Глава тринадцатая

Ричард уехал из Найтли-Холла около двух часов дня. Он мчался во весь опор, стремясь добраться в Лондон до сумерек. Медуэй был несказанно удивлен, когда его хозяин вдруг появился на пороге своего дома.

— Сэр Ричард! — воскликнул дворецкий. — Не знал, что вы наведаетесь в Лондон, иначе бы непременно подготовил дом к вашему приезду!

— Не беспокойся, Медуэй, — ответил Ричард, — завтра я уезжаю. Просто распорядись, чтобы приготовили мою спальню. Да, и передай кухарке, что я поужинаю в клубе. Однако завтра утром пусть приготовит нам плотный завтрак.

— Нам, сэр? Вы берете меня с собой?

— Да. Ты поедешь в Найтли-Холл, — объяснил Ричард. — Я намеревался послать за тобой еще две недели назад, но у меня времени не нашлось. Финч выходит на пенсию, и я хочу, чтобы ты не только занял его место, но и взял на себя обязанности управляющего обеими резиденциями.

От радости и удивления Медуэй лишился дара речи. Действительно, ему едва исполнилось тридцать, а он уже вот-вот займет ответственный пост… Значит, хозяин доверяет ему.

— Не стоит благодарностей, Медуэй, — прервал Ричард длинную тираду дворецкого. — Ты честно служил мне и моей семье с самого детства. Конечно, Финча нелегко будет заменить, но я уверен, что ты справишься. А теперь скажи мне, считаешь ли ты Фредерика способным управлять этим домом в твое отсутствие?

— Фредерик надежный малый. К тому же, когда дом пустует, забот с хозяйством не так уж много. Я думаю, он справится.

— Отлично. Можешь сказать ему, чтобы приступал к новым обязанностям с завтрашнего дня. Но прежде найди мне экипаж и осведомись у возничего, знает ли он, как проехать на Грин-стрит. Это где-то на южном берегу Темзы.

Ричард быстро переоделся и вышел из дома. Возле дверей уже стоял нанятый Медуэем экипаж. К счастью, возничий даже знал, о каком кабаке идет речь. Ричард уселся в карету, экипаж тронулся. Очень скоро они выехали из центральной части города. Чистые мостовые сменились грязными, разбитыми тротуарами, роскошные наряды — лохмотьями. Ричард, никогда прежде не бывавший в этой части города, дивился на окружающую нищету.

Вскоре карета подъехала к кабаку, который описывал Коллинуорт. Ричард вылез и велел возничему подождать. Затем он решительно вошел в это сомнительное заведение под названием «Три колокольчика» и огляделся в поисках хозяина. Судя по всему, владел этим кабаком коренастый пожилой мужчина, стоящий за стойкой бара. Ричард подошел к нему и поинтересовался, не знает ли тот Тобиаса Хоукера.

— Зависит от того, кто интересуется, — довольно грубо отозвался хозяин.

— Возможно, вот это излечит вашу память, — Ричард сунул ему золотой соверен. — Постарайтесь вспомнить того, о ком я говорю.

— Я хорошо знаю старика Тоби, — буркнул в ответ хозяин.

— Он живет поблизости?

— Возможно.

На губах Ричарда заиграла недобрая улыбка.

— Дорогой друг, мое терпение на исходе. Либо вы говорите мне, где живет господин Хоукер, либо… — Ричард обвел глазами присутствующих, — кто-нибудь из этих многоуважаемых джентльменов покажет мне дорогу.

Угроза подействовала.

— Тоби живет на Бреннер-стрит с женой и семейством сестры. Я не знаю точно, в каком доме, но уверен, вы и сами найдете.

— Благодарю вас, вы разумный человек, — Ричард дал хозяину еще один соверен.

Итак, карета снова двинулась в дорогу и несколько минут спустя остановилась возле ряда обшарпанных домишек.

— Я не знаю, как долго пробуду здесь, — сказал Ричард возничему, — но, если вы подождете меня, вознаграждение будет щедрым.

— Я дождусь вас, сэр, — пообещал тот. — С места не сдвинусь до вашего прихода.

Ричард подошел к группе ребятишек, играющих неподалеку, и, раздав им по шиллингу, спросил о Тобиасе Хоукере.

— Он живет у Джонсов, сэр, — откликнулся один из мальчишек, — это здесь.

Ричард постучал в указанную дверь. Ему открыла малорослая, худенькая женщина. Ричард назвал ей свое имя и сообщил о цели визита.

