Сестры Дункан - Почти леди

– Вы помните, что произошло?

– Абсолютно все, – заявила Мег. – До последнего мгновения, до того, как я начала скользить под экипаж.

– Хорошо... хорошо. Сотрясение мозга может сыграть странную шутку, – сказал он. – Если вы присядете... – Он неуверенно указал на стул.

Мег села и склонила голову набок, а он осторожно осмотрел опухоль. Он наложил прохладную примочку с гамамелисом на шишку, и боль немного утихла.

– Доктор Портер, вы знаете, куда мы направляемся?

– Это ведь не мое дело, мадам, – не колеблясь, ответил он. – Вам нужно спросить Козимо.

– Ах, понятно... – Она немного помолчала, потом спросила: – Только он знает, куда мы плывем?

На лице врача мелькнула улыбка.

– Мы все думаем, будто знаем, куда направляемся, мисс Барратт, но только Козимо действительно знает о вещах, которые могут все изменить.

Мег резко повернула голову, и примочка упала на пол.

– Каждый на этом корабле доверчиво плывет к месту назначения, которое по прихоти одного человека может измениться в любой момент?

– В основном так, мисс Барратт, – ответил врач все с той же спокойной улыбкой. – Опухоль спадет через день-другой. До тех пор не проявляйте излишней активности.

– Активности! – воскликнула Мег. – Как можно быть активной, если я заключена в этой каюте?

Дэвид Портер нахмурился:

– Мне не кажется, что вы заключены здесь, мисс Барратт. Я этого не прописывал.

«Приходите на квартердек, когда захотите». Мег вспомнились слова Козимо, и она поняла, что не собиралась принять приглашение.

– Я предпочитаю оставаться в одиночестве, доктор, – сдержанно сказала девушка. – Я здесь против своей воли, и, до тех пор пока не смогу вернуться домой, я не намерена покидать эту каюту.

Дэвид грустно посмотрел на нее:

– Понимаю. Но я рекомендую вам свежий воздух и немного движения... прогулку по палубе, по крайней мере. Вредно оставаться взаперти длительное время.

– Длительное время? – Мег услышала свой визгливый голос. – Насколько длительное?

– Как я уже вам сказал, спросите Козимо. – Дэвид сложил свои инструменты в баул. Он задумчиво посмотрел на нее: – Естественно, вы должны поступать так, как считаете правильным. Понимаю, ситуация у вас сложная. Но на этом корабле вам бояться нечего, мисс Барратт.

Гус взлетел ему на плечо, и они удалились.

– Пока... пока... – прокричал ара, и Мег осталась одна.

Отсутствие Гуса было для нее как бальзам на рану. Она блаженствовала в тишине. И тут Мег заметила, что корабль лишь слегка покачивается. Выглянув в иллюминатор, она увидела, что нос корабля уже не режет морскую волну. Значит, они стоят.

Хорошо, решила Мег, в такой ситуации нельзя оставаться в ночной рубашке. Она вернулась к шкафу в переборке, выбрала нижнее белье, муслиновое платье цвета бронзы и подходящую шаль. Она беспокойно оглянулась на дверь каюты. Перспектива переодеться уже не казалась ей такой привлекательной. Как бы в подтверждение того, что она не в одиночестве, в дверь постучали.

– Позвольте убрать со стола, мисс Барратт?

Она закуталась в кашемировую шаль, прежде чем ответить:

– Войдите.

Кругленький Биггинз вошел, поклонился и быстро собрал грязную посуду со стола на поднос.

– Я принесу вам горячей воды, мадам, – сказал он, уходя и снова кланяясь. Он оставил дверь приоткрытой и вскоре вернулся с двумя кувшинами горячей воды.

– Я отнесу их в ванную капитана, мэм, – заявил он, входя через узкую дверцу в помещение, которое Мег не заметила, потому что его скрывала переборка.

