Сьюзен Элизабет ФИЛЛИПС
      НЕЖЕНКА
      ТОМ 2
      Глава 17
      Холли Грейс сидела на зеленой деревянной скамье у тренировочной площадки и наблюдала, как Далли отрабатывал удар железной "двойкой". Это была уже четвертая корзина мячей, но все они по-прежнему срезались вправо не эффектный мощный удар, а какой-то уродливый соскок мяча. Скит сутулился на другом конце скамьи; его старая стетсоновская шляпа была надвинута на глаза, будто он и видеть не желал происходящего.
      - Что с ним случилось? - спросила Холли Грейс, сдвинув на лоб солнцезащитные очки. - Я много раз видела, как он играет с похмелья, но это что-то новое. Он даже не старается корректировать себя, просто лупит тот же удар снова и снова.
      - Ты же можешь читать его мысли, - буркнул Скит, - вот и скажи мне.
      - Эй, Далли! - выкрикнула Холли Грейс. - То, что ты делаешь, - почти самые плохие удары вторым железным клэбом за всю историю гольфа! Почему бы тебе не забыть об этой маленькой английской девчонке и не подумать о хлебе насущном?
      Далли ударил по очередному мячу головкой железного клэба.
      - А почему бы тебе не перестать лезть в мои дела?
      Холли Грейс стояла и поправляла за спиной складки своего белого хлопкового блузона, заправленного под ремень джинсов, собираясь спуститься к Далли. Розовая лента была пропущена через кружевной вырез блузона, трепетавший на ветру и западавший в ложбинку между грудями. Когда Холли Грейс проходила мимо последней метки, какой-то мужчина, тренируя замах драйва с поворотом тела, ударил и вообще не попал по мячу.
      Холли Грейс одарила его насмешливой улыбкой и заявила, что лучше бы ему бить по мячу, не поднимая глаз от земли.
      Далли стоял под ранним солнцем, его волосы светились в его лучах. Холли Грейс взглянула на Далли, прищурив глаза:
      - Ну что, дружок, в выходные эти хлопководы из-под Далласа собираются разделать тебя под орех. Я дам Скиту новенький пятидесятидолларовый банкнот и скажу, чтобы все поставил против тебя.
      Далли, сидя в центре кучи мячей, наклонился вперед и взял бутылку пива.
      - За что я тебя люблю, Холли Грейс, так это за то, как ты меня подбадриваешь.
      Она по-дружески прижалась к Далли, наслаждаясь его особенным мужским ароматом - смесью запахов пропотевшей майки для гольфа и кожи теплого захвата клэба.
      - Я что вижу, то и говорю, дружок, а играл ты сейчас просто ужасно. Она отступила назад и взглянула ему прямо в глаза. - Ты что, беспокоишься о ней?
      Далли посмотрел на отметку двести пятьдесят ярдов, а потом снова на Холли Грейс:
      - Я чувствую ответственность за нее и ничего не могу с собой поделать. Скит не должен был так ее отпускать. Он знал, кто она такая. Она позволяет втягивать себя в дурацкие истории с кино про вампиров, она дерется в барах, продает свои платья мошенникам в ломбарде. Боже, она ведь так разволновалась, когда мы подрались на автостоянке вчера вечером, можешь ты это понять?
      Холли Грейс внимательно разглядывала тонкие кожаные полоски босоножек, а потом задумчиво посмотрела на Далли:
      - Давай как-нибудь подадим с тобой на развод!
      - Не понимаю зачем? Ты ведь не собираешься снова выйти замуж?
      - Нет, конечно. Ну.., просто, может, не слишком хорошо для нас обоих так поступать - использовать наш брак для того, чтобы воздерживаться от других эмоциональных увлечений, Далли подозрительно посмотрел на нее:
      - Ты что, опять "Космо" начиталась?
      - Так и есть! - Надвинув солнцезащитные очки на глаза, она уселась на скамью и поджала губы. - С тобой бесполезно разговаривать! У тебя мозги в одну сторону работают.
      - Я подброшу тебя к маме в шесть! - крикнул Далли ей вслед, когда Холли Грейс пошла к стоянке. - Можешь пригласить меня на барбекю!
