Костиган не очень удивился, когда в конференц-зале компании «Уран» увидел человека, которого знал как Биркенфельда. А вот с Изаксоном он там встретиться не ожидал. Конечно, ему было известно, знал, что «Уран, Инкорпорейт» принадлежит «Перевозкам» — так же, как и планета Эридан, целиком и полностью, но ленсмену в голову не приходило, что им заинтересуется такая крупная шишка. Да, Изаксон летал весьма высоко, и Вирджилу Сэммзу следовало предусмотреть возможность такой встречи…
      Однако он этого не сделал, и теперь Костигану предстояло выкручиваться самому. Впрочем, встреча оказалась вполне дружественной и неофициальной и не имела ничего общего с инквизиторским допросом. Джонса похвалили за проявленную распорядительность и поблагодарили — как на словах, так и на деле, передав весьма солидную сумму наградных. Затем за него принялся сам Изаксон.
      — Знаете, Джонс, одна вещь совершенно ставит меня в тупик, — он улыбнулся и достал сигару. — Вы не пьете и не ищете женского общества… зачем же вы тогда отправились к «Ревущему Джеку»?
      — По двум причинам, — ответил Джонс, улыбаясь слегка смущенно. — Второстепенную объяснить довольно просто — видите ли, на Земле у меня просто не было времени на… на подобное. Вы, я полагаю, знаете об этом?
      Да, они об этом знали.
      — Я вообще до недавнего времени имел весьма смутное представление о… о таких вещах… женщины, выпивка… ну, вы понимаете… Но хорошая драка всегда шла мне на пользу!
      — Ну, а в чем же заключается главная причина?
      — Я понимал, что нахожусь под наблюдением и что меня проверяют. Я должен был либо подняться наверх, причем быстро, либо же остаться навсегда внизу. Человек может быстро продвинуться по служебной лестнице, если его начнут подталкивать люди, с которыми он работает. А лучший способ внушить уважение толпе грубых работяг — это добрая потасовка. Я рискнул применить этот способ — и выиграл.
      — Понятно, — снова повторил Изаксон, уже совершенно другим тоном. — Теперь мне все понятно. Ваш прием весьма универсален, но его проведение в жизнь требует здоровых кулаков… — он выпустил клуб дыма и повернулся к остальным членам комиссии. — Что ж, прекрасная работа! Теперь, я полагаю, все вопросы, интересовавшие вас, выяснены?
      Изаксон слегка кивнул головой, и все остальные головы, словно по случайному совпадению, тоже склонились. Встреча подошла к концу. Когда за Биркенфельдом и его коллегами захлопнулась дверь, шеф «Перевозок» подтолкнул к Джонсу пачку сигарет:
      — Закуривайте. — Это был сорт, который предпочитал Джонс. — Итак, вы понимали, что вас проверяют. Какими же способами?
      — Всеми, — усмехнулся Джонс, — кроме, разве что, взрыва. Такое не подделаешь.
      — Да, вы правы, — Изаксон затянулся и некоторое время безмятежно следил за дымными кольцами. — Несомненно, вы заметили, что в конце нашей беседы произошло голосование?
      Джонс, разумеется, это заметил и теперь пытался угадать, что его ждет. Изаксон сунул сигару в пепельницу, подошел к огромному сейфу и открыл его.
      Внутри лежал лишь один небольшой пакетик.
      — Ваша кандидатура прошла, причем единогласно. Теперь вы узнаете то, что вам необходимо знать. Но учтите — за вами еще долго будут наблюдать, и стоит вам совершить хоть один неверный шаг — вы умрете.
      — Это представляется мне справедливым, сэр.
      — Меня радует, что вы смотрите на вещи подобным образом — впрочем, иного мы не ожидали. Вы видели рудник и обогатительный завод, Джонс? Процветающее предприятие, не правда ли?
      — Да, сэр. Вне всякого сомнения.
      — На самом деле, главным бизнесом здесь является не уран, — Изаксон с грохотом захлопнул дверцу сейфа, — а тот небольшой пакет, который вы видели.
      — Хммм… Тогда, я думаю, в нем находится какой-нибудь супер-уран, — заметил Джонс, сложив пальцы в форме буквы "Т". Шеф «Перевозок» одобрительно хмыкнул.
