Виктор Федоров и Виталий Щигельский
      БЕНЕФИС ДВОЙНИКОВ, или Хроника неудавшейся провокации
      
      * ПРЕДИСЛОВИЕ
      * ГЛАВА 1
      * ГЛАВА 2
      * ГЛАВА 3
      * ГЛАВА 4
      * ГЛАВА 5
      * ГЛАВА 6
      * ГЛАВА 7
      * ГЛАВА 8
      * ГЛАВА 9
      * ГЛАВА 10
      * ГЛАВА 11
      * ГЛАВА 12
      * ГЛАВА 13
      * ГЛАВА 14
      * ГЛАВА 15
      * ГЛАВА 16
      * ГЛАВА 17
      * ГЛАВА 18
      * ГЛАВА 19
      * ГЛАВА 20
      * ГЛАВА 21
      * ГЛАВА 22
      ПРЕДИСЛОВИЕ
      Мой юный друг!
      Я надеюсь, ты не обидишься, если я буду называть тебя юным? Просто с высоты моих лет и служебного положения, думаю, эта небольшая вольность вполне простительна. Только что ты открыл книжку, идея которой вынашивалась мною долгие годы и публикация которой стала возможна лишь сейчас, когда время стерло острые углы политических коллизий, многие участники тех событий вышли в отставку, а некоторые и вовсе перебрались в мир иной. В книжке этой правда от первого и до последнего слова, и лишь по понятным причинам изменены имена и фамилии, а также названия некоторых, так сказать, населенных пунктов. В остальном же все отражено доподлинно и документально, а ежели кто-то из бывших высоких чинов и возьмется утверждать, что все здесь вымысел, так это из одного лишь пресловутого желания обелить свой ветхий генеральский мундир, что лишний раз докажет его неблаговидную роль в этой истории.
      Отвага и коварство, любовь и предательство - все в этой книге. Не показывай ее никому, не надо. Лучше прочитай в своем служебном кабинете, запри в сейф, а ключ отдай дежурному офицеру.
      Счастливо тебе, дружок, успехов тебе в твоей нелегкой, кропотливой работе. Будь всегда честным, принципиальным, преданным идеалам своей великой Родины, каким был в свое время я.
      Твой Автор
      ГЛАВА 1
      США. Штат Северная Каролина. 14 октября 1987 г. Конспиративная
      штаб-квартира ЦРУ, замаскированная под ночлежку для бездомных. 12-00 по местному времени.
      В административном кабинете, в кресле председателя благотворительного общества Добрых Самаритян, - заместитель директора ЦРУ по проблеме Советского Союза, мистер Джеймс Уорбикс, на нем твидовый пиджак со значком Доброго самаритянина 1-й степени, в углу рта - тонкая сигара. Время от времени Джеймс Уорбикс вынимает сигару изо рта, зажав ее большим пальцем и мизинцем, и пускает в потолок тонкую струю дыма. И только то, что сигара до сих пор не прикурена, выдает некоторое волнение заместителя директора. Он ждет, поглядывая на часы с кукушкой в другом конце кабинета.
      12-05 по местному времени. Открывается дверь, и в комнате появляется Сэм Стадлер - ведущий советолог ЦРУ. Он одет в серый пуловер, залатанный на локтях, драные ковбойские брюки и поношенные остроносые туфли времен великой депрессии на босу ногу. На голове у него - полуразвалившаяся дамская соломенная шляпка, в темных глазах - недоумение.
      - Какого черта?! К чему весь этот маскарад?! - надо сказать, Стадлер не отличался уживчивостья и легким характером, за что и получил в Управлении прозвище Вечный Жид, однако специалистом был неплохим. Джеймс Уорбикс знал и то, и другое, а потому предоставил ему возможность выговориться, и только потом собирался перейти к делу.
      - Вас что, неверно информировали? - продолжал пылить Стадлер. - Я же в отпуску еще целых две недели! Ваши гориллы сняли меня прямо с пляжа во Флориде, не дали даже чемодан собрать!
      Замдиректора терпеливо ждал, стряхивая сигару в пепельницу.
      - У меня жена осталась там, на пляже, а это вернейший шанс, что мне наставят рога. Да перестаньте вы идиотничать со своей сигарой!
