– Мы предупредили навахо, что уничтожим весь урожай и перебьем скот, – заявил генерал Карлтон. – А если голода окажется недостаточно, я намереваюсь послать к ним полковника Карсона с приказом стрелять на поражение.
Ридж обернулся в сторону Карлтона и обозлено усмехнулся. «Еще один надутый индюк», – подумал он, внимательно разглядывая генерала. В своей выходной форме тот выглядел так, словно приготовился к участию в параде в столицу. Кроме золотых эполет и перевязи на Карлтоне была потрясающая шляпа. Расшитая золотом, она казалась нелепой в этой забытой Богом глуши.
Приказ о подавлении малейшего сопротивления со стороны навахо уже был принят, и теперь Ридж не чувствовал себя обязанным соблюдать вежливость в разговоре с этими безмозглыми демагогами. Он сразу отбросил всякую дипломатию, как только узнал, что Карлтон и Боуэн планируют вторжение на земли навахо.
– Жаль, что вы не будете принимать участие в операции вместе с Китом, – со злостью заметил Ридж. – Я бы порадовался, если бы увидел, как индейские стрелы пронзают ваши сердца.
Карлтон усмехнулся такой откровенности:
– Думаю, я не должен напоминать вам, что ваша обязанность всего-навсего переводить наши приказы и доводить их до сведения индейцев, которые нашли себе такого рьяного защитника. Спенсер уже пытался договориться с ними о мире, но потерпел неудачу. Мы собираемся действовать более решительно, чтобы раз и навсегда положить конец их разрушительным набегам.
– Айвэн обязательно добился бы успехов в переговорах, если бы кто-то из офицеров преднамеренно не превратил безобидные скачки в кровавую бойню, – огрызнулся Ридж, бросив обвинительный взгляд на Боуэна. – Мне кажется весьма любопытным тот факт, что владельцем лошади, которую якобы отравили индейцы, был Лоример Боуэн – человек, который спал и видел, как бы занять должность полковника.
Боуэн вскочил на ноги и с грозным видом подошел к Риджу.
– Придержите язык, Теннер, я сделаю все, чтобы вы как можно скорее оказались без работы. – Он буквально кипел от злости. – Я не потерплю оскорблений.
Ридж медленно поднялся из кресла и с высоты своего роста посмотрел на командующего.
– Я все-таки узнал от людей, которым вы велели держать рот на замке, что именно вас и Уиншипа назначили сопровождать Спенсера в Санта-Фе, где его ждал трибунал. – Ридж смотрел на Боуэна с нескрываемым презрением. – Кто из вас убил его? Или вы стреляли одновременно? И надо же какая удача – при попытке к бегству он сорвался с утеса и тело его так и не нашли!.. А если бы и нашли, то как вы объясните, что убегающий от вас человек был застрелен в грудь?
Боуэн едва сдерживался. У него просто руки чесались дать этому посреднику по физиономии, чтобы тот, наконец, заткнулся. Но Ридж был на несколько дюймов выше Боуэна и не в пример сильнее, поэтому он без труда перехватил занесенную руку и заломил ее за спину. Тот вскрикнул от боли.
– Шли бы вы за свой письменный стол, Боуэн. Вам не поймать меня врасплох, как это случилось со Спенсером. Он надеялся, что у вас еще осталась офицерская честь, но я-то знаю, что вы представляете собой, – обдал Ридж Лоримера горячим дыханием.
Генерал Карлтон стоял широко расставив ноги и дожидался, когда Боуэн послушно вернется на место. Было ясно, что сейчас с Теннером лучше не связываться, поскольку тот спрятал свои хорошие манеры в задний карман кожаных штанов. С каждой секундой Теннер вел себя все наглее.
– Теннер, с вами все труднее иметь дело. С тех пор как вы вернулись от индейцев, вы обвиняете нас во всех смертных грехах. Если вы не начнете следить за своими выражениями, мне придется связаться с Управлением по делам индейцев и потребовать вашей замены. А что касается дела Спенсера, оно официально закрыто. – Карлтон был очень рад этому, потому что Спенсер возражал против всего, что он предлагал.
