А сам кинотеатр, мол, заминирован и в любую минуту этот Федос взорвет его, если через час не получит два миллиона долларов. - Вы говорите так, будто не верите в такую возможность? - вновь обратился к нему вице-премьер. - Почему же? Все может быть, - развел генерал руками. - Но мне пока непонятно, как можно запереть одному человеку сотни людей помимо их воли. - Павел Ильич, - раздался голос Горохова, товарищ Сенцов уже провел с бандитом первый раунд переговоров, он, наверно, сможет прояснить ситуацию. - Каким образом преступнику удалось провернуть такое, мне тоже неизвестно, - пожал плечами и полковник Сенцов. - Конечно, есть вероятность, что он блефует и люди находятся в здании по доброй воле и могут в любой момент выйти оттуда. Насколько я знаю, там проходит какое-то религиозное мероприятие. Да и не можем мы точно установить, заминировано ли на самом деле здание. Но мой личный опыт подсказывает, что на самом деле все очень серьезно. И, между прочим, ультиматум бандита, - полковник взглянул на часы, - истекает через десять минут. - Скажите ему, что его условия приняты, - быстро сказал вице-премьер. - Но нам нужно время. Не менее двух часов. Полковник стал названивать Федосу, а Коржиков вызвал к себе майора Сизова из московского ГУВД, специалиста по криминальным авторитетам. Майор находился в соседнем автобусе и явился раньше, чем закончились переговоры Сенцова с вором в законе. - Ну? Это действительно Федос? - обратился к Сизову замминистра МВД. - Он самый - это показал анализ аудиопленки, на которой был записан разговор бандита с дежурным по управлению.
      - А мы можем установить, откуда бандит говорит? Где он засел? - Да, слегка помялся майор. - У нас есть соответствующая аппаратура, но это не такое простое дело. - Вряд ли она потребуется, - неожиданно вмешался в их разговор Сенцов, как раз завершивший очередной диалог с законником. - Федос прямо говорит, что он находится в строящемся доме напротив кинотеатра. Если кто-то попытается войти в этот дом, он немедленно нажмет на кнопку пульта. - Офицер ФСБ теперь повернулся к вице-премьеру. - Федос дает нам ещё час. В полдень произойдет взрыв. Еще кое-что бандит обещает взорвать уже минут через двадцать в доказательство серьезности своих намерений. - Федор Германович, - тут же повернулся вице-премьер к представителю Центробанка. Придется выполнить условия этого типа. И как можно скорее. Финансист теперь уже возражать не стал - в отличие от прошлого раза, при захвате заложников в "Промбанке". Да и все члены кризисного штаба, основываясь на недавнем опыте, полагали, что главное - побыстрее освободить ни в чем не повинных людей. После этого с бандитом будет разобраться гораздо легче. - Ну, а что ещё говорил этот Федос? - спросил Селихов у полковника Сенцова. - Как он деньги хочет получить? - Машина с долларами должна стоять между строящимся домом и кинотеатром. За рулем должен быть шофер. Это будет, надо так полагать, его заложник. Наготове следует держать для них вертолет и самолет. Из машины Федос позвонит и скажет о своих дальнейших планах. Ну, и, повторяю, он предупредил, что к новостройке, где бандит засел, и к зданию кинотеатра подходить никому не следует - иначе будет немедленно приведено в действие взрывное устройство. Селихов повернулся к генералу Коржикову. - А что вы знаете об этом преступнике? В руках у замминистра появилась компьютерная распечатка. - Вор в законе. Из своих сорока пяти лет двадцать пять провел в местах лишения свободы за бандитизм. Очень жесток, пользуется среди блатных громадным авторитетом. Наступило временное затишье, которое