Огорченно вздохнув, Бердетт начал пристраивать ее мокрую рубашку над огнем.

– Одни помнятся больше, другие меньше. Вы – так больше всех.

Вылезая из бриджей, Шианна впилась взглядом в его широкую спину. Точно брошенные бриджи попали Уэйду по затылку.

– Раз вы такой знаток женщин, я могу рассматривать это как комплимент. – Шианна победоносно осмотрела себя.

Получив удар грязным комком, Бердетт криво ухмыльнулся через плечо.

– Своим сарказмом, надо полагать, вы показываете, что не одобряете этого. Но почему? Ревнуете, что не вы первая?

Шианна пошарила вокруг себя, пытаясь найти, что еще такое можно бросить в него, чтобы оставить вмятину в его невообразимом высокомерии. Но, к сожалению, тот валун, на который она опиралась, был ей не по силам.

– Какое мне дело до того, что вы проводите больше времени в постели с любовницами, чем на ногах? – фыркнула она. – Мне нисколько не интересны ваши любовные дела!

– А вы ревнивы! – хохотнул Бердетт.

Закончив развешивать бриджи над огнем, Уэйд вернулся к Шианне.

– И кстати, это действительно вас не касается. В конце концов, вы же считаете своим долгом ускользать в ночь на каждый крик совы к своему шаману кайова и команчей. Что касается меня, то это преходяще. Это имеет отношение больше к утолению жажды страсти…

Шианна была задета его замечанием, ощутив нечто вроде удара в живот. Она так хотела сдержаться, а замечания Уэйда только подливали масла в огонь.

Ее реакция была моментальной. Это было подобно грозе. Ее глаза стали темными и гневными. Шианна метала в Бердетта молнии презрения. Он свое еще получит! Уэйд бросил ей в лицо оскорбление, и она ответила, закатив ему звонкую пощечину.

В полном недоумении Уэйд уставился на Шианну. Недоверчиво ощупав кончиками пальцев красное пятно на левой щеке, он прокаркал:

– Какого черта?!

– Я не расценивала свой первый опыт как простое удовлетворение страсти! – прокричала Шианна. – Будь так, я ограничилась бы массажем!

Завернутая в одеяло, она смотрелась довольно комично с заляпанными застывшей грязью волосами и гордо вскинутым подбородком. Картина упрямства и гордости. Но Уэйд поймал себя на мысли, что эта картина не сердит его, а скорее умиляет. Легким бризом сорвался с его губ веселый смех. Бердетт перегнулся пополам от смеха, все еще не в силах поверить услышанному. Уэйда поразило, что эту вспыльчивую девочку настолько оскорбило его невинное замечание.

Смех Бердетта окончательно добил Шианну. Теперь она походила на кобру перед броском. Разъяренная тем, что снова стала для Бердетта объектом развлечения, она прыгнула на него.

Ее истерика оборвалась, когда Уэйд перекатился на спине и прижал ее лопатки к земле. Его усмехающееся лицо нависало над ее раздраженно-хмурой физиономией.

– Довольно, дерзкая девчонка! – хохотнул Бердетт. – У меня нет желания биться до победного конца, чтобы потешить ваше высокомерие. Разве вы не видите, что я схожу с ума оттого, что ваше сердце заставляет биться сильнее тот, на ком больше перьев, чем одежды? – сказал Уэйд, прижимая к земле ее запястья и откидывая ставшие теперь жесткими пряди волос. – Вам стоит подумать о терпении, моя голубка.

Его метод преподавать ей урок терпения явно не устраивал Шианну. Она не выносила, когда ее вот так прижимают. Чем дольше Бердетт удерживал ее, тем злее она становилась. Уэйд продолжал улыбаться той самой улыбкой, которую Шианна ненавидела.

– Отпусти меня! – прошипела она, вырываясь изо всех сил. Но Уэйд крепко держал ее. – Будь ты проклят, Уэйд! Ты не сможешь держать меня вечно. А когда ты меня отпустишь, я…

В этот момент губы Бердетта накрыли ее губы, не дав вылетать ее мстительной угрозе. Его язык проник в ее рот, зажигая в нем пламя, которое постепенно превращалось в теплый огонь. Шианна проклинала эту мистическую власть Бердетта над ней. Проклинала это волшебное чувство, которое он мог вызывать у нее, когда минуту назад в ней не было ничего, кроме ярости. Меньше чем за долю секунды Уэйд подчинял ее своему желанию. Как только он склонялся над ней, ее тело-изменник отвечало ему. В мгновение ока она вдруг забывала о мести.