      — Ваши осмотрительность и осторожность достойны похвалы, Джонс. Итак, вы еще потрудитесь здесь в качестве помощника управляющего, а затем вас переправят на Землю — в той же должности; у нас большой обогатительный завод в Северном Порту. Однако вашей главной задачей будет работа с отделом Q, исследовательским подразделением, который вы когда-нибудь возглавите, — Изаксон замолчал, посасывая сигару. Потом он ровным и тихим голосом произнес:
      — Когда вы отправитесь на Землю, Джонс, в вашем багаже будет пакет, весьма похожий на тот, что я вам показал.
 
      Вирджил Сэммз требовал точных фактов. И паре друзей, Джеку Киннисону и Мэйсону Нортропу, пришлось начать поиски тионита с той самой точки, на которой остановился Джордж Олмстед.
      Кавенда, предмет их интереса, была примитивным миром. Ее местное население, вполне гуманоидное по внешнему виду, достигло уровня культуры индейцев Северной Америки доколумбова периода; в некоторых аспектах кавендийцы напоминали древних норманнов и арабов. Так что двое бродячих туземцев, совершенно неузнаваемых под грязными накидками и таким же толстым слоем жира и сажи, безмятежно следивших за опускавшимся с небес парашютом, не привлекали особого внимания. Сидя верхом на неуклюжих скакунах, они следовали за этим парашютом и подвешенным к нему ящиком, пока груз не оттащили в поселок белого человека.
      Однако, в отличие от большинства других аборигенов, эта пара не отправилась в поселок, чтобы выклянчить стаканчик горячительного; они только кружили вокруг, следя за всем, что делали странные, одержимые дьяволом белые люди. Один из этих псевдотуземцев начал свои наблюдения за два или три дня до того, как огромная Штука-Которая-Летает-Без-Крыльев оставила землю; другой вскоре присоединился к нему.
      Таким образом, старт космического корабля с Кавенды проходил под неусыпным наблюдением — так же, как и его прибытие на Эридан. Инженерам Патруля пришлось немало потрудиться, чтобы изобрести способы и средства слежения за этим кораблем от момента старта до посадки, но их труды увенчались успехом.
      И теперь Джек Киннисон, развалившись в кресле главного зала астропорта Данополиса, столицы Эридана, лениво следил за взлетным полем. Кроме того, он очень нервничал — правда, совсем незаметно для постороннего глаза.
      Еще утром, проглотив крошечную капсулу, он понял, что находится под непрерывным сканированием следящего луча. Он ничем не выдал себя — карманы брюк и пиджака были заэкранированы, а тончайший, с кошачий ус, провод, протянувшийся от Линзы к ноге, просто невозможно было различить; однако если бы его просветили ультраволнами, дело могло кончиться плохо.
      «Мэйс! — мысленно позвал он, ни на секунду не меняя на редкость скучающего выражения лица. — Я все еще под наблюдением. Как ты?»
      «То же самое! — Нортроп беззвучно фыркнул. — Они окружили меня так плотно, как вода — подводную лодку.»
      «Оставайся на связи. Сейчас я вызову Конвэя.»
      «Привет, Джек!» — Конвэй Костиган восседал за столом в своем кабинете, находившемся в административном здании местного уранового комбината; выглядел столь же беззаботно, как и его коллеги, хотя был очень занят.
      «Нас облизывают с головы до ног. Ни Мэйс, ни я не смогли сделать практически ничего. За кем-нибудь еще наблюдают?»
      «Нет. Все чисто.»
      «Хорошо. Передай, что мы пока вне игры.»
      «О'кей. Наблюдение дистанционное, или кто-то есть рядом?»
      «Есть. Роскошный птенчик — классного вида блондинка с большими глазами — они так и зыркают туда-сюда.»
      «А у тебя, Мэйс? — с неподдельным интересом спросил Костиган. — У тебя тоже есть маленькая подружка?»
      «В лучшем виде. Только совсем не маленькая — как раз моих габаритов», — и Нортроп передал изображение высокой стройной брюнетки, дефилирующей неподалеку с грацией профессиональной манекенщицы.
      "Хммм… Ее я тоже не знаю, — сообщил Конвэй, — но у обеих при себе четырехдюймовые блоки следящего излучения. Наверно, они опутаны проводами от плеч до пяток, как елки на рождество.
      Сейчас я передам их изображения — может, кто-нибудь знает этих пташек."