      Когда машина Холли Грейс вырулила со стоянки, Далли протянул Скиту свой железный клэб номер два:
      - Давай продолжим на поле и разыграем пару лунок. И если тебе покажется, что я хочу воспользоваться этим клэбом, то возьми пистолет и пристрели меня!
      Но даже без клэба номер два Далли играл плохо. Он понимал, в чем дело; причина не имела никого отношения к его замаху или завершению удара. У него в мыслях было слишком много женщин, вот что плохо. У него остался неприятный осадок от истории с Френси.
      Как ни старался, он так и не мог припомнить, говорил ли ей о том, что женат. Однако это не оправдывало поведения Френси прошлой ночью на автостоянке. Она вела себя так, будто они уже сделали анализ крови и внесли первый взнос за обручальные кольца. Черт побери, он ведь говорил ей, что не имеет серьезных намерений. Что за странная публика эти женщины! Говоришь ей в лицо, что никогда на ней не женишься, а она кивает головой и отвечает, что прекрасно тебя понимает и думает точно так же. Но один Господь знает, какие планы роятся при этом в ее голове! Это была одна из причин, по которой он не хотел разводиться. Это первая причина, а вторая - то, что они с Холли Грейс были семьей.
      Сделав подряд два двойных боуги, Далли решил, что на сегодня хватит. Он отпустил Скита и пошел вокруг площадки, тыча в траву клэбом и выискивая потерянные мячи. Вытащив из-под листьев новенький мяч, он сообразил, что уже почти шесть, а ему еще надо сходить в душ и переодеться перед тем, как ехать к Холли Грейс. Он опоздает, и она будет дьявольски сердиться. Далли столько раз опаздывал к Холли Грейс, что она в конце концов начала с ним бороться. Однажды шесть лет назад он тоже опоздал. К десяти часам они должны были быть в магазине похоронных принадлежностей, чтобы выбрать гроб для ребенка, но Далли появился только к полудню.
      В глазах его защипало. Иногда эта боль, резкая и быстрая, как удар ножа, еще пронзала его. Тогда он представлял себе лицо Денни так же ясно, как свое собственное; и видел, как рот Холли Грейс свело в ужасную гримасу, когда он сказал ей, что ее ребенок умер, что он позволил их милому светловолосому малышу погибнуть.
      Он замахнулся и врезал своим железным клэбом номер восемь по лежавшему кучей костюму. Он не будет думать о Денни. Лучше он будет думать о Холли Грейс. Он вспомнит о той далекой осени, когда им было по семнадцать; о той осени, когда они впервые "зажгли" друг друга...
      ***
      - Вот она! Боже, Далли, ты глянь на эти сиськи! - Хенк Сиборски отступил от кирпичной стены, что за магазином, где в обеденный перерыв собирались покурить нарушители спокойствия колледжа "Вайнетт-Хай". Хенк обхватил себя за грудь и ткнул Ритчи Рейли локтем. - Боже, я умираю! Я почти умер!
      Так дай же мне хоть раз прижаться к этим сиськам, чтобы я умер счастливым человеком!
      Далли прикурил вторую сигарету от первой и взглянул на идущую по направлению к ним Холли Грейс Кохаган. Холли, вздернув нос, шла с учебником по химии, прижав его к дешевой хлопковой блузке. Широкая желтая лента стягивала волосы девушки, открывая лицо. На ней были синяя блузка и белые колготы с ромбовидным узором; он видел такие же, натянутые на пластиковые ноги в витрине магазина у Вулворта. Ему не нравилась Холли Грейс Кохаган, хотя это была самая эффектная из старших девочек "Вайнетт-Хай". Чувство собственного достоинства так и выпирало из нее: это смешило Далли, - все знали, что они с матерью живут на милости ее дяди Билли Т. Дентона, фармацевта из "Пьюрити Драгз". Далли и Холли Грейс были единственными по-настоящему бедными детьми в старшем классе их школы второй ступени, но она держала себя с другими как ровня, а Далли водился с такими парнями, как Хенк Сиборски и Ритчи Рейли, и поэтому каждый знал, что он спуску не даст.