– Я вас не имел в виду, – признался Уэйд, оторвавшись от нее. Он сел рядом с ней и свободной рукой стянул одеяло, которое прикрывало то, что так стремились ласкать его глаза. – В любовных ласках с вами есть нечто, что отличает их от обычного утоления жажды страсти.

Порывы страсти Шианны сливались с жаром желания в глазах Уэйда.

– Вы полагаете, между нами так будет всегда? – невинно спросила она. Ее тело вздрогнуло, когда рука Уэйда коснулась ее чувствительных бедер.

– Нет, принцесса. Жажда только утоляет основные потребности, а вот страсть как раз является тем, что ее порождает, когда два человека вдруг находят друг друга привлекательными.

Его чувственные губы едва касались ее губ, и Шианна только начинала понимать, о чем говорил Уэйд. В тесных объятиях Маманти она почувствовала комфорт защищенности. А в этих жилистых руках она чувствовала, как по ее жилам течет огонь, опаляя каждую частичку ее существа. Ее начальный опыт стал первой ступенькой, которая вела вниз, к самым горнилам страсти. То, что она почувствовала сейчас – эти дикие необузданные ощущения, – стало еще ярче, чем в ту первую ночь, когда она встретилась с Бердеттом. Теперь она знала, что ее ждет, и жаждала утолить ту тоску, которую он в ней разбудил.

Ее руки обвили его шею, наклоняя его черную голову ближе. Шианна до беспамятства впилась поцелуем в губы Бердетта. Ее губы плотно вжались в его губы, смакуя их вкус. Со стоном Уэйд оторвался от Шианны и сделал глубокий вдох. Он уже почти потерял счет времени, когда в его руках оказалась эта волшебница. Собрав волю в кулак, Уэйд поднялся на ноги и помог встать Шианне.

– Думаю, нам не помешала бы холодная ванна, – буркнул он, поглядывая в сторону пещеры.

В глазах Шианны сверкнула обида. Она поняла, что не запала в душу Уэйда. Да, он не сможет не признать, что чувство есть, но оно не столь сильно, чтобы вытеснить все остальные мысли. Когда Уэйд прижимал ее к себе, на нее определенно находило временное помешательство. Возможно, он делал это, только чтобы немного остудить ее пыл. В конце концов, ведь она не сделала ничего, чтобы вызвать его любовь. Она всегда исходила из того, что ей с ним не по пути.

Бердетт нахмурился. Она опять расстроена. Ведь она знала, что он, Бердетт, предпочитал избегать длительных привязанностей. Так почему же его так тянет к ней, почему ему не дают покоя ее обиды? Почему он потерял интерес к объятиям, когда она сдалась пьянящему вкусу его поцелуев? Холодная ванна?! Это не совсем то, что сказал бы мужчина после того, как он сам же признал, что от огня их поцелуев можно было бы зажечь костер.

Все еще хмурая, Шианна завернулась в одеяло и позволила Бердетту вести ее вокруг холма к асиенде. Когда они шли вниз по склону, Уэйду пришлось нести ее на руках, чтобы она не разбила себе о камни ноги. Тихий шум ручья отвлек озадаченную Шианну от размышлений, и она вздохнула, засмотревшись на озеро, сияющее серебром в лунном свете. Одна протока ручья шла поперек ранчо, другая немного отходила в сторону, орошая обширные владения Хедена. Эта мирная ночь напомнила Шианне, насколько она любила свое ранчо. Эта земля была частью ее самой. Что же тут удивительного в том, что она так возражала, когда Уэйд захотел сам править ранчо, совсем отстранив ее от дел? Это был ее мир, и никто никогда не отнимет его у нее.

Медленное течение ее мыслей обрело русло, когда Бердетт сдвинул с ее плеч шерстяное одеяло, открывая лунному свету ее нежную кожу. Лицо Уэйда немного помрачнело, когда он заметил огромный ушиб на бедре.

