7

— Я рад, что тебе понравился мой цыпленок, Алекс. Впрочем, другого я и не ожидал. — Встав из-за стола, Гэлен начал собирать тарелки. — Я решил, что тебе не мешает хотя бы раз поесть нормально. Джадд, конечно, талантливый художник, но кулинария никогда не была его сильной стороной.

— Спасибо, Шон, было очень вкусно. — Алекс тоже встала и принялась помогать ему убирать со стола. — Если хочешь, я вымою посуду.

— Черную работу я обычно оставляю Джадду. Она способствует смирению, которое, как известно, является одной из основных христианских добродетелей. Ему, во всяком случае, немного смирения не повредит.

Морган лениво прищурился.

— Каждому свое, как говорил… не помню, кто. — Он поднялся. — Мне нужно осмотреть окрестности. И установить мины на танкоопасных направлениях. Так что посуду придется мыть тебе, Гэлен. Я сомневаюсь, что мисс Грэм очень хочется заниматься «черной работой», хотя и у нее со смирением не все в порядке.

Он вышел, а Алекс понесла грязные тарелки на кухню. Гэлен последовал за ней. После недолгих препирательств было решено, что она будет мыть посуду, а он — вытирать.

— Морган сказал, что утром ты уезжаешь. Это правда? — спросила Алекс.

— Да, но я вас не бросаю. Просто от меня будет больше пользы, если дать мне вместо пулемета компьютер и телефон.

— Наверное, но это означает, что мне придется рассчитывать главным образом на Моргана. И, честно говоря, меня это беспокоит.

— И напрасно. Во многих отношениях Джадд гораздо находчивее меня, как ни грустно это признать… — Гэлен немного помолчал. — Впрочем, не совсем так. Просто мы специализировались в разных областях, и у нас разный… гм-м… жизненный опыт.

Алекс невольно улыбнулась. Ей вообще было трудно удержаться от улыбки, имея дело с Гэленом. Морган был прав — его друг оказался очень симпатичным человеком.

— Его жизненный опыт меня мало волнует, — сказала она. — Куда больше меня беспокоит его характер. Морган непредсказуем, импульсивен и… Никогда не знаешь, что он выкинет в следующую минуту.

— И поэтому ты ему не доверяешь?

— Черт побери, конечно, не доверяю! Он сам говорил, что ему не раз приходилось убивать. Разве этого не достаточно, чтобы относиться к нему с недоверием и опаской?

— Как по-твоему, он убил кого-нибудь, кто не заслуживал смерти?

— Это неважно. Кто заслуживает смерти, а кто нет, может решить только суд.

— Может быть, тебе будет спокойнее, если я скажу, что он давно уже не работает по своей… гм-м… специальности? Джадд отошел от дел. Охранять тебя он взялся только потому, что я попросил его об этом.

— Неужели это так трудно для него — взять и вернуться к прежней работе?

— Не знаю. Честно говоря, он до сих пор часто ставит меня в тупик, хотя я знаю его уже много лет. Джадд Морган — человек-загадка.

— Это я уже поняла. К сожалению, в данный момент я не могу позволить себе тратить время на разгадывание загадок. Мне нужно знать точно: могу я доверять ему или нет.

— Тебе придется решить это самой, здесь я тебе не советчик.

— Но ты ему доверяешь? Гэлен кивнул:

— Вполне, хотя затруднился бы объяснить, почему. Должно быть, это работает интуиция, инстинкт. В любом случае я могу сказать одно: кроме моей жены, Джадд, пожалуй, единственный, кого я хотел бы видеть рядом с собой в трудные моменты.

— Кстати, Морган как-то упоминал, что твоя жена поклялась оторвать ему голову.

Гэлен усмехнулся: — Да, Элейн не умеет забывать и прощать.

— А ей есть что прощать Моргану?

— О да!

— Но ты не разделяешь ее мнения?

— Не полностью.

— Не хочешь рассказать подробнее?

— Вряд ли эта история способна вызвать прилив доверия к Джадду. Может быть, я лучше расскажу тебе все, что мне известно о его прошлом?

