Порывистый ветер бесновался в пустыне, швыряя песок в лицо проснувшейся Пайпер. Свист превратился сначала в завывание, а потом в настоящий рев. Песок и пыль вздымались до самых небес, закрывая звезды. Стало трудно дышать, глаза Пайпер слезились от песчинок.
      Через мгновение она скорее почувствовала, нежели увидела, как Логан придвинулся к ней так, чтобы накрыть их обоих одеялом. Несмотря на бурю противоречивых чувств, Пайпер все же прижалась к Логану. Теперь она была уверена: ей ничего не грозит, хотя ветер, казалось, и пытался оторвать ее от земли. Ровный стук его сердца отмерял секунды, бежавшие одна за другой, пока они прятались под самодельным тентом.
      Буря бушевала всю ночь, проходил час за часом, и Пайпер стала спрашивать себя, что же она делает здесь, зачем гоняется за бандой апачей? Нет, действительно следует проверить голову, если она решила, что сможет жить в этом мире. На что она рассчитывала? Атаковать в одиночку целое племя апачей? Она даже не знает их языка.
      Ей не хотелось признаваться в поражении, но многое было против нее. Пайпер гонялась за несбыточной мечтой, жила ложной надеждой, решив доказать Логану и себе, что сильна духом и не отступит. Но убедилась лишь в том, что стрелок был прав, а она – нет. Решимость не всегда творит чудеса. Все бессмысленные поиски окончены. Пыльная буря стерла следы апачей, и теперь их невозможно будет выследить. Ее деньги исчезли навсегда…
      Грустные мысли Пайпер прервали раскаты грома. Боже, а что теперь? Пайпер обреченно вздохнула. Оказывается, мало того, что они засыпаны пылью. Теперь они еще и промокнут насквозь.
      Ее мрачные предсказания сбылись, и на них обрушились потоки воды. Пайпер решила, что это мать-природа завершает свою уборку, омывая дождем пустыню и давая живительную влагу растениям. Это лишь еще раз напомнило ей, что в мире нет справедливости. То, что для пустыни стало благом, для нее превратилось в кошмар.
      Логан зашевелился рядом, и Пайпер забыла о ветре и дожде, забыла и свою клятву считать Логана только попутчиком. Уныние окутало ее, словно густой туман. Пайпер было просто необходимо, чтобы ее обняли и утешили, так хотелось забыть обо всем, что она потеряла. Логан не любит ее, но желает ее. Придется смириться с этим.
      Ей хотелось раствориться в другом, волшебном мире, не омраченном грубой реальностью и тяжелым поражением. Этот кудесник с его грубоватой красотой заставит позабыть, что она одинока и нелюбима, увлечет ее за собой к звездам, а Пайпер на это мгновение притворится, что он действительно любит ее.
      – Люби меня, Логан, – пробормотала Пайпер, прижимаясь к нему. – Ты мне нужен…
      – Почему? Потому что ты потеряла все остальное? – сердито спросил он.
      Пайпер была удивлена. Зачем ему это знать? Он всегда жаждал только ее тела; ему никогда не нужны были ни она сама, ни ее проблемы.
      – Это так важно? – прошептала она, скользя рукой по его сильной груди.
      – Меня вовсе не устраивает перспектива стать твоим утешительным призом, – обиженно заявил он, убирая ее руку со своего бедра. – До тебя, видимо, наконец дошло, что твоя бессмысленная гонка окончена и нет ни малейшей надежды найти драгоценное наследство. Ты чувствуешь себя потерянной и побежденной, а я должен помочь тебе забыть это. Так?
      Его колкие слова и тон, которым он их произнес, вывели Пайпер из себя.
      – Я не раз оказывалась объектом твоих похотливых желаний, – сердито напомнила Пайпер. – Для тебя не имело значения, что я раньше не знала мужчин, что ни разу не коснулась никого с тех пор, как ты впервые любил меня! А ты отправился к Дженни в ту же ночь, что проник в мою комнату в Тусоне. Я не настолько глупа, чтобы поверить, будто вы вдвоем только обсуждали мое пребывание в тюрьме!
      – Так кто же тогда делает поспешные выводы? – Логан гневно смотрел на нее, хотя едва различал лицо Пайпер в темноте.
      Но ему и не нужно было видеть ее. Он хорошо представлял ее пылающие зеленые глаза, ее надутые губы.
      – Логан, ты меня совсем дурочкой считаешь? Дженни ясно дала понять, что вы были любовниками. Не могу припомнить случая, чтобы ты не насытил похотливого зверя, сидящего внутри тебя. У мужчин мозги находятся ниже пряжки ремня, и именно этим местом они и думают.
      – И с каких это пор ты стала так разбираться в мужчинах?
      – Я не претендую на звание специалиста по всему мужскому роду, а имею в виду только тебя.
