Марстон не понимает, что случилось, но боится, что Джастин вспомнит, зачем приезжал на стройку прошлым вечером.

Сегодня Джастин приходит к ужину вовремя.

В квартире Стейси он какой-то другой. Не такой, как всегда. Она не понимает, в чем дело, но ей это нравится.

Она приготовила его любимое блюдо — бургиньон из говядины.

Джастин пробует.

И мгновенно абсорбирует генетическое содержание пищи.

Джастин вспоминает скотобойню.

— С тобой все в порядке?

Он пережевывает мясо, проглатывает.

— Извини, что-то я сегодня сам не свой.

Потом они занимаются любовью. Джастин груб, настойчив. Стейси впервые видит его таким, но его поведение ее заводит.

— Не останавливайся... еще...

— Я хочу тебя, — говорит Джастин. — Хочу быть в тебе. Знать все, что знаешь ты.

Он кусает ее в плечо и пробует ее кровь. Впитывает ее ДНК. Теперь ему известно все, что известно ей... Включая информацию, хранящуюся в памяти главного компьютера компании.

Ногти Стейси впиваются в его спину, и из царапины просачивается мерцающая капля желтовато-зеленой жидкости.

Следующий день. На стройке готовятся залить цемент в фундамент...

Джастин приезжает туда на новой машине.

Бен, не ожидавший увидеть его живым, в шоке. Он прячется в трейлере. Но Джастин идет за ним.

— Мистер Тревис! Я слышал об аварии. Рад вас видеть. Добро пожаловать...

— Из мира мертвых?

— Нет, я хотел сказать...

— Здесь ведь не было свалки, верно? Грунт был безопасен, да? До того, как мы начали.

— О чем вы говорите?

Но Джастин уже знает. Строительная компания определяет участок, «Олимпия» тестирует его и делает вывод о небезопасности грунта. Независимо от того, отравлена почва или нет. Во втором случае «Олимпия» сначала заражает участок, чтобы владельцы продали его подешевле. Деньги получают и «Олимпия», и строительная компания. Типичное мошенничество.

Бен поднимает трубку, чтобы позвонить Марстону.

— Я не позволю вам нести вздор и...

Джастин отбирает у него трубку и бросает ее на рычаг.

Бен достает из ящика стола пистолет.

Джастин идет прямо на него.

Раздается выстрел.

В груди Джастина появляется дырка. Из нее сочится желтовато-зеленая жидкость.

— Вам меня не убить, — говорит он. — Вы это уже сделали.

И откусывает Бену нос.

Получает его память. Подозрения подтверждаются.

Джастин видит, как Марстон делает знаки Бену прошлым вечером. Как Бен преследует его машину, как заставляет повернуть и...

Когда бригада строителей делает перерыв на обед, Джастин вытаскивает тело Бена из трейлера и заталкивает в еще не застывший цемент фундамента.

Вернувшись в «Олимпию», Джастин направляется к кабинету Марстона.

Он знает все, что знал Бен.

В том числе и то, что именно Марстон приказал Бену убить его, Джастина.

— Джастин! Я же сказал, чтобы ты не приходил на работу, а отдохнул!

— Я не нуждаюсь в отпуске.

— Что, память возвращается?

— Понемногу.

— Вообще-то мне надо идти.

— Да.

Джастин наступает на Марстона.

— Так ты все знаешь! — произносит Марстон. — Чего ты хочешь? Денег?

— Я хочу, чтобы вас остановили. Прежде, чем вы убьете кого-нибудь еще.

— Думаешь, тебе это под силу? Думаешь, дело только во мне? Мы создали целую империю. После меня...

Дверь внезапно открывается.

В кабинет входит красивая молодая женщина.

— Извини, папочка! Я не знала, что у тебя кто-то есть.

Марстон представляет ее:

— Моя дочь Шэннон. Наследница империи.

Теперь Джастин понимает, с кем имеет дело.

Все куда серьезнее, чем ему представлялось вначале. Убив Марстона, он лишь утолит жажду мести. Но компания останется. А он хочет свалить именно ее.

В последующие недели он проводит все меньше времени со Стейси и все больше — с дочерью босса.

Шэннон училась в школе бизнеса на востоке США, так что когда Марстон уйдет в отставку, ей будет совсем не трудно взять в руки бразды правления фирмой. Она умна, честолюбива.

Как и Джастин.

Существует только одно препятствие — она обручена.

Ее жених Грег — любитель игры в поло. Он то, что ей нужно. Он человек ее круга. Грег идеально вписывается в ее планы и в будущем рассчитывает на должность вице-президента «Олимпии».

