Летописи Белгариада (№2) - Владычица магии

И, внезапно встрепенувшись, резко вскинул голову:

– Белгарат! Там за холмом еще один патруль! Человек двадцать-тридцать.

Господин Волк быстро огляделся.

– У нас хватит времени добраться до тех деревьев?

Он показал на густую поросль молодых кленов в полулиге впереди.

– Если поспешим.

– Вперед! – скомандовал Волк, и путешественники, пришпорив лошадей, успели подъехать к рощице как раз когда первые капли весеннего дождя, все утро угрожавшего пролиться на землю, ударили по трехпалым листьям.

Они спешились и, продираясь через густые ветви, повели лошадей вперед, стараясь как можно быстрее скрыться из виду.

На вершине холма показался толнедрийский патруль. Всадники начали спускаться в широкую долину. Капитан, командовавший легионерами, остановил коня недалеко от рощицы и что-то резко приказал солдатам. Те разделились на небольшие группы и рассыпались во всех направлениях, обыскивая узкую заросшую дорогу и обозревая окружающую местность с вершины следующего холма.

Офицер и штатский в сером плаще для верховой езды остановились у обочины.

Капитан недовольно оглядел низко нависшие дождевые тучи.

– Похоже, дождь весь день не кончится, – объявил он, спрыгивая на землю и плотнее запахиваясь в красный плащ.

Его собеседник тоже спешился и повернулся так, что прятавшиеся в роще путешественники смогли увидеть его лицо. Гарион почувствовал, как мгновенно напрягся Хеттар. Человек в плаще оказался мергом.

– Сюда, капитан, – сказал он, заводя лошадь под низко нависшие ветки, чтобы хоть как-то уберечься от дождя.

Толнедриец кивнул и последовал за человеком в сером плаще.

– Было ли у вас время обдумать мое предложение? – спросил мерг.

– Я считаю – все это одни догадки, – пожал тот плечами. – Мы даже не знаем, находятся ли иноземцы именно в этом округе.

– Мне донесли, что они пробираются на юг, капитан, – настаивал мерг. – Будьте уверены, они где-то здесь.

– Но какая гарантия, что мы их найдем? И даже в этом случае будет весьма трудно сделать то, что вы предлагаете.

– Капитан, – терпеливо пояснил мерг, – самое главное – безопасность принцессы. Если она возвратится в Тол Хонет, сторонники Вордью ее убьют. Вы же читали привезенные мной документы?

– Боруны не дадут ее в обиду, а Вордью не осмелятся вторгнуться в Южную Толнедру, – возразил капитан.

– Боруны возвратят ее отцу. Вы сами из семьи Борунов. Неужели осмелитесь выказать неповиновение императору?

Капитан встревоженно нахмурился.

– Единственной надеждой на спасение принцессы может стать семья Орбитов, – настаивал мерг.

– Но каковы гарантии, что с ней там ничего не случится?

– Самая лучшая гарантия – это политика. Орбиты делают все, что в их силах, лишь бы не допустить Великого герцога Кэдора на трон. И поскольку тот сделает все, чтобы убить принцессу, Орбиты, естественно, будут стремиться защитить ее. Это единственный способ обеспечить безопасность ее высочества, а вы, кроме того, еще и разбогатеете.

Он многозначительно позвенел деньгами в тяжелом кошельке. Но капитан с сомнением покачал головой.

– А если мы удвоим сумму? – почти промурлыкал мерг.

Капитан судорожно сглотнул:

– Только ради ее благополучия.

– Конечно.

– Я ведь не предаю дом Борунов?

– Вы патриот, капитан, – заверил мерг с холодной улыбкой.

Тетя Пол крепко держала руку Се'Недры, пока путешественники, затаившись в зарослях, слушали разговор. Лицо девчушки было искажено гневом, глаза пылали.

Не успели легионеры скрыться из виду, как принцесса вскочила.

– Как они смеют! – взорвалась девушка. – И еще за деньги!

– Типично толнедрийская политика, – пояснил Силк, продираясь сквозь густой кустарник.

