Глава 9

«Я буду молиться, чтобы ты стала хорошей женой, не такой, какой оказалась дочерью».

«Боже праведный! — Иена так и подмывало вернуться и задушить Дункана Кинкейда голыми руками. — Выродок! — мучился он запоздалым гневом. — В аду ему жариться за такое обращение с дочерью. Сабрина, его кровинка — и никакого чувства». Сам Иен не мог ни понять, ни оправдать человека, который забывает о родных.

Тогда, в замке, Иен заметил выражение ее лица: потрясение, отчаяние и влажный блеск потемневших от горя изумрудных глаз. Она напоминала раненую лань.

Хорошо, что он избавил жену от бессердечного негодяя отца. Но взглянув на Сабрину, никто бы не сказал, что она склонна разделять его чувства.

В манерах ни намека на горе. Профиль царственно-гордый, посадка подчеркнуто прямая, но Иена гораздо больше интересовало то, что скрывалось за обманчивой наружностью.

В дороге почти не разговаривали. Отряд из трех всадников направлялся на север. Иен стремился одолеть как можно большее расстояние и задавал ровный, но неутомительный аллюр. Сразу после заката они остановились у искрящегося маленького ручейка, чтобы напоить лошадей. Тогда-то Иен и заметил, как устало ссутулила плечи Сабрина, когда похлопывала по длинной шее жадно тянущуюся к ручью кобылу.

Он подал знак Аласдэру:

— Остановимся на ночь здесь.

— Превосходно! — весело ответил кузен. — А то я избаловался в последнее время: провел полдня в седле и устал как собака. — Он скосил глаза на Сабрину. — Да что же это я — жалуюсь и жалуюсь, а вот вы наверняка вымотались до последнего.

Девушка измученно улыбнулась: — Спасибо за заботу, Аласдэр, но уверяю вас, ваше беспокойство ни к чему.

Иен спрыгнул с коня и почувствовал, что внутри у него все закипает. Как же, Аласдэру она улыбается, своему ненаглядному Джеми вовсю, а ему, мужу, достается одно презрение!

Улыбка Сабрины угасла, когда он подошел к ее лошади. И как только протянул руку, девушка вся напряглась. В глубине души Иен восхитился изящным изгибом ее талии. Но он прекрасно понимал: если ее не удержать, Сабрина сразу уйдет, как только окажется на земле.

Их взгляды на секунду встретились, когда он взял ее за подбородок большим и указательным пальцами. И осторожно, едва нажимая, слегка повернул голову. Потом подушечкой большого пальца погладил синяк на щеке и спросил очень тихо, так, чтобы слышала одна Сабрина:

— Болит?

Ресницы опустились на щеки и скрыли от Иена выражение девичьих глаз.

— Нет, — едва слышно произнесла она.

Иен нахмурился. Разыгралось ли его воображение или голос Сабрины в самом деле дрогнул? Только тогда он освободил ее подбородок.

— Ты уверена?

— Да. И пожалуйста, оставь меня одну. — Девушка отвернулась и быстро пошла к кустам, но за мгновение до этого Иен заметил, как в ее глазах разразилась настоящая буря чувств.

Он скрипнул зубами. И поделом тебе. Остудил сердце и ругал себя на чем свет стоит. Умудрился на мгновение забыться, а сам ей не нужен. Ей нужен Джеми…

Аласдэр взялся собирать дрова для костра, а Иен расседлал лошадей и выпустил их пастись. Потом поставил небольшой шатер, который специально прихватил для удобства Сабрины. Нет, неправда, для удобства Маргарет. Как странно повернулись события! Никогда бы в жизни не поверил, что придется возвращаться на нагорье с Сабриной в роли жены.

Да и она наверняка себе такого представить не могла.

Появившись из кустов, Сабрина разложила еду и поставила эль, которые им собрали в дорогу. Когда путешественники сели за трапезу, уже стояла полная темнота. За едой почти все время молчали. Если кто и говорил, то только Аласдэр, который, без сомнений, почувствовал холодок в отношениях новобрачных. Когда последний кусок был отправлен в рот, он зевнул и объявил о своем намерении немедленно отправиться спать. И тут же принялся расстилать одеяло по другую сторону пылающего костра.

Сабрина указала на шатер: — Мне спать там? Иен кивнул.

— Спокойной ночи. — Она поднялась и скрылась внутри.

Муж вскочил на ноги, подбежал к шатру, откинул клапан и тоже нырнул внутрь.

