Селезень нетерпеливо сунул туда голову - там действительно лежали одни никчемные бумажки. - А деньги?! Деньги где!? - вновь заорал он на бухгалтера. - Вас, вероятно, интересуют деньги вкладчиков? Они в другом сейфе. Но он открывается одновременно двумя ключами - моим и директорским. - Все так же спокойно и обстоятельно отвечал главбух. - Потом разберемся и с твоим директором! А где твой ключ от сейфа? Твой ключ где? Старик бухгалтер, однако, совершенно не среагировал на эти слова, молча, с каким-то безнадежным спокойствием разглядывая бандита. - Ах ты, сука! - вконец разъярился Селезень и что есть силы прикладом автомата ударил в висок главбуха. События же в другом кабинете разворачивались несколько иначе едва Угорь ввалился к директору Гусманову, как тут же получил сильнейший удар по темечку чем-то жестким и тяжелым и рухнул без сознания на мягкий палас.
      Президент 24 июня, понедельник: вечер
      Зуммер раздался по прямому номеру в его кремлевский кабинет. Специфика работы главы государства такова, что телефонные звонки ему чаще всего носят чрезвычайный и крайне неприятный характер. Причем чем выше было номенклатурное положение звонившего, тем больше разного рода огорчительных сообщений следовало ожидать. А к прямому номеру имели доступ в основном лица, занимавшие высшие государственные посты. Потому-то президент особенно не любил звонки именно по этому телефону. Он поднял трубку. На проводе был директор ФСБ. - Пятнадцать минут назад неизвестные лица в масках ворвались в Кунцевское отделение "Промбанка", перестреляли охрану и взяли заложников. - Ты полагаешь, это не простое ограбление? - сразу ухватил суть сообщения директора ФСБ президент. - Никогда не слышал, чтобы при налете на банк шли на сознательный захват заложников. Во всяком случае, в России такого не было. - Я так понимаю, что об их требованиях ещё ничего неизвестно, и о штурме пока речь не идет, - констатировал президент. - Да, переговоры ещё не начались. - Этим, вероятно, занимаются представители эм-вэ-дэ? - Точнее, гу-вэ-дэ Москвы. Но я уже направил туда своих людей. - Кого же именно? Группу бойцов из управления "Т" и генерал-полковника Горохова, который курирует это управление. Такой ответ не слишком устроил президента, но он ничем не выразил своего неудовольствия. - Хорошо. Держи меня в курсе. Его удивило то, что в столь острой ситуации не было никакой информации от министра внутренних дел, и президент сам позвонил ему. - Что происходит в Кунцевском отделении "Промбанка"? Министр, озадаченный нежданным звонком главы государства и его вопросом, даже несколько растерялся. - Видимо, попытка ограбления банка. - Я получил информацию, что там взяли заложников. - Верно. С минуты на минуту я ожидаю сообщения о начале переговоров с налетчиками. - Ты считаешь, что это обычное ограбление? - Да, - вновь удивился вопросу министр. - С расстрелом охраны и взятием заложников? А известны подобные случаи у нас в стране? Министр, наконец, понял, на что намекает президент, однако он не верил в политическую версию событий в Кунцеве. - Охрану расстреливают часто, если она оказывает сопротивление. Да и заложников берут, когда у бандитов что-то не складывается. - Кто из ваших людей командует операцией? - Вообще-то её проводит московское гу-вэ-дэ, но я повысил уровень управления - сейчас к месту событий выехал мой заместитель, генерал Коржиков. - Коржиков? - теперь удивился президент. Который только что назначен на эту должность? - Да, но он сам из Москвы и хорошо знает преступный мир столицы. В гу-вэ-дэ Коржиков курировал направление по борьбе с организованной преступностью. - Хорошо. Ведите переговоры, пока силовых акций не предпринимайте. Только в самом крайнем случае. И постоянно информируйте меня об изменении ситуации. Не в привычках президента было слишком активно вмешиваться в дела силовых ведомств, но в данном случае сделать это придется, если акция с захватом заложников проведена чеченскими или ваххабитскими экстремистами. Директор ФСБ направил на место преступления генерала Горохова, представителя силового направления в госбезопасности. Тот участвовал в нескольких операциях в Чечне, зарекомендовал там себя не с самой худшей стороны, но дипломатом Горохов никогда не был. Генерала Коржикова президент знал хуже. Но, поскольку этот генерал занимался борьбой с организованной преступностью, то, по-видимому, тоже не имеет навыков переговорщика. Хотя президент часто подчеркивал свою принципиальную позицию, что с террористами можно вести переговоры только об их сдаче, здесь был совершенно особый случай: стрельба в столице с возможными немалыми жертвами среди мирного населения, связанная с политическими требованиями, - страшный удар по престижу страны, да и просто людей жалко. Поэтому операцию по освобождению заложников должен возглавлять человек, умеющий разрешать самые острые конфликты. Но даже в МИДе таких специалистов не было. Однако президент уже знал, кого он пошлет в Кунцево.
