Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации

      Появился молчаливый Лупиньш.
      - Крошка моя, - Обратился к нему Стерлингов. - Будь так любезен, протопи баньку. И свари нам с мистером Розенблюмом, пожалуйста, кофе. Вам с коньяком? - повернулся он к советологу.
      Тот кивнул.
      - Значит, два маленьких тройных и один коньяк. Все, малыш, иди.
      Лупиньш удалился.
      - Ну, что ж, - Стерлингов встал. - Туалет, ванная - внизу, махровый халат - в шкафу. А я пойду прослежу, чтобы кофе не убежал. - И он вышел.
      Чрез пятнадцать минут Стадлер был готов. Стерлингов уже ждал его в гостинной, на подносе дымил ароматный кофе, соблазнительно мерцал коньяк.
      - Вот так-то горазддо лучше, - Стерлингов окинул советолога взглядом. - Присаживайтесь.
      Стадлер сел в кресло напротив.
      - Пожалуйста, гамбургеры, - пододвинул блюдо Стерлингов. - Очень вкусно, рекомендую.
      - Благодарю, - покачал головой Стадлер. - Это пища биороботов из серии "как набить брюхо за пять минут". Все негры Америки без ума от гамбургеров.
      - Вот как? - Стерлингов остановил бутерброд на полпути ко рту. - А что же едят бизнесмены?
      - Ну, бизнесмены, - заважничал Стадлер. - Бизнесмены едят хорошо и разнообразно: один день - рыбу, другой - фрукты, третий - шпинат, потом вообще ничего не едят - разгрузочный день, затем опять рыбу...
      Стерлингов записал рацион в блокнот:
      - А мясо?
      - Мясо - вредно! - советолог пригубил коньяк.
      Стерлингов вздохнул и положил гамбургер на поднос, взял сигару:
      - Курите.
      Стадлер понюхал: дорогие.
      - А как насчет партии в шахматы? - спросил Стерлингов.
      - В шахматы? - удивился сооветолог. - С удовольствием.
      Он очень неплохо играл и даже занял третье место на первенстве русской службы ЦРУ, пропустив вперед лишь братьев Уорбиксов, при этом было не исключено, что за обоих играл кто-то один.
      Стерлингов тем временем достал доску красного дерева и изящные фигуры слоновой кости в оригинальном исполнении. Пешки были выполнены в виде рядовых милиционеров, слоны - в званиях майоров, и венчали скульптурную группу короли - пузатые генералы КГБ.
      - Это мне Максим из зоны прислал, - пояснил Стерлнгов. - У них там такие умельцы сидят, что хочешь сделают. Жаль только, никому показать нельзя: донесут. Вот и лежат без дела, пылятся. Я-то в шахматы не очень...
      - Могу предложить фору: коня и две пешки, - захорохорился советолог.
      - Нет, спасибо, Филипп. Не возражаете, если я буду называть вас так? А меня зовите просто Эд. Договорились?
      - Хорошо, Эд.
      Они разыграли фигуры. Белые выпали Стерлингову. Он отхлебнул кофе и зашел е2-е4.
      "Оригинально", - подумал Стадлер и двинул свою пешку навстречу вражеской.
      Вскоре стало ясно, что Стерлингов разыгрывает дебют четырех коней. Стадлер предпочел староиндийскую защиту. Подобное начало уже имело место в поединке между Алехиным и Капабланкой в 1921 году.
      - Я вас хотел спросить, Филипп, - произнес Стерлингов, жертвуя пешку. - Обдумали ли вы мое предложение?
      "Рисково играет, - смекнул советолог. - Люблю таких."
      А в слух сказал:
      - Ваше предложение, Эд, конечно заманчиво, но меня оно не привлекло.
      - Отчего же?
      Стадлер задумаося. И было от чего: с одной стороны, на его левом фланге возникла брешь в обороне, с другой - разговор принимал все более щекотливый характер. Надо было что-то решать. Табачный дым стелился над доской, сигара в руке Стадлера подрагивала.
      - Я думаю, у меня есть основания вам доверять, - сказал он.
      - Мне тоже так кажется, - ответил Стерлингов.
      - Тогда у меня к вам будет ряд вопросов. - Советолог пошел на размен фигур. - Вы говорили, что не любите Советскую власть.