После матча Джастин находит Грега в конюшне и до смерти забивает клюшкой для игры в поло.

Затем пробует на вкус его кровь.

И узнает много полезной информации.

На очередном заседании директоров компании Шэннон поднимает руку:

— Папа, можно мне сказать?

— Да, дорогая!

— Сегодня я привела с собой одного человека. Думаю, тебе понравится то, что он скажет.

— Кто же это?

Шэннон вводит в кабинет Джастина.

Старик в ярости:

— Шэннон!..

— Выслушай его, папа, пожалуйста!

Джастина почти не узнать. Он принял стиль Грега: гладко прилизанные волосы, костюм-тройка, дорогой галстук. На его лице написана решимость, в глазах — холодное пламя.

Он садится напротив Марстона и начинает:

— Леди и джентльмены! Мы ведем игру под названием «власть». Эта власть находится в руках у средств массовой информации. Я предлагаю пиар-блиц. Телеинтервью, покупка рекламного времени... Дайте людям хлеба и зрелищ, если они этого требуют. Нужно, чтобы все увидели грандиозное открытие «Олимпия Эстейтс».

Члены совета директоров аплодируют.

Марстон сидит с багровым от гнева лицом.

Заседание ведет Джастин.

Никто из присутствующих не замечает, что, когда он почесывает щеку, у него отваливается ухо. Джастин начал гнить изнутри.

Времени остается все меньше.

Джастин небрежно опускает руку под стол, находит пакетик с жевательной резинкой и с ее помощью приклеивает себе ухо.

Аплодисменты не смолкают.

День открытия здания все ближе. Джастин и Шэннон тем временем тайком уезжают в Палм-Спрингс, чтобы провести там уик-энд.

Они нежатся на солнце возле бассейна. Загар не берет кожу Джастина, она остается мертвенно-бледной.

Шэннон прыгает в воду.

Джастин ныряет вслед за ней.

В следующее мгновение на груди у него появляется трещина, из которой сочится желтовато-зеленая жидкость.

— Посмотри, мамочка, — говорит маленький мальчик. — Тот дядя пописал в воду!

— Молчи, это неприлично!

— Но он же действительно пописал!

Джастин поспешно вылезает из бассейна.

Вернувшись в номер, он ложится на кровать и лежит как мертвый.

Входит Шэннон. Она пытается расшевелить Джастина, но у нее ничего не получается. Чтобы привлечь его внимание, девушка даже снимает купальник. Безрезультатно.

— Да что это с тобой? Не хочешь меня?

Джастин тянется к ней:

— Я хочу твоего тепла. Я хочу узнать о тебе все... все...

— Боже! Ты такой холодный!

Джастин ложится на нее, и в этот момент у него из носа выползает белый червяк. Он извивается и падает девушке на живот.

Шэннон громко кричит и пытается высвободиться. Она бьет Джастина по спине, царапает его. Из царапин сочится желтовато-зеленая жидкость.

— Что здесь происходит?

Шэннон включает прикроватную лампу.

Джастин протягивает руку к выключателю — свет проходит сквозь ладонь. Внутри ясно видны кости, темные, высохшие вены.

— Отвечай! — кричит Шэннон. — Подхватил какую-нибудь мерзкую болезнь? Или что? Что ты такое?

— Я твоя совесть, — отвечает Джастин, закрывая ей рот и обрывая рвущийся из ее горла крик. — А ты — воплощенный идеал американской девушки, Мечты Всех Американских Мужчин.

Джастин наклоняется над ней...

А когда поднимает лицо, рот его перемазан кровью...

Вечер открытия.

Строительная площадка превращена в парк развлечений и отдыха. Иллюминация, аттракционы, вспышки фотоаппаратов... Все идет так, как и задумал Джастин. Главный пункт его плана — привлечь внимание общественности.

На трибуне мэр, собирающийся перерезать ленточку, и Марстон, улыбающийся репортерам.

— Эта компания, — начинает мэр, — так много сделала для нашего славного города...

На трибуну поднимается Джастин.

— Как Патм-Спрингс? — поворачивается к нему Марстон. — Только не лги мне. Я знаю, что вы с ней были там.

— Полезная поездка.

Марстон никак не желает смириться с мыслью о том, что его дочь выбрала Джастина. Но что он может сделать? Джастин знает слишком много, достаточно, чтобы уничтожить компанию. Это шантаж.

— Только не думай, что тебе удастся жениться на дочери босса. Это уж слишком!

