- Но никому из моих начальников отделов нельзя доверить ничего серьезного, - произнес Закет, качая головой. - Их почти невозможно проконтролировать.
      - Они быстро научатся соблюдать меру, - заверил его Гарион. - Стоит только понизить в должности или уволить одного-двух, остальные все сообразят.
      Закет печально улыбнулся.
      - Так в Ангараке тоже не делают, Гарион. Если я хочу наказать кого-то в пример другим, в дело обычно вмешивается палач.
      - Я воспитывался в Сендарии, Закет, - продолжал Гарион. - Управлять королевством меня научил человек по имени Фалдор. На самом деле любое королевство очень похоже на ферму. Но если говорить серьезно, главная задача любого правителя - следить, чтобы все не разошлось по швам, поэтому талантливыми подчиненными нужно дорожить. Может быть, вы немного над этим подумаете?
      - Да, подумаю. - Закет выпрямился в своем кресле. - Кстати, - произнес он, - что касается мздоимства правительства...
      - Как? Разве мы об этом говорили?
      - Сейчас поговорим. Конечно, ни один из моих министров честностью не отличается, но трое ваших друзей поднимают их примитивный обман и козни на такой уровень, к которому мы здесь, во дворце, просто не готовы.
      - Как так?
      - Ваша очаровательная Лизелль ухитрилась убедить и короля Паллии, и принца-регента Дельчинского, что будет ходатайствовать за них перед вами.
      - Я поговорю с ней, - пообещал Гарион.
      - А принц Хелдар пролез в торговое ведомство и черпает оттуда больше информации, чем я сам. Мельсенские торговцы собираются каждый год, чтобы установить цены почти на все товары, продающиеся в Маллорее. Это один из наиболее тщательно охраняемых секретов в империи, а Хелдар просто взял и купил его. А теперь намеренно сбивает цены и подрывает тем самым всю нашу экономику.
      Гарион нахмурился.
      - Он об этом не говорил...
      - Я ничего не имею против того, чтобы он получал прибыль в разумных пределах - пусть только платит налоги, - но не могу же я допустить, чтобы он взял под свой контроль всю маллорейскую торговлю? Он, в конце концов, алориец, и мне не совсем ясны его политические пристрастия.
      - Я Предложу ему немного охладить свой пыл. Но вы должны понять Шелка. Ему ведь не деньги нужны. Его интересует сама игра.
      - Но больше всего меня беспокоит Сади.
      - Что же Сади?
      - Он слишком увлекся сельским хозяйством.
      - Сади? Сельским хозяйством?
      - На болотах Камата произрастает одна дикая культура. Сади заплатил огромные деньги, и один из разбойничьих атаманов бросил всех своих людей на выращивание этой культуры и, разумеется, на охрану урожая. Насколько я понимаю, из-за этого уже были стычки.
      - Разбойник, собирающий урожай, - это ведь неплохо. Он слишком занят, чтобы нападать на путешественников, - заметил Гарион.
      - Путешественники, возможно, действительно в выигрыше, но он завозит эту траву в город в огромных количествах и распространяет среди рабочих и в армии. Это недопустимо.
      - Я постараюсь что-нибудь сделать, - пообещал Гарион. - Но поймите, если я попытаюсь обуздать эту троицу, они займутся чем-нибудь другим, не менее вредным для вашего государства. Не лучше ли попросту выслать их из Мал-Зэта?
      Закет улыбнулся.
      - Неплохо придумано, Гарион, - сказал он, - но я не согласен. По-моему, нужно дождаться, пока из Хтол-Мургоса не вернется моя армия. Тогда мы все вместе покинем Мал-Зэт.
      - В жизни не встречал такого упрямца! - воскликнул Гарион. - Время уходит - как вы этого не поймете? Промедление грозит катастрофой, не только вам и мне - всему миру.
      - Сказочка о том, как встретятся Дитя Света и Дитя Тьмы. Сожалею, Гарион, но Зандрамас придется вас подождать. Я не могу допустить, чтобы вы с Бельгаратом разгуливали по моей империи, как по своему кабинету. Вы мне нравитесь, Гарион, но я вам не доверяю.
