Глава седьмая

На следующее утро я катила через Нью-Джерси в немыслимое для себя время: не было еще половины восьмого. Я спешила на встречу с сестрой Эдны Клори.

Билл и Эвелина Андерсон обитали на спокойной улочке, застроенной аккуратными домиками. Уютный и респектабельный квартал, неотличимый от других пригородов Нью-Йорка и Филадельфии, населенных средним классом.

Эвелина открыла дверь, и я едва устояла на ногах от изумления. Честно говоря, я ожидала увидеть еще одного дистрофика в женском обличье – живой укор всем любителям пирожных, – но передо мной стояла эффектная, пусть и не толстая дама. Сестры были похожи и не похожи одновременно. Как и миссис Клори, Эвелина была высокой, худощавой, но ничуть не изможденной. Такие же темно-русые волосы, но отливавшие приятной рыжиной и отнюдь не тусклые. Такое же вытянутое лицо, но излучавшее силу и энергию. Косметика наложена умелой рукой, наряд неброский, но элегантный и явно не из дешевых. Словом, если Эдна вызывала жалость, то Эвелина разила наповал.

Наверное, Эвелина моложе несчастной Эдны. Во всяком случае, выглядела она моложе. Но ведь ей не приходилось жить с гнусным Клори.

Мы прошли в большую, хорошо обставленную гостиную. Билл Андерсон сидел в удобном кресле и шелестел газетой. Это был поджарый, красивый мужчина лет пятидесяти с располагающей улыбкой. Он поднялся и представился. Этот человек понравился мне с первого взгляда.

Супруги настояли, чтобы я немного подкрепилась, и я не стала препираться по этому поводу. И вот за чашкой крепкого кофе с чудесным кексом мы обсудили недавнюю вечеринку у Шона Клори.

– Эдна так старалась угодить этому человеку, – вздохнула ее сестра. – Его день рождения приходился на понедельник, так что вечеринка должна была состояться в тот же день. Эдна не хотела откладывать праздник до выходных: считала, что ее ненаглядный Шон должен отпраздновать свой день рождения вовремя. Представляете? Нас это устраивало. Билл – сам себе начальник, у него аптека недалеко отсюда, так что он мог спокойно отлучиться, оставив дела на своего помощника. А я не работаю. Точнее, работаю не выходя из дома. – Она обвела рукой комнату. – А бедная Эдна трудится официанткой, так что весь день она была занята. А потом еще крутилась дома. Вы уж небось догадались, что на помощь Клори ей надеяться не приходится?

Ответ явно не требовался.

– И тем не менее Эдне удалось приготовить восхитительный обед. Один Господь знает, где она нашла время, и вечер получился вполне сносным. К счастью, Клори быстро набрался и отключился. – Эвелина внезапно замолчала. – Надеюсь, что-то в этом роде вы и хотите знать.

– Вы замечательная рассказчица, дорогая. А где именно отключился Клори?

– На диване в гостиной. Что нас очень устроило. Мы перебрались за кухонный стол и болтали в свое удовольствие. У Патрика, брата Шона, замечательное чувство юмора.

– Правда, его подружка – жуткая зануда, – вставил Билл Андерсон.

– Верно, но уж лучше она, чем виновник торжества.

– Аминь! – отозвался муж.

– В котором часу Шон Клори заснул?

– Должно быть, около десяти.

– Нет, позже, – поправил Билл. – Телефон зазвонил, когда было почти половина одиннадцатого. Я помню, все еще удивились, кто это в столь поздний час. – Он повернулся ко мне: – Это была Колин, их дочка. Она ночевала у подружки и хотела о чем-то попросить маму. Но трубку взял Клори.

– Да-да, – подхватила Эвелина.

– И вскоре после этого он и заснул?

– Да почти сразу… – Эвелина посмотрела на мужа.

– Да, – подтвердил он.

– Сидя на кухне, вы могли его видеть?

– Нет, кухня находится в конце коридора, гостиную оттуда не видно, – объяснил Билл.