Любопытствуя, она последовала за ним. В крошечном помещении были доска с дыркой, похожая на обычную уборную, за исключением того, что в дырке виднелось море, и небольшое фарфоровое изделие, также с отверстием в море и пробкой, закрепленной на цепи. Это помещение и было, очевидно, ванной комнатой капитана.

– Как мило, – заметила удивленная Мег.

– Мы стараемся, мэм, – сказал Биггинз, ставя кувшины. – Что-нибудь еще, мэм?

– Нет... нет, спасибо, – быстро ответила Мег. Когда он вышел, девушка подбежала к двери в каюту и внимательно осмотрела ее. Скважина для ключа была, но ключа не было. Ей вовсе не хотелось пользоваться туалетом, когда дверь не заперта. Стулья привинчены к полу, так что их нельзя использовать, чтобы забаррикадировать дверь. Она была совершенно беззащитна перед каждым, кто захочет войти в каюту.

Но потребность была теперь слишком неотложна, тут не до церемоний, и по крайней мере имелась стенка, отделяющая туалет от остальной части каюты. Она справила свою нужду, вымыла лицо и руки, потом быстро сняла ночную рубашку, натянула нижнюю сорочку, панталоны, чулки, наконец надела муслин цвета бронзы. Платье сидело на ней не очень хорошо. Отсутствующую Эйну природа наделила более пышной грудью и ростом повыше. Кто она, эта Эйна? Кто-то, кто, надо полагать, знал, что подойдет и пойдет ей, подбирал для нее гардероб. Это говорило о близости их отношений. И очевидно, предполагалось, что она будет делить каюту с капитаном... Эйна – любовница Козимо?

Мег энергично тряхнула головой. Для нее никакого значения не имело, была ли Эйна чьей-нибудь любовницей. Единственное, что интересовало ее, – как покинуть этот корабль. И пока ей это не удастся, она будет оставаться в каюте, раздумывая над своими проблемами. Приняв такое решение, она не стала надевать башмаки и сбросила кашемировую шаль, потому что в каюте было тепло, потом села на скамью под окном и открыла немного подпорченного водой «Итальянца» миссис Радклифф.

Из задумчивости Козимо вывело хлопанье крыльев Гуса, севшего ему на плечо. Козимо обернулся к Дэвиду Портеру.

– Как там наша пассажирка, Дэвид?

– Никаких последствий, кроме ушиба, – сказал Дэвид, облокачиваясь на поручни рядом с капитаном. – Она крепкая женщина... крепкие нервы, осмелюсь сказать.

– Почему ты так говоришь? – небрежным тоном спросил Козимо, но ему не удалось провести друга.

Дэвид улыбнулся:

– Любая женщина ее возраста и происхождения, оказавшись в такой ситуации, впала бы в истерику. А мисс Барратт, кажется, считает все это лишь большим неудобством.

Козимо медленно кивнул:

– Я заметил определенную степень жизнеспособности... и антагонизма, конечно.

– Разве можно винить ее за это?

– Нет, – согласился Козимо. – Ты ведь раньше никогда не видел Эйну, правда? – неожиданно спросил он.

– Ты же знаешь, что нет. – Дэвид вопросительно взглянул на капитана.

– Между ней и мисс Барратт есть удивительное сходство.

Дэвид нахмурился:

– И ты видишь какой-то смысл в этом сходстве?

– Мы пользуемся любым инструментом, который попадает нам в руки, Дэвид.

Дэвид помолчал минуту. Он плавал с Козимо почти пять лет и считал его своим другом. Он догадывался, чем занимается капитан, хотя они никогда об этом не говорили.

– Ты не можешь использовать совершенно незнакомого человека... женщину, которая случайно оказалась на твоем пути, только потому, что тебе это удобно, Козимо.

Козимо сделал жест, говорящий «ну, что ты хочешь».

– Если инструмент подходит и его можно заточить, приведи мне хоть одну вескую причину, почему им нельзя воспользоваться.

Дэвид покачал головой:

– Ты хладнокровный подлец, Козимо.

– Не стану спорить.

– Ты знаешь, что случилось с Эйной? – спросил Дэвид, понимая, что Козимо ответит, только если сочтет это нужным.

