Глава 15

– Прошу прощения, сэр, но я не думаю, что это хорошая мысль, – прямо заявил боцман.

– Ценю вашу заботу, Босан, но я отправлюсь один, – ответил Козимо. Голос его звучал приветливо и ровно, но Мег, слушавшая разговор, стоя возле приоткрытой двери каюты, уловила в нем твердую решимость. Очевидно, и боцман расслышал это. Он сказал:

– Вы правы, сэр. Я прикажу подготовить ялик. – Последовала пауза, потом он сказал: – Вы не хотите взять с собой даже никого из этих юнцов? Грести в одиночку при таком море – дело нелегкое.

– Нет, в этом нет необходимости. Судно подойдет к берегу как можно ближе, тогда я и отправлюсь. Вы будете ждать меня сутки, если я за это время не вернусь, отправитесь назад в Фолкстон с мисс Барратт.

– Всего двадцать четыре часа, сэр? – потрясенно спросил боцман.

– Точно двадцать четыре часа. А потом вы доставите мисс Барратт домой.

– Есть, сэр.

Мег нырнула в каюту. Она уже знала, что Козимо собирается совершить еще одну разведку на берегу по пути в Бордо. Похоже, этот момент настал.

Вошел Козимо. Он не обратил на нее внимания и немедленно прошел к навигационным картам.

– Значит, ты собираешься на берег? – сказала Мег ему в спину.

– Гм.

– Кажется, боцман не считает это хорошей идеей. Он выпрямился и обернулся:

– Да, и как же ты узнала об этом?

– Я подслушивала, – честно призналась девушка. – Только что. Я слышала ваш разговор. Козимо почесал лоб и объяснил:

– Я сойду на берег, чтобы проверить, нет ли сообщения. – Он открыл один из шкафов и вынул черный клеенчатый плащ. – Оставайся в тепле и уюте, пока я отсутствую.

– А что, если ты не вернешься? – настойчиво выспрашивала Мег.

– Тогда у боцмана есть инструкция доставить тебя домой в Фолкстон.

– Это я уже слышала. Значит, бросить тебя, не зная, что с тобой случилось? Я не хочу возвращаться домой, не зная ничего о твоей судьбе.

Лицо его приобрело более суровое выражение.

– И тем не менее, Мег, именно так ты и поступишь. То, что она произнесла, шло вразрез с тем твердым решением, которое она приняла после происшествия в Квибероне: темные дела капера ее не касаются. Но слова вырвались сами.

– Почему бы мне не пойти с тобой? Уверена, я могла бы быть тебе полезна. В самом крайнем случае я могла бы доставить сообщение на корабль, если возникнут какие-нибудь проблемы.

Похоже, Мег сама пишет себе роль в этом сценарии, подумал Козимо, и ему даже не приходится подталкивать ее. Она по собственному желанию предложила себя в партнеры. И это как раз хорошая возможность испытать ее мужество и решимость. Козимо не ждал особых неприятностей во время этого визита на берег, просто неуютно и сложно высаживаться в штормовой ветер. Если она готова смириться с такими неудобствами, то почему бы и нет?

– Уверена, что дождевик Эйны спрятан где-нибудь здесь, – заметила Мег, воспользовавшись его колебанием.

– В том шкафу. – Он кивнул головой в сторону шкафа, из которого достал свою одежду для плохой погоды. – Предупреждаю, путешествие обещает быть очень нелегким.

– Я это хорошо понимаю, – ответила девушка, встряхивая дождевик. – Я не размокну от дождя. – Она с трудом справилась с жестким одеянием и теперь возилась с пуговицами. – Мы готовы?

Козимо отвел ее руки, сам застегнул пуговицы, потом надел ей капюшон и туго затянул завязки под подбородком.

– Ну вот.

Они вышли на палубу под дождь.

– Не знаю, как близко я смогу подойти к берегу при таком море, сэр! – громко крикнул Майк, и ветер подхватил его слова.

Козимо быстро поднялся на квартердек.

– Дай мне руль. – Козимо взял штурвал и повел корабль левым галсом, так что он пошел бортом к волне. Мег показалось, будто они идут прямо на скалу, выступающую во тьме. Откуда-то справа раздался мрачный удар колокола.

