Она задремала, когда на парковку с грохотом въехал старый красный «олдсмобиль», за рулем которого сидел Мэтт. Он заглушил двигатель и спрыгнул на землю. Судя по мрачному как туча лицу, дела были хуже некуда.

— Я оказался прав. Это поперечная рулевая тяга, починить обещали не раньше завтрашнего утра. Оставил «Мейбл» в гараже, который, похоже, в ведении администрации городской свалки. Рядом высятся настоящие горы отходов и пахнет так, словно именно там мафия хоронит свои жертвы.

— Значит, нам где-то надо провести ночь.

Мэтт устало рухнул на соседний стул.

— В пяти милях отсюда есть «Холидей инн».

У него был вид человека, отчаянно нуждавшегося в выпивке, и она протянула ему свой стакан с кокой.

— Сейчас принесу тебе гамбургер.

— Только поищи набитый сверху донизу дизентерийными палочками.

— По-моему, здесь других не подают.

Мэтт улыбнулся и припал к соломинке. Она удивилась. В ее представлении такой человек, как он, должен был бы просто отпить из стакана. Мэтт почувствовал ее взгляд, отодвинул коку. Снова между ними пролетела крошечная молния, крайне смутившая Нили. Ей никогда не приходилось встречать человека, который бы излучал столько сексуальной энергии. Она была видна в его глазах, в осанке, слышалась в его громыхающем голосе. Ему следовало бы объезжать норовистых лошадей, стоять за штурвалом корабля, строить дороги, вести в атаку армии. Вряд ли такой, как он, способен попасть под женский каблук!

Нили тряхнула головой, возвращаясь к реальности, и направилась к окну раздачи. Она ничего не понимала в мужчинах, подобных Мэтту Джорику, и, если честно признаться, не пыталась в них разобраться.

Люси вернулась, когда Мэтт доедал гамбургер. Заметив, что проснувшаяся Баттон пытается взобраться к нему на колени, она нахмурилась и критически осмотрела «олдсмобиль».

— Неужели не мог взять «кеймеро» или что-то в этом роде?

— Сожалею, но это все, что там было.

Всю дорогу до гаража Баттон пыталась привлечь внимание Мэтта, переходя от воркования к требовательным воплям. Мэтт намеренно игнорировал ее. Наконец он остановил машину. Нили брезгливо потянула носом. Мэтт ничуть не преувеличил: смрад здесь стоял ужасный. Она с облегчением вздохнула, когда они перегрузили все необходимые вещи из фургона и направились к «Холидей инн».

Портье с недоумением воззрился на Мэтта, когда тот потребовал предоставить им номера в разных концах коридора. Но Нили, не имевшая ни малейшего желания в одиночку возиться с девочками, поспешно выступила вперед:

— Он у нас такой шутник!

В результате они заняли смежные номера.

Поставив сумку на постель, Нили осмотрелась. Чего-то здесь не хватает…

В конце концов она поняла — запаха свежей краски. Администрация любого отеля из кожи вон лезла, Чтобы получше принять президента и первую леди, а это означало, что полностью ремонтировали и заново обставляли лучший люкс. Как часто Нили приходилось засыпать с головной болью от паров лака и краски!

Она заметила, что Люси, стоя у окна, поглядывает на бассейн.

— Пойди искупайся, — предложила Нили и, проверив, достаточно ли чист пол, опустила Баттон.

— У меня купальника нет.

— Достаточно лифчика и трусиков. Простирнешь, когда вернешься.

— Видно будет.

Увидев, что Баттон исчезла, Нили бросилась в соседнюю комнату и замерла, увидев, что сидящий на кровати Мэтт стягивает футболку. Ну почему он вечно что-нибудь снимает? И торс у него потрясающий! Широченные плечи, тонкая талия. Волосы на груди не слишком густые. Мускулы хорошо развиты, но не бугрятся.

Она беззастенчиво наслаждалась видом полуголого мужчины, пока не сообразила, что он за ней наблюдает. Уголок его губ чуть дернулся.

— Нравится?

Нили лихорадочно подыскивала достойный ответ. Как убедить его, что она просто задумалась?

— Помнится, ты только недавно надел эту рубашку. После душа.