Лицо Козимо потемнело, и он резко отвернулся к морю.

– Нет, не знаю. И не собираюсь гадать. – Он добавил так тихо, что Дэвид едва расслышал: – Но сейчас я не могу сделать ничего, чтобы помочь ей.

Дэвид вздрогнул от скрытого смысла его слов. Огорчение, прозвучавшее в словах друга, тронуло его.

– Может, ты и не такой уж холодный подлец, – пробормотал он.

Козимо обернулся и насмешливо улыбнулся:

– Не выдавай этот маленький секрет, друг мой.

– Никогда, – заверил его Дэвид.

Он удалился, обменявшись парой слов с рулевым, прежде чем спуститься на главную палубу.

Козимо, немного подумав, последовал тем же путем. У двери своей каюты он постоял, потом постучал, надеясь, что это звучит тактично, дружелюбно, но тем не менее настойчиво.

И снова сердце у Мег подскочило, но она крикнула: «Войдите!» – насколько могла, уверенным голосом. Она осталась сидеть на своем месте у окна, лишь закрыла книгу, заложив страницу пальцем, и обратила на капитана холодный испытующий взгляд.

Козимо ответил не менее внимательным взглядом.

– Неплохой наряд, – заметил он. – И цвет вам определенно идет.

Он придержал дверь открытой для Гуса, который осторожно перепрыгнул через порог и взлетел на свою жердочку, откуда, склонив голову набок, также внимательно принялся разглядывать Мег.

Мег сочла замечание в данных обстоятельствах слишком личным, поэтому игнорировала его, продолжая молча смотреть на посетителя.

– Прекрасный день, – попытался завязать беседу Козимо. Он закрыл дверь, но в каюту не проходил. В зеленых глазах, неотрывно глядящих на него, было что-то, что не позволяло это сделать. – Жаль провести его в каюте.

– Я пытаюсь довольствоваться тем, что есть в данных обстоятельствах, сэр, – холодно ответила Мег.

Козимо прислонился плечами к двери и грустно улыбнулся ей:

– Ах, мисс Барратт, не могли бы мы объявить перемирие? Я ведь на самом деле не виноват в том, что вы оказались на корабле.

– А кто же тогда, можете мне сказать? Казалось, он некоторое время обдумывал ответ, потом сказал:

– Хорошо, мне кажется, – вы. Это ведь вы поскользнулись и попали под колеса моего экипажа, подвергаясь смертельной опасности, как я понимаю. Мои люди просто спасли вам жизнь.

Мег захлопнула книгу и встала, бросив томик на скамью.

– Это самые неискренние из фальшивых аргументов, какие я когда-либо слышала, капитан Козимо.

Он, смеясь, вытянул вперед руки, как бы защищаясь.

– Мир, мисс Барратт, – сказал он. – Скажите, что я могу для вас сделать, чтобы немного улучшить наши отношения?

Чертовски привлекательный мужчина, отметила про себя Мег, сердясь на себя, но не в состоянии отрицать очевидное. Он обладал непринужденной грацией, которую она отметила, еще когда он поднимался на борт «Мэри Роуз» в заливе, а его глаза, как бы омытые морской водой, сверкали, как синяя вода в солнечных пятнах за иллюминатором. И его рот ей тоже нравился. Большой и полный, когда он улыбался, без улыбки он сохранял холодную решимость, безусловную властность, которая странным образом вызывала доверие. Однако она не собиралась ослаблять свою бдительность только из-за того, что ее нечаянный, это нужно признать, похититель, вероятно, при желании мог бы очаровать кого угодно.

– Мне нужно от вас две вещи, капитан Козимо... Он остановил ее, подняв руку:

– Ах, пожалуйста, Мег, меня зовут просто Козимо. Поскольку мы делим одну каюту, то можем обойтись без формальностей. – Вдруг он нахмурился, и ей это не показалось игрой. – Надеюсь, вы не возражаете, если я буду называть вас Мег?

