Зазвонил телефон, и Нэш встал из-за стола, чтобы поднять трубку.
      – Ранчо Чулоса.
      Но звонивший никак не мог решиться произнести хоть слово.
      – Нэш, это Криста. Могу я поговорить с чоктоу Джимом?
      Нэш намеренно избегал встреч с Кристой Делани после того, как вернулся с родео, но сейчас он слушал ее голос, и его внезапно пронзила острая боль смешанных чувств сильного желания и глубокого сожаления. Хотя он и позвонил ей из Техаса, чтобы сгладить впечатление прощального вечера, ничто между ними не изменилось. Если мужчина не может предложить женщине себя, ему лучше уйти в сторону, прежде чем это станет для него окончательно невозможным.
      Разумная философия, уверял сам себя Нэш, но, даже зная, что это к лучшему для них обоих, он не переставал мучиться.
      – Это тебя, – сказал Нэш, махнув рукой своему дяде.
      Чоктоу Джим проглотил еще кусочек шоколадного пирога и поднялся со стула.
      – Это Криста. Я хочу попросить об одолжении.
      – Каком?
      – Вы не могли бы подвезти меня в салун «Паршивая собака»?
      – Ты уверена, что хочешь сходить туда? – в удивлении поднял седые брови чоктоу Джим. – Твоя машина сломалась?
      – Я вам все объясню, когда вы приедете сюда.
      – Приеду, как только доем десерт.
      Когда Джим повесил трубку и сел на место, Нэш уставился на дядю с нетерпением и любопытством.
      – Ну?
      – Что ну? – лукаво улыбнулся Джим. – Мне позвонили, а сейчас я ем пирог. Вот и все.
      – У Кудрявой проблемы с машиной? – Нэш положил себе порцию сочных ребрышек, которые Берни разогрел для него.
      – Нет.
      – Тогда что же она хочет? – пробормотал Нэш.
      – Она хочет поговорить со мной.
      – Что за секреты между вами? – Нэш сердито посмотрел на дядю, и Джим слегка усмехнулся.
      – Никаких секретов, – спокойно ответил он. – А вот какие проблемы у тебя?
      – Никаких. – Нэш со злостью уставился в тарелку. Когда же он поднял глаза, то увидел, что все мужчины, сидящие за столом, – включая и его младшего брата, – с трудом сдерживают самодовольные ухмылки.
      – Что такое, черт побери?
      – Вспоминаю, как ты говорил, что у тебя нет личного интереса к лечащему врачу Леви, – беспечно пожал плечами Хэл.
      – Нет. Просто мне любопытно. Черт побери, вы, клоуны! Ведете себя так, будто это государственное преступление спросить, зачем она звонила!
      – Я вернусь через полчаса, – произнес Джим, доев последний кусок пирога, и встал из-за стола.
      Нэш молча наблюдал, как уходил его дядя, а потом и сам направился к выходу.
      – Ты куда? – крикнул ему вслед Хэл.
      – Покормить эту проклятую собаку.
      – Я уже дал Леону косточки, оставшиеся после ужина, – заметил Берни. – Он сыт по горло.
      – Тогда я приглашу Леона сыграть с нами партию в домино, не возражаете? – бросил Нэш через плечо и с силой захлопнул за собой дверь.
      – Это только мне кажется или кто-то еще заметил, что Нэш за последние несколько недель стал еще более раздражительным, чем раньше? – спросил Хэл, отрезав себе большой кусок пирога и посмотрев на Берни.
      – Да, теперь он заводится с пол-оборота, – согласился Берни. – И конечно, его настроение не улучшится после прогулки под дождем.
      Однако Хэл не был уверен, что моросящий дождь стал причиной плохого расположения духа Нэша. Он пришел к выводу, что здесь замешана женщина. Проклятый идиот. Ведь Хэл служил живым примером того, как женщина может окрутить мужчину. И если Нэш потеряет бдительность, он по уши завязнет в этом болоте. А если еще вспомнить привязанность Нэша к Леви, он просто создаст себе кучу ненужных проблем, если пойдет на поводу у своего увлечения.
