Глава 26

Три дня Розалин слонялась по лагерю, не находя себе места и чувствуя, что никому здесь не нужна. Она вновь и вновь переживала разлуку с любимым, ставшим для нее дороже жизни. Но горькая обида из-за его таинственного исчезновения не давала впасть в апатию, будоража ее воображение. Вождь Аракаше изредка ее навещал, но ни разу не заговорил о Ястребе. Он рассказывал ей об обычаях и традициях кроу, удрученно ворча, что белых становится в этих краях с каждым годом все больше, и они оттесняют индейцев все дальше на запад.

Розалин горько вздохнула и с досады топнула ногой о землю. И долго еще они собираются ее держать здесь? Неужели до самой летней ярмарки? Что задумали Ястреб и его дел? Какую ей уготовили судьбу?

— Ты нервничаешь, малышка, — услышала она голос вождя и, обернувшись, увидела, что Аракаше ведет в поводу двух навьюченных лошадей. Значит, прощай опостылевший лагерь индейцев! Может, старик устроит ей встречу с Ястребом, и она услышит ответы на все свои вопросы? Она заставит Ястреба выложить всю правду! Довольно обращаться с ней как с дурочкой!

— Трапперы в форте волнуются из-за твоего отсутствия, — сказал Аракаше, помогая Розалин сесть в седло. — Они ждут не дождутся, когда ты поедешь с ними на ярмарку.

— Будь у меня такая возможность, я бы распрощалась с ними, чтобы они не волновались, — уколола его Розалин.

— Ястреб предупреждал, что ты здесь приживешься, только если сама этого захочешь, — сказал Аракаше. — Что ж, я покажу тебе то, что обещал: кипящие реки, в которых обитают духи. Мы принесем им дары. Вот, держи! — Он протянул ей крупнокалиберное ружье. — Нам предстоит дальняя дорога, полная опасностей. Я знаю, ты умеешь пользоваться оружием, дочка. Иначе я бы тебе его и не доверил!

Старик хитро подмигнул Розалии и вскочил в седло.

— Тебя ведь учил стрелять старожил Скалистых гор, бывалый охотник, не так ли? Поэтому я и не боюсь, что ты случайно меня застрелишь. — Он тронул коня с места.

— Вы знакомы с Медвежьим Когтем? — поравнявшись с ним, спросила Розалин.

— Я знаю его много лет, дочка, — ответил вождь, глядя на снежные горные пики. — Было время, когда он жил среди нас и уважал традиции и законы нашего парода. Но много зим назад ушел от нас берегом Йеллоустон и обосновался где-то в глуши. Как он поживает?

— Он здоров, — ответила Розалин. — Мы виделись два месяца назад. Вы назвали его бывалым охотником. Это, пожалуй, так, он умеет ловить бобров и других зверей. Но его не назовешь мудрецом. Он не столь умен и проницателен, как вы, вождь Аракаше.

Неожиданный комплимент удивил старика.

— Твои слова меня растрогали, дочка, — помолчав, промолвил он. — Надеюсь, что мы поймем друг друга.

Розалин мягко улыбнулась в ответ, и старик понял, что они стали друзьями.

Лесть сорвалась с языка Розалин непроизвольно, она и сама не знала, почему похвалила старика за ум и проницательность. Скорее всего, решила она, в этом седовласом индейце ей пришлись по нраву внутренняя сила и уверенность в себе. Этим он напоминал Ястреба. Все индейцы кроу относились к вождю с глубоким почтением, а воины часто обращались к нему за советом и беспрекословно ему подчинялись.

Двое суток продолжалось их трудное путешествие. Величественные горные хребты и таинственные ущелья, по которым пролегал их путь, навсегда врезались Розалин в память. Они потрясли ее своей красотой. Аракаше вел ее извилистыми тропами по местам, где обитал Великий Дух и все было связано с легендой о Шепчущихся Водопадах в Долине Лося. Дав Розалин полюбоваться истоками Грин-Ривер, старый вождь привел ее в урочище Уинд-Ривер.