– Но ведь он Борун, – запротестовала Се'Недра, – член моей семьи.

– Лучший друг толнедрийца – его кошелек, – ухмыльнулся Силк. – Удивлен, что вы еще этого не поняли, ваше высочество.

Спустя еще несколько дней они поднялись на вершину холма и увидели простирающийся до самого горизонта, темнеющий, словно огромная туча, лес Дриад.

Дождь давно прошел, яркое солнце весело струило лучи на весеннюю травку.

– Как только доберемся до леса, мы в безопасности, – сказала принцесса. – Легионеры побоятся идти туда.

– Но что их остановит? – удивился Гарион.

– Договор с дриадами. Ты разве не знаешь?

Гарион неприязненно отвернулся.

– Поблизости никого нет, – кивнул Хеттар. – Можно ехать помедленнее или подождать до темноты.

– Лучше поспешим, – решил Волк. – Я уже устал от этих рыщущих повсюду патрулей.

Путешественники спустились с холма по тропинке, ведущей к лесу.

На опушке совсем не было обычной поросли кустиков и молодых побегов, служащих границей между полями и лесной чащей. Сразу у края поля начинались высокие деревья, и, когда Волк повел друзей по тропинке, впечатление было такое, словно они очутились в доме. Невероятно древний лес окружал их. Огромные дубы простирали поросшие лишайником ветви, настолько густые, что сквозь листву не просвечивало ни клочка неба. Прохладная земля поросла мхом, но почтой нигде не валялось ни листика, ни сучка Гариону казалось, что и он, и друзья уменьшились в размерах, превратились почти в карликов; вокруг царила атмосфера неземного спокойствия и тишины, только звенели цикады, да откуда-то издалека доносилось пение птиц.

– Странно, – удивился Дерник, осматриваясь. – Совсем не видно дровосеков. Ни одного!

– Дровосеков?! – охнула Се'Недра – Здесь? Они и шагу не осмелятся сюда сделать.

– Этот лес неприкосновенен, Дерник, – объяснил господин Волк. – Семейство Борунов заключило договор с Дриадами. Ни один человек не прикасался к здешним деревьям вот уже тысячи лет.

– Интересное место, – заметил Мендореллен, поеживаясь. – Кажется мне, что чувствую вокруг некое присутствие... недружественного духа...

– Лес этот живой. И не очень-то любит чужаков. Но не беспокойся, Мендореллен, тебе ничего не грозит... пока ты со мной, конечно, – с заметным самодовольством объявила Се'Недра.

– Уверен, что патрули не последуют за нами? – спросил Дерник господина Волка. – Джиберс знал, что мы сюда направляемся, и, конечно, сообщил Борунам.

– Боруны ни за что не нарушат договора с дриадами, – заверил Волк. – Это для них плохо кончится.

– Никогда не встречал толнедрийца, который не постарался бы обойти любое соглашение, если впереди маячит выгода, – недоверчиво хмыкнул Силк.

– Здесь дело другое, – покачал головой Волк. – Дриады отдали в жены одну из своих принцесс молодому аристократу из рода Борунов. Она стала матерью первого императора династии Борунов. Удача и благосостояние Борунов зависят от выполнения условий договора. Рисковать счастьем и благополучием Боруны не станут. Не будут.

– Но кто такие дриады? – вмешался Гарион.

Странное ощущение постоянной настороженности, сознания того, что за ними следят, вызывало желание громко говорить, лишь бы заглушить это давящее, зловещее молчание.

– Небольшое племя, – ответил господин Волк. – Очень добрые. Мне они всегда нравились. Конечно, дриады не люди, но это, в общем-то, неважно.

– Я – дриада! – довольно гордо объявила Се'Недра.

Гарион ошеломленно уставился на нее.

– Формально она права, – кивнул Волк. – Многие женщины из племени дриад выходят замуж за мужчин семейства Борунов. Вот поэтому те и боятся нарушить договор: никому не хочется, чтобы их жены и матери в один прекрасный день исчезли неизвестно куда.

– Но она выглядит совсем как человек, – возразил Гарион, все еще не сводя глаз с принцессы.

