Тайна Лоринг-Чейза

В этой-то укромной беседке, пронизанной лучами заходящего солнца, и сидел мистер Шриг. Мягкий свет окутывал кроны деревьев розоватым ореолом. Но Шриг ничего не замечал. Глиняная трубка в его руке давно остыла.

Сыщик снова превратился в самого себя. На нем были тупоносые сапоги и знаменитая широкополая шляпа, а между ног стояла любимая узловатая палка. Бакенбарды исчезли, квадратная, начисто выбритая розовощекая физиономия, однако, утратила всегдашнюю безмятежность. Чело мистера Шрига бороздили глубокие морщины озабоченности. Глаза, равнодушные к красотам пейзажа, не отрываясь смотрели на носки сапог, а губы замерли, так и не вытянувшись для свиста. Наконец Шриг вздохнул, тряхнул головой и негромко позвал:

– Дэниэл!

Из дверей гостиницы тотчас вынырнул бесцветный человечек и припустил рысью по дорожке среди клумб к беседке. Добравшись до нее, остановился перед мистером Шригом и выжидательно мигнул невыразительными глазками.

– Я здесь, Джаспер.

– Угу, – сказал мистер Шриг, снова уставившись на носок своего сапога. – Дэниэл, если мистер Гиллеспи получил мою записку вовремя и успел на скорый почтовый, то должен прибыть в Льюис сегодня ночью, так?

– Вполне возможно, Джаспер.

– Угу. Тогда возьми лошадь с коляской – их можно нанять у Джима Крука – и съезди за мистером Гиллеспи.

– Будет исполнено, Джаспер! Что-нибудь еще?

– Ага! Скажи хозяину, чтобы принес мне пинту своего «старого»! Когда на душе у человека тяжело, Дэниэл, ничто так не утешит, как пинта старого эля… за исключением «Бесподобного» капрала Дика. А на душе у меня черным-черно.

Дэниэл поскреб свои серые бакенбарды.

– Это так не похоже на тебя, Джаспер.

– Ты прав, Дэн, но, видишь ли, убийство потрясло меня, расстроило все мои планы… Еще вчера, перед тем как сэр Невил взял да и позволил прикончить себя, в руках у меня было полностью законченное дело. Я собрал все доказательства, черт бы их побрал! Улик хватило бы на то, чтобы отправить на виселицу не одного, а дюжину преступников… только налаживай веревку да петлю пропускай… И надо же – выхватили из-под самого носа, так сказать. Душераздирающая история, Дэниэл, одно слово – душераздирающая!

– Да, Джаспер, это уж точно. Следовало его вздернуть! – кивнул человечек. – Жаль, очень жаль. Тяжелый удар для тебя. Судьба была к тебе неблагосклонна, все против тебя… Значит, пинту «старого»?

Случайно подняв сумрачный взгляд, мистер Шриг обнаружил, что по дороге к саду приближается еще одно действующее лицо, широкие и быстрые шаги которого свидетельствовали об энергии юности, а равно о смятенном состоянии духа.

– Две пинты! – поправил Шриг. – И сразу сгинь потом. Мне надо перекинуться несколькими словами вон с тем молодцом. А ты постой неподалеку и проследи, чтобы никто не вздумал подслушать, подсмотреть или сунуть сюда свой длинный нос.

– Так точно, Джаспер!

Кроткий Дэниэл послушно затрусил в харчевню, вскоре выскочил оттуда с двумя кружками в руках и, повинуясь кивку Шрига, исчез.

Подойдя ближе, Дэвид увидел поднятую над кустами узловатую трость, которой кто-то призывно помахал, и свернул к утопающей в цветах беседке, где и обнаружил сыщика в компании с двумя увенчанными пеной кружками.

– Ну, вот я и вернулся, – сказал он, пожимая протянутую руку.

– И слава Богу. А вас как раз дожидается пинта старого эля. Присаживайтесь и пейте на здоровье… Мое почтение!