Ридж пронзил Карлтона взглядом своих синих глаз. Лицо его выражало твердую решимость не отступать.
– Вы угрожаете мне, генерал? – понизил голос Ридж. – Вы таким же способом убедили и Кита Карсона атаковать людей, которые называют его своим другом? – Он буквально – впился взглядом в Карлтона, даже не пытаясь скрыть свою неприязнь к нему и его бесчеловечным методам. – По-моему, вы забыли, что можете приказывать только Карсону, потому что он ваш подчиненный, а я лицо гражданское, от вас не зависящее. А Майкл Стек, глава Управления по делам индейцев, – мой личный друг. Сомневаюсь, что ваша жалоба убедит его подыскать мне замену. Ему известно, что я единственный человек, который стоит между индейцами навахо и жестокостью военных. Я не обязан подчиняться ни вашим приказам, ни приказам этого спесивого щенка Боуэна. – Ридж грозно улыбнулся.
Ему очень хотелось, чтобы генерал не сдержался и набросился на него, предоставив уважительный повод придушить себя.
– Из-за таких, как вы, я и ушел из армии два года назад.
Бросив на Карлтона и Боуэна полный ненависти и презрения взгляд, Ридж вышел на улицу. В начале переговоров он еще пытался образумить этих спесивых офицеров, но сейчас понял, что любые разговоры с ними бесполезны. Карлтон уже настроился выгнать индейцев с их земель, чего бы это ни стоило, и был полон решимости воплотить этот дьявольский план как можно скорее. Возглавлять войска, которые будут посланы уничтожить персиковые сады и кукурузные поля индейцев, будет Кит Карсон. А это означает, что кровавая бойня и голод индейцам обеспечены. Черт побери, похоже, что положение безнадежно.
Скрип открываемой двери вывел Риджа из задумчивого состояния. Он обернулся и увидел полковника Карсона. Когда-то они были близкими друзьями, сражались бок о бок, чтобы избавить Нью-Мексико от конфедератов. Но сейчас они стояли по разные стороны баррикад.
– Я знаю, что вы не одобряете политику Карлтона, но боюсь, что здесь мы бессильны, – проговорил Карсон, шагая рядом с Риджем. – Карлтон очень упрямый человек. Он пообещал прекратить набеги индейцев, чего бы ему это ни стоило.
– Он кровожаден и беспощаден, – невесело подхватил Ридж. – Вы же прекрасно знаете, что вам и вашим людям придется сделать с индейцами. Жертвами ваших солдат станут не только непокорные индейцы-воины, но также женщины и дети.
– Я дал присягу и должен выполнять приказы, – невесело проговорил Кит.
– А я, слава Богу, нет, – взорвался Ридж, подходя к своему жеребцу.
– Вы действительно считаете, что это Боуэн избавился от Спенсера? – спросил Кит Карсон очень серьезно.
Ридж одним махом вскочил в седло, потом нагнулся и, хмуро глядя полковнику в глаза, сказал:
– Боуэн слишком много выиграл от смерти Айвэна, гораздо больше, чем другие.
Ридж тронул жеребца с места, но Кит пошел вслед за ним:
– Куда вы направляетесь? Как мне объяснить Карлтону, почему вы не вернулись на переговоры?
Ридж придержал коня.
– Я пытался соблюдать субординацию и направлял свои жалобы по официальным каналам, но это бесполезно. Поэтому теперь я направляюсь в Санта-Фе для переговоров с губернатором Коннелли. – Дьявольская улыбка заиграла у него на губах. – Можете передать Карлтону, что я посылаю его ко всем чертям. Я уже предупредил Мануэлито и Барбонсито, чтобы они собирали свои кланы и уходили. Если я не вернусь из Санта-Фе к началу вашей операции, простите, что не смогу пожелать вам успеха… Уверен, вы понимаете… Вешатель…
Карсон сжался, когда Ридж намеренно употребил прозвище, которое дали полковнику индейцы навахо. И хотя Кит всей душой сочувствовал индейцам, он был обязан выполнять приказ. Карсон тяжело вздохнул и посмотрел вслед одинокому всаднику, тающему в наползавшей темноте. Хитрая улыбка появилась на лице Карсона, когда он возвратился в дом, где его ожидало начальство. Карсон был уверен, что Карлтону не понравятся слова Риджа. «Что ж, – рассудил Кит, – они будут квиты. Ведь и Риджу Теннеру не нравится, как бесчеловечно Карлтон обращается с индейцами».