– Дриады такие близкие родственники людей, что различия совсем ничтожны, – кивнул Волк. – Этим, возможно, и объясняется то, что они не обезумели, подобно другим чудовищам, когда Торак расколол мир.

– Чудовища?! – вознегодовала Се'Недра.

– Прошу прощения, принцесса, – извинился Волк. – Это алгосы так называют всех не-людей, которые помогали Гориму в Пролге, когда тот встретился с богом Алом.

– Разве я похожа на чудовище? – вспылила она, сердито вскидывая подбородок.

– Неудачно выразился, – пробормотал Волк. – Простите меня.

– Вот именно! – прошипела принцесса.

Волк пожал плечами.

– Здесь недалеко ручей, если я правильно помню. Остановимся там и подождем, пока весть о нашем прибытии не дойдет до королевы Ксанты. Нехорошо вторгаться на принадлежащую дриадам землю без разрешения королевы. Могут причинить немало неприятностей, если их разозлить.

– По-моему, ты сам сказал, что они добрые, – напомнил Дерник.

– Относительно, – кивнул Волк. – Но лучше не раздражать существ, которые дружат с деревьями, особенно если сам находишься в лесной чаще. Может произойти несчастный случай.

Он неожиданно нахмурился.

– Кстати, хорошо, что я вспомнил. Убери-ка подальше топор. Дриады очень не любят топоры, да и огонь тоже. Особенно огонь. Придется раскладывать маленькие костры, и то только для приготовления пищи.

Въехав под исполинский дуб, гордо поднимавший ветви над сверкающим ручьем, извивающимся между поросшими мхом валунами, они спешились и раскинули шатры.

После обеда Гарион пошел слоняться по окрестностям, изнывая от скуки. Господин Волк прилег и задремал, а Силк соблазнил остальных засесть за игру в кости.

Тетя Пол усадила принцессу на пенек и смывала с ее волос фиолетовую краску.

– Если нечем заняться, Гарион, – бросила она, – почему бы не пойти искупаться?

– Искупаться? Но где?

– Наверняка здесь поблизости есть какой-нибудь пруд или озерцо, – ответила она, старательно намыливая волосы Се'Недры.

– И ты хочешь, чтобы я купался в холодной воде? Не боишься, что простужусь?

– Ты крепкий мальчишка, дорогой, только очень грязный. А теперь беги умывайся.

Гарион неприязненно посмотрел на тетю, но все же, порывшись в тюках, достал чистую одежду, мыло и полотенце и, ворча себе под нос, пошел вверх по ручью.

Оказавшись один, он еще острее ощутил чье-то незримое присутствие, хотя и не видел ни одной живой души. Казалось, сами дубы неусыпно наблюдают за ним, сообщая друг другу о каждом движении, каждом жесте тайными знаками, неразборчивым шепотом, непонятным языком. Гарион не чувствовал ни злобы, ни враждебности, только постоянное бдительное внимание.

На некотором расстоянии от палаток он нашел довольно большой пруд, где вода скатывалась с лежащих наверху валунов, разбрызгиваясь радужным водопадом.

Вода была настолько прозрачной, что Гарион видел цветные камешки на дне. Мимо проплыла большая форель, настороженно глядя на Гариона. Попробовав воду пальцами, он вздрогнул и хотел уже было обойтись умыванием на скорую руку, но передумал. Все равно тетя Пол не даст покоя и потребует вымыться как следует.

Сокрушенно вздохнув, Гарион принялся раздеваться. Первое прикосновение ледяной воды оглушило, но через несколько минут он обнаружил, что немного привык, а под конец даже почувствовал себя превосходно. Хорошенько смыв мыло под водопадом, Гарион понял, как приятно ощущать бодрость и чистоту во всем теле.

– Какой ты ужасный шум поднимаешь, – раздался за спиной голос Се'Недры, стоявшей на берегу и спокойно разглядывавшей юношу.

Гарион немедленно нырнул с головой, но, не будучи рыбой, не смог, естественно, оставаться под водой долго, и уже через секунду высунулся наверх, кашляя и задыхаясь.