      – Польщен тем, что ты нашла время, чтобы разобраться в моем характере, – поддел ее Логан. – Ты всегда была слишком эгоистична, сосредоточена на себе и не замечала, что на земле есть и другие люди. И, точно могу сказать, все они на пару ступеней оказывались ниже твоего пьедестала!
      Этот злой упрек заставил Пайпер взорваться, словно бочка с порохом. Она – эгоистка? Ха! Наглец понял все с точностью до наоборот.
      – Это тобой движут твои желания и потребности. Ты питаешь свою чрезмерно раздутую гордость тем, что размахиваешь «кольтом» перед носом соперников и прожигаешь их взглядом, который тоже способен изувечить и убить. Ты командуешь всеми, так как считаешь, что только один ты прав. Ты запугиваешь женщин силой, и все это для того, чтобы напомнить себе, что ты лучше всех нас. Если мы не можем что-то сделать, то зовем Логана – храбрейшего воина, который бросает вызов смерти и возвращается, чтобы отомстить своим врагам. Когда ты шагаешь по улице, толпа расступается, словно Красное море, чтобы дать дорогу всемогущему Логану!
      Логан на мгновение задумался над библейской аналогией, пытаясь вспомнить, кто же совершил это чудо. Но у него и секунды не было на размышление. Прежде чем он вспомнил, кто же открыл врата на дне океана, Пайпер продолжала отчитывать его:
      – Ты гордишься своей независимостью, своей самоуверенностью. Нет, правда, я иногда гадаю, испытываешь ли ты хоть какие-нибудь чувства к другим? Для тебя люди – лишь волны, омывающие твои берега. И каждая волна накатывается, чтобы смыть следы тех, что пришли до нее. А всемогущий Винс Логан возвышается над всеми, словно монумент, который следует почитать и которого нужно бояться.
      Пайпер набрала побольше воздуха и затараторила, прежде чем Логан успел вставить слово:
      – Мне, конечно, очень жаль, Логан, но я не вижу в тебе ничего особенного. И нет ничего удивительного в том, что твои клиенты всегда рады, когда ты заканчиваешь дело и покидаешь их город. Кто же захочет, чтобы ты остался? У тебя ведь очарования и привлекательности не больше, чем у носорога!
      «Боже, на этот раз я ему устроила», – подумала Пайпер.
      – Ты наконец закончила? – сердито поинтересовался Логан. – В таком случае я хотел бы сказать несколько слов в свою защиту.
      – Валяй. Защищайся, если хочешь. Но ты никогда не убедишь меня, что менее эгоистичен, чем я. По-твоему, ты никогда ни в ком и ни в чем не ошибался. И я не рассчитываю, что такой упрямец, как ты, сейчас вдруг изменит свое мнение…
      – Нет, кто бы говорил!
      – Зато я не перебиваю, – поддела его Пайпер.
      Логан тяжело вздохнул: они снова втянули друг друга в бессмысленный спор и не успели опомниться, как уже стали орать друг на друга, лежа под мокрым одеялом…
      Передышка в словесной баталии дала возможность Логану прислушаться к тишине. Словно черепаха, выглядывающая из своего панциря, Логан высунулся из-под одеяла и увидел, что дождь закончился и солнце уже пробивается сквозь облака. Бледная радуга изогнулась над пустыней, и на ее фоне виднелись прямые, словно органные трубы, кактусы. На мгновение оба забыли о споре, пораженные красотой пустыни.
      Он еще только собирался подойти к кобыле Пайпер, как она уже накрыла ее спину подстилкой, подхватила седло и водрузила его на место. Логан знал, что колдунья следит за всеми его движениями и в точности повторяет их. Он продел ремень под животом Сэма, и Пайпер сделала то же самое. Когда он затянул подпругу и взнуздал Сэма, колдунья последовала его примеру.
      «Пайпер нужно почувствовать сейчас, что она чего-то добилась, – размышлял Логан, собирая их вещи. – Ее дух был сломлен». Она предложила себя ему, только чтобы забыть о своих потерях. Но Логан не дал ей опереться на него только из-за того, что она в отчаянии.
      Стрелок решил, что хотя бы в одном Пайпер права: он так же горд и упрям, как и она. Логан хотел, чтобы Пайпер нуждалась в нем как в человеке, а не потому, что мог доставить ей мимолетное утешение. Его всегда раздражало стремление Пайпер найти свое драгоценное наследство. Логан не хотел становиться лишь средством для достижения ее целей, как для многих граждан, нанимавших его, чтобы спасти свое положение.
      С Пайпер ему этого было мало. Он устал быть пастухом, подпоркой, на которую леди могла опереться, когда что-то случалось. Если он не нужен ей как мужчина, тот, что скрывается за суровой внешностью, – Пайпер не получит его совсем! Господи, о чем это он думает? Рассуждает, словно оскорбленная девственница, требующая уважения мужчины, прежде чем отдаться ему!