Было уже далеко за полночь, а Ридж все еще оставался в седле, продвигаясь к Санта-Фе. От досады и злости совсем не хотелось спать. Если он не сумеет убедить губернатора действовать в отношении индейцев другими методами, то на территории Нью-Мексико начнется настоящая бойня.
Все, с чем сталкивался Ридж за последние несколько недель, вызывало у него боль и разочарование. Он был уже не тем человеком, который въехал в Лас-Вегас. Сабрина Стюарт по-прежнему занимала все его мысли, и что бы он ни делал, избавиться от воспоминаний было невозможно. В каком-то смысле Риджу хотелось, чтобы Сабрина выполнила то, зачем приехала в Санта-Фе, и покинула город до его приезда туда. Ридж не был уверен, что он готов к повторной встрече с этой обманщицей. А с другой стороны, ему очень хотелось встретиться с ней лицом к лицу и сказать, что она ему так же глубоко безразлична, как и он ей. Черт бы ее побрал! Только-только он начал чувствовать, что Сабрина ему нужна, как она его бросила. Его жизнь и так достаточно беспокойна, не хватало еще, чтобы эта ведьма выворачивала его наизнанку.
День ото дня Ридж чувствовал себя все хуже. Сначала он испытывал возмущение и страдал оттого, что его отвергли, потом наконец возненавидел Сабрину Стюарт и все воспоминания, связанные с ней. Когда Сабрина сказала, что боится позволить себе привязаться к мужчине, Ридж постарался быть с ней терпеливым и нежным. Боится? Ха-ха! Эта женщина не испытывала перед ним никакого страха, она вообще никого и ничего не боится. А эти слова, произнесенные дрожащим голосом!.. Сплошное притворство, хорошо продуманный план!
– Черт бы побрал всех женщин, – проворчал Ридж в темноту.
Очевидно, он всегда подсознательно подозревал, что есть причина, по которой не стоит надолго связывать себя с женщиной. Они существуют только для того, чтобы доставить удовольствие своим обществом мужчине, когда тот устал от одиночества. Но им нельзя поклоняться, нельзя доверять. Женщиной надо попользоваться, а потом выбросить, как надоевшую рубашку. Раньше Ридж никогда не верил в эту теорию, но теперь… Сабрина оставила глубокую отметину в его душе, ему уже никогда не забыть того, что он узнал о женщинах, пока был женат на этой красавице с железной хваткой.
Его приглушенный смех раздался в темноте. Интересно, они все еще муж и жена? Бог свидетель, он надеялся, что уже нет. Сабрина наверняка добилась признания брака недействительным. Ведь она была в ужасе оттого, что оставалась его женой всю дорогу до Санта-Фе.
Сабрина.!. Ее образ преследовал его неотступно. Загадочные фиалковые глаза околдовали его и затянули в свой омут. Воспоминания накатывали одно за другим, как морские волны. Вот он видит Сабрину в нелепом вдовьем наряде, а вот она стоит в тонкой, почти прозрачной сорочке, сквозь которую проглядывают контуры соблазнительного тела, разжигая в нем сумасшедшее желание. Теперь она предстает перед ним в одеянии монахини, всем своим видом приказывая обуздать плотское желание. И вот так же бесшумно, как роза раскрывает свои лепестки, Сабрина исчезает, растворяется в ночи, оставляя его мучиться понапрасну.