— Да, но она испачкалась, пока я лазил под «Мейбл». А что тебе до моих рубашек…

— Просто… у нас почти не осталось ничего чистого.

— Можешь завтра постирать.

— Я? — Она даже не знает, как это делается! — Это не мое дело. Я только няня, не забыл?

— Па!

Мэтт вздрогнул и уставился на малышку, мертвой хваткой вцепившуюся в его джинсы.

— Она еще слишком мала, чтобы понимать значение этого слова, — утешила Нили. — Почему бы тебе не взять ее на руки? Уверена, если уделишь ей немного внимания, она сразу забудет обо всем и начнет мирно играть.

— Ни за что!

— Видишь, Баттон, мужчины терпеть не могут сговорчивых женщин. Следует быть холодной и недоступной, — посоветовала Нили. — По крайней мере я так слышала.

— Случайно, не личный опыт? — съязвил Мэтт.

Нили что-то неразборчиво пробормотала и поскорее склонилась к Баттон. Но девочке требовался исключительно Мэтт, поэтому, едва Нили подняла малышку, та рванулась к нему и схватилась за рубашку, чуть не опрокинув Нили.

— Ой, прости…

Мэтт машинально подхватил ее и почувствовал, как жжет кожу в том месте, где его грудь коснулась ее плеча. Что же касается Нили… слишком долго ей приходилось подавлять свою сексуальность, и это случайное столкновение до боли остро напомнило, что она все-таки женщина.

Мэтт не отодвинулся. Он медленно улыбнулся, серые глаза зажглись теплым светом.

— А мне казалось, ты презираешь доступных женщин.

Неужели он ее домогается? Никто и никогда не домогался Корнилии Кейс. В колледже ей приходилось самой назначать свидания мальчикам, не решавшимся проявить симпатию к дочери вице-президента. И уж конечно, никому не хотелось гулять под постоянным присмотром агентов Секретной службы. Словом, заманить ее в постель никто никогда не пытался. Она вполне могла ускользнуть из-под надзора и переспать с кем-нибудь, кто приглянется, но так и не отважилась на подобную авантюру.

Едва ли не с пеленок ей внушали, что малейшая оплошность, неверный шаг навлекут позор на отца, и страх совершить ошибку так укоренился в ней, что Нили просчитывала каждое свое движение и жила почти как монашенка. Природное любопытство, живой характер, любознательность, душевные порывы — все было принесено в жертву безжалостному богу, имя которому ПОЛИТИКА. И Нили так и не удалось потерять невинность. Даже когда она встречалась с Деннисом.

Как ни странно, воспоминание о Деннисе впервые не причинило ей боли. Может, время наконец начало свою исцеляющую работу, а может, ее мысли теперь целиком заняты стоящим перед ней мужчиной?

Малышка снова потянулась к Мэтту. Тот чуть шевельнулся и как-то странно взглянул на Нили.

— Я… отнесу ее к бассейну, — пробормотала она. Мэтт долго молчал, прежде чем выговорить:

— Пожалуй, стоит.

Нили потащила кричащую Баттон из комнаты.

Следующие несколько часов Нили провела у детского бассейна, волнуясь, что Баттон обгорит на солнце или утонет. Но поскольку бассейн был расположен в тени и малышка оказалась в нескольких футах от нее один-единственный раз, когда Нили взяла ее с собой в бассейн для взрослых, Нили поняла, что тревожится попусту. Должно быть, это своего рода самозащита, мешающая ей думать о Мэтте. Возможно, на нее неблагоприятно влияет вновь обретенная свобода? Свобода быть кем-то совсем другим. Кто такая эта Нелл Келли? Она обладает весьма активным либидо и еще, оказывается, весьма горластая особа, из тех, кто не задумываясь оскорбит окружающих.

Нили улыбнулась. Ей нравилось в Нелл Келли все… если не считать того, что эта особа восхищается телом Мэтта Джорика.

Она сказала себе, что в мыслях о сексе нет ничего необычного. Пусть она не такая, как все, но должна же и в ней проснуться женщина! Кроме того, Мэтт так отличается от всех ее знакомых мужчин! Он слишком самоуверен и напорист в отношениях с женщинами. Сплошные мышцы плюс квадратная челюсть и огромные ручищи. И пахнет от него приятно: мылом, кремом для бритья и чистотой. Такой здоровенный, основательный. А еще ей нравятся его… зубы.

