Римма надеется, что, пожертвовав ресторанчиком, вся эта банда отделается от него. Нет! Как только будут поставлены все подписи под договором и майор станет владельцем заведения, он выполнит свой служебный долг: все члены преступной организации подвергнутся аресту - и Римма, и Виктор Курганов, и где-то ошивающийся поблизости Бархан. И, скорее всего, следователь Шигарева! Вот тогда его акции пойдут вверх! Он обеспечит себе и служебную карьеру, и финансовое благосостояние. И без каких-либо, по сути, нарушений закона! Римма вышла за дверь. Теперь ей позарез нужен Антон. Без оформления акта купли ресторана, то есть без подписи его директора, у неё ничего не выйдет! А с Антоном она договориться сумеет. - Привет! Все уже на мази, Антоша. Теперь нужно только твое присутствие... Как не можешь?! Завтра будет поздно!.. Почему поздно? Клиент сорвется с крючка!.. Ну, почему же "хрен с ним"? Другого такого случая может не быть!.. - И после паузы она мрачно сказала: - Ну, как знаешь... Итак, у Антона какие-то срочные дела, отложить их он не может. Завтра, говорит. "Завтра" все это ни к чему! В отчаянии она нащупала в сумочке пистолет. Вот войти сейчас в кабинет и прострелить этой скотине башку! Но, скорее всего, Скоков в деле действительно не один. Да и сколько шуму тут же поднимется! Глушителя-то у неё нет.
      Так ничего и не придумав, она раскрыла дверь в кабинет. Майор ФСБ Борис Скоков сидел в директорском кресле с красноватым оттенком. Голова его лежала на письменном столе - дерева того же колера. Из головы на письменный стол вялой струйкой стекала жидкость более выраженного красного цвета. Было вполне очевидно, что неудавшийся шантажист - мертв. Римма, выхватив из сумочки пистолет, быстро обвела взглядом помещение, но никого не обнаружила.
      Лухарь 7 июля, воскресенье: день
      Быстро окончилась его сказка. Не прожив у Петра и недели, Римма внезапно покинула своего гражданского супруга. Рано утром собрала вещички, похлопала по щеке ещё дремавшего Лухаря и, произнеся: "Настало время нам побыть наедине - каждый сам с собой", исчезла из его жизни. Вот и всё. Год назад он предпринял попытку переломить свою неладно сложившуюся судьбу. Ему, невзрачному, небогатому пятидесятилетнему холостяку, захотелось иметь молодую красавицу жену. И ради этой цели он буквально пошел на все. Прежде чем заработать кучу баксов, которыми Петр собрался забросать и покорить свою избранницу, по сути купить её, ему пришлось произвести в жмуры не одного бандита. И поставленной цели он вроде бы добился: искомый миллион долларов оказался в его руках. Половину он бросил к ногам своей Мечты. Деньги девушка взяла, но вышла замуж за другого. Петр не провел с ней и ночи, не добился от неё и поцелуя. Но совсем недавно в его квартире и постели оказалась Римма. Женщина более земная, но оттого не менее волнующая. И, несмотря на то, что её подослали с весьма тривиальной целью выпотрошить из него деньги, Петр был счастлив. И вот, добившись в сущности своего - Римма забрала у Лухаря пятьсот тысяч долларов для покупки охранного предприятия, - она его бросила. До сегодняшнего утра у Петра ещё теплилась надежда - вдруг Римма вернется, но сегодня он, наконец, ясно и четко осознал: она ушла навсегда.