      - Да, подтвердил Стерлингов. - Более того, я ее ненавижу по причине хорошо вам известной. Вам шах.
      - Я вижу, - Стадлер закрылся ладьей. - Кто ваши соседи по даче?
      - Писатели, - усмехнулся Серлингов. - Этот дом я приобрел за бесценок у одного спившегося драматурго. И если ваш вопрос касается конфеденциальности нашей беседы, то можете быть абсолютно уверены, что никто из посторонних нас не услышит.
      Стадлер допил коньяк. Что он, собственно, теряет? Ему нужен помощник, хороший, надежный помощник. На Хэриса надежды нет, это понятно7 А этот подпольный миллионео?.. Советолог узнал о нем достаточно много, чтобы тот мог безнаказанно заложить его, Стадлера, органам. Ну, откажется он в крайнеем случае. Ну и что? Может, посоветует, к кому обратиться. Стадлер в задумчивости блуждал конем между фигур противника.
      - Что-то вы стали ошибаться, - огорчился Стерлингов, отбирая коня. Вторая по-глупому проигранная фигура.
      - Извините, - Стерлингов встал, распахнул окно. - А, Федор Михалыч, рад вас видеть. Вы по какому делу?
      - Эдуард Николаевич, червончик бы, голова раскалывается.
      - Рад бы, Федор Михалыч, да не могу.
      - Да вы не думайте, мне всего-то дня на три, повесть уже в набор пошла, осталось гонорар получить...
      - Сожалею, Федор Михалыч, на никак. Сам поиздержался. - Стерлингов захлопнул окно.
      - Вот так каждый день. Житья от этих литераторов нет, - пожаловался он. - Нуте-с, на чем же мы остановились? Вас не заинтересовало мое предложение. Почему же?
      - Потому что я не покупаю пушнигу.
      - Вот как? - изумился Стерлингов. - Это уже интересно...
      - Я не покупаю пушнину, - повторил Стадлер. - И вообще не занимаюсь коммерцией, у меня иное кредо.
      - Так, так, - Стерлингов произвел рокировку. - Это еще интересней.
      - И тем не менее , - проговорил советолог, - Вы имеете шанс подзаработать, и не мало, при минимальных усилиях с вашей стороны.
      - Интересная ситуация, - Стерлингов рассматривал шахматную доску. Но не в вашу пользу.
      - Вы что, не понимаете меня? - раздраженно осведомился Стадлер.
      - Отчго же, - сказал Стерлингов, не отрывая глаз от фигур. - Подзаработать - это хрошо. А немало подзаработать - еще лучше. Вам шах. С "вилкой".
      Стадлер посмотрел на доску и подумал:
      "Да он какой-то шахматный маньяк..."
      - Послушайте, Эд! - сказал он. - У нас очень серьезный разговор, а вы все время отвлекаетесь. Меня это раздражает. давайте отложим партию.
      - Ни в коем разе! - запротестовал Стерлингов. - У меня как раз зародилась одна интереснейшая комбинация!
      - В таком случае я сдаюсь, - Стадлер положил своего генерала КГБ набок. - Для пользы дела.
      - Жаль, жаль, - смахнул остатки фигур с доски Стерлингов. У вас еще был шанс на ничью, вы им не воспользовались. Итак, чем же я могу быть вам полезен?
      - Мне нужен доступ в Мавзолей.
      - Доступ в Мавзолей? Что может быть проще! Придите пораньше, займите очередь, часа через полтора попадете.
      - Нет, - мотнул головой Стадлер. - Мне нужен доступ туда в ночное время.
      - Вот оно что, - Стерлингов взял вторую сигару. - Но зачем?
      - А это, Эд, не должно вас волновать. Либо вы помогаете мне и получаете причитающийся вам гонорар, либо мы расстаемся и забываем об этом разговоре.
      - У меня несколько иной расклад, - не согласился Стерлингов. - Или вы полностью мне доверяете, и я вам помогаю, или мы ограничиваемся баней, а затем вы в одиночестве бьетесь чисто вымытым лбом о гранитные плиты Мавзолея в надежде пробитьт в них брешь. Вам решать.
      Стадлер колебался, но недого.
      - Хорошо, - он вздохнул и вкратце изложил суть дела. Стерлингов внимательно слушал, попыхивая дымком и изредка задавая вопросы.