      Он транслировал два ментальных образа на Землю, и более сотни наиболее опытных в женском вопросе агентов Патруля напрягли зрение. Высокую брюнетку не узнал никто, но…
      «Эту блондиночку я видел, — заявил Паркер из Вашингтона, профессионал двадцати пяти лет от роду. — „Газель“ Дефорж. Поосторожнее с ней — эта девица одинаково ловко управляется и с ножом, и с револьвером.»
      «Спасибо, Паркер; Я о ней тоже слышал. — Костиган обдумал сложившуюся ситуацию. — Скользкая малышка. Не имеет смысла гадать, на кого она работает сейчас», — это было утверждение, не вопрос.
      «Уверен, что на того, у кого денег куры не клюют. Ее услуги весьма дороги. Это все?»
      "Все, Паркер. — Затем Конвэй связался с Джеком и Нортропом:
      — Думаю, что вы полностью засвечены, парни. Лучше смывайтесь-ка отсюда подобру-поздорову, да побыстрее — сделать вам ничего не удастся."
      «Я бы так не сказал, — запротестовал Киннисон. — Ведь ты ждешь отвлекающего маневра, верно?»
      «Жду, но вы уже…»
      «Погоди, мы что-нибудь тут устроим. Кстати, ты в курсе, кто должен на этот раз провезти тионит?»
      «Пока еще нет.»
      «Ну, так гляди в оба. А мы устроим дымовую завесу!»
      «Что это вы собираетесь сотворить?» — строго спросил Костиган.
      «Вот что, — Джек лаконично ввел его в курс дела. — И даже не пытайся сказать „нет“ — мы все прекрасно устроим.»
      «Ну-у, звучит, действительно, заманчиво. Это здорово поможет — если сумеете добиться успеха. Вперед, парни!»
      Застенчивая и прелестная блондинка печально глядела на информационное табло, где каждые тридцать минут появлялось объявление, что корабль с Земли задерживается с прибытием — лайнер опаздывал уже на три часа. Она вытащила из сумочки книгу, с отвращением взглянула на обложку и спрятала обратно; потом ее рука потянулась к журналу, но снова безвольно упала на колени. Она вздохнула, с трудом подавила нервный зевок, откинулась на спинку кресла — в таком положении, как отметил Джек, се ножки занимали самую выгодную позицию, — и прикрыла глаза. Киннисон-младший опустился в кресло рядом с красавицей.
      — Простите, мисс, у меня такое впечатление, что мы где-то встречались. Почему бы двум несчастным и одиноким пассажирам не пострадать вместе в ожидании нашего летающего гроба? Надеюсь, это не покажется вам предосудительным?
      Веки девушки приподнялись, однако во взгляде ее по-прежнему сквозили лишь нарочитое равнодушие и скука. Неужели, подумал Киннисон, она до самого конца собирается изображать невинность?
      — Да, наши обычаи иногда бывают далеки от совершенства, — наконец проговорила она, сложив красивые губы в некое подобие улыбки. Голос ее, мелодичный и негромкий, вполне соответствовал привлекательной внешности. — Ведь никого не удивляет, когда люди знакомятся на корабле; так почему бы, собственно, не сделать этого в зале ожидания?
      — Действительно, почему бы и нет? Вполне подходящее место, — Джек послал красавице в ответ самую обольстительную из своих улыбок. — Мое имя Уильям Борден, друзья называют меня просто Билл. А вы?..
      — Беатрис Байли. Если короче — Би. Можете рассказать мне о смысле жизни, о небе, усыпанном звездами, или о чем-нибудь еще, столь же волнующем… — она зевнула.
      — О таких материях лучше беседовать за рюмкой, — жизнерадостно заметил Джек. — Сейчас разыщем моего приятеля и отправимся выпить. Здоровый такой парень, с черными усиками. Бьюсь об заклад, у него тоже пересохло в глотке… с ним такое случается каждые полчаса.
      — Ваш друг один? — небрежно поинтересовалась блондинка.
      — Был один, когда я видел его в последний раз. Но не исключено, что он уже кого-то подцепил. Знаете, девушки без ума от его усов…
      — Тогда не стоит ему мешать, — весело рассмеялась блондинка, одарив Джека призывным взглядом.