Молодой человек жадно отпил сразу половину, поблагодарил и, пристроив кружку на колене, принял расслабленную позу. Помолчали. Потом Дэвид отвернулся и смущенно заговорил:

– Вы, наверное, недоумевали, куда я подевался…

– Нет, – ответил Шриг, качая головой. – Я недоумевал только, почему вы пропали так надолго.

Дэвид удивленно посмотрел на него.

– Значит, вы все знаете?

– Само собой, – усмехнулся сыщик и понизил голос. – Вы были в Лоринг-Чейзе.

– Но как?.. Откуда вы узнали? – От изумления Дэвид расплескал свой эль. – Кто вам сказал?

– Ваши башмаки, дружище. Допивайте-ка, а то все будет на полу!

– Башмаки? – повторил Дэвид, поглядев на них.

– Ага! – закивал Шриг. На правом только полподметки, а на левом она с дыркой.

– Точно! – сказал Дэвид, по очереди выворачивая ноги. – Ну, и что с того?

– Наблюдательность, друг мой! Прошлой ночью вы перелезли через стену и спрыгнули на мягкую почву, оставив весьма-а четкие отпечатки… Как видите, все до смешного просто. Ну, а раз уж вы там перелезли, логично предположить, что на этом не остановились, разве не так? – И мистер Шриг сфокусировал свой пронзительный взгляд на лодыжке Дэвида.

– Да, это логично.

– И направились к дому, правда?

Взгляд мистера Шрига скользнул вверх по колену Дэвида.

– Да.

– А может быть, даже проникли в дом…

Взгляд Шрига подкрался уже к верхней пуговице жилета.

– Да, Джаспер.

– И значит, кое-что могли заметить… Что вы видели?

– Я видел сэра Невила. Он сидел в кресле… мертвый.

– В котором часу это было?

– Я не уверен… Кажется, около полуночи.

– Так вы обнаружили его уже мертвым?

– Да, Джаспер.

Взгляд сыщика метнулся к лицу Дэвида, и долгую минуту они смотрели друг другу в глаза.

– В кресле, зарезанного насмерть?

– Да, Джаспер.

– Ясно! Ну что ж, присяги, клятвы мне от вас не нужно, дружище, вполне достаточно вашего слова…

– Спасибо! – с чувством сказал Дэвид и порывисто протянул ему руку.

– Но это мне… Я ведь не суд присяжных.

– Да, да. Я понимаю, что оказался в щекотливом положении. Раз о моем ночном визите уже известно… – Дэвид замялся.

– Вне всякого сомнения! – подтвердил Шриг – И в связи с этим я хочу спросить: что привело вас туда среди ночи?

– Надеялся подоспеть вовремя, чтобы спасти жизнь сэра Невила.

– Так вы знали об угрожавшей ему опасности?! О смертельной опасности?

– Да, Джаспер.

– От кого она исходила?

– Этого я сказать не могу.

– Что значит «не могу»? Знаете, но не скажете?

– Совершенно верно.

– Ладно, дружище, я не настаиваю. Я нашел потерянную кем-то шляпу, и, сдается мне, я уже видел ее прежде. Она принадлежала… допустим, одному безымянному бродяге. Помоги мне, Господи! – удрученно продолжал он. – Помоги глазам моим и ушам. Жизнь человека моей профессии полна превратностей. Взять, к примеру, сэра Невила Лоринга. Экую шутку сыграла со мной судьба: взял баронет да и отправился к праотцам, ускользнул в самый последний момент… Да, он должен был умереть, но по-другому! Полагаю, вы понимаете, о чем я говорю. – Дэвид опустил голову. – Выходит, судьба жестоко посмеялась надо мной. Оставила с носом и с новым делом на руках. Опять загадка – с чего я начинал, к тому и пришел. Эх, сколько времени и сил потрачено впустую! И сколько их еще придется потратить?!

– Неужели так мало улик?

– Напротив, сударь мой, их слишком много. Так много, что впору голову сломать. Такое впечатление, что убийцы сэра Невила валом валили со всех сторон. Не понимаю, как они не передрались за право прикончить несчастную жертву. Мотивов у каждого хоть отбавляй!

– Ого! – Дэвид резко повернулся и едва не расплескал остатки эля. – Так вы уже подозреваете кого-то… определенного?