      Ритчи оторвался от стены и направился к девушке, чтобы привлечь ее внимание. Он выпятил грудь, чтобы не так бросалось в глаза, что Холли Грейс выше его на голову:
      - Эй, Холли Грейс, хочешь сигарету?
      Хенк тоже выступил вперед, стараясь напустить на себя спокойный вид, что ему не очень удалось: лицо начало предательски краснеть.
      - Возьми мою - предложил он, протягивая пачку "Уинстона". Далли видел, как Хенк поднимается на цыпочки, стараясь прибавить себе хоть дюйм роста, но все равно не дотягивался до такой амазонки, как Холли Грейс Кохаган.
      Она взглянула на обоих, как на кучу собачьего дерьма, и собралась идти дальше. Такое поведение задело Далли. У Ритчи и Хенка были кое-какие проблемы, и они не ходили в школу второй ступени, но это не значило, что с ними можно было обращаться, как с червяками или чем-то в этом роде, особенно если ты носишь эти дешевые колготы и синюю юбку, которые он уже видел на ней пару сотен раз. Далли выступил вперед - сигарета в углу рта, плечи растягивают ворот джинсовой куртки, глаза прищурены от дыма и вызывающий жесткий взгляд.
      Даже без двухдюймовых каблуков его стоптанных ковбойских сапог он был единственным мальчиком в старшем классе, на которого Холли Грейс могла смотреть только снизу вверх.
      Далли встал прямо на ее пути и скривил верхнюю губу в подобие улыбки, чтобы она сразу поняла, с каким сукиным сыном ей придется иметь дело.
      - Мои приятели предложили тебе закурить! - сказал он голосом одновременно и мягким, и низким.
      Она скривила губы точно так же, как он:
      - Я отвергла их предложение.
      Далли еще сильнее прищурил глаза от дыма, и вид его стал совсем вызывающим. Пора было ей напомнить, что она не в школе и имеет дело с настоящим мужчиной, а не с этими чистюлями из класса, распускающими перед ней слюни и готовыми исполнить любое ее желание.
      - Я не слышал, как ты сказала "нет, спасибо", - медленно произнес он.
      Холли Грейс вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза:
      - Мне говорили, что ты педик, Далли. Это правда? Кто-то сказал мне, что ты красив и тебе собираются предложить работу приходящего гомика.
      Хенк и Ритчи прыснули. У них не хватало храбрости задирать Далли, потому что он отколотил их после первой же попытки, но им доставляло истинное удовольствие смотреть, как это делает кто-то другой. Далли стиснул зубы. Он ненавидел свое лицо и поэтому напускал на него мрачное выражение. До сих пор лишь мисс Сибил Чандлер смогла разглядеть его по-настоящему. Далли намеревался и дальше действовать в том же духе.
      - Зачем же слушать сплетни, - усмехнулся он, - я ведь не слушаю, когда мне говорят, что ты подставляешься под каждого богатого мальчика из старшего класса!
      Это была ложь. Привлекательность Холли Грейс отчасти объяснялась и тем, что никто не мог получить от нее большего, чем несколько ни к чему не обязывающих прикосновении и невинных поцелуев.
      Холли Грейс так стиснула свой учебник по химии, что начали белеть костяшки пальцев, но ничто больше не выдавало ее эмоций, когда она насмешливо ответила:
      - Жаль, что ты даже не захотел стать одним из них.
      Ее поведение довело Далли до белого каления. Она давала ему понять, какой он маленький и ничтожный, что он еще не мужчина. Ни одна женщина не разговаривала так с его стариком, Джейси Бодином, и ни одна женщина не должна разговаривать так с ним. Далли придвинулся ближе, почти нависая над ней, чтобы Холли Грейс могла почувствовать угрозу, исходящую от готового обрушиться на нее шестифутового мужского тела. Она быстро отступила в сторону, но у Далли была слишком хорошая реакция.
      Выплюнув сигарету на тротуар, он шагнул за ней и придвинулся еще ближе, так что она должна была либо отступить, либо столкнуться с ним. Когда Холли сделала еще несколько шагов назад, ее спина уперлась в кирпичную стену.
