- Совершенно невозможно, - заявил полковник сидящий за столом у главного входа, когда Бельгарат потребовал немедленной аудиенции у императора.
      - Когда вы станете старше, полковник, - угрожающим тоном сказал старик, то убедитесь, насколько бессмысленно слово "невозможно". - Он поднял руку в театральном жесте, и Гарион почувствовал поток энергии.
      На противоположной стене, на высоте около пятнадцати футов от пола, были укреплены шесты, с которых свешивались боевые знамена. Сидящий на стуле полковник-бюрократ исчез и снова возник, оказавшись верхом на одном из шестов. Глаза его были выпучены, а руки судорожно хватались за скользкое и неудобное сиденье.
      - Желаете еще где-нибудь очутиться, полковник? - спросил Бельгарат. Насколько я помню, перед дворцом стоит очень высокий флагшток. Если хотите, я могу вас туда поместить.
      Полковник в ужасе уставился на него.
      - А теперь, как только я спущу вас, вы пойдете к императору и уговорите его немедленно нас принять. Ваши слова должны звучать очень убедительно, полковник, если, конечно, вы не желаете навечно стать украшением флагштока.
      Лицо полковника оставалось мертвенно-бледным, когда он появился у двери, ведущей в приемную императора, и любое движение руки Бельгарата вызывало у него дрожь.
      - Его величество согласился принять вас, - запинаясь, произнес он.
      Бельгарат ухмыльнулся.
      - Я был в этом почти уверен.
      Каль Закет заметно изменился с тех пор, как Гарион видел его в последний раз. Его белая полотняная мантия была помята и запачкана, а под глазами обозначились темные полукружья. В небритом лице не было ни кровинки, волосы спутаны. Каль дрожал всем телом и, казалось, не мог даже встать от слабости.
      - Что вам нужно? - едва слышно выдавил он.
      - Вы больны? - спросил Бельгарат.
      - Легкий приступ лихорадки. - По телу Закета снова пробежала дрожь. - Что же такое важное заставило вас силой прорваться ко мне?
      - Ваша империя на грани гибели, Закет, - прямо сказал Бельгарат. - Вам пора вернуться домой и усилить свои позиции.
      Закет слабо улыбнулся.
      - Что было бы вам очень на руку, - сказал он.
      - То, что происходит в Маллорее, никому не на руку. Расскажи ему, Брадор.
      Волнуясь, мельсенец рассказал свою историю.
      - Демоны? - скептически переспросил Закет. - Бросьте, Бельгарат. И вы думаете, что я этому поверю? Вы и вправду полагаете, что я брошусь в Маллорею охотиться за тенями и оставлю вас здесь, на западе, чтобы к моему возвращению вы выдвинули против меня армию? - Бившая его дрожь усилилась. Голова Закета судорожно подергивалась, а на губах пузырилась пена.
      - Вам не придется оставлять нас здесь, Закет, - ответил Бельгарат. - Мы отправимся с вами. Если даже десятая часть того, что рассказал Брадор, правда, мне придется поспешить в Каранду, чтобы остановить Менха. Если он вызывает демонов, мы все должны бросить свои дела и помешать ему.
      - Чушь! - возбужденно вскричал Закет. Взгляд его устремился в пространство, а дрожь и покачивание усилились настолько, что он был уже не в состоянии управлять своим телом. - Я не позволю никакому старому умнику завлечь меня в... - Издав нечеловеческий вопль, он внезапно поднялся со стула, обхватив голову обеими руками. А затем навзничь повалился на пол, дрожа и подергиваясь.
      Бельгарат ринулся к бьющемуся в судорогах Закету и схватил его за руки.
      - Быстрее! - крикнул он. - Засуньте ему что-нибудь между зубами, иначе он откусит себе язык.
      Брадор схватил со стола пачку документов, скомкал их и запихнул в покрытый пеной рот императора.
      - Гарион! - снова раздался голос Бельгарата. - Сбегай за Польгарой, быстрее! Гарион кинулся к двери.
      - Подожди! - Бельгарат подозрительно понюхал воздух у лица лежащего на полу человека. - Пускай Сади тоже придет. Здесь странно пахнет. Поторопись!