      Как обычно, Хэл напомнил себе, что любовь делает из мужчины дурака. Хорошо еще, Хэл получил этот урок, когда был совсем молодым. Никто не посмеет обвинить его в том, что он набрасывается на людей из-за какой-то там женщины! «Да, – подумал Хэл. – Видимо, мне придется сесть и серьезно поговорить со старшим братом, прежде чем Весельчак вконец испортит себе жизнь».
 
      Из-за непрекращающегося моросящего дождя тропинка к дому Кристы превратилась в грязное месиво к тому времени, когда чоктоу Джим заехал за ней на своем драндулете. Одетая в шляпу, сапоги, джинсы и блузку в стиле вестерн, Криста бросилась к машине.
      – Тебе идет этот наряд, – сделал Джим комплимент Кристе, когда она села рядом с ним. – Только ты натянула шляпу так низко, что трудно разглядеть твое симпатичное личико.
      Криста стянула с головы фетровую шляпу, и ее длинные кудрявые волосы свободно упали на плечи. Она надеялась, что благодаря шляпе ее не узнают, когда вечером она будет следить за Джанель Чендлер. Чоктоу Джим завел машину, и она медленно потащилась по грязи, подпрыгивая на ухабах.
      – Так все-таки почему ты решила оставить свою машину дома во время этой поездки в «Паршивую собаку»? Надеешься подцепить там кавалера?
      – Нет, – усмехнулась Криста. – Думаю, кто-то готовится ограбить мой дом. – Я везде зажгла свет, но никто не поверит, что я дома, если машины не будет на месте.
      – К тебе приходил грабитель? – шокированно проговорил Джим. – Не могу вспомнить, чтобы здесь когда-нибудь случалось что-то подобное. Ведь большинство людей просто не найдут это место без карты.
      – Ну, кто-то все-таки знает, где оно находится. Несколько дней назад я видела у дороги оставленную машину. Сначала я предположила, что это могут быть охотники…
      Криста внезапно замолчала, поняв, что это случилось в тот же самый день, когда она заметила открытое окно в спальне и приоткрытую дверцу шкафа. Совпадение? Теперь уже Криста серьезно сомневалась в этом.
      – Да, это могли быть охотники, – согласился Джим. – Во время охотничьего сезона они бросают машины где попало и бродят по твоей земле в поисках дичи. Их не останавливают никакие таблички с надписями вроде «Проход запрещен», «Чужие владения». А если ты случайно встречаешь этих охотников, они клянутся, что владелец подписал им разрешение на охоту на его землях, и даже не подозревают, что разговаривают именно с этим самым владельцем. – Джим Прайс хмыкнул с негодованием. – Вот подожди, когда начнется сезон охоты на перепелов, – добавил он. – Клянусь, с первого же дня тебе покажется, что ты живешь в зоне военных действий. Канима-Спрингс – просто перепелиный рай. Охотники приезжают сюда толпами. – Чоктоу Джим минуту помолчал, потом покосился на красивый профиль Кристы. – Знаю, это не мое дело, но есть ли у тебя особая причина, почему ты попросила меня, а не Нэша подвезти тебя в таверну, куда я не посоветовал бы соваться ни одной такой леди, как ты?
      Криста вздрогнула и обернулась к Джиму. Его черные глаза, казалось, проникали в душу девушки, а его загадочная улыбка свидетельствовала о том, что он знает ответ на вопрос раньше, чем слышит этот ответ. Джим был самым проницательным человеком из тех, кого она знала.
      Глубоко вздохнув, Криста решилась сказать правду. По-видимому, Джим и так уже все понимал.
      – Думаю, лучше нам с Нэшем держаться как можно дальше друг от друга.