      Хенк и Ритчи причмокивали и мяукали сзади, но Далли не обращал на них ни малейшего внимания. Холли Грейс все еще прижимала к груди учебник по химии, так что вместо ее груди он чувствовал лишь твердые углы книги и суставы пальцев. Далли уперся руками в стену возле ее головы и навалился на Холли Грейс, прижав ее бедра к стене своими ногами и стараясь не обращать внимания на свежий аромат ее длинных светлых волос, напоминавший ему запах цветов и свежий весенний воздух.
      - Ты должна узнать, что такое настоящий мужчина, - ухмыльнулся он и стал тереться своими бедрами о ее ноги. - А то ты слишком занята с богатыми мальчиками...
      Он ожидал, что Холли Грейс отступит, опустит свои голубые глаза, смутится и он сможет ее отпустить.
      - Свинья! - выкрикнула она, вызывающе глядя на него. - Ты слишком глуп, чтобы понять, какое ты ничтожество!
      Ритчи и Хенк начали улюлюкать. Далли хотел бы прибить их.., прибить ее. Он заставит ее с собой считаться!
      - Вот как? - с издевкой спросил он. Его рука скользнула вниз до кромки синей юбки; тело ее было прижато к стене, так что она не могла вырваться. Она моргнула. Глаза ее открылись и закрылись один раз, потом другой. Она ничего не говорила, не сопротивлялась ему. Он опустил руку ниже и коснулся ноги через белые колготки с узором из ромбов, не позволяя себе вспомнить, как раньше желал он прикоснуться к этим ногам, сколько времени провел, мечтая о них.
      Она стиснула челюсти так, что заскрипели зубы, и не проронила ни слова. Она была пряма и напряжена, как гвоздь, готовая принять вызов любого мужчины, который взглянул бы на нее. Далли подумал, что мог бы взять ее прямо сейчас, прямо у этой стены. Она даже не сопротивлялась. Наверное, хотела его.
      Джейси рассказывал ему про это: мол, женщинам нравятся мужчины, которые берут то, что хотят. Правда, Скит говорит, что это не правда, что женщинам нравятся мужчины, которые их уважают, но, наверное, Скит просто слишком мягкий человек.
      Холли Грейс смотрела на него, и что-то тяжелое стало подниматься в его груди. Он передвинул руку ближе ко впадине между бедер. Она не двигалась. Ее лицо являло собой картину пренебрежения. Все в ней говорило о жесткости и напряженности: глаза, подергивание ноздрей, ее стиснутые челюсти. Все, кроме маленькой беспомощной дрожащей улыбки, зарождавшейся в уголке рта.
      Далли резко отпрянул, засунув руки в карманы джинсов и сгорбив плечи. Ритчи и Хенк заржали. Слишком поздно он сообразил, что не должен был отпускать ее так быстро. А сейчас это выглядело так, будто она отдавалась ему, а он отступил. Холли Грейс посмотрела на него, словно на таракана, которого только что раздавила ногой, и пошла дальше.
      Хенк и Ритчи начали дразнить его, а он стал хвастаться тем, что она была уже совсем готова ему отдаться и была бы счастлива, если бы он решил это сделать. Однако пока он рассказывал об этом, его начало слегка мутить, будто он съел что-то плохое.
      Далли не мог забыть этой беспомощной дрожащей улыбки в уголке ее мягких губ.
      Тем же вечером он слонялся по аллее позади "Пьюрити Драгз", где она после школы работала у своего дядюшки. Прислонившись плечом к стене магазина и ковыряя в пыли носком сапога, Далли подумал, что надо бы прямо сейчас встретиться со Скитом на тренировочной площадке и попрактиковаться в ударах деревянным клэбом номер три. До сих пор он не мог думать ни о гольфе, ни о том, как растолкать ребят в сельском спортклубе, и ни о чем другом - он прикидывал, как оправдаться в глазах Холли Грейс Кохаган.
      В нескольких футах над его головой в стену магазина была встроена вентиляционная решетка, и случайно он понял, что слышит происходящее по ту сторону стены. Вот упал ящик, вот Билли Т, отдал какое-то распоряжение, вот явственно зазвонил телефон. Приближалось время закрытия, и звуки постепенно затихали. Наконец он услышал голос Холли Грейс так четко, как будто она стояла прямо под решеткой:
      - Поторапливайтесь, Билли Т., я закрываю.