– А что бы это изменило? – В ее глазах сверкнул вызов, она вздернула острый подбородок. Ей не понравилась мысль о разделении каюты.

– Возможно, ничего, – дружелюбно согласился он. – Ну а какие же две вещи я должен сделать для вас?

Мег умоляюще сложила руки.

– Во-первых, мне хотелось бы знать, куда мы плывем, чтобы я могла решить, как мне оттуда добраться домой.

– Ага. – Козимо, поглаживая подбородок, задумчиво нахмурился. – Ну, в данный момент мы вообще никуда не плывем. Как вы могли заметить, мы попали в штиль.

– Сомневаюсь, что ветер в конце концов не придет вам на помощь, – резко заявила Мег с ледяным блеском в глазах.

– Как подсказывает мой опыт, такого еще не было, согласилсяон. – Итак, если ветер действительно подхватит нас, мы продолжим свое плавание к острову Сарк. Вы, вероятно, слышали о нем?

– Это один из Нормандских островов, – ответила Мег. Ни в голосе, ни во взгляде уже не было гнева.

– Точно, – сказал он, кивнув. – У меня там дела.

– И возможно, у вас есть знакомые среди рыбаков... местных жителей... Кто-нибудь, кто сможет доставить меня обратно?

– Не исключено, – сказал он. Мег снова рассердилась.

– Вам обязательно быть таким чертовски уклончивым? – резко спросила она.

– Простите... я разве уклонялся? Я просто говорил правду. Это не невозможно. – Губы у него скривились в улыбке. – Это о вашем первом требовании... а второе?..

– Мне нужен ключ от этой двери, – небрежно сказала она, все еще крепко сжимая руки.

Он покачал головой:

– Думаю, что это невозможно.

– Что вы хотите этим сказать? – Мег шагнула к нему. – Есть замочная скважина, должен быть и ключ.

– Да, полагаю, где-нибудь есть. Мне он никогда не был нужен.

– Ну а мне, сэр, он нужен. – Она выдержала его упорный взгляд со всей решительностью, на какую была способна. – Мне нужно иногда побыть одной.

– Да, конечно, я понимаю, – с готовностью согласился он. – И я могу обещать вам со всей уверенностью, что никто не будет входить в каюту, когда вы здесь, без вашего разрешения... разрешения, должен добавить, в котором мне не должно быть отказано без причины. – Он сделал извиняющийся жест, которым обвел всю каюту. – Все мои вещи – здесь... и, конечно, мои морские карты. Я не могу вести корабль без карт.

Мег непроизвольно взглянула вслед за ним на узкую полку, приделанную к переборке, на которой увидела карты и навигационные инструменты. Она сухо сказала:

– Не вижу, какая для вас разница, если я смогу закрывать дверь на ключ. Я, конечно, открою вам, когда потребуется.

– Нет, сожалею, но эта дверь должна оставаться незапертой все время, – спокойно сказал он.

Мег шагнула вперед, глаза – зеленое пламя, палец нацелен ему в грудь.

– А теперь послушайте меня... Он ухватил ее за палец.

– Нет, это вы послушайте меня, мадам. Это мой корабль, и на моем корабле последнее слово за мной. Запомните это, и я не вижу причины, почему бы нам с вами не поладить.

Мег выдернула палец. Сейчас вид Козимо был ей неприятен. Выражение его лица внушало страх, и желудок у нее затрепетал, как воробьиные крылья.

– Мы понимаем друг друга? – очень мягко спросил он. – Никто не войдет в каюту без вашего разрешения, но дверь запираться не будет.

Девушка не могла оторвать глаз от его ставшего теперь холодным синего взгляда. Она попыталась, но будто окаменела от ужаса. Наконец она почувствовала, что кивает, просто принимает к сведению его слова.

И его лицо тут же обрело другое выражение. Он улыбнулся, его глаза снова больше напоминали летнее небо, чем синий блеск ледника.