прервал приход в автобус майора Сизова. - Фролов в кинотеатре! - с ходу выпалил он в сторону милицейского генерала. - Что за черт! Откуда это известно?! - воскликнул тот. - Сообщил оперативник из его следственной бригады. Фролов, оказывается, предупредил этого опера о том, что с утра пойдет в кинотеатр "Планета". Там намечалось какое-то подозрительное мероприятие, организованное одним недавним зеком. - Но ведь Фролову не раз звонили на мобильник! Почему же он не отвечает? - Надо понимать, подполковник отключил телефон, поскольку не может им в кинотеатре воспользоваться. Наверно, он опасается даже зуммера мобильника. Вице-премьер вопросительно посмотрел на Семена Коржикова. - Присутствие подполковника Фролова среди заложников сейчас нам вряд ли что дает, правильно понял его взгляд замминистра МВД. - Но впоследствии это будет способствовать расследованию данного преступления. - Снайпер, насколько я понимаю, тут не поможет, - предположил вице-премьер при молчаливом согласии присутствующих. - Этот зверь нажмет на кнопку пульта, даже будучи мертвым, просто рефлекторно. На какое-то время в автобусе снова повисла гнетущая тишина, только генерал Горохов, отозвав в сторону командира "Терры", о чем-то тихо переговаривался с ним. И тут раздался взрыв. Все присутствующие бросились к окну. Взорвался мусор в контейнере, стоявшем около кинотеатра. Заряд был заложен явно небольшой, сам контейнер оказался цел и невредим, из него лишь высыпало несколько килограммов разорванной бумаги, битого стекла да жестяных банок, но эта акция произвела серьезное впечатление на присутствующих. Теперь уже окончательно стало ясно, что бандит подготовлен основательно и настроен решительно. Но ещё больший эффект взрыв произвел на толпу народа, кучкующегося вокруг милицейского кордона, который блокировал все подходы к кинотеатру. Люди с криками и воплями рассыпались по сторонам, да и милиционеры сразу же откатились подальше от очага культуры. - А кто может сесть в машину с долларами? Кто повезет Федоса? Есть у вас такой человек? Вопрос вице-премьера был адресован генералу ФСБ Горохову. Тот взглянул на командира "Терры" и прочитал в его глазах отказ. Немного помолчав, замдиректора ФСБ негромко произнес: - Бандита будет сопровождать полковник Сенцов. Это входит в круг его должностных обязанностей. Полковник, видимо, не ожидал такого решения и сразу заметно побледнел. Его бы не слишком смутил подобный приказ лет этак десять назад. Но теперь... Сенцову шел шестой десяток. Год назад он второй раз женился, и у них с молодой супругой только что родилась дочь. Полковник на днях решил подать в отставку, собираясь посвятить себя семье и любимому делу, или, точнее, своей голубой мечте, - сочинению детективов. За годы службы в органах он вчерне записал множество любопытных криминальных историй, которые теперь следовало просто изложить более-менее художественно. И он уже успел заинтересовать своей идеей одно солидное издательство, предоставив парочку увлекательных сюжетов. И вот вместо этой счастливой идиллии - пуля в затылок от руки бандита-отморозка.
      На что-то другое в данной ситуации рассчитывать не приходилось...
      Вера 6 июля, суббота: день
      Вчера из Америки нежданно-негаданно прилетела её мать. Нежданно потому, что Вера не сообщила ей о смерти отца - не знала адреса матери. Та уже лет пять не звонила дочери и вообще никак не давала знать о себе. И вот прилетела... Не потому, конечно, что, узнав, видимо из прессы, о смерти своего бывшего супруга, захотела проводить его в последний путь - все-таки они вместе прожили около двадцати лет.