      - Мое терпение истощается, Закет. - Гарион готов был вспылить. - Я сдерживаюсь, но всему есть предел. Я уже несколько месяцев ваш пленник. Хватит наконец!
      - Вот тут вы ошибаетесь, - распаляясь, ответил Закет и, отшвырнув крайне удивленного котенка, тоже вскочил на ноги.
      Гарион стиснул зубы, стараясь сдержать себя.
      - До сих пор я был вежлив, но теперь хочу напомнить вам о том, что произошло в Рэк-Хагге. Знайте же, мы можем уйти отсюда, когда пожелаем.
      - И за вами вслед немедленно бросится мое войско! - Закет перешел на крик.
      - Они далеко не уйдут, - угрожающе ответил Гарион.
      - И что же вы с ними сделаете? - насмешливо спросил Закет. - Превратите их всех в кротов или еще в кого-нибудь? Нет, Гарион, я вас достаточно хорошо знаю. - Вы на это не способны.
      - Какие глупости! Помните, Торак использовал Шар, чтобы устроить раскол мира? Я знаю, как он это сделал, и сам, если понадобится, могу повторить нечто подобное. Вашей армии не удастся преследовать нас, если у нее на пути возникнет пропасть в десять миль глубиной и пятьдесят - шириной, пролегающая через всю Маллорею.
      - Вы этого не сделаете! - в ужасе воскликнул Закет.
      - Это мы еще посмотрим! - Огромным усилием Гарион подавил свой гнев. По-моему, нам пора остановиться, - сказал он примирительно. - Мы ведем себя как школьники. Давайте остынем и перенесем наш разговор на другой раз.
      - Думаю, вы правы, - процедил сквозь зубы Закет. Лицо его все еще было белым от гнева. - Спокойной ночи, Гарион, - заставил он себя попрощаться с гостем.
      - И вам того же, - бросил Гарион, выходя из комнаты.
      Ее величество, принцесса Сенедра, королева Ривская и возлюбленная Бельгариона, Повелителя Запада, пребывала в растрепанных чувствах. "Растрепанные" - не совсем то слово, которое употребила бы сама Сенедра, описывая свое состояние. "Не в духе" или "безутешная" звучало бы куда аристократичнее, но наедине с собой Сенедра была достаточно откровенна. Да, она именно "в растрепанных чувствах". Раздраженно ходила она взад-вперед по роскошным комнатам дворца, и за ее босыми ногами волочился по полу подол ее любимого зеленого халата. Она очень сожалела о том, что бить посуду - занятие не для титулованной особы.
      Она уже приготовилась пнуть стул, возникший на ее пути, но в последний момент вспомнила, что необута. Тогда она взяла со стула подушку и аккуратно положила ее на пол. Хорошенько взбив ее, она выпрямилась. Подобрав до колен подол халата, она прищурилась, сделала несколько примеривающихся движений, а затем с размаху шарахнула по подушке - та полетела через всю комнату.
      - Вот! Получай! - взвизгнула она, и ей сразу же полегчало.
      Гариона в апартаментах не было; он, как всегда по вечерам, разговаривал с императором Закетом. Жаль, а то с ним можно было бы подраться, подумала Сенедра, и маленькая драчка, глядишь, улучшила бы её настроение.
      Открыв дверь, она взглянула на ванну с горячей водой. Может быть, это поможет? Она уже подняла ногу и опустила в воду пальчик, чтобы определить температуру, но передумала. Вздохнув, она двинулась дальше. На минуту задержалась в неосвещенной гостиной у окна, выходившего в зеленый внутренний дворик в центре восточного крыла дворца. Луна взошла рано и теперь стояла высоко в небе, наполняя дворик бледным безжизненным светом, отражаясь белым диском в воде маленького бассейна. Сенедра, задумавшись, застыла у окна.
      - Сенедра, где ты? - Голос Гариона звучал несколько раздраженно.
      - Я здесь, дорогой.
      - Почему ты стоишь в темноте? - спросил он, входя в комнату.
      - Я смотрела на луну. Представляешь, ведь это же та самая луна, которая сейчас светит над Тол-Хонетом и над Ривой тоже.
      - Я никогда об этом не думал. Прости, Сенедра. Просто я опять поспорил с Закетом.
