- Все из-за соболей, - пробормотала Франческа.
      - Окружающие придерживаются несколько иного мнения, дорогая, - ответил Стефан, проводя ее к своему лимузину.
      - Весь этот цирк из-за соболей, - пожаловалась Франческа после того, как лимузин выплыл в ночную толчею Восточной Пятьдесят пятой улицы. - Вряд ли тебя когда-нибудь так донимала пресса. Я сама виновата. Надень я старый плащ...
      Она продолжала болтать о соболях, оттягивая тот момент, когда все-таки соберется с духом и произнесет горькие для него слова. Наконец она замолчала, погрузившись в воспоминания, преследовавшие ее весь вечер, - о своем детстве, о Клоуи, о Далли. Стефан продолжал смотреть на нее, по-видимому, задумавшись о чем-то своем. Когда лимузин проехал мимо салона Картье, Франческа решила, что больше откладывать нельзя, и коснулась руки своего спутника:
      - Не возражаешь, если мы немного пройдемся?
      Было уже поздно, февральская ночь была холодна, и Стефан посмотрел на нее с тревогой - словно он предвидел, что за этим последует, - и все равно приказал водителю остановиться. Выйдя на тротуар, они услышали ритмичный цокот лошадиных копыт о мостовую. Мимо проехал двухколесный экипаж. Они шли рядом по Пятой авеню, выдыхая в морозный воздух маленькие клубы пара.
      - Стефан, - произнесла Франческа, на мгновение прикоснувшись к рукаву его пальто из тонкой шерсти. - Я знаю, ты ищешь женщину, которая разделит с тобой твою, жизнь, но, боюсь, я не подхожу для этой роли.
      Она услышала, как ее спутник, глубоко вздохнул и затем произнес:
      - Ты сегодня очень устала, дорогая. Мне кажется, этот разговор может подождать.
      - Думаю, он и так ждал достаточно долго, - мягко ответила Франческа.
      Она говорила какое-то время и в конце концов убедилась, что хотя слова ее и ранят Стефана, но совсем не так сильно, как она боялось. "Он, возможно, уже давно догадывался, что союз со мной невозможен", - подумала Франческа.
      ***
      На следующий день Франческе в офис позвонил Далли. Он начал разговор без всякой преамбулы, словно в последний раз они беседовали накануне вечером, а не шесть недель назад, и отношения у них были самые безоблачные.
      - Эй, Френси, знаешь, половина Вайнетта готова тебя линчевать!
      При этих словах она вспомнила, как ответила бы на это в юности неудержимой вспышкой гнева, но сейчас ей удалось сохранить спокойствие и голос ее не утратил рассудительности.
      - Чем это я так провинилась? - спросила Франческа.
      - На прошлой неделе ты вертела этим телевизионным священником самым бесстыдным образом. Люди здесь серьезно относятся к своим евангелистам, а Джонни Платт у них настоящий любимчик.
      - Он шарлатан, - ответила она со всем спокойствием, на которое была способна. Ее ногти впились в ладони. И почему Далли не может сказать сразу, чего он хочет? К чему весь этот изощренный маскировочный ритуал?
      - Возможно, но его выступление поставили в одно время с повторным показом "Островов Джиллигена". - Последовала короткая многозначительная пауза. - Скажи мне одну вещь, Франческа, - это как раз по твоей линии, если Джиллиген и его приятели столько проторчали после кораблекрушения на том острове, то почему у женщин не кончилась тушь для глаз? А туалетная бумага? Как ты думаешь, капитан и Джиллиген все это время пользовались банановыми листьями?
      Франческе захотелось заорать на него, но она решила не доставлять ему такое удовольствие.
      - У меня назначена встреча, Далли. У тебя какое-нибудь дело?
      - Дело в том, что на следующей неделе я прилечу в Нью-Йорк, чтобы еще раз встретиться с ребятами из телесети. И подумал, что мог бы заскочить к вам во вторник около семи, поприветствовать Тедди и пригласить тебя на обед.
