В истории развития веданты (букв. "конец Вед") выделяется три этапа. Первый связан с Упанишадами, наметившими пути философского осмысления Вед; второй - с приписываемой Бадараяне (2-3 вв.) "Брахма-сутрой", в которой была совершена попытка систематизации идей Упанишад; третий - с многочисленными комментариями к "Брахма-сутре" и текстами, посвященными дальнейшему развитию веданты. На третьем этапе это учение разделяется на три главных течения, различающихся прежде всего в вопросе взаимоотношений высшей реальности (брахман), индивидуального начала (атман) и мировой "материальности" (майя или пракрити). Эти течения следующие: адвайта-веданта ("недвойственная веданта") Шанкары (8 в.), вишишта-адвайта ("различительная недвойственность") Рамануджи (11-12 вв.) и двайта-веданта ("двойственная веданта") Мадхвы (13-14 вв.).
      Исходным пунктом указанных древнеиндийских учений является задача освобождения (мокша) индивида от страданий, причина которых, как считалось, заложена в незнании им своей истинной сущности и в следующих из этого незнания неадекватных действиях и поступках. Таким образом, освобождение заключается в самоосознании и самосовершенствовании.
      В классической санкхье то и другое подразумевает различение в структуре индивида 24 принципов, "сутей" (таттва), объединенных под общим названием "пракрити" (букв. "производящее", "претворяющее") и олицетворяющих собой все "природное" в человеке. Благодаря этой стороне своей структуры последний "вписывается" в окружающую его действительность, также представляющую собой те или иные сочетания "сутей" пракрити. Одна из данных "сутей" - "непроявленное" (авьякта) - выступает в роли первопричины всех остальных, в совокупности составляющих "проявленное" (вьякта). В "непроявленном" все объекты природного космоса содержатся в качестве своих потенций. Оно - их общая первопричина, благодаря которой поддерживается единство мироздания. Множественность начинает давать о себе знать в сфере "проявленного", представляющей собой продукты эманации "непроявленного". В непроявленном состоянии пракрити едина, вечна, всепроникающа, невоспринимаема и может быть познана только посредством умозаключения, а в проявленном - разрознена, подвержена разрушению, ограничена и в большинстве своих форм доступна прямому наблюдению.
      Кроме того, санкхьяики говорили еще об одном принципе, обозначаемом термином "пуруша" (букв. "человек", "мужчина", "горожанин") и мыслимом в качестве бессмертного "сущностного Я" человека, являющегося неким трансцендентным наблюдающим субъектом развертывающегося перед ним движения проявленных форм пракрити, а точнее, могущим таковым быть, когда "повязан" ее узами. В таком случае пуруша выступает в качестве "чистого сознания", а проявленные модификации пракрити - сознаваемого им содержания. Вне указанных "уз", наличие которых - лишь краткий эпизод в вечном существовании пуруши, последний не имеет каких-либо свойств, которые можно было бы использовать с целью его определения.
      Таким образом, в классической санкхье пракрити и пуруша - суть два самостоятельных начала в человеке, а значит, это учение представляет собой одну из разновидностей дуализма. Ранняя санкхья могла порой насчитывать меньше принципов, относящихся к пракрити, а саму ее рассматривать в качестве продукта эманации пуруши, выводя при этом еще более высокий принцип - маха ("великого") пурушу, объединяющего в себе всех остальных и являющегося единственным началом в мироздании. Тем самым ранняя санкхья становилась на позиции монизма.
      Пракрити в непроявленном (авьякта) состоянии, будучи одной из таттв, состоит из трех еще более дробных начал, называемых "гунами" "качествами", "силами". Это - саттва, раджас и тамас. Данная триада, так же как и пракрити в указанном состоянии, не воспринимается, и представления о ней строятся на основе анализа проявлений пракрити по принципу присоединения к двум оппозиционным понятиям их среднего. Однако в конкретном выборе функций этой триады нет однозначности, и в различных случаях каждая из гун может играть роль активного, пассивного и нейтрального начал.
      Например, такие полярности как свет и тьма, проявление и сдерживание, восхождение и нисхождение, легкое и тяжелое рассматриваются как проявления соответственно саттвы и тамаса. В то же время саттва может проявляться как нечто среднее между действием и бездействием - проявлениями раджаса и тамаса, а тамас - между удовольствием и неудовольствием - проявлениями саттвы и раджаса.