Скалы. Мег начала жалеть о своем заявлении, будто ничего не боится. В голове у нее мелькали изображения обломков кораблей, потом она глянула вниз на бушующее черное море, бьющееся о борт судна, и от перспективы оказаться в маленьком ялике, прыгающем на этой вздымающейся массе воды, ее затошнило. Еще не поздно отступить. Ее гордость как-нибудь переживет.

«Мэри Роуз» была уже всего в нескольких сотнях ярдов от скал, когда Козимо повернул ее против ветра и приказал спустить парус и бросить якорь. Он подошел к Мег и сказал:

– Сейчас самое время изменить свое решение, Мег. Это можно понять.

– Но ты все-таки пойдешь? – Она наблюдала за тем, как ялик спускают на воду.

Капер кивнул:

– Конечно.

– Тогда и я с тобой.

Нахмурив брови, он внимательно посмотрел на выражение ее лица, и она не отвела глаз.

– Очень хорошо. Я буду спускаться по лестнице первым, следуй за мной, когда скажу.

Мег с трудом проглотила комок в горле, со страхом думая об этой раскачивающейся веревочной лестнице, которую ветром било о борт судна. Должно быть, я сошла с ума, подумала девушка. Она, не отрываясь, смотрела на маленькую лодку внизу, пока Козимо проворно спускался по лестнице. Он спрыгнул в лодку и схватил лестницу, удерживая ее.

– Давай, Мег.

Она закусила нижнюю губу и с помощью Майлза перебралась через борт. Он крепко удерживал лестницу наверху, а Козимо делал то же самое внизу, так что спуск оказался гораздо менее страшным, чем она ожидала. Девушка быстро села в лодке, теперь уже имея некоторый опыт. Маленький ялик прыгал на волнах, и она с тоской поглядела на возвышающийся борт «Мэри Роуз» и на палубу, которая отсюда казалась такой надежной.

Козимо уже взялся за весла и сильными рывками вел ялик прямо к скале, сражаясь с ветром и морем.

– Почему ты не захотел, чтобы кто-нибудь из твоих людей помог тебе? – крикнула она.

Он ничего не ответил, и Мег поняла, что каперу не до того, чтобы отвечать на вопрос, который не имел никакого смысла. Грохот волн, бьющихся о камни у подножия скалы, заглушал все звуки, и она вцепилась в край скамьи, на которой сидела, сердце у нее колотилось от страха.

– Мег, хватай канат! – громко крикнул Козимо. – Как только я подведу лодку к берегу, выпрыгивай с этим концом и тащи меня по мелководью.

Она кивнула и, взяв конец, глядела на нос. Необходимость хоть что-то делать несколько успокоила ее. Море теперь стало потише, грохот как-то прекратился, и она уже смогла смутно различить белую полоску во тьме. Вероятно, это берег. Днище ялика заскребло по песку, и при команде Козимо «Давай!» Мег прыгнула в воду, поразившись тому, что холод проникает даже сквозь сапоги. Она тащила лодку и проволокла еенесколько ярдов, пока та незарылась в песок.

Козимо выпрыгнул из ялика, взял у нееконец и обмотал им большой камень.

– В такую ночь никому незахочется бродить тут, и, конечно, никто не ждет гостей, – заметил капер с удовлетворением. – Ты хочешь подождать здесь, возле лодки?

– Какого черта, нет, – бодро ответила Мег. – Я не собираюсь торчать тут под дождем, дожидаясь тебя.

– Подъем крутой, – сказал он, указывая на гору перед ними. – Дорога – всего лишь козья тропа, да еще и скользкая.

– Я тут ждать не буду, – упрямо повторила девушка.

– Хорошо. Пошли. – Он повел ее перед собой через узкую полоску пляжа. Она смогла только различить тропинку, вьющуюся между торчащими огромными камнями.

– Я буду идти за тобой, – сказал капитан. – Если поскользнешься, постараюсь тебя поймать.

– Ну спасибо, утешил, – насмешливо сказала Мег и двинулась в путь.