— Иен?! — Сабрина быстро повернула голову.

— Он самый, — холодно ответил муж и скользнул взглядом по ее телу. — Платье, женушка. Ну-ка, снимай.

Ее рот раскрылся. Глаза сверкнули.

— Не выводи меня из себя, — ровным голосом предупредил Иен. — Снимай и давай сюда.

Сабрина стиснула кулаки.

— Тешишь свои странные желания: любишь рассматривать меня голой?

— Быстрее! Не разденешься добровольно, я тебя сам раздену.

Она побелела, но скинула платье и освободила из него ноги. Иен подхватил одежду и двинулся к выходу, но уже у самого клапана обернулся и посмотрел на жену. В одной рубашке, она уперлась руками в бедра.

— Ты что это творишь, Иен? Уносишь платье?

— Да, — только и ответил он. Глаза Сабрины сузились.

— Как ты смеешь? Я хотела сберечь его как память о дне нашей свадьбы.

Муж высунулся из шатра и швырнул оскорбительный наряд в огонь. Сабрина умолкла. Редкое для нее состояние, решил про себя Иен и указал на постель: — Полезай!

На этот раз она не спорила и безропотно нырнула под груду одеял. Подтянула одно до самого подбородка и зелеными глазами следила за мужем.

Иен не спеша снял сапоги.

— Что… что ты делаешь?

«Занервничала», — с явным злорадством подумал он.

— Я полагал, что это и так понятно. — Иен вытянулся подле нее, забросил руки за голову и устроил на ладонях затылок.

Дыхание Сабрины участилось и стало неровным.

— Ты собираешься спать… здесь?

Он слегка повернул голову и холодно произнес: — Мне не нравится твоя ужасная коса. Сейчас же ее расплети.

Губы девушки непокорно скривились, но она повиновалась и пальцами расчесала длинные пряди.

Иен понял, что совершил ошибку: девичьи волосы вольно рассыпались по плечам, и это подействовало на него, точно удар в живот — настолько Сабрина была хороша. Он не мог подавить болезненный приступ откровенного желания.

— Я понимаю, зачем тебе это надо. — Ее тон сделался ледяным. — Ты хочешь меня унизить!

— Помилуй, Сабрина, где же мне спать, как не с собственной женой? — В голосе Иена зазвенели нотки фальшивой сердечности. — К тому же сегодня — наша брачная ночь!

— Но наш брак совсем необычный, — возразила она.

— В этом я с тобой совершенно согласен. Но послушай, тебя не удивит, если я скажу, что разгадал твою уловку?

— Ты говоришь загадками, а я устала. Мы не могли бы отложить этот разговор?

Улыбка Йена показалась обманчиво любезной.

— Объяснись.

Он повернулся так, чтобы видеть лицо жены.

— Признаю, твой выбор свадебного наряда меня поразил. Но ты надела это платье только из чувства упрямства и тем самым дала мне понять, что осталась все той же строптивой девчонкой, которой была в детстве.

— Ничего подобного… — Глаза Сабрины пылали.

— Именно! — резко перебил ее Иен. — Ты хотела меня разозлить. Наверное, думала, что тогда я, быть может, не лягу с тобой в постель. Ты даже в детстве любила схитрить. Помнишь? — Улыбка Иена оставалась ледяной. — Но ты рисковала: я мог бы взять тебя со зла. Случись так, я не получил бы наслаждения, а у тебя нашлась бы еще одна причина меня презирать. Но таким чувствам нет места в отношениях между любовниками.

— Мы не любовники.

— Нет, — мягко согласился Иен. — Пока еще нет. Глаза Сабрины сделались огромными. Она еще выше подтянула одеяло, словно внезапно вспомнила о своей наготе. Иен удивился, но был задет. Многие дамы называли его привлекательным и до небес превозносили его искусство любви, а жена сторонилась, точно уродливой жабы. Чертенок, что сидел у него внутри, заставил его спросить: — Интересно, Сабрина, а когда тебя домогался Джеми, ты тоже так сопротивлялась?

Ее подбородок воинственно нацелился Иену в лицо.

— Никогда!

— Значит, принимала его с охотой?

— Конечно!

— И как долго вы были любовниками?

Сабрина отвела взгляд. Прошло несколько мгновений, прежде чем она ответила: — Не… не помню.

Брови Иена удивленно поползли вверх.

— Не помнишь? Ну же, Сабрина, когда у вас это случилось впервые?

— Давно, — быстро ответила девушка. — Так давно, что я уже забыла.