– Он так и пролежал там до конца вечера?

– Ага, – улыбнулась Эвелина. – Когда Патрик и Хеди… это подружка Патрика… В общем, когда они засобирались, мы проводили их до двери. Шон валялся на диване и своим храпом мог заглушить оркестр.

– Вы не обратили внимания на время?

– По-моему, было около двух, ведь так, Билл?

– Ближе к двум тридцати, – возразил он с извиняющейся улыбкой. – Я знаю точно, так как двумя минутами позже завел часы.

– И после этого вы легли спать?

Оба кивнули.

– А Эдна?

– Она отправилась спать почти сразу после нас. Только лишь собиралась сполоснуть кофейные чашки.

– А Шон?

– Утром, когда мы уходили, он все еще храпел на диване.

– Значит, на кухне вы просидели с половины одиннадцатого до половины третьего. Кто-нибудь из вас входил в гостиную?

Эвелина покачала головой:

– По-моему, нет. Я точно не входила.

– Я тоже не входил. Но мне кажется, Эдна разок заглянула туда. Наверное, хотела посмотреть, как ее муженек. – И, предвосхищая мой следующий вопрос, Билл добавил: – Не могу сказать, который был час.

– Около одиннадцати? Или ближе к полуночи?

– Может, половина первого или час. Но это всего лишь догадка.

Не знаю почему, но ответ вызвал у меня беспокойство. Предположим, Клори не спал, когда Эдна заходила в гостиную, однако никто в целом свете не заставит ее признаться в этом. Если бедняжка хочет остаться живой и здоровой, ей придется держать язык за зубами. Но на данный момент, учитывая мою жаркую симпатию к Шону Клори, мне было вполне достаточно знать, что этот негодяй мог выйти из квартиры и убить несчастную Агнес Гаррити.

Глава восьмая

Вернувшись вечером домой, я первым делом позвонила Сэлу Мартинесу. Юный Джерри все еще находился в тюрьме, и добряк Мартинес пребывал в унынии.

– Сейчас самое главное, – с наигранным весельем объявила я, – раздобыть для Джерри адвоката!

Как оказалось, Мартинес даром времени не терял.

– По моему разумению, лучше этого человека не найти. – И тут он назвал имя, да такое, что на несколько секунд я лишилась дара речи от изумления. Мартинес нанял не кого-нибудь, а Филпотта, одного из самых известных и дорогих адвокатов Нью-Йорка. По-видимому, дела у скромного лавочника шли превосходно. – Мистер Филпотт сказал, что с бумагами напутали и Джерри еще не вызывали к судье. Адвокат велел мне не волноваться. Мол, к понедельнику они Джерри… как это называется…

– Предъявят обвинение?

– Вот-вот.

– Я уверена, что мистер Филпотт договорится о залоге. У Джерри нет судимостей. Кроме того, у него на иждивении старенькая мать.

– Вот и Филпотт говорит то же самое. Господи, как я на это надеюсь!

– А пока хочу вам сообщить, что я отрабатываю пару очень многообещающих версий.

Вообще-то это было нахальным преувеличением, но, согласитесь, приврать иногда не мешает.

– Это хорошо. Очень хорошо!

– Так что не отчаивайтесь, дружище! Вы нашли Джерри одного из лучших адвокатов, и в конце концов все образуется. Вот увидите, Сэл! Все будет отлично.

К концу разговора Мартинес повеселел.

На следующий день, в субботу, я позвонила Патрику Клори. Сможет ли он сегодня уделить мне несколько минут? Сможет. А как насчет его подружки Хеди? И она тоже сможет? Вот и чудесно!

В три часа я стояла на пороге просторной квартиры, располагавшейся в пентхаусе роскошного дома. Уж не знаю, как я себе представляла брата Клори, но ангел, с улыбкой распахнувший дверь, и отдаленно не напоминал мои фантазии.