– Что это ты делаешь? – удивилась Се'Недра.

На ней были только короткая белая туника без рукавов, подпоясанная у талии, и открытые сандалии с ремешками, перекрещивающими ноги и завязанными под коленом. В руке девушка держала полотенце.

– Уходи! – фыркнул Гарион.

– Не будь глупеньким, – спокойно ответила она, садясь на большой камень и принимаясь развязывать сандалии. Волосы медного оттенка еще не успели высохнуть и тяжелой массой спадали на плечи.

– А тебе что здесь надо?

– Хочу искупаться, – пожала она плечами. – Ты еще долго здесь пробудешь?

– Найди себе другое место! – крикнул Гарион, чувствуя, что весь дрожит.

– Мне и здесь хорошо, – заметила она. – Как вода?

– Холодная, – простучал он зубами, – но я все равно не выйду, пока ты здесь.

– Ну что за простофиля! Иди на берег!

Гарион упрямо затряс головой, чувствуя, как пылает лицо.

Се'Недра раздраженно вздохнула:

– Ну хорошо! Я не буду смотреть, но, по-моему, это ужасно глупо. В Тол Хонете все моются вместе, и никто ничего такого не думает!

– Здесь не Тол Хонет, – заметил Гарион.

– Я отвернусь, если тебе так легче, – фыркнула Се'Недра, глядя в сторону леса.

Не очень-то доверяя девушке, Гарион быстро выскочил и натянул штаны прямо на мокрое тело.

– Ну все, теперь можешь купаться, – окликнул он, вытирая полотенцем лицо и волосы, с которых ручьями текла вода. – Я пошел обратно к шатрам.

– Леди Полгара велела тебе оставаться со мной, – ответила Се'Недра, спокойно развязывая пояс.

– Тетя Пол?! – потрясенно пробормотал Гарион.

– Надо же меня кому-нибудь охранять, – объяснила она, приподнимая подол туники с явным намерением раздеться.

Гарион поспешно отвернулся и уставился на деревья. Уши горели, руки неудержимо тряслись.

Послышался звонкий серебристый смех и громкий всплеск. Принцесса вскрикнула от холода и заплескалась еще громче.

– Принеси мыло, – скомандовала она.

Гарион, не раздумывая, наклонился, чтобы поднять мыло, но тут искоса увидел стоящую по пояс в воде девушку. Он неуклюже, боком, приблизился к бережку и неловко вытянул из-за спины руку.

Се'Недра снова засмеялась и взяла мыло.

Казалось, прошла вечность, прежде чем она закончила мыться, вышла из воды, вытерлась и оделась. Все это время Гарион не осмеливался открыть глаза.

– У вас, сендаров, такие странные понятия, – заметила принцесса, когда они вместе уселись на прогалине, освещенной солнцем.

Она старательно причесывала темно-красные пряди, с трудом пропуская спутанные мокрые локоны через зубья расчески.

– Бани в Тол Хонете открыты для всех, и на спортивных соревнованиях всегда выступают без одежды. Прошлым летом я сама состязалась с дюжиной девушек на императорском стадионе. Зрители высоко оценили выступления.

– Могу представить, – сухо кивнул Гарион.

– Что это? – спросила она, показывая на амулет, сверкавший на груди.

– Дедушка подарил на прошлый Эрастайд, – пробормотал Гарион.

– Дай посмотреть, – протянула руку девушка.

Он наклонился.

– Сними, я хочу увидеть поближе, – велела она.

– Нельзя. Господин Волк и тетя Пол строго-настрого запретили расставаться с ним. По-моему, он заколдован или что-то вроде этого.

– Какой странный запрет! – удивилась Се'Недра, подвигаясь ближе, чтобы получше рассмотреть. – На самом деле они вовсе не чародеи, так?

– Господину Волку семь тысяч лет, – сообщил Гарион. – Он знал бога Олдура. Я сам видел, как дедушка превратил сухой сучок в цветущее дерево и зажег скалы. Тетя Пол одним словом исцелила слепую женщину, а еще она может превращаться в сову.