      - А я не спешу, моя пышечка.
      Далли представил, как Билли Т., в белом аптекарском халате, с красной физиономией, нацеливал свой большой мясистый нос на мальчиков-школьников, пришедших купить презервативы. Билли Т, доставал упаковку "Троянс" с полки позади него, клал ее на прилавок, а затем, как кот, играющий с мышью, закрывал ее ладонью и говорил:
      - Если вы их купите, то я расскажу вашим мамочкам.
      Билли Т, попытался сыграть эту шутку и с Далли, когда тот пришел в его магазин впервые. Далли взглянул ему прямо в глаза и сказал, что покупает презервативы, чтобы трахнуть его мамашу. На этом старина Билли Т, заткнулся.
      Голос Холли Грейс удалялся от решетки:
      - Тогда я пойду домой, Билли Т. У меня масса уроков на завтра, Она говорила странно - сдавленно и слишком вежливо.
      - Подожди, мое золотце, - отвечал ее дядя скользким, как масло, голосом. - Ты убегаешь от меня уже неделю. Все двери заперты. Иди-ка сюда...
      - Нет, Билли Т., я не могу... - Ее слова резко оборвались, как будто ей чем-то заткнули рот. Далли прижался к стене, сердце бешено колотилось в его груди. Он услышал ни с чем не сравнимый стон и закрыл глаза. Боже.., так вот почему она держалась в стороне от всех старших мальчиков! Она отдавала это своему дядюшке! Своему собственному дяде!
      Им овладела слепая ярость. Не думая о том, что будет делать внутри, он бросился к задней двери и рывком распахнул ее.
      Пустые картонные ящики, упаковки бумажных полотенец и туалетной бумаги лежали вдоль стен задней прихожей. Далли поморгал глазами, привыкая к тусклому свету. Слева была слегка приотворенная дверь на склад, и он услышал голос Билли Т.:
      - Как ты прекрасна, Холли Грейс! Да... О да...
      Кулаки Далли непроизвольно сжались. Он подошел к двери, заглянул внутрь и почувствовал тошноту.
      Холли Грейс была распростерта на старом потрепанном диване, ее белые колготы спустились до лодыжек, одна рука Билли Т. находилась у нее под юбкой. Билли Т. стоял на коленях перед диваном, пыхтя и отдуваясь, как паровоз, одной рукой стараясь окончательно стянуть с нее колготки, а другую не вынимая из-под ее юбки. Он стоял спиной к двери и не видел, что на него смотрит Далли. Холли Грейс лежала головой к двери, плотно закрыв глаза, как бы не желая смотреть на то, что делает с ней старый Билли Т.
      Далли не мог заставить себя отвести взгляд, и по мере того как он смотрел, в нем умирали последние романтические чувства, которые он мог питать к Холли Грейс. Билли Т, стянул с нее колготки и начал нащупывать пуговицы на блузке. Наконец он справился и с ними и сдвинул вверх ее бюстгальтер. Далли была видна одна грудь Холли Грейс. Форма ее была искажена давящим краем бюстгальтера, но он видел, что грудь была круглая и полная, как раз такая, какую он представлял.
      - О, Холли Грейс, - простонал Билли Т., все еще стоя на коленях перед диваном. Он задрал ее юбку до талии и возился с передней частью своих брюк. - Скажи мне, как сильно ты этого хочешь! Скажи, как я хорош!
      Далли подумал, что его сейчас стошнит, но не мог сдвинуться с места. Он не мог отвести глаз от этих длинных красивых ног, так неловко раскинутых на диване.
      - Скажи мне, - говорил Билли Т., - скажи мне, как тебе это нужно, моя пышечка!
      Холли Грейс не открывала глаз, не произносила ни слова.
      Она уткнулась лицом в старую подушку дивана. Далли почувствовал, как спина у него покрывается гусиной кожей.
      - Скажи мне! - уже громче произнес Билли Т., а затем неожиданно поднял руку и кулаком ударил девушку в живот.