Аракаше остановил коня и взглянул на скалы. Сумерки окрасили их в пурпур, подчеркивающий белизну заснеженных пиков. Противоположные склоны, еще освещенные солнцем, были теплого, желтоватого цвета. Вождь не раз любовался этой неземной красотой, но не пресытился ею. Вот и сейчас он глубоко вздохнул, не в силах сдержать восторга от изумительной игры света и тени в ущелье, где среди синих гор начиналась река Йеллоустон, текущая в неведомую даль.

Аракаше покосился на Розалин и, убедившись, что она тоже в восторге от увиденного, начал свой печальный рассказ, уверенный, что слушательница не станет его перебивать.

— Это случилось на закате долгого летнего дня, в тот час, когда первые сумерки целуют горные вершины, среди которых обитает Великий Дух нашего народа. — Он легко вздохнул, мысленно переносясь в прошлое. — Жила среди нас девушка по имени Бичипе — Цветок Дикой Розы. Невысокая, стройная и очень любопытная, как и все женщины. Юноши нашего селения уважали Бичипе, а многие молодые воины, заслужившие ратными подвигами право создать семью, хотели бы взять ее в жены. Они предлагали ей много лошадей, по прекрасная девушка все дары отвергала.

А дело было в том, что однажды она увидела вещий сон, который ее напугал и озадачил. Она не поняла истинного смысла этого видения, но догадалась, что в ее жизнь войдут двое мужчин. И действительно, вскоре люди, с которыми ее связала судьба, объявились в их поселке. Бичипе не знача, горевать ей или радоваться. Она боялась, что, став женой одного из них, наживет в другом смертельного врага.

На глазах Аракаше выступили слезы, и Розалин нахмурилась, недоумевая, почему его так растрогала старая сказка. Ее сердце затрепетало в тревожном предчувствии, но она не проронила ни слова, приготовившись выслушать легенду до конца.

— Я обещал тебе рассказать легенду Шепчущихся Водопадов в Долине Лося и постараюсь, если не подведет память, быть точным. Слушай меня внимательно, дочка, и попытайся извлечь для себя урок.

Аракаше посмотрел на темнеющие пики, пронизывающие ночное небо, и продолжал:

— Цветок Дикой Розы и мужчина по имени Вапике однажды отправились на охоту. Когда стемнело, они обнялись и признались друг другу в любви. Им казалось, что рокот водопада, низвергающегося с высоты, и длинные тени, упавшие на склоны, служат им надежной зашитой. Но вдруг из полумрака появился другой мужчина, являвшийся девушке во сне, по имени Апица. Он был разъярен и вызвал Вапике на бой, потому что тоже мечтал взять Бичипе в жены. Они сошлись и стали биться не на жизнь, а на смерть.

Но Бичипе больше нравился Вапике, а не Апица, хотя и он был ей симпатичен. Она попыталась разнять дерущихся, чтобы избежать кровопролития. Апица, в чье сердце вселился злой дух, сгоряча оттолкнул девушку. Она споткнулась о камень, покачнулась и, взмахнув руками, сорвалась с обрыва в ревущий водопад. И пока Бичипе падала с огромной высоты, ее дикий крик смешался с рокотом воды. Ее последним словом было имя Вапике». Потом пучина поглотила Цветок Дикой Розы, солнце скрылось за горами, и душа погибшей предстала перед Великим Духом.

— А что же сталось с мужчинами? — не выдержала Розалин, потрясенная легендой. — Вапике отомстил за гибель своей любимой?

— Нет, месть не в наших традициях, дочка! — покачал головой вождь. — Хотя кое-кому и хочется приписать этот жестокий обычай белых индейцам. — Старик плотнее запахнулся в плащ из кроличьих шкурок, чтобы не продрогнуть на сыром ветру. — Потрясенный гибелью Бичипе, Вапике спустился к озеру у подножия горы и не смыкал глаз два дня и две ночи, умоляя духов вернуть ему возлюбленную. Но все его мольбы были тщетны. И тогда юноша оплакал свою утрату и простился с погибшей. А в это время другой участник трагедии — Апица уходил все дальше от места, где случилось несчастье. Долина его пугала, напоминая о преступлении, совершенном им в гневе. Он знал, что отныне индейцы станут избегать и презирать его за то, что он погубил невинную девушку. Рассудок изгоя помутился, в ушах его стоял ее предсмертный возглас: ведь она выкрикнула имя любимого Вапике, погружаясь в пучину!