      Но, может, есть какой-то, пусть небольшой, шанс её вернуть? Ведь, скорее всего, она в очередной раз запала на некоего смазливого добра молодца - вроде Посланника или Антона Кашина. С последним, Петр знал это точно, у неё роман не сложился - значит, она нашла кого-то другого. И если бы этот "другой" вдруг куда-нибудь исчез, почему бы Римме не вернуться к Петру? Он знал, где она находится - по своему старому адресу, на Ленинском проспекте. Вчера Петр позвонил по её домашнему телефону: его догадка подтвердилась - трубку взяла Римма. Он молча разъединился, поскольку не знал, что сказать. Жалобы на свою горькую долю, клятвы в вечной любви тут не помогут. Но кто все-таки этот парень, разрушивший его счастье? Разве он, хотя бы поэтому, не заслуживает пули в лоб? Петр вспомнил о пистолете, хранящемся у него в тайнике. Давно он, однако, не использовал ствол по прямому назначению. Но, подумав, Петр решил, что горячиться не стоит. Настолько ли безумная у Риммы с тем парнем любовь? Может, все развалится само собой за неделю-другую? Однако сидеть, сложа руки, Петр более не может. Надо все же выяснить, что у Риммы за хахаль. Он легко позавтракал, накинул летний пиджачок, спустился во двор и выгнал из гаража свою "девятку". Через двадцать минут Лукарь был на Ленинском проспекте. Найдя дом Риммы, он быстро определил, куда выходят её окна. Выяснилось, что во двор. С земли казалось, что они плотно занавешены. Петр вошел в дом напротив. Поднялся на пятый этаж. Здание имело очень удобную конструкцию для наблюдения за окнами Риммы. Здесь на каждом этаже находились нежилые лоджии, куда местный народец выходит, видимо, покурить. Расположившись на такой лоджии и достав сигареты, Петр внимательно оглядел интересующие его три окна. На двух из них действительно оказались непроницаемые портьеры, только, видимо, на кухне висели ажурные занавески. Лухарь, затянувшись сигаретой, стал внимательно наблюдать и за окнами, и за подъездом, где проживала Римма. Так продолжалось минут десять, в течение которых он ничего интересного обнаружить не смог.
      И тут его одиночество было нарушено - на лоджию вошел мужик средних лет и, не обращая на Петра никакого внимания, поставил принесенную с собой сумку на пол и стал деловито копошиться в ней. У Лухаря создалось ощущение, что пришелец вознамерился обосноваться здесь на какое-то время, и Петр решил перебраться на этаж выше. Уже закрыв за собой стеклянную дверь лоджии, он увидел, что незнакомец достал из сумки дальнобойный фотоаппарат и стал нацеливаться им на окна соседнего дома! Причем, очень похоже, что на окна Риммы! Дабы не светить себя перед неизвестным фотографом, Лухарь поднялся чуть выше по лестнице. Здесь лампочки не горели и было темно, зато хорошо просматривался через стеклянную дверь незнакомец. Тот, сделав пару кадров, достал морской бинокль и стал вести неотрывное наблюдение за окнами напротив. Через четверть часа на лоджии появился ещё один мужчина, в спортивных штанах и майке. Он достал сигарету и, с видимым недоумением поглядывая на соседа по лоджии, задымил. Между тем незнакомец с сумкой, радостно вскрикнув, вновь нацелился фотообъективом на соседний дом и несколько раз щелкнул затвором. Мужик в спортивных штанах, выкинув вниз сигарету, ушел с лоджии, а минут через семь-восемь там появились два автоматчика в милицейской форме. Петр тут же ещё выше забрался по темной лестнице, не упуская, однако, из виду происходящее на лоджии. Наряд милиционеров потребовал, видимо, у "фотографа" документы, и тот немедленно предъявил их. К немалому удивлению Лухаря, менты почтительно откозыряли и ушли восвояси. Вскоре покинул наблюдательный пост и типчик с сумкой, и заинтригованный Петр решил немного последить за ним. Его объект вышел из подъезда и двинулся к близлежащему небольшому кафе, "стекляшке". Когда он оказался внутри заведения, Петр последовал за ним. Неизвестный с сумкой подошел к стойке бара, взял какую-то выпивку и закуску и уселся за столиком, из-за которого опять-таки удобно было наблюдать за окнами и подъездом Риммы. Петр проделал те же операции, что и незнакомец, и теперь находился напротив него за одним столом. У обоих в стаканах оказалась водка. Неизвестный поднял свою емкость и, вперив в Лухаря играющий веселым безумием взор, произнес: - За ваше здоровье! Петр чокнулся с ним, после чего оба навернули по бутерброду с колбасой. - Подполковник Фролов, неожиданно представился неизвестный и протянул Лухарю руку. - Петр, несколько растерянно отозвался бывший сколковец. - Правильно, - заявил Фролов и через стол похлопал Лухаря по плечу, - будем называть друг друга по именам. Я - Юрий, для тебя просто Юра. Кем работаешь, Петя? Безработный, - буркнул Лушенко.
