающий свет которого давал неясные отблески.

– А перед этим я летела прямо к солнцу. Так всегда бывает? Я имею в виду… мы еще здесь, на земле? Мне кажется, будто я оказалась в сказке, где-то по ту сторону реальности.

Уэйд поднял голову и усмехнулся.

– Вы меня спрашиваете об этом? А я не то что сказать ничего не могу, голову с трудом поднимаю!

Сварливое замечание Уэйда опять задело Шианну. Иногда она совершенно не понимала Уэйда. Даже тогда, на прошлой неделе, испытывая боль, он улыбался. Кто мог знать, что этот человек на самом деле чувствовал! За улыбкой он скрывал смертельную ярость или скуку, и никто не мог знать наверняка, что он думал.

– Но кто, как не вы, должны знать? – проворчала она. – Я же никогда еще не была с мужчиной.

– Я тоже… – хохотнул Уэйд, когда Шианна стукнула его по голове подушкой. Снова рассмеявшись, он набросился на Шианну, прижимая ее к кровати. – Да полежи ты хоть минуту спокойно. У меня уже голова идет кругом.

Шианну не оставляло странное чувство. Его любовные ласки поднимали в ней волну переживаний, от которых ей хотелось скакать и бегать. Уэйд был уставшим, а она бодрая и веселая. Ее темные глаза светились искрами. Шианна обняла Уэйда и погладила его спину.

– Давайте повторим это еще раз. Но теперь я хочу видеть звезды…

Уэйд ужаснулся. Боже, он оказался в постели с ненасытной ведьмой! Он знал, что в любви ее страсть превзойдет все то, что он знал, но то, что он видел, было невероятно. Уэйд не был уверен, что мог нормально встать на ноги. Что уж говорить о большем!

Мягким эхом в тишине ночи прозвучал крик совы. Шианна замерла. Что здесь делает Маманти? И какой неудачный момент! Не сказав ни слова Уэйду, она набросила платье и сбежала с террасы. Уэйд смотрел ей вслед, открыв рот от удивления.

– Шианна! Куда же вы?

А в ответ – тишина. Мгновение спустя он услышал топот копыт. Не нужно быть провидцем, чтобы угадать, чья эта лошадь.

– Эта женщина безумна! – объявил Уэйд стенам.

Собирая остатки сил, он схватил брюки и рубашку и торопливо оделся. Впереди плотной завесой стояла ночная мгла. Черт возьми, эта Шианна просто непостижима. Неудивительно, что она не хочет замуж. Ни один смертный не смог бы жить рядом с ней. Это же он, Уэйд, намеревался красиво раскланяться с ней, а затем исчезнуть во тьме ночи. Но вместо этого она, лишь заслышав крик совы, подобно молнии исчезла куда-то. Уэйд хмурился, заправляя рубашку в брюки. На прошлой неделе он уже слышал крик совы. И тогда Шианна так же ускакала прочь на своем черном жеребце.

– Боже мой, да она ведьма! Ушла к своему супругу – ночному демону. Да, Блейк, видимо, ты позабыл рассказать мне кое-какие мелочи о своей дочери, – пробормотал Уэйд.

Дорога к лагерю показалась бесконечно длинной. Уэйд, не переставая, чертыхался. К его удивлению, там на привязи стоял Дельгадо, но Шианны рядом не было.

– Где ты, черт возьми? – эхом отозвался его голос в темноте пещеры.

Уэйд озадаченно нахмурился.

– Сказать по правде, я не уверен, что был на небесах. Теперь я начинаю думать, что был совсем в другом месте.

– Какие небеса? – из темного провала раздался ворчливый голосок. – Наверное, ты тронулся умом. У нас неприятности, а ты все ночи проводишь с любовницей.

Уэйд стряхнул с себя романтический туман и уже осмысленно уставился в проем пещеры.

– Какие неприятности?

Неужели Шианна кинулась в ночь, чтобы он не помешал ей проникнуть в пещеру? Она рядом? Тревожные мысли роем пронеслись в голове Уэйда.

– Индейские неприятности, – проворчал голос. – Я слышу их вопли и крики аж в другом конце пещеры. Они поют гимн Великому Духу.

Пламя факела выхватило из темноты кривую улыбку Уэйда, когда тот шагнул в пещеру. «Эти неприятности, о которых говорил призрак, могут обернуться им на пользу», – размышлял Уэйд. Он обошел вокруг огромной острозубой колонны, которая напоминала ему распахнутую пасть акулы. Уэйд шел через узкий туннель к небольшому гроту, где среди камней плескалась подземная река.

Улегшись поудобнее на животе, Уэйд увидел через отверстие между камнями пляшущих на берегу реки голых по пояс дикарей. Он испытал шок, когда увидел среди них Шианну. Что, черт возьми, она делала там?

Пристальный взгляд Уэйда сосредоточился на высоком смуглом предводителе, который держал Шианну за талию.