      Никулинские 24 июня, понедельник: утро
      Корчага, главный мыслительный центр никулинской группировки - той, что, по словам майора Фролова, окучивала Юго-запад, но залезала и на Запад столицы, - проснулся со счастливым чувством, что его наконец-то посетила продуктивная мысль. Мысль, настолько очевидная, что было не вполне понятно, где она пребывала раньше. Братан взглянул на часы - восемь утра: бугор наверняка ещё спит. Тем более после вчерашнего крутого приема на грудь. Но ему очень уж не терпелось поделиться с боссом перспективной идеей. И он решил-таки позвонить. Но его бабе. Жене то есть. - Оля! Привет! Как сам-то? Дрыхнет небось еще? - Да где там! - послышался усталый и безнадежный голос женщины. - Уже час, как пиво хлещет. После этого Корчага уверенно набрал мобильник бугра. - Толян! Просох уже? А то давай состыкнемся... Перетереть кое-что надо... Ладно, дюжину "хольстена" прихвачу. Подъехав к двухэтажному кирпичному особняку, расположенному в заповедной зоне, где любое строительство запрещено, Корчага тормознул свой "ниссан". Из-за железного забора его встретили злобный собачий лай и сумрачный взгляд охранника. Последний, разглядев Корчагу, усмирил пса и открыл ворота. Братан въехал во двор на своей тачке, спешился и решительно двинулся к входным дверям, гремя объемистой сумкой с баночным "хольстеном". Босс встретил его, лежа в постели. Это был рыжий верзила с огромными кулаками - недавний чемпион России по боксу в тяжелом весе. Соображал он довольно туго, оттого дела в его группировке шли ни шатко, ни валко, и в основном Толян надеялся на светлую голову Корчаги. Последний тоже был не из мыслителей, но все же лаптем щи не хлебал и, с десяток лет покрутившись среди криминалов, что называется, наблатыкался. - Давай! - зовуще махнул рукой бугор. - Идею? Корчага с грохотом поставил сумку с пивом на пол. - Пиво! Мудак! Бугор сам дотянулся длинной тяжелой лапой до сумки и попытался раскрыть молнию. Но та никак не поддавалась, тогда Толян двумя руками просто-напросто разорвал сумку пополам и вытряхнул её содержимое на пол. Корчага чуть не застонал модную и удобную сумку он по случаю приглядел на местном рынке только вчера! - но вовремя сдержался. Толян одну за другой засосал три банки и только тогда расслабленно, вновь растянувшись на кровати, перевел взгляд на Корчагу. - Ну? - В натуре дела такие. Посланник сожмурился, сколковцы разогнаны ментами, команду Арлыка кто-то перешмалял, а сам он или отбросил копыта, или сгинул в неизвестность. Что получается? Запад Москвы остался без контроля! - Ну? - Так почему бы под нашу группировку не взять всю эту территорию? Она же лежит бесхозная! Толян призадумался. - Пацанов для этого у нас маловато. - А много ли надо? - с энтузиазмом продолжал свою мысль Корчага. - Будем постепенно захватывать точку за точкой. Появятся лаве. А появятся лаве - появятся и бойцы. Главное - начать. И чем скорей, тем лучше. Пока кто другой ситуацией не воспользовался. - Погоди-ка... - Босс напряженно размышлял. - Там же у них этот... как его... Гиря есть. Корчага небрежно