      - Я и не сомневался, - уверенно заявил подполковник, переходя на возбужденный шепот. - Честные люди в нашем сраном обществе нигде не работают и с утра глушат водку. Я тоже уйду со своей поганой службы, только вот рассчитаюсь со всей этой сволотой. - Он полез в сумку и вынул оттуда черную папочку. - Гляди, Петя, какую мафиозную структуру я раскрутил. Фролов вытащил из папки пачку фотографий. И на верхней была запечатлена Римма! - Кто это? - осторожно спросил Петр. - Римма Краснова. Раньше служила в эф-эс-бэ и имеет там колоссальные связи. По заданию одного из главарей своей банды, известного под кличками Арлык и Бархан, ликвидировала крупного криминального авторитета Посланника. Принимала участие в качестве наводчицы на Кунцевское отделение "Промбанка". Сейчас трахается с главным бугром банды и скрывает его у себя.
      Петр имел основание сомневаться, что подполковник обладает вполне достоверными сведениями или сделал из них правильные выводы. Тем не менее, подавляя волнение, он спросил: - А у вас есть... - Петя, ты не забыл, что мы с тобой на "ты"? - перебил его подполковник. - Ну да. Так у тебя есть фотография самого у них главного? - Вот. Пожалуйста. Витя Перышко, как его кличут блатари. Петр взял в руки протянутую ему фотографию. На него со снимка смотрел молодой человек с ангельским выражением лица, по виду неспособный обидеть и ребенка. Но втюриться в такого ангелочка Римма могла запросто, с сожалением констатировал Лухарь. - Ты, как я понимаю, из милиции, - задумчиво произнес Петр. - Но, похоже, ведешь что-то вроде частного расследования. Отчего так? Фролов ещё более понизил голос: - Я никому не могу доверять - ни милиции, ни ФСБ, ни прокуратуре. У них, у этой банды, везде свои люди. Вот, гляди, - подполковник протянул бывшему сколковцу парочку полароидных снимков. - Только что заснял, как она входила в подъезд. В нем квартира Красновой, где у этих рецидивистов малина. Перед тобой не кто иная, как следователь московской городской прокуратуры Вера Шигарева. Дочь бывшего заместителя Генерального прокурора, между прочим! Ее, кстати, тоже Витя Перышко харит. Всех стоящих баб этот убийца поимел. А тут, блин... - Фролов хотел, видимо, сказать нечто личное, но безнадежно махнул рукой. Лухарь, молча покрутив в руках снимок прокурорши и отметив, что у этого Вити Перышко определенно губа не дура, вернул фото подполковнику. - Знаешь что, брат. - Тут Фролов пересел на другой стул и оказался совсем рядом с Петром. - Я чувствую, ты - настоящий мужик. И у тебя душа горит, когда ты видишь, что творится вокруг. Ты ведь тоже не хочешь, чтобы воры и убийцы так и остались безнаказанными? - Нет, не хочу, - подчеркнуто сурово ответил Петр. Поведение подполковника все более беспокоило его: этот мент, похоже, тронулся, причем в опасной форме. Тогда выручай, брат. Я сам только что из больницы. Меня вот эта тварь, Фролов ткнул пальцем в фотографию Риммы, - каким-то препаратом вырубила, когда я её трахальщика ловил. Меня в палате чем-то кололи, и я сейчас чувствую себя, как в тумане. В сон клонит. Ты подежурь пока вместо меня в подъезде соседнего дома напротив бандитской малины. Я тебе оставлю фотоаппарат и покажу нужные окна. Если кто-то из преступников высунется сразу снимай. Или кто из этих лиц, - подполковник придвинул к Лухарю всю стопку фотографий, - в подъезд войдет или выйдет из него, тоже пару раз щелкни затвором. Петр, слегка поколебавшись, сунул во внутренний карман пиджака пачку снимков и повесил на шею фотоаппарат. - Будет сделано, очень серьезно сказал Лухарь. - И еще... Ты в армии служил? - Фролов пристально посмотрел на Петра. - Было такое. - Значит, знаешь, как с этой штукой обращаться? - Гувэдэшник раскрыл сумку: там лежал пистолет Макарова. - Знаю. Приходилось иметь дело. - Лухарь невольно вспомнил свои "подвиги" годовой давности. - Забирай. Пригодится. А увидишь Витю Перышко, мочи не задумываясь. Это приказ! - повысил голос подполковник. "Почему бы нет", подумал Петр и четко ответил: - Есть. - Действуй! А я поеду домой. Как оклемаюсь, тебя сменю.