Боже, каким дураком надо было быть, чтобы привязаться к этой притворщице Сабрине Стюарт! Как только он мог подумать, что она способна испытывать глубокие чувства к мужчине, которого считала полукровкой? Ей не было никакого дела, что он буквально разрывался на части, стараясь помочь индейцам, Сабрина не потрудилась остаться рядом с ним, утешить, оказать моральную поддержку. Нет, эта эгоистка думала только о своей цели, совершенно незначительной по сравнению с теми, которые приходилось решать ему, будучи посредником. Черт, эта женщина понятия не имеет о том, что такое неприятности!
Усилием воли Ридж заставил себя отбросить мучительные воспоминания и поклялся себе, что Сабрина Стюарт больше не будет занимать его мысли. Его теперешняя поездка в Санта-Фе не имеет никакого отношения к желанию увидеть ее снова. Он едет, чтобы переговорить с губернатором. Пусть ее высочество мисс Стюарт едет своей дорогой, он в ней больше не нуждается. У него и так достаточно неприятностей. Если он не дурак, он и не взглянет на нее больше, а лучше всего сделать вид, что эта красавица с фиалковыми глазами и золотистыми волосами вообще никогда не существовала.
Так он и ехал, проклиная в душе имя единственной женщины, которая тронула его сердце и тут же обратила его в камень. Теперь Ридж твердо знал, что на свете есть женщины, с которыми лучше никогда не встречаться. И одна из них – Сабрина Стюарт!
Глава 16
В сопровождении Джорджа Уиншипа Сабрина со скучающим видом шла через зал к выходу из ресторана. Слава Богу, по крайней мере, это последний вечер, когда она вынуждена терпеть общество казначея. Сабрина уже сообщила Маргарите, что собирается завтра уехать. Правда, хозяйка кабаре очень неохотно согласилась ее отпустить и пообещала взять Сабрину назад, когда та вернется в город из поездки на запад.
Пока Сабрина под руку с Уиншипом шла к выходу, она была настолько занята собственными мыслями, что не заметила человека, сидевшего в плохо освещенном углу ресторана. Не замечая, что за ней внимательно наблюдают, она через силу заставила себя улыбнуться, когда Джордж наклонился к ее уху и пробормотал, что предпочел бы проводить ее до своего дома, а не до ее номера в гостинице.
Если бы Сабрина не была так занята необходимостью сохранять доброе расположение казначея, исключительно ради того, чтобы выудить из него как можно больше информации, она с огромным удовольствием огрела бы его чем-нибудь тяжелым по голове за подобное откровенное предложение. Еще раньше Сабрина неоднократно давала ему понять, что Уиншип не станет ее любовником, пока она точно не будет знать, какое содержание он ей обеспечит.
В свою очередь, Джордж не раз намекал – хотя никогда не признавался прямо, – что имеет большой дополнительный доход благодаря связям с армией. Из этих уклончивых намеков и ночных похождений Уиншипа Сабрина заподозрила, что он занимается какими-то нехорошими делами и нечист на руку. К сожалению, пока она еще не могла назвать его пособников. Даже в тех редких случаях, когда Джордж говорил о своих делах, он никогда не называл имен.
Хотя девушка в своих предположениях исходила исключительно из догадок, а потом принимала эти недоказанные предположения за факты и делала из них определенные выводы, она была уверена, что Джордж Уиншип так или иначе жульничает, пользуясь служебным положением, но не могла точно сказать, как и в чем именно. Кроме того, Джордж находился в подчинении ее отца в то время, когда произошел инцидент на скачках, который впоследствии привел к конфликту между индейцами навахо и военными.
«Это просто нелепо! – убеждала себя Сабрина. – Ты не можешь обвинять человека в заговоре и убийстве, исходя из косвенных улик». Девушка мрачно смотрела в окно кареты. Ей не терпелось поскорее распрощаться с Уиншипом и вернуться к себе в номер.
Когда Джордж потянулся к ней, чтобы заключить ее в объятия, напоминая всем своим видом осьминога, хватающего добычу, Сабрина негромко вскрикнула и как бы случайно ударила его под дых, от чего у казначея перехватило дыхание.
– О, Джордж, – проворковала она с притворной жалостью. – Прости, я так задумалась… Ты напугал меня. Это получилось непроизвольно.