Патрик был невероятно, неправдоподобно красив: высокий, стройный, с ресницами, за которые любая женщина без раздумий отдала бы душу. А юная красавица Хеди Ван Дам вполне могла бы быть его сестрой-близнецом. Оба щеголяли в белых рубахах и белых шортах. У Хеди шортики позволяли во всей красе демонстрировать потрясающие ноги. О, поверьте, мир переполнен особами, которые с радостью удавили бы Хеди за эти точеные ножки. Но я к ним не отношусь, пусть себе живет. Впрочем, как вскоре выяснилось, я все-таки с радостью убила бы юную красотку. Но только совсем по иной причине, ее роскошные ноги тут абсолютно ни при чем.

– Мы только что крутили педали, – сияя улыбкой, сообщил Патрик. Он показал на пару велотренажеров в углу огромной комнаты и проводил меня к широченному, по современной моде, дивану. – Вы о чем-то хотели расспросить нас?

Я задала им те же вопросы, что и чете Андерсон, и получила примерно те же ответы. Примерно – потому что добиться внятного ответа от Хеди оказалось неимоверно сложно. Красотка хихикала, несла околесицу и без устали жеманничала. Кроме того, сладкая парочка безбожно путалась во времени. Они не могли вспомнить, когда позвонила юная Колин, не ведали, в котором часу Клори отключился, и понятия не имели, когда сами ушли домой.

– Кто-нибудь из вас ходил взглянуть на Клори, после того как он заснул на диване?

– Мы нет, – жизнерадостно улыбнулся Патрик.

Я повернулась к Хеди в расчете услышать, подтверждение. Та увлеченно хихикала. Я вперилась в нее инквизиторским взглядом. Как мертвому припарка! Я выдержала угрожающую паузу. Никакого эффекта. Да эта мерзавка играет со мной! Черт, не только играет, но и счет явно в ее пользу.

– Ваша память говорит о том же, мисс Ван Дам?

– О чем?

– Мне хотелось бы знать, видели ли вы мистера Клори, после того как он отключился, – проскрежетала я, сдерживаясь из последних сил.

– С какой стати? – И Хеди залилась мелодичным смехом.

Господи всемогущий, да если бы она даже заплыла жиром и стала страшна как смертный грех, то все равно мне не понравилась бы!

– А Эдна? – вопросила я сухо. – Эдна выходила взглянуть на него?

– Честно говоря, не помню, – ответил Пат­рик. – По-моему, нет, но все возможно в этом мире.

Для туговатой на ухо Хеди пришлось повторить вопрос. Выгнув идеальной формы бровку, она отмахнулась:

– Ай, не обратила внимания!

Судя по всему, эта длинноногая вертихвостка не желала размениваться на такие мелочи, как расследование убийства.

Я уже открыла рот для следующего вопроса, когда Патрик выпалил:

– Знаю, на что вы намекаете, но Шон всю ночь не сдвинулся с кушетки! Поверьте, он и двух шагов не сумел бы сделать, не говоря уж о том, чтобы преодолеть дюжину лестничных пролетов.

– Послушайте, Патрик, вашего брата я ни в чем не обвиняю. Всего лишь хочу выяснить, что случилось в ту ночь.

– Извините. Просто когда дело касается Шона, все думают о нем худшее. Ну да, с ним очень трудно поладить, но если вы узнаете его поближе, то быстро поймете, что в действительности мой брат – очень порядочный человек. (От перспективы познакомиться с Клори поближе я содрогнулась.) И он не убийца! – твердо заявил Патрик. – В этом я могу поклясться.

Достойный ответ я придумать не смогла, а потому буркнула:

– У меня еще один-два вопроса.

– Валяйте, – страдальчески вздохнул Патрик.

– Кто-нибудь из вас был знаком с миссис Гаррити?

Дружное: – Нет!

– И последний… Шон когда-нибудь упоминал при вас имя миссис Гаррити?

– До убийства? – уточнил Патрик. Я кивнула.

– Всего однажды. Но это было очень давно.

– Что ж, благодарю за сотрудничество.