– Кого-то!.. – устало вздохнул мистер Шриг. – Господь с вами, дружище. Придвигайтесь поближе, и я зачитаю вам целый список подозреваемых.

С этими словами он вытащил из кармана небольшой, но пухлый томик, нашел нужную страницу и, прижав ее большим пальцем, начал перечислять громким шепотом:

– Лица, подозреваемые в убийстве сэра Н., и основания указанного подозрения. Номер первый: миссис Белинда. Подозревается, как проживающая по месту преступления… Почему бы и нет! Номер второй: мисс Антиклея. Ditto – по той же причине. А кроме того, как особа, наделенная горячим темпераментом и редкой для женщин физической силой… Весьма вероятно! Nota bene – обратить особое внимание…

– Что за нелепость! – перебил его Дэвид. – Зачем вы записали ее в свою чертову книжицу?!

– Затем, что сия особа наделена горячим темпераментом и редкой для женщины силой.

– Разве эти качества непременно превращают человека в убийцу?..

– Нет, сэр, но вкупе с обстоятельствами могут… Впрочем, против ее имени я пометил только: «Весьма вероятно». Продолжим. Номер третий: мистер Молверер. Подозревается опять же по причине проживания под одной крышей с убитым и как лицо, влюбленное в номер второй, вышеупомянутую мисс…

– Откуда вам известно, что он в нее влюблен? – запальчиво спросил Дэвид.

– Вывод на основе наблюдений, друг мой!.. Позвольте мне продолжить. Итак, влюбленное в номер второй. Спокойный, сдержанный и весьма опасный молодой человек… Весьма, весьма вероятно. Nota bene. Взять под наблюдение. Номер четвертый: Бенджамин Баукер, бывший каторжник…

– Откуда вы о нем узнали? – поразился Дэвид.

– Наблюдательность, приятель! Так… Бывший каторжник, недавно вернувшийся в Англию. Подозревается в мстительных замыслах, направленных против покойного. На месте преступления найдена его шляпа. Весьма обнадеживающие факты. Номер пятый: Томас Яксли, старший смотритель охотничьих угодий покойного. Угрожал покойному ружьем. Подозревается также в другом преступлении. Настоящее местонахождение неизвестно…

– Хм, вот как? – воскликнул Дэвид.

– Исчез, словно в воду канул!.. Тоже чрезвычайно многообещающий субъект. Nota bene. Огромные сильные руки (такими человека задушить – раз плюнуть!). Поместить объявление о розыске. Номер шестой: сэр Дэвид Лоринг, баронет. Имел беседу с покойным, и не одну. Во время первой угрожал ему пистолетом…

– А, так вы уже и об этом знаете! – мрачно пробормотал Дэвид.

– А как же! – обрадованно закивал Шриг. – Все знаю и надлежащим образом занес в свою книжицу, ибо связан долгом. Однако, позвольте, я продолжу… Итак, пистолетом, а наутро после убийства скрылся в неизвестном направлении…

– Любопытно, как вы оценили мои шансы?

– Я не делаю из этого секрета, дружище. Напротив вашего имени стоит пометка «Сомнительно».

– И на том спасибо, – усмехнулся Дэвид.

– Так что подозреваемых хватает, – заключил мистер Шриг, убирая записную книжку. – Куда больше, чем достаточно, ей-Богу!

– Да, выбор, судя по всему, у вас широкий и разнообразный, – подтвердил Дэвид.

– Так точно, сэр. Он, конечно, сузится мало-помалу. Но, пока я не докажу непричастность каждого в отдельности, придется всех вас считать предположительно виновными.

– Даже меня, Джаспер?

– Долг есть долг, – со вздохом ответил Шриг. – Я обязан рассмотреть все возможности, и это естественным образом приводит меня к телу покойного. А надо заметить, это весьма разговорчивый труп, хотя орудие преступления, понятное дело, исчезло. Нож, кинжал или стилет, которым было совершено убийство, до сих пор не обнаружен. И все же тело говорит о многом – вы и сами могли заметить, когда его обнаружили. Кстати, друг мой, при каких обстоятельствах это произошло?