      Гарион помчался по коридорам мимо изумленно застывших слуг и наконец ворвался в комнату, где Польгара мирно беседовала с Сенедрой и Бархоткой.
      - Тетушка! - крикнул он. - Быстрее! Закет в обмороке.
      Затем он повернулся, пробежал еще немного по коридору и, надавив плечом на дверь в комнату Сади, открыл ее.
      - Ты нам нужен! - крикнул он удивленному евнуху. - Пошли со мной.
      Через несколько минут все трое стояли перед полированной дверью в вестибюле.
      - Что происходит? - испуганным голосом спросил ангараканский полковник, преграждая им путь.
      - Ваш император болен, - сказал ему Гарион. - Уйдите с дороги. - Он грубо отпихнул офицера в сторону и распахнул дверь.
      Конвульсии, по крайней мере, немного утихли, но Бельгарат продолжал держать Закета за руки.
      - Что с ним, отец? - спросила Польгара, опускаясь на колени рядом с лежащим без сознания императором.
      - У него был приступ.
      - Эпилепсия?
      - Не думаю. Не совсем похоже. Сади, подойди сюда, принюхайся к его дыханию. Я чувствую какой-то необычный запах.
      Сади осторожно подошел, наклонился и несколько раз втянул носом воздух. Затем выпрямился, лицо его побледнело.
      - Талот, - сказал он.
      - Яд? - спросила Польгара. Сади кивнул.
      - Очень редкий.
      - У тебя есть противоядие?
      - Нет, моя госпожа, - ответил он. - От талота нет противоядия. Он смертелен. Его редко используют, потому что он действует очень медленно, но от него никому не оправиться.
      - Он умирает? - спросил Гарион, чувствуя легкую тошноту.
      - Да, можно так сказать. Судороги утихнут, но потом будут повторяться все чаще и чаще. А потом... - Сади замолчал.
      - И нет никакой надежды? - спросила Польгара.
      - Ни малейшей, моя госпожа. Все, что мы можем сделать, - это несколько облегчить его последние дни. Бельгарат выругался.
      - Успокой его, Польгара, - сказал он. - Нам нужно отнести его в постель, но его не сдвинешь с места, пока он вот так крутится.
      Она кивнула и положила ладонь Закету на лоб. Гарион почувствовал легкую волну энергии, и вздрагивающий император затих.
      Очень бледный, Брадор взглянул на них.
      - По-моему, пока не надо об этом объявлять, - предупредил он. - Давайте сейчас назовем его болезнь легким недомоганием. Я пошлю за носилками.
      Комната, куда принесли бесчувственного Закета, была проста до аскетизма. Ложем императору служила узкая койка. Единственный простой стул и низкий сундук дополняли обстановку. Стены белого цвета, без украшений, в углу мерцал угольный светильник. Сади пошел в свою комнату и вернулся оттуда с красным коробом и полотняным мешком, в котором Польгара держала свои травы и снадобья. Пока они советовались, Гарион и Брадор выдворяли из комнаты любопытных солдат. Затем они приготовили чашку с теплой едко пахнущей жидкостью. Сади поднял голову Закета и держал ее, а Польгара ложкой вливала лекарство в безвольно открытый рот.
      Дверь тихонько отворилась, и вошла Андель, далазийская знахарка, женщина в зеленом плаще.
      - Я пришла, как только услышала об этом, - сказала она. - Император серьезно болен? Польгара мрачно посмотрела на нее.
      - Закрой дверь, Андель, - тихо сказала она.
      Целительница, бросив на нее странный взгляд, захлопнула дверь.
      - Это настолько серьезно, моя госпожа?
      Польгара кивнула.
      - Его отравили, - сказала она. - И пока об этом никто не должен знать.
      Андель расширила глаза от удивления.
      - Чем я могу помочь? - спросила она, быстро подойдя к кровати.
      - Боюсь, что ничем, - ответил Сади.
      - Вы уже дали ему противоядие?
      - Противоядия нет.
      - Оно должно быть. Госпожа Польгара...