      Она издала ужасный сдавленный крик, и тело ее содрогнулось. Далли почувствовал, будто это его только что ударили кулаком в живот, в голове его разорвалась бомба. Каждый его нерв натянулся до предела и готов был лопнуть, он прыгнул вперед.
      Билли Т, услышал шум и повернулся, но, прежде чем он смог пошевелиться, Далли бросил его на бетонный пол. Билли Т. смотрел на него, и его жирное лицо странно и смешно скривилось от удивления. Далли отвел ногу и сильно пнул его в живот.
      - Ты, пацан! - давился Билли Т., держась за живот и одновременно пытаясь вытолкнуть слова. - Сра-а-ный па-а-цан...
      - Нет! - закричала Холли Грейс, видя, что Далли готов ударить его снова. Она спрыгнула с дивана и бросилась к Далли, хватая его за руки. Нет, не надо!
      Ее лицо было перекошено от страха, она попыталась оттащить его к двери.
      - Ты не понимаешь, - кричала Холли Грейс, - ты сделаешь только хуже!
      Далли сказал ей совершенно спокойно:
      - Слушай, Холли Грейс! Сейчас ты соберешь свою одежду и выйдешь в холл. У нас с Билли Т, будет небольшой мужской разговор.
      - Но.., пожалуйста...
      - Иди!
      Она не двигалась. Хотя Далли не хотелось ничего, только глядеть в ее красивое, измученное лицо, но он заставил себя взглянуть на Билли Т. Пусть Билли Т, был тяжелее его на сотню фунтов, фармацевт был толст, и Далли понял, что ему не составит большого труда превратить его в кровавое месиво.
      Похоже, и Билли Т, понимал это, потому что его поросячьи глазки перекосило от ужаса, пока он справлялся с "молнией" на брюках и пытался подняться на ноги.
      - Убери его отсюда, Холли Грейс! - прохрипел он, задыхаясь. - Убери его отсюда или ты у меня за это заплатишь!
      Холли Грейс вцепилась в руку Далли и потянула его к двери с такой силой, что он с трудом удержал равновесие.
      - Уходи, Далли! - умоляла она, ее голос прерывался от страха. Пожалуйста, уходи...
      Холли Грейс стояла босая, с расстегнутой блузкой. Освободившись из ее рук, Далли увидел на ее груди желтый синяк, и рот его пересох от старого детского страха. Он протянул руку, отвел блузку с ее груди и выругался, увидев, что вся кожа покрыта синяками - среди них были и старые, почти прошедшие, и новые. В больших глазах Холли Грейс светилась мука и мольба, но чем больше Далли в них всматривался, тем больше мольба исчезала и сменялась вызовом. Она запахнула блузку и взглянула на него так, словно он только что подсматривал в ее дневник.
      Голос Далли превратился в шепот:
      - Это его работа?
      Ее ноздри раздулись.
      - Я упала.
      Она нервно облизала губы, и вызов в ее облике ослабел;
      Холли Грейс бросила нервный взгляд на дядю.
      - У нас.., все в порядке, Далли. Мы с Билли Т...у нас все в порядке!
      Лицо Холли Грейс исказилось, и Далли ощутил груз ее горя, словно оно было его собственным. Он шагнул от нее к Билли Т., который уже поднялся на ноги и стоял, слегка наклонившись вперед и держась за живот.
      - Что ты обещал сделать, если она все расскажет? - спросил Далли. Чем ты угрожал ей?
      - Не твое собачье дело! - ухмыльнулся Билли Т., пытаясь бочком выскользнуть в дверь.
      Далли преградил ему путь:
      - Что он грозил с тобой сделать, Холли Грейс?
      - Ничего. - Ее голос был сухой и мертвый. - Он ничего не говорил.
      - Вякни хоть слово об этом, и я напущу на тебя шерифа! - завизжал Билли Т. - Я скажу, что ты вломился в мой магазин!
      Все в этом городе знают, что ты - хулиган, и никто тебе не поверит!
      - Неужели?
      Далли без предупреждения схватил картонный ящик с надписью: "НЕ БРОСАТЬ!" и изо всех сил запустил его в стену рядом с головой Билли Т. Магазин наполнился звуком бьющегося стекла.