махнул рукой. - Да у Гири стрелков - все в один "Запорожец" поместятся. Как только мы подъедем к нему на четырех джипах, у него сразу очко сыграет. - Все равно, - мотнул головой бугор, - он просто так территорию не отдаст. Помнится, Гиря даже против Арлыка устоял. Да и дегунинские у него в корешах. - Как он там устоял - дело темное, об этом только сам Гиря базарит, - досадливо возразил Корчага. - А с дегунинскими он только ханку жрет, и они за Гирю на свою задницу приключений искать не будут. Но мы вообще сделаем по уму. Подъедем к нему с предложением откупиться за сто штук зеленых. И больше, мол, мы претензий на Запад столицы иметь не будем. - И Гиря отстегнет стольник? Так запросто? недоверчиво покрутил башкой босс. - Должен, - уверенно сказал Корчага. - У нас столько же прав на эту территорию, как и у него. А сила на нашей стороне. - Ну что ж, - раздумчиво протянул бугор. - Попробовать можно. - Но это ещё не всё! - радостно продолжал братан. - Мы потом все равно этот кусок земли захватим. - После получения стольника? - Точно! - Корчага, ведь это же западло! Да и как на такие дела другие авторитеты посмотрят? - Но мы перейдем границы Гири не сразу, а когда с ним что-то случится, многозначительно произнес Корчага. - Например, ему на какой-нибудь разборке репу проломят. И тогда территория опять останется бесхозной. - Ну, ты просто змей по жизни, Корчага. Лады. Ты знаешь, где сидит Гиря? - Обычно он торчит в "Золотом драконе". Гиря взял этот ресторанчик под контроль, и у него теперь там считай что офис. - Я согласен, Корчага. Собирай к обеду всех пацанов.
      В кризисном штабе 24 июня, понедельник: вечер
      Министр внутренних дел сообщил по телефону генералу Коржикову, что, в связи с массовым захватом заложников в Кунцевском отделении "Промбанка", глава государства взял ситуацию под личный контроль, а координатором действий силовых структур он назначил своего спецпредставителя - министра оборонной промышленности Павла Селихова. Получивший аналогичную информацию от своего шефа замдиректора ФСБ Горохов повернулся к Коржикову. - Похоже, Семен Васильевич, там, наверху, нам с тобой не слишком доверяют. - Евгений Горохов обладал удивительным для офицера госбезопасности качеством: как правило, он говорил то, что думал. Эфэсбэшник был сильно раздосадован решением президента, поскольку полагал, что сформировать кризисный штаб и командовать им поручат именно ему, генералу Горохову.
      Совсем иные чувства испытывал Семен Коржиков. Его только что назначили замминистра внутренних дел и произвели в генерал-полковники. На ближайшие три-четыре года - это его карьерный предел, а потому вершить подвиги ему сейчас не было надобности. Теперь главное - усидеть на том стуле, на который он только что взгромоздился, и не делать опасных телодвижений.
      И как раз самое неприятное в его нынешнем положении - руководить операцией по освобождению заложников. Тут что ни делай - все к худшему. Вести переговоры с бандитами - значит, им потворствовать. Попытаться освободить заложников силой - значит, рисковать их жизнями.