      - Это невозможно, - произнесла она спокойно, сдерживая возмущение, которое буквально переполняло ее.
      - Всего лишь на обед, Френси! И не надо придавать этому такое уж большое значение.
      Если он не собирается говорить, что у него на уме, то уж она-то выскажет все!
      - Я не собираюсь с тобой встречаться, Далли! У тебя был шанс, и сам знаешь, как ты им воспользовался.
      Последовало длительное молчание. Ей хотелось повесить трубку, но она не в силах была пошевелить рукой. Когда Далли наконец заговорил, от его непринужденного тона не осталось и следа. Голос его звучал устало и встревоженно:
      - Прости, Френси, что я не позвонил тебе раньше. Мне нужно было какое-то время.
      - А теперь оно нужно мне.
      - Хорошо, - ответил он после небольшой паузы. - Тогда позволь мне зайти повидаться с Тедди.
      - Думаю, этого не стоит делать.
      - Мне нужно начать налаживать с ним контакт, Френси. Я не задержу его надолго. Буквально пару минут.
      С годами она стала твердой; она должна была стать такой.
      Но теперь, когда эта твердость нужна была ей больше всего, ей на ум пришел лишь маленький мальчик, запихивающий горошек под печеный картофель.
      - Хорошо, - согласилась Франческа. - Но только на несколько минут.
      - Замечательно! - с энтузиазмом подростка воскликнул Далли. - А после встречи с Тедди мы съездим с тобой куда-нибудь пообедать. - И прежде чем Франческа успела запротестовать, он повесил трубку.
      Франческа опустила голову на стол и тяжело вздохнула. Это ж надо быть такой безвольной! Там, где у людей должен быть хребет, у нее болтается пучок переваренных спагетти!
      К тому времени как швейцар позвонил ей во вторник вечером, извещая о прибытии Далли, Франческа была на грани нервного срыва. Она уже примерила три своих самых консервативных костюма и назло себе самой выбрала самое легкомысленное из того, что было в ее гардеробе: необыкновенно открытую атласную блузку цвета зеленой мяты и мини-юбку из изумрудного бархата. Эти цвета делали зелень ее глаз более глубокой, а взгляд - по крайней мере в ее воображении - более опасным. Тот факт, что она слишком тщательно одевается для встречи с Далли, Франческу не смутил. Даже если, как она подозревала, вечер закончится в какой-нибудь сомнительной забегаловке с меню в пластиковом покрытии, все равно это ее город и подстраиваться должен Далли, а не она.
      Уложив в тщательно продуманном беспорядке волосы, Франческа надела пару хрустальных кулонов от Тины Чоу. Хотя она больше полагалась на свои силы, чем на мистические чары изысканных произведений Тины Чоу, нельзя было пренебрегать ничем, что могло помочь пережить предстоящий непростой вечер.
      Франческа знала, что не должна ехать на обед с Далли, - ее вообще не должно быть здесь, когда он приедет, - но она снова хотела его увидеть. И это было так просто!
      Франческа услышала, как Консуэло открывает входную дверь, и с трудом смогла усидеть на месте. Она заставила себя подождать в своей комнате несколько минут, пока не успокоится, но от этого стала лишь сильнее нервничать. Собравшись с духом, Франческа вышла в гостиную поздороваться с Далли.
      Далли стоял у камина с каким-то пакетом в руках и любовался прикрепленным на стене красным динозавром. Он обернулся на звук ее шагов и буквально остолбенел. Франческа сразу отметила его серый безупречного покроя костюм, строгую рубашку с французскими манжетами и темно-голубой галстук.
      Она никогда не видела его в костюме и бессознательно ожидала, что он начнет расстегивать воротник и развязывать галстук.
      Далли не сделал ни того, ни другого.
      Его взгляд скользнул по крохотной бархатной юбке, затем по откровенной блузке, после чего Далли с восхищением покачал головой:
      - Черт возьми, Френси! В этом костюме девицы легкого поведения ты выглядишь лучше всех известных мне женщин.