      - У тебя это начинает входить в привычку.
      - Что я могу поделать, если он упрям, как осел?
      - Это присуще королям и императорам, мой дорогой.
      - Что ты этим хочешь сказать?
      - Ничего.
      - Хочешь чего-нибудь выпить? У нас, кажется, осталось немного вина.
      - Нет. Не хочу... Не сейчас.
      - Просто после разговора с этим ослом мне нужно как-то успокоить нервы. Он вышел из комнаты, и она услышала звяканье графина о краешек бокала.
      Из густой тени высоких деревьев кто-то вышел на середину дорожки. Это был Шелк. В руке он держал купальное полотенце и что-то насвистывал. Остановившись на краю бассейна, он наклонился к воде и потрогал ее рукой. Затем выпрямился и стал расстегивать рубашку.
      Сенедра, улыбнувшись, спряталась за занавеской и продолжала наблюдать за тем, как маленький человечек скидывает с себя одежду. Затем он вошел в воду, разбив лунное отражение на тысячу мелких осколков. Сенедра стояла и смотрела, как он неторопливо плавает туда-сюда по покрытой лунной рябью воде.
      От деревьев отделилась еще одна тень, и в лунный свет вышла Лизелль. На ней было свободное платье, а в волосах - цветок. Цветок, несомненно, красного цвета, но тусклый свет полной весенней луны высосал из него всю краску, и на фоне светлых волос девушки лепестки казались черными.
      - Как водичка? - спросила Лизелль, и голосок ее прозвучал так близко, словно она стояла рядом с Сенедрой, за занавеской.
      Шелк вскрикнул от удивления и закашлялся, захлебнувшись. Пробормотав что-то невнятное, он, видимо, успокоился и ответил как ни в чем не бывало:
      - Ничего водичка.
      - Ну и прекрасно. - Лизелль подошла к краю бассейна. - Хелдар, мне кажется, нам пора поговорить.
      - Да? О чем же?
      - Вот об этом. - Она медленно расстегнула пояс, и платье упало к ее ногам.
      Под платьем на ней ничего не было.
      - По-моему, дорогой, тебе трудно свыкнуться с мыслью, что со временем некоторые вещи меняются, - продолжала она, окуная в воду одну ступню. - Я изменилась, а ты?
      - Что касается тебя, я это заметил, - с восхищением произнес Шелк.
      - Я очень рада. А то начала опасаться, что глаза тебе изменяют. - Она вошла в бассейн и остановилась, когда вода дошла ей до талии. - Ну? - сказала она.
      - Что "ну"?
      - Что ты собираешься делать? - Вынув цветок из своих волос, она аккуратно положила его на воду. Сенедра неслышно метнулась к двери. - Гарион! - прозвучал ее взволнованный шепот. - Иди сюда!
      - Что случилось?
      - Закрой рот и иди сюда. Поворчав, он вошел в темную комнату.
      - Ну, что там?
      Приглушив смешок, она показала на окно.
      - Посмотри, - произнесла королева возбужденным шепотом.
      Гарион подошел к окну и, выглянув в него, тут же отвел глаза.
      - Ну и ну, - прошептал он. Сенедра снова хихикнула, подошла к нему и просунула голову ему под локоть.
      - Здорово, правда?
      - Да, конечно, - шепотом ответил он, - но мне кажется, мы не должны на это смотреть.
      - Почему?
      Цветок, который Лизелль положила на воду, подплыл к Шелку, и тот с озадаченным выражением на лице поднял его и понюхал.
      - По-моему, он твой, - сказал он, протягивая его стоящей теперь рядом с ним белокожей девушке.
      - Спасибо, - прошептала она. - Но ты не ответил на мой вопрос.
      Гарион протянул руку к занавеске и решительным жестом задернул ее.
      - Ну вот, все испортил, - надулась Сенедра.
      - Прекрати и отойди от окна. - Он потащил ее из комнаты. - Не могу понять, чего она добивается? - протянул он.
      - Я думаю, что это совершенно ясно.
      - Сенедра!
      - Она соблазняет его, Гарион. Она влюбилась в него еще девчонкой и наконец решила начать действовать. Я так рада за нее!