      Едва Петр занял прежнюю позицию на нежилой лоджии, он увидел выходящую из подъезда Римму. Лухарь пришел в растерянность: проследить за любимой женщиной или все-таки понаблюдать за подъездом, где в квартире Риммы скрывался грозный бандит с внешностью херувима? Очень хотелось посмотреть на него вживую, а при случае и устранить конкурента. Так что же все-таки делать? - переминался с ноги на ногу Петр.
      Вера и Антон 7 июля, воскресенье: день
      Она сидела на лавочке у трехэтажного старинного особняка в Суворовском парке. В этом здании располагалось охранное предприятие "Редут". Сидела Вера уже четверть часа, и с минуты на минуту должен был подъехать Антон Кашин, директор "Редута". Она решила, наконец, привести свои мысли в порядок, для чего встала и медленно пошла в сторону Москвы-реки, находящейся позади особняка. Редко в каком месте столицы открывался такой необыкновенный вид на главную реку города. Отсюда, с крутого обрыва, она выглядела, как экзотический поток в каньоне. И это впечатление не портил, а мягко оттенял пологий левый берег реки. Общее ощущение, что сие место какое-то нездешнее, подчеркивали вековые деревья, раскинувшиеся вокруг старинного особняка, - дубы и липы. Под влиянием величественной картины природы мысли и душа Веры Шигаревой пришли, как ей показалось, в ясную гармонию. Осознание того, что следует предпринять, сформировалось и сформулировалось само по себе. В полночь она спокойно поедет к Римме. Почему Вера относится к ней с такой неприязнью? Ведь, в сущности, эта женщина просто любит Витю - и разве она виновата в своем чувстве? А сама Вера не повинна в том же? И в ту же ночь они с Виктором покинут пределы страны. А все опасения за свою жизнь уже казались молодой женщине результатом собственного психоза. - Вера Иннокентьевна? - услышала она за спиной. Вера обернулась с готовой улыбкой на лице: она узнала голос директора "Редута". - Здравствуйте, Антон Григорьевич. - Не заставил ли я вас ждать? - Ни в коем случае. Я любовалась этим потрясающим видом. - Вера кивнула в сторону живописного обрыва. - Это так, обрыв просто сказочный. А у вас никакого обрыва не случилось? - Вы знаете, Антон... - Можете звать меня по имени. Мы вроде бы уже договорились об этом.
      - Так вот, мне опять вдруг стало казаться, что меня преследуют. Но, скорее всего, это просто мои фантазии.