      Франческе хотелось рассмеяться, но она решила, что сарказм в данной ситуации более уместен.
      - Если у меня вновь появятся симптомы моего прежнего тщеславия, посоветуй мне провести минут пять в твоей компании.
      Он улыбнулся, подошел к ней и поцеловал, слегка коснувшись пахнущими жевательной резинкой губами. Франческа почувствовала, как по шее у нее побежали мурашки. Глядя ей прямо в глаза, Далли произнес:
      - Ты просто самая красивая женщина в мире, и ты сама это знаешь!
      Франческа быстро отошла от него. Далли стал рассматривать гостиную, его взгляд переходил от винилового стульчика Тедди с погремушками к зеркалу в стиле эпохи Людовика XVI.
      - Мне нравится эта квартира. Здесь действительно уютно.
      - Спасибо, - несколько сухо ответила Франческа, все еще не до конца осознавая тот факт, что они стоят лицом к лицу и что Далли чувствует себя более непринужденно, чем она. О чем они будут говорить сегодня вечером? Любой их разговор ничем не кончится, кроме споров, взаимных обвинений и эмоционального срыва.
      - Кстати, где Тедди? - Далли переложил пакет из левой руки в правую.
      - Он в своей комнате. - Франческа решила не рассказывать, как мальчик закатил истерику, узнав, что Далли собирается навестить их.
      - Ты не можешь попросить его зайти сюда на минуту?
      - Я.., я сомневаюсь, что это будет так просто.
      Лицо Далли слегка помрачнело.
      - Тогда просто покажи мне его комнату.
      Поколебавшись мгновение, Франческа кивнула и провела его по холлу. Тедди сидел за столом, перекатывая туда и обратно игрушечный джип.
      - Я тебе кое-что принес, - сказал Далли. - Что-то вроде запоздалого подарка на Рождество.
      - Мне ничего не нужно, - угрюмо ответил Тедди. - Все, что нужно, мне мама купила.
      Он подтолкнул джип к краю стола и дал ему свалиться на ковер. Франческа послала сыну предостерегающий взгляд, но Тедди сделал вид, что не заметил его.
      - В таком случае почему бы не отдать их кому-нибудь из твоих друзей? Далли вошел в комнату и положил коробку на кровать Тедди.
      Мальчик подозрительно взглянул на коробку:
      - А что там такое?
      - Там, кажется, пара ковбойских сапог.
      В глазах Тедди что-то загорелось.
      - Ковбойских сапог? Это Скит мне прислал?
      Далли отрицательно покачал головой.
      - Скит мне кое-что прислал, - объявил мальчик.
      - Что именно? - спросила Франческа.
      Мальчик пожал плечами:
      - Ну там подушку-пищалку и кое-что еще.
      - Очень мило с его стороны, - ответила Франческа, удивляясь, что Тедди не сказал ей об этом раньше.
      - А свитер, как, подошел? - спросил Далли.
      Тедди, явно встревожившись, выпрямился на стуле и уставился на гостя. Франческа с любопытством переводила взгляд с одного на другого, не понимая, о чем они говорят.
      - Подошла, - едва слышно ответил мальчик.
      Далли кивнул, слегка прикоснулся к волосам Тедди, а затем повернулся и вышел из комнаты.
      В такси они ехали молча: Франческа куталась в бархатный воротник отделанного перьями жакета, а Далли глядел в спину водителю. Далли отказался разъяснить ей инцидент с Тедди, и, хотя это было не в ее натуре, она не стала настаивать.
      Такси остановилось у входа в ресторан "Лютее". Франческа была удивлена и испытала необъяснимое разочарование. Хотя "Лютее", по всей видимости, был самым лучшим рестораном Нью-Йорка, ее слегка покоробило, что Далли пытается произвести на нее впечатление с помощью такого наивного приема. Почему он привез ее в этот столь чуждый его натуре ресторан, а не в какое-нибудь другое место, где бы чувствовал себя более привычно? Далли придержал дверь, когда она входила, а затем взял ее жакет и передал в гардероб. Франческа нарисовала в своем воображении очень непростой вечер - ей придется мучиться с меню и картой вин, стараясь ничем не уязвить его как мужчину.