      Нет, не потому - Вера это понимала отчетливо. Первый визит Элина Борисовна нанесла нотариусу, другу семьи Шигаревых. Вероятно, у неё теплилась надежда, что когда-то безумно любивший красавицу Лину Иннокентий Трофимович отписал что-нибудь ей в своем завещании. Но нотариус отказался сообщить Элине Борисовне о последней воле ныне покойного Иннокентия Шигарева конфиденциально. Он пригласил к себе Веру и зачитал завещание публично. Выяснилось, что все свое состояние покойный оставил дочери. Все полностью, без нюансов. Элина Борисовна встала и, не говоря ни слова, мгновенно покинула офис нотариуса. Вера, потрясенная перечислением недвижимых объектов и банковских счетов, принадлежащих отцу, - она и не подозревала ничего подобного - не сразу среагировала на стремительный уход матери. У Веры с ней никогда не было особо теплых отношений, а по прошествии пятилетней разлуки Элина Борисовна и вовсе вела себя с дочерью, как с малознакомым человеком. Но Вера Шигарева, тем не менее, считала, что мать заслуживает определенную часть наследства, и девушка попыталась догнать её, сказать, что готова поделиться с ней отцовским богатством. Однако Элина Борисовна слишком быстро скрылась из виду. Вера попыталась через давних знакомых матери узнать, где она остановилась, но безрезультатно. Нотариус же, расставаясь с Верой, в осторожных выражениях предложил ей беречь себя, поскольку, если с ней случится непоправимое, состояние отца отойдет к Элине Борисовне. А у той, по сведениям нотариуса, дела в Штатах сейчас сложились крайне плохо: американский друг расстался с ней, а на приличную работу устроиться никак не удается - в заокеанской стране экономический кризис. Далее последовал совсем уж прозрачный намек юриста - мол, брошенная далеко не в цветущем возрасте женщина, привыкшая к тому же жить в достатке, но оставшаяся вдруг без цента и копейки за душой, способна на любой отчаянный шаг. Вера поблагодарила нотариуса и сказала, что примет его информацию к сведению. Сама она, впрочем, не слишком верила, что мать способна на столь тяжкое преступление. Так или иначе, Вера все же попытается её разыскать и договориться с ней о дележе наследства. Не исключено, что доведется увидеться с матерью сегодня на похоронах или гражданской панихиде, и тогда проблема будет разрешена. Сейчас Вера как раз и ехала в Генеральную прокуратуру, где коллеги отца будут отдавать ему последний долг. Но сначала она должна встретиться с детективом Риммой, таинственный звонок которой несколько взволновал её. Что эта загадочная Римма хочет сообщить ей? Неужели что-то о Вите? Ведь после того ужасного инцидента в подъезде она так и не решилась позвонить ему, опасаясь, что попала под подозрение и её телефоны могут прослушиваться. Дело об убийстве Дмитрия Грушина вела её родная московская прокуратура, но девушка абсолютно не знала, в каком направлении движется следствие и какие персоналии в нем фигурируют.
      Вера, однако, ясно осознавала: раз убийство произошло в её подъезде, она неизбежно окажется в числе фигурантов. Пока, правда, её никто ни о чем таком не спрашивал, но, скорее всего, коллеги проявляют чуткость, дожидаются, когда Вера похоронит отца. Она свернула с Большой Дорогомиловской на Можайский вал и увидела, как с тротуара на мостовую сошла женщина в джинсах и подняла руку. Вера её узнала - это Римма. Следователь остановилась и открыла переднюю дверцу со стороны пассажирского сиденья. Римма заглянула в салон. - Может, прогуляемся? Погодка располагает. Вера молча вышла из машины, закрыв и заперев дверцу, и обе женщины, не сговариваясь, посмотрели в сторону Дорогомиловки - нет, ни одно авто не свернуло в их сторону. Похоже, за Верой пока не следили. Римма неспешно двинулась в глубь ближайшего двора, Вера последовала туда же, вскоре поровнявшись с детективом. - Виктор не может пока с вами встречаться и даже звонить вам, - с места в карьер начала Римма. - Его подозревают не только в налете на "Промбанк", но и в убийстве Грушина. - Она искоса взглянула на свою молчаливую спутницу. Лицо Веры было непроницаемо. Виктора видели, как он выходил из вашего подъезда. К счастью, не в тот вечер, а двумя днями раньше. А вас, Вера, подозревают в преступных связях с ним. Римма