– Я был уверен, что мы достигнем взаимопонимания, – сказал Козимо. – Опасно запирать двери в море. Если мы попадем в беду, например, в шторм, или встретим вражеский корабль, мне нужно будет попасть в каюту, а вы должны быть в состоянии немедленно ее покинуть.

– Вражеский корабль? – Мег уставилась на него.

– Моя дорогая Мег, мы в состоянии войны с Францией. Вы об этом забыли? – В его голосе послышалось недоверие, а Мег выругала себя за глупость. Она вспомнила два военных корабля, стоявших на якоре у входа в фолкстонскую гавань, и еще более отчетливо – ряд пушек, сверкающих на верхней палубе шлюпа, на котором она теперь плыла.

– Я была слишком сосредоточена на своих собственных бедах, чтобы помнить о событиях в мире, – ответила она.

– Так мир? – снова спросил он, подняв брови, с вопросительной ноткой в голосе.

– Думаю, да, – сказала Мег. – Не вижу, что можно было бы выиграть от открытой вражды.

– Тогда идите и наслаждайтесь солнцем на палубе. – Он распахнул дверь каюты, как бы приглашая ее. – Я знаю точно, что у нас есть прекрасный хлеб, сыр и салями в запасе и еще – исключительно хорошее бургундское. Пока ветер не поднимется, делать все равно нечего, кроме как есть, пить и поближе знакомиться друг с другом.

У Мег не было намерения узнавать этого человека ближе. Он был слишком привлекателен, а она – слишком чувствительна к привлекательным мужчинам в необычной ситуации.

– Мне доставляет удовольствие чтение, благодарю вас, – сказала она, указывая на книгу, лежащую на скамье у нее за спиной. – Мне не часто случается читать долгое время, чтобы никто не мешал.

Козимо посмотрел на нее, нахмурившись:

– Вы всегда такая упрямая? Мег вспыхнула от досады.

– Не вижу, в чем мое упрямство, если я предпочитаю свое общество – вашему, сэр.

Его красивые брови снова поднялись при этом колком ответе.

– Поскольку вы еще не проводили время в моем обществе, то я не знаю, как вы можете быть уверены, что оно вам не понравится.

– Это бессмысленный разговор, – заявила Мег, покраснев. – Если у вас есть дела в этой каюте, то, пожалуйста, продолжайте. Если нет, то прошу оставить меня в покое.

Он пожал плечами:

– Я скажу Биггинзу, чтобы он принес вам обед.

– Пока... пока... – пропел Гус, когда дверь за капитаном закрылась.

– Не думай, что мне очень нравится твоя компания, сказалаему Мег. Попугай взглянул на нее и, кажется, подмигнул своим ярким глазом-бусинкой.

Глава 3

Козимо был сердит, и сам этот факт усиливал его раздражение. Он редко выходил из себя, но мисс Мег Барратт заставила его нервничать. Он отправился на камбуз, где, как он знал, найдет Биггинза. Кофейник кипел на плите, распространяя приятный аромат, а повар рубил большой кусок говядины для жаркого. Биггинз составлял ему компанию, сидя за столом с кружкой кофе и вырезая что-то из слоновой кости. Оба прекратили свои занятия, когда в узком дверном проеме появилась фигура капитана.

– Что-нибудь нужно, сэр? – спросил Биггинз, удивленный тем, что, обычно такой приветливый, капитан сейчас мрачен.

– Да, отнеси хлеба и сыра в мою каюту для мисс Барратт. И еще графин бургундского. – Он повернулся, собираясь уходить, и едко сказал через плечо: – Убедись, что постучал достаточно громко, и дождись разрешения леди, прежде чем откроешь дверь каюты. Она довольно чувствительна к сохранению своего личного пространства.

– Что-то вывело его из себя, – заметил кок через минуту, беря с полки головку чеддера.

– Это мисс Барратт, могу поспорить, – заявил Биггинз, наполняя красным вином из бочки графин. – Что-то тут не так.

– Мы и ждали женщину-пассажира, – подчеркнул кок, ловко нарезая сыр.