      Польгара с грустью покачала головой.
      - Тогда все пропало, - сказала женщина в капюшоне, в голосе ее слышались слезы.
      Опустив голову, она повернулась спиной к постели, и Гарион услышал шепот, который, казалось, исходил из пространства над ней, - и, что любопытно, шептало сразу несколько голосов. Затем последовало долгое молчание, потом у изголовья кровати возникло мерцание. Когда оно рассеялось, там стояла Цирадис с завязанными глазами и протянутой вперед рукой.
      - Этого не должно произойти, - произнесла она чистым звенящим голосом. Используй свое мастерство, Польгара. Излечи его. Если он умрет, все пропало. Примени свою власть.
      - Ничего не получится, Цирадис, - ответила Польгара, поставив чашку на стол. - Если яд проникает только в кровь, мне, как правило, удается очистить ее, к тому же у Сади полный короб противоядий. Но этот яд пропитывает каждую клеточку тела. Он умерщвляет не только кровь, но и кости, и ткани - его невозможно удалить.
      Мерцающая фигура у изголовья в отчаянии заломила руки.
      - Не может быть, - простонала Цирадис, - ты использовала все - даже наилучшее средство? Польгара вскинула голову.
      - Наилучшее средство? Универсальное лекарство? Я не знаю такого.
      - Но оно существует, Польгара. Я не знаю ни его происхождения, ни его состава, но уже несколько лет я ощущаю влияние его мягкой силы.
      Польгара взглянула на Андель, но та беспомощно покачала головой.
      - Я не знаю такого снадобья, моя госпожа.
      - Подумай, Цирадис, - настаивала Польгара. - Все, что ты вспомнишь, может оказаться полезным.
      Пророчица слегка дотронулась пальцами до виска.
      - Оно появилось недавно. - Она, казалось, разговаривала сама с собой. Меньше двадцати лет назад, по-моему, это какой-то диковинный цветок.
      - Тогда это безнадежно, - сказал Сади, - в мире существуют миллионы разных цветов. - Он встал и подошел к Бельгарату. - Мне кажется, нам бы следовало поскорее отсюда исчезнуть, - прошептал он. - Услышав слово "яд", люди сразу же начнут искать отравителей. По-моему, мы сейчас подвергаемся большой опасности.
      - Ты можешь вспомнить еще что-нибудь, Цирадис? - настойчиво спрашивала Польгара. - Хотя бы смутно?
      Пророчица задумалась, лицо ее напряглось, она пыталась воссоздать свое странное видение. Наконец женщина беспомощно опустила плечи.
      - Ничего, - сказала она. - Только женское лицо.
      - Опиши его.
      - Она высокая, - ответила пророчица. - Волосы ее темны, а кожа бела, как мрамор. Ее муж много времени отдает лошадям.
      - Адара! - воскликнул Гарион, живо представив себе прекрасное лицо кузины. Польгара щелкнула пальцами.
      - Роза Адары! - Затем она нахмурилась. - Несколько лет назад я очень внимательно изучила этот цветок, - сказала она. - Ты абсолютно уверена? В нем есть какие-то необычные вещества, но ни в одном из них я не обнаружила никаких особых лечебных свойств - ни в эссенциях, ни в порошках.
      Цирадис сосредоточенно думала.
      - Можно ли достичь исцеления с помощью запаха, госпожа Польгара?
      Полузакрыв глаза, Польгара задумалась.
      - Некоторые лекарства получают в виде ингаляции, - с сомнением произнесла она, - но...
      - Против некоторых ядов можно действовать подобным образом, - вмешался Сади. - Пары проникают в легкие, а оттуда - в сердце. Затем кровь разносит их по всему телу. Очень может быть, что это - единственный способ нейтрализовать талот.
      Лицо Бельгарата было полно решимости.
      - Ну, что, Польгара? - спросил он.
      - Стоит попробовать, отец, - ответила она. - У меня есть несколько цветков. Засушенных, правда, но может быть, что-нибудь получится!
      - А семена?
      - Да, немного.
      - Семена? - воскликнула Андель. - Прежде чем куст вырастет и зацветет, Каль Закет уже полгода будет в могиле.