      Джим сделал еще один крутой поворот на грязной дороге, выхватывая светом фар из темноты падающие капли дождя. В машине надолго воцарилось молчание, прерываемое только шумом дворников, расчищающих ветровое стекло. Криста вздохнула с облегчением, надеясь, что Джим больше не станет говорить на эту тему.
      Но ей не повезло.
      – Ты собираешься держаться подальше от Нэша, но не потому, что боишься этого опасного волка, моего племянника. – Это был не вопрос, а простая констатация факта.
      – Опасного волка? – повторила Криста. – У вас тоже такое представление о Нэше?
      – Нэшоба означает «волк» на языке чоктоу, – объяснил Джим. – Хэл – это сокращение от Хэлупа, вернее от Нишки Хэлупа, что переводится как «орлиные глаза».
      Криста поразилась, насколько имена подходят братьям Гриффин. У Хэла были темные, проницательные глаза, действительно напоминающие орлиные, а у его старшего брата – золотистые, волчьи. Иногда Нэш и сам становился грозным, как волк во время ночной охоты.
      – А мое индейское имя, которое также является моим средним именем, – Опах, то есть «сова», – весело хмыкнул Джим. – Как жаль, что я не такой мудрый, как эта птица.
      – Ваша семья, очевидно, гордится своим происхождением и своими традициями, – заметила Криста, усаживаясь поудобнее. – Как говорят, хорошо стоять во имя чего-то, и тогда ни за что не упадешь. Похоже, ваши племянники живут по своим собственным принципам. Нэш сердится, когда его провоцируют на что-то, а Хэл кажется человеком, который ни о чем и ни о ком не скучает. А вы, – добавила Криста и укоризненно посмотрела на Джима, – явно знаете, о чем я думаю, еще до того, как я произнесу это вслух. И я чувствую себя в чертовски невыгодном положении, поскольку в моих жилах нет ни капли индейской крови.
      – У тебя и так все неплохо для белой женщины, – поддразнил ее Джим. – Кроме того, ты получила определенные преимущества, когда решила поселиться в этом месте, богатом наследием народа чоктоу. Все селения и земли имеют особое значение для наших людей.
      – Как Канима? – Криста давно уже подозревала это.
      – Название означает «то место, которое ты ищешь и где ты можешь получить ответы на интересующие тебя вопросы», – кивнул Джим. – Кеота-Флэтс переводится как «умерший огонь», а маленькая деревушка Хачукби, к югу от этого места, означает «пещера».
      – А ранчо Чулоса? – спросила Криста.
      – «Тихая заводь», – перевел Джим.
      Криста задумчиво кивнула. Окрестности ранчо, расположенного возле Огненной реки, берега которой заросли соснами и вязами, очень живописно смотрелись на фоне округлых холмов. Словно маленькая страна внутри большой.
      Когда Джим выехал на шоссе и направил машину в сторону города, он снова взглянул на Кристу.
      – Ты еще не рассказала мне, зачем тебе понадобилось присоединяться к этой дикой толпе в салуне «Паршивая собака». Поскольку ты живешь здесь недавно, может, еще не знаешь, что у этой таверны весьма дурная репутация. В дни молодости Хэла и Нэша им приходилось частенько с боем пробиваться к выходу оттуда. Чрезмерное количество выпитого пива и неуемное хвастовство – скверная комбинация. Люди из низов общества, которые сейчас в основном и посещают этот салун, всегда жаждут кулаками отстаивать свои принципы. – Джим усмехнулся, вспомнив несколько случаев, когда Нэшу и Хэлу ничего не оставалось, как принимать вызов и выбираться из таверны, оставляя противникам на память разбитые губы и синяки под глазами. – Ты удивишься, если узнаешь, сколько людей здесь питают черную зависть к братьям Гриффин за их успехи в профессиональном родео. Эти мерзавцы думают, что если смогут избить настоящего ковбоя, то и сами станут лучше. И конечно, эти искатели приключений никогда не осмелятся вскарабкаться на спину дикой лошади или продержаться на быке в течение нескончаемых восьми секунд.