      Так или иначе, гармоническое сочетание этих сил, их динамическое взаимоурегулирование полагается в санкхье в качестве исходного состояния пракрити, ее непроявленности, а нарушение гармонии или разрегулирование в разных вариантах - в качестве тех или иных форм ее проявления, ранжируемых в зависимости от удаленности от первоисточника и последовательности возникновения в антропокосмогенезе. Представления об этих формах как раз и отразились в понятии "таттва", а анализирование иерархии последних являлось самой популярной темой большинства сочинений по санкхье. Однако нельзя сказать, что этот вопрос решался в данном учении однозначно. Поэтому соотнесение иерархии таттв санкхьяиков с АКЛ-шкалой теории психосемиозиса, приведенное в табл. 3, гр. 1, 2, носит условно-обобщающий характер.
      Таблица 3
      1 2 3 4 5
      1000
      0000 1010 0100 "0" 0010 маха пуруша пара атман 1100 пуруша атман 1111 авьякта анандамайякоша акаша 0111 -"- -"- нируддха -" 1001 буддхи виджнянамайякоша асмита ваю
      0001
      -"- -"- -" 1011 -"- -"- ананда -" 0101 аханкара -"- вичара -" "?" 0011 манас, танматры1 маномайякоша витарка агни 1101 буддхиндрии, танматры2 -"- апас
      1110
      кармендрии, танматры2 пранамайякоша кшити 0110 -"-, -"- -"- -" 1000 махабхуты аннамайякоша махабхуты 0000 , -"- -"- -"
      Древнеиндийская культура, несмотря на имевшиеся в ней предпосылки, не выработала к моменту создания санкхьи и других рассматриваемых здесь религиозно-философских учений строгой понятийно-символьной системы, подобной триграммному аппарату древних китайцев. Поэтому очевидно, что при сопоставлении с ТГ-операторами тех или иных древнеиндийских понятийных комплексов требуется некая доля конструктивных усилий. Такая компаративная работа опирается на многоуровневый структурно-семантический анализ этих комплексов и последующую идентификацию выявленной таким образом совокупности смыслов со смысловой решеткой системы ТГ-операторов. При этом учитывается открытость или закрытость исследуемого понятийного комплекса, его внутренняя ранжированность, четкость определения смысловых единиц, семантические перекрытия и лакуны, корреляции с другими понятийными комплексами и пр. Обращаясь к учению санкхьяиков, следует учитывать, что оно не есть копия теории психосемиозиса, но только совпадает с ней в некоторых аспектах. Главное отличие заключается в том, что система таттв является открытой, то есть имеет начало и конец в своей традиционной ранжированности, а система ТГ-операторов на АКЛ-шкале является замкнутой, представляя собой двухвитковую кольцевую структуру, подобную ленте М°биуса. Это накладывает свой отпечаток на каждое из рассматриваемых здесь понятий.
      В табл. З, гр. 2 собраны все таттвы классической санкхьи, из которых пуруша, авьякта, буддхи, аханкара и манас представлены в единственном числе, а буддхиндрии, кармендрии, танматры и махабхуты - по пять. Итого двадцать пять таттв. Еще добавлен маха пуруша - двадцать шестая таттва ранней санкхьи. Последняя таттва представляет собой некий принцип, которому санкхьяики не давали никаких определений, кроме того, что он является источником более низкого по иерархии принципа - пуруши. Имплицитная сигнация, свойственная уровню АКЛ-шкалы, на который был помещен маха пуруша, не была раскрыта санкхьяиками, а вот имплицитная сенсуация, свойственная более низкому уровню, соотнесенному с пурушей, нашла свое частичное отражение в том, что пуруша традиционно рассматривался в качестве "познающего", "свидетеля", "чистого сознания или ощущения". Правда, имея эти характеристики, пуруша в ранней и классической санкхье мыслился в разных отношениях к ряду модификаций пракрити, начинающемуся из авьякты, и только для первой правомерно связывать его с соответствующим уровнем АКЛ-шкалы, при этом учитывая, что он является источником авьякты, а для второй пурушу нельзя скоррелировать ни с каким из уровней АКЛ-шкалы, если на ней уже размещены таттвы пракрити. Он вне их ряда. Его отношения с пракрити - особенные, понимаемые как некое "прикосновение" (саньйога), благодаря которому последняя приходит в возбуждение.