      Хозяйка "Лютеса" заметила Франческу и одарила ее приветственной улыбкой.
      - Мадемуазель Дей, всегда рады видеть вас! - Затем она повернулась к Далли:
      - Месье Бодин, вы не были у нас уже почти два месяца. Мы начинаем забывать вас. Ваш столик вас ждет.
      Его столик! Франческа с изумлением смотрела на Далли, пока тот обменивался любезностями с мадам. Она еще раз попалась! Который раз она позволяет себе поверить в созданный самим Далли образ и забыть, что этот человек провел немалую часть последних пятнадцати лет, болтаясь в самых изысканных провинциальных клубах Америки.
      - Сегодня особенно хороши гребешки, - объявила мадам, сопровождая их по узкому облицованному кирпичом холлу "Лютеса".
      - Здесь у них все очень неплохо, - подтвердил Далли, когда они устроились в плетеных креслах. - Только мне нужен английский перевод названия того, что выглядит подозрительным, прежде чем я начну это есть. В прошлый раз я здесь чуть не загубил себе печень!
      Франческа рассмеялась:
      - Нет, Далли, ты все-таки просто чудо!
      - Почему это вдруг?
      - По-моему, не много найдется людей, одинаково уютно чувствующих себя и в "Лютесе", и в паршивой техасской пивнушке.
      Далли внимательно посмотрел на нее:
      - Мне кажется, и тебе неплохо в любом из этих мест.
      Ответ Далли слегка вывел ее из равновесия. Франческа уже привыкла думать о том, какие они разные, так что мысль об их схожести воспринималась ею с трудом. Какое-то время они обсуждали меню, и Далли делал непочтительные замечания о блюдах, казавшихся ему слишком вычурными. Во время всего разговора его глаза буквально пожирали Франческу. Она ощутила себя прекрасной как никогда, причем это ощущение было для нее абсолютно новым - словно красота исходила из самых глубин ее естества. Это состояние начало ее тревожить, и Франческа обрадовалась, когда подошел официант принять заказ.
      Когда официант ушел, Далли опять стал смотреть на нее с нежной и проникновенной улыбкой.
      - Мне было очень хорошо с тобой той ночью.
      "О нет, тебе это уже не удастся", - подумала Франческа.
      Она не позволит ему одержать столь легкую победу. Недаром она вела игру с лучшими из лучших, и этой рыбке также придется поизвиваться у нее на крючке. Франческа широко раскрыла глаза, чтобы с невинным видом спросить, какую ночь он имеет в виду, но неожиданно для себя улыбнулась:
      - Мне тоже было хорошо.
      Далли потянулся через стол, пожал ей руку и сразу же отпустил.
      - Прости, что я так наорал на тебя. Холли Грейс меня сильно расстроила. Ей не следовало вмешиваться в наши дела. В том, что случилось, не было твоей вины, и мне не следовало винить тебя.
      Франческа кивнула. Она не то чтобы полностью принимала его извинения, но, во всяком случае, не бросала ему их обратно в лицо. Они продолжали беседу на более безопасные темы, пока не появился официант с их первым заказом. После того как их обслужили, Франческа спросила у Далли, как прошла его встреча с представителями телесети. Ответ был весьма сдержанным, что лишь сильнее заинтриговало Франческу, и она предприняла более решительную попытку.
      - Как я понимаю, подписав контракт с телесетью, тебе придется отказаться от участия в большинстве крупных турниров. - Из маленького керамического горшочка она извлекла улитку, погруженную в маслянистый соус с ароматными травами.
      Он пожал плечами:
      - Уже не за горами то время, когда я буду слишком стар для соревнований. Кроме того, сумма контракта стоит того, чтобы его подписать.