Козимо улыбнулся. Она хорошо держится. Раньше он чувствовал, что девушка боится, и понимал, чего ей стоило преодолеть этот страх. Если бы он мог полагаться на ее мужество, то ему оставалось бы только преодолеть ее сомнения. Но этой проблеме свое время. Сейчас он сосредоточится на том, чтобы научить ее всему, что ей понадобится для выживания во время перехода по суше на вражеской территории.

Мег упорно карабкалась вверх, легко удерживая равновесие, когда ноги скользили. Зная, что за спиной у нее Козимо, она чувствовала себя увереннее, и, дойдя до особенно сложного поворота тропы, была счастлива чувствовать его руку на своей ноге, направляющую ее следующий шаг. Наконец они достигли вершины. Мег растянулась на влажной траве и лежала, хватая ртом воздух, а дождь бил ей в лицо.

Козимо подошел к ней.

– Передохни, – шепнул он. – Никакой спешки.

– Если бы я знала, что мне придется превратиться в горного козла, то передумала бы, – прошептала она в ответ, но не всерьез. Мег перевернулась на живот и посмотрела вниз на тропу: трудно вообразить, как она прошла весь этот путь, а еще труднее – как будет возвращаться назад.

Козимо сидел на корточках рядом с ней, пока Мег не собралась с силами и не поднялась на ноги.

– Куда теперь? – спросила она.

– В коттедж, милях в двух отсюда, – сказал он. – Держись вплотную за мной и делай все, как я. Ясно?

– Как божий день.

Мег не знала, как долго они шли молча, терзаемые завывающим ветром. Ей было трудно, как никогда прежде, но поскольку она сама навлекла на себя все это, оснований для жалоб у нее не было.

Коттедж показался во тьме внезапно. Низкое каменное строение, из трубы поднимается слабый дымок, но света в окнах нет. Козимо остановился под прикрытием живой изгороди.

– Останься здесь. Не шевелись, пока я не вернусь. Поняла?

– А что, если ты не... вернешься?

– Возвращайся на берег. В лодке есть свисток. Воспользуйся им, и кто-нибудь с «Мэри Роуз» подберет тебя. – Капер говорил отрывистым шепотом. – С этого момента я уже не буду думать о тебе. У меня своя работа, и я не могу отвлекаться. Ты сама по себе. Ясно?

– Я не жду объяснений, – резко ответила Мег, задетая его тоном.

Капер скользнул вдоль живой изгороди, еще одна темная тень среди многих других, и через несколько минут исчез из виду. Мег, дрожа от холода, несмотря на указания, направилась за ним.

Живая изгородь окружала небольшой садик позади дома, и, подкравшись поближе, Мег услышала воркование голубей. Это уверило ее в том, что Козимо имел дело с голубиной почтой и депешами, сюда он пришел, чтобы забрать сообщения. Конечно, здесь должны быть голуби. И эти были живы в отличие от тех, в Квибероне, значит, здесь неприятных сюрпризов не будет.

Она проползла сквозь изгородь в сад и услышала голоса. Один принадлежал Козимо. Мег поспешно пролезла назад за изгородь и прислушалась. Другой голос говорил на гортанном французском, а потом они прошли в сарай с голубями.

Ветер, казалось, стих, дождь ослабел. Она мерзла, прислушиваясь к звукам лошадиных подков, идущим со стороны моря. Они были все ближе и ближе.

Мег побежала к саду позади дома. В сарае горела лампа, и она ворвалась туда, захлопнув за собой дверь.

– Кто-то едет сюда, Козимо. Лошади... быстро...

Козимо держал в руке лист бумаги. Мужчина, который был с ним, невысокий и коренастый, держал на ладони голубя, кончиком пальца поглаживая его радужную грудку. Мужчины переглянулись, потом француз погасил лампу, прежде чем открыть клетки и выпустить голубей. Он тихо подбадривал их, выпуская в сад. Козимо схватил Мег за руку и вытащил ее наружу.

– Уборная, – сказал он, заталкивая ее в отвратительно пахнущую тьму уборной во дворе.

Зазвучали голоса, грубые и настойчивые. Кто-то забарабанил в дверь дома руками и ногами. Сквозь щель в двери уборной Мег могла различить мигание фонарей, движущихся в сторону сарая.

Козимо прижал Мег к себе, закрыв ей рот рукой, как будто она и сама не знала, что нужно хранить молчание. Даже Козимо с его арсеналом ножей не смог бы справиться с этими захватчиками.