      Уорбикс вздрогнул и смущенно сунул сигару в карман.
      - Садитесь! - предложил он. - И не надо так кипятиться, Сэм, мы знаем друг друга не первый год. Вы здесь не по моей инициативе, да я бы сам с удовольствием сменил этот дурацкий пиджак на теннисную маечку, но... тут Уорбикс сделал жест руками, который мог означать все, что угодно. Мы с вами солдаты, Сэм, а солдаты обязаны подчиняться приказу... Слышали такую песню - "Дан приказ ему на запад..."?
      - Да идите вы в жопу, Уорбикс! - вскричал разъяренный советолог и, сорвав с головы шляпку, швырнул ее в замдиректора. Тот был готов к этому и ловко уклонился.
      - Идите туда, куда я вас послал, и читайте там лекции о патриотизме вашим вонючим скаутам! - Стадлер перевел дух. - Кстати, у меня еще не прорезались рога?
      - Не вижу, почему кстати, но пока нет, - парировал Уорбикс. - А вот что действительно кстати, так это то, что до вас здесь был горячо любимый нами шеф*. Он этим вашим патриотизмом проел меня до самых печенок, и я уже готов был удавиться, но, к счастью, его вызвали телефонным звонком в Даллас.
      - Он тоже был в лохмотьях? - поинтересовался Стадлер.
      - О нет, конечно. Он был в своей пуленепробиваемой водолазке с дюжиной охранников. Официальная версия - "ошибся домом".
      - И поэтому проторчал тут два часа, - предположил Стадлер, - а охранники выставили во все окна по пулемету и, притворясь глухонемыми, стреляли по всему, что движется в радиусе мили. С ума сойти можно!
      - Ну зачем же так утрировать? - поморщился Уорбикс. - Излишняя предосторожность еще никому не повредила. До нас дошли сведения, что Фидель Кастро обещал за голову шефа награду в десять тысяч кубинских долларов.
      - Два с половиной центнера ихних вечнозеленых апельсинов, - мгновенно перевел Стадлер. - Недурно, этот Фидель не привык мелочиться. Слушайте, Уорбикс, дайте в конце концов закурить, а то перед тем, как сюда войти, у меня отняли все сигареты и набили карманы окурками! Тоже необходимая предосторожность?
      - Курите, курите, мой друг. - расцвел Уорбикс, пододвинул коробку с сигарами, услужливо щелкнул зажигалкой. Он был доволен, что удалось так быстро остудить собеседника, - в былые годы Стадлер буйствовал сутками.
      - Ну и сигары у вас... - скривился, затянувшись, советолог. - Тоже Фидель прислал?
      Уорбикс с радостью закивал головой. Он решил больше не перечить Стадлеру. Минуты три они молчали. Стадлер наблюдал за тем, как дым собирается у потолка, а Уорбикс наблюдал за Стадлером. "Крупный нос, черные на выкате глаза, пухлые губы - типичный еврей, кои везде одинаковы, что в Антарктиде, что в Америке. Да, шеф, конечно, хоть и дурак, но в подборе кадров не промах", - так размышлял замдиректора ЦРУ по проблеме Советского Союза.
      О чем думал Стадлер понять было трудно, скорее всего, о своей жене, непризнающей бюстгальтеров и валяющейся сейчас где-нибудь на пляже далекой Флориды.
      Молчание казалось затянувшимся. Стадлер докурил и вышиб бычок щелчком в открытое окно.
      - И вы не боитесь навлечь на себя гнев "зеленых"? - спросил Уорбикс, чтобы хоть что-то спросить.
      - Я их... - недружелюбно сообщил Стадлер и в подтверждение своих слов освободил тем же способом карманы от прочих окурков. - Я надеюсь, любезный мистер Уорбикс, вы притащили меня сюда не за тем, чтобы травить кубинскими сигарами, или, по крайней мере, не только за этим?
      - О да, конечно! - у замдиректора отлегло от сердца: Стадлер сам перешел к скользкой теме. - Как я вас ценю, Сэм, вы даже не представляете, как я вас ценю!
      С этими словами Уорбикс встал, закрыл окно и опустил жалюзи. Стадлер наблюдал за ним с кривой усмешкой на пухлых губах.