      - А этот Скойбеда, - спросил он. - Такой уж неприступный утес?
      - И не говорите, - развел руками советолог, - не человек, а одна сплошная идея. Сало да гербарий - вот и все интересы , уцепиться не за что.
      - Гербарий? - переспросил Стерлингов.
      - Да, гербарий. Я даже прихватил из Америки один такой, но думаю, зря.
      - А я думаю - нет, - возразил Стерлингов. - Я, кажется, кое-что придумал. Вам не составит труда нанести на ваш гербарий некую маленькую надпись ?
      - Какую надпись? - не понял Стадлер.
      - Дарственную. Ну, например, "Дорогому тов. Скойбеде от сотрудников ЦРУ в память о совместной деятельности"?
      - Да, но...
      - И никаких "но"! Где этот гербарий?
      - В гостиннице.
      - Прекрасно! Сегодня же вы его надписываете и передаете мне. А пока я позвоню одному человеку.
      Стадлер задергался.
      - Не волнуйтесь, - успокоил его Стерлингов. - Он не работает в органах, зато вам будет весьма полезен.
      Он снял трубку, набрал номер.
      - Ефим Львович, это вы? Добрый день... Как сердечко, не беспокоит? Ефим Львович, миленький, не соблаговолите ли подскочить ко мне в Переделкино, машину я пришлю... заранее благодарю, до встречи.
      - Ну Вот, - обратился он к советологу, - все в порядке. - И, поймав вопросительный взгляд, добавил: - Успокойтесь, Фил, я вам все объясню...
      Лопнуло со звоном стекло, и в комнату влетело средних размеров яблоко.
      - Айвар хочет сказать, что баня готова, - пояснил Стерлингов. - Но малыш опять переусердствовал в выразительных средствах. Пойдемте, Филипп, пар костей не ломит.
      Через полтора часа оба, распаренныне и разомлевшие, сидели на террасе и пили чай с заварными пирожными. Послышался шум подъехавшей машины. Стадлер посмотрел в окно: из серебристого "Мерседеса" вылез Лупиьш и, распахнув заднюю дверь, выпустил небольшого роста человечка с кейсом в руке.
      - А вот и наш друг, - сообщил Стелингов. - Быстро, однако.
      Внизу заскрипела дверь, раздались шаги по лестнице и человек с кейсом показался в дверном проеме.
      - Ефим Львович Кепарасик, - представил вошедшего Стерлингов. - Прошу любить и жаловать.
      - А это, - указал он на Стадлера, - мой американский друг, мистер Розенблюм.
      У Кепарасика оказалось очень подвижное живое лицо и костлявая рука. Пока он с усердием тряс ладонь советолога, лицо его поочердно озарялось изумлением, благоговением и восторгом.
      - Вы к нам по делу , или как? - спросил Кепарасик, стараясь заглянуть Стадлеру в глаза.
      - Или как, - ответил тот, растирая ладонь.
      - Мистер Розенблюм - врач, - выручил его Стерлингов. - Он изучает влияние различных препаратов на организм. И я подумал, что вы, Фима, сможете быть полезны ему.
      - О Боже, о чем разговор! - вскричал Кепарасик, и лицо его стало воплощением полного счастья. - Всем, чем могу, мистер Розенблюм, всем, чем могу!
      - Ефим Львович тоже в какм-то смысле доктор, - сказал советологу Стерлингов. - Но это его хобби. В основном же он - химик, причем, смею заметить, химик гениальный.
      - Ох, зачем же вы мне так льстите, - потупил взор Кепрасик. - Я лишь один из многих...
      - Пусть нас рассудят потомки, - философски заметил Стерлингов. - А вы , Филипп, не стесняйтес, попросите доктора продемонстрировать свое богатство.
      - Э-э-э... Ефим... Э-э-э... - начал Стадлер.
      - Док! - бросился ему на выручку Кепарасик. - Зовите меня просто док!
      - Хорошо, док, - пробормотал Стадлер.
      Кепарасик положил свой кейс на стол, щелкнул замками. Взору советолога открылось неимоверное число рзноцветных ампул, с маниакальной педантичностью разложенных каждая по своему кармашку. Кепарасик, горделиво выпятив грудь, стоял, ожидая реакции. Стадлер молчал.