Непроизвольно? Как бы не так! Сабрина заранее продумала этот удар и с удовольствием ударила бы Уиншипа еще сильнее, если бы смогла объяснить, как это случилось.
– Все… в порядке, – ответил Джордж, потихоньку растирая место удара и глотая воздух открытым ртом. – Я сам виноват, моя прелестная Сара. Просто очень трудно находиться рядом с тобой и не дотрагиваться до тебя. И поскольку это последний вечер перед нашим расставанием…
Когда экипаж остановился, Сабрина сделала усилие над собой и, прежде чем покинуть карету, вытянула шею, позволив Уиншипу поцеловать себя в щеку. Джордж был явно разочарован: он рассчитывал на большее. Черт побери! Несмотря на все свои усилия, он до сих пор так от нее ничего и не добился. Ей искусно удавалось избегать, всего, что могло бы ее скомпрометировать. В этом Джордж был совершенно уверен, потому что уже не раз пытался загнать плутовку в угол.
Хотя очаровательная актриса любезно приняла бриллиантовое кольцо с рубином, он ничего не получил взамен. Узнай казначей, что Сабрина приняла дорогой знак его привязанности как очередное свидетельство его жизни не по средствам, он бы наверняка заподозрил неладное. Но Джордж был слишком увлечен красавицей актрисой, которая открыто признавала, что любовь и деньги неразделимы.
Он молча проводил Сабрину до ее комнаты и задержался у двери, надеясь, что девушка пригласит его войти. Когда же она ослепительно улыбнулась ему на прощание и открыла дверь, Джордж схватил ее за руку.
– Это наш последний вечер вместе, дорогая Сара, – напомнил он.
В его водянисто-голубых глазах ясно читался прозрачный намек.
– У нас еще много времени до представления…
– Мне нужно время, чтобы обдумать наши отношения, – ответила ему Сабрина. – Это одна из причин, по которой я решила присоединиться к гастролирующей труппе, которая выступает перед солдатами в фортах. – Она придумала это объяснение, когда Джордж потребовал ей сказать, почему она уезжает из Санта-Фе в самый разгар их романа.
Слава Богу, ее объяснение несколько успокоило его.
– Когда я вернусь, возможно, смогу решить, что нам делать дальше.
Терпение никогда не входило в число добродетелей Джорджа, но и дураком он тоже не был. Он знал, что стоит оставить эту чаровницу хотя бы на один вечер, как тут же выстроится длинная очередь претендентов на право ухаживать за ней. Если он хочет, чтобы Сара Стивенс принадлежала ему, надо действовать осторожно. Она женщина своевольная и хочет точно знать, что принесет ей положение его любовницы.
– Я буду очень скучать без тебя, – прошептал Джордж, наклоняясь к девушке.
Сабрина подавила отвращение и подставила лицо для прощального поцелуя. Но прежде чем он успел заключить ее в свои объятия, она сделала шаг в сторону и послала ему воздушный поцелуй.
Джордж открыл рот, собираясь сказать еще что-то, но Сабрина сделала вид, что не заметила этого, и, быстро закрыв за собой дверь, с облегчением вздохнула. Хвала Всевышнему! Она выдержала еще один вечер с этим мерзавцем и сумела сдержаться и не высказать ему все, что о нем думает. На протяжении вечера она терпеливо сносила все его прикосновения, это стало для нее хорошей школой выдержки. Сколько раз у нее чесались руки – так ей хотелось ударить его, рассказать, кто она на самом деле и почему терпит его общество.
Услышав стук в дверь, она с отвращением поморщилась. Что еще нужно этому негодяю? Она решительно подошла к двери и открыла ее. Натянутая улыбка в одно мгновение сменилась выражением полнейшего изумления. Сабрина жадно хватала воздух открытым ртом, не в состоянии произнести ни слова. Вскоре она пришла в себя и попыталась захлопнуть дверь, но справиться со здоровяком, вставившим ногу в дверной проем, ей было не под силу.