– Я не верю подобным вещам, – хмыкнула Се'Недра. – Уж конечно, все это можно объяснить гораздо проще.

Гарион пожал плечами и натянул холщовую рубашку и коричневую тунику. Потом потряс головой и пригладил растрепанные пряди.

– Ну что ты вытворяешь! – критически заметила принцесса, вставая и подходя к нему. – Давай лучше я.

И начала тщательно причесывать юношу.

– Для мужчины у тебя хорошие волосы.

– Волосы как волосы, – равнодушно отозвался он.

Принцесса молча занималась своим делом и, наконец закончив, повернула его голову и пристально осмотрела со всех сторон, приглаживая выбившиеся прядки.

– Ну вот, теперь лучше! – объявила она.

– Спасибо, – пробормотал Гарион, смущенный непонятной переменой в девушке.

Она снова села на траву, обхватив руками колени и задумчиво глядя на сверкающую воду.

– Гарион...

– Что?..

– Каково это – родиться обычным человеком?

– Я всегда был самым обыкновенным, – недоуменно отозвался Гарион, – и не знаю, с чем сравнить свою жизнь.

– Ты же понимаешь, что я имею в виду: как ты рос, что делал и все такое.

И Гарион рассказал о ферме Фолдора, кухне, кузнице Дерника, о Доруне, Рандориге и Забретт.

– Ты, конечно, влюблен в эту Забретт? – осуждающе бросила она.

– Думал, что влюблен, но с тех пор, как мы ушли с фермы, столько всего произошло, что теперь даже ее лица вспомнить не могу, да и без любви обходиться гораздо легче. Судя по тому, что я видел, от нее одни неприятности.

– Ты просто невыносим, – надулась Се'Недра, но тут же заулыбалась, встряхивая копной волос цвета червонного золота.

– Возможно... Ну хорошо, а теперь ты расскажи мне, как это бывает, когда родишься не такой, как все.

– Я такая, как все.

– Но ты – дочь императора, значит, не такая.

– Ах, это, – хихикнула она. – А знаешь, путешествуя с вами, я иногда забываю о своих титулах.

– Иногда, но не совсем.

– Нет, – согласилась Се'Недра, – не совсем. Быть принцессой по большей части ужасно скучно: сплошные церемонии и этикет. Часами приходится стоя выслушивать дурацкие речи или принимать иноземных гостей. Вокруг полно стражи, но иногда удается улизнуть и немного побыть наедине с собой. Это их страшно бесит!

Она снова хихикнула, но тут же задумчиво прищурилась и взяла его за руки.

– Давай предскажу тебе судьбу.

– А ты умеешь?

– Нет, просто дурачусь, забавляюсь иногда с фрейлинами. Предсказываем друг другу богатое замужество и много детей.

Перевернув его руку ладонью вверх, девушка пристально всмотрелась в серебристое пятно на ладони.

– Что это? – удивилась она.

– Не знаю.

– Какая-нибудь болезнь?

– Нет. Оно всегда было здесь. По-моему, что-то связанное с моей семьей. Тетя Пол почему-то не любит, когда люди рассматривают это пятно, и всегда старается его скрыть, – пояснил Гарион.

– Как можно спрятать такое?

– Дает множество поручений, чтобы руки у меня всегда были грязными.

– Странно, – удивилась Се'Недра. – У меня тоже родимое пятно – прямо над сердцем. Хочешь посмотреть?

И схватилась за вырез туники.

– Верю тебе на слово, – испугался Гарион, заливаясь краской.

Послышался тихий смех, как чистый звук серебряного колокольчика.

– Ты странный мальчик, Гарион. Совсем не такой, как другие, которых я встречала раньше.

– Они, наверное, все толнедрийцы, – заметил Гарион, – а я – сендар, по крайней мере рос среди сендаров, поэтому не похож на твоих друзей.

– Ты, по-моему, не уверен в своем происхождении.

– Силк говорит, я не сендар, – вздохнул Гарион, – и он не понимает, кто я, а это очень странно. Силк с первого взгляда может распознать любого человека. Отец твой думает, что я райвен.