Старец заерзал в седле и тяжело вздохнул, все еще оставаясь в далеком прошлом, — Розалин догадалась об этом по его затуманенному взору и наморщенному лбу.

— Трагическая схватка двух мужчин, влюбленных в Цветок Дикой Розы, послужила основой для этой легенды. Эта девушка нравилась также шаману и лекарю кроу по имени Макуха. Узнав, что бедняжка погибла, шаман страшно огорчился. Он взошел на горный хребет, откуда видна вся долина, и обратился к Великому Духу с просьбой позаботиться о блуждающей душе Бичипе. Водопаду он приказал вечно нашептывать эту легенду, а на долину наложил страшное заклятие.

— Все живое в проклятой долине превратилось в камень, а время застыло. С горы, в чреве которой зарождается река Йеллоустон, хорошо видны каменный лось, медведь, олень и птицы, окаменевшие в полете. И даже шиповник, в честь которого была названа погибшая девушка, стал горным хрусталем. Только бурливые водопады бегут по разноцветным камням, напевая грустную мелодию — предсмертную песнь Бичипе. Наши люди никогда не ходят за этот хребет. Земля за ним считается священной: там живет память о Цветке Дикой Розы и о ее возлюбленном Вапике.

— Какая грустная история! — Розалин посмотрела вдаль, где, по легенде, время застыло и все живое окаменело. Но в каждой сказке есть доля истины.

— Да, очень грустная, — кивнул старик и тронул копя. — Пора в путь! Я еще не все тебе рассказал. Проклятие шамана будет лежать на Долине Лося еще много зим, до тех пор, пока душа Вапике не переселится в мир теней и не вернется на уступ, откуда девушка сорвалась в бездонное озеро. Дух Вапике отзовется на зов Шепчущихся Водопадов, и блуждающая душа Цветка Дикой Розы обретет покой, повстречавшись с душой любимого. Тогда птицы вновь взлетят в небо, а лось, медведь и олень оживут и опять станут резвиться в долине, с которой спадет заклятие.

— Разве Вапике не женился? — удивилась Розалин. — Почему Вапике не взял в свой вигвам другую скво?

— Вапике не мог жениться, — ответил Аракаше, потрепав холку лошади, едва не оступившейся с тропы. — Он был не в силах забыть Цветок Дикой Розы, ее прекрасное лицо и нежный голос. Стоило ему закрыть глаза, как она возникала перед ним, излучая слепящий свет. Погружаясь в пучину, девушка унесла с собой сердце любимого. А раз оно уже не принадлежало Вапике, он не может жениться. Что еще, кроме своего сердца, может предложить женщине мужчина? Человек, лишенный голоса, молчит. Если у него нет сердца, он не может влюбиться.

Старик пронзил Розалин внимательным, взглядом темных глаз. У нее зародилось подозрение, что в легенде кроется какой-то намек. Выдержав паузу, Аракаше продолжал:

— Помни, что большая любовь отзывается сильной болью в сердце человека. Легенда о Бичипе не из тех, что быстро забываются. Она предупреждает каждого из нас: будь осторожен! Когда Ястреб был юношей, я привел его сюда и поведал эту легенду. Он дерзко заявил, что не намерен обрекать себя на смерть при жизни и никого никогда не полюбит до боли в сердце. Но ему не дано предвидеть будущее, — хитро улыбнулся мудрый старец. — Он еще не знал, что ему предстоит жить и среди индейцев, и в мире белых людей. Он вырос отважным и смелым воином, уважаемым и кроу, и европейцами. Я молился Великому Духу, чтобы тот даровал ему счастье и уберег от опасного соперника. Розалин охватил мистический ужас. Не намекает ли старик на то, что любить Ястреба смертельно опасно? Подобные мысли приходили ей в голову сотни раз за минувшие месяцы! Случайно ли это?