      Пайпер, видя, что Логан замкнулся в себе, нахмурилась.
      – Что это с тобой?
      – Ничего, что могло бы тебя заинтересовать. – Закончив приготовления к отъезду, Логан повернулся и посмотрел на растрепанную красавицу. – Ну так куда мы едем? Ты готова признать, что твой поход окончен, или еще несколько недель будем искать невидимые следы?
      Уязвленная, Пайпер опустила голову, словно что-то под ногами вдруг привлекло ее внимание. «Это очередной способ унизить меня, – с горечью размышляла она. – Логан уже слышал мое признание в любви и высмеял». Теперь хочет, чтобы она призналась в том, что только полная идиотка может гоняться по пустыне за дикарями. И раз так, то, может, ей стоит заодно признать и то, что она все делает хуже его. Вот когда Пайпер признает, что не может соперничать с ним ни в чем, тогда Логан, возможно, уедет и оставит ее в покое.
      Набравшись храбрости, Пайпер посмотрела ему прямо в глаза.
      – Хорошо, Логан, ты победил, – сказала она, стараясь скрыть свою беспомощность и безысходность и говорить твердо. – Эта поездка была погоней за иллюзией…
      – Чем-чем? – перебил Логан.
      Черт, как же он ненавидел, когда Пайпер употребляла совершенно непонятные ему слова!
      – Погоней за недостижимой целью, – быстро уточнила она, пока голос не задрожал. – Мои деньги исчезли навсегда, ты прав. Я была дурочкой, считая, что смогу вернуть наследство. Ты также был прав, когда сказал, что мне не следовало приезжать на Запад. Я здесь чужая, просто мною двигало навязчивое стремление вернуть деньги.
      Логан молчал. Пайпер, пытаясь совладать с собой, продолжила:
      – Но кое в чем ты ошибся. Я хотела найти наследство, потому что больше у меня ничего нет. Погоня за миражем стала моим развлечением, когда я поняла, что никогда не добьюсь твоей любви.
      Пайпер больше не могла вынести взгляд пронзительных серебристых глаз. Логан, как ни странно, не перебивал ее.
      – И все же я знаю, что такое любовь, по крайней мере безответная. Это нежные чувства к человеку, который не уважает меня и не восхищается мной. Это любовь к человеку, который не может быть моим, потому что принадлежит другой. Ты видел во мне упрямую гордость, за которой скрывалось раненое сердце. – Пайпер тяжело вздохнула. – Я никогда раньше никого не любила. Откуда мне было знать, как себя вести? Когда я с тобой честна, ты смеешься надо мной. Когда я противоречу тебе, ты запугиваешь меня. Для тебя я просто обуза, неудобство, ведь у тебя и своих проблем хватает. Понимаешь, если любовь безответна, то она и не существует. Это дорога в никуда. – Пайпер наконец нашла в себе смелость снова посмотреть в его бронзовое лицо. – Даже если я не могу получить твоей любви, я все равно люблю тебя… Это половина любви… моя половина.
      – Ты правда любишь? Ты убеждена, что это не отчаяние, не стремление просто быть в безопасности? Ты уверена, что не уподобляешься утопающему, хватающемуся за соломинку?
      Ну вот она и появилась, эта его высокомерная улыбка.
      – Тебе что, требуется мое письменное признание? – крикнула Пайпер.
      Черт бы его побрал! Логан намеревается рассказать ей, что она чувствует! Но она сама знает, что чувствует. Это не отчаяние, это любовь, хочет он этому верить или нет!
      Пайпер схватила его за рубашку из оленьей кожи и развязала тесьму. «Будь счастлив», – нацарапала она острым ногтем на его груди.
      – Теперь ты доволен, или мне следует написать это на песке и вырезать на кактусе? Я люблю тебя так сильно, что желаю тебе счастья с другой женщиной. Не знаю, что еще я должна сделать или сказать в доказательство того, что я говорю правду.
      Не дожидаясь ответа, Пайпер вскочила в седло и понеслась, словно ветер. К огромному удивлению, часы, проведенные в седле, превратили ее в искусную наездницу. Ей необходимо было умчаться подальше, чтобы успеть успокоиться к тому моменту, когда Логан нагонит ее и снова начнет насмехаться.
      Меньше всего Логан ожидал подобного признания. И, конечно, не надеялся, что она сочтет его победителем, пусть даже это и само собой разумеется. Ему бы сейчас следовало распустить хвост, словно павлину, и гордиться собой. Но признание Пайпер заставило его почувствовать себя негодяем. Он сломил ее дух, хотя вовсе не стремился к этому. Логан лишь хотел доказать, что ей следует оставаться в своем кругу, где она смогла бы вести жизнь, к которой привыкла. Если Логан будет с ней, ему никогда не преодолеть чувство собственника, навязчивое желание постоянно оберегать ее.