– Раз леди Полгара твоя тетя, а Белгарат – дедушка, ты, наверное, тоже чародей, – решила Се'Недра.

– Я? Какая чепуха, – засмеялся Гарион. – Кроме того, чародеи не племя, вроде чиреков или сендаров, а, скорее, занятие, как торговцы или законники, только все чародеи очень стары, а новые не появляются. Господин Волк говорит, что люди, наверное, каким-то образом изменились и больше не могут быть волшебниками.

Се'Недра, откинувшись назад, оперлась на локти, внимательно глядя на юношу:

– Гарион!

– Что?

– Не хочешь поцеловать меня?

Сердце Гариона отчаянно заколотилось. Но тут недалеко послышался голос Дерника, и на кратчайший миг Гарион возненавидел верного друга.

Глава 20

– Мистрис Пол велела передать, что уже пора возвращаться, – сказал подошедший Дерник.

На грубоватом честном лице играла едва заметная улыбка; прищурившись, кузнец окинул парочку понимающим взглядом.

Гарион было покраснел, но тут же рассердился на себя за то, что не научился скрывать свои чувства. Се'Недра, однако, не выказала никакого смущения.

– Дриады уже пришли? – осведомилась она, вставая и отряхивая травинки с туники.

– Нет еще. Волк говорит, что они скоро нас отыщут. На юге собираются грозовые тучи, и мистрис Пол считает, что вам лучше быть вместе со всеми.

Гарион взглянул на небо и увидел гряду свинцово-чернильных туч, затянувших синее небо и быстро несущихся к северу. Он нахмурился.

– Никогда не видели таких облаков, правда, Дерник?

Кузнец тоже поднял голову.

– Странно, – задумчиво согласился он.

Гарион свернул мокрое полотенце, и они отправились вниз по ручью. Облака скрыли солнце, и в лесу внезапно стало совсем темно. Юноша по-прежнему чувствовал, что за ними наблюдают, опасливо, настороженно – так же, как и с самого начала их появления в лесу, но теперь появилось и что-то новое. Древние деревья встревоженно качались, словно миллионы безмолвных посланий, передаваемые шелестящей листвой, перелетали от ветки к ветке.

– Они боятся, – прошептала Се'Недра. – Что-то их пугает.

– Что именно? – спросил Дерник.

– Деревья – они чем-то напуганы. Неужели не чувствуешь?

Кузнец озадаченно уставился на нее.

Далеко вверху мгновенно смолк птичий хор, потянуло ледяным ветром, который принес мерзкую вонь стоячей воды и загнивших водорослей.

– Откуда этот запах? – нервно оглядываясь, спросил Гарион.

– Найсса к югу отсюда, – объяснила Се'Недра, – а там одни болота.

– Неужели так близко?

– Ну не очень, – слегка нахмурилась принцесса. – Лиг шестьдесят или больше.

– Неужели запах доносится с такого расстояния?

– Вряд ли, – покачал головой Дерник. – По крайней мере, в Сендарии так не бывает.

– Далеко еще до шатров? – спросила Се'Недра.

– Примерно с пол-лиги, – ответил кузнец.

– Может, лучше поторопиться? Побежим?

– Нет. Земля неровная, а бежать в полутьме опасно. Лучше просто идти быстрее.

Они ускорили шаг, почти ничего не видя в сгустившейся мгле. Ветер усилился, и деревья дрожали и гнулись под яростным напором Страшный ужас, охвативший деревья, казалось, ощутимо нарастал.

– Там что-то движется, – настоятельно прошептал Гарион, показывая на темные деревья по другую сторону ручья.

– Я ничего не вижу, – пожаловалась Се'Недра.

– Гляди, вон под деревом с большой белой веткой. Это дриада.

Смутная, едва видимая тень скользила от одного дерева к другому, и было в ней что-то до ужаса зловещее. Се'Недра с отвращением поморщилась.

– Это не дриада. Что-то враждебное.

Дерник поднял сухую ветку и вцепился в нее, как в дубину, обеими руками.