      Таким образом, если для ранней санкхьи маха пуруша является вершиной иерархии таттв, то для классической пуруша стоит особняком от таттв пракрити, вершиной которых является авьякта. Поскольку последняя считалась непроявленным источником проявленного психического опыта, то ее можно соотнести с имплицитным (по второму варианту) уровнем, находящимся ниже пуруши и прилегающим к эксплицитной части психики. Это наивысшее "действующее", благодаря которому разворачивается вся актуальная психическая деятельность и которое в какой-то мере можно уподобить интенциации теории психосемиозиса.
      Развертка авьякты рассматривалась санкхьяиками как с психологических, так и с космологических позиций. Структура космоса полагалась тождественной структуре человека. Авьякта, будучи единой субстанцией, разворачивается для каждого пуруши по-особому в качестве как его психофизической оформленности, так и, отчасти, окружающей его внешней среды. Совокупность таких отдельных разверток представляет собой некую феноменальную космическую целостность, точнее, антропокосмическую, поскольку ничего, кроме антропоморфного космоса, постигаемого за счет внутренних познавательных способностей и органов чувств человека, санкхья не знала. К этому надо добавить специфическую метафизику санкхьи, которая со временем все более наполняла учение разного рода схоластическими соображениями.
      С антропокосмологической точки зрения, первым этапом развертки авьякты является махат (букв. "великий [принцип]"), представляющий собой как бы совокупность форм объектов всего мира, не имеющих телесности на этом этапе развертки и обретающих ее в конце, то есть на этапе махабхут. С психологической точки зрения, этот же этап развертки авьякты называется "буддхи" и представляет собой некую "способность понимания", основной функцией которой, согласно "Санкхья-карике", является "принятие решения" (адхьявасая) (71, с. 55).
      Из буддхи возникает аханкара (букв. "делающее Я"). На этом этапе пракрити индивидуализируется. Согласно "Санкхья-карике", аханкаре присуща функция "самоутверждения" (абхимана) (71, с. 59). Она различает объекты по принципу "мое - не мое", приносящие удовольствие или неудовольствие, что проявляется в той или иной степени заинтересованности ими, в соответствующем эмоциональном переживании и катектировании. Все это дает основание сопоставить данную таттву с индивидуацией теории психосемиозиса. При этом на предыдущий этап развертки авьякты выпадают сразу два уровня АКЛ-шкалы, из чего можно заключить, что функции идеации и концептации санкхьяики рассматривали как одну. Иначе говоря, буддхи - это некий разумно-рассудочный комплекс, ответственный за оперирование идеями и смыслами.
      По каким-то туманным соображениям, видимо, достаточно поздним, санкхьяики стали рассматривать аханкару в качестве источника сразу четырех эманациальных потоков. Из нее возникает манас ("ум"), пять буддхиндрий ("органы чувств"), пять кармендрий ("органы действий") и пять танматр ("тонкие элементы", "чистые начала"). Из последних затем возникают или складываются по определенным законам пять махабхут ("грубые элементы", "великие сути"). При этом авьякта является только производящей, буддхи, аханкара и танматры - производимыми и производящими, а манас, буддхиндрии, кармендрии и махабхуты - только производимыми.
      Манас продолжает психическую линию развития таттв, танматры начинают физическую, а буддхиндрии и кармендрии могли мыслиться принадлежащими к той и другой. Считается еще, что танматры представляют собой тамасический поток, остальные таттвы - саттвический. Третья гуна, раджас, обусловливает и то и другое. Согласно другим источникам, саттвическим является только манас, а индрии - раджасическими. Кроме того, некоторые авторы выводят танматры не из аханкары, а из буддхи. Таким образом, видно, что данные определения не являются твердо установившимися.
      Исходя из этих определений, можно прежде всего заключить, что все таттвы, возникающие из аханкары, являются более низкими на иерархической шкале, чем она, причем махабхуты эту шкалу замыкают. В ранних текстах указывается, что манас стоит выше индрий, не различающихся при этом на буддхиндрии и кармендрии. Такое различение - позднее приобретение санкхьи, начавшей еще учитывать, что первые являются более "тонкими", чем вторые. Поскольку вся иерархическая лестница таттв строится по принципу от "тонкого" к "грубому", то можно заключить, что буддхиндрии должны стоять на ней выше, чем кармендрии.