      В их отношениях намечался явный прогресс, и Киннисон не стал разыскивать Нортропа — тем более, что он совершенно точно знал, где и с кем находился сейчас его друг. Поэтому нельзя считать случайным совпадением, что обе парочки столкнулись прямо у стойки бара.
      — Моя кузина, Грэйс Джеймс, — нимало не смущаясь, представил свою черноволосую спутницу Нортроп. — Грэйс, познакомься с моим другом Билли Борденом, самым лихим парнем по ею сторону галактического ядра.
      Девушки также были представлены друг другу — они обменялись обычными словами приветствия и ничего не значащими улыбками. Были ли они действительно незнакомы? Или, как и оба молодых ленсмена, работали на одну организацию? Если так, то действовали они весьма тонко — в их поведении нельзя было заметить и тени притворства.
      — Куда теперь, пилот? — Джек прикончил свой стакан и не собирался тратить время зря. — Ты ведь все здесь знаешь — так отведи нас в какое-нибудь приличное местечко.
      — Сюда, дамы и господа, — церемонно пригласил Мэйс, и Джек внутренне напрягся. Предложенный Нортропом маршрут вел мимо зала третьего класса, затем вдоль пустынной площадки, на которой обычно располагались только ультраскоростные корабли. Если ничего не случится в ближайшие пятнадцать секунд…
      Ничего не случилось. Непринужденно смеясь и болтая, четверо молодых людей одновременно вступила под арку.
      Дверь распахнулась, и ленсмены приступили к действиям.
      Их совсем не привлекала необходимость вступить в схватку с девушками, но вопрос времени сейчас был первостепенным, и драки — если речь идет о сильных, хорошо вооруженных и тренированных профессионалках — было, разумеется, не избежать. С другой стороны, женщину, которая ничего не подозревает, захватить врасплох не так уж трудно.
      Поэтому Джек резко развернул свою спутницу, зажав под мышкой обе ее руки, потом его пальцы метнулась к шее, безошибочно обнаружили нужную точку и нажали на нее; девушка мгновенно обмякла. Нортроп действовал столь же быстро, и вскоре обе жертвы были втиснуты в шлюз космического корабля, который тут же покинул Эридан.
      Заложив данные в автопилот, Киннисон принялся освобождать безжизненное тело от проводов и всевозможных штучек, предназначенных для оборонительных и наступательных действий. Раздевать девицу он не стал, но удостоверился, что из оружия на ней осталось лишь то, чем ее наделила природа. То же самое — и с не меньшей тщательностью — проделал со своей «кузиной» Нортроп. Затем все изъятое у девушек отправилось в оружейный сейф, а дверь каюты была заперта на замок.
      — Теперь, «Газель» Дефорж, — спокойно сказал Киннисон, — можете проснуться. Я думаю, вам ясно, что поле за нами, и матч закончен. Ну, кто у вас стоит в воротах — вы? А эта чернявая — в подающих?
      — В подающих! — с невероятным возмущением воскликнула брюнетка, но судьи оставили ее протест без внимания. Блондинка же сразу доказала, кто капитан.
      — Воображаете, что сможете удрать? — спросила она. — Ах вы… — и с ярких полных губок сорвался поток на таких эпитетов, что оба ленсмена в ужасе переглянулись.
      Наконец девица слегка пришла в себя.
      — И что вы собираетесь делать со мной? — требовательно спросила она.
      — Честно говоря, еще не знаю, — ответил Джек. — А что бы вы сделали на нашем месте?
      — Я бы спустила с тебя штаны, взяла бы нож и…
      — Газель! — резко крикнула брюнетка. — Какого черта! Ты только разозлишь их, и они…
      — Заткнись, Джейн! Они не причинят нам вреда больше, чем уже причинили. Правильно я говорю, коп поганый? — Газель зажгла сигарету, глубоко затянулась и выпустила струю дыма прямо в лицо Киннисону.
      — Полагаю, что так, — согласился с ней ленсмен. — А как вы относитесь к тому, чтобы всю оставшуюся жизнь любоваться на небо в клеточку?
      — Ты-то можешь его вообще не увидеть, — усмехнулась блондинка. — Может, за вами уже гонится дюжина быстроходных кораблей!
      — Сомневаюсь. Скоро мы встретимся с оперативной группой Патруля, — Джек тоже закурил, выпуская колечки прямо над головкой прелестной Газели — на манер нимбов. — Однако хватит болтать, детка. Мне интересно, чем вы занимались, и чего хотели от нас. Говорите.