Гарион быстро огляделся и, увидев еще одну ветку, тоже вооружился. Между деревьями, спотыкаясь, двигалась другая фигура, стараясь подойти поближе.

– Придется рискнуть, – мрачно решил Дерник. – Бегите. Только осторожно, не споткнитесь. Приведите помощь. Ну, быстрее!

Гарион схватил Се'Недру за руку, и они, то и дело запинаясь о корни деревьев, побежали вдоль берега. Дерник все отставал и отставал, угрожающе размахивая дубинкой.

Неясные силуэты уже оказались вокруг них, и Гариона охватила паника.

Тут закричала Се'Недра. Одно из чудовищ, огромное, бесформенное, безликое, поднялось из кустов, преградив дорогу. Две дыры вместо глаз бессмысленно уставились на них, беспалые ручищи протянулись вперед. Кожа монстра была страшная, темно-серая, цвета грязи, покрытая гниющим вонючим мхом, налипшим на сочившееся мутной жидкостью тело.

Гарион, не задумываясь, толкнул Се'Недру себе за спину и ринулся в атаку.

Первый удар дубины пришелся в бок, но палка почему-то завязла в теле врага, не причинив видимых повреждений. Одна из протянутых рук коснулась лица юноши; он отпрянул от отвратительной склизкой массы, отчаянно размахнулся и огрел врага по руке, с ужасом увидев, как она переломилась у локтя. Странное создание, приостановившись, нагнулось, чтобы поднять все еще двигающуюся конечность.

Снова раздался крик Се'Недры, и Гарион развернулся. Еще один глиняный человек подкрался сзади, ухватил ее обеими руками за талию и попытался оторвать упирающуюся принцессу от земли. Гарион вновь размахнулся из последних сил, целясь не в голову или спину, а в щиколотки.

Глиняный исполин с поломанными ногами опрокинулся в землю лицом, но руки, вцепившиеся в девушку, не разжались. Гарион прыгнул вперед, отбросил дубину и вытащил кинжал, но глина оказалась удивительно твердой: сухие ветки оплетали тело чудовища, придавая ему форму. Гарион лихорадочно отсек одну руку и попытался освободить кричащую принцессу, но другая рука держалась крепко. Чуть не плача от натуги, Гарион начал рубить глину.

– Берегись! – взвизгнула Се'Недра. – Сзади!

Гарион быстро оглянулся. Первый глиняный человек готовился его схватить.

Холодная ладонь ухватилась за щиколотку. Отсеченная рука, извиваясь, подползла к юноше.

– Гарион! – раздался рев Бэйрека совсем невдалеке.

– Сюда! Быстрее! – откликнулся Гарион.

В кустах послышался треск, и на поле сражения появился рыжебородый гигант, размахивая мечом. Сзади уже спешили Хеттар и Мендореллен. Одним мощным ударом Бэйрек отсек голову глиняного исполина; пролетев несколько ярдов, она с тошнотворным стуком грохнулась на землю. Безголовое чудище начало слепо шататься из стороны в сторону, пытаясь схватить врага. Бэйрек, смертельно побледнев, одним ударом отсек протянутые руки, но тот по-прежнему упрямо тащился вперед.

– Ноги, – быстро подсказал Гарион и, нагнувшись, отрубил глиняную ладонь, цеплявшуюся за щиколотку.

Бэйрек последовал его совету, и гнусное создание свалилось на землю.

Отсеченные конечности продолжали ползти.

Появился еще один глиняный человек, но Хеттар и Мендореллен уже ринулись на него с обнаженными мечами, и в воздухе замелькали крошки и осколки глины.

Бэйрек, нагнувшись, оторвал от Се'Недры оставшуюся руку, подхватил принцессу и толкнул ее к Гариону.

– Отведи ее в шатер, – приказал он. – А где Дерник?

– Остался, чтобы задержать их.

– Поспешим! Нужно помочь ему! Бежим!

Се'Недра билась в истерике, и Гариону пришлось чуть ли не волоком тащить ее к шатру.

– В чем дело? – нахмурилась тетя Пол.