— Что ж, если я не могу выбирать, приходится довольствоваться тем, что дают. — Алекс философски пожала плечами. — Выкладывай.

Гэлен вооружился губкой и принялся вытирать поверхности столов.

— Что ж, наверное, лучше всего начать с той давней истории…

Когда он закончил, кухня блистала чистотой, а Алекс тщетно пыталась переварить то, что она услышала.

— Это все, что я могу тебе рассказать, — добавил Гэлен, ослепительно улыбнувшись. — Можешь Меня пытать, вырывать ногти, сажать в одиночку — больше я ничего не скажу.

— Пока мне больше ничего и не нужно… Это очень, очень любопытно, но… я все равно не могу его понять. Что еще тебе известно о Моргане? О его родителях, о его детстве?

— Дай-ка сообразить… — Гэлен прищурился. — Как-то Джадд упоминал, что его родители работали в одной из авиакомпаний и он еще в детстве побывал во многих странах. Джадд бегло говорит на шести языках, знает культуру и историю азиатских стран. Военная служба была для него естественным выбором. Пожалуй, это все, что я знаю, так что придется тебе, как и мне, полагаться на интуицию, на внутренний голос. А у женщин она, как говорят, развита сильнее, чем у мужчин. — Гэлен снова улыбнулся. — Я позвоню Элейн, а потом пойду спать. Когда Джадд вернется, скажи ему, о чем мы тут с тобой говорили, — мне бы не хотелось, чтобы он считал, будто я сплетничаю о нем за его спиной.

Проводив его взглядом, Алекс вышла на террасу. Порыв холодного ветра сразу толкнул ее в грудь, норовя забраться под ковбойку.

— Почему ты не надела куртку? — Голос Моргана заставил ее вздрогнуть. Он абсолютно бесшумно появился из-за угла и подошел к крыльцу. — Здесь, конечно, не так холодно, как в Колорадо, но температура близка к точке замерзания воды.

— Я думала, ты здесь, на террасе, — пробормотала она. — Любуешься закатом и все такое…

— Терпеть не могу закаты, — ответил Морган. — Я просто знакомился с местностью, чтобы знать, куда бежать. — Он поднялся по ступенькам и открыл входную дверь. — Первое правило скаута: знать наперечет все дыры в заборах. Ступай в дом; ты еще слишком слаба после болезни и можешь простудиться.

— У меня уже давно нормальная температура, — запротестовала Алекс, однако в дом вошла и сразу почувствовала, что действительно замерзла. — кстати, Гэлен велел передать тебе, что он рассказал мне кое-что о твоих подвигах.

— Ну и как, по-твоему, заслужил я хотя бы одно «Пурпурное сердце»? — Морган снял куртку и повесил в шкаф. — Напрасно он это сделал, но ты, наверное, на него нажала. Впрочем, Шон наверняка знал, что в конце концов это не будет иметь никакого значения.

— У меня такое ощущение, — медленно сказала Алекс, — что ты нарочно оставил нас вдвоем.

— Правильно. Надеюсь, теперь тебе легче?

— С чего ты взял, что мне должно стать легче? Как я поняла из рассказа Гэлена, тебе в любом случае грозит смерть, так? А значит, мой «шантаж», как ты его назвал, бесполезен. Я не смогу ухудшить твоего положения, как бы ни старалась!

— И это тоже правильно. — Он пристально посмотрел на нее. — Скажи, чем я могу тебе помочь?

Алекс недоверчиво рассмеялась.

— Ты что, шутишь?

— Да нет, я абсолютно серьезен. Просто я хочу, чтобы со мной тебе было спокойно. И чтобы ты мне доверяла.

— Тогда расскажи мне о человеке на портрете. О человеке, который убил Кена.

Морган задумался и молчал так долго, что Алекс показалось — он ничего ей не скажет. Но в конце концов он заговорил:

— Я столкнулся с ним пару лет тому назад в Фэрфаксе, в Техасе. Меня послали туда с заданием. Там я и увидел его…

— Ты уверен, что это был именно он? Морган кивнул:

— Тот вечер я не скоро забуду.

— Он был один? Ты видел кого-нибудь, кроме него?