Пронизывающие синие глаза окинули взглядом ее фигуру и остановились на лице, покрытом толстым слоем грима. Будь Ридж Теннер в другом расположении духа, он бы наверняка хмыкнул, увидев умопомрачительный рыжий парик, который скрывал светлые шелковистые волосы Сабрины. Но сейчас Ридж был чернее тучи. Он пребывал в этом состоянии с тех пор, как покинул Лас-Вегас почти шесть недель назад.
Незадолго перед этим Ридж сидел в ресторане и ужинал. Неожиданно его внимание привлекла ярко накрашенная дама, которую вел под руку Джордж Уиншип. В уверенной походке его спутницы Ридж почувствовал что-то очень знакомое. Присмотревшись внимательнее, Ридж чуть не упал со стула. Он с трудом верил собственным глазам! Привлекательная рыжеволосая красотка в платье, выгодно подчеркивающем ее формы, с каждой секундой становилась все знакомее. Господь всемогущий, да это же Сабрина Стюарт в своем очередном воплощении! Да еще в компании с этим отвратительным мерзавцем Уиншипом. «Боже, да что же это за женщина?» – спросил себя Ридж.
Еще по пути из Форт-Кэнби в Санта-Фе Ридж дал себе клятву не пытаться разыскать эту обманщицу, но любопытство оказалось сильнее его, и он, как только попал в Санта-Фе, первым делом проверил все гостиницы. Он почти обрадовался, не найдя имени Сабрины Стюарт ни в одной из книг записей постояльцев, потому что, если бы нашел, наверняка не сдержался бы, ворвался к ней в номер и задушил, прежде чем она успела бы вымолвить хоть слово.
Пока Ридж следовал за Сабриной и Джорджем до гостиницы «Фонда», он непрерывно повторял слова, которые хотел высказать ей. Он собирался бросить ей в лицо обидное ругательство, а потом заявить, что Сабрина оказала ему величайшую услугу. А именно: она убралась из его жизни!
Но как только Ридж оказался с ней лицом к лицу, он не сумел вымолвить ни слова, потому что рот его скривила злорадная усмешка. Черт побери, ему захотелось схватить и встряхнуть ее так, чтобы у нее вылетели все зубы. Только что он собирался обозвать эту обманщицу самыми последними словами, но проклятые воспоминания волной накатили на него.
Воспоминания о сладостных мгновениях страсти обезоружили Риджа. Ему достаточно было один раз взглянуть в эти широко раскрытые фиалковые глаза, окаймленные густыми длинными ресницами, как он заново пережил каждое, ощущение, которое испытывал в те ночи, когда они предавались страстной любви на безлюдных просторах Нью-Мексико.
При виде Риджа Теннера Сабрину на мгновение парализовало. Глаза его излучали даже большую силу, чем она ожидала. Они уже не сияли, как два сапфира, от которых было невозможно оторвать взгляд. Сейчас они, скорее, напоминали сталь – холодный, твердый, полный презрения взгляд. Волосы у Риджа отросли. И если бы она не знала его, она могла бы поклясться, что он один из тех дикарей, которые напали на нее в дороге. Его одежда сидела на нем как вторая кожа и придавала ему грубый, устрашающий вид. Ридж смотрел на нее так, словно перед ним была какая-то отвратительная рептилия, которая только что вылезла из-под склизкого камня.
«Да как он смеет так смотреть на меня! – подумала Сабрина, испытывая праведный гнев. – Как он вообще посмел прийти сюда, после того что он сделал в Лас-Вегасе? Он что, думает, что может вернуться в мою жизнь и все сразу забудется?» Нет, ее сердце не вынесет этой сладкой отравы. Ридж слишком унизил ее, предал, словно она ничего не значила для него!
Неожиданно для себя Сабрина указала ему на дверь.
– Убирайся отсюда, – прошептала она, – нам нечего сказать друг другу.
Однако Ридж резким движением руки уже захлопнул дверь. От того, с какой силой он это проделал, и от его убийственного взгляда Сабрина невольно попятилась, а Ридж, словно разъяренный тигр, бросился на нее. Он грубо сорвал с ее головы рыжий парик и отшвырнул его в сторону. Взглядом, полным ледяного презрения, он окинул ее вздымающуюся грудь.