      - Я думаю, вам не нужно объяснять, что мы будем иметь дело с документами под грифом "совершенно секретно", - доверительно начал Уорбикс.
      - Я с другими дела не имею, - скромно заметил Стадлер.
      - Ну вот и прекрасно, - Уорбикс достал из сейфа папку с хищно прищурившимся грифом в правом углу, раскрыл.
      Советолог, покосившись на папку, презрительно хрюкнул:
      - Что же на этот раз пришло в голову нашим блестящим недоумкам*? Очередная сумасшедшая идея? Сибирская язва в каракумских песках? Или, может, новелла де Сада на месте передовицы в "Правде"?
      - О, вы их недооцениваете, Сэм, эти парни не зря едят свой хлеб, проговорил Уорбикс, поглаживая холеной рукой папку. - Это гении идеологической диверсии, недаром за их головы Фидель Кастро обещал больше, чем за голову самого шефа.
      - Эка невидаль! - фыркнул Стадлер. - Да кому вообще нужна эта безмозглая голова! Я бы не взял ее даже в качестве подарка.
      - Да-да, конечно... - Уорбикс незаметно проверил, исправно ли работает портативный магнитофон в ящике стола, и снова переключился на папку.
      - Итак, Сэм, дело очень тонкое и щепетильное, не зря выбор пал на вас.
      - Что-то раньше не слыхал, что я излишне щепетилен. - смущенно пробормотал Стадлер.
      - А суть вот в чем, - продолжал замдиректора. - Вы, конечно, знаете, что значит для русских день 7-го ноября?
      - Что-то вроде праздника плодородия у некоторых африканских племен. предположил Стадлер.
      - И вы также прекрасно знаете, что такое для них Великий вождь, этот сушеный абрикос Ульянов-Ленин?
      Стадлер кивнул.
      - Так вот, - Уорбикс перешел на свистящий шепот. - План таков: точнехенько на 7-ое ноября подкидываем большевикам вместо Ленина большущую свинью. Ну как?
      - Что-то я не совсем понял. - Стадлер в недоумении поскреб нос. - Что за толк менять шило на мыло, и причем здесь, собственно, я? Я, как известно, не развожу свиней.
      - Постараюсь быть более популярен. - Уорбикс терпеливо улыбнулся. Все не совсем так, как вы думаете. Ну представьте себе: Москва, Красная площадь, идет празднование ихней Социалистической революции, толпы людей в валенках проходят мимо Мавзолея, на котором стоит партия большевиков, слышны русские народные песни... Я доходчиво объясняю?
      - Вполне.
      - Вот и прекрасно. Толпы людей в валенках уходят с Красной площади пить сибирскую водку, а партия большевиков в полном составе по старой сложившейся традиции спускается по потайной лестнице внутрь Мавзолея, чтобы почтить минутой молчания память своего Вождя и Учителя... Пока все понятно?
      - Пока - да.
      - Так вот, партия большевиков, стянув с головы шапки-ушанки, стоит в скорбном молчании у этой мумии, будучи в полной уверенности, что это и есть Ленин, в то время как на самом деле там...
      - Свинья! - не выдержал Стадлер.
      - Ну, отчего же свинья?! - Уорбикс начал терять терпение. - Вы, Сэм, рассуждаете слишком прямолинейно. Там будет лежать человек, наш человек, загримированный под Ленина. Можно дать ему агентурную кличку "Свинья", если вам уж так понравилось это слово.
      - Я, кажется, начинаю понимать... - задумчиво проговорил советолог.
      - Слава Богу! - обрадовался его собеседник.
      - Я кажеться начинаю понима-а-ть. - Этой "свиньей", по всей видимости, намечено быть мне?!
      Джеймс Уорбикс устало прикрыл глаза:
      - Знаете, Сэм, я, пожалуй, был о вас лучшего мнения и надеялся, что вы более высокого мнения обо мне. Вам поручено общее руководство операцией: вербовка агентуры, подкуп, шантаж, а на роль "Свиньи" претендент уже есть.
      - Кто же этот счастливец?
      - Теодор Фрайер, Крошка Тед. Вы слышали о нем когда-нибудь, Сэм?