– Да, но не эту, – важно кивнул головой Биггинз. – Я слышал вчера вечером разговор капитана с врачом. Просто тайна какая-то, Сайлас.

– Ну, когда плаваешь с капитаном, все сплошная тайна, – заметил кок. – Ты, например, догадываешься, куда мы идем на этот раз?

Биггинз покачал головой.

– Конечно, нет. И никто не знает. Все как всегда.

– Ну, платит-то он хорошо, – сказал Сайлас, пожав плечами.

Козимо решительно оттолкнулся от поручней. Не было ничего такого особенного в этой мисс Барратт, чтобы ее нельзя было завоевать тем или иным способом. Он попробует еще раз. Козимо поспешил на камбуз, где Биггинз как раз клал на поднос с хлебом и сыром спелое красное яблоко.

– Я сам отнесу, – сказал капитан, беря поднос со стола. Взглянув на него, он нахмурился.

– Вино, – напомнил он. – Графин бургундского.

– Есть, сэр, – ответил Биггинз, удивленно подняв брови и бросая взгляд в сторону любопытствующего кока. – Это очень вкусное, уверяю вас, сэр. Эти французы знают, что делают, когда дело касается еды.

– И многих других вещей, – заметил Козимо, подумав об их заметных военных успехах за последние несколько лет. Австрия, Рим, Швейцария... все пали перед Наполеоном. Отсутствие голубой французской крови маленький корсиканец компенсировал амбициями в пользу Франции, не говоря о своих собственных. Наполеон был объектом его плавания, и если он собирался осуществить план, который сейчас находился под угрозой срыва, как это часто случается с подобными планами, то ему нужно самому отнести поднос с едой мисс Мег Барратт.

Козимо поставил поднос на ладонь, будто опытный официант, и отправился по коридору к своей каюте. Он громко постучал три раза. Гус прохрипел приглашение войти.

– Ох, замолчи, вредная птица, – сказала Мег и открыла дверь, жестом пригласив капитана войти.

– Я принес ваш обед, как и обещал, – весело произнес Козимо. – Я все еще надеюсь, что вы предпочтете поесть на палубе, но как хотите, хозяйка – вы.

– Очень приятно это слышать, – ответила она. – Мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь объяснил птице, кто тут хозяин.

– Ах, Гусу объяснить ничего невозможно. – Козимо поставил поднос на стол. – Удивлен, что вы не считаете его родственной душой.

У Мег дух перехватило от такого нахальства, но потом она рассмеялась. Этот отвратительный человек рассмешил ее. Немногим это удавалось. О, у нее была несчастная способность обнаруживать вещи, над которыми можно посмеяться при случае, но очень немногим людям удавалось понять ее чувство юмора. Вот Арабелла понимала ее, и они любили посмеяться.

– У вас очень заразительный смех, думаю, многие мужчины уже не раз говорили вам об этом, – заметил Козимо, чувствуя, как к нему возвращается хорошее настроение.

Веселье застыло в ее глазах, и смех смолк.

– Благодарю за еду, капитан, – сухим, невыразительным голосом сказала Мег.

Козимо выругал себя. Эта леди не из тех, что поддаются на дешевые комплименты. Она, вероятно, увидит дерзость там, где другая увидела бы попытку флирта. Или нет? Он задумчиво спросил:

– Что вы думаете о флирте, мисс Барратт? Вопрос настолько удивил Мег, что на мгновение она лишилась дара речи. Потом дерзко ответила:

– В подходящем месте и в подходящее время я не возражаю. Но в любом случае я против неуклюжих попыток.

С этими словами она села к столу и начала резать яблоко, будто уже была одна в комнате.

Козимо догадался, что над ним взяли верх, и отвесил ей изысканный поклон.

– Признаю мое поражение, мадам.

Он покинул каюту, довольно сильно хлопнув дверью. Мег пригубила вино и рассеянно протянула ломтик яблока Гусу, сидевшему в ожидании возле ее тарелки.

– Спасибо... спасибо, – сказал попугай, подбросив ломтик в воздух, а потом ловко схватив его клювом.