В ответ на этот давно ожидаемый вопрос Дэвид кратко отчитался о своем ночном визите и страшном открытии, избегая, разумеется, каких-либо упоминаний об Антиклее или кинжале. После нескольких фраз он почувствовал себя довольно неуютно, ибо слушатель не отрывал от него внимательного, изучающего взгляда.

– Ага… А вы ничего не упустили, сэр?

– Нет, Джаспер… Это было ужасно! – сказал Дэвид, поежившись.

Шриг поднял глаза к вечернему небу и привычно сложил губы в трубочку. Дэвид с тревогой наблюдал за ним.

– Значит, вам не пришло в голову осмотреть труп поближе и повнимательней?

– Какое там… Я торопился поскорее уйти… И темень была, хоть глаз выколи. А вы… разобрались, как это произошло, Джаспер?

– Да, Дэвид. По моему мнению, его закололи сзади, он даже не успел встать. Закололи неожиданно, в тот момент, когда он, смеясь, закинул голову назад. Смерть наступила мгновенно. Удар был направлен под углом вниз, лезвие вошло в шею повыше ключицы…

– Мгновенно… Видимо, такой удар могла нанести только мужская рука, – предположил Дэвид.

– Похоже на то, дружище… Или рука доведенной до отчаяния женщины. Ладно, с этим повременим. Итак, вы торопились поскорее убежать. Но неужели вы не заметили никакой… странности.

– Странности? – переспросил Дэвид.

– Ну да! Видите ли, хотя одежда покойного не была в беспорядке, на его правой ноге не хватало башмака. Это весьма необычно!

– Правого башмака? – повторил Дэвид, холодея от безотчетного страха.

– То-то и оно. На ноге его не было.

– Кому же понадобилось уносить башмак?

– Вряд ли его унесли, дружище, я обнаружил башмак на гардеробе, который стоит в другом конце комнаты.

– Странно! – пробормотал Дэвид. – Странное и прямо-таки жуткое обстоятельство.

– Не более, чем все остальные. Это вообще странное дело, дружище Дэвид. А что касается жути, то я знавал и пострашнее! Но это еще не все. Правая рука – большой и указательный пальцы – выпачкана чернилами, как будто в тот момент, когда он писал, кто-то выхватил у него перо. Кроме того, я обнаружил какое-то перо на земле за окном – скрученное и изломанное гусиное перо! А кресло, в котором сидел сэр Невил, стояло недалеко от письменного стола. Как вы, возможно, заметили, по столу были в беспорядке разбросаны бумаги и перья…

– Нет, я не обратил внимания.

– Тем не менее это так, друг мой, и, более того, серебряная чернильница была опрокинута, а чернила пролиты на пол, причем кто-то наступил в чернильную лужу… Сдается мне, Дэвид, я знаю, кто это сделал!

Дэвид вздрогнул, и маленькая катастрофа таки произошла: его кружка полетела на траву, а содержимое расплескалось. Мистер Шриг, не дожидаясь, когда та же участь постигнет и его кружку, залпом допил остатки эля.

– И… кто же это был? – с запинкой спросил молодой джентльмен.

Сыщик старательно вытер губы концом косынки.

– Ладно, раз уж начал, скажу.

Дэвид затаил дыхание.

– Ну?

– Утром, пока я опрашивал членов семьи и прислугу, мой помощник обыскивал верхний этаж, и там, в темном чулане, обнаружил пару туфель. На подметке одной из них оказалось чернильное пятно – свеженькое, отчетливое пятно! В настоящее время эти туфли приобщены мною к делу в качестве улики.

– Э… это, конечно, мужские туфли? – спросил Дэвид, нагибаясь за упавшей кружкой.

– Имен-но! Они принадлежат мистеру Молвереру.

Дэвид, дотянувшийся до кружки, на секунду замер, не подозревая о паре пристально следивших за ним проницательных глаз.

– И на основании этой улики его можно арестовать?

– Можно было бы, дружище, кабы не одна маленькая деталь.

– Какая, Джаспер?