– Я уберусь отсюда, когда сочту нужным, проклятая ведьма, – рявкнул он.
Сабрина со злостью посмотрела на него, сожалея, что в ответ не может как следует ударить. Пока она молча стояла, раздумывая, каким образом дать выход своей ярости, рука Риджа схватила ее за локоть и сжала с такой силой, что едва не затрещали кости. Сабрина в испуге вскрикнула.
Этот человек сошел с ума! Он держится так, словно имеет право гневаться. Лицо Риджа приняло дикое и устрашающее выражение, словно ему предстояла смертельная схватка. У него был настолько грозный вид, что сердце у Сабрины бешено заколотилось, Никогда раньше гнев Риджа не обрушивался на нее. И надо признаться, Сабрина перепугалась до смерти.
Если бы можно было убить взглядом, девушка в то мгновение умерла бы дважды. Господи, что же он собирается с ней сделать? Оторвет голову, повесит или подвергнет средневековым пыткам? «Но это наверняка детские игры по сравнению с тем, что он замышляет», – подумала Сабрина.
Паника охватила ее. Совершенно неожиданно для себя она ударила Риджа ногой по голени и вырвалась из его стальной руки. Однако уже в следующее мгновение, подобно выпущенному из пушки ядру, Сабрина пролетела через комнату и упала на кровать, лихорадочно соображая, чем оградить себя от нападения. В скромно обставленном номере под рукой оказался только умывальный таз с кувшином.
Ридж бросился за девушкой. Сабрина вскочила с кровати, схватила с подставки кувшин с водой и запустила его через всю комнату, в душе жалея, что это не оторванная, голова Теннера. Ридж увернулся от импровизированного снаряда и даже не обернулся, когда кувшин с грохотом ударился в стену и разлетелся на мелкие кусочки, залив все вокруг водой. Его взгляд был прикован к Сабрине, он приближался к ней подобно грозовой туче, несущей бурю.
– Не подходи ко мне, варвар! – в ужасе выкрикнула Сабрина.
Понимая, что эта просьба не остановит его, Сабрина не стала ждать, пока он пригвоздит ее к постели. Она попыталась отскочить в сторону, но второпях наступила на подол своего атласного платья, споткнулась о ножку стула и с невероятной скоростью грохнулась на пол лицом вниз. Вскрикнув, она вытянула руки вперед, чтобы смягчить удар при падении, но прежде, чем успела встать, Ридж набросился на нее и прижал к полу. Сопротивляясь что было сил, Сабрина попыталась сбросить с себя мощное тело Риджа, выскользнуть из его цепких объятий.
От злости Ридж себя не помнил. Его пальцы намертво обхватили запястья девушки и прижали их к полу. Он накрыл ее своим мощным торсом, не давая двигаться. А потом вдруг ему стало не по себе и появилось чувство горечи, из-за которого он, собственно говоря, и оказался здесь. Ридж едва не забыл, что его противник – женщина, пусть даже и безжалостная обманщица.
Отпустив правую руку Сабрины, Ридж за левую перевернул девушку на спину. Без всякого усилия он развернул ее лицом к себе, и теперь она бросала на него гневные взгляды.
– Ненавижу! – гневно бросила Сабрина ему в лицо.
Губы Риджа растянулись в угрожающей улыбке. В глазах появился холодный стальной блеск.
– Именно поэтому я здесь, – произнес он дрожащим от гнева голосом, который резанул Сабрину, словно острый нож. – Я пришел сказать тебе, что это чувство взаимно.
– А теперь убирайся, – ответила девушка.
И хотя она не имела возможности выдвигать какие-либо требования, это не помешало ей плюнуть ему в лицо.
– Что ты делала с этим хлыщом Уиншипом? – совершенно неожиданно спросил Ридж.