оказалась информированной чрезвычайно хорошо, и её следовало бы расспросить более подробно по существу создавшейся драматической ситуации, но с губ Веры слетел совсем другой вопрос: - А кем вы доводитесь Вите? Детектив призадумалась и ответила очень осторожно: - Мы с ним просто хорошие знакомые. "Она спит с ним", - обожгла догадка Веру, и она с трудом удержалась от слез. Вот тебе и "Единственная"! Вот тебе и "Женщина, данная Судьбой"! И, почти не скрывая раздражения, следователь задала следующий вопрос: - И давно? Давно вы с ним "просто хорошие знакомые"? - Успокойтесь ради Бога, - очень мягко сказала Римма. - У нас с Витей совсем не такие отношения, на которые вы намекаете. Он любит только вас. Любит до безумия. Вера промолчала, пытаясь взять себя в руки: как бы то ни было, распускаться сейчас нельзя. Тут из-за забора, окружавшего детскую площадку во дворе, перелетел небольшой мячик. Вера подхватила его и сильным броском вернула назад. - Если вы хотите увидеться с Виктором, я думаю, это можно устроить. Позвоните мне, когда будете свободны. - Римма протянула собеседнице визитную карточку. Та мельком взглянула на нее. - Благодарю вас, но у меня уже такая есть. - Потом, сделав несколько шагов, она спросила: - Скажите, а кто выдвигает все эти подозрения против Виктора и меня? Уж не подполковник ли Фролов? - Он самый. - Ну что ж, спасибо за все. Я буду бесконечно благодарна вам, если вы и далее станете держать меня в курсе дела. Похоже, у вас есть очень компетентный и, наверно, очень надежный источник информации. Они уже вернулись к Вериной "восьмерке". - И я хотела попросить вас о том же. Мне не мешало бы знать, какая и от кого исходит опасность для вас и для Вити. Тогда я смогла бы принять надлежащие меры. А вы ведь, конечно, знаете многое из того, чего не знаю я. Вера задумчиво покачала головой. - Ничего существенного в этом роде мне неизвестно. Женщины расстались довольно сдержанно.
      Римма 6 июля, суббота: день
      "Видимо, эта Римма каким-то образом влияет на Витю, просто так от неё не избавиться. Что ж, надо все продавать и уезжать с Витей за границу наверно, это единственное решение всех проблем". И Вера завела свою "восьмерку". "Эта девка обо всем догадалась и не хочет быть одним из углов треугольника, - размышляла Римма по пути к кинотеатру "Планета". - Витя у меня в руках, но прокуроршу обломать будет очень трудно, если вообще возможно. Ну да ладно, что-нибудь придумаем". Бывшее учреждение культуры оказалось окружено милицейским кордоном, за которым на порядочном расстоянии расположилась тысяча-другая зевак. Римма стала обходить кольцо из ментовских спин, высматривая, где может находиться Борис. Тут она приметила ещё один кусок земли, окруженный людьми в погонах. На небольшом пятачке находилось четыре автобуса, и рядом с одним из них стоял, покуривая, майор Скоков. - Боря! - Женщина помахала ему рукой. Скоков, пройдя сквозь окружение, подошел к ней. Вид у него был усталый и унылый. Что тут происходит? - Есть такой придурок, по прозвищу Федос. Вор в законе, говорят, - что очень странно: такой фигней только отморозки, а не авторитетные блатари занимаются. Короче, он каким-то образом запер в кинотеатре несколько сотен людей, которые об этом, по-видимому, и не подозревают. Потом позвонил в гу-вэ-дэ, объявил, что кинотеатр заминирован, и потребовал два лимона зеленью. Иначе, понятное дело, всех взорвет к чертовой матери. Показательный взрыв, по соседству, он только что уже произвел. - Скоков выкинул окурок и сплюнул. - А где он сейчас находится, этот ваш Федос? - Считается, что вон в том строящемся доме, окруженном забором, о чем он вроде бы даже сам сообщил. Один из наших видел в бинокль, что на четвертом этаже в левом крайнем окне какой-то человек действительно мелькнул. - А дом этот оцепили? - Нет. Начальство боится раздражать бандита - вдруг и вправду нажмет кнопку на пульте. Тем более он все равно выйдет оттуда за своими баксами, которые ему подадут в машине с шофером. Вот сервис для этих урок, а? - И вы так просто его отпустите? - На авто с зеленью будет, конечно, радиомаячок, а сейчас по всем возможным путям отхода рассредотачиваются снайперы. Все выезды из Матвеевки уже перекрыты. Но вообще-то