      И в любом случае пресса подаст все это как проявление очередной милицейской твердолобости, некомпетентности и негуманности. Вон вокруг их сколько, журналюг, с камерами да диктофонами! Стервятники... Однако и Коржикова решение президента изрядно удивило, хотя ход его мыслей генерал понимал. Павел Селихов, будучи ещё замминистра обороны по вооружениям, неожиданно проявил себя как прирожденный специалист по разрешению крайне неприятных конфликтных ситуаций. Он находился в Швеции во главе небольшой делегации министерства обороны, когда в территориальных водах этой нейтральной страны всплыла потерявшая управление российская подлодка. Пару раз подобное случалось и ранее и всегда сопровождалось невероятной шумихой в мировой прессе и крупными проблемами для российской дипломатии, причем не только в Швеции. Пока МИД искал оправдательные формулировки в ответ на резкую шведскую ноту протеста, дело неожиданно разрешилось практически безболезненно, когда в него вмешался Павел Селихов. Как уж он это проделал, с кем встречался и что обещал, осталось для широкой публики загадкой, но главное - результат. Похожий, хотя и менее драматичный, случай произошел в Норвегии, когда в её территориальных водах местные пограничные катера арестовали аж целых три российских рыболовных траулера одновременно. И опять-таки - находившийся в этой стране с рабочим визитом Павел Селихов быстро урегулировал неприятную ситуацию. После этого специально под него восстановили упраздненное ранее министерство оборонной промышленности, поговаривали, что он попал в президентскую кадровую обойму и его ждут куда более высокие посты. И вот теперь опытный аппаратчик Коржиков не мог взять в толк - для чего президент так подставляет своего человека! Очков на освобождении заложников много не заработаешь, а можно потерять все! Между тем к району метро "Кунцевская", где располагалось подвергшееся нападению отделение "Промбанка", стали прибывать и другие большие начальники: замминистра МЧС, заместитель Генерального прокурора Шигарев, вместо городского мэра, который сейчас находился с дружественным визитом во Франции, примчался первый заместитель правительства Москвы. Вскоре стало ясно, что нужно какое-то помещение для согласования действий и принятия решений. Поскольку Селихова ещё не было, генерал Коржиков взял инициативу на себя и предложил подобрать подходящее служебное помещение заместителю мэра. Тот, недолго покрутив головой по сторонам, решительно направился к стоявшему невдалеке невысокому, но занимавшему большое пространство зданию, выложенному серой плиткой. Все остальные важные чиновники дружно двинулись вслед за ним. Заместитель мэра сунул свои документы охраннику и потребовал пропустить его и других государственных товарищей на территорию предприятия. На секьюрити, однако, ксива важного московского чиновника не произвела никакого впечатления. - Это режимное предприятие, - объявил он, необходим спецдопуск. - Ты работаешь тут последний день! - побагровел высокий столичный чин. В ответ охранник только пожал плечами. - Минуточку! - неожиданно раздался голос министра Селихова. В суете никто не заметил его приезда. - Я знаю вашего директора Аркадия Грабовского. Сейчас мы уладим этот вопрос. Дайте мне, пожалуйста, его телефон. - Рабочий день закончен, сухо произнес упрямый охранник, - а никаких домашних телефонов я никому давать не имею права. Министр ничем не выдал своего раздражения, если у него таковое вообще было, и по сотовику набрал номер собственного офиса. Алла Павловна, найдите, пожалуйста, Аркадия Грабовского и попросите его немедленно позвонить мне на мобильный телефон. Последняя фраза произвела должное впечатление на охранника, и он вроде как стал извиняться. Понимаете, у меня строжайший приказ, инструкция, я не имею права... Понимаю, понимаю, браток. - Министр успокаивающе похлопал его по плечу. Тут у Селихова зазвонил мобильник. После короткого разговора министр протянул его норовистому секьюрити.
      - Это ваш директор. Охранник с полминуты выслушивал свое начальство. Хорошо, Аркадий Ефимыч. Все будет в лучшем виде. - Он обернулся к окружавшим его сановникам. - Пойдемте, товарищи. Директор разрешил занять его кабинет. - Одного кабинета будет мало, - вмешался Семен Коржиков. Нужны ещё как минимум две комнаты для работников оперативных служб. Сделаем, - теперь уже вполне подобострастно кивнул прежде суровый охранник и потряс при этом связкой ключей.