– Будь я проклят! – не веря своим глазам, воскликнул Уэйд. Волна ревности охватила его. Неужели это был тот самый мужчина, о котором на самом деле грезила Шианна этой ночью? Неужели она воспользовалась Уэйдом, чтобы удовлетворить свое любопытство в постели? То, как Шианна смотрела на этого мускулистого воина, Уэйду совсем не нравилось. На ее лице было написано восхищение и уважение. Уэйда приводила в бешенство мысль, что в постели с ним Шианна думала… об этом диком язычнике, который сейчас так по-дружески, если не больше, прижимал к себе Шианну.

– Ну, что там? – требовательно спросил призрак.

– Какой-то совет, – прошептал Уэйд, обернувшись назад. – Интересно, кто эта красавица в центре? – шутливо добавил он.

– Я не в том настроении, чтобы играть в угадайку. Ты ее знаешь?

Мерцающий свет факела вырвал из темноты напряженную улыбку Уэйда.

– Эта прекрасная, но очень таинственная Шианна Кимбалл, хозяйка ранчо. Кажется, эта леди ведет очень интересную жизнь.

– Так что же нам делать? Нам не нужны здесь эти язычники. Если они пронюхают, что спрятано в этой пещере, то потребуется конный отряд, чтобы справиться с ними. А как ты знаешь, нас только двое.

Уэйд вставил факел в углубление стены, под которой шумела подземная река.

– Если эти дикари принимают шум реки за голоса духов, мы им дадим, что они хотят.

Сложив рупором руки, Уэйд начал выть, подражая жутким звукам, которые не раз слышал, когда ночевал здесь один. К нему присоединился призрак, тенью стоящий за ним. Их низкие голоса отражались от подземного свода, и, казалось, звук шел из самого истока реки.

Маманти стоял на песчаной дельте – там, где течение реки разветвлялось. Он вздрогнул, когда увидел слабый золотистый свет, который просачивался через воду, окрашивая ее подобно первым лучам рассвета. Он услышал звуки, которые исходили из щели вместе с водой. Казалось, словно армия призраков из самых недр земли просилась наружу.

– Вы слышите голоса наших предков? – спросил он вождей команчей и кайова. – Они отвечают нам, призывают нас отомстить бледнолицым за наши потери.

По толпе индейцев пробежал тихий ропот. В страхе они уставились на искрящуюся воду, пока свет и голоса не исчезли. Индейцы были уверены, что Маманти привел их на священную землю, где голоса духов сливаются с привычными для них звуками природы.

Во взгляде Шианны было недоумение. Она могла бы поклясться, что это – дело рук Уэйда. Тот факт, что Уэйд обосновался неподалеку и начал играть шутки с команчами, начал волновать ее. Что, если он рассказал всем землевладельцам, что на ее ранчо бывают индейцы? Вдруг Уэйд узнал, что она, Шианна, сбежала из его объятий, чтобы встретиться с Пророком Совы? Проклятие, он же может теперь шантажировать ее! Этот человек непременно устроит ей неприятности.

Шианна попыталась успокоить себя тем, что это лишь ее подозрения. Кто бы ни был в той пещере, он не мог видеть через твердые скалы. Уэйд не имел ни малейшего понятия, куда она сбежала. Ведь она не сказала ему об этом. У него свои тайны, у нее – свои. Так что вряд ли Уэйд Бердетт причастен к этим жутким звукам. Не было смысла мучить себя беспочвенными подозрениями.

Когда совет закончился, Маманти посадил Шианну на своего коня, а сам запрыгнул спереди. Отряд индейцев исчез в ночи, направляясь к загонам ничего не подозревающих владельцев ранчо, а Маманти повез Шианну к асиенде.

– У меня было странное видение, – признался Пророк Совы. – Я хотел рассказать о нем в прошлый раз, но колебался. В твоем будущем я вижу много трудностей, но образы видения были туманны. Тебе надо быть начеку, иначе будут неприятности.

Шианна нахмурилась. Не имел ли в виду Маманти Уэйда Бердетта, когда говорил о неприятностях? Что ж, это неудивительно! С момента самой первой встречи она ждала чего-то, Шианна прокляла тот момент, когда она позволила Уэйду Бердетту войти в ее жизнь. Он подчинил ее – полностью.

– Что-то ты тиха сегодня, – пробурчал Пророк Совы. С тяжелым вздохом Шианна отпустила талию Маманти.

Что она могла ответить ему? Что Уэйд вторгся в ее спальню, а она безропотно подчинилась… Проклятие, какая глупость! Можно вообразить себе торжествующую улыбку на лице Уэйда. Наверное, он уже сделал на поясе очередную зарубку. Можно ли уважать женщину, если она стала для него такой легкой добычей? Пустила в свою постель едва знакомого человека!

Решительно она больше не желала видеть этого человека! Ведь он взял то, что хотел, а она даже слова не сказала. Это было не больше чем развлечение, поклялась сама себе Шианна. Она сделала трагическую ошибку, которую больше не повторит. Она не раз спрашивала себя, что же такое отношения между мужчиной и женщиной? Теперь она знала… Но какую высокую цену заплатила за это знание!