— Ax, сэр! — воскликнула она, — Проходите! Джентльмену не пристало ждать на улице!

Миссис Хоукер, а это была она, провела Ричарда в крохотную гостиную, чистую и опрятную.

— Итак, я пришел, чтобы увидеть вашего мужа, миссис Хоукер. Когда он вернется домой?

Удивленная тем, что он узнал ее, хотя они не встречались раньше, женщина смутилась и попросила Ричарда присесть.

— У меня есть бутылка бренди на крайний случай, сэр. Позвольте предложить вам стаканчик. Тоби скоро вернется. В отличие от мужа моей сестры он редко заглядывает в таверну.

— Тоби нашел работу?

— До конца недели, сэр, — миссис Хоукер тяжело вздохнула. — Нам теперь нелегко приходится. Мы ведь чужие здесь, приехали из деревни. Поначалу мы даже устроились в магазин на Бонд-стрит, но через несколько недель нам нашли замену из горожан.

— И с тех пор вы не работаете? — заключил Ричард.

— Я потом устроилась к одним господам, но они вскоре уехали за город. Возможно, осенью, когда они вернутся в столицу, мне удастся снова попасть к ним. К тому же сейчас я нянчу ребенка сестры. Это их дом. С их стороны было так великодушно приютить нас с Тоби.

— Я слышал, вас выселили из дома, в котором вы жили много лет?

Миссис Хоукер сдержанно кивнула.

— Я думаю, отчасти в этом виноват Тоби. Несколько лет назад он застал хозяйского сына, когда тот избивал лошадь. Тоби вмешался, об инциденте узнал мистер Роулэнд. Он наказал сына, и молодой Роулэнд так и не простил моего Тоби. Поэтому, как только старый хозяин скончался, его сын выселил нас, вернее меня, потому что Тоби еще не вернулся с войны. Я оставила ему письмо, в котором сообщила, что еду к сестре в Лондон. После войны он нашел меня здесь.

— Почему же Тоби не обратился ко мне за помощью?

Женщина смутилась еще больше. Она было открыла рот, чтобы все объяснить, но на пороге комнаты появился сам Хоукер.

— Сэр? Вы здесь? Как вы… — Тоби посмотрел на жену. — Твоих рук дело, Эдит? Я же просил тебя…

— Она ни в чем не виновата! — заявил Ричард. — Почему ты не обратился ко мне, Хоукер?

Тоби провел рукой по волосам. Он покраснел и съежился. Очевидно, вся эта ситуация не доставляла ему ничего, кроме неловкости.

— Вы же знаете, что я не мог этого сделать, сэр, — пробормотал он. — Я и так слишком многим вам обязан… — Голос Тоби предательски задрожал, на глаза навернулись слезы. — Я знаю, вы бы помогли мне с работой, но я не хотел надоедать вам…

— Ах ты старый осел! — добродушно выругался Ричард, обнимая своего товарища.

— Вы правы, сэр, — согласился Хоукер. — Но мы с Эдит не нуждаемся в подачках.

— Подачках? При чем здесь, черт тебя дери, подачки? Я пришел предложить тебе постоянную работу. Нет-нет, позволь мне закончить, — сказал Ричард, прерывая протесты Хоукера. — Мой кучер уже слишком стар, чтобы возить меня. Я пришел предложить тебе его место, но, если ты отказываешься, тогда нам не о чем говорить.

Тоби задумался. Он был бледен и заметно нервничал.

— Сэр Ричард не шутит, Тоби, — робко проговорила Эдит, — он предлагает тебе хорошую работу.

— Похоже, у твоей жены гораздо больше здравого смысла, чем у тебя, Хоукер. Кстати, я предлагаю тебе место в Найтли-Холле, а не в Лондоне. Так когда же ты приступишь к выполнению обязанностей?

— Черт вас побери, сэр! — растроганно воскликнул Хоукер. — Да моя жизнь гроша ломаного не будет стоить, если я вам откажу! — Он посмотрел на жену. — Мы снова будем жить в деревне, Эдит, моя дорогая девочка…

— Замечательно! — обрадовался Ричард. — Так когда вы приедете в Найтли-Холл?

— Я нашел работу в порту, сэр. В конце недели мне должны заплатить. Если вы не возражаете, мы приедем в Хэмпшир на следующей неделе.

— Хорошо. А я вернусь туда завтра. — Он протянул Хоукеру кошелёк, набитый деньгами. — И не спорь, Тоби. Деньги тебе не помешают.