– Я кое-что обнаружил на самом трупе – вещицу, которую, стоит вам только высказать пожелание, я, зная, что вы – это вы, непременно покажу.

– Благодарю за доверие, Джаспер, будьте так любезны.

Шриг начал рыться в одном из своих бездонных карманов. Наконец он вытащил оттуда пухлый бумажник и коротким толстым пальцем принялся ковырять его содержимое. Томимый смутным дурным предчувствием, Дэвид невидяще уставился на свою пустую кружку и ждал.

– Вот она, голубушка! – воскликнул мистер Шриг. Придвиньтесь поближе, дружок, еще немного, ага, смотрите!

Он вынул из бумажника сложенный клочок бумаги и с необыкновенной осторожностью развернул его. В грубых пальцах сыщика блеснуло что-то длинное и шелковистое. От дуновения теплого ветерка длинная рыжая прядка волос заиграла в лучах закатного солнца.

– Так-то, друг мой, – произнес мистер Шриг с безмятежным удовлетворением. – А нашел я сей золотистый локон на правом рукаве сэра Невила, где он запутался в серебряных пуговицах… Прядь женских волос, изволите видеть, и цвет не вызывает сомнений в их принадлежности. На рукаве сэра Невила!

– Если кто-нибудь когда-нибудь заслуживал безоговорочной смерти, – с неожиданной злобой прошипел Дэвид, – то это был именно он…

– Совершенно верно. Ему еще здорово повезло – он заслуживал совсем не такой смерти. Да, ему повезло, но, видите ли, поскольку он убит, а долг есть долг, я обязан поймать, разоблачить и посадить в тюрьму лицо или нескольких лиц, которые это сделали, дабы повесить их, как всякого убийцу, кем бы он ни был.

Внезапно Дэвид сделал резкий выпад рукой, и золотая прядка, выскользнув из пальцев Шрига, влекомая ветерком, растаяла в благоухающем вечернем воздухе… В тот же миг Дэвид вскочил на ноги.

– Черт бы вас побрал! – заорал он. – Хладнокровная бездушная скотина!

– Проклятье! – воскликнул мистер Шриг и тоже сделал попытку вскочить, но, встретив бешеный взгляд Дэвида, снова опустился на скамью. – Вот те на! – хрипло прошептал он. – Как же я упустил?.. Вы влюблены в нее, дружище? Провалиться мне на этом месте, влюблены!.. Ну и дела… В таком случае могу сказать одно: да поможет вам Господь, Дэвид. Господь и все его ангелы.

Молодой человек, не ответив, повернулся на каблуках и зашагал в гостиницу.

Глава XXVIII,

в которой ее светлость делает открытие

Еще на подходе Дэвид заметил необычное возбуждение, царившее в гостинице. Всегда такая тихая, сейчас она гудела, словно улей. Переступив порог, он попал в прихожую с лестницей наверх и боковой дверью в таверну, откуда доносились шарканье ног, звон стаканов и оловянной посуды и гомон возбужденных голосов. Дэвид, желавший в ту минуту только покоя и уединения в собственной комнате, начал было подниматься по лестнице, как вдруг замер, остановленный громким басом, который безапелляционно вещал:

– Вы можете подозревать одного или другого, гадать, что да как, но я буду думать то, что думаю!

Перегнувшись через перила, Дэвид заглянул в таверну через приоткрытую дверь. Говорил мордастый краснощекий здоровяк с округлым брюшком и двойным подбородком. Он сидел за отдельным столом и, торжественно подняв в пухлой руке пивную кружку, обращался к остальной компании:

– Я знаю то, что знаю, и никто не переубедит меня в противоположном. – Он высокомерно оглядел аудиторию. – На том стоял, стою и буду стоять, ныне и присно, аминь!

– Мы с удовольствием готовы выслушать ваши мысли, мистер Спрул. Всем известно, какая замечательная у вас голова, – скрипучим голосом сказал остроносый коротышка, сидевший за столом напротив. – Скорее поделитесь с нами своими мудрыми умозаключениями – они ведь касаются этого ужасного убийства, правильно?

– Правильно! – милостиво подтвердил мистер Спрул. – Хотя я называю его злодейским смертоубийством!