— Нет, но это не значит, что там больше никого не было. Этот Фэрфакс — настоящий муравейник. Очень странное место.

— В каком смысле?

— Странное для Моралеса. Там было полным-полно лабораторий.

— Для какого еще Моралеса? О господи, я ничего не понимаю!

Морган почесал в затылке.

— Кажется, я начал свой рассказ с середины. Хуан Моралес — это человек, которого меня послали убрать. Он был крупным торговцем наркотиками и оружием. Обнаружив там лаборатории, я очень удивился. Тогда я решил, что они, вероятно, очищают для него героин или производят экстази…

— А что ты думаешь сейчас? Морган покачал головой:

— Хочешь еще кофе?

— А он мне понадобится? Он снова покачал головой:

— Ничего особенно ужасного в тот вечер не произошло. Впрочем, у тебя может быть другое мнение. Моралес остановился в лучшем отеле. Мне было приказано устранить его прямо в номере и забрать небольшой чемоданчик-«дипломат», который он постоянно держал при себе. Предположительно, в нем были деньги — много денег. Но стрелять в отеле оказалось неудобно; кроме того, Моралес там не задержался. Он отправился на небольшую текстильную фабрику на окраине городка. Я последовал за ним. У ворот фабрики его встречал тот самый мужчина со шрамом, которого ты видела в Арапа-хо-Джанкшн. Они вошли внутрь, а мне пришлось ждать снаружи — текстильная фабрика охранялась не хуже, чем Форт-Нокс. Вскоре Моралес вышел — один. Я поехал за ним в город, выбрал удобный момент и… выстрелил.

— Ты убил его?

— Я сделал то, что мне приказали. Но поскольку я не успел выполнить задание до того, как Морадес побывал на фабрике, мне нужно было проверить, не передал ли он деньги мужчине со шрамом.

— И?..

— Никаких денег в «дипломате» не оказалось. Вместо них там лежали три комплекта инженерных планов каких-то сооружений с очень интересными комментариями. Иначе говоря, на планах были помечены места, куда следовало закладывать взрывчатку, чтобы наверняка разрушить то или иное строение. Там даже были рекомендации, взрывчатку какой марки лучше использовать в том или другом случае.

— И что это были за здания?

— Я не знаю. — Морган покачал головой. — Чертежи были помечены только кодами: Z-I, Z-II и Z-III.

— Что же ты сделал с этими документами?

— То, что мне было приказано. Я отвез кейс со всем содержимым своему тогдашнему шефу Элу Лири и доложил ему, что работа выполнена, но денег в чемодане не оказалось — одни бумажки. Мне показалось, Лири был очень недоволен тем, что я открывал кейс, но тогда он мне ничего не сказал. А через два дня меня отправили в Северную Корею с новым заданием. Дальнейшее, я полагаю, тебе хотя бы в общих чертах рассказал Гэлен. В заключение скажу только, что я не связывал эти два задания Друг с другом до тех пор, пока не увидел в газетах сообщение о катастрофе в Арапахо-Джанкшн.

— Что-что? — Алекс насторожилась.

— Два сооружения на планах были какими-то многоэтажными зданиями. Но на плане, помеченном сокращением Z-I, была изображена плотина.

В этом-то я сумел разобраться, хотя моя инженерная подготовка оставляет желать лучшего.

— Господи Иисусе!..

— Впрочем, это могло быть простым совпадением. Ведь согласно докладу экспертной комиссии, в Арапахо не было обнаружено никаких признаков диверсии, никаких следов взрывчатки.

— И ты ничего не предпринял?

— А что я мог? Ведь я в бегах, меня разыскивают за совершение должностного преступления, чтобы пристрелить на месте, как собаку. Вряд ли от меня можно требовать, чтобы я отправился в Арапахо-Джанкшн — расследовать причины катастрофы, которая была во всеуслышание объявлена природным катаклизмом.