      – А есть такие, которые вообще не понимают, зачем человеку нужно так рисковать собой ради родео, – вставила Криста.
      – Да, я знаю. Наверное, большинству цивилизованных ребят все это кажется просто сумасшествием. Полагаю, в некоторых из нас просто очень сильны отголоски Старого Запада. – Он замолчал и одарил Кристу одной из своих загадочных улыбок, которые всегда заставляли ее думать, что этот человек знает вещи, непонятные простому смертному. – Или же, – добавил Джим, – Великий Дух продолжает посылать некоторых из нас в мир людей, чтобы традиции прошлого не умирали. – Криста даже не успела до конца сделать вывод из этого странного заключения, когда Джим повторил свой вопрос: – Так что же соблазнило тебя отправиться в салун «Паршивая собака»?
      – Дела, в некотором роде, – ответила Криста, избегая взгляда чоктоу Джима. – Это касается одного из моих пациентов.
      – Другими словами, лучше мне не совать нос в твои дела, – заключил Джим.
      – Теперь я понимаю, у кого Нэш научился прямолинейности, – поддразнила его Криста.
      – Бывают времена, Мари Криста, когда в твоих же интересах иметь близкого и преданного друга, – внезапно посерьезнев, произнес Джим и посмотрел на Кристу своими проницательными глазами. – Вижу, что тебе нравится независимость, но я всегда рядом, когда понадоблюсь тебе. Даже если я знаю, о чем ты думаешь и какие чувства испытываешь, а также почему хочешь сохранить в тайне свое прошлое участие в родео, это не станет угрозой твоей независимости, так ведь?
      Криста вздохнула. «Ну хорошо, – спрашивала она сама себя, – разве мне будет хуже, если я доверюсь чоктоу Джиму, тем более что ему и так уже обо мне многое известно? Он совершенно не похож на человека, который болтает о том, что знает. И в конце концов, это он делает мне одолжение».
      – У меня есть очень близкая подруга по имени Синти Мерроу, – начала Криста, уставившись на ветровое стекло машины, как будто оно было дверью в прошлое. – Именно она одолжила мне седло для Леви. Синти стала моей лучшей подругой еще в детстве. Она была единственным ребенком, с которым отец разрешал мне общаться, поскольку другие с их чуждыми ему интересами могли оказать дурное влияние на мою карьеру в родео, которую он выбрал для меня. А поскольку Синти жила на ранчо недалеко от нашего дома, мне разрешили заниматься вместе с ней верховой ездой. – Криста смотрела, как ритмично работают дворники, а Джим терпеливо ждал продолжения ее рассказа. – Мы с Син были первыми претендентками на победу в соревнованиях с бочками в течение всего времени, что учились в высшей школе. Но ее карьера оказалась очень короткой: не из-за несчастного случая во время родео, как произошло с Леви, а из-за неудачного прыжка с трамплина. Несколько старшеклассников решили устроить вечеринку, которая закончилась катастрофой. Мой отец не разрешил мне пойти туда, но я ездила к Син в больницу каждый день, помогала ей оправиться после случившейся трагедии.
      – Ты была рядом с ней, поскольку ее постигло разочарование и она переживала депрессию, – спокойно предположил Джим. – Ты подставляла подруге плечо, на которое она могла бы опереться.
      – Да, – кивнула Криста и проглотила стоявший в горле комок. – И я прекрасно понимаю, через что вам пришлось пройти с Леви, так как сама пережила это с Син. Она была такой же живой и активной, каким был Леви. Я находилась рядом с ней первый год ее реабилитации, старалась подбодрить ее. Я даже добровольно напросилась в больницу на работу, чтобы помогать ей во время занятий. Именно тогда я поняла, как важно, чтобы в тебе нуждались, как я хочу изменить к лучшему жизнь людей, хотя и не могу изменить своего собственного отца…
      – Я видел и слышал, как твой отец обращался с тобой во время соревнований среди высших школ, – пробормотал Джим, когда Криста опустила голову, подавленная воспоминаниями. – Он все время ругал тебя и никогда не хвалил.