      Старик лукаво усмехнулся.
      - Не совсем так, - сказал он, подмигнув Польгаре. - Я умею обходиться с растениями. Мне понадобится немного земли и несколько коробок или кадок.
      Сади подошел к двери и переговорил с охранниками. Те выглядели озадаченно, но, услышав короткий приказ Андели, засуетились.
      - Как возник этот странный цветок, госпожа Польгара? - с любопытством спросила Цирадис. - Почему вы с ним так хорошо знакомы?
      - Его сделал Гарион. - Польгара пожала плечами, задумчиво глядя на узкую постель Закета. - Наверное, нам нужно отодвинуть кровать от стены, отец, сказала она. - Я хочу окружить ее цветами.
      - Сделал? - воскликнула пророчица. Польгара кивнула.
      - Ну, скажем, создал, - рассеянно произнесла она. - Как ты думаешь, отец, здесь им хватит тепла? Нам понадобятся крупные цветы, а это растение даже при самых хороших условиях несколько чахловато.
      - Я сделал все, что мог, - возразил Гарион.
      - Создал? - благоговейно переспросила Цирадис и почтительно поклонилась Гариону.
      - В комнату Доставили кадки с полузамерзшей землей; их расставили вокруг кровати больного императора, землю полили теплой водой. Польгара вынула из полотняного мешка маленькую кожаную сумочку, достала щепотку крошечных семян и осторожно посеяла их в землю.
      - Хорошо, - сказал Бельгарат, засучив рукава, - теперь отойди. - Он наклонился и потрогал почву в одной из кадок. - Ты была права, Польгара, пробормотал он. - Немножко холодновата.
      Он слегка нахмурился, и Гарион увидел, как губы его зашевелились. Волшебник послал волну энергии, и от сырой земли в кадках пошел пар.
      - Вот так-то лучше, - сказал он. Затем простер руки над узкой кроватью и кадками.
      И снова Гарион почувствовал его энергию и услышал шепот.
      Сначала, казалось, ничего не произошло, но затем из сырой земли появились крошечные зеленые ростки. Наблюдая за тем, как эти маленькие листочки росли и разворачивались, Гарион вспомнил, что он уже однажды видел, как Бельгарат сотворил такое же чудо. Он будто бы снова очутился там, перед дворцом короля Кородуллина в Bo-Мимбре, и увидел, как яблоневая веточка, воткнутая старым волшебником между двумя камнями, которыми был вымощен двор, растет и превращается в развесистое дерево. Он сделал это, чтобы доказать скептику Мандореллену, что он действительно был тем, за кого себя выдавал.
      Бледно-зеленые листья потемнели, а росточки и веточки превратились в кусты.
      - Пускай они обовьются вокруг постели, отец, - сказала Польгара. - На вьющихся растениях больше цветов, а мне их нужно очень много.
      Бельгарат с шумом выдохнул и бросил на нее многозначительный взгляд.
      - Хорошо, - произнес он наконец. - Они должны виться? Пожалуйста.
      - Это не слишком сложно? - заботливо спросила она.
      Он сжал губы, но не ответил. При этом Бельгарат покрылся потом. Длинные побеги начали извиваться, как зеленые змеи, опутывая ножки императорской кровати и карабкаясь вверх. Добравшись до матраса, они на минуту остановились, пока Бельгарат переводил дыхание.
      - Ух! Это труднее, чем кажется, - сказал он. Затем снова сосредоточился, и ветви быстро обвили кровать и неподвижное тело императора, так что только его пепельно-серое лицо оставалось открытым. - Ну все, хватит, - скомандовал Бельгарат растениям. - Теперь вам пора зацвести.
      Снова возникла волна энергии, сопровождаемая странным звенящим звуком.
      Кончики всех побегов набухли, а затем почки начали раскрываться; маленькие нежно-лиловые цветы робко распускались, наполняя комнату нежным ароматом. Гарион полной грудью вдохнул тонкий запах. И почему-то сразу же почувствовал себя очень хорошо - все беды и заботы последних месяцев покинули его.