      - Щеки Стадлера залил легкий румянец, но он быстро овладел собой:
      - Нет, не имел чести.
      - Странно, - удивился Уорбикс. - Вы первый человек, не знающий Теда... Это профессиональный актер, довольно известный, он снялся во множестве фильмов, не совсем, скажем, обычных: фильмах категории "ххх"*. Вот, взгляните... - замдиректора подвинул Стадлеру несколько фотографий из папки.
      Тот взглянул, и его щеки зарделись ярче.
      - Боже, какой кошмар!
      - Да вы не туда смотрите, - улыбнулся Уорбикс. - Взгляните на лицо: небольшая залысина, бородка, морщинки - вылитый Ильич!
      - Я надеюсь, он не собирается лежать там голым? - осторожно спросил Стадлер.
      - О, нет конечно! Там же холод собачий, а потом вот с этим, - кивок в сторону фотографий, - все кончено. Уже год, как он уволен за профнепригодность. Вы понимаете, о чем я говорю? - Уорбикс заговорщицки подмигнул советологу.
      Тот нервно подмигнул в ответ.
      - Бурная молодость, неумеренные возлияния, кокаинчик, между прочим, Уорбикс продолжал смущать собеседника. - Мы наняли его за миллион долларов.
      - Миллион долларов?!! - подпрыгнул Стадлер. - Да за такие деньги я сам... - он осекся.
      - Не стоит так переживать, мой друг, - посоветовал Уорбикс. - Во-первых, у нашего крошки Теда не такая уж простая роль. Ему ведь еще придется говорить речь.
      - Говорить речь? - изумился Стадлер.
      - Да-да, в этом-то весь и фокус. Когда эти бородатые большевики облепят, как муравьи, тело своего идола, он должен встать и, сжимая в руке кепку, картаво крикнуть что-то вроде: "Ну что, батеньки, доигрались?!". Я думаю, эффект превзойдет все ожидания, и половина из них тотчас же умрет от разрыва сердца, а вторая половина начнет заикаться и не сможет больше выступать на своих партийных собраниях.
      - А во-вторых? - поинтересовался Стадлер.
      - А во-вторых, - Уорбикс лукаво прищурился, - В Сибири, куда после представления сошлют нашего Жана Габена, ему, надеюсь, будет не до миллиона. Ха-ха-ха!
      - Ха-ха-ха! - вторил ему Стадлер низким грудным смехом.
      - Но и это еще не все, - отсмеявшись и размазывая по щекам слезы проговорил Уорбикс, - самое главное, дорогой Сэм, - ваш гонорар. Два миллиона, думаю, вас устроит?
      - Два миллиона?! - выпучил глаза советолог.
      - Да, два миллиона. Один сейчас, другой - после успешного выполнения задания. Плюс накладные расходы в Москве.
      - Откуда такие деньги? - только и смог выговорить Стадлер.
      - Налогоплательщики раскошелились. - пояснил Уорбикс. - Родной Конгресс ассигновал на эту затею больше денег, чем на осуществление всей программы СОИ. Вы удовлетворены?
      - Удовлетворен ли я? Что за вопрос! - Стадлер пребывал в страшном волнении. - Одно только беспокоит меня в этой истории...
      - Я вас внимательно слушаю. - Уорбикс перевел индикатор чувствительности магнитофона в максимальное положение.
      - Видете ли, я опасаюсь,- предположил советолог, - что не все большевики будут присутствовать 7-го ноября у тела Ленина.
      - А что такое? - забеспокоился и Уорбикс.
      - Понимаете, насколько мне известно, Мавзолей очень мал, не больше этой комнаты, а большевиков, напротив, очень много - порядка восемнадцати миллионов человек.
      Джеймс Уорбикс так и застыл с открытым ртом. Его поразили даже не малые габариты Мавзолея, его совершенно обескуражило несметное число большевиков в той далекой и загадочной стране. Заместитель директора не знал, что бывают такие партии. Это ставило операцию под угрозу срыва.
      - Вы наверное имеете в виду Политбюро? - продолжал Стадлер. - Два-три десятка старперов, что действительно толкутся на трибуне во время демонстраций.