— Поздно, — отвечает Джастин. — Я не могу больше ждать.

— Где Шэннон?

— Она с вами... душой.

Пришло время совершить первую поездку по американским горкам, специально установленным по случаю торжества.

Мэр приглашает Марстона сесть первым, в самом начале поезда.

— Давайте! — говорит Джастин. — Не бойтесь! Я сяду за вами и буду все время рядом.

Поезд устремляется вперед.

Когда они оказываются наверху, Джастин достает из кармана пиджака бумажный пакет. В нем бутылочка с таинственно мерцающей желтовато-зеленой жидкостью, тем самым веществом, которое сделало его таким, как сейчас.

Джастин откручивает пробку и делает глоток.

Потом выливает оставшееся на ремень безопасности, который тут же с шипением расползается.

— Что ты делаешь?! — кричит Марстон. — Мы оба погибнем!

— Пора и тебе сыграть свою роль, Боб! Теперь с «Олимпией» покончено. Улыбайся! На тебя смотрит весь мир!

— Нет!!!

Джастин и Марстон оказываются на самом верху.

В последний момент Марстон выпрыгивает на мостик.

Джастин видит это, но у него уже нет времени, чтобы броситься вслед за своим врагом.

Тележка, в которой сидит Джастин, начинает спуск...

И совершает мертвую петлю.

Джастин вылетает из тележки, описывает дугу и со страшной силой ударяется о землю.

Толпа испуганно кричит.

Стоящий наверху Марстон машет руками, показывая, что он жив.

Лежащий на земле Джастин открывает глаза.

У него многочисленные переломы. Из треснувшего черепа вытекает желтовато-зеленая жидкость.

Но и это не может остановить его.

Он начинает взбираться вверх по металлической конструкции, подтягиваясь на руках с нечеловеческой силой и целеустремленностью. Им движет воля живого мертвеца.

Джастин вползает наверх.

— Кто ты?! — в ужасе кричит Марстон.

— Ты еще не понял? — хрипит Джастин. — Я — это ты!

Он бросается на Марстона.

И сдирает с него его лицо.

Потом поднимает врага над головой.

Одежда на Джастине расползается и рвется, разъедаемая желтовато-зеленой кислотой. Ребра отваливаются от груди, являя взгляду прогнившие внутренности. Позади него вспыхивает фейерверк, и на мгновение Джастин становится прозрачным, демонстрируя все свои разложившиеся внутренние органы.

Он бросает Марстона вниз, как тряпичную куклу.

— Послушайте меня! — кричит Джастин, вставая на рельсы. — Ваши руководители совсем не те, кем вы их считаете!

Толпа рассеивается.

Только один человек остается на месте.

Это Стейси.

— Джасти!

Он слышит ее голос и замирает в нерешительности.

— Джастин, пожалуйста!

В этот момент охранник выхватывает из кобуры пистолет и стреляет. Пули рвут на части давно умершую плоть, разбрасывая во все стороны плевки ядовитой слизи.

Джастин пошатывается, но удерживается на ногах.

— Слушайте!..

Он не замечает, что тележка, сделав круг, начинает двигаться в обратном направлении...

Она возвращается к тому месту, откуда стартовала. Набирает скорость...

Пассажиры визжат от ужаса.

Тележка сбивает Джастина, отбрасывает на рельсы и переезжает, рассекая его тело на части. Желтовато-зеленая кровь брызжет во все стороны, попав и на затылок мэра.

Толпа визжит. Люди беспорядочно устремляются к выходу, а сверху на них дождем летят куски того, что было телом Джастина.

Только один человек идет против людского потока.

Это Стейси.

Она необыкновенно спокойна и напоминает сомнамбулу. Вокруг нее летят и падают на землю ошметки гнилой человеческой плоти.

Стейси натыкается на лежащую в траве голову Джастина. Молча, хотя по ее лицу струятся слезы, она наклоняется и поднимает страшную находку...

И целует голову в губы.

Молодая женщина отстраняется, но в воздухе между ее губами и губами Джастина протягивается тоненькая ниточка, похожая на паутинку.

Стейси бережно кладет голову на траву и уходит...

Капельки желтовато-зеленой слизи на ее губах начинают мерцать, подрагивать... как живые!

— Посмотришь титры?

— Я уже это читал, — ответил Эдди. — В «Шоковой зоне».

Томми направил пульт дистанционного управления на видеоплейер и сначала отключил звук, а потом нажал на кнопку «стоп».

— Отличная съемка! Верно? Такие спецэффекты!..