      Он покачал головой.
      - Никогда не смогу понять женщин, - произнес он. - Как раз когда я решил, что все наконец-то утряслось, вы, словно сговорившись, меняете все правила игры. Ты не поверишь, что мне сказала сегодня утром тетушка Пол.
      - Что же она сказала?
      - Она сказала, что мне следует... - Он внезапно замолчал, покраснев как рак. - Да нет, не важно, - добавил он, запинаясь.
      - Ну, так что же?
      - Скажу в другой раз. - Он окинул ее странным взглядом, который был ей знаком. - Ты уже приняла ванну? - спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал непринужденно.
      - Нет. А что?
      - Я хотел бы к тебе присоединиться. Если ты не возражаешь.
      Сенедра лукаво опустила ресницы.
      - Если ты и в самом деле этого хочешь, - ответила она.
      - Я зажгу свечи, - сказал он. - Ты не находишь, что лампа слишком яркая?
      - Как хочешь, дорогой.
      - И принесу вина. Это поможет нам расслабиться.
      Сенедра почувствовала, как ее захлестывает волна восторга. От ее раздраженности не осталось и следа.
      - По-моему, будет просто здорово, дорогой.
      - Ладно, - сказал он, протягивая к ней дрогнувшую руку, - ну что, пошли?
      - Пошли, дорогой.
      Глава 10
      Когда они на следующее утро собрались за завтраком, Шелк выглядел слегка рассеянно. Маленький человечек упорно избегал смотреть на Бархотку, которая, изображая застенчивость, не отрывала взгляда от своей чашки с клубникой со сливками.
      - Ты сегодня, кажется, немного не в себе, принц Хелдар, - небрежно бросила Сенедра, хотя в глазах ее прыгали чертики. - Что-нибудь случилось?
      Он метнул на нее быстрый взгляд.
      - Ну ладно, ладно, - сказала она, нежно погладив его по руке. - После завтрака ты наверняка почувствуешь себя гораздо лучше.
      - Я не голоден, - буркнул он и вскочил из-за стола. - Пойду прогуляюсь.
      - Но, милый мой, - возразила она, - ты же не съел свою клубнику. Она просто восхитительна, правда, Лизелль?
      - Бесподобна, - согласилась девушка, и на лице ее обозначились милые ямочки. - Можно мне съесть твою клубнику, Хелдар? - крикнула Бархотка ему вдогонку.
      Когда Шелк вышел, хлопнув дверью, Сенедра и Бархотка залились звонким смехом.
      - В чем дело? - спросила их Польгара.
      - Нет, ничего, - ответила Сенедра, продолжая смеяться. - Этой ночью, госпожа Польгара, у нашего принца Хелдара было небольшое приключение, которое закончилось не совсем так, как он предполагал.
      Бархотка быстро взглянула на Сенедру и залилась румянцем. Потом обе снова засмеялись.
      - Так, понятно, - нахмурилась Польгара. Щеки Бархотки еще больше покраснели, хотя она и продолжала смеяться. Польгара вздохнула.
      - Что у них, Пол? - спросил Дарник.
      Она пристально посмотрела на этого честного, нет, святого человека с твердыми сендарийскими принципами.
      - Так, небольшое затруднение, Дарник, - сказала она. - Ничего страшного.
      - Хорошо. Я нужен тебе сегодня утром?
      - Нет, дорогой, - проговорила Польгара, целуя его.
      Дарник поцеловал ее в ответ и поднялся из-за стола, глядя на нетерпеливо топтавшихся уже Тофа и Эрионда. Все трое поспешно удалились.
      - И когда же они наконец выловят всю рыбу из пруда? - задумчиво произнесла Польгара.
      - Боюсь, что никогда, госпожа Польгара, - ответил ей Сади, запихивая в рот крупную клубнику. - Служащие парка каждую ночь выпускают туда новую.
      Она вздохнула.
      - Этого я и боялась.