– В лесу появились чудовища, – пробормотал Гарион, подводя к ней Се'Недру. – Сделаны из глины, и их нельзя убить. Они схватили Дерника.

Он нырнул в шатер и через мгновение появился с мечом в руках, опьяненный жаждой мести.

– Гарион! – вскрикнула тетя Пол, пытаясь освободиться от рыдающей принцессы. – Что ты делаешь?

– Бегу на помощь Дернику.

– Оставайся на месте!

– Нет! Дерник мой друг!

Гарион ринулся к месту битвы, размахивая мечом.

– Гарион! Вернись немедленно!

Не обращая внимания на крики, он помчался вперед.

В сотне ярдов от шатров кипела драка. Бэйрек, Хеттар и Мендореллен старательно рубили покрытых слизью глиняных гигантов на мелкие кусочки. Временами из общей свалки выбирался Силк и нападал сбоку, оставляя коротким мечом огромные дыры в телах чудовищ. Гарион немедленно присоединился к ним; в ушах стоял непрерывный звон, кровь кипела от возбуждения. Но тут на поле боя появились тетя Пол и господин Волк; сзади жалась дрожащая Се'Недра с пепельным от страха лицом. Глаза Волка сверкали; казалось, он мгновенно вырос и теперь достигал головой неба. Прищурив глаза, он вытянул руку ладонью вперед.

– Огонь! – скомандовал старик, и в эту же минуту ослепительная молния, вырвавшись из его ладони, ударила вверх в клубящиеся облака. От оглушительного раската грома затряслась земля. Гарион покачнулся и едва не упал от невероятного рева в ушах. Тетя Пол в свою очередь подняла руку.

– Вода! – повелительно воскликнула она. И тут разверзлись тучи и полил такой ливень, что на земле, казалось, больше не осталось сухого места.

Глиняные исполины, бессмысленно спотыкающиеся среди деревьев, начали медленно таять. Замерев от отвращения, Гарион наблюдал, как они превращаются в мокрые груды слизи и гниющих водорослей, все еще шевелящиеся под проливным дождем.

Бэйрек осторожно потыкал мечом, с которого стекала вода, в бесформенный комок глины, еще недавно бывший головой врага. Ком развалился, и сидевшая в нем змея начала медленно разворачивать кольца. Зашипев, подняла голову, готовясь ударить, но Бэйрек одним ударом разрубил ее на две части. Но из грязи появлялись все новые змеи. Вскоре вся поляна кишела чешуйчатыми телами.

Тетя Пол огляделась.

– Вот эта, – решила она, показывая на зеленое пресмыкающееся, пытающееся высвободиться из глины. – Принеси ее, Гарион.

– Я? – охнул юноша, передернувшись от омерзения.

– Сейчас сделаю, – вызвался Силк и, подняв раздвоенную палку, пригвоздил голову змеи к земле. Потом осторожно, но крепко ухватился за ее тело и поднял извивающуюся гадину.

– Поднеси ближе, – велела тетя Пол, смахивая воду с лица.

Силк протянул ей змею.

В пасти дергался раздвоенный язык, холодные глаза уставились на чародейку.

– Что все это значит? – потребовала ответа Полгара.

Змея зашипела и произнесла свистящим голосом:

– Полгара, это дело моей госпожи. Мы выполняем ее приказ.

Силк, услышав, как заговорила мокрая гадина, побелел и крепко сжал ее тело.

– Понятно, – кивнула тетя Пол.

– Оставь бесплодные попытки, – прошипела змея. – Моя госпожа не позволит тебе идти дальше.

Тетя Пол пренебрежительно рассмеялась.

– Твоя госпожа недостаточно могущественна, чтобы разрешать или запрещать мне что-либо!

– Моя госпожа – королева Найссы, и силы ее безграничны. Обычаи и повадки змей совсем другие, чем ваши, людские. Повелительница моя – королева змей. Попробуй появиться в Найссе – и погибнешь ужасной смертью. Мы терпеливы, ничего не страшимся и будем поджидать той минуты, когда ты обо всем забудешь и ничего не заподозришь. Один укус, почти безболезненный, незаметный, – и гибель в страшных муках.