      В ее голове промелькнули факты и цифры, связанные с карьерой Далли. Она начертила пальцем на скатерти круг, а затем, словно неопытный путешественник, осторожно ступающий на неизвестную землю, осведомилась:
      - Холли Грейс сказала мне, что в этом году ты, по всей видимости, не будешь участвовать в "Ю.С. Классик"?
      - По всей видимости, нет.
      - Не могу себе представить, что ты оставишь гольф, не выиграв крупного турнира.
      - Я выбрал для себя наилучший вариант. - Его пальцы слегка сжали стакан с содовой. После этого Далли начал рассказывать, как замечательно ладят друг с другом мисс Сибил и Дорали. Поскольку Франческа совсем недавно разговаривала с обеими женщинами по телефону, ее больше заинтересовало то, как Далли сменил тему разговора, а не то, что он рассказывал.
      Появился официант с заказанными дарами моря. Далли остановил свой выбор на гребешках в темном густом соусе с томатами и чесноком, а Франческа - на запеченных хлопьях с ароматной смесью из крабового мяса и лесных грибов. Она взяла вилку и предприняла новую попытку:
      - "Ю.С. Классик" по значимости скоро будет не уступать турниру "Мастере", не так ли?
      - Думаю, да. - Далли подцепил один из гребешков вилкой и обмакнул его в соус. - Знаешь, что на днях мне сказал Скит? По его мнению, ты была самым интересным попутчиком из тех, кого нам приходилось подбирать на дороге. Это следует расценивать как комплимент, поскольку раньше он тебя на дух не переносил.
      - Я польщена.
      - Долгое время он был сродни тому однорукому бродяге, что был способен сыграть одним местом "Том Дули", но во время твоего последнего памятного визита он заметно изменился.
      Никто, конечно, не гарантирует, что он опять не изменится.
      Далли все болтал и болтал. Франческа улыбалась, кивала и ждала, когда он наконец иссякнет, обезоруженный непринужденными манерами и подчеркнутым вниманием; она старалась убаюкать его своим благодушием, дабы он позабыл, что перед ним сидит женщина, последние десять лет своей жизни занимавшаяся вытягиванием секретов у тех, кто очень неохотно с ними расстается, женщина, способная совершить убийство так искусно, с таким простодушием, что жертва редко умирала без улыбки на устах. Франческа томно отгрызла головку белой спаржи.
      - А почему ты не захотел перебраться в комментаторскую будку после окончания "Ю.С. Классик"? Ты чего-то боишься?
      Далли ощетинился, словно загнанный в угол дикобраз:
      - Боюсь? С каких это пор ты стала так разбираться в гольфе, что знаешь, когда профессиональный игрок может бояться?
      - Как покрутишься с мое на телевидении, тоже начнешь разбираться во всем понемногу, - уклончиво ответила Франческа.
      - Если бы я знал, что наша встреча превратится в очередное интервью, то остался бы дома!
      - Но тогда бы у нас не было такого чудесного вечера, верно?
      Не имея никаких других доказательств, кроме хмурого выражения лица Далли, Франческа безоговорочно поверила, что Скит Купер сказал ей правду и что не только счастье сына, но и, по всей видимости, ее личное счастье зависит от гольфа. Она не знала лишь, как использовать это открытие в своей жизни.
      Размышляя об этом, она подняла бокал с вином, отпила глоток и переменила тему разговора.
      Франческа совсем не планировала завершить вечер в постели с Далли, но к концу обеда поняла, что не может сопротивляться нарастающим в ней чувствам. Беседа прерывалась все чаще, а их взгляды друг на друга становились все продолжительнее. У Франчески было ощущение, что она приняла сильный наркотик, сковавший ее речь. Когда подали кофе, они уже не могли отвести друг от друга глаза, и прежде чем Франческа смогла что-то понять, они оказались в постели Далли в "Эссекс-Хауз".
      - О! Какая ты замечательная на вкус, - бормотал он.
      Франческа выгнула спину и застонала от острого наслаждения, когда Далли начал ласкать ее языком и губами, подведя почти к самой вершине страсти, но в то же время не позволяя ее достичь.