      Безжизненное лицо Закета слегка передернулось, он задышал, затем глубоко вздохнул. Польгара дотронулась пальцами до его шеи.
      - Кажется, подействовало, отец, - сказала она. - Сердце бьется не так тяжело, и дышит он свободнее.
      - Очень хорошо, - ответил Бельгарат. - Было бы обидно проделать все это впустую.
      Наконец император открыл глаза. Светящаяся фигура Цирадис в беспокойстве склонилась над ним. Увидев ее, он улыбнулся, и в ответ ее бледное лицо озарилось робкой улыбкой. Закет еще раз вздохнул и закрыл глаза. Гарион наклонился к нему, чтобы убедиться: да, тот дышал ровно. Когда он выпрямился, келльская пророчица уже исчезла.
      Глава 4
      В эту ночь с озера подул теплый ветер, и мокрый снег, плотным одеялом укутавший Рэк-Хаггу и окрестности, превратился в грязное, слякотное месиво. Под тяжестью набухших комьев прогибались ветви деревьев в маленьком саду перед окном гостиной, снежные пласты то и дело скатывались с крыши. Гарион и Шелк сидели у окна в комнате с розовой мебелью, смотрели в сад и вели неторопливую беседу.
      - Мы бы знали гораздо больше, если бы нам удалось связаться с Ярблеком, говорил Шелк. Он снова облачился в жемчужно-серый камзол и черные панталоны, которые были его излюбленной одеждой в те годы, когда они еще не отправились в путешествие: правда, теперь на нем было меньше дорогих колец и украшений, ранее подчеркивавших его богатство.
      - Разве он не в Гар-ог-Надраке? - спросил Гарион. Сняв на время удобную походную одежду, он носил теперь расшитый серебром голубой костюм.
      - Трудно сказать, где точно находится Ярблек в данный момент, Гарион. Он постоянно в пути. Но, находясь в любом месте, непременно получает известия от наших людей в Мал-Зэте, Мельсене и Мейг-Ренне. Что бы там ни было на уме у Менха, я уверен, что наши агенты собрали о нем всю возможную информацию и послали Ярблеку. И сейчас мой неказистый на вид партнер, возможно, знает о Менхе больше, чем секретная полиция Брадора.
      - Я не хочу уходить от дела, Шелк. Нас должна беспокоить Зандрамас, а не Менх.
      - Демоны должны беспокоить каждого, - спокойно ответил Шелк, - но в любом случае нам надо прежде всего попасть в Маллорею, а значит, мы должны убедить Закета в том, что это серьезно. Он вообще-то слушал вас, когда вы ему рассказывали о Менхе?
      - Я не уверен, что он вообще понял, о чем идет речь. Он был не в своем уме. Шелк хмыкнул.
      - Когда он проснется, попытаемся еще раз. - Он лукаво усмехнулся. - Мне часто удавалось договариваться с больными людьми.
      - Ты не считаешь, что это несколько... гм-гм... предосудительно ?
      - Конечно, но важен результат.
      Немного позже Гарион и его друг остановились у комнаты императора, под предлогом того, что хотели осведомиться о его здоровье. Польгара и Сади сидели по обе стороны кровати, а Андель скромно примостилась в углу. Розы, накануне обвившие кровать, были убраны, но комнату по-прежнему наполнял аромат маленьких сиреневых цветов. Больной полусидел в подушках, но когда Шелк и Гарион вошли в комнату, глаза его были закрыты. В ногах императора, довольно мурлыкая, лежала кошка.
      - Как он себя чувствует? - тихо спросил Гарион.
      - Несколько раз просыпался, - ответил Сади. - В его конечностях еще остались следы талота, но он, по всей видимости, рассасывается. - Евнух с любопытством теребил маленький сиреневый цветок. - Интересно, будет ли эффект, если из них выжать сок или получить эссенцию, - задумчиво пробормотал он, или, скажем, масло. Хорошо бы использовать духи, предохраняющие от любого яда. - Он наморщил лоб. - И еще бы знать, действует ли он против змеиных укусов.
      - Дай Зит кого-нибудь укусить, - предложил Шелк. - И проверь.