Ричард повернулся к изумленной миссис Хоукер. Похоже, она никак не могла поверить своему счастью.

— К сожалению, я не знаю, найдется ли работа для вас, мадам. Домашними делами ведает моя жена, а я стараюсь не вмешиваться.

— Не беспокойтесь обо мне, сэр, — дрожащим голосом ответила женщина. — Я… — Внезапно она запнулась, а потом воскликнула: — Тобиас, где же наши манеры? Мы даже не поздравили сэра Ричарда с женитьбой! Мы читали об этом в газетах, сэр.

— С каких это пор ты стал читать газеты, Хоукер? — добродушно ухмыльнулся Ричард. — Кажется, раньше ты не отличался грамотностью.

— Эдит меня научила, сэр. Она так крепко взялась за меня, что пришлось подчиниться. Как вы знаете, раньше я вообще не умел ни читать, ни писать. А все мисс Мэри. Она часами сидела подле меня, прежде чем я выучил алфавит. Чудная девушка, благослови ее Господь! Вы когда-нибудь думаете о ней, сэр?

— Изредка, — признался Ричард, — и никогда ее не забуду. Я храню письмо, которое она написала мне… Но, к несчастью, это единственное, что осталось от нее.

— Эдит, поищи-ка… Да-да, — Хоукер поймал вопросительный взгляд жены, — именно это. Мисс Мэри не возражала бы, если бы я отдал это сэру Ричарду. Он всегда очень ей нравился.

— Отдал что, Хоукер? — оживился Ричард.

— Она дала мне почитать сборник стихов, сэр. Эта книга принадлежала ее бабушке. Я собирался вернуть ее, но мисс Мэри уехала так внезапно… Книга дорогая, но у меня рука не поднялась продать ее, — Хоукер рассмеялся. — Я согрешил, сэр, украл ее локон, Мэри не видела, вот, я положил в эту книгу. Какие же у нее волосы — красные, как огонь! Никогда прежде не видел таких рыжих волос.

— Рыжих? — удивился Ричард. — А я думал, Мэри блондинка…

— Бог с вами, сэр! С чего вы взяли? Ах, вы же ни разу не видели ее…

— Да, Хоук, я был лишен этого удовольствия.

Ричард потянулся к томику стихов, принесенных миссис Хоукер. Внутри действительно хранился огненно-рыжий локон. Ричард вздрогнул. Дрожащими пальцами он пролистал книгу и наконец наткнулся на надпись на титульном листе. Буквы поблекли от времени, но ему все же удалось разобрать подпись — Мэри Смитсон. Смитсон, а не Смит! Неясное подозрение зародилось в душе Ричарда. Он поднял глаза на Хоукера.

— Хоукер, ты помнишь ту родственницу, которая сопровождала мисс Мэри? Как она выглядела?

— По возрасту она годилась мисс Мэри в матери, сэр, но я сомневаюсь, что это было действительно так. Еще они часто вспоминали бабушку мисс Мэри. Я не помню точно, сэр, но бедная женщина, кажется, серьезно болела… или уже умерла…

Ричард прищурился. Он вспомнил, как Мэри описывала себя — голубые глаза, светлые волосы… И этот явный западный акцент… Если несколько лет прожить в Бристоле, этот акцент несложно имитировать. Ричарда охватило смятение. Почему Элизабет скрыла от него правду?

— А мисс Мэри? — Он снова обратился к Хоукеру. — Какая она была? — И сам продолжил, не дожидаясь ответа: — Серо-зеленые глаза, рыжие волосы, очаровательная улыбка, ямочка на щеке, в движениях кошачья грация…

— Боже мой, сэр, да вы словно видели ее!

— Видел… — Лицо Ричарда посерело. — Да, видел… Приготовься, Хоукер, тебя ждет потрясение, когда ты приедешь в Найтли-Холл, но это пустяки по сравнению с тем, что испытает моя жена!

Глава четырнадцатая

Элизабет уставилась на ларец, привезенный слугой. Она провела рукой по резной крышке и вздохнула. В этом ларце хранились воспоминания, которые ей не хотелось тревожить.

— Простите, что задержался, — извинился Дженкинс. — Я сразу же нашел контору мистера Айнсворта, но его самого там не застал, а помощник не захотел отдать мне ларец. Мне пришлось ждать, пока мистер Айнсворт вернется из Бата и прочитает ваше письмо.