      - Вы сказали: стало "казаться". Но ведь в прошлый раз вас преследовали в действительности. Вера замялась. - Меня предупредили, что на меня может быть совершено покушение. - Вот как! И, вероятно, неизвестно кем? - Боюсь, все эти опасения преувеличены, и я уже решила, что зря вас побеспокоила. Расскажите-ка мне всю вашу историю в подробностях, - очень серьезно сказал директор "Редута". И Вера выложила Антону все её перипетии с наследством. Кашин прочувствовал тревожность ситуации, но счел, что самоуспокоенность молодой женщины делу не повредит. Во всяком случае, это лучше, чем истерика и психоз. И он решил подыграть Вере: - Преследовавший вас Совок, как явствует из досье, мелкий жулик, аферист. Такие никогда не идут на мокряк, говоря жаргонным словечком. Скорее всего, он, пронюхав, что вы получили крупное наследство, решил вас выследить, чтобы сыграть роль наводчика для будущих грабителей. Теперь о другом... Это вообще крайне редкий случай, когда мать покушается на свою дочь, но, кроме того, ей, абсолютно штатскому законопослушному человеку, к тому же, по сути, иностранке, совершенно нереально заказать здесь полноценную ликвидацию. Извините за термин. Ко всему прочему, убийство при спорных вопросах о наследстве всегда привлекает внимание судебных и прочих компетентных органов. Уж криминальное происшествие такого рода раскрутят на всю катушку. Вряд ли ваша мать настолько неумна, чтобы не понимать этого. - Так вы считаете, мне ничего не угрожает? - Вы ведь улетаете ночным рейсом? - Да. - До этого момента я вас буду лично сопровождать. - Спасибо. Огромное. Сколько я вам должна? Антону не хотелось брать деньги с симпатичной ему девушки, но, как профессионал, отказываться от гонорара он просто не имел права. - Наши расценки со времен вашего первого посещения "Редута" не изменились: в дневное время - десять долларов, в ночное, то есть с восьми вечера, - пятнадцать. Вера находилась в не слишком-то благоприятном финансовом положении. Она не вступила в права наследства. Ее личные сбережения оказались заблокированы в "Промбанке", где продолжался какой-то бесконечный аудит. Кроме того, нужно покупать авиабилеты для себя и, наверно, для Вити, а также заплатить Римме за визы, что тоже, скорее всего, недешево. Лишь потом, выбравшись за границу и связавшись с другом семьи нотариусом, Вера рассчитывала получить инструкции, как ей поскорее вступить в права наследства. Наверняка он придумает какой-либо ход. К тому же, она была вполне успокоена аргументами директора "Редута", да и сама теперь думала схожим образом. Так, может быть, отказаться от охраны? Нет, по крайней мере, следовало проверить собственную машину на предмет её минирования. Ну, а там видно будет.
      Вера потянулась за кошельком, но Антон жестом остановил ее: - Только после выполненной работы. Кашин взял необходимый инструмент, и они на его пепельной БМВ поехали к брошенной Верой машине. И обнаружили возле неё гаишника, который командовал погрузкой "восьмерки" на эвакуатор. Постойте, это наша машина! - вскричал Антон. - "Наших" машин не бывает, ответствовал суровый гаишник. - Чья она - ваша или вашей дамочки? - Моя, робко ответила девушка, - вот мои документы. Гаишник, практически не глядя, сунул их в карман. - Получено распоряжение мэра: транспортные средства, мешающие движению транспорта, подвергаются немедленной принудительной эвакуации на специальную платную стоянку. Продолжайте грузить, ребята, крикнул он грузчикам. "Восьмерка" прокурорши вполне могла быть начинена взрывчаткой, подумал Антон. И тогда... - Товарищ старший лейтенант, машина неисправная, и я специально вызван, чтобы её эвакуировать, - решительно обратился Антон к неуступчивому гаишнику. Тот ответил не менее решительно: - Есть установленный законом порядок. - Товарищ прокурор, - быстро сориентировался Антон, - вы ведь не считаете эвакуацию вашей собственной машины законной?
      - Конечно, нет! - возмутилась Вера, быстро входя в роль. Она тут же достала прокурорское удостоверение. - Требую немедленно прекратить это безобразие! - Вера Иннокентьевна Шигарева - следователь Московской городской прокуратуры, - продолжал надавливать на мента Антон, - и, кстати, дочь недавно убитого бандитами заместителя Генерального прокурора! - Ну, раз так, - дал задний ход хозяин полосатого жезла, - отбой всей команде. Но вы, пожалуйста, как можно быстрее покиньте место стоянки, которая запрещена. - Гаишник отдал документы Вере. Антон, тем не менее, не торопясь, проверил "восьмерку" прибором "С-20" на предмет взрывчатых веществ. После чего залез в капот и некоторое время провозился там. Все это происходило под возмущенным, но молчаливым взглядом гаишника. - Я, пожалуй, просто на всякий случай, сам отгоню вашу машину, а вы, Вера, - он передал ей ключи, - воспользуйтесь моей бэ-эм-вэ. Вы ведь живете на Площади Победы?