      Холли Грейс затаила дыхание, а Билли Т, изрыгал проклятия.
      - Чем он угрожал тебе, Холли Грейс? - снова спросил Далли.
      - Я.., я не знаю. Ничем.
      Он запустил в стену вторым ящиком. Из груди Билли Т. вырвался крик ярости, но он не решался помериться с юной силой Далли.
      - Прекрати! - закричал он. - Прекрати немедленно! - Все его лицо покрылось крупными каплями пота, а голос от бессильной ярости перешел в визг. - Прекрати, ты слышишь, что я говорю!
      Далли не терпелось погрузить кулаки в эту жирную рожу, хотелось избить Билли Т, до бесчувствия, но какое-то внутреннее чувство останавливало его. Он понял, что лучший способ помочь Холли Грейс - это разорвать завесу молчания, с помощью которой Билли Т, держал ее в страхе.
      Далли взял очередной ящик и слегка покачал в руках:
      - У нас вся ночь впереди, Билли Т., а у тебя склад забит барахлом будет где поразмяться!
      Он швырнул ящик в стену. Ящик раскрылся, и из него высыпались маленькие бутылочки; в воздухе поплыл едкий запах спиртовых препаратов для натирания.
      Холли Грейс слишком долго была в напряжении и не выдержала первая:
      - Перестань, Далли! Прекрати! Я скажу тебе, но обещай мне, что уйдешь. Обещай!
      - Обещаю! - солгал Далли.
      - Это.., это из-за моей мамы. - Всем своим существом она молила понять ее. - Он выгонит мою маму, если я скажу! Он это сделает, ты не знаешь его!
      Далли пару раз встречался в городе с Виноной Кохаган, она напоминала ему Бланш Дю-Буа, персонаж одной из пьес, которые этим летом давала ему почитать мисс Чандлер. Рассеянная и милая стареющая женщина, Винона теряла нить разговора забывала свои вещи, не помнила имена людей и, в общем, оставляла впечатление человека не вполне здорового. Далли знал, что она сестра больной жены Билли Т., и слышал, что она ухаживала за миссис Дентон, пока Билли Т, был на работе.
      Холли Грейс продолжала говорить, захлебываясь в потоке слов, как будто прорвало плотину и она не могла больше сдерживаться:
      - Билли Т, сказал, что у мамы с головой не в порядке, но это ложь! Она просто немного со странностями. Но Билли Т, сказал, что если я не буду делать, как ему хочется, то он ее выгонит и поместит в психиатрическую лечебницу штата. Оттуда люди никогда уже не возвращаются. Ты понимаешь? Я не могла допустить, чтобы он сделал такое с моей мамой. Она нуждается во мне.
      Далли не мог видеть это выражение беспомощности в ее глазах и запустил в стену еще одним ящиком. Ему было только семнадцать, и он не знал, как прогнать это выражение. Но разрушение не помогло, и Далли крикнул ей:
      - Послушай, Холли Грейс, не будь больше такой дурой! Он не прогонит твою мать! Он больше не будет делать мерзости, потому что иначе я убью его голыми руками!
      Она перестала выглядеть как побитая собака, но Далли понимал, что Билли Т, издевался над ней слишком долго и Холли Грейс не могла так быстро поверить, что дядины мерзости позади. Далли переступил через груду мусора и сгреб Билли Т, за плечи белого аптекарского халата. Билли Т, пискнул и поднял руки, защищая голову. Далли встряхнул его:
      - Ты ведь пальцем ее больше не тронешь, а. Билли Т.?
      - Нет! - всхлипывал он. - Нет, я ее не трону! Отпусти меня! Холли Грейс, скажи ему, чтобы он меня отпустил!
      - Ты ведь знаешь, что, если хоть прикоснешься к ней, я приду и доберусь до тебя, правда?
      - Да.., я...
      - Ты ведь знаешь, что я убью тебя, если ты хоть пальцем до нее дотронешься?
      - Знаю! Пожалуйста...