      Фарида 24 июня, понедельник: вечер
      Когда она увидела гаишника, махнувшего ей палкой, то первой мыслью Фариды было - а ведь у неё нет никаких указаний на этот счет. Ни от Угря, ни от Бархана. Она всегда была прекрасным исполнителем, дотошно, в деталях, следуя наставлениям человека, которого обожествляла. А Бархан, в свою очередь, считал, что, поскольку женщина эта - чрезвычайно смышленая и прожила с ним бок о бок немало лет, то ни в каких особенных подсказках не нуждается. И здесь он ошибался. Фарида не знала и не понимала слишком многих вещей, но, как восточная женщина, боялась докучать своему повелителю глупыми бабьими расспросами. Фариде не только никто не сказал, что делать, если её попытается остановить на украденном джипе гаишник, но Бархан ни словом не обмолвился и о том, следует ли брать с собой оружие. Фарида самостоятельно положила в сумочку "магнум" сорок пятого калибра - разве оружие когда-нибудь бывает лишним? Пару недель назад она из этого ствола с одного выстрела вышибла мозги менту, выследившему самый первый тайный офис можайских. Значит, хорошая пушечка. А от добра добра не ищут. Эту поговорку Фарида знала, а что использованное огнестрельное оружие не стоит применять дважды - нет. Она решила тормознуть и дождаться гаишника, поскольку видела, что его напарник сидит за рулем "форда", и, если не остановиться - погони не избежать. К тому же её подельников, выскочивших из джипа в масках, гаишный лейтенант, стоя за углом здания, явно не видел. Он вообще не мог видеть, что она останавливалась у банка на запрещающий знак и просигналил ей полосатой палкой, скорее всего, в надежде подзаработать. Ну что ж, Фарида скажет, что оставила документы дома и даст летехе пятисотрублевую купюру. Будет мало - откупится стодолларовой банкнотой. Ну, а в случае чего - нажмет на акселератор, потому она ожидала гаишника, не вылезая из машины, хотя и заглушила мотор, чтобы излишне не нервировать мента. Гаишник обошел машину вокруг и увидел улыбающуюся ему из окошка молодую симпатичную девушку восточной наружности. Он ей откозырял. - Ваши документы. Понимаете, лейтенант... - Фарида вместо прав протянула офицеру, как и планировала, пятьсот рублей. Но он её жест по достоинству оценить не успел, поскольку в этот момент резко повернул голову в сторону банка, откуда раздалась автоматная очередь. Фарида, поняв, что произошло неладное и непредвиденное, тут же завела двигатель и ударила по газам. Это, вероятно, стало её ошибкой. Если б она оставалась на месте, гаишники фактически вынуждены были бы мчаться к месту стрельбы, но здесь у них появилась другая цель. Тем более что преследовать одинокую девушку выглядело более безопасным мероприятием, чем ввязываться в перестрелку. И за это их никто не осудит - в конце концов, они борются с нарушителями закона именно на дорогах. Лейтенант махнул рукой напарнику, и вскоре "форд" сел на хвост "чероки". Фарида вырулила на Можайку и устремилась в сторону области. "Форд" проделал тот же маневр, явно прибавляя в скорости и уже находясь метрах в ста от "чероки". Фарида ещё сильнее вжала в пол педаль акселератора. Сирена гаишной машины очищала дорогу от постороннего транспорта и преследователям, и преследуемой. Когда Фарида приблизилась к МКАД, то поняла, что из города ей не выбраться - перекрывая Можайское шоссе, стояли две патрульные милицейские машины, рядом с которыми расположилось несколько автоматчиков. Видимо, уже вступила в действие ментовская операция "Перехват" или "Сирена", шайтан их там разберет! Она развернулась прямо на середине Можайского шоссе и устремилась в сторону Центра. Но гаишный "форд", было поотставший, в ответ на её маневр двинулся прямо на "чероки". Они ехали по одной полосе навстречу друг другу, не петляя и не сворачивая. "Ну что, менты, - почти вслух говорила Фарида. - У вас служебное положение, какой ни на есть оклад, возможность карьеры, наверно, семья, дети. А у меня - ничего. Выбор один - смерть или воля". За десять метров до возможного столкновения "форд" свернул на соседнюю полосу и сразу оказался далеко позади. Что дальше? Она уже на Кутузовском. Теперь свернуть в какую-нибудь боковую улочку, бросить тачку и затеряться в толпе? Ан, нет. Откуда ни возьмись, появились и сразу же прицепились за ней два милицейских "форда". Где лучше уйти от них? Пожалуй, в арбатских переулках. Она рванула к Бородинскому мосту, но стало очевидно, что менты предугадали и этот её маневр. Весь мост перегородили два КамАЗа.