— Но ты мог бы сообщить…

— Кому? В ЦРУ? Но ведь если на плане Z-1 была именно плотина в Арапахо, значит, меня нарочно подставили. И заочно приговорили к смерти именно потому, что я имел неосторожность заглянуть в эти планы. Обращаться в ФБР тоже было бы слишком рискованно. — Морган встретился с Алекс взглядом. — Да, я предпочел позаботиться о собственной шкуре! Я — не один из твоих героев. Несколько лет подряд я делал грязную работу, чтобы воздвигнуть надежный барьер между моей страной и мировым злом, и что я получил за это? Удар в спину. Вот почему я сам себя отправил в отставку. А если тебе это не нравится, что ж… это твое личное дело.

— Но ты не можешь так просто устраниться! Это ничего не решает!

— Это решило одну очень важную проблему: буду я жить или умру.

— Тогда почему же ты здесь? Что мешает тебе по-прежнему оставаться над схваткой?

— Бессмысленный вопрос. — Морган пожал плечами. — Я оказался втянутым в это дело, и теперь мне остается либо действовать, либо бросить весла и пойти ко дну.

Алекс нахмурилась:

— Не надо вешать мне лапшу на уши, Морган, у тебя был выбор — до сих пор есть, и ты отлично это знаешь. Ты согласился на предложение Логана только потому, что хотел узнать, является ли плотина в Арапахо объектом Z-I или нет. Ты просто не хочешь мне в этом признаться.

— Не хочу признаться? Интересно — почему?

— Этого я не знаю. Возможно, ты просто боишься: ведь я могу подумать, что на самом деле ты вовсе не такой циник и эгоист, каким хочешь казаться. Но не бойся, этой ошибки я не сделаю. Каждый имеет право на одну оплошность, и я свое право использовала.

Губы Моргана изогнулись в подобии улыбки.

— Что ж, я рад, что мне удалось сохранить мою репутацию. Надеюсь, ты предупредишь меня, если тебе покажется, что я начинаю вести себя, как те выдуманные герои, о которых ты читала в книжках?

Алекс не смогла сдержать улыбки.

— В этом можешь не сомневаться.

Морган в эти минуты выглядел почти по-домашнему; он казался каким-то человечным, и Алекс с трудом подавила желание протянуть руку и дотронуться до него. Вместо этого она поспешно отвернулась и постаралась сменить тему, которая могла стать — и становилась! — слишком опасной:

— Сколько нам придется здесь пробыть?

— Несколько дней, максимум — неделю. Подобные убежища не могут оставаться безопасными слишком долго, особенно когда идет тотальный поиск. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы нас никто не тревожил как можно дольше. Хотя бы до тех пор, пока я не получу сообщение от Гэлена — я просил его отправить в Фэрфакс человека, чтобы кое-что проверить. Переезжать нам придется, это факт, но я бы предпочел знать, куда мы двинемся дальше.

— А сколько нам придется ждать сообщения Гэлена?

— Надеюсь, не слишком долго. У нас почти нет запаса времени. Ты знаешь, что такое цейтнот?

Алекс почувствовала, как у нее в душе шевельнулась паника, но постаралась справиться с ней.

— Только не говори мне, что ты играешь в шахматы!

— Я, конечно, не мистер Кэспэрофф, но когда-то я играл прилично.

Алекс показалось — он специально исковеркал фамилию самого скандального чемпиона мира, чтобы ее подбодрить. Но от этого ей стало только хуже. Впервые в жизни она почувствовала себя дичью, которую травят верховые охотники с собаками, стараясь выгнать на открытое место. А за деревьями ей уже мерещилось поле, на котором она превратится просто в мишень. Даже в Иране, когда ей пришлось бежать, спасая свою жизнь, Алекс не чувствовала себя до такой степени обреченной. Сейчас же все преимущества были на стороне врага, которого она пока не могла даже назвать по имени.

— Ничего, все будет в порядке, — уверенно сказал Морган, наблюдавший за ее лицом. — Слава богу, страна у нас большая, и в ней легко затеряться. Да и люди еще не везде подхватили такую опасную болезнь, как подозрительность. Не знаю, к сожалению или к счастью, но подавляющее большинство американцев похожи на тебя. Простые американцы склонны верить, что вокруг только хорошие парни, и требуется немало усилий, чтобы доказать им обратное.

— Ты, наверное, считаешь это глупостью?