      - Превосходно, превосходно! - восхитился Стерлингов. - Доктор Розенблюм просто слегка озадачен, что перед ним ампулы, он привык иметь дело с таблетками, так ведь, Филипп?
      Советолог неуверенно кивнул.
      - Ему нужны кое-какие комментарии, - продолжил Стерлингов. - Западная система образования способна дать лишь весьма поверхностные знания. Вместо того, чтобы содрать с них побольше денег.
      - Да-да, конечно, - посочувствовал Кепарасик, и на лице его собрались тысячи морщинок. - Я сейчас все объясню. Эти штучки предназначены для внутренних инъекций и содержат психотропные вещества. С их помощью можно лишить человека возможности управлять собой, превратить его в сомнамбулу. Вот это, к примеру, - он указал на красные ампулы, - метапроптизол, или так назыаемое "лекарство против страха", это - "сыворотка правды", с ее помощью у человека развязывается язык, это - "эликсир отчаяния", это - "вакцина памяти"...
      Стадлер смотрел в кейс как баран.
      - Замечательно, просто великолепно! - подал голос Стерлингов. - Мистер Розенблюм выразил желание купить у вас всю эту коллекцию вместе с кейсом и инструкцией по эксплуотации.
      Кепарасик со Стадлером одинаково изумленно уставились на него:
      - Купить?!
      - Да, купить. Не знаю, чему вы оба так удивлены. Сколько вы дадите за это деноег, Филипп?
      Стадлер стал переминаться с ноги на ногу.
      - Не мелочитесь, мой друг, - подзадорил его Стерлиногов. - Овчинка стоит свеч.
      - Шестьдесят пять рублей, - выцедил наконец советолог.
      - Мистер Розенблюм предлагает вам четыре тысячи пятьсот долларов, сообщил Стерлингов Кепарасику.
      - О, Боже! - советолог упал в кресло.
      Кепарасик тоже зашатался , но остался стоять, упершись ногами в стол.
      - Мне остается только поздравить вас с удачно свершившейся сделкой, господа-товарищи, - заключил Стерлингов. - Деньги, Фима, получите сегодня же.
      Терраса поплыла перед глазами Стадлера и он лишился чувств.
      - Это от счастья, - пояснил Стерлингов. - Сделайте ему укольчик, и можете ехать в банк, Фима.
      Сзади раздался грохот. Стерлингов обрнулся: доктор Кепарасик лежал на полу, неестественно вывернув ноги.
      - Боже, какие мы нежные, - усмехнулся Стерлингов и, приоткрыв дверь, крикнул: - Айвар, детка, где у нас нашатырь?
      ГЛАВА 14
      Москва. Проспект Вернадского, д.54. 4-х комнатная квартира на третьем этаже. Первый день ноября. Полпервого ночи.
      В гостинной, за журнальным столиком - генерал-майор Скойбеда. На нем выношенное на коленях трико и шлепанцы без пяток. Жена и дети давно спят, Скойбеда подклеивает листья ясеня в гербарий.
      В дверь позвонили.
      - Кого еще черти по ночам носят? - буркнул Скойбеда и пошел в прихожую.
      - Кто это? - спросил он, приложившись ухом к замочной скважине.
      - Валерий Михайлович, это Семинард, - послышалось из-за двери. - Открой, дело есть.
      - Ты шо, Жорка, спятил? Полпервого пробило, - Скойбеда открыл.
      На пороге стояли трое: один двухметровый с бычьей шеей и недобрым лицом, второй - улыбающийся, симпатичный, в черных очках. Третьего Скойбеда рассмотреть не успел: двое первых цепко схватили его за руки. Он хотел закричать, но этот третий, которого он не разглядел, вонзил ему в шею небольшой шприц. Генерала стало неодолимо клонить ко сну...
      - Мама дорогая, - прошептал он прежде, чем отключиться.
      - Четко сработано, - похвалил Стадлера Стерлингов. - Вы что, оканчивали курсы медсестер?
      Советолог не ответил, у него дрожали губы.
      - Значит так, - распорядился Стерлингов. - Держите его, Филипп, только крепко - ну и здоров же, кабан! - А я сейчас...
      Он снял ботинки и в носках прошел в гостиную, огляделся, подошел к секретеру, достал из-за пазухи большой синий альбом в твердой обложке, сунул его на полку рядом с дюжиной таких же и только после этого вернулся к двери.