      Пайпер приняла отчаяние за любовь. Она потеряла все, ей некуда деться, вот в этом-то и причина. Логан не хотел влюбляться в эту зеленоглазую колдунью. Его чувства к Дженни были просты и понятны. Но с Пайпер Мэлоун все обстояло совершенно по-иному.
      Любить такую женщину, как Пайпер, – занятие на всю жизнь: тогда ночи будут наполнены очарованием, а дни – бессмысленными спорами. Единственное, в чем они были согласны, так это в том, что никогда ни о чем не договорятся. Господи, и что это будет за жизнь? Они состарятся, любя и ссорясь, каждый новый день будет новым приключением, новым столкновением…
      Логан тряхнул головой. У него нет времени рассиживаться и предаваться размышлениям, пока Пайпер несется вперед с бешеной скоростью. Она может свалиться с лошади, и хорошо, если все закончится только тем, что она сядет своей прелестной попкой прямо на кактус. Она может растревожить гнездо гремучих змей. Проклятие, это не женщина, а катастрофа.
      Когда Логан нагнал ее, Пайпер уже взяла себя в руки и смотрела прямо перед собой, делая вид, что не замечает его.
      – Пайпер, я…
      – Ничего не говори. Оставь все как есть. Мне не нужны ни твои насмешки, ни твоя жалость… если она у тебя есть. Я смирилась с тем, что не в силах изменить. Мы не подходим друг другу, но я была настолько глупа, что считала, будто мои чувства к тебе все смогут изменить. Теперь я понимаю: это невозможно.
      Когда она наконец взглянула на Логана, он мог поклясться, что видит собственное отражение. Нежные черты ее лица превратились в ничего не выражавшую маску. Иногда она настолько напоминала ему самого себя, что Логану становилось страшно. В некоторых вещах оба стали очень похожи друг на друга и даже не чувствовали, как переменились.
      – Моей любви к тебе будет недостаточно, нужно не только отдавать, но и получать что-то взамен. Надеюсь, любви Дженни хватит на вас двоих, но и ее чувства к тебе померкнут и умрут, если ты не отдашь ей часть себя. – Грустная улыбка тронула губы Пайпер. – Тебе повезло: вас с Дженни объединяет общее убеждение. Она считает тебя таким же неотразимым, каким и ты себя мнишь.
      – А, значит, мы снова вернулись к оскорблениям? Я так и знал, что наше перемирие долго не продлится. Слишком уж все было хорошо. Для женщины, которая якобы любит, ты реагируешь не самым лучшим образом.
      – Я пытаюсь быть вежливой, – заверила его Пайпер.
      – Не сомневаюсь, что тебе это дается с большим трудом.
      Пайпер сжала губы, проглотив уже готовый сорваться резкий ответ. Она не собиралась злить Логана, хотела вести себя благородно, но ее гордость все еще была уязвлена. Ничто не могло смягчить боль от неразделенной любви. Да Логан никогда и не пытался ввести ее в заблуждение. Она сама виновата в своих бесплодных мечтаниях.
      Логана по-прежнему злило, что он млеет, оказываясь рядом с колдуньей, что все время, до безумия, думает о ней. Пайпер заставила его желать то, что для него недостижимо. Он окажет себе огромную услугу, если женится на Дженни, которая каждую минуту будет отвлекать его от этого неразумного влечения к Пайпер. Он согласился поговорить о браке, когда закончит порученное дело. В день свадьбы он вытеснит Пайпер из своей жизни раз и навсегда.
      Пусть все идет пока своим чередом. Прежде всего нужно заняться делами. Главарь бандитов все еще на свободе. Так что по возвращении в Тусон нужно заняться именно им. А красавицу пора отослать домой и забыть о том, что их пути вообще пересекались.
      Спустя много лет, когда она уже будет замужем за богатым аристократом, Пайпер, оглянувшись назад, может, и вспомнит человека, у которого хватило ума отпустить ее. Когда-нибудь у Голубки будут дети, ее точная, поразительно красивая копия…
      Что-то оборвалось в душе Логана. Как легко было представить белокурую девчушку, смотрящую на него широко распахнутыми наивными глазами, точно так же, как давным-давно глядела на него Пайпер в Форт-Смите. А когда маленькая наивная девочка расплывется в ослепительной улыбке, такой же, как у ее матери, солнце засияет в два раза ярче…
      Логан зарычал, словно разозлившийся медведь. Представшая перед мысленным взором картина терзала его каждую милю пути до города. К тому времени, когда они достигли окраины Тусона, стрелок находился как раз в том состоянии, которое и было нужно для встречи с шерифом. Именно в таком настроении Логан мог до смерти запугать Эпперсона, чего и заслуживал этот мерзавец.

Глава 25