– Это то же самое, сэр, только другими словами, – заметил коротышка.

– Весьма вероятно, – согласился мистер Спрул, – но что поделать, я люблю добираться до самой сути, такова уж моя натура.

– И часто забираетесь так глубоко, что бывает невозможно вас понять! – ехидно проскрипел остроносый.

– Весьма вероятно, – с достоинством кивнул мистер Спрул. – А все потому, что кругом царит вопиющее невежество!

– Но вы не откажетесь посвятить нас в свои мысли по поводу этого преступления, сэр? – с надеждой спросил молодой крепыш, обладатель рыжих бакенбардов.

– Что ж, так и быть, – изрек мистер Спрул и многозначительно отхлебнул пива. – Я основательно поразмышлял над этим делом и пришел к выводу, что подлый удар, безвременно сразивший сквайра Лоринга, был направлен вовсе не той рукой, которой он, как некоторые думают, был направлен.

– Что за бессмыслица? – развеселился остроносый. – Все прекрасно знают, что сквайра Лоринга убили – или, по-вашему, смертоубили, – и в этом не может быть сомнений!

– Согласно моим умозаключениям, – подкрепляя свою речь плавным движением поднятого вверх указательного пальца, невозмутимо продолжал мистер Спрул, – рука, совершившая сие кровожадное злодеяние, принадлежит особе женского пола!

Хор изумленных восклицаний сменился градом нетерпеливых вопросов, на каковые мистер Спрул после нового глубокомысленного глотка дал нижеследующий ответ:

– Мои соображения зиждутся на предпосылке, что рука, которая предприняла сие варварское действо, должна быть аналогична и, более того, и-ден-тична той руке, которая содеяла насилие, или, что то же самое, нанесла оскорбление действием моей собственной персоне посредством хлыста…

– О Господи, мистер Спрул! – опешил остроносый. – Боже упаси… Вы что же, намекаете на мисс Клею?

– Мисс Клея! – фыркнул мистер Спрул. – Мисс Клея, надо же! А если и намекаю? Мисс Клея… вот уж действительно! Словно она знатная дама! А между тем она ничем не благороднее любого из присутствующих в сем заведении. Да что я толкую – благороднее… Нищенка, беспризорница, коей естественное местопребывание в приюте! В ней благородства ни на йоту, им и не пахнет!

– Но, черт побери, мистер Спрул, вы утверждаете, будто мисс Клея прикончила старика?

– Собственноручно! – веско изрек Спрул.

В ту же секунду дверь с треском распахнулась, и в таверну ворвался Дэвид.

– Ты лжешь, мерзавец!

Он схватил первое, что попалось под руку – как оказалось, старую касторовую шляпу, – и швырнул в лицо ошеломленного мистера Спрула, в результате чего тот от неожиданности опрокинул на себя эль.

– Негодяй! – прорычал Дэвид (он по характеру был человеком импульсивным, но быстро брал себя в руки). – Ну-ка, встань, пусть все полюбуются, как выглядят лжецы!

Спрул, чье преклонение перед происхождением, как видно, составляло суть его натуры, раболепно вжал голову в плечи и чуть было уже не встал, подчиняясь властному голосу. Однако благородство в его представлении было неотделимо от тонкого черного сукна с изысканной отделкой и тончайшего шелкового белья, а потому, узрев потрепанное платье Дэвида, он нахмурился и с вызывающим видом снова уселся на место.

– Мое пиво!.. Целая кварта доброго эля пропала зря! – изумленно констатировал он. – Меня окатили моим собственным элем! Я насквозь промок!.. Откуда взялся этот бандит с большой дороги? Стыд и позор, до чего мы докатились. Уильям, поскорее вышвырни этого бродягу вон!

Обладатель огненно-рыжих бакенбардов с веселой готовностью поднялся из-за стола и, воинственно расправив плечи, не спеша подошел к Дэвиду. Толстые щеки красавца в предвкушении забавы запылали не хуже бакенбардов. Вся компания одобрительно загудела.