      - Да-да, - пробормотал Уорбикс. - Конечно... Я, видете ли не учел масштабов того зла, с которым приходится сражаться. Я буду ходатайствовать об увеличении вашего гонорара до трех миллионов.
      Стадлер в почтении склонил голову, внутри его все ликовало.
      - А теперь, Сэм, - подвел черту Уорбикс, - я даю вам неделю на то, чтобы слетать во Флориду, уладить проблему с женой, собрать чемодан и явиться с окончательным решением.
      - Да провались она пропадом, эта жена, вместе с ее чемоданом! - вырвалось у Стадлера. - Я готов приступить к выполнению задания прямо сейчас.
      - Не надо торопиться, дружище. - сморщился Уорбикс.- Я ценю ваше рвение, но нам самим необходимо время на подготовку. Все явки тонкости и нюансы узнаете в следующий раз. До скорой втречи, Сэм, и не забудте, что вы - бездомный, когда будете выходить отсюда. - замдиректора встал и протянул через стол руку.
      - Минуточку, дорогой Уорбикс, - остановил его Стадлер. - думаю, как бездомному бродяге, мне будет простителен один неджентельменский поступок.
      С этими словами советолог шагнул к столу, отодвинул ящик с портативным магнитофоном и на глазах у застывшего с протянутой рукой Уорбикса, вынув оттуда касету, положил ее к себе в карман брюк.
      - Все мы время от времени говорим глупости. - заключил он при этом. Что ж, до скорого, через неделю, минута в минуту я буду у вас.
      Он пожал вялую уже руку Уорбикса и не оглядываясь вышел.
      "Да-а, парень не промах, - подумал в след ему заместитель директора. - но уж больно любит деньги. На это стоит обратить внимание."
      А Сэм Стадлер тем временем спускаясь по лестнице и мурлыча что-то под нос размышлял о том, как неожиданно и счастливо вдруг разрешились все его финансовые затруднения. Еще совсем недавно он всерьез подумывал о том, чтобы продать Фиделю Кастро глупую голову своего шефа за 10 тысяч вонючих кубинских долларов, а тут - сразу два, нет - три миллиона! Советолог был счастлив. Добравшись до своего отеля "Хилтон" во Флориды Стадлер первым делом снял с себя все лохмотья, выкинул их на помойку, а затем с чувством глубокого удовлетворения плюхнулся в ванну.
      ГЛАВА 2
      СССР. Российская Федерация. 18 октября того же года. Новгородская область. Река Шелонь. 11-30 утра по новгородскому времени.
      На реке, в камышах - лодка. В лодке два рыбака в панамах - большой и маленький. Большой - капитан КГБ Алексей Козлов, маленький - его сын Дмитрий. Не клюет.
      - Эх! - сладко потянулся капитан Козлов. - Проспали мы с тобой, Митька, утреннюю зорьку. Не берет.
      - Не берет... - согласился Митька. - А ты, папка, на опарыша пробовал?
      - Пробовал.
      - Ну и что?
      - Не берет.
      - А на шитика?
      - И на шитика не берет. Я, Митька, на все уже пробовал.
      - А на бутерброд с колбасой?
      - Ну ты, Митька, скажешь тоже, не подумав, - усмехнулся Алексей. Кто ж на бутерброд с колбасой ловить будет? На бутерброд с колбасой никто и не ловит...
      - Как не ловит? - не поверил Митька. - А дед Василий? Вчера весь день вокруг мамки крутился. Дай, говорит, бутерброд с колбасой на рыбалку.
      - Вокруг мамки, говоришь? - нахмурился Алексей. - Так это он на закуску клянчил. Алкоголик твой дед Василий.
      - Алкоголик, не алкоголик, а лещей каждый день во-о-от таких носит, Митька широко развел руки.
      - А у нас не берет, - вздохнул Алексей.
      - Не берет, - подтвердил Митька. - Ох, опять от мамки влетит...
      - Это точно, - снова вздохнул Алексей.
      Вдалеке послышался шум моторки.
      - Ох, Митька! - всполошился Козлов-старший. - Рыбнадзор шпарит! Тащи якорь живее!
      - Да где же он, папка?
      - Как где? На корме, конечно!
      - Так на корме же ты сидишь!