      Что касается танматр, то по разным соображениям им можно поставить в соответствие тот или иной уровень АКЛ-шкалы из находящихся между аханкарой и махабхутами. Учение о танматрах является самым надуманным местом в санкхье. Под ними полагаются некие тонкие сущности пяти ощущений - слуха, осязания, зрения, вкуса и обоняния - или того, что эти ощущения производит, то есть пяти махабхут, имеющих следующие названия: пространство (акаша), ветер (ваю), огонь (агни), вода (апас) и земля (кшити). Говорится, причем по-разному у отдельных авторов, о тех или иных сочетаниях танматр при образовании из них махабхут. Считается, что танматры столь "тонки", что обычные люди их не воспринимают, но йогам это доступно. Однако у последних, видимо, не спрашивали, какое же все-таки место эти "чистые начала" занимают в структуре человека. Этот вопрос так и остался практически полностью неразрешенным для санкхьяиков.
      С махабхутами дело обстоит несколько лучше. Видеть свое тело и вообще вещественный мир состоящими из определенного набора элементов, стихий явление обычное для древнего человека. Не составляют исключение и древние индийцы. Их концепция махабхут в некоторых моментах совпадает с древнегреческой концепцией стихий. Частично те и другие схожи и по названиям. Отличие же заключается в том, что махабхуты санкхьяики, да и вообще все представители брахманизма понимали прежде всего в качестве источников сенсорных сигналов. Последнее дало возможность соотнести их с уровнем рецептации. Но это не сама рецептация, а параллельные ей референты чувственных впечатлений. По сути, сами они не воспринимаются, а познаются лишь с помощью умозаключения. С психологической точки зрения они имплицитны. Осуществляя мысленный переход из психической сферы в физическую, санкхьяики связывают модусы ощущений с конкретными махабхутами. Акаша считается специфическим источником звука, вызывающего слуховые ощущения. Другие махабхуты имеют специфическое ощущение и от одного до четырех неспецифических. Для ветра (воздуха) это соответственно осязание и слух; для огня - зрение и осязание со слухом; для воды - вкус и зрение с осязанием и слухом; для земли - обоняние и вкус со зрением, осязанием и слухом.
      Таким образом, если учитывать, что манас, будучи эманатом аханкары, должен стоять на иерархической шкале таттв выше индрий, классифицируемых на буддхиндрии и кармендрии, а последние - выше махабхут, то полная реконструкция указанной шкалы примет вид, представленный в табл. З, гр. 2.
      Следует уточнить, что вообще-то индрии в своей вещественной оформленности принадлежат к уровню махабхут. Санкхьяики поговаривали еще о тонкой форме последних, принадлежащей уровню повыше. Ведантисты, принявшие в основных чертах ранние взгляды санкхьяиков на структуру человека, посчитали необходимым дополнить описание последнего уровня с помощью понятия праны "витальной энергии". Значит, и все индрии как-то должны быть связанными с этой энергией. В своем физическом и тонкофизическом качестве буддхиндрии это пять органов чувств - уши, кожа, глаза, язык и нос, а кармендрии - пять органов действий - рот, руки, ноги, анус и половые органы, выполняющие соответственно функции речи, хватания, перемещения, очищения и воспроизводства. За обоими видами индрий санкхьяики полагали еще некоторые невидимые силы (шакти), благодаря которым физические органы осуществляют свою деятельность. Но в расстановке индрий на АКЛ-шкале учитывались не все эти стороны их функционирования, а только психологические. Буддхиндрии это способности ощущений, чувственные акты в их психологическом аспекте, то есть сенсуация, а кармендрии - это способности действий, двигательные акты в их психологическом аспекте, то есть эффектация. Последняя за счет экстрапроекции может представляться совмещенной с кинестетическими системами в их энерго-силовом качестве, что, видимо, и отразилось в концепции кармендрий, находящихся в зависимости от праны и шакти.
      Кармендрии и буддхиндрии, согласно учению санкхьяиков, являются "внешними способностями" (бахьякарана), а манас, аханкара и буддхи - "внутренними способностями" (антахкарана). Функционирование первых осуществляется в настоящем времени. Вторые, как об этом говорится в "Санкхья-карике", "действуют в трех временах (настоящем, прошлом и будущем)" (71, с. 69).