начальство склоняется к тому, что надо дать бандюге уйти подальше, поскольку неизвестна максимальная дистанция, с которой он может привести в действие мину или что там у него есть. - Значит, массовых жертв не ожидается? За заложников можно не беспокоиться? - Не скажи. Всякое может случиться. Например, он захочет скрыться где-нибудь поблизости, в Матвеевке, застрелив шофера-заложника. Ясно, что на это как-то среагируют те ребята, которые его будут пасти. Кто-нибудь да пальнет обязательно. А пульт-то все время будет в руках у отморозка. - Борис Скоков повернулся в сторону автобусов - не ищут ли его, но все было спокойно. - А есть вариант, что он все равно подорвет людей в последний момент - когда уже будет с баксами и попробует оторваться. Ведь такая катастрофа наверняка отвлечет на какое-то время внимание лично от него. Кстати, наши спецназовцы считают, что безопаснее шлепнуть бандита как раз в доме. Ведь он сейчас занят в основном наблюдением за кинотеатром и к тому же уверен, что в здании его атаковать не решатся. Федос тоже, конечно, полагает, что его постараются ликвидировать подальше отсюда, и наверняка приготовил какие-то контрмеры. Понятно, - мрачно произнесла Римма и обернулась в сторону стройки. - Ну, я пошел. Надеюсь, твои знакомые не пострадают вместе с подполковником Фроловым. - Губы Скокова растянулись в ухмылке. - Наш пинкертон тоже оказался среди заложников - видно, охотился в кинотеатре за кем-то. - И Борис, раздвинув милиционеров, направился в сторону четырех автобусов. Последняя реплика Скокова как будто выключила сознание Риммы. Она буквально перестала что-либо соображать. Обычно ей в считанные мгновения удавалось принять единственно правильные решения практически в любой ситуации, иногда казавшейся совершенно безнадежной. Но сейчас её мозг словно окаменел, мыслительный процесс заколодился. Ясным казалось одно: Фролов выследил Витю, и, как только опасность взрыва исчезнет, её друг будет тут же арестован.
      Выходило так, что для него было бы лучше, если б кинотеатр и вправду подорвал этот Федос. Ну, пускай погибнет несколько десятков человек, зато, если Витя не окажется среди них, у него появится реальная возможность уйти - ментам будет не до этого парня. Если же его возьмут, то свободы Вите уже не видать. Он уйдет из её жизни на веки вечные. Надо что-то делать, и немедленно. В любой момент могут подать машину с баксами. А не шлепнуть ли говнюка Федоса ей самой? Тем более что сейчас действительно он вряд ли этого ждет. Она замочит отморозка и, завладев пультом, будет контролировать ситуацию. Потом придумает, как ей воспользоваться этим преимуществом. Римма заложила большой крюк и подошла к забору, окружающему стройку, с тыла. Народу с этой стороны не было, люди толпились впереди здания, сверля жадными до зрелищ глазами кинотеатр и прилегающее к нему пространство. Забор состоял из различных секций - досок, стальных прутьев и даже листового железа. Она пошла вдоль ограждения, пробуя оторвать то одну, то другую доску. Без большого шума это не получалось. Но вот Римма заметила, что два стальные прута чьими-то титаническими усилиями были отогнуты, в результате между ними образовался лаз. Римма стала протискиваться в дыру, что давалось ей не без труда. Наиболее выдающиеся элементы её фигуры, так много значащие в личной жизни, здесь сыграли самую что ни на есть отрицательную роль. Она попросту застряла между прутьев и едва не застонала от злости и безысходности. Находясь в столь затруднительном положении, Римма утратила внимание и заметила некую мужскую фигуру, когда та уже приблизилась к забору с внутренней стороны. Какой-то парень в один прием перемахнул через дощатое ограждение всего метрах в тридцати левее, не заметив её. В эту минуту она рефлекторно замерла, вся сжалась и тут же проскочила сквозь проклятую дыру во двор новостройки. Однако кем был этот парень, который так лихо перелетел через забор? Уж явно не бомж. Может, кто-то из помощников Федоса? Или сам Федос? Сунул кому-нибудь из своих пацанов пульт, а сам слинял? Ведь он - вор в законе, к чему ему рисковать? Такие, как Федос, горазды подставлять под пули чужой лоб вместо своего. Придумал какую-нибудь подлянку, сукин сын. Нет, определенно