Увидев Сабрину с человеком, которого с трудом выносил, он пришел в бешенство. Вид жены под руку с Уиншипом не выходил у него из головы. Неужели она запомнила имя этого негодяя из его рассказов? А теперь позволяет Уиншипу ухаживать за собой только ради того, чтобы досадить Риджу, зная, как он относится к казначею!
«Эта злобная ведьма связалась с Уиншипом, точно зная, что я появлюсь в Санта-Фе и увижу их вместе», – подумал он в гневе. Необузданная ярость мешала мыслить здраво, но Ридж не замечал этого. Он едва не лишился рассудка и сейчас цеплялся за любой повод, который оправдал бы его презрение к Сабрине. Если бы он потрудился немного подумать, он бы понял, что Сабрина никак не могла знать, когда он появится в Санта-Фе. Однако, ослепленный яростью, Ридж был не способен трезво размышлять. Он был готов поклясться, что Сабрина специально подстроила эту встречу, чтобы оскорбить его еще больше. «Она пользуется любой возможностью, чтобы уязвить мою гордость, – убеждал он себя. – Она посланница ада, спустилась на землю из адского пламени, чтобы извести меня».
– Что я делала с Уиншипом или с кем-либо другим, тебя абсолютно не касается, – отрезала Сабрина. – Отпусти меня и убирайся! Меня тошнит от твоего вида.
Воспользовавшись своей недюжинной силой, Ридж схватил оба запястья девушки одной рукой, а свободной рукой стер грим с ее лица.
– Если бы я знал, что ты так спешишь попасть в Санта-Фе, чтобы присоединиться к здешним шлюхам, я бы не стал терять столько времени и овладел бы тобой гораздо раньше, чем это произошло. Надеюсь, в этой профессии тебе пригодилось все, чему я тебя научил.
Эти обидные слова и тон, которым они были произнесены, ударили ее, словно пощечина. Если бы Сабрина могла освободить руки, она выцарапала бы эти ледяные сапфировые глаза.
– Надеюсь, у тебя хватило совести аннулировать наш брак, прежде чем ты стала размалеванной уличной девкой? – язвительно поинтересовался Теннер.
Сабрина отвернулась, не желая встречаться с ним взглядом. Будь она и вправду Сабриной Стюарт, она бы поспешила аннулировать свой брак. Но Сабрине незачем было торопиться в суд, потому что она никогда и не была Сабриной.
Разозленный ее молчанием, Ридж снова перевернул ее на живот и прижал к полу. Ей стало нечем дышать. Какое-то время он озадаченно смотрел на нее, пытаясь понять, почему она не аннулировала их брак. Может быть, хотела еще больше уязвить его? Чем больше он узнавал эту дикую кошку, тем лучше понимал, что совсем не знает ее. Сабрина Стюарт исполняла столько ролей, что, в конце концов, они все слились в один сложный образ. Понять эту женщину просто невозможно. Да и понимает ли она сама себя?
– Почему нет? – потребовал ответа Ридж и снова перевернул ее на спину.
Сабрина не осмеливалась посмотреть ему в глаза. От его близости она и так начала терять самообладание. При каждом вдохе она чувствовала знакомый терпкий запах. Всеми своими предательскими чувствами впитывала в себя его, словно ощущения, которые он пробуждал в ней, были ее неотъемлемой частью. Как только их тела коснулись друг друга, все чувства, которые она уже считала умершими, внезапно воскресли.
У нее задрожали губы, и перехватило дыхание, когда она почувствовала, как Ридж проводит указательным пальцем от плеча вниз, к ее упругой груди. Волна ощущений, которые Сабрина не желала испытывать, снова нахлынула на нее, пробуждая тысячу желаний. Девушка не хотела испытывать ничего, кроме отвращения, как это случалось, когда ее обнимал Уиншип, но с Риджем все было по-другому.
– Почему, Сабрина? – настаивал Ридж севшим от нахлынувших чувств голосом.
Близость девушки тоже действовала на него возбуждающе. Ему хотелось думать о ней худшее, но его мужская гордость жаждала услышать признание, что она не аннулировала их брак, потому что ей были дороги воспоминания. – Ты не сделала этого, потому что…