— Если это и глупость, то очень трогательная. Подобное отношение к действительности способно растопить сердце даже такого закоренелого циника, как я. — Он улыбнулся. — А мое сердце, как мы с тобой выяснили, давно превратилось в кусок льда. Поэтому я особенно нуждаюсь в подобного рода… фактах.

Алекс посмотрела на него — и не сразу смогла отвести взгляд. Его глаза были такими же холодными, как и всегда, но вместе с тем он словно просил ее о чем-то. И Алекс внезапно почувствовала, как ее обдало жаром. Ей стоило огромного труда взять себя в руки. О чем, бишь, они говорили?

— Значит, я достаточно глупа, чтобы видеть в людях хорошее, — сказала она, нервно облизав пересохшие губы. — Чем мы займемся, пока Гэлен не свяжется с нами?

Алекс тут же выбранила себя за неосторожность, но было поздно. Черт, черт, черт! Она дорого бы дала, чтобы этот вопрос не прозвучал вовсе. Алекс была уверена, что Морган ответит какой-нибудь двусмысленностью, и мысленно готовилась к отпору, но ничего подобного не произошло.

— Даже не знаю, — сказал он. — Разве только ты позволишь мне отыскать что-то хорошее в тебе.

— Что-что?

— Я хотел сказать, что не стану рисовать тебя без твоего разрешения.

— Вряд ли ты его получишь. Я терпеть не могу сидеть неподвижно.

— Я этого и не требую. Но ты же будешь иногда смотреть телевизор или читать что-нибудь… Если ты согласишься на эти небольшие сеансы, я обещаю брать тебя с собой, когда буду ходить на разведку. Думаю, это немного скрасит наше вынужденное бездействие.

— А ты не боишься, что я не смогу за тобой угнаться?

— Нет, не боюсь. Если ты будешь отставать, мне придется только замедлить шаг, только и всего. Одну я тебя не оставлю в любом случае.

— Тогда верни мне мой револьвер.

— Он в моей сумке, можешь взять его когда захочешь. Не понимаю только, какую пользу может принести твой пистолетик, если на тебя охотятся с броневиками и гранатометами? Нет, если нас обнаружат, нам придется прибегнуть к методам партизанской войны.

— Что, выроем в лесу землянку и будем в ней прятаться?

— Ничего подобного. Сидеть на одном месте опасно, особенно в нашем положении. Мы будем постоянно двигаться, останавливаться, наносить удар и снова исчезать. Тебя это устраивает?

Алекс уже собиралась сказать «нет», но внезапно передумала. Ей показалось, что Морган прав. Если они будут только прятаться, в конце концов их найдут и уничтожат.

— Устраивает, поскольку это, по-видимому, единственный способ остаться в живых, — сказала она. — Я не хочу, чтобы меня загнали в угол, точно какую-нибудь крысу в норе. Только уж давай по-честному: если я разрешу тебе рисовать меня, за это тебе придется…

Морган покачал головой: — Никаких фотографий.

— Я вовсе не это имела в виду. Ты не настолько красив, Морган.

— Надеюсь, что нет.

Но его лицо, хранящее так много секретов, так и просилось на пленку, и Алекс решила про себя, что вернется к этому разговору когда-нибудь потом. Если только оно у них будет — это «потом».

— Если бы я попыталась тебя сфотографировать, У меня бы вышло что-то вроде Берлинской стены, — сказала она. — Давай лучше займемся вот чем. — Когда-то ты сказал, что, если я убегу от тебя через лес, ты найдешь меня по следам. Я бы хотела, чтобы ты научил меня читать следы.

— Зачем тебе это?

— Может пригодиться. В своей жизни я уже дважды оказывалась в ситуациях, когда мне приходилось пожалеть о том, что я не следопыт. Хотя, вообще-то, я в этом деле не новичок. Я, правда, никогда не была скаутом, но отец брал иногда меня с собой на охоту. Так что в лесу я ориентируюсь.

— Но зачем тебе разбираться в следах?