– Все еще болит? – мягко спросил Бердетт. Его рука легла на бедро, ощупывая раздувшийся синяк.

Его нежные прикосновения разжигали в Шианне огонь, и она, не доверяя своему голосу, лишь безмолвно кивнула. Его рука поднялась выше, отдаваясь дрожью в теле Шианны, а когда его влажные губы скользнули по грудям, она взорвалась стоном, не в силах больше сдерживать свою страсть.

Не отводя глаз от столь соблазнительной красоты, Бердетт отступил назад, пытаясь избавиться от рубашки, но его пальцы запутались в кнопках. Уэйд был слишком увлечен соблазнительным видом Шианны, чтобы сосредоточиться на застежках. Казалось, еще немного и он разорвет рубаху, чтобы поскорее прильнуть к нежному телу красавицы.

– Позволь, я помогу… – мягко предложила Шианна.

Ловкие пальчики Шианны быстро справились с пуговицами, и наконец ее ладонь легла на густую поросль волос, покрывающую грудь. Его тело задрожало в ответ на легкие дразнящие прикосновения. Уэйд в ожидании напрягся, когда Шианна взялась за пряжку его пояса. Положив руки ему на бедра, она приспустила его бриджи, оставляя огненный след везде, где прикасалась.

Низкий стон вырвался из его груди, когда Шианна начала смело исследовать твердую мускулатуру его бедер. Когда же ее руки прикасались к ягодицам, у Уэйда перехватывало дыхание. Боже мой, она зажгла его невинными прикосновениями! Шианна исследовала его грудь, поросшую волосами, а ему уже хотелось наброситься на нее, чтобы погасить ту страсть, которую она в нем разбудила.

Однажды он уже добился ее и подобно высокомерному дураку думал, что этого будет достаточно. Но Шианна продолжала жить в его мечтах, мысли о ней запутывали его жизнь. Не будь Бердетт настороже, он бы растворился в ней без остатка. Несмотря на лекции о необходимости защищаться от эмоций, которые он порой читал сам себе, его тело бунтовало, прорывая оборону здравого смысла.

Мысленно Уэйд ругал себя. Прежде он не позволял эмоциям настолько овладевать собой. И Шианна не могла привязать его к этому месту. Он был рожден для дорог. Был свободным, как ветер. Что плохого в том, что он удовлетворил свою страсть? То, что произошло, было естественно. Просто некоторые мужчины столь глупы, что связывают себя узами брака прежде, чем наступит их час. И совершают роковую ошибку. Они оказываются привязанными к женщинам, которые больше не могут их удовлетворять. Они рвутся на свободу и тут же попадают в другие руки. Уэйд наблюдал, как многие его друзья поспешно женились, а затем сожалели. Он не собирался повторять эту ошибку. У него за плечами было тридцать два года, и это предостерегало его от того, чтобы доверять первым приходящим в голову мыслям, особенно когда он был одурманен страстью.

Они с Шианной будут друг другу в радость, пока их чувства не увянут. А когда Шианна полностью станет его и это будет уже в тягость, он станет держать ее на расстоянии. И они разойдутся без всяких взаимных обязательств. Довольный, что нашел выход из ситуации, Уэйд взял Шианну за руку и повел ее к водоему.

Войдя в воду, Шианна не сразу почувствовала обжигающий холод. Пока она покачивалась на поверхности, Бердетт стоял на берегу. Его мускулистое тело купалось в серебряном свете луны. Шианна во все глаза смотрела на него, пораженная мощью его мускулатуры. Она знала, что чувствовал Уэйд, когда она нежно к нему прикасалась, знала, где расположен каждый шрам, полученный в сражениях, но не знала, почему чувствовала к нему этот неописуемо странный порыв страсти. Это было не просто желание. Нет, нечто большее, что она не могла для себя определить.

Ее пристальный восхищенный взгляд перешел от обнаженных ног на классически суженную талию и задержался на его широченной груди. Его глаза золотыми искорками светились в лунном свете. Внезапно ее сердце дрогнуло, и у нее перехватило дыхание.