      - Вы сами не желаете попробовать, принц Хелдар?
      - Ах нет, Сади, - отказался Шелк. - Но все равно, спасибо за предложение. - Он бросил взгляд в угол, где лежал красный короб. - Кстати, он заперт? - с беспокойством спросил он.
      - Зит спит, - ответил Сади. - Она любит подремать после завтрака.
      Гарион взглянул на погруженного в сон императора.
      - Он вообще-то в состоянии нормально общаться, я имею в виду, когда проснется?
      - По-моему, разум его просветляется, - ответила Польгара.
      - Истерия и горячка - это симптомы действия талота, - сказал Сади. Способность ясно мыслить - наверняка знак того, что он выздоравливает.
      - Это вы, Бельгарион? - тихим шепотом спросил Закет, не открывая глаз.
      - Да, - ответил Гарион, - как вы себя чувствуете?
      - Я очень слаб. В голове пусто, и каждый мускул ноет, как воспаленный зуб, а в остальном - все прекрасно.
      Он открыл глаза и криво усмехнулся.
      - Что случилось? У меня в голове все перепуталось.
      Гарион бросил быстрый взгляд на Польгару, та в ответ кивнула.
      - Вас отравили...
      Закет выглядел удивленным.
      - В таком случае не очень хорошим ядом, - произнес он.
      - Одним из лучших, ваше императорское величество, - мягко возразил Сади. Этот яд обычно смертелен.
      - Значит, я умираю? - спросил Закет, и в его голосе послышалось нечто вроде удовлетворения, словно он был этому рад. - Ну, что же, - вздохнул он. Это разрешит многие проблемы.
      - Мне очень жаль, ваше величество, - с насмешливым сожалением произнес Шелк, - но я думаю, вы будете жить. Бельгарат время от времени вмешивается в естественный ход событий. Эта вредная привычка у него еще с юности, но должны же быть у человека какие-то недостатки.
      Закет слабо улыбнулся.
      - Вы все шутите, принц Хелдар.
      - Если уж вам так хочется умереть, - добавил Шелк, - мы всегда можем разбудить Зит. Один ее укус - и вечный покой вам почти гарантирован.
      - Зит?
      - Любимица Сади - маленькая зеленая змея. Укусив вас, она может свернуться клубочком у вашего уха, и вы отправитесь в иной мир под ее мурлыканье.
      Закет вздохнул, веки его снова опустились.
      - А теперь ему лучше уснуть, - тихо сказала Польгара.
      - Пока не получается, госпожа Польгара, - отозвался император. - Я так долго отгонял от себя дрему и сны, которые она приносит, что теперь они не хотят возвращаться.
      - Вы должны уснуть, Каль Закет, - сказала Андель. - Дурные сны можно прогнать, а здоровый сон - лучший целитель.
      Закет вздохнул и покачал головой.
      - Боюсь, что прогнать эти сны тебе не под силу, Андель. - Он нахмурился. Сади, от того яда, который мне дали, могут возникнуть галлюцинации?
      - Возможно, - согласился евнух. - Какие же ужасы вам привиделись?
      - Это были не ужасы, - ответил Закет. - Мне почудилось, что я вижу лицо молодой женщины. Глаза ее завязаны лентой. И странно, при взгляде на ее лицо меня охватывало состояние покоя.
      - Тогда это не галлюцинация, Каль Закет, - откликнулась Андель.
      - И кто же тогда это необычное слепое дитя?
      - Моя госпожа, - с гордостью сказала Андель. - В этот страшный час вам явилось лицо Цирадис, келльской предсказательницы, от решений которой зависит судьба всего мира, а также всех других миров.
      - Такая большая ответственность лежит на таких хрупких плечах? - спросил Закет.
      - Такова ее миссия, - просто сказала Андель.
      Больной, казалось, снова впал в дремоту, губ его коснулась смутная улыбка. Затем он снова открыл глаза - на сей раз они выглядели гораздо живее.
      - Я уже излечился, Сади? - спросил он бритоголового евнуха. - С твоим великолепным найсанским ядом уже покончено?