Мысли, одна ужаснее другой, одолевали Иена, но в глубине сознания зародилось смутное подозрение. Нет… не может быть… она нарочно призналась, что у нее был другой, потому что ей нравилось его злить.

— А кроме Джеми, ты имела любовников?

— Нет! — Она как будто выплюнула ответ.

— Как странно. — На губах у Иена заиграла улыбка. — Ты не помнишь первого опыта любви. Я свой могу представить очень живо. А говорят, что женщины не забывают первого раза. — Он помолчал. — Ну раз не помнишь первого случая, может быть, расскажешь, когда произошел последний?

— Во время нашей последней встречи, — выдавила из себя Сабрина.

— Вот как? Это когда я накрыл вас у пруда?

— Да. — Ее защита не отличалась ни быстротой, ни решительностью.

— Гм… — задумчиво протянул Йен. — А мне показалось, он не выглядел особенно… довольным. Неужели любовница подкачала? А я уже начинал подумывать, что сорвал куш — приобрел женщину, которая хорошо знает, как удовлетворить мужчину! — Пораженная Сабрина не ответила, и муж продолжал: — Видишь ли, с девственницами одна морока. Целоваться не умеют. Ласкать — тоже. Не знают ни как, ни где, ни когда. — Его голос превратился в соблазнительное воркование. Сомнений не оставалось, он до глубины души потряс свою милейшую женушку. Иен приподнялся.

— Сабрина, ты по-прежнему считаешь меня недостойным внимания? — Он протянул руку, чтобы погладить жену, но та ударила его по ладони. Губы непокорно скривились, и она прошипела: — Менее чем когда бы то ни было. Сегодня наша брачная ночь — пусть! Остановить я тебя не могу и драться не собираюсь. Но знай, если ты это сделаешь, я буду думать о Джеми. Не о тебе, а о нем! И так всегда. Потому что, хоть я и принадлежу тебе телом, мой горский принц, мое сердце отдано Джеми. И в душе я вышла замуж за него, а не за тебя.

Иен вскочил на ноги. Черт бы ее побрал, зло подумал он. Всегда была высокомерной и заносчивой. Такой и осталась. Небо свидетель, надо было брать ее тогда! Его ведь так и подмывало. Да вот увидел ее непокорный взгляд и свежий синяк на щеке — и остыл. И хотя багровая пелена гнева застилала глаза, Иен понял, что не прикоснется к Сабрине. Довольно с нее жестокости, довольно насилия.

Но и победу ей праздновать не удастся. Он схватил ее за плечи и поднял на ноги.

— Не думай, что я буду так переживать, что не смогу глядеть по сторонам. Есть много женщин, не менее красивых, чем ты, которые с радостью согласятся на все. И я найду утешение с любой. А вот тебе искать утешения не придется. Это я тебе гарантирую.

Он грубо притянул ее к себе и, прижав к бедрам, потерся о треугольный холмик.

— Ты моя и это все мое.

Сабрина вскрикнула и впилась в него взглядом.

— Можешь сколько угодно мечтать о своем драгоценном Джеми, но попробуй сунься к нему. Стоит мне застать с тобой его или любого другого мужчину, этот день, станет последним в его жизни. И, клянусь Распятием, ты пожалеешь, что он не сделался последним и для тебя.

Сказав это, Иен повернулся и вынырнул из шатра. Аласдэр храпел по другую сторону костра и не подозревал, какая неподалеку разыгралась буря. Иен прошел к дубу и обессилено рухнул на землю.

Будь она проклята за то, что такая Красивая! Будь проклята за то, что его безмерно к ней тянет! За то, что, как непрошеный гость, вторгается во все его мысли!

Он совершил ошибку, что стал у нее допытываться про любовника, с досадой признался себе Иен. Ничего не добился, только разжег в себе ревность. Настроение сделалось премерзким.

Черт подери, девчонка прекрасно знает, как его уязвить, и не преминет сыграть на любой его слабости. Его тянуло вернуться в шатер, раздвинуть ей ноги и излить гнев в страсти. И наплевать, что она не впервой испытала кулак отца.

Не первый, но, слава Богу, последний раз. Тут его бурлящий гнев начал ослабевать. Иен понял, что напугал жену. Сабрина сжималась от страха, тревожно округляла глаза. Может быть, это и неплохо. Может, девушка наконец прикусит язык. Может, отныне станет вести себя осторожнее.