      Фарида резко сбавила ход, озираясь по сторонам и пытаясь найти хоть какой-нибудь выход. Ее внимание привлек стоящий у тротуара автобус с пассажирами - видимо, его шофер получил от гаишников команду прекратить движение, как и остальные водители, на свое несчастье оказавшиеся в этот момент на Кутузовском проспекте. Фарида свернула к автобусу. Выскочив из джипа, бросилась к кабине водителя. - Открывай дверь, сука! - крикнула она, потрясая выхваченным из сумки пистолетом. Шофер, молодой амбалистый мужик, мгновенно покрывшись крупными каплями пота, повиновался. - С другой стороны открой дверь, придурок! Со мной поедешь! Пассажиров не выпускать! Через секунду она уже сидела в салоне водителя, наставив на него "магнум" сорок пятого калибра. - Разворачивай и дуй из Москвы. На полной скорости! Пассажиры в автобусе, уразумев в чем дело, подняли истошный визг, но Фариде не было никакого дела до их проблем. Ей сейчас хватало своих.
      Налетчики 24 июня, понедельник: вечер
      Бархан в один из прихваченных с собой громадных пластиковых пакетов уже запихал все, что нашел за стойками у кассиров. В операционном зале бабок оказалось не густо, но главная надежда была на банковский сейф и выкуп за заложников, за которыми налетчик сейчас внимательно присматривал. Но те вели себя очень смирно под наставленным на них автоматом Бархана, и он все чаще косил глаза на выход из банка. Там дежурил Витя Перышко фигура, по мнению Бархана, в их команде совершенно случайная, и взял этого пацана Угорь, наверно, только потому, что не хватало надежных людей. Фольтики с перышком этого Вити, если придется туго, никого не выручат, а опыта у парня хотя бы в простых гоп-стопах вообще никакого, не то что в налетах на солидные фирмы. Однако у Бархана ни на секунду не возникло чувство сожаления, что он ввязался в столь рискованное предприятие, которое к тому же с самого начала пошло через пень-колоду. Он - профессиональный вор, причем с малых лет. Бархан осознанно выбрал это ремесло, которому риск, порой смертельный, сопутствовал неизбежно. Он ни о чем не сожалел и ничего не боялся. Вот только Фарида... Странно, что именно сейчас, в чрезвычайно драматические минуты налета, Бархан вдруг начал осознавать, насколько привязан к этой молодой женщине и как на самом деле она дорога ему. Нет, он понял это ещё раньше, когда увидел, что её краденый джип тормознул гаишник и Фарида почему-то решила остановиться. Как-то она сейчас... Но где же Угорь с Селезнем? Почему они так долго возятся?.. Бархан посмотрел на трупы охранников и подумал о том, что вынос тел за пределы банка должен угнетающе подействовать на ментов и они будут более сговорчивыми при определении суммы выкупа. - Эй! Ты и ты, - указал он дулом автомата на двух мужиков помоложе и покрепче... Витя между тем бубнил в рацию написанный Угрем на бумажке текст. Он читал его строго, без всяких отклонений, какие бы вопросы ни задавал ему мент, ведущий с ним переговоры, что чрезвычайно раздражало последнего. Наконец рация умолкла, и Витя вытащил из кармана паспорт девушки, которая несомненно являлась его Единственной. Он уже сейчас хотел узнать о ней возможно больше. Итак, как же зовут Женщину, завещанную ему Судьбой? Ага, Вера. Вера Шигарева...