ей в голову лезут сплошные глупости, сейчас лучше больше ни о чем не думать. Внимательно оглядев двор и не заметив более ничего необычного, она быстрым шагом подошла к подъезду, в котором, возможно, находился Федос. Входную дверь ещё не навесили, и можно было не опасаться предательского скрипа, но туфли на высоком каблуке определенно её подведут - передвигаться бесшумно и легко в них невозможно. Она сняла обувь и сунула в угол тамбура. Вытащила из сумочки пистолет и привела его в боевое положение. Стала подниматься по лестнице, морщась от боли - в подъезде было темно, и в голые ступни то и дело впивались кусочки цемента и прочего мусора. Вот и четвертый этаж. Справа проем, вход в ту комнату с окном, где коллега Скокова засек человеческую фигуру, вполне вероятно того неизвестного парня, который повстречался ей на пути. Но, может, и Федоса. Римма напрягла слух, но до неё не донеслось ни малейшего шороха. Надо было, наконец, решаться на что-то. Тут взгляд женщины упал на застекленную оконную раму, которая стояла в углу комнаты. Видимо, её не успели вставить на положенное место. И в оконном стекле Римма определенно разглядела отражение человеческой фигуры. Во всяком случае, две ноги она рассмотрела совершенно отчетливо. Казалось, человек лежал на полу и смотрел в окно. Более не раздумывая, Римма резко оттолкнулась от пола - с идеей рвануться сквозь дверной проем в комнату и сделать пару выстрелов на поражение уже в прыжке. Но в момент толчка её босая нога наступила на осколок стекла. Римма от боли и неожиданности не сдержалась и вскрикнула. Задуманный прыжок сорвался, и она попросту упала на пол, выронив при этом пистолет...
      Бархан 6 июля, суббота: утро, день
      Он приехал к кинотеатру в одно время с Витей. Возле "Планеты" уже толпились сотни людей, и двое помощников Артемия встретили братанов укоризненными взглядами - мол, ждать народ заставляете. Перышко открыл дверь "Божьего дома", и туда сразу же нырнули прислужники "учителя". Один из них на ходу бросил браткам: - Не пускайте пока никого: нам надо переодеться. Тут же появился сам проповедник, он не без труда пробирался сквозь толпу, которая встречала его восторженными восклицаниями, типа "Брат Артемий, введи нас в дом Божий!", "Брат Атемий, дозволь нам узреть Третье Пришествие!". При этом каждый новообращенный стремился дотронуться до создателя вселенского учения, который, правда, в цивильном пиджаке на свежем воздухе не выглядел столь величественно и вдохновенно, как в мрачной черной накидке на амвоне. Он приветствовал Витю и Бархана и быстро прошел в здание. Вскоре из кинотеатра возвратились двое адептов Артемия - теперь уже в своем фирменном прикиде: черные балахоны с эмблемами на рукавах в виде скрещенных кинжалов. Один из них приволок солидных размеров ящик из фанеры с прорезью наверху, выкрашенный опять-таки в классический черный цвет. И на этой коробке красовалась все та же эмблема. Помощники Артемия расположились в дверях кинотеатра и приготовились к пуску публики. - Погодьте, остановил их порыв Бархан, которому совсем не по душе было светиться на улице. - Мы будет кантоваться в зале. - Он кивнул Перышку, который, не возражая, последовал за ним в "церковь". Здесь Бархан обнаружил, что внутри здания совершена капитальная перестройка. Практически все служебные помещения были ликвидированы, и кинотеатр теперь состоял лишь из одного большого зала. Бандит нырнул за черный занавес. Там в целости и сохранности оказался только кабинет Артемия, в котором тот, вероятно, сейчас и находился. Бархан без стука открыл дверь. Учитель, напяливая свое одеяние, недовольно покосился на братка. - Когда закончится твое представление? осведомился бывший главарь можайских. - Как Господу будет угодно, - сухо ответил Артемий. - Разве тебе Федос не велел следить за порядком? Братан слегка ухмыльнулся и покинул офис проповедника. На самом деле ему приказ Федоса был почти до фени. Бархан выполнил поручение вора в законе и пришел в кинотеатр, но только потому, что без особой нужны не хотел раздражать авторитетного блатаря. Бархан покрутится здесь, сколько надо, и смотается. Больше никаких дел он с Федосом иметь не собирается, а у законника не будет никаких претензий к нему.