      Понятие "манас" чаще всего переводится индологами как "ум", что неверно, если не сопровождать такой перевод надлежащими комментариями, поскольку таким образом указывается лишь общеупотребительное значение слова "манас", а не доктринальное, специфическое для санкхьи. Впрочем, подыскать точный европейский психологический эквивалент этому понятию невозможно. Манас в санкхье рассматривается как анализатор и систематизатор чувственных впечатлений, поступающих из органов чувств, и как координатор командных импульсов, предназначенных для органов действий и идущих от более высоких, чем манас, уровней развертки таттв. При этом полагалось, что эмоциональная, понятийно-смысловая, идейная сферы психической деятельности, связывающиеся с общеупотребительным значением слова "манас", не входят в компетенцию соответствующей таттвы, поэтому интерпретация ее в качестве "сигнатора" кажется вполне подходящей.
      Процесс восприятия в классической санкхье рассматривался как восхождение от "грубых" модификаций пракрити к "тонким", то есть обратно ее развертке. Органы чувств "схватывают" сигналы, идущие от объекта восприятия. Манас преобразует неопределенные (нирвикальпака) чувственные данные в определенные (савикальпака). Аханкара индивидуализирует возникший в манасе наглядно-чувственный образ, выказывая к нему то или иное отношение. Буддхи модифицируется в форму объекта восприятия и делает те или иные суждения о нем. За всем этим наблюдает пуруша, "высвечивая" собой результаты деятельности буддхи и тем самым осуществляя осознавание.
      Об авьякте в данной гносеологической теории ничего не говорится, но по всему ясно, что между ней и вьяктой существует некое взаимодействие, а значит, эксплицитная психическая деятельность должна как-то отражаться на состоянии авьякты. Считается, что продукты ее развертки разрушаются со временем и возвращаются обратно в нее. Это должно вызвать перегруппировку гун, из которых складывается авьякта, что вызовет новую развертку. Такой непрекращающийся двойственный процесс и определяет все многообразие форм феноменального бытия.
      Следует отметить еще один традиционный способ членения пракрити, поскольку он совершенно определенно указывает на наличие в структуре антропокосмоса эксплицитной и имплицитной составляющих (по второму варианту, см. табл. 2, гр. 3). Согласно этому способу, пракрити в состоянии авьякта понимается как "причинное тело" (карана шарира), совокупность махабхут - как "грубое тело" (стхула шарира), а то, что находится между ними, - как "тонкое тело" (сукшма или линга шарира). "Тонкое тело" соответствует эксплицитной составляющей антропокосмоса, а два остальных - прилегающим к ней с двух сторон имплицитным уровням. "Тонкое тело" - это область осознаваемого психического опыта. Примечательно, что оно еще имеет название "знаковое, признаковое тело" (линга шарира), говорящее о его репрезентативном характере при обычных состояниях сознания.
      Йога солидаризовалась с санкхьей в вопросе структуры человека, также колеблясь в процессе своего развития между различными вариантами понимания как отношений пуруши и пракрити, так и сущности самого пуруши, его единственности или множественности, двухуровневости или одноуровневости. В "Йога-сутре" Патанджали был зафиксирован взгляд на пурушу как на множественный одноуровневый принцип, противостоящий пракрити, что совпадало с концепцией классической санкхьи.