      Наконец Далли сделал то, что ему хотелось с тех пор, как он впервые заглянул на склад. Он отвел кулак и врезал им в жирную поросячью физиономию Билли Т. Он ударил его еще несколько раз, пока не увидел достаточно крови, чтобы ему полегчало. Он перестал бить его до того, как Билли Т, потерял сознание, и придвинулся совсем близко к его лицу:
      - А теперь иди и звони в полицию, Билли Т. Иди и требуй, чтобы меня арестовали. Но пока я буду сидеть в камере у шерифа, я расскажу о маленьких грязных играх, в которые ты тут играешь! Я расскажу об этом каждому копу, каждому адвокату. Каждому человеку, который будет проходить мимо моей камеры, и офицеру, который будет рассматривать мое дело.
      Эта история разнесется быстро. Люди будут притворяться, что не верят в нее, но каждый раз, видя тебя, они будут вспоминать ее и думать про себя: а вдруг все это правда?
      Билли Т, ничего не ответил. Он лежал на полу, хныкая и держась за разбитое лицо пухлыми ладонями.
      - Пойдем, Холли Грейс! Мы с тобой должны рассказать об этом одному человеку.
      Далли сгреб ее туфли и колготки и, осторожно взяв за руку, повел со склада. Но Холли Грейс, услышав, что он намеревается сделать, завопила на него:
      - Ты же обещал, лжец! Ты же обещал, что никому не скажешь!
      Далли ничего не ответил, ничего не попытался объяснить.
      Он не мог видеть этот страх в ее глазах и представлял себе, что на ее месте был бы напуган не меньше.
      Винона Кохаган скрестила руки на своем розовом фартуке с оборками, сидя в гостиной дома Билли Т, и слушая рассказ Далли. Холли Грейс стояла у лестницы с белыми закушенными губами, как будто желала умереть со стыда. Вдруг Далли пришло в голову, что она не плачет. С того момента, как он ворвался на склад, ее глаза оставались сухими.
      Винона не задала им ни единого уточняющего вопроса, поэтому Далли подумал, что в глубине души она могла догадываться о развлечениях Билли Т. Но тихое страдание в ее глазах сказало Далли, что мать не подозревала о мучениях дочери. Он убедился, что Винона любит Холли Грейс и никому не позволит ее мучить, чего бы ей это ни стоило. Когда наконец он направился к двери, то был убежден, что Винона, при всей своей рассеянности, поступит правильно.
      Холли Грейс не глядела ему вслед, когда Далли уходил, и не поблагодарила его.
      Несколько дней Холли Грейс не было в школе. Вскоре Далли, Скит и мисс Сибил нанесли визит в "Пьюрити Драгз". Они предоставили мисс Сибил провести большую часть разговора, и в результате Билли Т, пришла в голову мысль, что он больше не может оставаться в Вайнетте.
      Когда наконец Холли Грейс вернулась в школу, она смотрела на Далли как на пустое место. Он не хотел дать ей понять, насколько его задевало столь высокомерное отношение, и флиртовал с ее лучшими подругами. Далли старался, чтобы всякий раз, когда мог встретить ее, рядом с ним были красивые девочки. Однако этот прием оказался не так хорош, как он надеялся, потому что каждый раз, когда он встречал Холли Грейс, рядом с ней был богатый старшеклассник. Правда, иногда ему казалось, что он улавливает тень застарелой грусти в ее глазах. Наконец, смирив гордость, Далли подошел к ней и спросил, не пойдет ли она с ним на домашние танцульки. Он спрашивал таким тоном, как будто его не особенно заботило, пойдет она с ним или нет, как будто он делал огромное одолжение даже самой идеей пригласить ее. Далли хотел, чтобы у Холли Грейс осталось впечатление, что для него все это пустяки, что приглашение последовало просто так, к слову.
      Холли Грейс приняла приглашение.
      Глава 18
      Холли Грейс, бросив взгляд на стоявшие на камине часы, вполголоса выругалась. Далли, как обычно, опаздывал. Знает ведь, что ей через пару дней уезжать в Нью-Йорк и некоторое время они не будут видеться. Неужели так трудно хотя бы раз прийти вовремя? Интересно, проводил ли он ту английскую девушку? В его духе было бы уйти, не сказав ни слова.
      Она надела к вечеру персикового цвета свитер с высоким горлом, заправив его в новенькие, плотно сидящие джинсы.