И тут Патрик осознал, что допустил ошибку. Но отказываться от своих слов было поздно, и он зачастил:

– Это было больше года назад, гораздо больше. Точнее, почти два года назад, – добавил он, оправдываясь. – Мы болтали о деньгах, и Шон сказал, что люди прячут их порой в самых невероятных местах. Мы посмеялись над тем, что миссис Гаррити держит деньги в морозильнике. Но послушайте, это же ровным счетом ничего не значит! Готов поклясться, в доме все знали про морозильник старухи. Да вы поспрашивайте.

Покинув Патрика и очаровашку Хеди, я испытала просто неземное облегчение. Словно вдруг опять потеряла те самые пятнадцать кило! А раз так, грех не прогуляться пешком, не каждый же день у тебя вырастают крылья. Клянусь, я не шла, а парила над тротуаром, ноги мои едва касались асфальта. Наконец-то! Наконец-то в моем распоряжении оказался действительно важный факт!…

Итак, о сейфе-морозильнике знал не только Джерри. Гнусный Шон Клори о нем тоже знал!

Стоило мне порхающей походкой миновать каких-то полтора квартала, как хлынул ливень. Низкий поклон Национальному метеобюро за безупречный прогноз… Но даже проливной дождь меня не огорчил. Я летела вперед, не обращая внимания на непогоду. Истинным сыщикам наплевать на такие мелочи, как дождь и ветер! Но… но, может, все же поймать такси?..

Нет нужды говорить, что такси я поймать не сумела, а потому поехала на метро – в компании назойливого эксгибициониста, одурманенного любителя травки и юнца, наслаждавшегося магнитофонным ревом. Домой я вернулась вымокшая до нитки, но с победной улыбкой на устах.

На автоответчике обнаружилось сообщение от Стюарта. Он просил позвонить, если у меня есть желание пообедать с ним сегодня вечером.

Вы помните, что у меня паранойя относительно собственных волос? В нынешнем состоянии они напоминали застарелые струпья, а на ощупь – липкую бумагу, знаете, ту, на которую ловят мух. Но волноваться не о чем, я как бойскаут – всегда готова. У меня в шкафу всегда имеются запасные волосы, которые в точности похожи на мои собственные, только съемные. Очень удобно, поверьте.

Я нахлобучила парик на голову. Вполне сносно. Немного лака, и можно жить. После чего позвонила Стюарту и оставила сообщение на его автоответчике: к семи часам буду как штык.

Мы отправились в роскошный испанский ресторан, где я бесстыдно обожралась, все еще пребывая в заблуждении относительно тех пятнадцати килограммов. И все равно вечер удался на славу. Стюарт был в ударе, шутил и смешил меня без перерыва. А я была на редкость довольна собой и своим расследованием.

Моя эйфория закончилась менее чем через двадцать четыре часа, когда все полетело в тартарары…

Глава девятая

В понедельник я позвонила Тиму Филдингу и спросила, не знает ли он, где работает Эдна Клори. (Ну да, я считала, что из нее ничего не вытянешь. Но ведь попытаться стоило, не так ли?)

– Дез, только не говори, что ты хочешь повесить убийство на Шона Клори! – насмешливо фыркнул Филдинг. – Зря только теряешь время, Дез. Преступник – твой драгоценный клиент, юный Джерри Костелло.

– Вряд ли ты готов побиться об заклад! – возразила я запальчиво.

Наша перебранка продолжалась еще несколько раундов, но в конце концов Филдинг, как всегда, уступил.

– Заведение называется «Старый автобус», – проворчал он неохотно и продиктовал адрес.

После чего я выскочила из дома, как попало швырнув трубку.

«Старый автобус» оказался небольшой кафешкой в Челси, неподалеку от дома моей племянницы Эллен, – я подозревала это с самого начала. Пять высоких табуретов у стойки и шесть-семь столиков, из которых всего один занят. Эдна была единственной официанткой, так что не пришлось беспокоиться о том, что моей особой займется кто-то другой.

Эдна увидела меня, и лицо ее перекосилось от страха.

– Я всего лишь хочу задать вам пару вопросов, – сказала я как можно задушевнее.