      Стадлер с Лупиньшем по-прежнему держали Скойбеду подмышки, причем первый уже выбился из сил.
      - Все, уходим, - Стерлингов обулся и вытер половой тряпкой следы на лестнице. - Несите осторожно, нам не нужен труп.
      В "мерседесе" все трое перевели дух.
      - Полдела сделано, - проговорил Стерлингов. Он сидел рядом с водителем, вполоборота. - Но надо поторопиться: у нас в запасе 4-5 часов, не больше.
      Лупиньш включил зажигание, мотор еле слышно заурчал.
      - Давай, малыш, жми, - сказал ему Стерлингов.
      Сзади, раскинувшись на все сиденье, смачно храпел Скойбеда. Прижатый им к самой двери Стадлер нервно разминал сигарету.
      "Мерседес", попетляв по ночным улицам, вышел на прямую, и, со скоростью в полтора раза превышающую разрешенную, полетел в сторону Переделкино.
      - Вроде бы все тихо, - прислушался Стерлингов, когда автомобиль затормозил у его двухэтажки. - Туши фары, крошка.
      Скойбеду бережно перенесли в одну из комнат, и уложили на диван.
      - Он так храпит, что разбудит всех соседей, - выразил опасение советолог.
      - Ничего, соседи спят крепко, - Стерлингов достал из шкафа кейс Кепарасика. - Я думаю, вы не будете возражать, если я запишу вашу беседу на пленку?
      - Зачем? - запротестовал Стадлер.
      - Для вашей же пользы, - успокоил его Стерлингов. - Если этот кабан что-нибудь и вспомнит, что само по себе маловероятно, то вы предъявите ему эту пленочку и отобьете у него тем самым всякое желание бежать на Лубянку.
      - Вы так думаете? - все еще колебался советолог.
      - Убежден!
      - Ну хорошо. Ему уже можно ввести сыворотку?
      - Погодите чуток, введете, когда он начнет просыпаться. - Стерлингов достал из того же шкафа видеокамеру. - Айвар, подойди-ка сюда. Видишь эту дырочку? Приложишься к ней глазиком, так, чтобы видеть того дядьку на диване, нажмешь по моей команде вон ту кнопочку и будешь держать, пока я не скажу "хватит". И ни в коем случае не поворачивай эту штуковину в мою сторону, а то взорвется! Ты понял меня, малыш?
      - Я-я.
      Скойбеда на диване зачмокал губами и стал открывать глаза.
      - Давайте! - подтокнул советолога Стерлингов.
      Тот переломил две ампулы с сывороткой правды и наполнил 10-кубовый шприц. Стерлингов высоко закатал рукав скойбедовского трико и попытался перетянуть тому жгутом предплечье.
      - Черт! - выругался он. - Жгута не хватает.
      Пердплечье перетянули ремнем Стадлера. На могучей руке генерала вздулись вены. В его уже широко распахнутых глазах читалось недоумение.
      - Шо це такэ? - вымолвил он. - Хто это? Вы хто?
      - Друзья, - Стадлер вогнал генералу в вену все 10 кубов.
      Реакция наступила через несколько секунд. По телу Скойбеды растеклась нега, лицо приняло умиротворенный вид. Он начал бормотать что-то невнятное, то улыбаясь, то хмурясь, напоминая собой тихого идиота.
      - Жми! - приказал Лупиньшу Стерлингов.
      Чуть слышно заработала камера.
      - Шо ж ты, сынку, до мазанки нэ йдешь? Рубон стынет, - необычайно высоко и певуче заговорил вдруг Скойбеда.
      - Что это он? - испугался Стадлер.
      Стерлингов пожал плечами.
      - Ах, Валерка, шалопай этакий, опять портки подрал?! Ща задам тебе порку! - Пробасил генерал, хмуря лоб.
      - Это он детство вспоминает, - догадался Стерлингов. - Не надо ему мешать.
      Еще некоторое время Скойбеда нес всякую бредятину, потом затих.
      - Валерий Михайлович, - позвал Стерлингов. - Вы меня слышите?
      - Слухаю, слухаю, - подтвердил Скойбеда.
      - Валерий Михайлович, вы кто?
      - Кто, кто... Хрен в пальто, будто сам не знаешь.