      Сади рассудительно ответил:
      - Я бы не сказал, что вы уже окончательно выздоровели, ваше величество, но непосредственная опасность миновала.
      - Это хорошо, - сказал Закет и, помогая себе локтями, попытался сесть на кровати. Гарион пришел ему на помощь. - А тот мошенник, который меня отравил, уже задержан?
      Сади покачал головой.
      - Нет, насколько мне известно...
      - Тогда это мое первое распоряжение. Данный яд хорошо известен в Хтол-Мургосе? Сади нахмурился.
      - Законы мургов запрещают яд и наркотики, ваше величество, хотя дагашским наемным убийцам талот должен быть известен.
      - Значит, ты думаешь, что мой отравитель - дагаш?
      Сади пожал плечами.
      - Большинство политических убийств в Хтол-Мургосе совершают дагаши. Они исполнительны и надежны.
      Закет полузакрыл глаза, задумавшись.
      - Тогда это прямое указание на Ургита. Услуги дагашей дороги, а Ургит имеет доступ к королевской казне.
      Шелк поморщился.
      - Нет, - заявил он. - Ургит на это не пойдет. Нож под лопатку - возможно, но не яд.
      - Почему вы так уверены, Хелдар?
      - Я знаю его, - немного поколебавшись, ответил Шелк. - Он слаб и трусоват, но отравления - не по его части. Это недостойный способ разрешения политических противоречий.
      - Принц Хелдар! - с укором воскликнул Сади.
      - Везде, кроме Найса, конечно, - согласился Шелк. - Всегда надо учитывать особенности местных обычаев. - Он потрогал свой длинный острый нос. - Согласен, Ургит не стал бы огорчаться, если б в одно прекрасное утро вас нашли мертвым, обратился он к маллорейскому императору, - но что-то уж слишком хорошо все сходится. Если бы ваши генералы решили, что это Ургит организовал ваше убийство, они бы остались здесь еще на несколько веков, чтобы стереть все в Стране мургов с лица земли, не так ли?
      - Да, полагаю, что это так, - произнес Закет.
      - Кто выигрывает, устранив вас и получив гарантию того, что ваша армия не вернется в Маллорею в обозримом будущем? В любом случае не Ургит. Скорее всего это нужно кому-то в Маллорее, тому, кто мечтает о свободе действий. - Шелк расправил плечи. - Разрешите нам с Лизелль кое-что разнюхать, прежде чем прийти к окончательному выводу. То, что сразу бросается в глаза, всегда казалось мне подозрительным.
      - Все это очень хорошо, Хелдар, - раздраженно произнес Закет, - но откуда почерпнуть уверенность в том, что к моей еде снова не будет добавлена порция экзотической приправы?
      - Рядом с вами - величайший повар в мире, - сказал человек с крысиным лицом, широким жестом указывая на Польгару. - И даю вам полную гарантию, что она вас не отравит. Эта женщина, конечно, может превратить вас в редиску, если ее обидеть, но травить - нет, никогда.
      - Ладно, Шелк, хватит, - сказала Польгара.
      - Я только лишь воздаю должное твоим удивительным талантам, Польгара.
      В ее взгляде чувствовалось неодобрение.
      - Кажется, мне самое время уйти, - обратился Щелк к Гариону.
      - Мудрое решение, - ответил тот. Маленький человечек повернулся и быстро вышел из комнаты.
      - Он в действительности так хорош, как кажется? - с любопытством спросил Закет. Польгара кивнула.
      - Они вдвоем, Хелдар и Лизелль, могут разузнать обо всем на свете. Шелку не всегда это нравится, но они вполне сработавшаяся команда. А теперь, ваше величество, что бы вы хотели на завтрак?
      В углу тем временем происходило нечто любопытное. На протяжении всего разговора до Гариона доносилось легкое сонливое урчание, раздававшееся из глиняного кувшинчика для Зит. Или змея просто наслаждалась жизнью, или это их общая змеиная манера урчать во время сна. Беременная полосатая кошка Закета, привлеченная этим звуком, соскочила с кровати и вразвалку направилась к домику Зит. Машинально, очевидно, сама того не осознавая, она в ответ на урчание, доносившееся из кувшинчика, громко замурлыкала. Обнюхав горлышко, кошка осторожно потрогала кувшинчик своей мягкой лапой. Оба животных продолжали мурлыкать дуэтом.