      Она молча кивнула, и Антон включил зажигание. До дома Веры добрались быстро. Обе машины остановились у её подъезда. - Сколько я вам должна? Десять долларов. Но разве вам мои услуги более не понадобятся? - Полагаю, я и так вас зря побеспокоила. - Она порылась в сумочке и покачала головой: У меня только стодолларовые купюры Проходивший мимо высокий молодой парень с нагловатой внешностью предложил: - Могу разменять. - Не стоит, - Антон окинул прохожего хмурым оценивающим взглядом. - Потом отдадите, при случае. - Хорошо. Но, как я уже вам сказала, сегодня, около полуночи, я уезжаю. Может быть, все-таки остаться с вами до отъезда? - О! Благодарю вас, не стоит. - Тогда - счастливого пути!
      Фарида и другие 7 июля, воскресенье: день
      Бархану, как и Химику, тоже показалось, что девица из бежевой "восьмерки" засекла за собой слежку. Взгляд, который она бросила на их "жигуль", был чисто профессиональным - коротким и пристальным. Сидя на заднем сиденье, он сжал огромными ладонями голову Гани - да так, что она чуть ли не затрещала. - Говори, козел, что это за бабенка? В какой-такой фирме она работает? Химик, почувствовав, что сию минуту у него из-под черепной коробки начнут вылезать мозги, с трудом выдавил из себя: - В прокуратуре. Бархан чуток ослабил хватку, но не настолько, чтобы Химик мог вздохнуть свободно. - Кто её заказал? Блатари? Ганя попытался отрицательно помотать башкой, но железные клещи Бархана не давали возможности это сделать. - Наследство. Дело чистое. - Сколько тебе за ликвидацию обещал адвокат? Сразу, наличными? В тисках Бархана Ганя не имел сил изворачиваться. - Лимон. Черепушка Химика разом освободилась. - Половина наша, - жестко бросил Бархан. - Сфинтишь - на цвинтаре окажетесь, - он кивнул на Совка, - оба. - Будь по-твоему, - прошелестел Ганя, чувствуя нестерпимую боль в висках. - А сейчас, - Бархан уже полностью взял дело под свой контроль, - гоним в Бибирево за "тойотой". - Нам бы ещё наши "жигули" перекрасить да номера поменять, - робко вклинился в разговор Совок. - До утра дело терпит. Когда забрали из гаража "тойоту", Бархан распорядился всем ехать на Площадь Победы - ещё раз проверить диспозицию. Здесь, на месте, все не понравилось бывшему главарю можайских. - Что это за план, мать вашу ети! Разве отсюда "тойота" подходящую скорость наберет, чтобы вусмерть сбить человека. Так, покалечит маленько. А народу утром сколько здесь будет ходить? Они то и дело шнырять по этой дороге будут! А машины? Да это не план, а туфта какая-то! - Тачки, выезжающие со двора, увидев меня с жезлом, станут в основном сворачивать налево - им ведь все равно, как на Кутузовку выезжать, - старательно возражал Химик. Он не хуже Бархана видел недостатки их с Совком плана, но другого места не нашлось, а времени совершенно не было. - Мы увидим, когда начнет выруливать со стоянки "восьмерка" клиентки, и потому "тойота" поедет не с места, а уже со второй скорости и успеет разогнаться, как следует, - в момент столкновения с прокуроршей летальный исход неизбежен. А прохожие? Что ж прохожие! Если ещё кого Фарида зацепит, это только собьет следствие со следа. - Нет, отмахнулся Бархан, - след останется: ведь и ваша "гаишная" тачка неизбежно засветится. Лучше б это все происходило ночью. Допустим, вызовет прокуроршу мать на душевный разговор... Но продолжить свою мысль Бархану не пришлось к подъезду клиентки подъехала бежевая "восьмерка", сопровождаемая пепельным БМВ дорогой модели. Оба водителя вылезли из машины, и у них завязался оживленный разговор. Первым встрепенулся Ганя. - Пойду-ка я разведаю, о чем они там базарят, - и сопровождаемый ободряющим кивком Бархана он быстро приблизился к беседующей парочке. Разведка длилась недолго. - Она сваливает сегодня около полуночи, - доложил крайне возбужденный Химик. - Причем одна! - Вот это другое дело, - удовлетворенно заметил Бархан. - Тут-то твоя диспозиция и пригодится. С некоторыми изменениями, конечно. Ну, вы, пацаны, езжайте. Встретимся здесь же в одиннадцать вечера. А у нас на сегодня есть ещё одно дельце. - Он набрал номер директора "Алых парусов". - Скажите, милая, на месте ли Антон Григорьевич? Бархан успел выучить имя своего главного по жизни врага. - М-м, - задумалась секретарша. - У него сейчас совещание. - Благодарю. - Бархан посмотрел на Фариду. - Сейчас или никогда. Ты ведь хотела отдохнуть за кордоном полгодика. И надо, наконец, сделать это последнее дело. Фарида не сказала ни слова. Она вытащила из бардачка светлый парик и темные очки, а также "магнум" сорок пятого калибра. - Все равно на этом стволе слишком много трупов, - слегка усмехнулась она. - Это верно, - наоборот, очень серьезно подтвердил Бархан. - Но так уж получилось. Верно, девочка? - Он приобнял её за плечи. - И какой будет план? - Какой уж теперь план, - вроде как вздохнул Бархан. - Идешь с понтом наниматься на работу. - Он придирчиво оглядел её. - На официантку ты вполне тянешь.