Судя по всему, от моих слов ее испуг ничуть не уменьшился. Возможно, потому, что нечто подобное ей уже довелось недавно слышать. От полиции.

– Мне не положено вести личные разговоры во время работы, – прошептала Эдна, потупившись.

Я заказала кофе с кексом и попыталась уговорить ее:

– Это не займет много времени. И работы у вас сейчас не много. – В подтверждение я оглядела помещение. Человек, сидевший за соседним столиком, явно собирался уходить.

– Хорошо, – неохотно согласилась Эдна. – Я сейчас вернусь.

Через несколько минут она принесла мой за­каз. Когда она ставила передо мной чашку, я обратила внимание на ужасные синяки чуть повыше запястий. Теперь я не сомневалась, что Шон Клори бьет жену. Увидев это жестокое свидетельство своей проницательности, я испытала пусть и небольшое, но самодовольство. И тут же рассердилась на себя за это неуместное чувство.

– Миссис Клори, – перешла я к цели своего визита, – в тот вечер, когда у вас были гости, ваш муж, насколько мне известно, заснул на диване. Вы заходили проведать его?

– Два-три раза, – ответила она почти с вызовом.

– А вы не можете сказать, в котором часу?

Эдна сдвинула брови, словно припоминая. Но я знала, что она отчаянно пытается сообразить, какое время лучше всего устраивает Клори.

– Около двенадцати, – наконец ответила она, – потом незадолго до часа ночи и еще раз в два или около того.

– Ваш муж спал?

– Да, крепко спал.

– Если вы все это говорите, лишь чтобы обеспечить ему алиби, миссис Клори, то Шон этого не заслуживает. Во всяком случае, ваши слова не подтверждают Эвелина и ваш зять. По их утверждению, вы заходили к нему всего однажды.

– Они ошибаются. Кроме того, я не знаю, почему вы меня об этом спрашиваете. Полиция уже поймала убийцу.

– Пусть полиция и арестовала Джерри Костелло, но он никого не убивал. Рано или поздно правда выплывет наружу.

– Шон тоже никого не убивал. Он не мог. Он все время спал.

Я сдалась. Не существовало способа добиться от Эдны Клори прямых ответов, и, глядя на ее жуткие синяки, я не осмеливалась винить бедняжку.

В такси я хорошенько пораскинула мозгами. От вчерашней эйфории не осталось и следа. Разумеется, я по-прежнему не сомневалась в невиновности своего клиента и виновности негодяя Клори. Но как это доказать?

Ладно, выкину-ка все это из головы хоть ненадолго. Пора обратить внимание и на другие дела.

В офисе я достала папку с материалами текущего расследования, дабы убедить себя, что держу обещания, и быстро просмотрела бумаги, чтобы освежить дело в памяти. Честно говоря, оно было значительно сложнее моих обычных заданий, и при нормальных обстоятельствах я бы получила от него только удовольствие. В деле фигурировала молодая и красивая жена вместе с пожилым и богатым мужем. Имелся, конечно, и молодой красавчик. Можно было дать голову на отсечение, что красавчик доводится жене любовником. Но суть не в этом, а в том, что драгоценности молодой женщины пропали при довольно загадочных обстоятельствах, и все три главных действующих лица никак не могли прийти по этому вопросу к общему знаменателю.

Как бы то ни было, страховая компания наняла меня расследовать эту кражу. Заявление молодой жены по поводу украденных драгоценностей изрядно походило на ложь, причем не слишком умную ложь. Нужно было назначить встречу врунье еще несколько дней назад и вытрясти из нее правду, но с той минуты, как меня нанял Мартинес, все прочие дела отправились в долгий ящик.

Я сняла трубку и набрала номер дамочки. Она согласилась встретиться во второй половине дня.