      – Мне никогда не удавалось сделать достаточно много… достаточно хорошо, – прошептала Криста, вертя в руках свою шляпу. – Папа даже топал ногами от бешенства, когда я заявила, что хочу стать физиотерапевтом, а не участвовать в родео. Несмотря на все его угрозы и гнев, я была уверена, что нашла свое призвание. Без всякой материальной помощи с его стороны я поступила в колледж и жила вместе с Син. Она решила учиться на психолога и выбрала специализацию «посттравматические эффекты инвалидности в результате заболевания или несчастного случая». А я изучала физиотерапию. Когда Син перешла в другой колледж…
      – Ты почувствовала растерянность и решила выйти замуж, – закончил за нее Джим и понимающе улыбнулся. – Забавно, как часто происходят подобные вещи. Иногда смутное чувство одиночества ошибочно принимают за сильную любовь, а ее на самом деле и нет.
      – Как вы догадались? – покачала головой Криста, глядя на Джима.
      – Я научился читать между строк, Мари Криста. Кроме того, – с заметным раскаянием добавил он, – я понял, что такое любовь и какой она может быть, когда мне было двадцать пять лет. В жизни ведь это не так часто случается.
      – И что же произошло? – настаивала Криста. Она была готова поклясться, что видит выражение боли на потемневшем лице Джима.
      – Моя жена погибла в автомобильной катастрофе. Мне казалось, что весь мир рушится. Именно тогда я начал путешествовать вместе с родео, чтобы хоть как-то заполнить пустоту в душе. Я ездил верхом на самых буйных быках и самых диких лошадях. Физические травмы, полученные от этих животных, я переносил легче, чем боль утраты, которая разбила мое сердце.
      – И вы задумались, а стоит ли она того, так ведь?
      – Стоит, – спокойно заверил Кристу Джим, на миг оторвав взгляд от дороги и посмотрев на девушку. – И когда я вижу двоих людей, которые предназначены друг для друга и действительно любят друг друга так же, как и мы с Кэти, то мне нравится думать, что в них продолжает жить то, чем обладали мы: я и моя жена.
      – Интересное рассуждение, – усмехнувшись, сказала Криста. – Это является частью вашей философии о душах предков, возвращающихся в мир людей, чтобы не исчезало то, что может быть потеряно навсегда?
      Джим улыбнулся вопросу Кристы и любопытству, загоревшемуся в ее зеленых глазах. Несложно понять, почему Нэш был очарован ею вопреки собственному желанию или почему циничный Хэл стал вести себя с Кристой немного мягче. Ее природное обаяние притягивало мужчин.
      – Выходит, ты внимательно слушала то, что я говорил раньше, так?
      – Да, когда говорит друг, я стараюсь его слушать. Это тоже исчезающее с лица земли искусство, вы сами знаете.
      – Тогда предположим, что тебе захочется рассказать своему новому другу, почему ты держишь в секрете от Нэша и остальных, что ты когда-то участвовала в родео. Я буду хорошим слушателем.
      – Это очень личное, – ответила Криста. – Я и так почти всю душу вывернула наизнанку в обмен на оказанную вами любезность. Вы знаете даже больше, чем мне хотелось бы. А если бы я не доверяла вам, то не рассказывала бы и сотой доли того, что… уже рассказала. Не хочется ворошить прошлое, которое нельзя изменить.
      – Прекрасно, об этом ни слова, если ты так желаешь.
      – Да, именно этого я и хочу, – подтвердила Криста.
      Джим включил сигнал поворота и свернул на стоянку возле таверны.
      – Будь там очень осторожна, Мари Криста, – серьезно предупредил он. – В салуне «Паршивая собака» твой бизнес может закончиться очень плохо и очень быстро. Если тебе нужна поддержка, просто на случай, если ситуация выйдет из-под контроля, я с радостью…
      – Нет, – быстро перебила его Криста. – Я позвоню, когда буду готова вернуться домой.