      - Потрудитесь отвечать на вопросы, - повысил голос Стерлингов.
      - Скойбеда я, - ответил генерал. Кличуть Валерой, по батьке - Михалыч.
      - Сколько вам лет?
      - Пятьдесят три.
      - Где вы работаете?
      - Осеменителем на свиноферме. Ха-а-а-а-а!..
      - Вы лжете! Я еще раз спрашиваю, где вы работаете?
      - В Кремле, - сдался Скойбеда.
      - Кем?
      - Комендантом.
      - Сколько у вас детей?
      - Трое.
      - А в анкете написано - два, - подал голос Стадлер.
      - Вы опять нас обманули, - вздохнул Стерлингов. - Зачем?
      - Я не обманывал. Третий внебрачный в Мухаперске остался.
      Стерлингов задумался над следующим вопросом.
      - Опишите вашу первую брачную ночь с женой. - попросил он.
      - А сало дадите? - спросил Скойбеда.
      - Что? - не понял Стадлер.
      - Сало дадите - расскажу, - пояснил генерал.
      - Сильная натура, - уважительно заметил Стерлингов. - Его "Эго" до конца не подавлено. Вколите ему еще пару кубиков.
      Стадлер вколол.
      - Сволочи! - обиделся Скойбеда. - Шо вам, сало жалко?
      - Отвечайте на вопрос, - напомнил Стерлингоа.
      - Да шо отвечать-то? - нахмурился генерал. - Я на свадьбе так надрался, шо еле до койки дополз. Уснул як убитый, вот и вся брачна ночь.
      - Ну что ж, - заключил Стадлер. - По-моему, все нормально, можно переходить к делу.
      - Я с вами согласен, - подтвердил Стерлингов и обратился к Скойбеде:
      - Сейчас Валерий Михалыч, мы зададим вам еще ряд вопросов. Вы готовы?
      - Готов як пионэр, ха-а-а-а-а!
      - Скажите, Мавзолей на Красной площади подпадает под вашу юрисдикцию?
      - Шо?
      - Я имел в виду, на вашей ли он территории?
      - На чьей же еще?
      - И вы, должно быть, хорошо знаете свою территорию?
      - Як свои пять пальцев.
      - Хорошо. Ответьте на такой вопрос: как можно попасть в Мавзолей?
      - Через вход.
      - А еще?
      - Через выход.
      - А где выход?
      - Там же, где вход. Ха-а-а-а-а!..
      - А нет ли другого пути?
      - Нема.
      - А вы не лжете?
      - Лжу! Есть еще подземный ход, но это государственная тайна.
      - Мы никому не скажем, - пообещал Стерлингов. - Куда ведет этот подземный ход?
      - Одним концом в Мавзолей, другим - на территорию Кремля.
      - Куда конкретно?
      - А вы точно никому не скажете?
      - Нет.
      - Дайте слово коммуниста.
      - Держите, - Стерлингов протянул ему свежий номер "Правды".
      - Подземный ход начинается с люка под Царь-колоколом.
      Стадлер со Стерлинговым переглянулись.
      - Я слышал , он очень тяжел, - проговорил советолог. - Без крана не поднять.
      - Ха-а-а-а! - заржал Скойбеда. - Там же муляж з алюминия, 50 кило, не больше, полый внутри, я одной рукой подымал!
      - Хорошо. А как можно проникнуть на территорию Кремля?
      - Через забор, ха-а-а-а!..
      - Перестаньте валять дурака, - рассердился Стерлингов. - Там нужен специальный пропуск?
      - Да, за моей подписью.
      - И вы нам его сейчас выпишите, - предположил Стерлингов.
      - Выписать-то я выпишу, только вас все равно не пропустят.
      - Почему?
      - Без печати недействителен.
      - А если мы достанем печать?
      - Опять не пустят.
      - Почему?
      - А вы пароля не знаете.
      - А какой там пароль?
      - Каждый день новый.
      - Да, - почесал голову Стадлер. - Что же делать?
      - А другого способа нет? - спросил он у Скойбеды.
      - Как же, есть, - отозвался тот.
      - Ну же?
      - Не понукай, не запряг. Можно пройти через другие ворота там днем вход свободный.
      - Тьфу ты! - сплюнул Стерлингов. - Что же вы нам головы дурите?!