Наше свидание оказалось весьма плодотворным. Во всяком случае, для меня. Когда я уличила молодую особу в очевидной лжи, она испытала такое потрясение, что, как говорится в среде сыщиков-профессионалов, раскололась. Признав свою связь с красавчиком, поведала, что в ночь, когда исчезли драгоценности, они втроем с любовником и его бывшей пассией кувыркались в постели. И впоследствии дамочка выяснила, что любовничек специально подстроил все так, чтобы муж узнал об интрижке. В общем, все там было очень любопытно и пикантно, но, боюсь, слишком запутанно, чтобы рассказывать об этом теперь. Так что расскажу как-нибудь в другой раз…

Встреча оказалась полезной во всех отношениях. Во-первых, я взяла след, во-вторых, успех воодушевил меня и вернул уверенность, а в-третьих (и это самое главное), она отвлекла меня от истории с убийством. Но, разумеется, вечером я уже снова ломала голову над делом миссис Гаррити.

Можете верить, можете не верить, но у меня совершенно вылетело из головы, что Джерри должны выпустить под залог. Мартинес мог хотя бы позвонить, подумалось мне, и сообщить, как идут дела.

Сама не буду ему звонить ни за что! Вот с такой детской обидой я и завалилась спать.

Глава десятая

Телефон затрезвонил в семь часов утра. Мартинес! Подскочив на кровати, я поспешно нащупала трубку.

Но это был Эллиот Гилберт, один из душек-адвокатов, у которых я арендую офис. Он должен встретиться с одним человеком в Гринвиче, в связи с делом о присвоении чужого имущества. Но внезапно возникла срочная работа, а потому не могу ли я поехать вместо него? Как говорится, нет проблем! Я пулей вылетела из постели и принялась носиться по квартире словно безумная. У меня имелось всего полчаса на утренний туалет, если я хочу удружить Эллиоту. По секрету скажу вам, что полчаса у меня уходит только на чистку зубов.

В итоге день прошел впустую. Тип из Гринвича оказался жутко непунктуальным, я прождала его несколько часов. А когда он все же заявился, то выяснилось, что из-за той ерунды, что он мне сообщил, не стоило даже за угол заворачивать, не то что в Гринвич тащиться.

Злая и вымотанная, я вернулась домой. От усталости у меня даже ладони чесались. Не спрашивайте почему. Они всегда чешутся, когда я сильно устаю.

Прямо в пальто я проковыляла в гостиную – она же столовая, она же комната для гостей, она же кабинет и библиотека, – рухнула в кресло и уставилась на автоответчик. Он нагло подмигивал. Я треснула по кнопке.

– Привет, Дез, это Тим Филдинг. Если вернешься домой до одиннадцати, позвони мне в участок.

Даже не сняв пальто, я лихорадочно набрала номер.

– Сегодня в доме твоей племянницы случилось еще одно убийство, – ворчливо поведал Тим. – На ее этаже, в квартире четырнадцать-D.

Первая мысль: «Слава Богу, с Эллен все в порядке!» Затем меня затопила горячая надежда, что Джерри отказались выпустить под залог и он мирно сидел в каталажке, когда произошло новое убийство.

Мне не повезло.

– Тебе не кажется странным, что убийство случилось на следующее утро после того, как твоего клиента отпустили?

Голос у Филдинга был какой-то странный. Уж не насмехается ли он надо мной?..

– Да ладно тебе, Тим! Это же глу… – сердито начала я. Затем вспомнила, что с его стороны немалая любезность держать меня в курсе дела, постаралась утихомириться и ласково пропела: – А ты случайно не знаешь, в котором часу отпустили Джерри?

– А ты что, не знаешь? – Голос его звучал удивленно. – Вчера днем. В начале пятого.

– И кого убили на этот раз?

– Человека по фамилии Константин. Нил Константин. Художник.

– Как это случилось?

– Почти так же, как и с Агнес Гаррити. Тот же почерк. Замок вскрыт, жертва застрелена. Константин получил пулю в коридоре между гостиной и спальней. Постель разобрана и смята, на жертве пижама. Мы считаем, что Константин встал с постели, услышав, что по квартире кто-то ходит. Убийство произошло примерно в то же время, что и предыдущее, – где-то между двенадцатью и двумя часами.