Из коттеджа раздался ужасный шум, слышались сердитые голоса. Мег узнала голос человека, который был в сарае с Козимо. Он громко ругался, ясно, что старался изо всех сил. Она могла расслышать уверения в невиновности: он-де простой фермер, у него одна забота – собственная земля и свои дела, а вот что они себе позволяют, нарушая покой приличных людей среди ночи? Она всмотрелась в лицо Козимо в полумраке и заметила слабую улыбку на его губах, которая поразила ее, – она была совершенно неуместна в этих обстоятельствах. В любой момент дверь уборной может распахнуться, и они столкнутся с бандой вооруженных людей.

Козимо указал на небольшое круглое отверстие, служащее для вентиляции.

– Туда, – проговорил он, едва шевеля губами.

Мег заколебалась, сомневаясь, удастся ли ей пролезть в такое маленькое отверстие, а он схватил ее за плечи и сильно тряхнул. Потом обхватил за колени и поднял на несколько дюймов, которых хватило, чтобы она могла просунуть голову и плечи в окошко. Секунду она повисела в этой позе, прислушиваясь. Из коттеджа все еще доносился шум, но видеть отсюда она могла только капустные грядки.

Мег с трудом протиснулась в окно, подталкиваемая сзади, и спрыгнула на мягкую, влажную землю. Но как выберется Козимо?

Проложит себе путь ножом? Нет, это нелепо. Но Мег понимала, что одному человеку будет легче ускользнуть незаметно, чем двоим. Особенно если человек так хорошо подготовлен к таким делам, как Козимо... Она не удивилась бы, если бы он стал невидимкой.

Не успела она осудить себя за неуместный юмор, как Козимо вдруг оказался рядом с ней. Ничего не сказав, он просто взял ее за руку и потащил за собой к живой изгороди. Мег чувствовала запах навозной кучи и почти в истерике подумала, уж не собирается ли капер зарыться в нее. К счастью, они миновали кучу, и Козимо прыгнул в густые заросли, потянув девушку за собой.

Он крепко обхватил ее, и они лежали молча и неподвижно, пока над ними царил хаос. Мег чувствовала, как бьется его сердце под ее сердцем. Она ощущала пот и дождь на его коже. Отросшая к ночи щетина колола ее щеку, но губы Козимо ласкали ее ухо в неторопливом поцелуе, а его рука скользнула вниз по спине и легла на ее ягодицы, крепко прижимая к себе. Мег ощутила, как отвердел его пенис под ней, и уткнулась ему в плечо, чтобы заглушить смех. Они лежали на сорняках в грязных мокрых зарослях, скрываясь от врагов, а Козимо способен возбуждаться?

Как и она. Ее тело, холодное и мокрое, переполняло желание. Мег слегка подвигалась на нем, немного приподняв голову, стараясь разглядеть выражение его лица, но было слишком темно, и ей удалось увидеть лишь блеск его глаз. Потом его рука плотнее сжала ее ягодицы, без всякого похотливого намерения, его тело оставалось неподвижным, как камень. Она почувствовала, что он почти перестал дышать.

Поблизости слышались голоса. Ноги протопали по краю зарослей. Сквозь дождь мелькал свет фонаря. И Мег тоже затаила дыхание. Потом она услышала, как кто-то сказал: «Уходим», шаги и свет фонаря удалились.

Козимо снова задышал медленно и ритмично, но продолжал лежать, не шевелясь, крепко прижимая ее к себе, наслаждаясь ее молчанием и неподвижностью. Наконец он задвигался, сбросил закрывавшую их зелень.

– Вставай осторожно, – шепнул он ей на ухо.

Мег выглянула из зарослей. В саду было темно, дождь все еще шел, но не такой сильной, как раньше, в доме света не было, в сарае с голубями – тоже. Она смогла расслышать удаляющийся стук лошадиных копыт.

– Кажется, уехали.

Девушка выбралась из зарослей и встала на ноги, дрожа. Может быть, просто от холода или от пережитого страха, этого она не знала. Так или иначе, забыв о вожделении, она чувствовала себя ужасно.