      Что касается обещанного Федосом вознаграждения за службу, то Бархан на него и не рассчитывал. Он сам себе выписал гонорар, сняв с Гани Химика стольник.
      А от Федоса ждать милости нечего. Да и за что? Уж не за то ли, что Бархан упустил Ганю и, по сути, вместе с ним кинул законника на все тот же стольник? Толпа между тем все прибывала, и Бархану с некоторым усилием пришлось прокладывать путь к дверям. Ему хотелось посмотреть, насколько успешно продвигаются финансовые дела Артемия. Увиденное поразило бандита и заставило серьезно задуматься. Он знал, что за вход зрители должны были заплатить штуку "деревянных". Но входившие в кинотеатр посетители, сверкая безумными глазами, довольно часто бросали в черный ящик куда более солидные суммы. Вот мужик в клевом фирменном пиджаке запихал в фанерную копилку штук тридцать зеленых бумажек. Дама лет сорока в макси и глубоком декольте, которое небрежно закрывал накинутый на плечи легкий шарфик, сунула в прорезь не меньшую сумму, и дальше шло все в том же духе. Хранитель ящика обернулся к Бархану и со словами: "Попридержи пока народ", быстро исчез за занавесом - видимо, в кабинете Артемия, больше вроде бы негде. Вернувшись, служитель культа приволок уже две таких же копилки, и пожертвования возобновились с новой силой. Но вот исполнилось десять часов, и Перышко, выполняя инструкции Федоса, подошел к Бархану, вертя в руках ключ. Выходи, я закрываю церковь. Но Бархан уже прикинул, что сумма, изъятая у прихожан с помощью "божьего слова" и хранившаяся сейчас в кабинете Артемия, может вполне достигать сотни штук в баксах. Ну, а если чуток поменьше, то тоже неплохой навар. А ведь он все равно собирался расстаться с Федосом, так почему бы при этом не прихватить выручку? Двинул же законнику фуфло Ганя Химик, а разве тот круче его, Бархана? - Вот что, Перышко. Ты иди, а мне интересно стало, чем представление Артемия закончится. Давай мне ключ, я сам закрою. Витя улыбнулся. - И тебя, значит, проняло Божественное слово! Но я ведь тоже собрался остаться здесь! Это не входило в планы Бархана, но возражать, конечно, он не мог. - Ладно. Давай выпрем толпу за ворота, а потом закроемся изнутри. Так они и поступили. Некоторое время Бархан стоял у дверей, вполуха слушая, как Артемий гонит байду собравшимся в зале придуркам. Он не мог не поразиться, насколько внимательно слушают недавнего зека многие сотни людей. Наконец ему это зрелище надоело, и бандит стал не спеша продвигаться к кабинету Артемия. Он не видел в зале прислужников проповедника, и полагал, что они сидят в офисе и пересчитывают снятые с лохов бабки. Бархан прикидывал - чтобы завладеть содержимым фанерных ящиков и вынести его отсюда, придется вырубить и двух прислужников, и Артемия, и, наверное, Витю, поскольку у того был ключ от дверей.
      Впрочем, если в офисе сыщется большая сумка, он, Бархан, сложив туда башли не вызовет у пацана подозрений, и тот спокойно выпустит его.