      — Неужели? — проворковала блондинка. — Поди сюда, малыш, посади свою детку на коленки, и она расскажет тебе все-все… — внезапно она со злобой взвизгнула:
      — Да, все, что ты хочешь узнать! Держи карман шире!
      Оба ленсмена долго пытались добиться какого-нибудь толка, но все было тщетным. Их пленницы не имели понятия о ментальных методах, но были настроены столь враждебно, что внутренние блокировки в их сознании работали как самые совершенные защитные экраны.
      — Может, что-нибудь в их сумочках? — совершенно измучившись, спросил Джек.
      — Сейчас посмотрю… Вот разве что это… — Нарочито безразличный голос Нортропа заставил Джека насторожиться.
      — Ха! Письмо от приятеля, — пожала плечами Газель. — Ничего интересного, котик, можешь прочитать.
      — Разумеется, ничего интересного… но мы исследуем его повнимательнее, да и конверт тоже… — И Джек занялся тщательными анализами. Вскоре он разобрался с кодом — но только с помощью Линзы.
      — Послушайте, Газель, — Киннисон помахал листком, теперь изрядно перепачканным. — «Три-шесть-два» — это означает, я полагаю, старшего группы — то есть, вас. «Замеченными ранее мужчинами пусть займется три-девять-восемь» — это, наверное, вы, Джейн. «Познакомьтесь с ними, и если дальнейшие инструкции не поступят в течение суток — ликвидируйте…»
      Блондинка была так ошеломлена, что в первый момент потеряла контроль над собой.
      — Но как?! Этот код не поддается дешифровке! — воскликнула она.
      — Ошибаетесь, моя дорогая; особых проблем у нас не возникло. — Затем он мысленно обратился к Нортропу:
      — «Что будем делать, Мэйс? Я собирался выкинуть их к чертям, но теперь даже не знаю… Пожалуй, имеет смысл доставить их к шефу, как ты считаешь?»
      «Запросим инструкций.»
      Был вызван Сэммз, и его коротко ознакомили с ситуацией. Ответ пришел очень быстро.
      «Отпусти их, Джек, пусть уходят. Сомневаюсь, что они знают что-либо существенное, — Сэммз помолчал. — Ваше дымовое прикрытие было отличным, парни. Первая стадия операции завершена. Товар — на столе у Костигана.» — И он отключился.
      — Скажет тоже! — ворчал Джек, упаковывая угрюмых пленниц в спасательный бот. — Я уверен, что они знали достаточно, чтобы выпустить из нас кишки!
      Он резко дернул рычаг пуска, и маленький кораблик, выскользнув из шлюза, устремился обратно к Эридану.
 
      Стол Костигана-Джонса был девственно чист. Его сборы в дорогу были непродолжительными и очень несложными — он просто открыл сейф, достал пакет и сунул его к себе в карман; потом захлопнул дверцу и на принадлежащем компании автомобиле отправился в порт.
      Здесь его также не ожидали сложные формальности. На Эридане, конечно, было какое-то подобие таможни, но с того времени, как «Уран Инкорпорейд» приобрела эту планету в полное владение, таможня не обращала практически никакого внимания ни на ее суда, ни на людей, носивших в петлице ее золотые значки. Так что Джонсу не понадобились ни билет, ни паспорт, ни виза; служащие перемещались на судах компании и по ее заводам совершенно беспрепятственно. Итак, воспользовавшись своим нынешним привилегированным положением — и золотым значком номер тридцать восемь — Джордж Вашингтон Джонс проскользнул на один из кораблей компании, где его сразу же проводили в каюту первого класса.
      Совершенно естественно, что путешествие от Эридана до Земли прошло без всяких происшествий — ведь это был самый обычный грузопассажирский транспорт, далеко не в первый раз доставляющий уран. Конечно, он вез весьма ценный груз, но для пиратов он, пожалуй, не был особенно привлекательным. И только немногие люди знали, что этот рейс несколько отличается от предыдущего и последующего.
      Впрочем, путешествие не было ни скучным, ни утомительным — Джонс был занят буквально по горло. Он с большим старанием изучал материалы, которые передал ему Изаксон, — планы, чертежи и отчеты, относящиеся к обогатительному заводу, расположенному в городе Северный Порт, Земля.