      В кризисном штабе 24 июня, понедельник: вечер
      В кабинете директора режимного предприятия Аркадия Грабовского, где расположился кризисный штаб по освобождению заложников, было весьма шумно. Постоянно несколько человек вели переговоры по телефону и рациям, люди в штатском, милицейской форме и камуфляже возбужденно входили и выходили, а иногда кто-то вбегал, можно сказать вкатывался, в помещение и выкрикивал самую последнюю новость. Только одному человеку, казалось, не было никакого дела до царящей вокруг суеты - Иннокентию Трофимовичу Шигареву. Он размышлял о том, почему его дочь - такая одинокая и такая несчастная. Отчего ей все не нравится в этой жизни? Конечно, окружающую их действительность раем на земле не назовешь, но другие же люди приспосабливаются к ней. Многие из них преуспевают и вполне счастливы. Может быть, он Веру как-то не так воспитывал? Но ведь не скажешь, что она выросла папиной дочкой. Вера - очень самостоятельная девушка и умеет за себя постоять.
      Замуж ей надо - вот что! Или хотя бы на время паренька приличного. Как и всякий любящий отец, он ревновал свою дочь к посторонним мужчинам, считая, что никто из них не достоин её в принципе, изначально. Но Иннокентий Трофимович понимал, что против природы не попрешь и одиночество Веры - явление ненормальное. Наверняка отсюда все её выверты, хандра, неадекватное поведение в быту и на работе. Да, мужика ей надо, мужика... В это время к министру Селихову подошел седоватый полковник ФСБ, ответственный за переговоры с "террористами", как их сразу же стали называть, имея в виду возможную политическую подоплеку их действий. Бандитам передана рация, связь с ними установлена, - доложил он. - Мне говорили, они открыли огонь по охранникам. Есть ли среди них потерпевшие? Троим уже ничем не поможешь, - мрачно объявил полковник. Это услышали все, кто находился в кабинете, поскольку офицер ФСБ говорил достаточно громко. Наступила мертвая тишина. - Чего хотят террористы? - наконец прервал общее затишье Селихов. - Хотят получить за освобождение заложников три миллиона долларов крупными купюрами, только чтоб серии шли не подряд. Они также требуют вертолет, который довез бы их до самолета. На нем, мол, надо их отвезти в Чечню. Там они и отпустят заложников. А после этих слов раздался всеобщий вздох облегчения. Раз политических требований не выдвинуто, значит, на банк напали обыкновенные, хотя исключительно наглые, бандиты. Кто уж они по национальности, особой роли не играло. Теперь, что бы ни произошло в банке, международного резонанса это не вызовет, чего, по мнению присутствующих, и опасался президент, назначая руководителем кризисного штаба своего спецпредставителя. А выходит, и делать здесь господину министру более нечего. Тем более не свой он, не из органов. Павел Селихов получил, однако, иные инструкции от президента - министру предписывалось возглавлять кризисный штаб вплоть до полного освобождения заложников. И все-таки один нюанс в этом предписании имелся - если банк захватили обычные налетчики, то к ним применять силовые меры можно было более решительно. Товарищ Сенцов, - обратился министр к седовласому полковнику. - Вы сказали бандитам, что три миллиона долларов - очень крупная сумма и на её сбор потребуется немало времени? - Да, налетчики объявили, что дают нам три часа. А пока доллары будут собирать, они требуют харч на тридцать человек, четыре бутылки водки, а также сто граммов чистого героина. Если деньги не будут доставлены вовремя, бандиты начнут убивать заложников, - вздохнув, добавил полковник. - Не могли бы эти мерзавцы отпустить стариков и детей, если они там есть? Вы делали им подобное предложение? - Делал, - досадливо мотнул головой полковник, - но с рацией стоит какой-то странный тип, который постоянно