От этих мыслей Иену легче не стало. Надо ли верить ее утверждениям, что она не девственница? Ему бы в голову не пришло сомневаться. Девчонка была своенравна и вольна, как ветер. И он сам видел руку Джеми на ее груди.

Но теперь Иен был не настолько уверен, и неразрешенный вопрос его страшно мучил. Утешала возможность, что все может оказаться не так, как утверждала Сабрина. И утешала сильно! Иен усмехнулся. Существовал лишь один путь выяснить все наверняка. Но он не мог им воспользоваться, когда рядом спал Аласдэр.

Решение само пришло в его растревоженную голову. Он подождет, пока они не доберутся до нагорья, пока не окажутся дома…

Там уж Сабрине не отделаться презрительным отказом. И тогда он узнает правду.

Уязвленная до глубины души, Сабрина рухнула на колени. Безжалостный, страшный взгляд словно прожег ее насквозь. Она согнулась, обвила себя руками и не могла сказать, сколько времени так просидела.

Сердце все еще выстукивало барабанную дробь. Перед глазами плыла фигура Иена, но черты лица стерлись в суровую маску. Он казался свирепым и был совершенно прав. Сабрина рисковала тем, что он мог овладеть ею со зла. Об этом она не подумала и на секунду испугалась, что он действительно намерен так поступить.

Тело Сабрины от головы до пят пронзила неприятная дрожь. Она поступила неразумно, нет, просто глупо, решив его подразнить. Иен больше не был юнцом, над которым она так часто подсмеивалась и которого задирала. Сабрина не могла не признать, что он стал настоящим мужчиной как по осанке, так и по силе. Откровение ей дорого стоило, но девушка боялась его гнева. Защищать ее было некому, и она с горечью поняла, что оставалось полагаться только на свой разум.

Нет, с Иеном шутки плохи, и она в самом деле могла поплатиться за свое безрассудство. Пусть ей это не нравилось, пусть она того не хотела, но ее жизнь оказалась в его руках.

Голова шла кругом. Чего доброго, думала Сабрина, негодяй решит ее побить за непослушание. Ей претила его власть над собой, но она понимала, что попусту Иен грозить не будет — не такой человек. И, бросив ему вызов, следовало готовиться к расплате. Значит, горько решила она, надо обуздать характер и… последить за языком.

«Ошибаешься, — шептал ей внутренний голос. — Иен никогда не унизится до того, чтобы причинить тебе вред. — Ты забыла, как он защищал тебя от отца?» Пальцы Сабрины невольно потянулись к синяку на щеке, и она снова ощутила его прикосновение.

«Не больно?» — спросил он тогда.

Сабрина тяжело вздохнула. В его тоне не чувствовалось угрозы, а глаза светились беспокойством. Может быть, не следовало так от него отворачиваться, ведь Иена разозлило именно ее поведение. Но она не нуждалась в его сострадании, в его доброте, во всяком случае, после того, как он лишил ее всего, о чем она когда-либо мечтала.

Голос Иена снова прозвенел у нее в ушах. «Видишь ли, с девственницами одна морока. Целоваться не умеют. Ласкать — тоже. Как, когда, где — ничего не знают».

На лбу Сабрины обозначилась глубокая складка. Продолжая размышлять, она легла на спину и укутала одеялом плечи. Девушка не совсем понимала, что подразумевал Иен. Может быть, в плотской любви было нечто такое, о чем она не имела понятия? Вообще-то об отношениях мужчины и женщины Сабрина знала очень немного, и то со слов Маргарет, которая говорила с ней об этом несколько лет назад.

Мысль бередила душу, как будоражил сам Иен. Сабрина перевела взгляд на клапан шатра. Как бы то ни было, она своего добилась: новобрачного не было в ее постели, и скорее всего не появится он и в будущем. Ей от него ничего не надо. Ему — тоже. Это бы ее устроило…

Раздавшийся снаружи недалекий вой чуть не заставил Сабрину опрометью кинуться к выходу. И только огромным усилием воли она взяла себя в руки. Взгляд устремлялся то туда, то сюда. За стеной шатра в безумной пляске метались языки пламени. Если бы не тусклый отсвет костра, девушка в самом деле бросилась бы наутек.

Временами она забывалась беспокойным сном, но тут же открывала глаза и проснулась утром такая же злая, как муж.

Его приветствие было холодным и сдержанным:

— Поспеши, Сабрина. Я хочу выехать пораньше! Девушка молча повиновалась, хотя ее так и подмывало поволынить с утренним туалетом, но на этот раз сердить супруга она не осмелилась.