— Какие спецэффекты, тоже мне сказал!

— Например? В каких эпизодах?

— Например, сцена в отеле. С расстояния никак не увидеть трещин на его коже. Да еще видно, как латекс отрывается целыми клочьями.

— Не знаю, я-то в основном смотрел на бабу. Сиськи что надо.

Эдди рассмеялся:

— Да это у нее просто накладки такие, под цвет кожи.

— Ну не на крупном же плане!

— За нее работает дублерша.

— Ну, ты загнул!

— Да ты присмотрись. Увидишь. Похоже, это Мишель Бауэр.

— Ты сколько раз видел этот фильм?

— Столько же, сколько и ты.

— Томми!

— Да, мам! Что? — Томми торопливо вынул кассету из видеоплейера и сунул под подушку.

В холле послышались шаги.

Дверь спальни отворилась.

— Мальчики, вы все еще здесь? — Мать Томми была худенькая, немного сутулая. Лицо ее светилось добротой. Застыв прямо на пороге, она нервно вертела дверную ручку, словно случайно отважилась ступить на чужую территорию и теперь не знает, что делать дальше. — Здравствуй, Эдди! Как дела?

— Здравствуйте, миссис Ошидари. У меня все хорошо.

— Томми, ты, кажется, собирался в кино, верно?

— Мы и пойдем, — сказал Томми, легко, без всяких усилий превращаясь в обычного тринадцатилетнего мальчишку, каким его обычно знает мать. — Вот только немного посмотрим Эм-ти-ви.

Однако телевизор показывал совсем другую картинку: женщина в черном нижнем белье, растянувшись на кровати, нацеливалась длинным накрашенным лаком ногтем на кнопку телефона. Телешоу под названием «Спросите у Ливии» — зрители могли звонить прямо в студию и задавать вопросы — шло по одному из местных общедоступных каналов. Эдди уставился в потолок, едва сдерживая смех.

Томми не подал и виду, что что-то не так. С выработанным долгой практикой безразличием он снова вооружился пультом и после нескольких попыток нашел-таки музыкальную программу.

— Твой брат уже ждет.

— Знаю. Извини, мам.

— Но он не может больше ждать.

— Сейчас буду, — произнес Томми, выключая телевизор. — Вот только куртку надену.

— Жду тебя обратно домой к шести. А Эдвард не хочет остаться у нас на обед?

— Нет, миссис Ошидари, спасибо.

— Передавай привет маме, хорошо? — Мать Томми стала закрывать дверь, разбив этот процесс на целую серию бесконечно малых шагов к нужному результату.

— Конечно, передам, миссис Ошидари.

— Скажу Майку, что вы уже идете.

Дверь наконец закрылась за ее спиной.

Мальчики выждали еще несколько секунд и расхохотались.

— Попался! — воскликнул Эдди.

— А вот и нет. Она ничего не видит без очков. — Томми вытащил кассету из-под подушки и вложил ее в коробку с надписью «ВФР представляет: Величайшие эпизоды мирового реслинга».

— Тебя ждут к шести? — спросил Эдди.

— Я позвоню по платному телефону и скажу ей, что мы опоздали на первый сеанс. Тогда нам удастся попасть еще и на «Ниндзя-полицейского».

— Она думает, что мы будем смотреть...

— ..."Возвращение в Ферн Галли"?

Эдди застонал.

— А что я, по-твоему, должен был сказать? Ты же знаешь, что «Американский зомби-2» идет под категорией "R".

— Мои родители не против. По крайней мере папа. Ему нравятся ужастики.

Сказав это, Эдди тут же пожалел, что ляпнул, не подумав. Отец Томми умер полгода назад. Но Томми даже не дрогнул.

— А вообще спасибо за то, что показал первую часть еще раз.

— No es problemo. — Томми завязал шнурки на кедах и потянулся к кровати за ветровкой. — Это классика. Ты будешь сравнивать оба фильма в своей статье?

— Может быть. Если вторая окажется на уровне первой.

Томми накинул куртку на плечи, подождал, пока Эдди слезет с кровати, и только потом открыл дверь.

— Какой же сюжет на этот раз?

Томми попытался вспомнить, что прочитал в «Шоковой зоне».

— Коротко. Шэннон восстает из мертвых и возглавляет компанию. Но Стейси тоже превращается в зомби, и между ними начинается борьба. Тема известная: возвращение убитой подружки и ее схватка с женщиной, которую он по-настоящему любит.

— И кто же побеждает?

Эдди лукаво усмехнулся:

— В этом-то и соль, верно?