повторяет, похоже, по бумажке, один и тот же текст и вообще практически не реагирует ни на какие вопросы. Такое ощущение, что с ним просто невозможно ни о чем договориться. - Что показало наружное наблюдение? - спросил министр у генерала Коржикова. - Один бандит стоит у входа с пистолетом, а более ничего не видно. - А точно установлено, что их четверо? - Так показывают многочисленные свидетели. Впрочем, у налетчиков могут быть сообщники среди банковских служащих. Селихов повернулся к представителю Центробанка, которого тоже затребовали сюда. - Как скоро мы им сможем передать три миллиона? - Да вы с ума сошли!.. - воскликнул банкир, но быстро осекся: совсем забыл, с кем разговаривает. - Так или иначе, какую-то сумму, чтобы успокоить бандитов, им следует передать, предложил Семен Коржиков. - Но эта сумма должна быть достаточно крупной, чтобы у налетчиков не было возможности на глаз определить, сколько им передано денег. А как показывает практика, добычу на месте её захвата грабители не пересчитывают - нервы у них у всех к тому времени уже на пределе. - И какой же должна быть эта сумма? - хмуро спросил финансист. Миллион. - Для этого нужно специальное постановление Думы. - Быть может, достаточно будет указания президента? - несколько иронично осведомился Селихов. Банкир не сразу, но кивнул. - А почему мы не рассматриваем возможность штурма, товарищ министр? - нарушив служебный этикет, спросил командир спецназа ФСБ. Приписанный к антитеррористическому управлению "Т", неофициально этот спецназ именовался группа "Терра". - Насколько я понял, здание не минировано. Даже налетчики об этом ни слова не говорят. Они и дернуться не успеют, как мы их прихватим. - Штурм сейчас опасен для заложников, Леня, - ответил за Селихова доселе обиженно молчавший генерал ФСБ Горохов. - Бандиты в первые минуты налета обычно предельно мобилизованы и способны на все. Нужно время, чтобы они расслабились. Кроме того, надо знать хотя бы примерно диспозицию заложников и террористов. - Мне кажется, людей в первую очередь надо накормить, - сказал Селихов. - И переслать бандитам водку и наркотики. Министр оглядел окружающих, все согласно закивали. - А личности налетчиков никак нельзя установить? - спросил Семен Коржиков у подполковника Фролова, который первый со своими людьми прибыл на место событий. - Да нет, они же все в масках, - несколько виновато ответил тот. - А данные фонотеки? Это новшество было введено года три назад в системе МВД. На аудиокассеты разными путями - скрытно или официально записывались голоса криминалов-рецидивистов. Это очень помогало при проведении некоторых оперативных мероприятий и в идентификации голоса при тайном прослушивании.
      - У нас она только в стадии становления. Мы проверили голос того парня, который диктует нам условия выкупа заложников, - он в фонотеке отсутствует. Но вот что достоверно установлено, товарищ генерал, продолжил Фролов более бодрым голосом. - Наши оперативники успели произвести опрос свидетелей, которые из окон соседних с банков домов и с улицы видели начало налета. Многие из них показывают, что бандитов к зданию "Промбанка" подвез черный джип, вероятно, "гранд чероки". Машину эту уже обнаружили: сейчас она двигается по Кутузовскому проспекту, и её преследуют патрульные экипажи гаишников и милиции. - Скрытно преследуют? - Нет. Джип попытались перехватить с ходу, но не получилось. За рулем, между прочим, женщина. - Хорошо бы её взять живой, - озабоченно произнес генерал. Подполковник, немедленно передайте это экипажам преследования и вообще всем тем лицам, которые руководят задержанием преступницы. Тут оживился заместитель правительства Москвы, который все это время, оказывается, кого-то ждал. - Заходите, Андрей Андреич. Это был управляющий коммунальным хозяйством столицы.