      Несмотря на беспокойное выражение на морщинистом лице Джима, Криста глубоко вздохнула и вышла из машины под дождь, который из моросящего превратился в настоящий ливень. В надвинутой на глаза шляпе она побежала к неоновой вывеске, светящейся над дверью таверны.
      Чоктоу Джим не заводил машину до тех пор, пока Криста не вошла внутрь салуна. Его мучили серьезные сомнения: стоит ли оставлять в баре Мари Кристу Делани наедине с грубыми ковбоями и отбросами общества, которые приходили сюда скоротать дождливую ночь. У большинства из них было больше энергии, чем здравого смысла.
      Губы Джима расплылись в медленной ухмылке, когда в его голове возникла идея. Насвистывая мелодию одного из хитов в стиле кантри – о друзьях из сомнительных мест, – Джим поехал обратно на ранчо Чулоса. Известному исполнителю музыки кантри стоит посетить салун «Паршивая собака» или другую подобную таверну, чтобы превратиться в настоящую звезду. Этот бар – прекрасное место для исполнения под пиво песен о тяжелой жизни ковбоев.
 
      Нэш оторвал взгляд от стола, услышав скрип входной двери. Сегодня в Чулосе был вечер игры в домино, и Нэш с самого начала безнадежно проигрывал. Он не переставал думать о таинственном телефонном разговоре, из-за которого его дядя помчался к Кристе.
      Как только чоктоу Джим появился в дверях в мокрой от дождя куртке, Нэш уставился на него вопросительным взглядом. Ковбой сгорал от любопытства. Но его дядя просто неторопливо подошел к столу и погладил Леона по голове. Собака сидела на стуле вместо Джима, выполняя в игре роль «болванчика».
      – Дайте мне фишки при следующей раздаче, – попросил Джим. – Я не стану играть на очки, только поддержу компанию, пока не настанет время снова уезжать.
      Когда Джим сел верхом на свободный стул и положил руки на спинку, Нэш сердито посмотрел на своего дядю, который не переставал загадочно улыбаться.
      – Что, черт побери, происходит?
      – Ничего, о чем тебе стоит беспокоиться. Я сам обо всем позабочусь.
      – Позаботишься о чем, будь ты проклят?! – рассвирепел Нэш.
      Все четверо мужчин за столом и даже Леон подняли глаза на Нэша, оторвавшись от домино. Нэш выругался про себя.
      – Ну хорошо, если ты так любопытен, – сказал Джим и снова улыбнулся. – У Кристы проблемы с грабителями. Возможно, какой-то чересчур любопытный извращенец приметил ее, что совсем неудивительно с ее-то внешностью.
      – Грабители? – повторил Нэш.
      – Похоже на это. – Джим слегка подтолкнул локтем своего старшего племянника, который, потрясенный услышанным, совсем забыл про игру. – Играй двойной пятеркой, Нэш. Ты и так уже умудрился испортить игру до невозможности.
      Нэш взглянул прямо в глаза своего дяди и медленно вытащил фишку домино.
      – Ну и что? Ты видел кого-нибудь возле дома Кристы?
      – Нет. Я никого не видел. Она попросила меня подвезти ее в салун «Паршивая собака».
      – Какого черта ты сделал это?! – проревел Нэш.
      – Потому что именно туда она хотела отправиться, – спокойно ответил Джим.
      – И ты оставил ее там одну? – воскликнул Нэш, отказываясь верить своим ушам.
      – Она заверила меня, что сама привыкла постоять за себя.
      – Сто тысяч чертей! – заорал Нэш. Вскочив со стула, он задел бедром стол, и все фишки домино разлетелись.
      – Вот и кончена игра, – проворчал Леви. – А у меня были такие хорошие шансы… Нэш?! – Леви, как и другие мужчины, проводил взглядом своего уходящего партнера.
      Леон по привычке вскочил с места и преданно последовал за своим хозяином.