— Вы правильно поступили, Дженкинс, — успокоила слугу Элизабет. — Очень хорошо, что вы дождались мистера Айнсворта, иначе, если бы вернулись ни с чем, вас бы тотчас же послали обратно. Скажите, вам хватило денег?

— Да, мэм, но, к сожалению, у меня почти ничего не осталось. Но я клянусь, что тратил деньги только по нужде! — Он протянул Элизабет опустевший кошелек.

— Оставьте себе, Дженкинс. И попросите Финча выдать вам приготовленную мной награду. Вы молодец. Потом пойдите на кухню и как следует подкрепитесь. Вы свободны до конца дня.

Когда довольный слуга ушел, Элизабет отперла ларец маленьким ключиком и достала оттуда несколько писем, перевязанных красной ленточкой. Это были доказательства греха ее матери, которые бабушка бережно хранила в течение долгих лет. Возможно, она просто не могла избавиться от этих писем, поэтому доставала их время от времени и читала. А может, они были для старой женщины чем-то вроде вечного укора, наказания за совершенные ошибки.

— Это мой позор, — сказала она Элизабет за несколько дней до смерти. — Храни их, девочка моя. Но лучше, если ты узнаешь, что в них написано, от меня.

Элизабет провела у постели миссис Смитсон около часа, слушая рассказ умирающей женщины. То, что она узнала тогда, было ужасно. Она понимала, чего так стыдилась бабушка, и думала о том, что, окажись она в такой ситуации, сама поступила бы так же. В конце концов, миссис Смитсон пыталась всего лишь спасти свою дочь. Она не искала прощения за то, что совершила тогда, и на слова поддержки из уст внучки ответила:

— Ничто не может облегчить мою совесть, Элизабет. Я сама виновата в том, что случилось. После смерти твоего деда я целиком посвятила себя дочери. Я избаловала ее, я пыталась дать ей все, о чем она просила. И лишь в одном я ей отказала. Это была непростительная ошибка с моей стороны. Я исковеркала жизнь собственного ребенка. Я заставила ее выйти замуж за человека, которого она не любила, и тем самым обрекла на муки. Она так и не простила меня, и я не вправе винить ее за это.

— А Эвадна знает правду? — спросила Элизабет.

— Твой отец ни за что бы не сказал ей, я уверена в этом. Однако твоя мама не склонна была считаться с чьими-либо чувствами. Да, она рассказала Эвадне всю правду. Возможно, надеялась, что правда сблизит их, но… это была ошибка.

Элизабет тряхнула головой. Воспоминания были так ясны, как будто все это произошло несколько часов назад. Элизабет повертела письма в руках и спрятала их в ящик стола своего мужа. Она знала, что может рассказать Ричарду о позоре своей семьи. Он человек чести, он любит ее, и эта горькая правда никогда не встанет между ними.

Внезапно дверь в библиотеку отворилась, и вошла Эгги, принесшая письмо от леди Дартвуд.

— Спрячь ларец, пожалуйста, — попросила Элизабет.

— Да, мисс Элизабет, — ответила преданная служанка. — Но я пришла не за этим. Мисс Джулиет все еще кашляет. Микстура, которую я дала ей, не помогает, и я подумала, уж не послать ли нам за мистером Томом?

Элизабет взглянула на часы. У нее было достаточно времени, чтобы съездить к Тому и вернуться домой до приезда Ричарда.

— Я сама съезжу за ним, Эгги. Глоток свежего воздуха мне не повредит.

Но стоило Элизабет встать из-за стола, как леди Чилтэм собственной персоной, не дожидаясь приглашения и игнорируя протесты Финча, влетела в библиотеку. К счастью, Агата успела спрятать ларец за кресло, чтобы гостья не заметила его.

— Что-то не так, Агата? — сварливо спросила Эвадна, от которой не ускользнула презрительная усмешка на лице горничной.

— Мне, пожалуй, пора, миледи, — обратилась к Элизабет Агата.

— Эгги, у моей сестры тоже есть титул, — со сладкой улыбкой заметила Элизабет.

— В этой комнате присутствует только одна леди, госпожа, — отчеканила Агата и вышла прочь.

— Что за несносное создание! — возмутилась Эвадна. — Не знаю, как ты ее терпишь, Элизабет!

— Похоже, дорогая сестра, ты забыла о неоспоримых достоинствах, которыми она обладает. Но, думаю, мы не будем тратить время на разговоры о пустяках. Ты ведь не за этим сюда пришла, не так ли?