      - Спасибо и на этом, - скривилась она. - Вперед, - без лишних слов скомандовал урка. ... Они поставили машину за угол дома напротив "Алых парусов": так, чтоб она была неприметна со стороны ресторана, но и как можно ближе к нему. Фарида, привычно сунув "магнум" в наплечную сумочку, решительно вошла в ресторанный зал. Ее встретил мэтр с сияющей улыбкой. Вам столик? Кабинет? Вот за этим столиком вам не будут мешать лучи солнечного света. - Благодарю вас, мне к директору. Мэтр окинул её мгновенным оценивающим взглядом. - По поводу приема на работу первичное собеседование провожу я. - Нет, мне по личному вопросу. Я хорошо и давно знаю Антона Григорьевича. Поскольку директор нередко выходил из ресторана через черный ход к своей пепельной БМВ, мэтр не мог знать, где тот сейчас находится. - Ну что ж, пройдите в приемную, - рукой он указал направление пути, - секретарша Ниночка даст исчерпывающую информацию, где находится сейчас Антон Григорьевич. В приемной она увидела томную особу, которая, как показалось Фариде, встретила её с крайним пренебрежением. - Здравствуйте! Нельзя ли мне пройти к Антону Григорьевичу? Если бы секретарша Ниночка просто ответила, что директора сейчас нет, то сохранила бы себе жизнь, которая ей была, безусловно, дорога. Но последовал ответ иного рода: Придется вам его подождать. - Сколько? И последовало решающее: - Сколь угодно долго. При этом Ниночка зевнула, и в её раскрытый рот влетела пуля сорок пятого калибра, выпущенная из пистолета с глушителем. Майор Скоков повернулся в сторону открываемой двери и увидел блондинку в очках и с пистолетом в руках. "Подставила-таки сука, Римма!" - хотелось вскрикнуть майору, но сознание уже покинуло его.
      Площадь Победы 7 июля, воскресенье: около полуночи
      Вера уже собрала все вещи, передала относительно близкому своему коллеге, что сказать на работе, и теперь прикидывала - не забыла ли чего-нибудь? И тут раздался телефонный звонок. В такой ситуации он не мог не быть каким-то необычным, и Вера подняла трубку с волнением. Звонила Элина Борисовна. Она сообщила, что все простила своей дочери, после чего повесила трубку. Вера вдруг необычайно возбудилась от этих слов и решила позвонить в агентство Антона. Но в воскресную полночь трубку никто не брал. Наконец, не будучи особо религиозной, она трижды перекрестилась и открыла входную дверь. Как все-таки жаль, что у неё не было при себе пистолета! А ведь в свое время отец предлагал его оформить. Впрочем, зря, что ли, её столько лет обучали приемам самообороны, успокаивала она себя. Вера спустилась во двор и подошла к платной стоянке. Охранник приветливо кивнул ей. Пока все шло нормально. Так, как и должно быть. Вера выехала со двора на периферийную улицу и сделала правый поворот. И тут же увидела на той стороне дороги светящийся жезл гаишного инспектора! Он тормознул её и жестом пригласил к своей машине. Как ни странно, это небольшое происшествие успокоило ее: человек в форме неосознанно внушает доверие, по крайней мере честным людям. Впрочем, он сам бы мог к ней подойти, как положено по правилам, но, возможно, у него в машине компьютер, и инспектор хочет установить - не числится ли её автомобиль в розыске. Она открыла дверцу, смело ступила на мостовую и пошла по ней, поскольку ночью дорожное движение отсутствует, неспешным шагом.