Зубы? Господи, да она просто спятила!

Громко застонав, Нили стала помогать Баттон наливать воду в пластиковые чашки и при этом внимательно следила, чтобы малышка не пила.

Люси наконец надоело плескаться, и она решила пойти к себе посмотреть телевизор. Перед уходом она сделала Нили комплимент, назвав ее кретинкой за то, что не покормила вовремя Баттон, и забрала сестру с собой.

Нили со вздохом растянулась на шезлонге, преисполнившись решимости больше не думать ни о Люси, ни о Баттон, ни о Мэтте Джорике, и начала размышлять о деньгах. Конечно, рабочие сталелитейной промышленности получают хорошие деньга, но путешествие обходится слишком дорого. Может ли Мэтт позволить себе оплатить не только ремонт «Мейбл», но и остальные расходы? И разве она мечтала провести эти счастливые деньки, имея только две пары шортов, две блузки и одну смену белья?

Нужно раздобыть денег, и Терри Эккермен — единственный, к кому она может обратиться, не боясь, что он ее выдаст. Так она и сделает!

Нили направилась к телефону-автомату и позвонила Терри.

Агент ФБР по особым поручениям Антония (Тони) Делукка вывела машину со стоянки для грузовиков рядом с Макконнелсбергом, штат Пенсильвания, откуда Джимми Бриггс накануне угнал «шевроле-корейка». Они вместе с напарником опросили служащих и водителей грузовиков, но никто ничего не видел. Придется вернуться позже, поговорить с рабочими другой смены.

Сидя за рулем выделенного им правительством новенького «тауруса», Тони украдкой посматривала на нового напарника. Господи, и как это вышло, что она оказалась рядом с кем-то по имени Джейсон! Подумать только, агент Секретной службы по особым поручениям — Джейсон Уильямс! Среди ее знакомых, преодолевших тридцатилетний рубеж, ни один не звался Джейсоном. Не понятно, что раздражает больше всего: имя или то, что до тридцати ему еще года четыре, а. самой Тони уже далеко за сорок. Когда Тони в конце семидесятых пришла в Бюро, она была лишь одной из двухсот женщин-агентов. С тех пор прошло двадцать лет. Она умудрилась выжить в войне полов, потому что оказалась умнее, хитрее, сообразительнее и отважнее, чем все, с кем начинала. И, получая повышение за повышением, в конце концов поняла, что больше всего любила работу обыкновенного, «полевого», агента. Три года назад она вернулась к прежней работе и с тех пор была неизменно счастлива.

Прошлой ночью ей было приказано явиться в местное представительство в Харрисбурге, городе слишком маленьком, чтобы иметь местное отделение, и на утреннем брифинге она вместе с другими агентами узнала об исчезновении Корнилии Кейс.

Как ни разволновалась Антония, услышав о том, что случилось с первой леди, все же она была польщена тем, что ее включили в поисковую бригаду элитных агентов, выделенных для выполнения задания государственной важности. К сожалению, ей дали нового напарника, и при этом даже не агента ФБР. И хотя она и раньше работала с Секретной службой, все ее партнеры были опытными ветеранами, а не двадцатишестилетними юнцами.

Ну и имечко — Джейсон! И вид высокомерный. Чистенький, выскобленный, прилизанный, как все эти типы из Секретной службы. Короткие светло-каштановые волосы, ничем не примечательные черты и крохотный прыщик на подбородке. Совсем как у младенца. Молоко на губах не обсохло, а туда же, в агенты!

Зато он не беспокоится ни о лишнем весе, ни о морщинках. Напарник без единого седого волоса. Не нужно и в зеркало смотреться, чтобы вспомнить, сколько белых прядей в ее густой гриве. К счастью, кожа на лице еще довольно гладкая, и хотя фигура пышнее, чем хотелось бы, никто не назовет ее толстухой.

До сих пор они с парнишкой обменялись лишь парой фраз. Но теперь Тони решила, что пришло время поближе познакомиться с молокососом.

— Скажи мне, малыш, чей зад тебе пришлось лизать ради этого задания?

— Ничей.

— Ну да, а коровы летают.

Парень пожал плечами.