— Несколько лет назад в Турции потерялась одна маленькая девочка. Она ушла из деревни, пока я фотографировала ее родителей. Чтобы найти ее, потребовалось четыре дня. К сожалению, девочка была мертва. Она поскользнулась на тропе и свалилась с обрыва в реку. Если бы мы нашли ее быстрее, этого бы не случилось.

— Ну конечно, как я не догадался! — Морган насмешливо хлопнул себя ладонью по лбу. — Еще одно средство спасти мир!

— Не мир, а просто маленькую трехлетнюю девочку. Так ты будешь меня учить?

— За несколько дней многому не научишься. Мой учитель — индеец из племени апачей — занимался со мной несколько месяцев и все равно остался недоволен. Он сказал, что бледнолицый всегда останется бледнолицым.

— Я постараюсь усвоить, что смогу: такая наука всегда может пригодиться. Ну что. договорились?

Морган улыбнулся:

— Договорились.

— Тогда я иду спать. Разбуди меня пораньше.

— Да, конечно. Иди отдыхай, у тебя был трудный день.

— Просто ужасный.

— Хотелось бы мне сказать, что худшее уже позади, да не могу.

— И не говори. Я все понимаю. Спокойной ночи.

Алекс так устала, что даже поленилась включить свет в спальне. Стянув брюки, она на ощупь взбила подушку и, улегшись, укрылась одеялом. Ей казалось, что она сразу заснет, но вместо этого, лежа в темноте, Алекс снова и снова перебирала в памяти события и переживания прошедшего дня. Он действительно был очень трудным, тяжелым, но странным образом сблизил их с Морганом. И это тоже тревожило Алекс.

Впрочем, особенно удивляться не приходилось. У нее, во всяком случае, было объяснение происходящему между ними. Экстремальные обстоятельства часто способствуют пробуждению в людях инстинктивной сексуальности. Она сама испытала это однажды, когда осталась один на один с молодым врачом на затопленных равнинах в Бангладеш Их страсть была бурной, как вулкан, но она исчезла бесследно, как только миновала грозившая им опасность.

Правда, сейчас Алекс испытывала не просто сексуальное влечение, а нечто большее, но она решила, что сумеет с этим справиться. Кроме того, она не уловила никаких признаков того, что Морган переживает что-то подобное. Алекс всегда считала, что навязываться — последнее дело. Нет, она не станет перешагивать через собственные принципы даже ради… О господи, да она никак разочарована тем, что Морган не проявляет желания с ней переспать! Что это с ней такое творится? Да нужен он ей, как прошлогодний снег!

И вместе с тем Алекс отчетливо понимала, что другого такого мужчины, как Морган, она еще никогда не встречала и, возможно, не встретит. Он был очень непростым человеком, и чем лучше она его узнавала, тем меньше оставалось у нее средств защиты против него. Это было странно, почти парадоксально: ведь, кроме всего прочего, у них с Морганом не было ничего общего, взгляды у них были подчас прямо противоположными. И все же она не могла найти в себе силы осуждать его только за то, что он…

«Нет, — решила она, — лучше о нем не думать. Раз все равно не спится, стоит подумать о том, как выбраться из сложившейся ситуации». Раньше опасность грозила только ей, но теперь под ударом оказались десятки, даже сотни ни в чем не повинных людей. Если, конечно, Морган ничего не перепутал и Z-I — это действительно плотина в Арапахо-Джанкшн… А ведь есть еще Z-II и Z-III. Как же узнать, что это такое?..

— Как идет подготовка по объекту Z-II? — спросил Бетуорт. — Времени осталось мало, Пауэрc.

— Не волнуйтесь, мы поспеем к сроку.

— Поспеть-то вы поспеете, но каков будет результат?

— Результат будет такой, как планировалось. Задержка произошла только потому, что вы приказали мне найти Грэм.

— Это не причина. Алекс Грэм теперь занимается Юргенс.

— Но и он, насколько мне известно, пока не Может похвастаться особыми успехами, не так ли?

— Рано или поздно он ее уберет, это только вопрос времени. Твоя задача — это Z — II и только Z-II, ясно?