– Ты мне начинаешь все больше нравиться, – заметила Мег, предлагая ему еще кусок. Она поймала себя на том, что гадает, может ли это относиться к хозяину птицы. Проблема в том, что ей очень нравилась игра во флирт. За последние несколько месяцев в Лондоне у нее было достаточно возможностей увлекаться совершенно не подходящими, но чрезвычайно привлекательными мужчинами, не интересовавшимися серьезными отношениями, так же как и сама Мег. А теперь она оказалась в ловушке на корабле с мужчиной, который мог бы стать самым привлекательным и самым неподходящим из всех ее партнеров.

Кто такой этот Козимо? Не обычный капитан корабля, это очевидно. С одной стороны, он – капитан военного шлюпа, а такие судна не курсируют по морям с безобидными целями. Тем более в военное время. Но это – не корабль британского флота. Это – частное судно. И его капитан играет роль обаятельного человека, с приятной улыбкой и располагающим блеском в глазах, но под этой поверхностью она увидела гораздо более жесткую сердцевину во время спора о ключах от двери. Нет, у нее не было ни малейшего сомнения в том, что Козимо – человек, с которым приходится считаться. И что бы он ни делал... он и его корабль... это нечто более трудное, чем простая прогулка по морю.

Мег отпила немного вина и встала из-за стола. Любопытствуя, подошла к столу с морскими картами. Она смогла рассмотреть Нормандские острова и побережье Франции. На полоске бумаги возле карты были сделаны какие-то пометки, но ей они были непонятны. Возможно, капитан и сказал ей правду, будто они идут к Сарку. Но какие дела могут быть у военного шлюпа на этом крошечном кусочке суши?

Любопытство ее все росло, и Мег принялась осматривать каюту. Она изучила книги на полках. Толстые тома по истории мореходства и военно-морского флота по большей части, но, что удивительно, было здесь и несколько книг по орнитологии, а также латинский словарь, Библия и словарь Сэмюела Джонсона. Она сняла словарь с полки и пролистала. На полях рядом с началом некоторых строк были нацарапаны странные маленькие пометки.

Услышав громкий стук в дверь, Мег вскочила, чувствуя себя застигнутой на месте преступления. Так мог стучать только Козимо. Быстро сунув книгу на полку, Мег пошла открывать дверь. Это внушало ей такое чувство, будто она хозяйка положения.

– Полагаю, обед вам понравился, – сказал Козимо, входя вслед за ней в каюту.

– Да, благодарю вас, – ответила она так же официально.

– Извините меня, но мне необходимо сменить рубашку.

Козимо открыл один из ящиков в шкафу и начал перебирать содержимое.

Мег вернулась на свое место у окна и взяла книгу. Гус, казалось, спавший последние полчаса, вынул голову из-под крыла и взлетел на свою жердочку.

– Прекрасный день, – заявил он. Мег сочла это замечание несколько неуместным и углубилась в книгу, стараясь не замечать мужчину, обнажившегося по пояс, стоя посреди каюты.

Однако ей это не совсем удалось. Ее взгляд не задерживался на страницах. Стягивая рубаху, он оказался спиной к ней. Длинная, гибкая, мускулистая спина, легкая тень от рыжеватых волосков вдоль позвоночника. Тонкая талия.

Нет, это неблагоразумно. Она заставила себя опустить глаза в книгу. Как-то Арабелла довольно объективно заметила, что у Мег мужской подход к мужчинам. Она смотрела на них примерно так же, как мужчины смотрят на женщин: начиная без смущения оценивать их физические качества. Она, когда-то столь страстно отдавшая свою невинность венецианскому гондольеру, напоминавшему «Давида» Микеланджело, была склонна воздерживаться от удовлетворения своего желания по трезвом размышлении. Здесь ей пока бояться нечего и контролировать нужно только собственные эмоции. Она резко перевернула страницу.

– Биггинз должен был бы поменять воду в кувшинах, – недовольно заявил Козимо из-под рубашки. Мег ничего на это не ответила. Ее не интересует, чем тут собирается заниматься капитан.