      Адвайта-веданта признавала существование единого мирового начала, высшей реальности, безличного бога, называемого "брахманом". Сущностное Я человека, называемое в этом учении, так же как и в санкхье, "пурушей", но чаще "атманом", в определенном смысле тождественно брахману. Считалось, что множественность индивидуальных Я иллюзорна, как иллюзорен и весь феноменальный мир. Эта иллюзорность возникает за счет действия некой творческой силы брахмана - майи. Майя по многим своим функциям напоминает пракрити, но главная разница в том, что первая создает иллюзорные превращения (виварта), а последняя - реальные (паринама). Брахман, производящий майю, определяется как "качественный" (сагуна), а находящийся в покое - "бескачественный" (ниргуна). Эти два уровня высшей реальности иногда называются соответственно просто брахманом и пара ("высшим") брахманом. Аналогично сущностное Я человека различается как просто атман и пара атман. Считалось, что сущностное Я "окутывается" иллюзорными силами майи как "оболочками" (коша). При этом различалось пять таких "оболочек", определенным образом скоррелированных с таттвами пракрити, представления о которых с некоторыми указанными выше оговорками ведантисты заимствовали у санкхьи (табл. З, гр. 2, 3). Пять "оболочек" суть следующие: ананда-, виджняна-, мано-, прана- и аннамайякоша (букв. "иллюзорные оболочки блаженства, распознавания, ума, дыхания и пищи"). Считалось, что последовательное "снятие" этих "оболочек" в обратном данному порядке, то есть начиная с наиболее грубой и кончая наиболее тонкой, позволяет индивиду обнаружить свою истинную сущность - атмана.
      Следует сделать некоторые уточнения, касающиеся размещения рассматриваемых понятийных комплексов в АКЛ-таблице. Как уже говорилось, в этой процедуре имеется немалая доля условности. В первую очередь это касается краевых понятий. Семантические поля таких понятий с "одной стороны", прилегающей к понятийному ряду, ограничиваются близлежащим понятием, а с "другой стороны", открытой, имеют достаточно размытую границу, уточнение которой может варьироваться в зависимости от выбранной точки зрения. "Нижнее" понятие "махабхуты" было сопоставлено с рецептатором и рецептантом (1000, 0000) исходя из перцептивной теории древних индийцев, для которых махабхуты мыслились как нечто, продуцирующее соответствующие ощущения. В то же время с этим понятием, а также с понятиями "стхула шарира" и "аннамайякоша" связывались представления о целостном физическом теле человека. Считалось, что в момент смерти "тонкое тело" отделяется от него и остается "бездыханный труп". Такие представления проникнуты архаическим механицизмом и не могут иметь адекватную аналогию с понятиями теории психосемиозиса, предполагающей структуру человека состоящей из различающихся по степени организованности кольцевых психофизических слоев, которые обозначаются по отдельности ТГ-операторными эннеаграммами и каждый элемент которых функционирует только во взаимосвязи со всеми остальными.
      "Верхние" понятия "маха пуруша", "пара брахман" и "пара атман" были сопоставлены с ТГ-оператором 0010 исходя из соображений, в большей степени учитывающих психотехнические теории, а не метафизические взгляды древних индийцев, поскольку последние содержат в себе очевидные противоречия. Утверждая указанные высшие принципы, брахманические учения были вынуждены решать проблему, стоящую перед любой философской системой, а именно проблему отношения абсолютного и относительного. В то же время они ставили перед собой задачу создания теории спасения индивидуального Я, подкрепляемую специальными психотехническими практиками и предполагающую конечное слияние с абсолютом. Результаты того и другого оказались не состыкованными.
      В теории психосемиозиса все ТГ-операторы взаимозависимы, а значит относительны. Абсолютного нет как отдельного элемента в причинно-следственном ряду ТГ-операторов, имеющем прямое и обратное направление и замкнутом в двухвитковую кольцевую структуру. Абсолют - это вся данная структура и, одновременно, "нулевость" - как соответственно сущее и абсолютно несущее.
      Вблизи "нулевости" пространство-время или максимально сгущается или максимально разрежается - как посмотреть, но при этом не "схлопывается" в нуль или бесконечность, поскольку это будет уже не "вблизи". Таким образом, свойства близлежащих "нулевости" ТГ-операторов заметно отличаются от всех остальных. Если говорить об индивидуальной ТГ-операторной структуре, то предполагается, что данные ТГ-операторы тяготеют к универсализму, но не абсолютны, посредством их в интроспекции обнаруживается большая, чем посредством других ТГ-операторов объединенность индивида с мировым целым, но не полная тождественность с ним.
      Проблема отношения абсолютного и относительного в брахманических учениях конкретизировалась в проблему того или иного отношения высшего принципа и причинно-следственного ряда развертки пракрити и майи. Суть альтернативы такова: если высший принцип рядоположен этой развертке как особое звено, то он не может считаться абсолютом, если же нет, то его нельзя считать первопричиной мира.