Бетуорт положил трубку и откинулся на спинку кресла. «Спокойствие, главное — спокойствие, — сказал он себе. — Все идет по плану. В конце концов, я предусмотрел все, что только можно было предусмотреть. Что касается Грэм и Моргана, то их скоро найдут и уничтожат. Все будет…»

Зазвонил его мобильный телефон.

— Бетуорт слушает.

— Я снова потерял его, Бетуорт.

— Это ты, Рунн? Черт возьми, почему ты не отвечал на мои звонки? Мне нужно было срочно связаться с тобой, а ты…

— Я должен его найти, но я потерял след. Скажи, где его искать?

Бетуорт стиснул зубы. Кажется, этот полуфанатик-полуманьяк приказывает ему?

— Если бы ты потрудился перезвонить сразу, я, возможно, смог бы тебе помочь.

— А сейчас ты можешь?

Бетуорт едва сдержался, чтобы не выключить телефон, но он слишком хорошо понимал, что это было бы ошибкой. При всей своей непредсказуемости и неуправляемости Рунн был джокером в его колоде, и у Бетуорта имелись на него вполне определенные планы. Кроме того, Рунн был, похоже, единственным, кто мог справиться с Морганом.

— Несколько дней назад он был в Колорадо. Может быть, он до сих пор там, но я в этом сомневаюсь. Кроме того, теперь с ним женщина — Алекс Грэм.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— Можешь прислать мне ее фотографию?

— Возьми любую газету за прошедшие несколько дней, там ты найдешь то, что нужно. Ты что, не читаешь газет и не смотришь телевизор?

— Нет. Это занятие для дураков.

— Алекс Грэм стала своего рода знаменитостью: в последнее время все средства массовой информации только о ней и говорят.

— А при чем тут Морган?

— Она скрывается от правосудия, и у меня есть основания считать, что Морган собирается помогать ей до победного конца. С таким ярмом на шее он почти наверняка потеряет мобильность… Впрочем, для тебя это большой роли не играет, не так ли?

— Нет. Тем не менее я хочу, чтобы ты переслал мне по факсу всю информацию: мне недосуг рыться в газетах. Я дам тебе номер. Сделай это как можно скорее — может быть, мне удастся обнаружить Грэм, если я пройдусь по ее связям.

— Ты не слишком самонадеян? Грэм разыскивают и ФБР, и ЦРУ, и полиция…

— Это ничего не значит. В решительный момент ФБР и полиция могут замешкаться, ведь они слишком привыкли действовать по инструкции. И они будут беречь свои задницы, потому что за превышение полномочий им грозит… ты сам знаешь, что им грозит. А у меня перед ними преимущество: мне наплевать. Итак, записывай адрес. Я жду твой факс…

— О'кей, — сказал Морган, оглядывая холмы. — Я дам тебе пятнадцать минут форы. Попробуй от Меня спрятаться. Вперед!..

— Ты собираешься искать меня по следам? — Удивилась Алекс. — Но как же я чему-то научусь, если…

— Потом мы вместе пройдем по твоим следам, и я покажу, какие ошибки ты совершила. Извини, но я не знаю, как еще тебя учить. Просто я привык выслеживать добычу, которая не хочет, чтобы ее нашли. Ну что, согласна?

— Я согласна. — Алекс бросилась бежать вниз по склону.

— Нашел! — Морган вытащил Алекс из-за куста. — Мне кажется, ты устала. В последние полчаса ты двигалась не особенно ловко. По правде сказать, бегемот — и тот оставил бы меньше следов.

— Спасибо за комплимент, — Алекс поморщилась. — Просто ты находишь меня уже в четвертый раз, и я… немного обескуражена. Если выследить человека так легко, почему мы не смогли найти ту маленькую девочку?

— Выследить человека вовсе не легко. В этом деле главное не теория, а практика — чем больше практики, тем лучше. Тренированный глаз сам отыскивает следы. Конечно, существуют разные факторы, способные частично эти следы уничтожить, — например, снег, дождь, ветер. А что касается твоего случая, то… Девочка могла некоторое время идти по дну какого-нибудь мелкого ручья или реки; к тому же дети весят мало и, соответственно, почти не оставляют следов на траве, на камнях, на твердой почве.