Козимо стоял рядом, прислушиваясь. Ни звука, кроме шума дождя и ветра. Он направился вдоль живой изгороди, и Мег – вслед за ним. Она мало что помнила о том, как они вернулись к вершине горы.

На тропе, перед спуском, Козимо сказал:

– На этот раз первым пойду я.

Если он и заметил ее плохое состояние, то никакого участия не проявил, как и обещал, подумала Мег. Она оказалась в этой ситуации, потому что сама сделала такой выбор, так что ей теперь и отвечать за последствия.

Наконец они достигли берега. Мег глубоко вздохнула, так что легкие заболели, когда, обернувшись, взглянула назад на гору.

– Не очень легкий подъем, – спокойно сказал Козимо. – Можешь собой гордиться.

– Я и горжусь, – ответила Мег. – «Мэри Роуз» все еще здесь?

Он тихо рассмеялся.

– Конечно. – Капер прошел по песку к ялику. – Забирайся, а я оттолкнусь от берега.

Когда они уже плыли, он сказал:

– Под скамьей ты найдешь мешочек со свистком. Свистни три долгих и один короткий, а потом повтори еще раз.

– Я чувствую себя настоящим шпионом, – заметила Мег, нащупывая мешочек. – Прячусь в уборной и в зарослях, подаю сигнал судну.

Она свистнула, и в темноте почти сразу появился сигнальный огонь.

Козимо сильно греб в сторону огня, создавшего как бы светящуюся дорожку на поверхности темного моря. Майлз, держась одной рукой за нижнюю ступеньку веревочной лестницы, подхватил конец, брошенный ему Мег, и подтянул ялик к борту. Он спрыгнул в ялик и помог Мег забраться на лестницу. Она быстро вскарабкалась наверх и перевалилась через борт на палубу, сознавая, что сделала это из последних сил.

Встать на ноги ей помог Дэвид.

– Господи, какое безумие выходить в такую ночь, как эта. О чем ты только думал, Козимо? Бедная женщина похожа на дохлую крысу.

– В ней нет ничего от бедной женщины, – заявил Козимо, легко перепрыгивая через борт. – Она вынослива, как лошадь... Мег, иди вниз, – продолжил он тем же тоном. – Биггинз, горячей воды сейчас же. И вели Сайласу приготовить горячий грог и принести в каюту. Давай, Мег, не стой тут.

Мег не сопротивлялась, когда чья-то рука помогла ей дойти до трапа. Лампа в каюте горела, фитиль был прикручен. Гуса видно не было, и Мег решила, что общительная птица нашла себе другую компанию.

– Стой тихо. Давай я расстегну дождевик, – теперь Козимо был сама заботливость, расстегивая влажные, упрямые пуговицы и стягивая с нее плащ. – Господи, ты насквозь мокрая, – бормотал он. – Тебе повезет, если не схватишь воспаление легких.

– Ты тоже мокрый, – ответила Мег, стуча зубами, и он со смешком покачал головой.

– Я немножко больше привык к этому, моя дорогая Мег. – Говоря это, он продолжал раздевать ее и не прекратил своего занятия, когда дверь отворилась, впуская Биггинза с кувшинами горячей воды. – Наполни ванну, Биггинз.

– Есть, сэр.

– Ты тоже раздевайся, – настойчиво сказала Мег каперу, поскольку он даже не снял дождевик.

– Иди в горячую воду, а я – потом. Для начала воды достаточно, а когда Биггинз принесет еще, я долью.

Мег не стала спорить. Она погрузилась в воду и почувствовала, как дрожь проходит. Козимо вошел в ванную голый, неся еще два кувшина горячей воды, и вылил их на нее.

– Подвинься, дай и мне место.

Она отодвинулась к краю ванны, когда он осторожно ступил в другой конец, потом опустился в воду, подсунул свои ледяные ступни под ее зад, погрузившись с головой в горячую воду.

– Вот так-то лучше, – пробормотал он, выныривая из воды. – А как ты?

– Лучше, – сказала она, сопротивляясь его ногам в их попытке согреться. – Ты получил сообщение, за которым ходил?

Он прищурился, глядя сквозь капли воды на ресницах:

– Да.

– Значит, это того стоило? – Мег полила горячей водой плечи.

– Да. А теперь вылезай и вытирайся.