      Гарион мерил шагами длинный гулкий коридор. Он был раздражен и не мог сдержать нетерпения. Необходимость попасть в Ашабу прежде, чем Зандрамас снова ускользнет от него, настолько была ему очевидна, что ни о чем другом он думать уже не мог. Хотя Шелк, Бархотка и Сади наметили несколько возможных вариантов побега, вероятность того, что Закет изменит свое решение, таяла на глазах, и Гарион стал все чаще подумывать о "другом способе", как говорила Бархотка. Гарион не хотел бы действовать таким образом, не хотел разрушить наметившуюся дружбу с этим странным человеком - правителем Маллореи. Не хотел он терять не только дружбу, но и те политические возможности, которые открывались ему в этой ситуации.
      Гарион собирался уже вернуться в свою комнату, когда к нему подошел слуга в красной ливрее.
      - Ваше величество, - произнес он с глубоким поклоном, - принц Хелдар попросил меня вас разыскать. Он хотел бы с вами поговорить.
      - Где он?
      - В регулярном парке, около северной стены, ваше величество. Вместе с ним какой-то полупьяный надракиец и женщина, которая все время сквернословит. Вы не поверите даже, каких гадостей она мне наговорила.
      - Кажется, я с ней немного знаком, - улыбнувшись, ответил Гарион, поэтому поверю. - Поспешно пройдя через дворцовые коридоры, он вышел в парк.
      Ярблек не изменился. Хотя в аккуратно подстриженном парке было по-весеннему тепло, его потрепанное войлочное пальто было застегнуто на все пуговицы, на голове красовалась лохматая меховая шапка. Развалясь на мраморной скамье под ветвистым деревом, он держал под мышкой откупоренный бочонок пива. Велла, как всегда пьяная, расхаживала между клумбами. Облегающий надракийский жилет, кожаные брюки, из-за пояса и голенищ сапог высовывались серебряные рукояти кинжалов - она не менялась. В походке - тот же вызов и манерность. Высокомерие, которое она так долго в себе культивировала, теперь стало второй натурой. Шелк сидел на траве рядом со скамьей Ярблека, и в руке его тоже была пивная кружка.
      - Мы уже хотели идти тебя разыскивать, - сказал он, когда Гарион приблизился к ним.
      Стройный, мускулистый Ярблек, сощурясь, смотрел на Гариона.
      - Так, так, - произнес он, по-совиному хлопая глазами. - Я не я буду, если этот мальчишка не король Ривы. Ого, и этот огромный меч, как всегда, при тебе.
      - Привычка, - пожал плечами Гарион. - Ты хорошо выглядишь, Ярблек, если не считать того, что ты немного пьян.
      - Последнее время я пью гораздо меньше. - Чувствовалось, что Ярблек врет. - Желудок уже не тот. - Ты случайно не встретил по пути Бельгарата? - спросил Гариона Шелк.
      - Нет. А что?
      - Я за ним тоже послал. У Ярблека есть для нас кое-какие новости. Я хочу, чтобы старик услышал их из первых уст.
      Гарион взглянул на грубое лицо приятеля Шелка.
      - Ты давно в Мал-Зэте? - спросил он.
      - С прошлой ночи, - ответил Ярблек, снова зачерпнув кружкой пива из бочонка. - Долмар сказал мне, что вы все во дворце, вот я и пришел с утречка взглянуть на вас.
      - Как долго ты намерен пробыть в городе? - спросил его Шелк.
      Ярблек прищурился, посмотрел на дерево, пощипывая свою жидкую бородку.
      - На твой вопрос не так-то легко ответить, - произнес он наконец. - Долмар собрал почти все, что мне нужно, но я хотел бы еще немного пошнырять по рынкам. В Бокторе есть один толнедриец, который интересуется необработанными драгоценными камнями. Я мог бы на этой сделке неплохо заработать - особенно если мне удастся переправить камни через драснийскую таможню.
      - Разве таможенники королевы Поренн не перетряхивают багаж? - спросил его Гарион.
      - Еще как, - рассмеялся Ярблек. - И меня самого тоже. Но Веллу они и пальцем не трогают. Знают, как она ловко орудует кинжалами. Я сторицей вернул то, что заплатил за нее, пряча время от времени в ее одежде маленькие свертки. - Он хрипло засмеялся. - И прятать их тоже очень весело. - Он громко рыгнул и пробормотал: - Извиняюсь.