      - Сами вы себя дурите - огрызнулся генерал.
      - Ладно, - Стерлингов задумался. - И последний вопрос: где отключается сигнализация в самом Мавзолее?
      - Нигде, - ответил Скойбеда. - Нема там никакой сигнализации.
      - Опять врете?
      - Да правда, нема! Все вы, дураки, думаете, шо она там е, а яе нема там, ха-а-а-а...
      - Ладно, отдыхайте, - разрешил Стерлингов, посмотрев на часы: без десяти четыре, пора отвозить Скойбеду назад.
      - А як же сало? - законючил генерал.
      - Айвар, малютка, - обратился Стерлингов к Лупиньшу, - дай-ка камеру мне, а сам сходи принеси ломтик шпика гостю.
      - Не хочу шпика! - запротестовал Скойбеда. - Хочу сало.
      - А что, есть разница? - удивился Стерлингов.
      - Разница большая: то шпик, а то сало.
      - Сала нет. Будете шпик?
      - Буду.
      Лупиньш вышел.
      - А вы, Филипп, - обратился Стерлингов к Стадлеру, - сделайте еще один укольчик. Вон та синенькая ампула сотрет у него из памяти все сегодняшние события.
      - Но сперва - шпик! - потребовал генерал.
      - Ладно, ладно, - успокоил его Стерлингов. - Шпик, так шпик...
      В 8-30 утра Стадлер позвонил Хэрису домой. Длинные гудки казались нескончаемыми, затем трубку сняли.
      - Алло? - позвал советолог.
      На том конце провода молчали.
      - Алло! - повторил Стадлер. - Джим, это ты?
      - Кто говорит? - послышался наконец хриплый женский голос.
      - Мне нужен Джим Хэрис. - Сказал Стадлер. - Я туда попал?
      - Не знаю, - услышал он в ответ.
      - То есть?..
      - Я понятия не имею, как его зовут, - объяснила женщина. - Опишите, как он выглядит, и тогда я скажу вам, он это или нет.
      - Ну, такой, среднего роста, волосы темные, под глазами - мешки, здесь на щеке - родинка, - Стадлер показал где, будто бы женщина могла видеть.
      - А на заднице бородавки у него нет? - спросила она.
      - Откуда я знаю? Да еще, - вспомнил Стадлер, - "Беломор" курит.
      - Да это он, согласилась женщина. - Но он спит.
      - Разбудите! - потребовал Стадлер. - Скажите, что звонит его друг Филипп по чрезвычайно важному делу.
      Женщина ушла. Стадлер потер красные от бессонницы глаза и принялся ждать. В трубку было слышно, как на том конце ругаются и роняют мебель. Затем послышались шаги.
      - Алло? - сказала женщина. - Ты еще здесь? Он сказал, чтобы ты убирался к чертовой матери.
      Раздался смех и короткие гудки. Советолог положил трубку на рычаг. Минут 10 сидел без движения, потом подошел к окну. Мутное ноябрьское утро казалось куда более тоскливым, чем на самом деле. Этот ублюдок Хэрис мог свести на нет все его усилия.
      Вошел свежевибритый, пахнущий хорошим одеколоном Стерлингов. Увидев застывшего в раздумьях Стадлера, он улыбнулся:
      - Филипп, рацию найдете в сарае, в бочке с квашеной капустой. И выше голову, дружище!
      Советолог в изумлении оглянулся, но Стерлингов уже вышел.
      ГЛАВА 15
      Москва. Парк Сокольники. 2 ноября. 17-25 по моск. времени.
      По боковой аллее парка, сторонясь взглядов прохожих, крадучись, пробирается капитан Козлов. Воротник его прорезиненного плаща поднят, руки в карманах, рыжие усы подозрительно топорщатся. Яйца и сухари, выданные ему Плехановым, подошли к концу, и Козлов принял решение зайти домой пообедать.
      Только бы дома кто-нибудь был, думал Козлоов. Его ключи от квартиры вместе с другими вещами остались на складе. Оказавшись в подъезде своего ведомственного дома, капитан в три ступеньки рысью одолел шесть этажей, замирая от каждого шороха. На глаза любопытных колег-соседей попадаться было нельзя. Вот уже и знакомая дверь. Козлов позвонил. Отркыл тесть инженер на пенсии - и, взглянув, испуганно отшатнулся:
      - Ой, кто это?