– Известие было от Эйны? – спросила Мег и встала, разбрызгивая воду. – Я имею право спросить об этом?

Козимо снова погрузился в воду. У него не было ни малейшего желания рассказывать ей об этом сообщении, вообще об Эйне, пока он не разберется сам во всех намеках и своих чувствах. И все-таки Мег действительно получила некоторое право спрашивать. А еще он подозревал, что если не удовлетворит ее любопытство, то она будет докапываться до всего сама. Он поднял голову и сказал:

– Да, имеешь.

Мег ушла в каюту, вытирая полотенцем волосы и ожидая, что он скажет.

Биггинз уже поставил на стол кувшин с горячим, приправленным специями ромом и два кубка.

– Есть хочешь? – спросил Козимо, выйдя из ванной.

Она задумалась, двумя руками держа кубок с приятно греющим грогом.

– Нет, пожалуй. – Она сделала глоток и одобрительно кивнула, потом отставила кубок и закуталась в теплую шаль. – Так что говорилось в сообщении?

Козимо вынужден был признать, что тактика отсрочки никуда его не ведет.

– Я надеялся получить известие о том, что случилось с Эйной в Квибероне. Когда этого не произошло, пункт в Ла-Рошели стал последней возможностью получить сведения, прежде чем придем в Бордо.

– Значит, Эйна – шпион?

– Среди прочего, – уклончиво ответил Козимо. – Как бы там ни было, сегодня я узнал, что она жива и здорова. Ну вот, теперь ты все знаешь.

– Значит, она сообщила тебе в записке о том, что тогда случилось?

Записка была не от Эйны, а от одного из его агентов. Они нашли Эйну и освободили ее, но чувствовала она себя совсем нехорошо. Записка была короткой, как и полагалось, но Козимо хорошо умел читать между строк. Французы обошлись с ней не особенно мягко. Ее вынудили сообщить место нахождения аванпоста в Квибероне, а может быть, и в Ла-Рошели, – так можно было бы объяснить нападение на пост сегодня ночью. Но как было принято, Эйна не могла знать точную цель операции до тех пор, пока не окажется на борту судна. Они будут искать «Мэри Роуз», но он покинет судно в Бордо. Этого Эйна не знала. Миссия все еще была выполнима.

Мег с недоумением посмотрела на капера. Он не ответил на ее вопрос и, видимо, глубоко задумался о чем-то. Мег видела, что для него тема закрыта, но не смогла удержаться от вопроса.

– Так что с ней случилось? Что ее задержало?

– Я точно не знаю, – ответил он. – Сообщения, передаваемые с голубиной почтой, не могут быть подробными. Мне известно только одно: она в безопасности.

– Ну, это хорошо, – сказала Мег.

Он не все говорил ей. Он – умелый лжец, но было что-то, что не вписывалось в это краткое, бойкое объяснение, которое на самом деле ничего не объясняло. А больше всего ей не нравилось выражение глаз, тень, смешанная со злостью, чего она прежде никогда у него не видела. Мег немного испугалась. Странно, ведь этот подавляемый им гнев направлен не на нее.

И вдруг Козимо улыбнулся медленной, соблазнительной улыбкой, от которой глаза его засветились и исчезли все тени, ни малейшего следа гнева, будто их никогда и не было.

– Так, любимая, кажется, опасность лишь возбуждает тебя, – пробормотал он и притянул ее к себе. Он легко придерживал ее бедра, нажимая большими пальцами на тазобедренные кости. – Замерзшая, мокрая, грязная, покрытая сорняками... ты могла бы заняться любовью в этих зарослях, невзирая на армию вражеских солдат, только и ждущих, чтобы пошевелилось хоть что-нибудь, куда они могли бы воткнуть свои штыки.

– Ты сам начал, – ответила Мег, проводя рукой по его голове, наматывая каштановый локон на палец и нежно дергая за него. – Ты был твердый, как скала.

– Ну, я никогда этого не отрицал: опасность и возбуждение – для меня вещи, тесно связанные. Я просто не мог предположить, что и с тобой может произойти то же самое. – Козимо начал очень медленно поднимать подол ее ночной рубашки.

Это его способ заканчивать разговор, рассеянно подумала Мег, и, конечно, очень эффективный.