      Через лужайку к ним шел Бельгарат. Старик отказался от новой одежды, которую не раз предлагал ему Закет, и носил свою заляпанную тунику, заплатанные брюки и совсем неподходящие к ним по цвету сапоги, что вкупе выглядело, как казалось Гариону, довольно вызывающе.
      - Ну, наконец-то и ты, как я погляжу, сюда добрался, - без всякого предисловия обратился он к Ярблеку.
      - Я завяз в Мал-Камате, - ответил надракиец. - Каль Закет разослал корабли по всему западному побережью, чтобы переправить свою армию обратно из этого вонючего Хтол-Мургоса. Мне пришлось нанять лодки и спрятать их в болоте к северу от руин Хтол-Мишрака. - Он поднял кружку с пивом - Хотите? - спросил он.
      - Конечно. Найдется для меня какая-нибудь посудина?
      Ярблек похлопал себя по карманам и извлек откуда-то из недр своего огромного пальто широкий резной кубок.
      - Тебя врасплох не застанешь.
      - Я всегда рад угостить друзей. Наливай-ка. Постарайся не слишком много пролить. - Надракиец взглянул на Гариона - А ты? - спросил он. - У меня и для тебя найдется кружка.
      - Нет, спасибо, Ярблек. Мне еще рано.
      К ним подошел низенький, странно одетый человечек. Один рукав его куртки был зеленым, другой - красным. Одна штанина брюк покрыта желто-розовыми полосами, другая - крупным белым горохом. На голове красовалась высокая треугольная шляпа, увенчанная колокольчиком. Но даже не это пестрое одеяние было самым удивительным в нем. Гариона прежде всего поразило то, что человечек как ни в чем не бывало шел на руках, помахивая ногами в воздухе.
      - Я слышу, тут кому-то предлагают выпить? - спросил он с певучим, незнакомым Гариону акцентом.
      Ярблек бросил на живописного человечка кислый взгляд и снова полез в карман пальто.
      Акробат, расправив плечи, выполнил сальто-мортале. Проворно отряхнув с рук траву, он с заискивающей улыбкой направился к Ярблеку. Его лицо невозможно было описать, такие лица после первого же взгляда сразу забываются, но Гарион не мог отвязаться от мысли, что он его уже где-то видел.
      - А, добрый Ярблек, - обратился он к другу Шелка. - Вы самый добрый человек на свете, уж это точно. Знаете, я загибаюсь от жажды. - Он взял кружку, зачерпнул пива из бочонка и с шумом выпил. Затем, выражая нечленораздельным мычанием свое бурное одобрение, перевел дыхание.
      - Ох и доброе же у вас пойло, господин Ярблек, - присвистнул он, снова зачерпывая кружкой из бочонка.
      Все происходящее и удивляло, и забавляло Бельгарата.
      - Он увязался за нами, когда мы выходили из Мал-Камата, - объяснил ему Ярблек. - Велла находит этого типа забавным, поэтому я до сих пор его не прогнал. Когда что-то делается не по ее, она становится слишком уж визгливой.
      - Меня зовут Фельдегаст, достопочтенные господа, - представился пестрый человечек с низким поклоном. - Фельдегаст-жонглер. И вдобавок акробат - как вы сами видели, - и незаурядных способностей комедиант, и к тому же фокусник. Я могу представить вашему взору необычайные чудеса ловкости рук. Я могу извлечь из маленькой деревянной дудки зажигательные мелодии, ну а если у вас грустное настроение, сыграю на лютне, и у вас подступит комок к горлу, а глаза наполнятся слезами умиления. Не желаете ли убедиться в моих неописуемых талантах?
      - Может, немного позже, - сказал ему Бельгарат, еще не оправившись от удивления. - Сейчас нам нужно обсудить кое-какие дела.
      - Налей себе еще пива и пойди развлеки Веллу, комедиант, - приказал ему Ярблек. - Займи ее своими сальными шутками.
      - С бесконечным удовольствием, добрый господин Ярблек, - напыщенно произнес забавный человечек. - Она девка что надо, и с юмором у нее все в порядке, так что мои анекдоты ей придутся по вкусу. - Он зачерпнул еще пива и, подпрыгивая, направился через лужайку к темноволосой надракийке.