      Моническая санкхья и схожая с ней в этом вопросе вишишта-адвайта фактически закрыли глаза на рядоположенность своего высшего принципа, тем самым проповедуя учение о неабсолютном абсолюте. Не спасает положения установление ими промежуточного звена между высшим принципом и непроявленным началом развертки феноменального мира, поскольку рядоположенность при этом остается.
      Дуалистическая санкхья согласилась не считать один из своих высших принципов - пурушу - первопричиной мира, объявив последний безраздельным царством пракрити. При дуализме уже не может быть речи ни о каком абсолюте. Если объединить два начала в нечто абсолютное, то это будет уже не дуализм. В области пракрити тоже встает проблема, но уже другого рода. Она касается теории причинности санкхьи, называемой "саткарья-вада", то есть "учением о реальности следствия [в причине]". Согласно этой теории, следствие из непроявленного состояния в авьякте как своей причине переходит в проявленное состояние в вьякте, где претерпевает поэтапное осуществление в самые грубые формы. В этой теории достаточно механицизма.
      Современная мысль установила, что процесс порождения следствия определенным образом изменяет причину и для функционирования сложных самоорганизующихся систем, каковыми являются и мир в целом, и человек, необходимо наличие обратной связи между следствием и причиной. В теории психосемиозиса такая обратная связь реализуется как за счет кольцевой структуры совокупности ТГ-операторов, так и за счет формирующих эту структуру двух встречных причинно-следственных потоков. В санкхье причинно-следственный ряд принципиально однонаправлен и незамкнут, и только в плане модернизации этого учения можно этот ряд замкнуть и добавить к нему встречнонаправленный. Тогда вся имплицитная часть ТГ-операторов (по второму варианту) будет рассматриваться в качестве авьякты, а эксплицитная - в качестве вьякты. Пурушу, если речь идет о дуалистической санкхье, можно либо вообще изъять, поскольку он там выступает как "недействующий", либо сопоставить с репрезентативным уровнем добавочной подвижной ТГ-операторной эннеаграммы, что олицетворяло бы его свойство быть "созерцателем" тех или иных уровней развертки пракрити, обозначаемых базовой ТГ-операторной эннеаграммой. В монистической санкхье в качестве пуруши можно посчитать всю область имплицитного (по второму варианту), начиная от уровней, его корреляция с которыми была установлена ранее (0010, 1100).
      Кстати, известны формы санкхьи, которые некоторые историки индийской философии считают даже первичными и в которых пуруша отождествляется либо с буддхи, либо с авьяктой, что фактически снимает это понятие в качестве высшего принципа. Эти формы нашли свои позднейшие письменные выражения соответственно в учении Панчашикхи из "Мокшадхармы" (218, 219) и в трактате Чараки, найденном и описанном индологом С. Дасгуптой (см. 41, с.132-133).
      Адвайта-веданта видела решение проблемы отношения абсолютного и относительного во введении в эволюционную картину мира понятия иллюзорности. Феноменальный причинно-следственный ряд производит здесь не брахман, а его творческая сила майя, изначально находящаяся в брахмане в супернепроявленном состоянии, затем доходящая до просто непроявленого состояния (0111) и проявляющаяся, но при этом все так же принадлежащая брахману. Таким образом, в адвайта-веданте брахман реален и неизменен, а причинно-следственный ряд развертки майи - иллюзорен и изменчив.
      Чтобы правильно отразить подобную конструкцию посредством ТГ-операторов, следует предположить, что брахман - это вся замкнутая система ТГ-операторов, в целостности своей также реальная и неизменчивая, изменчивая лишь локально, а потому и иллюзорная также локально и по отношению ко всему целому.
      Однако в такой модели тоже есть своя доля модернизации, и при учете многих нюансов философских воззрений адвайта-веданты она не подтверждается. Не подтверждается она и в плане ее психотехнических теорий.
      Согласно одной из них, достаточно древней, имеется четыре состояния сознания, присущих атману: "общенародное" (вайшванара), "светящееся" (тайджаса), "мудрое" (праджня), "четвертое" (турия) (17, с. 246-247). Они связаны с соответствующим концентрированием внимания на "грубом", "тонком" и "причинном телах" (стхула, сукшма и карана шарира) и на самом атмане. Три первых состояния - это бодрствование, сон со сновидениями и сон без сновидений. Четвертое состояние не имеет положительных определений и потому называется просто "четвертым".