Неужели чувство, переполнявшее ее, было любовью! Она всматривалась в его грубоватое лицо, изучала ниточки морщин в уголках его глаз. Она как будто впервые увидела его, но на этот раз она знала, что стоит за тем фасадом, который видят обычно. Здесь было все, что она хотела видеть в мужчине, – неуемное чувство юмора, сильный характер, подчиняющий себе любую ситуацию, и мягкость.

Но Шианна не хотела влюбляться в Уэйда Бердетта. Да, в каком-то смысле он привязан к ней, но это лишь обязательство ее отцу. Шианне была нужна не только привязанность, но и верность. А верности Уэйд не признавал. Он любил женщин – но всех женщин, а не какую-либо одну.

Она не могла заполучить Уэйда полностью. Сознание того, что он лишь удовлетворяет свою прихоть, уничтожило бы ее. Реши она выйти замуж, она скорее бы выбрала Хедена Римса. С ним она чувствовала себя в безопасности. Риме забросал бы ее подарками, он никогда бы не смог травмировать ее, поскольку она никогда бы не полюбила его. У Хедена было множество качеств, которые ей не нравились, но это был штат Техас, где царили дикость и беззаконие. И мужчины здесь были далеко не ангелами.

Когда Уэйд шагнул в воду к Шианне, она завопила, как будто ее укусила змея. Отчаянно шлепая ногами, она устремилась к берегу. Бердетт стоял и наблюдал, как она пыталась забраться на высокий берег.

– Что с вами?! – изумленно спросил он. Накинув на плечи одеяло, она сказала:

– Как только все утрясется, я хотела бы попросить вашего согласия на мой брак с Хеденом Римсом.

– Что?! – воскликнул Бердетт.

– Что сказала! Я хочу выйти за него замуж. – Повернувшись на пятках, Шианна пошла к лагерю за своей одеждой.

Хмурясь, Уэйд шел за ней, пытаясь пропихнуть мокрую ногу в брючину своих бриджей.

Эта женщина была безумна! Какая женщина согласилась бы выйти замуж за человека с глазами-бусинками и вечно угрюмо поникшими уголками рта. У Римса была впалая грудь, а о фигуре и говорить не приходилось.

– Не могла бы ты объясниться, почему так внезапно решила принять предложение Хедена Римса? Не думаю, что из-за любви, – насмешливо фыркнул Уэйд.

Шианна торопливо застегнула рубашку, а затем присела, натягивая ботинки.

– Да, я его не люблю. И именно поэтому хочу выйти за него замуж.

Бердетт стащил у нее ботинок, вынуждая ее отказаться от попытки сбежать.

– Но ты же понимаешь, что в этом нет никакого смысла.

Выхватывая ботинок из рук Бердетта, Шианна категорично заявила:

– А я вижу в этом смысл! – Глаза Уэйда закатились вверх.

– Я знал, что ты скажешь что-нибудь подобное. О, женщины! Кто может понять их? – нахмурился он. – Сначала ты хвалишь и всячески защищаешь Пророка Совы, затем внезапно требуешь, чтобы я одобрил твой брак с Римсом, одновременно открыто признавая, что ничего к нему не чувствуешь. И все это сопровождается купанием со мной в голом виде!

Шианна была слишком напугана, чтобы обижаться на то, что говорил ей Уэйд. Она твердо решила спасти себя от душевных страданий.

– Я требую, чтобы завтра вечером на фиесте вы сказали Римсу, что готовите меня к свадьбе с ним, – сказала Шианна, направляясь к Дельгадо, не без тайного желания, чтобы между ней и мужчиной, который сумел украсть ее сердце, было некоторое расстояние.

– Я своего разрешения на это не даю. Блейк бы пристрелил меня за это! Я уже говорил вам: ваш отец надеется, что я стану вам хорошей парой. – Бердетт крепко держал ее за руку.

– Этому не бывать! – вспыхнула Шианна, отшатываясь от Уэйда.

– За Римса замуж ты не выйдешь!!! – Уэйд кричал на нее так, как будто она была глухой.

Шианна кинулась к лошади, а Бердетт в раздражении вскинул руки. В эту женщину точно вселился бес! Ее поведение было слишком странным, даже для Шианны. Бердетт, забыв, что он босой, пнул глыбу травы. Похромав к ранцу, он извлек бутылку виски. Устраиваясь у костра, Уэйд решил напиться до чертиков. Тогда, возможно, он поймет извращенную логику Шианны! На трезвую голову такое не понять.