«Кто бы мог подумать! — мысленно воскликнула Эвадна. — Моя сестренка сильно изменилась. Куда подевалась серая мышка, не способная даже слово сказать?»

— Я не задержусь здесь, дорогая, — проворковала она вслух и, воспользовавшись тем, что Элизабет на секунду отвлеклась, бросила в корзину для бумаг скомканное письмо. — Завтра утром я возвращаюсь в Девоншир и пришла попрощаться.

— Чем же я заслужила такую честь? — усмехнулась Элизабет. — Кстати, Эвадна, я собираюсь к тебе в гости сегодня вечером. Мне нужно поговорить с тобой.

Эвадна потупилась, дабы скрыть ехидную улыбку.

— Да, дорогая. Кстати, когда я возвращалась от леди Пентекост, я случайно увидела того молодого доктора, который приходил к миссис Уэстбридж. Кажется, он упал с лошади. Крестьяне несли его в таверну…

— Том? — переполошилась Элизабет. — Ты уверена, что это был Том?

— Не уверена, но мне показалось, что это был именно он. Что ж, мне пора, — Эвадна заторопилась.

Элизабет осталась сидеть за столом, перепуганная и ошеломленная. Неужели человек, упавший с лошади, — это все-таки Том?

— Эта крыса уже ушла? — поинтересовалась Агата, проскользнувшая в дверь.

Но Элизабет была так поглощена мыслями о Томе, что даже не стала журить бесцеремонную служанку.

— Эвадна ушла, — ответила она, — но успела сообщить дурную новость.

— Что стряслось, мой ангелочек? — насторожилась Агата.

— Она видела, как крестьяне несли человека, который упал с лошади, и думает, что это молодой доктор. Если это Том, его наверняка отнесли к нему домой. Я собираюсь поехать туда немедленно и все выяснить.

Элизабет бросилась вон из библиотеки и через несколько минут уже скакала по направлению к Милчему. Она, конечно, не заметила карету леди Чилтэм, укрытую придорожными кустами.

— Замечательно, Квимпер! — промолвила пассажирка кареты.

— Она попалась на удочку, госпожа?

— Да! Из достоверных источников я узнала, что моя дорогая сестричка обожает молодого доктора Кэррингтона, значит, она не успокоится, пока не убедится, что с ним все в порядке. И если ты не подведешь меня, то в шесть часов ловушка захлопнется.

— А вдруг сэр Ричард отправится на поиски своей жены?

— От миссис Уэстбридж я узнала, что он приезжает только вечером. Сомневаюсь, что он хватится Элизабет раньше, чем мы ожидаем. К тому же леди Пентекост своего не упустит. Зная ее, можно предположить, что скандальные слухи разлетятся по округе в мгновение ока.

Однако Квимпер не разделял уверенности своей хозяйки.

— А что, если сэр Ричард приедет раньше намеченного и обнаружит ваше письмо? Думаете, он поверит вам?

— Увидим, — ухмыльнулась Эвадна. — Элизабет наверняка рассказала своей служанке о «несчастье», постигшем дорогого доктора. А Ричард знает, что Агата Стигвелл предана Элизабет, как никому другому. Следовательно, она вполне способна солгать, чтобы выгородить хозяйку. К тому же я не верю, будто Ричард и вправду любит Элизабет. Разве влюбленный новобрачный бросит молодую жену и уедет в Лондон, дабы завести интрижку с дамой сомнительной репутации? О нет, Квимпер. Но даже если он и не поверит в адюльтер своей жены, леди Пентекост уж постарается, чтобы об этом узнала вся Англия. Сэр Ричард будет опозорен. А он гордец, каких свет не видывал. Вряд ли он вынесет подобное унижение. Поверь мне, этому браку конец.

Элизабет подъехала к дому Тома, когда часы на церковной башне пробили четыре. Она соскочила с лошади и постучала в дверь. Ей открыла миссис Миддлтон, которая сообщила, что доктор Кэррингтон уехал в неизвестном направлении.

— Он говорил, миледи, но я не запомнила. Его нет уже довольно давно…

— Во сколько он уехал? — спросила Элизабет.

— Часа два назад, мисс.

Элизабет побледнела. То, что сказала Эвадна, было похоже на правду.

— Доктор Кэррингтон сам открыл дверь, — продолжала миссис Миддлтон, — я как раз хлопотала на кухне. Прежде чем уехать, он сказал, что одна леди заболела. Я почти уверена, что он назвал адрес по соседству.