      - О-о.., прошу тебя, - молила она.
      - Нет, еще рано, - отвечал он.
      - Я.., я больше не вынесу!
      - Нет, дорогая, ты должна, прошу тебя.
      - Ну.., пожалуйста... - Франческа потянулась, чтобы помочь себе руками, но Далли перехватил их за запястья.
      - Ты не должна так делать, дорогая! Теперь мне все придется начинать сначала.
      Когда наконец пришло бесконечно желаемое облегчение, ее кожа стала влажной, а пальцы неподвижно застыли в волосах Далли.
      - Так издеваться нельзя, - вздохнула Франческа, почувствовав, что опустилась на землю. - Ты мне заплатишь за эту пытку!
      - Ты не обращала внимания, что клитор - единственный половой орган, которому не придумано непечатного названия? - Далли прильнул к ее груди, продолжая ласкать Франческу, хотя сам еще не достиг удовлетворения. - Для него есть сокращение, но нет настоящего смачного непечатного названия, как для всех остальных Подумай об этом. Твоя версия?
      - По-видимому, мужчины открыли клитор лишь недавно, - ответила она насмешливо - И у них было мало времени!
      - Я так не считаю, - возразил Далли, пытаясь отыскать обсуждаемый объект. - Я думаю, что в данном случае мы просто имеем дело с несущественным органом.
      - Несущественным органом?! - У Франчески перехватило дыхание, когда Далли возобновил магию своих ласк.
      - Конечно, - отрывисто произнес он. - Это всего лишь одна из крохотных электронных клавиш, а не старый могучий вурлитцер <Вурлитцер - электроорган со специальным звукосветовым устройством, использовался преимущественно в кинотеатрах.>...
      - О, все мужики - эгоисты... - Франческа с хрипловатым гортанным смехом оседлала Далли. - Берегись, мистер! Сейчас эта крошечная клавиша заставит твоего старого могучего вурлитцера сыграть симфонию его жизни!
      ***
      В последующие несколько месяцев у Далли нашлось множество поводов наведаться в Нью-Йорк. Сначала ему нужно было встретиться с представителями рекламного агентства в связи со своей деятельностью по поддержке ряда гольф-клубов. Затем он заскочил по дороге из Хьюстона в Феникс. В следующий раз у него просто появилось непреодолимое желание оказаться в пробке на улицах Нью-Йорка и подышать выхлопными газами. Франческа не могла вспомнить, когда еще она так много смеялась и жила такой бесшабашной и полноценной жизнью. Если Далли решался на что-либо, сопротивляться ему было бесполезно. А поскольку Франческа давно уже оставила привычку лгать себе самой, она перестала пытаться принизить свои чувства к Далли, спрятав их под удобным ярлыком физического влечения. Нимало не переживая о возможных горьких последствиях, Франческа поняла, что по-настоящему влюбилась. Ей нравились его взгляд, его смех, его мужественность и непосредственность.
      Но Франческа отдавала себе также отчет в том, как много их еще разделяет, и любовь ее приобретала горьковатый привкус. Она уже не была идеалисткой двадцати одного года от роду и не могла себе позволить мечту о чудесном, как в сказке, будущем. Франческа знала, что Далли любит ее, хотя свои чувства он проявлял гораздо сдержаннее, чем она.
      Кроме того, оставались проблемы с Тедди. Она чувствовала, что Далли изо всех сил старается завоевать расположение мальчика, но до сих пор их отношения оставались сдержанными и формальными, словно Далли боялся быть самим собой. Их совместные прогулки часто оканчивались полным провалом, поскольку Тедди вел себя плохо, а Далли начинал делать ему замечания. И хотя ей неприятно было это признавать, она испытывала облегчение, когда у Тедди были свои планы и они с Далли оставались вдвоем.