– Что здесь происходит? – раздался спокойный голос из недр пещеры.

Уэйд махнул рукой кому-то и отхлебнул виски.

– Присоединяйся ко мне, темный призрак. Я намереваюсь утопить тоску в виски. Ты также можешь проникнуть со мной в суть вещей… – Сделав еще глоток, Уэйд про себя рассмеялся.

Его компаньон устроился рядом на траве.

– Эта пещера начинает пугать меня, – проворчал он, отхлебывая из бутылки. – Ты стал редко здесь бывать. Я устал разговаривать сам с собой.

– Тогда займись чем-нибудь, – беспечно предложил Уэйд. – Ты мне нужен, чтобы защищать пещеру, и вначале ты был не против. Индейцы думают, что ты – Великий Дух. А Шианна клялась, что пещера часто посещается. Без тебя было бы невозможно сохранить нашу тайну.

– Сегодня днем здесь шныряли люди Хедена. Я задал им урок, который они надолго запомнят, – захихикал фантом. – Двое из них проникли в пещеру. Я дал залп завываний, которые подняли бы мертвых. Пока я пробирался по туннелю, они уже оставили лагерь.

Уголок рта Уэйда поднялся в кривой усмешке. Что ж, Хеден решил проверить его лагерь. Видимо, он начал задаваться вопросом, где он, Бердетт, хранит средства, чтобы нанимать новую рабочую силу и делать закупки. Ведь и Шианна этим интересуется.

Пришло время наказать Хедена за разгром, который он учинил, и излишнее любопытство, решил Уэйд. У него было немало мстительных замыслов. И кое-какие из них стоили того, чтобы их реализовать. Злорадно улыбаясь, Бердетт поднялся, увлекая за собой призрака.

– У меня для тебя новая идея, мой таинственный призрак. Это должно тебя развлечь. Мы пропишем нашему дорогому соседу Хедену его собственное лекарство.

Тяжелый вздох вырвался из груди Рамоны, когда в дверях показалась Шианна:

– Ну вот ты и дома. А я боялась, что с тобой случилось что-то страшное.

Случилось, хмуро размышляла Шианна. Она обнаружила, что была влюблена, и это открытие действовало на нее угнетающе.

– Сеньор Бердетт был разъярен, когда обнаружил, что ты сбежала, – не умолкала Рамона, следуя за ней по пятам. – Он даже приказал мне стрелять, если ты попробуешь снова сбежать.

Шианна в собственных глазах была на грани поражения. Неужели она так мало значила для Бердетта, что он решил обойтись с ней столь беспощадно. Шианна полагала, что он хоть немного заботился о ней, но, очевидно, она заблуждалась. Поникнув головой, она дошла до кровати и распласталась на ней.

Ее душили слезы, а с потолка на нее смотрела пара зеленых глаз со смеющимся властным прищуром. Ей ничего не оставалось, как принять предложение Хедена, просто чтобы защититься от Бердетта. После бракосочетания Риме и близко не подпустил бы Уэйда к ней. Бердетт тогда безраздельно владел бы асиендой, а она, Шианна, благополучно переехала бы жить на ранчо Хедена. Время лечит, успокаивала себя Шианна. Через несколько месяцев она и думать забудет о Бердетте. Забудет его прикосновения, вкус его губ, тающих под ее губами.

Уступи она ему сегодня, когда они лежали около костра, он бы сделал на своем поясе еще одну зарубку. Шианна горько рассмеялась. Сколько еще женских сердец окажется на этом поясе, подобно сувенирам в память о романтических завоеваниях? В его руках, вероятно, побывало больше женщин, чем можно насчитать во всем Сан-Антонио. И все же он останется единственным мужчиной, которого она познала настолько глубоко до своей предполагаемой свадьбы с Хеденом…

Мысль о том, что ей придется делить постель с Хеденом, прошлась волной дрожи по ее телу. Как она будет переносить его прикосновения? Шианна стукнула кулаком по подушке. Она должна найти выход. Она должна выйти замуж за Римса! Пусть это станет началом и концом проблем.