      А сумка таки должна быть - ведь куда-то команде Артемия свою выручку надо складывать. Он прошел за занавес и подкрался к дверям кабинета. Прислушался. Да, за дверью определенно раздавались приглушенные голоса и передвигались какие-то предметы. Бархан потянул дверную ручку на себя, но она не подалась: кабинет был закрыт изнутри. Между тем всякое шевеление и разговоры в офисе сразу же прекратились - "слуги Божьи" явно насторожились. Он понял, что теперь придется ждать. Ждать, когда дверь кабинета откроют, и в него войдет Артемий, либо оттуда выйдут два штемпа в балахонах. Братан стоял, не шевелясь, с четверть часа. Все это время Артемий непрерывно говорил об огне небесном и других сопутствующих "Третьему Пришествию" ужасах. Причем столь вдохновенно и красочно, что его речь стала определенно воздействовать и на Бархана - а вдруг и вправду что-то есть в этой трескотне? Не может же человек столько времени двигать туфту так складно и убежденно. А на Артемия натурально нашел стих. Он не знал, чем закончится и в чем состоит затея Федоса, но сумел убедить сам себя, что вор в законе действует не по своей прихоти. Видно, на него и вправду снизошло Откровение. Так или иначе, нечто небывалое сегодня должно произойти. В это Артемий сейчас верил так же твердо, как в свое собственное учение. Наконец за дверью кабинета снова послышался неясный шум, и Бархан сразу напрягся, выкинув все иные мысли из головы.
      И вот изнутри стали открывать замок. Бандит вытащил из кармана пистолет с навернутым, как обычно, глушаком. Дверь кабинета открылась, появилась башка прислужника Артемия, на которую сразу же опустилась пистолетная рукоятка. Пацан в балахоне безмолвно рухнул на паркет. Другой парнишка в черном, находившийся в глубине офиса, увидев происходящее, в ужасе выпучил глаза и хотел было заорать. Бархану ничего не оставалось, кроме как нажать на курок, и "слуга Божий" с простреленной головой сполз на пол. Бархан затащил в кабинет оглушенного прислужника и закрыл дверь. Он сразу же стал искать деньги. Его внимание привлекла большая спортивная сумка - то, что надо! - но в ней вместо бабок находились какие-то шмотки. И вообще, плевая вроде бы задачка - найти крупную сумму денег в не слишком большой комнате - оказалась на поверку непростой, поскольку в кабинете свалили всяческую рухлядь из служебных помещений кинотеатра, ставших теперь частью общего зала. Экс-предводитель можайских стал переставлять с места на место ящики с книгами, связки папок с бумагами, под руку попалась даже канистра с бензином. Затрудняло поиск то обстоятельство, что нельзя было сильно шуметь, разбираясь во всем этом хламе. Наконец Бархан решил обратиться за помощью. Он подошел к полуживому прислужнику в балахоне и попытался привести его чувство. Похлопал парня по щекам, а приметив на стене банку с какой-то темной жидкостью, опрокинул её на пораженную башку раненого. Тот, однако, даже не застонал. Бархан сплюнул и снова принялся за поиск. Вскоре он натолкнулся ещё на одну большую сумку. Раскрыв её, братан почти перестал дышать. Перед ним было настоящее взрывное устройство в боевом положении с не одним десятком килограммов пластида. Бархан бросился к окну, отодвинув темные занавески. Первое, что он увидел, - приваренную снаружи железную решетку, а за окном обнаружил ментовское оцепление. И Бархан понял все. Ситуация напоминала "промбанковскую", только теперь он сам оказался в числе заложников, а подземного хода отсюда не было. Он снова вернулся к самодельной бомбе и подверг её тщательному осмотру, опасаясь, однако, дотрагиваться до механизма. Вообще-то Бархан разбирался во взрывном деле, что и продемонстрировал не так давно, прорываясь из окружения сколковцев, но все-таки недостаточно для того, чтобы определить - можно ли разминировать устройство, не опасаясь какой-либо ловушки. Специалист, соорудивший эту адскую машину, мог и защитить её с помощью неведомого для Бархана технического фокуса.