      В конце апреля в воскресенье Франческа пригласила Холли Грейс заехать к ней, чтобы вместе посмотреть финальный раунд одного из важнейших в этом году турниров по гольфу. К их удовольствию, Далли проигрывал лидеру всего два удара. Холли Грейс была убеждена, что если только ему удастся хороший финиш, то Далли доиграет сезон до конца, а не переберется через две недели в комментаторскую будку, чтобы комментировать "Ю.С. Классик".
      - Он продует, - заявил Тедди, появившись в комнате и усаживаясь на полу перед телевизором. - Он всегда продувает!
      - Но не на этот раз, - ответила Франческа, испытывая раздражение от безапелляционного тона сына. - Сейчас он должен выиграть! - "Лучше бы он сделал это", - подумала она.
      Накануне вечером она пообещала ему всевозможные эротические награды в случае успешного исхода.
      - С каких это пор ты стала таким фанатом гольфа? - спросил Далли.
      У Франчески не было намерений рассказывать ему о тех часах, которые она провела, изучая каждую деталь его профессиональной карьеры, и о неделях, потраченных на просмотры видеозаписей его игры, когда она пыталась отыскать ключ к секретам Далли Бодина.
      - Я стала фанатом после своего жуткого увлечения Сивом Баллестеросом, - весело ответила Франческа, устраиваясь на атласных подушках своей постели и прижимая плечом трубку к уху. - Как он великолепен! Ты познакомишь меня с ним?
      Далли фыркнул в ответ на ее замечание о смуглом красавчике испанце, являвшемся одним из лучших в мире профессиональных игроков в гольф.
      - Конечно, познакомлю, если будешь продолжать трепаться в том же духе. Только завтра ты позабудешь о старине Сиве и начнешь следить за Любимцем Америки!
      Сейчас она следила за Любимцем Америки, и это зрелище определенно ей нравилось! Далли сделал пар на четырнадцатой и пятнадцатой лунках, а затем птичку на шестнадцатой. На табло результатов все поменялось, и теперь от первого места его отделял лишь один удар. В кадре показались Далли со Скитом, направлявшиеся к семнадцатой лунке, после чего последовала рекламная пауза с Меррил Линч.
      Тедди поднялся со своего места перед телевизором и исчез в спальне. Франческа принесла тарелку с сыром и печеньем, но они с Холли Грейс слишком нервничали, чтобы даже думать о еде.
      - Он все-таки должен выиграть, - произнесла в пятый раз Холли Грейс. Когда я разговаривала с ним вчера вечером по телефону, он сказал, что находится в отличной форме.
      - Я рада, что вы опять начали разговаривать друг с другом, - заметила Франческа.
      - Ну ты же знаешь нас с Далли. Мы ссоримся от души, но не надолго.
      Когда Тедди вернулся из спальни, на нем были его ковбойские сапоги и длинный темно-голубой спортивный свитер.
      - Где ты раскопал эту кошмарную вещь? - спросила Франческа, недовольно рассматривая хитрого мотоциклиста и сверкающую надпись.
      - Это подарок, - пробормотал Тедди, вновь усаживаясь на ковер.
      Значит, это тот самый спортивный свитер, о котором она слышала! Франческа задумчиво посмотрела на экран телевизора, где Далли устанавливал мяч на семнадцатой лунке, а потом опять на Тедди.
      - А знаешь, она мне нравится! - сказала Франческа.
      Тедди, поправив на носу очки, сосредоточил все внимание на турнире:
      - Сейчас ему придется туго.
      - Не говори так, - раздраженно заметила Франческа.
      Холли Грейс внимательно смотрела на экран.
      - Ему нужно выбить его сразу за бункер <Бункер - песчаная впадина на поле для игры в гольф; искусственное препятствие.>, по левой стороне фарвея. Тогда он выйдет прямо на флаг!
      Пэт Саммеролл, комментатор Си-би-эс, глядя на картинку на экране, обратился к своему напарнику Кену Вентури:
      - Как по-вашему, Кен? Сможет ли Бодин сохранить игру на оставшихся двух лунках?