      - ... Все, переходи на третью и фар не зажигай. Успеешь разогнаться до семидесяти - этого достаточно: башкой девка трахнется об асфальт так, что уже хер оклемается, - распоряжался Бархан, сидя в салоне рядом с Фаридой.
      Та могла бы ответить, что знает все эти тонкости не хуже своего пассажира. И она даже перевыполнила план - ей удалось переключиться на четвертую скорость и достичь девяноста километров в час.
      В последний момент будущая жертва заметила надвигающуюся опасность, но, как в таких случаях обычно бывает, бестолково засуетилась на месте, не зная, куда бежать. Столкновение казалось неизбежным. - Ты что творишь, сука! - вдруг заорал Бархан. И действительно, "тойота" неожиданно сменила направление и стремительно стала надвигаться на машину "ГАИ", перед которой стоял Ганя Химик, который в совершенном ступоре пытался остановить взбесившуюся иномарку своим жезлом. Бархан перехватил руль у Фариды, краем глаза успев засечь, что во лбу у неё самая натуральная красная дырка, и в ту же секунду такая же отметина появилась у него самого. А потом "тойота", смяв Ганю Химика, врезалась в "шестерку" Совка, после чего оба автомобиля запылали. - Быстро садитесь в свою машину, - скомандовал Вере невесть откуда появившийся Антон. - Езжайте туда, где вас ждут. Я буду вас сопровождать, но недолго - как только выясню, что хвоста за вами нет, откланяюсь не прощаясь. Днем он с сожалением расстался с девушкой. Во-первых, она ему была глубоко симпатична, напоминала жену Асю в первый, романтический, период их знакомства. Во-вторых, ей, по-видимому, действительно угрожала серьезная опасность, а он допустил "тактическую ошибку в работе с клиенткой" - переуспокоил её.
      И ещё - Кашин почувствовал, что она дорожит каждым долларом, потому, в конце концов, и отказапась от охраны. Тогда Антон решил-таки подстраховать Веру Шигареву, и, как выяснилось, не зря. В недавнем разговоре с Риммой Кашин не то чтобы похвастался, просто констатировал факт: он умеет так прострелить на ходу ведущие колеса быстро мчащегося автомобиля, что тот неизбежно окажется на обочине в нужной ему, Антону, точке. Так действовал он и сейчас, стреляя по колесам "тойоты", - Антону было нужно, чтобы она врезалась в лжегаишников. В том, что инспектора ГИБДД липовые, Кашин нисколько не сомневался. Типовая подстава, да и только.
      Но девицу, что сидела за рулем, он недооценил. Та просто с дьявольской силой удерживала свою "тойоту" на дорожном полотне. Пришлось срочно валить её, а потом, естественно, и пассажира, поскольку этот парнишка тоже пытался уцепиться за баранку. В общем, не без приключений, но все прошло как надо. Как когда-то в Боснии.
      Ленинский проспект 8 июля, понедельник: после полуночи
      Едва оправившись от пережитого шока, Вера по мобильнику позвонила Римме - мол, она уже в дороге. - Наконец-то! А мы с Витей заждались вас, милочка! Самолет улетает через два часа! Еще минута-другая - и пришлось бы отправляться без вас! Последняя фраза просто потрясла Веру. Нет, эта Римма все же оказалась порядочной стервой. Но ничего, сейчас Вера приедет и поставит её на место. И в это время в обзорном зеркале она увидела короткое мигание фар: БМВ Антона сигнализировала, что все в порядке, и попрощалась со своей "клиенткой". Римма с Витей сидели рядом на лавочке у подъезда. Она держала его за руку и ободряюще похлопывала по ней.