– Ты дрожишь?!

Маманти остановил коня и ссадил Шианну на землю. Затем крепко обнял, заботливо подставляя сильное плечо.

– У тебя неприятности? Не стоит скрывать. Твои проблемы – это мои проблемы.

Шианна подняла взгляд и пристально посмотрела в диковатые, темные глаза. Она не имела права впутывать Маманти в эти дела, не хотела, чтобы в бою противостояли два достойных друг друга противника, один из которых был ее другом, другой, к сожалению, стал любовником.

– У вас и так хватает проблем, – после долгого раздумья сказала Шианна. – А я не первый день отстаиваю свою землю и никому не позволю вторгаться в мои владения.

– Это мужчина, – предрек индеец. – Ты его знаешь. Какое дело он имеет к тебе?

Проклятие, неужели она настолько не умеет скрывать своих мыслей? Это беспокоило Шианну. Она не торопясь отступила от Маманти и повернулась к нему боком.

– Вам и вашим вождям неплохо бы найти другое место встречи, – сказала она, преднамеренно игнорируя его вопрос. – Я не уверена, что это место у ручья для вас безопасное.

– Разве может быть более безопасное место, чем то, где сам Великий Дух говорит с людьми, – возразил он. – Вам не о чем волноваться. Эти белые мужчины заслуживают только жалости. Мы лишь берем у них то, что они украли у нас. Это единственный путь доказать, что индейцев не загнать в резервации подобно скоту. Это земля краснокожих. Здесь наши охотничьи угодья, здесь похоронены наши предки. – Маманти схватил Шианну за руку и повернул лицом к себе. – Ты хотела остаться самой собой, не хотела переселяться в мою деревню и становиться моей женщиной. – Темные глаза Маманти вдруг стали жесткими. – Я принял твои пожелания, теперь ты должна уважать мои. Я должен ехать к Говорящему ручью, чтобы обсудить со своими людьми предстоящие военные действия.

Шианна кивнула, понимая, что не может просить Маманти отказаться от его странных убеждений. Индейцы были в плену у своих суеверий, и Шианна не могла убедить Маманти в том, что это самый обычный ручей. Единственный выход – убедить Уэйда Бердетта обосноваться в другом месте… пока его не нашли привязанным между двумя кипарисами вверх тормашками.

– Но мы все еще друзья? – скромно спросила Шианна. Маманти растаял в улыбке. Его губы ласково прикоснулись ко лбу Шианны, а руки ободряюще сжали запястья.

– Навеки, – мягко сказал он. – Многое может измениться, но моя привязанность к тебе – никогда.

Шианна стояла у ажурной решетки своего дома, глядя вслед Маманти, пока его силуэт не исчез во тьме. Тяжело вздохнув, она забралась по решетке в спальню. Ее подавленный взор упал на растерзанную кровать. Шианна проклинала свою слабость. Это было совсем не в ее характере подчиняться мужчине, но когда Уэйд к ней прикоснулся, все было настолько волшебно, что иначе, казалось, и быть не могло. Но ведь это бьиа только иллюзия, в который раз убеждала себя Шианна. Не могло быть ничего хорошего в том, чтобы возиться в постели с малознакомым мужчиной, особенно с таким, как Уэйд Бердетт. Управлять таким человеком было выше ее сил. Так или иначе он «накажет» ее за ту безропотность, с которой она подчинилась ему. Без сомнения, это выразится в виде колкостей или противных намеков на события этой ночи… на то, что она слаба духом и телом.

Шианна замерла, увидев на кровати темные пятна крови. Боже мой, что же она наделала?! Она отдала свою невинность мужчине, который от нее не хотел ничего, кроме удовлетворения сиюминутной похоти. А как же тот единственный, который ее полюбит и когда-нибудь на ней женится? Теперь она предстанет перед ним оскверненной.

Внезапно она вспомнила, как Уэйд рассказывал о планах ее отца свести ее, Шианну, с ним, Уэйдом. Тогда она почувствовала насмешку в его тоне и поняла, что он не стремится к браку ни с кем. То, что Уэйд хотел от женщин, мало походило на длительные отношения и соблюдение супружеских обязательств.

Что ж, в следующий раз она покажет этому негодяю, что их свидания для нее ничего не значат. Она будет холодно и отчужденно настаивать на том, что уступила, исключительно чтобы удовлетворить свое женское любопытство. Он даже не почувствует, как она в себе разочарована, как уязвлено ее достоинство. Пусть Уэйд думает, что она такая же, как он. Это должно уязвить его мужскую гордость.

Довольная своей задумкой, она устроилась в кровати. Завтра ее ждет прекрасный день, пообещала она себе. Она была готова иметь дело с Уэйдом Бердеттом. Он никогда не узнает о ее сегодняшнем позоре. Возможно, она потеряла девственность и право на решающее слово… здесь, на ранчо, но гордостью и сердцем она не пожертвует никогда.