– Ну что, приятель, – ласково обратился здоровяк к незнакомому грубияну, – слыхал, что сказал мистер Спрул? Сам уберешься, или…

И воинственный молодой человек, набычившись и выпятив нижнюю челюсть, опрометчиво сунул под нос Дэвиду красный кулачище. В то же мгновение кулак Дэвида молниеносно обрушился на челюсть незадачливого вышибалы. Удар был нанесен от души – на месте упитанных щек и огненных бакенбардов в воздухе на миг мелькнули мускулистые ноги в подкованных башмаках и, описав дугу, грохнулись вслед за своим хозяином на пол.

– Полежи пока, – хмуро посоветовал Дэвид здоровяку, – а впрочем, если тебе понравилось…

– Нет, нет, сэр. С меня хватит! – заверил его храбрец, осторожно поглаживая левую щеку. – Я ни за что не встану! Никто меня не заставит – никогда и нипочем!

– А что касается остальных… – И Дэвид свирепо повернулся к примолкшей компании, – Если я еще узнаю, что кто-нибудь из вас хотя бы шепотом повторяет бредни этого жирного болвана, – пеняйте на себя.

– Превосходно, юноша! Прекрасно сказано! Чрезвычайно метко и определенно! – раздалось у него за спиной.

Быстро оглянувшись, Дэвид увидел в открытом окне женский капор, величина которого, равно как и голос его обладательницы, кого-то ему напоминали. Из глубины капора на него смотрела пара ясных, очень молодых глаз. В ответ на удивленный взгляд Дэвида они одобрительно мигнули и вдруг тоже расширились от удивления. Дама за окном всплеснула миниатюрными руками в перчатках и, хлопнув в ладоши, воскликнула:

– Силы небесные! Либо я сплю, либо это призрак. Да нет, что я говорю, призраки, кажется, не дерутся… Наверное, я сплю!.. Тот же рост, та же линия носа и подбородка, тот же поворот головы… поразительно. Сэр, я должна вас расспросить! И пить к тому же хочется. Прошу вас, выгоните прочь этих сплетников и ротозеев… нет, стойте, я сама! – Капор в окне исчез, чтобы тут же снова возникнуть в дверях. Как оказалось, он принадлежал маленькой, но решительной особе, одетой в высшей степени элегантное платье и столь же изысканные крошечные сандалии. Мистер Спрул, мигом распознавший подлинное благородство, в ту же секунду очутился на ногах и, сорвав шляпу, застыл в подобострастном поклоне.

– Надо полагать, вы здешний церковный староста? – сухо осведомилась дама.

– Да, ваша милость. Простите, ваша светлость. Покорнейше прошу соизволения служить вашей светлости.

– Вот как? Тогда ступайте. И, сделайте одолжение, прихватите с собой ваших сотрапезников.

– Сию минуту, ваша светлость!

И мистер Спрул, самомнение которого нисколько не пострадало, широким жестом указал честно’й компании на дверь, еще раз угодливо поклонился и важно направился к выходу.

– Итак, молодой человек, теперь мы cможем поговорить.

Маленькая властная леди присела на скамью и сняла капор. Несмотря на явно немолодые годы, она держалась очень прямо, и, хотя румянец на щеках и пышная копна темных волос выглядели подозрительно, глаза были на удивление красивые и ясные.

– Миледи, я почту это за честь, – пробормотал Дэвид, в смущении забыв следить за своим южным акцентом.

– Сэр, вы пробудили мое любопытство, – сообщила она.

– Вы слишком добры ко мне, мэм, – с поклоном ответил Дэвид.

– Нисколько, сэр. В действительности я просто любопытная старуха. Правда, когда-то, много-много лет тому назад, я тоже была молода, а вы мне странным образом напомнили те счастливые деньки. Как ваше имя?

– Дэвид, мэм.

– А дальше?

Напряженное внимание, читавшееся в пронзительном взгляде ясных глаз, заставило его насторожиться. Медля с ответом, Дэвид поглядел в окно и там нашел подсказку.

– Холм, миледи.

– Сама вижу, что холм, – усмехнулась она. – Я спросила, как вас зовут.

– Холм, сударыня.