      И тут, возможно, потому что Сади не закупорил его как следует, а может, потому что змейка давно уже научилась открывать парадную дверь своего жилища этим нехитрым способом, она легким толчком головы выбила пробку. Кошка теперь явно сгорала от любопытства. Некоторое время Зит не показывалась, робко притаившись на дне кувшинчика и продолжая мурлыкать. Затем змейка осторожно высунула голову и продемонстрировала свой раздвоенный язык.
      Кошка подпрыгнула вверх на три фута, изумленно взвизгнув. Зит тут же снова укрылась в своем домике, хотя и продолжала урчать.
      Осторожно, крадучись, но все же не остыв от любопытства, кошка снова подошла к кувшинчику.
      - Сади, - с волнением в голосе произнес Закет.
      - Пока опасности нет, ваше величество, - заверил его Сади. - Если она мурлычет, то не укусит.
      Маленькая зеленая змея снова высунула голову из горлышка. На этот раз кошка лишь слегка отпрянула. Затем любопытство взяло верх над врожденным отвращением к пресмыкающимся, и кошка медленно двинулась вперед. Коснувшись друг друга, обе слегка вздрогнули. Затем осторожно обнюхали друг друга, кошка носом, а змея - языком. Теперь обе громко мурлыкали.
      - Невероятно, - прошептал Сади. - По-моему, они подружились.
      - Сади, пожалуйста, - жалобно произнес Закет. - Не знаю, как ты относишься к своей змее, но я свою кошку очень люблю, к тому же она скоро станет матерью.
      - Я поговорю с ними, ваше величество, - заверил его Сади. - Не знаю, послушают ли они меня, но я обязательно с ними поговорю.
      Бельгарат ушел в библиотеку, и Гарион, заглянув туда несколько позже, застал его за изучением карты северной Маллореи.
      - А, - произнес он, взглянув на входящего Гариона, - вот и ты. Я уже хотел послать за тобой. Подойди сюда и посмотри.
      Гарион подошел к столу.
      - Ты знаешь, появление Менха может быть нам на руку,
      - Не совсем понимаю, дедушка.
      - Зандрамас ведь здесь, в Ашабе, так? - Бельгарат ткнул пальцем в цепь Карандийских гор.
      - Да, - ответил Гарион.
      - А Менх движется из Калиды на юго-запад вот так. - Старик снова провел пальцем по карте.
      - Так утверждает Брадор.
      - Он отрезал Зандрамас от всего континента, Гарион. Здесь, в Хтол-Мургосе, она старается избегать населенных территорий. И вряд ли изменит этой привычке, попав в Маллорею. На юге от Маллореи, в Мал-Яске, будет Урвон, а пустыни на севере практически непроходимы, хотя сейчас уже почти лето.
      - Лето?
      - Да, в северном полушарии.
      - Ах да, я все время забываю. - Гарион вскользь бросил взгляд на карту. Дедушка, ведь мы же понятия не имеем, где находится Место, которого больше нет. Когда Зандрамас выйдет из Ашабы, она может двинуться в любом направлении.
      Бельгарат, прищурясь, тоже взглянул на карту.
      - Не согласен, Гарион. В свете всего, что случилось в Маллорее, к тому же теперь она знает, что мы ее преследуем. Мне кажется, она просто должна попытаться вернуться в Даршиву - оплот своей власти. Ее преследуют со всех сторон, и она нуждается в поддержке.
      - Уж нас она, конечно, не очень-то опасается, - угрюмо произнес Гарион. Мы даже не можем выбраться из Хтол-Мургоса.
      - Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты должен убедить Закета, что для нас жизненно необходимо уехать отсюда и как можно быстрее попасть в Маллорею. Сделай все, что можешь, Гарион. Очень много поставлено на карту.
      - Почему я? - не подумав, спросил Гарион. Бельгарат пристально посмотрел на него.