      - Отвратительно, - проворчал Ярблек ему вслед. - Некоторые из его скабрезных шуток меня самого вгоняют в краску, но чем они непристойнее, тем громче она смеется. - Он неодобрительно покачал головой.
      - Давайте займемся делом, - сказал Бельгарат. - Нам нужно знать, что в данный момент происходит в Каранде.
      - Все очень просто, - ответил Ярблек. - Менх - вот что там происходит. Менх и его проклятые демоны.
      - Долмар нам обо всем рассказал, - сообщил ему Шелк. - Мы знаем о том, что случилось в Калиде, и о том, что карандийцы стекаются со всех семи королевств, чтобы вступить в его армию. Он пока еще не двинулся на юг?
      - Я, по крайней мере, не слышал, - ответил Ярблек. - Судя по всему, он сейчас укрепляет свое положение на севере. Но все карандийцы на нем просто помешаны. Поэтому, если Закет срочно не примет меры, он получит самую настоящую революцию. Могу вам сказать, что сейчас отправляться в северную Каранду небезопасно. Менх со своими неистовыми карандийцами держит под контролем все пространство до Замадского побережья.
      - Нам нужно попасть в Ашабу, - сообщил Гарион.
      - Не советую, - напрямик высказался Ярблек. - У карандийцев появляются отвратительные привычки.
      - Какие же? - удивился Шелк.
      - Я сам из Ангарака, - сказал Ярблек, - и с детства видел, как гролимы вырезают у людей сердца, чтобы принести их в жертву Тораку. Но то, что я видел в Каранде, даже меня выворачивает наизнанку. Карандийцы привязывают пленных к столбам и вызывают демонов. Демоны после этого жиреют.
      - А нельзя ли поточнее?
      - Лучше не надо. Напряги свое воображение, Шелк. Ты был в Мориндленде. Ты знаешь, чем питаются демоны.
      - Не может быть!
      - Еще как может. А карандийцы подъедают объедки. Как я сказал отвратительная привычка. Ходят также слухи о том, что демоны сношаются с женщинами.
      - Чудовищно! - воскликнул Гарион.
      - Да, - согласился Ярблек. - Женщины обычно не выдерживают беременности, но я слышал о нескольких случаях рождения живых детей.
      - Мы должны положить этому конец, - твердо сказал Бельгарат.
      - Желаю удачи, - ответил Ярблек. - А что касается меня, то я отправлюсь обратно в Гар-ог-Надрак, как только соберу караван. Я хочу быть подальше от Менха и от демона, которого он приручил.
      - Нахаза? - спросил Гарион.
      - Значит, вам известно его имя?
      - От Долмара.
      - Наверное, с него нам и надо начать, - сказал Бельгарат. - Если удастся прогнать Нахаза туда, откуда он появился, остальные демоны последуют за своим повелителем.
      - Неплохо придумано, - усмехнулся Ярблек.
      - Дальнейшее я тоже продумал, - продолжал старик. - После того как мы прогоним демонов, у Менха не останется ничего, кроме армии фанатичных подонков. И мы сможем заняться своими делами, предоставив Закету разделаться с ним. - Его губы тронула тень улыбки. - Ему будет чем заняться, и он не станет утруждать себя погоней за нами.
      Хрипло смеясь, к ним приближалась Велла и вместе с ней Фельдегаст-жонглер. Маленький комедиант опять шел на руках, но передвигался он неуверенно, ноги его нелепо болтались в воздухе.
      - Он хороший рассказчик, - сказала крепкотелая надракийка, продолжая смеяться, - но совсем не умеет пить.
      - По-моему, он выпил совсем немного, - сказал Шелк.
      - Да он не пивом так накачался, - ответила она, вынимая из-за пояса серебряную флягу. - Я дала ему глотнуть вот этого. - В глазах ее появился озорной огонек. - Хочешь попробовать, Шелк? - предложила она, протягивая ему флягу.
      - А что это? - с подозрением спросил он.
      - Так, напиток, который делается у нас в Гар-ог-Надраке, - невинным голосом ответила она. - Нежнее материнского молока. - И в подтверждение своих слов сделала большой глоток. - Оттлесс?