Козимо застегнул хрустящую белую рубашку.

– Звоните Биггинзу, если вам что-нибудь понадобится.

– Как вы думаете, когда поднимется ветер?

– К вечеру. Но будет уже слишком поздно входить в залив. Нам придется оставаться в море до рассвета.

Мег вспомнила скалистые берега острова, обозначенные на карте.

– Почему вы идете к Сарку? Разве Джерси или Гернси не больше, чем он?

Козимо помедлил у полки с книгами, поправляя словарь Джонсона, который Мег небрежно сунула назад. Он обернулся, держа руку на корешке книги. На губах у него мелькнула улыбка, а глаза весело блеснули.

– Любопытно, мисс Мег? – догадался он.

– Что в этом удивительного? – отрезала она.

– Ничего более удивительного, чем ваша невозмутимость, – сказал он. – Я ожидал, что женщина в вашем положении проявит хоть какие-то признаки смятения. Вместо этого вы агрессивны, как фокстерьер. – Он немного прищурил глаза: – Кто вы, мисс Мег Барратт?

– Кто вы, капитан Козимо? Ответьте мне, я отвечу вам.

– Я, дорогая моя леди, капитан шлюпа, плывущего к острову Сарк, – с усмешкой в голосе сказал он.

Мег покачала головой, отказываясь от предложения посмеяться вместе.

– Неправильный ответ, капитан.

Его поклон был чистой насмешкой. Он оставил ее наедине с книгой, с пустым подносом и пустым кувшином для воды. А снаружи светило солнце, Мег затылком чувствовала его тепло, сидя у окна на скамье.

Гус подскочил к закрытой двери.

– Пока, – сказал он.

Мег встала и пошла открыть ему дверь. Ара перескочил через порог и направился к лестнице в конце коридора. Солнечный свет проникал через отверстие вверху, и Мег могла ощущать запах моря и солнца. У нее за спиной оставалось ограниченное пространство, в котором она и так уже провела слишком много времени. Девушка захлопнула за собой дверь и последовала за Гусом на солнечный свет.

Сцена на палубе представляла собой смесь бурной активности и полной инертности. Мужчины, некоторые без рубах, сидели кругом, штопая паруса и плетя канаты, а один матрос в просторной красной блузе бренчал на гитаре. Некоторые стирали одежду в больших деревянных лоханях, напевая при этом, или спали, раскинувшись в пятнах солнечного света на палубе. Корабль лениво покачивался на гладкой синей воде, над которой с криками кружили чайки.

Мег остановилась, наблюдая эту сцену, ощущая на себе откровенно любопытные, даже оценивающие, но никак не агрессивные взгляды. Она улыбнулась, и один или два матроса поднесли пальцы ко лбу в небрежном салюте. Девушка огляделась в поисках Козимо и обнаружила его на квартердеке сидящим на палубе, прислонившись спиной к борту, подняв лицо к солнцу и закрыв глаза. Картина полного умиротворения.

Мег миновала матросов, ловивших рыбу у борта, и взобралась по короткому трапу на квартердек. У штурвала никого не было, но двое молодых людей играли в карты на противоположном от капитана конце палубы. При появлении Мег они вскочили на ноги.

Девушка махнула, чтобы они продолжали сидеть, и направилась к Козимо, который удобно устроился на бухте каната и, очевидно, забыл о ее присутствии. Однако, когда на него упала тень, он открыл глаза.

– А, мисс Мег, – лениво улыбнувшись, сказал он. Вы все-таки решили подышать воздухом.

– Гусу захотелось выйти на палубу, – ответила она. Капитан рассмеялся:

– А нам всем известно, что Гус не в состоянии обойтись без эскорта.

Она печально улыбнулась:

– Признаюсь, меня мучила острая каютная лихорадка.

– Ну, садитесь рядом. – Он немного подвинулся на бухте каната, давая ей место. – В отсутствие кресел мы пользуемся этим. Но вы увидите, это довольно удобно.