      - Ах, черт!
      Моторка тем временем вырулила из-за поворота и, тяжело рассекая воду, направилась к ним.
      - Ну, влипли мы, Митька! - проговорил Алексей и покраснел, как школьник. - Как пить дать, штраф платить придется. Кидай удочки в воду, потом новые вырежем.
      Они бросили удочки, течение лениво потащило их прочь.
      - Мы загораем,- шепнул старший Козлов сыну. - Сними хотя бы куртку, балбес!
      Моторка, сделав полукруг, остановилась метрах в десяти. Мотор дважды чихнул и умолк. В "мотористе" Козлов-старший узнал сельского оперуполномоченного Цикина, видел его пару раз на собрании садоводов-пайщиков, человека близорукого и недалекого, дослуживающего последний год до пенсии. И ранее не претендовавший на роль элеганта, Цикин сейчас имел вид загнанной лошади Пржевальского: невысокого роста, со сбившейся на сторону фуражкой, с запотевшими толстыми стеклами очков.
      - Товарищ капитан Козлов? - обратился он к Митьке.
      - Не-е, - протянул Митька, - я еще маленький.
      Цикин испуганно снял очки, отчего перестал что-либо видеть вообще.
      - Ну я капитан Козлов, - Алексей раздраженно помахал перед носом уполномоченного панамой. - Я это, Цикин, я, можешь не сомневаться. Что у тебя стряслось?
      Оперуполномоченный наконец совладал с очками и, разглядев Козлова, радостно закричал:
      - Здравия желаю, товарищ капитан!
      - Привет, - буркнул тот. - Это все?
      - Никак нет, товарищ капитан! - продолжал орать Цикин. - Там за вами машина из Москвы пришла, велено срочно вас разыскать.
      - Так я и знал, - сплюнул с досады Алексей. - Мало того, что отпуск в октябре, так и то спокойно отгулять не дадут!
      - Виноват, - вытянул шею Цикин, - это вы мне?
      - Расслабся, Цикин, - посоветовал капитан. - Ты уже выполнил задание.
      - Есть, товарищ капитан! - обрадовался оперуполномоченный и, виновато улыбаясь, добавил: - С ног сбился вас разыскивая. Весь Ильмень избороздил, месячную норму бензина извел...
      - Ты б еще в Карское море заплыл, - проворчал Алексей. - Ну что, Митька, греби домой.
      Через два часа новенькая черная "Волга" бесшумно неслась по московскому шоссе. Сидевший на заднем сиденьи капитан Козлов хмуро глядел на пролетавшие за стеклом поля.
      * * *
      Москва. Комитет Государственной безопасности. Лубянка. 18 октября. 16-20. Кабинет замначальника по контрразведке полковника Семинарда.
      Простая мебель, несколько телефонов и коммутатор на столе. В правом углу - потрет Ленина, в левом - Дзержинского, посередине - Рихарда Зорге. В кабинете - полковник Семинард и капитан Козлов.
      - Я только что от генерала, - начал без всякого вступления Семинард. - Он в очень скверном настроении.
      - Я тоже, - признался Козлов. - Неужели во всем Управлении не нашлось никого, кроме меня?
      - Дело чрезвычайной важности, - пояснил Семинард. - Генерал лично настоял, чтобы оно было поручено вам. Кстати, он сам только вчера прилетел из Варловых Карлов*.
      - Вы меня заинтриговали, - смягчился капитан. - Если уж генерал оставил целебный пляж золотых песков, то дело и впрямь нешутейное.
      - То-то и оно, - кивнул Семинард. - Дело, как говориться, не для печати.
      С этими словами он достал из стола черную магнитофонную кассету и повертел ее в руках:
      - Я вам сейчас поставлю одну очень интересную пленочку, вы ее внимательно послушайте, а потом скажете, что вы об этом думаете.
      Полковник вставил кассету в магнитофон на столе, нажал клавишу "пуск".
      "Ай уоз бо-он фо ло-овинг ю, бэйби..." - понеслось из динамика под нестройные гитарные рифы.
      - Я рожден, чтобы любить тебя, крошка, - перевел Козлов. - Группа "Кисс", запрещена к прослушиванию в Союзе в 1981 году, и совершенно справедливо запрещена, тут и думать нечего.