Следующие два дня были похожи на первый: Иен старался наверстать упущенное время и задавал изнурительный темп. Спутники почти не разговаривали, и муж держался с Сабриной подчеркнуто отчужденно. К полудню у нее заныла спина и она почувствовала, что совершенно отбила зад, потому что никогда раньше не скакала так долго в седле. Под вечер они остановились, чтобы напоить лошадей.

С помощью Аласдэра Сабрина соскользнула с лошади. Ноги отказывались слушаться, бедра пронзали раскаленные иглы. Аласдэр успел подхватить девушку, когда у нее подогнулись колени.

— Спасибо, кузен, — улыбнулась она.

Молодой человек улыбнулся в ответ. В отличие от Иена его глаза излучали теплоту и доброжелательность.

— Устала сидеть, — небрежно проговорила Сабрина. — Не прогуляетесь со мной, Аласдэр?

Он предложил ей руку.

— Конечно, если хотите.

Сабрина коснулась пальцами рукава его рубашки, и они отправились вдоль реки. Чувствуя, как Иен сверлит ее спину взглядом, она старалась не обращать на это внимания. Сабрина расправила плечи и, как постоянно в последние дни, делала вид, что мужа нет на свете.

Они обогнули излучину, где прозрачная вода так и манила к себе, и остановились на берегу. Сабрина посмотрела на Аласдэра. Юноша сдержанно рассматривал ее, но в глазах его было нечто такое, чего бы она не взялась описать.

Сабрина чуть наклонила голову.

— В чем дело, Аласдэр? Хотите о чем-то спросить?

— Ради Бога извините за то, что вмешиваюсь… — Кузен явно колебался. — Скажите, у вас с Иеном все в порядке?

Значит, он заметил холодность в их отношениях. Сабрина пожала плечами, надеясь, что со стороны ее жест выглядит беззаботно.

— Учитывая обстоятельства нашей свадьбы, думаю, лучше некуда.

Аласдэр коснулся ее руки: — Если я чем-нибудь могу помочь…

Девушка покачала головой и неожиданно призналась: — Слишком поздно. Просто… просто Маргарет была бы Иену гораздо лучшей женой. Она охотно соглашалась на брак, а я… Как бы объяснить?..

— А вы не хотели выходить замуж, — докончил за нее Аласдэр.

— Я обещала другому. — Сабрина вздохнула. Она не успела сообразить, как слова сорвались с ее губ. — Отец не знает. Он бы никогда не одобрил. И поэтому…

— Поэтому заставил вас выйти за Иена. Девушка кивнула и с ужасом почувствовала, что вот-вот расплачется.

Аласдэр сдавил ей плечо.

— Я знаю Иена, как никто другой. Он может быть резким, это правда. Его сильно изменила смерть отца. Но не надо отчаиваться. Будет нелегко. Но иногда нам следует самим ковать свою судьбу. Дайте срок, Сабрина. Дайте только срок.

У девушки сильно сдавило горло. Кузен оказался добрым и милым. Сердце сразу заныло. Раз уж ей суждено выйти замуж не за Джеми, а за другого, почему им не оказался такой человек, как Аласдэр?

— Вы правы. — Она подавила слезы. — Но я не могу похвастаться ни покорностью, ни мягким характером. А Иену, мне кажется, требуется именно такая жена. Поэтому Маргарет подошла бы ему гораздо лучше.

На лице Аласдэра появилось подобие улыбки, но он тут же нахмурился.

— Возможно, вы ошибаетесь… Может быть, это ничего и не значило, но однажды я стал свидетелем, как Иен и Маргарет ссорились.

Тонкие брови Сабрины удивленно взлетели: — Правда? И о чем они спорили?

— Не знаю. Я не хотел подслушивать и тут же удалился, оставив их наедине.

По спине девушки, словно предупреждая о неведомой опасности, пробежал холодок.

— Странно, — пробормотала она. — Не припомню, чтобы они ссорились даже в детстве.

Аласдэр смутился: — Могу поклясться, что они ругались. Говорили так громко. Хотя… возможно, я и ошибаюсь.

Ошибается? Сабрина вздрогнула и вся помертвела. И сразу вспомнила их первый поцелуй — на следующий день после того, как пропала Маргарет. «Боже праведный… Уж не Йен ли ее убил, чтобы жениться на мне?» Но девушка тут же прогнала эту мысль. Сама она была далеко не так красива, как Маргарет. Тогда к чему же такое нелепое предположение?