      Она кивнула.
      - Нет уж, спасибо, - передернулся он. - После того раза, когда его пил, я отключился на целую неделю.
      - Ну и слабак же ты, Шелк, - презрительно фыркнула она и вновь глотнула из фляги. - Вот видишь? Это совсем не больно. - Она посмотрела на Гариона. Почтенный, а как поживает ваша прелестная женушка?
      - Спасибо, Велла, хорошо.
      - Рада это слышать. Вы ее опять обрюхатили?
      Гарион вспыхнул.
      - Нет.
      - Вы зря теряете время, почтенный. Вам нужно бегом бежать обратно во дворец и пару раз попрыгать с ней на кровати. - Затем она повернулась к Бельгарату. - Ну?
      - Что "ну"?
      Она вытащила один кинжал из-за пояса.
      - Хотите еще раз попробовать? - сказала красотка, поворачиваясь так, что ее округлые формы почти коснулись его.
      - Ах, спасибо, Велла, - пытаясь сохранить достоинство, ответил он, рановато, пожалуй.
      - Ладно, старик, - сказала она, - я всегда к вашим услугам. Если захотите немного побаловаться, не стесняйтесь. Я заточила все ножи перед нашим приездом - специально для вас.
      - Ты очень любезна.
      Пьяный Фельдегаст пошатнулся, пытаясь сохранить равновесие, и свалился на землю бесформенной грудой. Затем, покачиваясь, встал, его исказившееся лицо было покрыто пятнами, а сам он стоял согнувшись почти пополам.
      - Да, дружок, здорово тебя отделали, - весело произнес Бельгарат, бросившийся на помощь пьянице, чтобы удержать его на ногах. - Ну-ка, выпрямись. Если ты будешь стоять вот так, скрючившись, твои внутренности завяжутся узлом.
      Гарион, посмотрев на своего деда, увидел, что губы его задвигались и он прошептал что-то подвыпившему акробату. Волна энергии была на этот раз едва ощутима.
      Фельдегаст выпрямился и закрыл лицо руками. - О боги, о боги, о боги, произнес он. - Ты меня что, отравить хотела? - спросил он Веллу. - Не могу припомнить, чтобы выпивка на меня так быстро действовала.
      Он опустил руки. Пятна сошли с лица, страдальческое выражение исчезло.
      - Никогда больше не пей с надракийкой, - посоветовал ему Бельгарат, - тем более если она сама изготовляет напиток.
      - Мне показалось, что я слышал обрывки разговора, когда развлекал эту бабу. Вы ведь говорили о Каранде и о том кошмаре, что там творится?
      - Да, - признался Бельгарат.
      - Я иногда блистаю своими талантами в придорожных гостиницах и тавернах знаете ли, за пару медяков или за выпивку, - а в таких местах узнаешь много интересного. Если человека повеселить и насмешить, он выложит вам больше, чем за деньги или даже за выпивку. Мне как раз случилось недавно побывать в одном из таких местечек. Так вот, туда заглянул один путешественник с востока. Порядочная, впрочем, скотина - и он рассказал нам кое-что про ужасы в Каранде. Этот здоровяк, которому и бояться-то вроде бы некого, дрожал и трясся как осиновый лист, говоря мне, что, мол, если мне дорога жизнь, я должен держаться подальше от Каранды.
      И еще он сообщил мне нечто странное, чего я до сих пор не понял. На дороге между Калидой и Мал-Яском полным-полно гонцов, которые ездят туда и сюда. Странное дело, правда? Как это объяснить? Но в этом мире, господа хорошие, много странного, такого, что никому и в голову не придет.
      Певучая речь жонглера лилась плавно и завораживающе. Гариона увлекло это бесхитростное повествование. Он даже почувствовал легкое разочарование, когда пестрый человечек прервал свой рассказ.
      - Надеюсь, моя история была занимательна и поучительна, господа мои, заискивающе произнес Фельдегаст, протягивая запачканную травой руку. - Я прокладываю себе дорогу в жизни своим остроумием и талантами и щедро раздаю их направо и налево, но я, знаете ли, всегда благодарен за мелкие знаки внимания.