Дама посмотрела на него подозрительно.

– Неужели? Как интересно.

– Простите, мэм, – сказал он, глядя ей в глаза, – а что вы имели в виду, назвав меня призраком?

– Я имела в виду, сэр, призрака ушедших дней, давно забытых мечтаний, призрака того, что не сбылось… Как выяснилось, он отзывается на имя «Холм».

– Боюсь, это за пределами моего понимания, мэм.

– И немудрено, – грустно вздохнула пожилая леди. – Ах, Дэвид Холм, глядя на вас, я словно превращаюсь из семидесятилетней старухи в парике в кудрявую семнадцатилетнюю девчонку. Вы так живо напомнили мне одного… Впрочем, при ближайшем рассмотрении вы, конечно, не столь красивы… Но я все равно с вами выпью! Этот нос, глаза, подбородок… Можете спросить для меня кружку эля.

– Кружку эля, мадам? – Дэвид чуть не поперхнулся.

– И непременно высокую и с крышкой… Мистер Холм! Вам в рот сейчас залетит какое-нибудь зловредное насекомое.

Дэвид опомнился и кликнул хозяина. Увидев в своем заведении столь высокородную гостью, подвыпивший хозяин недоверчиво потряс своей яйцевидной головой, протер глаза и, охваченный благоговейным трепетом, помчался выполнять заказ. Вскоре на столе уже стояли две кружки, до краев наполненные пенящимся напитком. Хозяин покачнулся и исчез, словно его и не было.

– Кажется, вы не англичанин, мистер Холм?

– Англичанин, мэм.

– У вас необычный выговор.

– Я вырос в Вирджинии, сударыня.

– Впрочем, на вид вы англичанин и боксируете отменно.

– Мой отец предпочитал кулаки пистолету.

– Мудрый человек! Он жив?

– Нет, миледи.

– А ваша мать?

– Умерла, миледи.

– У вас есть братья или сестры?

– Нет, миледи.

– А что привело вас в Англию?

– Я приехал… в поисках хорошего места.

– И преуспели?

– Нет, мэм, пока не очень.

– А как долго вы прожили здесь, в деревне?

– Несколько дней, миледи.

– Но успели познакомиться с Антиклеей.

– Я встречал ее несколько раз, мадам.

– Хм! – произнесла герцогиня, бросив на него быстрый взгляд. – Это может означать все что угодно! Надеюсь, вы в нее не влюблены?

– Ни в коем случае, мадам! – поспешно ответил Дэвид, краснея.

– Ага! Очень выразительно! А она в вас?

– Избави Боже.

– Аминь, – изрекла старая дама. – И тем не менее вы ввязались из-за нее в драку? Превосходно! Какой красивый поступок! Вы – сама галантность. Ваше здоровье, мистер Холм! – Она обеими руками подняла тяжелую кружку и, кивнув ему, отпила несколько глотков. Дэвид вскочил и поклонился.

– Ну, а скажите, кем вы были в Вирджинии, сэр? Чем занимались?

– Э… я был фермером, сударыня.

– Угу! – произнесла она, не разжимая губ, и задумчиво добавила: – Как это забавно – задавать неожиданные вопросы, вы не находите? Но вы посредственный лжец, молодой человек.

Дэвид, который поднес уже кружку ко рту, отставил ее в сторону и попытался переменить тему:

– Мадам, думаю, я обязан признаться вам в том, что вчера днем я совершенно ненарочно подслушал ваш разговор с капитаном… Чомли – кажется, так его зовут?

– Вы, видимо, получили неплохое образование?

Дэвид поклонился.

– А интересно, почему вы сознались в подслушивании?

– Я полагал это долгом чести, мэм.

– Вот как! А ваше имя, значит, мистер Холм?

– Ваш покорный слуга, – ответил он и опять поклонился.

– Где же вы обучились столь изысканным манерам, сэр? Неужто на пашне, ходя за плугом?

– Сказать откровенно, мэм, я не только этим занимался.

– Да вы пейте, пейте! – спохватилась герцогиня. – А потом будьте любезны объяснить, как умудрились подслушать частный разговор.