      Семинард судорожно надавил на "стоп".
      - Извините, - покраснел он. - Это не та кассета. - Он порылся в ящике стола. - Вот та, хотя... - он смутился окончательно. - Не могу утверждать...
      Пока полковник менял кассету, капитан обратил внимание на то, какие печальные глаза у Рихарда Зорге на портрете. А ведь говорят, что он был очень веселым человеком, любил ходить в цирк и смотреть кинокомедию "Свинарка и пастух"...
      "Какого черта! К чему весь этот маскарад?!" - раздалась вдруг английская брань, и Козлов удивленно приподнял брови. Однако Семинард остановил его жестом руки:
      - Слушайте дальше, это как раз то, что нам нужно.
      Козлов стал слушать, и чем дальше он слушал, тем сильнее шевелились у него на голове волосы. Пленка, записанная в далекой Северной Каролине, хотя и уступала по качеству отечественной, но слова можно было разобрать все. Когда запись окончилась и сработал "автостоп", Козлов долго еще не мог прийти в себя и все ходил из угла в угол по кабинету, незаметно для себя переходя на строевой шаг. Услышанное никак не могло уложиться у него в голове.
      - Откуда это у вас? - спросил он наконец.
      - Евлампий* прислал, - сообщил Семинард. - Он нашел это в Майами, штат Флорида, в бачке для мусора около отеля "Хилтон". Кассета лежала в кармане старых ковбойских брюк.
      - Невероятно, невероятно! - повторял Козлов, не пересатвая ходить по кабинету. - Такой материал! Кто бы мог подумать!
      И вдруг он замер, как вкопанный, сраженный внезапной мыслью:
      - Это что же получается, что наши люди исследуют все помойки Америки?
      - Нет, не думаю, - возразил полковник. - Резоннее было бы предположить, что Евлампий просто хотел подобрать кое-какую одежду для себя. Впрочем, теперь это не имеет уже ровно никакого значения.
      - Вы идентифицировали кого-либо из говоривших? - спросил Козлов.
      - Не совсем, - Семинард достал из папки список. - Мы проверили по своим каналам: Уорбиксов в ЦРУ четверо (если, конечно, речь идет о ЦРУ), из них двое в интересующей нас службе - Джеймс и Джо.
      - Они родственники?
      - Более того, они единоутробные братья-близнецы, и это существенно затрудняет наши поиски
      - Или наоборот, облегчает: двух одинаковых людей легче искать, чем одного, - предположил капитан.
      - Возможно, вы и правы, - задумчиво проговорил Семинард. - Что же касается Сэма, то здесь гораздо сложнее. Сэмов в ЦРУ около пятидесяти, не говоря уже о ФБР, причем почти четверть из них работает в русской службе. А ведь именно одного из них следует ожидать в Москве...
      - А этот артистишка?
      - Теодор Фрайер? И здесь ничего, - покачал головой полковник. - Мы проверяли такой нигде не числится. Судя по всему это его... хм... сценический псевдоним.
      - Не густо, - согласился Козлов. - Единственный, про кого можно сказать что-то определенное, это товарищ Кастро.
      - Не считая Ленина, - добавил Семинард.
      Оба помолчали, полковник закурил "Стрелу". Козлову тоже хотелось курить, но он не осмелился без приглашения. Что-то никак не давало ему покоя, но что именно?..
      - А что можно сказать о времени записи? - спросил он.
      - Эксперты пока не дали точной оценки, если такая вообще возможна. Но можно сказать наверняка, что в этом году.
      - Откуда такая уверенность?
      - Кассета этого года выпуска.
      - Если следовать логике, - стал размышлять Козлов, - речь идет о поре летних отпусков.
      - Говорят, во Флориде круглый год лето, - вздохнул Семинард.
      - Сейчас у нас пятница, - Козлов покосился на именные часы с календарем. - До ноябрьских праздников - двадцать дней. - он замялся, - И все же я уже сейчас рискнул бы проверить...
      - Вы имеете в виду... - осторожно начал полковник.
      - Да! - Козлов снова принялся расхаживать из угла в угол. - Именно это я и имею в виду. Я, конечно, понимаю всю щепетильность вопроса, и все же я считаю, что проверка необходима.