      - Это я, Афанасий Микитовнч, - прошептал Козлов. - Люда дома?
      - Сколько раз тебе повторять можно, - ощерился тесть, - не Микитович, а Микитич. Усищи-то какие отрастил! А шлялся-то где?
      Козлов ответить не успел. Из боковой комнаты выбежала зареванная жена и с воем бросилась ему на шею.
      - Лешенька, родненький, хорошо хоть ты пришел!
      - Тихо! - капитан зажал ей рукой рот. - Я на задании.
      - Знаем мы твои задания, - угрожающе проворчал тесть. - Наукой бы лучше занялся.
      Жена высвободила рот и заголосила пуще прежнего:
      - Горе-то какое, Лешенька, горе-то какое!
      - Да что случилось-то? - Козлов впихнул ее внутрь прихожей и захлопнул дверь. - Ты можешь сказать по-человечески?
      Но Люда лишь зарыдала, шумно и с привываниями, слезы брызнули Козлову на плащ.
      - Да Господи ты Боже мой! - взмолился капитан. - Афанасий Микитович, может хоть вы объясните?
      - Дмитрий Алексеевич пропал. - сказал тесть.
      Капитан, из-за склонности родственника, называть всех по имени отчеству, даже не понял поначалу, что речь идет о его, Козлова, сыне. Лишь спустя секунд десять до него дошло.
      - Как пропал? - переспросил он и сел на ящик для обуви.
      - Встань с ящика, тюфяк! - зашипел тесть. - Сломаешь, кто чинить потом будет?
      Козлов встал.
      - Да как пропал? - повторил он вопрос.
      - Как-как, - передразнил тесть. - Как дети пропадают? Пошел гулять и не вернулся.
      Капитан Козлов вытер холодный пот со лба. Гигантским волевым усилием он отдвинул отцовские чувства на второй план. В нем заговорил оперативный работник.
      - Так, Люда, - сказал он бестрастным тоном. - Сейчас пойдешь в комнату, там успокоишься, и все мне расскажешь.
      - А со мной, стало быть, разговаривать не желаешь? - надул щеки тесть.
      - Принесите, пожалуйста, Люде воды. - попросил его Козлов.
      - Вот еще! - тесть удалился в свою комнату. За водой Козлову пришлось идти самому. Как только дверь за ним закрылась, тесть покинул свое убежище и прильнул ухом к замочной скважине.
      - Он пошел утром играть с ребятами в футбол, - вытерев слезы, стала рассказывать жена.
      - Во сколько? - перебил ее Козлов. - Мне нужно точное время.
      - Часов в 11 утра...
      - А точнее?
      - Точнее не знаю...
      - Хорошо, - Козлов произвел пометку в блокноте. - Дальше?
      - А дальше, - Люда всхлипнула, - дальше - пропал...
      - Откуда это известно? - усомнился Козлов.
      - Как - откуда? Обедать-то не пришел, - удивилась жена.
      - Ну и что? - пожал плечами Козлов. - Может, не хотел.
      - Ну да , возразила Люда. - Сегодня его любимые голубцы.
      Козлов записал и это.
      - И потом, - продолжала жена, - я у ребят спрашивала...
      - Ну-ну? - заторопил Козлов.
      - Ребята сказали, что два каких-то незнакомых дядьки подошли к нашему Митеньке, один взял его за плечо, а другой вроде бы достал какую-то карточку...
      - Так достал или "вроде"?
      - Вроде достал... Так вот, они по этой карточке сверились, потом взяли Митеньку под руки и повели к машине...
      - Что за машина?
      - Сказали что черная...
      - Либо "Волга", либо "Чайка", - сообразил капитан, - Ну, а потом?
      - Потом они уехали.
      - Куда?
      - Насколько я поняла, к центру.
      - Да, - Козлов потер виски. - Фактов мало. И как ты думаешь, зачем он им понадобился?
      - Чтобы шантажировать, - предположила жена.
      - Да что с нас возьмешь? - капитан нервно закурил. - У нас одно богатство - твой папа.
      Тот громко фыркнул за дверью.
      - Я уже устал повторять, чтоб вы не курили в квартире, - от возмущения тесть перешел на "вы". - Для данных целей предназначена лестница!