      - Не знаю, Пэт. Далли выглядел сегодня действительно неплохо, но именно сейчас он, должно быть, испытывает большое психологическое давление. И потом, он никогда не показывает хорошей игры на таких крупных турнирах, как этот.
      Затаив дыхание, Франческа смотрела, как Далли выполняет драйв, и тут Пэт Саммеролл зловеще изрек:
      - Что-то непохоже, что он выставил уровень правильно.
      - Он ужасно близко подходит к левому бункеру фарвея, - заметил Вентури.
      - О нет! - вскрикнула Франческа, с силой сжимая сплетенные пальцы и неотрывно следя за пролетающим по экрану мячом.
      - Черт побери, Далли! - пронзительно завопила Холли Грейс.
      Мяч упал с небес и зарылся в левом бункере фарвея.
      - Я же говорил, он промажет, - сказал Тедди.
      Глава 31
      Из гостиничного номера, в котором поселился Далли, открывался великолепный вид на Цетральный парк, но он нетерпеливо отвернулся и принялся мерить шагами комнату. В самолете, летевшем в аэропорт Кеннеди, он попытался было читать, но понял, что не сможет сосредоточиться, а сейчас, добравшись до отеля, ощутил нечто вроде приступа клаустрофобии. В очередной раз он упустил победу в турнире. Мысль о Франческе и Тедди, сидевших перед телевизором и видевших его поражение, была невыносима.
      Но беспокоил не только проигрыш в турнире. Как бы он ни старался отвлечься, его мысли непрестанно возвращались к Холли Грейс. Они все уладили после той стычки в фермерском доме, и в разговорах она больше не возвращалась к своей идее использовать его "для племенной работы", но его угнетало, что с тех пор она утратила былой задор. И чем больше он об этом размышлял, тем сильнее ему хотелось познакомить свой кулак с физиономией Джерри Джеффи.
      Он попытался выкинуть из головы неприятности Холли Грейс, но эта мысль застряла где-то в подсознании сразу же после посадки в самолет, и сейчас он обнаружил, что достает клочок бумаги с адресом Джеффи. Он получил его от Наоми Перлман меньше часа назад и все пытался решить, следует ли его использовать. Далли глянул на часы: уже половина восьмого. Они собирались встретиться с Френси в девять и пообедать вместе. Он был измучен и издерган, в настроении, совершенно не располагающем к рассудительности, и в определенно не подходящей для разрешения забот Холли Грейс форме.
      Тем не менее он непроизвольно засунул листок с адресом Джеффи в карман своей темно-синей спортивной куртки и направился к выходу ловить такси.
      Джеффи жил в многоквартирном доме недалеко от штаб-квартиры Организации Объединенных Наций. Далли заплатил шоферу и только двинулся ко входу, как увидел выходящего из дверей Джерри.
      Джерри тотчас заприметил его, и Далли по выражению его лица понял, что тому приходилось получать от жизни и более приятные сюрпризы. Однако Джерри удалось изобразить вежливый кивок:
      - Привет, Бодин.
      - Ба, да это никак лучший друг России! - ответил Далли.
      Джерри опустил протянутую для рукопожатия руку.
      - Такие манеры начинают приедаться.
      - Ты настоящий сукин сын, Джеффи, знаешь ты это? - медленно сказал Далли, не видя нужды в предварительной разминке.
      И у Джерри темперамент был горяч, но он заставил себя повернуться к Далли спиной и пойти вдоль по улице. У Далли, однако, и в мыслях не было дать ему вот так просто уйти, во всяком случае, не сейчас, когда на кон было поставлено счастье Холли Грейс. По каким-то непонятным для него причинам ей нужен именно этот парень, и ему, возможно, удастся предоставить ей шанс его заполучить.
      Далли быстро догнал Джерри. Уже стемнело, и прохожих на улице было немного. Вдоль обочины ровной шеренгой выстроились мусорные урны. Они миновали забранные решетками витрины булочной и ювелирного магазина.
      Джерри ускорил шаг.
      - Почему бы тебе не пойти и не поиграть мячиками для гольфа? - спросил он.