— Запомни хорошенько все, что ты услышала, дочка, — хрипло произнес Аракаше. — Еще никому не удавалось преодолеть заклятие шамана. Лишь время исправит ошибки предков. Время — наш главный лекарь! Помни легенду и старайся избегать проклятой Долины Лося. Когда заклятие потеряет силу, жизнь в Долине Лося возродится. Но до того дня люди нашего племени обходят ее стороной.

Закончив повествование, Аракаше спешился и стал готовиться к ночлегу. Розалин долго молчала, глядя, как вождь разжигает костер, и наконец призналась:

— Эта легенда взволновала меня. Но мне показалось, что вы не вес сказали. Есть ли связь между этой историей и давней враждой Дюбуа и Бодлеров?

Она не могла себе представить, что может быть общего у ее отца и индейцев из племени воронов. Ее мать была белой женщиной из древнего французского рода. Но замечание Аракаше о человеке, неспособном снова влюбиться, затронуло какую-то струнку в душе Розалин. Ее отец вполне соответствовал такому типу мужчин: напрочь лишенный сердца, он посвятил свою жизнь торговле пушниной, позабыв о семье. Нет, все это выдумки под впечатлением мрачной легенды. У нее разыгралось воображение. Мало ли небылиц она слышала от суеверных охотников! Пожалуй, так и самой легко поверить во всю эту чушь. И все же, удастся ли когда-нибудь ей узнать, из-за чего враждуют Дюбуа и Бодлеры?

— Ты слишком нетерпелива, малышка, — улыбнулся Аракаше. — Поразмысли над этой легендой, извлеки из нее урок. Со временем сама поймешь, какое отношение она имеет к твоей жизни. Но учти: не у всех историй счастливый конец. При мысли о внуке у меня сжимается сердце: я тревожусь о том, как его встретит Великий Дух — улыбкой или нахмурившись.

Розалин тоже мечтала о благосклонности судьбы. Но она не желала тешиться ложными надеждами. Все пока складывалось так, как предвидел Ястреб: им отпущен короткий срок для любви и счастья, и он истечет, когда Розалин вернется в Сент-Луис. И нечего рассчитывать на большее! Аракаше недаром несколько раз повторил, что любовь женщины и мужчины редко бывает счастливой. Не готовит ли ее мудрый индейский вождь к горькому разочарованию? Розалин улеглась на подстилку и укрылась звериной шкурой, чувствуя легкий озноб. Чем глубже вникала она в смысл легенды, тем страшнее ей становилось. Зачем она безрассудно влюбилась в мужчину, с которым у нее нет будущего? Вес началось даже забавно, но конец не сулил ей ничего хорошего.

Их роман с Ястребом напоминал опасное путешествие по коварной реке, где опрометчивых смельчаков ожидают водовороты и стремнины и даже тихое течение оглашается далеким рокотом водопада. «Теперь поздно отступать», — подумала Розалин. Их затянул стремительный водоворот страсти, и течение несет лодку их любви к водопаду, круто срывающемуся в бездну.

Будь с ней сейчас рядом Ястреб, он бы рассеял все ее страхи и сомнения, приласкал и согрел своим теплом. Но Ястреб был где-то далеко, и страшные мысли продолжали терзать девушку, Розалин говорила себе, что никто не обещал ей счастливой и беззаботной жизни. За месяцы своего путешествия с Ястребом она так привыкла к сказочной любви, что забыла о суровой реальности.

Но хуже всего было то, что в трудную минуту с ней нет любимого. От сладостных воспоминаний об их рае среди гор вскоре не останется и следа.

Глава 27

Чем дальше углублялись путники в урочище Йеллоустон, тем больше Розалин убеждалась, что сказания и легенды о заколдованной долине и истинном аде на земле не лишены основания. Озера с причудливо изрезанными берегами и дурно пахнущей водой, бесчисленные гейзеры, синие скалы, по которым струились, искрясь и журча, горячие ручьи, поразили Розалин своей неземной красотой.

Старый вождь остановил коня и махнул рукой на запад. Розалин посмотрела в том направлении и застыла от благоговейного ужаса: впереди простиралась бескрайняя трясина, над которой клубился пар.