Тони была итальянкой, следовательно, женщиной темпераментной, и ненавидела, когда от нее отделывались вежливо-снисходительным пожатием плеч. В ее глазах парень пал еще ниже.

— Интересно. Все, что от тебя требовалось, — попасться на глаза начальству, и тебя немедленно послали в элитную команду. Ну не счастливчик ли? В Бюро ради такой чести приходится пахать долгие годы.

Джейсон повернулся к ней и расплылся в улыбке.

— Я получил это задание за свои заслуги.

— Подумать только, мне дали настоящего супермена, — усмехнулась она. — Счастливый день! Я на седьмом небе!

Джейсон нахмурился, и Тони поняла, что попала в яблочко. Но злорадное удовлетворение быстро исчезло, когда она поняла, что его сдвинутые брови свидетельствовали не столько о раздражении, сколько о том, что он глубоко задумался.

— Ты очень этого хочешь? — внезапно спросил Джейсон.

— О чем ты? — удивилась Тони.

— Ты действительно непременно хочешь найти Аврору?

«Аврора» было кодовым именем, данным Секретной службой Корнилии Кейс. Членам семьи президента всегда давали имена, начинающиеся с одной буквы. Деннис Кейс был «Эрроу»[22] .

Антония надолго задумалась, прежде чем ответить.

— Неплохо иметь такое дельце в послужном списке, — осторожно выговорила она наконец.

— Неубедительно. И неискренне. Неужели зря говорят, что ты крутая?

— Да ну? И что еще про меня говорят?

— Что ты зазнайка, высокомерная, можешь задать жару любому напарнику и одна из лучших «полевых» агентов Бюро.

— Ах ты, наглое дерьмо! — прошипела Тони, решив бить противника его же оружием. — И запомни: я играю наверняка. Терпеть не могу неудач. Как и чистеньких, надраенных молокососов, из тех, кто лениво совершает ритуальные телодвижения, воображая при этом, что свято выполняет свой долг.

— В таком случае у нас есть кое-что общее.

— Сомневаюсь. Учти, я весьма честолюбива, не говоря уж о том, что мне весьма нелегко смириться с потерей первой леди. И сдаваться не собираюсь.

— Да ну? Насколько же ты честолюбива?

— Достаточно, чтобы знать: в случае успеха меня отметит не только директор ФБР, но и министр финансов, а возможно, и сам президент. — Она вгляделась в серьезное молодое лицо. — Видишь ли, малыш, амбициозных людей полно. А вот работать по-настоящему охотников мало.

Его взгляд скользнул по ее седеющим волосам, начинающему расплываться телу.

— Вряд ли мне придется так уж пыхтеть, чтобы не отстать от тебя, — с насмешкой пробормотал он.

Он бросил ей перчатку, но Тони только улыбнулась:

— Думаешь? Что ж, посмотрим, малыш. Посмотрим, кто первым сообразит, как найти пропавшую даму.

Обе девочки были не в настроении, и Нили позвонила, чтобы им принесли обед в номер. Она сделала вид, будто не обратила внимания, что Мэтт улизнул из номера.

Люси посмотрела телевизор и мирно заснула, обняв подкатившуюся ей под бок Баттон. Нили приняла душ, привязала к талии опостылевшую подушку и натянула ночную рубашку.

Выйдя из ванной, она охнула от неожиданности, увидев стоящего в дверях Мэтта. Что у него за странный вид? Босой, футболка выбилась из шорт. Он казался настоящим великаном.

— Значит, ты все-таки решил не бросать нас? — шутливо осведомилась она.

— Хотел потолковать с тобой, — тихо, но грозно ответил Мэтт.

Нили поежилась.

— Я устала. Нельзя ли отложить разговор на завтра?

— Никаких «завтра». Немедленно.

Он кивком показал на свою комнату. Нили решила было отказаться, но, судя по его свирепой физиономии, это было бы пустой тратой времени.

Мэтт захлопнул за собой дверь и холодно уставился на нее.

— Терпеть не могу, когда мне лгут.

— О чем ты…

Не успела она договорить, как Мэтт рывком поднял подол ее рубашки. Нили попыталась увернуться, но он схватил ее за руку.

— Отпусти!