      После приземления на закрытом космодроме, находившемся прямо на территории этого завода, Джонс без всякого удивления выяснил, что таможенники тут были не менее предупредительными и уступчивыми, чем на Эридане. Они не побеспокоились даже пересчитать контейнеры с урановым сырьем, не говоря уж об их осмотре. Они проставили печати на корабельных документах, не прочитав их и не проверив. Экипаж и каюты они, правда, осмотрели, но весьма поверхностно и небрежно — золотые значки в петлицах и здесь играли роль волшебного талисмана. Без каких-либо вопросов, почти с благоговением, Джонс и его багаж были доставлены к наземному автомобилю.
      — Административное здание! — негромко произнес Джонс-Костиган. Больше ему не надо было добавлять ничего.

      Как уже упоминалось, основой саморазвития эддориан была неистовая тяга к власти. Их противоречия, их борьба, их междуусобные интриги являлись неизбежными — как из-за огромной мощи их разума, так и вследствие присущих ему ограничений. В отличие от аризиан, они не могли удовлетвориться научным и философским изучением бесконечного космоса; им хотелось действовать, — или, точнее говоря, переустроить мир так, чтобы он полностью соответствовал их представлениям.
      Их первой заботой было создание некой иерархии среди подведомственных планет.
      Ее высший уровень, естественно, занимали сами эддориане; на втором, находящемся непосредственно под ними, стоял Плуранс. Плур, как сейчас известно, является планетой, вращающейся вокруг столь изменчивого светила, что вся жизнь на нем испытывает радикальные циклические изменения физической формы, необходимые, чтобы выжить в ежегодных чудовищных катаклизмах. Однако физическая форма и климат для эддориан не значили ровным счетом ничего; обитатели Плура были полезны для них, что и определяло ценность данного мира.
      На третьем уровне находилось много различных рас, среди которых холоднокровные айхи были, возможно, самыми доверенными помощниками — и самыми безжалостными и грубыми. Наконец, четвертый уровень включал миллиарды и миллиарды существ, представлявших тысячи и тысячи разнообразных рас.
      Таким образом, в тот исторический период, в котором жили Вирджил Сэммз и Родерик Киннисон, эддориане были заняты сортировкой своей паствы. Гарлейн Эддорский, второй по могуществу и власти среди членов Внутреннего Круга, обращал мало внимания на одиночную планету или расу. Даже такой всеобъемлющий разум, правящий двадцатью миллионами миров, может делать это только в общих чертах, но не в деталях.
      Сообщения, которые поступали к Гарлейну, касались классов и групп звездных систем и целых галактических регионов. Какая-то из планет могла быть отмечена только как представитель своего класса; что же касается индивидуальных существ, стоявших ниже обитателя Плуранса, их не называли и не обсуждали. Гарлейн анализировал эти чудовищные потоки сообщений, сличал, систематизировал, сравнивал и согласовывал, определял направления развития, их тенденции и наиболее вероятные результаты. Гарлейн занимался перестройкой двух галактик в соответствии с Великим Планом.
      Правда, иерархическая система эддориан страдала одним недостатком. Мелкие исполнители — как во все времена — были склонны трубить о победах и скрывать собственные ошибки. Таким образом, Гарлейн не знал, что нечто неладное произошло в системе Сола, на той самой вредоносной планете, которая недавно принесла ему столько хлопот.
      Пока он не собирался продолжать персональное наблюдение за Землей, считая, что в том нет необходимости.
      Самоуверенный, высокомерный, Гарлейн знал, что в конце концов он направит Землю туда, куда ему будет нужно; в этом отношении она ничем не отличалась от других планет ее класса. Конечно, у нее были неприятные особенности, однако Гарлейн вряд ли мог предположить, что этот мир привлечет пристальное внимание Старейших Аризии.
      Гарлейн не ведал, что новорожденный Галактический Патруль с успехом защитил свой главный штаб от Черного флота. Помощники низшего ранга, знавшие о неудачной атаке, были совершенно уверены в своих силах и не сочли это небольшое происшествие достаточно важным; тем более, что один из них уже предпринял шаги, чтобы исправить ситуацию.
      Это существо — почти человек на вид, если не считать синеватого оттенка кожи — обсуждал положение дел с сенатором Морганом на протяжении двух часов.