      – Что сегодня не дает покоя Нэшу? – спросил Берни, собирая с пола упавшие фишки. – Он весь вечер вертелся на своем стуле.
      – Определенно здесь замешана женщина, – с беспокойством произнес Хэл, когда за его старшим братом хлопнула входная дверь. – Он еще пожалеет об этом, если вовремя не найдет лекарство.
      – Что касается меня, то женщины мне всегда нравились, – заметил Берни, поднимая еще несколько фишек. – Просто мне никогда не попадались хорошие. Я был слишком занят своими бесконечными состязаниями…
      – Может, ты слишком много говорил и не вовремя, – ухмыльнулся Леви. – Тебе играть. И ради Бога, будь внимательнее, чем Нэш. Он нам испортил всю игру.
      – В самом деле? – хмыкнул чоктоу Джим. – Говорите, никак не мог сконцентрироваться?
      – Ни на секунду, – подтвердил Хэл.
      Чоктоу Джим выяснил достаточно. Его старший племянник явно превратился в человека, который злится оттого, что не может получить желаемое. Нэш заводился с пол-оборота и стал раздражительным и злым, как раненый бык. Возвращение к старой жизни, в мир родео, явно не излечило его.
      Нэш Гриффин влип по уши, решил Джим. И если чоктоу Джим не ошибался, заведенный мотор пикапа и грохот испорченного глушителя свидетельствовали: Нэш мчится удостовериться, что в салуне «Паршивая собака» Криста получит только то, за чем туда отправилась, и не больше.

      Криста села за единственный свободный столик в темном углу переполненного бара – около задней двери. Салун «Паршивая собака» сильно отличался от бара в элегантном ресторане, куда в прошлые выходные ее пригласил Джек Форрестер.
      Через несколько минут после прихода Кристы в таверну ввалилась шумная компания и расселась на седлах, которые служили здесь стульями, около стойки бара. И хотя четыре бородатых ковбоя заказали только пиво, Криста предположила, что они уже успели пропустить что-то более крепкое, прежде чем сюда прийти. Они хохотали и отпускали сальные замечания с первого же момента, как вошли.
      Большинство посетителей не обращало на них никакого внимания, не прерывая своих разговоров за столиками. Надрывающаяся магнитола еле перекрывала шум, создаваемый этой компанией. Криста тоже старалась, насколько могла, не обращать на них внимания, сосредоточившись на Джанель Чендлер. Официантка уже несколько раз продефилировала мимо буйной компании, и ее усилия не пропали даром – она получила пару шлепков по заднице. Зрелище столь примитивного ритуала самцов вызвало у Кристы приступ тошноты.
      Она выругалась про себя и повертела в руках стакан с пивом, которое никогда не было ее любимым напитком. Цвет этого пива не вызывал никакого желания его попробовать. Криста отдавала предпочтение красному вину. Уже целый час она в нахлобученной на глаза шляпе наблюдала из своего угла за поведением Джанель. Каждый раз, когда официантка наклонялась к столу, чтобы получить заказ или поставить кружку с пивом, она выставляла напоказ посетителям свою грудь в сильно декольтированной и обтягивающей футболке. От такого поведения Кристе стало не по себе.
      Пока Лиза пыталась управиться дома одна, Джанель демонстрировала свои прелести любому, кто мог ими заинтересоваться. Криста размышляла, сколько раз Джанель притаскивала своих клиентов на ночь домой, и это при том, что Лиза спала в соседней комнате. При этой мысли с губ Кристы чуть не сорвалось грязное ругательство. Она хотела, чтобы Лизу скорее забрали из дома, прежде чем случится что-нибудь ужасное…
      – Эй, сладенькая, что ты там прячешь под этой шляпой?
      Криста подняла взгляд от своего стакана с пивом и увидела одного из небритых шумных ковбоев, который без приглашения подошел к ее столику. Когда он вытащил стул, собираясь усесться, Криста предупреждающе подняла руку.