Мэтт многозначительно воззрился на подушку, привязанную к талии, и узкие лиловые трусики. Нили отбивалась, колотила его в грудь, но силы были слишком неравны.

— Что тебе надо? Отстань!

Увидев все, что хотел, Мэтт медленно разжал пальцы. Подол скользнул по ее ногам. Мэтт упорно продолжал сверлить ее взглядом.

— Ты врала с самого начала.

Он узнал, что ее беременность — чистая выдумка, но неужели еще и пронюхал, кто она на самом деле? Нили попыталась подавить нарастающую панику.

— Я… ведь дала слово, что не подвергну опасности ни тебя, ни девочек. Все остальное значения не имеет.

— Я так не считаю.

— Давай обо всем поговорим утром.

— Ты отсюда никуда не уйдешь.

Он ухватил ее за плечо и толкнул в кресло. За всю жизнь никто не обращался с ней подобным образом, и Нили от изумления едва не потеряла дар речи.

— Как ты смеешь!

Он взялся за подлокотники кресла, лишая ее возможности вырваться из плена. Нили сжалась под жестким взглядом серых глаз. В этом человеке кроется такая сила, о которой она и не подозревала! Похоже, пришла пора расплаты за обман.

— Игра окончена, принцесса. И начнем с твоего настоящего имени.

Ее имени?! Значит, он все-таки не знает, кто она. Нили, задыхаясь, глотала воздух.

— Не смей называть меня принцессой, — выдавила она наконец. — Нелли — мое настоящее имя. Девичье. — Ей всю жизнь приходилось принимать решения на ходу, так что и сейчас придумает что-нибудь подходящее! — Тебе совершенно не обязательно знать фамилию моего мужа.

— Так ты замужем?

— Разведена… но мой бывший не желает с этим смириться. Его семья очень влиятельная и довольно богатая. Мне… мне нужно время, чтобы…

Для чего? В голове ни единой дельной мысли!

— Кроме того, моя личная жизнь тебя не касается.

— Не я тебе навязался, а наоборот, так что теперь это мое дело.

Он выпрямился, выпустив ее из капкана своих рук, но не отошел. Нили попыталась говорить спокойно и рассудительно:

— Все очень запутанно. Мне было необходимо исчезнуть на время, вот и все. К сожалению… муж способен пустить по моему следу детективов, поэтому я и решила изменить внешность, чтобы сбить ищеек со следа. Ну что ты навис надо мной? — вдруг перешла она в наступление. — Мне это не нравится.

— Прекрасно.

Он не шевельнулся, и, глядя на упрямо сжатые губы, она внезапно поняла, как истосковалась по его улыбке. Он не так часто улыбался, но, когда это случалось, она каждый раз буквально таяла.

Слишком долго Нили общалась с военными и политиками, чтобы не понять важности ответного удара.

— И долго ты собираешься допрашивать меня? Повторяю, с тобой это не имеет ничего общего! Отчего это ты набросился на меня? Не хватало только, чтобы ты меня ударил!

— Ничего подобного мне в голову не приходило, — буркнул он, но все же отступил на шаг.

— Почему просто не спросил, действительно ли я беременна? И кстати, как ты догадался?

— Ты прислонилась ко мне, помнишь? Когда Демон едва не вырвался. Видишь ли, живот беременной женщины и мягкая подушка — далеко не одно и то же, по крайней мере на ощупь.

Нили тихо охнула, вспомнив, как странно он посмотрел на нее тогда. А она-то, глупая, считала, что все дело в сексуальном влечении между ними! Очевидно, это самое влечение существует исключительно с ее стороны.

Нили поспешно поднялась.

— Ты ведешь себя непростительно грубо. Не стоит хамить!

— Хамить? Ну и лексикон у тебя, принцесса! Что дальше? Велишь отрубить мне голову? — Он оперся ладонью о стену, примерно в футе над ней. — Позволь тебе напомнить, что ты находишься в номере мотеля наедине с почти незнакомым мужчиной.

Его слова звучали угрожающе. Но она не испугалась. Мэтт может быть упрямым и сварливым, мрачным и угрюмым, неуступчивым и резким, но никогда не станет издеваться над женщиной.

Она ответила ему спокойным взглядом.