      - Да, но что вы предлагаете?! - Семинард заранее начал потеть.
      - Ну, например, для проведения медицинских опытов.
      - Каких опытов? - схватился за голову Семинард. - Это же не кролик, елки зеленые! Или вы хотите схлопотать по шапке?
      - Ну придумайте что-нибудь другое: замену галстука, или подушки, бронированного стекла, поставьте скрытую камеру, наконец! Ведь ежели это живой человек, должен же он что-то есть! - Козлов остановился под портретом Дзержинского.
      Взгляд первого чекиста страны был тяжел, но справедлив.
      "И все-таки что-то здесь не так, - стучала в голове капитана мысль, Как-то все слишком просто."
      - Хорошо, - сдался полковник. - Я подумаю насчет проверки. А в ваши обязанности, капитан, входит контроль за Красной площадью, вернее, руководство этим контролем. Особое внимание обратите на ночное время. Я связался с начальником Кремлевского гарнизона, он обещал увеличить почетный караул до четырех человек, плюс специально натренированная собака.
      - Собака? - растерянно пробормотал Козлов. - Зачем собака?
      - На всякий случай. - пояснил Семинард. - Специально натренированная собака может просидеть вместе с остальными целый час без движения. Кроме того: наши снайперы на крыше ГУМа и постоянное патрулирование Красной площади с воздуха двумя-тремя вертолетами.
      - За что же отвечаю я? - растерялся Козлов.
      - Вы, капитан, лично освечаете за поимку этого самого Сэма вмесе с его импотентом-комедиографом и за доставку их живыми или мертвыми к нам на беседу. Особое внимание обратите на то, чтобы ни одного слова не просочилось в печать.
      - В этом можете не сомниваться, - заверил полковника Козлов.
      - Как сказать, - Семинард постучал согнутым пальцем по столу. - И еще: с этого дня вам не следует появляться на Лубянке, держите связь через "сапожника" на Арбате. Может, будет что-нибудь новенькое для вас. Я лично послал шифровку Евлампию, чтобы он еще порылся по помойкам. Неплохо было бы получить еще одну кассету с записью их второго разговора, ну там, где будут объявлены явки и прочее.
      - Еще одну кассету... - повторил Козлов, и тут его осенило. Ну конечно же! Как он не догодался раньше! Это же абсолютно очевидно! От своей догадки Козлов даже побледнел.
      Полковник, заметив это, спросил с тревогой в голосе:
      - Вам нехорошо, капитан? Дежурный! - гаркнул он в селектор. - Воды, живо!
      - Не надо воды, товарищ полковник. - остановил его Козлов. - Мне хорошо. Мне отлично! Просто я подумал...
      - Подумал? - удивился Семинард. - О чем же?
      - Просто я подумал о том, что все это "утка".
      - Где утка? - не понял Семинард и посмотрел в окно.
      - Здесь "утка". Обыкновенная "утка" - дезинформация!
      На этот раз побледнел Семинард.
      Распахнулась дверь, и в кабинет влетел запыхавшийся дежурный со стаканом в руке:
      - Кому воды, товарищ полковник?
      - Мне. - Семинард медленными глотками осушил стакан, отослал дежурного. - Что вы такое плетете, Козлов?!
      - Давайте рассуждать с позиций вероятного противника, - капитан сел на стул. - Откуда взялась эта кассета?
      - Евлампий прислал, - неуверенно проговорил полковник.
      - Верно. А как она попала к Евлампию?
      - Вы что же подозреваете Евлампия?! - грозно ощерился Семинард. - Да он вот с ним начинал! - полковник ткнул пальцем в Дзержинского, - С сорок шестого года безвыездно в Америке! Вы тогда даже в штаны не писали!
      - Да упаси Господи! - Козлов замахал руками. - Евлампий здесь ни при чем. Он действительно нашел кассету на помойке. Другой вопрос, как она туда попала?
      - Как? - растерялся Семинард.
      - Вот именно, - как? Ведь эту кассету записал либо кто-то из двух разговаривавщих, либо кто-нибудь третий, которого мы не знаем.
      - Товарищ Кастро?.. - предположил полковник.