— Отвали! Ты нуждаешься во мне куда больше, чем я в тебе. — Конечно, это неправда, но ему знать не обязательно. — И запомни: я не желаю больше говорить о своем прошлом. Я не замешана ни в чем криминальном, но, как уже сказала, тебя это не касается. Так что придется смириться.

— Или что? Отберешь у меня все замки и владения?

— И женю на самой первой уродине королевства, — пошутила Нили, думая, что Мэтт улыбнется, но он лишь насупился и стал больше, чем когда-либо, походить на медведя с занозой в лапе.

— Немедленно отвяжи эту идиотскую подушку!

— Ты еще поколоти себя в грудь и съешь бананчик!

О Господи, она играет с огнем, и ей плевать! Мэтт оцепенел от неожиданности.

— Что ты сказала?

— Э-э-э… ничего. Так, ерунда. На меня иногда находит.

Губы Мэтта чуть дрогнули.

— Тебя не так-то легко запугать!

— Но ты в самом деле ведешь себя как дикарь. Тарзан новоявленный!

— В противоположность богатенькому мальчику, твоему экс-мужу, который пустил по твоему следу детективов?

— Его положительным качеством является… ненависть к бананам.

— Ты все сочиняешь. До последнего слова. Нет у тебя никакого мужа.

Нили вызывающе вздернула подбородок.

— В таком случае от кого я забеременела? Ответь-ка, мудрец!

Мэтт ошеломленно тряхнул головой.

— Ладно, сдаюсь. Будем играть по твоим правилам… Пока. Но мне необходимо знать правду насчет того, замужем ты или нет.

На этот раз встретиться с ним глазами оказалась легче легкого.

— Нет. Даю слово, я не замужем.

Мэтт кивнул, и Нили поняла, что он ей поверил.

— Ладно. Однако я больше не желаю видеть эту подушку. Я серьезно, Нелл. Путешествие со мной и детишками Сэнди — прикрытие вполне надежное. Куда уж лучше! Ясно?

Нили поняла, что тут его не переспорить.

— А что я скажу Люси?

— Что родила ночью и продала младенца в цыганский табор, потому что он слишком походил на нее.

— Ни за что!

— В таком случае объясни все как есть. Она поймет.

Нили неопределенно пожала плечами. В комнате воцарилось молчание. Она услышала стук закрывшейся где-то двери, лязг колес сервировочного столика и, внезапно смутившись, попыталась встать. Мэтт улыбнулся:

— По крайней мере я больше не чувствую себя извращением.

— О чем это ты?

— Видишь ли, беременные леди раньше никогда меня не возбуждали.

Нили покраснела.

— Правда?

— И не делай вид, будто удивлена.

— Просто не думала, что вообще способна… возбуждать мужчин.

Да, она, конечно, могла нравиться, но до сих пор мужчин обычно привлекали ее власть и связи. О сексе речи не шло. Слишком высоко она стояла. Положение, необходимость следовать суровым правилам этикета напрочь вытравили из нее всякую чувственность.

— Я в самом деле тебя завожу?

— Разве я не сказал?

— Да, но…

— Может, продемонстрировать? Желаешь увидеть доказательство? — хрипловато-ласкающим голосом прошептал Мэтт.

— Я… нет… не думаю…

Мэтт улыбнулся и шагнул к ней. Его джинсы коснулись ее рубашки, и, подняв глаза, она вдруг показалась себе совсем маленькой. Настоящей женщиной.

Большие ладони легли на ее талию. Мэтт привлек Нили к себе, улыбаясь, словно знал какую-то неизвестную ей тайну. Кажется… сейчас он поцелует ее. И она позволит.

Не забыла ли она, как целоваться? Наверняка такое помнится всю жизнь, ведь это как умение плавать или…

Их губы встретились. Ресницы Нили медленно опустились, и она словно в один миг растаяла, разлилась густым медом, отдавшись восхитительным ощущениям. Разум, рассудок и осторожность куда-то исчезли.

Его руки неустанно поглаживали ее спину и бедра. Жесткие губы раскрылись. Неумолимые. Требовательные.

И тут паника снова охватила ее. Он не знает, что целует национальное достояние! Не понимает, что целует особу, до тонкостей изучившую правила поведения первой леди, но абсолютно не представлявшую, что значит быть настоящей женщиной.